Сердце Гриффиндорца (гет)

Пришло Рождество — пора радости и веселья.

Проснувшись, первым делом, Гарри посмотрел подарки, сложенные у кровати. Среди подарков Рона, Гермионы, миссис Уизли и прочих, он обнаружил письмо в тёмно-зелёном конверте. Подивившись красоте чёрной куртки из кожи дракона от близнецов Уизли, Гарри взял запечатанный конверт, что привлёк его внимание. В конверте оказался сложенный вдвое кусочек пергамента, на котором красивым ровным почерком было выведено: Дорогой Гарри, я давно наблюдаю за тобой, хотя ты этого и не замечал. Но вскоре ты узнаешь, как зовут девушку, что любит тебя больше всех на свете.

— Ничего себе заявочки. Кто бы это мог быть? — озвучил свои мысли Гарри.

В этом году на рождественские каникулы из шестикурсников осталось лишь несколько человек. Среди них были и гриффиндорцы: Гарри Поттер и Парвати Патил; Рон с Гермионой отбыли в Нору. Рон, наконец, решился объявить об их отношениях своей семье, они приглашали и Гарри. Но он сказал, что хочет дать им шанс побыть вдвоём, и ни на какие уговоры не поддался.

Для Гарри оставалось загадкой, почему в школе осталась Парвати. Учитывая, что её сестра Падма и лучшая подруга — Лаванда Браун уехали. Будь Гарри на её месте, он бы уехал на каникулы домой. C этими мыслями, успевший принять душ и почистить зубы

Гарри спустился в гостиную. У выхода из Гриффиндорской башни с ноги на ногу переминалась Парвати Патил. Увидев его, она, как показалось парню, с облегчением выдохнула. Он подошёл к ней.

— Парвати что-то случилось? Завтрак уже начался, а ты ещё здесь.

— Гарри, не мог бы ты мне помочь?

— C удовольствием пожал плечами Гарри. — А в чём тебе нужна моя помощь.

— Не мог бы ты стать моим парнем? — пряча глаза, вкрадчиво проговорила Парвати.

Гарри опешил. Заметив его реакцию, она быстро продолжила.

— Понимаешь, притвориться. Один семикурсник из Слизерина просто проходу мне не даёт, и если ты согласишься, я надеюсь, он от меня отстанет. Он ходил за мной весь вчерашний день, и сейчас стоит у прохода в нашу гостиную. Ну, Гарри, ты мне поможешь?

— Притворятся, что я парень самой красивой девчонки в школе? C удовольствием! Но только с одним условием. Никаких разговоров о профессоре Трелони и прорицаниях, окей?

— Договорились, — почти пропела счастливая Парвати, подарив Гарри, лучезарную улыбку.

Гарри взял её под руку, толкнул портрет, и они вместе вышли через открывшийся проход.

Парвати была права. На ближайшем к ним подоконнике скучал какой-то угрюмый верзила, комплекции которого мог позавидовать сам Дадли. Увидев вышедшую пару, он в один прыжок оказался у них на пути. Парвати поджав губки, испуганно посмотрела на Гарри. Он улыбнулся ободряюще ей и повернулся к возникшему на их пути препятствию.

Бледно-голубые глаза слизеринца выражали лишь откровенную ненависть.

— Поттер? Какого чёрта ты делаешь рядом с моей девушкой?

— Хм, забавно, я думал, это я — её парень, а не ты. Мы опаздываем

на завтрак, так что будь добр — уйди с дороги, или пожалеешь, — усмехнулся Гарри.

— Ой, Поттер, испугал — он закатил глаза в притворном ужасе. — Давно не просыпался в больничном крыле? Могу это устроить, — с этими словами слизеринец потянулся за своей волшебной палочкой. Но заклятие произнести он не успел. Гарри оказался быстрее, сказались навыки ловца, едва уловимым движением он вытащил свою палочку из рукава

мантии и, направив её на нарушителя спокойствия, выкрикнул: «Экспеллиармус!». Из конца палочки вылетел луч золотого света и, ударив в грудь слизеринца, отбросил того к противоположной стене. Удар об стену был такой силы, что парень потерял сознание. На лбу показалась струйка крови. Изображённые на портретах маги и волшебницы охали и причитали, один из монахов со старого гобелена, находящегося ближе всех к пострадавшему, стал пробираться через картины, очевидно, направляясь в больничное крыло к мадам Помфри — главной медсестре Хогвартса. Гарри решил, что лучше им поспешить в Большой Зал, иначе вопросов о случившемся не оберёшься. Он повернулся к Парвати. Она была немного бледна. Он подошёл к ней, погладил её тыльной стороной ладони по щеке. Это прикосновение вернуло её лицу привычные краски.

— А не сильно ты его? — спросила Парвати, когда он убрал руку от её лица.

— Ему хватит, нечего приставать к моей девушке — весело подмигнул ей Гарри. — Ну, пойдём, а то завтрак скоро кончится.

— Пойдём.

И взявшись за руки, они направились в Большой Зал. Утро выдалось на редкость солнечное, и коридоры были залиты светом, от пробивавшихся сквозь окна солнечных лучей, они

отражались от древних стен замка, и то там, то здесь появлялись солнечные зайчики. Подобная картина не могла не поднять настроение, и когда Гарри с Парвати открыли двери Большого Зала, находящиеся там педагоги и ученики увидели на их лицах улыбки.

"Похоже, пришли последними" — подумал Гарри, отодвигая стул, чтобы Парвати могла сесть. В центре зала стояла традиционная рождественская ель от Хагрида, которую великолепно украсил малютка-профессор Флитвик. С зачарованного потолка падал пушистый снег.

Кое-где на столе уже стали появляться небольшие сугробы. Также он заметил, что в этом году учеников на Рождество осталось почти столько же, как когда он учился на втором курсе, и в замке орудовал Василиск. Снова все сидели за одним столом. Гарри сидел между Парвати

и Ханной Эббот из Пуффендуя. Гарри наполнил свою тарелку рисовым пудингом, и принялся за еду. Он заметил, что Парвати отрезала кусочек тоста с маслом, и насадив на вилку протянула его Гарри. Недоумевая, он посмотрел на неё, Парвати улыбнулась одними уголками губ, он пожал плечами и съел, заметив, что часть учеников, в основном девчонки, смотрит на них. Парвати нагнулась к нему, и почти касаясь губами его левого уха,

прошептала: “Для правдоподобности”, — и отодвинулась от него, накладывая себе ещё омлета. У Гарри появилось ощущение, будто кто-то старается прожечь его взглядом. Он поднял голову от тарелки, и заметил, что на него через весь стол таращится, тот самый семикурсник, которого он отправил сегодня в накаут. В глазах его прыгали недобрые огоньки, на голову была наложена повязка. Рядом, накрыв его ладонь своей ладошкой, сверкала глазами холодная слизеринская красавица Блез Цабини, девушка с рыжими волосами до плеч.

Гарри отвёл взгляд от этой парочки. Закончив трапезу, как оказалось, единственные гриффиндорцы в замке: Парвати и Гарри встали из-за стола одними из первых,

вышли из Большого Зала. Парвати размышляла, как лучше предложить Гарри прогуляться

к озеру. Неожиданно Гарри развернул её к себе и прильнул своими губами к её губам. Девушка почувствовала, что её словно захлестнула волна тепла исходящего от него. Она растворилась в этом поцелуе, руки Гарри легли ей на талию. Это был настоящий поцелуй, сладкий, нежный. На четвёртом курсе она мечтала о таком поцелуе с Николя, но впервые поцелуй доставлял Парвати такое удовольствие. Она не раз слышала, как в прошлом году Чжоу Чанг рассказывала своим подружкам, как классно целуется Гарри. Теперь Парвати могла

оценить эту его способность по достоинству. На секунду ей показалось, что он догадался, что узнал, но лишь на секунду.

Через мгновение.

— Мистер Поттер, мисс Патил не могли бы вы целоваться в гостиной своего факультета, а не заставлять меня наблюдать приступы вашей сиюминутной страсти, — раздался в двух шагах от них полный ехидства, холодный голос профессора Снейпа, "любимого" учителя Гарри Поттера. Ещё секунда ... Гарри и Парвати отпрянули друг от друга. Парвати, будучи не в силах спрятать обжигающий её щёки румянец, не придумала ничего лучше, чем просто сбежать с "места преступления", оставив Гарри и Снейпа вдвоём. Гарри же оставался совершенно неподвижным. Если бы не его глаза, горящие ненавистью к человеку, стоящему перед ним, Гарри вполне мог бы сойти за искусно, выполненную скульптуру.

Наконец он обрёл дар речи.

— Вынуждать вас наблюдать приступы сиюминутной страсти?! — парень трясся от переполнявшего его гнева. — Да будь у вас хоть капля такта, вас бы здесь не было, будь вы приличным человеком, вы бы молча ушли, стараясь не смотреть на нас!!!

— Мистер Поттер, держите себя в руках, или вы хотите, чтобы Гриффиндор лишился из-за вас сотни очков? — пропустив его замечание, мимо ушей, произнёс Снейп.

— О-о-о, умоляю, не смешите меня! Снять сто очков из-за того, что вы не имеете о приличиях, да ещё на каникулах... Хватит пустых угроз, я ухожу!

Едва эти слова слетели с его губ, Гарри Поттер резко развернулся на каблуках, и уверенными шагами направился туда, куда понесли его ноги. Мужчина, в одежде мушкетёра с портрета, висящего на стене за Снейпом, даже захлопал Гарри вслед, но, поймав, недобрый

взгляд профессора Высшей Алхимии и Зельеделия, как бы говорящий: "Без зазрения совести уничтожу портрет любого мушкетёра-выскочки", — испуганно моргнув, скрылся за рамой картины. Сам же профессор отправился в свои любимые подземелья, одёргивая редких учеников, оказывавшихся у него на пути.

* * *

— Так ты делаешь это ради меня? — заискивающе улыбаясь, спросил парень с тёмно-русыми волосами, выглядывающими из-под тщательно наложенной на его голову повязки, одетый в помятую школьную мантию с эмблемой в виде серебряной змеи на зелёном фоне у рыжеволосой девушки, что расположилась в кресле неподалёку от этого шкафоподобного юноши — Ведь так Блез? Признайся ради мен...

— Не воображай недоумок, ты слизеринец, и я слизеринка — этим всё сказано, я стараюсь ради чести факультета, к которому принадлежу. К тому же разве могу я упустить возможность

поиздеваться над Великим Поттером. — резко оборвала его собеседница, придирчиво

осматривая свой идеальный маникюр.

— А может быть тут дело в другом? Неужели настолько велико желание покувыркаться с парнем, даже если это Поттер. Блез, он тебе для этого не нужен. Только помани, и любой парень, если конечно он не слепой, да хотя бы я, придёт по первому зову.

— Ха! Мне не нужен любой, и уж тем более ты, Дерек, мне нужен именно Поттер. Или тебе уже не нужна эта гриффиндорка?

Не суетись, Дерек Гордон, зелье почти готово: осталось только добавить немного моей крови и пару его волосков, для усиления эффекта.

— А откуда тебе известен состав и способ приготовления Любовного зелья Таренсона? Оно ведь запрещено Министерством, за его изготовление и применение дают десять лет Азкабана!

— Мать научила, — небрежно бросила Блез, обходя низкий журнальный столик красного дерева. — Пришло время добавить волос Гарри ... Гарри Поттера.

Про себя отметив, что ей уже начинает нравиться называть Поттера по имени, девушка направилась в спальню шестикурсниц Слизерина.

* * *

Гарри остановился лишь, когда понял, что зашёл в тупик. Он оглядел место, куда его занесло, и к своему удивлению обнаружил, что пришёл он к старому кабинету профессора Трелони.

Не могла укрыться от него ещё одна деталь: люк в потолке, служивший своеобразной дверью в кабинет преподавательницы Прорицаний — был открыт. Сверху свисала, ставшая знакомой

за три года изучения Прорицаний, серебристая верёвочная лестница, легонько покачивалась из стороны в сторону — и здесь сквозняк. Гарри овладело любопытство, он подошёл к раскачивающейся лестнице и притянул её к себе.

— Кто это мог забраться в забытую обитель старушки Трел? — Сама она отказалась от этого кабинета, якобы, слишком долго находилась вдалеке от людей, и её Око

начало затуманиваться. Кентавр Ференц, при всём желании не смог бы сюда подняться.

Гарри улыбнулся, представляя, как мудрый кентавр пытается забраться наверх по лестнице.

— Но кто если не Ференц? Лаванда уехала к Симусу в Ирландию... Кто же там? — на помощь пришёл внутренний голос:

— Гений, а с кем ты недавно целовался?

— Ну конечно же! Парвати!

— Эй, да ты просто гигант мысли! — до Гарри, наконец, дошло: какой там внутренний голос, это чей-то тихий шипящий голосок... "Шипящий?!" — мелькнуло у парня в мозгу.

Сглотнув, мгновенно образовавшийся в горле ком, Гарри медленно опустил голову, желая подтвердить свою догадку — так и есть! Он обнаружил, что возле его ног свернулся в клубок небольшой питон, его жёлтые, без век, глаза неотрывно следили за юношей, а рот был приоткрыт в некотором подобии усмешки.

— Пот-т-тер потом пого-вор-рим! Дав-вай, иди, ищи свою подруж-жку. Я сам тебя найду, и ты всё узнаеш-ш-шь. — ответил питон на ещё не заданный вопрос, и кивнув в знак прощания, уполз в известном лишь ему направлении, плавно скользя по каменному полу. Когда змея скрылась из зоны видимости, Гарри начал подниматься по лестнице. В кабинете никого не было, в камине тоскливо перемигивались затухающие угольки, в комнате царила знакомая по урокам Прорицаний полутьма, окутывающая всё вокруг, казалось всё осталось так, как было прежде... Но, как отметил Поттер, в обстановке всё-таки произошли кое-какие изменения.

Например, исчезло любимое старое кресло профессора Трелони, да и вообще мебели здесь стало гораздо меньше, остались разве что, остался письменный стол с множеством ящичков разнообразных размеров, да несколько пуфов. Но главной переменой был воздух, воздух был совершенно другим... Из распахнутого окна, находившегося на верхушке Северной башни, в комнату проникал свежий, чистый воздух, занимая место густого, пропитанного ароматами разных пахучих трав, что выветрился с такой же скоростью, с какой удирала от неугомонного полтергейста Пивза Долорес Амбридж. Свежий воздух вывел Гарри из состояния ступора...

— Какой смысл мне здесь находиться, если тут никого нет?

Сказав эти слова, Гарри собирался уйти, но вдруг ему на глаза попался скомканный листок, валяющийся возле самой каминной решётки. Желание узнать, что написано на этом смятом обгоревшем клочке пергамента пересилило, желание вернуться в гостиную Гриффиндора, чтобы отдохнуть и немного поразмыслить о случившемся сегодня. Парень не торопясь, подошёл к камину, и присев на корточки протянул руку к фрагменту неизвестного послания...

— Ну, что там готово?

— После добавления последнего ингредиента, перемешивать 5 минут, держа котёл на малом огне... Если зелье приготовлено верно, то оно будет абсолютно не отличимо от обычного чая.

Прошло 5 минут.

— Ну, готово? Готово?

— Да заткнись же ты, балбес!!! Готово!!!

— Ха-ха! Вот повеселюсь!

— Умолкни, имбецил!!! А то, я тебя заставлю выпить, это чёртово зелье, и тогда Поттер в ТЕБЯ влюбится, и будет умолять о свидании... или о чём-то большем! — девушка лукаво улыбнулась.

— Ладно-ладно, Блез, успокойся! — парень, сдаваясь, приподнял руки вверх, казалось он ни на шутку перепугался.

— Так-то лучше! Итак, завтра наш план начнёт действовать. И уже через неделю... он станет моим... — последнюю фразу Блез Цабини произнесла так, чтобы её собеседник не услышал.

* * *

Вот уже два часа Парвати неподвижно сидела в одном из уютных кресел Гриффиндорской гостиной. Она чувствовала, что всё её тело затекло, но по-прежнему сидела не елохнувшись. Девушка ждала, когда придёт Гарри, она не понимала, что на неё нашло, почему она не рассказала ему? И вот уже ровно 120 минут Парвати, сидела не двигаясь, и смотрела на проход, закрытый портретом Полной Дамы, желая, чтобы Гарри вернулся как можно скорее. Парвати думала о том поцелуе, первом их поцелуе, и как она надеялась, не последнем. Но ещё больше ей хотелось рассказать "своему парню" всю правду о своих к нему чувствах к нему. Зачем она затеяла эту дурацкую игру в неизвестную? Почему не открыла правду сразу, без утаек и вздохов о нём по углам. С Гермионой она о Гарри не говорила, она никогда не была с ней достаточно близка для этого, хотя знала — если что, она всегда может к ней обратиться. Впрочем, не говорила она об этом ни с более близкой своей подругой — Лавандой, ни даже со своей сестрой Падмой. Эта тайна, была лишь её тайной...

Гарри бродил по берегу замёрзшего озера и размышлял событиях, близившегося к завершению дня.

"Чёрт, да что со мной такое? Ору на Снейпа, целую Парвати, впрочем нашёл из-за чего жаловаться... хм, а с Чжоу у меня такого не было. Да я краснел каждый раз когда её видел! Хотя я и сейчас краснею, как рак на сковороде, когда с ней сталкиваюсь, правда по другой причине. Надо будет поговорить с Герми, когда они с Роном вернутся, осталось всего два дня..."

Через полчаса Гарри Поттер возвратился в замок. Коридоры освещаемые свечами в виде прекрасных нетающих сосулек, встретили его молчанием, лишь со стороны кухни эхом до него доносились весёлые голоса и отзвуки хлопушек. "Что-то пуффендуйцы разошлись не на шутку" — подумал Гарри, доставая из кармана Карту Мародёров. И действительно Карта показывала, что в незнакомом ему помещении — довольно просторной комнате, по кругу методично носятся две точки, подписанные как Эрни Макмиллан и Ханна Эббот...

"Дурачатся, старосты. А что? Школьными правилами не запрещено! Тем более в каникулы..."

Внимательно осмотрев Карту и убедившись, что рядом с ним никого нет, парень спокойно отправился прямо в гриффиндорскую гостиную. Сказав Полной Даме новый пароль (“нюхлер-весельчак”), Гарри пролез в открывшийся за портретом проход. Парвати в гостиной уже не было. Уставший Гарри, не задерживаясь в общей комнате направился в свою спальню. Скинул мокрую от снега мантию и лег в свою кровать. Едва его голова коснулась подушки, он провалился в сон...

Гарри шёл по давно знакомому ему коридору в Отделе Тайн, но в этот раз все двери были закрыты. Он дёргал за их ручки, ломился в них, в ярости долбил по дверям ногами...

Внезапно, когда он уже отчаялся попасть внутрь, одна дверь распахнулась сама собой.

Гарри остановился у порога, перед ним стеной стояла тьма, он собрался развернуться, но всё же сумел собрать всю свою волю в кулак, и шагнул в неизвестность, закрыв глаза и как слепой, выставив вперёд руки...

Всё его тело обожгло невидимым огнём, как будто в каждый миллиметр кожи воткнули раскалённую иглу. Он закричал от боли, но не услышал своего голоса. И вдруг всё оборвалось. Гарри встал с пола и огляделся. Он оказался в комнате Смерти: вот она эта проклятая платформа, с проклятой аркой и проклятой вуалью. Гарри подошёл чуть ближе к арке. Его ушей достиг шёпот. Голоса людей, что находились за вуалью, разрезали тишину, раня слух. Внезапно затихали и раздавались вновь. Парень сделал ещё два шага в сторону вуали. Казалось, говорящие приблизились к нему вплотную. Он чётко расслышал, как какой-то тоненький голосок крикнул ему.

— Не подходи ближе!

Он сделал ещё один шаг.

— Не стоит, мальчик. Послушай Элли — остановись. Эта дорога не для тебя. Он знал, что ты придёшь. Он не хочет этого. Остановись! — произнёс кто-то неведомый хриплым голосом, похожим на голос Хмури. Гарри остановился.

— Кто Он? Волан-де-Морт?

Гарри смотрел на колышущуюся потрепанную вуаль. Никто не отвечал.

"Может мне это привиделось?" — подумалось парню, он провёл рукой по и без того растрёпанным волосам. Ещё шаг. "Показалось..."

— Он — это... Сириус Блэк. Остановись! — почти пропищала девочка.

Гарри дёрнулся, но с места не сошёл.

— С-Сириус? Он, он там с вами?

— Он не хочет чтобы ты был здесь. — он услышал эти слова настолько отчётливо, что невольно обернулся. Никого. Взгляд гриффиндорца вновь остановился на арке.

Ещё на шаг ближе.

— Я хочу поговорить с ним!

Он смело преодолел оставшееся до арки расстояние и отдёрнул полог. Гарри ослепила яркая вспышка света, он дёрнул руками, чтобы заслонить лицо от ослепляющего света, что просто ударил себя по лицу, да так сильно, что не удержался на ногах и упал навзничь. Боль ушла также внезапно, как появилась. Гарри открыл глаза и пелена, застилавшая их, рассеялась.

На постели Рона, застеленной в отсутствие хозяина, подтянув ноги к груди и обхватив их руками, сидела Парвати, на ней были новенькие расклешённые голубые джинсы и белый свитер с замысловатым узором. Увидев, что Гарри проснулся, она обезоруживающе улыбнулась ему. На Гарри нахлынула волна холода — очередной сквозняк, только тогда он понял. в чём дело, спал он в одних трусах, осознав этот факт, он быстро набросил на себя одеяло, съехавшее на пол Парвати засмеялась.

— И давно ты здесь сидишь? — покраснев от смущения, спросил Гарри.

— Достаточно! — сквозь смех ответила Парвати. — Не буду мешать! Я подожду тебя в гостиной.

Не успел Гарри и глазом моргнуть, как она мигом соскочила с кровати, и выбежала из комнаты. Пожав плечами — делать нечего, он направился в ванную комнату.

Движение руки и из крана полилась холодная вода. Гарри умылся и, опершись на раковину, взглянул на своё отражение в зеркале.

— Да не изменился, не изменился, — сонно сказало зеркало. Процесс умывания занял примерно пятнадцать минут, но когда он вышел из спальни шестикурсников Гриффиндора, то был полностью готов к прогулке в Хогсмид на которую собирался пригласить Парвати.

На нём была зелёная рубашка под цвет глаз, которую ему Гермиона подарила ему на день рожденье. Поверх рубашки он надел ещё один подарок, на этот раз от Фреда и Джорджа — стильную куртку черной драконовой кожи, в довершение картины, Гарри надел чёрные брюки с такими же чёрными ботинками на низком каблуке. Когда он вышел, Парвати подняла голову от свежего номера "Ведьмополитена", который читала, пока ждала Гарри, она отложила его в сторону и улыбнулась. К этому моменту Гарри поравнялся с диваном, на котором сидела девушка.

— Куда так разоделся красавчик?

— На прогулку... в Хогсмид, и я надеялся, что ты составишь мне компанию.

— Ты же мой парень — конечно!

Парвати поднялась с дивана, и её лицо оказалось напротив лица Гарри, он ласково чмокнул её в губы, и как обычно называет это Драко Малфой, одарив её "фирменной улыбкой Поттера", галантно взял девушку под руку. Вместе они направились в Хогсмид...

День пролетел незаметно, провели его Гарри и Парвати вместе: сначала они посидели в "Трёх мётлах" за бутылочкой сливочного пива, прошлись по магазинам и завершили день долгой прогулкой вначале по окрестностям Хогсмида и опушке Запретного леса, а потом вокруг озера, находящегося рядом с Хогвартсом.

Шли они, не разговаривая, и у Гарри было время поразмыслить о том, что случилось с ним прошлой ночью. Гарри решил пока не рассказывать о случившемся ни Рону, ни Гермионе.

Он посмотрел на Парвати. К моменту, когда Гарри оторвался от своих размышлений, они уже сидели на стволе поваленного векового дуба, причём Парвати, как не без удивления отметил парень — сидела у него на коленях. Её руки обнимали его шею, девушка вопросительно смотрела на него.

— Гарри с тобой всё в порядке?

— Да! — встрепенулся Гарри — Всё... всё нормально!

— Но меня интересует одна вещь, Парвати. Ты можешь объяснить мне, что это? — Гарри запустил руку в один из многочисленных карманов своей новой куртки, и достал обрывок листа, что подобрал в старом кабинете профессора Трелони, после разговора с питоном...

"Питоном... хм, он сказал, что сам меня найдёт — что-то не торопится, ну да ладно, об этом потом. В конце концов, не мне же в самом деле его искать... хотя, почему бы и нет?"

— Откуда оно у тебя? — Парвати протянула руку к листку, Гарри позволил ей взять его.

— Обнаружил в старом кабинете нашей стрекозы, у каминной решётки, — чуть помедлив, ответил Гарри.

— Не смей так её называть!

"Чёрт, совсем забыл, что ты боготворишь эту шарлатанку!" — подумал Гарри, но не сказал этого вслух, слишком уж его заинтриговало содержание послания. Теперь он намеревался услышать объяснение Парвати, поэтому нельзя было позволить, чтобы разговор превратился из мирной беседы в конфликт из-за пустяка.

Прости! Я знаю, она твой любимый учитель, да и вообще много для тебя значит.

— Хорошо! И что же ты хочешь узнать? — с сомнением поглядывая на него, спросила сбитая с толку Парвати.

— Например, почему адресованное мне послание, я нашёл практически сгоревшим дотла? От кого оно было? И почему...

— Это я! Я написала тебе письмо! Я люблю тебя, Гарри!

Вот уж чего Гарри не мог предположить, так это то, что его таинственной незнакомкой окажется Парвати Патил, девушка, на которую он не обращал внимания все предыдущие годы обучения в Хогвартсе. На четвёртом курсе они вместе ходили на Святочный бал, танцевали... но Гарри пошёл на тот бал только потому, что этого нельзя было избежать.

Получив письмо, он терялся в догадках, кто мог его прислать. Гарри хотел было спросить: "Почему ты не рассказала обо всём раньше?", — но не успел он и рта раскрыть, когда Парвати вскочила с его колен, в уголках её прекрасных глаз выступили слёзы, а руки проняла мелкая дрожь, видимо признаться в своих чувствах к парню стало для неё тяжким испытанием...

Из груди девушки вырвался всхлип, и по щеке скатилась первая слеза, за ней вторая... Гарри никогда не мог оставаться хладнокровным, как Драко Малфой, особенно, когда находился рядом с плачущей девушкой. В нём начала просыпаться ярость, всё это стало напоминать ему прошлогодние истерики Чжоу. Но в этот раз Гарри не хотел опростоволоситься, больше не будет повода, для того чтобы Гермиона могла назвать его бесчувственным. Он осторожно приблизился к Парвати, казалось, что ещё немного, и она

бросится бежать, он хотел обнять её, сказать какие-то нежные ласковые слова, чтобы успокоить её. Он подошёл настолько близко, что чувствовал неровное дыхание девушки. Он взял её за руку ... Он взял её за руку, но Парвати вырвалась и второй раз за неделю убежала от парня, которого любила. Гарри бросился было за ней, но в этой гонке, преимущество была явно на стороне представительницы прекрасной половины человечества. Парвати умчалась в замок со скоростью "Молнии", и к тому моменту, когда Гарри преодолел от силы четверть расстояния от озера до замка, то и дело, поскальзываясь и спотыкаясь, в мягком снегу — Парвати уже была в гостиной своего факультета.

Поскальзнувшись в очередной раз, Гарри не удержался на ногах и, взмахнув руками, как раненый гиппогриф крыльями, нырнул в ближайший сугроб. Поднявшись с земли, он вытряхнул из-за ворота куртки, забившийся туда снег:

— C такой скоростью убегать только от Пожирателей смерти! — раздражённо пробормотал Гарри, снимая, залепленные снежинками очки. Достав из кармана куртки волшебную палочку, он направил её на очки.

— Импервиус! — в один миг поверхность стёкол стала кристально чистой. Едва зрение юноши приобрело, благодаря очкам прежнюю чёткость, Гарри направился в школу, вслед за Парвати.

А снег продолжал падать с неба, застилая округу пушистым белым ковром...

* * *

Заплаканная Парвати ворвалась в спальню шестикурсниц Гриффиндора и сразу же направилась в ванную комнату. Сев на высокий табурет, и взяв со столика расчёску, она начала медленно расчёсывать свои великолепные чёрные, как ночь, волосы — проверенный способ снять напряжение. Парвати любила свои волосы, любила ухаживать за ними,

иногда она украдкой касалась их, чтобы успокоится, например перед сложной контрольной, даже Умиротворяющий бальзам не действовал на неё с подобной силой. Отложив расчёску, она поправила назойливую прядь и, умывшись, девушка закрыла глаза, пытаясь отыскать в памяти момент поцелуя с Гарри: приятное тепло его рук на своей талии, сладость его губ и два неповторимых изумруда его чарующих глаз, смотрящих только на неё...

Гарри открыл глаза.

— Получилось! — ему удалось настроится на волну мыслей Парвати, впрочем, как он полагал, только из-за того, что сейчас она думала о нём.

"Так, а теперь сконцентрируйся, Гарри!" — мысленно приказал он себе...

Внезапно Парвати почувствовала, как по её телу пробежали мурашки. Она покрепче зажмурилась и... и увидела лицо Гарри: он ласково ей улыбался, его взгляд говорил: "Я люблю тебя!" Видение начало рассеиваться, и уже через минуту исчезло

(Напоследок Гарри весело подмигнул ей). Открыв глаза, девушка увидела в зеркале, что на её лице играет мечтательная улыбка...

Парвати соскочила с табурета, и неглядя кинув расчёску на столик, бодрым шагом (печаль её исчезла словно её и не было) вышла в спальню. "Теперь только нужно найти Гарри и на этот раз уже спокойно с ним поговорить" — думала Парвати, открывая дверь в общую комнату,

едва она это сделала перед её глазами предстала следующаю картина: в кресле у самого камина сидел Гарри, в одной руке он держал трепыхающийся снитч, другой же отчаянно теребил волосы, взлохмачивая их ещё сильнее, хотя казалось сделать это невозможно.

Увидев девушку, он немного нервно улыбнулся и, поднявшись из кресла, спрятал вырывающийся снитч в карман брюк. С минуту они молча стояли, смотря друг на друга.

Наконец Гарри не выдержал.

— Я считаю, нам нужно серьёзно поговорить!

Парвати только кивнула. И подошла к Гарри на расстояние вытянутой руки,

всё так же не сводя с него глаз.

"Ну же Гарри скажи ей что-нибудь, давай же!"

— Ты хотел поговорить "о нас"? — напрямую спросила Парвати.

— Да, о нас, о тебе и мне... Ты... будешь моей девушкой? — выпалил Гарри на одном дыхании.

— Я ведь и так твоя девушка. Разве нет? — улыбнулась Парвати.

— Нет, я имею ввиду по-настоящему быть моей девушкой: вместе ходить в Хогсмид,

проводить больше времени вместе... целоваться, — произнося последнее, Гарри опустил взгляд на мыски своих ботинок, но стоило Парвати заговорить, он моментально поднял на неё глаза, в глубине которых горели лукавые огоньки.

— Дай подумать... — она изобразила задумчивость. — Согласна! — радостно возвестила Парвати.

Вдруг раздался такой громкий хлопок, что оба подскочили от неожиданности,

и Парвати оказалась в обьятиях Гарри. Вдруг раздался такой громкий хлопок, что оба подскочили от неожиданности, и Парвати оказалась в обьятиях Гарри. Они машинально повернулся на звук.

На полпути в гостиную замер Рон, в руках у него была использованная хлопушка, на лице застыло выражение недоумения. Наверное, он так бы и стоял с открытым ртом, но за ним столпились остальные гриффиндорцы, возвращающиеся с каникул и Рону пришлось таки пройти внутрь. Следом поспешили и Джинни держащая под руку, Дина Томаса, Гермиона с Живоглотом на руках, Кэти Бэлл со спортивной сумкой за плечом, братья Криви, Лаванда, Симус и прочие...

Вновь прибывшие стали расходиться по своим комнатам: надо же переодеться с дороги, и через некоторое время в общей комнате остались лишь трое: Гарри, Рон и Гермиона (В суматохе Парвати чмокнула Гарри в щёку и быстро ретировалась вслед за Лавандой).

Троица заняла свои обычные места.

— Вижу ты не терял тут времени даром! — весело подмигнул Рон Гарри.

— Ты это о чём? — делая вид, что не понимает его, спросил Гарри.

— Видимо о помаде, которая осталась у тебя на щеке и губах, — вмешалась в их

разговор Гермиона, почёсывая за ухом Живоглота, отчего кот блаженно мурлыкал.

Гарри густо покраснел, и попытался стереть остатки помады с лица.

— Не утруждайся, там ничего нет, — спокойно заметила Гермиона, не смотря на Гарри.

— Тогда как...

— Господи, Гарри, мы же не слепые, — всё ещё улыбаясь проговорил Рон.

Гарри решил сменить тему, пока всё не зашло слишком далеко.

— Ну, рассказывайте, как провели каникулы?

Насмешливая улыбка моментально слетела с лица Уизли-младшего, её место

заняла виновато-смущённая, прикусив губу, Рон опасливо покосился на Гермиону.

— Что-то случилось?

— Понимаешь... — начал было Рон.

— Всё было просто прекрасно, пока я не услышала его разговор с Джорджем, — перебила его Гермиона.

...

— Что за разговор? — Гарри повернулся к всё ещё смущённому Рону, который был готов

провалиться сквозь землю лишь бы не отвечать.

Рон умоляюще посмотрел на Гермиону:

— Герми, ну, пожалуйста!

Гермиона демонстративно отвернулась от него:

— Мне отнести Живоглота в спальню, — небрежно бросила она Гарри, поднявшись из кресла и, даже не взглянув на Рона, направилась к лестнице ведущей в спальни девушек.

Как только дверь в комнату старосты Гриффиндора захлопнулась, Гарри возобновил допрос:

— Ну же Рон, рассказывай!

На лицо Рона возвратились привычные краски. Приподнявшись в кресле он нехотя заговорил, понимая что Гарри не отстанет:

— Ну... я... в общем...

— Просто скажи! — не выдержал Гарри.

— Я... мы с Джорджем...

— РОН!

— Ну хорошо-хорошо! Мы с Джорджем обсуждали... э-э... фигуру Гермионы!

— Что? И всё?

— Как видишь ей показалось, что этого достаточно... Хотя было ещё кое-что из-за чего

она вспылила.

— Я жду!

— Я предложил ей заняться сексом, — еле слышно прошептал Рон.

— Как я понимаю она отказала... — Гарри еле сдерживал смех.

— Причём в резкой форме! Видишь вот это? — Рон указал пальцем на своё лицо.

Только сейчас Гарри заметил глубокие царапины на лице лучшего друга.

— Она что... исцарапала тебя? — стараясь сохранить серьёзное лицо, спросил Гарри, но не удержавшись звонко засмеялся.

— Нет! Да перестань ты смеяться! Она швырнула в меня Живоглота!

На секунду Гарри перестал смеяться и сочувственно посмотрел на Рона, но смех захлестнул его с новой силой.

— Интересно: кто больше испугался ты или кот?

— Спроси у моего зеркала, — невесело усмехнулся Рон.

* * *

Рон уговорил Гарри поговорить с Гермионой, уговорить чтобы она простила его.

На следующий день Гарри пытался отловить Гермиону для разговора, но на сдвоенных зельях это было просто невозможно, Снейп был предельно строг с наказаниями, даже то, что теперь зелье у гриффиндорцев проходили с пуффендуйцами, легче не стало.

Бедный Невилл получил двадцать штрафных баллов только за то, что пролил остатки, в кои-то веке правильно приготовленного им зелья.

Не удалось им поговорить и на травологии: в этот раз они работали с Огнепорыми флаунами, Ханна Эббот случайно зацепила ножницами один из отростков этого опасного растения ипоплатилась за это ожогом лица, слава Мерлину, несерьёзным. Гермиона уже управившаяся со своим экземпляром флауна, вызвалась отвести несчастную Ханну в больничное крыло.

Гарри ничего не оставалось, как вернуться работе. Он не замечал ни хихикающих пуффендуек,то и дело бросающих на него мечтательные взгляды, ни буквально кипевшую от ревности Парвати.Поймать Гермиону ему удалось лишь ближе к вечеру, когда он сумел-таки подкараулить её в библиотеке.

— Герми, мне нужно поговорить с тобой о Роне, — не стал таиться Гарри, и

сдерживавшаяся весь день Гермиона расплакалась, было уже одиннадцать вечера, поэтому никто из учеников и преподавателей не мог этого увидеть.

Гарри растерялся, он не расчитывал на такую бурную реакцию Гермионы.

"Может это я так на девчонок действую? Может одно моё присутствие доводит

их до слёз?" — не к месту подумалось Гарри.

— Герми, не надо. Не плачь, — он подошёл к всхлипывающей девушке и, неловко

обняв, стал поглаживать её по спине.

Гермиона положила голову ему на плечо и порывисто вздохнула.

Лишь она одна знала причину своих слёз.

Мысли роились в голове девушки, но лишь одна не давала ей покоя весь этот день.

"А ведь если бы подобное предложение мне сделал Гарри, я наверное согласилась бы."

Она открыла глаза и встретилась взглядом с Гарри, его глаза излучали беспокойство, девушка чувствовала как по его телу проходят волны напряжённости.

Лицо Гарри находилось в "опасной" близости от лица Гермионы.

"Опасной" для Гермионы, эти изумрудно-зелёные глаза всегда гипнотезировали её, но в этот раз она не могла отвести взгляд, не могла сдержать свои эмоции...

Она вдыхала запах его кожи — дурманящий аромат ванили...

Гермиона мысленно плюнула на всё: на свою любовь к Рону, на их с Гарри дружбу, на своё самолюбие...

Она поднялась на мыски и закрыла губы Гарри долгожданным поцелуем, о котором мечтала с третьего курса...

Целуя Гарри, Гермиона закрыла глаза, поэтому она не видела как широко открылись его глаза, едва их губы соприкоснулись.

"Гермиона меня поцеловала?! Она до сих пор меня целует!

Вот уж воистину, как гром среди ясного неба! Рон меня убъёт!

А что со мной Парвати сделает?! Подумать страшно. ЧТО ДЕЛАТЬ?!!" ...

...

Гарри не оттолкнул её, и Гермиона посчитала это неким разрешением на продолжение...

Девушка осмелела, и её язык проник в рот Гарри...

...

Гарри всё ещё не мог поверить, что всё это происходит наяву.

Мозг отказывался верить в происходящее, но глаза и остальные органы чувств

упрямо доказывали, что этот сон — реальность.

Внезапно Гарри почувствовал как нежный язычок Гермионы "постучался и вошёл" в его рот, и как умелый спелеолог начал исследовать полость его рта...

Гарри открыл глаза, которые предательски, помимо его воли, закрылись от

удовольствия, которое приносил ему поцелуй.

"Что делать?!"

Между тем он заметил, что Герми не прерывая поцелуя, начала расстёгивать

свою блузку...

"Да о чём же, чёрт возьми, ты думаешь?!"

— Герми, не нужно этого делать! — наконец Гарри набрался сил, чтобы отстранится от девушки.

Гермиона непонимающе смотрела на него, глотая воздух ртом, словно остановив поцелуй, Гарри отнял у неё источник живительного кислорода.

— Это не правильно Герми, ты же понимаешь...

— Неправильно, Гарри? Неправильной была моя жизнь всё это время! Я как-нибудь

с этим смирюсь! Но сейчас я уверена, что поступаю верно, потому что я люблю тебя!

— Герми, ты любишь МЕНЯ? Меня, не Рона? Но если это так, почему ты не сказала

этого раньше? Почему тогда ты морочишь голову Рону? — с явным недоверием спрашивал и спрашивал Гарри, он не мог поверить словам Гермионы, слишком уж

фантастически они звучали. И Гермиона поняла это.

— Знаешь Гарри, сейчас ты смотришь на меня так же, как два года назад Фадж смотрел на Дамблдора, когда тот уверял его, что Тот-Кого-Нельзя-Называть

возродился... — произнесла девушка севшим голосом. — Но ты должен мне

поверить — Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

— Герми, — сказал он, подойдя к ней чуть ближе. — Ты знаешь, ты для меня очень

много значишь, но пойми для меня ты просто друг, самый лучший, но лишь друг.

И потом это просто мой очередной сумашедший сон...

— Тогда, если это сон, поцелуй меня так, как если бы любил меня. Это ведь лишь сон! — Гермиона нежно смотрела в его изумрудные глаза. "Он не сможет мне отказать".

"Сон. Это сон!" — единственное объяснение всего этого дурдома. "Просто очень реалистичный сон!"

Гарри притянул её за талию, девушка не сопротивлялась.

Одна его рука блуждала в пышных волосах Гермионы, другая же медленно и осторожно спускалась с талии девушки на бедро. Тело девушки захлестнуло

непередаваемое тепла, дыхание становилось горячим. Гермиона прижалась к нему всем телом, так что Гарри чувствовал как часто бъётся сердце в её груди.

Утопая в этом поцелуе, в его тепле, не понимая, что делает, она расстегнула последнюю пуговицу своей блузки, которую уже готовилась бросить на пол.

В это момент Гарри тактично отодвинулся от неё, вновь прерывая поцелуй.

— Теперь я знаю, КАКИМ ты можешь быть, Гарри Поттер, — холодным голосом

тихо проговорила Гермиона, когда Гарри не говоря ни слова, вышел из библиотеки и плотно прикрыл за собой дверь.

Через пять минут из библиотеки вышла красивая рыжеволосая девушка в короткой юбке чуть выше колена и дорогой шёлковой зелёной кофте, держа в руках пустой стакан с остатками вязкой на вид жидкости. По пустынным слабо освещаемым коридорам она направилась в гостиную своего факультета, провожаемая двумя жёлтыми огоньками, следящими за ней из темноты.

Шаги стихли в отдалении, и миссис Норрис продолжила патрулирование,

до девушки ей не было никакого дела. Этой ночью умудрённая годами кошка учуяла запах одного из тех, кто находился в красном списке её хозяина, а именно заядлого нарушителя правил, Гарри Поттера...

Гостиная пустовала, Гарри посмотрел на часы:

— Четыре утра.

Однако камин ещё горел, что было довольно странно. Спать не хотелось и он подошёл к доске объявлений. Его внимание привлекло объявление, занимающее почти треть пространства всей доски.

Объявление гласило:

"Администрация школы и я в том числе решили подарить вам ещё два дня отдыха, и не просто отдыха... Но праздник только для учащихся пятого, шестого и седьмого курсов. Преподавателей с вами не будет, но я надеюсь вы не будете пренебрегать дисциплиной.

Вечеринка будет проходить в "Трёх Метлах".

Начало в 19:55 (четверг) — окончание (предположительно) в 7:00 субботы.

Директор"

— Что за ерунда? Каникулы только что закончились... — вырвалось у Гарри.

Он отвернулся прочь от стенда и медленными осторожными шагами (не дай Мерлин, поднять переполох, зацепив что-нибудь в темноте) направился в спальню шестикурсников...

* * *

На следующее утро Гарри проснулся раньше всех своих соседей по комнате. Позже он был очень рад этому обстоятельству. Едва он раскрыл глаза, он сразу потянулся за очками, и с удивлением обнаружил, что весит в воздухе, на высоте около полуметра. Гарри тряхнул головой, пытаясь прогнать наваждение, но положение его тела не менялось, он по-прежнему парил в воздухе. В этот самый момент Рон заворочался в своей постели. Гарри испуганно повернул голову в сторону кровати друга и с ужасом отметил, что тот вот-вот отдёрнет полог. Как только Гарри пытался представить как ему опустится вниз, его свободный полёт резко перешёл в свободное падение. Он плюхнулся на свою кровать, которая прогнулась под тяжестью его тела, издав при этом жалобный скрип.

Рон отдёрнул-таки полог.

— Что это было? — позёвывая, спросил он. — Упал с кровати?

— Нет, на кровать, — ошарашено произнёс Гарри.

— Ну если только с потолка, — констатировал Рон, пытаясь пригладить взъерошенные волосы и поднимаясь с кровати, — Кстати, вчера вечером я поговорил с Гермионой, так что всё в порядке — твоя помощь не нужна. Я даже рад, что ты не успел переговорить с ней.

А что думаешь насчёт вечеринке? Пойдёшь? — закончил он свой монолог, шлёпая босыми ногами в сторону ванной комнаты.

Видимо Невилл, Дин и Симус тоже проснулись, потому что из-за пологов их кроватей послышалось шуршание покрывал, вскоре все ребята были на ногах.

— Доброе утро!

Остальные ребята начали просыпаться, Гарри отчётливо слышал, как чертыхнулся Симус, пытаясь нащупать тапки, забившиеся под кровать.

— Разве у меня есть выбор? — спросил он, напряжённо соображая, что же с ним вчера произошло.

«Неужели это всё-таки был не сон? Что со мной творится? А был ли разговор на самом деле? Нет, мне нужно поговорить с Гермионой!».

Гарри быстро натянул форменные брюки и уже начал застёгивать рубашку, как вдруг поймал недоумённый взгляд Невилла.

— Что-то не так? — вопросительно посмотрел на него Гарри.

— Гарри, ты разве не слышал вчерашнего объявления Дамблдора? Сегодня уроков не будет.

— Так сегодня же четверг!

— То-то и оно что четверг, — подтвердил его слова Дин.

Гарри непонимающе оглянулся на него.

— Четверг. По-прежнему не понимаешь? Хогвартс вызывает Гарри Поттера: Сегодня первый день праздника! — насмешливо произнёс Симус, — Гарри вернись с небес — пришла пора веселится!

— И что же мы будем делать весь день? — спросил опомнившийся, наконец, Гарри.

Симус вновь насмешливо посмотрел на него.

— Не знаю как ты, а я собирался прогуляться с Лавандой к озеру.

— Кстати, как у вас с ней? — раздался из ванной голос Рона.

Тут случилось что-то странное: улыбка Симуса мгновенно испарилась, он мельком взглянул на Гарри. В его взгляде Гарри прочитал недоверие и настороженность. И хотя было заметно, что он нервничает, голос его прозвучал спокойно и даже уверенно:

— Всё просто отлично! У нас большие планы на время праздника, — подмигнул он Дину.

— Большие планы у вас или всё же у тебя? — невинно поинтересовался Гарри.

— Я же сказал — У НАС! — грубо ответил Симус. И поправив полы мантии, быстрым шагом вышел из комнаты.

— Что это с ним? — удивлённо спросил Гарри у остальных. Невилл неуклюже пожал плечами, Дин последовал его примеру.

Рон же изображая гнусавый голос профессора Бинса, глубокомысленно заявил:

— Ох уж эта молодежь! Гормоны играют! Весна не за горами!

Мысленно Гарри составил список «дел» на сегодня:

Первое: срочно поговорить с Гермионой.

Второе: найти объяснение странному поведению Симуса (поговорить с Лавандой).

Третье: найти Парвати.

Четвёртое: прогуляться с ней.

Пятое: вспомнить о первом (!!!), если сначала осуществлю четвёртое.

Гарри быстро переоделся: место чёрных брюк заняли чёрные джинсы, вместо рубашки он натянул белую футболку с коротким рукавом, поверх которой накинул чёрную, под стать джинсам кофту на молнии.

Рон не успел ничего сказать, а Гарри уже вышел из спальни.

В гостиной возле камина трое второкурсников играли в плюй-камни,

Джинни с интересом наблюдала за очередной ссорой своих однокурсников Элизабет Кромбли и Тома Мэя. Краем уха Гарри услышал, как парень что-то усиленно пытался ей доказать:

— Лиз, клянусь тебе, ничего не было, мы с ней просто разговаривали о теории превращений...

— Томас Стюарт Мэй, я не хочу с тобой разговаривать! И никогда больше не ...

Завершения этого диалога Гарри не расслышал, потому что кто-то подошёл к нему сзади и прикрыл его глаза своими ладонями.

"Сыграем в угадайки? Ну что ж сама захотела!" — подумал он и улыбнулся, конечно же он знал, что это Парвати, но ему захотелось её подразнить.

— Лаванда?

Он повернулся к Парвати, бережно убирая её руки от своего лица.

Девушка сердито надула губки.

Гарри рассеялся. Наконец, она поняла, что он просто пошутил, и улыбнулась ему. Гарри не нужно было слов, он быстро осмотрел гостиную и, удовлетворённо заметив, что все заняты своими делами, притянул Парвати к себе для поцелуя. Он чуть наклонился к ней и их губы встретились...

— Парвати! — внезапно раздался голос Лаванды Браун за спиной девушки, — Мне нужно с тобой поговорить!

— Прямо сейчас?! — не выдержал Гарри, который был просто взбешён тем, что поцелуй был прерван.

Парвати отстранилась от него и повернулась к Лаванде, которая покраснела под взглядом Гарри.

— Лав, это действительно так важно? — в её голосе был словно пропитан досадой.

Лаванда не ответила, она просто приблизилась к Парвати и шепнула ей что-то. По глазам девушки Гарри понял, что та услышала что-то по-настоящему шокирующее. Гарри расслышал самую малость — обрывки двух фраз: первое: ... Симус хочет... , и второе: ... из-за Гарри... — Парвати кивнула Лаванде, в знак согласия.

Парвати сказала Гарри, что это надолго и, быстро чмокнув его в губы, уже собралась уйти вместе с подругой из гостиной. Внезапно в памяти парня всплыл образ Симуса, и он крикнул вслед девушкам:

— Лаванда, позже мне нужно будет с тобой поговорить!

Девушка замерла. Парвати подтолкнула остановившуюся Лаванду, но та не сдвинулась с места. Гарри понял, что она к нему не подойдёт, поэтому парень сам преодолел то расстояние, что разделяло его и подружек.

— Так когда мы можем поговорить? — спросил Гарри.

Лаванда быстро обернулась к нему и одними губами сказала:

— Посмотри в кармане...

После этой немой сцены Лаванда подхватила Парвати под руку, и они покинули гостиную, оставив парня одного.

Гарри присел на диван рядом с Джинни, которая к этому времени успела сбегать в спальню за свежим номером "Придиры" и теперь увлечённо его читала.

"Посмотри в кармане..." — звучали в голове Гарри последние слова Лаванды. Он ощупал карманы своей кофты и обнаружил в правом сложенный вдвое кусок пергамента, размером с обыкновенную магловскую визитку, на нём было указано время и место встречи.

"Через час у опушки Запретного Леса".

...

Лаванда опаздывала уже на четверть часа. Гарри стоял, повернувшись лицом к Лесу, закрыв глаза, и жадно вдыхал морозный воздух, обжигающий лёгкие, несмотря на это парень не чувствовал боли.

Он открыл глаза.

Угрюмый лес, таящий в себе множество тайн и секретов, казалось нависал над ним как девятый вал. Одинокий чёрный ворон, устроивший привал на недружелюбных колючих ветках старой ели, громко каркнул, подпевая ветру.

За спиной Гарри раздался звук шагов, кто-то направлялся к нему по хрустящему под ногами снегу. Он резко обернулся. Как раз вовремя, чтобы поймать споткнувшуюся Лаванду Браун.

С момента их последней встречи девушка успела переодеться.

Гарри неловко поставил её на ноги, и обвёл взглядом хрупкую фигурку Лаванды.

Она надела белую блузка, накинув поверх неё чёрную жилетку, картину эффектно дополняла обтягивающая, заканчивающаяся чуть выше колена бордовая юбка, открывающая стройные ножки девушки, в довершение всего Лаванда одела доходящие до середины икр, сапожки на меху.

— Собралась на свидание с Симусом? — удивлённо подняв брови, спросил Гарри, усилием воли, отрывая взгляд от ног девушки, чтобы заглянуть в её глаза, — Классно выглядишь! — восхищённо протянул он, всё ещё находясь под впечатлением от одеяния Лаванды, и улыбнулся.

От этого, казалось бы простого комплимента Лаванда покраснела до корней волос.

— Нет! Я оделась так не для Симуса... — только и смогла сказать Лаванда, — Я оделась так... для тебя, — потупив взор своих голубых глаз, закончила она.

Гарри стоял, как громом поражённый.

"А знает ли вообще Лаванда, что я встречаюсь с Парвати?!"

Лаванда виновато улыбнулась. Но вдруг на её лице отразилось беспокойство и страх, словно она увидела кого-то или что-то за спиной Гарри.

Лаванда вскрикнула.

Гарри попытался оглянуться, но не успел — кто-то ударил его по голове, да с такой силой, что ему показалось будто его накрыло цунами, послышался хруст и, теряя сознание, он молил небеса чтобы это оказалась не его голова или шея.

Откуда-то издалека до Гарри донеслись слова Лаванды:

— Симус, что же ты наделал?!

* * *

Гарри открыл глаза.

— Судя по всему, я в Больничном крыле! — озвучил он первую мысль, что пришла ему в голову.

Перед глазами всё расплывалось, на ощупь Гарри нашёл очки и, не раздумывая надел их.

У него был посетитель. Это был не просто посетитель, не Рон, не Гермиона

("И слава Мерлину!"), не Джинни, не Парвати и даже не Лаванда.

Невдалеке от кровати Гарри стоял никто иной, как Драко Малфой. На его лице застыла самодовольная ухмылка, которая больше походила на хищный оскал.

Увидев, что Гарри очнулся, Малфой легко пододвинул к кровати стул и, усевшись по удобнее (нагло закинув ноги на кровать) уставился на него.

— Поттер, неужели ты уже выводишь из себя даже своих тупых гриффиндорцев? — резко спросил Малфой.

— Не твоё дело! И вообще, какого чёрта ты здесь делаешь?! — грубо осведомился Гарри, слова отдались лёгким гулом в его голове, рывком сталкивая ноги слизеринца прочь, на пол.

Ухмылка Малфоя стала ещё шире.

— Малфой, ты что изображаешь гиену? — не без доли ехидства спросил Гарри.

— Очень смешно, Поттер. Знаешь по-моему в Гриффиндоре учатся одни ненормальные, только за сегодня видел двух зарёванных девиц, могу поспорить причиной их слёз была твоя деревянная башка. Кстати ты в курсе, что по тебе сохнет половина шестикурсниц Хаффлпаффа? А Поттер, как тебе такое? Ты притягиваешь только истеричек и дур!

— Зато ты притягиваешь только уродин, вроде Паркинсон и Буллстроуд! — усмехнулся Гарри. — Пора тебе Малфой перестать корчить из себя примадонну и показать всей школе своё истинное лицо. Я только сейчас понял, ты относишься к типу людей, которых называют "кумушка-наседка".

Малфой вскочил со стула так быстро, словно от этого зависела его драгоценная жизнь.

— Ты... ты совсем сдурел, Поттер! Видно слабо Финниган тебе врезал — никогда нельзя пологаться на этих ирландцев...

— Что ты сказал?! Нельзя полагаться на ирландцев?! Так это ты, это твоих рук дело!!!

— Нет, Поттер, не рук — палочки!

— Ты наложил на Симуса заклятие Империус? — догадался Гарри.

— Наконец-то твоя пустая башка начала хоть что-то соображать, — тут Малфой понизил голос до шёпота, чтобы услышать его мог только Гарри, — Но тебе, Поттер, не удастся это доказать.

И наградив его, напоследок, презрительным взглядом, Малфой вольяжно поднялся со стула, и молча ушёл прочь из Больничного крыла.

Через некоторое время пришла мадам Помфри и со странной улыбкой на лице провозгласила, что не смеет его больше задерживать потому, как он абсолютно здоров. Гарри переоделся за ширмой и, попрощавшись с хогвартской медсестрой, отправился в Гриффиндорскую гостиную...

Гарри шёл, оборачиваясь, таясь по углам, хихикающие и смеющиеся девчонки выводили его из себя, и даже не из-за причины их смеха — нет!

Он уже начинал свыкаться с тем, что на него лукаво поглядывает каждая вторая, и почти не обращал на это внимания.

Но его голова, что бы не говорила мадам Помфри, по-прежнему болела, и гул в голове с каждой минутой усиливался...

Пока Гарри удавалось оставаться незамеченным для зорких глаз девушек Хогвартса.

Он приближался к библиотеке, но вдруг дверь резко распахнулась и, не успев остановиться, он с силой впечатался в дверь. За дверью кто-то вскрикнул.

— Ой!

— Поосторожней надо! — раздражённо произнёс Гарри, потирая ушибленный лоб.

Из-за двери медленно вышла Гермиона.

— Гарри, как здорово, что мадам Помфри уже отпустила тебя! — бросилась она ему на шею...

* * *

Блез Цабини выглянула из-за угла, представившаяся её взору картина, заставила её с силой зажмуриться. Но когда веки девушки разомкнулись она по-прежнему видела, как грязнокровка Грэйнджер буквально висела на шее Гарри Поттера, висела на шее ЕЁ Гарри Поттера...

Рука слизеринки непроизвольно нащупала в кармане элегантной мантии волшебную палочку.

" — Блез, что это с тобой сегодня?

— Ничего, просто...

— Просто, ты впервые в жизни потеряла над собой контроль! Что ты только что хотела сделать?!

— Но она...

— Я знаю, но это ещё не повод!"

Блез на секунду опустила палочку, но тут же снова подняла её с прежней решимостью.

" — А что если...

— А вот это попробуй!"

Блез улыбнулась своим мыслям и тихо прошептала:

Правда или ложь,

Кровь или вода -

Внуши ему любовь,

Раз и навсегда!

Конечно же, заклинание было создано Блез не просто так, а для усиления действия зелья Таренсона, которое Гарри благополучно выпил за завтраком, почти неделю назад. Изобрела она его с целью сконцентрировать, а значит и качественно усовершенствовать его.

Это было рискованно. Был риск как того, что оно вообще не подействует, так и риск того, что заклинание даст сбой.

В итоге так всё и вышло...

Наконец, Гермиона выпустила его из своих объятий и отступила на шаг, чтобы заглянуть Гарри в глаза. Парень улыбнулся, но внезапно произошло нечто странное: на секунду его лицо заняла хищная ухмылка, какая бывает у Драко Малфоя, когда тот узнаёт, что может совершить очередное злодейство;

в глазах мелькнул стальной блеск. Всё это уложилось в несколько секунд, но не зря же Гермиона Грэйнджер являлась лучшей ученицей Хогвартса — это мгновенное изменение не осталось не замеченным с её стороны.

— Гарри, всё в порядке? — в её глазах промелькнуло беспокойство.

Гарри тряхнул головой.

— Нет, всё в порядке, а что такое? — он удивлённо смотрел на неё.

— Нет-нет, ничего... — с недоверием посмотрела на него Гермиона.

"Неужели он ничего не почувствовал?!"

На самом деле это было не так. Сердце Гарри словно пронзила ледяная игла,

но случилось это за считанные доли секунды, так что сильного воздействия на него не оказало, по крайней мере, на его лице не отразилось ни боли, ни чего бы-то ни было ещё...

— Тут прохладно тебе не кажется? — поёжившись, спросил Гарри.

Он обернулся, разыскивая глазами какую-нибудь хихикающую девчонку, и Гермиона заметила, что изо рта её лучшего друга вырвались клубы пара, как если бы он стоял сейчас на улице.

— Гарри, с тобой что-то... — начала было Гермиона, но Гарри, который закончил

обозревать коридор и снова повернулся к ней, перебил её.

— Со мной что-то не так?! Ты это хотела мне сказать?! Да?!!

— Гарри, прошу тебя, успокойся...

— Успокоиться?!! А РАЗВЕ Я... — Гарри встряхнул головой. — Эээ... Прости Герми,

ты что сказала? — он смотрел на неё с недоумением, заметив выражение её лица,

он снова огляделся по сторонам.

"Что могло её испугать?"

— Гарри, мне нужно с тобой поговорить об одной странной вещи, которая

недавно с тобой и мной произошла... — Гермиона была встревожена.

Парень пожал плечами.

— Ну, если надо, хорошо — поговорим! — Гарри сразу же понял, что она имела

в виду, во всяком случае, ему так казалось.

Он помог подруге собрать разлетевшиеся от столкновения книги, и вместе они направились в Большой зал...

...

Зал оглашал весёлый гул голосов учеников, обсуждающих планы на вечер, и

никто кроме некоторых гриффиндорцев не заметил их появления.

Гарри и Гермиона прошли к столу своего факультета и заняли привычные места. Рон, что-то оживлённо обсуждавший с Дином Томасом, поспешил закончить свою беседу и повернулся к друзьям, которые уже начали наполнять свои тарелки едой.

Поцеловав Гермиону в щёку, Рон перевёл взгляд на Гарри, который к этому

времени усердно пытался разделаться с неимоверно большим куском сочного

бифштекса.

— Рад, что ты снова с нами, приятель! — улыбнулся Уизли-младший. — По правде

говоря, ещё немного и мне придётся открывать справочное бюро имени

Мальчика-Который-Выжил.

— Што ты хавариф? — спросил Гарри, делая мощное глотательное движение.

— Я говорю, что если бы ты сегодня не вернулся из Больничного крыла, девчонки Хогвартса применили бы ко мне заклятие Правды, чтобы узнать что с тобой. Каждые пятнадцать минут ко мне подходит какая-нибудь и пытается выведать, что с тобой случилось. Даже не остаётся времени на личную жизнь. Знаешь я думал, что смогу избавится от них отсиживаясь в нашей гостиной...

Как бы не так... Если я и смог спрятаться от когтевранок, пуффендуек и

слизеринок...

Рон перестал говорить, увидев перекосившееся от удивления лицо лучшего друга.

— Да-да, не удивляйся так, как выяснилось, некоторые девчонки из Слизерина по

тебе сохнут. Так, о чём это я?

— Если я и смог спрятаться от когтевранок, пуффендуек и слизеринок... -

изобразила его голос Гермиона, углубившись в чтение учебника по

трансфигурации.

— Да, точно, спасибо Герми. Так вот, если от них мне и удалось избавиться, то

скажи на милость, как я мог запретить находиться в гостиной гриффиндоркам?

Никак, а то, что я староста для них пустой звук...

Гермиона хмыкнула.

Гарри заметил, что за спиной Рона возникла хрупкая фигурка Джинни, в руке у

неё был предмет, напоминающий магловский микрофон. Она подмигнула Гарри и приложила указательный палец к своим губам, показывая, чтобы он не выдавал её присутствия.

Между тем Рон продолжал жаловаться.

— Я даже выспаться нормально не мог, вчера например Лаванда не отставала от меня до часа ночи, где уж тут выспаться...

Джинни поднесла "микрофон" к лицу и...

— О боже, нашего Ронни осаждают девушки! — голос Фреда вырвался изо рта Джинни.

Девушка чуть опустила небольшой рычажок на поверхности прибора.

На этот раз раздался голос Джорджа.

— Просто прохода ему не дают!

— А он ещё и жалуется! — закончил тираду "Фред".

Рон покраснел до корней волос.

— Это совсем не... А, собственно, что это вы двое здесь забыли? — поворачиваясь,

спросил опомнившийся парень.

К его лицу успели вернуться привычные краски, но стоило ему встретиться

взглядом с сестрой, лицо его вновь приняло бордовый оттенок, на этот раз

от ярости, что охватила его.

— Вирджиния Молли Уизли!! Как ты только посмела провернуть подобную шутку со МНОЙ?!! Я — староста Гриффиндора! И что самое важное: я — твой брат!! — прогремел Рон.

Гарри показалось, что Рон перегибает палку — орать так на любимую сестру из-за безобидной шутки.

Джинни похоже не на шутку струхнула от такого резкого обращения брата, и взяла Гарри за рукав мантии, словно прося защиты.

"Пора брать дело в свои руки", — подумал Гарри и вышел вперёд, отстраняя Джинни себе за спину.

— Рон, ты ведёшь себя глупо, — спокойно произнёс он. — Просто посмейся с другими над этой невинной шуткой сестры и успокойся приятель, — положив руку на плечо Рону, добавил Гарри так, чтобы услышал его лишь друг.

Гриффиндорцы во главе с Гермионой, затаив дыхание и переводя взгляды с Гарри на Рона и обратно, ожидали, что же произойдёт дальше. Рон поднял голову, и всё ещё тяжело дыша, через силу улыбнулся.

Улыбаясь, он неотрывно смотрел на Джинни, которая по-прежнему не желала

отпускать рукав Гарри, внутренне содрогаясь от фальшивой улыбки своего брата, ей не составило труда понять что он просто играет добродушие: улыбались лишь его губы, но в глазах Рона читалось обещание... обещание отомстить.

— Ладно, так и быть прощаю на этот раз, сестрёнка! — беззаботно объявил Рон,

в мгновенье ока, преодолев расстояние, разделявшее его с сестрой, заключая её в легкое объятие, и одним движением растрепал волосы Джинни.

Когда же ей, наконец, удалось высвободиться от брата, тот, смеясь, попрощался со всеми, и взяв Гермиону за руку, удалился с ней в неизвестном направлении...

Джинни тоже собралась уходить, как вдруг Гарри, сам не зная почему, взял её под локоть. Она удивлённо подняла на него взгляд.

— Джинни, нам нужно поговорить!

— Хорошо.

Наклонившись, Гарри что-то тихонько прошептал ей на ухо.

Она утвердительно кивнула, и вместе они направились к дверям Большого Зала,

за которыми минуту пару минут назад скрылись их друзья.

Между тем за слизеринским столом активно перешептывались, временами поглядывая на уходящих Гарри и Джинни, ещё одна интересная парочка.

Блез Цабини и Драко Малфой, посмеиваясь, обсуждали итоги уходящего дня...

— Хрр... Крэбб, дай мне ещё бифштекса! — буркнул Грегори Гойл, вытирая

рукавом мантии свои, жирные от мясной подливки губы.

— Сам возьми, не видишь я — трапезничаю! — в той же манере ответил ему Крэбб.

В пол уха, слушавший этот разговор Малфой, повернулся к своим негласным

охранникам.

— Крэбб, ты с какого дуба упал в детстве? "Я трапезничаю"! — с ехидной ухмылкой проговорил Драко, насмешливо глядя на Винсента. — Откуда такие слова? Мать купила тебе туалетную бумагу "Словарь"?

— Да, Драко, ты как всегда прав, вчера открыл первый рулон — так интересно! — с

наивным воодушевлением залопотал возбуждённый вниманием "шефа" Крэбб.

— Я так и думал... — с выражением лёгкой усталости протянул Драко, обводя глазами девушек, что сидели за столом Когтеврана. — Всё пошли! Быстро! — внезапно он подскочил, как ошпаренный. — Давайте кабаны — шевелите батонами, и кулаки разомните... возможно... ну да ладно. Вперёд!

" — Если они его отделают, Блез меня убьёт!

Не дрейфь, ты же Малфой!!"

— Вперёд!

* Через пару минут, у главного входа Хогвартса*

— Джинни, я хотел рассказать тебе... — начал было Гарри, но тут за его спиной

раздался голос Малфоя.

— А-а-а, ещё одна шавка из твоего "гарема полоумных"? — невинно поинтересовался Драко.

— Здесь только одна шавка, Малфой, и знаешь — это ты!!! — взял с места в карьер

Гарри. — Какого чёрта тебе здесь нужно?!

— Полегче, Поттер, по-моему, ты забываешь, что я — староста, — Малфой чуть

повернул голову. — Крэбб, Гойл! Научите его уважать старост!

В пылу гнева Гарри не заметил, как две высокие фигуры слизеринцев появились

перед ним, закрывая собой своего босса. Гарри встретился взглядом с Гойлом...

Джинни стояла справа от парней, чуть позади Гарри, поэтому не могла видеть его лица, но видела как изменилось лицо Гойла стоило тому посмотреть Гарри в глаза: страх, вот что отразилось на его физиономии, простой человеческий страх. Девушка сделала несколько шагов вперёд, желая увидеть, что же так в Гарри смогло так сильно напугать этого громилу.

Но Гарри словно почувствовал её приближение, не поворачиваясь, он произнёс.

— Джинни, думаю нам придётся отложить разговор на более позднее время, а пока мне нужно обсудить кое-что с этими "джентльменами".

— Но...

— Никаких "но"... Всё в порядке, Джинни. Иди, — сказал Гарри уже более

настойчиво, но таким же спокойным тоном.

— Хо-хорошо, Гарри. Я буду в гостиной, — взволнованно ответила девушка и нехотя направилась обратно в замок.

Как только парадные двери Хогвартса закрылись за Джинни, Гарри повернулся к Малфою.

— Ну что начнём, недоносок? Прикажи своим "принцессам" вернуться в ваши

жалкие подземелья... Ну же, не дрейфь! Ты же Малфой!

"Лишь однажды лёд и пламень сольются воедино.

Один будет защищать другого как самого себя, и будет нерушима его вера.

Но пламя тянется к пламени — связь двух душ разорвётся.

И союз, обернётся противостоянием..."

Глаза слипались от усталости. Она посмотрела на наручные часы, такие же как у её сестры — подарок отца на пятнадцатилетие. Стрелки в виде двух листков

какого-то странного растения упрямо приближались к отметке "Полночь! Почему ты ещё не спишь?!!"

Девушка отбросила журнал, который молча просматривала почти два часа, пытаясь прочитать всё тот же первый абзац очередной глупой статьи, и всё так же дело ограничивалось прочтением первой строчки.

"Снова его нет рядом со мной. Он стал другим, таким как раньше... на четвёртом курсе: не говорит со мной, не смотрит на меня, не прикасается ко мне, не целует меня... "

Парвати обвела глазами комнату: Гермиона мирно посапывала, накрывшись

одеялом до самых глаз, Лаванда тоже спала, и иногда, ворочаясь во сне, что-то тихонько нашёптывала.

* * *

— Ну вот, теперь, когда мы остались одни, можно приступить к насущным

вопросам, — лица Гарри коснулась лёгкая улыбка. — Ну что, девушки, пора мне с вами сердечно поговорить.

Крэбб и Гойл повернулись к Малфою, ожидая указаний. Драко выглядел немного растерянным.

"Чтоб тебя гиппогриф затоптал, что за сумасшедшую игру ты затеял, Поттер? А эти олухи… Чего они ждут, не настолько же они тупы, чтобы всё делать только по указке..."

Две пары пустых глаз всё ещё смотрели на него, а в конец оборзевший Поттер,

посмеиваясь, то и дело поглядывал на часы, приговаривая.

— Кажется, дождь собирается... Малфой, соображай быстрее, я не хочу вымокнуть из-за того, что у тебя воспаление мозга!

Драко впервые за долгие годы не смог сдержаться.

— Взять его!! — рявкнул он Крэббу и Гойлу.

— Ну, наконец-то, — облегчённо выдохнул Гарри, быстро разминая руки, когда

двое громил с гулким рёвом бросились на него...

* * *

Любопытство взяло верх над усталостью.

Чувствуя, что делает что-то нехорошее, Парвати на цыпочках подошла к

кровати Лаванды и тихонько присела на край, ожидая, когда в забытьи сна

Лаванда произнесёт что-нибудь ещё.

И вот через несколько минут Лаванда вновь заворочалась, её рот приоткрылся...

Лаванда стояла посреди пустой комнаты.

"Как я здесь оказалась?" — удивлённо подумала она, обводя глазами комнату.

"Я сплю? Ведь это не может быть реальным..." — Лаванда устало опустила глаза.

Перед ней стояло кресло, девушка дотронулась до кожаной обивки — это не мираж.

— Но ведь двадцать секунд назад его здесь не было!

— Конечно, не было! — раздался одновременно знакомый и неизвестный Лаванде

голос.

Девушка едва не подпрыгнула на месте от неожиданности.

— Ч-что?! Кто ты?! Что это за место? Почему я здесь?

— Как много вопросов... — незнакомец в чёрном плаще с капюшоном, дающим

рассмотреть лишь нижнюю часть лица. — Если ты хочешь, а ты, несомненно

хочешь, я отвечу на них...

Голос принадлежал юноше примерно того же возраста, что и Лаванда.

— Итак... Что это за место? Хм, интересный вопрос. Это твоё сознание... Это твой

сон. Ты спишь...

— Но если это мой сон, моё сознание. Кто ты?

— Если ты пожелаешь... я сниму капюшон.

В ответ Лаванда лишь молча кивнула.

И вот рука неизвестного знакомца медленно поднимается к капюшону и одним

резким движением срывает его с головы...

— Открой глаза, — сказал он Лаванде, которое закрыла лицо руками, зажмурившись

для верности. Девушка ожидала увидеть что-то страшное в глазах этого человека.

Руки неизвестного спокойно, но уверенно отвело руки Лаванды от её лица.

Девушка медленно, нехотя открыла глаза.

— ГАРРИ?!!

— Нет. Я не Гарри, — спокойно ответил он.

— Не Гарри? — озадаченно спросила Лаванда. — Но ты так похож на него... Твой

голос, твоё лицо... — тихо проговорила девушка.

— Его голос. Его лицо. Его тело, — парень распахнул плащ, Лаванда порывисто

вздохнула и отвела взгляд — под плащом не было абсолютно ничего.

— "Мой дракон" — чётко произнёс Драко новый пароль и сплюнул от отвращения,

через несколько мгновений часть стены отодвинулась в сторону, открывая юноше

путь гостиную Слизерина.

Раздражённый сегодняшней неудачей, светившей ему ещё большими неприятностями,

чем если бы его глупая затея закончилась триумфально, староста ещё раз мысленно

проклял тот день, когда впервые обнадёжил Пэнси Паркинсон.

— "Безмозглая дура" это будет следующим паролем, какой позор, и всё из-за того, что

я сказал пару слов... Дура, когда же она поймёт?! Ну сказал я: "Пэнси, я скорее

поцелую скорпиона, чем тебя"... Дура! Нет, пожалуй, я погорячился, когда говорил, что в Хогвартсе идиотки учатся только в трёх факультетах Хогвартса. Не говоря уже об идиотах.

"Крэбб и Гойл в лазарете. Поттер раскидал их, как ураган."

Его голос разносился по пустой гостиной и эхом отражался от стен. Парень

медленно прошёл между колонн небольшого зала...

— Кого это ты только что назвал дурой?! — вкрадчиво произнес чей-то голос.

Драко похолодел.

"Чёрт тебя дери! Так и знал, что она здесь..."

Тьма была её стихией. Ещё одно сходство с кошками, помимо её невероятной для обычного человека гибкости, как физической, так и моральной. Вряд ли кто-то мог знать, что зрение Блез Цабини оставалось совершенным и ночью.

Девушка улыбнулась так, словно Рождество наступило вновь, и легкими шажками преодолев два метра, разделяющих их с Малфоем, остановилась перед ним. Драко закрыл глаза. Рука девушки, непонятно каким образом оказалась на застёжке его плаща.

Одно лёгкое прикосновение и плащ падает на пол.

Драко зажмурился ещё сильнее.

Второе — она проводит рукой по его рубашке.

"Не может быть!" — рука Блез опускается всё ниже и ниже...

Его дыхание участилось.

"Чёрт возьми, что она делает?"

Драко грубо схватил её за руку.

— Ну что ж мне нужно нечто большее, чем это... — произнёс Драко.

*Звук пощёчины*

— За что?!! — взорвался парень.

— Просто твоя тупая ухмылка меня уже бесит... К тому же ты ведь не думал, что

сегодняшний инцидент между тобой и Поттером мог остаться без моего внимания — холодно бросила ему Блез, разворачиваясь на каблуках.

— Кошмарной тебе ночи!

Дверь спальни закрылась, и Драко Малфой понял, что впервые в своей жизни

влюбился...

Лаванда открыла глаза.

Первое, что она увидела, довольно сильно её удивило: её лучшая подруга спала в её же кровати, прикрывшись одеялом Лаванды. Девушка моментально сконфузилась от первой пришедшей ей в голову мысли, но тут же отмела эту возможность, как абсурдную. Но её лицо по-прежнему оставалось растерянным. Если бы кто-то увидел сейчас Лаванду, то этот кто-то непременно бы рассмеялся, потому что мисс Браун выглядела так, словно её только что поцеловал взасос не кто иной, как признанный покоритель горячих девичьих сердец, Невилл Долгопупс.

По-видимому, сегодня эта удача, если не сказать больше — честь, выпала старосте Гриффиндора Гермионе Грейнджер, потому как только она могла быть источником гомерического хохота, который заполнил их комнату.

Впрочем, прекратился хохот довольно быстро, и девушка, чаще всего в своей

недолгой, но насыщенной приключениями жизни говорившей короткую фразу:

"Я знаю!" — не глядя на своих соседок по комнате, стала готовиться к новому

учебному дню.

Первым уроком для неё на сегодня были Древние руны, и меньше всего на свете

Гермионе хотелось на него опоздать...

Лаванда замерла в нерешительности, не зная, что делать. Парвати нужно было

будить — в этом девушка была уверена. Лаванда осторожно скинула одеяло с себя и подруги, и с облегчением обнаружила, что Парвати одета.

"Господи, приходят же в голову такая чушь!"

Между тем, сквозь сон кареглазая Парвати, почувствовав, что её "раздели",

начала методично обшаривать левой рукой (правая лежала под головой) поверхность кровати в поисках одеяла, за что и получила шлепок по ней (по руке, естественно) от подруги.

Позёвывая, Парвати открыла глаза, и замерла с распахнутым ртом.

— Что?! Что я делаю в твоей постели?! — ошарашено спросила Парвати. — Я что

заснула тут вчера?

— Знаешь, я думала ты мне это сможешь объяснить, — отозвалась Лаванда.

— Я? Каким образом?

— Что значит каким образом? Ведь это ты лежишь в моей кровати, а не я в твоей.

— Ладно, спорить будем потом, пора и нам собираться, ты же не хочешь

опоздать на завтрак? — попыталась было отвертеться Парвати, но нечаянно для

себя напомнила подруге об одной вещи.

— А как там у тебя с Гарри? — хитро прищурившись, спросила Лаванда.

Этот вопрос застал Парвати врасплох. Удар ниже пояса от лучшей подруги,

которая, судя по всему, и сама не прочь встречаться с Гарри со всеми

вытекающими отсюда последствиями.

Повисло неловкое молчание.

— Ну так что? Может, ты сможешь ответить мне хотя бы на этот вопрос? -

неторопливо проговорила Лаванда, давая понять, что в этот раз уйти от

ответа не удастся.

Горестно вздохнув, Парвати выложила всю правду.

— По правде говоря — никак! Мне кажется, что в он про меня просто забыл..

На выходных я даже не смогла с ним поговорить, всё время вижу его с другими

девчонками: то с Гермионой, то с Джинни, то с тобой, Лаванда... — голос

Парвати стал более суровым, из-за чего Лаванда потупила взор.

Правда Джинни я соперницей не считаю, она давно доказала, что Гарри для неё

просто друг. Ты... у тебя есть Симус, ведь так?!

— Да-да! — поспешила заверить её Лаванда, хотя это было откровенной ложью.

— Парв, признайся, ты же не думаешь, что Гарри нравится только тебе и

парочке гриффиндорок? Я уверена, что девушек, которые сохнут по нему,

наберётся не один десяток. И мы...

— ЧТО?! МЫ?!!

— Э... Я хотела сказать они, могут просто не демонстрировать... эм... своей привязанности и симпатии к нему...

— К чему ты ведёшь? — холодно спросила Парвати.

— Ну... — Лаванда вновь отвела взгляд.

— Ха! Хочешь сказать, что какая-нибудь, Ханна Эббот может подозвать его в тёмный уголок и...

— Стоп! Это твои мысли, а не мои. — картинно встрепенулась Лаванда. — А впрочем, чем боггарт не шутит... Мне кажется, я знаю как минимум, троих девчонок с нашего курса, которые на такое способны.

— Да? И кто же? — удивлённо подняла на подругу глаза Парвати.

— Цабини из Слизерина...

— Она его ненавидит!

— Как знать, как знать...

— Ладно, учтём, следующая.

— Падма Патил...

— Моя сестра?! Да ты с ума сошла! — вскочила Парвати.

— Почему же? Не будь столь категорична.

— Ну во-первых, ОНА — МОЯ СЕСТРА! А во-вторых, она влюблена не в Гарри,

а в его друга — Рона Уизли. Говорит, что любит таких грубиянов, как он.

Да и на четвёртом курсе, она согласилась потанцевать с тем парнем из

Шармбатона, в надежде на то, что Рон будет ревновать. Но не вышло, он ведь

тогда всё время глазел на нашу Гермиону.

На других парней Падма даже не смотрит.

— "Но я другому отдана и буду век ему верна" — усмехнулась Лаванда.

— Да, что-то в это роде... Лав, опять эти русские романы? Сколько можно? -

закатила глаза Парвати.

— Сколько нужно! — обиженно ответила Лаванда. — Не нравится — не читай.

— А откуда вообще у тебя эта книга? — спросила Парвати, надевая школьную

форму.

— Гермиона дала почитать, ей эту книгу подарил отец, когда она закончила

первый класс магловской школы, Гарри говорил, что она хотела прочитать её в

оригинале... Кстати, пункт номер три моего списка это именно наша староста.

— Г-Гермиона? Нет. Не могу поверить. Они с Гарри просто лучшие друзья. Он

сам мне это говорил.

— Возможно, она для него действительно просто подруга, но вот кем для себя

его считает она? Гарри симпатичный парень, они с Гермионой много времени

проводят вместе, у них много общего, к тому же и Гермиона в последние два года выглядит очень даже ничего. Разве ты будешь это отрицать?

— Ну... В чём-то ты права, но всё равно мне не кажется, что Гермиона любит

его, — сказала Парвати, уже менее уверенным голосом, чем раньше.

Лаванда добилась своей цели. В душе её подруги поселилось сомнение.

Парвати посмотрела на часы: стрелка неумолимо приближалась к отметке

"Завтрак". Настроение было испорчено, ничего не подозревающей Лавандой,

которая, как казалось Парвати, случайно подняла эту тему. Лаванда же,

закончившая к этому времени колдовать над своими волосами, обернулась к

подруге, ожидая её действий.

— Ну что ты идёшь?

Идти на завтрак Парвати уже не хотелось, ей удалось убедить удивлённую

апатичным поведением всегда активной подруги Лаванду, что она неголодна и

лучше просто погуляет по замку, так сказать, нагуляет аппетит.

Лаванда пожала плечами.

— Как хочешь. Ну ладно, я тогда, наверное, пойду, — грустно провозгласила

Лаванда, надевая мантию. — Я-то есть хочу. Увидимся, солнце.

Когда дверь за подругой захлопнулась. Парвати посидела ещё пару минут

на кровати подруги и, тяжело вздохнув, направилась в ванную. По её лицу

потекли слёзы...

Внезапно, кто-то положил руку ей на плечо. Парвати вздрогнула от

неожиданности и резко повернулась к неизвестному. Перед ней стоял...

Драко Малфой.

— Что тебе от меня нужно, Малфой?! — скинув его руку со своего плеча,

почти крикнула девушка.

— Потише, Патил, ты же не хочешь, чтобы нас заметили вместе? — на лице

Драко появилась противная усмешка.

— Что ты имеешь в виду? — брови Парвати медленно поползли вверх. — Что

означает это твоё "вместе"?

— А как ты думаешь, Патил?

Рука Драко мгновенно легла ей на талию.

— Какого Мэрлина ты хочешь сделать?! — попробовала было вырваться

Парвати, но не тут-то было, Малфой был достаточно силён, чтобы суметь

удержать её, Парвати Патил.

Вторая рука слизеринца оказалось рядом с первой, заключив в капкан, из

которого не так-то просто вырваться, изящное тело девушки.

Их взгляды встретились.

— Почему ты дрожишь Патил? Ты меня боишься? — усмехулся Драко. — Не

стоит, Парвати. Кстати, ты знаешь, что у тебя очень красивое имя?

— Знаю, говорили парни, куда лучше тебя, змеёныш! — огрызнулась Парвати,

всё ещё пытаясь вырваться.

— Ты про нашего дорогого Потти? Или ты уже ему изменяешь с кем-то другим?

— Не лезь ко мне Малфой — убери руки!

Откуда-то снизу, по мере приближения, до их ушей стали доноситься чьи-то

шаги. Как раз когда Парвати сделала ещё одну отчаянную попытку

высвободиться из объятий старосты Слизерина, по винтовой лестнице,

спускающейся до небольшой площадки на девятом этаже, бегом поднялся Колин Криви, как всегда в обнимку со своим фотоаппаратом.

Не поднимая глаз от пола он крикнул в сторону Малфоя.

— Гарри, мне сказали, что ты здесь! — весело начал Колин. — Извини, если

я вам помешал, но... можно я тебя сфотографирую? — радость и веселье, что

были в голосе наивного парня, мгновенно испарились, когда он увидел,

кого он принял за Гарри.

Этот кто-то, целовал удивлённую Парвати Патил, которая колотила его изо всех сил, но этого то, гриффиндорец не видел...

Раздался хлопок вспышки. Фотоаппарат сменил статистику сделанных

кадров. Снимок был сделан.

Ошеломлённый Колин Криви бросился прочь от этого места, не понимая куда бежит, и что теперь будет делать...

"Нет, она не могла так поступить с Гарри. Изменить. С кем? С Малфоем! Нет!

Не верю! Парвати... Она — гриффиндорка. И также не переваривает Малфоя,

как и все мы. Но я не могу рассказать об этом Гарри. Уверен, Парвати любит

его... надеюсь..." — от напряжения Колин запустил руку в волосы, и шумно

вздохнув, откинулся на спинку одного из кресел в гриффиндорской гостиной.

С момента того инцидента минуло больше двух недель, но Колин так и не

решился рассказать Гарри правду, хотя честно пытался сделать это.

Но так уж получилось, что трудно застать Гарри Поттера в одиночку,

особенно последние несколько недель. Слишком уж много людей,

большинство которых — представительницы прекрасного, а порой и весьма

"неслабого" пола, вопреки понятиям всех парней Хогвартса, да и всего мира.

(Прим. автора: Возможно, вы спросите меня: "Что сие означает?", поэтому

поясняю...) В КПГ (Клуб Поклонниц Гарри, не смейтесь, именно такое

простое название объединению девушек Хогвартса, не скрывающих своего

отношения к Гарри — дала одна из его основателей — Ханна Эббот), как ни

странно приняли двух новых членов: ими стали самые большие (Прим. автора:

во всех смыслах этого слова :)) ) "очаровашки" из Слизерина. Подружки:

Миллисента Буллстроуд и Матильда Пиггис. Одна краше другой, где уж тут

бедному Криви поговорить с Гарри, когда две слоноподобные мымры пытаются, что при их комплекции — уже подвиг, увиваться за ним?

Нечего и думать!

Ещё один шумный вздох. Колин закрыл глаза.

В его воображении снова начала вырисовываться картина, которая за две

последние недели стала привычной в его реальной жизни...

Белая, как мел Парвати, которая, когда видела Криви роняла ту вещь, что

держала в тот момент в руках. Ухмыляющийся Малфой, задорно подмигивающий Колину каждый раз, когда замечал его. И так две недели, изо дня в день...

Вздох.

— Чего так вздыхаешь? Влюбился что ли? — он почувствовал, как её рука

взъерошила волосы на его голове. Она любила играть с его волосами, и Колин

ничего не имел против. Каждое её прикосновение было ему приятно.

"Да, Джинни Уизли, ты права. Я влюбился... в тебя".

Не открывая глаз, Колин улыбнулся.

— Чего улыбаешься? Правда влюбился? — хихикнула Джинни, хотя было заметно,

что ей стало интересно.

Не понимая, что делает Колин кивнул (рука Джинни всё ещё блуждала в его

волосах).

— О, это уже интересно. И в кого же влюбился мой одноклассник, старший из

неугомонных энтузиастов, братьев Криви? Уж, не в меня ли?

Колин вновь кивнул. Но похоже его рыжеволосую подругу волновало что-то

более материалистичное, чем ответ на её собственный шутливый вопрос, а

именно его последние фотографии, которые парень неосмотрительно оставил

на диване.

Молча и увлечённо Джинни рассматривала снимки, а Колин с интересом

наблюдал за ней, словно увидел величайшее в мире чудо. Девушка медленно

перебирала фотографии, иногда останавливая взгляд на какой-то из них, она

осторожно улыбалась, и вот у неё в руках осталось последнее фото. Колин,

который в это время собирал остальные карточки только сейчас понял, что

изображено на снимке, который последним попал в руки Джинни.

Поцелуй. Поцелуй Парвати и Малфоя.

Колин перевёл взгляд с губ Джинни на её глаза. Её зелёные глаза, казалось,

ничего не выражали, оставаясь неподвижными. Внезапно Джинни резко

повернулась к обомлевшему Колину.

— Кри, скажи, что это не то, что я думаю? Скажи, что глаза меня

обманывают. Парвати и Ма... — договорить она не успела — в прыжке,

которому позавидовала бы самая ловкая мантикора, Криви-старший преодолел

разделявшее их расстояние буквально за несколько секунд. И крепко

поцеловал ошеломлённую Джинни, по инерции увлекая её за собой на мягкие

подушки дивана.

Если бы потрясённая Джинни не лежала с закрытыми глазами, она, возможно, поняла бы в чём кроется причина подобного поведения Колина, потому что в этот самый момент, мирно разговаривая, мимо их дивана проходили Гарри и Рон.

— Ну, куда пойдём, Гарри? — нерешительно спросил друга Рон.

— Может в библиотеку? — с сомнением ответил вопросом на вопрос главный объект девичьих воздыханий в Хогвартсе.

— В библиотеку?! Я не ослышался? — Рон смотрел на Гарри, как на сумашедшего. — Что нам делать в библиотеке?! Там даже девчонок нет, — разочарованно проговорил Рон, обводя взглядом гостиную.

Боясь, что их с Джинни заметят, Колин буквально вжал несчастную девушку в диван. Раздался приглушённый поцелуем негромкий стон Джинни.

Колин понял, что ему придётся дать ОЧЕНЬ много объяснений. Но их не заметили. Между тем парни продолжили свой неспешный разговор.

— Девушки, Рон? Мне поговорить с Гермионой? Кстати, вот тебе и ещё одна причина чтобы навестить обитель мадам Пинс.

Рон обречённо вздохнул.

— Ну ладно, в библиотеку, так в библиотеку...

Однако на миг в его глазах вспыхнул озорно огонёк.

"Может хоть по пути парочку симпотичных девчонок встретим?"

Гарри толкнул портрет и уже собирался выйти из гостиной, но вдруг посторонился, пропуская кого-то внутрь.

Рон проследил за взглядом друга и с удивлением обнаружил, что в двух метрах

впереди него сидит Живоглот.

Мяукнув, кот повернул свою приплюснутую морду к Уизли.

Глаза Живоглота недобро блеснули, во рту Рона мгновенно образовалась пустыня, парень моментально понял причину подобного поведения. теперь шутливые угрозы Гарри о повторном возмездии Гермионы не казались ему такими уж смешными.

Дрожащими пальцами Рон коснулся одной из старых царапин на лице, и в этот момент Живоглот бросился в его направлении. Со сдавленным криком: "Помогите!!!", — рыжеволосый гриффиндорец рванулся из гостиной своего факультета, едва не сбив с ног Гарри, который всё ещё стоял возле прохода, с недоумением взирая на друга.

Рядом с лестницей Рон немного притормозил, но лишь для того чтобы крикнуть Гарри: "Встретимся в библиотеке!!", — едва эти слова вылетели из его рта, забыв о поднявшейся лестнице, он бросился в боковой коридор.

Через пару секунд послышался звук падения двух людей, ещё через пять секунд

коридор заполнили громкие ругательства Филча, шипение разъярённой Миссис Норрис и безумный вопль Рональда Билиуса Уизли: "Ко-о-о-ошка!!!"

— Судя по звукам, он снова побежал... — задумчиво протянул Гарри. — Живоглот, ты что-нибудь понимаешь? — обратился Поттер к коту, впрочем не особо расчитывая на ответ.

Его четвероногий друг отвлёкся от игры со своей добычей, небольшой серой мышью, с интересом посмотрел на парня.

— Мя-яу!

Хмыкнув, Гарри пожал плечами и, наконец, вышел из гостиной, вернув портрет в обычное положение, чем заслужил горячую устную благодарность Полной Дамы.

Колин прислушался крики Полной Дамы стихли, а это означало, что Гарри уже ушёл в библиотеку вслед за Роном. Парень слез-таки с беззвучно хохочущей Джинни.

Она ловко поднялась с дивана, совершенно не обращая внимания на то, что всё её тело затекло.

Она неспешно поправила смявшуюся одежду, смех затих.

Ожидая суровои и, несомненно справедливой кары, Колин с виноватым видом наблюдал за Джинни.

Наконец, девушка посмотрела на него, и этот взгляд заставил Колина содрогнуться, но ни от страха, а от удивления. Джинни улыбалась.

— Почему ты не рассказал мне? — быстро спросила она.

— Почему не... Стоп, а наказание? — неуверенно посмотрел на неё парень.

— Наказание? Какое наказание?

— Ну... Я ведь повалил тебя на диван, поцеловал... — промямлил Колин.

Джинни изменилась в лице, и в этот момент Колин осознал одну вещь.

"Я — идиот!"

Джинни действовала с ловкостью кошки. Меньше чем через три секнуды Колин на собственной шкуре ощутил, что такое ярость Джиневры Уизли.

Пощёчина была такой силы, что бедняга Криви, не удержавшись, упал на одно колено.

— Думаю достаточно для твоего наказания, — сурово произнесла Джинни.

— Более чем... — голосом мученика ответил Колин.

— А теперь, юноша, будьте столь любезны и расскажите мне, как у вас оказалась эта фотография.

Колин никогда не умел врать, а пытаться врать Джинни после того, что произошло просто не имело смысла. Крепкий орешек Колина Криви раскололся и, откинувшись на спинку дивана Колин начал свой невесёлый рассказ...

Блез сидела на подоконнике одного из немногих окон совятни и размышляла. В руках у неё был небольшой смятый конверт.

"Почему с ним ничего не происходит? Слуга уже должен был проснуться. Может быть, заклятие не подействовало?"

В совятню кто-то зашёл.

— Малфой, даже Поттер пунктуальнее тебя! Идиот, сколько можно наряжаться? Ты же не девчонка, в конце концов, — не оборачиваясь начала девушка заранее

подготовленную тираду.

— Должен ли я расценивать это, как комплимент в свой адрес? — задорно спросил

вошедший.

Блез мгновенно покраснела, голос был очень похож на...

— Поттер?! — раздражённо спросила девушка. Блез удалось-таки взять себя в руки, и она повернулась к неожиданному собеседнику. — Какого чёрта ты тут делаешь? — изобразила она ярость.

— Цабини, что с тобой? Я думал, что нравлюсь тебе... Я ошибался?

"Что он такое говорит?" — Блез была в смятении. "Что мне делать?"

Поттер не давал ей возможности подумать, в тот же миг он подошёл к ней вплотную, не давая спрыгнуть с насиженного местечка.

— Так что же? "Нет", или всё же "Да", Цабини? Я тебе нравлюсь? — спросил Поттер, глядя ей прямо в глаза. Вопросы его не только прозвучали дерзко, но и были подкреплены не менее дерзким поступком. Подоконник был довольно высоким, поэтому ноги Блез находились на уровне пояса гриффиндорца.

Блез вздрогнула — ладонь Поттера властно легла ей на колено, и даже несмотря на то, что рука была холодной, по телу девушки пробежала волна обжигающего тепла. Свеча желания, горевшая в Блез Цабини уже долгое время, делала всё возможное, чтобы в ближайшее время разгореться настоящим костром, как в тот раз в библиотеке, когда она впервые потеряла над собой контроль. Второй раз совершить подобную ошибку Блез не могла, тем более в любой момент сюда мог ввалиться Малфой, да любой из учеников, или что было бы фатально, причём не только для неё, кто-нибудь из профессоров.

Словно прочитав её мысли Поттер убрал свою холодную руку.

(прим. Блез автору: "Не надо гнать на Гарри, в совятне вообще холодно!")

В его глазах появился озорной огонёк.

— Что с тобой, крошка? Ты не рада меня видеть? — ухмыльнувшись спросил Гарри.

Такого ответа он не ожидал, поэтому удар в пах вышел весьма чувствительным.

— Что за?! — заорал парень, не понимая, что происходит.

Терпение Блез кипело на медленном огне.

— Малфой!! Такого я не ожидала даже от тебя!!

— Малфой?!! — бросил на неё шальной взгляд Гарри.

В этот момент на лестнице послышались шаги. В ужасе парочка обратила свои

взгляды в направлении, откуда доносились эти звуки.

Звук стих, но лишь на мгновение, а потом молодой наследник рода Малфоев

вольяжно переступил порог дома всех сов Хогвартса.

(прим. филина Малфоя: Ууур!!

прим. автора: Хорошо, "порог дома всех сов и одного филина Хогвартса"...

Задавака, как и хозяин...)

— Мне показалось, Поттер, или твой грязный рот выкрикнул моё имя? – нахмурив брови, жестко спросил Малфой.

— Показалось. Я выкрикнул твою фамилию... — и ухом не повёл Гарри.

Малфой сделал два шага вперёд и замер, как вкопаный.

— А чем это, вы двое, здесь занимаетесь?

— О, дорогой Дракоша, мы как раз успели одеться — ты пропустил всё самое

интересное, — лицо Гарри расплылось в улыбке. — Знаешь, Цабини на самом деле

весьма горячая штучка, хотя и преподносит себя окружающим холодной змеёй вроде тебя, — и он окинул слизеринку взглядом, от которого она покраснела во второй раз за этот день.

На лице Драко стали появляться красные пятна, он яростно сжимал кулаки, Блез

безмолвно взирала на парней, обдумывая слова Поттера. И только гриффиндорец никак не мог успокоиться. Продолжая издеваться, Гарри всё ближе подходил к Малфою, и закончив свою многоэтажную тираду фразой: "Ничего, малыш, когда-нибудь и у тебя всё получится, — Поттер приблизился к Драко и... легко поцеловал его в щёку.

Произошедшее далее с мистером Малфоем трудно описать словами, оттолкнув Поттера, он не смотря на Блез бросился бежать, как пугливый котёнок, без умолку твердя себе: "Поттер поцеловал меня! Поттер поцеловал меня! ..."

И вновь не повезло бедняге Филчу, второй раз за день старину Аргуса сбил с ног, безумный ученик, мчащийся по коридору так словно опаздывает на финал Кубка мира по квиддичу...

Когда Малфой сбежал, Блез подошла к Гарри и протянула ему руку для рукопожатия.

Немного удивлённый, гриффиндорец принял её предложение.

Блез собралась уходить, но внезапно повернулась к Поттеру.

— Отличная игра, Грейнджер — тебе почти удалось меня одурачить. Я ничего не скажу этому идиоту, — она кивнула на дверь. — Эта часть представления мне понравилась, но запомни, я никогда не прощу тебе того, что ты сделал со мной, — сказав это, слизеринка гордо развернулась и вышла прочь из совятни. Минуту погодя, за ней последовал довольно улыбающийся черноволосый юноша, снимая на ходу очки...

Разрыва в отношениях не последовало – Криви сдержал слово и, не сказав ни слова Гарри, уничтожил ТО фото. Однако, несмотря на это Гарри, как будто забыл о её существовании.

«Нет, разве это любовь?», — думала Парвати каждое утро, просыпаясь в своей постели.

Этот день не стал исключением. Та же безмолвная грусть захватила всё существо девушки в стальные тиски. Она безвольно нащупала край одеяла. Руки неохотно подчинялись командам головного мозга…

За то время, что она провела с Гарри, он стал для неё настоящим наркотиком, словно тяжёлое заболевание он всё больше пропитывал её жизнь.

Она изменилась под его воздействием.

Ежедневная морока с косметикой чтобы быть лучше, красивее всех девчонок, перешла во что-то новое.

Ей было плевать на остальных, она хотела быть лучшей для него.

Наркотик действовал медленно, всё больше подчиняя её себе. Парвати желала этого, ей не на что было жаловаться.

Капризы, в большинстве своём, исчезли вслед за идиотским беспричинным хихиканьем.

И в этом не было его вины… Разве что… Заслуга?

Теперь ей было трудно об этом судить. Она полностью отдалась этому таинственному, непонятному чувству.

«Всё-таки любовь… ?» – она закрыла глаза и силой рванула одеяло.

Что-то с шорохом, даже скорее с шелестом, упало с её кровати, коснувшись полога.

Парвати присела.

«Что это было?»

Свесив ноги с постели, она лёгким движением отдёрнула полог.

Рядом с кроватью девушки лежала алая роза и небольшой, сложенный вдвое, кусок пергамента.

«Записка?»

Она подняла цветок и заглянула в послание.

Неровным почерком Гарри Поттера там было выведено: «Помни, что…

— Я люблю тебя!

Потупив взгляд, негромко сказал Малфой, стоя напротив зеркала. Прозвучало это признание настолько неестественно, что когда Драко посмотрел в зеркало, его отражение скорчилось в припадке беззвучного, но судя по всему истерического хохота.

Забыв о своём аристократическом происхождении, Малфой, от досады и собственной беспомощности, сплюнул на пол. Хвастаясь богатством и положением его своей семьи в магическом сообществе, Драко считал, что он всегда и во всём превосходит своих сверстников. Теперь же плетя свои интриги против Поттера, он начал кое-что осознавать… Он превратился в неудачника, потому что сознательно стал одним из углов этого любовного многоугольника, такого сложного, что он не поддавался классификации, Драко…

Драко никогда не был силён в геометрии… Да что уж там греха таить, на самом деле он даже никогда не знал, что это такое…

«Тупоголовые маглы не могут придумать ничего стоящего», — говорил он обычно Крэббу и Гойлу.

И вот его домашнее образование ограничивалось уроками хитрости и интриг у матери, поведение Люциуса учило его лишь жестокости, он научился и искусству манипулирования чувствами других, «слабых» людей… Чтобы поддерживать здоровый дух нужно было здоровое тело. Физическим развитием Драко занимались в основном маглы. Верные собачки Люциуса, эти закрывали глаза на все странности дома Малфоев. Всё что их интересовало они получали сполна. Деньги. «Хм…» – Драко улыбнулся, вспомнив своего инструктора по фехтованию. Анри Ле Блан был хорош в этом ремесле. Отец узнал, что в его предках были и настоящие мушкетёры, это сыграло свою роль. Настоящий француз. Он знал толк в вине и женщинах, и кое-о-чём рассказывал своему юному воспитаннику. Полную противоположность ему составлял инструктор Малфоя-младшего по верховой езде. Невысокого роста, угрюмый немец, всё время говоривший с отвратительным акцентом.

«Миллер? Шульц…?»

Драко не смог вспомнить даже фамилии.

Оба были профессионалами высшего класса.

«Что это ему дало?»

Драко недовольно тряхнул головой, и, сморщившись, посмотрев на себя в зеркало, задумался над следующим шагом…

«Поттер поцеловал меня». Сокрушённо качая головой, Малфой, прикрыл лицо ладонью.

— Что ж и это можно использовать в своих интересах.

Жизнь так ничему и не научила его. Задумав очередной гениальный план, Драко и в этот раз забыл подумать о возможных последствиях. А может он сам стал слабым из-за этого странного чувства?

С каждым новым днём Хогвартс нравился Пивзу всё больше и больше.

Хотя снаружи замок имел всё тот же величественный вид, царившая внутри атмосфера, порой с лёгкостью могла вписаться в менее замысловатые интерьеры какой-нибудь магловской психиатрической лечебницы.

Радости проказливого полтергейста не было предела – даже некоторые уроки преподносили приятные сюрпризы.

Пивз, сделав себя невидимым для глаз простых смертных, проплыл в воздухе по коридору рядом с кабинетом Трансфигурации, у дверей которого находилась небольшая группка пятикурсниц. Одна из девушек осторожно, стараясь не допустить не малейшего звука, приоткрыла дверь. Вся компания затаила дыхание.

По-хорошему, старина Пивз должен был бы воспользоваться таким счастливым случаем и напроказить, однако сейчас полтергейсту не было до них никакого дела – сам Кровавый Барон, самый мрачный призрак Хогвартса, пригласил его на приватный разговор.

Пивз в отличном расположении духа, если так можно сказать о полтергейсте, направился в подземелья Слизерина, где его уже дожидался хозяин. В итоге, вместо того чтобы вспугнуть затаивших дыхание девчонок, он лишь в очередной раз за этот день, негромко пропел новую песенку собственного сочинения. Была она намного более цензурного содержания, чем обычно, и вполне соответствовала торжественности, которую Пивз старательно пытался придать этому часу… По крайней мере он так думал…

Хогвартс, Хогвартс, милый Хогвартс,

Вновь веселья много в нём!

Хогвартс, Хогвартс, дикий Хогвартс –

Славный сумасшедший дом!

* * *

С едва слышным скрипом, девушка приоткрыла дверь, и тут же она и её подруги обратились в слух. До них долетели слова их декана — профессора МакГонагалл.

— Итак, все вы перешли на шестой курс обучения, и в этом классе находятся лишь те, кто сумел получить проходной бал С.О.В. по моему предмету, — обратилась она к ученикам в привычной для неё сдержанной манере.

Послышался шёпоток, прошедший среди учеников.

К уху девушки наклонилась её приятельница Эллис Прайм.

— Ну что, ты его видишь? – прошептала она.

Джинни лишь отрицательно покачала головой, поражаясь её тупости – через такую маленькую щель можно было увидеть лишь совсем крохотное пространство, и не то что Гарри – ни одной живой души в её поле зрение не попадало. Лишь отражение от стекла книжной полки профессора, в котором она как могла, старалась разглядеть силуэт Гарри Поттера... Внезапно она осознала, чем так увлечённо занята.

“Стоп! Почему я это делаю?! Я не одна из «этих»…” – мысленно возмутилась Джинни собственному поведению, однако, помимо её воли глаза продолжали неотрывно следить за отражением парня. Ей пришлось прикусить губу, чтобы остановить наваждение. Злая, как чёрт она повернулась к Эллис:

— Неужели вы не может понять, что… — её прервало жуткое шипение остальных девчонок. Джинни хотела было что-то возразить, но не успела – в классе профессор МакГонагалл снова взяла слово.

— Сегодня мы познакомимся с анимагией, то есть с превращением человека в животное. Это занятие также будет своего рода проверкой для вас. Таким образом, мы сможем узнать, есть ли среди вас люди с задатками анимага – на этом настоял профессор Дамблдор, узнав о… некоторых событиях, имевших место в прошлом, – она поймала понимающий взгляд Гарри.

Разумеется, для него не было секретом, что она говорила о четырёх друзьях, которые учились в Хогвартсе гораздо раньше них. Об учениках, сумевших без ведома Министерства стать анимагами.

Среди них были его отец и крёстный.

— Поттер, подойдите ко мне…

— Да, профессор.

— Сегодня ассистировать мне будете вы. Встаньте в нескольких шагах справа от меня. Гарри встал в указанном ему направлении.

— Вы что-то хотели сказать, мистер Уизли? – повернулась МакГонагалл к Рону, который стоял с поднятой рукой.

— Да, профессор. Я хотел спросить, почему вы не попросите помочь Гермиону, как всегда? – продолжая смотреть на неё, спросил Рон. — С Трансфигурацией у неё лучше, чем у любого из нас…

И это было чистой правдой.

— Не могу с вами не согласиться, Уизли, всем вам далеко до мастерства мисс Грейнджер. (Гермиона зарделась от такой похвалы.) Но в этот раз мне нужна помощь именно юноши, а не девушки.

— Профессор, но почему тогда вы выбрали именно Гарри? А не…

— А не вас мистер Финниган? – закончила за Симуса МакГонагалл. – Профессор Дамблдор просил меня уделить особенное внимание отстающим ученикам, — и она, повернувшись, подошла к Гарри, шёпотом стала давать ему какие-то инструкции.

— … “отстающим ученикам” она сказала? – Джинни узнала голос своего нынешнего парня, Дина Томаса.

В образовавшейся тишине все вперились глазами в несчастного Невилла Долгопупса, который был на грани провала С.О.В. по Трансфигурации, и смог продолжить занятия лишь благодаря личному разрешению профессора МакГонагалл. И об этом знали все.

Невилл не часто оказывался в центре внимания, но обычно такие моменты не доставляли ему ничего, кроме неприятностей.

Похоже, за каникулы ничего не изменилось…

“Но может это и к лучшему?” – подумалось Невиллу.

Как только его однокурсники услышали слова профессора МакГонагалл: “Хорошо, Поттер, можете приступать”, — он перестал для них существовать…

* * *

На красивом лице слизеринки в полной мере отражался сложный мыслительный процесс, которым в данный момент был занят её мозг. Она поняла, что без поддержки Малфоя, который вот уже несколько дней умудрялся не сталкиваться с ней лицом к лицу, направить события в нужное русло ей не удастся. Особенно теперь, когда эта проклятая грязнокровка показала своё истинное лицо.

Сейчас, сидя в мягком кресле сырой и унылой слизеринской гостиной, Блез уже не чувствовала себя непобедимой – препятствия вставали на её пути одно за другим.

— Да ещё это тупая привязанность Поттера к… — начала было она в бессильной ярости сжав подлокотники кресла, но заметив предостерегающий взгляд Дерека – этот жалкий выпускник теперь носился за ней, как слюнявый пекинес — тут же умолкла.

“…Парвати Патил”, – позволила себе додумать она, ведь никто из этой своры высокомерных изнеженных змей не был в состоянии проникнуть в её мысли.

“Патил, Грейнджер, Браун… Проклятый эмир со своим никчёмным гаремом”, — внутри у Блез всё кипело… в большей степени оттого, что позиция “любимой жены” ей не светила.

— Ну ничего… Это мы ещё посмотрим, — яростно прошипела она.

В этот момент в голову слизеринке пришла чудесная, хотя и глупая по своей сути мысль. Она не будет пускать всё на самотёк, но впредь ограничится лишь редкими уколами по самолюбию гриффиндорок, а к Поттеру не покажет ничего кроме неприязни.

“Пусть эти гриффиндорские самки перегрызутся между собой”, — уверенность вновь вернулась к ней. На губах Блез заиграла такая зловещая улыбка, что какой-то хамоватый второкурсник, проходивший мимо неё, в страхе отшатнулся.

Она обвела взглядом гостиную, и увидела того, кто и был ей сейчас нужен.

— Крэбб!

Один из двух обычных спутников Драко Малфоя вразвалку, словно сытый медведь, с отсутствующим выражением лица подошёл на её зов и молча остановился, тупо смотря на девушку.

— Передашь это своему “боссу”, — серьёзно посмотрела она на него.

Блез быстро достала из кармана розовый кусок пергамента – идиотка Паркинсон подарила ей столько этой уродливой макулатуры, что в случае войны директор Хогвартса мог не беспокоиться о туалетной бумаге для студентов и преподавателей по крайней мере несколько месяцев – следом тусклый свет ближайшего факела осветил волшебную палочку юной волшебницы. Направив её на пергамент, слизеринка неслышно произнесла пару слов и тут же, буквы, ловко кувыркаясь и подпрыгивая на немного шершавой поверхности листа, образовали фразу, которую вскоре увидел Драко Малфой.

“Предоставляю тебе полную свободу действий. Пришла пора попортить кровь грязнокровке и этим маглолюбцам, Малфой” – гласила записка, заканчивающаяся изящно-выведенной литерой “Б”.

В бешенстве, скомкав послание, Малфой швырнул его в застывшего в ожидании Крэбба..

— Что это сучка о себе возомнила?! С каких пор, Драко Малфой стал придворной шавкой Её Величества, мадемуазель Блез Цабини?! – вскричал он, не боясь быть услышанным. – Крэбб, пойди и засунь это прямо в её ядовитую глотку, пусть подавится.

Однако когда он увидел, как мальчик с внешностью матёрого вышибалы энергично потопал обратно в направлении подземелий, приказ пришлось отменить... А ведь был такой соблазн…

Когда верзила вернулся, Малфой легонько наклонившись к нему и его напарнику – Гойлу, который сейчас поедал непонятно откуда взявшееся пирожное, и подмигнул им:

— Пришла пора попортить кровь грязнокровке и этим маглолюбцам, — с хитрой ухмылкой произнёс он и тут же чертыхнулся, осознав, что фактически повторил написанное в записке Блез.

* * *

— Можете начинать, Поттер, — со странной улыбкой сказала профессор и отвернулась от него, решив посмотреть на реакцию девочек – это был её не подаренный на Рождество подарок всем им.

Однако в первую очередь рты раскрыли парни.

И было отчего раскрыть рты… Гарри Поттер медленно расстегнул ремень, медленно снял сами брюки и поднял глаза на остальных.

Когда он увидел плотоядное выражение на лицах девушек, ему стало не по себе.

Лицо залил предательский румянец – все глаза в этом помещении были обращены к нему (отвернулись только парни, но думаю понятно “почему”).

Из коридора донеслось несколько томных вздохов – Джинни была мастером рассказывать истории, а уж такое представление смаковала каждой деталью, и

продолжала злиться на себя — только вот причину этой злости она почему-то уже забыла.

— Успокойтесь, девушки, Поттер лишь принял необходимый для выполнения задания вид. Видите ли — это не совсем обычное заклятье, и даже не анимагия в полной мере. Его создал профессор Дамблдор. В нынешние неспокойные времена это заклятие можно приравнять к защитным чарам, — начала объяснение профессор МакГонагалл. — Должна напомнить, что мы с вами присутствуем на занятии по Трансфигурации, не на Заклинаниях, и так как тема урока… Да, мисс Грейнджер? – сказала она, заметив взметнувшуюся вверх руку своей любимой и самой одарённой ученицы.

— Профессор, могу я задать вопрос?

— Разумеется, мисс Грейнджер, — МакГонагалл с интересом посмотрела на неё.

— Профессор, буду ли я права, если скажу, что заклятие профессора Дамблдора, которое нам продемонстрирует Гарри, позволит ему превратиться не в животное, но в магическое существо?

МакГонагалл с гордостью посмотрела на девушку.

— Очень хорошо, мисс Грейнджер, 20 очков Гриффиндору, — с довольной улыбкой сказала профессор. Ничего другого от Гермионы она и не ожидала.

— Действительно, — продолжила декан Гриффиндора. – Подобного этому заклятию не существовало и использование его неопытным волшебником может повлечь ряд осложнений, но надеюсь, вы доверяете профессору Дамблдору, Поттер?

— Безоговорочно, мэм, — Гарри поёжился, в кабинете была не так тепло. Если они продолжат обсуждать его задание, то знаменитые сквозняки Хогвартса сделают своё дело, и в школу примчится миссис Уизли с цистерной куриного бульона…

Даже подумать страшно…

— И последнее, что я хотела сказать вам, перед тем как мы начнём практическую часть занятия. Недавно изобретённые, и поэтому мало практикуемые заклинания вроде этого в магическом сообществе получили название… Да, мисс Грейнджер? – рука Гермионы вновь отчаянно пыталась добраться до потолка кабинета, что не укрылось от внимания МакГонагалл.

— Я читала об этом, профессор, — с воодушевлением первооткрывателя ступившего на неизвестную землю, воскликнула Гермиона. – Такие заклинания называются «Супернова». Их магические формулы держатся в секрете, вне архивов министерства Магии. До двух лет отводится на испытания, и только когда заклятие прошло все проверки на эффективность и безопасность – его данные заносятся в картотеки Отдела Магических Новшеств и Изобретений, – бойко продекламировала девушка содержание одной статьи, не так давно попавшейся ей на глаза в одной из старых подшивок Пророка.

Она вновь посмотрела на Гарри, а потом снова на своего декана — в глазах Гермионы можно было заметить огоньки беспокойства.

— Браво, мисс Грейнджер, ещё 10 баллов Гриффиндору за вашу удивительную осведомлённость.

Джинни у дверей кабинета приглушённо хмыкнула – именно она тогда нашла эту заметку и так кстати показала подруге брата.

Гарри, терпение которого уже подходило к концу – сколько можно стоять почти раздетым перед девчонками – громко чихнул.

— Но профессор, — напомнила о своём существовании Лаванда Браун. – Дало ли министерство санкцию на этот раз?

Все обратили взгляды к Минерве МакГонагалл.

— Директор получил личное разрешение министра, — весомо ответила она. – А теперь, Поттер, приступайте.

Гарри только и ждал этого момента. Он откинул в сторону мешавшую одежду, и, направил, нагревшуюся в его руках, волшебную палочку себе в грудь.

— Аве Сентаврио!