Тень На Сердце: Хогвартс После Рассвета (джен)

Хогвартс жил странной жизнью — слишком тихой.

Гарри давно выпускник, Гермиона — заместитель главы Департамента магического правопорядка, Рон трудится в «Отвратительных Причудах Уизли», а директором стал Невилл Лонгботтом, что удивило всех… кроме тех, кто видел, как он сражался при Хогвартсе.

И вот — сентябрь, обычная рутина. Пока однажды утром Гермиона не получает письмо, запечатанное чёрным сургучом с символом, которого она никогда не видела: круг, перечёркнутый линией, похожей на молнию.

Письмо было не адресовано ей.

Адрес:

«Гарри Поттеру. Срочно. До рассвета.»

Но Гарри исчез год назад.

Он ушёл «в отпуск», как шутили газеты. На самом деле — отправился разбирать загадочные артефакты, оставшиеся после падения Волдеморта. И с тех пор не выходил на связь.

Гермиона дрожащими пальцами вскрыла конверт.

Письмо было написано резким, словно выцарапанным почерком:

«Хогвартсу грозит Тень. Древняя, связанная с тем, кого вы звали Тёмным Лордом.

Она пробудилась.

И только Поттер может остановить её.

Найдите его.

Пока не поздно.»

Внизу — ни подписи, ни даты. Лишь слабый след темно-серого тумана, будто бумагу подержали над холодным огнём.

Гермиона встала из-за стола.

Она знала одно: если кто-то пытается скрыть свой след так тщательно — он либо врёт, либо говорит страшную правду.

И что хуже — непонятно.

Невилл встретил Гермиону в своём кабинете. Он уже знал — совы трещали о случившемся громче, чем близнецы Уизли в свои лучшие годы.

— Ты думаешь, письмо настоящее? — спросил он, убирая с лица охапку волос, вечно лезущих под глаза.

— Я думаю, — сказала Гермиона, — что его не должна была суметь открыть ни одна обычная сова.

Невилл моргнул.

— Что ты имеешь в виду?

— Оно не было запечатано магией, Невилл. Оно было живым.

Она положила конверт на стол; тот едва заметно дрогнул. Словно бумагу коснулся невидимый ветер, тянущийся из глубины.

В Хогвартсе в последние недели происходило другое:

ученики жаловались, что ночью стены шепчут.

Картинки замирали, когда мимо проходили профессора.

А по коридорам будто разносился запах сырости — такой, какой бывает в пещерах, где давно не ступала нога человека.

И всё же самое странное случилось лишь вчера:

в Южной башне у одного из первокурсников исчезла тень.

Он стоял под лампой — а тени не было.

— Если всё связано… — Невилл посмотрел на письмо, — то нам нужен Поттер.

— Да, — кивнула Гермиона. — И я знаю, где его искать.

Там, куда никто не хотел идти.

В развалины Малфой-Менора.

Гермиона и Рон прибыли к полуразрушенной усадьбе Малфоев ночью. Луна висела мутным пятном, словно её кто-то слизнул и недоел.

Когда-то величественный дом теперь был похож на груду костей: колонны — сломанные рёбра, стены — черепа, окно — пустая глазница.

— Почему Гарри ушёл сюда? — Рон вертел в руках палочку, как нож для стейка.

— Он изучал следы магии Волдеморта. После войны здесь оставалось слишком много… — она сжала губы. — Темноты.

Но едва они шагнули внутрь, как воздух сгустился, будто стал густым туманом.

Гермиона почувствовала это сразу — здесь кто-то есть.

Шаги.

Торопливые, неуверенные.

Сначала она подумала, что это Гарри.

Пока фигура не вышла на свет.

Это был Драко Малфой.

Но не тот, которого они знали.

Он выглядел так, словно не спал месяцами. Его глаза — подёрнутые мраком. А за его спиной…

Гермиона резко выдохнула.

…тень Драко двигалась отдельно от него.

Будто была живым существом.

— Гермиона? — прошептал он. — Вам… сюда нельзя.

— Что происходит? Где Гарри?

Драко хотел ответить — но тень, словно оборвавшая невидимую нить, дёрнулась и встала прямо позади него. Её силуэт стал гуще, плотнее, почти материальным.

И вдруг — произнесла слова на латыни:

«Umbra regnet.»

Тень взметнулась — и комната рухнула в темноту.

Гарри нашёл их сам.

Когда Гермиона очнулась в подвале усадьбы, первое, что она увидела — это огонь палочки Гарри, светящийся ровным золотистым светом.

Он был исхудавший, волосы — длиннее обычного, взгляд — хищный, настороженный. Но живой.

— Вы зря сюда пришли, — тихо сказал он. — Тень охотится на всех, кто связан со мной или Тёмным Лордом.

— Что это за Тень? — Рон поднялся, держась за голову.

— Она — то, что Волдеморт пытался уничтожить, прежде чем начал создавать крестражи. Древнее зло. Оно питалось страхами магов ещё до появления первых школ магии. — Гарри опустил глаза. — И теперь оно выбралось наружу.

— Почему? — спросила Гермиона.

Гарри поднял тёмный осколок — похожий на рассыпающийся чёрный кристалл.

— Потому что я нашёл это в подземелье Малфоев. Это фрагмент заклятья, которое Волдеморт пытался создать, чтобы стать чем-то большим, чем просто маг. Но не успел.

Он посмотрел на Гермиону:

— И теперь то, что он разбудил… ищет себе нового хозяина. Я видел, как оно тянется к Малфою. И, думаю… — он резко вдохнул, — скоро оно доберётся до Хогвартса.

В этот момент воздух вокруг снова задрожал.

Тень Гарри — его собственная тень — медленно отделилась от пола.

И улыбнулась.

Хогвартс встретил их тревожным сиянием заклинаний защиты. Невилл стоял у входа, держа палочку двумя руками — как меч.

— Она здесь, — сказал он. — Где бы ни двигались мы — стена шепчет твоё имя, Гарри.

Тень приближалась.

Она тянула к ним щупальца темноты, словно дым из потрескавшегося котла.

Пытаясь проникнуть в головы.

Вытянуть страхи наружу.

И вдруг Гарри поднял палочку.

Но не чтобы атаковать.

— Я не буду прятаться от того, что быть должно.

Он шагнул вперёд.

Тень разрослась, как чёрный шторм.

Она закрыла пол зала, стены, потолок.

Она ринулась к Гарри…

…и остановилась.

— Она выбирает хозяина, — прошептала Гермиона. — Но Гарри…

— Я не для неё, — сказал он тихо. — Потому что я больше не боюсь того, чем был Волдеморт.

Но есть тот, кого она уже выбрала.

И в этот момент Невилл побледнел.

Его тень вытянулась, извиваясь, и взмыла вверх, принимая форму темного зверя.

Невилл, который всю жизнь боролся со страхами, оказался идеальной добычей.

Но Гарри шагнул между ними — и направил к Невиллу свет заклинания, которого никто не знал.

Слово было простое:

— Lumos Aeterna! —

Свет вырвался, как маленькое солнце.

Чистый, тёплый, настоящий.

Тень взвыла.

Она иссушалась, трескалась, таяла, как лёд под ровным жаром.

Хогвартс снова стал ярким.

Невилл упал Гарри на руки.

— Это… было во мне? — прошептал он.

— Не в тебе. — Гарри положил руку ему на плечо. — В твоём страхе. Мы просто помогли тебе его увидеть.

Снаружи зазвонил рассвет.

Тёплый свет коснулся камней.

Гарри вздохнул — впервые за долгое время спокойно.

Но Гермиона заметила:

на полу, где исчезла Тень, остался маленький, едва заметный серый осколок.

Она подняла его.

Осколок дрогнул.

И открыл глаз.

Хогвартс постепенно возвращался к привычному ритму.

К картинам, которые спорили друг с другом.

К столовой, где первокурсники пытались спорить с магическими блюдами.

К утренним крикам сов, летающим так беспорядочно, будто они сами боялись, что однажды проснутся без собственных теней.

Но покой никогда не задерживался в замке дольше, чем на одно дыхание.

Гарри стоял у окна своего старого общежития — теперь отведённого ему как гостевая комната. Из-за ночи, проведённой в бою, он выглядел старше на годы. И всё же — он был спокоен.

Он смотрел, как поднявшееся солнце заливает огненным светом вершины башен.

Как тени учеников снова лежат на земле ровно, чётко, послушно.

Как будто ничего не случилось.

Как будто.

Дверь тихо скрипнула — Гермиона вошла без стука.

— Гарри… — она замялась, — ты видел?

Гарри слегка кивнул.

— Видел. Я ждал, когда ты придёшь.

Гермиона развернула ладонь.

На ней — тот самый серый осколок, который остался после исчезновения Тени.

Но теперь он выглядел иначе.

Он стал гладким.

Почти прозрачным.

И внутри него — как будто крошечная тень, сжимающаяся в клубок, пытающаяся спрятаться от света.

Но самое страшное — не это.

Осколок тихо стучал.

Словно сердцебиение.

— Он… живой, Гарри. И он становится сильнее.

Гораздо быстрее, чем мы думали.

— Да, — произнёс Гарри. — Тень не умерла. Она просто… ищет форму. Её забыли однажды. Она не даст забыть себя снова.

Гермиона подняла глаза.

— Что нам делать?

Гарри оторвал взгляд от рассвета. Лицо его стало серьёзным — но не мрачным. Решительным.

— Мы найдём, откуда она пришла.

И почему выбрала именно нас.

Если Волдеморт не смог её приручить — значит, он чего-то боялся.

И мне нужно узнать, чего именно.

Он взял осколок.

Тот дрогнул, будто узнал его.

— Пока она маленькая — у нас есть время.

Но когда-нибудь она вырастет снова.

И тот, кого она выберет в следующий раз… может быть не таким сильным, как Невилл.

Гермиона шагнула ближе.

— Ты говоришь так, словно знаешь, что будет дальше.

Гарри вздохнул.

— Я не знаю. Но чувствую.

Тень — это не враг. Это… след. Отголосок чего-то большего.

И пока мы не поймём, что это, — она будет возвращаться.

К Хогвартсу.

К нам.

К тем, кто не умеет бороться со своими страхами.

Он закрыл осколок в небольшую серебряную капсулу, которую носил на поясе.

Гермиона заметила — Гарри слегка дрогнул.

Не от боли.

От холода, который исходил от самого артефакта.

Он посмотрел в сторону рассвета — на детские голоса, на лёгкий ветер, на спокойствие, которым дышал замок.

— Всё хорошо, — прошептал он. — Пока.

Но когда Гарри отвернулся, Гермиона заметила то, чего он не видел:

его собственная тень запоздала на полсекунды.

И в её движении мелькнула крошечная, почти неуловимая…

улыбка.