Попроси меня (гет)

Лучший способ избавиться от искушения — поддаться ему. (с)

Интересно, кто-нибудь вообще сомневался в непобедимости Поттера? Лично я — нет. Он как супергерой в плаще из маггловских комиксов. Он как заноза в заднице. Как непойманный снитч и «тролль» по Зельям.

О да, о своей нелюбви к чертовому Поттеру я могла говорить часами. Наверное, это и не удивительно, ведь именно из-за него я безвылазно торчала в этом полуразвалившемся поместье. Конечно, это намного лучше, чем камера в Азкабане, как сказала мама. И еще здесь тихо и спокойно, как сказал папа. Но если бы кто-нибудь спросил меня, я бы ответила, что это тот еще сарай. Наша каморка в Хогвартсе, где мы хранили метлы, и то выглядела уютнее. Впрочем, меня никто и не спрашивал.

Делать здесь было нечего — скука смертная. За полгода в этом поместье не осталось ни одной непрочитанной мною книжки. Ну, если не считать глупые маггловские романы, непонятно каким образом оказавшиеся в этом доме, и папины книги — они были совсем уж нудные.

Я шла мимо высоких стеллажей и пальцами перебирала корешки книг. Ну не может же быть, что в таком огромном доме больше нечего читать! Я начинала чувствовать себя зубрилой Грейнджер, и от того все сильнее раздражалась.

— Гребаный дом, — в сердцах крикнула я, швырнув на пол том «Волшебных сказок»

— Не выражайтесь так, милочка.

Услышав незнакомый голос, я подпрыгнула на месте и выхватила из-за пояса палочку. Сама не знаю, зачем я носила ее с собой каждый раз, в доме ведь, казалось, опасаться нечего. Похоже, что только казалось.

— Кто здесь? — испуганно спросила я.

— Здесь я, — ответил голос. — И я не намерен выслушивать вашу грубость.

Я пошла на звук, выставив вперед палочку. Все самые нужные заклинания уже забылись, в голове вертелась только Авада, которую, впрочем, я так и не смогла использовать на войне. А значит, вряд ли использую и сейчас.

Завернув за стеллаж, я увидела большое полотно, завешенное черной тканью.

— Это верх наглости — прийти в чужую библиотеку и наводить свои порядки, — продолжал голос, который явно доносился с этой картины.

Несколько секунд я колебалась — мне ведь ясно сказала, что снимать ткани нельзя. Но человек с картины не выражал желания меня убить, да и не смог бы этого сделать, при всем его желании.

Я аккуратно потянула за уголок черного атласа, и передо мной предстала огромная картина с позолоченной рамой. На ней был изображен старый седой мужчина с небольшой бородой и длинным крючковатым носом. Почему-то, он напомнил мне покойного Снейпа.

— Вы кто? — полюбопытствовала я.

Старик ответил не сразу. Сначала он оглядел библиотеку, словно увидев ее в первый раз, внимательно обвел взглядом каждый стеллаж, и на его лице появилась легкая улыбка.

— Я — хозяин поместья, — сказал он, наконец. — А вот кто ты, милочка?

— Я теперь здесь живу.

Странно, мы ведь совсем ничего не знали о доме, в котором жили. Ни кто были его предыдущие хозяева, ни почему они его покинули.

— Это ненадолго, — отозвался он.

— Почему же?

Раз уж я все-таки сняла ткань с портрета, нужно было все у него выяснить. И это все равно веселее, чем просто слоняться по поместью, умирая от скуки.

— Дом проклят, милочка, разве ты не знаешь? — старик широко улыбнулся, и я с ужасом заметила, что у него совсем нет передних зубов.

От этого его улыбка становилась пугающей, и я невольно сжала палочку в руках.

— Проклят? — я попятилась и наткнулась спиной на стеллаж.

— Совершенно точно.

— И кем же он проклят? — спросила я, сглотнув комок, застрявший в горле.

— Ясно кем — инкубом. Он еще придет за тобой, если уже не пришел, — старик снова улыбнулся. — Он уже звал тебя?

Меня бросило в дрожь. Я быстро подбежала к ткани, которая валялась на полу и судорожными движениями накрыла ею портрет. Почему-то, сейчас это казалось мне гарантом безопасности.

В дальнем углу библиотеки раздался стук, и я, тихо вскрикнув, пулей вылетела из нее, снеся на пути стулья.

Кажется, стук моего сердца был слышен во всем доме — оно грозилось вот-вот выпрыгнуть наружу. Я мигом спустилась на первый этаж — так быстро по лестницам я не бегала никогда — и забежала в родительскую комнату.

— Мам, — позвала я.

Она сидела на кровати и перебирала старые колдографии.

— Да, детка? Что-то случилось?

— Мам, — я села к ней на кровать, — а ты знаешь, кто здесь жил раньше?

Она посмотрела на меня с примесью удивления и испуга.

— Какие-то волшебники. Они умерли от неизвестной болезни, или что-то вроде того… А почему ты спрашиваешь?

Я пододвинулась к ней ближе.

— Ты уверена в этом?

— Не знаю… В любом случае, болезнь не заразна, ты не бойся, — мама погладила меня по руке, все еще смотря на меня с удивлением.

Пробормотав что-то невразумительное, я вышла из ее комнаты. Да, пожалуй, верить старику с портрета это очень глупо.

Поднимаясь наверх, я оглянулась и увидела мелькнувшую в пролете тень. Может, мне действительно пора лечиться — вдруг у меня какой-нибудь поствоенный синдром. Но я готова поклясться, что эта тень была похожа на Поттера.

* * *

— Панси, детка, скоро приедут Нарцисса и Драко, — донесся до меня мамин голос с первого этажа.

Я встала с кровати, отчего она противно заскрипела. Да в этом доме скрипит абсолютно все, до чего не дотронься! Особенно паркет — когда отец бродит ночью по поместью, я слышу это так хорошо, словно он наворачивает круги вокруг моей кровати.

— Милая, ты слышала?

Надо же, она даже не поленилась подняться ко мне.

— Слышала, мам, — кивнула я, заправляя постель.

— Оденься поприличнее, — она окинула меня взглядом, покачала головой и, приподняв полы дорогущего бархатного платья, вышла из комнаты.

Если честно, я давно перестала париться, что надеть. Хотя бы потому, что в поместье кроме меня, матери и отца никого не было. Нет, конечно, еще домовики, но на них мне уж точно было наплевать. Даже многочисленные портреты в коридорах были завешаны черными тканями. Почему — мы не знали, но работник Министерства настоятельно рекомендовал нам не заглядывать под тряпки, мол, это чревато нехорошими последствиями. Наверное, под нехорошими последствиями подразумевались старые психи.

— Нора!

Стоило мне крикнуть, в комнате тут же появился эльф-домовик. Она поджала лапки и преданно посмотрела на меня огромными влажными глазами. До чего же эти твари мерзкие!

— Убери здесь, — я обвела пальцем комнату и ушла в ванную.

Пожалуй, визит Малфоев стоил того, чтобы привести себя в порядок. Убрав значительно отросшие волосы в хвост, я приблизилась поближе к зеркалу, чтобы убедиться, что с лицом все в порядке. Кажется, я зря перестала пользоваться мамиными масками — все эти травы и настойки замечательно выравнивали цвет кожи.

На мгновение мне показалось, что позади меня кто-то стоит, и я испуганно отпрянула от зеркала. В отражении около двери стояла белая тень, но когда я, вскрикнув, обернулась, там никого не было. Это чертово поместье сводит меня с ума!

Я поспешно вышла из ванной и очень вовремя — Драко уже стоял в дверях.

— Малфой! — воскликнула я и бросилась ему на шею.

Наверное, произойди это год назад, Драко бы только брезгливо убрал мои руки и сказал что-нибудь мерзкое, как он умеет. Ох, и наслушалась же я от него в свое время!

Но он только обнял меня в ответ. Впрочем, объятия все равно были недолгими — я отступила назад, чтобы получше его рассмотреть: да, Драко совершенно не изменился. Мне кажется, что он вообще не меняется — только волосы, слава Богу, больше не прилизывает. Но выглядеть он стал намного взрослее своего возраста, и когда находился рядом с Нарциссой, уже не выглядел ее сыном. Хотя, на самом деле, здесь огромная заслуга миссис Малфой — выглядела она, без преувеличений, потрясающе! И это даже несмотря на то, что ей, как и всем нам, пришлось многое пережить.

— Мда, интерьер тут конечно… — Драко многозначительно окинул взглядом комнату.

— Ну извините, — я плюхнулась на кровать и подобрала под себя ноги. — Ты можешь и постоять, если брезгуешь.

Он усмехнулся и, театрально отряхнув с покрывала несуществующие пылинки, сел рядом.

А ведь когда-то мы, на пару с ним, морщились при виде грязной обуви, обходили стороной пыльные кресла в гостиной и насмешливо обсуждали безвкусную мебель, когда были в гостях у Гойла. Интересно, смог бы он привыкнуть к такой жизни, если бы жил не в шикарном поместье во Франции, а в подобной старой развалюхе? Наверное, привыкнуть можно ко всему. А уж приспосабливаться к обстоятельствам мы, слизеринцы, точно умеем.

— И как тебе тут живется? — насмешливый голос Драко вывел меня из раздумий.

— Отлично, — протянула я. — Тихо, спокойно, никаких тебе собраний Пожирателей на кухне.

Он нахмурился.

Я знала, что это тема была и остается для него болезненной. Потому, собственно, так и сказала.

— Я серьезно, — сказал Драко наконец. — Совсем паршиво?

— Да нет, — я пожала плечами. — Непривычно немного, общения мало и кошмары еще снятся постоянно. И еще я безумно хочу свалить из этой дыры.

На самом деле, я понимала, что это и правда не самый ужасный вариант. Лучший из худших, если можно так сказать.

Конечно, я знала, что почти всем Пожирателям пришлось туго — Министерство не жалело никого. Малфоев отпустили во Францию по милости Поттера — ну да, кто еще мог снизойти до такой доброты? Только этот чертов ангелочек. Гринграсс откупились — благо, состояние им позволяло. Живут они в своем поместье, но на улице их не встретишь. Они, так же как и мы, почти никуда не выходят — только у них это добровольно. За нас же вступилась Нарцисса, поэтому я сейчас сижу на относительно мягкой кровати, а не валяюсь в камере Азкабана.

— Драко, а кто такой инкуб? — поинтересовалась я, заплетая в косички бахрому пледа.

— Демон страсти, или что-то вроде того, — он задумался. — А зачем тебе?

Я рассказала ему про разговор с портретом. Наверное, мне не стоило этого делать. Хотя я совсем не ждала каких-то объяснений, мне просто хотелось выговориться, рассказать хоть кому-то. Не матери же мне было говорить, в самом деле?

— Я мало что о них знаю, — поразмыслив, ответил Драко. — Они выпивают из человека всю энергию, но только с его согласия, не насильно; еще меняют облик — говорят, они показывают наши самые тайные желания — это то, что я читал о них в книгах.

— Да кто же добровольно согласиться отдать себя на растерзание демона? — усмехнулась я. — Дерьмовая же идея.

— В последнее время меня только и окружает, что дерьмо, — отозвался Драко.

— Наверное, — я немного помолчала и только потом продолжила, — наверное, лучше было бы умереть тогда, на войне.

Я долго думала об этом. И иногда действительно верила, что смерть была бы лучшим исходом, ведь разве это жизнь: постоянно скрываться, ощущать на себе осуждающие взгляды… Мы не ангелы, не спорю, сами виноваты, но для меня это оказалось слишком сильной задачей.

— Не глупи, — Драко вмиг посерьезнел. — Смерть — совсем не выход.

— Все лучше, чем сидеть здесь! — в сердцах я сбросила с кровати старые подушки.

— Всего десять лет, и мы все свободны.

По его голосу сложно было понять, шутит он или нет. Но для меня эти десять лет казались мучительно долгим сроком. Тем более что приезжать к нам чаще, чем два раза в год Малфои не имеют права, и я точно скончаюсь в этой комнате от одиночества.

— Хочешь, я устрою тебе встречу с Гринграсс? — вдруг спросил он, рассматривая вид за окном.

— Конечно, — мгновенно воскликнула я, но тут же опомнилась: — а разве это возможно?

— Разумеется, — Драко слегка улыбнулся. — Тебе нужно было только попросить меня, я могу все устроить. Знаешь, в том поместье, где мы сейчас живем, есть совершенно потрясающая библиотека — столько книг по темной магии я еще нигде не встречал! И куда только Министерство глядело? Наверное…

Что-то в его словах показалось мне странным. Перед глазами снова встали картинки ночных кошмаров — я пытаюсь убежать, скрыться от чего-то ужасно страшного, я бегу по лестницам, по длинным и узким коридором, плутаю по темным комнатам, ищу выход, но это нечто все равно меня настигает.

— Как ты сказал? — перебила я его.

— Говорю, книга называется…

— Да нет же! «Тебе нужно только попросить» — так ты сказал, верно?

— Панси, ты меня пугаешь.

Раз Драко назвал меня по имени, значит, он действительно удивлен. Но сейчас мне было не до этого, что-то в его фразе показалось мне знакомым, словно я слышала это уже не первый раз.

— Все в порядке, — задумчиво ответила я. — Просто я ужасно от этого всего устала.

— Все будет хорошо, — тихо сказал он.

— Будет, — отозвалась я. — А если бы не этот чертов Поттер… — я замолчала.

— Причем здесь Поттер? — снова удивился Драко.

— При всем. И хватит, я не хочу о нем говорить, — я вскочила с кровати и резким движением задернула шторы — яркий свет солнца раздражал.

— Вообще-то, ты первая завела о нем разговор, — пожал плечами Драко. — Но как бы то ни было — Поттер, последний человек, о котором я бы хотел поговорить, — презрительно закончил он.

* * *

— Люмос. Нокс. Люмос. Нокс.

Я никак не могла уснуть и, лежа в постели, баловалась со светом. В последнее время меня или одолевали кошмары, или мучала бессонница. Вот и решай — что из этого хуже! Утомляло, по крайней мере, и то, и то одинаково.

Вдруг в темноте что-то вспыхнуло, и из зеркала, что стояло напротив кровати, вышел бледный силуэт. Сначала он был расплывчатым — лишь очертания человека, но постепенно я стала узнавать в нем знакомые черты. Мне стало страшно от того, насколько он был похож на Поттера. Наверное, я уже сплю, и это очередной кошмар. Они всегда настолько реальны, что после пробуждения я еще долго не могу прийти в себя.

Оглушительно закричав, я натянула одеяло на голову. Призрак подошел к кровати — я слышала его тихие шаги — и прошептал:

— Ты не должна бояться меня, Панси. Я всего лишь хочу помочь.

Я чувствовала, как дрожат руки. Наверное, со стороны казалось, что мою кровать кто-то качает, так меня трясло. Нащупав под подушкой палочку, я мгновенно сбросила с себя одеяло и направила ее вперед.

— Экспеллиармус!

Но в комнате уже никого не было.

Черт возьми, неужели мне это действительно приснилось? Мне привиделся этот чертов Поттер?

Наверное, нужно пореже употреблять слово «черт» даже мысленно. И еще запастись мамиными успокаивающими настойками, а лучше выпить бутыль снотворного и спать неделю подряд. А лучше две. А еще лучше все десять лет, пока я не смогу покинуть это гребаное поместье.

* * *

Следующей ночью я снова не могла заснуть — похоже, это уже стало традицией, мне не помогали даже настойки валерианы — и потому решила устроить небольшую перестановку: передвинуть зеркало в угол. Когда я лежала на кровати и видела в нем свое отражение, мне становилось жутко.

Вообще, в последнее время я стала очень нервной: вздрагивала от любого шороха. А тот факт, что мне проклятый Поттер везде мерещился, явно не прибавлял уравновешенности. Мне не хотелось размышлять на этот счет, копаться в своих мыслях и все такое. Я просто не видела в этом смысла.

Война давно кончилась, Поттера я вряд ли когда-нибудь увижу — через десять лет мама хочет уехать из Англии ближе к Дурмстрангу, к его холодным колючим зимам, бесконечно-длинным ночам и неприветливым людям. Что ж, подозреваю, что тогда мне уже будет все равно.

Несмотря на то, что пока я размышляла о будущем, в комнате стояла гробовая тишина, интуитивно я почувствовала чье-то присутствие. Кто-то стоял позади меня, и я спиной ощущала его взгляд. Мгновенно меня будто пригвоздили к полу — я не могла сделать ни шагу вперед. Паника охватила меня. Что, черт возьми, происходит в этом доме?

— Попроси меня, — прошептал он.

Я чувствовала его дыхание на затылке, но не могла закричать от нахлынувшего на меня ужаса.

— Тебе нужно только попросить, — он встал передо мной.

Да, это действительно был Поттер — вечно лохматые волосы, шрам на лбу, только вот очков не хватало. Но было в нем что-то дьявольское, от чего кровь в венах застывала, а сердце начинало биться чаще. Посмотрев на него один раз, я была уже не в состоянии отвести взгляд. Этот Поттер завораживал, словно околдовывал невербальной магией.

— Что п-попросить? — промямлила я.

— Попроси меня помочь тебе, — вкрадчивым голосом ответил он, делая шаг ко мне.

— Помочь?

Я совершенно не понимала, о чем он говорит, опьяненная его запахом, его голосом, его взглядом. Если бы я варила Амортенцию, она бы пахла именно так. Если бы я могла слушать всю жизнь только одну песню, она была бы спета его голосом. Если бы я могла пошевелиться — то давно сбежала бы, потому что страх окольцевал мое сердце, а желание захлестнуло разум.

Нет, это ведь не может быть реальный Поттер. Он бы не стал мне помогать, после того, как я хотела сдать его Темному Лорду. Да и сейчас сдала бы, появись у меня такая возможность.

В голове вертелось много мыслей, но я никак не могла собрать их воедино.

— Ты ведь хочешь выбраться? Сбежать из этого дома? Я могу помочь.

Поттер провел рукой по моей щеке, отчего я мгновенно залилась краской, а по коже побежали предательские мурашки.

— Но Министерство… — начала было я.

— Не думай об этом, — мягко перебил он меня, накручивая локон моих волос на палец. — Просто попроси.

Если это сон, то мне нужно ущипнуть себя, и все пройдет. Ведь пройдет же, правда?

Я с силой сжала кожу на руке, но боли совсем не ощутила. Только легкое жжение. Значит, сон?

— Панси, я знаю, чего ты хочешь.

Теперь было ясно, что в этом «Поттере» не так — зрачки. Глаза не зеленые — я ведь точно запомнила их цвет, — а неестественно черные, будто пустые. Мне казалось, что в них пляшут языки пламени, и вообще в комнате стало душно. Будто я средневековая ведьма, и меня собираются сжечь на костре. Я пыталась вырваться, но дьявольский взгляд заставлял стоять неподвижной статуей.

— Давай, Панси, — он подошел ближе.

Сейчас нас разделяло сантиметров десять, никак не больше. Я, завороженная, подняла руку — хотела дотронуться до его лица, почувствовать, какой он на ощупь. Я хотела убедиться, что он реальный. Но рука прошла сквозь него, и я замерла, изумленная.

Вмиг погас свет (и когда он успел зажечься?), и последнее, что я помнила — какая-то неведомая сила тянула меня вниз. Упав на пол, я отключилась.

* * *

— Панси, милая, ты уверена, что не заболела? — мама положила мне руку на лоб.

— Абсолютно. Мне просто приснился кошмар.

Я лежала на кровати и мечтала, чтобы меня, наконец, оставили одну. Мама сказала, что нашла меня лежащей на полу — наверное, ходила во сне. Голова раскалывалась, а во рту пересохло — эти кошмары были ощутимы даже наяву.

— Лежи, отдыхай, — пробормотала мама, поправляя мне одеяло.

Окинув меня встревоженным взглядом, она ушла.

Мерлин, как же я хотела уехать отсюда! И уже все равно куда, только бы сбежать из этого дома, от этих кошмаров. Мне казалось, что я до сих пор чувствую дыхание Поттера на затылке. Что я снова вижу этот расплывчатый силуэт и пустые глаза. Мне было страшно от того, что я думала о нем все чаще с каждой минутой, словно других мыслей в моей голове и быть не могло.

Рывком я села на кровати и вытащила из-под подушки палочку. Наверняка есть какой-то способ избавиться от кошмаров — да и кошмаров ли? — и где его найти, как не в библиотеке. Да, я прочитала там все книги, но портрет старика… он точно должен знать выход. Наверняка он расскажет мне, что произошло с ним и остальными жителями поместья. Наверняка я смогу убедить его помочь.

Я бежала по длинному коридору — как и в моих кошмарах, казалось, что ему не было конца. Вдалеке маячили бледные огни, а сзади доносились чьи-то еле слышные шаги. Я замерла и потянулась за палочкой, но ее не было. Меня словно окатило ледяной водой — я стояла посреди темного коридора и ничего не могла сделать. Бежать обратно? А смысл?

— Панси, — я снова услышала этот бархатный голос.

— П-поттер? Нет, ты мне всего лишь снишься, — пробормотала я.

Он подошел сзади и слегка приобнял меня. По всему телу словно прошел разряд электричества — я никогда не думала, что можно испытывать такое от простого прикосновения. Хотя нет, простым прикосновением это не назовешь. Его руки будто горели, но нет, они не обжигали меня, а, наоборот, согревали. Это было… нет, я бы не смогла описать это словами. Вмиг меня будто наполнили тепло и покой, я закрыла глаза и затаила дыхание.

Он прижал меня к себе, и хорошо, что держал крепко, иначе я бы точно оказалась на полу, потому как колени подкашивались, и ноги отказывались слушаться.

— Попроси меня, — прошептал он мне в губы.

— Я не…

— Давай же, ты знаешь, чего я хочу.

— Помоги мне, — прохрипела я, — пожалуйста.

Вместо ответа, он прижал меня к стене и провел рукой по внутренней стороне бедра. Я глубоко вдохнула и откинула голову назад.

— Ты действительно хочешь, чтобы я тебе помог? — спросил он, целуя мою шею.

— Да, — я задыхалась, мне не хватало воздуха, чтобы закончить фразу. — Да, Потт… Гарри, я действительно этого хочу. Помоги мне.

Он завел мне руки вверх над головой и прижал их к стене. Меня тут же бросило в дрожь, а лицо запылало. Я вспомнила, что удивлялась тому, как люди добровольно отдают свои жизни демону, отдают свои души, но теперь мне все стало ясно. Этого просто невозможно избежать — как с летящей в тебя Авадой: зеленый луч уже несется, и у тебя есть десятые доли мгновения, чтобы понять, но никак не изменить это.

Поттер поцеловал меня, сначала нежно, но потом все более требовательно. Мне казалось, что в этот поцелуй я вкладываю всю себя, потому что силы будто покидали меня. Словно их высасывали через трубочку.

Не знаю, сколько времени прошло: минута, десять, час. Блаженство и тепло закончились, как только он отпустил мои руки. Я тут же спустилась вниз по стене, отмечая, как сверкают его глаза. Они пылали ярче сотен тысяч огней, они ослепляли меня.

— Ты обещал помочь, — обессилено прошептала я.

— Я помог, ты больше не будешь находиться в этом доме, — он опустился передо мной и ласково провел рукой по щеке.

— Но я…

— Ты увидишь Миллисенту, Панси. Скоро все будет хорошо.

— Миллисента ведь умерла, — выдавила я.

У меня больше не было сил ни на что. Перед глазами все мутнело, и тело словно потеряло способность чувствовать. Это было не хорошо и не плохо — как сон, как невесомый ветерок, как едва слышимая мелодия детства.

— Я знаю, Панси, — донесся до меня его голос, прежде чем я окончательно отключилась. — Я знаю.