Живёшь только дважды (гет)

Ему повезло уйти из замка живым. Люди обезумели, полностью разгромив его солдат. Роберт оставил Мэриан, воспользовавшись заминкой Гуда и его грязных ублюдков. В любом случае захват власти откладывался в долгий ящик.

Зелье навязанное Морганой жгло желудок, шерифа вот-вот могло стошнить. Спасти сына, отправив в саму Преисподнюю — лучшего от ведьмы шериф не ожидал. Сын. Роберт де Рено снова представил лицо старухи: морщинистое, уродливое. Как он мог быть её отпрыском? Кто отец? Плевать на родственные связи.

Мужчина повалился на правый бок, схватился за живот, ныло где-то внутри, словно насквозь пронзало раскалённым стальным прутом. Дорога трудна, останется на месте — погибнет. Выпитое помутило его разум. Он зашёлся кашлем, хватая ртом воздух. Чёрное колдовство опасно, его нельзя контролировать.

Шериф слышал собственный голос, как буквально кричал, проклиная старуху, Робина Гуда, его потаскуху вместе с крестьянским отребьем. Агония безумия овладела Ноттингемом. Мать обещала, он избежит наказания. Боль всё что осталось. Перемещение состоялось.

Протяжный и громкий крик возвестил о его прибытии. Куда? Разве он жив? Он сбил пальцы в кровь, цепляясь за что-то твёрдое, скрёб ногтями поверхность, пока не осознал, что причиняет себе больший вред. Резко распахнув глаза, мужчина уставился в ночное небо. Темнота со всех сторон, куда не посмотри.

— Жив... — горло саднило, ожоги на груди болели.

Неуклюжее движение привело к рвотным позывам. Роберт не помнил, когда ел. Непонятного вида жидкость исторгнутая его желудком медленно стекала по подбородку. Одного ему удалось добиться — перевернувшись, он лежал на животе. Ледяной холод обжёг шрам на щеке. Мужчина приподнял голову, стараясь получше сфокусировать взгляд на окружающей обстановке.

Тьма, будь она проклята не отступала. Шорохи насторожили шерифа. Он безоружен. Едва ли. Он порвёт голыми руками кого угодно. Звучало слишком самонадеянно. Мимо пробежало существо, едва коснувшись лица мужчины своим хвостом. Крыса. Таких больших он ни разу не видел.

— Пошла прочь, — прошипел он.

В голове набатом отозвалась боль, она перешла к нижней челюсти, стала сильнее. Использовать её в своих целях. Превозмогая боль, Ноттингем еле-еле встал сначала на колени, потом в полный рост. Оказывается есть нечто хуже боли — неведение и животный ужас.

— Что это?

Огромные высокие замки уходили далеко вверх, казалось они вот-вот проткнут своими шпилями небо. Нигде ни бойниц, ни стражи, даже сторожевые башни отсутствовали. Роберт коснулся стоящего рядом странного вытянутого овального ящика. Он из железа? Кто способен на такое? Земля... Де Рено уставился на отливающую чернотой поверхность у себя под ногами. Присел, провёл по ней пальцем. Твёрдая как скала.

Он стоял зажатый между высоких строений, повсюду валялся мусор, кое где стояли такие же овальные ящики. В темноте мерцали огоньки, они то загорались, то вновь гасли. Подтаскивая больную ногу, Ноттингем пошёл вперёд.

— Это явно не Англия...

Дорога вывела его на перекрёсток. Здесь Роберта ждало ошеломительное открытие. Повозки без лошадей в огромном количестве. Одни объятые огнём источали отвратительный запах гари, другие стояли недвижимы.

— Супермаркет... — прочитал вывеску на противоположной стороне улицы Ноттингем.

Языковой барьер отсутствовал. Он понимает их письменность, следовательно "новый мир" ему близок. Погружённый в тишину город как склеп, осталось появиться мёртвым. Роберта передёрнуло от отвращения. Лучше молчать, держать мысли при себе.

Из соображений безопасности Де Рено не стал изучать повозки, направился сразу к лавке с товарами. Разбитое окно, влезть в него проще-простого. Внутри пахло плесенью и тухлым мясом. Роберт выбрал ящик с надписью "печенья", потянул на себя дверь. Шериф собрал высыпавшиеся к его ногам непонятного вида разноцветные мешочки, надорвав один из них, начал жадно поглощать содержимое.

На вкус печенья напоминали кексы, что пекли в замке на Рождество. Ему понадобятся силы. Аппетит пусть слабый, радовал. Шериф думал как найти людей. Создать легенду ему удастся легко. Главное здесь его никто не знает, он никому не причинил зла.

Роберт отвлёкся, не заметив, за ним следят. В блестящей поверхности ящика он поздно заметил смазанную тень и движение. Шериф успел упасть навзничь, когда над его головой что-то пролетело. Мужчина заполз под прикрытие деревянной стойки.

"Оружие, хоть какое-нибудь, иначе..."

— Слушай меня внимательно, — Нью-Йорк наполовину заражён, зомби повсюду, выжившие больше смахивают на безумцев. Темноволосый мужчина жив, правда ранен. Валентайн наводит ружьё на стойку. — Выходи оттуда, подними вверх руки, так, чтобы я их видела, повернись лицом ко мне, — требований много, ничего, если он человек, будет думать головой. — Считаю до пяти. Раз. Два.

— Я не опасен, — женщина, он знает как с ними общаться. — Смотри, я безоружен, — Ноттингем встаёт в полный рост, поворачивается лицом к женщине.

— Отлично. Снимай рубашку, — она целится ему в грудь.

— Рубашку? — брови Ноттингема поползли вверх. Явно мир безумный, если женщина приказывает мужчине. Маленькая красная точка появляется у него на груди. — Ладно, — змеиное шипение означает досаду, ещё никто так не унижал его. — Довольна? — он морщится, когда пытается вытащить руку из рукава.

Рубашка брошена на пол. Де Рено сверлит незнакомку злым взглядом. Ввязываться в конфликт рано, она его проводник в этом мире, один он не справится.

— Это не укусы, — попадание в кровь вируса, мгновенно заражает жертву.

— Нет, это от... холодного оружия, — наконец признаётся Роберт.

— Как тебя зовут? — продолжает допрос Валентайн.

— Роберт, — остальное знать ей не стоит.

— Тебе повезло, Роберт, — Джилл на время убирает ружьё. — Выбор так себе, — женщина кивает на автомат с печеньем.

— Бывало хуже, — язвительно замечает он.

— Тебе бы одеться. Вон там в шкафу куртка, тебе будет в самый раз.

Энди погиб в первую волну. Она кружит по этим кварталам уже месяц, Роберт первый живой, которого она встретила. Похоже парень понятливый, идёт в темноту, долго шумит железной дверью шкафчика. Интересно, кто он по профессии? Нарваться на какого-нибудь преступника не хочется. Через пять минут Роберт появляется в полном боевом.

— Тебе идёт, хоть сейчас на обложку модного журнала, — он странный, видно плохо понимает шутки.

— А где другие люди? — одежда правда ему по размеру: удобная и тёплая, словно сотворённая магией, впрочем как всё в этом мире.

— С этим проблемы. Нам нужно найти их. — Лучше сказать правду, будет больше толка. — Умеешь с этим управляться? — Джилл достаёт из рюкзака УЗИ.

— Попробую, — оружие, наверное из такого в него целилась женщина. — Как твоё имя, леди?

— Джилл Валентайн, — бывшая полицейская поудобнее перехватывает ружьё.

Они снова выходят на улицу. Пока Роберт примерял обновку, она успела собрать кое-какие продукты. Теперь точка пуста, остальное давно испортилось без холодильников.

— У меня есть пара вопросов к тебе, — Роберту непривычен вес УЗИ.

— Понимаю. В Нью-Йорке эпидемия безумия, — связь с Элис оборвалась, Джилл беспокоится, с подругой что-то случилось. — Вирус, от которого нет спасения.

— Поэтому ты заставила меня снять рубашку?

Они идут нога в ногу, он весьма удивлён, Джилл другая, лучше чем женщины в его мире. Ему хочется задать ей множество вопросов, опасность выдать себя останавливает Де Рено.

— Не обольщайся, ты не в моём вкусе, — серьёзно отвечает она. — За углом мой микроавтобус, поедем с ветерком. И не делай так, — она отводит дуло его автомата в сторону, ставит на предохранитель. — Для страховки. Запомнил? — сама собой на её лице появляется улыбка.

Это гриппом болеют вместе, а сходят с ума по одиночке. Они сработаются, иного выхода у них нет.

— Я схватываю всё на лету, — он отвечает ей той же саркастической улыбкой.