Воспоминания тихим июньским вечером (гет)

Профессор Зельеварения Северус Снейп задумчиво шёл по коридорам замка, украшенным букетами цветов и лентами. Подойдя к входу в большой зал, он услышал, как смолкли последние аккорды вальса, и директор МакГонагалл пригласила всех пройти к озеру и насладиться прощальным салютом. Двери распахнулись, и мимо зельевара, громко смеясь или просто улыбаясь, стали проходить нарядные студенты и преподаватели Хогвартса. Выпускной бал. Каждый год Северусу приходилось терпеть одно и то же: два часа мелькания разодетых студентов, стремящихся как можно быстрее напиться и сотворить напоследок что-нибудь этакое, счастливые улыбки, слёзы умиления преподавателей и, наконец, самое невыносимое — выслушивание льстивых слов благодарности и обещания не забывать уроков «любимого» учителя. Самые отчаянные студенты даже решались подарить ему что-нибудь на память или пригласить на танец.

Снейп внимательно осматривал пёструю толпу в поисках одной единственной фигурки в кремовом платье. Большой зал постепенно опустел, но он так и не увидел ту, которую искал. Последним выходил Поттер, на его руке повис нетрезвый профессор Флитвик и что-то вдохновенно рассказывал. Проходя мимо зельевара, гриффиндорец лишь уважительно кивнул и пошёл дальше, таща на буксире маленького преподавателя. Уже у самого выхода Гарри неожиданно обернулся, внимательно посмотрел на зельевара и указал взглядом на боковой коридор, ведущий к Астрономической башне. Снейп хотел съязвить что-нибудь на тему лезущих не в своё дело гриффиндорцев, но, взглянув в глаза Поттеру, передумал и молча пошёл в указанном направлении. Спугнув по дороге парочку особо нетерпеливых рейвенкловцев, обнимавшихся в боковой нише, Снейп поднялся на башню. Осмотревшись вокруг, он не сразу заметил хрупкую фигурку, стоявшую в тени телескопа. Женский силуэт красиво выделялся на фоне вечернего неба, в котором то и дело вспыхивали огни фейерверка. Замерев в проходе, зельевар стал молча рассматривать ту, которую искал весь вечер. Изящные туфельки на невысоком каблуке выгодно подчёркивали длину и стройность ног, лёгкая мантия соблазнительно облегала все изгибы фигуры, а густые каштановые волосы шёлковой волной лежали на плечах. Эта женщина была прекрасна. Да-да, именно женщина. Лучшая ученица Хогвартса уже давно не напоминала лохматую заучку, которую он помнил. Она стала настоящей красавицей.

Гермиона вздрогнула от порыва ветра и поплотней закуталась в мантию, обхватив себя руками. В эту минуту она выглядела такой хрупкой и беззащитной, что Северусу захотелось подойти к ней, обнять, защитить не только от пронизывающего ветра, но и от всего мира, и не отпускать долго-долго. Или просто подойти и извиниться за то, что нагрубил ей сегодня во время бала. Но он не сделал ни того, ни другого, продолжая стоять в темноте прохода. Глядя на эту нимфу, он вдруг вспомнил ту — другую, которая двадцать лет назад также стояла на вершине этой башни и смотрела вдаль, любуясь прощальным салютом. Магглорождённая гриффиндорка, получившая звание лучшей ученицы школы. Девушка, которая счастливо улыбалась весь вечер и танцевала с Поттером и его другом-недоумком, а также с Люпином, который осмелился пригласить её на последний танец. Она была для него словно наваждение. Зельевар весь вечер не сводил с неё глаз, то и дело выискивая в толпе знакомый силуэт. Пару раз они встречались взглядами, но девушка тут же отворачивалась, что-то нашёптывая Поттеру. Когда студентов пригласили к озеру, Северус решил побыть один и поднялся на Астрономическую башню, чтобы полюбоваться звёздами. Каково же было его удивление, когда он увидел на краю башни ту, о которой грезил весь вечер. Гриффиндорка стояла у перил и смотрела вдаль. Её волосы в отблеске фейерверков казались медными и, словно, вспыхивали при каждом новом залпе. Девушка обернулась и молча посмотрела на Снейпа. Ему вдруг захотелось наплевать на всё и признаться в своих чувствах, но, посмотрев ей в глаза, Северус лишь извинился и трусливо сбежал прочь.

Вспоминая события двадцатилетней давности, мужчина не заметил, как оказался рядом с Гермионой. Они молча стояли рядом и смотрели на яркие огни, не решаясь нарушить тишину. Когда последний луч фейерверка растворился в ночном небе, зельевар собрался уходить, но был остановлен тихой репликой соседки:

— Красивая ночь, не правда ли?

— Вы правы…Гермиона,— неуверенно отозвался профессор и с тоской посмотрел на девушку.

— У вас такой несчастный вид, — гриффиндорка, наконец, повернулась к нему лицом. — Вы вспомнили что-то грустное?

— Я вспомнил одну девушку, которая двадцать лет назад стояла на этом самом месте. Я мечтал о ней долгое время, но так и не решился раскрыть свои чувства. Я повёл себя тогда трусливо и эгоистично, впрочем, — голос зельевара зазвучал решительнее, — как и сегодня.

Снейп неожиданно обнял женщину и, уткнувшись носом в её волосы, произнёс. — Гермиона, родная, прости меня! Я вёл себя как ревнивый идиот.

— Знаешь, милый,— лукаво ответила женщина, — я в который раз убеждаюсь в том, что двадцать лет назад, девушка, заметившая, как её любимый профессор трусливо сбегает прочь, не зря решила взять ситуацию в свои руки!

Гермиона немного отстранилась и ласково посмотрела на Северуса:

— С годовщиной, любимый.

Снейп улыбнулся в ответ и ещё крепче обнял жену, закутывая их обоих в свою мантию. Некоторое время супруги просто стояли, обнявшись, и любовались ночным небом.

— Знаешь, а я до сих пор помню лицо Невилла, когда он наткнулся на нас в подземелье,— посмеиваясь, сказала Гермиона.

— О, да! Гриффиндорская староста, зажавшая в углу грозного слизеринского декана — это зрелище явно не для слабонервных, — усмехнулся Снейп.— Я очень рад, что мне досталась такая решительная жена. Воспоминания о том вечере являются моими самыми счастливыми.

— Кстати, о воспоминаниях и последствиях того вечера. От самого счастливого из них пришло письмо, — Гермиона извлекла из кармана пергамент.

— И что же пишет наш неугомонный сын? Они с младшим Поттером вновь отправляются в экспедицию? Куда на это раз? Зимбабве, Северный полюс или, может быть, Тимбукту?

— Нет, нет и нет. Он всего лишь извещает нас о том, что собирается сделать предложение Элизабет и не сможет приехать на выходные.

— Я до сих пор не понимаю, что заставило меня дать согласие на этот брак? Добровольно породниться с Лонгботтомом! Это уму не постижимо, — Снейп притворно нахмурился и посмотрел на жену.

— Я могу тебе напомнить, — миссис Снейп приподнялась на носочки и нежно поцеловала мужа. Мужчина крепко прижал её к себе и с энтузиазмом ответил.

— Кстати, дорогая, — промурлыкал Северус, спускаясь губами к шее любимой, — Себастиан давно просил у нас сестрёнку. Думаю, что иногда нам всё же стоит потакать его желаниям, — с этими словами маг взял жену на руки и понёс вниз. Тихий июньский вечер плавно перерос в незабываемую ночь, но это уже другая история.

Конец.