Чёрные розы (гет)

Лунный свет пробивался сквозь тяжёлые шторы, рисуя на полу призрачные полосы. Гермиона Грейнджер проснулась от собственного крика, резко приподнявшись на постели. Сердце колотилось так, что, казалось, готово было вырваться из груди. В темноте комнаты ей по‑прежнему чудилось прикосновение холодных лепестков — словно тысячи невидимых пальцев скользили по коже.

Она потянулась к прикроватной тумбочке, нащупала блокнот и перо. Дрожащей рукой вывела: «Чёрные розы. Могила. Страх. Он снова рядом».

Десятая запись за месяц. Десятый кошмар, неизменно возвращающийся с наступлением темноты.

* * *

На следующее утро в Министерстве магии Гермиона едва держалась на ногах. Коллеги бросали на неё обеспокоенные взгляды, но она отмахивалась — не до расспросов. Её мысли крутились вокруг одного: чёрные розы. Символ неизбежного. Предвестник смерти.

В архиве она провела почти четыре часа, перелистывая ветхие страницы древних гримуаров. Проклятия‑вестники. Ритуалы на крови. Заклятия, питающиеся страхом. Всё это было знакомо лишь понаслышке — в Хогвартсе подобные темы не освещали, а в мракоборческой практике она никогда не углублялась.

— Грейнджер, ты что, решила переквалифицироваться в тёмного мага?

Голос заставил её вздрогнуть. Драко Малфой стоял в проходе, скрестив руки на груди. Его взгляд скользнул по раскрытым книгам, задержался на странице с изображением чёрных роз.

— Не твоё дело, Малфой, — бросила она, закрывая фолиант.

— О, но это очень даже моё дело, — он шагнул ближе, понизив голос. — Потому что чёрные розы — не просто символ. Это послание. И оно адресовано не только тебе.

Гермиона замерла. В его глазах читалось что‑то неуловимое — не насмешка, не презрение, а… понимание?

— Ты знаешь, что это значит? — прошептала она.

Драко достал из кармана пергамент — пожелтевший, с выцветшими чернилами.

— Это дневник моей матери. Она знала о проклятии. Оно передаётся через кровь, через обиду, через… — он запнулся. — Через неразделённую любовь.

* * *

Они встретились вечером в заброшенном кафе за пределами магического Лондона. За окном шёл дождь, размывая очертания улиц, а внутри царил полумрак, лишь тусклый свет лампы освещал их лица.

— Астория, — произнёс Драко, глядя в чашку с остывшим чаем. — Это она.

Имя повисло в воздухе, как удар. Астория Гринграсс — его бывшая жена, исчезнувшая год назад после болезненного развода.

— Она считает, что ты разрушила мою жизнь, — продолжил он тихо. — Что между нами что‑то было.

— Между нами никогда ничего не было, — покачала головой Гермиона.

— Но она в это верит. И её магия питается этой верой.

Гермиона почувствовала, как холод поднимается по спине.

— Как это остановить?

— Нельзя. Проклятие уже в твоей крови. Оно растёт с каждым сном, с каждым видением. Чем чаще ты видишь розы, тем ближе конец.

— Есть ли хоть что‑то, что можно сделать?

Драко долго молчал, потом тихо произнёс:

— Можно попытаться найти того, кто это начал. Но это опасно. Ты можешь не пережить встречу с ней.

— Я должна попробовать, — твёрдо сказала она. — Я не сдамся.

Он кивнул, будто ожидал этого ответа.

— Тогда нам нужно идти. Сейчас. Пока луна ещё высоко.

* * *

Старый парк у дома родителей Гермионы. Дуб, под которым она впервые нашла чёрный цветок. Земля дрожала, будто в лихорадке, а из‑под корней пробивались бутоны, медленно раскрываясь, словно рты.

— Она здесь, — прошептал Драко, выхватывая палочку.

Из тени выступила фигура. Астория. Её лицо было скрыто капюшоном, но в руках — букет чёрных роз.

— Ты думала, я позволю ему уйти? — её голос звучал как шелест сухих листьев. — Он мой. Навсегда.

— Астория, это безумие, — Драко шагнул вперёд. — Ты убиваешь невинного человека.

— Невинного? — она рассмеялась. — Она украла его у меня. Теперь она украдёт и жизнь.

Гермиона почувствовала, как земля уходит из‑под ног. Лепестки окружили её, сплетаясь в кокон.

— Драко… — прошептала она.

Он рванулся к ней, но Астория взмахнула палочкой. Заклинание ударило его в грудь, отбросив назад.

* * *

Гермиона очнулась в темноте. Вокруг — только чёрные розы. Они росли из земли, из воздуха, из её собственных вен. Она попыталась встать, но корни оплетали ноги, тянули вниз.

— Ты проиграла, — голос Астории звучал отовсюду. — Теперь ты часть этого сада.

Где‑то вдали раздался крик. Драко. Он пробивался сквозь заросли, его одежда была в крови, но глаза горели решимостью.

— Гермиона!

Он добрался до неё, схватил за руку.

— Я не оставлю тебя.

— Уже поздно, — прошептала она, чувствуя, как лепестки проникают под кожу. — Я уже… часть этого.

Последняя роза расцвела у её сердца. Лепестки раскрылись, обнажая алую сердцевину. Гермиона посмотрела на Драко. В её глазах не было страха — только печаль.

— Прости.

И тогда мир погрузился в тишину.

* * *

Драко стоял посреди сада. Чёрные розы увядали, превращаясь в пепел. На земле лежала одна‑единственная алая роза — последняя память о ней.

Он поднял цветок, сжал в руке. Ветер унёс пепел, оставив только холод.

Где‑то вдалеке смеялась Астория. Но её смех уже терялся в пустоте.

А Драко остался. Один. Среди руин того, что могло стать любовью.

* * *

Прошло три месяца.

Драко сидел в своём кабинете в Малфой‑мэноре. На столе — та самая алая роза, заключённая в хрустальный шар. Она не увядала. Не менялась. Словно застыла во времени.

Он знал, что Астория где‑то там. Скрывается. Ждёт. Но её месть уже свершилась.

В дверь постучали.

— Господин, — домашний эльф склонил голову. — Письмо.

Драко взял конверт. Печать — гриф Министерства магии. Внутри — короткий лист пергамента:

«Гермиона Джин Грейнджер. Похоронена на кладбище Святого Мунго. Дата: 12.10.2024.»

Он сжал бумагу в кулаке.

— Всё готово, господин? — спросил эльф.

— Да. Отправляйся.

Эльф исчез. Драко поднялся, подошёл к окну. Вдали виднелись очертания Лондона. Город жил своей жизнью. Люди спешили по делам, смеялись, любили. Всё как обычно.

Но для него мир навсегда остался чёрно‑белым.

* * *

Кладбище Святого Мунго. Тишина. Лишь шелест листьев да далёкий крик вороны.

Драко остановился перед надгробием. Простое:

Гермиона Джин Грейнджер

19.09.1979 — 12.10.2024

«Покойся с миром»

У подножия — ни цветов, ни венков. Только одинокая алая роза в хрустальном шаре.

Он поставил её рядом с камнем.

— Я обещал не оставлять тебя, — прошептал он. — Но, кажется, опоздал.

Ветер подхватил его слова, унёс вдаль. Где‑то за горизонтом сгущались тучи.

А в тени деревьев, среди могильных плит, шелестели лепестки. Чёрные розы. Они ждали.