Я буду жить (гет)

За окном светило игривое июньское солнце, совершенно несвойственное для Лондонского лета. Крыша каждого дома и каждый камешек мощеной улицы отсвечивали белыми бликами, ослепляя каждого прохожего в этом городе. Казалось, мир, наконец, забыл все то зло, что когда-то творилось вокруг, и теперь повернулся лицом к свету, ища спокойствия и гармонии. Война закончилась несколько лет назад. Прошло то страшное время жестокости и насилия, которое заставляло всю магическую братию вздрагивать от любого шума и крика.

Все было хорошо уже четыре года. В том числе и для героев той незабываемой весны. Гарри смог пройти вступительные испытания в Аврорат и теперь сражался с остатками вражеской стороны, отыскивая незамысловатые убежища Пожирателей смерти и разыскивая изобретателей всяческого оружия и зелий, так или иначе связанных с Темной магией. Рон уехал в Румынию к своему старшему брату Чарли, поначалу только на недолгую стажировку. Но, несмотря на то, что особой тяги к любым магическим существам у него никогда не наблюдалось, он остался там насовсем, объяснив друзьям, что так проще пережить все потери, которые принесла ему эта война. А Гермиона...

Гермиона уже который день лежала на кровати в своей маленькой квартирке на окраине Лондона, неподвижно уставившись в одну точку. Она не плакала, нет, но по щеке предательски катились хрустальные слезы, разбиваясь о шерстяное бордовое покрывало. Окна повсюду были закрыты и занавешены плотными шторами, поэтому сейчас здесь было невыносимо душно. Однако Гермиона словно не замечала этого. Она не видела ни палящих лучей полуденного солнца, ни звездного сияния ночного неба — она вообще не ощущала какого-либо движения жизни, и лишь стрелки часов могли напомнить ей, что время не остановилось. Впрочем, часы — это, наверно, последнее, что могло привлечь сейчас ее внимание. Ей было просто наплевать на все, что происходит вокруг. И так продолжалось уже неделю.

Никто из ее друзей и коллег не мог достучаться до нее или проведать. На доме стояли защитные чары, которые не позволяли войти внутрь ни обычным маггловским способом, ни через каминную сеть, и даже трансгрессировать. Многочисленные совы с письмами из Министерства, от Поттера и четы Уизли бились о стекла крыльями, стучали клювом, но в итоге, оставшись без ответа, возвращались ни с чем. Лишь пару раз до Гермионы дошел патронус-олень, который голосом Гарри умолял ее ответить и выйти из заточения, но девушка только сама для себя покачала головой и вновь уткнулась в промокшую насквозь подушку.

Ей ничего не хотелось. Часами глядя в потолок, она забывала есть и пить, изредка засыпая на короткие промежутки. Но даже во снах ее не покидала эта грусть и тоскливое настроение. Иногда, правда, она вставала с постели, шла на кухню и варила обжигающий кофе. Этот напиток, приготовленный самым обычным способом, она любила с самого детства. Такие минуты, когда девушка стояла у плиты со спичками в руках, вносили в эти серые скучные дни хоть какое-то разнообразие и на некоторое мгновение высушивали ее слезы. Но даже и это мгновение не отнимало у Гермионы пустого взгляда заплаканных глаз. Что-то зашипело, и коричневая жидкость с брызгами и пузырьками стала выплескиваться из крохотной алюминиевой посудинки. Девушка медленно повернулась и выключила газ, затем взяла турку и, так же не спеша, начала переливать кофе в большую белую кружку с зелеными полосками.

— Зелеными, — зачаровано прошептала Гермиона и тут же отскочила на шаг, выронив емкость, которую она только что держала в руках. Раздался звон, остатки напитка разбрызгались по полу, оставив следы еще и на поношенных джинсах и футболке. Рука немного горела, но Гермиона только поморщилась, скорее от неудовольствия, чем от боли.

— Неудачница! — сквозь зубы бросила она сама себе. Сделала один глоток из кружки, и, снова оказавшись в какой-то прострации, вернулась в спальню. Там она на секунду остановилась, услышав стук очередной совы, а затем бессильно опустилась на изрядно помятую постель. Лежа на спине со вновь влажными ресницами, Гермиона рисовала палочкой в воздухе непонятные каракули, составленные из блестящих прозрачных нитей. Такие узоры теперь часто летали над ней, и, лишь падая почти до самого пола, беззвучно сгорали, обращаясь в разноцветные искры.

Казалось бы, что могло стать причиной того, что сильная и стойкая Гермиона Грейнджер вдруг заперлась в четырех стенах, забросила свою любимую работу, забыла о друзьях и вот уже семь дней безразлично смотрит в потолок и беззвучно роняет слезы? Просто она никак не может принять того, что столкнулась с таким предательством, с такой подлостью. Она не может свыкнуться с мыслью, что потеряла... жизнь, в его лице. Что у нее осталось? Одни воспоминания. Счастливые воспоминания, которые делают ее лишь еще несчастнее. Что это было? Любовь, влюбленность, увлечение? Гермиона не знает и, более того, даже не стремится узнать. Впервые ей не хочется копаться в причинах и обстоятельствах. Какая разница, как это все называется, если для нее он, так или иначе, навсегда останется жизнью... Он. Девушка так и не привыкла называть его по имени и до сих пор боится произносить его даже про себя, даже в собственных мыслях. Подумав об этом, Гермиона резко выдохнула.

— Малфой, Малфой, Малфой, — словно в отместку себе затвердила она, сначала шепча, а затем срываясь на крик. Внезапно замолчав, Гермиона ударила свободным кулаком по одеялу и со злостью рассекла воздух палочкой — звук битого стекла возвестил о временной гибели китайской фарфоровой вазы.

Скажи кто ей раньше, что Гермиона Грейнджер будет убиваться из-за предательства какого-то там ненавистного хорька, она бы лишь презрительно расхохоталась и швырнула парочку отрезвляющих заклятий в лицо этому шутнику. А теперь? Да и как вообще получилось, что заклятый враг, этот аристократичный, чистокровный и не в меру заносчивый Драко Малфой стал ее жизнью? Жизнью истинной гриффиндорки, рассудительной, храброй и предусмотрительной Гермионы Грейнджер, умницы, сражающейся на стороне любви и света?

Двенадцатый удар. Часы, каким-то чудом уцелевшие в беспорядочном разгроме, возвестили о начале восьмого дня непонятной истерики. Впрочем, несмотря на всю нервозность ситуации, Гермиона еще не утратила способности рассуждать, и сейчас ее мысли навязчивым роем крутились в голове. О чем она думала? О, именно сейчас девушка, пусть и не совсем логическим путем, пришла к выводу, что больше всего в своей жизни она ненавидит... квиддич. Да, квиддич. Эту совершенно бесполезную дурацкую игру, в которой кучка несмышленых существ гоняется за идиотскими мячами, получая при этом по башке, и поднимает восторженные вопли при каждом прибавлении очков. Нет, Гермиона совсем не понимала спортивного азарта игроков и болельщиков, как не понимала она и их восторженности по поводу завершения соревнования. Именно это завершение и бесило ее, рождая в ней неимоверное раздражение. Золотой снитч и подвиг ловца. Гермиона задохнулась от осознания собственной ненависти, перебирая в памяти тот злополучный день.

— Джинни, ты уверена, что Гарри не обидится, если я не стану надевать этот чудовищный полосатый костюм? — Гермиона отвернулась от зеркала и скорчила выразительную гримасу. Ее рыжая подруга подняла глаза и недовольно кашлянула:

— Ну, я обязательно возьму черно-желтый шарфик, — быстро добавила Гермиона. Глядя на ее умоляющий вид, Джинни вдруг рассмеялась и подошла поближе.

— Ты меня вообще когда-нибудь слушаешь? — она театрально вздохнула. — Еще неделю назад, кажется, я говорила тебе, что Гарри отказался от контракта с Уимбурнскими Осами. Ну, помнишь, мы тогда еще торт несли, большой такой, с вишнями.

— Почему? — с непонимающим видом перебила ее подруга.

— Что почему? — снова улыбнулась рыжеволосая девушка. — Почему ты не помнишь или почему мы тащили торт?

— Почему Гарри не захотел играть? — Гермиона стала стаскивать с себя «наряд» болельщицы.

— Ох, подруга, зря все-таки считают тебя самой внимательной, — Джинни шутливо покачала головой. — Все из-за МакЛагена, Гарри заявил, что не будет в одной команде с этим идиотом, что он надоел ему еще во время учебы. Тем более, у него полно работы в Аврорате. Так, ну чего у тебя там?

Гермиона в это время еле-еле выпуталась из ненавистного одеяния и теперь копалась в небольшом дорожном чемоданчике в поиске нового наряда.

— Ну, и что же мне выбрать? — девушка задумчиво закусила губу и вдруг резко развернулась. — Стоп! А зачем мы тогда собираемся туда?

— О, это будет интереснейшая игра. Паддлмир Юнайтед в этом сезоне просто стирает все границы, — восхищенно воскликнула Джинни. — Говорят, обновление игроков пошло им на пользу: за последние лет 13 они впервые смогли пробраться так далеко в таблице.

— Я все равно ничего не понимаю, — усмехнулась Гермиона. В отличие от Джинни, которая сама неплохо играла в квиддич, ее подруга совсем не интересовалась новостями спорта и не следила за итогами соревнований.

— Ну Гермиона, ну пожалуйста! Ты должна, ты просто обязана составить мне компанию. Да, и билеты уже куплены.

— Ладно-ладно. Заодно посмотрим на Кормака, — подмигнула Гермиона. И они обе расхохотались.

Стадион поразил Гермиону своей красотой и шумом, который создавали тысячи болельщиков. Конечно, масштаб этого мероприятия значительно уступал по величине Чемпионату по квиддичу, на котором девушка присутствовала почти семь лет назад, но все же здесь было великолепно. Многоярусные ложи были поделены на два сектора, окрашенные в разные цвета: темно-синий и черно-желтый. Там и тут сновали толпы болельщиков, отовсюду были слышны крики, свист, и звонкий смех.

— Не желаете ли приобрести чего-нибудь, милые девушки? — обратился к двум подругам толстенький лысоватый мужчина, одетый в черную блестящую мантию. В руках он держал маленький деревянный сундучок. — Статуэтки с символикой, самонаводящиеся миниколдоаппараты, запечатлялки, информ-свитки...

— Нет-нет, — Гермиона отмахнулась от него, словно от назойливой мухи.

Продавец уже обиженно поджал губы, когда Джинни дернула подругу за рукав и, подбежав поближе, заглянула в сундучок. Лысый тут же расцвел в улыбке.

— Нам, пожалуйста, пару омниноклей, — очаровательно вскинув глазки, сказала рыжая, и, заплатив, тут же схватила Гермиону и потащила ее куда-то наверх.

Проблуждав несколько минут среди черно-желтых кресел, они, наконец, остановились, удостоверились, что все правильно и, облегченно вздохнув, уселись.

— Займите ваши места согласно купленным билетам, — рассмеялась Джинни.

Гермиона улыбнулась.

— Но почему мы сидим в этом секторе?

— Ну, как ты должна помнить, эти билеты мы брали, думая, что играть будет Гарри. Хотя, ты права, теперь мне что-то совсем не хочется болеть за Уимбурнских Ос.

— И как ты только выговариваешь это дурацкое название? — с усмешкой поинтересовалась Гермиона. Джинни только пожала плечами, и они снова рассмеялись. У девушек было прекрасное настроение, каждая из них сейчас находилась в предвкушении чего-то забавного и удивительного. Гермиона огляделась. Они сидели в одном из средних ярусов, окруженные незнакомыми волшебниками, которые действительно были похожи на ос в своих полосатых мантиях и костюмах. Сверху над ареной висело огромное табло, которое сейчас показывало логотипы обоих команд — два скрещенных камыша с одной стороны и большую стилизованную осу с другой. Постепенно толпа внизу становилась меньше, все расходились по своим местам, матч должен был начаться через несколько минут.

Шум потихоньку стихал, и откуда-то с противоположной стороны раздался сильный громкий голос, приветствующий болельщиков и приглашающий команды на поле. Дождавшись объявления о начале, игроки один за другим вылетели с противоположных концов арены. Раздались восторженные возгласы и радостное жужжание с трибун. Гермиона лишь вертела головой из стороны в сторону, пытаясь уловить движения, пока не вспомнила про омнинокль. В отличие от нее, Джинни была полностью поглощена зрелищем и, не отрываясь, смотрела на поле. Все тот же голос уже рассказывал присутствующим о составе команды Ос. Девушки обе усмехнулись, услышав фамилию МакЛагена.

— А теперь представляю вам всеми любимую команду Паддлмир Юнайтед, — комментатор сделал паузу, подождав, когда утихнут овации, и продолжил. — Эта команда не перестает удивлять нас своими успехами и болельщики надеются, что сегодняшний матч не станет исключением. Позвольте мне познакомить вас с игроками Паддлмир Юнайтед. Вратарь — Майкл Стиверс, ловец — Драко Малфой, охотники — Кира Грей...

— Что?! — разом воскликнули обе девушки и с недоуменным видом повернулись друг к другу.

— Ты не говорила, что... — медленно начала Гермиона.

— Поверь, я и сама не знала. Даже и не смотрела списки, — отрывисто ответила Джинни.

— Да уж, хорошенькое развлечение. Там — МакЛаген, здесь — Малфой.

— Знаешь, так даже лучше, — вдруг встрепенулась рыженькая. — Никаких переживаний, потрясений и разочарований.

— Я и не больно собиралась переживать, — фыркнула про себя Гермиона.

Прошло уже почти три часа с начала игры. Поначалу команды не отставали друг от друга, по очереди забивая голы, но теперь ситуация изменилась. Удача как будто отвернулась от Юнайтеда, и их противники смогли вырваться вперед на 190 очков. Конечно, игра еще не была закончена, но болельщики в темно-синем секторе были заметно огорчены происходящим. Гермиона устало наблюдала за командами, со скучающим видом жуя конфетки. Однако ее вид вовсе не говорил о том, что ей совсем не было интересно. Просто девушка пока не определилась, радоваться ей или огорчаться, она не могла определиться со своими симпатиями, поэтому не могла сказать, победа какой команды была бы предпочтительнее. С одной стороны, ей, так же, как и в школе, был неприятен Малфой, и она бы отдала все, чтобы увидеть недовольство и раздражение на его лице. Но с другой стороны, оплошность Уимбурнского ловца была бы отместкой за Гарри, а Гермиона очень любила своего лучшего друга. И, пожалуй, последнее чувство было все-таки сильнее ненависти к слизеринцу. Провалившись в такие рассуждения, девушка не сразу поняла, что происходит на стадионе. А все вокруг шумели, галдели и хлопали, многие даже повыскакивали со своих кресел и отчаянно вцепились в омнинокли. Гермиона посмотрела на табло, но там не было никаких изменений — счет оставался прежним. Она прислушалась к голосу комментатора, который доносился сквозь крики толпы.

— Неужели близится конец матча? Кажется, ловцы увидели снитч! Кто же сумеет быстрее поймать его?Болельщики ахнули — игроки чуть не столкнулись, лишь в последний момент, успев свернуть в направлении маленькой дорожки из золотых искорок.

— Малфой или Брайн? — между тем продолжал комментатор. — И? Опасная ситуация. Игроки не хотят уступать друг другу, но схватить снитч сможет только один!

Конечно, Паддлмир Юнайтед и поддерживающие их волшебники прекрасно понимали, что даже если Чарльз Брайн не поймает золотой снитч, Уимбурнские Осы все равно выиграют, пусть и с небольшим перевесом. Однако последний рывок мог поставить красивую точку в этой игре.

Гермиона и Джинни неотрывно следили за ходом действий. Они видели, как оба ловца летят плечо в плечо за золотым шариком, пытаясь оттолкнуть другого. Они видели, как те совершают почти одинаковые пируэты, кружась по всему периметру арены. И они видели, как неожиданно подлетевший бладжер задел метлу игрока в полосатой мантии, который от такого толчка перевернулся и закрутился в воздухе. Его противник, Драко Малфой, успел воспользоваться этим моментом. Мгновение, и снитч уже трепещет крылышками в его руке.

«Как и на том чемпионате», — подумала Гермиона.

— Эх, жаль все-таки, — протянула Джинни. Ее подруга слегка кивнула, и они, взявшись за руки, чтобы не потеряться в толпе, направились к выходу. Пока они спускались, разговаривать было совершенно невозможно, так как повсюду верещали радостные болельщики этого сектора, но, спустившись, девушки решили поделиться впечатлениями. Вернее болтала одна Джинни, а Гермиона лишь спокойно ее слушала. Они проходили мимо нижних служебных помещений, когда рыжеволосая, наконец, подвела итог своим рассуждениям.

— Определенно обидно, что они не выиграли, первоклассная игра. Мне понравилась эта команда, несмотря даже на присутствие в ней Малфоя.

— Хм, и чем же я тебе не угодил, мисс Уизли? — послышался голос сзади. В его тоне читалась легкая усмешка, раздражение и огромная усталость.

— Ты? — Джинни обернулась. Малфой все в той же темно-синей мантии стоял около двери, которая, видимо, вела в раздевалку.

— Я, — все так же устало ответил он, затем поднял глаза и немного ядовито улыбнулся: — Слова о первоклассной игре, надеюсь, можно считать комплиментом?

Джинни собиралась уже сказать что-то нелицеприятное, но Гермиона, до этого тихо стоявшая рядом, схватила ее за руку.

— Пошли. Не связывайся ты с этим... — она исподлобья посмотрела на Малфоя и сквозь зубы прошипела. — ...Хорьком.

— О, наша заумная Грейнджер. Или ты теперь очередная Уизли? — растянуто произнес слизеринец. — Сбавь свою спесь, идиотка, здесь охрана, — прорычал он, увидев как Гермиона тянется за палочкой. — Не думаю, что нападение на игрока останется безнаказанным для тебя.

— Ты не меняешься, Малфой. Все та же привычка прятаться за чужие спины, — девушка вдруг стала удивительно спокойной и взяла подругу за руку. — Пойдем, Джинни.

— Но... — рыжеволосая хотела было что-то возразить, но Гермиона уже тащила ее к выходу.

«Ты тоже осталась такой же, Грейнджер», — вздохнул про себя Драко.

«Надо было дать ему в глаз!» — пронеслось в голове у Джинни.

«Странно, что он не назвал меня грязнокровкой», — подумала Гермиона.

— Гарри! Кажется, я нашла то, что мне нужно, — Гермиона повернулась, но друга рядом не было. — А, ладно, — добавила она тихо сама себе.

Они бродили по этому книжному магазину уже около часа. Хотя, нет: бродил здесь только Гарри, а его подруга тщательно исследовала полки в поисках нужных книг. Наверное, Поттер сейчас и сам удивлялся, как он согласился пойти с ней — книги были излюбленной вещью Гермионы, и в их обществе она могла проводить недели. Что самое главное, Гарри это знал, однако же все равно составил ей компанию.

Магазин отличался огромным размером и интересным оформлением — он скорее был похож на библиотеку. Десятки отделов, сотни полок с книгами, движущиеся лестнички, чтобы было удобнее рассматривать верхние полки. Это было одно из любимых мест Гермионы.

Внутри было мало покупателей, впрочем, как и каждое утро — любители просыпались лишь ближе к вечеру. Сначала Гарри как преданная собака ходил хвостом за девушкой, скучающим взглядом осматривая полки и изредка вздыхая — нельзя сказать, что руководства по зельям ему очень нравились. Поэтому вскоре ему это надоело, и Гарри незаметно переместился в секцию боевых заклинаний и защитных чар.

Гермиона между тем нашла все, что ее интересовало, и теперь в ее руках лежали две небольшие книги. Со своими находками она и отправилась искать друга, который потерялся среди всего этого великолепия.

Из ближайшей секции вдруг выбежали маленькая девочка лет трех. Она была одета в миниатюрную серебристую мантию, из-под которой виднелось желтое платьице. Короткие хвостики с такими же желтенькими бантиками делали ее похожей на маленькую бабочку. Девочка негромко смеялась, а пробежав мимо Гермионы, на секунду остановилась, взглянула на нее большими голубыми глазами и помчалась дальше. Девушка улыбнулась от умиления и вдруг услышала знакомый бархатный голос. Правда, в этот раз он был не таким жестким.

— Кэрол, ты можешь хоть на минуту остановиться? Вернись немедленно! Куда ты убежала?

И из-за ближайшей полки с книгами появился Драко Малфой. Гермиона удивленно взметнула брови. Конечно, она сразу узнала обладателя этого голоса, но все же его появление было для нее неожиданным.

— А, Грейнджер, это ты, — заметно похолодевшим тоном бросил Малфой и посмотрел по сторонам. — Неугомонная девчонка!

— Прости, что? — вышла из ступора Гермиона.

— А? Нет, это не тебе, — даже не смотря на нее, ответил юноша. Его взгляд блуждал где-то вдали, но он как будто не собирался уходить. — Ладно, — махнул он рукой. — Сейчас сама прибежит.

И Драко повернулся к Гермионе. Какое-то время они оба молчали, словно разглядывая друг друга. Впрочем, девушка именно это и делала: изучала… и любовалась. Он по-прежнему был красив и аккуратен и выглядел достаточно солидно в брюках и зеленой рубашке. Гермиона про себя отметила, что он ни капли не похож на спортсмена. Все профессиональные игроки, которых она знала, были крепко сложены и всегда довольно просто одеты.

«Впрочем, это же Малфой», — подумала она. И, чтобы как-то избавиться от этого напряженного оценивающего молчания, решила что-нибудь, наконец, сказать.

— Эта девочка, — Гермиона кивнула в сторону полок, — она твоя…?

— Нет, — оборвал ее Драко. — Это дочь Блейза.

— Когда это ты успел полюбить детей? — Гермиона попыталась спросить это заинтересованным тоном, но вышло достаточно резковато. Она уже вообразила, как Малфой сейчас пошлет ее куда-нибудь подальше, и заранее приготовилась для защиты.

Однако Драко вместо того, чтобы огрызнуться, вдруг мечтательно улыбнулся и хмыкнул. Гермиона поежилась. Ей сейчас очень хотелось исчезнуть отсюда, провалиться сквозь землю: этот неловкий разговор ее ужасно напрягал. Но в то же время, что-то будто не позволяло ей сейчас уйти.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — взгляд Малфоя вновь стал обжигающе колючим. Он, прищурившись, приблизился, посмотрел девушке прямо в глаза и лишь одними губами по слогам произнес. — Ни-че-го!

— Гермиона, все хорошо? — донесся до слегка испуганной девушки приближающийся голос Гарри. Она нервно посмотрела по сторонам и увидела своего друга. — Отойди от нее!

— Не кипятись, Поттер! Все в порядке с твоей подружкой, — ухмыльнулся Малфой. Потом развернулся и быстро зашагал прочь. Уже почти у выхода из магазина к нему подбежала все та же маленькая девочка и что-то быстро затараторила.

— Да, моя Каролина, — удивительно мягким голосом ответил ей Драко, и Гермиона увидела, как он аккуратно взял ее за руку и повел на улицу.

Гарри непонимающе глянул на подругу и пощелкал пальцами у нее перед лицом:

— Эй, Гермиона, все нормально? Он что-то сказал тебе? Он тебя обидел?

— Нет, — тихо вздохнула она, а про себя добавила: «Просто он действительно изменился…»