Сестрёнка (джен)

Рон гордился собой. Он помог Гарри Поттеру одолеть самого Того-Кого-Нельзя-Называть! Он заработал пятьдесят очков для Гриффиндора за "лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса"! А Фред и Джордж сразу после того, как это стало известно, отправили сову родителям, где со всем смаком описали ситуацию!

Маму, правда, больше обрадовало другое: совсем неплохие оценки, которые он получил по экзаменам. Странно так: она сейчас не очень радовалась тому, что он действительно сделал, но была очень счастлива по поводу того, в чём на самом деле было не так уж много его заслуги — если бы не помощь Гермионы, он вряд ли бы справился так хорошо.

Гермиона. Гермиона и Гарри. Теперь у него были самые настоящие друзья. Никого из своих братьев он не мог назвать своими друзьями. Джинни ему тоже сложно было бы назвать подругой. Конечно, он ведь так долго не виделся с нею. Вот в детстве они часто играли вместе, всё-таки они — самые младшие дети в семье и в любом случае рядом друг с другом они находились гораздо больше, чем с другими...

— Я всегда знала, что ты умничка, — заявила мама утром, когда Рон спустился к завтраку. — И я уверена, ты будешь учиться лучше, чем... — она скосила глаза на Фреда и Джорджа. — ...некоторые твои братья.

Ну вот, началось. Вчера они уже поздно добрались до дома, и родители без лишних слов отправили всех спать после трудного дня, а вот сегодня... И между прочим, мама зря так не ценит Фреда и Джорджа, они очень умные, иначе они бы не смогли придумывать разные приколы, и упорные, ведь у них часто что-то не получается, но они никогда не унывают, а продолжают работать. По крайней мере, они сами так говорят.

Мама крепко обняла Рона, и он подумал: "Мерлин, дай здоровья Гермионе Грейнджер!"

Отец, напротив, был впечатлён его смелостью.

— Горжусь тобой, сын...

— В самом деле, па, представляешь? Наш крошка Ронни! Кто бы мог подумать!

— Да ладно тебе, братец Дред! Меня вот больше интересует, как он умудрился сдать зельеварение на "Выше ожидаемого", а, Ронни?

— Гермиона Грейнджер заколдовала Снейпа, и он поставил всему Гриффиндору хорошие оценки, — фыркнул Рон. Близнецы переглянулись и громко протянули:

— Ах Гермио-она...

Рон уже усомнился в своих хвалах, которые он мысленно воздал близнецам. Хотя... То, что они умные и настойчивые, ещё не означает, что они такие уж приятные в общении.

Рон решил не дожидаться подколов Фреда и Джорджа по поводу помощи Гермионы и поспешил ретироваться в свою комнату. Однако побыть наедине с собой у него не получилось: к нему постучали. Рон тихо выругался, подходя к двери.

— Фред, Джордж, если вы не прекратите, я всё расскажу маме про... О, привет, Джинни!

Рыжеволосая девочка в длинной ночной рубашке улыбнулась и быстро обняла его.

— Привет. Я проснулась, услышала ваши голоса и сразу же вскочила с постели. А о чём вы говорили? О той игре в шахматы, да? Фред и Джордж так сбивчиво написали, что я ничего не поняла. Может, сам расскажешь?

Рон смотрел в улыбающееся лицо младшей сестры, в её сияющие карие глаза и вдруг подумал, что хотел бы выглядеть в этих глазах героем. И он рассказал...

Нет, он не прибавил ничего лишнего, вроде бы даже особо не хвастался, но Джинни на самом деле посмотрела на него как на героя, так что он даже слегка смутился.

— И ты решил пожертвовать собой ради друзей?

— Ну-у... — ничего вразумительнее он не мог придумать. Но Джинни и не ждала от него ответа:

— Как выглядели летающие ключи? А шахматные фигуры? А почему...

Когда Рон ответил на все вопросы Джинни, он подумал, что его сестре стоит стать следователем в аврорате: ни одна деталь конкретно этого приключения и остальной его школьной жизни не была обойдена её пристальным вниманием. Ну и конечно, задание напоследок:

— Рон, надень школьную форму. Ну пожа-алуйста!

И когда она успела? Выбежала из комнаты ведь буквально на пару минут, только чтобы дать ему переодеться, а сейчас заходит — и в руках ваза с огромным букетом ромашек.

— Представляешь, оказывается совсем недалеко от нас есть целое ромашковое поле! Я вчера днём сходила туда и насобирала ромашек — хотела принести тебе в комнату к твоему приезду. Не успела... — она поставила вазу на стол и обернулась к брату. — Ой, Рон, какой ты взрослый! — Джинни радостно хлопнула в ладоши. — Только вот галстук у тебя на сторону сбился, дай поправлю...

— Ай-й, Джин, что ты делаешь?! А если я тебя так же!

Сказала, что хочет поправить галстук, а сама возьми и начни щекотать брата! Коварная. Ну ничего, даром ей это не пройдёт...

— Рон, хватит! Ну всё, хватит уже...

Заливисто смеясь, она переступает босыми ножками по ковру и вдруг, запнувшись о тумбочку, вскрикивает и падает...

Рон подхватывает её, прежде чем она касается пола, и осторожно сажает на ковёр. Она поднимает на него влажные от слёз глаза. Он кладёт руки ей на плечи, пытаясь успокоить, она вся дрожит и всё смотрит, смотрит на него.

— Я так испугалась...

Рон прижимает её к себе и ласково гладит по длинным спутанным волосам. Он не знает, что ей сказать, чтобы утешить, помочь ей прийти в себя, он не знает, но губы сами собой разжимаются и произносят слова:

— Не бойся, Джинни, я с тобой...

И в этот момент он понимает, что он всегда будет рядом с ней. Чтобы защитить, поддержать, успокоить. Потому что он старше. Потому что он взрослый. Потому что она его младшая сестрёнка.

Сестрёнка...