Fate/Withered Lykoris. Том 1 (джен)

Ночное небо, усыпанное звёздами, безмолвно возвышалось над небольшим озером, вокруг которого неподвижными гигантами выстроились скалы и утёсы. На каменистом берегу, вернее даже будет сказать на мелководье у самого берега, расположились две девушки, одна из которых явно проживала свои последние мгновения, а вторая, бережно уложив ту на свои колени, поддерживала её голову и, не сдерживая горя, плакала.

— <…>, — обратилась умирающая беловолосая девушка к своей рыдающей подруге и, протянув ладонь к её щеке, слабо улыбнулась. — Не нужно плакать. Мы ведь знали, что придём к такому исходу.

— Я не хочу, чтобы ты уходила, — высказала свои самые искренние за всю жизнь пожелания девушка, чьи глаза и волосы были настолько тёмно-синего оттенка, что окружающим не зазорно было бы спутать этот цвет с чистейшей угольной чернотой.

— <…>, — угасающая снова назвала её по имени, надеясь, что его звучание хоть немного поможет брюнетке успокоиться. В последние минуты жизни ей не хотелось видеть на лице близкого человека одну лишь печаль.

— Давай всё отменим, мы ведь можем остановиться и на этом, — умоляюще произнесла та, даже не думая отбрасывать скорбь.

— Ты же понимаешь, что уже слишком поздно. Да и если бы это было возможным, к чему тогда были все эти жертвы?

— Плевать я хотела на всех. Всё это время я молилась, чтобы выжила лишь ты одна.

— Моя смерть была неизбежна, можно сказать, предначертана заранее, ещё до моего рождения. От судьбы нельзя убежать, <…>, — девушка ещё раз посмотрела на подругу своими алыми глазами, после чего закрыла их и перед последним вздохом напоследок произнесла. — Спасибо тебе за всё, <…>. Будь счастлива.

Рука девушки-альбиноса упала в воду, а тело обмякло. Брюнетка сильнее прижала к себе тело умершей и пуще прежнего разразилась рыданиями. Кроме неё в округе не осталось ни единой живой души, способной услышать громкий голос, полный душевных страданий.

Через время даже слёзы иссякли, но всхлипывания всё продолжались. Не отпуская из рук мёртвое тело, девушка подняла лицо к небу, и её взгляду предстала полная багряная луна, цвет которой напоминал глаза той, чьи веки теперь были закрыты навечно. Внезапно перед взором брюнетки стали происходить странные вещи. И на центральной, и на периферийной части зрения стали возникать какие-то помехи, как если бы девушка смотрела на барахлящий экран старого монитора. Вот только она смотрела на окружающую действительность собственными глазами, потому происходящее оставалось для неё загадкой. Красный цвет луны стал непонятным образом переливаться и на всё ночное небо, скрывая за собой звёзды. Помехи же тем временем становились всё сильнее, и уже скоро из-за них ничего нельзя было разглядеть, а ещё через пару мгновений зрение девушки отключилось вовсе. Следом за ним и её сознание.

…

…

…

Инициализация запущена.

…

…

Загрузка данных.

…

…

Проверка работоспособности.

…

…

Система готова.

Синеволосая девушка открыла глаза. Первой мыслью, пришедшей ей в голову, был вопрос: «Кто я?». Уже затем она задумалась о том, где находится и что здесь делает. Но ответы на эти вопросы лежали на поверхности. Она обнаружила себя внутри какой-то барокамеры, расположенной на непонимание девушки вертикально, а не горизонтально, как это принято. В связи с этим, сложно было сказать, лежала очнувшаяся или же всё-таки стояла, но в целом положение дел было ясно.

Не сразу она заметила, что по ту сторону стекла на неё кто-то смотрит. По каким-то причинам девушка не могла толком разглядеть лиц незнакомцев, но по силуэтам и еле различимым голосам смогла понять, что у камеры стоят двое мужчин.

— Ну, она хотя бы запустилась, — с ноткой неуверенности произнёс один из силуэтов.

— Да, но это лишь начало, — отвечал второй. — Видишь, тут какие-то странные сигналы? Нас ждёт ещё куча работы, прежде чем отправлять её на задание.

— Сколько у нас ещё есть времени?

— Без понятия, но сверху распорядились, чтобы мы закончили как можно раньше.

— Эту машину ведь ещё предстоит транспортировать, я верно помню?

— Да, но не слишком далеко. А пока отключи её.

После этих слов раздался какой-то короткий писк, и лежащая/стоящая/висящая, одним словом, покоящаяся в капсуле девушка почувствовала непреодолимое желание погрузиться в сон. Прежде чем уснуть, она расслышала ещё пару реплик за пределами её крохотного, но оттого не менее комфортного гнезда.

— Так и всё же, какой конечный пункт назначения?

— Город Фроствинд.

Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать! Резать!

Рубить! Кромсать! Пилить! Отрезать! Отсекать! Вырезать! Высекать! Срезать! Вскрывать! Истреблять! Потрошить! Умерщвлять! Расчленять! Рассекать! Распарывать! Шинковать! Убивать!

Семнадцатилетний парень по имени Алан Бриз сидел в ванной комнате и наносил на запястье своей руки уже шестой по счёту порез. Раны были весьма глубокими, а потому всё вокруг: от ванны и раковины, до пола — было покрыто кровью молодого человека. Создав очередное увечье, парень на пару мгновений остановился, но затем решил незамедлительно продолжать. В тот момент он не чувствовал ни боли, ни сожалений, ничего, что в теории должны испытывать люди в момент совершения акта самоубийства.

Дело было в животном страхе, который и подталкивал Алана на сие действие. Несколько часов назад он стал свидетелем настоящего ужаса, кошмара, будто воплотившегося из какого-нибудь хоррор-фильма. Вот только в кино все — актёры, а кровь зачастую искусственная. Резня же, представшая перед его глазами, была абсолютно натуральной. Он навсегда запомнил, с каким звуком отсекаются у людей конечности, ломаются кости, срезается кожа, и какие при этом отзвуки слышны в голосах и криках, слившихся в единую какофонию преисподней. Увидев и услышав такое однажды, вряд ли получится это когда-нибудь забыть.

Но пусть Алан и выжил, видимо, по счастливому стечению обстоятельств, однако он прекрасно осознавал, что за ним вскоре явятся. Его не отпустят после всей этой бойни. А становиться ещё одной жертвой того кошмара парень не хотел. Ранее он никогда не задумывался о смерти, но в этот самый момент понял: лучше он убьёт себя сам, нежели умрёт в жутких мучениях, после которых даже отдалённо перестанет напоминать человека.

Когда он в очередной раз подносил нож к руке, дверь в ванную распахнулась настолько сильно, что чуть не слетела с петель. Парень невольно сжался, решив, что не успел, и уже был готов впасть в отчаяние, как вдруг за спиной раздался знакомый женский голос, и Алан всё-таки нашёл силы посмотреть назад.

— Ты с ума сошёл? — к нему подскочила ошарашенная девушка, которая была его давней знакомой, и в чьей ванной комнате парень, собственно, и пытался проститься с жизнью. Она одним резким движением отобрала у него нож и приложила к порезанной руке парня полотенце. — Живо прислонись к стене. Нужно обработать раны и остановить кровь.

— Мари, не мешай. Я должен это сделать. Мне в любом случае не жить.

— И слушать не желаю, — отрезала девушка, копаясь в аптечке. — Это же надо было додуматься, ещё и в моём доме!

— Да ладно тебе, я был уверен, что грязную ванну ты мне простишь.

— Придурок! — взяв всё необходимое, девушка принялась хлопотать над рукой Алана. — Сделаю, что смогу, но если не поможет, я вызову врачей. Сам им объясняй свои потуги к суициду.

— Мне нельзя в больницу, — с беспокойством заявил парень. — Меня там легко достанут, и сбежать будет некуда.

— С чего ты взял, что тебе что-то угрожает? Есть же и другие выжившие. Не ты один смог спастись.

— Я знаю, что оно за мной придёт.

— Оно? — с подозрением посмотрела Мари на друга. — Разве это были не какие-то террористы или типа того?

— Оно там было одно. И да, оно. Никакой человек не способен на те зверства, которые я увидел, — Алана вновь забила дрожь.

— Эй, успокойся, — аккуратно встряхнула его девушка. — Даже если тебя будут искать, наверняка сперва заявятся в твой дом. У нас есть время, чтобы придумать, как быть дальше.

Парень посмотрел на свою давнюю подругу. У неё всегда получалось подбирать слова, необходимые для того, чтобы вернуть Бризу душевное равновесие. Наверное, это был первый раз, когда юноша осознал, как же ему повезло иметь в своей жизни такого человека. На взгляд, наполненный надеждой, Мари ответила улыбкой и как можно аккуратнее обняла его.

— Даю слово, что никто не посмеет тебе навредить, — уверенным голосом произнесла она возле его уха. — Пока ты будешь со мной, я обеспечу тебе всевозможную безопасность.

Они просидели так некоторое время. Вероятно, им было приятно находиться в этом моменте, несмотря на то, что сторонний наблюдатель ужаснулся бы от такой картины: санузел перепачканный кровью, истекающий ею парень с немалым количеством порезов на руке и девушка, тоже покрытая алым и обнимающая молодого человека так, как не всякая невеста обнимает своего жениха.

— Значит, от потери крови я не умру? — полушутя поинтересовался Алан.

— К счастью, самоубийца из тебя не вышел — руку искромсал, а по венам нормально попасть не смог, — усмехнулась Мари, освобождая его из объятий.

— Даже не знаю, повезло мне или нет, — прокомментировал парень, внутренне задавшись вопросом о том, что раз раны не слишком опасны, не многовато ли крови в таком случае он потерял.

— Как минимум тебе повезло в том, что рядом с тобой есть я, — сказала девушка, перевязывая ему руку. — Уверяю, я тебя в обиду не дам. Иначе моё имя не Мари Грейс.

После эта парочка навела порядок, обсудила ситуацию и определилась с планом дальнейших своих действий. Но к чему конкретно эти двое пришли — об этом позже…

«К другим новостям. Виновные по делу кровопролитного побоища, совершённого четыре дня назад в Старшей Восточной школе, всё ещё не были найдены. Полиция упорно продолжает вести поиски преступников, однако сложность заключается в отсутствии каких-либо улик. Даже камеры видеонаблюдения в момент нападения были отключены, из чего следует, что атака была спланирована заранее. Также нельзя назвать точное количество нападавших, однако факт того, что в том инциденте было убито свыше ста человек, делает справедливым предположение, что действовал не один убийца. За данное мнение говорит и состояние найденных тел. Мы не можем рассказать всё в подробностях, но поверьте, название «Резня Старшей Восточной», которое уже распространилось в народе, подходит как нельзя лучше. Полиция намерена продолжать расследование до тех пор, пока виновные не будут привлечены к ответственности. Также правоохранительные органы настоятельно рекомендуют жителям Фроствинда соблюдать осторожность, не покидать дома в поздний час и при первых же признаках чего-то подозрительного сообщать…».

— Как же повезло, что не я этим занимаюсь, — произнёс мужчина средних лет, сидящий за рулём своей машины, и переключил радио на какой-то музыкальный канал, решив продолжить свою поездку под ритмичные аккорды гитары. Достав из бардачка пачку сигарет, он, недолго думая, закурил одну. У него не было ни жены, ни детей, ни любовницы — в общем, никого, кто бы мог пожаловаться на салон машины, полностью пропахший табаком.

Кайл Стросс являлся инспектором, который посвятил службе уже двадцать лет своей жизни и пока не планировал уходить на пенсию. Нельзя сказать, что он любил свою работу, скорее, просто к ней привык, а возникающего временами стресса было недостаточно, чтобы подтолкнуть матёрого легавого, коим Стросса иногда называли коллеги, на увольнение. Да и был он уже в том возрасте, когда человеку поздно искать себя в чём-то новом. Так он считал.

Поправляя в очередной раз зеркало заднего вида, Кайл невольно остановил взгляд на своём лице, отразившемся на потрёпанном временем стекле. Средняя щетина, хмурый и уставший взгляд впалых глаз тёмного цвета, в которых уже давно нет оживлённого блеска, присущего зачастую молодёжи, нежели людям его возраста. И в завершение всего почти полностью поседевшие волосы, некогда бывшие ярко-каштановыми. Чем не стереотипный образ одинокого сорокалетнего блюстителя закона? Разве что алкоголем не злоупотребляет: вместо этого медленно убивает себя чрезмерным курением.

Поездка продлилась ещё минут пять, и наконец, машина инспектора выехала к территории ограждённой забором, за которым виднелось трёхэтажное здание. Покинув автомобиль, Кайл взглянул на табличку на железных воротах. Приют «Литтл Стар». Мужчине всегда казалось немного странным, что данное учреждение находится на самой окраине Фроствинда и по факту окружено лесами. Могло сложиться впечатление, будто приют намеренно возвели отрезанным от города для проведения чего-нибудь нелегального. Однако «Литтл Стар» обладал хорошей репутацией: и персонал, и условия содержания детей выдвигались в пример иным подобным местам, отчего подозрения становились не такими серьёзными. Кайл подошёл к воротам и, увидев электронный замок с камерой, нажал на кнопку вызова.

Около часа назад в участок поступил звонок из приюта, откуда, как сообщили, пропала девочка. Стросс, который, по мнению многих сослуживцев, уже чуть ли не жил на работе, сразу же принял вызов и отправился на место. Несмотря на то, что он был старшим инспектором, временами он позволял себе заниматься работой своих подчинённых, не претендуя на премиальные выплаты. Ему просто не нравилось сидеть без дела.

— Большое вам спасибо, что приехали так быстро, — поблагодарила его работница приюта, открывшая дверь. — Проходите, присаживайтесь.

— Благодарности позже. Как я могу к вам обращаться, мисс? — поинтересовался Кайл, расположившись на предложенном стуле.

— Ой, прошу прощения. Из-за беспокойства совсем забыла о приличиях. Меня зовут Астра Антарес, я заведующая этим приютом. Можно просто Астра.

— Хорошо, мисс Астра, перейдём сразу к делу.

Пока женщина рассказывала ему о случившемся, Кайл внимательно следил за её движениями, жестами и интонацией, попутно как можно наблюдательнее осмотрев её. Астра была женщиной лет на пять моложе Стросса. О ней можно было сказать, что она ещё не растеряла красоту своей молодости, но уже обладала немалым очарованием взрослой и опытной леди. Речь её была вежлива, взгляд мягкий, но полный проницательности. На лбу еле проглядывались слабые морщины, но за чёлкой волос персикового оттенка были почти незаметны. Кайл пришёл к выводу, что подобная женщина идеально подходит на роль матери, ну или, как в данном случае, для работы с детьми. У него даже промелькнула мысль, что будь он чуточку моложе, то пригласил бы Антарес на чашку кофе. Однако инспектор уже давно поставил крест на мысли о семейной жизни.

Меж тем из показаний хозяйки приюта выходило следующее. В девять часов вечера дети, как и всегда, разошлись по комнатам для сна. Через пару часов, во время обхода, одна из воспитателей не обнаружила девочку по имени Хлоя у себя в постели. В срочном порядке приют и близлежащая к нему территория были досконально осмотрены персоналом, но никаких следов исчезнувшего ребёнка обнаружить не удалось, в связи с чем и было принято решение обратиться в полицию.

— Мы подозреваем, что она могла убежать в лес. Пусть угрозы от диких животных опасаться не приходится, но это не отменяет того факта, что Хлоя может пострадать.

— У вас нет предположений, почему она могла выйти за пределы приюта на ночь глядя?

— Признаться честно, не знаю, — слегка поразмыслив, ответила Астра. — Понимаете, иногда мы выводим детей за территорию «Литтл Стар», дабы они не чувствовали себя взаперти. Быть может, во время сегодняшней прогулки Хлоя заинтересовалась чем-то и решила утолить любопытство без посторонних глаз.

— А вы уверены, что она не спряталась где-то в этих стенах? Ну, шутки ради. Дети ведь любят баловаться и играть в прятки.

— Я могу вас заверить, инспектор Стросс, что мы тщательно проверили все помещения в здании, — максимально уверенно заявила женщина и посмотрела на Кайла так, что полицейский невольно стушевался. — Да и Хлоя не тот ребёнок, который стал бы разыгрывать подобным образом.

— Я вас понял, мисс Астра. В таком случае, позвольте мне осмотреть комнату девочки, а заодно я бы хотел переговорить с воспитательницей, которая обнаружила пропажу Хлои.

— Да, конечно. Я провожу вас в комнату и распоряжусь, чтобы позвали Терезу. Она давно у нас работает, и внезапное исчезновение одного из воспитанников сильно её взволновало, поэтому постарайтесь, пожалуйста, быть с ней помягче.

— Разумеется, — кивнул мужчина, а после заметил, как из-за дальней стены выглядывают три маленьких головы. — Видимо, отсутствие Хлои беспокоит не только вас и ваш персонал.

— О чём вы? — с непониманием спросила Антарес, разворачиваясь в сторону, куда смотрел инспектор. Заметив детей, она резко встала с места и всё таким же мягким, но притом весьма строгим голосом возмутилась. — Почему вы не в постели? Вам же известно, что в такой поздний час детям полагается спать. Немедленно разойдитесь по своим комнатам.

— Извините! — крикнул кто-то из ребят, и только они собрались выполнить наставление, как главная воспитательница обратилась к одному из них.

— Дориан, ты подойди ко мне.

Услыхав своё имя, тёмный лохматый мальчик с виноватым видом опустил взгляд и подошёл к Астре, заламывая руки. Кайл наблюдал за ситуацией молча, мысленно подметив, что не ошибся в своих ранних предположениях касаемо мисс Антарес. Пусть она и создавала впечатление заботливой и милой женщины, однако могла проявить строгость при необходимости. И не было похоже, что дети её боятся. Иначе бы не осмелились, несмотря на запрет, покидать комнаты посреди ночи. Да и у мальчишки, которого Астра попросила остаться, на лице был пристыженный и провинившийся вид, но никак не запуганный.

— Да, матушка Астра? — обратился подошедший Дориан, продолжая буравить взглядом пол. Женщина присела перед ним, чтобы поравняться ростом, чем вынудила мальчика поднять глаза на себя.

— Я прощу тебе эту небольшую шалость, если ты передашь матушке Терезе, что её просят подойти к комнате Хлои, после чего незамедлительно отправишься в постель, — с улыбкой произнесла заведующая приютом, погладив ребёнка по лохматой голове.

— Хорошо, я всё сделаю.

— Отлично. Это тебе в награду, — Астра наклонилась ближе к Дориану и легонько поцеловала того в лоб. — Ступай.

— Спасибо, матушка Астра, — с энтузиазмом проговорил мальчик и быстрым шагом исчез за поворотом коридора.

— Значит, вот какой метод вы используете, — наконец подал голос Стросс. — Пряник может быть желанным и без кнута, верно?

— Я лишь хочу, чтобы все дети чувствовали любовь. Но у каждого из них своё понимание того, как она должна проявляться, поэтому мы с другими воспитателями стараемся выражать её индивидуально ко всем. Например, Дориан уже несколько раз заявлял, что женится на мне, когда вырастет, — пояснила Антарес.

— Вот как. Тогда позвольте узнать, как любовь выражается для Хлои? Вдруг это может быть связано с её исчезновением.

— Не думаю, что дело в этом. Но, отвечая на ваш вопрос, девочка любит, когда окружающие позволяют ей проявить свою самостоятельность в той или иной работе, — с нотками гордости сообщила Астра. — А теперь давайте поднимемся в её комнату.

Спальня девочки располагалась на третьем этаже, и её окна выходили прямо в сторону чащи. Забор, ограждающий приют, был намного ниже, а до ближайшего дерева расстояния было чуть больше двух метров. Учитывая это, а также показания той самой Терезы, которая заявила, что во время осмотра окна в комнате были настежь распахнуты, Кайл рассудил, что Хлоя совершила побег, выпрыгнув из окна.

— Боже, она ведь могла разбиться! — ужаснулась Тереза, когда инспектор высказал свою догадку.

— Ну судя по всему девочка оказалась достаточно проворной, чтобы ухватиться за дерево и по нему слезть вниз, — успокоил воспитательницу Кайл, разглядывая землю у забора и не находя там никаких следов. — С другой стороны, она могла специально распахнуть окно, чтобы вызвать диверсию, и, воспользовавшись суматохой, ускользнуть через главный вход.

— Вряд ли это возможно, мистер Стросс, — опровергла его предположение Астра. — Я и другие воспитатели всегда закрываем вход на замок, а ключи держим при себе. И во время обыска приюта не было сообщений о том, что какой-то из ключей пропал.

— Что ж, я вас понял, — мужчина опёрся руками на подоконник и устремил взгляд вперёд. Но разглядеть что-либо во мраке ночного леса было невозможно, особенно со зрением уставших глаз полицейского, которые уже давно стали его подводить. В голове отчего-то вновь всплыли новости о недавней резне в школе с просьбами не покидать дома в тёмный час, и Кайл с изнурением выдохнул. — Час от часу не легче.

— Простите? — с лёгким волнением обратилась к нему Астра.

— Да я о своём, не берите в голову, — инспектор решил, что в данный момент лучше не упоминать о преступлении, взбудоражившем весь Фроствинд. Ранее в их городе подобных зверств никогда не происходило, и безрезультатные старания полиции, по мнению Кайла, были закономерны. Никто просто и помыслить не мог, что в таком небольшом городе нечто подобное возможно.

Вдруг взгляд мужчины привлекли странные царапины, оставленные на внешних сторонах стекла. Такие следы могли бы остаться, если бы ветви деревьев под действием сильного ветра бились об окно. Но как бы не пытался Кайл прикинуть, у него не получалось представить, чтобы даже самое ближайшее дерево, через которое предположительно сбежала Хлоя, дотянулось бы ветвями до окна. Чего уж говорить о том, что ни сегодня, ни за последние несколько дней сильных ветров в округе не наблюдалось.

— А что это за царапины? Они здесь давно?

— Позвольте взглянуть, — Антарес встала подле полицейского и пару мгновений изучала предмет его любопытства, после вынеся свой вердикт. — Могу предположить, что это давние отметины. Пусть мы и стараемся содержать приют в наиболее надёжном состоянии, здание всё-таки старое.

— Ясно, — инспектор ещё раз бросил взгляд в сторону леса и направился к выходу.

— Что вы можете сказать, на ваш профессиональный взгляд? — поинтересовалась Астра Антарес, когда они с Кайлом уже стояли возле входных ворот.

— Я думаю поколесить по округе, осмотреть всё. Тут неподалёку вроде бы церковь стоит — заеду туда, спрошу: вдруг они видели Хлою. Поброжу по лесу, поищу её. Если до утра так и не найдётся, сперва загляну к вам, а затем уже поеду в участок и отправлю поисковую группу.

— Хорошо. Вряд ли я усну при таких обстоятельствах, поэтому буду ожидать вашего утреннего визита, — кивнула заведующая, после чего добавила. — Инспектор Стросс, пожалуйста, верните Хлою домой.

— Я… сделаю всё, что в моих силах, гарантирую, — Кайл не стал использовать слово «обещаю», потому что не любил его. Он дежурно кивнул Астре на прощание, сел в свой автомобиль и завёл двигатель. Достав из кармана фотографию, которую ему дала смотрительница приюта, он ещё раз внимательно изучил её. Со снимка на него с яркой детской улыбкой смотрела одиннадцатилетняя девчушка с белоснежными волосами и светло-красными глазами. Кайл слегка хмыкнул, поскольку сначала даже не обратил внимания на то, что девочка альбинос. Он убрал фото обратно в карман и стал отъезжать от приюта.

Дождавшись, когда машина инспектора скроется за деревьями, Астра вернулась в приют, заперла дверь и вновь поднялась на третий этаж. Вот только отправилась она отнюдь не в комнату Хлои. Путь заведующей этим местом лежал в самую дальнюю дверь в конце коридора. Это была её личная комната, в которую не мог зайти никто иной из обитателей приюта. Убедившись, что вокруг нет ни души, Астра ловко прошмыгнула внутрь и закрылась изнутри.

Комната Антарес ничем не отличалась от комнат остальных работниц учреждения. Кровать, шкаф для вещей, рабочий стол, заваленный бумагами, канцелярией и прочими необходимыми для дела предметами. На подоконнике стояло несколько цветов, за которыми женщина без устали ухаживала так, будто растения тоже являлись воспитанниками её приюта. Сделав несколько шагов, она остановилась у изголовья своей кровати.

— Почему же ты никак не проснёшься?

На постели Астры покоилась в безмятежном сне молодая девушка, одетая в светлое бархатное платье. Её длинные фиалковые волосы поражали своей густотой, а на ощупь были очень приятны и мягки. Высокий лоб, ярко выраженные скулы и подбородок смотрелись гармонично с аккуратным носиком и тонкими губами. Сформированная явно не по годам грудь девушки то вздымалась, то опускалась от размеренного дыхания. Да, она была без преувеличения красива. Вполне возможно, что чуть ли не всякий мужчина, да и чего уж скрывать, многие из женщин посчитали бы эту девушку эталоном великолепия, изящества, сексуальности и эстетичности. Воистину, ей отлично подошло бы прозвище «Спящая красавица». Но всё ещё оставался открытым вопрос о том, найдётся ли способ пробудить её ото сна. Астра Антарес надеялась узнать это и, желательно, как можно скорее.

К слову, никто из ранее представленных в этой истории героев даже не подозревал, что ровно в этот самый момент на противоположном конце Фроствинда стоит картина, на которой изображена упомянутая «Спящая красавица». И что художник, изобразивший её, прямо сейчас с ужасом наблюдает на итог своего творения и чуть ли не рвёт волосы на голове, восклицая в безумии.

«Нет-нет-нет! Это непозволительно, непростительно, неприемлемо, возмутительно, недопустимо, бессовестно, уму непостижимо! Сие дева никогда не должна пробудиться, иначе не избежать роду людскому катастрофы, несчастий, драмы и бедствий! О, Господи, зачем, скажи, позволил ты мне изобразить эту прелестницу? Неужто ты жаждешь покарать грешников, а с ними и люд безгрешный? Видимо, не зря молва существует, что с грехом человек в жизнь приходит, а значит, невинных не бывает и вовсе! Но сколько не мучай меня, не стану я исправлять сей портрет, рисуя её очи открытыми!».

* * *

Церковь, окружённая густым лесом, в теории, тоже должна была вызывать некоторое недопонимание, однако Кайлу она казалась более уместной, нежели детский приют. Пройдя через радушно распахнутые массивные ворота, мужчина приблизился к сооружению красного цвета, на верхушке которого виднелся крест. Он толкнул вперёд деревянную дверь, и та со скрипом отворилась, пуская ночного гостя внутрь.

Освещено помещение было одними лишь свечами, из-за тусклого света которых, инспектор не мог в полной мере осмотреть обстановку. То, что удавалось охватить его взгляду, было вполне обычной картиной для большинства церквей: ряды скамей для прихожан, расставленные по обе стороны от узкого прохода, в самом конце которого прямо по центру располагался алтарь. Подле него виднелась чья-то фигура, и, подойдя чуть ближе, Стросс смог различить девушку в церковном одеянии.

— Извините за беспокойство в столь поздний час, — подал голос мужчина и, убедившись, что на него обратили внимание, выложил цель своего визита. — Меня зовут Кайл Стросс. Я районный инспектор и мне хотелось бы задать пару вопросов.

— Доброй ночи, — заговорила девушка, чуть приблизившись к алтарю, и пламя свечей обнаружило лик молодой святой. Лет ей было около двадцати трёх. Изумрудные глаза, которые прибывший полицейский очевидно никак не мог видеть из-за недостатка освещения, смотрели как-то отстранённо и холодно, но при этом будто пронизывали саму суть. Лицо же её было округлым, в связи с чем выглядела девушка слегка щекастой, но это лишь добавляло очарования её юной внешности. Говорила она сдержанно, с нотками усталости в голосе. — Дом божий открыт для нуждающихся в любой час. И я буду счастлива оказать помощь в благородном деле. Называть меня можете просто сестрой Офелией.

— Хорошо, но уверяю, что не займу много вашего времени, — Кайл достал снимок Хлои и подошёл к алтарю. — Из приюта неподалёку отсюда пропала вот эта девчушка. Есть основания полагать, что она могла заблудиться в лесу. Вы случайно не видели её? Внешность у девочки необычная — наверняка бы запомнили.

— Так вы прибыли сюда прямиком из «Литтл Стар»? Я знакома с местной управляющей. Но на моей памяти ранее никто из милых агнцев этого пристанища для покинутых сирот не терялся, — Офелия изучила протянутую ей фотографию, после чего вернула обратно. — К сожалению, я не припомню, чтобы за последние дни в нашу обитель захаживал хоть один ребёнок. У нас, признаться честно, вообще не так уж часто бывают гости.

— Оно и неудивительно, учитывая, как это место скрыто от взглядов, — зачем-то вслух высказал Стросс свой комментарий, хотя планировал оставить его лишь в мыслях.

— Тот, кто поистине ищет бога, придёт к нему, невзирая на любые обстоятельства.

Говорить больше было не о чем. Тем более, Кайлу и без того хотелось как можно быстрее покинуть эту церковь. Непонятно почему, но ещё на входе инспектора обдало какой-то смутной тревогой, которая далее с каждой минутой лишь усиливалась. Мужчина чувствовал мнимую опасность, хотя никаких явственных подтверждений его опасениям не было. Но даже Офелия, которая в любой другой обстановке походила бы на обычную утомлённую службой девушку, здесь и сейчас невольно заставляла Стросса напрягаться и быть готовым в случае чего принять ответные меры.

— Что же, я вынужден удалиться и продолжить поиски. Если вдруг девочка всё же объявится у вас на пороге, позвоните, пожалуйста, по данному номеру, и я приеду за ней, — инспектор передал Офелии свою визитную карточку и направился к выходу. — Хорошей вам службы.

— Да благословит вас Господь, — произнесла сестра, а затем, когда Кайл уже почти вышел из помещения, окликнула его вновь. — Мистер Стросс.

— Да? — остановился тот в дверях, не оборачивая головы.

— Не мне вам этого говорить — как-никак вы стоите на страже правопорядка — однако в нашем городе последнее время неспокойно. Пусть вы и заняты добронравным делом, но блуждать по лесу в одиночестве может быть опасно, — всё тем же холодным тоном поделилась Офелия предостережением, хотя Кайлу её слова больше показались угрозой.

— Благодарю за совет. Но я не вправе жаловаться, когда знаю, что где-то там может ждать помощи маленькая девочка, которой в разы хуже, чем мне.

После этих слов двери церкви закрылись. Молодая служительница ещё некоторое время простояла у алтаря, пока не услышала звук заведённого автомобиля, неспешно удаляющегося по дороге. Тогда Офелия зашла в боковую дверь за алтарём, немного прошла по коридору и вышла во внутренний дворик, который корректнее было бы назвать садом. Обычно подобные пространства усеяны цветами или кустарниками. Здесь такого тоже хватало, но помимо них дворик украшали невысокие деревья, высотой примерно в три этажа. На ветке одного из этих деревьев сидела коротковолосая девушка, чей цвет прядей был насыщеннее любой имеющейся зелени в саду. Одежда же у неё напоминала одеяние жрицы из какого-нибудь лесного народа. Создавалось впечатление, что если бы в тот момент на её руках сидели птицы, которые продолжали бы звонко щебетать, как ни в чём не бывало, это зрелище смотрелось бы абсолютно естественно.

— Так и знала, что найду тебя здесь, — обратилась к сидящей наверху девушке Офелия. — Хотя всё ещё не понимаю целесообразности твоего нахождения тут. Разве ты не должна быть с Лили?

— Госпожа Лилит распорядилась, что для работы ей необходимо одиночество. А также она просила присмотреть за вами, — отвечала «лесная дева» мелодичным голосом. — Да и мне здесь нравится: достаточно умиротворённо и тихо, нежели в центре города.

— Присмотреть за мной? Да уж, она никогда не меняется, — еле заметно улыбнувшись, покачала головой святая. — Но разве у тебя нет своих обязанностей?

— Вы видимо не в курсе, но я чётко дала понять госпоже, что до тех пор, пока я не увижу необходимости в моём вмешательстве, ничего не стану предпринимать.

— Ну, раз Лили с таким положением дел согласна, то будет так. Всё равно никто не способен повлиять на изменение её решений, — Офелия подошла к дереву и, сев рядом, облокотилась спиной об его ствол. — Но я всё же попрошу тебя передать ей кое-что. Это важно.

— Просьбу подобного рода исполнить смогу.

— Сообщи ей, что важный для нашего дела ребёнок куда-то исчез.

— Та самая девочка? — не без заинтересованности уточнила «жрица».

— Да. Не понимаю, как Астра могла допустить такую оплошность. Как только у меня появится время, её ожидает настоящая проповедь. Всё равно, если это всплывёт, разбираться с ней отправят меня, так что лучше сделаю это заранее и по-своему.

— А что до тех пор?

— Будем надеяться, что инспектору, взявшемуся за это дело, повезёт и он вернёт Хлою в приют раньше, чем об этом прознает наша общая знакомая ведьма или, что ещё хуже, глава Айзек.

— Верно, вы доверяете госпоже Лилит, раз не желаете скрывать от неё данную информацию?

— Я знаю, что либо Лили на это просто никак не отреагирует, либо при желании сможет помочь. На худой конец, сможет убедить тебя заняться поисками. И если наша девочка и впрямь прячется в лесу, то для тебя это дело будет легче лёгкого.

— Вы даже не скрываете, что таким образом намерены вынудить меня вмешаться.

— Да, потому что я честна с теми, кому могу доверять. А раз Лили направила тебя ко мне, значит, она убеждена в твоей верности.

— Разве? Мне представилось, что госпожа не задумывается о таких вещах.

— Она лишь кажется легкомысленной, — пояснила Офелия. — Хотя не совру, если скажу, что у неё простой подход к жизни. Но когда это необходимо, с ней вряд ли кто-то способен потягаться. Иначе бы она не стала главой своего семейства в таком юном возрасте.

— Но вы ведь тоже глава, хотя немногим старше госпожи.

— У меня иной случай, — с нотками таинственности и печали произнесла Офелия, взглянув на ночное небо, на котором, в связи с отсутствием вокруг городского света, отчётливо поблёскивали звёзды. — Совершенно иной.

* * *

С момента, как Кайл Стросс покинул храм божий, минуло больше часа. Мужчина оставил машину на дороге, а сам отправился блуждать по лесу с фонариком. Заблудиться среди деревьев он не боялся, потому как был уверен в своих топографических способностях. Да и лес хоть и находился на окраине города, всё равно в окрестностях располагались признаки цивилизации, как, к примеру, тот же приют или церковь. До рассвета тем временем оставалось около двух часов.

— Хлоя! — в очередной раз выкрикнул инспектор, несмотря на сомнения в том, что ему кто-либо ответит. Более того, Кайл с каждой минутой всё меньше верил в успешное завершение своих поисков, а идея о возвращении в участок и передаче этого дела своим ребятам, напротив, казалась ему притягательной. Однако «матёрый легавый» не мог позволить себе такую поблажку. Он заявил смотрительнице приюта, что потратит всю ночь на то, чтобы отыскать девочку, и поутру вернётся либо с ребёнком, либо с плохими новостями.

Но как бы то ни было, возраст и далеко не самый здоровый образ жизни давали о себе знать. Спустя ещё полчаса мужчина начал уставать от беспрерывного плутания в потёмках и решил устроить небольшой перекур, расположившись на удачно подвернувшемся поваленном дереве. Естественно курение в пределах леса наказывалось штрафом, вот только самого же полицейского это не сильно волновало. Он вообще считал, что если поблизости не наблюдается его коллег или случайных свидетелей, то иногда позволительно нарушить некоторые запреты.

Пока Кайл раскуривал сигарету и прикидывал, в какую сторону отправиться дальше, где-то за его спиной раздался хруст веток. Находящийся и без того не в расслабленном состоянии мужчина среагировал моментально: выплюнул недокуренную сигарету и, развернувшись, одной рукой навёл фонарь туда, откуда донёсся звук, а второй потянулся к кобуре с табельным оружием. Луч света озарил несколько деревьев и кустов — ни единой живой души. Но так было лишь на первый взгляд. За одним из стволов Кайл смог различить чей-то выглядывающий низкорослый силуэт. Мощности фонарика было недостаточно, чтобы полностью осветить неизвестного, однако по очертаниям одежды выходило, что это ребёнок, и, по всей видимости, девочка.

— Привет. Ты ведь Хлоя? — облегчённо выдохнув, спросил Кайл, вот только быстро осознал, что перед ним не та, кого он должен был найти. Волосы у незнакомой девочки были намного короче, а глаза светились ярким белым цветом. Только после этого Стросс заметил одну странность. Свет фонаря не мог достать до девчушки, отчего даже её лица не было видно, но при этом глаза у неё сияли, будто фосфор в темноте. — Эй, как тебя зовут? И что ты здесь делаешь?

Девочка не отвечала и лишь продолжала смотреть на полицейского взглядом, пробирающим до костей. Кайл уже было подумал, что из приюта умудрился сбежать ещё один ребёнок, и хотел уточнить данный момент, как вдруг девочка ни с того ни сего стала убегать вглубь чащи.

— Подожди! — окрикнул её инспектор и погнался следом. — Не бойся, я тебя не обижу!

Несмотря на явную разницу в возрасте и физподготовке, Строссу никак не удавалось сократить расстояние. Осложнялось всё и не самым удобным освещением, из-за чего мужчина то и дело спотыкался о корни и камни. Девочка же в свою очередь очень ловко двигалась по местности, будто знала весь лес как свои пять пальцев. В какой-то момент Кайл не заметил впереди склона, резко уходящего вниз, и кубарем скатился по нему, больно ушибив спину. А поднявшись на ноги, блюститель порядка осознал, что упустил и незнакомую девочку и осознание того, где конкретно он находится. Подняться обратно на склон не представлялось возможным, поэтому было принято решение обойти его.

Но не успел Кайл ступить и пару шагов, как расслышал чей-то голос, доносившийся откуда-то неподалёку. Принадлежал он явно мужчине, и звучал так, будто говоривший был не в себе. Чётко понимая, что его приключения на эту ночь не закончились, инспектор отправился на голос и вышел на широкую лесную поляну, покрытую белыми цветами. А примерно в центре поляны Кайлу удалось разглядеть и обладателя того голоса. Как и предполагалось, то был мужчина. Одет он был в странную накидку, какую обычно можно увидеть на сектантах в разных фильмах. Незнакомец склонился перед начерченным кругом или, вернее будет сказать, пентаграммой и что-то зачитывал на неизвестном, вполне вероятно, древнем языке.

Стросс быстро сообразил, что видит перед собой какого-то культиста или, что было бы в разы хуже, настоящего мага. Кайлу в силу своей профессии и жизненного опыта было известно о том, что магия в реальном мире действительно существует, но держится в секрете от обычных людей, за редкими исключениями, вроде него самого. За свою жизнь инспектор несколько раз встречался с магами, хотя это только если брать те случаи, когда он точно знал, что перед ним не простой человек, ведь как уже было сказано, колдуны тщательно скрывают от окружающих своё ремесло и спокойно живут среди ничего не подозревающего люда.

Кайл недолюбливал магов, потому как те могли позволить себе творить бесчинства и при этом оставаться безнаказанными. Но по большей части матёрый инспектор предпочитал просто-напросто обходить стороной всё, что касается мира магии и не лезть лишний раз в дела, безусловно представляющие опасность. Вот и в этот раз, Стросс намеревался тихо удалиться тем же путём, что пришёл, но кое-что заставило его поступить несколько опрометчиво.

— Немедленно подними руки за голову! — приказным тоном крикнул он, выйдя перед незнакомцем и направив на него пистолет.

— Что? Посторонний? — искренне изумился тощий мужчина неприятной наружности, не отводя руки от пентаграммы.

— Я сказал: руки за голову! Живо! — полицейский старался говорить как можно увереннее и внимательно следил за сектантом, ибо если тот действительно являлся магом, то представлял куда большую угрозу, нежели рядовой преступник с огнестрелом. Одного лишнего движения было бы достаточно, чтобы Кайл без раздумий открыл огонь. — Немедленно говори, чью кровь ты использовал, чтобы начертить этот круг?

— Идиот, не лезь! Заклинание должно быть безупречным, иначе ничего не сработает. Убирайся, у меня нет на тебя времени! — с недовольством крикнул потенциальный маг и вновь стал нести непонятную тарабарщину. По его поведению было ясно, что он не видит в Строссе абсолютно никакой опасности.

— Живо признавайся, чьей кровью ты нарисовал эти каракули, иначе выстрелю. Я не шучу, — инспектор не намеревался отступать. Дело в том, что лунный свет очень хорошо освещал цветочную поляну, даже чересчур: не исключено, что и здесь не обошлось без магии. Кайлу даже не требовался фонарик, чтобы отчётливо видеть как сектанта, так и круг перед ним. И именно поэтому полицейский смог разглядеть, что окрашенные цветы, составляющие загадочный рисунок, были облиты кровью. Как-никак для магических ритуалов краска сгодится едва ли. И теперь Строссу необходимо было узнать, откуда сектант достал эту кровь. И если тот ответит, что для своих магических делишек он убил удачно встретившуюся на пути, или даже похищенную из приюта им самим девочку, то…

— Твою мать, мужик! Ты меня достал! Я тебе предлагал по-хорошему, но раз так не терпится умереть, то счастливой дороги, — маг (теперь уже без сомнений) злобно посмотрел на Кайла и начал произносить какое-то заклинание, выбрасывая руку вперёд, но в следующий же миг раздался выстрел, и колдун с пулевым отверстием во лбу откинулся назад. Не теряя ни секунды, Стросс мгновенно подошёл ближе к валяющемуся телу и на всякий случай сделал ещё несколько выстрелов, выпустив всю обойму. Какими бы сильными не были маги, они продолжали оставаться людьми, уязвимыми ко всему, что способно убить простого человека.

Стоило Кайлу подумать, что всё закончилось, как кровавая пентаграмма начала искриться красными вспышками, подобно неисправной проводке. Мужчина отошёл на пару шагов назад, не представляя, чего ожидать дальше. Он предположил, что нарисованный круг мог быть специальным взрывным механизмом, который срабатывает после смерти своего обладателя. Однако на деле всё оказалось не так прозаично.

Вспышки становились всё сильнее, из-за чего Кайлу пришлось прикрыться руками от слепящего глаза сияния. Когда же всё закончилось, полицейский вновь открыл глаза и оробел от увиденного. В трёх метрах от него, прямо на пентаграмме стоял высокий, под два метра ростом человек, облачённый в железные доспехи воронового отлива, в коих обычно изображают рыцарей средневековья. Правда, различия с привычным рыцарским образом всё же имелись. На верхушке шлема с забралом, полностью закрывающим лик носителя, красовались бычьей формы рога. А задняя часть брони, защищающая спину, напоминала два сложенных крыла летучей мыши. Железные сапоги же напоминали больше не человеческие ступни, а копыта, отчего у Кайла возникли сомнения, кто именно находится под этими доспехами.

Не успел мужчина произнести и слова, как «чёрный рыцарь» резким движением оказался подле него и оттолкнул в сторону. Инспектор было подумал, что ему настал конец, однако не обнаружил у себя никаких повреждений, кроме слабой боли в теле от очередного падения. А подняв глаза на то место, где был секунду назад, Кайл увидел, как явившийся перед ним «рыцарь» сражается с какой-то синеволосой женщиной.

Только через несколько мгновений он понял, что незнакомка с тёмно-синими волосами не являлась женщиной и, более того, даже не была человеком. Это была крайне человекоподобная кукла, хотя учитывая весь её технологичный арсенал, правильнее всё же будет назвать её роботом-андроидом. И уже многим позже до Кайла дошло, что некто в доспехах спас его от этого самого робота.

Вот что случилось. «Чёрный рыцарь» за одно мгновение смог заметить, как кто-то выпрыгнул из кустов прямо в направлении полицейского, поэтому он незамедлительно оттолкнул мужчину одной рукой и за лицо схватил напавшего другой. После он со всей силы приложил робота об землю и замахнулся мечом, появившимся буквально из воздуха. Меч этот был такого же тёмного оттенка, что и доспех, а ещё наблюдавший за схваткой Кайл подметил, что длина этого меча чуть ли не с его рост. А ведь даже среди своих знакомых Стросс был чуть ли не самым высоким.

Тем временем кукла смогла избежать удара клинком, и высоко подпрыгнув, выставила вперёд руку. Из-под её запястья раскрылась небольшая панель, откуда со свистом вылетело с десяток очень маленьких ракет, и все они стремглав полетели в сторону «рыцаря». Однако тот даже не предпринял попытку увернуться или отбить ракеты мечом — он просто встал на месте и, когда ракеты, взорвавшись, достигли своей цели, так же спокойно остался стоять на ногах.

В противовес неподвижному носителю брони, кукла же была куда активнее. Она обнажила из обоих своих запястий по клинку и бросилась на «рыцаря», делая молниеносные выпады. Пусть её противник и казался медлительным из-за своих габаритов, однако он успешно парировал все её атаки. Их фехтование было настолько быстрым, что взор Кайла даже не мог уловить часть ударов. Зрелище было столь фантастичным, что мужчина невольно восхитился, хотя был уверен, что вряд ли в этом мире ещё найдётся нечто, способное его поразить.

Дуэль на клинках всё продолжалась, однако, в какой-то момент «рыцарю» наскучило стоять в глухой обороне, и он одним резким взмахом отрубил андроиду правую руку, а после прямым ударом ноги откинул противника назад. Кукла, пролетев несколько метров, ловко приземлилась на три конечности, но не стала подниматься на ноги. Вместо этого у неё на спине поднялись два странных прибора с отверстиями, откуда через секунду повалил густой дым, быстро заполнивший собой пространство. Воин с рогатым шлемом стал оглядываться, гадая с какой стороны нападёт искусственный гуманоид, но вопреки его ожиданиям, кукла атаковала сверху. Она выставила вперёд обрубок правой руки, из которого сразу же ударило горячее пламя.

Казалось, от столь интенсивного огня доспехи должны раскалиться и нанести урон своему владельцу, но «чёрному рыцарю» было плевать и на это. Не страшась жара или, возможно, не чувствуя его вовсе, он схватил робота за остаток конечности и окончательно отделил её от туловища. Затем, не позволяя врагу увеличить дистанцию, гигант вонзил свой меч в грудную область куклы. Та пыталась освободиться, но её попытки были тщетны. «Рыцарь» пригвоздил противницу к ближайшему дереву и одним движением рассёк её туловище, оголяя внутреннее строение робота. Рядом с тем местом, где у людей находится сердце, у куклы поблёскивала белым светом сфера, однако с каждым миганием её свечение становилось всё тусклее. Не дожидаясь, когда питание андроида отключится самостоятельно, воин в доспехах замахнулся мечом над головой и стремительным ударом рассёк сферу надвое.

Наконец всё завершилось, хотя Кайл отказывался в это верить, ожидая, что сегодняшняя ночка подкинет ему ещё неожиданностей. Незнакомец в броне посмотрел на уничтоженную куклу, а затем обернулся к полицейскому. Огромный меч в его руке чуть ли не испарился на глазах тем же странным образом, которым и появился. Стросс принял это как знак о дозволении говорить.

— Кто ты? И что сейчас произошло? — задал Кайл мучавшие его вопросы, хоть и не был уверен в том, умеет ли его визави говорить.

— Предлагаю оставить вопросы на потом, — внезапно ответил ему приглушённый из-за доспеха, но оттого не менее властный женский голос. — Сейчас нам правильнее будет уйти. Хозяин этих мест, наблюдающий за нами в данный момент, пусть и не нападает, однако не настроен доброжелательно и ждёт, пока мы уйдём.

Не ожидав, что двухметровый рыцарь, с такой лёгкостью сразивший боевую искусственную женщину, сам окажется особью женского пола, Кайл слегка оробел. Когда же до мужчины дошли слова собеседницы, он огляделся по сторонам и обнаружил на другом конце поляны среди деревьев высокое рогатое существо, силуэтом напоминающее оленя, стоящего на одних лишь задних лапах. Выглядело это очень жутко, и Стросс невольно поёжился, несмотря на то, что подле него стояла та, кто только что защитила от угрозы.

— Хорошо, пойдём, — кивнул полицейский. — Нужно найти дорогу из леса.

— К слову, позвольте мне всё же задать один вопрос, прежде чем мы продолжим наш путь сообща, — остановившись, заговорила вновь незнакомка.

— Да?

— Возможно, я слегка припозднилась с этим, но спросить обязана, — звучала женщина очень грозно и величественно, из-за чего Стросс даже при всём желании не смог бы остаться глухим до её слов.

«Ответьте,

вы ли

мой мастер?».

Пока что перенесёмся на пару дней назад во времени и устремим своё внимание на роскошный особняк, расположенный на окраине северной части Фроствинда. Данное поместье принадлежало некоему лорду, который, однако, по заверениям граждан, живущих поблизости, бывал дома редко, и большую часть времени особняк оставался в распоряжении одних лишь слуг.

Но в тот отрезок времени резиденция лорда отнюдь не пустовала. Более того, слуги встречали очередную гостью, которая хоть и знала, что опаздывает, всё равно не торопилась и первый день своего пребывания в Фроствинде предпочла потратить на прогулку по городу. Имя девушки было Лилит Альбирео. То была молодая голубоглазая блондинка, живущая в своё удовольствие и предпочитающая не задерживаться долго на одном месте. Её жизнь проходила в путешествиях, и за свои двадцать два года девушка посетила свыше пятидесяти стран, временами возвращаясь в места, где ей особенно понравилось.

И вот несколько недель назад она получила приглашение на важное собрание, которое должно было пройти в Фроствинде. Лилит уже бывала в этом городе, но ещё в юном возрасте, и потому она вынудила организаторов встречи подождать, отдав предпочтение тому, чтобы освежить свою память. И никаких упрёков совести блондинка по этому поводу не испытывала.

Передав прислуге свою сумку и вычурную круглую шляпу, которую приобрела то ли в Мадриде, то ли в Валенсии, Лилит поднялась на верхний этаж и, найдя нужную дверь, бесцеремонно ворвалась в комнату. Помещение представляло собой просторный кабинет, с круглым столом посередине, за которым сидело четверо: две молодые девушки, одна взрослая женщина и один мужчина возраста тридцати пяти лет. Двое из присутствующих уже упоминались ранее: то были владелица приюта «Литтл Стар» Астра Антарес и служительница церкви Офелия, фамилия которой была Рукбах. Последней представительницей женского пола в комнате являлась низкорослая девица, одетая в готическое платье. Несмотря на телосложение больше подходящее раннему подростковому возрасту, выглядела девушка довольно грозно. Особенно такое впечатление укреплялось её распущенными огненно-рыжими волосами, достающими до поясницы, и глазами, будто способными испепелить своим золотистым блеском.

Мужчина, сидевший во главе стола, был никем иным, как владельцем данного особняка. Известен лорд был под именем Айзек Уэбб, и пусть, по слухам, земли ему достались от предка, на самом же деле мужчина был достаточно богат и приобрёл поместье самостоятельно, выкупив его у знакомого одинокого мага, когда тот был на закате своих дней. А вот разговоры о том, что лорд редко посещает свои владения, были чистейшей правдой. Большую часть своей жизни Айзек проводил в Лондоне, до которого от Фроствинда было немногим больше двухсот километров.

— Леди Лилит, вы наконец-то почтили нас своим присутствием, — как можно сдержаннее поприветствовал новоприбывшую хозяин дома, хотя полностью нотки недовольства ему скрыть не удалось.

— Я посчитала, что здесь может быть что-то интересненькое, раз вы решили вызвать нас спустя восемь лет после нашего прошлого собрания, — не тратя слова на приветствия, ответила Лилит, после чего перевела взгляд на Астру и мгновенно расплылась в радостной улыбке. — Сестрица Астра! Как я рада тебя видеть!

— Я тоже скучала по тебе, Лили, — взаимно улыбнувшись, ответила женщина и, поднявшись с места, заключила блондинку в тёплые объятия. Поскольку Антарес была повыше Лилит, та уткнулась лицом прямо в её пышную грудь, от мягкости которой испытала одно лишь блаженство. Если бы кто-нибудь предложил Альбирео умереть, задохнувшись меж грудей Астры, она бы с превеликим удовольствием приняла эту участь.

— Офелия, давай я и тебя обниму, — нехотя освободившись из объятий, обратилась блондинка к святой.

— Мне кажется, сейчас не самый подходящий момент для того, — спокойным и ровным тоном осадила её Рукбах.

— Окей, но потом я тебя затискаю всю вдоль и поперёк.

— Как тебе заблагорассудится, — так же безмятежно кивнула Офелия, и было непонятно, шутит ли она или всерьёз согласна на отдающее греховными нотками предложение Лилит.

— Теперь же, когда с радостями воссоединения покончено, позвольте познакомить вас, леди Лилит, с почтенной Камиллой Беллатрикс, — дождавшись возможности говорить, указал рукой на девушку в готическом наряде Айзек, который был единственным, кто старался сохранять на встрече официоз. — Она является главой семейства Орион и прибыла к нам из самой Румынии.

— Румыния, значит. Там я пока не бывала, — заняв место за столом, явно заинтересованная Лилит решила сходу найти общий язык с новой знакомой. — Что можете сказать об этой стране?

— Могу сказать, что не советую вам искушать судьбу своим посещением, — без малейших признаков дружелюбия ответила Камилла с заметным акцентом, обнажая верхний ряд зубов, на котором отчётливо проглядывались клыки. — Наш родич очень падок на эффектных иноземок.

— Ого! — без притворства поразилась Лилит. — Я не знала, что в нашем клане есть род вампиров.

— Прикуси язык, невежественная пигалица! Мы с родичами являемся магами крови и испиваем её для ремесла, а не ради выживания. Не смей равнять нас с этими упырями, не то худо будет, — яростно заявила представительница семьи Беллатрикс, отчего обстановка в комнате сразу стала напряжённой. Каждый из присутствующих, включая даже лорда, мысленно приготовились к возможному конфликту. Каждый, за исключением девицы, что и спровоцировала накал атмосферы.

— Буду иметь ваши слова в виду, — с той же непринуждённой улыбкой ответила Лилит. — А сейчас можем ли мы уже приступить к сути встречи? Мне хочется успеть посетить ещё несколько мест в городе, прежде чем меня загрузят работой.

— Вы правы, пора начинать, — согласился лорд и, поднявшись со стула, заговорил ещё более официальным тоном. — Я Айзек Уэбб, как владелец этих земель и как пятый глава клана Созвездий объявляю наше собрание открытым! Тема нашей сегодняшней встречи, как и её основополагающая причина — Война за святой Грааль, которая развернётся здесь, в Фроствинде.

Клан Созвездий представляет собой сообщество магов, включающее в себя с десяток магических семей, каждое из которых названо в честь одного из созвездий ночного неба. Семьи эти совершенно разные, как в магических направлениях, так и во взглядах на мир. Однако все они объединены общей клятвой, которая была дана ещё на заре сотворения клана. Само же его существование находится в секрете от остального магического мира. Представители разных семей стараются не общаться между собой, либо же делать это таким образом, чтобы не возникало подозрений об их истинной связи. Каждый новый глава всего клана мог вносить некоторые коррективы в правила, однако не имел полномочий нарушать заповеди, установленные предшественниками.

Айзек Уэбб пусть и был относительно молодым магом, однако ответственно подходил к своему главенствующему положению, и пусть сам факт того, что он вызвал глав аж четырёх разных семей в своё поместье, создавал немалый риск для клана, лорд предпринял максимальные меры, чтобы их собрание осталось втайне. Конечно, дело, ради которого он всех собрал, стоило свеч. В теории, Айзек мог вызвать ещё кого-нибудь, но он считал, что собрал всех, кто был необходим.

Из всех собравшихся Лилит Альбирео была самой проблемной персоной, что, в общем-то, было нормой для семейства Лебедя, чьей главой являлась блондинка. Издавна члены этого рода обладали строптивым нравом и делали всё, что им заблагорассудится. Попытки держать их в узде оказывались провальными ещё и потому, что среди всех семейств клана, Лебеди имели самые сильные магические способности. Иной раз главам Созвездий было попросту тревожно от того, что могли бы предпринять своенравные маги в знак своего недовольства. После нескольких открытых конфликтов, стороны пришли к компромиссу: род Лебедя волен жить в своё удовольствие, но обязан хранить в секрете свою причастность к клану, а также отзываться на поступающие запросы от главы Созвездий. Естественно, Лилит могла бы проигнорировать приглашение Айзека, оставаясь полностью безнаказанной, однако лорду повезло, что девушка нашла заманчивым визит к старым знакомым.

Выходцы из семейства Кассиопея, как Офелия Рукбах, являлись кем-то вроде тайных агентов, засланных жить среди простого люда. Для того, чтобы лучше понимать обстановку в современном мире — чего немалая часть магов не придерживается, больше отдавая предпочтения консерватизму и традициям — члены Кассиопеи устраивались госслужащими или же работниками других профессией. Ещё они заводили семьи с обыкновенными людьми, из-за чего некоторые представители клана Созвездий с пренебрежением нарекали их полукровками. В общем, просто старались жить обособленно от мира магии, лишь изредка вспоминая свои корни. К примеру, Офелия, ставшая главой Кассиопеи ещё в раннем возрасте, быстро догадалась, что на службе, связанной с религией, можно заработать немалые деньги, и потому, отучившись, где надо, устроилась работать сестрой в церковь, не имея при этом ни толики веры. Но её религиозные убеждения и не были важны для Айзека. Ключевую роль играло само церковное положение девушки, которое так идеально подходило для дела.

Семейство Орион, как говорилось ранее, специализировалось на магии крови. Среди высшего общества магов подобная практика считалась грязной и непозволительной, поэтому члены Ориона держались особняком, не выходя на контакт с внешним миром, обосновавшись на территориях Румынии. Однако благодаря именно такому виду магии, кровопийцы смогли раскрыть секрет продления жизни. Несмотря на юную внешность, на деле Камилла Беллатрикс была старухой, которая ходила по земле уже более восьмидесяти лет. В то время, как у других семейств сменилось уже несколько поколений, Камилла оставалась только второй руководительницей Ориона, пришедшей к власти ещё во время управления над кланом Созвездий третьего главы. Она могла похвастаться самым большим опытом среди всех членов клана, потому Айзек и вызвал её, не предвидя, что на деле Камилла Беллатрикс окажется типичной ворчливой бабкой, заводящейся с пол-оборота. Лишь обёртка позволяла забыть её истинный возраст.

А вот с Астрой Антарес всё было ещё более неоднозначно, нежели с остальными главами. Дело в том, что её семейства Скорпион не существовало уже как пятнадцать лет. Тогда во главе клана Созвездий был предшественник Айзека, а Астра была лишь двадцатилетней девушкой, не представляющей, что в будущем она останется единственной выжившей из своего семейства. Члены Скорпиона долго подготавливали мятеж, желая свергнуть четвёртого главу Демиана Уэбба, отца Айзека, и уничтожить устоявшиеся законы клана. Астра, будучи с детства близка к семье Уэббов, исполнила свой долг и донесла о планах своего рода. Демиан Уэбб был сильным магом и смог в одиночку истребить всех представителей Скорпиона, пожалев лишь ни в чём не повинную Астру, поручив ей в будущем возродить семейство. Поскольку существование клана Созвездий держалось в секрете, раскрыть причин зачистки целого рода магов было непозволительно, поэтому Ассоциация магов — представители высшего магического общества, контролирующие деяния себе подобных — приговорила Демиана к казне. Таким образом, Айзек стал пятым главой клана Созвездий. Но молодому человеку стоило отдать должное: благодаря подготовке с ранних лет, он довольно быстро вклинился в новые условия. А Астра же, решив забыть последнюю переданную ей волю Демиана, выбросила из головы мысли о возрождении Скорпиона и вместо этого основала приют для сирот. Но даже так Айзек видел в ней незаменимую пользу для предстоящего дела.

— Для начала, хочу кое-что уточнить, — произнёс Айзек, вновь заняв своё место. — Есть ли среди собравшихся кто-то, кому неизвестно, что такое Война за Грааль?

— Да, я! — незамедлительно подняла руку Лилит, оправдав ожидания всех в этой комнате.

— Что ж, — открыто выражая разочарование, Уэбб помассировал пальцами виски и томно выдохнул. — Если вкратце, это особый магический ритуал, в котором семеро магов сходятся в дуэли за право обладать священной чашей, способной исполнить любое желание победителя.

— Надо же. Звучит как-то неправдоподобно, если честно, — со скепсисом заметила блондинка.

— Это древний ритуал, придуманный давным-давно тремя магами, но давайте опустим историю происхождения, — лорд сложил ладони в замок и упёр их в подбородок. — Дело в том, что десять лет назад этот ритуал проходил неподалёку, в Лондоне, однако не был завершён должным образом. Возможно, леди Офелия и леди Астра, проживающие здесь, слышали некоторые отголоски той битвы.

Названные гостьи безмолвно кивнули.

— Самому мне поучаствовать в той войне не удалось — Грааль меня не избрал, а я был слишком несведущ, чтобы предпринять какие-то заготовки для гарантированного участия. Возвращаясь же к самому Граалю, нужно упомянуть одно важное условие войны. Каждый из семерых избранных магов — хотя иногда чашей может быть избран и тот, кто не обладает магическими способностями — вызывает себе в помощь героического духа. Это личности из мировой истории или же мифов и легенд, которые, так или иначе, были прославлены своими похождениями и достижениями. Именно эти души, называемые слугами, и сражаются друг с другом, представляя интересы призвавших их магов, ставшими для них мастерами.

— Мастер и слуга, значит, — прогнав в голове некоторые мысли, Лилит задала неожиданно хороший вопрос. — А если дух откажется слушаться своего призывателя?

— Как раз на этот случай мастерам выдаётся по три Командных заклинания, способных заставить слугу выполнить приказ даже против его воли. Но с этим нужно быть осторожнее и стараться не портить отношения со слугой. Бывали случаи, когда герои, не нашедшие общего языка со своим мастером, предавали его и переходили во владения к другому магу.

— Ясно, первым заклинанием нужно приказать слуге не предавать.

— Как вариант. Однако заклинаний всего три, как я уже сказал, а они иногда могут перевернуть ход битвы, так что все мастера стараются сохранить их как можно дольше.

— А могут ли два разных мага призвать одну и ту же личность? Ведь если какой-то герой возьмётся биться с самим собой, каков шанс, что это не перерастёт в бесконечную дуэль? — продолжила задавать вопросы глава семейства Лебедь, которую рассказ о Войне за Грааль явно увлёк.

— Такое вряд ли возможно. Во-первых, для призыва кого-то конкретного нужен специальный катализатор, как правило, вещь, принадлежавшая духу. И то такой способ далеко не всегда может сработать. А во-вторых, каждый из слуг относится к определённому классу, которых тоже предусмотрено семь.

— Это всё больше походит на какую-то фэнтезийную игру. И что же за классы?

— Сэйбер, Арчер, Лансер, Райдер, Кастер, Ассасин и Берсеркер. Думаю, каждый из нас, опираясь на эти названия, в достаточной степени способен понять, что из себя представляет каждый класс.

— Мечник, лучник, копейщик, заклинатель, наездник, убийца и безумный воин? Интересный набор.

— Каждый из них обладает своими определёнными классовыми достоинствами и недостатками. Но помимо основных боевых единиц, суть слуг ещё в том, что они являются чем-то вроде источника энергии для Грааля. Когда слуга погибает, его духовный остаток наполняет Грааль, и чтобы чаша наполнилась в полной мере, в живых должен остаться лишь один слуга, иначе магической энергии попросту будет недостаточно для исполнения желания.

— Думаю, основы я поняла.

— Наконец-то, — подала голос всё такая же недовольная Камилла. — Давайте уже к обсуждению дел насущных.

— Леди Камилла, прошу, проявите терпение. Леди Лилит всё ещё не полностью осведомлена о положении дел.

— Там ещё какие-то правила? Боюсь, столько информации за раз я не переварю, — со всей возможной для себя ответственностью заявила блондинка.

— Не переживайте, теперь только о главном. Лондонская Война за Грааль десятилетней давности не закончилась должным образом, и чаша не была воплощена, в связи с чем накопленная энергия так и осталась витать в воздухе. Верхушки в Ассоциации решили на время оставить всё как есть, однако я предложил провести новую войну, только уже здесь, в Фроствинде.

— И вам позволили? — с нотками неверия уточнила Лилит, которая хоть и казалась беспечной, однако прекрасно понимала, что такое Ассоциация магов.

— Вы зря меня недооцениваете, леди Лилит. Я обладаю завидной репутацией в Часовой башне, где оборудован их основной штаб. Мне позволили стать организатором войны, но наложили на меня табу.

— Запрет, при нарушении которого, ваша жизнь незамедлительно оборвётся?

— Верно. Мне запрещено самому становиться мастером. Если я вдруг заключу контракт со слугой, магические цепи внутри моего организма будут разорваны, а вместе с ними и моё сердце.

— Но где гарантия отсутствия рисков при альтернативе, которую вы избрали? — подала голос уже Офелия.

— Конечно же, гарантий нет. Если Ассоциация про всё прознает, то по мою душу могут отправить даже карательный отряд Инквизиции.

— Я правильно понимаю, что альтернатива, о которой сказала Офелия — это мы?

— Вы совершенно правы, леди Лилит. Я не смогу непосредственно участвовать в Войне за Грааль, но это сможете сделать вы. Для каждой из вас я подготовил важную роль, которая приблизит нас к чаше, что позволит исполнить желание основателей клана Созвездий: постичь суть Вселенной и обрести возможность сотворения всего сущего, — Айзек огласил мечту, с которой когда-то был создан их клан. Вот только если бы сейчас каждого в этом помещении спросили об этой цели, заинтересованным в ней оказался бы один лишь лорд.

— Но вы сказали, что мастеров должно быть семеро, а нас лишь четверо.

— Трое, — поправила блондинку служительница церкви. — Я не буду участвовать в роли мастера.

— Почему?

— Дело в том, что за каждой Войной за Грааль по правилам должен наблюдать представитель из церкви, дабы участники соблюдали правила магического мира и не превратили весь ритуал в безобразную бойню с огромным количеством невинных жертв, — пояснил Айзек. — Поэтому нам оказалось на руку, что леди Офелия служит при церкви. Более того, её уже определили наблюдателем за Войной, а ещё она единственная, с кем я могу открыто контактировать, поскольку являюсь организатором ритуала. Я уверен, Ассоциация подошлёт кого-нибудь следить за обстановкой, поэтому попрошу вас свести ваши взаимодействия друг с другом к минимуму.

— Получается, против нас будет четыре мастера со своими слугами. Не слишком обнадёживает, — подытожила Альбирео.

— Всё так, но они, в отличие от нас, не будут действовать сообща. Не исключено, конечно, что пару мастеров будет от самой Ассоциации, но война будет вестись на нашей территории, а значит и преимущество за нами.

— Если вы так в этом уверены, то какая работа будет у меня?

— Леди Лилит, скажите, уровень вашей, как вы её называли, «магии письменности» возрос?

— Разумеется. Находясь в путешествиях, я непрестанно развивала своё письмо, желая как можно ярче и выразительнее запечатлеть оставшиеся эмоции и воспоминания в своих очерках.

— В таком случае, ваш вклад будет очень значительным. Детали я вышлю вам позже, но первым делом, леди Лилит, вы должны будете призвать божество. Обычно Грааль не позволяет призвать кого-то из богов, однако, учитывая ваши уникальные способности, для вас это вполне осуществимо.

— Ну, если я получу конкретные инструкции, то справлюсь, — без сомнения заявила Альбирео, и это было совсем не хвастовство, а самая честнейшая констатация факта.

— Я объясню вам, что да как. К слову, госпожа Камилла уже призвала своего слугу. Мы с ней пересеклись ещё в Лондоне, и я, дабы не терять время, уже тогда изложил свой план. А госпожа щедро внесла в него некоторые коррективы.

— Всё верно молвишь. Разве что со слугой я просчиталась, — скрипя зубами, нахмурилась Беллатрикс.

— А что с вашим слугой? — заметно занервничал Айзек.

— Мне подумалось призвать Кастера. Видите ли, в чём дело сталось. Во всех прежних Войнах за Грааль, о которых я слыхала или которые лицезрела воочию, мастерами Кастеров делались либо люди без магии, либо очень неспособные в ней. И мной интерес взыграл: а если сильный маг, как я, призовёт такого же искусного колдуна, не станется ли, что тандем этот непобедимым будет. Но Грааль, как назло, сплоховал. Мой Кастер лишь призвался, и тут же стал картины малевать. Ничего иного делать не намерен и, как сам мне заявил, не приспособлен ни для чего, кроме художеств. В общем, морока с ним одна, но я всё же постараюсь выжать из него максимум. Не зря же он слугой класса Кастер призван был.

— Что ж, будем надеяться, он окажется полезным. Также попрошу всех присутствующих впредь сообщать мне обо всём, что касается слуг или войны в целом.

— У меня вопрос, — неожиданно подняла руку Офелия.

— Да?

— Раз леди Камилла призвала своего слугу раньше всех, может ли это означать, что тем самым она положила начало Войне за Грааль?

— Меня этот вопрос тоже интересует, — поддержала святую Астра.

— Да, война считается начавшейся, как только призывается первый слуга.

— В таком случае, может ли то, что пару дней назад произошло в Старшей Восточной школе, быть делом рук кого-то из слуг?

Повисло молчание. Офелия и Астра с нетерпением уставились на мужчину, который не ожидал, что речь вообще зайдёт о самом громком происшествии Фроствинда за последние годы. Он слышал о резне в школе, но мысли его занимала одна только война, а потому Айзеку было по большей части плевать на происходящее вокруг. И только теперь, благодаря вопросу Рукбах, он допустил связь между всем этим.

— Такое… возможно, — глухо признал лорд.

— А что-то случилось? — поинтересовалась Лилит, которая лишь чудом умудрилась не наткнуться на новости, находясь в городе уже более суток.

— За день до твоего прибытия в одной школе произошла настоящая бойня, — ввела её в курс дела Антарес. — Какие-то неизвестные проникли на территорию посреди дня и жестоким образом убили больше ста человек. Ранее среди простых жителей Фроствинда ничего подобного не случалось, но если допустить, что за этим стоит кто-то из участников Войны…

— В таком случае у Ассоциации появятся вопросы, и в первую очередь ко мне, как к наблюдателю, — подхватила Офелия. — Эх, я только вступила в должность, и уже такое злоключение.

— Если это действительно дело рук кого-то из мастеров, то я не думаю, что Ассоциация вас накажет, — успокоил девушку Айзек. — Всем слугам становится известно о правилах войны сразу же после их призыва. Если выходит так, что мастером оказывается человек неосведомлённый, обязанность слуги всё ему объяснить. В противном случае это самое наглое нарушение порядков, которое необходимо пресечь. Если подобное повторится, нам нужно будет выяснить, кто из слуг за это ответственен, и в срочном порядке избавиться от него, попутно решив судьбу его мастера, в зависимости от причастности к беспорядку.

— Я вас поняла, — облегчённо кивнула Рукбах.

— Теперь же обсудим роль леди Астры, — Уэбб перевёл взгляд на главу без семьи. — Здесь нам нужно вновь вернуться к прошлой войне. Как я говорил, для воплощения Грааля нужна энергия, оставшаяся от слуг. Но помимо этого необходим и сосуд, которому предначертано стать вместилищем для всего остатка. Одним из мастеров прошлой войны была женщина семейства Айнцбернов из Германии. Когда-то давно предок их рода и стал одним из создателей ритуала Войны за Грааль. Айнцберны специализируются на создании искусственных людей, гомункулов, которые впоследствии и становятся вместилищем для Грааля. Именно эта участь постигла ту, что была мастером в прошлой войне. Но что самое важное, у неё была маленькая дочь, которая после гибели матери на протяжении всех этих десяти лет воспитывалась в приюте нашей дорогой леди Астры. Тогда мне пришлось хорошенько постараться, чтобы провернуть это, однако старания мои окупились. Напомните, пожалуйста, как её имя?

— Девочку зовут Хлоя, — потупив взгляд, ответила Антарес.

— Точно. Хлое суждено повторить судьбу своей матери и стать сосудом для Грааля, когда придёт время. А раз она уже под нашим присмотром, леди Астре будет необходимо лишь призвать слугу и охранять приют от нападения извне. Таким образом, даже если мы будем нести потери, чаша всё равно останется в наших руках.

Никаких споров или осуждений не последовало. Даже если не все были согласны с планом Айзека, никто не стал заявлять об этом открыто. Обсудив ещё пару моментов, заговорщики стали расходиться по своим делам. Офелии предстояла очередная ночная служба, но вместе с тем и привыкание к новому статусу. Лилит остановилась в одной из самых престижных гостиниц Фроствинда, где и планировала заниматься порученной ей работой, но сперва незамедлительно призвать слугу. Камилла с небольшой группой своих подчинённых захватила чужие владения, где и обосновалась на период войны. Астра вернулась в приют к детям, готовая для призыва слуги, с намерением во что бы то ни стало защитить это место. А Айзек, попрощавшись с гостями и убедившись, что поблизости не было любопытных глаз, вернулся в свой кабинет и стал ждать, когда организованная им Война за святой Грааль начнёт набирать обороты.

Как известно, ни один масштабный план не выдерживает встречи с реальностью. И к задумке Айзека Уэбба это заявление было справедливо как никогда. Дело было даже не в том, что девочка, которой предназначалась ключевая роль, неожиданно сбежала из приюта. Загвоздка заключалась в одной маленькой детали, которую глава клана Созвездий не учёл в силу своего неполного представления о Войне за святой Грааль. Однако маги из Ассоциации этот момент учли, и были готовы им воспользоваться.

Как и было сказано, Грааль прошлой войны воплощён не был, и его магическая энергия осталась витать в воздухе. Айзек воспринимал этот факт лишь как возможность для запуска нового ритуала. Вот только это означало ещё и то, что необходимости в новом сосуде для чаши не было. Грааль, оставшийся с Лондонской войны, не появился, но и не исчез. Другими словами, в этот раз не будет необходимости доводить войну до финала, когда останется лишь один слуга. Достаточно смерти двух-трёх призванных душ, и предыдущий Грааль проявит себя.

Ассоциация знала об этом и подготовила свои меры. Конечно, им было бы намного удобнее, если бы чаша появилась прямо в городе, где у них расположен штаб. Но раз Айзек решил организовать войну на территории Фроствинда, то и воплощение Грааля случится там же. Поэтому маги из Ассоциации поставили перед собой задачу как можно раньше отыскать исполнитель желаний и переместить его в Лондон.

Пусть они и обещали Уэббу не вмешиваться, если тот будет соблюдать поставленные перед ним условия, но обе стороны понимали, что вся эта формальность лишь фикция. Никто изначально не собирался играть по правилам. Потому Часовая башня отправила двух своих магов, чтобы те стали мастерами в грядущей битве. Однако это была не единственная мера.

Взяв за основу форму одного из слуг прошлой войны, искусные маги, специализирующиеся на сотворении марионеток, создали высокотехнологичную куклу, даровав ей имя Файндер. Проще говоря, это была искусственная слуга, но разработанная на основе слуги истинной, связанной с Граалем, благодаря чему она обладала возможностью почувствовать хотя бы приблизительное место, где чаша должна появиться.

Таких марионеток было создано несколько, однако из-за невозможности разделять сознание на несколько тел, в единый момент времени могла быть активна лишь одна кукла. Это немного осложняло задачу, но, по мнению Ассоциации, не являлось критическим фактором. Да и всё ещё оставались двое подосланных мастеров, которые бы при необходимости обеспечили поддержку.

Помимо основной задачи по добыче Грааля, Файндеру было дано наставление при возможности устранять вражеских мастеров. О том, что кукла сможет выстоять против настоящего слуги не могло быть и речи, если только это не касалось класса Ассасин. Потому более целесообразным было устранять мастеров, когда те остаются без своего слуги. Благо Файндер могла чувствовать как первых, так и вторых. В то же время она сама оставалась абсолютно незаметной, так как будучи лишь механизмом, пусть и на основе духа, не испускала никакой магической энергии, которую можно было бы отследить.

Если говорить о том, обладала ли кукла сознанием или воспоминаниями о прошлом, то ответ отрицательный. Конечно при первом запуске двое магов, проверяющих её, заметили странную активность процессора, но после некоторых настроек, кукла перестала подавать признаки того, что у людей принято называть мышлением. Теперь это был просто механизм, работающий по заданным её создателями алгоритмам.

Хранилище Файндеров маги обустроили в каком-то подземном помещении ради избегания лишних глаз недругов или простых жителей Фроствинда. Каждая из марионеток была абсолютно идентична остальным, поэтому им даже не стали давать разные названия или прозвища, ограничиваясь лишь номером использования.

Итак, стоило «Первой» запуститься, как она сразу же уловила энергетический след Грааля, исходящий откуда-то с окраин города. Недолго думая, вернее, без возможности думать вообще, кукла быстрыми рывками выбралась наружу, где уже господствовала ночь, и незаметно для всех направилась в западную часть, окружённую лесом. Несмотря на то, что Файндер больше напоминала робота, двигалась она достаточно легко и проворно, отчасти благодаря конечностям, способным проворачиваться под любым углом.

Когда она миновала окрестности приюта «Литтл Стар» и церквушки Офелии Рукбах, сигнал Грааля стал размытым, и теперь Файндер оставалось лишь шататься по лесу. Да, чаша пока ещё не была воплощена, однако, поскольку была недалека от этого, уже являлось возможным определить приблизительное место её появления, схорониться там и в нужный момент забрать желаемое.

«Первая» бродила меж деревьев до тех пор, пока не увидела перед собой маленькую девочку. Та была полностью чёрной, будто ходячая тень, за исключением глаз, которые светились белым. Файндер почувствовала исходящую от девочки энергию, но не нашла в своей системе определение для подобного следа. Незнакомка не была ни мастером, ни слугой, ни даже магом, но в то же время не могла являться и простым человеком. Даже искусственные существа, вроде гомункулов, невольно окружали себя магической аурой. Можно было предположить, что «девочка-тень» тоже марионетка, но она выглядела слишком живой и визуальный сканер «Первой» не выявил никаких признаков электротехники. Конечно, некоторые маги создавали более простых деревянных кукол, но в таких случаях разница с живыми людьми была на лицо. Девочку же нельзя было бы отличить от человека, если бы не её неестественно тёмная внешность и светящиеся глаза.

Чем дольше Файндер смотрела на неопознанное существо, тем больше логических ошибок происходило в её процессоре. В какой-то момент зрение марионетки начало сильно рябить. Ещё немного и произошёл бы отказ систем, но «тень» внезапно стала убегать. Почти мгновенно Файндер пришла в норму, однако что-то в ней всё же оказалось сломано, ведь вместо продолжения своей миссии, «Первая» погналась за девочкой. У неё, несмотря на все принятые создателями меры во избежание подобного, появилось собственное желание, которое она поставила выше первостепенной цели. Марионетка желала узнать, кто эта девочка, а также, почему она смогла пробудить в ней то, чего быть не должно.

Но преследование успехом не увенчалось: странной девочки удалось укрыться среди деревьев. Зато Файндер смогла стать свидетелем одного интересного зрелища. Укрывшись за деревом для незаметности, кукла перевела взгляд на цветочную поляну, где обнаружила двух людей. Одного из них она знала. То был маг, которого отправила Ассоциация и, судя по всему, он занимался ритуалом призыва слуги. Перед ним же стоял, выставив пистолет, незнакомый мужчина средних лет, который судя по анализу, был обычным человеком. Казалось, Файндер должна вмешаться и помочь посреднику, но среди всех её установок было указание, запрещающее вредить простым людям, не обладающим магией. Да и, как она рассудила, не может же маг из Часовой башни пасть от руки того, кто лишён магических знаний.

Но кукла ошиблась. Не успел маг применить хоть какие-то заклинания, как неизвестный застрелил его и напоследок выпустил ещё несколько пуль. Всё закончилось в мгновение ока, и «Первая» хотела уже было уйти по своим делам, как вдруг заметила свечение, исходящее от магического круга. Призыв сработал, несмотря на то, что призыватель был мёртв. Прежде чем она смогла переварить это недоразумение, миру явил себя первый слуга, которого Файндер имела честь лицезреть. То был внушительных видов рыцарь в чёрных как смоль доспехах.

Переведя взгляд обратно на застрелившего колдуна мужчину, марионетка, наконец, поняла, в чём дело. Каким-то образом право быть мастером передалось убийце мага, а это значило, что теперь Файндер имеет право устранить его, как соперника в гонке за Грааль. И она вновь повела себя не по протоколу, напав на мастера в присутствии его слуги, понадеявшись, что малоподвижный по виду рыцарь не поспеет за её движениями.

«Первая» облажалась. В битве искусственного слуги и слуги настоящего, она потерпела сокрушительное поражение. Противник успешно блокировал все её атаки, а затем в один момент пронзил её ядро. Даже после столь критического повреждения система Файндер ещё продолжала работать, пусть надолго бы её всё равно не хватило. Однако враг не желал ждать ни секунды. Решив не церемониться, рыцарь обрушил на неё свой меч, знаменуя завершение их непродолжительной битвы.

…

…

Инициализация запущена.

…

…

Загрузка данных.

…

…

Проверка работоспособности.

…

…

Система готова.

Файндер открыла глаза, обнаружив себя в новом теле. Теперь её справедливо было именовать «Второй». По крайней мере, до тех пор, пока она не будет уничтожена снова. У неё началась очередная новая жизнь. Вот только кое-что было не так. По умозаключениям самой куклы, та загадочная девочка в лесу, похоже, заразила её каким-то вирусом, из-за чего системы марионетки теперь не придерживались строгих правил, а сама она обрела что-то вроде клочков самосознания.

Но «Вторая» решила, что это проблема в первую очередь тех, кто занимается её диагностикой, поэтому ей самой нет резона напрягать свой процессор по этому поводу. Тем более, что её занимала совсем другая мысль.

В тот момент, когда сразивший её слуга, возвысился над Файндер в готовности нанести добивающий удар, кукла обратила взор на ночное небо. Но вместо звёзд и Луны, которые она почему-то желала увидеть столь сильно, будто это желание представляло собой отголосок давней жизни и потому имело огромную ценность, её взору предстало совсем иное зрелище. В небе висел огромных размеров красный глаз, взор которого был направлен прямо на цветочную поляну, где только что произошла битва. Хотя Файндер не стала бы отрицать вероятность того, что взгляд глаза был и вовсе направлен на всю территорию Фроствинда — настолько был огромен этот объект, неестественный своей природой. Но отчего-то, его алый окрас казался искусственной слуге до нестерпимой боли знакомым.

Вспоминая об этом ещё раз, Файндер, будучи уже в новом теле, которое отличалось от предыдущего некоторыми модификациями, среди которых был и голосовой модуль, произнесла чьё-то имя. Кукла не имела представления, кому оно принадлежит, но почему-то была уверена, что когда-то давно, ещё в своей прошлой жизни, её губы произносили это имя множество раз. И нередко с улыбкой.

«И л и а н а».

Мари Грейс приходилась Алану близкой подругой ещё со времён начальной школы. И, конечно же, она была в него влюблена. Однако романтические чувства зародились в девушке далеко не сразу. В детские годы Алан Бриз был для Мари скорее как неуклюжий младший брат, за которым приходилось присматривать по причине хороших взаимоотношений их родителей. Разница в возрасте была всего два года, но девочке иногда казалось, что она лет на десять взрослее своего приятеля. А ещё из-за плаксивости Алана, Грейс нередко шутливо вопрошала, кто из них тут ещё девчонка.

Но шло время, эта парочка менялась, как менялись и их отношения. Они всё ещё продолжали оставаться друг для друга важными людьми, однако и у Алана и у Мари появился свой круг общения, и они, ожидаемо, перестали проводить вместе большое количество времени. Возможно, именно поэтому девушка стала чаще вспоминать их прошлое, и чаще думать об Алане, ожидая хотя бы случайных встреч в школе. И не успела Мари всё осознать, как до её выпуска остался последний учебный год. Только тогда она поняла, что смотрит на своего давнего знакомого уже не как на бестолкового мальчишку, а как на юношу, к которому неравнодушна.

Но слова любви так и не были высказаны. И нет, дело было не в том, что Грейс боялась своим признанием разрушить дружбу, которая связывала их столько лет. Она уже давно не верила в чистую дружбу между мужчиной и женщиной, считая вполне закономерным итогом то, что рано или поздно такой вид отношений перерастает в романтическое влечение одного к другому, если вообще не является причиной этой самой «дружбы». Мари банально пугала вероятность отказа. Она уже давно знала Алана, и за все годы парень никогда не позволял себе лишнего. Ни неловких попыток поцеловать, хотя бы в щёчку; ни похотливых взглядов на её достоинства, которыми, по мнению самой девушки, она не была обделена. Даже во время редких моментов объятий, Алан обнимал её осторожно и без энтузиазма.

Иногда он делал ей комплименты. Например, когда она решила покрасить волосы в ярко-розовый оттенок. Также парень всегда говорил, что у Мари красивые глаза, напоминающие цвет морской волны. И да, Грейс было приятно слышать эти слова со стороны Алана, тем более, что это были не простые дежурные комплименты. Если Бриз что-то хвалил, значит, ему это действительно нравилось. Но этого всё равно было недостаточно, чтобы Мари вдруг вообразила, будто её чувства взаимны. Потому девушка продолжала выжидать подходящего момента, попутно следя за тем, чтобы Алан не отдалился от неё.

Однако девушка была не настолько повёрнута на любви, чтобы выбрасывать из головы и прочие важные дела. Поэтому после того, как она закончила школу и поступила в колледж, съехав от родителей, Мари продолжала прилежно учиться, желая себе в будущем успешную жизнь. С Аланом же она старалась видеться как можно чаще в свободные дни. Временами звала его к себе в гости, но и в такие моменты Бриз не предпринимал никаких действий в её адрес, а взять инициативу в свои руки Мари не решалась, опасаясь, что её напористость может отпугнуть парня. И, возможно, эта неловкая романтическая комедия продолжалась бы ещё некоторое время, однако внезапно произошла ситуация, выходящая из ряда вон.

В один из дней, сидя на лекции, Мари получила от Алана сообщение, в котором он сообщил, что собирается наведаться к ней. Некоторое время назад Грейс сделала для него дубликат ключей, чтобы при необходимости у парня было место, где можно отсидеться. Вот только ни разу до этого он не проявлял инициативу и приходил всегда лишь по приглашению. Беспокойное чувство тут же овладело девушкой, поэтому она, отпросившись с занятий, сославшись на плохое самочувствие, незамедлительно бросилась домой. Там она застала Алана трясущегося от страха. Парень невпопад попытался объяснить случившееся, но единственное, что Мари поняла, это то, что кто-то проник на территорию школы, где учился Бриз, и совершил убийство.

Отправив парня в ванную, дабы тот умылся и немного пришёл в себя, Грейс тем временем решила заварить специальный чай, чтобы успокоить нервы Алана. Включив телевизор, она удачно попала на срочный выпуск новостей, из которых её предположения подтвердились, разве что оказалось, что убито было несколько десятков людей, а обвинили во всём неких террористов, которых уже пытаются найти. Обратив внимание на то, что Алан задерживается в ванной комнате, Мари пошла его проверить. Последующие события — дело пройденное.

В итоге, наша парочка, в связи с неслабой паранойей Алана, решила на время покинуть территорию Фроствинда. В пятидесяти километрах от города находилась небольшая деревушка, в которой когда-то жил дедушка Мари. Дом остался стоять даже после смерти хозяина, поэтому девушка могла им воспользоваться. Но перед поездкой пару дней она потратила на разговоры с родителями, сначала своими, а затем Алана. Конечно, произошедшее в Старшей Восточной оставило очень сильный отпечаток, поэтому все занятия были отменены на некоторое время. А убедить мистера и миссис Бриз в том, что их сыну сейчас не помешает отвлечься, и времяпровождения на более свежем воздухе в этом отлично поможет, было для Мари несложно, учитывая, что она была у них на хорошем счету.

Сам же Алан покорно слушался Грейс, полностью доверив ей своё благополучие. Девушка была от этого чуть ли не на седьмом небе от счастья. И пусть она искренне беспокоилась о состоянии Бриза, у неё никак не получалось отделаться от грязной мысли о том, что именно подобного прецедента она ожидала, и что когда всё уляжется, Алан наконец посмотрит на неё глазами, наполненными пусть даже не благодарностью, но любовью.

До пункта назначения эти двое добрались на автобусе. Деревня встретила их безмолвной тишиной, нарушаемой шелестом листьев на ветру и редкими окриками птиц, доносящимися из леса. Время близилось к полуночи, потому большая часть жителей уже спала, и в окнах не горел свет. Освещение от фонарей было тусклым, но достаточным, чтобы хотя бы примерно разбирать дорогу.

— Как-то тут пустовато, — прокомментировал Бриз безлюдные улицы.

— Ну а чего ты хотел? Здесь, в отличие от города, по ночам шататься смысла не много, — со знанием дела объяснила Мари. — Знакомиться будешь завтра.

— Да я не то чтоб горел желанием.

— Хочешь не хочешь, а на контакт выйти, так или иначе, придётся. Кто знает, сколько мы здесь пробудем. Тем более кое-кого из местных я помню.

— А как давно ты здесь была в последний раз?

— Ну, если не соврать, где-то лет пять, может, шесть назад, — прикинула в голове Мари.

— И насколько велика эта деревня?

— Честно, я не помню. В детстве казалась огромной, но сейчас вряд ли возникнут такие мысли. Не сказать, что я обходила её всю, но, возможно, она размером с Южный район Фроствинда.

— Вот как.

Оставшуюся дорогу они продолжили уже в молчании, каждый в своих мыслях. Как бы ни старался Алан не думать о пережитых ужасах, у него это не получалось. Он до сих пор как будто видел перед глазами ту ужасную картину. Роковой день проходил совершенно обычно, как и любой другой. Учитель что-то объяснял классу, попутно делая записи на доске. Кто-то из учеников всё записывал, кто-то шептался между собой. Сам Алан тем временем со скучающим видом смотрел в окно. И вдруг со стороны коридора раздались чьи-то крики. Класс Бриза всполошился. Все ученики уставились на преподавателя, попутно отпуская всяческие комментарии. Мужчина у доски поправил очки и, пробормотав что-то о хулиганстве, направился к двери, чтобы выяснить причину криков.

Но не успел учитель взяться за ручку, как дверь с громким звуком слетела с петель прямо на мужчину и повалила его на пол. В дверном проходе стоял тёмный силуэт, но по какой-то причине Алану всё никак не удавалось понять, мужчина это или женщина. Незнакомец будто был покрыт какой-то тёмной дымкой, обволакивающей его с ног до головы. Угадывались лишь очертания маски на голове неизвестного. Маски, напоминающей уродливую свиную морду. Ещё Бриз смог разглядеть в руке силуэта топор, и как только в классе начала нарастать паника и шум, этот самый топор молниеносно вонзился в голову распластавшегося на полу преподавателя. Кто-то закричал, но голосов было несколько, поэтому было не разобрать, кому конкретно они принадлежали. Возможно, что кричал и сам Алан.

Порубив голову мужчины на несколько кусков, убийца в мгновение ока оказался возле одного из одноклассников Бриза, с которым тот неплохо общался, и одним резким взмахом отсёк тому руку. Кровь хлынула во все стороны, крики стали громче. Кто-то попытался спастись через окно, некоторые побежали к двери, проход к которой был свободен. Начался хаос. А незнакомец со свиной мордой продолжал, будто в безумном танце, за доли секунды материализовываться возле разных учеников и в прямом смысле слова шинковать их своим топором.

Оказавшись у окна, в которое перед этим выпрыгнул кто-то из одноклассников, Алан взглянул вниз. Второй этаж — высота пусть не слишком большая, однако шансы серьёзно пострадать всё равно немалые. Вот только то, что было позади Бриза, виделось ему в разы ужаснее травм или даже смерти. Наконец решившись, парень прыгнул и, вопреки опасениям, сумел удачно приземлиться, хотя боль в ногах всё равно оказался весьма ощутимой, даже несмотря на бушующий адреналин. Обернувшись, Алан увидел, что все окна кабинета, где он только что был, окропились изнутри кровью, а виновник стоит подле места, откуда сиганул юноша, и смотрит прямо на него. Страх взыграл с новой силой, и Бриз рванул с места.

Однако опасность всё ещё не миновала, поскольку юноша находился во внутреннем дворе, откуда не было выхода за переделы территории школы. Другими словами, ему было необходимо вновь вернуться в здание и преодолеть несколько коридоров, чтобы добраться до ворот. Силуэт же в свою очередь не намеревался преследовать Алана, продолжая свою кровавую жатву.

Оказавшись внутри, Бриз обратил внимание на сигнал тревоги, не умолкающий ни на секунду. И даже сквозь этот шумный звук парень улавливал хор криков, доносящийся откуда-то из-за стен. Отгоняя ненужные мысли, Алан ускорился, но завернув за угол, тут же остановился, после чего упал на четвереньки и выплеснул на пол содержимое своего желудка. Прямо по центру коридора валялась куча окровавленных изуродованных тел. Смотреть на зверские увечия, коими полнились трупы, было не в силах парня, однако выход был прямо впереди, поэтому ничего другого не оставалось, и Алан стал обходить груду мертвецов, стараясь не приближаться слишком близко. Едкий запах крови был невыносим, и Бриз еле сдержал очередной рвотный позыв. Наконец, человеческий «фарш» остался позади, и юноша, миновав выход, бросился как можно дальше от школы. Где-то вдалеке послышалась сирена.

Прокрутив все события вновь, Алан невольно поёжился и почувствовал, как накатывает тошнота, однако вида не подал. Мари и без того старалась изо всех сил проявлять заботу, поэтому не стоило давать ей лишний повод для беспокойства. Да и, если так посмотреть, за эти дни Бриз ни разу не обнаружил слежки за собой. Тем более, сейчас они вовсе покинули Фроствинд, так что, слова Мари о том, что беспокоиться уже не о чем, действительно были вполне обоснованы. Однако юноша всё равно продолжал чувствовать, что то самое нечто со свиной мордой преследует его по пятам. Возможно, это была лишь паранойя, парень не отрицал и такого варианта. Но чувство опасности не покидало его, и казалось, что скоро должно произойти нечто ещё более ужасное, чем то, что ему пришлось пережить в школе.

Когда они дошли до нужного дома, Алан, пока Мари открывала замок, оглядывался по сторонам, ожидая увидеть в темноте среди зарослей торчащее свиное рыло. К его сожалению, хотя, в какой-то степени, может даже, к облегчению, парень никого не заметил и покорно зашёл внутрь после пригласительного жеста девушки.

«Кхя-кхя-кхя!», — раздавался противный скрипучий смех, наблюдающий за тем, как парень и девушка скрылись в стенах деревянного домишки. Тревога Алана не была напрасной, однако он даже представить не мог всей сути происходящего. Судьба была к нему поистине жестока, ведь семнадцатилетнему школьнику выпал жребий стать участником Войны за Святой Грааль. Что уж говорить о его познаниях данного ритуала, если он даже магию считал лишь выдумкой и являлся самым обыкновенным молодым парнем. Ещё большее его несчастье заключалось в том, что слуга, чьим мастером поневоле стал Алан, относился к классу Ассасинов и считал, что для него правила войны не писаны, а потому позволил себе совершить нападение на школу собственного мастера. Но помимо жажды крови, в том была и другая причина.

Слугой, которая с хищной улыбкой смотрела на временное убежище Алана и Мари, являлась молодая рыжеволосая девушка. Лицо её было украшено веснушками и вместе с тем уродливыми шрамами. Одета она была в наряд, который можно увидеть на фотографиях людей, занимающихся фермерским хозяйством: сапоги, джинсы, клетчатая рубашка. В дополнение, правда, шла ещё кожаная жилетка. В руке Ассасин держала снятую с лица маску. То была обыкновенная пластмассовая маска в виде мультяшной свинки, однако из-за способностей Ассасин Алан видел её с натуралистичной свиной мордой.

Истинным именем Ассасин, а вернее тем именем, которым её нарекли в общественности, было Леди-свинья. Американская городская легенда, истории о которой наводили ужас на любителей пощекотать нервы и блуждали из одного города в другой. Зачастую слуги призываются из прошлого, однако байки о мстительном духе Леди-свиньи существовали и по сей день. Другими словами, Ассасин была призвана из настоящего, и просто переместилась из Америки на территорию Фроствинда. Но, как и все остальные слуги, она получила информацию о деталях войны, однако всё равно не сочла нужным придерживаться их.

Дело было в том, что Леди-свинья питалась людскими страхами и душами. Резня, которую она устроила в Старшей Восточной школе, была нужна для того, чтобы Ассасин получила больше сил. Благодаря своим персональным особенностям, она могла одним лишь своим присутствием вызывать у людей чувство ужаса и панику, и наводить на них устрашающие видения, как в случае со своей маской.

Даже мастера своего Леди-свинья не стала щадить. Поскольку Алан не был магом, он не мог подпитывать слугу нормальным количеством энергии, но чувство страха служило для Ассасин отличным заменителем, поэтому она целенаправленно заставляла собственного мастера беспрестанно быть на нервах.

— Никудышный, — дала она оценку Алану. — Хотя перебарщивать тоже не стоит. Этот недоумок чуть не вскрылся после нашей первой встречи. Пришлось часть сил потратить на то, чтобы его раны затянулись побыстрее. А эта девка, Мари, кажется. Сначала я думала убить её, но она неплохо умеет успокаивать моего мастера. Ну что ж, до тех пор, пока моё нахождение в этом месте зависимо от этого доходяги, я позволю им обоим жить. Но чувствуется, долго это не продлится.

Ассасин устремила взгляд на верхушку стоящего рядом дерева и парой ловких движений, без особых усилий взобралась на него, окидывая взором спящую деревню. Пусть было темно, однако духам свет был ни к чему. Леди-свинья тщательно принюхалась, а затем оскалилась и с аппетитом облизнулась.

— Какая же богатая скотобойня. В городе особо не разгуляешься — всегда могут найтись те, кто пристанет, если убить слишком много тушек. Зато здесь, среди леса можно пировать всласть. Я чую около трёх сотен душ. С таким запасом я не только перестану нуждаться в мастере, но и смогу открыто противостоять любому другому слуге, — Леди-свинья вновь обернулась к стоящему внизу дому, в котором уже успел погаснуть свет, и произнесла. — Довольствуйтесь последними днями спокойствия, пока я всё подготавливаю. Потому что совсем скоро я устрою такую мясорубку, с которой не сравнится ни один другой убийца. Эта деревня узнает, что такое геноцид. Кхя-кхя-кхя!

Дождавшись, когда чужаки покинут цветочную поляну, существо ещё несколько мгновений глядело вслед удаляющемуся мужчине и его слуге в чёрных доспехах, а затем, не теряя настороженности, отправилось в сторону своего убежища. Всё это время оно лишь наблюдало за развернувшейся битвой, однако если бы обстоятельства вынудили, тоже вступило бы в бой. Но мечник в доспехах, который вероятно являлся слугой класса Сэйбер, судя по решению покинуть местность, не сильно горел желанием устраивать новую схватку.

Само существо тоже являлось слугой и принадлежало к классу Берсеркер. Обычно те, кто был призван в подобном классе, отличались отсутствием рассудка и действовали в основном на своих инстинктах, но это существо было на удивление способным не бросаться на амбразуру без особого повода. И на то была причина, которая в тот самый момент находилась в скрытой среди лесных зарослей пещере, где Берсеркер оставил её, когда уходил посмотреть, из-за чего снаружи стало так шумно.

Внешним видом существо напоминало высокого антропоморфного оленя, вот только тело его состояло не из плоти и крови, а было подобно древесной коре. Если бы кто-то из людей в такое тёмное время суток посреди глухого леса наткнулся на это существо, появился бы риск того, что жители Фроствинда стали бы поговаривать о жутком лесном чудовище, порождая для города новую легенду.

Когда Берсеркер ступал, за его спиной оставались терновые кусты, которые скрывали собой тропу, ведущую к укрытию существа. Сама же пещера тоже была всячески забаррикадирована ветвями и листьями, а вход в неё был крайне узким. Однако, несмотря на свои крупные габариты, существо не видело в этом преград. Оно было способно изменять форму своего тела и распадаться на множество переплетённых между собой веток, тем самым делая для себя доступными даже самые маленькие проходы.

— Ты вернулся! — раздался детский голос, полный радости, когда Берсеркер оказался внутри пещеры и принял свою изначальную форму. Из тени к нему выбежала маленькая девочка-альбинос и обняла его ногу. Пусть вид у существа был способен напугать даже взрослого, девочка совсем не испытывала страха по отношению к нему. — Плохие люди ушли?

Разговаривать Берсеркер не умел и лишь издавал звуки, похожие на рычания. Из-за этого ему пока было сложно нормально общаться с ребёнком. Он попытался ответить на её вопрос рыком, который, по его мнению, звучал бы утвердительно, но девочка восприняла это звук иначе.

— Похоже ты голоден. Честно говоря, я бы тоже перекусила.

Благо древесный монстр заранее предвидел, что временно опекаемое им дитя проголодается, поэтому у него в закромах пещеры завалялось пару животных тушек, которые он так же предусмотрительно освежевал. Берсеркер протянул их девочке, считая, что в таком виде они уже готовы к употреблению. Вот только увидев на лице ребёнка недоумение, он понял, что кое-чего не учёл. Мало какой человеческий детёныш станет употреблять сырое мясо. И, к сожалению, никакой возможности приготовить его у Берсеркера не было, из-за чего тот издал расстроенный рык.

— Не плачь! — тут же бросилась успокаивать монстра красноглазая девочка, которая не испытывала проблем с ориентацией в пространстве, несмотря на царящую в пещере темноту. — Я умею разводить костры.

Девочка бегло огляделась по сторонам, а затем стала набирать ветки, валяющиеся там и тут.

— Воспитатели меня учили, как это делается, когда мы ходили в походы. Я ещё с первого раза запомнила, как надо, и уже в следующие разы всегда разводила костры сама, — с энтузиазмом накладывая ветки друг на друга, вспоминала проведённые деньки в приюте «Литтл Стар» девочка по имени Хлоя. Именно на её поиски всю эту ночь потратил инспектор Кайл Стросс. Вряд ли он мог помыслить о том, что маленькая девочка была украдена жутким лесным монстром, да ещё и в целях защиты. Ведь в приюте Хлое грозила опасность, потому Берсеркер вынес её оттуда и укрыл в месте, где у него будет преимущество над любым противником — в лесу.

— Получается! — радостно огласила Хлоя, смотря на усиливающееся в костре пламя, которое ей удалось разжечь. Берсеркер же, несмотря на весь свой внушительный облик, наблюдал за пламенем с внутренним напряжением. Ещё бы, ведь огонь опасен для любого живого существа, а когда твоё тело создано из дерева, то эта опасность лишь увеличивается.

В своей сущности Берсеркер являлся лесных духом, известным как Вендиго. Когда-то давно его считали символом безумного голода. Люди, оказавшиеся в лесу на его территории, попадали под влияние Вендиго и впадали в безумие, становясь каннибалами. Вероятно, по причине подобного воздействия на человеческий разум, он и был призван в классе Берсеркера. Хотя сам Вендиго сомневался в том, что хоть когда-то обладал такими силами. На самом же деле люди лишь использовали его имя для оправдания собственной жестокости.

Наблюдая за тем, как маленький ребёнок, который в разы более хрупкий, чем он сам, с блеском в глазах подчинил себе огонь для приготовления пищи, Берсеркер и сам немного успокоился. Он оторвал от собственного тела несколько веток и насколько мог своими когтистыми и длинными пальцами сплёл из них небольшую корону, которую затем аккуратно водрузил на голову Хлои.

— Ого! — с восторгом отреагировала девочка, поправляя головной убор, чтобы тот не упал. — Спасибо большое!

Хлоя искренне улыбнулась и обняла морду, напоминающую видом олений череп. Наверное, из всех участвующих в этой Войне за святой Грааль пар человека и героического духа, этот тандем был самым близким друг к другу, несмотря на колоссальную разницу во внешнем виде.

Когда-то давно предки семейства Айнцбернов совместно с двумя другими семьями магов создали ритуал Войны святого Грааля, в надежде постичь истоки магии, к чему в те времена стремились чуть ли не все причастные к магическому ремеслу. Однако шли годы, и в ходе смен поколений друг другом, секрет создания ритуала был утерян Айнцбернами, поэтому из организаторов Войн за Грааль, они превратились в обыкновенных участников в битве за чашу, исполняющую желания. А потому и цель у них сменилась от постижения магических таинств до возвращения принадлежащему им по праву искусству воспроизведения Грааля.

Именно с этой целью была отправлена на Лондонскую войну десятилетней давности девушка-гомункул по имени Илиана фон Айнцберн. По велению нынешнего главы семейства она должна была победить в ритуале и, перевоплотившись в Грааль, перенаправить его в родовой замок, расположенный в Германии. Вот только Илиана не справилась со своей задачей и потерпела поражение, так и не сумев приблизиться к заветной чаше.

Или, быть может, случилось нечто иное…

* * *

Несмотря на то, что Айзек Уэбб устраивал войну в Фроствинде без расчёта причастности кого-то из основных трёх семей основателей ритуала, информация о готовившемся событии всё равно просочилась через Ассоциацию магов и дошла до сведения Айнцбернов. Глава магов севера мог бы воспринять попытку сокрытия о Войне за Грааль как оскорбительный жест со стороны Ассоциации, и образовать на этой почве конфликт. Однако он рассудил, что куда более разумным решением будет воспользоваться новым шансом, а потому направил в Фроствинд ту, кого считал наиболее подающей надежды. Иронично, что избранная Эстелла фон Айнцберн приходилась пропавшей десять лет назад Илиане единокровной сестрой.

Прибытие девушки в пункт назначения осталось незамеченным со стороны организаторов и Ассоциации. По крайней мере, сама Эстелла была в этом уверена. Она не стала брать с родины своих личных слуг и прилетела в Фроствинд в гордом одиночестве. Поскольку у семейства Айнцбернов не было каких-либо имений в этом небольшом городе, Эстелла просто решила остановиться в одном из самых люксовых отелей, забронировав сразу все номера на последних этажах здания — проблем с финансами девушка не испытывала. Администрация отеля, конечно, была поражена подобной просьбой, однако поспешила исполнить пожелания богатой иностранки необычной внешности.

К слову, все гомункулы Айнцбернов, будучи искусственными созданиями, сотворёнными по единому прототипу, имели белоснежные волосы и ярко-красные глаза. Другими словами, они имели чуть ли не идентичный облик, различия которого выражались в незначительных мелочах. Но даже при этом условии, Эстелла и Илиана были чересчур похожими друг на друга, из-за того, что появились на свет естественным путём от одной матери и в единый момент времени. Факт чрезмерной схожести с сестрой удручал Эстеллу, ведь она всегда недолюбливала кровную родственницу, к которой в семье относились куда более тепло.

Десять же лет назад ненависть к близняшке достигла своего предела, ведь, несмотря на желание Эстеллы принять участие в Войне за Грааль, глава Айнцбернов — или как его ещё называли в семье, Великий дедушка — отдал предпочтение Илиане. Его решение не изменил даже факт наличия у девушки годовалой дочери. Перед своим отбытием Илиана обратилась к сестре с просьбой позаботиться о малышке в её отсутствие. Но уязвлённая гордость Эстеллы не позволила спокойно воспринять пожелание от той, кого избрали вместо неё. Они расстались в ссоре: одна сестра отправилась на порученную миссию вместе с ребёнком, а вторая осталась в семье, где на неё смотрели лишь как на замену первой.

Когда же до сведения главы дошла информация о поражении Илианы, он лишь со вздохом произнёс: «Снова», — и ничего более. Его не интересовала ни судьба той, кто провалил его задание, ни судьба её отпрыска. Эстелла же в свою очередь обрадовалась неудаче сестры. В этой новости она увидела стимул для работы над собственным ростом. На протяжении десяти лет она упорно трудилась, развивала свои магические навыки и повышала собственное положение в семье, дабы не просто перестать быть тенью Илианы, а добиться куда большего расположения от Великого дедушки. Из нелюдимой и мрачной девушки с нерешительным взглядом, Эстелла преобразилась в элегантную и уверенную в себе женщину, способную затмить окружающих своей харизмой. И все её старания были проделаны ради сего момента — принять участие в Войне за Грааль и добыть для дедушки чудотворную чашу, чего не смогла сделать её кровная сестра. Однако было ещё кое-что, куда менее значимое для Эстеллы, но всё равно пробуждающее в ней некое любопытство и желание…

— Интересно, если она дожила до сегодняшнего дня, встретимся ли мы с ней? — сидя за столом и распивая дорогое вино, Эстелла через панорамные окна любовалась огнями ночного Фроствинда, попутно размышляя о вероятности встречи с давно утерянной племянницей. — Она, поди, и не вспомнит меня — ей тогда от силы год был, если не ошибаюсь. Хотя фамильное сходство наверняка заметит.

Несколько часов назад Эстелла фон Айнцберн совершила ритуал призыва прямо здесь, в номере отеля, не страшась возможной слежки со стороны. Слуга, ответивший на её зов, принадлежал к классу Райдер, хотя никакой повозки или скакуна рядом с ним не материализовалось. Но Эстеллу куда больше занимал внешний вид призванного духа. Торс и руки Райдера были полностью оголены, благодаря чему в глаза бросалось крайне атлетическое телосложение, на всей площади которого красовались мышцы. Ноги слуги прикрывали мешковатые штаны, которые более походили на шорты, потому что заканчивались рваными обрывками в области колен. На голове у духа была перевязана повязка из ткани красного цвета, которая полностью закрывала собой глаза носителя, но даже так можно было увидеть, что у темноволосого мужчины вполне молодое и аккуратное лицо.

После непродолжительного приветственного диалога, Райдер вдруг выказал желание немного прогуляться по городу, но лишь в форме бесплотного духа, дабы не привлекать лишнего внимания. Эстелла не нашла в просьбе слуги каких-либо открыто негативных сторон, поэтому дала ему своё разрешение на ночное патрулирование. Женщина также рассудила, что Райдеру будет полезно лучше узнать местность, в которой развернётся битва. А в это же время где-то на окраине Фроствинда Кайл Стросс поневоле стал мастером в Войне за Грааль.

— А наглости ему не занимать, — произнесла Эстелла, сделав очередной глоток из бокала. — Мало того что оставил своего мастера скучать в одиночестве, так ещё и отсутствует уже больше двух часов.

Женщина вдруг обратила внимание на тыльную сторону своей ладони. Та была совершенна в порядке, но именно это и смутило Айнцберн. Дело в том, что каждому мастеру, призвавшего своего слугу, Граалем должно выдаваться по три особых Командных заклинания — магических приказов, с помощью которых можно заставить слугу совершить что-либо даже против его воли. И, как правило, эти самые заклинания обычно появляются в виде символов на руке мага. Вот только руки Эстеллы были чисты. После ухода Райдера она даже осмотрела всё своё тело, на случай проявление Командных заклинаний где-то в другом месте, однако присутствия инородных символов обнаружено не было.

— Это очень странно. Не может же мастер остаться без Командных заклинаний. Как в таком случае прикажете обуздать чересчур своенравных героев? — наконец, испив бокал досуха, женщина, как ей подумалось, нашла объяснение. — А вдруг в этой войне Командные заклинания не видны глазом? Благодаря этому, например, мастерам стало бы сложнее вычислить друг друга. В таком случае, может мне стоит проверить эту теорию? Скажем, я могла бы насильно вернуть моего загулявшегося Райдера прямо сейчас.

— В этом нет необходимости, — внезапно раздался мужской размеренный голос, и возле стола, за которым сидела Эстелла, прямо из воздуха материализовался её слуга. — Да и мне не хотелось бы, чтобы вы прибегали к Командным заклинаниям. Я готов слушаться вас во всём и без них.

— Наконец-то ты вернулся, Райдер, — Эстелла подняла взгляд на духа и жестом пригласила его за стол. — Присаживайся и раздели со мной это вино, а заодно расскажи, как прошёл твой патруль.

— Благодарю вас за угощение, — расположившись напротив хозяйки, Райдер наполнинл заранее подготовленный для него бокал. — Признаться честно, это был не совсем патруль. То есть я определённо почувствовал присутствие других слуг в разных частях этого города, но моя цель была совершенно иная.

— И чего же ты хотел?

— Видите ли, мне было интересно взглянуть на ваше... время.

Айнцберн лишь вопросительно приподняла брови на слова своего слуги.

— Как слуга я, конечно, получил от Грааля информацию об этой эпохе, но мне хотелось воочию лицезреть современную архитектуру, культуру, быт и народ в целом.

— Вот значит как. Тобой взыграл интерес туриста, — полушутя произнесла Эстелла. — Я могу тебя понять. Почти вся моя жизнь прошла в замке средь снежных лесов, поэтому мне и самой хочется посмотреть, как живут люди, особенно в других странах.

— Поверьте, мастер, в этом городе есть места, заслуживающие внимания, пусть он и небольшой по общепризнанным меркам, как я мог судить.

— Кстати, Райдер, позволь задать тебе несколько бестактный вопрос.

— Должно быть вы о моей повязке на глазах? Хотите знать, зрячий ли я?

Женщина безмолвно кивнула в подтвержение догадки своего смышлённого слуги.

— Я всё прекрасно вижу сквозь эту ткань. А ношу её лишь для того, чтобы не пугать окружающих. Понимаете, после того, как боги приковали меня к скале, у которой я был заточён несколько веков, изо дня в день ко мне прилетали птицы, что довольно болезненным образом исклёвывали всё моё тело: органы, нервы, мышцы, глаза. А поскольку я являюсь титаном, за ночь пострадавшие места полностью восстанавливались, и на следующий день пытка повторялась вновь. Когда же это закончилось, благодаря всё той же регенерации моё тело выглядело как прежде, однако глаза и область вокруг них по какой-то причине остались изуродованными. Это крайне неприятное зрелище, и мне не хочется, чтобы кто-нибудь увидел такое.

— Надо же, Райдер, — получив ответ на интересующий её вопрос, Эстелла также была рада и другой полезной информации. — Во время призыва ты не назвал мне своего настоящего имени, однако исходя из твоей истории, я могу предположить, что это тебя всё человечество должно благодарить за предоставленный дар в виде огня.

— Хм, — слуга слабо улыбнулся. — Да, это так. Моё имя Прометей. Прошу простить, что ранее не представился должным образом, мастер.

— Ничего страшного, — заверила женщина, хотя некоторые мысли касаемо духа она закрепила. — Давай лучше вернёмся к нашему разговору. Как тебе нынешняя эпоха?

— Я подметил, что люди здесь живут в куда большем комфорте, нежели в моё время. Они не испытывают постоянного страха перед бедствиями, свободны в своих мыслях и действиях, а порядок здесь контролируется в рамках здравого смысла, — тут Райдер сделал очередной глоток вина и демонстративно поднял бокал. — Даже этот напиток куда более лёгок и приятен на вкус, нежели аналоги моего времени. Это делает его доступным для большего количества люда.

— Что же, вижу ты доволен этим временем.

— Абсолютно верно, мастер. Это замечательная эпоха, которую не сковывает влияние богов, — поставив бокал на стол, Прометей положил голову на одну руку и устремил взгляд на ночной город. — Особенно мне понравилась песня одной молодой дамы, на которую я обратил внимание, гуляя по побережью. Её голос был крайне завораживающим, как у сирены, а играла она на инструменте, который называется гитарой, вроде бы. Я не смог совладать со своим любопытством и решил с ней заговорить.

— Это довольно опрометчиво с твоей стороны, — спокойно, но с нотками недовольства в голосе произнесла Эстелла. — Думаю, ты понимаешь, что сильно выделяешься внешне. К слову, нужно будет исправить это и купить тебе повседневный наряд, чтобы ты мог сопровождать меня не только в призрачной форме.

— Благодарю вас, мастер. Однако вам не стоит беспокоиться насчёт той певицы. Вокруг не было других людей, а сама она оказалась слепа. Именно поэтому я и счёл позволительным явиться перед ней.

— Прошу простить меня за то, что я отвлекаю вас от пения, юная дева. Но я не мог остаться в стороне и не выказать восхищения, что оказал на меня ваш голос, — обратился Райдер к девушке, когда та закончила очередную песню.

— Оу, я рада, что смогла поднять вам настроение, мистер, — отозвалась та, повернув голову в сторону говорившего, придерживая одной рукой кепку на своей голове, а второй держась за гитару. — Если хотите, я могу спеть ещё. Прохожие редко останавливаются послушать меня, потому что в столь поздний час людей на улице куда меньше, а в дневное время я занята работой.

— И даже так вы находите силы выступать по ночам?

— «Выступать» довольно громкое слово. Но да, я люблю это дело, потому и занимаюсь им.

— Это похвально и вместе с тем прекрасно. Если позволите, я бы хотел временами приходить сюда и слушать ваши песни. Там откуда я родом, подобной музыки не было.

— Вы иностранец?

— Да, вроде того, — слукавил Райдер, хотя фактически он сказал правду.

— В таком случае, я надеюсь, что вам здесь понравится. Фроствинд маленький город, но у него есть своё очарование, уверяю вас.

— Я вам охотно верю... эм... Простите, кажется, я не спросил ваше имя.

— Иви, просто Иви, — девушка протянула вперёд руку, не зная наверняка, стоит собеседник прямо перед ней или же чуть в стороне. — А вы, мистер?

— Знаете, — не придумав себе какого-либо фальшивого имени, Прометей решил уйти от ответа. — Пусть я буду просто безымянным слушателем из толпы.

— Инкогнито, значит? — такой ответ не расстроил девушку — она лишь сильнее улыбнулась. — Хорошо, оставайтесь загадочным иностранцем, мистер. Так даже интереснее. А касаемо вашей просьбы: вы можете приходить сюда, когда вам будет угодно. Я частенько пою на этом побережье.

— Договорились. В таком случае, позвольте мне насладиться ещё одной вашей песней, а затем я буду вынужден удалиться, так как меня кое-кто ожидает.

— Без проблем, — Иви с энтузиазмом перехватила гитару и заиграла следующую мелодию.

Райдер рассказал о своём новом знакомстве, внутренне ожидая, что его хозяйке это может не понравиться. Но на удивление, Эстелла выслушала всё спокойно, и на её лице даже появилась лёгкая улыбка.

— Что ж, скоро этот город превратится в место боевых действий, если уже не стал таковым, учитывая новости о резне в какой-то школе. Поэтому некоторое отдушина не помешает. Однако я хочу, чтобы ты всегда держал меня в курсе своих планов и при необходимости был рядом.

— Это я могу вам гарантировать, мастер, — с уверенностью заверил слуга. Доверительное отношение со стороны Эстеллы стало для него неожиданностью, ведь многие из авторитетных магов, что стали мастерами, воспринимали героических духов не иначе, как расходный материал и инструмент для достижения Грааля. И именно такого Райдер и ожидал от женщины, что является выходцем из семейства Айнцбернов.

Однако именно её родословная и стала причиной, почему Эстелла относится к слуге, как к равному живому существу. Почти все обитатели её родного замка являлись гомункулами, созданными лишь для выполнения какой-то работы. Следовательно, и отношение к ним было лишь как к домашней утвари. Пусть сейчас женщина и занимала позицию потенциальной преемницы дедушкиной власти, однако в прошлом этот титул принадлежал её сестре, а к самой же Эстелле относились лишь немного лучше, чем к служащим гомункулам. Испытав на себе большую долю притеснений и тирании со стороны верхушек своей семьи, она не желала становиться похожей на них, и старалась проявлять уважение ко всем, за исключением тех, кто своими деяниями заслуживал обратного.

— Кстати, скажи, Райдер, а чего ты желаешь от Грааля? — Айнцберн задала, как ей думалось, один из самых важных вопросов, который только может задать мастер своему слуге.

— Перед этим, могу ли я поинтересоваться у вас кое о чём, мастер? — с осторожной вежливостью уточнил Прометей.

— Хм, ну давай.

— Как вы относитесь к богам?

Вопрос слуги вынудил Эстеллу немного задуматься. Когда-то она уже прокручивала в голове подобные мысли. Она не верила в бога религиозного, в силу того, что являлась магом, а не простой смертной. При этом она допускала идею существования некоего великого существа, который, в теории, мог бы быть прародителем всего сущего, начиная с законов мироздания и заканчивая устройством магии. И если такое существо брать за бога, то у Эстеллы были к нему некоторые вопросы.

— Знаешь, я, вероятно, крайне разочарована теми, кого называют богами.

— Это великолепный ответ, мастер! — неожиданно с энтузиазмом воскликнул Райдер и рывком поднялся со стула. — Я боялся, что мы с вами не сойдёмся во мнениях, однако вижу, что мои опасения были напрасны.

— Ты чего так возбудился? Я даже слегка опешила.

— Прошу простить мой запал, — слегка успокоившись, слуга вернулся на место. — Понимаете, я желаю просить у Грааля уничтожения всех богов. Люди должны быть освобождены от угнетения со стороны этих безжалостных деспотов. Да, в вашу эпоху богов осталось не так много, но они всё ещё продолжают отравлять существование всего живого. Поэтому я хочу избавиться от них и положить начало Эре правления человечества!

— У тебя очень амбициозные планы, мой дорогой Райдер, — выслушав высказывания Прометея, Эстелла поняла его позицию и не посчитала желание титана чем-то глупым. — Но скажи мне вот что: насколько ты оцениваешь свой боевой потенциал? У тебя грандиозные цели, но способен ли ты заполучить Грааль, одержав верх над шестью остальными слугами?

— На этот счёт не переживайте, мастер. Мои шансы на победу крайне высоки.

— Бахвалишься? Это не очень хорошо.

— Нет-нет, не подумайте, это никакое не бахвальство и не чрезмерная самоуверенность, — убедительно заверил титан.

— Насколько я слышала, обычно самыми сильными слугами считают три основных рыцарских класса, то бишь Сэйберов, Лансеров и Арчеров, либо же, на худой конец, Берсеркеров, по понятным причинам. Райдеры как-то особо не выделялись. Не сочти за грубость.

— Всё в порядке, но я хочу, чтобы не забывали тот факт, что я являюсь титаном, то есть уже изначально я сильнее любого героического духа, который при жизни был человеком. Да и класс Райдера я получил лишь из-за одной своей особенности, которую вы сможете увидеть в момент сражения.

— Раз ты так говоришь, то подскажи, насколько ты бы оценил себя в сравнении с остальными слугами?

— Хм, — Прометей задумчиво почесал подбородок и после секундных раздумий произнёс. — Не знаю насчёт прочих классов — мало ли какие сюрпризы там могут быть — но если брать во внимание лишь Райдеров, то среди всех них я, пожалуй, буду сильнейшим.

И вот наступил новый день. Рано утром инспектор Стросс, как и обещал, вновь навестил «Литтл Стар». С прискорбием он сообщил хозяйке приюта, что маленькую Хлою найти не удалось, а значит теперь он отправит поисковую группу прочёсывать лес. Естественно, он умолчал о тех событиях, невольным свидетелем которых он стал, как и о том факте, что за ним теперь повсюду следует дух величественной женщины в чёрных доспехах. К слову, эта самая женщина, являющаяся на деле слугой класса Сэйбер, и заверила Кайла в том, что маг, призвавший её, использовал для ритуала не человеческую кровь. Это известие слегка облегчило душу инспектора, которому не хотелось предстать перед Антарес с новостями о смерти её воспитанницы. Пусть мужчина и был на службе уже двадцать лет, однако он всё равно испытывал давящее чувство в груди каждый раз, когда приходилось рассказывать родным и близким пропавшего человека о том, что тот уже не вернётся живым. В особенности, Кайл Стросс не переносил вида женских слёз.

С момента, как полицейский повторно посетил приют и уехал в участок, минуло несколько часов. На улице стоял полдень и держалась хорошая погода, поэтому работниками приюта было принято решение, несмотря на обстоятельства, выпустить детей на непродолжительную прогулку, но лишь на территории приюта и под строгим наблюдением сразу нескольких воспитателей. Об исезновении Хлои же взрослые решили умолчать, объяснив другим воспитанникам её отсутствие тем, что девочка приболела, и ей будет лучше не покидать своей комнаты некоторое время.

Астра Антарес сидела на одной из качель и наблюдала за собравшимися в круг ребятами, которые затеяли какую-то игру. Вот только от своего беспрерывного бодрствования, которое длилось уже вторые сутки, женщина не могла толком осознать творящееся вокруг, хотя и видела всё достаточно чётко. Её мысли были спутаны, хаотичны и вместе с тем монотонны. Хлоя, Грааль, Айзек, клан Созвездий, война, беспробудная девушка в комнате — все эти размышления накладывались друг на друга, дополнительно изматывая и без того уставший организм. Смотрительница приюта, сама не замечая того, погрузилась в полудрёму, хотя никогда прежде она не позволяла себе поднобного во время исполнения должностных обязанностей.

— Матушка Астра! — послышался детский голос, и женщина тут же встрепенулась, не осознавая до конца, слышала она его во сне или наяву. Но вот обладатель голоса — белобрысый невысокий мальчонка — подбежал к её месту отдыха и с беспокойством поинтересовался. — Вы себя плохо чувствуете, матушка Астра?

— О, нет-нет, Руперт, просто слегка задремала, — успокоила ребёнка Антарес, взъерошив его волосы, отчего мальчик довольно захихикал. — Ты что-то хотел?

— Да, к вам пришла гостья. Она попросила меня позвать вас.

— Что мы с матушками говорили вам о разговорах с посторонними? — добавив немного строгости в голосе, женщина меж тем догадывалась о личности гостя.

— Но я подумал она не совсем посторонняя. Она уже несколько раз приходила к нам, и вы угощали её чаем, — объяснился Руперт, а затем, опустив глаза в землю, добавил. — Я просто забыл как зовут эту мисс.

— Эх, — слегка улыбнувшись, выдохнула Астра, поняв, что её догадка подтвердилась. — Её зовут сестра Офелия. Она служит в церкви неподалёку. Прошу тебя на этот раз хорошенько запомнить её имя.

— Я постараюсь, матушка Астра! — громко произнёс мальчик.

— Теперь можешь бежать. А я пойду встречу нашу гостью, — Антарес поднялась с качели и направилась к главному входу.

И в самом деле, той, кто почтил «Литтл Стар» своим присутствием, являлась Офелия Рукбах. Вспоминая о том, что инспектор Стросс планировал ночью заглянуть в церковь, Астра поняла, что её давней знакомой известно положение дел. Оставалось лишь надеяться, что девушка пришла сюда по своей воле, а не по поручению Айзека Уэбба. Ведь во втором случае Антарес бы пришлось туго.

— Офелия, какими судьбами? — поинтересовалась она, подойдя к святой, стоящей у ворот.

— Здравствуй, Астра. Думаю, ты понимаешь, по какой причине я здесь, — подала голос девушка, не сразу переведя взгляд на хозяйку этого места.

— Верно, этой ночью у тебя состоялся разговор с инспектором?

— Так и есть. И меня насторожило то, что я услышала, — выражение лица Рукбах, как и всегда, было невозмутимым, однако глава приюта давно научилась различать эмоции девушки по глазам. И сейчас Астра отчётливо видела в них напряжение, а не угрозу, чему была частично рада. — Объясни, как ты допустила исчезновение Хлои? Я не верю, что ты не осознаёшь её важность.

— Уверяю тебя, Офелия, никто другой, кроме меня, не понимает, насколько важна эта девочка, — максимально серьёзно произнесла женщина.

— Тогда скажи мне, что произошло? Куда она подевалась?

— Вероятнее всего, Хлоя сбежала, — Астра скрестила руки на груди и облокотилась на ворота. — Она всегда была очень смышлённым ребёнком. А учитывая её происхождение, она наверняка способна ощущать магию. Возможно, почувствовав что-то странное, связанное, например, с ритуалом призыва, она восприняла это как угрозу, и решила сбежать.

— Думаешь, причина в этом? — Рукбах на время задумалась, а затем снова задала вопрос. — Почему ты не отправила на поиски своего слугу? Ты ведь его уже призвала.

— Насчёт этого, — смотрительница «Литтл Стар» устало выдохнула и потёрла виски, которые ужасно болели: бессонная ночь давала о себе знать. — Моя слуга... С ней кое-какие проблемы.

— О чём ты?

— Я не знаю почему, но она явилась на мой призыв спящей. И продолжает спать до сих пор. Я даже не знаю, какой у неё класс и истинное имя. Не уверена, получится ли у меня внести пользу в наш план в качестве мастера.

— Надо же, — служительница церкви устроилась рядом с Антарес. — Чем дальше, тем больше мне кажется, что задумка главы Айзека не будет приведена в исполнение.

— Ты так считаешь?

— Подумай сама. Хлоя сбежала, а твоя слуга неактивна. Слуга Лили в Граале не заинтересована вовсе. Да и Беллатрикс говорила, что её Кастер ничем, кроме картин не занимается, — Офелия подняла голову и устремила взгляд на далёкую Луну, которая отчётливо проглядывалась на дневном небе. — Такое ощущение, будто сама судьба не желает, чтобы давняя мечта клана Созвездий осуществилась.

— А ты сама этого хочешь?

— Мне, в общем-то, всё равно, — пожала плечами Рукбах, а затем добавила. — Но я не хочу, чтобы у тебя были проблемы. Я попрошу Лили о помощи в поисках Хлои.

— Ты уверена? — слегка насторожилась домоправительница. — Это ведь моя оплошность. А у вас с Лили есть и свои задачи.

— Как я и сказала, я буду огорчена, если у тебя возникнут серьёзные неприятности из-за сложившейся ситуации. А ещё я знаю, как можно повлиять на нашу любительницу путешествий, так что она наверняка согласится послать слугу на поиски.

— Знаешь что, ты слишком добрая девочка, Офелия, — с отчего-то грустной улыбкой произнесла Астра.

— Я уже девушка, — поправила ту святая. — И я считаю тебя своей сестрой, пусть наши семьи и не связаны кровью. А мой долг, как младшей сестры, оказывать тебе всевозможную поддержку.

— Я очень благодарна тебе за это, — слова Антарес были искренни, вот только на её лице проглядывалась еле заметная печаль, но Офелия не придала этому особого значения.

* * *

Ещё на подходе к храму божьему Рукбах ощутила нечто неладное. Изнутри явственно чувствовалось чьё-то присутствие, однако сейчас в церкви не должно было быть никого. Причём нарушителем явно был человек, более того, маг. Офелия поняла это по магическому следу, доносящемуся из чертогов её же владения. Поначалу она хотела списать неизвестное присутствие на вернувшуюся от своей хозяйки «жрицу», что оккупировала сады церкви, или же на своего ручного фамильяра, которого святая оставила для охраны местности. Но теперь, когда девушка знала, что внутри её поджидает маг, она насторожилась.

«Каф, ты здесь?» — мысленно обратилась Офелия к своему фамильяру, который служил ей с тех самых пор, как она стала настоятельницей храма, но ответа не последовало. Обычно маги не слишком привязываются к подчинённым существам, воспринимая их лишь в качестве рабочей силы, однако для главы семейства Кассиопея фамильяр являлся скорее любимым питомцем, которым та дорожила от всего сердца. И тот факт, что Каф не ответил своей хозяйке, чего ранее почти никогда не случалось, породило в душе девушки ещё больше беспокойства.

Осознавая, что стоять на месте не имеет большого смысла, Рукбах собралась с мыслями и взялась за ручку двери. Она была уверена в своих магических способностях, пусть и не являлась чистокровным магом в силу политики своего семейства. Тем не менее, она не знала, как силён маг, с которым ей предстоит столкнуться, потому было необходимо действовать крайне осторожно. А вдруг это один из вражеских мастеров или вовсе убийца, подосланный Ассоциацией, которая разоблачила планы главы Айзека? Или же это сам глава клана Созвездий, прознавший о том, что Офелия вознамерилась утаить от него информацию о побеге девочки из приюта? Если это так, то хозяйке церкви будет не лишним мысленно помолиться перед смертью.

Девушка отворила дверь, прекрасно осознавая, что тем самым выдаёт своё присутствие, ведь скрипучие петли всё ещё были на месте. Однако, завидев среди рядов скамей знакомый силуэт, который со скучающим видом смотрел в экран своего смартфона, Рукбах ощутила облегчение, и всё её беспокойство как рукой сняло. Лилит Альбирео, тем временем, обернулась в сторону дверного скрипа и, увидев вернувшуюся владелицу территории, убрала телефон в карман, а на её лице взыграла широкая улыбка.

-Хаай! — весело замахала рукой блондинка, что бесцеремонно вторглась в священное место.

— Лили, это всего лишь ты, — выдохнула Офелия, нервы которой изрядно помотались за эти несколько минут.

— Что значит "всего лишь"? — наигранно возмутилась глава семейства Лебедей.

— Тебе следовало заранее уведомить меня о своём визите. Однако твоё посещение весьма удачно: у меня к тебе важный разговор.

— Я почувствовала, что ты нуждаешься во мне, сестрёнка Офелия, и потому явилась сюда. Даже несмотря на крайнюю загруженность работой, которой меня завалил наш достопочтенный Айзек.

— Можешь не лукавить. Тебе обо всём рассказала Лансер, как я её и просила.

— Чёрт, меня раскрыли, — ухмыльнулась Лилит, отведя взгляд. Затем она приблизилась к Рукбах, и обвела руками её шею. — И о чём же ты хочешь поговорить, моя милая сестричка?

— Если ты в курсе всей ситуации, помоги с поиском девочки, будь добра.

— Мне это не слишком интересно, да и дел, как я сказала, по горло, — кокетливо протянула блондинка, поглаживая волосы Офелии. — Но, скажем, я могла бы попросить заняться этим Лансер. Взамен на одну щекотливую услугу с твоей стороны.

— Ты предлагаешь святой деве грехопадение, ты понимаешь это?

— Восемь лет назад эта дева была абсолютно не против, — страстный взгляд Альбирео был устремлён прямо в изумрудные глаза исповедницы, и на постоянно безэмоциональном лице Рукбах внезапно отразилось смущение, которое, впрочем, не задержалось надолго.

— Что ж, чего-то подобного я и ожидала от такой пропащей души, как твоя, — Офелия отстранила от себя Лилит и серьёзным тоном продолжила. — Я согласна на все твои распутства в обмен на успешное возвращение девочки к Астре.

— Хорошо, — без промедления ответила Лили, а затем посмотрела куда-то в сторону. — Ты всё слышала, Лансер?

— Да, госпожа Лилит, — послышался ровный мелодичный голос, и неподалёку от беседующих девушек появилась ещё одна, одетая в наряд жрицы. У себя на руках она держала маленькую черепашку, которая мирно покоилась на ладонях.

— Каф, вот ты где, — увидев своего фамильяра, Офелия наконец испытала внутреннее облегчение насчёт него, но отложила в голове тот факт, что слуга Лилит, по-видимому, способна скрывать как своё присутствие, так и присутствие других магических существ.

— Он славный малый, — отозвалась о черепашонке Лансер, возвращая его в руки законной хозяйки. — Мы мило пообщались в ваше отсутствие.

Рукбах приняла разбуженного перемещением питомца и усадила его на своё правое плечо — место, которое Каф мог бы считать своим по праву.

— Ну что, Лансер, ты согласна поучаствовать в небольшой поисковой миссии? — поинтересовалась у своей слуги Альбирео.

— Я согласна выполнить любое ваше пожелания, госпожа Лилит, до тех пор, пока это не противоречит моей позиции насчёт участия в войне.

— Вот и договорились, — довольным тоном произнесла блондинка, и направилась в сторону выхода. — Теперь Лансер в твоём распоряжении, Офелия. А мне, как это ни прискорбно, пора возвращаться к работе. Но будь уверена, при удобном моменте, я вновь навещу твою церквушку.

— Постой, Лили, — обратилась святая к уходящей. — Думаю, ты это и так понимаешь, однако я обязана спросить.

— Что такое? — хозяйка "жрицы" обернулась в сторону говорившей со своей фирменной улыбкой на лице.

— Ты же осознаёшь, что никому другому лучше не знать о том, что у Астры возникли трудности?

— Ого, так у нас заговорщицкая троица. Не беспокойся, у меня всё схвачено, — уверенно заявила Лилит, помахав рукой на прощание, однако в дверях она вновь остановилась и задумчиво добавила. — Хотя, вместе с Лансер получается четвёрка.

Перенесёмся, пожалуй, последний раз в ночь, что предшествовала текущему дню. В тот момент, когда Райдер отправился на прогулку, а Кайл Стросс вошёл в Войну за святой Грааль, не ведая об этом, в одном неприметном особняке, расположенном недалеко за чертой Фроствинда, восьмидесятилетняя старуха с телом подростка заканчивала ритуал по испитию крови для поддержания формы. Её жертвами стала пара магов — истинные владельцы тех имений, что Камилла Беллатрикс вместе со своими прислужниками превратила в базу на период войны. Из самих же хозяев кровопийцы сделали пленных, периодически забирая их кровь, но следя за тем, чтобы ослабевшие маги не умерли раньше времени.

Выйдя из комнаты с заключёнными, Камилла приказала приспешнику, назначенному на роль охранника, чтобы тот предоставил пленникам еду и воду, а сама отправилась по делам. Хотя, по правде говоря, особых дел у самопровозглашённой хозяйки поместья в данный момент не было. Она ждала доклада от группы, которая была отправлена на важную миссию.

Дело было в том, что до Беллатрикс дошли сведения о засланных со стороны Ассоциации магов, насчёт чего упоминал Айзек Уэбб во время собрания. Хорошенько прошерстив разные источники и допросив определённых людей, подчинённые Камиллы смогли-таки выяснить личность одного из вражеских колдунов. Сперва ведьма хотела по-быстрому прикончить врага, но немного поразмыслив, она придумала новый, более практичный план действий. Группе из четырёх прислуг было поручено следить за магом до тех пор, пока он не приведёт в исполнение ритуал и не призовёт слугу, тем самым став полноценным мастером. После чего, врага было необходимо сию же секунду уничтожить, а с явившимся слугой заключить новый контракт. Таким образом, Беллатрикс решила бы разом две проблемы: устранила бы одного из вражеских мастеров и получила бы в распоряжение ещё одного слугу, который, по её соображениям, явно не мог быть бесполезнее Кастера, что не заинтересован в войне от слова совсем.

К слову, местом пребывания для своего слуги ведьма выбрала подвал особняка. Это позволяло ей реже натыкаться на него, и тем самым меньше нервировало. Ещё рыжеволосая кровопийца в готическом платье надеялась, что переселение Кастера в подвал избавит её от постоянных приступов безумства, которые накрывали слугу во время его занятий живописью и сопровождались громкими выкриками. Однако даже сидя под домом, призванный дух создавал слишком много шума, отвлекая порой от важных дел.

Вот и теперь, во время трапезы Камилла отчётливо расслышала истеричные восклицания доносящиеся из-под пола. Этот голос, что уже успел надоесть всем за последние несколько дней, так действовал на нервы, что ведьма даже потеряла аппетит и выпила крови куда меньше привычной нормы. И раз уж заняться ей было нечем, в ожидании вестей от своих подчинённых, она решила нанести визит слуге и сделать очередной выговор.

— Кастер, чёрт бы тебя побрал! Когда ты, наконец, займёшься делом? — рассерженно закричала вампирша, когда, спустившись в подвал, обнаружила своего слугу за привычным делом.

— О, мадам, как вы не понимаете! Как вы невежественны и ограничены! Да разве ж может быть что-либо важнее для творческой натуры, нежели воплощение своего таланта в жизнь? — восклицал мужчина с безумным взглядом, не отрываясь от своей картины. Лицо его было бледное, почти полностью скрытое за вьющимися локонами болотного оттенка, что, к слову, не мешало художнику отчётливо видеть продукт своей деятельности. Он был худощав, одет в измятые рубашку и брюки, а на пальцах его красовались различные кольца странной формы. Камилла на своём жизненном веку встретила немало людей, посвятивших жизнь своему творчеству, и про каждого из них она бы сказала, что те не дружат со своим рассудком. Собственный Кастер послужил очередным подтверждением её мнения.

— Не советую тебе испытывать моё терпение, слуга! Иль ты, мне думается, хочешь, чтоб я прибегла к Командным заклинаниям?

— О, Господи! Ну что за притеснения? Вы вольны делать, что угодно, но не нужно заблуждаться, будто магии под силу творческий запал затмить.

Видя, что Кастер ни во что не ставит её превосходство над ним, Беллатрикс взглянула на Командные заклинания, красующиеся на тыльной стороне её ладони, и всерьёз задумалась над тем, чтобы воспользоваться одним из них. Однако существовало два момента, которые вынуждали ведьму усомниться в столь поспешном решении. Во-первых, каждому мастеру давалось всего по три Командных заклинания, что превращало их использование в крайнюю меру, потому нельзя было необдуманно тратить даже одно заклинание. Во-вторых же, Беллатрикс банально не знала, какой приказ отдать слуге, ведь она не имела представления о способностях Кастера и насколько они могут быть полезны. Даже если приказать ему беспрекословно выполнять все распоряжения, какой в этом будет толк, если окажется, что художник абсолютно бесполезен. Тогда будет лучше приберечь все Командные заклинания для нового слуги, которого подчинённые Камиллы должны отобрать у мага, подосланного Ассоциацией.

— Ну надо же! Ну надо же! — стоило главе семейства Орион прийти к умозаключению, как до её ушей донеслись очередные безумные выкрики Кастера. — Что же это? Чем это может быть? Отчаяние? Разочарование? Нет-нет, всё не то! Скорее, это удивление! Шокирование! Непредсказуемость!

— Чего ты опять разорался, бестолочь? — недовольно воскликнула Камилла и подошла ближе, чтобы взглянуть на причину безумства слуги — его холст.

— Как же незавидна судьба этого доходяги! Просто великолепно! Восхитительно! Волнительно! — продолжал распаляться слуга, в то время как его мастер тоже не могла отвести взгляд от картины, что он нарисовал.

Дело в том, что Кастер изобразил крышу одного небоскрёба на фоне ночного города. И на этой самой крыше валялось пять человеческих тел, среди которых Беллатрикс отчётливо разглядела свою свиту и мага, с которым те должны были разделаться. А прямо перед трупами стоял загадочный одетый в непроницаемую тёмную накидку незнакомец, которого окружала угольная дымка. Как рассудила сама ведьма, это был слуга. Картина Кастера и впрямь поразила вампиршу, но только лишь из-за одной детали, которая никак не укладывалась у неё в голове.

— Эй, Кастер. То, что ты тут намалевал, это действительность?

— А как иначе может быть, мадам? Я творец, что обнажает только явь и суть её, — ответил слегка успокоившийся художник.

— Тогда откуда ты это взял? — Камилла не сообщала своему слуге никакой информации об их планах, а потому ей было невдомёк, как он смог изобразить не только вражеского мага, но и, судя по холсту, его слугу.

— И что же это за вопрос? Любой художник, писатель иль поэт берёт свои творения отсюда, — сказал Кастер, указывая пальцем на свою голову.

Такое откровение вынудило Беллатрикс слегка изменить её мнение о бесполезности призванного духа. Да, для начала было необходимо убедиться в том, действительно ли её подчинённые не справились с миссией и пали от рук чужого слуги. Хотя на теле мага из Ассоциации были те же увечья, поэтому выходило, будто слуга убил даже своего мастера. Но этот факт мало волновал ведьму, как и провал её людей. Она желала поскорее узнать, не ошибся ли Кастер, ведь если он и впрямь способен изображать на картинах события, происходящие далеко за пределами поместья, то это развяжет его хозяйки глаза и предоставит большое преимущество в Войне за Грааль.

Направляясь спешным шагом к выходу из подвала, Камилла невзначай обратила внимание на одну из картин, что стояли возле стены. На холсте была изображена странная девочка, всё тело и одежда которой были полностью чёрными, но глаза при этом светились яркой белизной.

— Эта девочка... Она слуга? — поинтересовалась Беллатрикс, не понимая в полной мере, что именно её настораживает в облике незнакомки.

— О, это... Это очень плохо, — внезапно переменился в лице Кастер. — Эта тень явилась будто из пустоты. Я отчаянно противился её изображать, но выбор мне не был предоставлен. Я не ведаю, что она такое. Но точно знаю: на полотне этой войны её быть не должно.

* * *

Кастер и в самом деле не солгал о достоверности своего творчества, хоть его Небесный Фантазм — так назывались особые способности или оружия у героических духов — работал несколько иначе, чем подумалось Камилле. Однако истинную силу своего слуги глава семейства Орион осознает многим позже.

Между тем, вот что на самом деле произошло на крыше небоскрёба, изображённого на полотне безумного художника. Чародей из Ассоциации проводил ритуал призыва слуги, прекрасно зная, что за ним наблюдают вражеские маги. Тем не менее, противники всё ещё не напали, явно выжидая окончания ритуала. Призыватель разгадал их замысел и подготовил защитные заклинания, подметив про себя, что эти четверо станут отличными подопытными для испытания сил его новоявленного слуги.

И вот свечение от круга призыва погасло, а перед посланником Ассоциации появился низкий, слегка сгорбленный силуэт, облачённый в одну лишь накидку чёрного цвета, которая полностью закрывала его тело. В следующее же мгновение в мага, как он и ожидал, с четырёх сторон полетели магические сгустки крови, способные нанести немалый ущерб. Однако до цели вражеские заклятия так и не добрались, столкнувшись на пути с защитными барьерами, которые маг Ассоциации подготовил заранее. Поняв, что их уже обнаружили ранее и атаковать исподтишка не выйдет, свита Беллатрикс вышла из-за укрытий и в один ряд встала перед врагом, который пусть и был в меньшинстве, однако имел в распоряжении слугу, что ставило магов крови в невыгодное положение. Ведь среди всех ныне живущих людей, едва ли набралось бы и с десяток тех, кому под силу было бы на равных противостоять героической душе.

— А, я-то всё гадал, кто бы мог мной заинтересоваться, а это, оказывается, вы — мерзкие кровососы, что оправдываются родословной магией, — с презрением проговорил новоиспечённый мастер, чувствуя превосходство, благодаря стоящему позади него духу. — Слуга, не имею понятия какого ты класса, но хочу, чтобы ты продемонстрировал мастеру свои силы и уничтожил этих....

Договорить маг не успел, почувствовав, как в его плечо что-то вонзилось. Повернув голову назад, он увидел, что из его тела торчит стрела, покрытая какой-то вязкой тёмной субстанцией. Колдун хотел было что-то сказать, но его язык, да и всё тело целиком перестало слушаться, и он упал на холодное покрытие крыши. Дыхание стало частым, зрение затуманивалось, весь организм мага будто наполнился каким-то вирусом и отчаянно старался побороть инфекцию, но всё было тщетно. Причём даже магические цепи, что позволяли всем носителям магии воплощать её в жизнь, подверглись неизвестному воздействию: они деформировались, видоизменялись, мутировали и тем самым причиняли своему носителю ужасную боль. Тело посланника из Ассоциации тоже начало изменять облик: тут и там кожа лопалась, обнажая сгустки будто гнилого мяса; волосы на голове стали сползать всем скальпом; глаза вытекли из глазниц, и на их месте образовались два чёрных отверстия. К тому моменту маг уже был мёртв, но кровь продолжала неумолимо выплёскиваться изо рта, ушей, ноздрей и всех прочих открытых мест, которые были образованы, в том числе, и неестественным путём. Интересно, облегчила бы хоть немного столь ужасные страдания мага мысль о том, что его противников постигла та же участь?

Всё произошедшее лежало на совести призванного слуги, хотя такие понятия, как совесть, мораль, принципы и всё прочее, придуманное людьми и продвигающееся в обществе, нельзя было с таким существом. Он принадлежал к классу Арчер, но вот с личностью этой души было всё не так однозначно. По сути своей, он являлся физическим воплощением того, что называют Чумой, Пандемией, Мором или Чёрной смертью. Используя любое из этих или подобных названий, можно было тем самым назвать и истинное имя Арчера — одного из Вестников Апокалипсиса.

В момент, когда призвавший его маг что-то выкрикивал своим врагам, Арчер выполнил единственное своё предназначение, как Чума — заразил собравшихся вокруг людей вирусом. Он плавно поднял свою тощую иссохшую руку и резким движением провёл ею в воздухе слева-направо. В тот же миг перед духом появился чёрный лук, зависший в горизонтальном положении прямо на весу. На лук было возложено пять стрел, и потянув за тетиву одним лишь пальцем, Арчер пустил их в полёт. Каждая стрела достигла своей цели самостоятельно, как если бы у них была встроена система автонаведения. Помучавшись в агонии несколько мгновений, все пятеро магов были мертвы, оставив слугу единственным, кто остался стоять на крыше.

Даже убийство собственного мастера не заботило Арчера. Другим слугам было необходимо получать энергетическую подпитку от своих мастеров, чтобы иметь возможность оставаться в той эпохе, куда их призвали. Однако Чума в этом не нуждался, ведь пандемия, с момента своего первого появления в истории, способна возникать в любом месте в любое время и существовать до тех пор, пока не будут найдены способы избавиться от неё. Вот и теперь, благодаря Войне за святой Грааль, Мор пришёл в Фроствинд.

Правда, знания полученные от Грааля, давали понять Арчеру, что не стоит устраивать эпидемию с большим количеством невинных жертв, ведь иначе это повлечёт неблагоприятные для вируса последствия. Потому Чума решил сперва сосредоточить своё внимание на других слугах, чтобы в конце заполучить священную чашу и заразить её, пожелав распространение заразы по всей планете, тем самым приведя человечество к полному вымиранию. И дело было не в ненависти к людям, желании творить зло или чём-то подобном. У болезни нет предпочтений или пристрастий, она просто занимается тем, ради чего появилась не свет.

С первой своей целью среди слуг Арчер определился быстро, почувствовав очень странную, как будто бы уже заражённую вирусом или проклятием душу. Вирус всегда первым делом забирает тех, у кого более слабое здоровье, потому эта душа была отличным кандидатом. Вот только её след исходил не с территории города, а на несколько десятков километров дальше, из небольшого поселения. Не желая попусту растрачивать время, Мор двинулся в нужном направлении.

Тем временем, с противоположной стороны, на одной из соседних крыш стояла “девочка-тень”, которая лицезрела всё, что произошло за последние несколько минут. Арчер не мог её почувствовать, потому не мог и видеть, ведь тени — это всего лишь тени. Девочка же в свою очередь, напротив, не только отчётливо видела Чуму, но и прекрасно осознавала то, кем он является, и это, кажется, сильно её беспокоило.

«Фрагмент — Проблема. Требование — Наблюдение. Выявление — Исправление. Невозможность — Устранение».

Рабочий день был в самом разгаре, а потому в полицейском участке Западного района Фроствинда вовсю кипела жизнь. Служители правопорядка сновали туда-сюда, каждый озабоченный своим делом. В этот же самый момент в кабинете инспектора проходил диалог между высокой женщиной, облачённой в тяжёлые рыцарские доспехи, и непосредственно самим инспектором. Если бы кто-то из коллег Стросса увидел это со стороны, он явно бы подивился такой картине. Однако седовласому полицейскому повезло, что его телохранительница, появившаяся из ниоткуда, обладала возможностью принимать форму духа, позволяющую проходить сквозь твёрдые объекты. Именно в таком виде мечница и сопровождала Кайла до тех пор, пока они не оказались наедине. Лишь только дверь офиса закрылась, как Сэйбер вернула себе материальный облик и вызвалась посвятить в курс дела инспектора, который так жаждал хоть каких-нибудь разъяснений всего происходящего.

— Таким образом, мы с вами теперь являемся мастером и слугой, — подытожила воительница в доспехах, тем самым закончив вводить инспектора в суть Войны за святой Грааль, куда того затянуло по воле случая.

— Что ж, — устало потёр глаза мужчина, расположившийся за своим рабочим столом. Рассказ новой знакомой его явно утомил, а осознание того, что он ввязался в какой-то магический ритуал только сильнее угнетало. Усугублялось самочувствие Кайла ещё и событиями прошедшей ночи, которая вместо здорового сна преподнесла ему лишь бурю эмоций. — В целом, я вроде как уловил что к чему. Однако ты точно уверена, что я твой, как ты сказала, мастер? Понимаю, я убил призвавшего тебя мага, но сам ведь никаких заклинаний не произносил и контрактов не заключал. Да и Командных заклинаний, о которых ты упомянула, я на себе не заметил.

— Я тоже обратила внимание, — произнесла слуга, окинув беглым взглядом руки полицейского, которые были чисты от каких-либо символов. — Но я с уверенностью могу сказать, что именно вы являетесь моим мастером: я чувствую магическую связь между нами. Вероятно, все эти странности связаны с чьим-то вмешательством со стороны, или же неправильной организацией всей войны в целом.

— Странности? Другими словами, их несколько?

— Видите ли, в чём дело, мастер...

— Постой, — перебил Стросс, подняв руку. — Давай обойдёмся без этого. Обращайся ко мне просто по имени.

— Как скажете... Кайл. Вы в свою очередь можете звать меня Сэйбер, если вам так будет удобно.

— Договорились, — кивнул мужчина, закуривая сигарету.

— Возвращаясь к нашей теме, вся эта война весьма странная. Я улавливаю сигналы других слуг, и они крайне специфичны. Да и тот факт, что я появилась здесь в качестве слуги, нарушает все знакомые мне принципы подобных ритуалов.

— Что ты имеешь в виду?

— Такой как я непозволительно быть призванной для Войны за святой Грааль. Я слишком опасна.

— Хвастаешься, что ли? — с недоумением посмотрел на Сэйбер мужчина.

— Вовсе нет, — твёрдым тоном ответила дева в броне. — Дело в том, что из-за природы моего происхождения, одно лишь моё присутствие в вашей эпохе несёт в себе потенциальную угрозу человечеству. Подобных мне Грааль никогда не призывал, ибо это может закончиться катастрофой.

— Но ты не звучишь так, будто хочешь гибели цивилизации.

— Потому что я этого действительно не желаю и надеюсь, что все мои опасения напрасны. Однако кое-что, как ваша слуга, я обязана до вас донести, — Сэйбер встала прямо перед столом Кайла, опустив голову в его сторону, и пусть инспектор не мог видеть пристального взгляда через шлем слуги, всё же он невольно поёжился и затушил недокуренную сигарету. — У меня нет намерений сражаться за победу в этой войне. Надеюсь, вы сможете отнестись к моей позиции с пониманием. Если вы настроены на добычу Грааля, то я не смогу вам в этом посодействовать.

После откровенного заявления героического духа в офисе инспектора Стросса повисло молчание. Мужчина ждал, скажет ли Сэйбер что-нибудь ещё, но та лишь продолжала стоять пред ним в ожидании какой-либо реакции. Вдруг, воительница встрепенулась и развернулась в направлении двери.

— Кто-то идёт, — проинформировала она, после чего перешла в призрачную форму, став тем самым невидимой для глаз. Сразу же после раздались оглушительные и настойчивые стуки в дверь.

— Проклятье, — выругался про себя Стросс, сразу догадавшись, кто именно решил потревожить его, после чего громко произнёс. — Войдите!

— Шеф! — со звонким криком ворвалась в кабинет молодая девушка с короткими светло-каштановыми волосами, чьё лицо украшали очки с линзами овальной формы. — Объясните, пожалуйста, почему я не могу участвовать в поисках девочки?

— Сержант Рут, вы, кажется, забываете о субординации, требуя от меня объяснений, да ещё и в таком тоне, — спокойно ответил Кайл, однако по его лицу можно было легко догадаться о том, что девушка перед ним не в первый и, к большому сожалению инспектора, не в последний раз создаёт ему лишнюю головную боль.

— Но, шеф, я ведь тоже хочу помочь, — пояснила двадцатисемилетняя Руби Рут, которая являлась прямым подчинённым Стросса и с большой отдачей подходила к своей работе. Возможно, даже с чересчур большой отдачей.

— Вы и без того неплохо помогаете.

— Сидя за компьютером и занимаясь одной только бумажной волокитой?

— А почему нет? У вас это отлично получается, — пытался вразумить девушку Кайл. — А поиск девочки я возьму на себя. Тем более, я уже распорядился, кого из констеблей подключить к делу.

— Но инспектор, это несправедливо. Мне надоело заниматься одними лишь мелкими делами, навроде вандализма и потасовок. Я хочу приложить усилия в чём-то по-настоящему серьёзном.

— Руби, послушай, — мужчина томно выдохнул и перешёл на личное обращение. Обычно он использовал подобное переключение в отношение Рут для того, чтобы сделать их беседу менее формальной, и говорить не как начальник с подчинённой, а как более мудрый товарищ с менее опытным. — Если ты вдруг боишься, что твои старания не ценятся, то знай, что это не так. Я уважаю и ценю работу каждого сотрудника...

— Да дело не в этом, шеф! — нагло перебила девушка. — Я хочу помочь в этом деле. Почему вы не слышите меня? Мне надоело сидеть на одном месте и хочется заняться чем-то более весомым.

— Значит так, сержант Рут! — повысил голос инспектор. — Возвращайтесь к своим прямым обязанностям, которые вам были поручены, и отбросьте ненужные мысли. Я не хочу, чтобы мы бегали по лесу и, помимо маленькой девочки, искали вдобавок вас. Прошу вас услышать мою просьбу и прекратить спор.

— Я вас поняла, инспектор, — после непродолжительного молчания произнесла Руби и покинула офис, не став при этом с хлопком закрывать дверь, несмотря на яростное желание это сделать.

Дождавшись пока удаляющиеся шаги обиженной девушки окончательно стихнут, Сэйбер вновь приняла материальный облик, отчего хозяин кабинета слегка вздрогнул, ведь за перепалкой со своей коллегой уже и забыл о присутствии духа.

— Вижу, что этой девицей движут благие намерения, — прокомментировала ситуацию слуга. — Однако самоотверженность подобных ей людей никогда не приводила к счастливому исходу.

— Судишь по личному опыту? — предположил Кайл.

— Сужу по истории человечества. Я была свидетельницей многих событий, пусть и не принимала в них участия.

— Кто же ты такая на самом деле?

— Извините, Кайл, но будет лучше, если моё настоящее имя останется вам неведомо. По крайней мере, на какое-то время, — отвернув голову, сказала Сэйбер.

— Хорошо, настаивать не стану, — откинувшись в кресле, Стросс достал ещё одну сигарету. — Кстати, насчёт того, о чём ты говорила ранее. Что ты не планируешь бороться за Грааль.

— Верно, и если вы сочтёте нужным избавиться от меня, то я приму ваше решение и разорву контракт, исчезнув из этой эпохи.

— Не нужно таких крайностей. У тебя, наверное, сложилось впечатление, будто весть о возможности обладать безделушкой, исполняющей любое желание, вскружило мне голову, но это не так. Видишь ли, я уже не в том возрасте, чтобы ввязываться во всякие рискованные авантюры, тем более, те, что связаны с магией, которую я на дух не переношу. Да и желаний никаких у меня уже давно нет, кроме как спокойно дожить до старости и провести остаток дней на пенсии. Более того, мои профессиональные обязанности никто не отменял, так что у меня и времени-то нет участвовать в каких-то войнах, — пояснил свою позицию инспектор.

— Вот оно как, — протянула Сэйбер. — Рада, что наши взгляды сходятся. Но раз в Граале вы не заинтересованы вовсе, это всё равно означает, что я должна исчезнуть.

— Да погоди же ты, это ни к чему. Ты можешь заняться и своими делами, если они у тебя есть. Я не стану настаивать на разрыве контракта, пока ты сама не захочешь.

— С чего вы взяли, что у меня есть какие-то дела?

— Потому что, говоря об уходе, ты звучала немного расстроенной.

— Такого не может быть, — как-то чересчур живо возразила слуга, скрестив руки на груди. — Я лишена эмоций и мой голос всегда сохраняет единую тональность.

— Значит, мне это показалось? — с иронией поинтересовался Кайл, подметив про себя, что за эти несколько часов он слышал, как тон Сэйбер изменялся минимум трижды.

— Не совсем, — слегка призадумалась воительница. — Я бы не назвала это делами, однако у меня есть некоторые мысли по поводу причин моего появления здесь. Что если Грааль, специально воззвал ко мне из-за всех тех причуд, которыми полнится эта война? Как я сказала ранее, подобные мне не могут быть участниками ритуала, но вот на роль смотрительницы я подхожу куда ближе.

— Ты имеешь в виду, кого-то вроде судьи?

— Да, истинно. Хотя обычно этим занимается отдельная слуга класса Рулер, но видимо и здесь виной всему аномалии, поэтому я призвалась в классе Сэйбер.

— И что ты намерена делать в качестве судьи?

— Как и вы: исполнять свои профессиональные обязанности, — ответила слуга и повернула голову в сторону окна, через которое было видно солнце, возвышающееся над жилыми постройками. — Я чувствую, что некоторые из призванных духов отнюдь не героические, а проклятые. Если кто-то подобный им завладеет Граалем, неизвестно к насколько разрушительным последствиям это может привести.

— Значит, хочешь проследить, чтобы Грааль не попал не в те руки, — заключил полицейский, после чего протяжно зевнул, потирая глаза. — Чёрт, мне нужно поспать. За последние сутки я чересчур вымотался.

— Отдохните, а я тем временем хочу вернуться в лес, где мы с вами встретились.

— Планируешь начать нести правосудие оттуда? Ах да, мы ведь видели какое-то жуткое существо среди деревьев. Это тоже чей-то слуга? И тот андроид, от которого ты меня спасла.

— Кукла, что я уничтожила, не являлась слугой, а была лишь марионеткой. Я бы не тронула её, но она представляла для вас угрозу. В отличие от хозяина тех лесов, что не искал битвы, а лишь ждал, пока мы уйдём. На его счёт вы правы, он слуга, — расставила всё по полкам Сэйбер. — Но я чувствую, что в тех окрестностях бродит, как минимум, ещё один призванный дух. Хочу получше взглянуть на него.

— Прежде чем ты уйдёшь, — напоследок обратился Стросс к своей слуге, которая собралась принять бесплотную форму. — Могу я попросить тебя о небольшой услуге?

— Вы позволили мне остаться здесь, Кайл, не говоря уже о том, что вдобавок являетесь моим мастером. Вы вольны просить меня о любой услуге, — пояснила женщина в доспехах и сразу же поняла, о какой именно просьбе идёт речь. — Если я наткнусь на девочку, обязательно сообщу вам.

После этих слов Сэйбер исчезла. Кайл же в свою очередь перебрался на небольшой, потёртый временем диван. Мужчине нередко приходилось ночевать на работе, и в какой-то момент это даже вошло в привычку. Поэтому стоило инспектору принять горизонтальное положение, он почти сразу же стал погружаться в сон. И пусть судьбой ему было уготовано ещё больше волнений и потрясений, о чём и сам Стросс смутно догадывался, но в данный момент его не заботило ничего, кроме желания погрузиться в забытье.

Деревья, покрытые жёлтыми листьями, неспешно сбрасывали с себя наряды, колыхающиеся под ритм осеннего ветра. По узкой тропинке, едва различимой среди стволов, прогуливались две девушки: одна с интересом любовалась пейзажами вокруг, а вторая покорно следовала за ней, не разделяя энтузиазма.

— Разве здесь не чудесно, <...>? — поинтересовалась обладательница белоснежных волос, обратив взгляд своих ярко-красных глаз на спутницу.

— Вы находите этот лес красивым, госпожа? Но разве вы не провели всю жизнь в окружении точно таких же лесов? — равнодушно подметила та, поправляя свои тёмные короткие волосы, которые растормошил ветер.

— Это совсем разные вещи, <...>, — с несколько детскими нотками запротестовала девушка-альбинос. — У меня дома деревья и поля всегда покрыты снегом, и этот пейзаж никогда не меняется. А здесь растительность меняет свой окрас каждый новый сезон. Так ведь намного интереснее.

— Я не вижу в этом значимости.

— Эх, темнота, — по-дружески произнесла красноглазая, а затем мечтательно добавила. — Я бы очень хотела, чтобы после всего мы смогли прогуляться по этим местам все вместе: я, ты и она.

— Думаете, её действительно стоит оставлять в приюте? — с нотами неуверенности поинтересовалась девушка, что до этого момента сохраняла непоколебимое равнодушие.

— С нами ей наверняка будет опасно, <...>.

— Но даже так, разве вам как матери не хочется, чтобы ребёнок был всегда с вами? Тем более, Лондон расположен далеко отсюда, и неизвестно, когда вы встретитесь в следующий раз.

— Послушай, — перебила собеседницу беловласая дева. — Я понимаю, что ты хочешь сказать, но мне важно, чтобы она оставалась в безопасности, и этот приют, насколько я могу судить, идеально для этого подходит. С самого начала я забрала её с собой для того, чтобы уберечь, ведь в замке нашей семьи с ней могло произойти что угодно в моё отсутствие. Даже сестра отказалась приглядеть за ней, хотя я подобного и ожидала.

— Но, извините за вопрос, что если вы вдруг больше не встретитесь с вашей дочерью?

— Хозяйка приюта показалась мне хорошей девушкой. Уверена, в его стенах мой ребёнок не пострадает, — мать, оставившая своё дитя, попыталась придать своему голосу бодрости, однако полностью скрыть нотки печали у неё не вышло, но идущая рядом девушка не стала заострять на этом внимание. — Однако, если вдруг такой исход произойдёт, я бы хотела, чтобы после войны ты позаботилась о моей дочке. Или рассудила сама, где ей будет безопаснее всего.

— Но, госпожа...

— Нет-нет, <...>, — остановившись, девушка с белыми волосами отрицательно покачала пальцем и с несерьёзным недовольством поглядела на собеседницу. — Я же ведь просила тебя не обращаться ко мне формально. Хватит звать меня госпожой. Называй просто по имени.

— Но...

— Никаких «но». Иначе я использую Командное заклинание для этого.

— Хм, это было бы крайне неразумно, — слегка ухмыльнувшись, подметила синеглазая слуга, облачённая в лёгкие доспехи красно-чёрного отлива. — Как скажете, Илиана.

— Ну, для первого раза сойдёт, но нужно будет ещё над этим поработать, — рассудила Илиана фон Айнцберн и широко улыбнулась.

…

…

…

Инициализация запущена.

…

…

Загрузка данных.

…

…

Выход из спящего режима.

Открыв глаза, Файндер, а если точнее, уже второе её тело, обнаружила себя в густых зарослях, куда она укрылась, чтобы никто посторонний не обнаружил её, пока кукла будет бездействовать. Ночью она вернулась в лес, где была уничтожена «Первая» и продолжила поиски следов Грааля, однако быстро наступил рассвет, поэтому «Вторая» решила, что лучше будет переждать светлое время суток, и погрузилась в спящий режим.

Вот только пробудилась она раньше запланированного, так как солнце лишь только близилось к закату. Виной же преждевременной активации послужили странные видения, пришедшие в голову. Судя по ним, Файндер уже когда-то бывала в этих лесах, но это была не память о прошлой ночи, когда её первое тело потерпело уничтожение от рук Сэйбер. Это были далёкие воспоминания, связанные не с Файндер, а тем слугой, на чьей основе она была создана магами из Ассоциации.

Оставалось лишь непонятным, почему марионетка их видит, ведь все данные, связанные с её исходником, были начисто стёрты давным давно, ещё на первых этапах разработки. Да и сам факт того, что искусственное создание увидело нечто вроде сна, являл собой огромную нелогичность, которую система «Второй» никак не могла обработать. Из-за нехватки сведенний об этой аномалии, Файндер решила приписать её к тем странностям, что происходили в её системе по вине вируса, вызванного теневой девочкой, которую повстречала «Первая».

И стоило только фальшивой слуге вспомнить неизвестный субъект, как вдруг её оптика зафиксировала среди деревьев быстро промелькнувший невысокий силуэт, явно принадлежащий ребёнку. Не став проводить анализ увиденного объекта, Файндер сразу же сделала вывод, что это была та самая вчерашняя «тень», и незамедлительно бросилась следом. Надо ли говорить, насколько действия куклы отклонялись от первичных алгоритмов, заложенных в её программу?

* * *

Хлоя была смышлённой девочкой. Смышлённой и непоседливой. Поэтому, когда Черепок, как она окрестила Берсеркера, не возвращался в их пещеру уже долгое время, Хлоя решила выйти наружу и найти для них какую-нибудь еду, посчитав это вполне полезным делом, подстать такой самостоятельной юной леди, как она. На деле же, ребёнку просто было скучно сидеть в тёмной пещере, но она бы никогда не призналась в этом, даже самой себе.

Выход на улицу был перекрыт различными кустами, которые были сплетены Берсеркером, однако небольшой рост Хлои играл девочке на руку, и она, пусть и с затруднениями, всё-таки оказалась снаружи. Ценой этому, правда, было несколько небольших царапин, оставленные маленькими шипами, а также изрезанное тут и там бирюзовое платьице.

— Ну вот, матушка Астра наверняка расстроится, — с огорчением подметила Хлоя, а затем поправила терновый венец на своей голове, который из-за карабканья через заросли слегка скосился набок. — Зато когда я покажу ей свою корону, она точно обрадуется.

Оглядевшись вокруг, девочка увидела лишь стволы деревьев — никаких дорог, тропинок или прочих признаков частого появления здесь людей. Ещё бы, ведь Вендиго целенаправленно упрятал дитя в самой глубине леса, чтобы посторонним было сложнее до неё добраться. Берсеркер знал, что девочке грозит опасность, а потому любого, кто её ищет, необходимо было держать как можно дальше от логова. Вот только древесный монстр никак не мог предвидеть, что маленькая принцесса сама решит покинуть свою защитную крепость. Ранее ему не доводилось иметь дел с человеческими детьми.

— Ладно, пойду туда, — после недолгого раздумия Хлоя случайным образом выбрала одну из сторон. — Может быть, я даже встречусь с Черепком, и тогда мы вместе пойдём искать еду.

Но не успела девочка сделать и десяти шагов, как вдруг увидела перед собой другого ребёнка. Это тоже была девочка, ростом с Хлою и одетая в чёрное платье. Вот только, на удивление Хлои, цвет волос и кожи незнакомки был точно таким же тёмным, что и одежда на ней. В приюте «Литтл Стар» жили дети, чья кожа была смуглее остальных, поэтому девочка прекрасно знала, что оттенок у людей бывает разным. Тем более, и сама Хлоя была крайне бледна в сравнении с другими обитателями приюта. Но до сей поры она никогда не встречала хоть кого-нибудь с настолько непроницаемо тёмной внешностью. Казалось, будто даже лучи заходящего солнца не освещали, а тонули в черноте незнакомки. И на фоне этого очень сильно контрастировали ярко светящиеся белые глаза.

— З-здравствуй, — прогнав недоумение, поздоровалась Хлоя, пытаясь вести себя вежливо, как её всегда учила матушка Астра. — Меня зовут Хлоя. А ты кто?

Незнакомка лишь продолжала стоять на месте и ничего не говорила. Она внимательно и как-то изучающе смотрела на воспитанницу приюта, моргая крайне редко и делая это как будто нехотя.

— Ты случайно не видела здесь ходячее дерево вот такого размера? — Хлоя подняла руку вверх и вытянулась со всей силы, пытаясь хотя бы приблизительно показать рост Берсеркера. — У него ещё вместо лица череп с рогами. Поэтому я называю его Черепком.

Тёмная молчунья и в эот раз сохранила безмолвие, но, внезапно для девочки-альбиноса, развернулась в сторону и начало быстро убегать в чащу.

— Эй, ты куда? Хочешь показать, где он? — крикнула Хлоя и, не дождавшись ответа, побежала следом.

На её взгляд, незнакомка бежала не так уж и быстро, однако по какой-то причине расстояние между ними никак не сокращалось, хотя Хлоя точно неслась изо всех сил. Она даже не думала о том, что один её неверный шаг может привести к травме, но благо комплекция девочки и весьма подвижный образ жизни в лагере позволяли ей довольно ловко маневрировать меж деревьев и прочих зарослей.

Вдруг загадочная девочка резко повернула в сторону и затерялась среди стволов. Хлоя была уверена, что отставала лишь не несколько шагов, но, сделав тот же поворот, она обнаружила, что незнакомки уже и след простыл. Остановившись, чтобы хорошенько оглядеться, девчушка так и не увидела каких-либо признаков странной тихони. Уже было расстроившись, Хлоя неожиданно услышала шелест листьев позади себя.

— Вот ты где! — обрадовавшись, она резко развернулась, но увидела совсем не того, кого искала. — Ой, извините.

Оказавшейся перед Хлоей очередной незнакомкой была Файндер, которая, как ей казалось, преследовала «тень», а не обыкновенного ребёнка. Осознав свою ошибку, «Второй» следовало незамедлительно удалиться, но взглянув на лицо девочки, кукла вновь не стала следовать протоколу. В её процессоре снова возникло видение, от которого она пробудилась. Девочка сейчас перед ней и та незнакомка из сна были похожи как две капли воды, если не брать в расчёт очевидную разницу в возрасте. И дело даже было не в том, что они обе являлись альбиносами. Форма лица, чуть вздёрнутый нос, тонкие губы, расположение глаз — всё это было идентично. Файндер как будто смотрела на детскую версию девушки из своего видения. Полностью игнорируя внутренние сигналы о нарушениях системы, «Вторая» потянулась рукой к ребёнку.

— Ты... Илиана, — произнесла искусственная слуга своим голосовым модулем.

— Нет, меня зовут Хлоя, — настороженно ответила девочка, которую пугали вид и поведения незнакомой женщины. Она уже хотела было убежать, как вдруг увидела за спиной жуткой леди большой витвистый, благодаря чему легко узнаваемый, силуэт, которому несказанно обрадовалась. — Черепок!

Файндер почти моментально поняла, что позади неё враг, но среагировать не успела. Лишь стоило ей развернуть голову, как в следующую же секунду огромная когтистая лапа одним ударом рассекла её корпус, оставив глубокие раны и повредив внутренние детали. Вторым же ударом существо прибило марионетку к земле и запустило внутрь её тела шипастые корни, которые обвили ядро куклы и раздавили его в мгновение ока. Сознание «Второй» оборвалось ещё быстрее, чем у её предшественницы.

— Наконец-то я тебя нашла! — радостно воскликнула Хлоя, обнимая Берсеркера за ногу. После чего девочка перевела взгляд на валяющуюся у ног куклу, от которой теперь осталась лишь неподвижная куча запчастей. — Так значит эта леди была роботом? Её послали охотиться за мной плохие люди?

На вопрос ребёнка Вендиго лишь издал слабый рык и, аккуратно взяв её за руку, повёл обратно в убежище. Он не злился на Хлою за то, что та самовольно покинула пещеру — Берсеркер просто не мог испытывать подобные эмоции в адрес этой девочки — однако, он учёл, что подобное может повториться, а значит теперь ему нужно быть более внимательным.

* * *

В это же самое время на другом конце леса проходил не слишком дружественный разговор между двумя слугами. Одна была облачена в тяжёлые чёрные доспехи, вторая же, наоборот, носила лёгкое одеяние лесной жрицы, а в руках держала древковое копьё, с ненавистью смотря на собеседника.

— Как я уже сказала, я не заинтересована в добыче Грааля, — спокойным тоном говорила Сэйбер, которая всем своим видом показывала, что не настроена на конфликт. Чего нельзя было сказать о её визави.

— Мне чаша тоже не нужна, однако ты явно представляешь угрозу, которую необходимо устранить, — голос Лансер был грозен, однако, как и всегда, продолжал звучать мелодично. — Что ты здесь вообще делаешь? Подобные тебе не должны быть участниками Войны за Грааль.

— Я сама задаюсь этим вопросом, — пожала плечами мечница. — Но справедливости ради замечу, что появление такой, как ты, тоже противоестественно.

— Справедливости, да? — проигнорировала замечание противника жрица. — Что подобный тебе судия понимает под этим словом? Уничтожение всего живого?

— Я ведь уже сказала: у меня нет цели по истреблению человечества. Однако есть кое-что, чем я должна заняться, потому мне пока рано покидать эту войну.

— Даже если ты говоришь правду, во что я не верю, ты всё равно должна исчезнуть как можно скорее, иначе последствия будут непоправимы.

— Я больше тебя осознаю, насколько опасна, и потому не собираюсь использовать всю силу, которой обладаю. Возможно, ты меня ненавидишь за то, кем я являюсь по своей природе. И я прекрасно понимаю твои опасения. Но, клянусь Господом, что я ни за что не стану вредить человечеству...

— Мне всё равно на людей.

— Что? — поразилась Сэйбер словам копейщицы.

— Ты можешь самолично убить каждого человека в мире — мне будет плевать на это. Они и без того прекрасно справляются с тем, что приближают конец своего существования. Однако твой рой уничтожит вообще всё живое, включая ни в чём не повинных животных и растения. Разве это похоже на справедливость, которой ты так дорожишь? Коли тебе уготовано судить людской род, то почему и все остальные должны пострадать за человеческие грехи?

— Не ожидала, что богиня, вроде тебя, ни во что не ставит людские жизни.

— А как по мне, это было вполне очевидно, — Лансер взмахнула рукой, и деревья за её спиной стали странным образом изгибаться, меняя форму и превращаясь в ряды вытянутых кольев, готовых в любой момент пронзить Сэйбер, пронесясь на огромной скорости. — Дальнейший разговор не имеет смысла. Ты можешь говорить, что угодно, но я не отступлюсь и не успокоюсь, пока ты не исчезнешь обратно, откуда прибыла.

Сэйбер лишь удручённо вздохнула и призвала к себе в руку огромный чёрный меч. Сражение было неизбежно, пусть ей самой и не хотелось драться вовсе, особенно с божеством. Сбежать воительница тоже не могла: всё вокруг являлось владениями Лансер, которая была едина с природой и могла достать Сэйбер в любой точке леса. Покрепче обхватив клинок обеими руками, дева в броне встала в стойку и приготовилась к поединку. Начиналась первая битва слуг в Войне за святой Грааль Фроствинда. Закат близился к своему завершению.

Первый день в деревни у Мари Грейс и Алана Бриза прошёл вполне спокойно. Некоторые жители деревни были рады вновь повидаться с подросшей девочкой, которая раньше нередко навещала своего ещё живого дедушку и была крайне вежлива со всеми. На молодого человека же, в свою очередь, деревенские бросали сомнительные взгляды. Виной тому был не столько факт их незнакомства, сколько крайне встревоженный и нездоровый вид Алана. Но никто открыто не стал высказывать свои подозрения, так как юношу сопровождала Мари, бывшая у всех на хорошем счету. В ином случае некоторые старики пристали бы к парню с расспросами, и, возможно даже, дело не обошлось бы без привлечения правоохранительных органов.

Однако эта парочка даже не беспокоилась о чужих мнениях. Бриза продолжал всюду преследовать страх и паранойя, в то время как его близкая подруга во всю пыталась отвлечь юношу от тяжёлых мыслей, устроив ему экскурсию по деревне. Она показала ему местную школу, которая уже несколько лет была заброшена, так как из детей в деревне были лишь те, кто приезжал на каникулы проведать стариков, либо совсем ещё малыши. Также Алану была представлена бурно текущая река, над которой возвышался земляной обрыв. Мари поделилась, что раньше она любила садиться на самом краю и любоваться видом этой речки, а также противоположным берегом, где разрастался живописный лес.

Последней достопримечательностью стало пастбище коров, где пареньку, несмотря на его протесты, выпала честь погладить одну из скотин. Ранее Бриз никогда не бывал в деревнях, потому представлял местную фауну, основываясь лишь на образах из телевидения или книг. И на самом деле, его представления были недалеки от реальности, однако если бы его спросили о впечатлении от контакта с коровой, молодой человек не стал бы кривить душой и честно признался, что нашёл это вполне любопытным.

Вечером же, после ужина, который Мари приготовила из продуктов, купленных в небольшом магазинчике, Грейс предложила Алану выйти на улицу, чтобы увидеть «кое-что завораживающее». Утомлённый целым днём ходьбы парень хотел отказаться, но спорить с Мари было бессмысленно, о чём он давно понял за столько лет их общения. Чуть ли не силком вытащив Бриза во двор, девушка сначала усадила его прямо на траву, а затем и вовсе заставила лечь. Алан до последнего не понимал, к чему она ведёт, пока его голова не коснулась земли, и он не открыл глаза.

— Я уже и забыл, как выглядят звёзды, — проговорил юноша, перестав волноваться о том, что лежит на одной траве, и любуясь открытым ночным небом.

— Ещё бы, — согласилась примостившаяся рядом Мари. — Из города их толком не увидишь.

— Помнится, ты вроде бы интересовалась всеми этими штуками в младших классах.

— «Эти штуки» называются астрономией.

— Да-да, точно, — слабо усмехнулся Алан. — А помнишь что-нибудь из созвездий?

— Я больше любила читать про другие планеты и космические объекты, но что-то могу припомнить, — Грейс подняла руку и стала водить пальцем, соединяя друг с другом маленькие светящиеся точки на тёмном полотне. — Вот Медведица, по-моему. А это Стрелец, должно быть.

— Как-то ты неубедительна.

— Отстань, это было давно, — Мари пихнула друга локтём в бок. — И вообще, не порть момент. У нас тут, между прочим, умиротворённая атмосфера.

— Хотел бы я почувствовать эту умиротворённость, — проговорил Бриз, поднявшись в сидячее положение. — Я благодарен тебе за всё, что ты делаешь, и за то, что остаёшься рядом. Но, признаюсь честно, это не сильно помогает. Я всё ещё продолжаю чувствовать присутствие этого... нечто. Оно будто всегда где-то поблизости, просто выжидает удачного момента, чтобы напасть.

— Ты так и не объяснил мне толком, с чего ты взял, что это был не человек, — присев ещё ближе, девушка решила поднять тему, которая её интересовала, но которую она не затрагивала, дабы не нервировать Алана ещё больше.

— Это сложно описать. Да и я сам не уверен в том, что видел. По крайней мере, в достоверности увиденного. В тот момент всё ощущалось будто какое-то наваждение. Знаешь, как бред при лихорадке, — пытался донести Бриз, вспоминая о пережитом ужасе. — И то, что напало. Оно напоминало какого-то призрака или духа. Какой-то расплывчатый образ, но при том довольно отчётливо внушающий страх.

— То есть, на школу напало привидение? — Мари спрашивала серьёзно, пусть и понимала, что её слова могут звучать как шутка.

— Не уверен. По крайней мере это не такой призрак, как в фильмах. Там они всегда дуракцие и нестрашные, а этот пугал одним лишь своим видом, не говоря уже о действиях, — парень упал обратно на землю и закрыл руками лицо. Голос его задрожал. — Как же я устал от этого постоянного страха. Лучше бы и впрямь ушёл из жизни, чтобы больше не испытывать этого.

— Что ты такое говоришь? — воскликнула Мари, глядя на перебинтованную руку парня — последствия его неудавшейся попытки суицида в ванной комнате. — Даже не смей об этом думать, иначе мне придётся всерьёз рассмотреть вариант об отправке тебя в клинику.

Девушку пугала одна лишь мысль о том, что её возлюбленный покончит с жизнью. Стоило ей задуматься об этом, как в сердце отзывалась невыносимая тоска и грусть, потому она гнала прочь от себя подобные думы и хотела того же для Алана. Попутно с этим, Грейс очень сильно тяготило желание прямо сейчас поведать молодому человеку о своих чувствах, однако она прикладывала все силы на то, чтобы подавить своё эгоистичное стремление. Во-первых, Бриз сейчас был явно не том состоянии, когда стоит говорить о любви. Во-вторых, она уже решила, что откровенный разговор между ними состоится исключительно после восстановления психического состояния парня, но никак не раньше.

Взглянув на рядом лежащего, Мари обнаружила, что он уснул, явно вымотанный не только морально, но и физически, поскольку весь их день прошёл на ногах. Девушка аккуратно, чтобы не потревожить юношу, поднесла свою руку к его голову и стала медленно поглаживать волосы. Спать на открытом воздухе, конечно, было не лучшей идеей, но Грейс решила, что даст парню немного подремать, прежде чем разбудить и перебраться в дом. Сама же она, тем временем, будет любоваться звёздным небом, размышляя о далёких планетах и системах, как любила делать это ещё в детские годы.

— Кажется, мой никчёмный мастер заснул, — вынесла вердикт Ассасин, способная чувствовать состояние своего мастера, находясь на другом конце деревни. — Как вообще вышло, что я оказалось его слугой. Организаторы этой войны явно схалтурили. Верно говорю, дружочек?

Её слова были обращены к белому гусю, который мирно сидел на коленях убийцы и даже не противился её поглаживаниям. Леди-свинья временно обосновалась в доме, находящемся на самой окраине деревни. Живущих здесь стариков она несщадно изрубила на куски, не переживая, если кто-то из соседей решит заглянуть в гости, поскольку в таком случае их бы ждал аналогичный исход. Однако хозяйскую животину маньячка трогать не стала, потому что она любила животных и ставила их превыше людей.

И дело было не в том, что рыжеволосая убийца являлась каким-то борцом за права животных или веганшей. До того, как стать карающим духом, она была девушкой, живущей на ферме, где периодически приходилось забивать скот, но она понимала необходимость этого дела, и относилась к процессу спокойно. Однако Леди-свинья ненавидела людей, и в частности тех, кто издевается над животными или убивает их забавы ради. Данное отношение исходило из её мировоззрения, согласно которому, все люди являлись жестокими животными, пытающимися отрицать это, обманывая как других, так и самих себя. По мнению Ассасин, жестокость биологически заложена во всех живых существах, в том числе и человеке, но люди испокон веков делают видимость неправильности этого, создавая ограничители в виде законов, морали, религии и гуманизма, которые на деле работают не так уже хорошо, лишний раз доказывая, что человечество — дикие создания. И во всех этих попытках убежать от своей сути, некоторые представители людского рода удовлетворяют потребность в насилии через жестокость к животным, так как те слабее. Леди-свинья, будучи убийцей, приняла свою первобытную натуру и не скрывала её, совершая убийства других людей. Но вот тех, кто в качестве жертв выбирал братьев наших меньших, она считала трусами, неспособными потягаться с кем-то своего уровня, и глубочайше презирала подобных, истребляя их с особой жестокостью.

Животных же она любила, пусть иногда при жизни ей и приходилось убивать их ради пропитания или в целях самозащиты. Но что важнее, она не вызывала у них тревоги или агрессии, несмотря на то, что являлась опасным духом. Все звери воспринимали Ассасин спокойно, как свою, поэтому даже гуси, известные своим дурным нравом, не бросались на слугу, а спокойно шли в руки.

— Думаю, можно приступать, — осторожно придерживая, Леди-свинья опустила птицу на землю и поднялась на ноги. — Когда мой мастер со своей подружкой проснутся, их ждёт незабываемое зрелище. У меня в голове столько идей, что прям не терпится воплотить их в жизнь. Кхя-кхя-кхя!

Ассасин натянула на лицо маску свиньи, которая тут же преобразилась в уродливую морду, а тело слуги покрылось чёрной пеленой, делая её облик размытым и едва различимым на фоне ночной темени.

«Да начнётся кровавая жатва!».

Айзек Уэбб предпочитал проводить ужин в компании своей супруги. По крайней мере в те времена, когда находился в своём поместье, что случалось не слишком часто. В отсутсвие же хозяина всеми слугами в особняке распоряжалась Элизабет Уэбб, которая состояла в браке с Айзеком на протяжении уже десяти лет. Правда, брак этот состоялся вовсе не по любви, и отношения между супругами тяжело было назвать тёплыми.

— Кажется, сегодня повара постарались на славу, — удовлетворённо произнёс глава клана Созвездий, покончив с трапезой. — Либо же у меня просто очень хорошее настроение.

— Не могу понять, чему ты радуешься, — с явной претензией заметила сидящая напротив женщина, одетая в синее платье, которое украшало её чуть ли не в любой отрезок времени. На голове же у Элизабет свисала чёрная вуаль, которая полностью закрываа лицо. — С момента собрания минуло уже три дня, а ты за это время ничего так и не сделал. Как ты вообще собираешься побеждать в войне, если только и делаешь, что сидишь здесь?

— Лиззи, мне пока и не нужно ничего делать. На данном этапе достаточно одного лишь наблюдения за стараниями наших дорогих помощниц, — со спокойной ухмылкой ответил Айзек.

— Помощниц? Ну и на кого из них ты рассчитываешь? Старуху-кровососку? Бестолочь, которая из своей церквушки и носа не сунет? Трусиху, что заигралась в мамашу? Или ту соплячку-потаскуху, от которой можно ожидать чего угодно? — не унималась Элизабет, повысив голос. Из всего окружения Айзека, его супруга была единственной, кто мог так открыто выказывать своё недовольство и несогласие, не робея при этом перед его силой и влиянием в обществе магов. Собственно, по этой же причине Уэбб никогда не наказывал свою жену физическим насилием, испытывая извращённую радость от того, что хотя бы кто-то способен давать ему отпор. Также ему нравилось целенаправленно провоцировать супругу на эмоции. Так к примеру, он всегда сокращал её имя до «Лиззи», нежели «Бетти» или «Эли», прекрасно зная, что это неимоверно злит Элизабет.

— Брось, ты их недооцениваешь, — лишь отмахнулся мужчина на замечания своей жены. — Да, соглашусь, что Лилит и Камилла могут внести в план некие элементы хаоса. Однако Астра и Офелия уже долгие годы беспрекословно выполняют все мои поручения. Я в них уверен. А если что-то пойдёт не так, они просто отправятся к своим предшественникам.

— Плевать я хотела на этих девок. Объясни, почему ты сам ничего не делаешь?

— Как я уже тебе сказал, Лиззи, в этом пока нет необходимости. Мой информатор держит меня в курсе всех дел. Например, мне известно, что оба мага, которых подослала Ассоциация, уже мертвы. Причём, одного убил собственный слуга, а второго — ты не поверишь — обычный полицейский инспектор, — не сумев сдержать смешок, Айзек прочистил горло, после чего добавил. — Да уж, нынче дела в Часовой башне совсем плохи, если судить по этим ситуациям.

— А что с их слугами?

— Если ты вдруг загорелась вновь попытать удачу и стать мастером, то я тебя разочарую. Первый слуга остался бесхозным, но судя по полученной информации, мастер ему и не нужен. А вот инспектор заграбастал себе в распоряжение не кого-нибудь, а Сэйбера. Они, как известно, зовутся сильнейшим классом за счёт самых сбалансированных показателей, поэтому присвоить себе этого слугу будет крайне проблемно, и я не считаю, что на такое стоить тратить силы.

— Ты обещал мне участие в войне! — выкрикнула Элизабет, ударив по столу и вскочив с места, чтобы подойти ближе к Айзеку.

— Успокойся, дорогая. Я обещал, что у тебя будет на это шанс, если Грааль сочтёт нужным избрать тебя. Но, как мы можем видеть, он не признал в тебе достоинства стать мастером.

— Хватит придуриваться! — подойдя к супругу, миссис Уэбб нависла над ним и уставилась сверху-вниз яростным взглядом, пусть Айзек и не мог видеть этого из-за вуали. — Мы оба прекрасно знаем, что ты мог провести специальный ритуал, чтобы я получила право на становление участником Войны за святой Грааль.

— Верно, я мог. Но мне-то это зачем? — пожал плечами глава клана Созвездий, изображая недоумённое лицо.

— Как же я тебя ненавижу! — в конце концов сорвалась Элизабет. — Если бы мои силы были при мне, я бы уже давно уничтожила тебя и весь твой клан!

— Эх, здесь стало как-то шумно, — удручённо подметил мужчина и, пользуясь тем, что супруга стоит достаточно близко, он резким движением вздёрнул её чёрную вуаль вверх, обнажая изуродованное шрамами и ожогами лицо Элизабет.

— Что ты делаешь? — закричала она и, отскочив назад, спешно закрылась обратно тканью. Плечи женщины вдруг задрожали, а дыхание стало неровным. Айзек заметил, как из-под вуали упало пару капель. — Придурок!

Быстрым шагом Элизабет покинула обеденный зал, напоследок громко захлопнув за собой дверь. Уэбб ещё пару мгновений с улыбкой смотрел ей вслед, после чего распорядился, чтобы слуги убрали со стола. Сам же хозяин поместья направился в свой кабинет, ожидая очередных вестей от загадочного информатора.

Когда-то Элизабет была красавицей, окружённой со всех сторон вниманием и почтением. Это была заслуга не столько внешности юной на тот момент девушки, сколько её магической силы, заключённой в голосе. Подобных ей магов называют Сиренами в честь одноимённых мифологических существ. С ранних лет Элизабет мастерски пользовалась своими способностями, купаясь в лучах славы, но при этом не злоупотребляя магией, поскольку была знакома с правилами общества магов. Однако в судьбе девушки произошло два переломных момента, которые по итогу привели её к нынешней незавидной участи. Первый момент: под воздействие её чарующего голоса случайно попал Айзек Уэбб, который на тот момент уже был главой клана Созвездий. Вторым же моментом стало участие в Лондонской Войне за святой Грааль.

Будучи вполне способным магом, Элизабет была избрана чашей на роль мастера. Вот только никогда до этого не участвуя в подобных конфликтах, девушка оказалась не готова к жестокому противостоянию магов. Она пала одной из первых, оказалась тяжело ранена, в связи с чем у неё и остались уродливые шрамы на всю жизнь, и была брошена умирать под обломками. И именно в тот самый момент перед ней возник Айзек Уэбб.

Пусть и находясь под действием чар, молодой маг не потерял голову, а напротив, выжидал подходящего момента и даже отчасти подстроил безвыходное положение Элизабет, чтобы прийти ей на помощь. Более того, когда девушка едва слышным голосом умоляла Айзека спасти её, он не спешил, и сначала вынудил заключить особый магический брачный контракт, нарушение которого означало бы смерть. В случае отказа, Элизабет так же ожидала бы гибель. А поскольку обладательнице магического голоса не хотелось умирать, она была согласна на всё. Вот при каких обстоятельствах Айзек и Элизабет стали супругами.

Первое время девушку несильно тяготил брак поневоле. Айзек не проявлял по отношению к ней жестокости или насилия, хотя она много раз становилась свидетельницей его бесчеловечных методов против врагов или даже союзников. Элизабет прекрасно осознавала, что её муж довольно манипулятивная и психопатичная личность, однако она всё равно временами позволяла себе грубости и нахальство в его адрес, на что Айзек реагировал вполне спокойно и, даже больше, начинал её всячески баловать.

Однако пусть Элизабет и обладала правом собственного голоса и всевозможными удобствами для жизни, ей пришлось пожертвовать своей свободой и амбициями. Ещё за первый месяц брачной жизни, Айзек используя всё тот же контракт, наложил на супругу всевозможные ограничения: отныне ей запрещалось пользоваться своим магическим голосом; умышленно совершать действия, которые могут навредить как Айзеку, так и всему клану Созвездий; покидать поместье без сопровождения Айзека или кого-нибудь из слуг; пытаться покончить со своей жизнью. Со временем новых условий контракта становилось всё больше, и теперь Элизабет больше походила на домашнюю зверушку, которой многое запрещалось без дозволения своего мужа.

Последней надеждой женщины была организованная супругом новая Война за святой Грааль. Она всем сердцем надеялась, что вновь удостоится чести вступить в битву за исполнение своего желания, которым стало бы аннулирование сковывающего её контракта. Но судьба вновь была неблагосклонна к Элизабет, и как бы та не молилась всем известным богам, право быть мастером ей не даровали. Хотя, возможно, что это Айзек, которому прекрасно были известны мотивы жены, вновь всё специально подстроил в свою пользу.

На закате к церквушке Рукбах подъехало такси, пассажиром которого оказалась Эстелла фон Айнцберн. Расплатившись за проезд и выйдя из автомобиля, мастер Райдера оглядела оценивающим взглядом строение церкви и, сделав несколько мысленных умозаключений, прошла внутрь. Там она никого не обнаружила, хотя предполагала, что застанет хоть парочку прихожан. С другой стороны, отсутствие посторонних было Эстелле только на руку, ведь она собиралась обсудить с местным смотрителем дела, касающиеся Войны за Грааль. В представлении уроженки магов севера настоятелем храма виделся взрослый мужчина её возраста или старше. Поэтому, когда из-за двери за алтарём вышла молодая девушка, Айнцберн вежливо попросила ту позвать кого-нибудь из старших.

— Прошу прощения, но если вам нужен ответственный за это место, то он стоит перед вами, — как обычно тихим голосом ответила Офелия на просьбу внезапной гостьи. Однако в изумрудных глазах святой можно было уловить некое волнение. Ещё бы, ведь по заверениям главы Айзека информация о начале новой войны никак не могла дойти до семейства Айнцбернов. Но при этом одна из них прямо сейчас стояла перед Рукбах, и девушка очень сильно сомневалась в том, что такое совпадение в принципе возможно. Офелии оставалось только гадать, с каким намерением незнакомка со внешностью альбиноса заявилась в храм. Неужели она прознала о тайной игре, что устроил глава клана Созвездий? Быть может она пришла, чтобы присечь их нарушения правил ритуала? Несмотря на всё напускное хладнокровие, глава Кассиопеи была готова давать отпор и при малейшей угрозе обратиться к своему фамильяру, который привычно покоился на её правом плече.

— Вот как, — слегка стушевалась Эстелла, осознав, что уже говорит с настоятельницей храма. — В таком случае прошу меня извинить. Вы выглядете достаточно молодо, поэтому я допустила заблуждение.

— Чем я могу вам помочь? — перешла сразу к делу Офелия, забыв о вежливости, которой обычно старалась придерживаться в любой ситуации.

— Меня зовут Эстелла фон Айнцберн. Моя фамилия вам о чём-нибудь говорит?

На пару мгновений Рукбах замешкалась с ответом. Она пыталась понять, чего добивается незнакомка, ходя вокруг да около. Враждебность от неё не исходила, однако Офелия прекрасно знала, что на свете существует немало магов, способных на убийство, не испытывая при этом ни капли негативных эмоций к своей жертве. Конечно, святая могла бы прикинуться дурочкой и соврать, что слышит фамилию гостьи впервые. Но стоило девушке подумать об этом, как она осознала, что её молчание на заданный вопрос уже говорит само за себя, а значит лукавить не имеет смысла.

— Мне известно о вашей родословной. И поэтому хотелось бы узнать, с какими целями гостья с востока решила почтить присутствием наш небольшой город и, в частности, мою маленькую церквушку.

— Что же, по всей видимости, я по адрес, — удостоверившись теперь уже наверняка, Эстелла наконец изложила цель визита. — Я здесь для того, чтобы оповестить, что была выбрана на роль мастера и вступила в начавшуюся Войну за святой Грааль.

Вновь повисло молчание, так как заявление женщины поставило Офелию в тупик. Настоятельнице церкви было невдомёк, какой же мотив преследует новоиспечённая противница, сообщая ей и без того очевидные вещи. Более того, зачем иностранке было заявляться в церковь к врагам? Даже если слуга сейчас при ней — что является нарушением, ведь на территории церкви, которая по правилам войны считается нейтральной, разрешено появляться лишь мастерам — неужели Айнцберн не предположила, что в церкви могут поджидать враги, которые возьмут числом? Или она настолько уверена в себе, что вот так открыто объявляет войну их союзу? Однако все эти тревожащие Офелию догадки рушились при одном условии: а что, если гостья, назвавшаяся Эстеллой фон Айнцберн, и не была в курсе всех дел? Рукбах решила поставить на такое положение дел.

— Возможно, мой вопрос покажется вам немного странным, но зачем вы мне это говорите?

— Что значит «зачем»? — недоумённо вопросила Эстелла. — Разве каждый мастер не должен сообщить о своём участии церковному настоятелю? Вы, если я правильно всё поняла, являетесь наблюдателем, которому предстоит следить за порядком в проведении ритуала войны.

— Вы совершенно правы, я и впрямь получила такой титул, — кивнула Офелия, начиная понимать, что все её опасения были впустую. — Но мастерам вовсе не обязательно сообщать мне о своём участии и уж тем более заявляться сюда самолично. Церковь хоть и признаётся нейтральной территорией, однако участники войны, как правило, соблюдают осторожность и потому не показываются здесь лишний раз.

— Но мой слуга..., — начала было Айнцберн, но не договорив, достала из кармана смартфон и, быстро набрав номер, начала кому-то дозваниваться. Офелия наблюдала за сценой, продолжая стоять на одном месте и ожидая дальнейшего развития событий.

Звонок Эстеллы был направлен на телефон, который она приобрела для Райдера, чтобы поддерживать с ним связь в случаях, когда телепатически разговор со слугой невозможен, как, к примеру, в данный момент, из-за большого расстояния между ними. Именно героический дух ввёл своего мастера в заблуждение, соврав о том, что каждый мастер обязан показаться церковному смотрителю. Сделал Райдер это потому, что его утомило пристальное наблюдение хозяйки, которая не позволяла ему более покидать отель без её сопровождения. По всей видимости, женщине не слишком понравилась лёгкая самовольность Прометея, а поскольку Командные заклинания у неё по неизвестной причине отсутствовали, лучшим решением было держать его на коротком поводке.

Поэтому смышлённый слуга придумал более-менее правдоподобно звучащую ложь, вынудив Эстеллу покинуть отель. А поскольку слугам запрещено показываться на территории церкви, Райдер остался на месте, сославшись заодно на то, что будет охранять магическую мастерскую, которую Айнцберн развернула в их номере. Как итог, Эстелла оказалась в неловком положении, а сам Райдер не отвечал на её звонок, и спустя ещё пару попыток, женщина всё-таки сдалась и убрала смартфон обратно в карман, после чего вновь обратилась к церковной служительнице, испытывая лёгкое смущение.

— Прошу меня простить, — голос беловолосой женщины звучал менее уверенно, нежели обычно. — Кажется, слуга сыграл со мной неприятную шутку.

— Всё в порядке, — отмахнулась Офелия, которая в отличие от своей собеседницы, напротив, почувствовала приток уверенности. — Далеко не всегда мастера сходятся со своими слугами в характере.

— Я ему это припомню, будьте уверены, — не скрывая недовольства, заверила Эстелла. — К слову, я до сих пор не знаю как к вам обращаться.

— Ах да, я чутка вымоталась за день и совсем забыла про манеры. Можете звать меня сестрой Офелией, если вам будет угодно, мисс Айнцберн.

— Думаю, это пока что самое неловкое знакомство на моей памяти, — слегка улыбнулась женщина. По идее, ей больше нечего было делать в храме, однако Эстелла не торопилась уходить, из-за чего Рукбах вновь начинала ощущать настороженность. Дело было в том самом вопросе, который не относился непосредственно к задаче чужестранки, но который всё равно отчасти её интересовал. — Скажите, вам что-нибудь известно о Войне за святой Грааль десятилетней давности? Я понимаю, что вы тогда, скорее всего, были совсем юны, но вдруг.

— К сожалению, как вы и подметили, в те годы я была в таком возрасте, когда подобные дела касаются человека едва ли. Я могла что-то слышать о Лондонской войне после, но не более. Даже сейчас, будучи смотрителем нынешней войны, я мало что знаю о том инциденте.

— Вот оно что, — голос Эстеллы звучал слегка поникшим. Она надеялась, что хотя бы от человека, приближённого к организаторам ритуала, сможет получить какие-то сведения, способные приблизить её к следу утерянной сестры или племянницы. Но надежды оправданы не были, поэтому ей ничего не оставалось, кроме как направиться к выходу. — Ещё раз извините за беспокойство, сестра Офелия. Думаю, мне пора.

— Скажите, мисс Айнцберн, — обратилась напоследок Рукбах, решив задать вполне полезный для клана Созвездий, но в то же время не слишком подозрительный для гостьи вопрос. — Насколько я знаю, изначально ритуал святого Грааля принадлежал трём семьям, среди которых была и ваша. Но, если верить слухам, вы давно утратили полное знание об его устройстве. Верно ли я понимаю, что в случае победы вы намерены вернуть Грааль на его законную родину?

Эстелла остановилась в дверях, но вместо ответа на вопрос, окинула девушку холодным взглядом. Офелия уже было подумала, что спрашивать подобное было слишком опрометчиво, и мысленно приготовилась к столкновению, как вдруг...

Вдали раздался грохот, причём такой сильный, что явственно ощущались колебания земли, отчего присутствующим в церкви показалось, что храм божий вот-вот рухнет, но благо хлипкое на первый взгляд строение осталось стоять как ни в чём не бывало.

— Что это? — воскликнула Эстелла, быстро выйдя наружу. Офелия не спешила за ней, но подойдя ближе, увидела, что взгляд Айнцберн направлен куда-то в сторону леса. Повернувшись к служительнице, беловласая иноземка вынесла свой вердикт о ситуации. — Кто-то сражается.

* * *

Сэйбер ловко отбивала своим габаритным мечом древесные колья, которые плотными рядами летели в неё со стороны Лансер. Чёрный клинок, обладавший не только большим размером, но и немалым весом, с необычайной лёгкостью порхал в руке мечницы, что говорило об огромной физической силе его владелицы. Лансер не была удивлена мастерству противницы, так как прекрасно знала природу происхождения Сэйбер. Тем не менее жрица продолжала с помощью своего божественного воздействия видоизменять деревья вокруг, превращая их в десятки кольев, которые сию же секунду на стремительной скорости летели в сторону воительницы в доспехах. Судя по всему, несмотря на явление в мир в качестве класса копьеносца, представители которого зачастую предпочитали ближний бой, богиня больше придерживалась дальнего ведения битвы, используя свою магию манипуляции растениями. Кто знает, сложись события чуть иначе, и она вполне бы могла войти в класс Арчеров.

Тем не менее, все её копья не приносили абсолютно никакого эффекта. Даже те, что не были отражены мечом Сэйбер и попадали в её тёмный доспех, не оставляли после себя ни царапины на чёрном покрытии. Лансер быстро догадалась, что слухи об идеальной защите класса Сэйберов не преувеличены, а учитывая специфику нынешней соперницы жрицы, показатели брони мечницы и вовсе, скорее всего, выкручены на максимум. Поняв, что мелкие колья не наносят врагу никакого вреда, копейщица решила слегка изменить тактику.

Сэйбер, обратив внимание на то, что поток летящих в неё кольев начал редеть, бросила быстрый взгляд на богиню и увидела, как та делает быстрый взмах рукой. Сразу же после этого воительница в доспехах почувствовала дрожь под ногами. И только она опустила голову вниз, как в следующее же мгновение из-под земли вытянулся деревянный кол, от которого мечница едва успела увернуться, и он лишь прошёл в опасной близости от её шлема. Сэйбер пусть и была уверена в своей силе и защите, однако она понимала, что сражается с богом, а потому безопаснее всего избегать вообще любых атак, ведь неизвестно, какая из них будет способна нанести ощутимый ущерб.

Разломав возникший перед ней кол, слуга инспектора Стросса почувствовала, как её свободную руку сперва что-то сковало, а затем задерло вверх. Взглянув на конечность, Сэйбер осознала, что вражеская атака из-под земли была всего-навсего отвлечением, во время которого её вторую руку опутали лианы, тянущиеся с нескольких стоящих вокруг деревьев и, по задумке Лансер, должные на время обездвижить деву в тёмной броне. Но не став дожидаться следующего натиска противницы, Сэйбер сама же покрепче перехватила опутанной рукой плети лиан и что было сил дёрнула их вниз, тем самым заставив обрушиться и ближайшие деревья.

Поднялась дымка из песка и пыли, но даже это не помешало Сэйбер заметить, как в её сторону летит очередное копьё. Только на этот раз, оно отличалось от других тем, что было куда крупнее и толщиной с древесный ствол. Будучи не уверенной до конца, получиться ли отбить такой снаряд, она решила поступить иначе. Перевернув свой меч клинком вниз, чёрный рыцарь вонзила его в землю и хорошенько упёрлась на своё орудие. Поскольку выпущенный кол, как и все до него, летел на огромной скорости, это сыграло на руку его же цели. Соприкоснувшись с лезвием, и продолжая по инерции двигаться вперёд, копьё просто-напросто было разрезано клинком на две части прямо в полёте. Тем самым Сэйбер лишь оставалось руками отбить две образовавшиеся половины дерева.

В этот же самый момент Лансер решилась на ближнюю атаку. Двигаясь аккурат за посланным большим копьём, богиня приготовила для атаки четыре изогнутых копья, растущих прямо из её спины и больше напоминающих клешни. Эти колья отличались от тех, что она создавала из растительности вокруг, поскольку они, находясь в симбиозе с телом божества, пусть и оставались деревянного материала, но были так прочно сотканы на молекулярном уровне, что были способны пробить что угодно. Лансер рассудила, что лишь эти колья могут иметь шанс на пробитие защиты Сэйбер.

И как только мечница защитилась, разделив угрожающий ей снаряд надвое, копейщица, совершив прыжок, атаковала её сверху, направив все свои «клешни» прямо в голову оппонентки. Воительница не ожидала данного выпада, поэтому и среагировать преждевременно у неё не вышло. Но, на её счастье, даже самое крепчайшее оружие богини не смогло пробить её броню. Наконечники кольев лишь слегка оцарапали рогатый шлем, оставив на нём едва уловимые следы. Наконец, мечом отведя в сторону «клешни» врага, Сэйбер задрала вверх ногу и отпнула от себя врага.

Пинок пришёлся Лансер в грудную клетку, и жрица почувствовала, как внутри неё сломалось несколько рёбер. Отлетев на несколько метров назад, она остановила свой полёт с помощью лиан и ступила на землю, держась за места на своём теле, отдающие сильной болью. Ранение мешало ей рационально думать, и вместо того, чтобы придумать новую тактику, Лансер возжелала как можно быстрее закончить сражение. Отведя правую руку в сторону, богиня с помощью лиан, подняла одно из упавших ранее деревьев и, замахнувшись, будто огромной дубиной, повела горизонтальную атаку прямо на Сэйбер, снося всё, что стояло на пути дерева.

Сама же мечница в этот раз не стала уклоняться или контратаковать. Она просто выставила вперёд левую руку и тем самым остановила несущееся дерево, лишь слегка двинувшись назад, поскольку грунт под её ногами осел от большого веса пойманного объекта. Отделив мечом от основания ту часть дерева, что держала в руке, Сэйбер незамедлительно метнула её в сторону Лансер.

Богиня, видя запущенный в неё кусок ствола дерева, не растерялась и сплела перед собой древесный щит, который спас её от удара. Вот только из-за своего щита, она не заметила следующую атаку, которую провела соперница. Лишь только левая рука Сэйбер оказалась свободной, она схватилась за рукоять своего клинка обеими ладонями и, сделав два яростных оборота вокруг своей оси, метнула меч в том же направлении, что и снаряд до этого. И если щит Лансер смог отбить кусок дерева, то вот более прочный и летящий куда быстрее чёрный клинок прошил защитный барьер наскволь и, пронзив корпус богини, попутно пригвоздил её к дереву, стоящему позади.

Изо рта Лансер хлынула кровь. Она пыталась вынуть меч из своего тела, но он довольно крепко вошёл в дерево, которое упиралось ей в спину. В теории, богиня могла бы прибегнуть к помощи своих магических способностей, однако такое разгромное поражение и нестерпимая боль атаковали её рассудок. Лансер не могла понять, как она, божество, может быть слабее тех, к кому относится Сэйбер. Она недооценила силу той, кого с презрением называла судией. Тем временем сама мечница приблизилась к поверженной и, не церемонясь, вытащила клинок, после вернув его в призрачную форму.

— Не беспокойся, — снисходительным тоном начала Сэйбер. — Я метила так, чтобы не задеть жизненно важные органы. Если позволишь своему телу восстановиться, то почти наверняка сумеешь выжить.

— Ты не убьёшь меня? — кровавым ртом спросила Лансер, с непередаваемой злобой смотря на рыцаря.

— Ты сказала, что Грааль тебе не нужен. А также, пусть тебе и неприятны люди, ты всё же не представляешь для них угрозы. Мне незачем тебя убивать.

— А вот мне есть зачем! — выкрикнула жрица, насколько ей позволяли силы. — Быть может это столкновение за тобой, но знай, что я не оставлю попыток избавиться от тебя. Учти, что при каждом удобном случае я буду нападать на тебя. Раз за разом. И я не перестану до тех пор, пока одна из нас не исчезнет.

— В таком случае, — Сэйбер наклонилась к Лансер, чтобы их лица были на одном уровне, и произнесла своим обычным холодным голосом. — Я каждый раз буду обороняться.

После этих слов, воительница сжала кулак и изо всех сил ударила богиню по лицу, отчего тело жрицы отлетело на несколько метров, ломая собой всю оказавшуюся на пути растительность. После этого удара силы полностью покинули и без того израненную Лансер, отчего она потеряла сознание. Выпрямившись, Сэйбер взглянула на устроенный в пылу сражения беспорядок: валяющиеся тут и там древесные куски, поваленные деревья, образованные явно не естественным путём ямы в земле. Понимая, что отголоски их битвы могли привлечь чужое внимание, Сэйбер поспешила принять бесплотный облик и покинуть местность.

И предположения её были верны, ведь в это самое мгновение к месту развернувшейся дуэли спешил хозяин этих лесов, который улучил идеальный момент, чтобы проведать обстановку, пока опекаемое им дитя погрузилось в сновиденческое состояние.

Воспользовавшись ситуацией, которую сам и подстроил, Райдер, в то время, пока его хозяйка вела неловкую беседу в церквушке на окраине Фроствинда, пребывал в хорошем расположении духа, шатаясь по улицам города. На этот раз слуга даже не отказал себе в удовольствии прогуляться в своей воплощённой форме. Несколько часов назад, перед своим отбытием, Эстелла предоставила Райдеру одежду, в которой тот сможет спокойно выходить на улицу, не выделяясь в толпе. Это был классический строгий костюм, подобранный явно по вкусу женщины, поскольку она тоже предпочитала носить официальные одежды. На месте повязки же, закрывающей ужасные шрамы, на глазах титана теперь красовались солнцезащитные очки. Благодаря гардеробу, купленному мастером, Прометей теперь был способен свободно заговорить с любым встреченным человеком, поэтому первым делом поинтересовался у попавшихся прохожих об интересных местах, которые можно найти в центре города, после чего отправился туда.

Фроствинд пусть и был относительно небольшим городком, однако даже так в вечернее время можно было увидеть немалое количество народа, снующего туда-сюда. Работники, возвращающиеся домой; подростки, шатающиеся без дела; молодые парочки, наслаждающиеся компанией друг друга. Смотря на идиллию кругом, сложно было представить, что ещё несколько дней назад было совершено жестокое нападение на школу. Люди будто и не слышали об этом, потому не придерживались рекомендаций правоохранительных органов о том, что не стоит в тёмное время суток покидать свои дома. Хотя, возможно, окружающие считали, что раз трагедия произошла в Восточном районе, то и остерегаться неприятностей стоит в первую очередь тем, кто проживает в нём. В Центральном же районе жизнь кипела чуть ли не в любое время суток, создавая видимость того, что город никогда не спит, тем самым не предоставляя потенциальным убийцам подходящих условий для свершения преступлений.

Однако подобные мысли не беспокоили Прометея. Титан был полностью поглощён любованием житейской суеты, ещё больше восхищаясь тому времени, в котором ему повезло оказаться. Конечно, подобную картину он видел ещё прошлой ночью, но лишь как наблюдатель, а сейчас Райдер являлся частью этого копошащегося люда. Как бы он хотел остаться в этой эпохе и повести за собой весь современный народ. По сложившемуся у героического духа впечатлению человечество двадцать первого века более всех подходило для того, чтобы стать первой ступенью в Эре без правления богов.

Идя по одной из улиц, слуга вдруг почувствовал впереди приближение какого-то мага, причём довольно сильного. Он бы не обратил внимания на это, поскольку присутствие магов вокруг ощущалось и ранее, однако от того, кто должен был пойти навстречу Райдеру, исходила слишком странная энергия. И вот Прометей разглядел в толпе перед собой молодую голубоглазую блондинку, разодетую в роскошный наряд. Она шла неспешно, держа свою походку грациозно и с изяществом чеканя каждый шаг. Однако больше красоты незнакомки Райдера взволновало другое: на руке девушки красовались Командные заклинания. Титан никак не ожидал, что, находясь на прогулке, он случайным образом столкнётся с врагом. Или же, быть может, эта встреча неслучайна, и чужой мастер уже некоторое время преследует его?

Но как бы не изучал Райдер взглядом приближающуюся блондинку, она, кажется, не обращала на него вообще никакого внимания. Да и присутствие поблизости другого слуги Прометей тоже не ощущал. Конечно, существовала вероятность, что слуга незнакомки может принадлежать к классу Ассасинов, кого нельзя почувствовать, но даже так начинать потасовку, когда кругом полно людей, слишком опрометчиво и нарушает правила Войны за святой Грааль. Да и в целом, поведение этой молодой особы было каким-то странным. Являясь участником войны, она не скрывала этого факта и спокойно расхаживала по улице, демонстрируя символ на своей руке, чего адекватный мастер явно не рискнул бы делать.

И вот, когда они проходили мимо друг друга, Прометей теперь вблизи взглянул на блондинку, а та в свою очередь одарила его ответом, стрельнув голубыми глазками. Однако, к облегчению слуги, ничего не произошло, и они просто продолжили свой путь в разные стороны. Райдер решил, что его могли и не признать за слугу, ведь мастера далеко не всегда могут по энергии отличить героического духа от простого мага или фамильяра. Вероятно, ему повстречалась не слишком опытная в магическом ремесле колдунья. Вот только аура исходящая от девушки говорила об обратном.

— Мистер, постойте, — только Райдер подумал об этом, как незнакомка внезапно обратилась к нему, и не успел титан обернуться к ней, как блондинка уже стояла чуть ли не вплотную, окидывая его всего изучающим взглядом. Прометей не думал, что вражеский мастер рискнёт начать сражение без своего слуги, да и тем более при такой толпе вокруг, но всё же приготовился и к такому раскладу.

— Эм... Я могу вам чем-то помочь, милая дева? — поинтересовался Райдер, не зная какие слова будут более уместны в такой ситуации.

— Нет, это вряд ли, — резко ответила своему случайному визави Лилит Альбирео. — А вот я же наверняка могу оказать вам необходимую помощь.

— Помощь какого рода? — слова собеседницы были непонятны духу, и от того подозрительны.

— Ваш прикид — он никуда не годится. Такому мужчине как вы требуется подобрать куда более подходящую одежду.

— Что, простите? — заявление голубоглазой красотки сделало сложившиеся обстоятельства ещё более странными для понимания героя древности.

— Вот, глядите, — Лилит указала пальцем на большой торговый комплекс, расположенный через дорогу. — Там мы наверняка подберём для вас более соответствующий гардероб.

— Боюсь, у меня нет средств для ведения торговых обменов, — ответил Райдер, решив из любопытства подыграть, как он подумал, шутке девушки, которая фактически была противницей его мастера.

— Зато у меня денег немерено. При желании я могу выкупить весь этот комплекс, — уверенным тоном произнесла блондинка. — Я оплачу ваши покупки, можете не переживать, мистер.

— Я прошу прощения, но хоть я и не знаю всех тонкостей местной культуры, потому что являюсь иноземцем, однако мне кажется, что ситуация, подобная нашей, мало где могла бы выглядеть естественно, — объяснил Прометей, продолжая ожидать подвоха.

— К вашему сведению, я тоже не отсюда, вот только это не имеет никакого значения. Мне плевать выглядит это естественно или нет, но я не могу спокойно смотреть на то, как вы притесняете свою красоту этими, простите за грубость, шмотками.

— Вот оно что, — вымолвил Райдер, мысленно усмехнувшись тому, как новая знакомая раскритиковала одежду, которую ему подобрала Эстелла. Девушка оказалась ещё более странной, чем изначально предполагал титан. Вот только он был этим даже доволен. — Что ж, в таком случае я не могу отказаться от столь щедрого предложения.

— Должен заметить, что этот напиток имеет довольно любопытный вкус, — отозвался Прометей о тропическом коктейле, сидя за столиком на верхнем этаже торгового комплекса, где был расположен гастрономический павильон.

— Может быть, однако ни в какое сравнение с теми коктейлями, которые я пробовала в Бразилии, этот не идёт, — с куда меньшим энтузиазмом отвечала Лилит Альбирео.

Они находились в здании уже на протяжении двух часов и только недавно закончили своё паломничество по магазинам одежды. Райдер ранее и подумать не мог, что такое незамысловатое занятие, как прогулка за покупками может оказаться настолько утомительным. Лили, как представилась сама девушка, вынудила Прометея обойти буквально все бутики, которые ещё были открыты. При этом, за всё прошедшее время, слуга ни разу не почувствовал в ней каких-то злых намерений или же иной угрозы со стороны. Именно отсутствие опасности и рождало внутри Райдера больше всего вопросов.

Что же касается окончательного выбора одежды для героического духа, то взор Лилит пал на рубашку с коротким рукавом красного цвета, который по словам блондинки отлично подходил Райдеру, а также шорты синего цвета, в которых, как отметил сам титан, он чувствовал свои ноги посвободнее, нежели в брюках. Лили же добавила свой комментарий, сказав о том, что «такие сексапильные икры обязан видеть каждый», на что Прометей лишь неопределённо пожал плечами. Очки же так и остались на лице титана, несмотря на все уговоры девушки снять их.

И вот, наконец миссия по смене гардероба была завершена, после чего Лили предложила сходить перекусить, всё так же за её счёт. Героическим духам не требовалась подпитка в виде еды, за исключением некоторых прецедентов, однако Райдер всё равно не мог устоять перед соблазном попробовать местных блюд, поэтому незамедлительно поддержал предложение новой знакомой.

— И всё же, я попрошу, чтобы вы были со мной честны, Лили, — заговорил слуга, сделав последний глоток из своего бокала. — Каким образом я бы мог расплатиться с вами за сегодняшнее?

— Мне от вас ничего не нужно, мистер. Я либо уже обладаю всем желанным, либо буду обладать в скором времени. Мне будет достаточно того, что вы впредь не будете так халатны к своему внешнему виду.

— Я обязательно возьму ваши слова к сведению. Да и, по правде говоря, изначальный мой наряд был подобран даже не мною.

— Должно быть, это дело рук вашего мастера? — внезапно произнесённые Лилит слова заставили Прометея обратить на себя всё его внимание. — Кстати, я так и не спросила, как мне вас называть? Мистер Арчер? Или, может быть, вы Ассасин?

— Так вам всё-таки известно, что я слуга, — после непродолжительного молчания ответил титан.

— Конечно, мне это известно, я ведь всё-таки мастер.

— И в чём заключается ваш план? — тон Райдера стал более серьёзным. Наконец-то он дождался момента, когда враг перестанет ходить вокруг да около.

— О, нет-нет-нет, — замахала руками Лилит. — У меня нет никаких козней против вас. Пусть это и выглядит подозрительно, однако наша сегодняшняя встреча была абсолютно случайной. Я сама удивилась, когда во время прогулки мне внезапно повстречался вражеский слуга. Видимо, Фроствинд ещё меньше, чем о нём говорят.

— И при этом вы рискнули вот так открыто подойти к врагу, будучи, как я понимаю, без сопровождения слуги?

— Я не думаю, что вы бы стали нападать на меня при такой толпе — это ведь против правил, — озвучила Лилит мысль, которую раздумывал сам Прометей во время их пересечения. — Да и, чтоб вы знали, вряд ли хоть кто-то из героических духов способен со мной совладать.

— Вы так уверены в своём слуге?

— Нет, вы снова неправильно поняли, — слегка улыбнулась Лилит и посмотрела на собеседника таким взглядом, от которого даже древнему титану стало чуть не по себе. — Я уверена в себе самой. Точнее даже будет назвать это не уверенностью, а убеждённостью в неоспоримом факте.

— Вот значит как, — слегка поразмыслив, Райдер добавил. — Говорите вы, конечно, убедительно, но в ваши слова всё равно слабо верится. Это больше напоминает надежду на волю случая. Скажем, вы понадеялись, что если предрасположете меня к себе, то я не стану на вас нападать. Допустим, я того и впрямь не желаю. Однако стоит моему мастеру отдать приказ Командным заклинанием, и будет уже неважно, что я чувствую и желаю.

— Вы абсолютно неверно поняли ситуацию, но я хочу зацепиться за кое-какие ваши слова, — Лилит положила голову на руки, уперев локти в стол. — Скажите, когда вы были призваны?

— Не знаю, к чему вам эта информация, но с момента моего призыва прошло около суток.

— В таком случае, вы блефуете, мистер, — улыбка на светлом лице девушки стала ещё шире. — У вашего мастера не может быть Командных заклинаний.

— Откуда вы..., — от волнения Райдер подскочил с места, но поймав на себе взгляды других посетителей, сел обратно. — Вы к этому как-то причастны?

— А вы раскроете мне личность мастера?

— Я думаю, вам мой ответ очевиден, — с холодным видом скрестил руки Прометей.

— Тогда и я последую вашему примеру, мистер... Ох, вы ведь так и не представились. Это грубо, между прочим.

— Мой класс — Райдер. Это всё что я могу вам сказать в благодарность за предоставленные мне дары.

— Да будет так, мистер Райдер, — подведя итог, Альбирео неспешно начала собираться. — Думаю, на сегодня я нагулялась. Пора возвращаться к своим обязанностям. Не желаете ли проводить даму?

— Мне кажется, та, кому не страшны слуги, отлично справится и без чьего-либо сопровождения, — с лёгкой ухмылкой ответил Райдер.

— В ваших словах есть резон. Пусть он и пропитан скепсисом и ехидством.

— Можете перед уходом ответить на ещё один вопрос? — поинтересовался напоследок Прометей.

— Смотря какой.

— Как вы относитесь к богам?

— Ух ты, что-то философское. Или здесь присутствует какой-то иной подтекст?

— Просто ответьте. Поделитесь вашим личным мнением.

— Ну, если ставить вопрос прямо... Мне, в общем-то, как-то плевать на них, — после этих слов Лилит Альбирео помахала на прощание Райдеру рукой и оставила титана наедине с его размышлениями обо всём произошедшем.

Руби Рут с раннего возраста была поборницей справедливости. Она восхищалась своей матерью, которая работала судьёй и была непоколебима в любом разбирательстве, всегда ставя во главе букву закона. Те же самые принципы она вложила в голову своей дочери, неустанно твердя о том, что лишь благодаря соблюдению порядка и законов у человечества есть шанс на счастливое будущее, в то же время как тех людей, которые не чтят правосудие, не ждёт ничего хорошего. Возможно, миссис Рут лишь хотела подобными речами сохранить в своём ребёнке веру в лучший мир, возможно, судья сама верила в это. Как бы то ни было, Руби стала отличной преемницей идеалов своей матери. Да, в какой-то момент девушка поняла, что в жизни нередки и те случаи, когда понятие справедливости может принимать субъективные оттенки у каждого человека, а границы порядка оказываются размытыми. Но это осознание не сильно ударило по Руби, ведь она давно для себя решила: даже если весь мир вдруг погрянет в бесчестии, она никогда не откажется от своих убеждений и до последнего вздоха будет сражаться за то, чтобы каждый был вознаграждён или наказан в полной мере. Именно это мировоззрение привело девушку на службу в Западный департамент полиции Фроствинда, проработав в котором несколько лет, она успешно дослужилась до звания сержанта.

Несмотря на вполне отчётливый запрет инспектора Стросса, Руби не планировала просто так отступать. Конечно, нарушать приказы было не в духе такой ярой защитницы справедливости, а потому временами Рут позволяла себе слегка обходить правила, сохраняя при этом чистую совесть, по крайней мере, перед самой собой. Другими словами, пусть Стросс и запретил ей участвовать в поисках, как своей подчинённой, однако ничто не препятствовало девушке заняться этим делом в качестве гражданского лица, ведь временами находились волонтёры, которые помогали поисково-спасательным службам. Именно с такими мыслями Руби Рут уходила на свои выходные, сдав табельное оружие, форму и прочие служебные предметы, но вместо того, чтобы отправиться домой, направила свой автомобиль в сторону леса.

— Шеф меня совсем не понимает, — проговорила сержант, которая имела привычку порассуждать вслух, оказываясь наедине с собой. — Либо он недостаточно в меня верит. Я понимаю, что он переживает, но не до такой же степени. «Я не хочу, чтобы мы бегали по лесу и, помимо маленькой девочки, искали вдобавок вас». Надо же было сказать такое. Будто я ребёнок какой.

Несмотря на обиду, вызванную сегодняшним разговором с инспектором, Руби всё равно не могла испытывать к этому человеку негативных эмоций. За время её службы Кайл очень часто помогал девушке и был для неё больше наставником, нежели начальником. Она даже переняла у мужчины некоторые привычки. Разве что не курила, так как всегда старалась поддерживать своё здоровье в форме. Рут была благодарна Строссу и действительно ценила его заботу о ней, однако ей нередко казалось, что в его глазах она так и осталась тем неопытным новичком, который только недавно стал работать в полиции. И Руби очень бы хотелось исправить подобное впечатление о себе. Однако, справедливости ради, сержанта и впрямь больше волновало не признание её способностей, а бепокойство за маленькую девочку, потерянную в древесной глуши.

Показываться в приюте смысла не было, поскольку Руби уже знала все сведения о пропавшем ребёнке. Потому, припарковав машину на небольшом дорожном закутке, девушка отправилась в чащу, вооружившись хранившемся в багажнике на разные случаи фонариком. Идея отправиться шататься по лесу глубокой ночью была явно не самой лучшей в жизни Руби Рут, но подгоняемая жаждой справедливости и желанием спасти ребёнка, девушка даже не допускала мысли о том, чтобы оставить поиски до наступления утра.

Долгие блуждания завели её в самую глубь, но это не сильно беспокоило поборницу порядка, и даже накопившаяся за день усталость не мешала ей продвигаться дальше. Несмотря на плохую видимость и довольно однообразное окружение, Руби была в себе уверена, так как никогда не испытывала проблем с ориентацией в пространстве. Помимо этого, смышлённая девушка оставляла по дороге знаки для самой себя, отламывая с деревьев ветки и складывая их определённым образом, чтобы понимать с какой стороны она пришла.

Единственным, что слегка озадачивало Рут, был тот факт, что она не слышала голосов других людей. Насколько ей было известно, поиски должны были продолжаться в том числе и ночью, но за всё время её одинокого похождения девушка ни разу не обнаружила признаков поисково-спасательных работ. Сержант не могла знать о том, что на сегодня поиски были прекращены с связи с землетрясением, случившемся после заката. На самом же деле то было вовсе не природное явление, а отзвуки сражения между Сэйбер и Лансер, перепугавший людей, что находились недалеко от места битвы. Распоряжение временно остановить поиски не дошли до сведения сержанта Рут, так как она не была допущена к делу. А по завершении рабочего дня девушка так спешила покинуть участок, что даже не перекинулась парой слов со своими коллегами. Другими словами, на данный момент Руби Рут была единственной сотрудницей, которая вела поиски маленькой Хлои.

Тем не менее, её искательским способностям стоило отдать должное. По воле случая ли, или же из-за замысла судьбы, но спустя несколько часов скитаний в глаза Руби бросилась одна невзрачная пещера, вход в которую опутывали листья и шипы. Изначально эти ограждения служили для того, чтобы оградить пещеру от чужих глаз и создать видимость неприметности. Вот только с Руби всё сработало наоборот. Девушка рассудила, что для ребёнка, заблудившегося в лесу, такое место может стать каким-никаким укрытием, а маленькое детское тело вполне способно пролезть сквозь шипы, поранившись при этом не так сильно, как взрослый. Собравшись с духом, Руби начала аккуратно продвигаться ко входу в пещеру, стараясь не сильно прижиматься к колючим кустам. Она решила, что обязана проверить пещеру, даже если никого внутри не окажется.

На счастье девушки, разыскиваемая Хлоя в самом деле находилась там и спала крепким сном, в то время как Берсеркер, оберегавший её, пока ещё не успел вернуться в их логово, однако благодаря листьям и шипам, что фактически являлись частями его тела, почувствовал, что на территорию проник кто-то чужой.

* * *

Сон маленькой Хлои был очень крепким, как у многих детей, поэтому она даже не почувствовала того, как Руби пыталась разбудить её, но не добившись результата, решила прямо так вынести ребёнка из пещеры. А когда девочка наконец проснулась, она испуганно закричала, ведь обнаружила, что её несёт на спине какой-то незнакомец, и попыталась вырваться. Чтобы ещё больше не пугать Хлою, Рут поспешно сняла её со своей спины, поставив на землю, и присела, чтобы их лица были на одном уровне.

— Тише, я тебя не обижу, — как можно более мягким голосом произнесла сержант и для большей убедительности улыбнулась девочке.

— Плохие люди послали вас украсть меня? — всё ещё с тревогой спросила Хлоя.

— Что ты, конечно нет. Совсем даже наоборот, я из полиции, — девушка невольно посмеялась над предположением ребёнка, но видя, что та всё равно глядит на неё с опаской, достала из кармана своё удостоверение, чтобы то послужило в качестве главного аргумента. — Видишь? Я тебя не обманываю.

— И правда, — Хлоя с любопытством изучила документ, заодно узнав, что незнакомку перед ней зовут Руби. Поглядев на полицейскую ещё раз, девочка заметила, что у той на лице и руках виднеются небольшие царапины и порезы. — Вы ранены?

— Да так, пустяки, — шутливо отмахнулась Рут. На самом деле выход из пещеры дался ей нелегко. Забраться внутрь сквозь корни и шипы были и без того проблематично, а на обратном пути с ребёнком на руках это стало ещё труднее. Дабы Хлоя не изрезалась в процессе, Руби аккуратно одела её в свою куртку и как можно плотнее прижала к себе. В итоге, шипы то и дело кололи и царапали девушку, но она игнорировала боль, следя за тем, чтобы ранения не достались ребёнку. Таким образом они и выбрались из пещеры. — Лучше скажи, у тебя самой ничего не болит?

— Вроде нет, — Хлоя стала осматривать своё тело и только сейчас осознала, что на ней надета куртка, принадлежащая, судя по всему, леди полицейской. Девочка уже хотела было снять куртку и вернуть законной владелице, но Рут её остановила.

— Пусть она пока будет на тебе. Сейчас ночи становятся холоднее, а твоя одежда явно не для ночных прогулок по лесу.

— Матушки говорят, что я очень устойчива к холоду. И поэтому я почти никогда не болею, — с нотками гордости заявила Хлоя.

— Это отлично. Болезнь штука неприятная. Но всё же лишний раз рисковать не стоит, хорошо? — Руби подмигнула ребёнку, после чего поднялась во весь рост и взяла девочку за руку. Что ж, возможно мне следовало бы сперва отвезти тебя в участок, но я могу представить, как ты соскучилась по всем в приюте, поэтому будет не лишним заглянуть туда. Что думаешь?

— Да, я бы очень хотела увидеть матушку Астру!

Обрадованная улыбка Хлои придала сержанту сил и ещё сильнее укрепила веру в то, что она поступает правильно. Руби приблизительно понимала, где они находятся, и по её расчётам путь до приюта занял бы около десяти минут. Только она сделала шаг и потянула девочку за собой, как Хлоя вдруг остановилась и оглянулась в сторону чащи, внимательно всматриваясь в темноту леса.

— Что случилось? — поинтересовалась Рут.

— А как же Черепок? — с грустным видом посмотрела на неё девочка.

— Черепок? — сперва девушка не поняла о чём речь, но почти сразу решила, что Хлоя говорит об игрушке. По всей видимости, в той пещере остался плюшевый друг девочки, которого Рут не заметила. Однако возвращаться за игрушкой, по крайней мере, в данный момент, Руби посчитала нецелесообразным. — Может, он заблудился?

— Черепок не может заблудиться в лесу. Тут его дом, — пояснила девочка-альбинос.

— Так значит, вы соседи, — решила подыграть ребёнку сержант. — В таком случае, он наверняка рано или поздно заглянет к тебе в гости.

— Наверное, да, — сохраняя печаль в голосе, согласилась Хлоя и послушно пошла за полицейской.

По дороге Руби Рут могла бы расспросить девочку о её пропаже из приюта, но посчитала, что не стоит пока заваливать ребёнка вопросами, а лучше будет узнать всё в участке и в присутствии кого-нибудь из работников детского дома. «Так всем будет спокойнее», — мысленно говорила себе защитница порядка. Меж тем идущая рядом Хлоя рассказывала о своих буднях в «Литтл Стар», хвастаясь тем, что она нередко помогает матушкам в готовке, а ещё любит читать детям разные сказки. Держа её за руку, Руби внимательно слушала девочку, отмечая про себя, какой она славный ребёнок.

Когда сквозь деревья уже показался забор приюта, они вдруг услышали позади весьма громкий шелест листьев. Этот звук особенно насторожил Рут по той причине, что никакого ветра не ощущалось. Притянув Хлою поближе, Руби навела фонарь в сторону, откуда доносился шелест. Сперва луч выхватывал одни лишь ряды деревев и кустов, но внезапно из-за одного из стволов вышло нечто жуткое. Сперва Рут подумала, что это олень, из-за формы головы и рогов на ней. Однако сразу же к девушке пришло осознание неестественности существа, что перед ней. Олени не выглядят как гуманоидные великаны, покрытые корой и ветвями. Девушка по привычке потянулась к поясу, но тут же вспомнила, что не имеет при себе оружия. Да и уверенности в том, что пистолет мог бы помочь против неизвестного существа, у неё не было.

— Черепок! — весело вскрикнула Хлоя, вырвавшись из ослабевшей хватки Руби, и подбежала к монстру, обнимая его за ногу. Существо же не переставало смотреть на сержанта, чем наводило на неё ещё больше первобытного ужаса. Видя, как Берсеркер наблюдает за полицейской, Хлоя поспешила всё ему объяснить. — Эта леди хорошая. Она из полиции. Она хотела отвести меня к матушке Астре.

Пока Рут смотрела на то, как маленькая девочка так спокойно и без тени страха разговаривает с настоящим чудищем, внутри неё что-то надломалось. Что-то, благодаря чему человек способен сохранять рассудок даже в самой критической ситуации. Если бы монстр попытался напасть на них, психика Руби и то осталась бы более крепкой. Но эта картина, этот контраст, создаваемый хрупкой Хлоей и уродливым чудовищем, сама неправильность всей ситуации — всё это заставило Руби закричать и броситься бежать к ближайшему месту, где она могла найти спасение — к приюту «Литтл Стар».

Добежав до железных ворот, сержант неистово застучала по ним кулаками, не обращая внимания на электронный замок с камерой. Мысли её путались, а действиями руководствовал страх и желание спастись. Она громко кричала о помощи и просила пустить её внутрь. К великому облегчению девушки, в этот момент кто-то из работников приюта был во внутреннем дворе и, услыхав крики, поспешил к воротам.

— Что у вас случилось? — побеспокоился чей-то голос, и Руби увидела перед собой стоящую с той стороны ограды женщину со встревоженным видом.

— Прошу вас, пустите меня, — игнорируя вопрос, взмолилась Рут, продолжая поглядывать в сторону леса.

— Извините, но в целях безопасности я не могу так поступить. Весь этот приют и те, кто обитают в нём находятся под моей опекой. Поэтому я не могу открыть вам дверь, пока не пойму всей ситуации, — вежливо пояснила Астра Антарес.

— Чёрт!, — выругалась полицейская, но быстро сообразив, вновь достала своё удостоверение и, демонстрируя его, отчеканила более ровным голосом. — Я из полиции. Сержант Руби Рут. Я занималась поиском девочки, которая пропала из вашего приюта.

— Вы, должно быть, о Хлое, — произнесла Астра, потянувшись в карман за ключами.

— Да, верно, — видя, что женщина подносит ключ к замку, Руби слегка успокоилась и продолжила рассказ. — И я даже преуспела в этом — смогла найти девочку.

— А..., — услыхав об этом, смотрительница приюта на мгновение замешкалась, но сотрудница полиции не придала этому значения. Немного собравшись с мыслями, Антарес наконец открыла ворота и задала следующий вопрос. — Но, в таком случае, где она?

— Вы, скорее всего, мне не поверите, но на нас напал монстр. Здесь рядом, буквально за теми деревьями. И он... Я не знаю... Он забрал Хлою. Или это больше походило на то, что она сама к нему подошла, — сбивчиво объясняла Руби, не зная, как подобрать слова.

— Кажется, я вас поняла, — вдруг прервала её работница приюта, и девушка подняла на неё недоумённый взгляд.

— Вы меня поняли? Что это значит? — поинтересовалась она, чувствуя, как капли недоверия начинают заполнять её душу. — Вы что, вот так сразу мне поверили?

— А у вас есть причина врать мне?

— Но ведь..., — Рут нервно сглотнула и отступила на один шаг, так и не зайдя на территорию приюта. — Это не нормально.

Вдруг Астра приподняла свою руку и слабо взмахнула ладонью. После этого движения, горло Руби Рут рассеклось, а изнутри бурным потоком хлынула кровь. Девушка схватилась за раненое место и сперва упала на колени, а после повалилась набок. Она пыталась что-то произнести, но кровь, заполняющая рот, не позволяла этого сделать. Взгляд умирающей девушки бешено бегал по всему, что попадало в поле зрения, пока из глаз не полелилсь слёзы, мешающие разглядет что-либо. Руби чувствовала одновременно и жгучий жар и жуткий озноб. Она переставала ощущать своё тело, но в то же время ей казалось, будто собственные мышцы и кости сдавливают её изнутри. Она никогда не задумывалась о том, то умирать может быть так мучительно. Агония бедняги продолжалась ещё немного, пока в конце концов сознание той, кто носил имя Руби Рут, не угасло окончательно.

Её убийца всё это время стояла рядом и с некой грустью наблюдала за страданиями девушки. Астра Антарес обладала магией стихии ветра, с помощью которой и разрезала горло Рут, сжав небольшой объём воздуха до такой степени, что он больше напоминал лезвие, что с высокой скоростью скользнуло по плоти девушки. Взглянув на приют и ещё раз убедившись, что свидетелей нет, Астра повернулась к лесу.

— Берсеркер! — со всей твёрдостью в голосе, на которую только была способна, позвала она своего слугу. Дождавшись, пока из кустов покажется жуткая морда, Астра повелительным тоном, который был несвойственен для её амплуа, продолжила. — Забери тело этой девушки. И постарайся сделать так, чтобы Хлою никто больше не нашёл.

Череп Вендиго вновь исчез в зарослях, но в то же время оттуда вытянулось несколько тернистых ветвей, которые опутали бездыханное тело Руби Рут, и утянули его во тьму лесной чащи. Избавившись от всех следов совершённого убийства, Астра ещё раз внимательно всё оглядела, после чего заперла ворота «Литтл Стар» и вернулась в приют.

Однако один свидетель всего этого преступления всё же был, но Астра никак не смогла бы его заметить, ведь расположился наблюдатель крайне далеко, восседая на верхушке одного из самых высоких деревьев в местном лесу. То была Лансер, ещё не до конца восстановившаяся после схватки с Сэйбер, но уже способная двигаться и использовать магию. Изначально занятие такой высокой позиции было нужно ей, чтобы лучше оглядеть округу для поиска ребёнка, ведь её мастер, Лилит Альбирео, попросила Лансер помочь с этим делом. Но увиденная слугой картина позволила ей понять, что пропажа девочки не так проста, как может казаться со стороны. Желая получше разобраться в ситуации, Лансер решила проследить за Берсеркером и, в случае чего, просто убить его, а девчонку передать своей хозяйке или же Офелии Рукбах.

В одном королевстве жила маленькая принцесса. Девочка была доброй, послушной и очень любила своих родителей: короля и королеву. В их замке всегда было спокойно, отчего казалось, будто несчастья намеренно обходят королевскую семью стороной. Но однажды беда всё-таки приключилась. Будучи больным на сердце от рождения, король скончался, оставив бразды правления и заботу о дочери своей супруге. Королева сильно сокрушалась от утраты, поскольку любила короля той искренней любовью, которая сохраняет свою силу даже спустя многие годы. Принцесса же в силу своего возраста не до конца осознавала потерю. Детский взгляд на жизнь убедил её в том, что отец просто заснул очень долгим сном, однако когда-нибудь в далёком будущем они обязательно увидятся вновь. И видя в своём дитя непоколебимую убеждённость в этой надежде, королева находила утешение и для самой себя.

Прошло некоторое время с момента, как король покинул этот мир. Заваленная правительственными делами, что упали на её плечи, мать девочки не могла отныне уделять дочке столько же времени, как раньше. Поскольку о повторном браке не могло быть и речи — королева даже думать не смела о том, чтобы предать любовь к своему покойному возлюбленному — женщина планировала передать управление королевством дочери, когда придёт срок. И для того, чтобы принцесса взошла на трон как можно более благоприятных земель, вдова трудилась не покладая рук, лишь бы обеспечить собственному ребёнку комфортное правление. По этой причине девочка чаще оставалась под присмотром придворных слуг или предоставленная самой себе.

И вот как-то раз, оставшись одна, принцесса прогуливалась по королевскому розарию, в котором любила бывать. Её мать очень любила розы, и эта страсть передалась и будущей наследнице престола. Гуляя по саду, усеянному красными цветами, девочка вдруг столкнулась с незнакомкой в сером балахоне, которая не промедлила заговорить с ней.

— Здравствуй, — из-под капюшона на принцессу смотрело лицо женщины среднего возраста, крайне осунувшееся и бледное. Девочка не испугалась её, пусть и видела впервые, так как уже привыкла, что в их замок часто приходят гости, которые обсуждают какие-то взрослые дела, нисколь не интересные для ребёнка.

— Добрый день. Вы заблудились? — полюбопытствовала принцесса, желая совершить добрый поступок и проводить незнакомку к маме.

— Ну что ты, деточка. Я прекрасно знаю этот замок, — заверила женщина, сохраняя мягкую интонацию, но при том не выказывая почтительности, как это обычно делали другие взрослые. Это отличие незнакомки от других привлекло принцессу, и девочке захотелось побеседовать с ней.

— Значит вы у нас частая гостья?

— Не совсем, — из-под балахона показалась улыбка. — Скажем так, когда-то давно я тоже здесь жила.

— Правда? — восхитилась принцесса. Мысль о том, что новая знакомая связана с их родовым замком взбудоражила наследницу престола. Она сразу же стала строить догадки, работала женщина слугой или же являлась родственницей кого-то из родителей.

— Чистая правда, моя дорогая. Я знакома с твоими мамой и папой, и знакома очень хорошо.

— Давайте я провожу вас к маме, — девочка взяла незнакомку за руку и потянула за собой. — А папа... Папы недавно не стало.

— О, я знаю. И это очень прискорбно, — ребёнок не мог увидеть, что под тканью на лице у гостьи отразилась глубокое сожаление. — Твой отец был замечательным человеком и прекрасным королём.

— Да, он был лучшим, — довольно согласилась принцесса. — И я верю, что когда-нибудь я снова с ним встречусь и расскажу обо всём, что со мной случилось, пока он спал.

— Какая ты интересная. К слову, я кажется не спросила как тебя зовут.

— Розалия. Меня мама так назвала.

— Я так и подумала, — улыбка женщины изогнулась в кривой усмешке, но затем губы вернулись в прежнее положение. Она подошла к одному из цветков и сорвала красный бутон. — Ты любишь эти цветы?

— Конечно. Было бы странно, если бы я их не любила, учитывая моё имя.

— Ох, в самом деле. Глупость спросила, — незнакомка в балахоне ещё раз оглядела розарий, после чего задала следующий вопрос. — А ты знаешь, чем отличаются здешние розы от тех, что растут за пределами замка?

— Хм, — Розалия глубоко задумалась, состроив серьёзную гримасу. Она видела подобный жест у взрослых и любила его повторять. — Мама рассказывала, что розы бывают разного цвета, а не только красные, как у нас.

— Что ж, это верно. А ещё, у роз бывают шипы, — произнесла женщина, проводя рукой по совершенно голым стеблям. — Должно быть садовники трудятся очень усердно, следя за тем, чтобы на ваших цветках не оставалось шипов.

— А зачем розам шипы? — поинтересовалась принцесса, которую удивили новые сведения о её любимых цветах.

— Хороший вопрос, милая. Скорее всего, так они защищаются.

— Получается, что нашим розам не нужно ни от кого защищаться. У нас в замке их никто не обидит.

— Совершенно верно, — слегка усмехнулась гостья. — Но я должна тебя предупредить. Ни в коем случае не касайся цветов, что растут за пределами этого розария.

— Почему?

— Видишь ли, если ты случайно уколешься о шипы, боюсь, с тобой может произойти то же самое, что и с твоим отцом.

— Я усну?

— Да, и поверь, этот сон вряд ли можно будет прервать.

— Розалия! — вдруг раздался громкий крик, и принцесса увидела неподалёку свою мать, которая с яростью уставилась на незнакомку. — Отойди от моей дочери.

— Ну что ты, не надо так переживать. Я бы ни за что не причинила вред этому ребёнку, — голос женщины, которая только что так мило беседовала с Розалией, вдруг изменился: в нём появились какие-то издевательские нотки вперемешку с пренебрежением. Она положила руку на головку девочки и неаккуратно потрепала её. — Кажется твоя родительница не в духе. Беги к ней, пока она не закатила истерику. И не забудь о том, что я тебе говорила.

— Мама, — принцесса поспешно засеменила к королеве и через пару мгновений оказалась в её объятиях.

— Немедленно иди в свои покои, — строго наказала та, выпуская дочь из рук.

— Но...

— Сейчас же, — ещё твёрже повторила королева и оглянулась на стоящую позади горничную. Та коротко кивнула и, взяв Розалию за руку, повела её в сторону выхода из сада.

— Я искала встречи с тобой, — донеслись девочке слова незнакомки, которые та адресовывала её матери.

— Не думаю, что нам есть о чём говорить, — злобно отвечала королева.

— Не обманывайся. Ты прекрасно понимаешь, что у нас есть много тем для разговора, — это было последней фразой, которую услышала юная принцесса, прежде чем горничная провела её в чертоги замка.

Это был один-единственный раз, когда Розалия виделась с той женщиной. Ей было невдомёк, что в тот же самый день королева приказала казнить незванную гостью, и приказ этот сию же секунду был приведён в исполнение. Девочка пыталась несколько раз поинтересоваться у матери, кто это был, но та лишь называла незнакомку ведьмой и добавляла, что королевам и принцессам не стоит водиться с подобными или вести о них разговор. Тем не менее, Розалия хорошо запомнила наказ загадочной дамы о том, что стоит избегать шипов. С тех пор девочка стала реже появляться в розарии. Нет, она всё ещё любила розы, но теперь, из-за слов ведьмы, в них чувствовалась какая-то скрытая угроза, которая будто поджидала наиболее удачного момента, чтобы настигнуть принцессу. Королева же, во избежание подобных прецедентов, распорядилась, чтобы за её дочкой теперь неустанно приглядывал хотя бы один из слуг. По этой причине Розалия отныне почти никогда не оставалась одна. По крайней мере, так продолжалось до тех пор, пока принцесса не стала старше.

Вот какой сон, пропитанный воспоминаниями, видела молодая обворожительная девушка, спящая в комнате Астры Антарес и являющаяся вторым героическим духом, которую призвала смотрительница приюта «Литтл Стар».