Если бы... Часть вторая: Северус (гет)

Вторую неделю шёл дождь. То он утихал, то превращался в еле заметную изморось, то расходился с новой силой. Всё было серым: небо, мостовая, дома в убогом районе. Смотреть в окно не хотелось. Северус дремал на диване, отвернувшись к спинке. Было холодно, но идти за пледом он ленился. Раньше его укрывала мама. А теперь в доме пусто и тихо, как в склепе. Северусу казалось, что он один в целом свете. Единственный выходной он провёл лёжа на диване и слушая тяжёлый стук дождя. Снейп иногда проваливался в забытье, но уснуть по-настоящему не удавалось. Он предчувствовал что-то страшное, и это не давало ему покоя.

Вдруг Северус услышал стук в окно. Он лениво поднялся и увидел белую голубку, которая отчаянно билась в стекло. Он быстро открыл окно, бережно взял птицу в руку и тут же закрыл ставни. Голубка ласково смотрела на него голубыми глазами и нежно ворковала. Это была благородная чистая птица с белоснежными мягкими пёрышками и гладкой головкой. Северус знал, что это почтовая голубка Нарциссы Малфой. Он увидел на изящной шейке птицы золотую цепочку, к которой была привязана записка. Он отвязал её и стал читать: «Северус! Мне страшно! Происходит что-то ужасное! Повелитель что-то замышляет! Люциус мне ничего не говорит. Я умоляю тебя, приходи к нам, иначе я сойду с ума. Я очень жду тебя, Северус!

Твоя Нарцисса»

Снейп бросил записку на подоконник. Как всегда: эмоционально, истерично и бессвязно. Северус не хотел видеть своих соратников, но если Нарцисса паникует, а Люциус молчит, значит, что-то случилось. Северус выпустил голубку в окно и надел мантию. Коротать вечер в компании миссис Малфой куда приятней, чем одному в пыльном склепе. Снейп усмехнулся и аппарировал.

Оказавшись у порога Малфой-Меннор, он поёжился от пробиравшего тело озноба. Северус едва успел коснуться железного кольца, как дверь распахнулась, и ему в объятия со свойственным ей пылом и отчаянием упала Нарцисса. Снейп увидел только огромные испуганные глаза, взметнувшиеся белые волосы и поднявшиеся широкие рукава платья.

— Ах, Северус, как же хорошо, что ты пришёл! У меня душа не на месте! Они там сто-то замышляют. Повелитель собрал их вечером, а я была с Драко. Мне страшно, Люциус не пускает меня в зал! Он уже давно мне ничего не говорит! — тараторила она. Снейп сдержанно похлопал её по дрожащему плечу.

— Успокойся, Нарцисса, я всё узнаю.

Она быстро отстранилась и втянула его за рукав в дом.

— Ах, Северус, я ужасная хозяйка! Ты промок до нитки! Мерлин, и я тоже вся в воде! Вот видишь, что они со мной делают! Я схожу с ума, теряю рассудок! Дёрнула тебя в ливень, ты примчался. А теперь даже стыдно стало, — бормотала Нарцисса, снимая с гостя мокрую мантию. Хозяйка повела Северуса по обширной лестнице, при этом извернулась так, чтобы он обнимал её. Лишённая поддержки мужа, она нуждалась в опоре сильного человека, которому доверяла. Эту опору она находила в Снейпе, в котором женским чутьём ощущала благородство и великодушие. Он был единственным другом её мужа, которого она не боялась.

— Северус, мне страшно. Когда Люциус входил в зал, он был ужасно бледен. Тёмный Лорд что-то задумал. Ты ведь знаешь, он приказал Белле убить малыша Долгопупсов! Они хоть и предатели крови, но их сын… младенец, совсем как мой Драко! — лепетала Нарцисса, повиснув на руке Северуса.

Пара остановилась у двери; она неуверенно посмотрела на гостя. Снейп чуть помедлил и открыл дверь. Перед этим нарцисса заметила, как окаменело его лицо, черты обозначились резче.

В большом зале находилось около пятидесяти человек. Это были самые верные приближённые. За длинным столом по правую руку Волдеморта сидела Беллатрикс, по левую — Люциус. Сам повелитель вальяжно откинулся на спинку кресла и гладил по блестящей голове свою змею. Он поднял пустые глаза на пару в дверях. Нарцисса поёжилась за спиной Снейпа. Тонкие губы Лорда еле заметно искривились.

— Северус, если бы ты не был мне так полезен, я бы проучил тебя за твоё истинно гриффинодорское благородство и безотказность. По просьбе паникующей дамы ты явился сюда, чтобы успокоить её и выяснить, в чём дело. Береги жену, Люциус, именно такие рыцари нравятся большинству женщин. Так, Нарцисса? — с издёвкой спросил Волдеморт. Миссис Малфой взглянула на мужа, а когда тот кивнул, тихо проговорила: «Да, мой Лорд».

— Так то. А вообще хорошо, что ты пришёл. Ты умный человек, мне хотелось бы и тебя посвятить в свои планы, — заявил повелитель, приглашая Северуса сесть рядом с Амикусом Кэрроу. Родольфус Лестрейндж галантно уступил свояченице место рядом с мужем. Нарцисса крепко сжала руку Люциуса под столом.

Волдеморт оглядел своих подданных и, прикрыв глаза, начал говорить…

* * *

— Спасибо, что пришёл, — произнёс Люциус. Усталые серо-голубые глаза выдавали постоянное нервное напряжение друга. — Он в последнее время очень взвинченный, — Малфой приблизил лицо к Снейпу так, чтобы жена не услышала сказанных слов. — Нарцисса с ума сходит, ночами не спит, всё время плачет. И это выводит Лорда из себя. Я очень боюсь за неё…

— О чём это вы там шепчетесь? — встревожено спросила Нарцисса, закончившая убирать посуду в шкаф. Она подошла к мужчинам, стоявшим у окна, пытливо заглядывая в их лица. — А?

— Ни о чём, дорогая. Всё в порядке.

Нарцисса истерически вздохнула.

— Пойдём спать, я очень устала, — проговорила она, потянув мужа за рукав.

— Извини, Цисси. Повелитель хочет со мной о чём-то поговорить, мне придётся остаться у него.

Глаза Нарциссы испуганно расширились.

— Не бойся, мы просто поговорим. Уверяю, он не причинит мне вреда. Повелитель хочет поделиться планами и посоветоваться, что же в этом плохого? — сказал Люциус, подходя к жене. Он откинул длинную вьющуюся прядь Нарциссы и поцеловал её в бледный лоб. Малфой кивнул Снейпу и вышел из комнаты. Нарцисса повернулась к Северусу.

— Ты останешься на ночь? Конечно, останешься. Если не останешься, я не переживу эту ночь. Я приказала постелить тебе в комнате, смежной с нашей спальней. Ты не против?

— Нет, если, конечно, не причиню вам неудобств…

— О, какие неудобства! Мне только спокойнее будет! Спасибо тебе, Сев.

Он вздрогнул и посмотрел на Нарциссу. При всём его желании голубые глаза не превращались в зелёные, а волосы — в тёмно-рыжие локоны любимой. «Нельзя выдавать себя», — пронеслось в голове Снейпа. Сегодня Волдеморт объявил о своих намерениях уничтожить Гарри Поттера. Он сказал, что убивать родителей не собирается, при условии, что они не будут сопротивляться. В то мгновение Северус похолодел. Он знает Лили, она пойдёт на всё ради спасения любимого сына. Снейп не сомневался, что она позволит убить Гарри только через собственный труп, и от этого становилось невыносимо страшно. Северус напустил на себя маску учтивой отрешённости и равнодушия, но чувствовал, что вот-вот сорвётся. Он был рад предложению Нарциссы остаться в Малфой-Меннор и сразу же ушёл в отведённую ему комнату. Разделся, лёг в холодную постель и сквозь стук собственного сердца услышал, как в смежной комнате жалобно заплакала Нарцисса.

* * *

Звонкий задорный смех заставил Снейпа раскрыть глаза. Он осмотрелся по сторонам и узнал лес, разросшийся вокруг Хогвартса. Северус поднял голову, яркий солнечный луч ударил в глаза. В ушах звенел знакомый смех. Снейп вышел на тропинку. Сквозь деревья он увидел Лили. Ей было лет шестнадцать или семнадцать. Девушка босяком бежала по траве, заливаясь смехом. На Лили была школьная форма: белая блузка, полосатый галстук и юбка в складочку. Она оборачивалась и что-то кричала. Волосы, собранные в два густых хвоста, разметались по спине и плечам. Такой: яркой, веселой, красивой и юной — Северус запомнил её на всю жизнь. Он, улыбаясь, шагнул навстречу Лили и протянул руку, но девушка не видела его. Из-за деревьев показался высокий юноша с длинными чёрными волосами. Он неловко прихрамывая бежал за Лили. Северус оторопел, узнав самого себя в семнадцать лет. Он шагнул ближе, но пара не замечала присутствия третьего. Снейп узнал собственное воспоминание: в один из майских дней они с Лили сбежали с матча по квиддичу. Ему удалось добиться от неё прощения, и хотя она начала встречаться с Джеймсом, с Северусом втайне общалась. Это были последние счастливые дни, пока судьба не развела их навсегда.

Снейп смотрел на самого себя, светящегося от счастья. Лили забежала за дерево, игриво выглядывая из-за него. Северус рванулся к ней, развернул к себе и крепко обнял, прижимая к горячему стволу. Юноша что-то говорил, Лили смеялась.

Снейп ощущал её близость, аромат блестящих волос, как будто сам, а не во сне обнимал любимую. Внезапно он почувствовал, как кто-то положил холодную тяжёлую руку на его плечо. Северус обернулся.

Прямо перед ним стояла Лили Эванс, только не юная и счастливая, а постаревшая и усталая. Её волосы потускнели, глаза утратили прежнюю яркость. Девушка пристально посмотрела на Снейпа, седые ресницы дрогнули, губы искривились, словно от боли.

— Что же ты наделал? — обречённо спросила Лили. Северус приоткрыл рот, готовясь, но не мог подобрать нужных слов. Его пугал вид Лили, её бледность и потерянность. Он уже испытывал чувство вины перед ней, несмотря на то, что точно знал: Лили жива.

Вдруг вспыхнуло что-то зелёное, всё вокруг потемнело, солнце скрылось. Северус резко дёрнул головой наверх. Он почувствовал неприятное холодное прикосновение к своей щеке, взгляд Снейпа упал на лицо Лили. Он похолодел. Тусклые, страшные, неживые глаза отстранённо смотрели на Северуса. Его зрачки расширились, внутри всё перевернулось, казалось, что сердце остановилось. Как только Снейп понял, что смотрит в мёртвые глаза Лили, хриплый крик вырвался из его горла.

Услышав страшный звук собственного голоса, он порывисто поднялся, приложил руку к ледяному лбу. Сердце бешено колотилось, Северус очень часто дышал. Он услышал негромкий скрип, потом лёгкий шорох. В углу комнаты засветился серебристый огонёк.

— Северус, — испуганным шёпотом позвала Нарцисса.

— Всё в порядке, я просто увидел страшный сон, — он старался произнести эти слова как можно спокойнее, но голос срывался и выдавал ужас. Нарцисса быстро подошла к кровати, бросила палочку на тумбочку, встала коленом на край постели и, обхватив Северуса за голову, крепко прижала к груди. Ощущая близость и тепло живого человека, он успокаивался.

— О Мерлин, как же ты меня напугал! — прошептала Нарцисса и коснулась его холодного лба. — Боже мой, ты как лёд! Что же тебе снилось? Ах, Северус, никогда меня больше так не пугай! Ты даже не представляешь, о чём я думала, пока шла сюда. Мне даже казалось, что тебя… — она осеклась, прерывисто вздыхая. — Убили…

Снейп сдержанно и осторожно погладил Нарциссу по мягким волосам.

— Ничего страшного, это просто сон.

— А вдруг он вещий! Говорят, что если рассказать кому-нибудь свой ночной кошмар, то он ни за что не сбудется. Расскажи мне, — по-девичьи наивно попросила она.

Северус зажмурился, вспоминая мёртвые тусклые глаза Лили. Он понимал, что нельзя рассказывать Нарциссе о своих страхах, но желание всеми мыслимыми и немыслимыми способами предотвратить воплощение этого кошмара брало верх над холодным расчётом.

— Я видел смерть, — выдохнул Снейп.

— Всё это от напряжения. Дорогой мой, тебе надо меньше думать о войне. Хотя бы ты должен сохранить ясный рассудок, потому что Люциус потерял всякое благоразумие. Тебе надо отдохнуть.

— Если я буду отдыхать, кто будет следить за порядком? — Северус пытался успокоить Нарциссу шуткой.

— Верно, — улыбнулась она, поглаживая его чёрные жёсткие волосы. — Хочешь чего-нибудь? Воды? Огневиски?

— Нет, спасибо. Я бы поспал.

— Ты молодец, Северус. Когда мне снятся кошмары, я потом долго не могу уснуть, боюсь, что сон повториться.

— Сны не повторяются.

Нарцисса отстранилась и с нежностью посмотрела на Снейпа. Этот взгляд будто сказал: «Ты один у меня остался. Спасибо, что не бросаешь».

* * *

— Мой Лорд, — окликнул Северус. Волдеморт медленно повернулся. Веки Снейпа незаметно дрогнули. Он всегда скептически относился к религии и вере в Бога, но сейчас почему-то внутренне взмолился: «Господи, пожалуйста». Лили верила в Создателя, значит, он поможет спасти её.

— Северус?

— Мне нужно поговорить с вами.

Лорд жестом пригласил Снейпа сесть в кресло, а сам устроился напротив.

— Я слушаю тебя, — в голосе звучит издёвка. Он с презрение посмотрел в благородное лицо собеседника. «Неужели он полукровка? По внешности не скажешь, что его отец — маггл. Снейп изыскан, аристократичен и даже красив. Да, пожалуй, очень. А главное, умён, проницателен, хладнокровен. Такой бы прекрасно сгодился в шпионы. Люциус говорил, что он ещё и талантлив. Что ж, посмотрим», — думал тёмный Лорд, разглядывая сосредоточенное лицо Северуса.

— Повелитель, моя просьба может показаться вам странной, но я знаю, что её выполнение никак не повлияет на ваш план. Если верить Пророчеству, опасность для нас представляет только Гарри Поттер.

Волдеморт заинтересованно приподнял бровь, фальшиво вздохнул и прикрыл глаза. Снейп подслушал и донёс Пророчество Треллони, содержавшее ценную для Лорда информацию. Это и заставило повелителя обратить внимание на молодого зельевара, друга своей правой руки, Люциуса Малфой. Тот нахваливал Снейпа в самых лестных выражениях с высоты своего привилегированного положения. Волдеморт начал приближать Северуса к себе и понял, что молодой человек обязательно пригодится в будущем.

— Не могу никак аргументировать эту просьбу, просто предлагаю взамен всё, что вам нужно.

— Звучит заманчиво, — вставил Тёмный Лорд.

— Да, но за это я прошу вас не убивать Лили Поттер.

Волдеморт медленно приоткрыл глаза.

— Я знаю о твоей привязанности к ней. И, несмотря на массу твоих положительных качеств, эта дружба — главный недостаток. Пойми ты, не существует любви, а истории о её сокрушительной силе — просто детские сказки. Ничего, кроме неограниченной власти, не имеет ценности. Говорят, что любят только те, кто никогда не будет обладать властью. Любовь… Сколько фраз, за которыми ничего, пусто. То же самое дружба. Беспомощные людишки объёдиняются, понимая, что в одиночку они не выстоят. И эти людишки жалки. Дружба, любовь — это всё одни эмоции, страхи, они не имеют смысла. Смысл имеет удовольствие, значит, он есть в похоти и страсти. Ты умный человек, это видно, зачем же засорять голову романтическими бреднями? Я уверен, твои чувства к Поттер несерьёзны, через некоторое время ты забудешь о ней, увидишь, что вокруг тебя много женщин, каждая из которых куда достойнее грязнокровки.

— Что ж, понятно, — Северус поднялся, сверху вниз глядя на Волдеморта. Не было больше ни трепета, ни надежды, ни страха. Только ненависть и горечь разочарования. В его чёрных глазах великолепным огнём загорелась ненависть.

— Наверное, вы правы, — отчуждённо бросил он и вышел прочь.

Оказавшись в своей комнате, Снейп прижался к холодной стене. Нет, он ни за что не станет валяться в ногах этого чудовища. Волдеморт решил переубедить его и не перед чем не остановится. Как же Северус глубоко ошибался! Доверил своё будущее монстру, который не ценит ничего, кроме власти, чистоты крови и трепета перед собой! Как Лили была прав, когда говорила, что это идеи Лорда не принесут ничего хорошего. Лили, Лили… Что же делать? К кому бежать? Кому довериться? Северус хотел уже снова просить Повелителя, стоять на коленях… Но холодный рассудок говорил, что это будет бессмысленное унижение. Кто сможет помочь? Снейп зажмурился, прокручивая в памяти лица и голоса.

Других вариантов не было. Только перед одним человеком можно унизиться и раскаяться, зная, что это будет зря. Этот человек — Альбус Дамблдор. Конечно, он не прост и не упустит возможность попросить что-то взамен. Скорее всего, это будет приказ служить Ордену Феникса. Всё равно! Лишь бы Лили была жива. Придётся поступиться своими интересами, целями, амбициями, друзьями. Наградой будет осознание того, что Лили живёт счастливо.

«Да, надо идти к Дамблдору. Прямо сейчас, немедленно». В первом порыве Северус бросился к двери, но тут же остановился. Он сел на край кровати, сжал ладонями виски. Нужно всё обдумать. Может, Дамблдор и не захочет говорить с Пожирателем Смерти. Явится в Хогвартс? Невозможно, замок наверняка защищён каким-нибудь неизвестным заклинанием. Назначить встречу? Это показалось Северусу наиболее разумным. Но, опять же, не факт, что директор согласится разговаривать со слугой Волдеморта. Нужно сказать Дамблдору, что он получит ценную информацию. А что, если не получится? Если Альбус решит, что Снейп лжёт? Что тогда?

Северус со вздохом завалился на кровать и посмотрел в высокий белый потолок. Перед глазами возникло милое румяное личико. Уголки губ поднялись в улыбке, открывая ровный ряд белоснежных зубов. Во взгляде весёлая безмятежность, глаза будто говорят: «Не волнуйся, милый! Со мной всё будет хорошо». Северус перевернулся на бок, любимый образ исчез. Он должен пойти к Дамблдору, умолять защитить её ради того, чтобы эти глаза вот так же безмятежно улыбались. Кому? Поттеру? Блэку? Неважно. Лишь бы она улыбалась.

* * *

Всегда так. Сначала судьба подарит надежду на счастье, но потом с лёгкостью ветренной кокетки отнимет её. В жизни Северуса Снейпа так. Лили приехала к родителям и встретилась с другом детства. Они провели незабываемую неделю, семь счастливых дней и ночей. Поначалу Лили была усталой и озабоченной, но потом повеселела. Вопреки убеждениям мужа и друзей Северус не стал злым и жестоким. Нет, всё такой же шестнадцатилетний мальчишка, только более опытный, мудрый и очень усталый. Рядом с Лили он посветлел, отдохнул. Иногда ему казалось, что она останется с ним. Эта мысль была безумной, но радужная мечта трепетала в нём вместе с радостью, которую дарила ему Лили. Она раскрылась навстречу Северусу, получила то тепло и поддержку, которую последнее время не получала от мужа. Они расстались промозглым осенним вечером. Северус проводил Лили на вокзал и главные слова сказал лишь взглядом.

Эта неделя — подарок судьбы перед тем, как отнять всё. Северус вздохнул, захлопывая книгу. Он чувствовал, что произойдёт какое-то роковое событие. Снейп не находил себе занятия, метался от скуки и ожидания чего-то страшного. Он доверял Дамблдору, зная, что тот единственный, кого не боится Волдеморт. Северуса угнетало чувство неприкаянности: когда всё кончится, куда податься, что ему делать? И главный вопрос: кому он должен верно служить, чью сторону занять в этой войне? Снейп нервно перевернулся на другой бок. Диван отвратительно скрипнул. У всех есть свои мечты и желания, даже у тех людей, которые решились пожертвовать тем, что составляло смысл его жизни. Северус втайне даже от самого себя мечтал, чтобы Лили, узнав имя спасителя, бросила Поттера и вернулась к Снейпу. А её сын.… Если Лили вернётся, он готов воспитать его как родного. Но это, конечно, только мечты. Максимум, на что можно сейчас рассчитывать — это благодарность миссис Поттер с мужем и освобождение от клейма подлеца. Потом, быть может, удастся разбудить в Лили прежнее нежное чувство и вырвать её из лап этого рогатого оленя.

Северус улыбнулся. Размечтался, как сентиментальный мальчишка. Да, и Пожирателю Смерти не чуждо ничто человеческое. Он вздохнул. Нужно хотя бы увидеть Лили живой. Живой! Дамблдор не Господь Бог, что-то может пойти не так.

Мужчина снова перевернулся на другой бок. Альбус уверял, что хорошо спрятал Поттеров, но случиться может всё, что угодно. И потом, нужно подумать и о своей жизни. Вдруг Волдеморт узнает о предательстве. Тогда Северус вряд ли удастся спастись. Он помотал головой, чувствуя, как наступает чуть угасшее под влиянием светлой мечты предчувствие.

* * *

Нарцисса быстро вошла в комнату и прижалась спиной к двери. Снейп, приподняв бровь, следил за её движениями и изменением её лица.

— Ты хочешь мне что-то сказать?

Она кивнула.

— Тогда, пожалуйста, быстрее. Я тороплюсь.

Синие глаза Нарциссы гневно сверкнули.

— Я тебя не пущу.

— Я не мальчик и твоего разрешения спрашивать не буду.

— Ты дурак, Снейп. Ради грязнокровки, которая и знать тебя не хочет, ты готов пожертвовать жизнью, друзьями, мной… Зачем Люциус вообще тебе сказал! Лучше б он молчал!

— Откуда ты знаешь? — изумился её осведомлённости Северус.

— Я многие вещи чувствую. Последнее время ты места себе не находишь. А я всё вижу. И что пойти к ней хочешь, тоже знаю.

— Не сдерживай меня, Нарцисса, не надо, — Северус сделал шаг к двери, понимая, что жёсткостью ничего не добьётся. — Просто так нужно. Всё будет хорошо.

— Перестань! Я не маленькая! Что будет с нами, если ты погибнешь! Северус, опомнись! Ты не нужен своей Лили, ты нужен… мне!

— Ещё как нужен. Ты просто ничего о ней не знаешь. А у тебя всё хорошо, Нарцисса. У вас с Люциусом прекрасная семья, я в любом случае лишний.

— Ты не так понял. Без тебя моя семья развалится. Я сойду с ума, а Люциус уйдёт от меня.

— Не говори глупости! Он любит тебя.

— И тебя! Ближе тебя у него нет человека, ты его самый лучший друг, а я… — она опустила голову, но тут же резко подняла и с презрением посмотрела Снейпу в глаза. — Вот и меня ты бросаешь! И на крёстного сына тебе плевать!

— Нарцисса, — утомлённо протянул он, прикрывая глаза. — Прекрати демагогию. Никто тебя не бросает. И сына твоего я всегда помню. Пожалуйста, отпусти меня.

— Нет.

— Нарцисса, — Северус положил руки ей на плечи. — Так надо.

— Уже поздно. Волдеморт ушёл полчаса назад, — выпалила она, взглянув на настенные часы.

Снейп шокировано уставился на неё, потом резко отскочил в середину комнаты и, дав волю чувству, трансгрессировал. Нарцисса бросилась к нему, но поймала рукой только тёмный дымок. Она в отчаянии от поражения вскинула голову и со злостью, с какой-то детской обидой выкрикнула:

— Ненавижу тебя!

Лили ловко обхватила малыша и начала одевать в пижамку, хитро поглядывая на улыбающегося сына. Гарри трогал мягкие рыжие волосы мамы. Скоро с пижамкой было покончено, и Лили поставила сына в кроватку. Вдруг внизу послышался шум, потом срывающийся голос мужа:

— Лили! Бери Гарри и беги, беги!

Она ахнула, схватила малыша. Куда бежать? Что делать? Лили услышала звук бьющегося стекла и кинулась к двери. Её охватила паника. Она заметалась по комнате, стала кидать на пол стулья и тумбочки, чтобы хоть как-то преградить путь смерти. Волдеморт выбил дверь заклинанием, Лили страшно закричала и зажмурилась, крепче прижимая к себе Гарри. Внезапно чувство беззащитности перед лицом врага пропало. Лили ослепила вспышка, сразу же кто-то толкнул её к кроватке. Зацепившись одной рукой за перегородку, она раскрыла глаза и увидела рядом фигуру Снейпа. Он с вызовом смотрел в глаза Волдеморта.

— Как же сильно ты её хочешь, — отпарировал Тёмный Лорд. — Ещё есть время передумать, Северус. Мне нужны такие люди, как ты. Подумай хорошенько, стоит ли в угоду кратковременных желаний жертвовать целью всей жизни.

Снейп пустыми холодными глазами смотрел на бывшего повелителя. Лили пыталась привести мысли в порядок. Неужели он, Пожиратель Смерти, пришёл в её дом, чтобы защитить её? Тот, с кем она не так давно провела целую неделю не Пожиратель Смерти, а просто Сев, её Сев. А этот человек не знаком ей, это слуга Волдеморта с беспощадными и пугающе пустыми глазами. Не её Сев… Тогда что же он здесь делает?

— Что ты стоишь, беги, — обернулся Пожиратель. На секунду Лили заглянула в его глаза и увидела там прежнего Сева, отважного рыцаря, готового на всё ради любимой. Она послушно ринулась к двери, но Тёмный Лорд захлопнул её заклинанием. Волдеморт атаковал Лили смертоносным заклятием, но Снейп окружил её магическим щитом.

— Ты не хочешь убивать меня? Пока я здесь, ни она, ни её сын не погибнут, и ты это понимаешь. Тогда что нам делать?

Лили шокировано уставилась на Северуса. Зачем он это говорит? Играет? Тянет время? Она чувствовала, что он пытается задержать убийцу и как будто ждёт кого-то…

— Ты сохранишь жизнь амбициозному магу и позволишь выжить малышу, которому суждено уничтожить тебя?

Лили в ужасе прижала Гарри так крепко, что он коротко вскрикнул.

— Ты тратишь моё время. Мне ничего не стоит убить тебя. Я так и сделаю, если ты не отступишься.

Снейп мгновенно взглянул на Лили. В его горящих глазах она прочла: «Помоги мне!» Лили поднесла ладонь ко рту, шепнула: «Ассио палочка!» Быстро поставила малыша в кроватку, сама встала прямо перед ней, за спиной Снейпа.

— Мне ничего не стоит убить вас обоих. Я просто даю тебе шанс. Отступись. Вам всё равно не выстоять против меня. Ну!

Губы Северуса скривились в усмешке, он еле заметно качнул головой.

— Как унизительно умирать от собственного заклинания, — прошипел Волдеморт. Снейп никак не изменился, только ещё сильнее, а Лили почувствовала холодную дрожь, пробежавшую по её телу.

— Сектумсемпра! — это слово она слышала впервые. Северус со страшным хрипом согнулся, прижимая руки к животу.

— Том! — готовый поразить растерявшуюся Лили смертоносным заклятием Волдеморт вздрогнул. На пороге комнаты стоял Дамблдор.

— Не будь дураком, сотни авроров уже в пути.

Спокойный тон директора раздражал Тёмного Лорда. Он кинулся на Альбуса с заклинанием, но тот по-молодому ловко увернулся, и битва продолжалась в коридоре.

Из оцепенения Лили вывел звук упавшей палочки Снейпа. На чёрном дереве была кровь. Колени Северуса подкосились, и он завалился бы на бок, если Лили не подхватила бы его. Её губы оказались прямо у его уха:

— Спасибо тебе, Сев.

Он мучительно промычал в ответ. Ей стало тяжело держать его на весу, и она осторожно уложила его на пол. Не понимая, что происходит с Северусом, Лили попыталась приподнять его голову. Коснувшись его щеки, она заметила, что пальцы оставляют красные следы. Сердце заколотилось, в глазах потемнело.

— Что это, Сев? — Лили поднесла руку к лицу и чётко увидела: это кровь. Ужас мелкой дрожью просыпался по спине. Её спаситель умирает у неё на руках, теряя кровь, а она не знает, что делать. Взяв себя в руки, Лили положила его голову к себе на колени и спросила, стараясь не терять самообладание.

— Как это лечить? Сев, он сказал, это твоё заклинание, как залечить раны? Ты же знаешь! Скажи мне! — вскрикнула она, переходя на истерический вопль. Из глаз хлынули беспомощные слёзы. Интуиция подсказывала, что Северуса не удастся спасти, но сердце отказывалось верить в это. Лили призвала заклинанием полотенца с тумбочки, попыталась обмотать ими живот и грудь Снейпа, причиняя невыносимую боль. Гарри испуганно, но молча наблюдал за матерью.

— Всё будет хорошо, мой мальчик, — взглянула она на сына. — Дядя Сев будет жить долго и счастливо. Правда? Правда, Сев?!

Он дышал тяжело и прерывисто, бескровные губы улыбались. Северус хрипло прошептал:

— Лили…

Она склонилась к нему, не обращая внимания на вспышки в коридоре:

— Что, милый? — Лили отвела влажную от холодного пота прядь с его прозрачно-бледного лба.

— Иди к ним. Ты там нужна, — услышав эти слова, она выпрямилась.

— Нет, Сев. Никуда я не уйду. Я помогу, что-нибудь придумаю.

— Это тёмная магия…

— Вот, говорила же я тебе. Твоё хобби до добра не доведёт, — стараясь казаться бодрой, сказала она, а из глаз предательски катились слёзы.

Вспышки прекратились, но тишина пугала сильнее, чем звуки боя. Лили бросила взгляд на дверь. В проходе стоял бледный до синевы Джеймс. Он прижимал к виску влажного полотенце, из-под которого струилась кровь.

— Джеймс! Миленький, как хорошо, что ты пришёл! Давай, любимый, принеси мне бинты, вату, спирт. Всё, что найдётся. Аптечка внизу. Что ты стоишь?! Беги скорей, каждая секунда на счету. Джеймс! Не стой! Любимый, прошу тебя! Джеймс! — она ещё долго умоляла его, кричала и плакала, а Поттер стоял в дверях, свысока глядя на жену. На его губах презрительная улыбка, он развернулся и вышел.

— Нет! Милый, пожалуйста, вернись! Господи! Кто-нибудь, хоть кто-нибудь!

Её крик остановила холодная рука, коснувшаяся щеки. Лили обезумевшими глазами посмотрела на Северуса.

— Не плачь… не надо… — с усилием выдавил он. Она склонилась и крепко поцеловала бледные губы. Она чувствовала, что он умирает, но смириться никак не могла.

— Помнишь… вечер на вокзале… тогда шёл дождь… совсем как сейчас…

Лили взглянула в окно. И правда, дождь…

— Хорошо… — на белых губах появилась последняя улыбка. Чёрные глаза засветились мягким светом. Он слабой рукой взял её ладонь и поцеловал. — Хорошо…

… Когда последняя капля жизни покинула его тело, Лили сразу это почувствовала. Губы перестали касаться её руки. По её собственному телу разлился холод. Лили почувствовала странную боль. Сначала заломило руки и ноги, потом тянущая боль дошла до груди. Сердце не хотело отпускать этого человека, оно мучительно пыталось почувствовать его близость. Её больше не было. Никогда не будет. Голова Лили загудела, перед глазами замелькали белые вспышки… Тесная боль в груди не давала успокоиться. По щекам катились слёзы, но она этого не замечала. Она посмотрела в глаза Северуса. У него было умиротворённое, не искажённое муками лицо, глаза закрыты, на губах застыла блаженная улыбка.

— Сев… Сев! — позвала она. Таким же было его лицо в одно осеннее утро, когда Лили принесла завтрак в постель. Тёплое воспоминание теперь казалось жестокой издёвкой. Она виновата… Из-за неё он умер!

Лили зарыдала в голос. Она не смогла ничего сделать для человека, который пришёл закрыть её собой. Ведь если бы не он, Лили и её сын погибли бы.

— Любимый мой, — проговорила она, поднимая его голову и прижимая её к груди. Только теперь, когда Северуса не стало. Она осознала, как сильно любила его. В те так быстро пролетевшие осенние дни она не раз говорила, что он дорог ей. Просто дорог. Но теперь она поняла, что дорожить и любить — это разные чувства. Любовь глубже, прочнее, она не подается влиянию сознания. Даже если Северус стал врагом, нельзя сказать: «Не люби!» и разлюбить. Можно загнать это чувство далеко в подсознание и жить, познавая счастье замужества и материнства. Лили так и жила, но мощный отзвук самоотверженной и преданной любви Северуса навсегда поселился в её душе. Не имея сил и желания бороться с этой любовью, она позволила ей жить и, не врываясь в сознание, согревать бесконечным теплом. Какая-то часть сердца Лили будет вечно принадлежать ему.

Чувство вины тяжёлым камнем легло на поражённую утратой душу. Если раньше она ощущала незримую поддержку Северуса, даже не зная, кто её оказывает, то теперь этого не было. Он был уже слишком далеко. Лили прижалась губами к его холодному лбу, орошая его слезами, и зажмурила глаза.

На пороге комнаты появился Дамблдор. Он на несколько секунд остановился, думая, увести Лили или лучше пока оставить. Альбус подошёл к кроватке и взял притихшего от испуга Гарри на руки. Мать не отреагировала. Решив не трогать Лили, директор быстро вышел из комнаты.

Боль в груди затихала, мысли прояснялись. Она начала вспоминать, как же это случилось. Перед глазами замелькали страшные картины. Вдруг перед ней, как живое, возникло лицо мужа, искривлённое ревнивой ухмылкой. Почему он так на неё смотрел? Что она ему говорила? Лили услышали собственные мольбы и крики. А Джеймс, её любимый благородный Джемс, стоял и молча улыбался. Какой же он благородный, если не помог человеку, спасшему его ненаглядную жену? Он виноват даже больше, чем она! Новое чувство обожгло Лили. Неужели его глупая ревность важнее жизни смелого и преданного человека? Она глубоко вдохнула воздух, показавшийся ей холодным. Как жить с ним? Лили не знала. Она помнила, как в юности Сев давал ей советы, которые всегда оказывались правильными. Она тогда смеялась и говорила, что он знает всё на свете. Но теперь его нет, и никто не даст искренний и мудрый совет. От этого обострилось чувство одиночества. Лили казалось, что она осталась одна во всём мире с телом лучшего друга, любимого мужчины на руках.

— Зачем ты ушёл? — обиженно, как ребёнок, прошептала она, глядя в аристократическое лицо Северуса.

Дверь тихонько открылась, в комнату настороженно шагнул Сириус Блэк. Лили резко дёрнула головой, глаза яростно засверкали.

— Что ты здесь делаешь? Тебя никто не звал! — отрезала она.

— Лили, послушай. Я понимаю твоё горе и пришёл поддержать тебя, — Блэк опасливо, будто находясь в клетке со зверем, передвигался по комнате. — Это же большое счастье, что ты, Джеймс и Гарри живы.

— Как ты можешь так говорить?! — широко распахнутыми ненавидящими глазами она посмотрела на Сириуса. — Что ты знаешь о моём горе?!

— Лили, Снейп уже стал героем в глазах всего магического мира, даже в глазах Джеймса, и…

— Как ты смеешь говорить о нём?! Да Джеймс ничтожество по сравнению с ним! Что ты сделал ради спасения друга и крестника? Где ты был, когда Северус пытался выиграть время для мракоборцев? И где был Джеймс, когда он, истекая кровью, умирал здесь?! Где были вы все?! — едва утихшая ярость расходилась, по щекам покатились горячие слёзы.

— Родная моя, послушай меня… — Сириус миролюбиво присел перед ней на корточки и попытался взять за руку. Безжалостный, какой-то зверский взгляд Лили заставил его отшатнуться.

— Уйди лучше. Ради твоего же блага.

— Лили, милая…

Она яростно сбросила голову Снейпа с колен и вскочила на ноги. Сириус быстро поднялся. Гневная грубость этого движения не на шутку испугала Блэка. Лили с диким блеском в глазах осмотрелась, заставив его попятиться к двери. Вдруг она кинулась к комоду, схватила небольшую хрустальную вазу и с размаху кинула её в Сириуса. Лили непременно попала бы в голову бродяги, если бы тот вовремя не захлопнул дверь. Крупные гранёные осколки со звоном разлетелись по полу.

Лили присела на колени возле Северуса, нежно поцеловала виски. Потом поднялась, на шатающихся ногах подошла к дивану и рухнула на пол перед ним, уложив голову на сидение. Её тело устало, не было даже слёз. Все чувства в ней обратились в одно желание забыться, провалиться в сон, изгнать и памяти этот роковой вечер, как ночной кошмар…

* * *

Почти четыре часа Лили провела в детской с телом Северуса. После неудачной попытки Сириуса никто не осмеливался войти. В коридоре перед дверью, опираясь на стену, стоял Дамблдор. Директор отправил в Министерство Аластара Грюма, а сам остался в доме Поттеров, решив, что он здесь нужнее. Утомленный Сириус развалился на полу, то и дело поглядывая на часы. Бледный Джеймс стоял, не меняя позы, и смотрел в одну точку напротив. Прибывший по первому зову Дамблдора Люпин прижался боком к стене и скрестил руки на груди. Двое молодых мракоборцев клевали носом на кухне. Альбус попросил их остаться, чтобы забрать тело Снейпа.

Сириус снова взглянул на золотые часы с цепочкой и зевнул. Была уже глубокая ночь.

— Директор, уже поздно. Может пора…

— Пора. Но я, честно говоря, сам не знаю, как забрать труп, если Лили не успокоилась.

Лицо Джеймса едва заметно исказилось. Несколько часов назад он видел свою любимую жену, горько оплакивавшую его злейшего врага.

— Можно применить заклинание, а то в следующий раз она не промахнётся, — предложил обиженный на Лили Сириус.

— Постараемся без насилия. Хотя, в крайнем случае, мы применим и эту меру.

— Не надо никаких мер, — твёрдо заявил Люпин. — К Лили пойду я.

— Как же дружище! Не стоит попадаться буйной бабе под горячую руку! Как ты считаешь, Сохатый? — опрометчиво спросил Блэк.

— Всё равно, — до страшного спокойным голосом ответил он.

— Я подберу слова. Не обижайся, Бродяга, но мы с ней были ближе.

Римус уверенно шагнул к двери.

— Дай нам знать, — подмигнул Дамблдор. Люпин кивнул и вошёл в комнату.

Лили с дикостью затравленного зверька дёрнулась в сторону Римуса. Увидев друга, она облегчённо уронила голову на диван. Люпин осмотрелся. На полу перед дверью — крупные осколки. Он осторожно перешагнул их. В самом центре комнаты на ковре лежало тело Снейпа. Люпин присел перед ним и вздохнул:

— Славный был зельевар, — эти слова не прозвучали кощунственно, и Лили поняла их скрытый смысл. — Странно, а ведь мы с ним никогда не были врагами.

Она подняла голову и огромными глазами уставилась на Римуса.

— Я имею ввиду, в отличие от Бродяги и Сохатого. Без его чудодейственных отваров, я бы съел всё население Хогвартса, — он сам улыбнулся своей шутке, наблюдая, как взгляд Лили становится мягче. Люпин поднялся, подошёл к ней, помог встать и усадил на диван. Она положила голову Римусу на плечо, и он по-родственному обнял её, слыша, как она начинает тихо плакать. Ей было как-то непривычно и приятно находиться в тёплых объятиях живого человека.

— Лили, — Люпин ласково провёл рукой по её волосам. — Я уверен, он и не желал другой смерти. Не плачь, не обижай его.

Она закивала.

— Как Гарри?

— Всё хорошо, он спит. Чудесный у тебя малыш, умненький.

Лили нежно улыбнулась, изумрудные глаза зажглись тёплым огоньком.

— Лунатик, а можно мы с Гарри поживём у тебя некоторое время?

— Да, конечно, — с удивлённой интонацией согласился он.

— Мне страшно оставаться в одном доме с… — голос сорвался, но Римус понял её.

Осторожно, чтобы Лили не заметила, Люпин открыл дверь палочкой и кивнул мракоборцам. В комнату вошли двое высоких юношей. Они недоумённо переглядывались. Для них Снейп, в одночасье ставший героем всего магического мира, оставался Пожирателем Смерти, врагом. Молодые люди не знали, как стоит вести себя. Строгий взгляд Люпина сказал, что обращение с этим телом требует особого почтения. Юноши пожали плечами и бережно вынесли труп.

Всё это время Лили сидела отвернувшись. Когда Римус ласково потрепал её за плечо, она обратила к нему заплаканное лицо:

— Я хочу спать… Прошу тебя, останься у нас ночевать, не оставляй меня с ним наедине. Плед в комоде, ты знаешь…

— Конечно, я останусь.

— Ты прости, из меня никакая хозяйка, — начала оправдываться Лили, поднимаясь.

— Ничего, я всё понимаю.

— Извини ещё раз, — пробормотала она, приближаясь к двери. В проходе возник Джеймс. Его лицо очень изменилось. Раскрасневшийся и возбуждённый, он хотел что-то сказать, но Лили отвернулась, потупила голову и перешагнула порог детской. Измученный и растерянный Поттер остался стоять у двери, долго глядя ей вслед.

Прошёл месяц с того дня, как Лили, стоя под промозглым осенним дождём, дрожащей рукой бросила в могилу горсть земли. На похоронах Северуса Снейпа присутствовал весь Орден Феникса. Люди в чёрном стояли с серьёзными лицами, но скорбь никто не пытался изобразить. Дамблдор произнёс короткую сдержанную речь. Никому не хотелось слушать об отважном бывшем Пожирателе, который спас жизнь Гарри Поттеру и его родителям. Формально он стал героем для всего сообщества, но из присутствовавший на похоронах только трое ощущали утрату. Дамблдор хоть и отпускал колкости в адрес Снейпа, но в глубине души восхищался верностью, мужеством и самоотверженностью молодого человека. Люпин никогда не желал слизеринцу зла, даже внутренне сочувствовал ему и втайне мечтал о дружбе с талантливым зельеваром.

Лили Поттер больше не плакала. Иногда накатывала грусть, и глаза невольно увлажнялись, но слёз и срывов больше не было. За эту осень она дважды была на похоронах: совсем недавно умерла её мать. Потеря двух очень близких людей оставила неизгладимый след на сердце Лили. Она будто бы окончательно повзрослела. На удивление яркие глаза-изумруды больше не зажгутся беспечным блеском, в смехе не прозвучат колокольчики. Она будет улыбаться не как беззаботная девочка, а как взрослая справившаяся с горем женщина. Не каждый, заглянув в её душу, увидит прежнюю Лили с завораживающими глазами и весёлым смехом. Это осталось в прошлом, где была мама и Сев, люди, которые любили, поддерживали, давали советы и брали на себя ответственность за её шалости.

Лили молча смотрела на блестящее от дождя серое надгробие с незатейливой надписью, составленной Дамблдором: «Здесь похоронен мужественный человек, отважный герой и верный друг Северус Снейп». На следующий день после трагедии она переехала к Люпину, что вызвало массу сплетен. Говорили, что Джеймс Поттер, который даже не изволил явиться на похороны спасителя жены и сына, разлучил юных влюблённых Лили и Северуса, насильно женился на желанной девушке. Находились даже те, кто считал, что Гарри — сын Снейпа. Конечно, это неправда, и Лили не обращала на слухи никакого внимания.

По окончании церемонии все начали расходиться, а она стояла, окаменев, над могилой Северуса и не двигалось с места. В нескольких шагах от неё тенью притаился Римус. Они простояли так довольно долго, и, в конце концов, Люпин подошёл к ней, взял за локоть и увёл домой. Лили очнулась от воспоминаний, как ото сна.

Прошёл месяц, и на надгробиях уже лежал тонким слоем первый снег. Рядом, опустив голову на грудь, стоял Римус. Лили вздохнула, глядя на припорошенную лёгким снежинками мраморную поверхность.

— Зима в этом году поздняя. А осень дождливая была. В тот вечер тоже шёл дождь.

Люпин взглянул на неё. Лицо окаменевшее, глаза сверлят одну точку. Ярких медно-рыжих волос не видно под капюшоном. Он заметил, что он кладбище Лили теряет свою поразительную яркость.

— Пойдём, а то простудишься, — Римус бережно взял её под руку.

— Сейчас, — попросила Лили, отнимая руку. В ладони она зажали три белые гвоздики. Сначала хотела принести лилии, но потом решила, что лучше оставить их историю между ними. Она присела на корточки, затянутой в коричневую печатку рукой стёрла снег с верхней части памятника. Это движение было таким ласковым, будто она гладила живого человека, а не холодный мрамор. Лили положила цветы к надгробию, поднялась и, взяв друга под руку, пошла к выходу.

— Дамблдор велел спросить, не хочешь ли ты забрать из дома Снейпа что-нибудь на память. Он не оставил завещания, и всё его имущество переходит Ордену Феникса, в частности, Дамблдору. У него было много книг. Альбус спрашивает, заберёшь ли ты часть из них? Некоторые он собирается перевезти в Хогвартс, часть отдаст Малфоям. Ему пришло письмо от них с просьбой прислать что-нибудь из его вещей. Судя по патетично-истеричному тону, его автором является Нарцисса, — Люпин саркастически усмехнулся. Лили бросила на него неодобрительный взгляд. — Ну так что, ты возьмёшь его книги?

— Да, конечно, — вздохнула она.

— Альбус просил тебя приехать в его дом самой и забрать любые вещи, которые ты захочешь.

— Я должна сама ехать в его дом? — нахмурилась Лили.

— Да, директор так сказал.

— Ладно, — оборвала она. Лили внутренне скрепилась, предвкушая визит в дом, где всё напоминает о Северусе и счастливых днях, проведённых вместе. На неё нашла грусть. Как-то всё трагично складывается в последнее время: мама умерла, потом Северус, дальше разлука с Джеймсом… Лили поняла, что, несмотря на подлость, которую совершил муж, она ни на миг не переставала любить его. И будет любить всегда, что бы он ни натворил.

— Смотри-ка, какие люди, — воскликнул Люпин, отвлекая её от размышлений. Лили обернулась и увидела у могилы Снейпа две фигуры, мужскую и женскую. Она машинально сделала несколько шагов им навстречу, чтобы получше разглядеть людей. Высокий мужчина в капюшоне стоял боком к ней, но по профилю и выбившимся из-под тёмной ткани волосам она узнала Люциуса Малфоя. Женщина, склонившаяся над самой могилой, была его женой. В руке она держала пышный букет из чёрных роз. Нарцисса присела перед надгробием. Лили заметила, как она судорожно закрыла глаза, из которых брызнули слёзы. Нарцисса подалась вперёд и коснулась лбом той части памятника, с которой Лили стёрла снег. Ей стало очень жаль жену Малфоя, хотелось подбежать, обнять и плакать вместе. Она даже ринулась вперёд, но Римус удержал её за руку.

— Не стоит, они вряд ли тебя поймут.

Лили послушно отступила. Люциус услышал голоса и повернулся. Увидев пару вдалеке, он клонился к жене, сказал ей что-то. Нарцисса уронила цветы на снег, покрывавший могильную плиту, гордо выпрямилась и, смерив Лили и Люпина высокомерным взглядом, пошла вслед за мужем. Поттер была уверенна, что в этот момент из презирающих глаз Нарциссы катились слёзы.

* * *

Лили неуверенно вставила ключ в скважину ветхого замка. Открывать дверь хозяйским ключом в отсутствие хозяина казалось чем-то неправильным. Лили хлебнула ртом воздуха, резко повернула ручку, и дверь со скрипом отворилась. Зимний холод ещё не успел проникнуть в тёплый дом. Лили сняла пальто, шарф, положила их на широкую тумбочку в прихожей, вошла в гостиную.

Это была небольшая тёмная комната с жалюзи на окнах. Напротив — мрачный камин, рядом с ним стояло кресло. По периметру гостиная была обставлена высоким стеллажами с множеством книг. Лили шагнула в центр комнаты, нашла глазами дверь в спальню. По телу пробежала дрожь от воспоминаний, она отвернулась. Прошла к окну, проводя рукой по спинке старого дивана, остановилась и подняла жалюзи. Свет ровной полоской ворвался в комнату. Лили обратила внимание на пыльный столик возле дивана. На нём лежала раскрытая книга. Лили, не читая названия, узнала её. Это книгу она сама подарила Северусу на пятом курсе. «Мы в ответе за тех, кого приручили». Она резко захлопнула книгу, чувствуя, что вот-вот расплачется от воспоминаний о юности. Чтобы отвлечься, Лили подошла к стеллажу и начала перебирать фолианты. Книги у Снейпа были дорогие, старинные. Он всё жалование тратил на них, почти не оставляя денег на себя. Лили всегда поражалось: полки у Северуса вечно пыльные, а книжки все чистые, стоят ровно. Его жилище напоминало дом Люпина: они оба были пристанищами холостяков. Но эти дома менялись, когда в них появлялась Лили. Она мысленно улыбнулась себе.

Среди книг Снейпа было больше всего научных трактатов по зельям или тёмным Искусствам, но находились и маггловскте произведения разных времён и стран. Похоже, Северус читал всё подряд. Через час Лили решила сделать перерыв и села в кресло перед камином. Он очень любил это место. Лили откинулась на спинку и вспомнила дождливый осенний день, когда забыла ключи и пришла к Северусу. Тогда всё снова началось…

Её взгляд упал на полочку над камином. Лили встала и подошла ближе. В отличие от остальных полок, эта имела абсолютно чистую поверхность. Сейчас здесь никто не живёт, и она покрылась тонким слоем пыли, но было заметно, что хозяин регулярно протирал полку. Когда редкие гости смотрели на неё, им становилось ясно, что Снейп — утончённый эстет. Он никогда не афишировал любви к красивым вещам, но коллекционировал понравившиеся безделушки.

Среди них была фотография в резной серебряной рамке, потемневшей от времени. На тусклой бумаге изображена худая женщина с усталыми глазами и улыбающимся лицом держала на руках годовалого мальчика. Лили улыбнулась, у неё есть точно такая же фотография с Гарри. Хрустальная вазочка, несколько статуэток… Всё это она уже видела. Вещи были расставлены в определённом порядке, со вкусом.

Лили заметила одну новую статуэтку. Это был золотой лев с рубиновыми глазами, замахнувшийся лапой на извивающуюся зеленоокую змею. Символы Слизерина и Гриффиндора, знаки их вражды. Лили, повертев вещицу в руке, решила забрать её домой и поставить дома на видное место как символ мира и дружбы между факультетами. Ведь Северус доказал, что слизеринец может быть отважным и благородным, а гриффиндорец проявил подлость и слабость. Значит, предрассудки стёрты, и дружба между непримиримыми станами возможна.

* * *

Люпин вошёл в самую большую комнату своего дома, в которой жила Лили. Она стояла у окна с Гарри на руках и показывала ему крупные снежные хлопья. Малыш с хохотом пытался поймать снег, летящий за стеклом. Лили обернулась на Римуса и вместо приветствия коротко улыбнулась ему. Люпин заметил, что под её глазами появились фиолетовые круги, значит, она опять не спала ночью.

— Что с тобой, Лили? Ты плохо выглядишь, — заботливо поинтересовался Римус.

— Спасибо за комплимент, — усмехнулась она.

— Серьёзно, у тебя нездоровый вид.

— Если честно, я очень соскучилась по Джеймсу. Месяц назад я думала, что не вернусь к этому подлецу, а сейчас хочу отпраздновать Рождество дома. Да, малыш? — Лили поцеловала пухлую ручку мальчика.

— Конечно, езжай домой, если хочется, — Римус сразу сник, задумавшись о женском непостоянстве: ещё неделю назад она и слышать не хотела ни о Джеймсе, ни о возвращении домой, а теперь уже рвётся к мужу. Никакого права удерживать Лили Люпин не имел права, но ему стало печально оттого, что из его дома исчезнет детский смех и энергичная улыбчивая рыжеволосая женщина с усталыми глазами.

Заметив грусть Римуса, Лили подошла к нему и свободной рукой обняла. Гарри с забавным лепетом обхватил его шею.

— Спасибо тебе, Рэм. Если бы не ты, я не знаю, как бы пережила всё это.

— Да пожалуйста. Ты самый желанный гость в моём доме. Вот только Джеймс меня никогда не простит. Он со мной уже давно не разговаривает. Ревнует, наверное.

— Ревнует. Только не к тебе, — вздохнула Лили. — Всё будет хорошо. С Джеймсом я всё улажу. Проводишь меня?

— Конечно.

Лили чмокнула его в щёку. Она повеселела, предвкушая возвращение домой, разрумянилась, и круги по глазами стали не так заметны.

— Пойду собирать вещи, — объявила она, освобождаясь от объятий, но Люпин мягко удержал её.

— Ты умница, Лили. Снейпу и Поттеру очень повезло с тобой, — он поймал её мрачный взгляд и неловко улыбнулся. — Я в том смысле, что Северус всегда хотел видеть тебя счастливой, а Джеймс хотел быть счастливым с тобой. Они оба получат то, что хотят, правда?

Лили отвела глаза, задумавшись, а, поняв смысл слов друга, с загадочной улыбкой взглянула на него.

* * *

Она неуверенно толкнула ворота калитки и выдохнула. Гарри, видимо, узнал родной дом и радостно захлопал в ладоши. Движения Лили были медленными, словно она хотела оттянуть момент входа в дом. Она не чувствовала себя полноправной хозяйкой. Как женщина, бросившая дом и мужа, может называться хозяйкой? Она мотнула головой, отгоняя чувство вины, и стремительно зашагала вперёд.

Лили остановилась у самой двери, думая, отпереть своим ключом или позвонить. Решила позвонить. Пока Джеймс шёл к двери, её сердце сильно заколотилось, больно ударяя в грудь. С ней так бывало, когда происходило что-то важное и неотвратимое.

Джеймс медленно открыл дверь. Лили увидела его родное лицо, и сердцебиение успокоилась. Она сразу заметила, как муж похудел и постарел. Глаза, смотревшие из-под круглых очков, потухли, вдоль щёк прорезались морщины, лицо осунулось. При виде жену сердце Джеймса не оттаивало. Лили с любовью, как ни в чём не бывало, улыбнулась ему. Только тогда внутри у него что-то дрогнуло.

— Привет, Джеймс, — не помня себя от радости проговорила она. Поттер нервно моргнул.

— Привет, Лили.

— Пустишь меня?

Джеймс молча дал ей пройти и ввезти коляску. Гарри, увидев отца, восторженно забормотал и потянул к нему ручки. Джеймс холодно смотрел на сына.

— Не хочешь взять его на руки? — робко спросила Лили. Поттер склонился и бережно достал малыша из коляски.

— Папа, — уверенно выговорил Гарри, крепко обнимая отца за шею.

Лили стала доставать из корзины под коляской вещи: чемодан, связку книг и статуэтку. Она поставила чемодан на пол, книги — на тумбочку, а статуэтку поднесла к лицу Джеймса.

— Смотри, какая вещица. Тебе нравится?

— Да, — безучастно ответил он. Лили отпрянула из-за его нарочито-равнодушного тона. Она прошла в давно не убранную гостиную и поставила золотого льва со змеёй на сервант. Лили заглянула в прихожую: Джеймс всё ещё стоял, замерев с Гарри на руках. Она не разглядела, но лицо мужа подрагивало от сдерживаемых чувств. Нахмурившись, Лили подошла к Джеймсу, забрала малыша и поставила его в манеж, находившийся в гостиной. В это время Поттер быстро скрылся в кухне. Она прошла за ним.

— Джеймс, не хочешь поговорить?

— Давай поговорим, — Поттер попытался с безразличием пожать плечами, но движение получилось фальшивым, нервным.

— Ты удивлён, что я вернулась? — спокойно спросила Лили.

— Нет. Рано или поздно это всё равно случилось бы.

Она улыбнулась, подумав, что самонадеянности у Джеймса не убавилось.

— Ты на меня обижен?

— Мне всё равно, — Поттер настолько напрягся, что очки съехали на нос.

— А мне нет, — после паузы произнесла Лили. Её голос впервые дрогнул. Она знала, Джеймс совсем не изменился, он всё такой же, как раньше: гордый, вспыльчивый, ранимый. И всё так же любит ласку.

— Что с тобой, дорогой мой, — прошептала Лили, делая шаг к нему. — Неужели ты не рад, что мы вернулись?

— Мне всё равно.

— Это неправда, Джеймс.

Он бросил на неё обиженно-презрительный взгляд, от которого по коже Лили побежали мурашки, но она продолжала подходить к нему. Поттер шагнул в угол кухни к окну.

— Милый, не держи на меня зла.

— Что ты, святая, это я должен просить у тебя прощения.

Его слова, как пощечина. Лили дёрнулась назад. Поразил не смысл жестоких слов, а тон. Любящие люди не говорят так. Преодолев первый порыв схватить Гарри и снова сбежать, она сдавленно прошептала:

— Это несправедливо.

— Конечно. Зато бросать мужа и увозить ребёнка — справедливо. За что всё это, Лили? Неужели я так плох? Неужели ты ушла только из-за…

— Ты не спас его, — тихо перебила она.

— Не спас. Не спас… Да спасал я его уже. Что тогда было, помнишь? Он ни слова мне не сказал, я уверен, он даже не чувствовал благодарности. А ты… ты лишь поддакивала ему. Я спас его только ради тебя!

— Я пыталась объяснить ему, но он упорно продолжал считать тебя подлецом. Тогда ты спас его ради меня, а сейчас что изменилось? Он всё так же мне очень дорог, и всегда будет. Ты думаешь, что в жизни, как в сказке, для одной женщины есть только один мужчина? — выпалила она, видя, как его глаза загорелись от ревности. — В моём сердце нашлось место для вас обоих, Джеймс. Он был прекрасным человеком, — голос Лили дрогнул.

— Хорошо, — миролюбиво сказал Поттер, немного успокоившись. — Представь, что было бы, если бы я бросился оказывать ему первую помощь. Рана была серьёзной, он не выжил бы. Зато ты лишилась бы возможности разыграть трагическую сцену прощания с умирающим героем, — это становилось невыносимым. В голосе Джеймса было столько яда, что Лили еле сдерживала слёзы.

— А если бы он выжил… — робко, как доверчивый ребёнок, прошептала она.

— Вообрази: его объявили героем, представили к награде. «Своим» для мракоборцев он всё равно не станет. Ты, ослеплённая его преданностью и героизмом, влюбилась бы в него, не прекращая любить меня. И жила бы вот так. Не моей женой и не его возлюбленной, до самой смерти. И мы все трое мучились бы.

Лили на минуту задумалась над словами мужа, но потом вскинула голову и сурово посмотрела ему в глаза.

— В итоге получилось так, как ты хотел. Это лучше?

Джеймс горько усмехнулся:

— Оказалось, я тебя плохо знаю. Я допускал, что ты рассердишься, перестанешь со мной разговаривать, но я никогда не думал, что ты бросишь меня и заберёшь Гарри. Я верил, что ты всегда будешь со мной, а ты… Тебе даже не интересно, как я жил без тебя!

— Плохо, да? — Лили подошла к нему вплотную и сняла очки. — Теперь я с тобой. Как оказалось, мы оба плохо знаем друг друга. Что же делать?

— Что делать? Я не знаю.

— Жить как раньше мы не сможем.

— Не сможем, наверное.

Лили ласково погладила его по щеке.

— Любимый мой… Ты всё сделал ради меня…

Не меняясь в лице, Джеймс сжал её ладонь и поцеловал.

— Мучительница…

Лили обняла его, чувствуя, как содрогнулось тело мужа.

— Прости меня, мне очень жаль, что Снейп погиб, — пробормотал Джеймс.

— Я знаю, милый, — прошептала она, гладя его взъерошенные волосы. Он крепко прижал Лили к себе, чтобы она больше никогда не сбежала от него.

* * *

Со временем жизнь наладилась.

Страшные события сильно подействовали на Поттера. Он стал заботливее оберегать Лили, будто чемпион, получивший самый желанный кубок. Его отношение к жене изменилось. Джеймс стал интересоваться её любимыми книгами, фильмами, композиторами, сам при этом открывая для себя новый, невероятно увлекательный мир. Поттер стал молчаливее, вдумчивее, серьёзнее. Лили только радовалась такой перемене, хоть и чувствовала, что обиду муж не простит никогда. Поттер ни разу не приходил на могилу Северуса, ни разу не говорил о нём, и Лили не напоминала «больную тему».

Она приложила все усилия, чтобы семейная жизнь вошла в прежнее русло. После Рождества миссис Поттер взялась за изучение книг Снейпа и обнаружила в каждой из них множество заметок. Тогда ей в голову пришла интересная идея, которой она поделилась с Дамблдором. Заручившись одобрение директора, Лили начала систематизировать записи Снейпа, чтобы издать книгу. Оказалось, что он усовершенствовал и упростил множество зелий и заклинаний. Правда, Джеймс скептически отнёсся к затее жены, но Лили упорно не обращала внимание на косые взгляды мужа. Через два года книга была издана. И на презентации своего труда миссис Поттер появилась с округлившимся животиком. Книга имела огромный успех среди молодёжи, и сам Слогхорн признал Северуса и Лили учениками, превзошедшими своего учителя.

Сириус совершенно растерялся, изменившегося Сохатого. Регулярные отказы друга на предложение «весело провести время» ввергали бродягу в уныние.

Однажды Блэк прибежал в дом Поттеров и начал трясти книгой Лили, восклицая: «Сохатый! Вот чего нам с тобой в школе не хватало!» Джеймс сдержанно кивнул, а Сириус стал рассказывать о достоинствах обновлённых зелий и заклинаний, заставляя Лили довольно краснеть. Судя по восторженному впечатлению, которое произвёл труд, Бродяга не знал, на основе чего он написан. Лили деликатно осведомилась, откуда книга у Сириуса, на что он ответил раскрытием страшной тайны: эта книга принадлежит его невесте Мэри Макдональд. Узнав радостную новость, все напрочь забыли о труде и его авторах, стали поздравлять решившего остепениться Блэка. Свадьба состоялась через месяц. Жених был пьян от счастья и вина, чем несколько расстроил невесту.

Беременность Лили уже невозможно было скрыть. С особым трепетом к ней относился Люпин, заставляя Джеймса ревновать. После возвращения Лили домой между ними будто выросла стена. Поттеру понадобилось много времени, чтобы перестать разговаривать с Римусом сквозь зубы.

Через пару месяцев Лили родила здоровую девочку с огромными изумрудными глазами. Мелани любили и баловали все. Римус стал её крёстным. С трогательной заботой относился к сестрёнке трёхлетний Гарри. Он повзрослел, осознал, что стал старшим братом и очень гордился Мелани. Вырастая, она становилась удивительно похожей на мать: те же красивые черты лица, зеленые глаза, рыжие волосы, манеры и привычки. Так же, как и у Лили, у неё не было недоброжелателей. Больше всех Мелани была нежно привязана к крёстному, Римусу Люпину. Он женился на Нимфадоре Тонкс, когда Гарри уже заканчивал школу, а Мели училась на четвёртом курсе. Она всегда очень переживала, что её лучший друг, любимый преподаватель одинок и радовалась, когда люпин женился на достойной, по мнению Мелани, девушке.

Римус преподавал ЗОТИ в Хогвартс, а Лили заняла пост учителя по зельям. Миссис Поттер преподавала по собственному учебнику.

Когда Гарри исполнилось шестнадцать лет, началась война. В ту ночь, когда погиб Снейп, Дамблдору не удалось уничтожить Волдеморта, но Альбус нанёс ему серьёзные повреждения. На восстановление сил и армии Тёмному Лорду понадобилось немало времени. По просьбе Дамблдора Люпин начал готовить Гарри к схватке с Волдемортом. Утаив от юноши некоторые детали пророчества, Римус стал учить его высшей магии. Во время войны погибло много молодёжи, а Джеймс сделал так, чтобы Лили и Мелани не участвовали в военных действиях. Приближалась последняя битва. Накануне миссис Поттер взяла книгу с усовершенствованными Снейпом рецептами, принадлежавшую Гарри, и дрожащей рукой написала на титульном листе страшное слово, на всю жизнь впечатавшееся в память: «Сектумсемпра». Она никому не рассказала, от какого заклинания погиб Северус, понимая его смертоносную силу. Но спасти сына, который должен был погибнуть, Лили хотела любой ценой. Может, именно это заклинание и пригодится…

Волдеморт был повержен, Гарри жив. Через год умер Дамблдор, не оставив завещания. Директором стала Минерва МакГонаголл. Жизнь приняла свой обыденный образ. Гарри женился на Джинни Уизли, а Мелани вышла замуж за Эдварда Уайта, прилежного зельевара с Когтеврана. Дочь Сириуса и Мэри решила всему способами восстановить хорошие отношения с родственниками по отцовской линии. Сын Люпина и Тонкс, родившийся в год войны, стал одним из чемпионов Квиддича.

Каждый года 31 октября Лили приходила на могилу Снейпа одна. Она долго стояла молча, не плакала, а внутренне говорила с ним и чувствовала, что он отвечает ей. Незримая связь, существовавшая между ними при жизни, не прервалась и после смерти Северуса. Ни с кем, кроме Люпина, Лили не поговорила о своём герое, но часто думала о нём. Мечтала, что когда она умрёт, она скажет Северусу всё, о чём так много думала столько лет, и он простит её…

* * *

Загадочная ночь. Снежинки кружатся так красиво. Волшебная ночь. Кэтти взяла с прикроватной тумбочки лампу, поставила её на подоконник и стала наблюдать за медленным танцем снежных звёздочек в тусклом свете. Девочка всегда так делала до прихода бабушки. Всего несколько минут она смотрела в окно, и в душе поселялось ощущение чего-то великого, вечного, необъяснимого детскому разуму.

А сегодня действительно особенный вечер. Ожидание бабушкиной сказки смешивалось с предвкушением чуда. Девочка перевела взгляд на небо. Огромное чистое тёмное полотно, усыпанное звёздами.

Такое странное чувство бывает только в детстве. Кажется, ты летишь к этим звёздам, они тёплые, сияющие, и ты вот-вот дотянешься до них рукой…

— Котёночек мой! Ты опять? — Девочка стремглав бросилась в постель. Лили закрыла дверь, вернула лампу на место.

Кэтти натянула одеяло до самых глаз и стала наблюдать за движениями бабушки. Какая она красивая! Высокая, стройная, немного сутулая. Тускло-медные волосы стянуты в большой пучок на затылке. Поразительнее всего глаза. По-молодому яркие, энергичные. А когда в сказке бабушка доходит до какого-нибудь весёлого места, в её глазах пляшут озорные искорки. Какая она мастерица истории рассказывать! Все они светлые, в них всегда побеждает добро. В конце все герои счастливы, а злодеи наказаны.

Лили села на край постели внучки и улыбнулась. Из всех внуков Поттеров только у Кэтти Уайт были зелёные глаза. Она самая младшая дочь Мелани и Эдварда, любимица бабушки. Лили поправила на плечах девочки тёмно-каштановые косички и задумалась. Кэтти поняла, что сегодняшняя сказка будет особенной. Она пристально посмотрела в бледное лицо бабушки, затаив дыхание в ожидании чуда. Лили, заметив на себе взгляд внучки, вздрогнула и поцеловала её в лоб.

— Сегодня я расскажу тебе сказку о прекрасном… Принце, — напряжённо выдохнула она, и это показалось Кэтти странным.

— И о прекрасной Принцессе?

— Да, и о Принцессе, — с запинкой ответила Лили.

— Она была красавицей?

— Что? Нет. То есть, да… Она была очень красивой. Давай сначала. Это была много-много лет назад. Однажды Принц вышел из своего замка погулять и встретился с Принцессой. Он тогда был смешным и робким девятилетним мальчишкой, а она — обидчивой и гордой девчонкой. Принц открыл Принцессе тайну, что она — волшебница, и ей предстоит учиться магии вместе с другими юными волшебниками.

— Как в Хогвартс?

— Да, котеночек, как в Хогвартс. Дети подружились и вместе поехали в школу…

* * *

— … И Королева всю жизнь помнила своего Принца и надеялась, что на небесах они встретятся…

Лили закончила и отвернулась. Одинокая слеза капнула ей на руку.

— Да, вот так, мой котёночек. У Королевы потом всё было хорошо, она была счастлива с Королём. Но любовь к Принцу она пронесла через всю жизнь.

Лили взглянула на внучку. Кэтти уже давно спала. Бабушка с нежной грустью улыбнулась и поцеловала девочку в висок. Потом погасила лампу и в темноте отошла к окну. Снегопад перестал. Ночь была тихая, звёздная. Одинокий месяц сиял ореолом серебристого света.

Сегодня особенная ночь. Об этом никто даже не вспомнил. Никогда не вспоминали. Только Лили в этот день печально и загадочно улыбалась, сдерживая подкативший к горлу ком. Девятое января. День его рождения. Каждый год его чествовали в день смерти и ни разу в день рождения. Лили прижалась лбом к стеклу. Прямо перед ней сверкнула яркая звезда, которая была ярче соседних. Она улыбнулась этой звезде так, как когда-то улыбалась Северусу. Эта звезда горела в его честь. Лили протянула руку, будто хотела коснуться её, но ладонь упёрлась в холодное стекло. Она бы многое в этот момент отдала, чтобы снова увидеть его суровое лицо, заглянуть в чёрные глаза и прочесть в их глубине любовь, нежно поцеловать в щёку, мимолётно коснуться губами его губ…

Седые ресницы Лили Поттер дрогнули. Ей пятьдесят девять лет, сорок из которых она замужем за Джеймсом. Она познала простое земное счастье и любила мужа, но он никогда не относился к ней так же, как Северус. Джеймс никогда не целовал её с трепетной нежностью, никогда не смотрел на неё с таким восторгом и любовью. В тяжёлые мгновения жизни воспоминания о Северусе казались утешением. Лили совершенно точно знала, что ни на кого больше Снейп так не смотрел, как на неё. Она знала, что была чем-то особенным для своего героя и хотела, чтобы Северус знал, что её самые счастливые воспоминания связаны с ним.

Лили судорожно вздохнула и отошла от окна. В темноте нащупала дверную ручку и перед уходом бросила последний взгляд на небо за окном. «С днём рождения, Северус», — мысленно поздравила она и заметила, что самая большая звезда ярко сверкнула в ответ. А может, показалось…