Пепел недосказанных слов (гет)

Лондон встретил её серым небом и моросящим дождём. Капли стекали по стеклу вагона, размывая очертания домов и улиц. Гермиона Грейнджер прижалась лбом к холодному окну, пытаясь унять дрожь в руках. Она возвращалась — впервые за пять лет.

Платформа 9¾ почти не изменилась. Те же суетящиеся семьи, те же крики сов в клетках, тот же запах угля и магии, смешивающийся с дымом паровоза. Но для неё всё теперь было другим.

Она сжала ручку чемодана, чувствуя, как под кожей снова просыпается тревога. Возвращение в Министерство магии — это не просто работа. Это встреча с призраками прошлого, с людьми, которых она избегала столько лет.

— Мисс Грейнджер? — раздался голос за спиной.

Гермиона обернулась. Перед ней стоял молодой аврор с бледным лицом и усталыми глазами.

— Да, это я, — она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла натянутой. — Вы из Министерства?

— Лейтенант Паркер, — он кивнул, беря её чемодан. — Прошу за мной.

Они прошли через толпу, и Гермиона невольно ловила на себе взгляды. Кто-то узнавал её — бывшую героиню войны, одну из тех, кто помог победить Волдеморта. Теперь она возвращалась, чтобы возглавить отдел магических аномалий. Новая должность, новые обязанности… и попытка начать всё с чистого листа.

Машина Министерства мчалась по улицам Лондона, а Гермиона смотрела в окно, вспоминая. Пять лет назад она уехала в Румынию — изучать драконов и пытаться забыть. Забыть Хогвартс, забыть друзей, забыть… его.

Драко Малфой.

Имя, которое она запретила себе произносить. Имя, которое до сих пор жгло изнутри.

— Приехали, — Паркер остановил машину у величественного здания Министерства.

Гермиона вышла, вдохнула сырой лондонский воздух и подняла голову. Фасад здания казался ей враждебным, словно предупреждал: «Ты не сможешь убежать от себя».

Кабинет ей выделили на седьмом этаже — просторный, с видом на парк. Пока Паркер объяснял распорядок дня, Гермиона рассеянно рассматривала полки с книгами и папки с делами. Всё было аккуратно, почти стерильно. Как будто здесь никто никогда не жил.

— Ваш первый рабочий день завтра, — сказал Паркер. — В девять утра вас ждёт директор в своём кабинете.

— Спасибо, — она кивнула. — Я буду вовремя.

Когда он ушёл, Гермиона подошла к окну. Внизу кипела жизнь: авроры в форме, клерки с папками, курьеры с совиной почтой. Всё как раньше. Но она уже не та девочка, что когда‑то бегала по коридорам Министерства с Гарри и Роном.

Она открыла чемодан, чтобы разложить вещи, и случайно задела небольшую шкатулку. Та упала, крышка открылась, и на пол высыпались фотографии.

На одной — она, Гарри и Рон после битвы за Хогвартс. Все грязные, усталые, но счастливые. На другой — она с родителями, ещё до того, как стёрла им память. А третья…

Гермиона замерла.

Третья фотография была той, которую она должна была сжечь ещё много лет назад.

На ней — она и Драко. Зима, Хогвартс, снег падает на волосы. Он смотрит на неё так, будто она — единственное, что имеет значение. А она… она улыбается ему — по‑настоящему, без масок и барьеров.

Пальцы задрожали. Гермиона подняла фото, провела по нему кончиком пальца, будто пытаясь стереть прошлое. Но оно не стиралось. Оно жгло, как раскалённый металл.

Стук в дверь заставил её вздрогнуть. Она быстро спрятала фотографии обратно в шкатулку и крикнула:

— Войдите!

Дверь открылась, и на пороге появился человек, которого она меньше всего ожидала увидеть.

Драко Малфой.

Он почти не изменился. Те же платиновые волосы, те же холодные серые глаза, только в них теперь появилась какая‑то усталость. Чёрный костюм сидел идеально, но не мог скрыть напряжения в плечах.

— Грейнджер, — его голос прозвучал ровно, почти безразлично. — Вижу, ты всё‑таки вернулась.

Гермиона сжала кулаки, пытаясь сохранить самообладание.

— Малфой, — она заставила себя посмотреть ему в глаза. — Да, вернулась. Что тебе нужно?

Он сделал шаг вперёд, и она невольно отступила. Запах его одеколона — тот же, что и раньше, — ударил в нос, пробуждая воспоминания, которые она так старательно хоронила.

— Мне поручили ввести тебя в курс дела, — он достал из кармана свиток. — Директор решил, что будет логично, если твой куратор — тот, кто уже работал с аномалиями.

— Как мило, — её голос дрогнул, но она тут же взяла себя в руки. — И давно ты занимаешься этим?

— Три года, — он развернул свиток, но не смотрел на него. — Отдел расширили после серии инцидентов с порталами. Теперь мы отслеживаем все аномалии в радиусе ста миль от Лондона.

Гермиона кивнула, пытаясь сосредоточиться на словах, а не на том, как близко он стоит.

— Понятно. И что от меня требуется?

— Завтра в девять — совещание, — он наконец поднял на неё глаза. — Там всё объяснят. А пока… — он замолчал, и на секунду маска безразличия треснула. — Ты изменилась.

— Все меняются, — она отвернулась к окну, чтобы он не увидел, как задрожали её губы.

— Не все, — тихо сказал он. — Некоторые просто прячутся.

В комнате повисла тишина. Гермиона сжала край стола, чувствуя, как внутри всё сжимается от боли и тоски. Она столько лет убеждала себя, что забыла. Что смогла отпустить. Но один его взгляд — и всё рухнуло.

— Я не прячусь, — прошептала она. — Я просто… живу дальше.

Драко сделал ещё шаг вперёд. Теперь между ними было всего несколько дюймов.

— А если я скажу, что не смог? — его голос звучал почти неслышно. — Что всё это время я думал только о том, что не успел сказать?

Гермиона закрыла глаза. Она знала, что должна оттолкнуть его. Должна напомнить себе, почему уехала. Почему не могла остаться.

Но слова застряли в горле.

— Драко… — она выдохнула его имя, и это прозвучало как признание поражения.

Он протянул руку, будто хотел коснуться её лица, но в последний момент отдёрнул.

— Прости, — он отступил назад. — Это неуместно. Я должен был просто передать документы.

Развернулся и направился к двери.

— Подожди, — Гермиона не узнала свой голос. — Не уходи.

Он замер, не оборачиваясь.

— Зачем? — спросил он, и в его голосе прозвучала такая боль, что у неё защемило сердце. — Чтобы снова напомнить друг другу, почему мы не можем быть вместе?

Гермиона сглотнула. Она знала ответ. Знала, что он прав. Но что‑то внутри неё отказывалось сдаваться.

— Потому что… — она запнулась. — Потому что иногда второй шанс — это всё, что у нас есть.

Драко медленно повернулся. В его глазах читалась борьба — между надеждой и страхом, между прошлым и будущим.

— Ты правда в это веришь? — тихо спросил он.

Дождь за окном усилился, барабаня по стеклу, словно отсчитывая секунды. Гермиона хотела ответить, но слова застряли где‑то глубоко внутри. Она просто кивнула, понимая, что уже слишком поздно что‑либо менять.

Пепел недосказанных слов снова поднимался в воздух, обжигая и напоминая: некоторые ошибки невозможно исправить. Даже если очень хочется.