Слезы феникса (гет)

Слезы феникса.

Старинные золотые часы на камине гулко пробили полночь. Полная луна неподвижно висела за окном, освещая просторную гостиную роскошного особняка семейства Малфоев. В креслах у неразожженного камина расположились две женщины. Одна из них, темноволосая с тяжелыми веками, вертела в пальцах узкий хрустальный бокал с красноватой жидкостью. Вторая — голубоглазая блондинка с аристократичными манерами — неподвижно сидела в кресле, положив вытянутые руки на резные подлокотники. Сидела она неестественно прямо, но даже приглядевшись внимательно, нельзя было понять, обусловлена ли ее строгая осанка впитанной с детства привычкой или попыткой скрыть напряжение и тревогу. Обе женщины молчали. Свечей не зажигали.

— Не волнуйся, Цисси, — наконец, произнесла темноволосая волшебница, медленно отпив из своего бокала. — Ничего с ним не случится. Получи такую рану я — и внимания бы на нее не обратила. Но ты же знаешь Люциуса. Твой муж очень дорожит чистой кровью, особенно своей собственной, — она усмехнулась, и добавила: — Да к тому же, хоть я и не питаю особой приязни к Северусу Снейпу, надо отдать ему должное — он знает толк в лечении магических ран не хуже целителей из Святого Мунго. К тому же Снейп обещал лично доставить твоего муженька домой.

— Я знаю, Белла. Я не волнуюсь. Я жду, — спокойно ответила ей Нарцисса Малфой.

В это время в вестибюле послышался звук распахнувшихся дверей, приглушенные голоса. Нарцисса направила свою волшебную палочку на люстру и свечи, которые тут же вспыхнули, осветив обширное пространство комнаты. В камине взревело пламя. По углам заплясали высокие тени.

Дверь гостиной распахнулась. На пороге стояли двое мужчин в пыльных дорожных мантиях. Один из них, черноволосый и черноглазый, поддерживал под руку второго — высокого блондина, потрепанный облик которого говорил о том, что этот утонченный аристократ переживает явно не лучшие свои времена.

Нарцисса встала им навстречу.

— Единственное, о чем я сейчас мечтаю — это сесть, — хрипло проговорил светловолосый волшебник и при помощи своего спутника проковылял в одно из кресел. Неловко повалившись в него, он застонал, прижимая руку к груди.

В это время второй из визитеров коротким кивком поприветствовал обеих дам.

— Неважно выглядишь, Снейп, — поигрывая бокалом, промолвила Беллатрикс Лестрейндж.

— Да уж получше Люциуса, — с кривой усмешкой ответил Северус Снейп.

— Спасибо за помощь, Северус, — простонал Люциус Малфой. — Может, посидишь с нами? — он жестом указал на соседнее кресло. — Выпьем чего-нибудь.

— Нет, благодарю, — сухо ответил Снейп. — Мне уже пора.

— Боишься надолго оставить школу без присмотра? — ядовито усмехнулась Беллатрикс. — Опасаешься, что детишки опять попытаются что-нибудь стащить?

Смерив ее равнодушным взглядом, Снейп ничего не ответил.

— Ты отправил меч Гриффиндора в мой сейф? — теперь уже без тени иронии спросила у него Беллатрикс.

— Можешь сама проверить в любое время, — бросил ей в ответ Снейп. — До встречи! — он снова кивнул всем присутствующим и направился к выходу.

— Спасибо, Северус, — произнесла Нарцисса Малфой, так и продолжавшая стоять у своего кресла. Северус коротко взглянул на нее, ничего не ответил и вышел из гостиной.

Нарцисса медленно опустилась в кресло.

— Как ты себя чувствуешь? — откинув с лица прядь волос, спросила она у мужа.

— Нормально, — глубоко вздохнув, ответил Люциус. — Северус дал мне с собой какого-то своего снадобья, сказал, что надо смазывать рану раз в день еще неделю, и потом от нее даже следа не останется... И все-таки я поражаюсь его способностям,— одобряющим тоном добавил он. — Без него мне пришлось бы сегодня туго... Может, он слезы феникса добавляет во все свои исцеляющие зелья?

— Ага, как же! — зло рассмеялась Беллатрикс.— Будет он тратить на твои царапины ценнейший эликсир, исцеляющий смертельно опасные раны! Это зелье он, наверняка, бережет в каком-нибудь укромном тайнике и использует только для спасения своей шкуры!

— Так ты и вправду веришь этим сплетням, будто у Снейпа есть запас чрезвычайно редко встречающихся слез феникса? — серьезно спросил Малфой.

— Верю, — кивнула Белла. — Этот плут своего не упустит. Наверняка еще при жизни Дамблдора он успел выклянчить у старика хотя бы чайную ложку слез его ненаглядной птички! И теперь бережет как зеницу ока.

— Да, возможно, — сказал Люциус, задумчиво глядя в пол.

Беллатрикс тем временем допила свое вино.

— Вы как хотите, а я пошла спать, — зевнула она. — Если мы собираемся поймать еще десяток магловских выродков, вставать придется рано.

— Ох уже мне эти грязнокровки, вообразившие себя волшебниками! — простонал Люциус, снова прижимая руку к сердцу. — Именно они оставляют на нашем теле такие ужасные раны!

— Перестань ныть, Люциус! — бросила ему в ответ Белла, вставая. — Твоя рана вовсе не была смертельной. Не пытайся увильнуть от своих обязанностей! Завтра ты отправишься на охоту вместе со всеми, иначе о твоих колебаниях узнает Темный Лорд!

Малфой недовольно скривил губы, но ничего не ответил.

Нарцисса тоже ничего не возразила на гневные выпады сестры против ее мужа. Ни тот, ни другая не заметили, как побледнела леди Малфой во время разговора о целительных слезах восстающей из пепла птицы. И как судорожно дернулась ее рука, нащупывая что-то в кармане платья.

В гостиной снова темно и тихо.

Беллатрикс давно ушла к себе в комнату. Люциус, после того как задремал прямо в кресле, тоже отправился в спальню.

Только Нарцисса Малфой продолжала сидеть в пустой остывающей комнате.

Она вновь потушила камин, люстру и свечи. Только полная луна по-прежнему глядела в резное ромбовидное окно.

Оставшись одна в темной гостиной, Нарцисса осторожно достала из кармана платья маленький флакон с золотистой опалесцирующей жидкостью.

Она поднесла пузырек совсем близко к глазам. В свете луны жидкость в нем мерцала и переливалась.

Как они только что говорили?.. «Ценнейший эликсир, исцеляющий смертельно опасные раны...» «Чрезвычайно редко встречающиеся слезы феникса...» «Бережет как зеницу ока...»

Точнее, берёг.

Она аккуратно убрала флакон обратно в карман. Вздохнула чуть тяжелее, чем положено чистокровной волшебнице из высшего круга. Устало откинулась на спинку кресла. Закрыла глаза.

Именно сейчас, в спасительной темноте, наедине сама собой, Нарцисса Малфой могла позволить себе маленькую слабость. Могла позволить себе выпустить на волю те мысли, которые сразу же неизбежно возникли в ее голове, когда она снова увидела его. Она могла позволить себе подумать о нем...

… Одно я могу сказать точно. Это не была любовь с первого взгляда. Скорее, наоборот. Сначала он мне совсем не понравился. Нескладный худощавый мальчишка с сальными черными волосами. Молчаливый полукровка, высоко задирающий нос, несмотря на свое сомнительное происхождение. Вечно мрачный и недовольный жизнью. К тому же постоянно таскающийся за этой гриффиндорской грязнокровкой Эванс.

Я посмеивалась над ним вместе с Люциусом, Эйвери, Мальсибером.

Я полюбила его не сразу.

Мы всегда были рядом: сначала — учились на одном факультете, потом — вместе примкнули к Пожирателям. Мы всегда были рядом, и никогда — вместе.

Я влюблялась в него постепенно.

В самом начале его учебы в Хогвартсе мы, чистокровные слизеринцы, смеялись: наверняка Распределяющая Шляпа ошиблась. Как еще объяснить, что этот немытый полукровка попал на Слизерин? Но очень скоро мы были вынуждены засунуть свои насмешки куда подальше. Будешь учтив с Сопливусом — даст списать домашнюю работу. Даже Люциус не пренебрегал помощью Снейпа. А позже они стали почти что приятелями. Если так можно выразиться. Слизеринцы не дружат, у них есть лишь понятие «общий интерес».

Итак, мы приняли Северуса Снейпа в свой круг. Мы не могли его не принять. Он был нужен нам, как бывает порой нужна чрезвычайно редкая деталь для слаженной работы общего механизма. Мы приняли его и оценили по заслугам. Особенно я.

Я отмечала и на уроках, и на собраниях Пожирателей смерти, как мало он говорил. Но то, что он говорил, было всегда важно, было всегда весомо настолько, что его молчание я стала ценить гораздо больше, чем общую болтовню. Ему не было равных в зельеварении. Он знал больше многих о Темных искусствах. Все его движения было быстрыми и точными, ничего лишнего. Он никогда не обещал того, чего не мог сделать.

Его беззаветная любовь к Эванс постепенно стала достоинством в моих глазах. Сентиментальные женщины боготворят однолюбов. Похоже, я оказалась одной из них...

Я видела, как замирает Северус, когда мимо него проходит Эванс в сопровождении своей «свиты» — Поттера, Петтигрю, Люпина и кузена Блэка. Я не могла не замечать, как провожает он ее восхищенным боготворящим взглядом, и с каким презрением и ненавистью смотрит на идущих за ней гриффиндорцев. Он готов на все ради нее. И я думала: «Вот бы ради меня кто-то был готов на все.»

Осознание моей любви к нему приходило ко мне постепенно. Может быть, именно из-за этой медленной «влюбляемости» мое чувство к нему стало таким сильным и прочным.

Пока я влюблялась в Северуса, Люциус влюблялся в меня. Он вполне недвусмысленно намекал, что больше всего на свете желал бы видеть великолепную благородную Нарциссу Блэк своей женой. Говорил, что я окажу ему честь своим согласием.

Я благосклонно принимала ухаживания Малфоя. Его любовь вполне соответствовала представлениям моей семьи об идеальном спутнике жизни для меня. Вот уж верно сказал один магловский писатель: «Любовь — чувство эгоистичное: один любит, другой позволяет себя любить». И я позволяла. Я уступала. Уступала своей семье, уступала Люциусу...

А проснувшись утром после выпускного бала, я абсолютно четко поняла, что люблю Северуса Снейпа. Но Северус любил только Лили Эванс. Вскоре Эванс вышла замуж за Джеймса Поттера. В это время я под самыми невероятными предлогами оттягивала помолвку с Малфоем. Я думала, что свадьба Эванс и Поттера что-то изменит. Как же я ошибалась!

… Мы с Люциусом навещали Северуса вскоре после свадьбы гриффиндорцев. Выглядел он отвратительно: бледнее обычного, темные круги под глазами, то тут, то там по дому стояли пустые бутылки огневиски. Мое сердце сжималось от боли.

Люциус тогда очень удивился произошедшему с приятелем. Разумеется, он не знал и так и не узнал причины. Он пытался завести разговор, Северус отвечал вяло и неохотно. Я знала, почему. Тут Люциус некстати начал говорить о свадьбе Поттера и Эванс. Неожиданно Северус резко перебил его:

— Не упоминай при мне имени Поттера!

— Не знал, что ты так болезненно воспримешь счастье своего врага, — Люциус усмехнулся.

В тот момент я поняла, что дело не в Поттере. Северус говорил о Поттере, но не говорил об Эванс. Он не просил не упоминать ее имени. Он не хотел стереть ее из памяти. Он не собирался забыть о ней навсегда. Он вообще не собирался о ней забывать.

Этим же вечером я дала свое согласие Малфою. Он был счастлив настолько, насколько вообще может быть счастлив утонченный чистокровный маг Люциус Малфой.

А ночью я плакала. Благородная великолепная Нарцисса Блэк ревела в подушку из-за полукровки Северуса Снейпа. Гордость не позволяла мне любить его открыто. Гордость не позволяла мне признаться ему в любви. Гордость не позволяла мне услышать его отказ из-за этой чертовой Эванс. Проклятая гордость! Она позволяла мне только плакать в темноте...

Я стала Нарциссой Малфой. Люциус окружил меня заботой и любовью. Для всех окружающих мы были идеальной парой, неприступной чистокровной четой Малфоев. Я благодарна мужу за его уважение, за нашу семью, за Драко. Но люблю я Северуса Снейпа. Люблю до сих пор.

А он любит Лили Поттер. До сих пор. Даже сейчас, когда ее уже семнадцать лет как нет в живых.

Но тогда получается... Это лишь мои догадки, но всё же... Порой мне кажется, что Северус гораздо больше верен Ордену Феникса, чем пытается показать. Что если он ведет двойную игру?.. Ради чего? Тут у меня только одно объяснение.

Ради Эванс.

Память Эванс для него также свята, как моя любовь к нему для меня. Я помню, как он был подавлен, после того как узнал о смерти Поттеров. Он считает себя виновным в их смерти. В ЕЁ смерти. Он рискует ради памяти Эванс, ради исправления своей роковой ошибки, а теперь — ради ее сына. Так на чьей он стороне? Мне все равно. Главное, чтобы с ним ничего не случилось...

С глаз долой — из сердца вон. У меня семья. Мне незачем думать о мрачном полукровке, навсегда поселившемся в моем сердце. Мне незачем с ним встречаться: к чему бередить свои раны? Мы почти чужие люди. Он не любит меня. Для него я — жена Люциуса Малфоя. И все. Так оно и к лучшему. Проклятая гордость, можешь спать спокойно. Но...

Мы с Люциусом часто видимся с профессором Снейпом. Драко учится сейчас у него. Я часто спрашиваю у него об успехах и промахах моего сына.

Мне часто хочется поговорить с ним и о другом. Мне хочется сказать ему, что он не одинок, что есть в мире человек, которому он может довериться, как самому себе. Который может его понять, потому что тоже однолюб, как и он.

И еще мне часто хочется быть с ним рядом, заглянуть преданной собакой ему в глаза, вдохнуть его дурманящий холостяцкий запах, согреть своим поцелуем его холодные губы, показать ему, какой горячей и страстной может быть неприступная Нарцисса Малфой...

Но это очень рискованно. Я не смогу остановиться. Я не смогу не предать Люциуса. А Люциус не заслужил такой боли. Ее заслужила только я. И моя проклятая родовая гордость.

Из-за нее я каждый вечер обречена смотреть в окно верхней башни Малфой-мэнора и ждать того, кто никогда не придёт...

Но однажды я пришла к нему сама. Судьба преподнесла урок мне и моей гордости, заставив от безысходности обратиться к тому человеку, которого так жаждало и так боялось мое сердце. Я пришла к нему просить за сына.

Темный Лорд дал Драко исходно невыполнимое поручение. Одно дело — посмеяться над моим сыном, задеть его гордость, уязвить самолюбие неисполненным приказом, но в этот раз Драко грозила гораздо большая беда, чем крушение честолюбивых надежд. Его ждала практически неминуемая смерть.

Люциус не мог защитить сына: попав в немилость у Темного Лорда, мой муж растерял всю свою спесь и смелость. Мне было жаль его, но надо было действовать. Оставался один человек, который мог помочь Драко, присмотреть за ним, отговорить от неверного шага.

И я пришла. Я просила самого дорогого для меня человека защитить другого самого дорогого для меня человека.

И когда наши руки сомкнулись, закрепляя Непреложный обет, когда наши глаза встретились, когда его губы произнесли «Обещаю», я на миг потеряла голову от мысли, что эта клятва для МЕНЯ, за МЕНЯ, ради МЕНЯ.

А дома, как и много лет назад, я снова ревела в подушку. Потому что поняла, на ЧТО обрекла Северуса, какому риску подвергла его жизнь, какое решение заставила его принять... Я поклялась, что верну ему долг, как только представится возможность...

Думаю, она мне однажды представилась.

Этой осенью, в конце октября, Темный Лорд дал Беллатрикс поручение, которое она должна была выполнить вместе с Северусом. Ей предстояло отправиться в Хогвартс, чтобы поговорить со Снейпом. Сам Темный Лорд в это время странствовал за пределами Британии.

Я вызвалась отправиться вместе с Беллой, чтобы повидать сына. На самом же деле я хотела не только увидеться с Драко. Я до сих пор не успела поблагодарить Снейпа за страшную ношу, которую он взял на себя вместо моего сына. Я хотела увидеть Северуса, впрочем как и всю свою сознательную жизнь. И боялась его увидеть столь же страстно.

Сестра не возражала, о побочной причине моего визита в Хогвартс она не догадывалась, и вот мы вдвоем трансгрессировали в Хогсмид.

День выдался пасмурный и промозглый. Холодные ветер срывал остатки листьев с придорожных деревьев и заставлял плотнее кутаться в мантию. Тучи низко висели над окрестностями Хогвартса. Местные жители попрятались в свои дома, подальше от непогоды. Встретившие нас брат и сестра Кэрроу выглядели не особо довольными.

— Что у вас с лицами? Неужели ученики не слушаются? — вместо приветствия криво ухмыльнулась Беллатрикс.

— Попридержи язычок, Лестрейндж! — прорычал Амикус. — Не будь я Амикус Кэрроу, если не научу их уважать и себя, и Темные искусства!

— Уж мы без устали трудимся, готовим Темному Лорду новых слуг, — поддакнула братцу Алекто. — А несогласные — получают по заслугам!

Вчетвером мы пошли из Хогсмида по дороге к Хогвартсу. С неба заморосил мелкий косой дождь.

— Это Снейп подпортил нам настроение, — продолжал Амикус.

— Снейп? — удивилась Беллатрикс. — Неужто этот болван жалеет грязнокровок?!

При этих словах Кэрроу виновато переглянулись.

— Нет, на грязнокровок ему плевать... Ну... Может, мы и перегнули палку...— пожал плечами Амикус и тут же воодушевленно добавил: — Но мальчишка был сам виноват! Нечего было лезть под руку!

— О чем ты?

— Да Северус взъелся на нас за то, что мы вчера поиграли Круциатусом с Лонгботтомом! Представь, мальчишка вступился за магловских выродков Криви!..

— Идиот, — равнодушно сказала Беллатрикс.

— Ну вот! А Снейп взвился: мол, это чистокровный, он, мол, еще пригодится Темному Лорду! Мол, нельзя применять к нему Непростительные слишком часто, чтобы не позволять ему тренировать волю. Видите ли, так он потом перестанет бояться и Круциатуса, и Империуса! Видите ли, так мы лишим Темного Лорда надежных слуг!..

— А в этом есть логика, — вдруг, неожиданно для самой себя, произнесла я. Беллатрикс с изумлением взглянула на меня, но промолчала.

— Так вот, — продолжал Амикус, как будто не услышав моего нечаянного замечания, — Снейп рассердился и пообещал нажаловаться на нас Темному Лорду. Понимаете теперь, почему у нас такое невеселое настроение?

— Ага, — кивнула Алекто. — А еще, стукач проклятый, сказал, что видеть нас не желает и в отместку сменил пароль у входа в директорский кабинет. Едва прежний успели запомнить. Как бишь его?.. «Иллициум верум»... Трава какая-то болотная... А новый пароль нам даже не удосужился сказать! Говорит, если что — я вас сам найду!

— Или, говорит, шлите сову! — у Амикуса от возмущения глаза вылезли на лоб. — Представляете?! Шлите, говорит, сову!

— Совсем обнаглел! — разошлась его сестра. — Пользуется тем, что Темный Лорд ему теперь целиком доверяет!

— Пожалуй, Снейп заслужил доверие Темного Лорда, — холодно отозвалась Беллатрикс. Лицо ее было неподвижно. — Но есть гораздо более преданные ему люди.

Тем временем мы дошли до замка.

Северус Снейп ожидал нас у входа в директорский кабинет. Горгулья предусмотрительно была отодвинута в сторону.

— О! Кого я вижу?! Беллатрикс! Какими судьбами? — Снейп изобразил радушную любезность. — Приветствую тебя, Нарцисса, — он коротко кивнул, взглянув на меня, и я, ответив кивком, попыталась унять сердцебиение.

— Дело есть по твою душу, — пробурчала Белла.

Знаком отослав обоих Кэрроу, Северус пропустил нас вперед по движущейся вверх лестнице.

— Дело? Ко мне? Подлому шпиону Ордена Феникса? — притворно удивился директор Хогвартса, толкнув входную дверь и жестом приглашая нас войти.

Вслед за сестрой я вошла в круглый кабинет. Здесь было почти также холодно, как на улице. Видимо из-за пасмурной погоды, несмотря на свет, струящийся из всех имеющихся светильников, в кабинете царила полутьма. Портреты прежних директоров Хогвартса молча смотрели на нас со стен. Портрет Дамблдора висел по центру, прямо над столом. Справа от него, на полке, стоял большой стеклянный ящик, где лежал, поблескивая рубинами, старинный меч Годрика Гриффиндора

Я осталась стоять у двери. Беллатрикс прошла через всю комнату и бесцеремонно уселась на край стола. Нарисованный Дамблдор с интересом наблюдал за ней.

Снейп встал у окна. Похоже, дождь снаружи усилился: по стеклу громко стучали крупные капли. Скрестив руки на груди, Северус вопросительно смотрел на Беллатрикс.

— Так какие у тебя могут быть дела ко мне? Ко мне, подлому шпиону? — снова повторил он. — Хотя... Может быть, последние события тебя немного убедили...

— Некогда мне с тобой болтать, — исподлобья взглянула Беллатрикс.

— Да, пожалуй, убедили... — продолжал Снейп, как будто ее не услышав. — Так почему же ты тогда до сих пор делаешь вид, что не доверяешь мне?.. А!.. Наверное, тебе не очень приятно, что я в последнее время приношу так много пользы Темному Лорду. В отличие от тебя...

— Замолчи! — разозлилась Беллатрикс. Она спрыгнула со стола и выхватила волшебную палочку. — Не смей издеваться надо мной, подлый...

— Белла! — не выдержала я.

— Так что у тебя за дело, Беллатрикс? — невозмутимо спросил Снейп, продолжая стоять в той же позе.

— Не у меня. У Лорда, — мрачно ответила та, убирая палочку, и, посмотрев вверх, на сверкающий меч, вдруг улыбнулась с самодовольным видом. — Я слышала, тебе не удается справиться с детскими шалостями.

— О чем ты?

— О мече Гриффиндора. Хорош директор, у которого из-под носа чуть не стащили меч трое детишек! — зло рассмеялась Белла.

— Никто его не стащил, — холодно ответил Снейп. — А охрана ценностей Хогвартса, по-моему, никак не относится к тебе, Беллатрикс.

— Ошибаешься, Северус! Еще как относится! — сестра продолжала самодовольно улыбаться. — Именно поэтому я и тут. Темный Лорд очень озабочен ситуацией с мечом Гриффиндора. Раз уж здесь, — она обвела рукой комнату, как бы имея в виду весь замок, — не могут обеспечить должный надзор, для большей надежности повелитель приказал тебе, Северус, спрятать меч в моем сейфе в Гринготтсе.

Ни один мускул не дрогнул на бледном лице Снейпа. Он как будто не слышал ядовитой колкости в голосе моей сестры. Я всегда поражалась его выдержке. Вместо ответа он прошел к столу, достал с полки над ним большой стеклянный ящик, вытащил оттуда меч и подал Белле. Прежде чем отдать его ей, он слегка пожал плечами, изображая явное недоумение, и сказал:

— Довольно странно, что Темный Лорд посылает самую верную свою последовательницу с таким малозначительным поручением, о котором я, кстати, был заранее проинформирован. Я считал, что Темный Лорд доверяет тебе более важные дела.

— Не тебе решать, что важно для Темного Лорда, а что нет! — с бешенством выкрикнула Беллатрикс, оттолкнув от себя протянутый ей меч. — Ты сам отнесешь его в Гринготтс!

— Как скажешь, — с полным безразличием вновь пожал плечами директор Хогвартса.

— Пойдем, Цисси! — почти прошипела сестра, и схватив меня за локоть, решительно двинулась к двери. Я беспомощно оглянулась на Северуса: он смотрел в окно.

Беллатрикс, не разбирая дороги, быстро шагала прочь от замка. Я еле поспевала за ней. Капли дождя больно хлестали по лицу. Остановить свою разгневанную сестру я смогла только у опушки Запретного леса.

— Белла! Подожди! А как же Драко?! Мне надо хоть увидеть его!

— Он уже не маленький мальчик, перестань сюсюкаться с ним, как с младенцем, — процедила Беллатрикс.

— Белла! — теперь уже рассердилась я. — Я для этого и отправилась с тобой!

— Ладно, иди, — она с досадой махнула рукой. — Только чем мне пока заняться? Так и тянет запустить в кого-нибудь Круциатусом!..

— Тогда тебе с нами! — к нам приближалась Алекто Кэрроу в сопровождении своего братца, тащившего за шиворот сразу троих мальчиков, связанных общей волшебной веревкой. Ребята молчали, но отчаянно вырывались из пут. Впрочем, безуспешно.

— Грязнокровки, — пояснил Амикус, глядя на меня. — Да и по заслугам! В следующий раз сто раз подумают, прежде чем высказывать свое мнение о наших методах обучения!

— Пойдем с нами Беллатрикс! — снова позвала мою сестру Алекто. — Расскажешь потом Темному Лорду, как качественно преподают волшебную науку в Хогвартсе. Уверена, ему понравится! Замолвишь за нас словечко.

— Ладно, — усмехнулась Белла. Было видно, что, предвкушение предстоящей расправы как рукой сняло ее напряжение. — Встретимся в Хогсмиде, в «Трех метлах».

Вернувшись в замок, я не сразу пошла в общую гостиную Слизерина, где должен был ждать меня Драко. Я все-таки решилась поговорить с Северусом. Меня так и подмывало это сделать. Поговорить наедине впервые за столько лет... Я не могла упустить этот шанс.

Перспектива провести несколько часов перед закрытой дверью, пытаясь задобрить горгулью, меня ничуть не пугала. Наоборот, меня подгоняла смутная уверенность, что я легко угадаю пароль, открывающий вход в кабинет директора Хогвартса.

Осмелевшая от своей внезапно свалившейся на голову свободы, я подлетела к каменной горгулье и, глубоко вздохнув, прошептала: «Лили...» Горгулья тут же отскочила в сторону.

«Ну конечно, — грустно подумала я. — Как может быть иначе?..»

Но уже через секунду моя грусть сменилась безудержной радостью. И все-таки Я буду с ним сейчас наедине! Я, а не она!

Спиральная лестница подняла меня к двери кабинета директора. Не думая ни секунды, наверное, впервые в жизни не считаясь ни с какими правилами, я, даже не постучав, резко распахнула дверь. Сердце трепыхалось, как крылышки снитча...

Северус сидел за столом, низко опустив голову. Перед ним на столе лежал, поблескивая рубинами в полумраке, меч Годрика Гриффиндора. А над столом в стеклянном ящике, вновь возвращенном на свое место, покоился … меч Годрика Гриффиндора.

Второй.

Мое сердце пропустило несколько ударов.

Я поняла, что катастрофически промахнулась. Самым правильным в этой ситуации будет тихонько закрыть дверь и уйти... Но тут Северус поднял глаза и увидел меня.

— Нарцисса?..— пауза в несколько секунд. — Ты что-то хотела?

Его голос даже не дрогнул, хотя выражение моего лица говорило яснее всяких слов, что я ВСЁ вижу. Мне отчаянно хотелось трансгрессировать.

— Да, Северус.

Молчание. Снейп не шелохнулся. Он смотрел прямо на меня. Меч лежал перед ним. Я неловко шагнула назад и закрыла перед собой дверь.

Через несколько секунд я услышала его голос:

— Входи.

Вернувшись в комнату, я увидела только один меч — в стеклянном ящике. Северус стоял за спинкой кресла. Он молча, без всякого выражения на лице, смотрел на меня. Я опустила глаза.

Я не могла произнести ни слова, а между тем мои мысли понеслись с молниеносной быстротой. Я понимала, что перешла допустимую границу. Я видела то, что видеть мне никогда не следовало. Теперь Северус опасается, что весь его тщательно продуманный план полетит к Мерлину на кулички из-за вмешательства глупой женщины. Надо срочно дать ему понять, что я не собираюсь ничего предпринимать против него. Но вся беда в том, что от волнения я не могла сказать ничего убедительного. Словно растеряла все слова. Да к тому же как ни пыталась я не смотреть на меч Годрика Гриффиндора, я ничего не могла с собой поделать: взгляд мой то и дело останавливался на ценной реликвии. Снейп не мог игнорировать этот взгляд. Но он молчал. А что, в конце концов, он должен сказать? Я разве ждала объяснений? Разве он обязан мне что-то объяснять? Разве я сама не понимаю, что все это значит... Мерлин великий, да перестану я, наконец, пялиться на этот проклятый меч или нет?! Похоже, говорить мне всё-таки придётся... Пока ещё не поздно...

— Северус... Так неловко получилось... — я понимала, что мои слова звучат очень глупо. — Прости, что я не постучала... Ворвалась к тебе... Я не хотела...

«Нет, именно этого я и хотела!» Слава Мерлину, он не может читать мои мысли. О, нет! Он-то как раз и может! Внезапная догадка поразила меня как громом. Ему ничего не стоит воспользоваться легилименцией! Люциус говорил мне как-то, что разве только сам Темный Лорд или Дамблдор владеют искусством проникновения в чужое сознание лучше Северуса Снейпа.

— Я пришла, чтобы... — невнятно бормотала я, глядя в пол. От страха, что он прочтет мои мысли, я совсем перестала соображать. — Я хотела... Я пришла поблагодарить тебя за помощь моему сыну.

Только молчание. Набравшись смелости, я посмотрела на Северуса.

Какие черные у него глаза... Черные и холодные, как вода на дне колодца... Никогда раньше не замечала... Не было возможности так долго на него смотреть... Всегда кто-то был рядом...

Надо просто говорить правду...

— Мне нет никакого дела до твоих планов. Никто ничего не узнает, клянусь. Я помню то, что ты сделал для Драко, — твердо сказала я. — Всё, что я сейчас видела... Этот меч... Меня это совсем не интересует. Я правда хотела только поблагодарить тебя за сына! Как глупо, что я не постучала!.. Северус, считай, что меня здесь не было!.. Кажется, это всё, что я хотела сказать, — с трудом заставив себя оторвать от него взгляд, я повернулась и решительно направилась к выходу. Хватит на сегодня самодеятельности!

— Нарцисса, как ты сюда вошла? — вдруг произнес он.

Мое сердце остановилось...

Я, наконец, всё поняла. Он опасался вовсе не за крушение своего рискованного плана!.. Если бы он боялся именно этого, проще всего было бы тут же стереть мне память...

Нет. Дело вовсе не в мече Гриффиндора... Совсем не в мече... Какая идиотская ошибка!.. Там, у каменной горгульи... Он понял, что я знаю пароль от входа в его кабинет, который никто не может знать... НИКТО НЕ ДОЛЖЕН ЗНАТЬ... Насколько внимательно я должна следить за его жизнью, чтобы знать о...

— Нарцисса, посмотри на меня.

Абсолютно четко представляя себе, что случится дальше, я медленно обернулась. Я успела увидеть направленную на меня волшебную палочку Северуса, и в ту же секунду кабинет исчез.

… Мне 11 лет... Макгонагалл снимает с меня Распределяющую шляпу и я иду за стол Слизерина. Люциус хлопает Северуса по плечу. Я сажусь напротив них. Скользнула взглядом по холеному лицу Малфоя, с недоумением остановилась на лице Северуса. Как мама этого мальчика разрешила ему ехать в Хогвартс в такой поношенной старой мантии?..

… Второй год в школе... Готовясь в библиотеке к уроку трансфигурации, я случайно услышала разговор Северуса и Эванс. Северус жаловался, что сломалось его последнее перо, которое он уже несколько раз чинил заклинанием «репаро», и теперь ему совсем нечем писать. Разумеется, Эванс сразу же великодушно предложила ему взять ее запасное перо, но Снейп категорически отказался. Принять ее подарок ему не позволяла гордость. Как я его понимала! Вечером в гостиной Слизерина я незаметно подкинула в его сумку свое запасное перо. Мне было невыразимо приятно видеть изумление Северуса, когда утром на уроке он вытащил из сумки совершенно целое, новенькое перо. Он так ничего и не узнал... Моя маленькая тайна.

… Новая картина. Кабинет зельеварения. Мне 13. Северус идеально приготовил зелье «живой смерти». Гораций Слизнорт умиляется очередному успеху своего талантливого ученика. На лицах некоторых ребят читается зависть... Я смотрю на Северуса. Я отлично вижу, что он горд своей работой, что ему приятно благосклонное расположение Слизнорта. Как это ни странно, но я за него рада...

… Еще один год в Хогвартсе. Северус и Эванс медленно идут по берегу озера. Пытаясь поддерживать разговор с окружающими меня девочками, я незаметно веду своих спутниц в ту же сторону, следом за абсолютно несовместимой на мой взгляд парой... Так я могу безопасно следить за ними... Что за дура эта Эванс! Неужели не видит, что это не просто дружба! А Северус! Северус! Как ему не стыдно! При его-то способностях таскаться за грязнокровкой, отказывающейся ценить его общество! А, может, ей это льстит, тешит ее самолюбие?.. Да что он в ней нашел, в конце концов!

… Следующее воспоминание... Я, Люциус и Северус идем по одной из улиц Хогсмида. Люциус держит меня за руку, мы уже считаемся парой. Они с Северусом обсуждают недавно найденные заклинания из области Темных искусств. Я незаметно касаюсь руки Северуса...

… Наша с Люциусом свадьба... Я улыбаюсь, кружась в свадебном танце... Натыкаюсь взглядом на стоящего в углу Северуса, медленно затухает моя улыбка... «Все в порядке?» — заботливо спрашивает Люциус. «Да, — отвечаю я. — Просто волнуюсь.» Он отворачивается, чтобы принять очередное поздравление, а я быстро утираю непрошеную слезу...

… Я в комнате в самой высокой башне Малфой-мэнора. Я смотрю в окно и машинально рисую пальцем на запотевшем стекле «С.С.»...

Резкая вспышка света заставляет меня открыть глаза, а затем исчезает. Я снова в полутемном круглом кабинете директора Хогвартса. Каким-то образом оказалась в кресле напротив директорского стола. Северус склонился надо мной. Кажется, я впервые в жизни вижу выражение изумления на его лице.

Теперь он знает всё.

— Северус...

— Нарцисса... Прости меня, — тихо говорит он.

Северус, ты был прощён ещё заранее... Глупо врать самой себе: я всегда хотела, чтобы ты узнал... Чтобы ты догадался... Я всегда этого хотела...

Я касаюсь его лица, нежно провожу ладонью по холодной щеке... В его взгляде появляется что-то... кроме бесконечного удивления... что-то другое...неосознанное... теплое... Я проваливаюсь в черноту его глаз... Кроме нас здесь никого нет... Кроме нас сейчас вообще больше никого нет... И какая разница, что будет потом... Я всегда этого хотела... Я тянусь к нему, я уже чувствую его дыхание...

Он осторожно, бережно отнимает мою руку от своего лица и подносит к своим губам. Губы у него тоже холодные. Выпустив мою руку, он неторопливо возвращается к окну. Я продолжаю как завороженная глядеть на его худую, чуть ссутулившуюся фигуру.

— Нарцисса, думаю, тебе пора, — произносит Снейп, глядя в окно. — Беллатрикс и Кэрроу, похоже, уже пресытились своими непритязательными развлечениями.

Голос его звучит очень спокойно. Конечно же, он прав. Словно очнувшись ото сна, я медленно понимаюсь и иду к двери. Но, взявшись уже за дверную ручку, всё-таки останавливаюсь.

— Северус...

— Да? — он неспеша оборачивается к мне.

— Береги себя, — чуть слышно говорю я.

Он смотрит на меня чуть дольше чем обычно. На секунду мне кажется, что в черных глазах вновь промелькнула неожиданная теплота, но это ощущение быстро проходит. Он строг и бесстрастен. Как всегда.

— Спасибо, Нарцисса, — сухо отвечает он и закрывает за мной дверь.

На следующий день сова принесла в Малфой-мэнор посылку, адресованную мне. Подписи не было. В маленькой коробочке лежал крошечный флакон с неизвестным зельем. «Слезы феникса» — прочла я на флаконе. С тех пор он всегда со мной...

… Когда я открыла глаза, луны за окном уже не было. В гостиной заметно похолодало.

Мышцы и суставы занемели от сна в неудобном положении. Я неловко поднялась с кресла и подошла к окну.

Небо на востоке медленно светлело. Начинался новый день. Ещё один день, когда я снова буду ждать того, кто никогда ко мне не придёт...

Есть ли дар ценнее, чем слезы феникса? Ценнее, чем сама жизнь?..

Если только любовь...

— Ваши усилия тщетны… Отдайте мне Гарри Поттера, и никто из вас не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы получите награду. Даю вам на раздумье время до полуночи...

Я стояла рядом с Беллатрикс, прямо за спиной Волдеморта, чей холодный и ясный голос раздавался теперь над окрестностями Хогвартса. Мысли мои были также холодны и ясны.

Это не моя война. Но у меня есть цель. Надо спасти Драко.

Надо вытащить Драко из Хогвартса, который грозит стать братской могилой преподавателям и ученикам, в том числе и моему сыну.

Я огляделась по сторонам. Сестра стояла справа. Она с почти животным вожделением смотрела поочередно то на Темного Лорда, то на школу, и на губах ее играла зловещая усмешка. Люциус стоял чуть поотдаль, за ее спиной. Он глядел в землю, и только я могла заметить, как мелко дрожат его пальцы. Северус... Снейп стоял слева от Волдеморта и, как и он, неотрывно смотрел на замок. Лицо его было бледно и непроницаемо. Я усилием воли отвела от него взгляд.

Будучи сочувствующей идеям Пожирателей Смерти, но не состоя в их рядах и не имея Черной метки, я могу оставаться вдали от битвы, но сын... Его надо найти. Беллатрикс слишком опьянена предстоящей схваткой, чтобы услышать мою просьбу, да и вряд ли она сочтет ее приемлемой, скорее рассмеется мне в лицо. От свой неуемной жажды крови сестра совсем потеряла голову... Люциус слишком напуган, чтобы пойти вразрез с волей Темного Лорда... Да к тому же у него нет больше палочки.

Если снова попросить Северуса... Попросить его снова рискнуть жизнью ради моего сына... А смогу ли я потом простить себе самой этот риск?.. Нет, я должна действовать сама.

… Во время первой атаки на Хогвартс, следуя по пятам за Пожирателями смерти, но не влезая в гущу событий, я исследовала коридоры и закоулки Хогвартса. Драко я не видела. Оставалась надежда, что он постарался укромно спрятаться.

Вернувшись в лагерь, я посоветовала мужу обратиться к Темному Лорду с просьбой о самостоятельном поиске Гарри Поттера, надеясь таким образом получить больше шансов найти Драко.

Смертельно бледный, с трясущимися руками, Люциус, низко склонив голову, пошел по пятам за Волдемортом.

Вскоре он вернулся, еще более перепуганный, чем прежде.

— Люциус, — я сжала его ладонь.

— Он задумал что-то... Он просил позвать Северуса, — затравленно оглядываясь по сторонам, сказал мой муж. Губы его дрожали. — Что нам делать, Цисси?! Что нам делать?

— Успокойся, — твердо ответила я. — Иди. Найди Северуса. Иначе Темный лорд сделает это сам.

Стараясь не показывать другим Пожирателям свое волнение, я до боли в костях сжала пальцы.

На какое-то время тревога за Драко отступила. Сейчас с ним все в порядке, в замке спокойно.

Желтая, болезненного цвета луна пряталась за несущимися по небу рваными облаками. В моей душе медленно, но неудержимо поднималась удушливая волна страха. Страха за Северуса. Что на этот раз задумал Волдеморт? Зачем ему нужен Северус? Что он хочет ему поручить? Я понимала, что задания Темного Лорда смертельно опасны. Как мне помочь Северусу?

Я видела, как Северус покинул наш лагерь, расположенный в глубине Запретного леса. Я оглянулась на мужа: Люциус сидел в одиночестве, погруженный в свои мысли, и, казалось, не замечал ничего вокруг. Сейчас я ему не нужна. Я тихо прокралась вслед за Снейпом.

Северус бесшумно двигался среди поросших мхом стволов деревьев. Я чуть слышно следовала за ним.

Мы вышли на опушку. Я остановилась в тени.

Я видела, как Северус подошел к Гремучей иве, едва не задевавшей его своими хлещущими ветвями.

Я видела, как Темный Лорд вышел ему навстречу откуда-то из глубины корней своенравного дерева. Волдеморт нажал на незаметный сучок на стволе, и движение ветвей прекратилось.

Я видела, как Волдеморт и Снейп скрылись в черном проеме. За своим повелителем, сворачивая кольца в защитном магическом шаре, тихо проплыла Нагайна. Гремучая ива снова встрепенулась, зашелестела листьями. Сердце мое защемило от дурного предчувствия. Я лихорадочно нащупала в мешочке, висящем на поясе, маленький флакончик со слезами феникса. На месте.

Через секунду я стремглав побежала вперед, прямо к воинственно потряхивающей ветвями Гремучей иве.

От непривычной скорости быстро сбилось дыхание, но я даже не думала останавливаться, чтобы отдышаться. Я не могла позволить себе опоздать... «Я должна успеть! Я просто обязана успеть! Я надеюсь, что успею...»