The Right of Choice (гет)

Они совершенно разные.

Одна — слишком веселая, излучает тепло и любит детей. Вторая — ее полная противоположность: замкнутая, с обломанными ногтями, выбивающимися из образа надменной аристократки, роскошными черными волосами до плеч, в ее жизни всегда либо дождливая осень, либо необычно слякотная зима. С одной он живет, с другой спит.

И если с первой он ходит на квиддичные матчи по выходным, семейные обеды, то ко второй он идет после всего этого милого веселья.

У них обоих есть старшие братья, любящие родители. Первая всегда желала выйти замуж и создать крепкую семью, вторая живет одним днем и ненавидит всех женихов, которых ей подсовывают.

Но Джинни любит его безгранично и с самого детства, а «другая», кажется, еще не научилась называть его по имени и признает то, что она является лишь второй в его жизни.

Первой все это, естественно, замечает наблюдательная Гермиона.

— Ты постоянно поглядываешь на часы, — новоиспеченная миссис Уизли проницательно смотрит на своего лучшего друга.

— Работа, Гермиона, работа занимает все мои мысли… — Поттер никогда не думал, что научится увиливать и уходить от вопросов.

— Воскресенье, Гарри, — Уизли не желает отступать, — рано или поздно, но тебе придется выбрать.

— Гермиона, у меня и так все хорошо.

— Иди, я прикрою тебя перед Джинни, — девушка тяжело выдыхает и возвращается в дом, а Поттер думает, что безмерно ей благодарен.

Когда он перестал спешить домой? Когда начал понимать, что его больше тянет в квартиру совершенно другой женщины?

Паркинсон сидит в кресле напротив камина и смотрит в никуда.

— Пришел? — она хищно усмехается, глядя на него своими каре-зелеными глазами. Глазами, способными затянуть любого мужчину, но вот на Поттера они не действуют.

— Как видишь, — Гарри снимает тяжелую дорожную мантию и идет на кухню.

Там как всегда пустой холодильник, не считая банки шоколадной пасты и сливок для кофе.

Паркинсон следует за ним, а потом начинает внимательно наблюдать, прислонившись к дверному косяку.

Гарри делает себе растворимый кофе, его голова готова расколоться на части — настолько утомительны стали семейные обеды.

— Что, семейство Уизли раздражает все больше?

Поттер решает не опровергать то, что итак всем ясно, он только кивает, допивая свой кофе.

— Я выхожу замуж, Поттер.

И Гарри сначала не понимает о чем речь, но когда до него доходит, он резко оборачивается и кидает ей в лицо тихое «отлично».

— Так и знала, что ты этого хотел, — фыркает Панси и пожимает плечами, — а теперь, может, займемся чем-нибудь другим? — она начинает расстегивать пуговицы на его рубашке, и Гарри приходится забыть обо всем.

* * *

И они продолжают. Она, как и обещала, выходит замуж, потом следует тяжелый развод и дележ имущества. Она сама уличила своего мужа в супружеской измене, тот даже не отрицал. Об этом говорили все. Даже Джинни однажды обмолвилась и выказала свое презрение, в тот раз Гарри решил промолчать.

Два года — именно столько продолжалась эта бессмысленная игра. Поттер шел на это, потому что только она заставляла его забывать, с ней он не чувствовал абсолютно ничего. Это его более чем устраивало.

Даже когда его жена родила ему сына, он не остановился. Это не было помешательством или любовью. В конце концов, они взрослые люди и давно уже «переболели».

— Гарри, тебе не надоело? — взгляд Гермионы буквально прожигает.

— О чем ты? — непонимающе спрашивает Поттер, украдкой глядя на часы в гостиной дома Уизли. На обычные часы, стрелка на которых неумолимо движется к девяти. Они договорились на девять.

— Не делай вид, что тебе неизвестно. Гарри, тебе вообще не стыдно?

— Давай выйдем, — произносит он, понимая, что разговора не избежать.

— Чем она тебе так нравится? Почему ты врешь всем вокруг ради каких-то встреч? — оказавшись на улице, Гермиона просто набрасывается с вопросами на своего друга.

Поттер не знает, куда деть свои руки и поспешно кладет их в карманы.

— Ты не понимаешь, — глухо произносит он и смотрит куда-то за ее спину.

— Так объясни мне! — Уизли не кричит, она просто смотрит на него, прищурившись. Идти некуда.

— Она не такая как Джинни или кто-то другой, — Гарри переводит глаза на подругу, — я… не могу. Прости, Гермиона, это моя вина, но я не могу с Джинни. Она слишком идеальная для меня. Слишком заботливая и милая.

— Тебе с ней неинтересно, — кивает миссис Уизли, — а с Паркинсон…?

— А Паркинсон меня не любит, это все упрощает. Просто секс, ничего больше, — он пожимает плечами, — знаешь, Герм, если бы я встретил ее раньше, не было бы никакого бессмысленного брака. Джинн заслуживает кого-то лучше меня.

— Ты всегда был лучшим, Гарри, — Гермиона кладет руку ему на плечо, — просто ты, наконец, становишься самим собой, а не тем Гарри Поттером, которому навязали спасать мир. Люди делали тебя, другие всегда и все решали за тебя, а теперь ты сам волен делать это.

— Спасибо, — Поттер грустно улыбается и вытаскивает руки из карманов, смотрит на обручальное кольцо, а затем просто снимает его.

— Тебя даже сын не может удержать, что уж говорить о нас, — Гермиона внимательно смотрит, как ее лучший друг самостоятельно разрушает все, что у него есть.

— Ничто не держит меня, — усмехается Гарри и потирает шею, — просто, знаешь, мне действительно нужно выбрать и я это сделаю. Ты поможешь?

Гермиона Уизли отворачивается, теперь она не желает смотреть, как он выходит за калитку Норы и трансгрессирует. Она сейчас пойдет в дом и вновь прикроет его. В последний раз. Вдруг он одумается и вернется? Хотя она итак знает ответ.

На следующий день она случайно натыкается на Паркинсон в Косом Переулке. Бывшая студентка Слизерина кивает ей в знак приветствия и идет дальше по магазину мадам Малкин, выбирая себе платье для приема в Министерстве сегодня. Кингсли Шекболт из временного Министра превращается в постоянного, а Гарри Поттер занимает место Главы Аврората. Теперь уже официально.

Прошло столько лет с их последней встречи с Панси Паркинсон, но та не изменилась. Она все также ругается с продавцом и что-то яростно шипит девушке, заменяющей владелицу магазина. Несмотря ни на что, ее все еще боятся.

Гермиона неслышно следует за ней, Паркинсон оборачивается и в упор смотрит на бывшую гриффиндорку.

— Чего тебе, Грейнджер? — она все также высокомерно задирает подбородок, — завидуешь?

— Не мне стоит завидовать, — Гермиона пожимает плечами, не обращая внимания на свою девичью фамилию, — думаю, что он сделал правильный выбор, Паркинсон.

Панси фыркает и между делом отправляет практикантку за очередным платьем:

— Ваша Уизли еще ничего не поняла?

— Вы идете вместе на прием в Министерство?

— Нет, я иду с другом. Ты не ответила на мой вопрос, — по лицу Панси расползается фальшивая улыбка.

— Есть еще Джеймс, здесь не все так гладко, как вам бы хотелось. Это все еще политика.

— Он отказался от должности, — Паркинсон принимается разглядывать какую-то сумку.

— Что? Он ничего мне не сказал.

— Он и не должен был. Главой Аврората будет твой муж, а в Гриннготсе уже есть счета для Джеймса Поттера и его матери.

— Он хочет откупиться от сына? Ты шутишь? — Гермиона не хочет верить своим ушам.

— Иначе нельзя, — Панси пожимает плечами, — это не откуп. Это плата за выходные, которые он хочет проводить с сыном.

— Он не может поступить так только из-за тебя!

— Это политика, Грейнджер, — она вновь усмехается, — мы уезжаем. Ему предложили должность преподавателя Защиты в Институте Салемских Ведьм в Америке. Но думаю, он найдет время для своего сына.

Гермиона покачала головой:

— Это ты его надоумила?

— Нет, это была ты. Он признался, что уже давно думал об этом и вчерашний вечер заставил его поверить, что все получится. Два портключа и он живет в другой стране, два портключа и он видит сына.

— А как же Джинни? Как же развод?

— Рано или поздно она поймет, что ее попытки удержать бессмысленны. Если еще не поняла этого. Удачи, Грейнджер.

Паркинсон отворачивается и уверенно шагает к выходу. Ее худая фигура останавливается в дверях и трансгрессирует.

Все закончилось. Она победила. И Гермиона ей в этом помогла.

Ну, или победил сам Гарри? Он вправе решать, как ему жить дальше.

Они все уже давно выросли, только еще не поняли этого. Сказка закончилась и королю пора уходить от золушки к настоящей королеве.

Прошлое осталось в прошлом. Гарри Поттер не должен оглядываться.

Гермиона улыбается своим мыслям и заправляет за ухо прядь волос. Ее муж всегда будет рядом. Он, к счастью, не Победитель Волдеморта, ему не грозит переосмысление жизни. А с выбором лучшего друга им всем придется считаться.

Это, наверное, его первое самостоятельное решение.