Смертельное дежавю (гет)

Взъерошенный парень в сером свитере определенно кого-то напоминал. Бонд по праву гордился своей фотографической памятью: не зря работал на королеву и страну. Но нет, этого парня он никогда раньше не видел.

И никого на него похожего — тоже.

В чем дело, в манерах? В том, как он уверенно сунул ему коробочку с пистолетом и язвительно отшил, отбив желание флиртовать по меньшей мере на полчаса?

Чувство неясной тревоги щекотало затылок. Бонд так и не вычислил, в чем дело. Проклятое дежавю вскоре превратилось в привычный фон в общении с Кью.

Угловатая фигура, нелепая челка, тощие плечи. Цепкий взгляд. Резкие движения, многозначительное молчание из-под очков. Бонд научился различать истинные эмоции Кью. Научился играть и не проигрывать, слушая его голос в наушнике. Научился видеть его постоянно, как наяву.

— Я вас вижу, Бонд. — Поджатые губы.

— Это совсем небольно, Бонд. — Злорадство в серых глазах.

— Я действительно ненавижу вас, Бонд. — Грусть и досада.

— Это не для вас, 007, а для 009. — Затаенная злобная радость.

— Вы лучший агент, 007, потому что вам нечего терять. Вы же сирота. — Ровный голос, спокойные руки.

— Да, вы можете переночевать у меня. Но сорвали свидание, придется отработать. — Осознание своей силы и превосходства с капелькой той же злости.

Бонд привык бежать, стрелять и уворачиваться. Непрофессионально было бы замереть и задуматься. Он остановился только на краю бункера, на краю жизни, глядя на россыпь сверкающих боеголовок в воздухе.

— Уходите оттуда, Бонд, немедленно! Вы не успеваете, Бонд! — И вот оно, впервые. Удовлетворенная улыбка с примесью чистого торжества.

Бонд не мог ошибиться. Он прикрыл глаза и, когда свет затопил сетчатку, вспомнил ее — тощую девушку с серыми глазами и резкими движениями. Ее молчание из-под челки и горячие бедра, и то, как она сжимала его член, сидя верхом так, словно привыкла брать и уходить.

Он вспомнил ее маленькую грудь и то, как жадно он ласкал ее ребра сквозь тонкую кожу, а она задыхалась — молча и целенаправленно. Как она доставала оружие и любые данные по первому его кивку.

Как она научилась робко улыбаться. Как спасла его, когда Бонд провалил миссию, — и как смотрела вслед, когда он уходил с другой женщиной.

Кью.

Лисбет Саландер.

Кью — серые глаза, угловатые плечи, каждая миссия на грани саботажа. Кью и оружие, которое порывалось убить своего владельца. Кью и его улыбка при взгляде на Мадлен — так смотрят на красивое насекомое, попавшее под стекло.

Бонд никогда не интересовался досье Кью. Тем более не узнавал, что стало с Лисбет, после того как он ушел на следующую миссию.

— За что, Кью? — успел спросить он.

— Ты научил мою сестру убивать, — ответили в наушнике.

Свет взорвался и померк навсегда.