Хогвартс слезам не верит (гет)

Хогвартс прекрасен в любую погоду.

Он прекрасен днем и ночью, летом и зимой, он незабываем в свете ярких лучей Солнца или в мягком слабом свете звезд. Он всегда прекрасен — особенно для тех, кто сегодня ночью любуется им в последний раз.

Старый каменный замок стоит в ночной тишине, на фоне темного-темного звездного неба, и одни окна его спят, а в других — горит свет.

Это выпускники нынешнего года с четырех факультетов (напомним для них в последний раз: Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран, Слизерин) догуливают свой праздник. Кто в Большом зале, кто в своих гостиных, а кто вышел из ворот под открытое небо — поглядеть, как отражаются звезды в спящем озере и как дремлет вдали Запретный лес.

И стоял там один мальчик… Уже не мальчик?

Грустный, серьезный, некрасивый и несчастный.

Он казался абсолютно трезвым.

Он смотрел вокруг и тоже прощался с Хогварсом.

Один — почему-то всегда он любил проводить праздники один…

Но не в нашу волшебную выпускную ночь! Не дано…

Из замка выбежала очередная выпускница, оглянулась, зацепилась взглядом за Северуса Снейпа (надеюсь, его не нужно было представлять?) — и окликнула его:

— Сев!

Мальчик изумился и оглянулся.

— Лили?!

Лили подбежала к нему.

— Привет, Сев. С выпускным, — сказала девушка, явно забывшая, что она уже год как с Севом не разговаривает.

Выглядела она уникально — раз в жизни бывает последняя школьная ночь. Растрепанная, красная и не совсем трезвая.

— Спасибо, Лили. И тебя с выпускным, — вежливо ответил Сев. — Проводить тебя в замок?

Лили отчаянно замотала головой.

А затем огорошила друга следующим объявлением:

— Мы с Джеймсом расстались.

И после паузы добавила:

— На-всег-да.

Снейп тактично промолчал.

— Он сказал ТАКОЕ…

Снейп мягко обнял Лили и повел ко входу в замок.

— Ты можешь возразить, что он бы пьян… Так тем лучше… Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Это даже хорошо, что я увидела его пьяным. Лучше поздно, чем никогда. Ты скажешь, он протрезвеет и одумается, но будет уже поздно!!!

Лили посмотрела на Снейпа и уронила ему голову на плечо.

— Знаешь, я так виновата перед тобой… Я вела себя как свинья. Ты же мой самый лучший друг. Самый преданный. Самый верный. А я с тобой обходилась… как…

— Забудем об этом, — сказал Снейп.

— Вот я знала, что ты так ответишь!!! Ты меня простишь. Хороший… Ты меня любишь, да? Вот я возьму и уйду к тебе.

Снейп задрожал.

— Вот уйду к тебе. Ты заслужил. Давно.

— Лили, — срывающимся голосом сказал Снейп, — не надо…

Лили прижалась к нему и подставила лицо под его губы.

— Поцелуй меня, Сев.

Вот так началась наша история.

P.S. Лили и Джеймс помирились через три дня, но для нашего сюжета это уже неважно.

Итак, прошло два месяца.

Мы, не без умысла, пойдем навестим Снейпа — как он поживает, что изменилось в его жизни за этот короткий срок?

Дом Лили недалеко — но мы его опустим.

Нас интересует Снейп — и особенно странные звуки, доносящиеся из домика…

Сам дом заброшен и неухожен, типичное жилище двух холостяков — и вправду, здесь живут отец и сын. Дом давно не знает женской руки — они похоронили мать два года назад.

Они не ладят.

На кухне дома постоянно варятся в котлах колдовские зелья — сын ими зарабатывает на жизнь; отец ворчит, что до добра это колдовство не доведет и ему в кухню зайти страшно. Он вообще не любит магию — во всех ее видах.

Теперь он ворчит постоянно: доигрался ты, ведьмино отродье, со своими зельями! Сам видишь. С каждым днем бледнеешь и отекаешь, живот пучится, а тошнит после каждого завтрака! И никакими колдовскими отварами тебе этого не снять, только хуже от них. Доигрался ты, приятель!

Вот и теперь Снейп-старший вещает свои назидательные речи — вещает в пустоту, а из туалета доносятся звуки рвоты.

Затем льется вода, и звуки прекращаются; бледный, несчастный Северус заходит в кухню.

Снейп-отец долго смотрит на него.

В профиль.

Надо сказать, за последнюю неделю Тобиас смотрит на сына так каждый день — не отрываясь. И с безумным подозрением.

Он мрачнеет, наблюдая, как сын держится за увеличенный свой живот — и отмечает, что живот растет с каждым днем.

Тобиас шепчет про себя, какое диво дивное и невиданное дело, но маги — они все ненормальные!

— Хватит на меня смотреть, — отрезает Снейп. — Ну, и что интересного ты увидел?

И тогда Тобиаса прорывает.

— Будь проклят тот день, когда я связался с ведьмой! Всё у вас не как у людей! Виданное ли дело — беременный мужчина… Всё, с меня хватит!

Тобиас в комическом ужасе указывает на Снейпа, одновременно собирая вещи.

— С меня хватит, навидался я чудес! Я уезжаю. Дом остается тебе. Всё, и чтобы я больше об этом кошмаре не слышал!!! Имей в виду, с ЭТИМ я ничего не желаю иметь общего! Я ухожу, дом твой, и надеюсь начать нормальную жизнь.

Снейп-старший захлопывает чемодан и одевает куртку.

— И учти: знать не желаю, какие мутанты у тебя получатся! Виданное ли дело: дети у парня! Это не мои внуки! Делай что хочешь, меня больше не касается…

И мистер Тобиас Снейп пулей вылетает из волшебного дома, боясь даже оглядываться.

Беременный мальчик сталкивается с такими трудностями, которые не снились беременной девочке.

Итак, уже месяц как в доме из двоих остался один.

Над домом облетают осенние листья, в доме хозяйничает Северус, ребенок его растет не по дням, а по часам.

Каково ему живется?

А каково бы вам жилось, если бы вы стали отцом-одиночкой в 18 лет, и вашу беременность отвергают все кругом, даже родной отец?

Отец Северуса больше не появлялся. Кажется, он уехал навсегда.

Каково бы вам было, если бы вас в критической ситуации бросил родной отец?

Беременность протекает, как по учебнику. Безумная догадка Снейпа-старшего подтвердилась. Это действительно беременность, и ничто другое!

И что прикажете с ней делать?!

Диагноз можно теперь поставить на глазок — достаточно посмотреть на Снейпа.

И теперь, пока на него никто не посмотрел, он ото всех прячется.

Очень ему нужны сплетни и пересуды! Даже среди магов такой сплетни не пропустят.

Северус не помнит, как он отоврался от Люциуса Малфоя, когда недавно подошел срок аудиенции у Темного лорда — его должны были инициировать в Пожиратели смерти. Как будто он мог там показаться! В людном месте! Еле уговорил отложить торжество на год.

Он даже на улицу выходить боится — представляет, какие глаза будут у маглов-соседей при его виде. И какие слухи пойдут. Да его просто сживут со свету!

В лучших традициях викторианских горничных Северус прячет беременность до последнего и представляет, как эти бедные девушки из романов рожали темной грозовой ночью в сарае, заглушая свои крики, чтобы не сбежались соседи!

Как он проклинает себя, что бездарно растратил первые драгоценные месяцы беременности — на бесплодные самовнушения «Я не беременный», «Этого не может быть», «Это пройдет само собой»…

Вот так прошел сам собой срок безопасного прерывания процесса. Теперь ходу назад не было.

Снейп потратил столько времени на древние фолианты, только чтоб убедиться, что у него редкий случай — но возможный. Два-три таких случая в истории уже бывали. Хотя это не умаляет ни уникальности, ни безумности произошедшего события — настоящего чуда…

Снейп по-прежнему работает на дому, заботится о себе и ждет — чего?

Кто знает?

Дом Лили стоит неподалеку. Пока Северус никак не наберется мужества туда сходить. Но у него есть хрупкая надежда. Вдруг Лили снова передумает и вернется к нему? Один раз такое было. Вдруг случится чудо? Теперь он знает, что чудеса бывают…

Его мысли прерывает стук в дверь.

Снейп взмахивает палочкой, наводя Видеонаблюдающие чары…

… и видит перед дверью Лили.

Сердце чуть не выпрыгивает из груди.

Но это не мираж — Лили, как никогда прекрасная и сияющая, стоит у невзрачной входной двери его всеми забытого дома и упорно стучится!

Северус бросается открывать.

— Привет.

— О, привет, — радостно выдыхает Лили. — Я уж думала, ты не откроешь. Или тебя нет дома…

— Нет, я просто не мог поверить своим глазам.

— Это я, — говорит Лили.

Снейп осторожно кивает.

— Я понимаю, что ты рассердился, ведь я не давала о себе знать столько месяцев… Я была неправа. Ты не думай, что я всё забыла — я помню и не жалею об этом. Это было здорово. Я думаю, мы помирились, мы друзья?

— Друзья? — спрашивает Снейп.

— Правда, давай забудем дурацкую школьную вражду. Мы кончили школу, уже взрослые… Раз ты не делаешь первый шаг, я за тебя начну. В общем… я приглашаю тебя на свадьбу. Мы с Джеймсом сочетаемся 5 ноября, в Соборе Николая, вот твое приглашение. Джеймс был против, но я настояла… Сев?

Что-то звенит в ушах Снейпа, заглушая все остальные звуки, он автоматически закрывает дверь… и ненадолго погружается в мягкую темноту.

Улыбающийся доктор Гудвин моет инструменты, споласкивает руки и торжественно сообщает необычному пациенту:

— Ни малейших сомнений. Вы беременны. Поздравляю!

— Было бы с чем поздравлять, — кисло цедит пациент.

Доктор поворачивается и смотрит на юношу очень внимательно.

— Вы недовольны? Позвольте Вам сказать, молодой человек, с высоты всего моего врачебного опыта… Я выбрал эту профессию, потому что считаю ее лучшей на свете. Я считаю высшим счастьем человека его детей. И я помню, сколько пациентов уходили с моего приема в слезах оттого, что я лишил их надежды на это счастье, установив их бесплодие… Хотя надежда не умирает никогда, сейчас детей легко можно усыновить. Я знаю, сколько людей будут безмерно завидовать Вам, юноша. Пожалуй, все мужчины на свете… Мы наблюдаем чудо. Величайшее чудо природы!

— Я вообще не понимаю, как, откуда у меня мог взяться ребенок, — шипит пациент.

— Дети берутся от любви, и это общеизвестный факт, — веско отвечает врач. — А любовь… творит чудеса!

— Это чудо противоречит всем правилам науки.

— Мистер Снейп, я наблюдал, как из этого кабинета выходили счастливо зачавшие пары, сделавшие это против всех правил науки. Они не могли стать родителями, утверждает наука, у них было не больше шансов на зачатие, чем у Вас, но… они великолепно перенесли беременность и родили здоровых детей. Я наблюдал здесь очень много чудес.

— Как утешительно.

— В конце концов, — улыбнулся врач, — разве мы не волшебники?

Пациент мрачно говорит «спасибо» и встает.

— С таким настроем, — медленно произносит доктор Гудвин, — есть ли смысл продолжать беременность, мистер Снейп? Если ребенок настолько нежеланен... Советую из всего своего опыта: прекратите. Не мучьте ни себя, ни его. Я видел много нежеланных детей — и это настоящая трагедия.

— Как будто у меня есть выбор, — ворчит пациент.

— Выбор есть всегда. Я врач со стажем и могу прервать беременность на любом месяце. Что Вы решите?

Снейп задумывается. Сейчас на свете есть крохотная частичка Лили Эванс, и он может убить ее... Или оставить жить.

— Я оставляю всё как есть.

— Вы всегда можете передумать.

— Спасибо. Я не передумаю.

— Тогда, — решительно говорит доктор Гудвин, — мы поступим так. Вы, очевидно, собираетесь домой? В … э-э-э… Паучий тупик, если я не ошибаюсь?

— А куда Вы мне предлагаете? — язвительно спрашивает пациент.

— Правильно ли я понял, что Вы там одни, бедны и обстановка в доме… гм… неблагополучная? Я бы не советовал Вам оставаться там, всё-таки при Вашем хрупком здоровье и общей уникальности ситуации… Может сказаться на течении беременности очень неблагоприятно.

Доктор Гудвин подходит к Снейпу.

— Послушайте, юноша, что бы Вы сказали, если б я предложил Вам остаться здесь? Мы с женой живем в этом же доме, и мы будем счастливы позаботиться о Вас и понаблюдать за Вашей необыкновенной историей. На ней диссертации писать можно! Моя жена — тоже дипломированный врач, она прекрасно знает свое дело. Она подтвердит, что я как врач просто не имею морального права отпускать такого пациента в нездоровую среду. А с тех пор как наша дочь вышла замуж и уехала, дома стало так одиноко…

— Спасибо, но я не могу, конечно, согласиться…

— Небесплатно, что Вы, — ухмыляется доктор Гудвин. — Вы, как я понял, дипломированный зельевар? Мне как раз нужен такой ассистент. Конечно, работа не для Вашего уровня, чисто практическая, технически примитивная, но…

— Я очень благодарен, — честно говорит Северус. — И мне, знаете ли, не из чего выбирать.

— Бросьте. Это работа совсем не для Вас.

— А кто теперь вообще меня возьмет? Парня с ребенком?

Доктор Гудвин недолго думает.

— Юноша, а вы пробовали обратиться в Хогвартс, к Альбусу Дамблдору? Он известен своей широтой взглядов. Его вряд ли отпугнет Ваша история — скорее, наоборот. Он такое очень любит.

Я думаю, скоро у Дамблдора откроется вакансия учителя зельеварения — через год-два профессор Слагхорн выходит на пенсию… Попробуйте подать резюме. Это должность как раз для Вас — научная работа, институт, лаборатория.

— И уникальный рожавший профессор…

— Серьезно, попробуйте. О Дамблдоре, кстати, говорят, что у него самого, хм… нестандартная ориентация. Он может понять.

Северус вспомнил, как среди УпСов ходили байки, что Волдеморт на самом деле не магловский подкидыш, а незаконное дитя любви Дамблдора от Гриндевальда. Он этим бредням никогда не верил.

— Спасибо за все. Я согласен остаться, если Вы позволите.

— Отлично. Можете уже сегодня перевезти вещи.

— Спасибо.

— И настоятельно рекомендую подумать о Дамблдоре.

— Спасибо, но я не хотел бы сейчас загадывать так далеко. Через год и посмотрим, — ответил Снейп.

Пивз (с гитарой):

Не сразу всё устроилось,

Не сразу Хогвартс строился,

И мы словам не верили,

А верили любви.

Снегами запорошен он,

Листвою заворожен он,

Найдет тепло прохожему,

А деревцу — земли.

Александра, Александра!

Этот замок — наш с тобою,

Стали мы его судьбою, -

Ты вглядись в его лицо.

Чтобы ни было вначале,

Утолит он все печали.

Так и стало обручальным

Нам Озерное кольцо.

(Замолкает, кланяется и уходит)

— Профессор Снейп, можно Вас на минутку? Вам на утверждение реестр зелий для больничного крыла за прошлый месяц.

— Отказываю. Даже не мечтайте, Филч, что я подпишу это безобразие! Переделайте, и завтра — мне на подпись.

— Да, сэр.

— И кстати, Филч, я жду плана закупок ингредиентов по лаборатории на следующее полугодие. Принесите уж заодно.

— Будет сделано, сэр.

— Профессор, можно? Я принес табель успеваемости моего курса за этот семестр.

— Хорошая работа, Флинт. Я вижу, Вы рассчитали среднюю оценку по группе? Почти отлично?

— Да, я очень горжусь, как наши слизеринцы учатся, сэр.

— Я тоже. Я доволен Вами сегодня, Флинт.

— Спасибо, сэр.

— Но не останавливайтесь на достигнутом. Я жду большего. Помните, что я назначил Вас старостой с расчетом на отличную оценку. Слизерин должен взять Кубок школы в этом году.

— Я тоже так думаю, я сделаю всё возможное. У нас хорошие шансы, сэр.

— Профессор, это, можно на минутку? У меня со вчера чего-то фестралы дохнут, прям эпидемия...

— Одну минуту, Хагрид... Так... Сегодня у меня свободно время с 16.00 до 16.30. Ждите в загоне для фестралов, я непременно зайду.

— Спасибо, Северус. А я уж испугался.

— Не стану Вас заранее разубеждать, ситуация представляется мне очень серьезной. Пока зайдите ко мне в кабинет, возьмите Зелье № 5. Заодно проверим, как они на него отреагируют.

— Точно, сейчас зайду.

— Профессор Снейп, Вас срочно искал директор Дамблдор.

Поток просителей кажется нескончаемым. Северус Снейп прерывает его, отгородившись дверью своего личного кабинета.

Он бросается в кресло, заваривает чай и задумывается...

На массивном дубовом бюро выстроились в ряд Кубки школы, Кубки квиддича последних лет — свидетельство, что профессор Снейп не зря занимает кресло декана Слизерина.

Фактически, после директора Дамблдора и замдиректора Макгонагалл, профессор Снейп — третий по значимости человек в школе, его уважают и боятся безмерно.

Да, он будет вечно благодарен доктору Гудвину за данный им когда-то совет, и не устанет хвалить себя за то, что прислушался к этому совету и переступил порог школы Хогвартс десять лет назад.

Директор Дамблдор молниеносно утвердил его.

Конечно, директор взял его небескорыстно: он очень рассчитывал, что Снейп примет Метку Волдеморта и станет шпионом Дамблдора во стане врага. Снейпу не улыбалось принять смертельно опасную должность, которая каждый день рискует оставить его новорожденного младенца сиротой, но Дамблдор уверял, что всё будет хорошо, и Снейп верил, потому что выбора у него не было.

К счастью, Судьба распорядилась исходом войны за него. Снейп едва успел поработать двойным агентом, когда Волдеморт... самоликвидировался.

На Хэллоуин 1980 года — этот день стал с тех пор общенациональным праздником.

Темный лорд переборщил с сомнительными Темными экспериментами, последний оказался фатальным. Даже тела не осталось.

Впрочем, это позволило самым фанатичным приспешникам Волдеморта утверждать, что ничто не потеряно в их борьбе и Лорд еще вернется...

Но всё здравомыслящее британское общество, включая Снейпа, наслаждалось мирной жизнью и не собиралось думать иначе.

Насколько знал Снейп, Лили Эванс поступила так же.

Он не виделся с Лили ни разу за все прошедшие десять лет, но он знал, что Лили вышла замуж и живет с мужем и детьми абсолютно мирно и счастливо.

В поселке Годрикова впадина, на улице Волшебной проживал маленький мальчик по имени Гарри Поттер, и у него было абсолютно счастливое детство.

У него была очень красивая и любящая мама Лили, очень богатый и веселый папа Джеймс и два младших брата: Джонни (9 лет) и Робин (2 лет).

Еще у Гарри были весьма потешные двоюродные родственники: тетя Петунья, дядя Вернон и кузен Дадли. Ко всем достоинствам, они еще были маглами и жили где-то в Суррее.

Гарри Поттеру почти исполнилось 11 лет, и в этом году он с нетерпением ждал поступления в Хогвартс.

Гарри обожал Хогвартс!

Вся семья обожала, и младшие братья ему страшно завидовали. Ведь тайком все они уже были в Хогвартсе, и в замке, и в лесу, а Гарри предстояло учиться там каждый день!

Дело в том, что веселая и гостеприимная семья Поттеров имела много друзей. Один из самых близких друзей семьи, Хагрид, регулярно совершал летом должностное преступление: он брал на прогулки в Хогвартс Гарри и его братьев. Посторонним было находиться в Хогвартсе строго запрещено, но летом вся администрация Хогвартса уезжала на каникулы, и следить за дисциплиной было некому.

Гарри бывал в хижине лесника, на огороде, в загонах для животных. Однажды Хагрид рискнул провести его в замок!

Но в основном Гарри гостил во владениях Хагрида.

И сегодня, выпив с лесником чаю, Гарри вышел прогуляться из хижины — и произошла удивительная встреча...

Она произвела на Гарри сильное впечатление.

На лугу Хогвартса, покрытом цветами, Гарри заметил детскую фигурку. Она собирала цветы. Дружелюбный мальчик обрадовался, что встретил ровесника, и побежал знакомиться. Когда он подбежал ближе, незнакомая девочка заметила его, выпрямилась и встала в ожидании.

Здороваться она не спешила, но это не смутило Гарри.

Позже он думал, что посчитал ее старше, чем было на самом деле — потому что девочка показалась слишком взрослой, никак не его ровесницей старше лишь на год.

Пока Гарри бежал, он думал, что девочка на кого-то очень похожа, но не мог понять, на кого.

Она посмотрела прямо на Гарри, и у нее были самые поразительные в мире глаза: пронзительные, ярко-зеленые. Такие глаза Гарри видел только у своей мамы, но мама была веселой, светловолосой и загорелой, а незнакомая девочка — надменной, неприступной, тощей и белокожей.

— Привет, — выпалил Гарри. — Как дела?

— Добрый день, — с безупречным оксфордским акцентом выговорила девочка. — Благодарю вас, у меня дела прекрасны. Надеюсь, у вас тоже.

Гарри никто и никогда не называл на вы. Он изумился.

— Да, у меня всё здорово. А давай на ты, хорошо? А то непривычно как-то.

— Конечно, как вам будет удобнее, — вежливо ответила девочка.

Гарри подумал, что она умеет отправить в ступор буквально одним словом.

— Я тут у Хагрида гощу, знаешь Хагрида? Я не знал, что тут есть другие дети. Здорово, что я тебя встретил, я очень рад.

— Мне тоже было очень приятно с вами познакомиться, — сказала девочка.

— Давай познакомимся, хорошо? Я Гарри.

— Очень приятно. Александра Эйлин Снейп.

Гарри поперхнулся.

— Гарольд Джеймс Поттер. Мне тоже приятно... Александра.

Александра любезно кивнула.

— А тебя кто пригласил в Хогвартс? А то здесь летом детям находиться запрещено.

— Да, мистер Поттер, я знаю, — сказала Александра. — Но я здесь живу. Мы с папой постоянно проживаем здесь последние десять лет.

— Ты живешь в Хогвартсе? Здорово, — растерянно сказал Гарри.

— Да, мой папа здесь работает.

— Классно.

— Да, ему тоже нравится.

— А я думал, все сотрудники Хогвартса летом уезжают. Вот директор уехал на Канары. Там здорово, мы с мамой тоже были на Канарах, там так шикарно! Обязательно съезди с папой, рекомендую.

— Спасибо, я тоже слышала о Канарах много хорошего. Мы непременно воспользуемся вашим советом, — любезно ответила девочка. — Я рада, что вы были на Канарах. Надеюсь, вам там понравилось. Ведь ездить на Канары немного утомительно, это очень дорого.

— Совсем недорого, слухи всё врут, — растерялся Гарри. — А там правда хорошо, мы с мамой дважды ездили...

Александра задумчиво посмотрела на него.

— Мистер Поттер, я бы с радостью послушала о вашем отдыхе на Канарах, но сейчас мне надо бежать. Эти цветы годны для обработки только свежесорванными, так что я должна вас покинуть. Надеюсь, вы простите. Мне было очень приятно познакомиться с вами, мистер Поттер.

И она ушла, оставив Гарри с раскрытым ртом.

Вернувшись домой из Хогвартса, Гарри мог говорить только об Александре.

— Что, никак не остановиться, задела за живое? — наконец, засмеялся его отец Джеймс. — Понимаю, парень. Эта семейка умеет язвить, такая наследственность...

Так Гарри узнал, что отец Александры — профессор Северус Снейп, грозный декан Слизерина и старый знакомый его родителей. Они вместе учились в Хогвартсе, и уже тогда профессор был совершенно невыносим.

Точно как Александра.

Что ж, Гарри не удивился, узнав, что отец Александры заведует Слизерином. Только Слизерин и подходит этой противной девчонке. Гарри Слизерин никогда не любил.

— Я знала, что Северус работает в Хогвартсе, и знала, что у него есть дочь, — сказала мама Гарри. — Всё-таки странно...

— Что?

— Девочка одного возраста с Гарри. Значит, пока Северус притворялся влюбленным в меня, у него уже была другая! Интересно, что с ней сталось?

— Сбежала от его кошмарного характера, — предположил Джеймс.

— И бросила ребенка? Нет, наверное, правы слухи, что девочка приемная. Сирота, дочь погибших УпСов каких-нибудь. Всё-таки Северус выглядел таким влюбленным в меня, этого не сыграешь...

— Ты не ревнуешь? — пошутил Джеймс.

— Джеймс! Ну когда же тебе надоест острить на эту тему! Ты прекрасно знаешь, что у меня с Северусом ничего не было. Ну, только один раз, на выпускной вечер — я же тебе рассказывала. А после этого мы вообще не виделись!

— Лили, не кипятись, — засмеялся Джеймс и обнял ее.

Тему исчерпали, и занялись приятным делом подготовки Гарри к поступлению в Хогвартс.

Учебный процесс Гарри понравился еще на вокзале — когда весь перрон побежал в пятое купе смотреть, как Ли Джордан везет живого тарантула.

А потом была облава на сбежавшую жабу одного из первокурсников, Невилла, ее искали по всему поезду три часа!

А потом Гарри нашел друга — Рона Уизли. Они оба хотели на Гриффиндор и имели братьев. Ко всем достоинствам, Рон приходился младшим братом близнецам Уизли, которые с Ли Джорданом везли тарантула.

А потом пришла Гермиона Грейнджер и испортила всем настроение. Эта заносчивая всезнайка сразу напомнила Гарри Александру, и он понадеялся, что Грейнджер попадет на Слизерин.

А потом был приезд, торжественная встреча и пир в Хогвартсе! Директор Дамблдор произнес перед угощением потрясную речь, смысла которой никто не понял, и предупредил, чтобы никто не ходил на третий этаж, если не хочет умереть мучительной смертью.

Гарри и Рон попали на Гриффиндор, чему страшно обрадовались, близнецы Уизли и Ли Джордан тоже были на Гриффиндоре. А дальше случилось два облома: во-первых, Грейнджер тоже попала на Гриффиндор, во-вторых, среди второкурсников Гриффиндора с мрачным видом сидела Александра.

Гарри подумал, что год обучения с Грейнджер и Снейп безнадежно испорчен. Он даже не оценил тонкого юмора, что дочь декана Слизерина учится на Гриффиндоре...

На третий месяц обучения Хогвартс понравился Гарри еще больше.

У него был отличный друг, близнецы Уизли рассказали ему о Хогвартсе много интересного, а потом взяли страшную клятву хранить тайну и показали Карту Мародеров.

По этой Карте о Хогвартсе можно было узнать всё! Гарри очень обрадовался, даже написал отцу, что его старая Карта нашлась. Джеймс потерял Карту много лет назад и до сих пор безутешно оплакивал.

С помощью Карты Гарри и его друзья совершили немало прогулок по тайным местам замка. Они гуляли в полном вооружении: папа подарил Гарри перед поступлением в Хогвартс мантию-невидимку. С Картой и мантией мальчики чувствовали себя непобедимыми.

В ноябре у близнецов появилась идея-фикс: узнать, что же таится на третьем этаже под угрозой мучительной смерти, о которой говорил директор.

Карта третий этаж не показывала — по мнению близнецов, это означало, что тайник окружен мощнейшей магий и непробиваемыми защитными чарами. Даже Карта их взять не смогла.

Карта показала только коридор, люк и то, что на люке постоянно сидит какой-то "Пушок".

Кто или что такое "Пушок", тоже шли жаркие дебаты. Близнецы предложили соломоново решение: пойти и посмотреть.

У Гарри было много друзей и не было врагов, ему нравились однокурсники. Правда, он по-прежнему не ладил с Александрой.

Александра не стала делать вид, будто не узнала его, наоборот: холодно здоровалась, прощалась и называла только на "Вы". "Вы" или "мистер Поттер"!

Гарри предпринял три безуспешные попытки наладить отношения. В какой-то степени он своего добился: после третьей попытки Александра перестала звать его на "Вы". Теперь она обращалась к Гарри на "ты" и не иначе как "придурок".

Близнецы выяснили, что добраться до вожделенного люка не так-то просто.

Во-первых, хогвартские лестницы заколдовали так, что они деликатно обходили вниманием секретный этаж. Только одна лестница подходила к площадке, и то в строго определенное время.

Во-вторых, Карта информировала, что на третьем этаже постоянно дежурят. Его прочесывают учительские патрули, не дремлют завхоз и Миссис Норрис. И сам по себе замок патрулируют тоже — а еще Хогвартс регулярно обходят старосты!

Затея становилась всё опаснее и интереснее.

Со старостами вопрос решился просто: старостой Гриффиндора в это время был еще один брат Уизли.

С учительскими патрулями разобрались так: Карта утверждала, что каждый день дежурит другой учитель, и надо просто выбрать самого бестолкового.

Близнецы единогласно предложили Сивиллу Трелони. Гарри и Рон ее не знали, она не вела занятий у первого курса. Но близнецам они поверили на слово.

А остальным, как сказал Фред, "надо постараться не попасть на глаза".

Карта и мантия в этом помогут — не в первый раз!

Заговорщики вычислили дату ближайшего дежурства Сивиллы Трелони и приготовились к приключению. По общему мнению, его следовало совершить ночью. Так меньше шансов кому-то попасться.

Тихой-тихой декабрьской ночью отважная четверка вышла из башни Гриффиндора и спустилась на третий этаж, не встретив по пути ни малейших следов Трелони.

Они прошли мимо пары подозрительно принюхавшихся привидений, переждали скандал между Филчем и Миссис Норрис, которой этот якобы пустой коридор абсолютно не нравился.

И подошли к заветному коридору, который прикрывала дверь с внушительным замком.

— Аллохомора! — шепотом сказал Джордж, и дверь не открылась.

— Не всё так просто, братец, — хмыкнул Фред.

Он поднял палочку и произнес Воровское Всеотпирающее заклинание, которое прочитал в мемуарах знаменитого домушника.

Дверь вздохнула и распахнулась.

— Пошли? — сказал Фред, и они зашли, пока Джордж осторожно прикрывал дверь.

Это был длинный коридор — очень длинный и очень темный.

Сначала они ничего не видели.

А потом они увидели Пушка.

Если это последнее, что я вижу в своей жизни, то хотя бы это великолепно, думал Гарри Поттер, удирая от Пушка, который гонял их по всему коридору.

Правда, Пушок был великолепен. Ничего подобного Гарри никогда не видел.

Пушка ничто не отвлекало, на него не действовали наколдованные Джорджем куски мяса и аппетитнейшие отбивные — он целеустремленно преследовал нарушителей. От его шкуры отскакивали любые заклинания. Пушок был неуязвим как дракон.

И кажется, он совершенно не любил детей.

— Бегите к двери! В конец коридора! — крикнул Фред Рону и Гарри. — Не оглядывайтесь, мы вас прикроем!

— Мы вас не бросим! — прокричал в ответ Рон.

Пушок попытался цапнуть его за ногу, но Рон увернулся.

— Как мы побежим к двери, когда этот зверь ее загородил?! — спросил Гарри.

— Мы его отвлечем, бегите!

И в этот момент зазвучала музыка.

Она шла откуда-то сзади, за спиной Пушка, со стороны закрытой двери.

Гарри изумленно осознал, что его больше никто не преследует.

Пушок грузно повалился на пол коридора и уже спал.

А за спиной Пушка с палочкой в руках стояла Александра.

— Допрыгались, придурки, — проворчала она.

— Что ты с ним сделала? — спросил Фред.

— Не ваше дело. Идите сюда, больше бояться нечего. Только не наступайте на него! Идите, не бойтесь, я вас выведу.

Компания осторожно приблизилась. Пушок безмятежно храпел и подвывал в такт музыке.

— А ты что здесь делаешь?

— А если я спрошу то же самое? Так что заткнитесь и пошли отсюда, наконец!

Они вышли из коридора, Фред снова запер замок.

И подвел итоги:

— Точно, допрыгались... Нас спасла девчонка!!!

— Спасибо, — тихо сказал Гарри.

— Нет предела гриффиндорскому идиотизму, — заявила Александра.

Ее отец, сидящий за столом со свежей газетой и кипой студенческих работ, немедленно отреагировал:

— Один балл с Гриффиндора за неуважение к собственному факультету.

Александра хмыкнула:

— Спасибо, папа. С юмором у тебя всё в порядке.

Профессор Снейп вернулся к чтению.

— Но если бы ты знал, что они учудили... Борюсь всей своей гриффиндорской душой с желанием поделиться этим чудом. Героев надо знать в лицо. И когда ты узнаешь, сам посуди: как их после этого уважать?

— Рассказывать или нет — решать тебе, — коротко сказал Снейп.

— Я думаю... Но в принципе, это имеет отношение к безопасности всей школы. Кому-то следует знать.

Снейп молча поднял голову.

— Представь себе, эти придурки полезли к Философскому камню. Они как-то догадались, что вы там на третьем этаже прячете, и сунулись в тайник. Прямо Пушочку в пасть. Если бы не я, от них ни рожек ни ножек бы не осталось.

— Догадались, что мы прячем, — повторил Снейп.

— Вот говорила же: гениальная идея прятать что-то в детской школе, да? Тем более, в тайне. У нас тайн не бывает.

— Продолжай, — сказал Снейп.

— Я их еле вытащила и вернула в гостиную. Всё. Больше они туда не совались. Поумнели на глазах. Повезло им, что я вообще появилась, что я еще с вечера насторожилась, потому что девчонки видели, как эта теплая компания ночью слиняла из нашей гостиной, и мне стукнуло в голову проверить третий этаж. А могла бы спокойно спать!

— Когда это было?

— Вчера ночью. Не в твое дежурство, — быстро сказала Александра. — Кажется, в дежурство Трелони. Еще один шедевр — отправить Трелони спасать Философский камень! Больше некого, конечно. Ну, будет она всю ночь дежурить, как же. Да еще против Темных магов! Она же почти сквиб. Она Пушка сама до смерти боится. Естественно, она ложится у себя в башне спать и ждет, что в минуту опасности Третий глаз разбудит ее и даст ей знать!

— Не судите опрометчиво, как говорят Евангелие и господин кардинал, — процитировал Снейп. — Ваши гриффиндорцы, если они столь умны, что добрались до Философского камня, могли приложить руку и к Трелони. Заранее усыпить ее, например.

— Тоже верно. Я бываю очень предвзятой и люблю судить о людях хуже, чем они есть, это правда, папа.

— Догадались, что мы прячем, — задумчиво сказал Снейп.

— Или нет, честно говоря, я не уверена. Но теперь обязательно догадаются.

И Александра кивнула на свежий номер "Пророка".

На первой полосе красовалась статья: "Снова попытка похищения Философского камня! Найдут ли Пожиратели его следы, грозит ли нам воскрешение Темного лорда? Почерк ограбления тот же, что в налете на банк "Гринготтс" и взломе двери в Отдел Тайн Министерства магии..."

— Где Камень искали на этот раз?

— На Гриммо, 12.

— Такими темпами они нескоро доберутся до Хогвартса.

— А твои гриффиндорцы, как всегда, добрались первыми, — подытожил Снейп. — И кто же наши герои?

— Уизли — близнецы и младший, и Поттер.

— Гарри Поттер?

— А у нас другие есть?

Снейп посмотрел на нее долгим взглядом.

— Значит, ты спасла Гарри Поттера... Занятно.

Александра пожала плечами.

— Бедовый мальчишка, да еще связался с Уизли. За ними нужен глаз да глаз. Только не уследи, обязательно во что-нибудь вляпается.

— И ты решила следить за ним, — задумчиво продолжил Снейп. — Следить, чтобы он никуда не вляпался... Удивительно.

— А что делать, если вы, взрослые, за ним уследить не можете? Хотя сама идея со слежкой — восторг. Почему вообще вы должны охранять Философский камень, когда у нас целый аврорат есть?! За что мы платим налоги...

— Мы как раз не платим, мы сами госслужащие.

— Неважно, — сказала Александра. — Просто гриффиндорцы — такие дураки!

В это время Снейп что-то решил про себя.

— Я не хотел тебе говорить. Я не хотел, чтобы ты знала... Но если ты сама приняла решение... Я настоятельно прошу тебя пересмотреть твое мнение о гриффиндорцах. Потому что в этом году на Гриффиндор поступил твой брат.

Александра не поверила своим ушам.

— Мой брат?!

— Твой младший брат. Он в этом году поступил на Гриффиндор, — повторил профессор Снейп. — Надеюсь, это заставит тебя изменить отношение к своему факультету.

— Мой брат, — переспросила Александра. — Но как... Откуда...

— Да, у тебя есть брат, — кивнул Снейп.

Александра ахнула:

— Я поняла, конечно! Он сын той женщины, что тебя бросила и вышла за другого!

— Больше никогда не говори так о своей матери, — отчеканил профессор. — Она никого и никогда не бросала, никого не предавала и ни в чем не виновата.

— А по-моему, виновата, — отрезала Александра. — Ей было плевать на нас, она выбрала другую семью. Она не желала нас знать — и я не желаю знать ее! Ни ее, ни ее драгоценного сыночка!

Александра сорвалась с места и бросилась за дверь.

Отец безуспешно пытался ее остановить.

У порога Александра обернулась:

— Да, кстати. Если ты сообщил мне это в надежде, что я стану мучиться и гадать, кто мой брат. то ты ошибся. Мне плевать. Я не собираюсь тратить время на поиски. Он меня абсолютно не интересует!

И выбежала, громко хлопнув дверью.

... Поздним вечером Александра забрела в гостиную Гриффиндора — и наткнулась на Гарри Поттера.

— А я уже два часа тебя жду, — пожаловался Гарри сонным голосом.

— И чего тебе надо?

— Я еще Рона и Фреда с Джорджем уговаривал, но они не дождались тебя и пошли спать, — сказал Гарри. — А я дождался.

— Поздравляю. Теперь можешь спокойно присоединиться к ним.

— Я хотел тебя поблагодарить, — торжественно заявил Гарри. — За меня, за Рона, за его братьев. За всех. Ты нас спасла той ночью. Серьезно.

— Я в курсе, — сухо ответила Александра. — Надеюсь, что больше мне не придется спасать вас до конца жизни!

— Я обещаю теперь быть осторожным, и за другими послежу, — сказал Гарри.

— Золотые слова. Удивляюсь, как вы вообще смогли безнаказанно бродить по замку по ночам мимо всех патрулей, и вас никто не заметил!

Гарри смешно покраснел.

— А у нас была мантия-невидимка.

— Здорово. Мне бы такую! Надевай и шали всю ночь! Какая прелесть...

— Ну да, как-то так, — признал Гарри и зевнул.

— Так... Ты меня дождался, поблагодарил, я очень тронута, а теперь марш спать! Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — отозвался Гарри.

Александра проследила, как он встает и уходит по направлению к спальням. Вдруг он замедлил шаг, обернулся и окликнул ее:

— Александра!

— Я за нее.

— А почему вообще ты пошла меня спасать?

— Потому что ты мой брат, — сказала Александра.

Гарри чуть не выронил очки:

— Я — КТО?!

Александра посмотрела на него очень странно и рассмеялась:

— Придурок. Я пошутила.

После чего спокойно развернулась и ушла.

А на следующий день занятия в этом семестре кончились и все разъехались по домам, потому что начались Рождественские каникулы.

... Гарри Поттер никогда не подумал бы, что "странная и гордая девочка" будет видеть его под Рождество в своих мечтах.

Но было именно так.

Александре мечталось, как шумная троица братьев во главе с Гарри подводит ее к празднично накрытому столу, как перед домом Поттеров стоит большая елка, и родители Гарри протягивают ей веселые подарки.

Ей виделось, как прекрасная женщина идет к ней через всю поляну, и зовет ее:

— Александра!

— и эта женщина — миссис Поттер, ее мать.

Миссис Поттер в неверных мечтах девочки склоняется над ней и шепчет:

— Наконец я нашла тебя! Если бы я о тебе знала, я никогда не ушла бы от твоего отца, поверь! Как я ни люблю Гарри и моего мужа, но мне всю жизнь не хватало тебя. Я не могла не думать о тебе, я каждый день вспоминала тебя, Александра...

Образ прекрасной женщины в зеркале, перед которым любила долго простаивать Александра в эти декабрьские ночи, вдруг помутнел и испарился.

Александра вздохнула — на зеркало легла тень. Кто-то еще стоял перед зеркалом рядом с ней.

— С Рождеством, Александра, — сказал звучный голос директора Хогвартса.

— Спасибо, и вас с Рождеством, профессор Дамблдор.

Директор кивнул.

— И вам спасибо за поздравление, мисс Александра.

Он указал на зеркало.

— Зеркало Еиналеж... Вы знаете, что это такое? Ваш отец, несомненно, рассказывал...

— Да, я знаю, — сказала девочка.

— И всё же вы пришли сюда и смотрите в него... Что же показывает вам Зеркало Желаний в Рождественскую ночь?

Александра промолчала.

— У вас прекрасная семья, Александра. У вас замечательный, любящий отец, и вы — очень счастливый человек... Но слишком юный и неопытный, чтобы понять это, — тихо сказал Дамблдор. — Вы не удовлетворены тем, что имеете, и жаждете большего. Однако вы имеете не так мало, как вам кажется, Александра. Можете ли вы оценить, какое чудо то, что вы вообще родились? Что вы существуете, дышите, живете на этом свете? Ваше рождение было чудом. Более того, оно было подвигом. То, что сделал ради вас ваш отец... Это подвиг, и это величие. Воистину вы счастливы тем, как он любит вас. Чего же вам не хватает, Александра?

Девочка опустила голову.

— В магии заключена огромная сила, — сказал директор. — Но величайшая сила на свете — это...

— Это любовь, я знаю, — мрачно ответила Александра.

— Вы знаете, но не чувствуете. Да, любовь воистину величайшая из сил. Иначе бы вы не родились. Только великая любовь вашего отца к вашей матери сотворила это чудо. Поверьте, вас он любит не меньше.

— Я знаю, — сказала Александра.

— Я давно наблюдаю за вами. Я знаю вас с младенчества, уже десять лет... И я восхищаюсь вами. Александра, вы умны, храбры и талантливы, как истинное дитя факультета Гриффиндор. Я уверен, Годрик Гриффиндор, бывалый воин, с радостью взял бы вас с собой на бой! Александра... Ваш отец дал вам прекрасное имя. Вы знаете, что оно значит?

— Это по-гречески. Защитница людей, победительница.

— И вы действительно Победительница, Александра! Вы достойны этого имени. Вы защитница людей и воительница, и будьте такой всегда! — воскликнул Дамблдор. — Я желаю вам этого. Вот мое пожелание вам на Рождество — от всей души.

Александра растерялась.

— Спасибо... И вам я желаю того же... Всего наилучшего, и успехов во всем, и здоровья...

— Спасибо, — поклонился директор.

— Сэр, а что видите вы в зеркале Еиналеж? — осмелилась спросить Александра.

Директор улыбнулся:

— Никогда не поверите, мисс, — пару шерстяных носков. Не верите? Никто не верит. Но чур, я предупреждал. А Рождество еще не кончилось. Кто знает, мисс Александра, в этот волшебный праздник вдруг да Ваше желание еще сбудется? Никогда нельзя терять надежду.

Утром после Рождества Александра проснулась очень поздно.

Перечла горку поздравительных открыток от светил мировой медицины — в конце концов, Дамблдор был прав. Пусть от широкой публики скрывается тайна ее рождения, но в научных кругах она — знаменитость. С самого рождения Александра не была обделена вниманием. Ее крестные и многие научные общества следили за каждым ее чихом! И констатировали, что она абсолютно здорова.

Александра поставила в план после завтрака ответить на письма, и встала.

Наведалась на кухню к эльфам, съела нерекомендованный папой гигантский шоколадный торт с мороженым и собралась на прогулку в Хогсмид, когда камин папиных апартаментов затрясся от дикого грохота.

Следующие пять минут Александра наблюдала, как из камина пытается выбраться Гарри Поттер.

— Привет! Твоего папы нет? А то я боялся напороться на него... — выпалил Гарри.

— И тебя с Рождеством, придурок, — насмешливо сказала Александра. — Тебе повезло, ты напоролся на меня.

— Здорово. Я тебя и искал. Это... Я на пять минут, а то мои заметят, что я в камин влез, я же без спросу... В общем, с Рождеством. Бери!

И протянул ей перевязанный ленточкой сверток. Ленточка была зеленая с серебром, что Александру особенно умилило.

— Это... Я верю, что ты моя сестра, ты спасла мне жизнь и всё такое. Вот.

Александра развернула сверток. Там лежала ветхая прозрачная мантия.

— Придурок, — ахнула она.

— У меня есть только одна сестра, и я решил подарить ей что-нибудь дорогое. Помнишь, ты говорила, что хотела бы иметь мантию как у меня? Вот. Я очень горжусь, что ты моя сестра и защитница, поэтому я дарю тебе самое дорогое, что у меня есть. Носи на здоровье.

— Стой, — слабым голосом сказала Александра. — Раз ты признал, что я твоя старшая сестра и защитница, так я и буду тебя всё время защищать... от собственного идиотизма. Немедленно бери назад эту мантию, она не раз спасала твою шкуру! Храни ее как зеницу ока и не смей никому отдавать, никогда, понял? А то зааважу.

Гарри обиделся.

— А как же подарок?

— Купишь мне торт с мороженым в Хогсмиде, — решительно сказала Александра. — Вылезай и пошли. Я правильно поняла, что ты еще не завтракал? Значит, пошли. Я даже разрешаю тебе съесть половину...