Неправильное шипение. (джен)

Наконец Гарри свернул в последний коридор и издал вопль облегчения и ярости: перед ним стояли Рон и Гермиона и оба держали в охапке что-то жёлтое, большое, изогнутое и грязное. Под мышкой у Рона торчала метла.

— Где вас только носило? — закричал Гарри.

— Тайная комната, — ответил Рон.

— Какая… комната? — Гарри резко затормозил перед ними.

— Это Рон, это его идея! — захлёбываясь, рассказывала Гермиона. — Полный блеск, правда? Когда ты ушёл, я спросила Рона, а если мы найдём следующую штуку, как мы с ней покончим? Мы ведь до сих пор ничего не сделали с чашей. И тут его осенило! Василиск!

— При чём тут…

— Что-то, способное уничтожить хоркрукс, — просто сказал Рон.

Гарри снова взглянул на странные предметы, которые держали Рон и Гермиона: большие, изогнутые клыки, вырванные, как он теперь понимал, из головы мёртвого василиска.

— Но как вы туда проникли? — спросил он, переводя глаза с клыков на Рона. — Ведь для этого нужно говорить на парселтанге.

— Он и говорил! — прошептала Гермиона. — Покажи ему, Рон!

Рон издал странное, приглушённое шипение. И какое-то... не совсем внятное, что ли.

— Я ведь слышал, как ты открывал медальон, — сказал он Гарри извиняющимся тоном. — У меня получилось не с первого раза, но, — он смущённо пожал плечами, — в конце концов мы туда вошли.

— Он был просто великолепен! — воскликнула Гермиона. — Великолепен!

— Так вы… — Гарри из всех сил старался понять. — Вы…

— Мы уничтожили очередной хоркрукс, — Рон достал из под куртки искорёженные остатки чаши Хаффлпафф. — Гермиона уничтожила её клыком василиска. Я решил, что должен уступить ей, — у неё ещё не было случая получить это удовольствие.

ГП и ДС.

Эта сцена вспомнилась Гарри Поттеру после ночи в их спальне, в башне Гриффиндора. Ночи, которую он проспал, как будто бы принял перед этим зелье Сна без сновидений. Впервые, пожалуй, с того времени, как началась их охота за хоркруксами. Нет, впереди, наверное, ожидались и бессонные ночи, и кошмары. Ведь только накануне закончилась битва за Хогвартс. Которая не обошлась без жертв. И, наверняка, мёртвые ещё будут приходить к нему по ночам, во снах и тревожить его. И из числа защитников школы, и — Пожирателей, и мёртвый, на сей раз окончательно, Волдеморт. Гарри даже и не сомневался в этом, но вот сегодняшняя ночь прошла для него на удивление спокойно и он отлично выспался. И ему вспомнилась та сцена, в которой Рон издавал шипение. Странное и приглушённое.

А ещё ему подумалось, что смерть здорово «прочищает» мозги, добавляет рациональности в мышление и избавляет от склероза. Потому что, если тогда Гарри просто не прислушался к шипению Рона, так как в тот момент у него мысли другим были заняты, то теперь он вдруг вспомнил об этом и задумался, пытаясь понять, а что его, собственно, смущает в той сцене.

— Вот чёрт, — мелькнуло в друг у него в голове. — Ещё бы меня не смущало. Вот только, как я сразу-то не додумался? Видать... ещё не до конца проснулся. Почему я не понял, что именно прошипел Рон? Ведь я же могу разговаривать на парселтанге. Значит и понять Роновское шипение был должен. Кстати, а могу ли я всё ещё говорить на нём? Или... уже не могу? А то, если вместо меня на нём говорил осколок Томовской души, то получается... Впрочем, чего я гадаю? Пойду да проверю.

Гарри встал с постели и, через некоторое время, отправился в туалет Плаксы Миртл. Надев мантию-невидимку. Самого привидения, кстати, не было на месте, что Поттеру было на руку. Он подошёл к нужному умывальнику, нашёл на кране нацарапанную змейку и... зашипел. Кран, как и в прошлый раз, вспыхнул опаловым светом и начал вращаться. Затем умывальник подался вниз, погрузился куда-то и пропал из глаз, открыв развёрстый зёв широкой трубы. Гарри уже хотел было сигануть вниз, но потом задумался.

— А обратно-то, — подумал он, — я как выбираться буду? Ведь ни Фоукс не поможет, ни метлы у меня нет. Кстати, а как сюда спускались Салазар или Том? Тоже, что ли, на метле? И ещё интересно, а во времена Слизерина мётлы-то вообще были или их позже придумали? И не попробовать ли мне ещё кое-что пошипеть? Например... Лестница.

После чего в трубе действительно появились ведущие вниз ступени, а Гарри достал свою восстановленную палочку из остролиста, засветил Люмос и направился вниз. Правда, сделал всего несколько шагов. Потом развернулся к входу и прошипел:

— Закройся.

Вход закрылся и он, подсвечивая себе Люмосом, двинулся вниз. Конечно же, в этот раз спуск занял немного побольше времени, чем в прошлый раз. Когда Гарри просто «скользил» по трубе. Да и вылетать из трубы с влажным чмоканьем не пришлось. А вот возле завала Гарри остановился и огляделся. В недоумении. Потому что творилось что-то непонятное. Завал-то, похоже, нифига никто не трогал с тех самых пор как Гарри из него тогда выбрался. Ну, вместе с Джинни, конечно.

— И как они интересно туда попали? — подумал Гарри прежде чем начал колдовать Бузинной палочкой. Возвращая камни на место в потолке и закрепляя их магией. После чего, как только потолок в туннеле был восстановлен, он двинулся дальше. Кстати, так страшно, как было в первый раз уже не было. Наконец, Гарри увидел перед собой гладкую стену. Ту самую на которой были вырезаны две свившиеся в кольца змеи с поднятыми головками. Вместо глаз у которых блестели огромные изумруды. Прошипев: «Откройся», Гарри проследовал дальше.

Кстати, накануне, перед тем как отправиться спать, он выскочил ненадолго во двор и наколдовал Акцио. Призывая Воскрешающий камень. Нет, ну а чего? Палочка из бузины у него есть? Есть. Это он в кабинете у Дамблдора сказал, что положит её обратно в его гробницу. Но, не сказал — когда. Подумал он тогда, подумал да и решил, что немного подождёт. Почему нет-то? И мантия-невидимка в наличии тоже имеется. Вот и камень пусть будет. Для комплекта. А ещё, перед тем как отправляться сюда, в Тайную комнату, Гарри на всякий случай нашёл чью-то бесхозную пару перчаток из драконьей кожи. Так что в Тайной комнате он оказался экипированным. А ещё по дороге к стене с вырезанными змеями он задался вопросом.

— Интересно, а как так получилось, — думалось ему, — что раньше мы: ни я, ни Гермиона, ни сам Рончик даже и не задумались об этом? Вот зациклились мы на мече Годрика и не помышляли больше ни о чём. Или... только я и Гермиона? А Рончик всего лишь вид делал. А тут вдруг раз и... осенило его. Очень уж... своевременно. Ну, ладно я всё это время идиотом был. Потому что — хоркруксом. А Гермиона-то чего? Ей что, зелье оглупления подливали, периодически? Ну, впрочем ладно, не будем пока об этом думать, а то ведь додуматься можно до многого. Нет уж. Слона мы по кусочкам «кушать» будем.

Труп василиска, кстати, остался на месте. Он даже разлагаться не стал. И был совершенно не тронут. Он так и лежал внушая своим видом страх и... уважение, наверное.

— Интересно, как же мне эту громадину-то завалить тогда удалось, — глядя на него думал Гарри. — Не иначе как повезло. Ну, или мне Феликс Фелицис подлили незаметно. Ведь за Локхартом-то мы тогда с Рончиком попёрлись. За каким-то хреном. Очень, очень на действие зелья похоже было. Впрочем ладно, давай-ка я в пасть змею загляну. А то тот обломок которым я тогда дневник Тома проткнул лежит себе ровно там же где я его тогда оставил.

И заглянул он. Вот только в пасти василиска все зубы оказались на месте. Гарри ещё для пробы, надев перчатки, попробовал расшатать один из зубов и выдернуть его. И... ничего у него не получилось.

— Н-да, всё чудесатее и чудесатее, — подумалось ему. — А ещё очень и очень странно что на этот труп Дамби «лапу» не наложил. Интересно, а продать-то его можно кому-нибудь? У кого спросить бы? У Кричера, разве что, если он жив остался. Впрочем, чего я снова гадаю?

— Кричер! — позвал он домовика.

И домовик появился, с лёгким хлопком. Только теперь вместо того чтобы начать бурчать, как обычно, он уставился на труп змеюки. В полном обалдении.

— Это... Это... Это хозяин его... того? — спросил ошарашенный от увиденного домовик.

— Ага, — подтвердил Гарри. — Ещё в конце второго курса. Ты мне лучше вот что скажи, Кричер. Его кому-нибудь продать можно?

— Можно, — ответил Кричер. — Гоблинам. И вот что ещё, хозяин. Кричер чувствует от него немного странную магию. По ощущениям похожую на магию Смерти.

— Ну, это наверное от её Даров, — пояснил Гарри.

— Хозяину удалось собрать все три Дара? — уточнил Кричер. — Тогда хозяину нужно срочно их привязать к себе и попробовать проверить на деле одну из легенд.

— Каких ещё легенд, Кричер? — спросил у него Гарри. — Да и вообще, ты-то про Дары откуда знаешь?

— А про них каждый домовик знает, — пояснил Кричер. — Их, когда-то создал Хорас Певерелл, а потом сыновьям раздал. И, у него свой домовик в помощниках был. Игги его звали. Он потом ещё Игнотусу служил. Вот от него-то эти знания у домовиков и появились и передаются из поколения в поколение. А легенда, о которой говорил Кричер, гласит, что артефакты нужно сначала привязать к себе кровью, потом надеть мантию, взять в руки камень и палочку. И тогда их обладатель станет нематериальным и сможет проходить сквозь любую стену. Потом же, чтобы снова материальным стать, достаточно хотя бы один из артефактов из руки выпустить.

Гарри подумал, взлохматил волосы на макушке и... так и сделал. Ну, как Кричер посоветовал. И попробовал сквозь каменную колонну пройти. А когда у него всё получилось, то он даже попрыгал немного от восторга. Ну, а затем Кричер порекомендовал Гарри в директорский кабинет наведаться. Потому что, что-то там затевалось. Нехорошее. А с василиском он пообещал всё в лучшем виде устроить.

А в кабинете директора Гарри ожидал сюрприз. И даже не один. Потому что там, помимо супругов Уизли, присутствовали те кого покойниками все считали. Впрочем, после Петтигрю и Крауча-младшего, Гарри это не сильно удивило. Расстроило больше. Так как в кабинете присутствовали и «покойный» Дамблдор, и такие же «покойные» Джеймс и Лили Поттеры, и его двойник. Ещё один Гарри. Настоящий.

— А я-то тогда кто? — сразу появился у него вопрос. — За что так со мной? И что они теперь хотят?

Впрочем, из их разговора он вскоре узнал об этом.

— Ну что, Альбус? — спрашивал его Джеймс Поттер. — Сколько нам ещё мёртвыми числится? Да и Гарри пора уже на «сцену» выпускать. Или по твоему грандиозному плану ещё денёк-другой подождать нужно?

— Конечно нужно, — ответил Дамблдор. — Только не денёк-другой, а до вечера.

— А что с мальчишкой делать будешь, Альбус? — спросила его Лили. — По хорошему, его над бы... того. Да и девчонку тоже.

— А вот это уж хрен тебе, — огрызнулась вдруг Молли. — Мало того что вы мне Джинни без жениха оставили, так ещё и Рона хотите невесты лишить. Не бывать этому. Да и потом, кто нам кровь обновлять будет, как не Грэйнджер? Мало я, что ли, на это усилий потратила, что бы её с Рончиком свести и от мальчишки отвадить? Так что, хрен тебе, а не девчонка. Она — наша. Рончику её только обрюхатить осталось и никуда она тогда не денется. Но, нужно немного подождать, пока одно хитрое зелье ей подлить можно будет.

— Никого мы... этого «Того» не будем, — подвёл итог Альбус. — Вызовем ближе к вечеру в кабинет мальчика, ошарашим известием и он нам любые клятвы принесёт. А там, глядишь, может и Джинни на него переключим. Тоже ведь кровь свежая. И сильная.

— А он вообще кто, Альбус? — спросил его Артур Уизли.

— Кто? Кто? — ухмыльнулся Дамблдор. — Правнук Тома Риддла, вот кто.

— А Том Риддл, это кто? — уточнила Молли.

— А вот это уже не вашего ума дело, — «обломал» их Даблдор.

Гарри, услышав всё это, «просочился» из кабинета, нашёл пустой класс и решил вновь позвать Кричера.

— Нет, — подумалось ему пред этим. — Без ответки вы ребята не останетесь, конечно. Вот только, как бы наказать вас побольней? Просто убить вас, пожалуй, будет... маловато. Но... получается хрень какая-то. Или не хрень, а вполне логичная картина. Ведь, если я правнук Тома, то входит... что я далёкий потомок среднего брата, а не младшего. Кадма, а не Игнотуса. Значит на все три Дара я тоже полное право имею. А Том, наверное, и сам не знал, что у него потомки есть. Тогда, получается, что он от первой Авады в меня развоплотился, так как на родную кровь руку поднял. Потом я стал хоркруксом и второй Авадой он из меня осколок своей души вышиб. А от третьей и сам погиб. Ибо, нехрен на последнего в роду руку поднимать. Как-то так, наверное.

Гарри встал, походил и ещё подумал. Кое-что всё-таки не состыковывалось в этой истории.

— Вот только мне непонятно, как я меч Годрика из шляпы достать смог? — подумал он и, как ему показалось, нащупал ответ. — Ну, если я, таки, получаюсь Наследником Слизерина. Разве что, не таким уж и мудаком Салазар-то покойный был, каким его сейчас все представляют. Ведь если у них с Годриком что-то типа боевого побратимства в своё время образовалось, то тогда это всё объясняет. Ну, и с василиском тоже. Он видимо почувствовал во мне знакомую кровь и сам на меч насадился. Потому что последнего Слизерина убить не мог. Ну, а что клыком меня задел, так это... случайно, наверное. А теперь, пожалуй, можно и Кричера позвать. Посоветоваться. Больше-то ведь всё равно не с кем.

В общем, Гарри позвал домовика и изложил ему ситуацию в которой он оказался. Кричер задумался, а потом выдал вот такую информацию:

— Хозяин Гарри всегда может стать Блэком. Если он не настоящий Поттер. Тем более, что беспутный Сириус на него завещание составил. И Кричеру — нормальным хозяином, а не так как сейчас.

— Как так-то? — не понял Гарри. — Я ведь даже не его крестник получается.

— А он в завещании написал, что всё оставляет не самому Гарри Поттеру, а тому кого он знает как Гарри Поттера и своего крестника, — пояснил домовик. И добавил. — Кстати, и на родовом гобелене после этого хозяин оказаться должен будет. Нужно только в дом на Гриммо отправиться и кровью его своей помазать немного.

— Ну, хорошо. Отправимся сейчас, — согласился Гарри. — Только вот ещё чего. Нужно бы как-то за мисс Грэйнджер присмотреть. А то её Уизелы для разбавления крови использовать хотят. Как корову племенную. И зельями влияющими на разум её поили. Но, тогда возникает вопрос. Может она не такая уж и грязнокровка? А, Кричер?

— Сейчас решим, — пообещал Домовик. — Появился тут один молодой и бесхозный домовик. Вот его-то можно Кричеру в помощники определить и привязать к роду Блэков.

— Ну, давай его сюда, — согласился Гарри.

Кричер привёл домовика и тот тут же согласился к Блэкам на службу пойти. Даже на новое имя. Гарри подумал и решил назвать его Джуни. Ну, в смысле как Краучи были старшим и младшим, пусть так и Кричеры будут. Старым и молодым. Отсюда и Джуни, от Джуниор.

Дальше, поручив Джуни присматривать за Гермионой, Гарри с Кричером отправились на Гриммо. Там он сначала намазал своей кровью родовой алтарь и магия этому не воспрепятствовала, а потом ещё и родовой гобелен. На котором проявился портрет с его истинной внешностью. Довольно симпатичной, кстати. И нынешнее имя. Гакрукс Гаррисон Блэк. Ну, а потом они уже с Кричером в Гринготтс отправились. Появились у Гарри мысли как кое-кого наказать. Кстати, внешность Поттеровскую он решил пока оставить, хоть Кричер и предлагал её сменить. Небольшой ритуальчик на родовом алтаре, воззвание к магии и всё бы сразу поменялось. Но, преждевременно это было. Вот Гарри и не стал.

А в банке он закрыл вопрос с ограблением. Для чего он предложил разделить содержимое хранилища номер шестьсот восемьдесят семь пополам. Одну половину в сейф к Блэкам переместить, а вторую — гоблинам. Ну, стоимость угнанного дракона, ремонт здания, моральная компенсация, то, сё. За себя и за Гермиону. А настоящие Поттеры пусть потом претензии предъявить попробуют.

Подумалось ему, что если когда с него преобразующие внешность чары снимут то и... взятки с него гладки будут. Тем более, что ключ от Поттеровского сейфа он и в руках ни разу не держал. Так что все вопросы к Молли и Альбусу.

— И думается мне, — размышлял он про себя, ухмыляясь, — что неприятными они, эти вопросы, ещё кое для кого могли бы быть. Потому как Лили Поттер, судя по всему, та ещё... штучка. Как никак родная сестра миссис Дарсли. Петунии.

А к Уизли, вечером, он коллекторов предложил отправить. А то ведь денег-то у них нету никогда. Или, если получится, всех их прямо в банк доставить. Вот пусть и отрабатывать начнут. И ещё он подкинул гоблинам мысль с де Ла Курами связаться. Ведь наверняка же не захотят они что бы их дочь в финансовую зависимость попала.

Ещё он купил у гоблинов сильнейший нейтрализатор зелий и отправился обратно в школу. Гоблинский целитель, кстати, его заверил, при этом, что для людей он в самый раз. К тому же недавно приобретённый у Гарри василиск, добавил их, гоблинского, к нему уважения. Так что, обслужили Гарри по высшему разряду.

А в школе он «покрутился» на глазах у народа, выдержал одобрительные похлопывания по плечам от появившейся сразу кучи «друзей» и потихонечку умыкнул Гермиону. Сначала он парализовал её, потом позвал Кричера и Джуниора и те перенесли их на Гриммо. Ну, а там он влил в неё нейтрализатор и предоставил её в заботливые руки домовиков. Потому что выглядел процесс нейтрализации... неаппетитно. Н-да.

И только через два часа, его допустили к Гермионе. Лежала она, всё ещё ослабевшая, в постели. И была, при этом, бледной, а под глазами у неё были круги. В общем, как панда она выглядела. Но, зато ум её начал работать как надо. И она, первым делом, разразилась не самой цензурной речью. В адрес рыжей семейки. А потом, когда она немного успокоилась, Гарри опустился перед ней на колени и попросил прощения за свои действия. Насильственные. Даже несмотря на то, что он поступил правильно. Но, ведь против её воли же. И она, в свою очередь, тоже. За их шестой курс. Ну, оно и правильно было. Начать своё последующее общение с прощения друг друга. А то ведь, нахреновертили они. Что один, что другая.

Ну, а затем Гарри показал ей, сначала, в Омуте памяти, воспоминание о разговоре подслушанном им в кабинете директора, а потом уже и том рассказал, что он надумал, какие выводы сделал и что предпринял. И спросил у предков совета. Что ему делать сейчас.

— Что? Что? Помолвку заключайте... бестолочи. Вот что, — выразила общее мнение Вальбурга Блэк. — Ну и «валить» их всех надо.

— Ну, всех, пожалуй не надо... сразу. Только Альбуса, — возразил Гарри. — Потому как и Уизелов, и Поттеров вечером будет встреча с гоблинскими коллекторам ожидать. И, думается мне, что не удастся им выйти из этой встречи без существенных потерь. Особенно рыжим.

Вальбурга, кстати, после того как у рода появился настоящий Глава, получила наконец возможность «ходить в гости» к другим изображённым на портретах Блэкам. И не только. Да и столь злобной фурией, как раньше, быть перестала. Хотя и добротой, и всепрощением не прониклась, конечно.

— И ещё вопрос у меня, — уточнил Гарри. — Вот вы про помолвку говорите, а ничего что Гермиона магглорождённая, а Блэки «Всегда чисты»?

На что ему пояснили, что девиз «Всегда чисты» в том-то и заключается, чтобы не допустить рождения инбридных дебилов. Вот Андромеду-то они за магглорожённого поэтому и выдали. Правда, в угоду общественному мнению, пришлось это скандалом замаскировать. А вот с Беллатрикс они... ошиблись. Не ожидали они что Лестрендж таким... скрытым садистом окажется. Вот и упустили этот момент. А Гермиона, если она Новой кровью окажется, то вообще отлично будет. Или, если Проснувшейся, потому как она вполне себе из Дагворт-Грэйнджеров оказаться может, что... тоже очень хорошо. В любом случае они, Блэки, дают «добро» и всеобщий одобрямс выражают.

— Э-э-э... Гермиона, — предложил слегка ошарашенный таким напором портретов Гарри. — Может давай попробуем, для начала. Ну там, свидания какие-нибудь. Цветы, конфеты. Что там ещё в таких случаях делается-то? А там, глядишь, может действительно... свыкнется, слюбится. Ты сама-то как на это смотришь?

— Ну, я не против попробовать, — согласилась Гермиона. — Но, это потом, попозже. А сейчас-то мы что делать будем?

— Как что? — пояснил ей Гарри. — Ты восстанавливаться после чистки, а я Альбуса «валить» пойду. Пусть уж этот грех только на моей совести будет. А тебе мы Сквозное зеркало в комнату притащим и будет у тебя... просмотр в режиме реального времени. Ну, чтобы и ты, и предки не так волновались.

В школе его, ближе к вечеру, как и ожидалось позвали в кабинет директора. Но, прямо перед тем как войти, он воспользовался новым, для него, свойством Даров и просочился в кабинет. Там он незаметно прицепил к одежде каждого из присутствующих портключ для перемещения в Гринготтс. А Альбусу, в чашку с чаем незаметно поместил капсулу с ядом. Который срабатывал после произнесение контрольной фразы. И только после этого вошёл в кабинет уже через дверь.

Дальше он, конечно, изобразил и удивление, и обиду, ну и потом дал себя уговорить на принесение некоторых клятв. Ну, и, заодно уточнил у Альбуса, он ли уничтожил хоркрукс, который чаша Хаффлпафф был и он ли, после этого, Гермионе память подправил. Оказалось, что прав он был в своих предположениях. Это, действительно, Дамблдор подсуетился.

Правда насчёт формулировок клятв Гарри поторговался. Например о непричинении вреда Поттерам и Уизли. А то ведь и так может получиться, что он поклянётся, а ему начнут «палки в колёса» вставлять. Те же Поттеры, например. И приведёт это к его гибели. Так что возможность ответить, адекватно, в случае чего он себе выторговал. Ну и на вопрос Рона о том где его девушка он возразил.

— Ты у меня-то чего спрашиваешь, Ронни? — выразил Гарри недоумение. — Ведь это же твоя девушка. Кстати, — тут Гарри откровенно не удержался и пошутил, — а кто она такая? Эта твоя девушка?

И ещё Альбус, почему-то, во всемогущество своё уверовал, что ли. Потому как клятвы его не касались. Что впрочем, Гарри только на руку оказалось. Так что, когда всё вроде как решилось он заявил что пойдёт. А то устал он таких известий и отдохнуть ему надо. А затем, уже открыв двери кабинета, он произнёс контрольную фразу.

— До скорых встреч, Альбус, — сказал он. И добавил для остальных. — Портус.

После чего кабинет мгновенно опустел. Только в директорском кресле тело мёртвого Альбуса осталось. А Гарри, подошёл к камину и отправился к себе. На Гриммо. Отдыхать и праздновать.