Дамское счастье (гет)

Послевоенный мир не стоял на месте. Магическое сообщество будто пробудилось от какой-то дремы, окутывавшего его дурмана и с фанатическим рвением ринулось наверстывать упущенное. Магазины на Диагон аллее и в Хогсмиде снова открылись, и их владельцы шли на немыслимые траты, чтобы привести вывески и фасад зданий в порядок.

Но если мир и лишился очередного темного лорда, это еще не означало, что справедливость восторжествовала. Тяга к власти у некоторых представителей магического сообщества никуда не делась. К таковым, в частности, можно было отнести некоторых реабилитированных упивающихся, а именно, Люциуса Малфоя и, кого бы вы думали? Да, да, Северуса Снейпа.

Не страдающий тщеславием, подобно Люциусу, Снейп был честолюбив, болезненно честолюбив.

И честолюбие это, множество раз страдавшее во времена гнета Его Темнейшества, теперь могло быть удовлетворено единственно доступным зельевару способом, а именно, изготовлением высококачественных снадобий. Изготовлением на продажу. Именно! Гордость Северуса Снейпа молчала под Силенцио, в то время как ее хозяин не стеснялся называть себя коммерсантом.

Идея открыть парфюмерный магазин принадлежала Люциусу, у которого, положительно, был нюх на прибыльные предприятия. Северусу не пришлось долго раздумывать над принятием решения, ибо в своем таланте он не сомневался. Кроме того, пришло время завоевать самому этот непокорный и неблагодарный магический мир, который, думается, лишь из жалости помиловал его и наградил в довесок орденом Мерлина, чтобы завуалировать эту самую жалость.

Нет, не для того все эти годы боролся и страдал Северус Снейп, чтобы жить милостью победителей.

Небольшая лавка с парфюмерией быстро набирала обороты. Женщины без конца толпились в маленьком помещении в поисках подходящего аромата. Люциус не уставал подсчитывать доходы и хвалиться Северусу, повторяя, что его идеи не иначе — гениальны. Северус лишь фыркал в ответ на подобные замечания. Надо признаться, он и сам был доволен предприятием. Наблюдать из тени соседнего помещения за происходящим было...приятно. Все эти женщины, такие разные, попадая в этот благоухающий уголок, будто теряли голову. Глаза их загорались лихорадочным огнем, а галеоны, казалось, сами кочевали из кошельков посетительниц в кассу магазинчика.

Через некоторое время ажиотаж вокруг парфюмерного магазина достиг такого масштаба, что добропорядочные мужи начали подозревать зельевара в мошенничестве. Поговаривали, что вместо духов там продается самая обыкновенная амотренция. Иначе как объяснить то сумасшествие, в которое повергла женщин всея магической Британии парфюмерная лавка?

Не прошло и трех месяцев, как заказы на поставки начали поступать со всех уголков континента, даже тех, где о наличии волшебников и не подозревали. Так в магазине появился еще один отдел, занимавшийся корреспонденцией и рассылкой товаров.

Через полгода понадобилось вдвое увеличить торговую площадь и разделить отдел почтовых заказов на отдел корреспонденции и отдел отправки. Теперь на предприятии вместо двух учредителей и продавца трудилось уже более 15 человек, а клиентура лишь расширялась.

Но назвать этот успех обыкновенной случайностью не смог бы даже самый наивный маг. Действительно, с расширением магазина появилось и множество нововведений. Например, по воскресеньям в нем устраивалась ярмарка ароматов, что подразумевало более чем 30 процентные скидки на товар, который не удалось продать за последний месяц. Это решение было вполне обоснованно, ибо парфюмерия, тем более в магическом мире — материя тонкая и капризная, сроки годности на нее весьма ограничены, точно так же как и сроки хранения некоторых ингредиентов. Такая особенность производства предполагала почти безостановочный процесс. Но обороты магазина уже исчислялись десятками тысяч галлеонов, поэтому варка не прекращалась порой даже ночью. Конечно, это не придавало красоты и ухоженности нашему мастеру зелий, но пока женщины заходили в магазин, который тянул их туда, как зачарованных, Северус Снейп вполне довольствовался такой необычной формой власти над ведьмами.

Однажды вечером за бутылкой огденского Люциус заметил:

— Что-то ты совсем осунулся, дружище! Своей физиономией ты, пожалуй, мог бы распугать наших посетительниц, случись тебе появиться в зале продаж.

На это замечание Снейп ожидаемо скривился и сообщил, что не намерен тратить и без того дефицитное время на собственную «физиономию».

— Знаешь, Северус, я уже давно размышлял над идеей принять в штат ассистента зельевара..

— Ни за что! Неужели тебе не известно, Люциус, каких недоумков мне приходилось обучать все эти годы? А надеяться, что до нашей лавчонки снизойдет гениальный выпускник какой-то иной школы, едва ли приходится. Конечно, я не отрицаю, что твой сын, к примеру, не относился к категории недоумков, но нельзя же, в самом деле, ожидать, что наследники знатных магических семей бросятся устраиваться подмастерьями в парфюмерный магазин!

— Нет, конечно. Но ты недальновиден, Северус. Есть вполне походящий класс магического сообщества, который называется грязн...магглорожденные. Я понимаю, что требовать от них гениальности не приходится, но на аккуратный механический труд помощника они вполне сойдут. Разве нет? Я вовсе не питаю иллюзий на твой счет, Северус. Ты никогда не позволишь даже искусному зельевару находиться в твоей лаборатории на равных с тобой правах, — после этих слов Люциус слегка ухмыльнулся, делая очередной глоток виски.

— Я пока прекрасно справляюсь сам, Люциус. — Снейп угрюмо уставился в камин, где весело потрескивали дрова.

— Ты невыносим, — теперь уже раздраженно фыркнул Малфой, — тебе необходим отдых! Если ты не в курсе последних дел, так я открою тебе тайну — наши обороты растут! Да, и не в долях процента, а десятками! Ты, в конце концов, загнешься и подведешь все предприятие, которое я собственными потом и кровью ставил на ноги — при этом Люциус театрально заломил руки, — где я, в конце концов, найду тебе замену?!

Снейп закатил глаза, — вот и наймешь кого-нибудь из своего «выгодного» класса магического сообщества!

Что тут сказать? Северус не знал...точнее, очень хорошо знал, с кем связался и отпирался последние двадцать минут лишь из вредности.

— Северус, я вложил большую часть капитала в это предприятие и имею право принимать решения! Поэтому завтра же направлю к тебе ряд претендентов. В ярмарочный день можно и отложить ненадолго дела.

С этими словами Люциус поднялся из кресла, показывая тем самым, что разговор окончен, пожал товарищу руку и вышел.

— Нет! Неверно! Вы когда в последний раз открывали книгу по элементарному зельеварению? Вон отсюда и чтоб ноги вашей тут не было!

— Северус! Ты разогнал почти всех претендентов, едва взглянув на них! — Люциус был явно разочарован.

— Ты видел этих болванов? Да половина из них начинали труситься как полоумные, даже не приступив к практической части! Боюсь предположить, что они могли бы тут натворить, допусти я их к котлам — Северус возмущенно расхаживал из угла в угол в просторном помещении, устроенном под лабораторию в подвале магазина, — лучше я загнусь от усталости тут в одиночестве, чем пойдет прахом весь наш труд, Люциус. Уж не для этого ты, надо полагать, старался последний год.

— Я допускаю, что планки твои как нигде высоки, как допускаю и то, что иначе наш товар не пользовался бы таким спросом, но люди в лаборатории нужны. Там за дверью еще несколько человек. Прошу тебя, прояви некоторое терпение. Помощник в лаборатории нам крайне необходим!

— Вот же заладил, — буркнул Снейп, — ладно, веди своих смертников, приму всех сразу, пусть сначала с тестовым заданием справятся, потом посмотрим, кто окажется наименее безнадежен.

— Вот это другое дело! — и Люциус выскользнул из лаборатории вновь повеселевший и занятый размышлениями о грандиозном будущем их магазина.

Тем временем закатное солнце клонилось к горизонту, освещая теплым оранжевым светом верхушки деревьев и домов Хогсмида. Магазинчики и лавочки начинали закрываться, продавцы спешили после трудового дня по своим домам. Однако лавка с самой популярной ныне во всей магической Британии парфюмерией все еще приветливо встречала посетителей звоном колокольчика над входной дверью, а внутри неестественно бодрый и крайне вежливый приказчик был готов продемонстрировать и описать в лучших выражениях весь имевшийся ассортимент.

— Такое ощущение, что он работает под Империо, — Гермиона Грейнджер недовольно наморщила носик, увидев упомянутого приказчика, который соловьем заливался, расписывая последние новинки одной даме, внимавшей ему, разинув рот.

Мисс Грейнджер впервые зашла в упомянутую лавочку. Следует отметить, что дело не обошлось без настойчивых уговоров Джинервы Поттер (в девичестве Уизли). Джинни битых три месяца уговаривала Гермиону «окунуться в этот необыкновенный мир ароматов». Наконец, мисс Грейнджер сдалась. Сегодня у нее были некоторые дела в Хогсмиде, и она, надеясь отвязаться от настойчивых увещеваний подруги, решила зайти в парфюмерную лавку.

Зайдя внутрь, Гермиона прошлась между рядов, заставленных доверху всевозможными благовониями. Да, следовало признать, что работа проведена колоссальная, и что все содержимое витрин очень недурного качества.. Но к чему устраивать такой ажиотаж над бесполезными вещицами? Ведь имея такой талант и такой незаурядный ум, коим обладал мастер зелий, вполне можно было бы производить что-нибудь более полезное. Гермиона фыркнула, услышав в очередной раз, как за стеллажами, отделявшими ее от прилавка, приказчик что-то очень настойчиво предлагал очередной посетительнице. Пора бы и честь знать, решила девушка и собралась уже повернуть к двери, как прямо передней вырос Люциус Малфой собственной персоной. От неожиданности Гермиона даже попятилась. Но вскоре взяла себя в руки, нацепила на лицо маску презрительного безразличия и собралась продолжить путь к намеченной цели.

Люциус же и не думал встретить в своем магазине умницу Грейнджер. Он разгуливал между стеллажами собственного магазина, предаваясь честолюбивым размышлениям. Такое времяпрепровождение случалось у него довольно часто. Обычно дело заканчивалось очередным выгодным нововведением.

Так и сегодня, устав от полного фиаско, которым заканчивалось каждое собеседование у Северуса, Малфой предпочел подождать друга в компании полок с благовониями.

Увидев мисс Грейнджер, Люциус даже слегка опешил, но в следующий момент уже взял себя в руки и изобразил на лице отстраненно-вежливое выражение, которое теперь ему приходилось держать в присутствии всех «победителей»...чтобы не заподозрили чего.

— Мисс Грейнджер! Какой приятный сюрприз! Желаете приобрести какой-нибудь особенный аромат? — Люциус так и лучился благодушием.

— Нет, благодарю вас, мистер Малфой, — Гермиона предприняла вторую попытку выбраться из злополучного места.

— Может быть, вас интересует открывшаяся недавно в нашем магазине вакансия помощника зельевара? — не многие знали, подобно Северусу, что отделаться от Люциуса, когда последнему что-то нужно — бестолковая затея.

— Вакансия? — выпалила девушка, однако очень скоро устыдилась своей несдержанности. Незачем этому индюку знать, что она уже полгода ищет подходящее место.

Нет, героев магического мира, кавалеров всех возможных орденов Мерлина не лишили возможности сделать карьеру и добиться высоких постов. Но Гермиона всегда была исключением из всех возможных правил. Она не хотела получить «нагретое» место в министерстве. Кроме того, повзрослев, она сильно сомневалась, что даже ее заслуги перед магическим сообществом не помогут ей в борьбе за права домашних эльфов.

Окончив школу, Гермиона поступила в магический университет в Ирландии, окончила его экстерном и стала работать подмастерьем в лавке зелий под началом довольно угрюмого и сварливого мага. Само собой, чем дальше от эпицентра боевых действий, тем меньше значимость героев. Старый мистер Скинфлинт слышал о Волдеморте ровно столько, сколько писали местные газетки в их провинциальном городке. То есть, почти ничего. Но Гермиону это более чем устраивало. Вдали от послевоенной суеты, преувеличенного внимания к героям войны и, что скрывать, вдали от боли потерь, которая еще была свежа, мисс Грейнджер чувствовала себя свободной. Да, именно свободной. Она могла дни напролет бродить по совершенно немагическому лесу в поисках подходящих ингредиентов, гулять по узким улочкам небольшого ирландского городка, слушая необычный диалект местного населения. Тихая жизнь здесь позволяла забыться, давала шанс научиться жить по-новому, как если бы не было на свете никакого избранного и его соперника.

Но прошло несколько месяцев, а Гермиона никак не могла добиться от мистера Скинфлинта хоть каких-нибудь полезных знаний и умений. Уезжая в такую глушь, мисс Грейнджер не учла, что и уровень познаний местных магов окажется весьма заурядным. Поэтому Гермиона сначала вернулась в Лондон, где снимала небольшую квартирку, потом, сдавшись на уговоры друзей, переехала в Годрикову Лощину во вновь отстроенный коттедж четы Поттеров. Там она, не желая оставаться без дела, нашла себе применение в качестве домашнего зельевара, лекаря и, время от времени, сиделки. Почти сразу после того, как Гарри и Джинни поженились, у них родился первенец, Джеймс. И если первое время Джинни сама справлялась с обязанностями сиделки, то по прошествии четырех лет, не выдержала и отправилась на поиски работы. Очень скоро рыжая бестия стала самым популярным спортивным комментатором на местной лондонской радиостанции. Таким образом, к заботам Гермионы прибавилась еще забота о маленьком Джеймсе. А Поттеры будто нарочно искали Гермионе побольше забот, чтобы их подруга не сбежала повторно от всех ради карьеры и научной деятельности. Сама же Гермиона весьма страдала в вынужденном бездействии. Поэтому неожиданное предложение Люциуса Малфоя ее ошеломило и даже обрадовало...ровно до того момента, как она осознала, ЧЬЕ это было предложение.

— Да, мисс Грейнджер. Я предлагаю вам пройти собеседование, которое в данный момент мой коллега Северус проводит в подвальном этаже с остальными претендентами на должность.

Гермиона продолжала неподвижно стоять перед блондином, пытаясь до конца вникнуть в суть происходящего.

— Не смущайтесь так. Я знаю, чем вы сейчас занимаетесь. И не смотрите так удивленно. Мне полагается знать все обо всех, — закончил самодовольно Люциус, надеясь произвести впечатление.

Гермиона лишь поморщилась, но продолжала молчать, ожидая, что еще скажет Малфой.

— Так вот, я считаю, что ведьма вашего уровня могла бы нам очень подойти.

— С чего вы взяли, сээр, что я заинтересована в этой вакансии? — возмущение все же взяло верх, и Гермиона вернула себе прежний презрительно-невозмутимый тон.

— Да лишь потому, что сидеть на шее у Поттеров не очень благородно и совсем не по-гриффиндорски — тут Люциус позволил себе ухмыльнуться. Все-таки, лучшее средство борьбы — давить на уязвимые места оппонента. Только слепой мог бы пропустить тот лихорадочный огонек, который зажегся в газах Грейнджер, когда он упомянул о вакансии. К тому же, зная гриффиндорку, не составило труда понять, что она тяготится вынужденным бездействием.

Гермиона возмущенно сопела, не находя в себе силы ответить колкостью на колкость. Люциус счел это удобным случаем и продолжил:

— Да бросьте, Гермиона, вы абсолютно ничего не потеряете, если попробуете. Кроме того, у вас появится отличный шанс оценить свои знания и навыки в зельеварении. Вы ведь заканчивали факультет прикладной алхимии, если не ошибаюсь? — вежливо-осведомленный тон, от которого гриффиндорке сделалось не по себе.

В конце концов, желание занять себя чем-то и тщеславный порыв доказать некогда грозному профессору зельеварения, что его уроки не прошли даром, взяли верх, и Гермиона обреченно произнесла:

— Хорошо, я согласна.

Довольный собой, Люциус поспешил предложить девушке руку, которую та, впрочем, проигнорировала, и прошествовал с ней в подвальный этаж.

Едва они спустились по крутой винтовой лестнице, как из-за показавшейся внизу двери послышалось отчетливое шипение, принадлежавшее никому иному, как самому мастеру зелий.

Услышав знакомые с детства презрительные интонации, Гермиона инстинктивно сжалась. Но тут же одернула себя, мысленно напомнив, что уже давно не студентка и снятие баллов ей больше не грозит. Люциус, уловив реакцию девушки, насмешливо ухмыльнулся, однако поспешил придать лицу услужливо-вежливое выражение — совсем ни к чему лишаться еще одной претендентки, возможно, последней из толковых. Постучав для приличия в дверь лаборатории, Люциус не замедлил тут же войти в помещение, галантно придерживая дверь перед Гермионой.

Внутри царил настоящий разгром. Котлы были разбросаны по всей лаборатории, свитки пергамента в беспорядке парили над столами. Бледные, судя по всему, насмерть перепуганные претенденты стояли неподвижно, не смея шелохнуться. На фоне этого хаоса особенно выделялось бледное, перекошенное от негодования, лицо Северуса Снейпа. Увидев, наконец, посетителей, мастер зелий немного пришел в себя и уже в своей обычной манере рявкнул:

— Все вон! Немедленно!

Бедолаг словно ветром сдуло. Люциус взирал на это зрелище с притворно скорбным выражением. Гермиона же успела освоиться, философски напомнив себе, что некоторые вещи не меняются, и стояла подле Малфоя с абсолютно невозмутимым видом.

Успев справиться с беспорядком взмахом палочки, Снейп выжидательно уставился на вновь прибывших.

— Северус, позволь представить еще одну претендентку на роль ассистента зельевара, — при этих словах Люциус сделал театральный жест в направлении Гермионы.

— Благодарю, Люциус, у меня отличная память на моих учеников, — холодно отозвался зельевар. Сегодняшний день отнял у него все силы. Это было даже хуже круглосуточного производства парфюмерии. Такое столпотворение бездарей в одном месте Северус мог наблюдать разве что на третьем курсе Хаффлпаффа. Да и то, в последнем случае хотя бы присутствовало некоторое усердие. Измотанный и злой, Снейп меньше всего ожидал увидеть всезнайку Грейнджер в своей лаборатории.

— Тем лучше, Северус! Я уверен, ты прекрасно осведомлен об уровне знаний и способностях мисс Грейнджер, чтобы незамедлительно принять решение об ее профпригодности в нашем деле, — было очевидно, что и Люциус порядком устал от этого бесконечного дня. Он был почти уверен, что в сложившихся обстоятельствах Северус, скорее всего, уступит. Тем более, что о лучшей претендентке на должность ассистента не приходилось и мечтать.

Несомненно, Северус осознавал выгодность ситуации, а также то, что Люциус все равно настоит на своем. И дабы лишний раз не вступать в заведомо проигрышные прения, тем более при Грейнджер, зельевар с выражением крайнего неудовольствия сказал:

— Испытательный срок. Три месяца. Срок не обсуждается! — последнюю фразу мастер зелий прибавил, заметив, что Грейнджер собралась что-то возразить в ответ.

— Прекрасно, Северус! Я полагаю, у мисс Грейнджер нет возражений? — преувеличенно бодро подвел итог беседы Люциус, и, не дав Гермионе возможности вставить слово, быстро выпроводил ее из лаборатории со словами:

— Увидимся завтра, мисс Грейнджер! Работу начинаем в восемь. Но должен вас предупредить, Северус не привык начинать так поздно. Поэтому, на первых порах вам не помешало бы приходить пораньше, — и, помолчав, добавил, — ведь окончательное решение о профпригодности претендента будет приниматься с учетом мнения Северуса. Что ж, так или иначе, желаю вам успехов, мисс Грейнджер! — с этими словами Люциус практически вытолкал опешившую Гермиону за дверь магазинчика. Только когда жалобно звякнул колокольчик над дверью, Гермиона будто очнулась от морока, не отпускавшего ее на протяжении последнего получаса. Гриффиндорка медленно брела по опустевшей улочке Хогсмида, пытаясь осознать, во что только что ввязалась. А главное — что скажет Джинни, так усердно рекламировавшая ей этот магазин. Какая ирония судьбы! Вместо клиента стать сотрудником. Стоит сначала переговорить с Гарри. С этой мыслью Гермиона аппарировала в Годрикову Лощину. И весьма обрадовалась, застав, на кухне Гарри и Рона, которые с заинтересованным видом пялились монитор. По выходным они регулярно устраивали нечто вроде спорт клуба со сливочным пивом и просмотром маггловского футбола по маггловскому же телевизору, которым Гарри не так давно обзавелся к вящему удовольствию мистера Уизли. Артур нередко захаживал к Поттерам поглазеть в "этот необыкновенный аквариум".

Бросив пакеты с покупками на стол, Гермиона устало опустилась на стул. Видимо, что-то ненормальное было в ее выражении лица, потому как футбольный матч вместе со сливочным пивом были моментально забыты, а на лицах друзей появилось вопросительно-озабоченное выражение. Не дожидаясь расспросов и втайне радуясь отсутствию Джинни, Гермиона выпалила всю историю ее сегодняшних приключений на одном дыхании. После чего молча уставилась на озабоченные лица товарищей.

— А ..эм.. Ты уверена, Гермиона?

— Как я могу быть уверена, Рон! Ты меня не слушал? — иногда рыжий товарищ ее ужасно раздражал своей бестолковостью.

— Может, мне следовало бы сначала навести некоторые справки на эту контору? — министерская карьера Гарри порой оказывалась довольно полезной, — ты ведь слышала, о чем поговаривают? Будто основной причиной успеха предприятия является амортенция. Они могут быть опасны, Гермиона. Хотя мы пока ничего на них не имеем, но жалобы от разоряющихся не по дням, а по часам мужей, поступают в наш отдел с завидной регулярностью.

— Спасибо за заботу, Гарри, но я думаю, что это предрассудки. Слабый всегда ищет виновного в своих невзгодах. Меня больше беспокоит реакция Джинни. Ведь я не смогу, как раньше, приглядывать за Джеймсом. Да и аптекарь из меня выйдет никудышный, если я буду тратить почти все свое время на варку благоуханных, но совершенно бесполезных снадобий.

— Если ты уверена в безопасности авантюры, то о Джинни можешь не беспокоиться. Я с ней поговорю. Ты же не собиралась всю жизнь работать сиделкой, не правда ли? Она поймет.

— Спасибо, Гарри! — Гермиона встала, обогнула стол и чмокнула друга в макушку, — я иду спать, дабы не опоздать на рандеву со Снейпом, — при этом имени мальчишки синхронно скривились, что вызвало улыбку Гермионы. Какие же они, в сущности, дети.

— Гермиона, погоди, Снейп не самое главное, я бы советовал тебе быть осторожнее с Малфоем. Если ему удалось втереться в доверие новому правительству...

— Я вполне осведомлена о том, что за человек Люциус Малфой, Гарри. — Гермиона брезгливо передернула плечами, а герой магического мира лишь согласно кивнул. Порой, в стремлении оградить от опасности близких людей, Поттер выпускал из виду, что многое из пережитого во время войны его друзья разделили с ним почти поровну.

Туманное утро встретило Гермиону хмурыми тучами и пронизывающим ветром, а торговая улица Хогсмида — пустыми в этот час магазинами. Одним словом, все импонировало унылому настроению гриффиндорки. Даже горячий ароматный кофе не смог помочь делу, как не помогли и ободряющие взгляды Гарри, собиравшегося в министерство. Весь путь от пункта аппарации Гермиона проделала автоматически, прокручивая в уме все, что знала о косметическом зельеделии. К реальности ее вернула вынырнувшая будто из ниоткуда яркая и, по мнению гриффиндорки, несколько вычурная вывеска парфюмерного магазина, гласившая «Дамское счастье». Скривившись от пафосного названия, Гермиона решительно толкнула дверь, заставив пронзительно звякнуть дверной колокольчик. Этот звук показался воем сирены в непривычной для этого заведения тишине. Аккуратно притворив за собой дверь, девушка прошествовала по знакомой винтовой лестнице в подвал и в нерешительности остановилась перед дверью, ведущей в лабораторию. Едва занеся руку, чтобы постучать, Гермиона вздрогнула от шипящего и определенно раздраженного «Входите уже!». Глубоко вздохнув и еще раз напомнив себе о том, с кем ей предстоит иметь дело, Гермиона решительно вошла в помещение.

— Пройдите за дальний стол, котел и все требуемые для изготовления основы ингредиенты, как вы, наверное, успели заметить, я уже за вас приготовил, — профессор Снейп сегодня определенно был не в духе,— надеюсь, с варкой вы справитесь. Это уровень пятого курса, школьного, разумеется.

На этих словах профессор отвернулся к своему котлу и с невозмутимым видом продолжил работу. Гриффиндорка же буквально онемела от негодования. Указывать ей на опоздание и сомневаться в том, способна ли она варить зелья из школьной программы?! Так рано не начинают работу ни в одном учреждении! Если только работа не круглосуточная.. Взглянув украдкой в сторону зельевара, Гермиона отметила характерные темные круги под глазами профессора, даже осанка несколько потеряла от тяжелой и, очевидно, бессменной работы. Устыдившись своего негодования, Гермиона молча принялась за работу, размышляя о том, стоят ли все эти галлеоны такого адского труда.

Через некоторое время наверху послышался шум, чьи-то шаги, голоса. Настал час открытия магазина. Оставалось только удивляться, откуда у волшебников находится время на посещение магазина в будний день. Волшебниц, поправила себя Гермиона. Наверняка, это жены богатых чистокровных магов, протирающих мантии в министерстве. Война мало что изменила в магическом сообществе. Разве что предрассудки несколько поистерлись. Передовой и «маггловский» ум Гермионы Грейнджер не мог мириться с продолжающимся застоем в развитии магического сообщества. Но идти против системы оказалось сложнее, чем бороться с Волдемортом. Вздохнув собственным невеселым мыслям, Гермиона продолжила работу.

— Если вы надеялись, мисс Грейнджер, валять дурака, вам следовало раньше предупредить об этом, — казалось, этот человек не умел говорить без раздражения и язвительности.

— У меня нет ни малейших претензий к работе, сээр, — подавив волну негодования, Гермиона напомнила себе о намерении не поддаваться на провокации зельевара.

— Будете дерзить, мисс, ваша зарплата покажется смешной даже хогвартским эльфам!

— А что помешает мне уйти от вас в этом случае, мистер Снейп?! — данное себе обещание не реагировать на колкости дало трещину и грозило рассыпаться мелкими осколками.

Выразительный взгляд зельевара в сторону гриффиндорки заставил Гермиону покраснеть как первогодку, будто Снейпу и в самом деле хватило бы наглости лезть в ее мысли. А мысли эти были о необходимости получить новые знания у лучшего, что скрывать, зельевара магической Англии, и возможно, всей Британии. По некоторому размышлению, Гермиона пришла к выводу, что работа с Северусом Снейпом настолько выгодна, что за нее впору платить, а не получать деньги. Но признаться в этом работодателям девушка не решилась бы и под угрозой применения непростительного. Хотя, ощущение, что Снейп раскусил ее мотивы, не покидало Гермиону до конца рабочего дня.

Уходя из лаборатории поздним вечером, Гермиона отметила, что зельевар не собирался прекращать трудовой деятельности. Но не решившись ничего сказать по этому поводу, гриффиндорка попрощалась и, ожидаемо не получив ответа, отправилась домой.

На пороге Гермиону встретила Джинни. По лицу последней невозможно было понять, надвигается ли буря, или Гарри все же успел принять первый удар стихии на себя.

— Гермиона! Я так рада за тебя! Это же просто рай работать в самом популярном дамском магазине! — Джинни только что не приплясывала от возбуждения.

— Какое уж там удовольствие, Джин. Я весь день в подземелье провела, — Гермиона устало сбросила башмаки и плащ и поплелась за щебечущей Джинни на кухню.

— Но как же! Неужели ты и в перерыв не выходила! — всплеснула руками подруга.

— Эмм..у меня создалось впечатление, что перерывы там не предусмотрены, — на этой фразе Гермиона заметно напряглась под недоумевающим взглядом Джинни, к которому присоединился очень похожий взгляд Гарри, вошедшего вслед за ними на кухню.

— Я всегда утверждал, что Снейп мерзавец! — Гарри в негодовании сжимал кулаки.

Джинни бросила предостерегающий взгляд в сторону мужа и повернулась к Гермионе:

— Но Герм, это же нарушение не одного десятка статей магического трудового законодательства о правах волшебников!.. — миссис Поттер хотела еще что-то сказать, но Гермиона устало перебила:

— Мне кажется, он работает там сутками, — и, заметив, что друзья собираются продолжать возражения, добавила, — это мой шанс получить знания, бесценные сведения, которым не учат ни в одном магическом университете, — на этих словах Джинни закатила глаза, а Гарри только сокрушенно покачал головой.

— Гермиона, ты должна обещать нам, что не станешь себя изводить работой ради предполагаемых знаний, которые ты хочешь получить от Снейпа, — под испытующими взглядами Поттеров Гермионе ничего не оставалось, как согласиться.

— Как ты находишь свою новую ассистентку? — Люциус с весьма довольным и не менее раздражающим видом вплыл в скромную гостиную зельевара.

— Мне, к счастью, не приходится еще и разыскивать моих помощников, Люциус! — на последней фразе аристократ расхохотался:

— Северус, да у тебя чувство юмора, оказывается, имеется. Надо полагать, старина Люциус был прав, когда нашел тебе помощника? — хорошее настроение Малфоя, казалось, невозможно испортить ни хмурым видом, ни язвительными комментариями.

— Однако я пришел не для того, чтобы нарушать твое уединение в редкий выходной день, Северус. У меня появилась замечательная мысль устроить прием и пригласить на него наших самых преданных клиенток, — на этих словах лорд Малфой самодовольно ухмыльнулся, — разумеется, приглашения будут раздаваться путем жеребьевки при покупке косметики, ибо даже колоссальные площади Малфой мэнора не способны вместить всех желающих, да и не желаемо впускать туда всех, кого не попадя, — уже тише добавил аристократ.

— И как же ты собираешься оградить себя от тех, чье происхождение не достойно твоей аристократической персоны? — язвительно заметил Северус.

— Все очень просто, ярлыки с приглашениями на парфюме будут зачарованы на определенный класс посетительниц.

— Мошенничество.

— Не будь наивным, Северус, я не для того поддерживаю связи с представителями министерства, чтобы сесть в лужу в правовом аспекте своей деятельности! — Люциус с притворно оскорбленным выражением уставился в окно, где уже четвертые сутки не прекращался моросящий холодный дождь.

— Я, собственно, не за тем пожаловал, — вышел из оцепенения Малфой, — ты нужен мне на приеме.

— Нет.

— Да! И не говори мне о работе, Северус! Прием — тоже работа...только более приятного характера, — легкая хитрая ухмылка тронула тонкие губы блондина.

— Я не собираюсь служить ширмой для Нарциссы, — угрожающе нахмурился зельевар.

— О, не беспокойся, друг. Я не имел в виду ничего подобного. У нас с Нарциссой прекрасные отношения и портить их я не намерен. Тебе бы стоило позаботиться о собственной личной жизни. И предстоящий прием — крайне удачный повод для этого.

— Меня не интересуют чистокровные, но от этого не менее развратные дамы, — зельевар скривился, будто ему предложили съесть что-то дурно пахнущее.

— Не будь они развратными, Северус, наша жизнь была бы много скучнее, — покачал головой Люциус.

— Мне вполне достаточно власти, которую я имею над этими женщинами, готовя свои снадобья. Это тешит мое самолюбие и отвечает амбициям.

— Что ж, тем более, тебе стоит появиться на приеме, чтобы принять лавры завоевателя женских сердец, — широко улыбнувшись кислому выражению на лице товарища, Люциус вышел, бросив на прощание:

— В эту пятницу, к 7 вечера!

В этот самый час в доме четы Поттер Гермиона сидела у камина и наслаждалась ароматным какао. Маленький Джеймс, отвыкший за последнее время от ее постоянного присутствия, с воодушевлением рассказывал о том, как весело проводит время с бабушкой и дедушкой. Гермиона рассеянно слушала лепет младшего Поттера, отстраненно отмечая, что понятие дисциплины теряет актуальность в присутствии любимого внука, и обещая себе поговорить об этом с Джинни, как только представится случай. Поттеры еще не вернулись с работы, и девушка наслаждалась долгожданным выходным и покоем, который дарит тепло огня в холодную промозглую погоду. Мысли витали далеко, в околозельедельческом пространстве. За последние несколько недель работы Гермиона не продвинулась ни на йоту в изучении зельеварения. Для того чтобы варить парфюмерные основы, по мнению гриффиндорки, не требовалось даже оконченного начального магического образования, не говоря уж об университете. Суровый и язвительный зельевар не желал делиться знаниями. Это касалось и непосредственно парфюмерной продукции, и иных областей зельеварения. Единственная попытка попросить у профессора Снейпа книгу по приготовлению редких зелий закончилась полным фиаско, а также возом язвительных комментариев и нелицеприятных эпитетов в адрес умственного уровня гриффиндорки. При этом воспоминании, Гермиона досадливо поморщилась. У нее создавалось впечатление, что мастер зелий прекрасно осведомлен о ее честолюбивых планах и нарочно не желает делиться знаниями. «Хотя, зачем ему передавать мне знания?» — размышляла Гермиона, — «ведь тогда ничто не помешает мне уйти от него и заняться собственными исследованиями и даже открыть собственное дело. Только вот производить я стала бы гораздо более полезные для магического сообщества снадобья, нежели ваши притирки, профессор!» — при этом Гермиона со злостью поставила пустую чашку на журнальный столик, чем вызвала недоумение на воодушевленном разглагольствованиями личике Джеймса. Устало поднявшись и пройдя на кухню, Гермиона уловила характерное шипение — кто-то прибыл по каминной сети...или не прибыл, отметила гриффиндорка, поспешно возвращаясь в гостиную. В зеленом пламени девушка различила профессора Снейпа, безуспешно пытающегося попасть в дом Поттеров — несмотря на то, что война закончилась, понятие соблюдения безопасности не перестало быть актуальным, тем более, в доме Гарри Поттера. Отключив блокировку камина, Гермиона с некоторым злорадством наблюдала, как раздраженно фыркает и отряхивается успевший слегка «прокоптиться» профессор Снейп.

— Чем обязана столь позднему визиту, профессор?

— Весьма гостеприимно с вашей стороны, мисс Грейнджер, держать меня Мерлин знает сколько в камине и после этого, даже не предложив сесть, заваливать неуместными вопросами! — сейчас обычное раздражение профессора выглядело несколько комичным.

— Простите, сэр, но мне показалось, вы не на чай заглянули, — время проведенное в лаборатории бок о бок с зельеваром не прошло для Гермионы даром, теперь половину язвительных комментариев она пропускала мимо ушей, стараясь уловить суть того, что говорит патрон.

— Вы правы, мисс Грейнджер, мне понадобится ваша помощь в пятницу вечером после окончания рабочего дня.

Гермиона раздосадованно закусила губу, в этот уикэнд они с Джинни собирались отправиться к Падме, у которой недавно появился первенец.

— Если вам лень, мисс Грейнджер, это не повод скрывать свои мотивы, — надменно поднятая бровь, думает, Гермиона бросится доказывать обратное? Не тот случай, профессор.

— Я задержусь, сэр. Что нам предстоит готовить?

— Вам предстоит, мисс Грейнджер. Я приглашен на прием в честь..кхм..успеха нашего с мистером Малфоем предприятия.

Возмущенно сверкнув глазами, девушка не сразу вспомнила, что ее рабочий график был примерно в полтора раза «гуманнее» нежели у профессора. Однако это не повод лишать ее законных выходных! Разве не задерживается она ежедневно? Разве не выходит на работу безропотно по первому требованию, когда запасы косметических снадобий убывают быстрее, чем предполагалось? Мысленно заставив себя остановить поток возмущенных лозунгов, Гермиона вдруг осознала, что если лаборатория остается на ее попечительство, возможно, ей наконец-то доверят хоть одно серьезное зелье. Едва надежда промелькнула в глазах девушки, зельевар поспешил внести ясность в ситуацию:

— Все необходимые эссенции я подготовил. От вас требуется сварить суточную норму основы.

Вырабатываемая неделями выдержка, дала течь и Гермиона не смогла сдержать разочарованного стона, чем вызвала притворно-недоуменный взгляд профессора.

— Мне казалось, вы справились со своей ленью, мисс Грейнджер, или мне следует заняться поисками другого помощника? — Северус Снейп стоял, скрестив руки, с выражением крайнего пренебрежения и явного превосходства над собеседником.

— Но сэр, я надеялась заниматься приготовлением окончательного состава! — возмущение вырвалось и, уже ничем не сдерживаемое, полилось через край.

— А я надеялся, что не выживу в последней войне. Жизнь вообще несправедлива, мисс Грейнджер.— с этими словами Снейп круто развернулся и исчез в зеленом пламени камина.

Когда последние зеленые всполохи растворились в естественных оранжевых красках догорающих поленьев, Гермиона будто очнувшись, начала нервно мерять шагами гостиную, чем привела в еще большее замешательство маленького Джеймса, благоразумно притихшего во время визита грозного мужчины в черном. Не успела девушка сделать нескольких кругов по комнате, как из прихожей послышались голоса друзей.

-...Ничего удивительного, что ей досталось приглашение! Она же не выходит из магазина днями, просаживает галлеоны и галлеоны! — возмущенно вещала Джинни.

— Джин, дорогая, я совершенно не против того, чтобы ты делала то же самое..— успокаивающий голос Гарри звучал несколько растерянно.

— Как ты не понимаешь! Не нужны мне все эти снадобья. Тем более, памятуя о хозяевах сего заведения, не составляет труда предположить, что приглашения достанутся отнюдь не по признаку «кто больше потратил галлеонов»...Гермиона! Как себя вел Джеймс? Надеюсь, не доставил тебе много хлопот, у тебя же выходной..— Джинни озабоченно посмотрела на хмурое лицо Гермионы.

— Нет, что ты, Джин, Джейми прелесть, ты же знаешь, — улыбнулась Гермиона, взглянув на довольное личико ребенка, — а о каких приглашениях ты только что сокрушалась?

— Ах да! Я удивлена, что ты не знаешь об акции, которую проводят Малфой и Снейп в вашем магазине...хотя, ты настолько погружена в работу, что дальше носа своего порой не видишь, — покачала головой Джинни, но заметив неодобрительный и нетерпеливый взгляд подруги, поспешила продолжить — они продают косметику с ярлыками, на некоторых из которых зачаровано приглашение на прием в Малфой мэнор в эту пятницу!

— К слову об этой пятнице, Снейп сообщил, что я нужна ему в лаборатории после окончания рабочего дня..

— Гермиона, я надеюсь, ты отказалась? — подруга угрожающе уставилась на Гермиону, то же выражение лица можно было наблюдать и у Гарри. Выдержав взгляды друзей, девушка продолжила:

— Я надеялась, мне удастся поработать с окончательным составом...— на этих словах Гермиона опустила взгляд, изучая рисунок на ковре.

— Ты чего-то недоговариваешь, подруга? — опасно сощурилась Джинни.

— Снейп сообщил, что ничего сложнее, чем раньше, мне делать не придется, — Гермиона досадливо закусила нижнюю губу и виновато взглянула на Поттеров.

— Надо полагать, сам он собрался на упомянутый прием? — прищурившись, поинтересовался Гарри.

— Да, именно поэтому я согласилась работать в пятницу, надеялась, что.. — на этих словах Гермиона умолкла. В самом деле, на что она надеялась? Что Снейп доверит ей варку сложных составов в свое отсутствие?! Какая беспечность с ее стороны. Судя по осуждающему молчанию друзей, их посетила та же мысль.

— Гермиона, я запрещаю тебе пропускать этот уикэнд! Надеюсь, ты не забыла, куда мы собирались? — Джинни уперла руки в бока в лучших традициях Молли Уизли.

— Конечно, я помню, Джин. И не собираюсь его пропускать. Аппарирую прямо из Хогсмида.

— Это в котором же часу ты заставишь себя выползти из своих подземелий?

— Это не мои подземелья! — Гермиона снова начинала закипать.

— Ты уверена, Герм, что доберешься сама? Может быть, нам с Джинни следует встретить тебя в Хогсмиде и аппарировать к Падме вместе? — вставил Гарри, пытаясь разрядить обстановку.

— Спасибо, Гарри, думаю, я справлюсь и постараюсь не заставлять всех ждать, — устало протянула Гермиона. Молодой человек в ответ лишь неуверенно кивнул.

Упомянутая пятница наступила весьма скоро, так, во всяком случае, показалось Гермионе. Стараясь думать о предстоящем и, без сомнения, приятном уикэнде, гриффиндорка ступила в мрачное помещение рабочей лаборатории..и тут же уперлась взором в ящик с дюжиной склянок для готовой продукции, который, Снейп поспешил убрать с глаз долой.

— Вы так и будете до вечера столбом стоять, мисс? — очевидно, мастер зелий рассчитывал убрать ящик со склянками раньше, чем появится Гермиона.

Бросив любопытный взгляд в сторону личного шкафа зельевара, девушка принялась за работу. Ей предстоял длинный день.

Примерно в половину седьмого профессор, повторив наставления (будто Гермиона была слабоумной!), отправился готовиться к предстоящему приему.

Как только за Снейпом закрылась дверь, Гермиона позволила себе расслабиться. Все-таки, ежедневное присутствие рядом этого непостижимого человека было отнюдь не просто переносить. Создавалось ощущение, что за тобой постоянно наблюдают. Когда он вообще успевает работать? Любой вздох, любое движение, не связанное с рабочим процессом, моментально фиксировалось и сопровождалось язвительными комментариями.

Решительно отогнав неприятные мысли прочь, девушка сочла за лучшее продолжить работу, чтобы не заставлять друзей ожидать ее слишком долго.

Примерно через час после начала сверхурочного труда мысли снова вернулись к злополучному шкафу профессора. Что именно так привлекло Гермиону в склянках, она и сама сказать не могла. Однако, вопрос, почему же профессор поспешил убрать ящик с глаз долой, как только она появилась в лаборатории, никак не желал оставлять мысли гриффиндорки. Потушив огонь под котлом с готовой основой, Гермиона нерешительно приблизилась к шкафу. Потоптавшись с полминуты, что-то для себя решая, девушка взмахнула палочкой, совершив при этом несколько замысловатых пассов. Шкаф окутало насыщенно фиолетовое сияние. Закусив губу и нахмурившись, Гермиона еще какое-то время размышляла, что-то бормоча себе под нос. В конце концов, приняв решение, девушка решительно направила палочку на многострадальный шкаф, и из нее вырвался ослепительный ярко-золотой луч. Дверцы шкафа, жалобно скрипнув, открылись. Взору гриффиндорки предстали кипы бумаг, некоторые расходные материалы, очевидно, использовавшиеся для изготовления эссенции, и набор зелий первой необходимости. Пообещав себе обязательно вернуться к изучению бумаг профессора, Гермиона потянулась к ящику с пузырьками. Водрузив его на свободный стол, девушка принялась изучать ярлыки. На первый взгляд ничего особенного склянки собой не представляли. Разве что, использовались для самых дорогих парфюмерных продуктов. Гермиона поморщилась, в очередной раз подивившись, на какие немыслимые траты готовы идти некоторые не в меру состоятельные ведьмы. Однако аналитический ум мисс всезнайки не желал так просто сдаваться. Не может быть, чтобы Снейп спрятал ящик без всяких на то оснований. Резонность исключительно всех действий матера зелий была известна золотому трио не понаслышке. Выявляющие чары, однако, не дали никакого результата. Закусив губу, Гермиона продолжала истязать склянки все новыми и новыми заклинаниями, что, впрочем, не возымело никакого эффекта. Уже отчаявшись добиться результата, девушка отправила очередную баночку в ящик и потянулась за следующей. Неожиданно с очередной «жертвы» сорвался ярлычок. Повертев его в руках, Гермиона собиралась уже вернуть злополучную бумажку на место, исправив случайный «брак» Репаро, как вдруг мир начал вращаться, постепенно набирая скорость. Успев увидеть напоследок витиеватую надпись «Вы приглашены на прием», Гермиона закрутилась в вихре перемещения. Несколькими мгновениями спустя, показавшимися гриффиндорке вечностью, девушка не очень изящно приземлилась посреди холла, наполненного людьми в дорогих одеяниях. Чувствуя себя совершенной идиоткой, Гермиона постаралась «слиться» с толпой, хотя последнее, учитывая обстоятельства ее появления и внешний вид, представлялось трудновыполнимым. То и дело натыкаясь на насмешливо-недоуменные взгляды окружающих, Гермиона брела, куда глаза глядят, пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли и справиться с чувством неловкости. Очевидно, порт-ключ доставил ее в Малфой мэнор. И не менее очевидна правота Джинни, утверждавшей, что кого попало Люциус Малфой на прием уж точно не допустит. Странно, почему же ей удалось сюда переместиться? Не успев додумать последнюю мысль, мисс Грейнджер услышала прямо у себя над ухом характерное шипение, а мгновение спустя, ее схватили под локоть и не слишком вежливо поволокли к ближайшей оконной нише.

— Какого черта вы здесь делаете? Неужели жизнь вас ничему не научила, мисс Гриффиндорская Самонадеянность?! — Снейп только что не плевался желчью.

Впервые за много лет чувствуя себя провинившейся студенткой, Гермиона, к собственной досаде, не смогла выдавить из себя ни слова. Вместо этого, она молча стояла, потупив взор, и отчаянно краснела.

— У вас нет объяснений? Какой нонсенс! Известно ли вам, мисс, что школа давно закончилась, и снятие баллов вместе с отработками не самое серьезное, что может с вами произойти? Вы использовали магию в целях получения доступа к личным вещам вашего начальства. Это серьезное нарушение магического законодательства. До Азкабана ваши таланты, к сожалению, вас пока не довели, а вот для лишения права на работу в профессиональной области их вполне достаточно, — на последней фразе Гермиона побледнела, вмиг осознав, что перед ней уже не злобный и несправедливый профессор, а работодатель, начальник. И что фраза «этого больше не повторится, профессор» не приведет на помощь беспокойную МакГонагалл и не позволит отделаться сотней баллов и неделей отработок.

Мысленно попрощавшись с позицией ассистентки, гриффиндорка все же решила попытаться исправить ситуацию, насколько это было возможно.

— Я прошу прощения за неподобающее поведение, мистер Снейп, — тихо сказала Гермиона, продолжая смотреть в пол. Зельевар же при этом насмешливо поднял брови, приготовившись, судя по его позе, к увлекательнейшему шоу. Однако, не дождавшись от мисс Грейнджер продолжения монолога, разочарованно произнес:

— Куда же испарилось ваше красноречие, мисс? Или вы внезапно осознали, что за поступок совершили? — не получив в ответ ни слова, зельевар продолжил, — надо полагать, вы собирались сунуть нос в мои разработки. Это еще одна статья магического закона об авторских правах, — тут Снейп поднял руку, жестом призывая собиравшуюся что-то возразить гриффиндорку к молчанию, — я давал вам слово, мисс, теперь позвольте мне сказать. Я много времени и сил вложил в свою работу и в это конкретное предприятие. И я не позволю каким-то нахальным выскочкам вроде вас использовать мои наработки пусть даже и в ознакомительных целях, — и презрительно усмехнувшись, добавил, — разумеется, я допускаю, что ваше гриффиндорское благородство не позволит вам использовать мои знания в корыстных целях. Однако это не помешает мне со всей своей слизеринской беспринципностью обратиться в Визенгамот.

Тут Снейп с удовлетворением отметил, как расширились глаза гриффиндорки и как судорожно сжались пальцы.

— Сэр, я немедленно покину должность вашей ассистентки и готова тут же дать непреложный обет не прикасаться к вашим личным вещам, только, прошу вас, не лишайте меня шанса сделать карьеру зельевара! — Гермиона с отчаяньем смотрела в непроницаемые глаза профессора и не находила в них ни искры сочувствия...хотя откуда ей взяться?

— Карьеру зельевара? — холодный голос неприятно резал слух, а взгляд уже не был снисходительно-насмешливым. Глаза профессора смотрели строго, и в глубине их плескался колючий холод.

— Я недооценил вашу самонадеянность, Грейнджер. Чтобы стать зельеваром, недостаточно прочитать тонны книг и получить высшее магическое образование. Как недостаточно и сварить несколько зелий по рецепту мастера. Зельеделие — это талант. Не стоит тешить себя напрасными иллюзиями, мисс, — теперь профессор смотрел на Гермиону так, будто та была от рождения инвалидом.

От этого взгляда стало почему-то невыносимо обидно. Даже страх перед угрозой суда отошел на задний план. На глаза навернулись злые слезы. Не сказав ни единого слова, которое бы каким-либо образом дискриминировало ее как магглорожденную, профессор, тем не менее, умудрился оскорбить Гермиону. Даже больше, зельевар затронул самую болезненную для нее тему. Уже несколько лет гриффиндорка старательно избегала мыслей о своей возможной несостоятельности в качестве зельевара. Друзья всегда считали ее самой умной, ценили ее знания и находчивость. Однако непредвзятое мнение много ценнее. Как раз такой оценки и не доставало Гермионе, чтобы избавиться от этих неприятных мыслей. Возможно, она согласилась работать со Снейпом, чтобы добиться этого самого стороннего суждения. Подсознательно, мисс Грейнджер всегда мечтала доказать несправедливому профессору свою незаурядность, эрудированность, заслужить то самое положительное суждение. И вот, момент истины настал уже несколько минут как, а она все не могла справиться с ощущением, что ее мир разлетается на сотни осколков, и нет ни малейшего шанса снова собрать все воедино.

Обхватив себя руками и вперив невидящий взгляд в дорогие портьеры, девушка стояла неподвижно, жалкая и морально раздавленная, забыв о том, что перед ней все еще возвышался профессор Снейп с презрительной гримасой на лице.

— Я вижу, вам требуется некоторое время, чтобы осознать внезапно открывшуюся вам собственную бесталанность, — мастер зелий, скрестив руки на груди, наблюдал, как медленно гриффиндорка поднимает глаза, пытаясь сфокусироваться на собеседнике, будто только теперь осознавая, что не одна, — я полагаю, наш разговор, равно как и сотрудничество, можно считать оконченными. И это не обсуждается. В понедельник никаких следов вашего пребывания в лаборатории быть не должно. Это ясно?

— Д..да, профессор, — запинаясь, произнесла Гермиона, еще не до конца вышедшая из оцепенения.

Не удостоив гриффиндорку ответом, мастер зелий круто развернулся на каблуках и стремительно зашагал прочь.

Простояв у окна еще какое-то время, Гермиона медленно побрела в направлении выхода, очень надеясь, что до антиаппарационного барьера не слишком далеко.

Аппарировав прямо к порогу Падмы, девушка неуверенно постучала, опасаясь, что все уже давно отправились спать, не дождавшись фанатично заработавшейся подруги. При мысли о работе, в груди неприятно кольнуло. Тряхнув кудрявой головой, отгоняя мрачные мысли, Гермиона постучала снова, уже громче.

На пороге обнаружилась взволнованная Падма, за ее спиной маячили Поттеры. Строгое выражение лица Гарри и до крайности возмущенное Джинни заставили Гермиону виновато опустить глаза.

— Я все объясню, ребята, но чуть позже, — устало проронила гриффиндорка, заходя в дом. Джинни собиралась было что-то возразить, но заметив по лицу подруги, что работа, очевидно, не единственная причина опоздания, сочла за лучшее промолчать.

Поднявшись в отведенную ей спальню, Гермиона устало опустилась на кровать. Впереди была целая ночь для размышлений и самокопаний.

— Мне показалось, или я успел заметить в холле кудрявую, с позволения сказать, прическу твоей ассистентки, Северус? — Люциус, до этого что-то оживленно обсуждавший с обступившими его дамами, повернулся к подошедшему коллеге, безуспешно пытаясь скрыть собственную заинтригованность.

— Тебе показалось, Люциус — Снейп явно не был расположен вдаваться в подробности визита мисс Грейнджер, на миг представив себе в красках отвратительную сцену по поводу увольнения упомянутой мисс.

Услышав сей лаконичный ответ, Люциус лишь скептически хмыкнул, возвращаясь к прерванной беседе с дамами. Но Северус не сомневался, что к разговору на эту тему неизбежно придется вернуться.

Надеясь найти укромное место и тщательно обдумать аргументы для Люциуса за бокалом коллекционного шампанского, Снейп двинулся сквозь толпу разодетых дам, кивая попутно то одной, то другой знакомой аристократке. «Как китайский болванчик!» — раздраженно подумал зельевар, когда на горизонте замаячило заветное место — изящный журнальный столик с прилагающимся к нему креслом и прекрасным видом на сад Малфой мэнора. Но не успел он сделать и полшага к цели, как перед глазами что-то ослепляюще зарябило. При ближайшем рассмотрении ослепляющими оказались драгоценные камни всех мастей в колье весьма дородной дамы. Последняя даже всплеснула руками от удовольствия:

— Здравствуй, Северус! Где ты пропадаешь весь вечер? Мне крайне необходимо обсудить с тобой одно очень деликатное дело, — на этих словах дама воровато оглянулась и неестественно громко добавила, — касательно парфюмерии, разумеется.

— И тебе доброго вечера, Арабелла, — скривился зельевар в безуспешной попытке изобразить вежливую улыбку, — чем могу быть полезен? — при этом Снейп подавил горестный вздох, заметив, что кресло у окна кто-то уже бесцеремонно занял.

— Я бы просила тебя об аудиенции, Северус. Дело крайне важное и, как я уже упоминала, деликатное, — на этих словах дама понизила голос до шепота так, что зельевару пришлось читать буквально по губам. Воображая себе «деликатные дела» одно ужаснее другого, Снейп поспешил отделаться от навязчивой знакомой:

— Я прошу прощения, Арабелла, но работа отнимает почти все мое время. А те мгновения, которые мне остаются, я отвожу на нужды организма, — сказал и тут же пожалел о своих словах, ибо в глазах дородной ведьмы зажегся игривый огонек.

— Ну-ну, Северус, не откажи своей давней знакомой и, кстати сказать, преданной поклоннице твоего парфюмерного таланта! — было очевидно, что сдаваться она не намерена.

К этому моменту желание поскорее убраться отсюда уже достигло своего предела. Обреченно взглянув на маячащие перед глазами бриллианты, Северус почти скороговоркой пробормотал свой адрес, попросив предварительно прислать сову, и, поклонившись, пулей вылетел из зала.

Довольно потирая пухлые руки, ведьма направилась к выходу из Малфой-мэнора, провожаемая серьезным и подозрительным взглядом серых глаз. На сей раз слизеринская наблюдательность и проницательность подвели зельевара. Поглощенный своими мыслями, Северус не заметил разыгравшейся за его спиной пантомимы.

— И давно ты знаком с мисс Фрозентоод? — слова эхом отозвались где-то на задворках сознания. Повернувшись на другой бок, зельевар открыл глаза. Резные часы на столике показывали пять утра. Стоп! Резные часы?! В следующее мгновение Снейп уже принял вертикальное положение и с нескрываемым неудовольствием вперил взгляд.. в серый сюртук Люциуса, который стоял посреди собственной библиотеки, изящно облокотившись о книжный стеллаж:

— Она не была приглашена на прием. Во всяком случае, не должна была на него попасть, — тем временем продолжил аристократ, — как, впрочем, и мисс Грейнджер, — решив, что наводящих фраз с него достаточно, Малфой замолк и выжидательно уставился на зельевара.

— Я лично трижды проверил склянки, Люциус, — некстати подоспевшие воспоминания о вчерашнем приеме вызвали приступ мигрени. Решив скорее покончить со всем, зельевар продолжил, — мисс Грейнджер попала на прием по той причине, что имеет слишком длинный нос, который не умещается в пределах лаборатории и норовит залезть в мои личные вещи.

— Я распоряжусь, чтобы ее лишили квартальной премии, — нетерпеливо поведя плечом, Люциус уже собрался перейти к последней волновавшей его проблеме, однако выражение лица коллеги заставило того вопросительно поднять бровь:

— Ты считаешь, что следует лишить ее еще и годовой премии? Ну же, Северус, в конце концов, девчонка работала сверхурочно на добровольных началах и при этом не кричала на каждом углу о том, что «бывшие пожиратели ущемляют магглорожденных почище домовых эльфов», — умолкнув на этой фразе, Люциус, уверенный, что на сей раз инцидент с Грейнджер исчерпан, снова собрался вернуться к волновавшей его теме, когда встретился взглядом с зельеваром..

— Северус, — вкрадчиво начал Малфой, — я бы тебя клонировал, — старательно проигнорировал удивленно поднятую бровь Снейпа, — но, черт подери, даже проклятые магглы еще не научились этого делать! — даже аристократы иногда позволяют себе чуть-чуть выходить из себя, но лишь в крайней степени возмущения.

Не обращая ни малейшего внимания на разглагольствования блондина, зельевар лишь холодно заметил:

— Скажи-ка, Люциус, как ты смотришь на то, что у нас появятся конкуренты. С моими последними разработками.

— Брось, Северус! Гриффиндорство — это неизлечимая болезнь, — аристократ был явно удивлен подобному заявлению коллеги. Будто бы не Северус учил Грейнджер и компанию целых семь лет.

— А не задавался ли ты вопросом, друг мой, почему еще никто не рискнул составить конкуренцию нашему славному предприятию? — обманчиво спокойный голос зельевара эхом отдавался в пустынной библиотеке.

— Потому что в нашей стране нет другого такого зельевара? Северус, не думал, что ты станешь напрашиваться на комплименты с утра пораньше, — Люциусу уже порядком надоела эта беседа об очевидных предметах.

— Не мели чепуху! — Снейп начинал закипать, — я не доверил своей ассистентке ни одного простейшего рецепта эссенции! Ни одного! И знаешь почему? В министерстве целый отдел занимается изучением ментальной магии. Семнадцать дармоедов изучают эту науку, чтобы разрушить наш успех! Люциус, не ты ли хвалился своими великолепными связями в министерстве? А между тем, вездесущий и незабвенный Поттер прислал мне вчера срочную сову с просьбой — как трогательно! — быть осторожным! Но, к счастью для нас, я никогда не собирался доверять кому бы то ни было свои рецепты и изобретения.

Люциус стоял безмолвно, на лице его не отражалось никаких эмоций, но Снейп был уверен, что произвел на последнего неизгладимое впечатление.

Коротко кивнув своим мыслям, аристократ продолжил:

— Я этим займусь. Теперь что касается толстой жабы Арабеллы. Что ей было нужно? — в голосе блондина послышались стальные нотки.

— Аудиенции, — вспомнив колыхающиеся бриллианты на пухлой шее Снейп в очередной раз гадливо поморщился.

— С какой целью?

— Обсудить деликатное дело касательно парфюмерии, — зельевар прикрыл глаза, пытаясь отогнать навязчивый образ дородной ведьмы. Резкий звук удара о дерево вызвал новый приступ мигрени и заставил Северуса возмущенно воззриться на блондина.

— Старая мошенница! Я давно подозревал, что наш успех ей поперек горла встал! — зельевар лишь вопросительно поднял бровь, ожидая продолжения монолога. — Ты, возможно, не знал, но кроме внушительного состояния, оставленного ей мужем перед тем, как она его отравила, Арабелла была совладелицей минимум трех, а по слухам, целых семи магазинов в Хогсмиде, занимавшихся продажей волшебной косметики. Сегодня половина из них закрылась, а остальные на пороге банкротства. И угадай, кому они обязаны своим положением? — Люциус бросил многозначительный взгляд в сторону зельевара.

— Позволь напомнить тебе, Люциус, что я прекрасно владею окклюменцией и, что скрывать, много лет пользовался этим умением, чтобы водить за нос нашего незабвенного Хозяина, — при имени Лорда блондин почти неуловимо побледнел,— кроме того, недостатком навыков боевой магии я тоже не страдаю. Так с какой стати мне опасаться визита старой кошелки Фрозентоод?

— Позволь напомнить тебе, Северус, — начал блондин, подражая манере зельевара,— что кроме прямых методов нападения и защиты, существуют и непрямые..

-Я тоже учился в Слизерине.

— ..и ты должен понимать, что уловки и шантаж никто не отменял.. как, впрочем, и яд. — Люциус надеялся, что последний аргумент эффектно подвел итог его монолога.

— Кхм, во-первых, я — зельевар. И скорее Я отравлю ее в порыве неконтролируемого гнева, нежели наоборот. Во-вторых, меня не интересует мнение общественности. Мои грехи официально прощены, хоть и незаслуженно. У меня нет ни семьи, ни друзей. Что же касается тебя, Люциус, то я всецело полагаюсь на твою благоразумность в случае появления неадекватных высказываний в прессе касательно моей персоны, — тут Снейп позволил себе иронично ухмыльнуться.

— Тебе, возможно, и все равно, что напишут в прессе, а нашему предприятию это повредит! Можешь делать что угодно с жабой Арабеллой, — Снейп поморщился от возникших некстати ассоциаций, — но в прессу не должно попасть ни строчки, выставляющей в дурном свете партнера моей компании! — при этом Люциус весьма правдоподобно изобразил гнев. «Или он и в самом деле в ярости...» — отстраненно подумал Снейп, попутно прикидывая, в котором часу ему придется сегодня приступить к работе, чтобы успеть «нагнать» «опаздывающее» по вине Люциуса производство. «Еще эта Грейнджер!» — события вчерашнего вечера заставили Снейпа досадливо поморщиться, — «кто знает, на что способна взбалмошная гриффиндорка, а между тем, было бы весьма досадно, если ее вчерашняя работа исчезла вместе с ней...»

Не дождавшись ответной реплики со стороны зельевара, Малфой решил, что его слова наконец-то возымели должный эффект:

— Увидимся в магазине, — Люциус развернулся на каблуках в направлении выхода,— и, да, я слежу за прессой! — Бросил блондин через плечо. Снейп только глаза закатил, после чего тяжело поднялся с изящного, хотя и не самого удобного дивана, и отправился вслед за хозяином поместья, надеясь успеть выпить кофе в тишине мрачной нетопленой гостиной своего дома.