Женюсь на первой встречной! (гет)

— Это кафе подойдет, — Драко быстрым шагом направился в сторону указанного им заведения. Блейз вздохнул и поплелся следом.

Вопреки ожиданиям Забини, кафе оказалось милым и уютным. На стенах висели картины, а столы были покрыты узорчатыми скатертями, из-за чего создавалось впечатление уюта. Симпатичная официантка с улыбкой принесла им меню и удалилась, не желая мешать парням.

Они искали место с вкусным кофе, где их никто не мог бы подслушать. Второе условие было выполнено — столики были расставлены далеко друг от друга, а местонахождение кафе в маггловском Лондоне обеспечивало защиту от чар подслушивания. Будет ли кофе вкусным, Блейз не знал, но у него были свои догадки относительно уверенности Малфоя на этот счет.

— Драко, я правильно понял, что ты здесь уже был? — невинным тоном поинтересовался Забини.

Драко неожиданно покраснел.

— Я тут как-то прогуливался и набрел на него, только и всего, — нарочито небрежно ответил он.

— Неужели в семье Малфоев существует традиция прогуливаться по маггловскому Лондону? — прищурился Забини.

— Как раз об этом я и хотел поговорить, Блейз, — Драко посерьезнел и отложил в сторону меню. — Ты знаешь, насколько мой отец помешан на традициях чистокровных. Кстати, хорошо, что он меня сейчас не слышит, иначе мне серьезно влетело бы. Я не могу поддерживать его настолько, насколько ему этого хочется. Запрет на посещение маггловского Лондона — одно из его бредовых правил. Сам он контактирует с магглами, занимаясь своим бизнесом, но он оправдывает это тем, что лучше наживаться на них, чем на магах. Видимо, отец боится, что я наберусь от магглов их «грязи», но я откровенно не понимаю, почему мне запрещается заглядывать сюда на чашечку кофе или посещать маггловские магазины. Или надевать маггловские джинсы. Или слушать маггловскую музыку. Или...

— Хватит, хватит, я понял, — взмахнул руками Забини. — Тебе действительно это нравится, или же ты просто делаешь это наперекор отцу?

— Я сам не понял, — признался Драко. — Ты не думай, Блейз, я много об этом размышлял. Наверное, все же повлияло все вместе. Поначалу — да, меня мучило любопытство, и мне не хотелось быть «папенькиным сынком», как часто говорил Поттер. А потом мне и вправду понравилось. Посмотри на это кафе — оно же действительно классное! Или маггловская одежда, которую я дал тебе, прежде чем идти сюда — разве она не удобная?

— Немного непривычная, но удобная, — признал Блейз. — Так чего ты ждешь от меня? Согласия по поводу того, что твой отец переборщил в своей нелюбви к магглам? Так это тебе уже известно. Я давно тебе говорил, что ты слишком потакаешь своему отцу и часто априори принимаешь его мнение, не задумываясь о собственном...

Блейз замолчал, так как к ребятам подошла официантка. Заказав по чашечке венского кофе, парни пару минут молчали, раздумывая и ожидая свой заказ. Когда официантка принесла кофе, Драко, вдохнув пряный аромат напитка, ответил:

— Да, я был неправ, когда не желал слушать тебя и отмахивался от твоих предостережений. Тогда я не видел ничего плохого в том, чтобы хулить и избегать магглов, но мне было попросту не на чем основывать свое мнение, и я доверял отцу. Но с тех пор, как его оправдали после победы над Волдемортом благодаря свидетельству Поттера, отец будто с ума сошел. Ему не хотелось признавать, что он обязан полукровке своей свободой, и число накладываемых на меня ограничений перевалило разумные пределы.

Драко в напряжении снял ложечкой слой растопленного мороженного и сделал глоток кофе.

— Но сейчас дело не в этом. Отец решил меня женить.

Забини удивленно посмотрел на Малфоя.

— Разве это проблема? Ты не знаешь, кого выбрать? Или еще не нагулялся? Так откажись, делов-то.

— Как у тебя, Блейз, все просто, — зло ответил Драко, резко и звонко поставив чашку на блюдечко. — Твоя мать, выходя замуж семь раз, кажется, вообще не озаботилась помолвкой наследника. Забини, мы чистокровные! Я не могу отказаться. Мне не предоставили никакого выбора. Отец решил, что я должен жениться на Астории Гринграсс.

Блейз поперхнулся. Он молчал, пока Драко, нетерпеливо постукивая ложечкой по чашке, ждал ответа своего друга. Услышав имя невесты, Забини даже забыл про шпильку в сторону его матери.

Астория. Блейз не по слухам знал, как Драко относится к этой девушке. Чистокровная, не очень умная, но холодная и надменная, она не вызывала восторженных отзывов со стороны младшего Малфоя. Для Астории Драко должен быть выгодной партией, но житья она ему не даст. По крайней мере, радоваться отлучкам мужа в маггловский Лондон она точно не будет. Вряд ли она посмеет что-то запрещать Малфою — Драко попробуй запрети! — но ежедневные истерики парню обеспечены.

— Нуу... — начал наконец Блейз, — я знаю, насколько она тебе не нравится, но не вижу, чем тут можно помочь. Ты же сам сказал, что мы чистокровные, и выбора у тебя нет. Не думаю, конечно, что Люциус отлучит тебя от семьи, но наследства лишит точно, вздумай ты воспротивиться.

— Забини, «не нравится» — не то слово. Она мне житья не даст, — повторил Драко мысль Блейза. — Мне хватило ограничений отца, так еще и натыкаться дома на жену, помешанную на чистокровности... Я не собираюсь на ней жениться. Точка.

— А наследство? — поинтересовался Забини.

— К черту наследство! — взъярился Драко. — Блейз, я не только на папенькиных денежках сижу! Я собираюсь учиться, работать, и буду сам себя обеспечивать, а не вытягивать из отца деньги, взамен выполняя его распоряжения! Хватит уже, наслушался! «Драко, зачем тебе сдалась эта Академия, она не нужна, чтобы ты продолжал мое дело», — передразнил отца Драко. — К Мерлину его дело! Мне интересно право, и я собираюсь заниматься правом, а не темномагическими побрякушками!

— Ну, положим, к этим «побрякушкам» у тебя тоже есть способности, — осторожно ответил Блейз. — Исчезательный шкаф ты же починил, в конце концов.

— Я не отрицаю, что у меня есть способности, — слегка подуспокоившись, но все еще напряженно парировал Драко. — Просто я не хочу этим заниматься. Я уже сдал почти все экзамены в Академию, и в этот раз повеление отца меня не остановит.

— Ладно, ладно, решать тебе, — Блейз поднял руки в защитном жесте. — Не кипятись. Так что ты будешь делать с помолвкой?

— Я женюсь на ком-нибудь, — решительно выдохнул Драко. — Отец сам говорил: «Малфои не разводятся». Женюсь, и уже не смогу развестись, чтобы меня помолвили с этой Гринграсс.

— И на ком это ты женишься? — насмешливо спросил Забини. — Насколько я помню, девушки у тебя нет. На первой встречной?

— Точно! — Драко даже приподнялся на стуле. — Женюсь на маггле — отец трость сжует от бешенства! Пускай лишает этого гребаного наследства, мне все равно!

— Драко, ты лучше успокойся и подумай, — взмолился Блейз.

— К Мерлину раздумья! Блейз, я не передумаю. Я не собираюсь жениться на Астории! На ком угодно, но не на ней. Женюсь на первой встречной, и все дела, — и, отмахнувшись от предостерегающего жеста Забини, Драко продолжил. — Даю слово чести — моей женой станет первая же девушка, которая зайдет в это кафе. Хуже Гринграсс все равно никого не будет.

Их столик на мгновение озарила неяркая вспышка магической клятвы. Воцарилось молчание, изредка перемежающееся стуком чашек о блюдца. Малфой остыл, и, кажется, сам уже был не рад скоропалительно данному обещанию. Тем не менее, он понимал, что отступать поздно.

Забини вздохнул и сел вполоборота, чтобы иметь возможность наблюдать за входом в кафе. Отговаривать Малфоя уже не имело смысла — он знал, что магия не простит нарушенной клятвы. Ему оставалось только скрестить пальцы за Драко и надеяться, что в кафе не войдет какая-нибудь страхолюдина.

За те десять минут, которые прошли до первого звона колокольчика на входной двери в кафе, парни не произнесли ни слова. Услышав, что кто-то входит, Драко зажмурился, желая растянуть время до встречи со своей суженой.

— Можешь открыть глаза, — пару секунд спустя сообщил ему Блейз. — Это мужчина.

Малфой выдохнул.

— В клятве я сказал, что женюсь на девушке, так что вступать в гомосексуальную связь мне не придется, — облегченно заметил Драко.

— Ну, хоть это ты предусмотрел, — проворчал Забини. — Смотри, кажется, еще кто-то идет.

Драко не успел закрыть глаза, но ему в очередной раз повезло — в кафе, опираясь на трость, вошла древняя старушка.

— Это уж точно не девушка, — сказал Малфой.

— Уверен? — насмешливо спросил Блейз. — Вдруг она старая дева, и до сих пор девственна?

— Это роли не играет, — ответил Драко. — Речь шла о возрасте, а не о девственности.

— Магия могла воспринять смысл и так тоже, — возразил Забини. — Если хотя бы один пункт из формулировки слова «девушка» выполняется, она считается девушкой. Сходи и поинтересуйся у бабушки.

— Ты как себе это представляешь? — поперхнулся Драко. — Извините, пожилая леди, а вы, случаем, не девственница до сих пор? Да она меня тростью пришибет!

— Придумай что-нибудь, — отрезал Блейз. — В конце концов, это тебе надо, а не мне.

Малфой вздохнул и поплелся к столику старушки. Вернулся он только спустя пару минут.

— Чего так долго? — нетерпеливо спросил Забини.

— Спросил, нет ли у нее сына. Сказал, что работаю с одним мужчиной, который очень на нее похож. Она ответила, что сына у нее нет, зато есть замечательная дочь, которая до сих пор не замужем... Сосватать пыталась. Фотографию показала, — нервно ответил Малфой. — Уродина полнейшая.

— Раз есть дочь, значит, точно не девственница, — заключил Блейз. — А фотография, кстати, не считается за «первую встречную»?

— Нет, эта девушка ведь не входила в кафе. И хвала Мерлину, — пробормотал Драко. — В последнее время меня слишком часто пытаются на ком-то женить...

Малфою пришлось оборвать свои жалобы, так как колокольчик на двери зазвенел опять. Драко снова зажмурился, а Блейз с интересом повернулся к входу.

— Ну, так что? — в нетерпении спросил Драко через десять секунд. — Блейз, чего ты молчишь? Опять уродина какая-нибудь?

— Посмотри сам, — странным голосом ответил Забини.

Драко нерешительно приоткрыл сначала один глаз, а секундой спустя, охнув, распахнул оба.

В дверях кафе стояла Гермиона Грейнджер.

Оба парня напряженно замерли, неверяще смотря на вошедшую. Гермиона сделала несколько шагов и остановилась, заметив слизеринцев. Округлив глаза и постояв несколько секунд на месте, она нерешительно кивнула, поприветствовав ребят, и направилась к дальнему от них столику. Парни ошарашено кивнули в ответ.

— Вот черт, — прошипел Драко.

Блейз согласно кивнул. «Хуже, чем Гринграсс, не будет»? Вот оно, Драко, хуже. И как выплывать тебе из этого, неизвестно. Жениться придется, и если любую магглу ты бы очаровал за счет своего природного обаяния, то с Грейнджер этот номер не пройдет.

Повторить свои мысли вслух Блейз не решился, не желая отягощать и без того незавидное состояние Малфоя.

— Слушай, Блейз... А может, она не девственница? — с надеждой спросил Драко. — Она же вроде бы встречалась с Уизли номер шесть?

— Даже если и так, Драко, она все равно девушка — по возрасту подходит. Ты же помнишь — если хотя бы один пункт выполняется, то это считается, — напомнил Забини. — Вообще, это ты идешь на факультет права — должен сам все это знать.

— Я знаю, просто верить в это не хочу, — мрачно ответил Драко. Внезапно он оживился. — Подожди! Я же говорил, что женюсь на маггле!

— В клятве ты ничего про это не говорил, — отрезал Блейз. — Ты сказал «первая вошедшая девушка». Не маггла. Драко, смирись — ты поклялся жениться на Грейнджер.

— Мееерлиин, — шепотом провыл Драко. — Ну какого черта она забыла в этом кафе?

«А ты сам что тут делаешь?», — невесело подумал Забини.

Гермиона тем временем, старательно не обращая на парней внимания, сделала заказ и уткнулась в какую-то книгу.

— Я начинаю прикидывать, что же хуже: лишиться магии или жениться на Грейнджер, — продолжил свои стенания Малфой.

— Лишиться магии — только один из вариантов, — вздохнул Забини. — Ты можешь впасть в кому, покрыться несводимыми бородавками, стать жертвой проклятия, умереть... Хотя нет, бородавки — это вряд ли.

— Умеешь ты утешить, — прошипел Драко.

Блейз невозмутимо пожал плечами и подозвал официантку. При всей серьезности ситуации, она не могла не казаться ему забавной, пусть даже Забини искренне переживал за друга. Тем не менее, он проголодался. Заказав по чашечке кофе для них двоих и пару пирожных для себя, Блейз спокойно поглощал принесенное под испепеляющим взглядом друга. Драко яро недоумевал, как Блейза может заботить наполненность желудка в такой момент, что тотчас и высказал.

— Что планируешь делать? — спросил Забини вместо того, чтобы ответить на вопрос о своем желудке.

— Жениться, что ж еще, — мрачно ответил Драко.

— Отлично. Как ты собираешься это делать? Подойти к Грейнджер, сделать ей предложение, выслушать ее восторженные вопли и быстренько заключить брак? — иронично поинтересовался Блейз.

— Эм... А без ее ведома это сделать нельзя? — в голосе Малфоя звенела надежда.

Забини поперхнулся пирожным и еще пару минут откашливался.

— Ты что, серьезно? — выдавил Блейз. — Как ты представляешь себе свадьбу, происходящую без невесты? Конечно, нельзя!

— Ну, зельем ее опоить, или под Империо... — под жестким взглядом Блейза Драко стушевался.

— А потом жить оставшийся тебе, замечу, недолгий, срок вместе с женой, готовой тебя удавить или заавадить при первой же возможности, — язвительно ответил Забини. — Или попасть в Азкабан за использование непростительного... Нет уж, Драко, придется тебе все делать по-честному. Охмуряй, женись, заводи детишек, продолжай род...

Драко тихо взвыл, представив себе перспективу.

— Вот же черт дернул меня за язык, — отчаянно сказал Малфой.

— А я тебе говорил — остановись, подумай, — Блейз вздохнул. Ругать друга было поздно — да тот уже и сам сообразил, в какую ловушку себя загнал. — Решай, что делать будешь.

— Подожди, — взмолился Драко. — Мне еще нужно время, чтобы все это осознать. И придумать план действий.

— Только не тяни, — предупредил Блейз. — Иначе она уйдет, и ты потом ее годами не доищешься.

Судя по дрогнувшим плечам Драко, тот как раз и надеялся на подобный исход.

— Ну а что плохого, если я отложу свадьбу лет на десять? — невинным тоном поинтересовался Малфой.

— Много всего плохого, — отрезал Забини. — Вдруг она сегодня-завтра умрет? Тем более, магия читает намерения, и обмана она не потерпит.

Малфой чертыхнулся и замолк на несколько минут.

— Ну и каков план? — поинтересовался наконец Блейз.

— Я не придумал, — недовольно признался Драко. — Все думал, каково будет жить женатым на Грейнджер, и как при этом не сойти с ума.

— Прежде чем все это представлять, этого надо еще добиться, — в тон ему ответил Забини. — Ты упустил свое время на обдумывание. Иди и действуй.

— Блейз, ты чего? Как-то это совсем... не по-слизерински.

— Лишние мысли тебе сейчас только помешают, — вздохнул Забини.

— И что же мне ей сказать? — хмуро поинтересовался Драко.

— Ну... например, «выходите за меня замуж, прекрасная леди».

— Блейз, ты в своем уме?! Она же меня пошлет без разговоров! — Драко заметил усмешку Забини и сердито продолжил. — Мне сейчас не до твоих шуточек, Блейз. Да и вообще, мне тошно становится от мысли, что придется очаровывать Грейнджер.

— Но выбора у тебя нет, — уверенным тоном ответил Забини. — Иди уже, охмуряй.

Драко вздохнул и поплелся к Грейнджер. Та сидела, изредка отпивая кофе — тоже венский, отметил Малфой, — и не отрывала взгляда от книги. Драко пришлось отодвинуть стул, чтобы девушка его заметила.

— Разрешишь присесть? — как он надеялся, дружелюбным, но на деле придушенным голосом поинтересовался Драко.

Гермиона смерила его настороженным взглядом, но кивнула:

— Разрешаю. У тебя ко мне какое-то дело?

— Дело? Эмм... да нет... — Драко замешкался. Он проклинал Блейза, не давшего ему времени на обдумывание действий.

— А что тогда? Проспорил Забини? Или проиграл в «правду или вызов»? — насмешливо спросила девушка.

— «Правда или вызов»? — недоуменно повторил Драко. — Это что?

— Серьезно не знаешь? — удивилась Гермиона. — Это игра, причем изначально — магическая, а не маггловская. Если коротко, суть ее такова...

Пока Грейнджер вкратце обрисовывала правила игры, Малфой жестом подозвал официантку и попросил повторить кофе, желая тем самым проявить галантность. Гермиона снова насторожилась, но кофе приняла.

— Правила я понял, но нет, я подошел не из-за этой игры, — улыбнулся Драко. — Просто я... эм... — Малфой нервно заозирался в поисках какой-нибудь подсказки. Невинное «мы давно не виделись» здесь не подействовало бы — несмотря на то, что после Войны Драко полностью оправдали, гриффиндорцы сохранили к нему скорее недоброжелательное отношение.

Взгляд Малфоя наткнулся на книгу — ее обложка сильно истерлась со временем, но была вполне узнаваемой.

— Подожди... — он резко выдохнул. — Это творение Прита Делосского «Об истоках морали и законности магического мира»?! То, которое в Лондонской Магической библиотеке существует в единственном экземпляре, противится чарам размножения написанного и не выдается никаким образом и ни за какие деньги? — Гермиона ошарашено кивнула. — Как ты его достала?!

— Оно существует не в единственном экземпляре, — девушка смотрела на Драко в упор. — Еще один хранился в библиотеке рода Блэков, и Гарри позволил мне взять ее для подготовки... Но ты меня удивил, — продолжила Гермиона. — Как ты узнал книгу?

— В Лондонской библиотеке я заплатил немалые деньги ради часа изучения этого шедевра через магическое стекло, — усмехнулся Драко. — Подумать только — ее даже в библиотеке Малфоев нет, и все это время второй экземпляр пылился в доме Блэков.

— А зачем тебе вообще понадобилась эта книга?

— Я собираюсь поступать в Магическую Академию Лондона на факультет права, — объяснил Драко. Он заметил, как расширились глаза девушки, и его осенило. — Подожди... ты говорила, что тебе эта книга нужна для подготовки?..

— Именно. Я тоже собираюсь поступать в Академию на этот факультет, — Гермиона медленно кивнула. — Ты меня все больше удивляешь. А твои родители не будут против того, что ты учишься на одном факультете с кучей грязнокровок? — девушка заметила, что Драко вопреки обыкновению не поморщился при упоминании нечистоты крови.

— Когда я туда поступлю, отец уже не сможет мне помешать, — помрачнев, ответил Малфой, и перевел разговор на нейтральную тему. — А почему ты решила туда поступать? Все лелеешь надежду освободить домовиков? — вспомнив об организации ГАВНЭ, Драко усмехнулся.

— Уже нет, — вздохнула Гермиона, даже не обидевшись на насмешку Малфоя. — Я пообщалась с эльфами Хогвартса и поняла, что изначально у меня сложилось о них некорректное впечатление. Я видела только Добби и думала, что все эльфы похожи на него и хотят свободы. Нет, конечно, им все равно недостает прав, но свобода им не нужна, — грустно заключила девушка. — Я отправилась на факультет права просто потому, что мне это действительно интересно. А еще в прошлом году в Министерстве я слышала споры по поводу изменения Статута о Секретности, которые очень меня заинтересовали.

— А вот здесь прошу подробнее, — выпрямился Драко. — Что за споры? Как в Министерстве собираются менять Статут?

— Текущая политика будет направлена на увеличение секретности и скрытности от магглов, — начала рассказ девушка. — По окончанию Войны приличный кусок либералов откололся и примкнул к консерваторам. Они собираются установить ограничение на аппарацию в маггловскую местность, ввести запрет на использование продвинутой техники в магических поселках, а также...

Драко сам не заметил, как втянулся в жаркое обсуждение. К тому моменту как вместе с Гермионой они заключили, что обновленный Статут будет совершенно бредовым и сильно ограничит эволюцию магического мира, прошло уже больше часа.

— Дра... Малфой, — поправилась Гермиона, — Забини вот уже десятый раз подает в нашу сторону какие-то сигналы. Мне было очень интересно побеседовать с тобой, но я не хочу заставлять твоего друга ждать тебя.

— Ох... точно, — Драко с долей неудовольствия обратил взгляд на пристально смотрящего в их сторону Блейза. — Спасибо за любопытные новости и интересный разговор, Грейнджер. Увидимся в Академии, — он положил на стол деньги за свой и Гермионин кофе и, махнув на прощание рукой, направился к своему столу. Через пару секунд он остановился, будто вспомнив о чем-то, и вернулся к девушке.

— Грейнджер, у меня есть к тебе просьба, — нерешительно начал он. — Я не надеюсь на положительный ответ, но тем не менее... Не могла бы ты... Дать почитать эту книгу? — выдохнув, Малфой наконец спросил то, что хотел.

Девушка прикусила губу.

— Мне нужно будет спросить об этом Гарри. Вряд ли он согласится одолжить ее тебе, — протянула Гермиона, — но если я не буду называть имени, он наверняка не будет против. Но сначала мне самой нужно дочитать, так что дать ее тебе я смогу только послезавтра. Я думаю, двух недель на нее тебе хватит?

Оценив объем непрочитанной части книги, Драко мысленно воздал дань скорости чтения Грейнджер.

— Вполне, — улыбнулся Малфой. — Ты не представляешь, насколько я благодарен тебе. Тогда встретимся где-нибудь послезавтра, или ты откроешь для меня камин?

— Я пока что живу со своими родителями-магглами, так что камина у меня нет, — ответила Гермиона. — Предлагаю встретиться послезавтра здесь же, в 3 часа дня.

— Отлично! — Драко вновь искренне улыбнулся. — Еще раз спасибо, Грейнджер! — он отошел к своему столику.

Гермиона проводила его взглядом и вздохнула. Понять, что творится в голове у недавнего врага, казалось чем-то невозможным. Она хотела было расплатиться и уйти, но заметила, что Драко оставил денег больше, чем нужно. Девушка решила вернуть ему лишнее, но вовремя поняла, что если это действие было намеренным, то, вернув деньги, она нанесет ему оскорбление. Доставлять такое неудовольствие Малфою почему-то не хотелось. Гермиона снова вздохнула, пытаясь понять уже саму себя — как ее отношение к этому человеку могло поменяться всего за час разговора после семи лет взаимной неприязни? Так и не найдя ответа на свой вопрос, она покинула кафе, на выходе улыбнувшись парням.

Блейз тем временем принялся расспрашивать Драко.

— О чем вы так долго болтали? — нетерпеливо спросил Забини. — Как идет процесс? Дело к свадьбе движется?

— Какой еще свадь... Ох, Мерлин! — Драко хлопнул ладонью по лбу и виновато посмотрел на друга. — Блейз, ты не представляешь...

Забини уронил чашку на стол.

— Драко... Только не говори мне, что забыл о свадьбе, — неверящим тоном, полувопросительно-полуутвердительно произнес Блейз. — О чем же вы тогда разговаривали все это время?

— Об изменении Статута о Секретности, — признался Драко. — Понимаешь, она тоже поступает на факультет права в Академию, и мы...

— И ты разговорился на любимую тему, совсем забыв про женитьбу, — закончил за него Блейз. — Ладно, по крайней мере, тебе не придется искать ее по всей стране — на учебе встретитесь.

— И не только, — хитро прищурился Драко. — Мы договорились встретиться здесь послезавтра.

— Драа-ако-оо... — томным голосом протянул Забини. — Только не говори, что она тебе уже нравится. Ты ей и свидания назначаешь, даже забыв про клятву? И я видел, какие улыбочки ты ей слал. А как же твое презрение ко всяким грязнокровкам и к Грейнджер в частности?

— Блейз, не пори чушь, — отрезал Малфой. — Конечно же, она мне НЕ нравится. Я просто попросил ее одолжить мне одну крайне редкую книгу. И улыбался я, чтобы проще было книгу выпросить. Грязнокровки — это отдельный разговор, и мы это уже обсуждали. По крайней мере, тот факт, что мы сидим в маггловском кафе, или что жениться я собирался на маггле, должен отражать мое мнение по данному вопросу.

Блейз хитро прищурился, но промолчал. Убеждать в чем-то Малфоя, пока он сам в это не верит, являлось бесполезным занятием. Можно было сделать ход конем и пойти на хитрость, но Забини решил пока подождать и посмотреть, куда все это зайдет своим ходом. По крайней мере, Блейз не помнил, чтобы Драко когда-либо настолько увлекался разговором — а это явно свидетельствовало в пользу того, что свою клятву он выполнит.

Забини был доволен. Как, впрочем, и Драко. Однако Малфой, кажется, сам не подозревал, что улыбка на его лице вызвана не будущим обладанием редкой книгой.

— Долго ты еще возиться будешь? — проворчал Блейз. Он сидел за небольшим столиком в комнате Драко, вертел в руках найденную там же сигарету и предавался праздной скуке в ожидании друга.

Драко наконец закончил возиться в платяном шкафу.

— Как думаешь, это пойдет? — спросил он, демонстрируя Забини джинсы и рубашку — точные копии предыдущих вариантов, которые полностью устраивали Блейза, но неизбежно забраковывались излишне придирчивым Малфоем.

— А они разве чем-то отличаются от предыдущих? — брякнул Забини и тут же об этом пожалел: Драко, горестно вздохнув, опять залез в шкаф, видимо, в надежде отыскать еще один идентичный набор.

Блейз возвел очи горе.

— Как там эти твои маггловские штуки курятся? — поинтересовался Забини, осознав, что ближайшие полчаса он точно не увидит Малфоя без окружающих того вешалок.

— Поджигаешь с той стороны, где табак, засовываешь в рот той стороной, где фильтр, втягиваешь в себя, вдыхаешь в легкие, выдыхаешь обратно, стараешься не кашлять, — выпалил Драко. — Только тебе не понравится.

— А тебе понравилось? — спросил Блейз, поджигая сигарету волшебной палочкой.

— После пятой сигареты и пары глотков виски — да. Только я все равно через месяц бросил. Эта пачка тут на всякий случай валяется.

— Какой такой случай? — Забини осторожно вдохнул небольшую порцию дыма, ненадолго задержал ее в легких и выдохнул. Толком не поняв ощущения, затянулся еще раз, уже поглубже. Не закашляться удалось, но голова немного закружилась. — Их для того и курят — чтобы головокружение вызывали? Не для такого вкуса же.

— На случай, если меня опять все задолбает, — Драко наконец отозвался, выйдя из темноты огромного шкафа. — А курят сигареты наоборот для того, чтобы голова не кружилась, когда уже привыкнешь. Ну, по крайней мере, я так понял.

— Это как в том анекдоте что ли? Про мужчину, который носил обувь на три размера меньше*? — удивился Блейз и снова затянулся. Ощущения от курения были странные: далекие от приятных, но и отталкивающими их не назовешь. Впрочем, привыкать к курению Блейз не собирался, не желая походить на упомянутого анекдотичного маггла, поэтому затушил сигарету об пепельницу, стоящую на столе.

— Ага... Не знаю, как у остальных, но у меня так. Сначала вообще не нравилось, но курил, потому что немного легче становилось. Потом привык и курил уже потому, что хотелось. А после решил, что не хочу зависеть от каких-то дурацких палочек — мне и волшебной достаточно — и бросил, — Драко снова закопался в одежде.

— А из-за чего тебе так нужно было успокаиваться? — рискнул спросить Блейз.

Малфой помедлил, но все-таки ответил:

— Курить я начал в первых числах июля, после суда, когда отца оправдали. Он вернулся сюда, и... — Драко махнул рукой.

— Я понял, — поспешил прервать его Блейз. — Что, настолько доставал?

— Не то слово, — зло сказал Малфой. — То ему не так, и это тоже не так, с магглами якшаюсь, дела вести за него не хочу, и вообще я не наследник Рода, а позорище, — он скривился. — А с сигаретами что еще удобно, кстати — их же магглы придумали...

— Самое то, чтобы отца позлить, да? — тихо спросил Забини.

Драко с холодной усмешкой кивнул. Блейз уже пожалел, что поднял эту тему.

Его друг сильно изменился за лето. Забини понимал, что это вызвано в первую очередь холодной войной с собственным отцом. Драко наконец стал отстаивать собственное мнение. Это начало проявляться еще на шестом курсе, когда младший Малфой до судорог не хотел получать Метку — тем не менее, тогда он не стал сопротивляться. Впрочем, пока был жив Волдеморт, иметь свое, отличное от семейного, мнение для Драко было бы губительно. Зато теперь он отыгрывался за все годы под гнетом отца.

Блейз опасался за друга. Он боялся, что тот все равно станет тенью Люциуса, тем, кем так не хочет являться. Пусть и не из-за потакания требованиям отца, а из-за того, что он действовал вопреки им. Пока Драко будет делать не то, чего хочет сам, а то, чего не хочет его отец, ничего путного не получится. И хорошо, если Драко сам это понимал. Если же нет... Блейз надеялся, что успеет вовремя вмешаться и привести в порядок мысли и желания друга. Правда, с той же клятвой он опоздал: Малфой успел пообещать жениться на первой встречной, несмотря на то, что это уж точно не соответствовало его собственным желаниям на тот момент.

— Этот вариант подойдет? — равнодушно спросил Драко, держа в руках те же джинсы и рубашку. Блейз кивнул, и Малфой начал переодеваться. Забини успел облачиться в маггловскую одежду еще в первые полчаса потрошения шкафа Драко, так что теперь терпеливо ожидал. Решив поднять другу настроение перед столь важной встречей, он пошутил:

— Теперь я понимаю, почему ты позвал меня за четыре часа до твоего свидания. Во сколько же тебе приходилось просыпаться в Хогвартсе, чтобы успевать к завтраку, если ты каждый раз столько возишься, прежде чем выбрать наряд?

— Нет, так долго — только сегодня, — не подумав, ответил Драко и тут же покраснел. Забини понимающе усмехнулся, и Малфой поспешил объяснить: — Нет, Блейз, сколько можно повторять — она мне не нравится! Но мне все равно придется на ней жениться. Ты же сам говорил — надо очаровывать. Вот этим я и собираюсь заняться, — Драко застегнул последние пуговицы на рубашке и, скосившись на Забини, слегка надушился туалетной водой.

Блейз изо всех сил сдерживался, чтобы не рассмеяться.

* * *

— Драко, напомни мне, пожалуйста, почему я должен был пойти с тобой? — поинтересовался Блейз, когда они уже были в переулке недалеко от кафе.

— Чтобы помочь мне, если вдруг дела пойдут не так, — с готовностью ответил Малфой.

— И что же должно произойти, чтобы потребовалась моя помощь? — с иронией спросил Забини.

— Она могла рассказать Поттеру про встречу и про то, что я просил его книгу, и он заявится сюда разукрасить синяками мой изящный аристократический лик. Или Грейнджер сойдет с ума и начнет швыряться Авадами направо и налево. Или сюда аппарирует дюжина авроров и...

— Хватит, — замахал руками Блейз. — В общем, я необходим для моральной поддержки.

— Ну, и для этого тоже, — покосился на него Драко. — Значит, так. Накладываешь на себя Маскирующие чары и идешь в кафе, проверяешь местность на предмет Поттеров и авроров. Если все хорошо, остаешься там. Не забудь обновлять чары каждые полтора часа — отходи перед этим в уборную. Я приду ровно через десять минут.

— Вас понял! — с нарочито официальным видом кивнул Забини. Наложив на себя чары, он направился к кафе.

Драко вздохнул и прислонился к кирпичной стене, убеждая себя, что все пройдет хорошо.

Оставшиеся десять минут он продумывал возможные темы будущего разговора и просто пытался представить себе диалог с Грейнджер. Выходило плохо. Предсказать ответы бывшей гриффиндорки в том случае, когда она не начинает отвечать на издевательства, а ведет мирную беседу, казалось чем-то невозможным. Но все-таки, целых семь лет она провела рядом с Уизли и Поттером — общались же они о чем-нибудь? И, в конце концов, в прошлый раз Малфой так и не придумал плана разговора — но вышло все вполне неплохо. Решив остановиться на импровизации, но для надежности запомнив пару придуманных идей для беседы, Драко отправился в кафе.

Внутри Малфой неторопливо огляделся. Блейз с изменившейся внешностью сидел за столиком у стены с какой-то книгой в руках. Заметив Драко, он взглядом указал ему куда-то. Драко повернулся в указанном направлении и замер. Грейнджер уже пришла, и сидела она на том же месте, что и в прошлый раз — в углу у окна.

Малфой был удивлен. Они с Блейзом аппарировали к кафе за полчаса до встречи, и Драко предполагал, что будет дожидаться Грейнджер минимум пятнадцать минут — да и то лишь в том случае, если Гермиона не опоздает, в отличие от всех тех девушек, с которыми Малфой имел когда-то дело. Он пожал плечами и направился к ее столику. Грейнджер читала книгу — ту самую, заметил Драко, — при этом проводя глазами как-то по диагонали и быстро перелистывая.

— Здравствуй. Я опоздал? — из вежливости поинтересовался он, прекрасно зная, что пришел раньше времени.

— Ой... Привет, Малфой, — Грейнджер наконец подняла глаза от книги и немного смутилась. — Нет, извини — я думала, ты придешь позже... Можешь заказать себе что-нибудь, пока я дочитываю? Мне всего несколько страниц осталось, — она посмотрела на него просящим взглядом.

— Конечно, — улыбнулся Драко и подозвал официантку. Насчет «нескольких страниц» Гермиона погорячилась: ей оставалось прочитать не меньше двадцати. К удивлению Малфоя, когда ему принесли кофе, девушка уже захлопывала книгу.

— Ты действительно так быстро читаешь? — не слишком веря в честный ответ, спросил Драко.

— Что значит твое «действительно»? — нахмурилась Гермиона. — Малфой, то, что я делала, называется «читать по диагонали». Так я прекрасно понимаю смысл написанного, при этом пропускаю словесные выверты. Если мне хочется насладиться слогом и стилем произведения, то я читаю не спеша — но это не тот случай.

Драко добавил в копилку «тем для беседы» еще и чтение по диагонали — тем более, ему самому было интересно, как можно читать настолько быстро и не терять смысл прочтенного.

— Грейнджер, а почему ты пришла дочитывать книгу сюда, в кафе, а не сделала это дома? — Драко задал вопрос в воздух, как бы между прочим.

— Кажется, я понимаю, к чему ты, Малфой, — криво улыбнулась Гермиона. — Нет, я не собиралась демонстрировать тебе скоростное чтение, или что ты там еще придумал. Я ведь сказала, что ждала тебя позже, и думала, что вполне успею дочитать до твоего прихода. Я просто люблю это кафе. Я часто прихожу сюда, и мне нравится сидеть тут с книгой и чашечкой кофе.

Драко взмахнул руками:

— Я вовсе не имел это в виду! — возразил он, слегка покривив душой. — Просто мне показалось странным, что ты читаешь в кафе.

— Многие так делают, — удивилась Гермиона. — Посмотри, например, на того парня, — она указала в сторону Забини. Драко чуть было не дернулся, но удержался.

— Да, ты права... Наверное, я слишком редко бывал в маггловских кафе, чтобы привыкнуть к этому, — сказал Малфой, изо всех сил пытаясь успокоиться. Конечно, Гермиона не поняла, что там сидит Блейз, просто тот зачем-то принес с собой сегодня книгу — наверное, чтобы не скучать в ожидании Драко.

— Честно говоря, я вообще удивлена, что ты в них бываешь, — отметила Гермиона. — Не замечала раньше за тобой такого.

— Угу, — невнятно ответил Драко, не отрывая взгляда от чашки кофе и напряженно сжимая ее в пальцах. Кажется, это не укрылось от глаз Грейнджер.

— Это неприятная для тебя тема? — прямо спросила она. Драко не ответил и только сильнее склонился над своей чашкой. Гермиона, невесело улыбнувшись, продолжила:

— Ну да, конечно — вряд ли тебе нравится находиться среди магглов и грязнокровок, да еще и говорить об этом... Правда, не понимаю тогда, что ты тут вообще делаешь.

— Не в этом дело! — не выдержал Драко. — Мне самому нравится это кафе!

— Тогда в чем? Или тебе неприятно как раз то, что тебе нравится маггловское кафе?

— И не в этом тоже, — хмуро ответил Драко, но продолжать не стал. Гермиона еще некоторое время пристально смотрела на него, но, вздохнув, отступила:

— Ладно, не хочешь говорить — не надо, доставать не буду. В конце концов, у каждого есть болезненные темы, которые не хочется поднимать, так что не буду портить беседу, разыгрывая из себя психолога.

— Что, и у тебя такие темы есть? — Драко несмело улыбнулся и наконец поднял взгляд на Гермиону. Та усмехнулась.

— Еще бы. Как раз в это кафе я от них и убегаю... — она вздохнула и откинулась назад, явно пытаясь расслабиться.

— Не бойся, выпытывать не буду, — усмехнулся Драко в ответ и добавил про себя: «По крайней мере, пока...»

— И на том спасибо, — девушка бодро кивнула головой. Вспомнив что-то, она оживилась. — Кстати, вот обещанные «Об истоках...», — она протянула Малфою книгу, которую дочитала несколько минут назад.

— Поттер не сопротивлялся? — Драко благодарно принял сокровище из ее рук.

— Куда там! — весело ответила Грейнджер. — Он даже не поинтересовался, кому я собираюсь ее одолжить. Это его пренебрежение к таким ценным книгам меня просто убивает. А вот если бы я хотела позаимствовать тот снитч, что Гарри поймал в своем первом матче, то он вцепился бы в него руками и ногами!..

— Ну не скажи, квиддич — это тоже важно, — улыбнулся Малфой. — В этом я его прекрасно понимаю.

— Мальчишки... — фыркнула Гермиона, и Драко рассмеялся.

Девушка вдруг оцепенела и расширила глаза. Малфой сразу же заметил это и обратился к ней:

— Что случилось? — он на всякий случай обернулся. Вдруг действие Маскировочных чар закончилось, и она увидела Блейза в истинном облике? Однако Забини под чарами продолжал мирно читать книгу. Драко повернулся обратно к Грейнджер и кинул вопросительный взгляд. Та наконец расслабилась.

— Да нет, ничего страшного... Просто я первый раз видела, как ты смеешься, — призналась она, заставив теперь уже Драко удивленно раскрыть глаза.

— Что, ожидала услышать рев дракона или хихиканье пикси? — улыбнулся он.

— Да нет... Я вообще не ожидала услышать твой смех, — тихо ответила Грейнджер. Улыбка сползла с губ Драко, сменившись гулкими ударами сердца.

— Эмм... Кстати, что ты думаешь об этой книге? — он решил резко сменить тему. — Вынесла оттуда что-нибудь полезное? — у Драко почти получилось расслабиться, и он откинулся на спинку стула.

— О, еще бы! — Гермиона с оживлением приняла перемену темы. — Например, там содержалась весьма интересная информация о Корнуэльском соглашении...

* * *

Блейз лениво перелистывал справочник по Высшим Зельям, изредка поглядывая на беседующую парочку. Если в начале разговора они оба выглядели очень напряженными, заставляя Забини нервно посматривать в их сторону каждые десять секунд, рискуя нарушить прикрытие, то теперь эти двое оживленно болтали и явно не представляли опасности друг для друга и окружающих.

Блейз посмотрел на часы. Через десять минут нужно будет обновить Маскировочные чары, так что следовало отойти в уборную. Однако в этот момент Забини расслышал, что разговор за столиком напротив ведется уже на повышенных тонах. Блейз решил пару минут переждать, и не зря: после какого-то особо сильного пассажа Малфой и Грейнджер вскочили.

— Дура! — крикнул Драко на все кафе.

Блейз страшными глазами посмотрел на Малфоя и показательно постучал себя по голове, забыв о том, что Драко его не видит. Своим жестом он одновременно надеялся узнать, не сошел ли Малфой с ума, и продемонстрировать ему, какая кара его ожидает.

— Неуч! — не осталась в долгу Гермиона. Она кинула на стол деньги, не считая, и выбежала из кафе.

Забини проводил ее взглядом. Затем подошел к Драко, схватив того за локоть и подобрав оставленную на столе книгу, расплатился за них обоих. Блейз потащил друга к ближайшему переулку и аппарировал их в поместье Малфоев.

* * *

— Я не буду на ней жениться!

— Драко, ты с ума сошел? Из-за чего вы поссорились?

— Из-за того, что этот книжный червь не умеет пользоваться мозгами по назначению! Мало ли, что там она прочитала про эту гоблинскую Конвенцию? Это не повод...

— Драко, стой! Ты хочешь сказать, что вы поссорились из-за какой-то дурацкой Конвенции?

— В том-то и дело, что дурацкой! А этой что ни долби — все одно повторяет, как эти гоблины хорошо придумали и все такое. Конвенцию вообще не гоблины составляли, это в любом учебнике по праву написано!

— Драко, остановись. Успокойся. В чем еще вы не сошлись?

— Блейз, а этого, по-твоему, не достаточно? Как я могу жениться на девушке, которая не думает своей головой?

— Ты меня с ума сведешь. Вы действительно из-за этого поссорились?

— Даа, Блейз, не стоило и ожидать, что ты меня поймешь. Хотя, ты не слишком разбираешься в праве — так что неудивительно, что ты еще не понял, какую глупость сморозила Грейнджер.

— Драко, остынь. Ты не можешь отказаться от клятвы только потому, что Гермиона разок сказала какую-то глупость. Девушки часто говорят глупости, тебе ли не знать.

— Но от нее-то я такого не ожидал!..

— Значит, в уме ты ей все же не отказываешь, верно?

Драко чертыхнулся и наконец-то посмотрел на Блейза, а не сквозь него.

— Я не отказываю ей в умении глотать книги, как будто это десерт! А то, что думать она не умеет, мы сегодня увидели на живом примере. Как она вообще могла такую глупость предположить?!

— Ты о чем?

— Да все о той же Конвенции, Мерлин бы ее побрал!

— Так, Драко. Не веди себя как ребенок. Успокойся. Пожалуйста, — Блейз пошарил по столу и нашел оставленную перед уходом пачку сигарет. Памятуя о том, что это Драко вроде бы успокаивает, Забини протянул ему сигарету. — Закури и отдышись.

Драко резко взял предложенную сигарету и нервно измял ее в пальцах. Когда Блейз взял палочку, чтобы прикурить ему, от сигареты остался только фильтр. Забини пристально посмотрел в глаза Малфоя, дождавшись, когда тот поднимет взгляд, и медленно и глубоко задышал. Драко неосознанно повторил, и только тогда Блейз протянул ему еще одну сигарету.

Сделав несколько затяжек, Малфой начал успокаиваться.

— Драко, слушай меня, — неторопливо, но твердо начал Забини. — Когда мы узнали, что тебе придется жениться на Грейнджер, ты поставил для нее очень высокие требования. Нет, я не говорю, что ты сделал это специально или осознанно — тем не менее, эти требования есть. Естественно, человек не может быть идеальным и полностью соответствовать твоим ожиданиям. Ты увидел это, тебе показалось, что все идет наперекосяк, и ты занервничал. Но она и не будет такой, как ты хочешь, Драко! Да, ты можешь стать тираном вроде твоего отца, женить ее на себе и пытаться вылепить из нее то, что хочется тебе — но ты сам желаешь такого?..

— Нет, не желаю, — устало ответил Малфой. — Понимаешь, Блейз, в том-то и проблема — никогда ничего не будет так, как мне хочется. С этой Грейнджер та же беда. Я просто не хочу жениться на ком-то, чтобы всю оставшуюся жизнь сожалеть, что этот человек будет рядом, и ничего уже не изменишь.

— Драко, а может, все не так уж и плохо? — Забини ободряюще сжал плечо друга и протянул тому еще одну сигарету. — В конце концов, тебе ведь интересно общаться с Грейнджер. И то, что сейчас вы не сошлись во мнениях, не означает, что так будет всегда.

— А мне кажется, так все время и будет, — настойчиво возразил Драко. — Да и какая теперь разница? Мы же поссорились!

— Драко! Ты меня убиваешь. Когда люди ссорятся, они обычно после этого мирятся, особенно если ссора произошла из-за такой ерунды, как у вас, — Забини поднял руку, останавливая ожидаемый комментарий Малфоя «это не ерунда». — Если уж тебе так неймется доказать свою правоту — покопайся в книжках, собери доказательную базу, тщательно все запиши и притащи ей — вы ведь еще встретитесь на учебе. Раз уж она так любит книги, то наверняка сдастся перед твоими рукописями, — Блейз улыбнулся.

Драко, недолго подумав, выдохнул и затушил почти не раскуренную сигарету.

— Собрать доказательную базу... Ты прав, друг! — Малфой выпрямился. Глаза его загорелись. — Так и сделаю. Малфои не отступают!

— Ээ... Аккуратней, Драко. В первую очередь, тебе надо не переубедить Гермиону насчет этой дурацкой Конвенции, а очаровать, ты помнишь? — осторожно напомнил Блейз.

— Помню, помню, — отмахнулся от него Драко. — К тому же, она забыла про книгу, — он любовно погладил переплет. — Думаю, после нашей ссоры она хотела бы вернуть ее себе незамедлительно, а не через две недели, как предполагалось. Блейз, мы с ней еще встретимся, и я ускорю эту встречу, насколько смогу. Вот только сначала...

— Сначала?.. — заинтересованно протянул Забини.

— Сначала мне надо покопаться в литературе и записать доказательства того, что я прав!

Блейзу оставалось только тяжко вздохнуть.

* * *

_________________________________________________________________________________________

*Анекдот про мужчину и обувь:

— Джонни, почему ты носишь ботинки на три размера меньше, чем нужно?

— Видишь ли, моя жена некрасивая, неаккуратная, к тому же плохо готовит, сын учится безобразно, теща ворчит беспрестанно. Единственная радость у меня в жизни, это когда вечером я снимаю ботинки.

На следующий день в обед Драко пришел в то же кафе, где его жизнь претерпела роковые изменения. Сев лицом к двери за столик, который они с Гермионой занимали в предыдущие встречи, он раскрыл «Об истоках морали и законности магического мира» и принялся ждать. Спустя полчаса Драко позвал официантку, нетерпеливо постукивая пальцами по столу, и заказал обед и привычный кофе. Малфой намеревался встретить Гермиону сразу по приходу сюда (в его голову даже мысли не приходило, что план может нарушиться из-за того, что девушки просто не будет) и, быстро наладив отношения, позвать в какой-нибудь хороший ресторан. Теперь же он корил себя за то, что не пообедал дома — кофе здесь был хорошим, но вот еда сытностью не отличалась.

С того момента как Драко пришел в кафе, объем прочтенного в книге не увеличился ни на йоту.

Спустя еще полчаса Малфой ругал себя за то, что не взял сигареты — ему не помешало бы успокоить растрепанные нервы. Однако перед выходом он предусмотрительно решил, что Грейнджер курящему собеседнику точно не обрадуется, и оставил пачку дома. Да и не стоило заводить себе вредную привычку успокаиваться таким образом, решил Малфой.

Вздохнув, Драко раскрыл книгу и попытался вчитаться в строки. Он так давно искал это произведение и просто мечтал прочитать его, однако сейчас казалось невыносимо сложным занять мысли чем-то, кроме будущей встречи с Грейнджер.

Малфой надеялся, что она явится сюда. Гермиона сама сказала, что любит посидеть тут и почитать книгу — почему бы ей не прийти и сегодня? Однако ее отсутствие настораживало. Драко понимал, что из-за их ссоры девушка могла избегать это кафе, лишь бы не наткнуться на Малфоя.

Вот только другого выбора, кроме как терпеливо ожидать, не было. Драко уже успел спросить официантку, не появлялась ли сегодня постоянная посетительница, и получил отрицательный ответ. «Малфои не сдаются», напомнил себе парень, решив прождать хоть до вечера.

Постепенно увлекшись книгой, Драко все же не забывал поглядывать на входную дверь после каждого приветственного звона колокольчика. Гермионы до сих пор не было. Жалко будет отдавать ей величайшее творение в области права, если она все-таки явится сегодня в кафе, но Малфой счел это необходимой жертвой. Тем более, если все пройдет хорошо и они помирятся, то Грейнджер может оставить эту книгу ему еще на некоторое время. Тем не менее, Драко решил действовать, исходя из худшего варианта, и вознамерился прочесть книгу как можно быстрее — на всякий случай. Он даже попробовал читать по диагонали, как делала Гермиона — однако при попытках быстро проводить глазами по строкам он просто терял смысл прочтенного. В итоге Малфой плюнул и читал так, как привык.

Ну где же она?!

К трем часам Драко взволновался. Неужели она действительно решила избегать его? Не будет заходить в ее любимое кафе, только чтобы не видеть Малфоя? Можно, конечно, дождаться учебы — но это целых три недели бессмысленного ожидания! Драко был не настолько терпелив, чтобы выжидать столько времени.

А если...

А если она решит поступить на другой факультет из-за Драко?!

Ну нет, одернул себя Малфой. Гермиона ведь помешана на учебе. На такое она точно не пойдет из-за какой-то ссоры.

Крамольную мысль, что он может не пройти вступительные испытания в Академию, Драко даже не рассматривал. Близился последний экзамен, и будущий студент твердо вознамерился сдать его на отлично — тем более, что это увеличивало шанс встречи с Грейнджер. Жаль только, что экзамены проводятся в индивидуальном порядке, и он не встретит Гермиону на сдаче.

К четырем часам Драко уже понял, что сегодня Грейнджер точно не встретит, но решил посидеть в кафе до ужина. Просто потому, что ему тоже понравилось сидеть здесь и читать книгу.

* * *

На следующий день Драко решил прийти еще до обеда, чтобы точно не упустить Грейнджер. Прихватив с собой, как и вчера, бесценный труд Прита Делосского и собственные записи по гоблинской Конвенции, он явился в кафе к одиннадцати часам дня, заказал кофе, уткнулся в книгу и принялся выжидать.

Малфой и сам не заметил, насколько увлекся чтением, пока не услышал осторожное покашливание официантки над ухом. Хитро улыбнувшись, она поставила перед ним две чашечки венского кофе. Драко удивленно поднял глаза на официантку — он не заказывал еще кофе, а тем более... Стоп. Две чашки?!

Малфой быстро повернулся к входной двери и увидел замершую там Гермиону Грейнджер.

Девушка взяла себя в руки и медленно двинулась к его столику. Она встала рядом, прикусив губу, то ли собираясь с мыслями, то ли давая ему право сделать свой шаг первым.

— С-садись, пожалуйста, — пробормотал Малфой, указывая на стул напротив и придвигая к девушке вторую чашку кофе. Драко судорожно соображал. Как он мог заранее не придумать, с каких именно слов начинать такой важный разговор?!

— Я... Здравствуй, Малфой, — опомнилась Гермиона. — Я хотела перед тобой извиниться.

— Здравствуй, Грейнджер, — кивнул Драко, и только тут сообразил, что он услышал. Она? Извиниться?!

Все пошло не по плану. Абсолютно не по плану. Согласно сценарию, как-нибудь (как именно — Драко не продумал) извиниться должен был Малфой.

Мерлин побери, что же делать? Драко не обдумывал альтернативные пути примирения. Он должен был выказать раскаяние, показать свои выкладки Грейнджер и заслужить ее прощение и похвалу за проделанную работу. И никак иначе. Другие сценарии не подразумевались.

А тут пришла Гермиона и спутала ему все карты. Чего еще возьмешь с гриффиндорцев?..

Грейнджер терпеливо ожидала ответа Драко, пока тот судорожно взирал на крушение своих планов. Малфой наконец выдохнул и решил следовать проверенному способу общения с Гермионой. То есть — импровизации.

— Хорошо... А за что извинить? — старательно равнодушным тоном поинтересовался Драко.

— Эм... За то, что я была не права, — удивленно ответила Грейнджер. — А, ну еще и за то, что назвала тебя неучем. Ты, конечно, был не в курсе некоторых тонкостей Конвенции, но в общем и целом...

— Подожди... то есть как это не права? — ошарашено спросил Малфой. — Наоборот, ты была права! Я покопался в «Об истоках» и некоторой другой древней литературе и нашел доказательства твоей правоты. Вот, смотри! — он достал и протянул Гермионе свои выкладки. — Я подвел наш спор под научную базу и провел анализ целей участников Конвенции. Все так, как ты и говорила!

— Разрешишь взглянуть? — рука Гермионы зависла над выкладками. Драко нетерпеливо кивнул. Грейнджер углубилась в его работу, причем читала она не по диагонали, как заметил Драко, а внимательно водя глазами по строчкам — видимо, чтобы ничего не упустить. Про кофе она забыла.

— Интересно, — выдохнула Грейнджер десять минут спустя, когда Драко уже с нетерпением постукивал ногтями по поверхности стола — еще одна вредная его привычка. — Это прекрасная работа, Малфой! Мне кажется, ты даже мог бы подать ее на грант от Академии...

— Спасибо, конечно, — слегка смущенно пробормотал Драко. — Я и сам знаю, что это хорошее исследование. Ну так что, ты теперь видишь, что сейчас я... то есть, что ты была тогда права?

— Спорный вопрос, — невозмутимо возразила девушка. — Вот это и это места бездоказательны, — она ткнула ногтем, указывая спорные моменты.

— Грейнджер, ты что, опять не понимаешь? Да, я ошибался, когда заявлял тебе это! Простой здравый смысл...

— Драко, пожалуйста! — Гермиона взмахнула руками, взмолившись. Она даже не заметила, что назвала собеседника по имени. — Мы сейчас просто будем повторять аргументы друг друга из предыдущего спора и опять поссоримся. Мне бы этого не хотелось, честно, — она несколько виновато посмотрела на Драко. — Пока я пыталась разобраться, кто из нас прав, я пересмотрела кучу литературы. Да, я считаю, что не ошибалась в своих предположениях, но ты верно сказал в прошлый раз — это все доказать нельзя. А если верить официальным источникам, то получится, что в предыдущем споре был прав ты. Пока мы не решим, чему верить — уже принятым версиям или здравому смыслу, мы не сдвинемся с точки. Я предлагаю решить, что правы оба — и в этот раз, и в прошлый, — и что теория хороша, но бездоказательна — и остановиться на этом. Как тебе?

— Пойдет, — слегка удивленно выдохнул Драко. Мириться с Грейнджер оказалось неожиданно просто. — Ты поэтому вчера и не приходила сюда — искала доказательства своей правоты?

— А ты что, меня ждал? — развеселилась Гермиона, заставив Малфоя покраснеть. — Ладно-ладно, я понимаю — хотел расставить точки над «i» в нашем споре, — Драко облегченно кивнул на это предположение. — А не пришла я по другой причине — у моей матери был день рождения, — почему-то грустно добавила Грейнджер.

— А... почему ты так печально говоришь об этом? Вы поссорились?

— Нет, что ты, — удивилась Гермиона. — У меня хорошие отношения с моими родителями, — она замялась, но все же ответила тихим голосом. — Просто после нашей ссоры я забыла про мамин день рождения и не купила подарок.

Драко почувствовал вину и радость одновременно, а поняв, что радуется — вину вдвойне. С одной стороны, ему было жаль, что из-за него Гермиона забыла про праздник, а с другой... Она настолько расстроилась из-за ссоры с ним! С Драко!

— Знаешь, — он привстал из-за стола, — я думаю, твоя мать не очень обидится, если получит подарок на день позже.

— Да, я тоже так решила, и собиралась сегодня купить его, — кивнула Гермиона. — Вот только, раз я так провинилась перед ней, это должно быть нечто грандиозное, чтобы не было стыдно за поздний подарок. И мне в голову пока ничего не приходит.

— Думаю, я смогу тебе помочь, — улыбнулся Драко. — Я знаю места с очень интересными вещицами. Но перед этим... Ты ведь тоже еще не обедала, верно? — девушка кивнула. — Предлагаю зайти куда-нибудь, где еда посытнее. И, так как я провинился — я угощаю.

Гермиона собиралась было возразить, но, заметив решительный вид Малфоя, пожала плечами и согласно улыбнулась.

* * *

Действительно хороших маггловских ресторанов Драко не знал, поэтому доверился вкусу Грейнджер, которая привела его в на удивление пристойную забегаловку. Пообедав, Малфой потянул Гермиону за собой в безлюдный переулок и протянул руку для совместной аппарации. Грейнджер несколько секунд молча взирала на нее, но все же решилась и положила свою ладонь на руку Драко.

— Малфой, ты мог бы просто сказать мне переместиться к Гринготтсу, — заметила Гермиона после аппарации.

— То есть?.. Ох, — Малфой смешался. Он только сейчас сообразил, что предложил руку Грейнджер. — Извини, я не...

— Да нет, ничего, — улыбнулась ему Гермиона. — Веди к своим интересным вещицам.

Драко усмехнулся и направился к магазину, где работала давняя знакомая его матери. Здесь продавали антиквариат, трансфигурированные украшения и другие магические безделушки практически за бесценок — что было очень полезно в случае Грейнджер, как предположил Малфой.

В магазине Гермиона растерялась. Ее взгляд метался от одной вещи к другой. Девушка медленно переходила от прилавка к прилавку, любуясь прекрасно выполненными работами.

— Драко, смотри, какая картина! — охнула Грейнджер, вновь окликнув спутника по имени. Она была настолько очарована увиденным, что даже не заметила оплошности. — Море как настоящее! И корабль чудесно нарисован, будто живой! Качается на волнах, паруса дыбятся от ветра — как будто он будет плыть вечно, и никогда не остановится.

— Скорее всего, так и будет, — заметил Драко. — На картину наложены чары, и иллюзия движения сохранится еще долго.

— Здорово, — Гермиона искренне улыбалась. Ее глаза радостно блестели, щеки порозовели, и сама она всем телом устремилась вперед, будто вслед кораблю. Малфой давно уже смотрел не на картину, а на девушку. Заметив за собой это, он смутился и отвел взгляд.

— Жалко, что мама море не любит, — погрустнев, добавила Грейнджер. — Посмотрю для нее что-нибудь другое.

Подарок выбирали еще полчаса. На протяжении всего этого времени не единожды раздавались восторженные возгласы Гермионы «Малфой, смотри, какая вещь!». Владелица магазина взирала на Драко и его знакомую, хитро прищурившись. «Матери расскажет», страдальчески заключил Малфой.

Гермиона наконец остановилась на музыкальной шкатулке, которая умела исполнять разные мелодии, угадывая настроение ее обладателя. Драко, между тем, попросил завернуть для него картину.

— Спасибо тебе, Малфой, — счастливо улыбаясь, поблагодарила Грейнджер, когда они вышли из магазина. — Здесь столько потрясающих вещей!.. И цены совсем не кусаются, — задорно добавила она. — Как ты наткнулся на этот магазин?

— Здесь работает подруга моей матери, — признался Драко.

— Ох... А тебе не достанется, если твоя мать узнает, что ты был тут с грязнокровкой? — Гермиона перестала улыбаться и, кажется, действительно обеспокоилась.

— От матери — вряд ли, — пожал плечами Малфой и быстро перевел разговор на другую тему, протянув Грейнджер покупку. Девушка до сих пор даже не заметила коробку в руках Драко, полная впечатлений после похода в магазин. — Это тебе. Та картина с кораблем.

Гермиона замерла.

— Та картина... мне? — неверяще переспросила она. — Драко, ты купил мне в подарок ту картину?

— Ну, да, — ответил Малфой, уставившись в пол и продолжая протягивать девушке подарок. — Она ведь тебе понравилась, и мне ничего не стоило ее купить, вот я и... — он замолчал, не зная, что еще добавить. По-прежнему не глядя на Грейнджер, он ожидал, когда та примет подарок. Спустя десять секунд молчания Драко почувствовал, что ноша из рук исчезла. Он поднял взгляд на Гермиону и испугался — в ее глазах виднелись слезы.

— Что случилось? Я тебя обидел? — обеспокоенно спросил он, но девушка замотала головой.

— Нет, ты что... Просто... Такой чудесный подарок... Так здорово... Драко, мне такого еще никто не дарил, и картина прекрасная, я просто... — девушка сбивчиво бормотала, вытирая рукавом слезы. Драко застыл, не зная, что предпринять. Если бы он расстроил этим Грейнджер, он извинился бы, но тут... Что делать в такой ситуации, если девушка плачет, и, судя по всему, от радости? Малфой не знал.

Гермиона все еще заплаканными глазами взглянула на Драко и благодарно улыбнулась. От тепла, излучаемого ее взглядом, все тело Малфоя застыло, а сердце, напротив, пустилось вскачь. Девушка, видимо, сама не знала, что сказать, проявляя признательность улыбкой и выражением глаз. На секунду Драко даже показалось, что она обнимет его, и...

— Гермиона? Почему ты плачешь? Этот мерзавец тебя обидел? — Малфой услышал за своей спиной чертовски знакомый голос и судорожно обернулся.

Мерлин! Ну почему все должно было закончиться именно так?

С палочкой наготове, на Драко враждебно уставился заклятый школьный враг Гарри Поттер.

— Гермиона, что случилось? — повторил Поттер, настороженно переводя взгляд с Малфоя на Грейнджер.

— Гарри, ничего не случилось! И я совсем не плакала. Мы просто беседовали...

— Слушай, я ведь вижу, что ты врешь. В чем дело? Он тебя обидел? — настойчиво переспросил парень. — Ты только скажи, я разберусь...

— Поттер, тебе ведь прямо сказали — ничего не случилось. Мы просто разговаривали, — Драко решил-таки встрять в разговор.

— Тебя не спросили, Малфой, — мигом вскипел Поттер, разворачиваясь к противнику.

Драко вздохнул.

— И это — нормальное общение с друзьями? Не доверять, мучить расспросами, мешать общению со знакомым? Бедная Грейнджер. Ах, как же мне повезло с Блейзом, — в притворном огорчении покачал он головой.

Гарри разозлился еще сильнее, и Драко понял, что слегка перегнул палку. Впрочем, лебезить перед Поттером было еще хуже — на это он не пошел бы даже ради хороших отношений с Грейнджер.

— Малфой, прекрати! — Гермиона решила наконец встрять между давними недругами, причем в буквальном смысле — она встала между Гарри и Драко, загораживая их друг от друга. Поттер довольно улыбнулся, чувствуя победу. — И ты, Гарри, тоже! — теперь уже настал черед Драко ухмыляться. — В самом деле, я ведь прямо сказала тебе, что все в порядке!

— Гермиона, но ты плакала...

— Я. Не. Плакала, — твердо произнесла Грейнджер, чеканя слова. — Думаю, не имеет смысла отчитывать вас друг перед другом, вы только удовольствие получите от наблюдения.

— Посмотрел бы я, как ты его отчитываешь, — почти в один голос пробормотали Драко с Гарри и тут же настороженно покосились друг на друга.

Гермиона прыснула:

— Кажется, спустя столько времени ничего не изменилось, — весело заключила она.

Драко удержался от того, чтобы пожать плечами, глядя на этот жест в исполнении Поттера.

— Гермиона, и все же... Что ты делаешь тут с Малфоем? — уже спокойнее, но все-таки напряженно поинтересовался Гарри. — И что это за коробка? — спросил он, указывая на завернутую картину. — Она из этого магазина? Или от Малфоя?

— Гарри, это допрос? — возмутилась Гермиона, но стушевалась под пристальным взглядом друга. — Мы просто встретились и общались по поводу... — она замялась, а Драко встрепенулся. У них есть общий секрет!

Бывшей гриффиндорке наверняка было тяжело лгать, а прямо говорить, что уже который день встречается с Драко в кафе — явно не с руки. По крайней мере, дружба с Гарри, скорее всего, была бы испорчена непониманием. А если они с Поттером не просто друзья, а нечто большее... Тогда Грейнджер просто отказалась бы иметь какие-либо отношения с Малфоем. Этого Драко допустить не мог. Конечно, он не имел пока возможности предъявлять хоть какие-то права на Гермиону, но должен был постараться оградить себя от возможной ревности Поттера.

— Грейнджер нужна была моя консультация, — встрял Малфой в попытки Гермионы сочинить объяснение. — По поводу артефактов, — спешно додумал он. — Она вспомнила, как я починил на шестом курсе Исчезательный Шкаф, и попросила моей помощи в переделке одного артефакта.

— Вот этого? — спросил Гарри, указывая на картину.

— Ээм, нет, — покрасневшая Гермиона достала коробку с музыкальной шкатулкой. Ей действительно было трудно поддерживать явную ложь. — Этого. А картину я купила для себя, — она виновато посмотрела на Малфоя. Тот тайком кивнул девушке, пытаясь донести до нее мысль, что все в порядке.

— Что-то тут нечисто, — задумчиво проговорил Гарри, заставив Драко округлить глаза — как наивный Поттер мог догадаться, что они лгут? — Гермиона, и ты что, даже не начнешь рассказывать мне, что это был за артефакт, как его меняли и прочее, с кучей мудреных слов и непонятных терминов?

«А парень не промах», ошарашено заключил Драко. Действительно, Поттер хорошо знает Грейнджер и понимает, чего от нее стоит ожидать.

— Гарри, ну не думаешь же ты, что я буду расхваливать Малфоя у него на глазах? — смущенная Гермиона изо всех сил старалась исправить свою ошибку.

— Действительно, — все еще задумчиво подтвердил Поттер. Внезапно глаза Гарри расширились, и он огорошено уставился на Драко. — Постойте-ка... Исчезательный шкаф...

Гермиона с тем же недоумением, что было написано на лице Малфоя, взглянула на Поттера, а после хлопнула себя по лбу.

— Точно! Гарри, прости, я и не подумала, — спешно добавила она, но Поттер, кажется, ее даже не слушал.

— Послушай, Малфой... а не мог бы ты... помочь мне в одном деле... — голос Гарри постепенно стихал. «Вспомнил наконец, кого просит о помощи», мрачно заключил Драко.

Эстафету по объяснениям подхватила Грейнджер.

— Малфой, понимаешь, Гарри приняли в Аврорат, а у них там как раз проблема с другим Шкафом, — начала тараторить она. — Эту задачу скинули на новичков, а у них там никто в артефактах не разбирается, вот Гарри, наверное, и подумал сейчас...

— Попросить меня помочь с Исчезательным Шкафом? — иронично закончил Драко. Гермиона кивнула. Малфой продолжил смотреть на нее в упор, не меняя язвительного выражения лица, но умоляющие глаза Гермионы ничуть не дрогнули. Драко вздохнул.

— Хорошо. Помочь не обещаю, но посмотреть могу, — осторожно добавил он, но радостные гриффиндорцы, казалось, этого даже не услышали.

— Спасибо, Малфой, — Поттер благодарно тряс его руку. — А ты ведь можешь быть неплохим парнем, когда захочешь!

— Ну конечно, — протянул Драко, но его иронию опять не восприняли.

— Шкафом сейчас занимается команда моего куратора, — как ни в чем не бывало продолжал Поттер. — Я постараюсь выбить для тебя пропуск в Аврорат, чтобы вы встретились с шефом. Или постараюсь позвать его на нейтральную территорию...

— Гарри, — Грейнджер потянула друга за рукав, — а ведь твой куратор приглашен на празднование твоего дня рождения. Почему бы тебе не позвать Малфоя, чтобы они там встретились и обсудили все?.. — под одинаково ошарашенными взглядами парней Гермиона, обычно стоящая на своем до конца, стушевалась.

— Грейнджер, я не думаю, что это хорошая... — начал было Драко, но Поттер перебил его:

— А в самом деле, почему бы и нет? — слова Гарри заставили Драко схватиться за голову. — Пора положить конец школьной вражде! — с некоторым пафосом провозгласил Поттер. — Малфой, может быть, даже исправился, раз помог тебе с артефактом и согласился выручить меня, — Драко чуть было не спросил, с каким таким артефактом он помог Грейнджер, но вовремя прикусил язык. — К тому же, ему наверняка будет интересно пообщаться с бывшими однокашниками, да и им тоже!

— Не считая того, что все твои гриффиндорские друзья меня ненавидят, — мрачно добавил Малфой.

— Я думаю, что если ты не будешь обзываться или провоцировать, то все будет хорошо! — воодушевленно возразил Поттер.

«Да они с ума сошли», — сообразил Драко.

— И все-таки, я слабо представляю свое присутствие на твоем дне рождения, — парень все еще пытался отвертеться от приглашения.

— Малфой, я тоже думаю, что все будет хорошо, — Гермиона ожидаемо приняла сторону Поттера — это все же была ее идея. — К тому же, я сама убедилась, что с тобой вполне можно общаться! — постаралась подбодрить Драко девушка.

«Безумие какое-то», — подтвердил свою догадку Малфой.

— Ладно, я подумаю... Честное слово, подумаю, — выдавил из себя Драко под огнем просящих взглядов гриффиндорцев.

— Здорово! Малфой, встретимся тогда завтра в том же кафе, как обычно? — радостно спросила Гермиона, не заметив округлившихся глаз Гарри.

— Завтра я не могу — будет последний экзамен. Кстати, как твой? — спросил Драко, также не обращая внимания на еще сильнее расширившиеся глаза Поттера.

— Через четыре дня — как раз на следующий день после дня рождения Гарри. Тогда... удачи тебе на экзамене и встретимся послезавтра после обеда? — с лучезарной улыбкой спросила Грейнджер. — Ты как раз успеешь обдумать, пойдешь на праздник или нет.

— Идет, — улыбнувшись в ответ, согласился Малфой. — И тебе удачи, Грейнджер! До встречи, Поттер!

Гарри ошарашено кивнул в ответ. Малфой направился в ближайший переулок для аппарации и, к несчастью, уже не услышал, как Поттер насмешливо спросил у Гермионы:

— А теперь расскажи-ка мне, подруга, что означает твое «в кафе как обычно»?..

* * *

— Блейз! Беда! — проорал Драко в камин. Забини, недолго думая, жестом показал Малфою отойти и прошел через камин в его комнату.

— Что случилось? — устало спросил Блейз. — Вы с Грейнджер не помирились? Или снова поругались?

— Нет, все гораздо хуже! — взбудоражено заявил Малфой. — Мы с ней помирились, а потом Поттер позвал меня на свой день рождения!

— Ну так это же хоро... — начал было Блейз, но подавился фразой. — Поттер?! Слушай, Драко, заводить хорошие отношения с ее друзьями — это просто замечательно, но не так же быстро...

— Я ничего не делал, это все они, — Малфой страдальчески помотал головой, заставив Забини рассмеяться над таким детским оправданием.

— Так... Друг, расскажи-ка мне все по порядку.

Пока Драко описывал встречу с Поттером, Блейз удовлетворенно щурился. Когда Малфой закончил рассказ, Забини подытожил:

— Ну, я думаю, ты можешь радоваться. Тебе же лучше, если ты не будешь враждовать с ее друзьями. Вечно прятаться по углам от своих знакомых Грейнджер не станет. Заведи приятельские отношения с тем же Поттером, и общаться с Гермионой станет куда легче.

— Легко сказать — подружиться с Поттером, — пробурчал Драко. — Он же сумасшедший. Подумай только: меня позвал на свой праздник!

— То, что он сумасшедший, не отменяет того, что он друг Грейнджер, — отрезал Блейз. — К тому же, мы не знаем его мотивов. Вдруг он правда сдружиться с тобой хочет? Или просто счел тебя слишком полезным, и решил укрепить отношения? Воспользуйся этим!

— А если они с Гермионой встречаются? — возразил Малфой.

— Сомневаюсь. Он вроде бы крутил с младшей Уизли, — Драко презрительно сморщился, а Забини продолжил: — Да даже если и так, это просто лишний повод выведать, какие и с кем у Грейнджер отношения. Если она с кем-то встречается, на празднике это наверняка будет заметно.

— То есть ты советуешь мне идти? — Малфой удивленно поднял брови. — А я надеялся на твою поддержку...

— Я тебя и поддерживаю, дурак, — беззлобно ответил Блейз. — Иди на праздник, и не парься сейчас этим. У тебя завтра экзамен, помнишь? Вот и готовься.

— Помню, помню, — пробурчал Драко. — Давно уже готов, да и не полезет в меня сейчас никакая информация.

— Потому и советую: расслабься, — настойчиво сказал Блейз. — К тому же, если ты не сдашь экзамен, то не сможешь учиться на одном факультете с Грейнджер... не говоря уже о том, что не сможешь учиться в этом году вообще. Задумайся над этим, пожалуйста. И, если уж повторять материал ты сейчас не можешь, то хотя бы займись чем-нибудь... успокаивающим.

— Хорошо... мамочка, — сердито проворчал Малфой, вызвав смешок у Забини. — У тебя, кстати, тоже скоро экзамены. Вот сам бы к ним и готовился, — мстительно добавил Драко.

— Этим я и занимался, пока ты меня не прервал, — флегматично парировал Блейз, взяв в руки летучий порох. — И сейчас продолжу. Все, успокоился? Удачи тебе завтра. И не забудь потом рассказать, как повеселился вместе с Гермионой на празднике Поттера, — Забини быстро шагнул в камин, так что учебник, ловко брошенный в его сторону Малфоем, пролетел мимо.

Блейза вполне удовлетворяло, как разворачиваются отношения Драко и Грейнджер. То, что девушка нравится Малфою, было очевидно — впрочем, сам Драко, кажется, еще не догадывался об этом. Но скоро и до него дойдет. Что до Гермионы — то ее отношение к Малфою стало заметно лучше, чем в школьные годы. Тем не менее, информации о Грейнджер и ее окружении явно не доставало, и Блейз надеялся, что на празднике Драко как раз раздобудет ценные сведения. «Этак им даже моя помощь не понадобится», заключил Забини.

К сожалению, позаниматься Блейзу в этот день так и не дали. Не успел он взяться за книги, как камин загорелся, и в нем появилась голова неожиданного посетителя.

То, что Драко сдаст экзамен, для него самого было вещью очевидной и непререкаемой. С ним мог не согласиться его экзаменатор, седобородый ученый, который все то время, что проходило вступительное испытание, неодобрительно поглядывал на Малфоя. Тот отвлекался от билета каждые пять минут и зависал, всматриваясь в потолок. Экзаменатор даже посмотрел наверх — шпаргалку, что ли, к потолку прикрепили? — но, обозрев девственно чистую поверхность, пожал плечами.

Когда Малфой сдал наконец работу, ученый был удивлен. И тому, что записи испытуемого перемежались какими-то одному ему понятными мыслями и планами, и тому, что сам ответ на вопрос по методологии истории магического государства и права был записан полностью верно... не учитывая редкие вставки.

«Системно-структурный метод эффективен при исследовании самоуправляющихся систем, состоящих из множества взаимодействующих элементов. Их анализ предусматривает: изучение структуры элементов, зоопарк? нет, если цветы дарить, то неудобно будет... их внутренние и внешние связи, ресторан тоже не подойдет — каждый раз в кафе сидим, да и ничего тут особенного нет, выявление системообразующих элементов. Вышеназванными методами осуществляются...»

Экзаменатор вчитывался в работу будущего студента, изредка пофыркивая, но все же поставил за билет «отлично», избавив тем самым Драко от необходимости сдавать устную часть. «Эх, молодежь», — вздохнул старик, удержавшись от того, чтобы дать парню несколько советов из своей бурной молодости.

Малфой своей оплошности даже не заметил, продолжая раздумывать над важной проблемой, после того как сдал свой последний экзамен. Вопрос оный требовал от него куда больше умственных усилий, чем простой билет, и ответить на него было далеко не так просто. И Драко продолжал, сначала спокойно, а после и вовсе лихорадочно размышлять...

Куда же пригласить Гермиону Грейнджер?!

Драко имел не слишком большой опыт взаимоотношений с девушками, но одну вещь из него абсолютно точно вынес: женский пол требует жертв. Чаще всего эти жертвы выражались в потакании капризным требованиям: «Ну пригласи же меня куда-нибудь!» — и выслушивании не менее капризных жалоб в случае отказа. Девушкам нужны увеселительные прогулки или еще какие-то мероприятия — так понял Драко Малфой.

Грейнджер была девушкой, а значит, ей требовалось в том числе и это. Она зазывала Драко на праздник к Поттеру, следовательно Гермиона наверняка любит «развлекательные прогулки». Сам Малфой спокойно общался бы в кафе, обсуждая какую-нибудь книгу, или новый закон, или школьные годы, или новинки зельеварения — в общем, все те темы, которые они успели обсудить с Гермионой — и не заставлял бы себя с вымученным лицом посещать какие-либо мероприятия.

Но девушки требуют жертв.

Поэтому Драко приходилось придумывать, куда же можно пригласить Грейнджер — желательно, не дожидаясь того момента, когда она капризно затребует, чтобы он куда-нибудь сводил ее или как-то еще проявил внимание. И если на эту неделю он «свободен» — через два дня будет празднование дня рождения Поттера, и пока что никуда звать Грейнджер не требуется — то после Драко уже так просто не отвертится.

Что же нравится Гермионе? По их общению, да по школьному знакомству, Малфой вынес то, что Грейнджер любит читать, зельеварение, нумерологию... Ей понравилась та картина с кораблем, она любит кофе, пить его в кафе, читая книгу... Нет, чтение уже было. На этом Драко застрял.

Что еще нравится Гермионе?

И куда ее позвать? Не в библиотеку же!..

Малфой решил спросить совет у всезнающего Забини, но тот готовился к своим экзаменам и только отмахнулся: «Да позови ее куда-нибудь... и сам иди туда же». Направление Блейз не уточнил, только сердито зыркнул и отгородился книжками. Драко понял, что отвлекать занятого Забини — себе дороже, и решил поискать ответ где-нибудь еще.

Во время ужина, за семейным столом, где присутствовали только Драко и Нарцисса — Люциус в это время обычно еще оставался на работе, поправляя пошатнувшиеся после войны дела — младший Малфой неожиданно понял, где может найти решение его задачи.

— Мам, — обратился к Нарциссе наследник, — а куда можно сводить девушку?

Миссис Малфой отложила приборы и задумчиво посмотрела на сына.

— Хочешь пригласить куда-нибудь Асторию? — удивленно спросила она. Нарцисса не слишком любила младшую из сестер Гринграсс и знала, что Драко относится к ней не лучше.

— Какую еще Асторию? — Малфой отвлекся от содержимого тарелки и недоуменно посмотрел на мать. Через секунду его лицо разгладилось: — А, ты имела в виду Асторию... Да, конечно же, ее.

Нарцисса тихонько хмыкнула в салфетку.

— Девушки вроде Гринграсс предпочитают светские мероприятия — балы, фуршеты, громкие премьеры в театре... Впрочем, по моему мнению, ничего веселого там нет, и ты будешь изнывать от тоски. Поэтому, если бы ты решил пригласить куда-то другую девушку... Я бы посоветовала интересную выставку, неплохие кафе или рестораны...

— Нет, ресторан уже был, — задумчиво пробормотал Драко, но мать расслышала и улыбнулась.

— Если девушка не чистокровная, можно даже позвать ее в маггловское кино — я частенько ходила туда тайком, когда еще не была замужем за твоим отцом.

— Что еще за «кино»? — быстро спросил Малфой.

— Представь себе колдографию... Только очень большую, со звуком и долгую, около двух часов. Там разворачивается целый сюжет, как в книге. Люди приходят в кинотеатры — там показывают кино — садятся в зале, как в театре, и смотрят его.

— То есть, это тот же театр, только на картинке? — уточнил Драко.

— Что-то вроде того, — подтвердила Нарцисса. — Так вот, современная маггловская молодежь очень любит смотреть кино. Но если девушка чистокровная, то это наверняка оскорбит ее.

— Спасибо, мам, — улыбнулся Малфой, утвердив Нарциссу в ее догадках. Драко встал и поблагодарил мать за ужин — Нарцисса порой готовила сама, не прибегая к помощи эльфов, хотя в последнее время это случалось реже. Драко иногда даже скучал по завтракам, которые раньше готовила его мать.

Перед уходом сын спросил:

— Мам, может, посоветуешь еще что-нибудь?

— Ну-у, — хитро прищурилась Нарцисса, — ты всегда можешь позвать ее на семейный обед.

— Нет, — испуганно отказался Драко и капитулировал, сбежав в свою комнату.

Миссис Малфой только улыбнулась.

Звать Гермиону в кино было опасно — так решил парень. В конце концов, он в этом не разбирается, а Грейнджер, выросшая в маггловской семье, наверняка хорошо знает, что это кино из себя представляет, и имеет к нему свое отношение. Вдруг она его не любит? Или, напротив, очень любит, а Драко только опозорится своим незнанием?

Выставка оставалась как вариант. Или, в конце концов, всегда можно прогуляться по Косому переулку, зайти в книжный магазин или заведение подруги его матери. Та, по-видимому, не сообщила Нарциссе о Грейнджер — иначе мать не удержалась бы от расспросов.

На следующий день Драко прибыл в кафе сразу после обеда и принялся за чтение так и не отданной Гермионе книги. Впрочем, раз они помирились, то Грейнджер попросит вернуть ее только через полторы недели — в установленный заранее срок, но у Драко и так было не слишком много времени на чтение, поэтому он использовал любую возможность.

Парень настолько увлекся произведением, что не воспринимал ничего вокруг и оторвался от книги, только когда официантка поставила прямо перед ним чашку кофе. Драко слегка опешил: напротив сидела улыбающаяся Грейнджер.

— Приятно видеть, что эта книга настолько тебя интересует, — весело произнесла Гермиона.

Драко покраснел.

— Прости, я просто увлекся, — смущенно извинился он.

— Брось, я тебя прекрасно понимаю — сама, когда читаю что-то увлекательное, часто не замечаю, что вокруг творится, — отмахнулась Гермиона. — Если я прервала тебя на интересном моменте, можешь дочитать — я ничуть не обижусь.

— Да нет, что ты — это будет слишком невежливо с моей стороны, — покачал головой Драко.

— Ну как хочешь, — Грейнджер пожала плечами. — Так что ты решил по поводу дня рождения Гарри?

Малфой собрал все свое мужество.

— Я пойду, — выдохнул он.

— Вот и здорово, — обрадовалась Гермиона. — Уверена, Гарри тоже будет рад.

«Не сомневаюсь», — хмуро подумал Драко.

— Там будет что-то особенное? — поинтересовался между тем Малфой. — В смысле, какой формы должна быть одежда, нужно ли готовить поздравление?..

— Нет, что ты, — улыбнулась Грейнджер. — Это просто дружеские посиделки. Одевайся так, как тебе удобно, делай там что хочешь.

«В отношении меня определение «дружеских посиделок» явно не подходит», — мрачно подумал Драко.

— Кстати, можешь посоветовать, что подарить Поттеру? — спросил Малфой у Гермионы. Та задумалась.

— Сложный вопрос, — протянула она. — Я сама отдала ему подарок еще неделю назад... Да, Малфой, — кивнула Гермиона, заметив вопросительный взгляд Драко, — день рождения у Гарри тридцать первого июля — просто тогда он был занят в Аврорате и не смог отпраздновать. Я привыкла дарить друзьям книги, — продолжила Грейнджер, — хотя бы потому, что этого от меня ожидают. Что касается тебя... Гарри увлекается квиддичем — но это все знают, поэтому у него скопилась уже дюжина наборов по уходу за метлой — несмотря на то, что ему и полетать некогда. Я думаю, что Гарри будет рад, если ты подаришь ему хорошую книгу по заклинаниям или ЗОТС... Ох, опять я про книги.

— Нет-нет, — воспрял духом Драко. — Мне пришла в голову идея. Раз им в Аврорате дают такие задания, то этот подарок будет кстати. Что, если я подарю ему ту самую книгу, по которой научился чинить Исчезательный Шкаф? Там, конечно, много тонкостей, связанных с использованием хронологических переменных, но я думаю, что ты, со своим знанием нумерологии, ему поможешь, если потребуется.

— О, хорошая идея, — оживилась Гермиона. — Надеюсь, он даст мне почитать книгу, — улыбнулась она.

— Я думаю, даст: без тебя он вряд ли в ней разберется, — саркастически прокомментировал Драко.

— Малфой, мне кажется, ты его недооцениваешь, — возразила Грейнджер. — Да, в Хогвартсе он не очень преуспевал, но тогда у него недоставало мотивации и времени. Его основной целью было убийство Волдеморта, так что готовился он в основном к ЗОТС. То, что у Гарри было неладно с другими предметами, не означает, что он глупый или несообразительный. Это совсем не так.

«Слишком уж она его защищает, — подумал Драко. — Может, они и правда встречаются?»

— Ладно, ладно, — Малфой пошел на попятную. — Я вовсе не имел в виду, что он глупый. Просто с нумерологией у него, в самом деле, не все хорошо.

— Да, тут ты прав, — согласилась Гермиона. — Кстати, расскажешь в общих чертах, о чем книга?

— Конечно, — согласился Драко.

Кратко пересказывая основную теорию, излагаемую в книге, Малфой постепенно собирался с силами. Гермиона увлеченно слушала, изредка уточняя и переспрашивая. Наконец, когда рассказ был закончен, Драко набрался смелости и спросил:

— Слушай, Гер... Грейнджер... Я хотел спросить...

— Ты можешь звать меня «Гермионой», — улыбнулась Грейнджер. — Я знаю, что на Слизерине было принято обращение по фамилии, но гриффиндорцы обычно называют друг друга по имени. Так что называй меня «Гермионой»... Драко? — протянула она с вопросительной интонацией.

— Драко, — согласился тот, облегченно выдохнув. Грейнджер... нет, Гермиона сидела со странным выражением лица, как будто распробовала неизвестный фрукт и теперь пыталась понять, нравится ей вкус или нет.

— Как-то странно звать тебя по имени, — сказала она. — Как будто к другому человеку обращаюсь.

— Мне тоже, — улыбнулся Малфой. — Ты, кстати, за последние несколько дней пару раз называла меня «Драко» и даже не заметила... Нет, нет, я не обижаюсь, — поспешил он заметить, увидев, как Гермиона встрепенулась. — Но я хотел спросить совсем не об этом.

— А о чем же? — поинтересовалась Грейнджер.

— Понимаешь... Я знаю, что девушки любят всякие веселые мероприятия, вроде балов, походов по магазинам и прочее... И я подумал, что тебе, наверное, скучно просто так сидеть тут со мной, разговаривать и пить кофе.

— Вовсе нет, — удивилась Гермиона. — Мал... Драко, я бы не звала тебя в это кафе, если бы не хотела посидеть и побеседовать с тобой. Если ты устал от моего общества — так и скажи, меня вообще трудно обидеть.

— Судя по годам в Хогвартсе, я сказал бы обратное, — заметил Малфой слегка раздосадовано. Разговор почему-то ушел не в ту сторону. — Мне это вполне удавалось.

— Просто ты умел подбирать слова, — грустно ответила Грейнджер и привстала. — Ладно, Малфой, если тебе это все неприятно, то я, в самом деле, пойду...

— Да нет же! — воскликнул Драко. Гермиона выглядела расстроенной, и Малфой огорченно и разочарованно вздохнул: «Трудно ее обидеть, как же...»

— Гермиона, я вовсе не это имел в виду. Я действительно подумал, что тебе недостаточно будет такого времяпрепровождения, и решил, что тебя надо пригласить куда-нибудь... — Драко осекся. Кажется, он поторопился и сказал что-то лишнее. Если Грейнджер встречается с Поттером, то сейчас она разозлится и...

— Правда? — улыбнулась Гермиона. Малфой удивленно посмотрел на нее. — Драко, если ты хотел позвать меня куда-нибудь, мог бы просто сделать это. В этом нет ничего страшного. И я, скорее всего, была бы не против. Но если что — мне действительно нравится сидеть тут с тобой и пить кофе.

— Правда? — в свою очередь спросил Драко, слегка опешив.

— Ну да, — тепло улыбнулась Грейнджер. — Так что можешь заниматься тем, что тебе нравится — хоть сидеть тут, читая что-нибудь. Я ведь уже сказала, что ничуть не обижусь — просто в этом случае закажу себе еще кофе и почитаю свою книгу.

Малфой удивленно уставился на нее.

— А в чем тогда разница — делать это вместе или по отдельности?

—Как раз в том, что это делается вместе, — терпеливо объяснила Гермиона. — Не знаю, какие порядки были у вас в Слизерине, но я любила сидеть вечерами у камина, читать что-нибудь и слушать жалобы Рона на проигрыш его любимых Пушек Педдл, о которых он вычитал в «Вестнике квиддича». Или ехидные комментарии Гарри, когда он делал домашнюю работу по Прорицаниям. Или даже просто сидеть вместе над книжками и молчать... Все равно было веселее, чем делать это все по отдельности, пусть даже они меня и сильно отвлекали порой.

— Мне сложно это представить, — признался Драко. — Но давай попробуем?.. Может быть, так я пойму, в чем разница.

— Давай, — согласилась Грейнджер, улыбнувшись.

* * *

Картина, которая предстала взору Блейза, когда он пришел в кафе, была воплощением всего милого и невинного, что он знал. Драко и Грейнджер расслабленно сидели, уткнувшись каждый в свою книгу, изредка поднимая голову и бросая какие-то комментарии, на которые собеседник отвечал с неизменной улыбкой. Забини полюбовался на это пару минут с некоторой ехидцей, но все же пожал плечами и двинулся их столику.

— Боюсь прерывать такую идиллию, — начал Блейз и ухмыльнулся, увидев, как парочка синхронно покраснела. — Но мне необходимо кое-что срочно сказать тебе, Драко. Отойдем на пару минут.

— Хорошо, — немного удивленно ответил Малфой и послушно поднялся.

Забини потянул его к выходу из кафе.

— Послушай, — сказал Блейз, когда они встали у двери, — со мной сегодня связалась твоя мать через камин.

— Что случилось? — тут же вскинулся Драко, но Забини жестом показал ему успокоиться.

— Ничего страшного, она просто потребовала у меня найти тебя и вернуть в Малфой-Мэнор, при этом слегка качая головой. Я еще удивился такому несоответствию, но тут заметил за ее спиной Асторию. Нарцисса тоже увидела подошедшую Гринграсс и строгим тоном заявила, что тебя ждет невеста. Просила не сообщать тебе об этом, просто найти и отправить домой, потому что Астория решила сделать сюрприз... При этом так отметила «не сообщать», что мне стало ясно, что именно об этом она и просит.

— Ох... Спасибо маме, — улыбнулся Драко. — Решила предупредить, чтобы я не совался домой... Когда все это произошло?

— Минут пятнадцать назад, — пожал плечами Блейз. — Я догадался, что ты здесь, поэтому направился сюда незамедлительно.

— Спасибо, друг, — поблагодарил Малфой. — У меня к тебе просьба: можешь подождать с часик, а потом прийти в Малфой-Мэнор? Скажешь, что не нашел меня, и займешь Асторию, если она продолжит меня дожидаться. Мама наверняка разыгрывает радушную хозяйку, но Гринграсс она терпеть не может. Не хочу, чтоб она до вечера мучилась с Асторией.

— Я, знаешь ли, тоже от нее не в восторге, — хмуро ответил Забини. — Ну да ладно, спасу твою мать. Но ты будешь мне должен!.. У меня скоро экзамен, между прочим.

— Без проблем, — облегченно выдохнул Драко. — Если хочешь, посиди пока с нами.

— А Грейнджер не будет против? — удивленно спросил Блейз.

— Думаю, нет — зазывала же она меня на праздник к Поттеру, так что и моих друзей вряд ли стесняться будет. Но спросить стоит.

На вопрос, можно ли Забини присоединиться к ним на этот час, Грейнджер ответила согласием. Все отведенное время они втроем мирно болтали на тему зельеварения — Гермиона узнала, что Блейз тоже собирается поступать в Академию, но на факультет зелий, и заинтересовалась будущим учебным курсом Забини. Когда Блейз ушел, Грейнджер аккуратно спросила у Драко:

— У тебя какие-то неприятности?

— Да, но меня вовремя о них предупредили, — задумчиво ответил Малфой. Нужно было проторчать где-нибудь до позднего вечера — для надежности, ведь Астория наверняка в ожидании Драко напросится на семейный ужин, как будущая жена Малфоя... Эх, была не была!

— Гермиона, — спросил наконец Драко, — как насчет того, чтобы показать мне, что из себя представляет маггловское кино? Если ты его любишь, конечно...

— С удовольствием, — тепло улыбнувшись, ответила Грейнджер.

Драко надел брюки и рубашку, отложив галстук и пиджак в сторону — во избежание излишнего официоза. По словам Грейнджер, праздник подразумевал «дружеские посиделки», и Малфой боялся выглядеть белой вороной, заявившись в строгом костюме. Поскольку прийти на праздник через камин было бы невежливо, с точки зрения этикета, то Гермиона, чтобы дать Драко необходимые координаты, предусмотрительно аппарировала с ним к дому Поттера после недавнего похода в кинотеатр.

Малфой улыбнулся, вспомнив впечатления от похода в кинотеатр. Сначала ребята зависли у кассы, выбирая фильм. Мелодраму парочка единогласно отвергла. Боевики не любила Грейнджер , а от американской комедии отказался уже Драко, скептически взглянув на постер. Единственной альтернативой осталась фантастика. Этот выбор существенно осложнил жизнь Грейнджер: если во время показа Малфой сидел тихо как мышка, то по окончанию фильма завалил Гермиону вопросами о космических кораблях, галактиках и пришельцах. Девушка молча сокрушалась о качестве образования в чистокровных семьях, но терпеливо разъясняла Драко все непонятные вопросы.

Когда насыщенный день подошел к концу, Малфой галантно проводил Гермиону до дома. Там девушка замялась: из вежливости и благодарности стоило пригласить Драко на чашку чая, но Грейнджер то ли боялась реакции родителей на приглашение молодого человека, то ли недостаточно доверяла самому Малфою. Драко избавил ее от проблемы, сославшись на занятость, поблагодарив за хороший вечер и попрощавшись.

Сегодняшний праздник должен был стать чем-то особенным. Во-первых, Драко необходимо было узнать каково нынешнее отношение к его семье в обществе. То, что после Войны их оправдали, еще ничего не значит. Некоторое время Малфой даже боялся соваться в Косой переулок: взгляды, которые он ловил на этой улице, были под стать ее названию. Такое отношение, кстати, и было одной из причин, по которой Драко проводил много времени в маггловском Лондоне — там его никто не знал.

Во-вторых, Драко не помешало бы наладить отношения с Поттером и другими знакомыми Грейнджер. И третьей — но далеко не маловажной — причиной посещения торжества был сбор информации о Гермионе. Малфой надеялся найти наконец ответ на вопрос — встречается ли она с Поттером или нет?

Судя по тому, что Гермиона согласилась на его приглашение в кино, парня у нее нет. С другой стороны, если вспомнить слова матери — это популярное времяпрепровождение у магглов. Возможно, Грейнджер не видит в их посиделках в кафе и походе в кино ничего особенного. В этом случае хорошо, если она воспринимает Драко хотя бы как друга...

Малфой резко выдохнул и покачал головой. Хватит загадывать — сегодня он узнает все точно и в деталях.

Драко в последний раз поправил воротник, взял подарок, устало вздохнул и аппарировал.

* * *

Хозяин дома встретил Малфоя у порога. «Учуял гостей — значит, защита проведена», — машинально подумал Драко и тут же укорил себя за эту мысль — Война давно кончилась, и необходимость во всякого рода предосторожностях и поисках лазеек отпала, но избавиться от вбитой отцом привычки было сложно. Поттер добродушно поприветствовал гостя, тепло поблагодарил за поздравление и подарок, а выслушав от Драко пояснения о том, для чего нужна книга, — еще больше обрадовался. Совет проконсультироваться у Гермионы в случае неясностей Гарри не успел получить, высказав эту мысль даже раньше, чем Малфой. «Возможно, он и в самом деле не безнадежен», — заключил Драко.

Малфой прошел в дом, осторожно оглядываясь. «Постоянная бдительность», — со смехом припомнил он наставления лже-Грюма с четвертого курса. Тем не менее, в «стане врага», как Драко окрестил обиталище Поттера, оная бдительность была бы не лишней. Привыкший ждать подвоха Малфой был готов к нему и сейчас.

Однако пока что все шло тихо. Драко приветствовали остальные гости — кто-то почти тепло и искренне, кто-то — настороженно. Половина гостей была знакома Малфою по Хогвартсу и, что ожидаемо, ни одного слизеринца здесь не было.

Драко поискал взглядом Грейнджер, а не найдя, грустно вздохнул. Единственный человек, с которым было возможно нормальное общение на этом празднике, пока что отсутствовал, что не придавало Малфою позитивного настроя. «И на что я вообще надеялся — что меня с распростертыми объятиями примут?» — зло подумал он. Злился Драко исключительно на свою наивность и потакание глупым надеждам, но от осознания этого ему становилось отнюдь не легче.

— Это что — Хорек? Что он тут забыл? — Малфой услышал знакомый противный голос и скрипнул зубами.

Ну конечно. Рон Уизли. Не видел ни одной рыжей головы за эти десять минут и расслабился.

— И ты здравствуй, Уизли, — Драко явил окружающим воистину аристократический разворот плеч, который Рон, впрочем, не оценил, даже если и заметил.

— Малфой, тут частная вечеринка. Дружеский совет: сматывайся, пока Поттер не запалил и не набил тебе морду.

— Мы не пили на брудершафт, чтобы ты давал мне дружеские советы, — Драко собрал все свое хладнокровие. Спокойствие. Пусть эта рыжая башка болтает, что хочет — своими воплями Рон скорее настроит гостей против себя, чем против Малфоя.

— Еще раз повторяю, Малфой: тебе тут не рады. Мне плевать, как ты сюда попал, поэтому скажу просто: убирайся.

— Рады или нет, не тебе решать, — устало произнес Драко, моля Мерлина, чтобы рыжий не устроил потасовку. Портить праздник, пусть и невольно, не хотелось. Поттер, да и Гермиона, точно не обрадуются.

— Слушай, ты... — договорить Уизли не дали. Гарри, заметив накалившуюся обстановку, быстро подошел к своему другу:

— Рон, Малфой приглашен. Извинись перед ним за то, что наболтал.

— Приглашен? И кем это? И с чего мне извиняться, Гарри, перед этим Пожирателем? — Драко смолчал, но сжал кулаки в ответ.

— Заткнись, Рон, — неожиданно резко произнес Поттер, заслужив ошарашенный взгляд Уизли и не менее удивленный, но вместе с тем — благодарный — от Драко.

— Малфой приглашен мной, — продолжил Гарри, — и, Рон, если тебе не терпится с кем-нибудь поцапаться, делай это в любом другом месте. Но не на моем празднике. Обзывать моих гостей я не позволю.

— Ладно, Гарри, молчу. Но мы еще поговорим с тобой о том, как ты защищаешь всяких По... — поймав раздраженный взгляд Поттера, Уизли наконец замолк.

Когда Гарри отвел Драко в сторону, подальше от Рона, Малфой облегченно выдохнул.

— Спасибо, — поблагодарил он Поттера. — Мне не хотелось участвовать в драке на этом празднике.

— Мне бы тоже не хотелось, чтобы ты участвовал в драке на моем празднике, — с легким нажимом ответил Гарри. И, ухмыльнувшись, добавил: — Извини за Рона. Мне стоило догадаться, как он отреагирует, и предупредить его.

— Ничего, — пожал плечами Драко. — Я, на самом деле, примерно такого ожидал чуть ли не от каждого.

— Брось, — улыбнулся Поттер. — Мы все повзрослели. Никто не будет кидаться на тебя за прошлое, тем более что на суде тебя оправдали. К тому же, благодаря твоей матери я все еще жив — пусть этот факт и старались замолчать, но усилиями Кингсли, Гермионы и, частично, моими об этом вся магическая Британия в курсе.

— Гермионы? — удивился Драко. — Я понимаю, Кингсли — он исполняет обязанности министра магии. Ты — тоже понятно: все же главный свидетель. А Гермиона тут причем?

— Она тебе не рассказала? — удивился Гарри. — Наверняка застеснялась. Тогда слушай. Ты в курсе, что по окончанию Войны Визенгамот вообще не собирался проводить слушания по делам бывших Пожирателей, а был намерен отдать их в Азкабан без суда и следствия?

Драко только расширил глаза и покачал головой.

— После об этом не распространялись, — кивнул Поттер. — Визенгамот хотел набрать популярность за счет быстрого избавления от «страшных Пожирателей». Но Кингсли разведал об этом решении сразу, от Кингсли узнал я, а от меня — Гермиона. Те же Забини, которые сохраняли нейтралитет, были причислены к Пожирателям; ты и Нарцисса, которые помогли мне в Войну... Мы были в шоке. Гермиона до того момента не собиралась посвящать жизнь праву: считала это бессмысленным занятием, но тут всполошилась и на неделю пропала в книгах. А потом... — Драко затаил дыхание.

Гарри усмехнулся:

— А потом позвала меня и Кингсли и изложила нам план. Как ты думаешь, если подать в суд на членов Визенгамота — кто будет судить Верховный Суд?

В голове у Малфоя закрутились воображаемые шестеренки, похожие на те, что Драко видел в чреве космического звездолета из фантастического фильма.

— Народное избрание... — вспомнил он наконец.

— В точку, — кивнул Поттер. — На самом деле, конечно, не было никакого суда над Визенгамотом: он сам бы этого не допустил. Мы просто опустились до грязного шантажа. Мы с Гермионой, не считая Уизли и Кингсли, были самыми популярных лиц в магической Британии на тот момент — так что вопросов о том, кого избрали бы для суда над Визенгамотом, не было. Достаточно было представить это все в правильном свете, чтобы народ не возмущался, что мы защищаем Пожирателей. Гермиона подготовила все акты, обвиняющие Визенгамот в злоупотреблении властью, то есть в отказе от судов над Пожирателями. Еще она разработала нашу PR-компанию на тот случай, если бы простой шантаж не удался. Хвала Мерлину, это уже не понадобилось — Визенгамот сдался и провел-таки процессы по всем правилам. Ну а там уже вступили мы с Кингсли — он следил, чтобы все проходило законно, а я выступал защитником.

Малфой еще несколько секунд ошарашено взирал на Гарри, но после оглушительно захохотал.

— Поттер... Ты меня с ума сведешь, — заявил он сквозь проступившие от смеха слезы. — Шантажировать Визенгамот, подумать только... И ради кого? Ради Пожирателей! Правду говорили, «святой Поттер»...

— Ну, святой — не святой, но свои понятия о чести у меня имеются, — невозмутимо заявил Гарри. — А провести честный суд хотя бы над вами было необходимо, пусть даже просто из элементарной благодарности.

— Спасибо тебе, — улыбнувшись, кивнул Малфой. — И от матери — тоже. И Кингсли поблагодари за нас. А Гермионе я благодарность сам передам — она же придет сегодня?

— Придет, она меня предупредила, что опоздает, — подтвердил Поттер и усмехнулся. — Не волнуйся.

— Да я и не волнуюсь, — пробурчал Драко, но Гарри только улыбнулся.

— Пойдем, познакомлю тебя с моим куратором — ты обещал обсудить с ним починку Шкафа, помнишь?

— Помню, конечно, я же ради этого сюда и пришел, — соврал Малфой, который совсем забыл об этой части праздника.

Куратор Поттера оказался совсем даже не страшным, а когда он узнал, что Драко может помочь с Исчезательным Шкафом — так и вовсе просиял. Гарри познакомил Малфоя с мужчиной и, по просьбе Драко, протянул подаренную книгу — она могла понадобиться им в разговоре, всех нужных формул Малфой не помнил.

Общение оказалось неожиданно интересным. Шон Тревор — так звали куратора — оказался мужчиной умным и начитанным. Разговор настолько увлек Драко, что течения времени, а тем более окружения он не замечал. Зато когда они обсудили все необходимое, и Малфой поднял взгляд в поисках еще одного бокала вина...

— Гермиона, — нечаянно вслух тихо произнес он. Тревор, заметив теплую улыбку на губах Драко, посоветовал:

— Ты будь аккуратнее, ладно? — при этом Шон взглядом указывал на Грейнджер.

— В смысле? — непонимающе воззрился на него Малфой.

— Я видел вашу стычку с Уизли некоторое время назад. Не хватало еще драки теперь.

— Да нет, с Гермионой у меня хорошие отношения, — отмахнулся Драко и направился к девушке.

— Я к тому же, — мрачно добавил Шон, но Малфой его уже не услышал.

Драко сообразил, что впервые видел Гермиону в платье со времен Хогвартса — с тех самых Рождественского и Выпускного Балов. И, нельзя отрицать, что это ей безумно шло.

— Здравствуй, — поприветствовал он девушку. — Прекрасно выглядишь.

— Привет, Драко, — улыбнулась Гермиона. — Ты тоже, впрочем, как и всегда.

Малфой неожиданно для него самого немного покраснел.

— Я видела, что вы общаетесь с Тревором, и не хотела мешать, — добавила Гермиона. — Видишь, а ты боялся, что будешь лишним на празднике.

— Я не боялся, — настойчиво возразил Драко. — Я просто остерегался того, что мое появление неверно воспримут.

— Но ведь ожидания не оправдались, верно? — поинтересовалась Грейнджер.

— Ну, не считая стычки с Роном Уизли, другие гости на меня не кидаются. Любовью не воспылали, конечно, хотя с Тревором мы даже хорошо пообщались...

— Рон? — напряженно прервала его девушка. — Вы подрались с Роном?

— Нет, не подрались, — криво улыбнулся Драко. — Просто увидев меня, он тут же в нелестных выражениях посоветовал убираться, пока мне не набили морду... Это цитата, — добавил он, извиняясь таким образом за некрасивый оборот речи. — Но Поттер успел вовремя, спасибо ему.

— Хвала Мерлину, — вздохнула Гермиона. — Надеюсь, он не успел тебе еще чего-нибудь наговорить... О, смотри, пончики, — внезапно сказала она, указывая на малоосвещенный угол комнаты. — Пойдем, попробуем.

— Ты настолько любишь пончики? — непонимающе спросил Драко, послушно следуя за девушкой.

— Нет, не слишком, — ответила Грейнджер, дойдя до стола и взяв другую закуску, что заметил Малфой. — Просто именно сейчас мне их почему-то сильно захотелось...

— Захотелось — так захотелось, — философски заключил Драко, не слишком понимая смысла маневра и угощаясь тем же сыром, что взяла Гермиона.

— Так что у тебя с другими гостями? — поинтересовалась Грейнджер, когда Малфой отошел и вернулся с двумя бокалами вина.

— Палочки при виде меня не выхватывают, но и светских бесед не заводят, — флегматично пожал плечами Драко. — Не сказать, что я ожидал большего, хотя, признаться, надеялся на то, что со мной хотя бы поболтают, спросят про здоровье матушки или расскажут «новости о погоде», — усмехнулся он.

— Они к тебе просто не привыкли, — попыталась утешить его Гермиона. — Не знают, чего от тебя ожидать. Попробуй сам подойти, хотя бы к той кучке, что играет в покер, и завести разговор.

— Боюсь, я испорчу им игру, — помотал головой Малфой. — Меня и общение с тобой вполне устраивает... Впрочем, что это я, — опомнился он. — Тебе же наверняка хочется поговорить с кучей народа. Извини, если я тебя задерживаю...

— С кем хотела, я уже пообщалась, — улыбнулась Грейнджер. — А перспектива идти в толпу тех дамочек, болтать про моду и косметику, мне далеко не нравится. Так что, извини, Драко, это я тут тебя задерживаю.

— Меня это вполне устраивает, — улыбнулся Малфой. — Кстати, я должен сказать тебе... Спасибо большое. За мою мать, за Забини, да и за всех остальных — спасибо. Поттер рассказал мне про ваш шантаж Визенгамота...

— Кто его только просил, — смущенно буркнула Гермиона. — Ничего особенного, честно — я просто делала то, что мне казалось правильным.

— Ты спасла им жизнь, — твердо возразил Драко. — Да и мне тоже. Хотя сейчас я больше всего благодарен за мать.

— Я рада, что у нас получилось, — улыбнулась Грейнджер. — Подумать только — если бы мы не узнали о намерениях Визенгамота вовремя, ты бы сейчас не стоял здесь, рядом со мной, а гнил в Азкабане, и я бы не узнала тебя нормально... Черт, прости, — расстроено извинилась Гермиона. — плохая это тема. Про Азкабан. Я не хотела...

— Все нормально, — постарался успокоить ее Драко, пусть и сам стал несколько нервным.

Спустя несколько минут напряженного молчания Грейнджер неожиданно произнесла:

— Слушай, я, кажется, придумала, как сделать так, чтобы ты не побаивался других гостей...

— Я не побаиваюсь, — предостерегающе поднял руки Малфой. — Я просто остерегаюсь.

— Ладно, ладно, остерегаешься, — нетерпеливо отмахнулась Гермиона. — Смотри. Когда мы прятались от Пожирателей на седьмом году обучения, да и в Хогвартсе, чтобы менее остро воспринимать вас, слизеринцев, мы придумывали всем, кого боя... остерегались, клички — сравнения с животными. Это помогало нам снять напряжение, ну и просто делало жизнь веселей.

— Я, понятное дело, был Хорьком, — криво улыбнулся Драко.

— Ну, да, — виновато кивнула Грейнджер. — Паркинсон была мопсом. Беллатриса — пуделем, — Гермиона неосознанно поежилась, вспоминая пытки под Круциатусом в особняке Малфоев. — Ну и все в таком роде. Попробуй проделать то же самое с гостями, которых остерегаешься — тогда при взгляде на них ты скорее будешь смеяться, чем напрягаться.

— Давай попробуем, — неуверенно согласился Драко. — Пусть мне и не особенно нравится такое «перемалывание косточек» знакомым и незнакомым, но раз ты говоришь, что это поможет...

— Не обязательно придумывать обидные прозвища, — добавила Грейнджер. — Они могут быть милыми, и никакого «перемалывания» не будет, но помочь — поможет.

— Ну, хорошо, — пожал плечами Малфой. — Вот, например, Лаванда Браун...

— О-о, тут я тебе с удовольствием помогу, — хищно улыбнулась Гермиона. — Браун — кролик.

— Точно, — улыбнулся Драко.

— Твоя очередь, — подхватила девушка. — Гарри Поттер?

— Мм... Котяра? — неуверенно предложил Малфой.

— Пойдет, — удовлетворенно кивнула Гермиона.

— Тогда... Парвати Патил, — продолжил Драко.

— Даже не знаю... Белка?

Через некоторое время в том неосвещенном углу, где находилась парочка Малфоя и Грейнджер, царило веселое оживление. Гермионе удалось поднять настроение Драко после ее неудачной фразы про Азкабан, чему она искренне радовалась. Да и стесняться гостей Малфой действительно перестал.

— Шон Тревор? — предложила Гермиона.

— Плюшевый мишка, — улыбнулся Драко. — Извне — такой суровый медведь, но внутри — добрый. Кто у нас еще остался... Рон Уизли?

Грейнджер ненадолго задумалась, но ответить ей не дали.

— Гермиона, вот ты где! Я тебя весь вечер ищу! — вновь услышал Драко знакомый голос. Девушка отчего-то сглотнула и сжалась.

«Накаркал», — мрачно подумал он.

— Малфой? А ты что тут делаешь? Пусть Гарри тебя защищает, это не помешает мне набить тебе морду за то, что пристаешь к моей невесте! — дерзко заявил Рон.

— Уизли, ты со своими угрозами повторяешься. Кроме того, я не пристаю... — Драко резко охладел. До него только дошло, что именно он услышал.

— Невесте? — неверяще повторил он.

— Вот именно, невесте, — напирал Рон. — А ты, Гермиона, что на тебя нашло? Стоишь тут вместе с Пожирателем, как будто вы давние приятели!

— Рон, не тебе решать, с кем мне общаться, — очень устало произнесла Грейнджер. Малфой стоял ошарашенный и уже не слышал ничего из разговора.

— Гермиона, да что с тобой?! Мы позаботились о тебе после Войны, приняли в свою семью, когда твои родители тебя почти не вспомнили, а ты отплачиваешь мне тем, что бегаешь от меня и общаешься с этим Хорьком!

— Рон, я очень благодарна твоей семье за то, что вы хорошо ко мне отнеслись, — дрожащим голосом ответила Грейнджер, — но это не дает тебе право меня настолько контролировать...

— Гермиона, — устало выдохнул Уизли, говоря медленно, будто ребенку, — я не хочу давить на тебя, говоря, что обязана нам, или что-нибудь в этом роде... Но подумай сама, насколько неблагодарной ты выглядишь в чужих глазах.

Девушка сдавленно молчала, подбирая слова.

— Вы собираетесь пожениться? — выдохнул наконец Драко. — Гермиона, почему ты мне не сказала?..

— А-аа, так все наоборот, — осклабился Уизли. — В самом деле, Гермиона, почему ты ему не сказала? Решила нагуляться перед свадьбой? Вот уж не думал, что моя девушка будет вести себя, как последняя шлюха...

— Хватит! — ломким голосом закричала девушка, не выдержав. — Рон, как же ты меня задолбал! Не могу так больше...

Парни не успели ничего произнести, как Гермиона, вытирая слезы, убежала на балкон.

— Подонок ты, — отчего-то заключил Рон, обращаясь к Малфою, и убрался в противоположном от Грейнджер направлении.

Запоздало подошедший к Драко Поттер застал парня с пустым взглядом, обращенным куда-то в пространство. «Рон», — зло выдохнул Гарри, высматривая кого-то в толпе. Завидев рыжую головку Джинни, он на момент приостановился, но передумал — она всегда будет на стороне брата, и Гермионе это сейчас ни капли не поможет...

— Луна! — выдохнул он наконец и быстро подошел к искомой. — Луна, подожди, пожалуйста. Мне нужна твоя помощь.

— Конечно, Гарри, — спокойным мелодичным голосом ответила девушка. — Кстати, в этом доме слишком много мозгошмыгов, я говорила тебе?..

— Да, я уже и сам заметил, — буркнул Поттер. — Луна, не могла бы ты найти Гермиону — она скорее всего на балконе — это самое уединенное тут место — и поговорить, успокоить? Рон опять наговорил ей гадостей...

— Конечно, Гарри, — повторила Лавгуд. — А у Рона в голове просто слишком много мозгошмыгов. Не волнуйся, это поправимо.

— Спасибо, Луна, но Роном займемся потом, — поблагодарил ее Поттер, после чего взял стаканы и бутылку виски и направился ко второй пострадавшей стороне.

— Малфой, — обратился к парню Гарри. — Малфой, послушай меня. Драко, ау! — заорал он в ухо несчастному.

— Чего тебе, Поттер? — пустым голосом спросил Драко.

— Мы сейчас пойдем в мой кабинет — там точно никого нет. Я буду говорить, а ты будешь пить и слушать меня. Ты меня понял?

— Как тебе угодно, — пожал плечами Малфой и послушно поплелся за Гарри.

У самого кабинета Драко неожиданно остановился и зло произнес:

— А Уизли все-таки — рыжий таракан, — и вошел вслед за Гарри в распахнутую дверь.

Доброго времени суток! Спешу объявить, что у меня появилась бета. Прошу ее любить и жаловать! :)

Главы будут вычитываться и перевыкладываться. Сильных (а тем более — смысловых) изменений там не будет, зато будут исправлены косяки и кривые фразы. Начиная с текущей главы, текст буду выкладывать уже вычитанным.

Приятного прочтения и хороших впечатлений от новой главы!

* * *

Первой мыслью Драко при пробуждении было: «Отчего же меня так мутит?». Он вознамерился было встать и дойти до столика, где всегда стоял графин с водой, но тут же упал обратно, схватившись за виски.

Голова. Невыносимо болела голова, отзываясь тупым гулом при каждом движении. Открыть глаза казалось чем-то невозможным — в затылке как будто поселился ударный оркестр, который, при каждой попытке Драко напрячь мышцы лица, использовал вместо барабанов и тарелок столь ценимую теперь Малфоем черепушку и наигрывал какую-то бесовскую мелодию.

«Как же это грустно — слышать свой пульс в голове», — сообразил Драко, прислушавшись к отстукиваемым воображаемым оркестром ударам. Откинувшись на подушки, не рискуя открыть глаза, Малфой начал осмысливать свое положение, весьма туго при этом соображая: очень мешала головная боль, отвлекая на себя каждую секунду.

Лежать тут до посинения — не вариант. Драко боялся, что его желудок просто не выдержит бушующей в нем бури. Самым правильным действием сейчас было, пожалуй, дойти-таки до графина с водой, утолить жажду и позвать Забини — тот наверняка принес бы какое-нибудь полезное зелье, которое спасет Малфоя от последствий его состояния, вызванного... Чем вызванного-то, кстати?

Вспомнить, что привело его к столь плачевному состоянию, Драко не успел. Услышав стук отворяющейся двери, он открыл-таки глаза, болезненно сморщившись, и удивился непривычной обстановке. Впрочем, про оную Малфой тут же забыл, увидев невероятно нужного сейчас Забини.

— О, Мерлин, — выдохнул Драко, пытаясь привстать. Вопрос о непривычной обстановке отпал — Малфой находился в комнате своего друга.

— Мне, конечно, очень лестно, но я Блейз, — невозмутимо заметил Забини. — Надеюсь, у тебя не белая горячка.

— Ты не представляешь, как я рад, что вижу именно тебя, а не Мерлина, — попытался улыбнуться Драко, тут же скривившись от боли. Его не слишком трезвый мозг выцепил фразу о горячке. — Я что, напился?

— И еще как, — усмехнулся Блейз. — Раз уж даже этого не помнишь... Воды?

— О да! — возбужденно кивнул Малфой и тут же схватился за голову.

Забини устало вздохнул, взял со столика стакан воды и протянул его Драко вместе с принесенным с собой зельем. Малфой сделал несколько глотков желанной жидкости и выпил лекарство, скривившись от вкуса.

— Ну и гадость, — протянул он. — Что это?

— Сначала надо было спрашивать, а уже потом — пить, — поучительно сказал Забини. — Это мое экспериментальное зелье от похмелья.

— Экспериментальное? — поднял взгляд Драко. — И чем оно отличается от обычного?

— Вот на тебе мы это и проверим, — в улыбочке Блейза Малфою почудилось что-то садистское. — По идее, оно должно быстрее избавлять от головной боли.

— Я тебе не лабораторный кролик, — возразил Драко. Впрочем, головная боль действительно начала проходить, и мутило уже не так сильно.

— Будешь лабораторным хорьком, — усмехнулся Блейз, поймав негодующий взгляд Малфоя.

Из благодарности за спасение от головной боли Драко решил махнуть рукой на подколки Забини и откинулся обратно на подушки, только сейчас сообразив, что спал на кровати Блейза.

— Рассказывай, — решительно заявил Малфой.

— Ты украл мою реплику! — возмутился Забини. — Это я должен был расспросить тебя о вчерашнем.

— Как ты уже понял, с памятью у меня сейчас туговато, — вздохнул Драко.

— Да и с соображалкой тоже, — проворчал Блейз, но к его удивлению Малфой не стал притворно обижаться, а только кивнул. — Давай начнем с малого: расскажи, что ты помнишь, а я объясню, что было на самом деле.

— А вот это уже не смешно, — пробормотал Драко, но все же нахмурился, вспоминая. — Ну, сегодня я проснулся от того, что на моей черепушке играл ударный оркестр...

Забини выразительно приподнял бровь.

— Ладно, пойдем в хронологическом порядке, — согласно кивнул Малфой. — Вчера... что же было вчера? Ах, да, я отправился на день рождения Поттера...

— Уже хорошо, — тихо подтвердил Блейз, и Драко продолжил:

— Было там... вполне ничего. Никто на меня вроде бы не кидался, я даже хорошо пообщался с Тревором...

— С бывшей жабой Лонгботтома? — удивленно уточнил Забини. Драко бросил на него непонимающий взгляд.

— Нет, с куратором Поттера, — пояснил он на всякий случай. Блейз заметно успокоился.

—Дальше... дальше я уже плохо помню, — признался Малфой. — Гермиона рассказала мне про игру: придумывать для гостей вечеринки клички, чтобы не стесняться их. Гарри был котом, Браун — кроликом, Беллатриса Лестрейндж — пуделем...

— Драко, Беллатрисы не могло быть в гостях — ее убили в войну, — осторожно напомнил другу Забини.

— Да нет, это Гермиона давно придумала... — отмахнулся Малфой. — Все, Блейз, дальше я не помню — у меня в голове одни животные крутятся. Твоя очередь рассказывать.

— Что ж, — вздохнул Забини,— надеюсь, твоя забывчивость вызвана не моим экспериментальным зельем и не стадией отрицания в твоих переживаниях, а всего лишь алкоголем... Итак, слушай. Во-первых, ты напился с Поттером...

— Что?! — вскинулся Драко и схватился за виски — боль отступила не до конца. — С кем я напился?!

— Кстати, на будущее: так и выражается стадия отрицания, — невозмутимо заметил Блейз. — В переспрашиваниях и сомнениях. Так вот, вчера ты пил с Поттером, и он, судя по всему, рассказал тебе много полезного — даже жаль, что ты этого не помнишь, ибо мне придется пересказывать...

— Мир перевернулся, — перебил друга Малфой. — С чего бы мне напиваться с Поттером?

Забини вздохнул.

— Начну-ка я сначала, — решил он. — Так будет куда проще.

Драко уселся прямо на кровати, нетерпеливо постукивая пальцами по ее краю, пока Блейз собирался с мыслями.

— Несколько дней назад ко мне пришел Поттер, — начал рассказ Забини. — На моем камине не стоит защиты, мотива отказаться от его посещения у меня не было, поэтому мы пообщались. Про вас с Грейнджер, — добавил Блейз, глядя на непонимающее лицо Малфоя.

Драко продолжал вопрошающе смотреть на друга, и Забини продолжил:

— Вы тогда встретились в Косом переулке — как раз когда Поттер пригласил тебя на свой день рождения, помнишь? — Драко кивнул. — Он заподозрил, что в ваших с Грейнджер отношениях что-то нечисто, еще и Гермиона потом призналась ему, что это ты подарил ей картину... Красивый, кстати, жест, — усмехнулся Блейз, от чего Драко нетерпеливо отмахнулся. — В разговоре с ним ты упомянул, что мы с тобой друзья, вот Поттер и решил расспросить меня поподробнее о твоей внезапной симпатии к Грейнджер...

— Только не говори, что ты меня сдал, — Малфой неверяще уставился на Забини.

— От начала и до конца, — кивнул Блейз, заслужив негодующий взгляд Драко. — Не волнуйся, Поттер показал себя вполне адекватной личностью. Проще было рассказать ему все про твою клятву, чем ждать, когда он невесть до чего додумается. Тем более, я взял с него обычное — Поттер все же учится на чужих ошибках — обещание, что он никому не расскажет о твоих мотивах.

— И как же он все это воспринял? — Драко скрипнул зубами.

— На удивление доброжелательно, — ответил Забини. — Впрочем, удивлялся я только поначалу. Поттер тоже сообщил мне много интересного. Кстати, самое время рассказать, из-за чего ты вчера напился.

— Кажется, начинаю припоминать, — медленно произнес Малфой. — Из-за Уизли и... — Драко замолк.

— Что, вспомнил? — поинтересовался Блейз, но Малфой продолжал молчать, глядя прямо перед собой. — Тогда напомню. Ты узнал, что Грейнджер считается невестой Рона Уизли.

Драко даже не шевельнулся.

— Да, об этом Поттер рассказал мне еще несколько дней назад, — продолжил Блейз. — Он попросил меня не говорить тебе об этом — надеялся, что все еще наладится...

— Как оно может наладиться?! — взорвался Малфой, мгновенно выйдя из охватившего его оцепенения. — Уизли внезапно помрет, оставив мне Грейнджер? Блейз, что за глупости ты несешь?

— Успокойся, — настойчиво произнес Забини. — Все же наивно было с моей стороны предположить, что твоя забывчивость — целиком и полностью вина алкоголя. Твоя агрессия явно походит на вторую стадию переживания горя... — Блейз прекратил рассуждения, наткнувшись на злой взгляд Малфоя, и вздохнул:

— Хорошо, слушай дальше. Поттер рассказал, что Рон еще после войны начал вести себя не слишком адекватно...

— Да, припоминаю, — мрачно кивнул Драко. — Правда, я Поттера вчера не слишком слушал, больше на виски налегал... Но суть я помню: Уизли — скотина.

— Нет, суть-то ты как раз не помнишь, — слегка раздраженно ответил Забини. — Не столь важно, как он себя ведет, куда важнее — почему.

— И какое мне должно быть до этого дело? — пожал плечами Малфой. — От того, что я буду знать мотивы поступков Уизли, ничего не изменится.

— Драко, ты вообще собираешься добиваться Грейнджер? — поинтересовался Блейз. На лице Драко отразилось полнейшее недоумение.

— Ты всерьез предлагаешь мне гоняться за чужой невестой? — с иронией спросил Малфой.

— Невеста — это только название, — возразил Забини. — Они даже не помолвлены. Да и Грейнджер, судя по словам Поттера, не горит желанием выходить замуж за Уизли...

— Почему же она тогда не отшила Рона, когда он назвал ее своей невестой? И почему она раньше мне не сказала?

— А ты спрашивал? — спросил Блейз, на что Драко покачал головой. — Кроме того — если она воспринимала тебя как друга или просто приятеля, с чего бы ей распространяться о том, кто и как ее называет?

— Блейз, но это действительно важно! Уж об этом-то она могла упомянуть!

— А ты, конечно же, упомянул о том, что считаешься женихом Гринграсс? — насмешливо спросил Забини. Видя, как Малфой поджал губы, Блейз слегка удивленно поинтересовался: — А о чем вы вообще общались?

— О праве, книгах, зельеварении...

— В общем, о всякой невинной ерунде, — подытожил Блейз, заставив Малфоя поморщиться. — Это очень мило, но все же... О чем-нибудь серьезном вы поговорить не пробовали?

Драко вздохнул:

— Какая уже разница. Я не представляю, что делать с Грейнджер, если она собирается выходить замуж за другого... тем более — за Уизли. Что она вообще в нем нашла? Чем он лучше меня? — неожиданно зло воскликнул Малфой.

— Ох, Драко... То, что она собирается за него замуж — еще далеко не факт. Давай пойдем по порядку, — настойчиво предложил Забини. — Я расскажу тебе все, что поведал мне Поттер, а там уже будем думать, что делать. Хорошо?

— Не вижу в этом особого смысла, но это лучше, чем просто опускать руки, — Малфой, кажется, начал приходить в себя. — Рассказывай. Все. С самого начала.

— С начала... хорошо, — протянул Блейз. — Тогда, начнем прямо с событий Войны.

Драко возвел очи горе.

— На Войне умер брат Рона — Фред Уизли...

— Помню, это один из близнецов, — кивнул Малфой.

— Атмосфера в семье у них резко испортилась, — продолжил Забини. — Миссис Уизли почти не занималась домашними делами, Джордж — брат-близнец Фреда — ушел в себя, члены семьи практически перестали общаться друг с другом. По словам Поттера, детство Рона прошло в излишнем внимании родни, он рос этаким маменькиным сынком, привыкшим, что семья всегда рядом и дергает его по любому поводу — а после Войны на него никто не обращал внимания. Ну и смерть Фреда давила, понятно дело. Грейнджер пыталась его приободрить, как-то помочь, но у нее это плохо получалось, да и собственные проблемы ей мешали...

— Это я уже припоминаю, — сказал Драко, — Поттер вчера рассказывал. Вроде бы у родителей Гермионы проблемы с памятью...

— Конечно, самое интересное для себя ты запомнил, — усмехнулся Блейз. — Перед седьмым курсом Грейнджер стерла им все воспоминания о себе и отправила мать с отцом в другую страну. После Войны попыталась вернуть им память обратно — но то ли изначально она неверно использовала Обливиейт, то ли вырезанный кусок памяти оказался слишком большим... Словом, ее родители вспомнили факт ее существования — и только. Так что теперь, можно сказать, они заново узнают Грейнджер. Она старается проводить с ними много времени, что еще сильнее задело Уизли.

— Не слишком ли эгоцентрично с его стороны? — раздраженно заметил Малфой.

— Есть еще один момент, — обозначил Забини. — После Войны Гарри и Гермиона стали очень популярны. По словам Поттера, они были этому совсем не рады; им частенько приходилось бегать от репортеров и мучиться на приемах в честь победителей. Вот только если Гарри Поттер был известен как Мальчик-Который-Победил, Гермиона — как умная и сильная девушка-ведьма, да даже Лонгботтом обрел популярность, убив Нагайну! — то Уизли был освещен исключительно как друг и помощник Поттера. Можешь себе представить, насколько для него это было унизительно — отвечать репортеру не на вопросы о своих подвигах, а на просьбы рассказать еще каких-нибудь историй о герое-Поттере. Тот же Лонгботтом спокойно говорил о себе как о помощнике Гарри — он себя и воспринимал так. Уизли же хотелось, чтобы его воспринимали как героя. Поттер процитировал мне слова Рона: «Как будто куча слизеринцев снова кричит: “Уизли — наш король!” — вот только ворот уже нет». Короче говоря, он чувствовал себя немного ущербным на общем фоне.

— Если уж хотел быть героем, то и действовал бы соответствующе, — скривился Драко.

— Понимаешь, Уизли чувствовал, что он и есть герой, и его задевало, что никто больше этого не видит. Поттер не сказал этого прямо, но мне кажется, что Уизли рассчитывал после Войны на хорошую, легкую жизнь, славу и почет, а получил погибшего брата, скорбящую семью и отсутствие внимания от друзей, занятых своими делами.

— Разве это повод срываться на окружающих, в том числе на своей невесте? — упрямо возразил Малфой.

— Знаешь, Грейнджер тоже хороша, — заметил Блейз. — Все Уизли о ней заботились. Своеобразно, конечно, но заботились: можно сказать, приняли в свою семью. Рассчитывали, что через месяц-два Рон с Гермионой поженятся, нарожают детишек, и жизнь в доме забьет ключом. Грейнджер же решила посвятить все время учебе и родителям. Когда от твоей заботы демонстративно отказываются — это не слишком приятно, и вряд ли семья Уизли была рада такому отношению.

— А что ей еще оставалось делать? — уперся Малфой. — Испортить свою жизнь только потому, что кому-то тоже не повезло? С чего это она должна подстраиваться под других?

— Это, конечно, очень мило, что ты так ее защищаешь, — хмыкнул Забини, — но попробуй посмотреть на ситуацию объективно. Грейнджер могла бы не прятаться от проблем, а прямо заявить, как она собирается строить свою жизнь. Сейчас же Гермиона просто бегает от Уизли, который по-прежнему называет ее своей невестой. Как, по-твоему, он должен относиться к такой девушке? Если бы она прямо сказала, что не хочет за него замуж — другое дело. Вот только вместо этого Грейнджер усиленно делает вид, что все хорошо, при этом отлично проводя с тобой время во всяких кафешках.

— Ну, знаешь... Отвергнуть человека, который влюблен в тебя и считает своей невестой, довольно-таки тяжело, — тихо произнес Драко.

Блейз посмотрел на него с укором.

— Мне следовало догадаться, что ты еще не поговорил с Асторией, — Забини сделал верный вывод из слов Малфоя. — Неудивительно, что ты так защищаешь Грейнджер.

— Я защищаю ее просто потому, что понимаю, насколько ей нелегко, — устало вздохнул Драко, — а не из-за того, что еще не отменил помолвку. Судя по тому, что я видел вчера, Гермиона чувствует себя виноватой за свое поведение.

— И вполне справедливо, к слову сказать, — заметил Блейз. — Хорошо бы она еще делала с этим что-нибудь, а не просто бессмысленно винила себя.

— Легко тебе говорить!..

— Конечно, это ведь не я себе яму вырыл, — невозмутимо ответил Забини. — И, Драко, Мерлина ради — не бери пример с Грейнджер! Поговори с Асторией, пока не поздно.

— Хорошо, — буркнул Малфой. — Честное слово, поговорю.

Он грустно вздохнул.

— Что же мне делать с Грейнджер? — обреченно спросил Драко.

— Для начала — откровенно поговори, — посоветовал Блейз. — Узнай, чего она на самом деле хочет. Собирается выходить замуж за Уизли и просто тянет время, или же хочет отказать ему, но никак не решается. И принимай решение в зависимости от этого.

— И как же мне действовать в этих ситуациях? — поинтересовался Малфой.

— Либо настойчиво, либо осторожно. А что для какого случая годится — решай сам, ты же взрослый мальчик, в конце концов, — язвительно заключил Забини.

Драко фыркнул, вставая с кровати.

— Кстати... Почему я ночевал у тебя? — спросил он, приводя себя в порядок.

— Поттер притащил твое бездыханное тело сюда и умотал. Не мог же я допустить, чтобы ты предстал перед миссис Малфой в таком виде, — улыбнулся Блейз. — Пришлось оставить тебя здесь.

— А где ты сам провел ночь? — невинно поинтересовался Драко.

— У друзей, — ровно ответил Забини. — Кстати, мое экспериментальное зелье работает?

— Просто изумительно работает, — подтвердил Малфой. — Громадное тебе за него спасибо, но не уходи от темы. Что это за друзья у тебя появились?

— Драко, не веди себя как Уизли, — протянул Забини. — Неужели ты думал, что являешься моим единственным другом? Не ревнуй, ты все равно лучший!

— Блейз, я не тронусь с места, пока ты не скажешь мне, где ночевал! — громогласно заявил Малфой, гордо выпрямившись. — И своей наглой лестью ты меня не подкупишь.

Забини закатил глаза.

— В следующий раз передам от тебя привет Паркинсон, — вздохнул он.

— О-о! Когда помолвка? — радостно полюбопытствовал Драко, из-за чего получил от Блейза неслабую затрещину.

Когда Малфой закончил подшучивать над другом и уже собирался вернуться домой, он вспомнил об одном странном моменте в их разговоре.

— Кстати... Откуда ты знаешь, как звали жабу Лонгботтома? — поинтересовался он.

— А вот это уже пускай останется моей страшной тайной, — загадочно ухмыльнулся Блейз и подтолкнул Драко к камину.

* * *

Когда Малфой наконец ушел, Забини тяжело осел на пол, схватившись за голову. Как Драко умудрился первой же фразой задеть именно то, что больше всего напрягало Блейза? Забини действительно начал задумываться о помолвке, и мысль эта донимала его тем сильнее, чем больше Драко рассуждал о своих проблемах с потенциальной женитьбой на Грейнджер. Вот только как перейти от того взаимопонимания, что сложилось у них с Паркинсон, к чему-то более серьезному, Блейз не знал.

Гермиону, сидящую в одиночестве в ее любимом кафе, в этот момент мучила противоположная проблема. «Как объяснить человеку, свято верящему в неотвратимость скорой женитьбы, что его желание безответно?» — размышляла девушка. Дело в том, что Грейнджер действительно мучилась чувством вины, и оно мешало ей предпринимать хоть какие-то действия для предотвращения или хотя бы отсрочки помолвки. Но события предыдущего вечера ясно дали ей понять, что медлить больше нельзя.

В то же время Астория Гринграсс улыбалась, дочитывая последние строки так обрадовавшего ее письма. Девушка заметно приободрилась и без промедления отправилась в Косой переулок. Люциус Малфой уведомил ее о назначении срока помолвки. Ровно через два месяца! Через два месяца она будет помолвлена с Драко, так что сейчас следует выбрать лучшее платье в «Твилфитт и Таттинг», достойное будущей миссис Малфой.

Дома Драко встретил эльф, известивший о том, что миссис Малфой ожидает сына в столовой.

— Завтрак я, значит, проспал, — вздохнул парень, спускаясь в обеденную комнату.

— Именно. И я надеюсь, что в следующий раз ты будешь предупреждать меня о длительных отлучках, а не заставлять волноваться, — спокойно сказала Нарцисса, кивком поприветствовав сына. По ее виду сейчас невозможно было догадаться, что некоторое время назад она испытывала хоть какое-то волнение. — К слову, передай благодарность Забини — тот додумался предупредить меня, что ты ночуешь у него.

— Прости меня — вчера был трудный день, — слабо улыбнулся Драко.

— Могу догадаться по твоему помятому виду, — усмехнулась миссис Малфой. — Приступим к еде, — строго добавила она, — все разговоры потом.

Сын согласно кивнул: чувство голода все равно не дало бы ему нормально поддерживать разговор.

В трудные моменты жизни Драко привык советоваться с Нарциссой. Она всегда была готова выслушать и помочь, если не делом, то хотя бы словом и доброжелательным отношением. И сейчас юный Малфой раздумывал: о чем все же можно рассказать матери, и как она отреагирует?

Решение он принять не успел, так как по окончанию трапезы миссис Малфой, чинно отложив приборы, произнесла ровным голосом:

— Утром Люциус сообщил мне о назначении срока твоей помолвки. Она состоится через два месяца. Астория Гринграсс уже извещена письмом.

Драко обмер.

— Ох...

— Я догадываюсь о твоем отношении к этому событию, — продолжила Нарцисса, — особенно учитывая известие от миссис Кремптон о посещении тобой ее магазина вместе с некой девушкой... А также принимая во внимание тот факт, что в кино ты собирался пригласить явно не Асторию. Так что, дорогой мой сын, я хочу спросить у тебя: что ты собираешься делать?

— Мерлин... — в голове у Драко все смешалось. Кажется, вопрос, что стоит рассказывать матери, решился сам собой. — У меня крупные неприятности.

— Пожалуй, помолвку с этой девицей Гринграсс действительно можно отнести к разряду неприятностей крупных, — слабо усмехнулась Нарцисса.

— Мама, дело не совсем в этом, — отрицательно покачал головой сын. — Понимаешь, я сделал большую глупость... Которой сейчас даже рад, — Драко удивленно умолк. Последняя фраза, которая должна была служить простым оправданием, прозвучала на удивление искренне.

— Внимательно тебя слушаю, — Нарцисса, недолго подумав, указала взглядом в сторону летней веранды. Драко кивнул и прошел туда вслед за матерью, опустившись в первый попавшийся стул.

Пока Драко размышлял над тем, как начать столь важный для него разговор, женщина тепло улыбнулась своим мыслям. Еще утром она боялась, что сын уйдет в себя и не станет обсуждать с матерью назревшую проблему. В последнее время их общение сводилось к обсуждению книг, еды, будущей учебы Драко — а вот серьезные темы остались позади, будто со смертью Волдеморта начать разговор о чем-то действительно важном означало накликать неприятности. Нарциссу угнетало ощущение, что с исчезновением запрета на произнесение имени Темного Лорда автоматически было объявлено вето на обсуждение чего-то близкого. То, что сын готов открыться, означало, конечно, серьезные неприятности, но вместе с тем служило хорошим знаком, символом единения семьи.

— Когда я узнал о намерении отца женить меня на Гринграсс, я немножко... эм... вспылил, — слегка смущенно начал Драко. — В общем, я... как бы это сказать... Мам, я поклялся жениться на Гермионе Грейнджер, — выпалил юноша.

— Грейнджер? — Нарцисса недоуменно приподняла брови, припоминая рассказы сына о «грязнокровной выскочке». — Она что, настолько тебе нравится?

— Нет, дело не в этом, — выдохнул Драко. — Я очень глупо поступил... Сильно вспылил, и в сердцах бросил, что женюсь на первой же встречной девушке... Вот только магия почему-то решила, что я даю нерушимую клятву. Дело было в маггловской части Лондона, так что я рассчитывал опоить Амортенцией какую-нибудь магглу, жениться, стереть ей память по возможности, ну и досадить таким образом отцу.

Миссис Малфой на несколько секунд замерла.

— Это... было очень неразумно с твоей стороны, — с нажимом произнесла она, когда ей удалось наконец принять, что сын не шутит.

— Знаю, Блейз уже успел проесть мне этим мозги, — виновато сказал Драко. — Все происходило при нем. Первой девушкой, которую я встретил тогда, оказалась Гермиона... Мама, это совсем не плохой вариант! — с неожиданным пылом проговорил он. — Она сильная и умная ведьма, несмотря на то, что магглорожденная... Она тоже поступает на факультет права, и с ней интересно общаться, не то что с Асторией...

— Она тебе нравится, — утвердительно произнесла Нарцисса, но ее сын пожал плечами:

— Не знаю... Я еще не задумывался о ней, как о девушке, просто рядом с Гермионой мне действительно хорошо.

Мать задумчиво улыбнулась. Ее лицо показалось Драко сейчас таким мудрым, добрым, но одновременно по-девчачьи озорным, будто Нарцисса вернулась на двадцать лет назад в своих воспоминаниях. И от этого странного, но такого притягательного сочетания юному Малфою стало легче — в глубине души он знал, что мать поймет его и поддержит, пусть и боялся начинать этот разговор.

Закончив свои размышления, Нарцисса притянула сына к себе и обняла за плечи:

— Люциус тебя проклянет, но я надеюсь, что ты будешь счастлив с этой девушкой, — прошептала она, поглаживая сына по непривычно встрепанным волосам — словно все вернулось на много-много лет назад, когда Драко был еще ребенком. До семи лет мальчик воспитывался матерью, и тогда он еще часто гулял, общался с лошадьми на ферме на одном понятном ему языке, возвращался домой таким же растрепанным и вихрастым, с задорной улыбкой забираясь к матери на колени, и не подозревал пока о том, что означает быть будущим лордом. Воспоминания отозвались чем-то тягуче-приятным внутри.

— Как жаль, что время нельзя повернуть вспять, да, мама? — с легкой грустью спросил Драко, будто прочитав мысли Нарциссы.

Мать встряхнула головой, возвращаясь в настоящее.

— Лучше менять реальность, чем грустить по прошедшему, — промолвила она, с неохотой отрываясь от сына и заглядывая ему в глаза.

Драко, задумавшись о чем-то своем, кивнул.

— Ты собираешься жениться на этой девушке... Гермионе, — вспомнила Нарцисса, — в течение ближайших двух месяцев?

— Я постараюсь, — меланхолично ответил сын. — По крайней мере, я не вижу другого выбора. Хотя теперь все это уже не играет большой роли. Если бы я женился до того, как отец назначил дату помолвки, можно было бы сыграть дурачка... А теперь, боюсь, его реакция будет не лучше, чем если бы я просто отказался от помолвки с Асторией.

— Раз ты дал клятву, тебе в любом случае придется жениться на Гермионе, — мать пожала плечами. — А Малфои не разводятся. Если ты просто откажешься, Люциус в гневе может и Империо на тебя наложить, хотя полагаю, что до этого дело все же не дойдет. По его мнению, Гринграсс — замечательная партия: они достаточно богаты, чтобы наши дела пошли в гору, и недостаточно родовиты, чтобы их не привлекло родство с Малфоями. Естественно, твой отец не захочет упускать такой шанс, но на что он пойдет ради этого, я не представляю. Люциус может пригрозить тебе отлучением от семьи и изгнанием из рода, но я сомневаюсь, что он прибегнет к этому способу, разве что в самом крайнем случае: ведь ты единственный наследник.

— Знаю, — кивнул Драко. — Я уже успел все обдумать. С этой стороны, женитьба на Гермионе удовлетворит его хотя бы в малой степени — по крайней мере, наш род не прервется. Если правильно предоставить ему такие альтернативы, как полный отказ от помолвки с одной стороны, и Грейнджер — с другой, думаю, он выберет второй вариант.

— Но в этом случае тебе не помешало бы иметь на руках козыри, — заметила Нарцисса. — Как минимум, согласие девушки. Оптимальнее всего — кольцо на пальце. В противном случае, он может успеть предпринять что-либо. За годы нашей совместной жизни я успела понять важную вещь: Люциус опасен именно потому, что зачастую непредсказуем. Будь осторожен, Драко.

— Мне ничего больше не остается, — усмехнулся сын. — Все в моих руках. К тому же, мама, по крови я не только Малфой, но и Блэк, а они куда более непредсказуемы. В этой игре я отца одолею.

Нарциссе оставалось только улыбнуться.

* * *

Разговор с матерью сильно помог. Миссис Малфой пообещала сыну полную поддержку, а кроме того — поговорить с мужем и попытаться убедить его отменить или хотя бы отсрочить помолвку. Драко засомневался, что у нее получится, но, как сказала Нарцисса, процитировав маггловскую поговорку: «Попытка — не пытка». Правда, в случае с Люциусом, попытка его переубеждения именно пыткой зачастую и являлась. Драко вздохнул. В своих взглядах отец был строг и непримирим.

Разговор с матерью оставил после себя нетающее ощущение легкой грусти и тепла. Для души Драко было слишком сложным испытанием ощущать тоску по матери, при том что виделись они каждый день. Как можно скучать по кому-то, разговаривая с этим человеком? Драко это вводило в недоумение, но, тем не менее, он скучал по Нарциссе. По настоящей ли, или по той, что осталась в его детских воспоминаниях... Сегодняшний разговор частично развеял его тоску, и Малфой отчего-то почувствовал себя виноватым. Стоило почаще доверяться друг другу, не зацикливаясь на пустой болтовне о погоде и новостях. Мама своим поведением сегодня ясно показала, что ей тоже не хватало настоящих разговоров, и вина за то, что Драко умалчивал о своих проблемах, лежала целиком на нем.

«Менять реальность, а не грустить по прошедшему», — вспомнил он.

Парень улыбнулся. Нарцисса больше не будет грустить и скучать по минувшим дням. Он постарается... Хотя, учитывая, какая у него замечательная мать — они оба постараются.

А вот прямо сейчас его усердие стоило направить на искреннюю беседу с другим человеком.

Гермиона ожидаемо сидела за ее любимым столиком. Книга перед ней была раскрыта, но смотрела девушка в окно, а не на ровные строчки. Взгляд Грейнджер был пустым, и она, судя по всему, витала в облаках.

Драко еще раз мысленно поблагодарил мать за сегодняшний разговор. Несмотря на трудность темы, он принес необходимое сейчас ощущение умиротворения и покоя. И теперь этими эмоциями стоило поделиться. У Гермионы вполне могло не оказаться поблизости человека, который мог бы дать ей то же настроение, что подарила Драко его мать.

— Как твой сегодняшний экзамен? — спросил парень вместо приветствия, присаживаясь на противоположный стул и молча указывая подошедшей официантке на кофе. Та кивнула и так же тихо отошла.

Грейнджер вздрогнула и перевела на Малфоя слегка испуганный взгляд.

— Драко... привет, — Гермиона попыталась улыбнуться, но ее тело осталось напряженным. Девушка вцепилась пальцами в чашку так сильно, словно держалась за край пропасти. — Экзамен я сдала на «отлично». Правда, с устной частью: я была слишком рассеянной, когда писала билет...

— Поздравляю, — улыбнулся Малфой.

Около минуты за их столиком царило молчание. Гермиона мялась и заметно нервничала.

— Я удивлена, что ты все-таки пришел, — в конце концов произнесла Грейнджер. — Наверное, мне стоит извиниться перед тобой... Ну, за то, что я... — ее голос звучал тише с каждым словом, а под конец скатился в неразборчивое бормотание.

— Значит, убегаешь в это кафе от болезненных тем? — спокойно спросил Драко.

Гермиона наконец-то улыбнулась действительно искренне.

— Надо же, ты запомнил... — она подняла взгляд. — Да, так и есть. Убегала.

— А теперь?

Взгляд девушки вновь погрустнел.

— А теперь я решила: «Довольно! Хватит прятаться и убегать!». Вот только так и не поняла, что же мне тогда делать.

За столиком вновь наступила тишина.

Драко, сильно задумавшись, машинально так размешал принесенный ему кофе, что мороженое полностью растворилось, и поверхность напитка приобрела жирный холодный блеск. Парень уставился на устроенное им в чашке безобразие. Лицо Малфоя не выражало никаких эмоций.

«Что-то я не то делаю, — подумал он. — И с кофе — тоже».

— Знаешь, — произнес Драко, отставив чашку в сторону, — я сегодня понял, как же мало люди — а точнее, я — откровенно разговаривают друг с другом. Тем более, если в жизни наступает сложный период. Мы с тобой только о книжках да праве и болтали, а серьезные вопросы обходили стороной. Так вот, предлагаю начать их обсуждение прямо сейчас.

Гермиона подняла на него удивленный взгляд.

— Да, — кивнул Малфой, — расскажи про те самые «болезненные темы». Если ты не знаешь, что с ними делать, то когда выскажешься, в голове яснее станет. Ну и я, может быть, посоветую что-нибудь, если смогу.

— Тебе есть какое-то дело до моих проблем? — горько усмехнулась Грейнджер.

— Раз спрашиваю, значит, есть, — пожал плечами Драко. — Я пойму, если ты не доверяешь мне и не хочешь делиться чем-то важным. В противном случае я не вижу никаких препятствий.

Гермиона несколько секунд пристально смотрела на него, а после вздохнула.

— Хорошо, — сдалась она. — Я расскажу.

Девушка начала собираться с мыслями и формулировать фразы, но чем дольше она собиралась с силами, тем больше ее лицо мрачнело, а на глазах под конец стали выступать слезы.

— Извини, — прошептала Гермиона, вытирая влагу с лица, — я очень глупо себя веду, я знаю. Просто пока думаю об этом всем, не могу удержаться от того, чтобы пожалеть себя. Хоть и не за что, я одна во всем виновата. Я это прекрасно понимаю, честно!.. Но все равно чувствую эту дурацкую жалость к себе... Глупо так, прости меня.

— Ничего... Все в порядке, — ответил Драко, застыв с вытянутыми вперед руками, не решаясь обнять или стереть слезы. Он осознал, как глупо выглядит, и смущенно опустил руки. — Это ты меня извини — я понятия не имею, как действовать в таких ситуациях.

— Еще бы, — слабо улыбнулась Грейнджер. — Откуда у тебя взяться такому опыту?.. Какая девушка будет сидеть рядом с тобой и плакать?

Малфой не сразу нашелся, что сказать.

— Думаю, искренняя, — наконец ответил он.

На несколько мгновений Гермиона даже расплылась в улыбке, отчего Драко ощутил большое облегчение.

— Дело в Роне, — все же начала девушка. — И во мне, конечно же. Если у меня проблемы, то дело всегда во мне, — усмехнулась Грейнджер. — Значит, что-то не предусмотрела, не обдумала, не поняла и так далее... Но не суть. После Войны Рон начал твердить, что я его невеста — а мы ведь формально даже встречаться не начали. Да, в Войну было страшно, плохо, хотелось найти близкого человека — а к Рону я начала чувствовать симпатию еще в Хогвартсе. Он и Гарри были моими единственными друзьями, и Рон зацепил тем, что поначалу вообще девушки во мне не видел — я злилась, негодовала... и старалась привлечь его внимание, доказать что-то, что ли. Потом, на седьмом курсе, пока бегали по лесам от Пожирателей, мы с ним действительно сблизились. Я очень тревожилась за них с Гарри: нам все время грозила опасность, и тогда я приняла свои чувства, свое беспокойство за него за влюбленность. Может быть, это и было влюбленностью — мне сложно судить, ведь Рон изменился, став совсем другим человеком.

Гермиона на некоторое время замолчала, вновь собираясь с мыслями.

— А потом, после Войны... когда он стал представлять меня всем как свою невесту, я решила сначала, что это шутка. Вот только шутка повторялась слишком уж часто. Мои слова о том, что я хочу учиться, работать, устраивать свою жизнь, и о свадьбе еще совсем не думала, он всерьез не воспринял, отмахнулся тем, что все это успеется. Наверное, во мне не было достаточно настойчивости; хотелось верить, что его слова о женитьбе — просто блажь, и это пройдет. А оно не проходило.

Драко отпил холодный кофе, продолжая внимательно слушать.

— Семья Уизли слишком на меня давила. То ли Молли захотелось внуков, то ли ей хотелось спихнуть Рона в чьи-то руки, но приходя в гости я ощущала постоянное напряжение. Умею ли я готовить, насколько владею бытовой магией, сколько хочу детей... Ах, какая у Рона будет умная жена... Они давно все за меня решили и распланировали. Веселья это не прибавляло, короче говоря, — Грейнджер грустно усмехнулась. — Так что поначалу я придумывала оправдания, по которым не могла приходить на обеды, а потом просто-напросто перестала появляться в гостях, старалась избегать Рона. Решила наладить собственную жизнь, а там, глядишь, и он отбросит эту навязчивую идею... Но, как видишь, не отбросил.

Гермиона вздохнула:

— Сегодня, незадолго до того, как ты пришел, я решила, что дальше убегать бессмысленно, и мне нужно серьезно с ним поговорить. Рон уже совсем не тот человек, что был раньше, и в этом частично моя вина: я не смогла поддержать его, когда ему нужна была помощь. Да, у меня были свои дела: поступление, родители... — девушка бросила быстрый взгляд на Драко, и тот кивнул, показывая, что в курсе. Грейнджер не стала останавливаться на источнике его осведомленности, продолжив: — Я, наверное, ужасный человек, но мне не хочется положить значительную часть своей жизни на то, чтобы сделать его прежним Роном, чтобы связать себя с ним и жить по тому плану, что для меня придумали. Да, это очень эгоистично, но я хочу пожить наконец для себя, своего будущего, доказать, что годы усердной учебы прошли не зря. А если уж и прожить вместе с кем-то остаток жизни, то не с тем человеком, что будет срывать на мне злость и обиды. Да, я во многом виновата — но не во всех грехах мира, что мне приписывают.

— Ты не ужасный человек, — возразил Драко. — Желание пожить для себя вполне естественно. И если тебе навязывают то, что тебе не нравится, воспротивиться этому тоже естественно. Эгоизм — это отдельная тема, и я надеюсь, мы с тобой ее еще обсудим, но сейчас могу сказать одно — ты все решила правильно. Ты не виновата, что Рон стал таким; да и он сам не обращал внимания на твои проблемы, в конце концов. Только и делал, что требовал от других понимания — а то, что тебе тоже нужна помощь, замечать не хотел. Это не только эгоистично, но и глупо, если хочешь сохранить с кем-то хорошие отношения. Хочешь добра — делись им.

— Странно слышать это от слизеринца, — тихо рассмеялась девушка. — У тебя дар убеждения. Глядишь, действительно поверю, что я не такой уж и плохой человек.

— Твое чувство вины уже говорит о твоей доброте, — настоял Малфой. — Если хочешь окончательно разрешить эту проблему — прекрати мучить Уизли неизвестностью. Поговори с ним.

— И что же мне ему сказать? «Извини, Рон, ты мне разонравился»? — обескураженно спросила Гермиона.

— Просто перескажи ему то, что рассказывала только что мне, — пожал плечами Драко. — Я же тебя понял. Авось и он поймет.

— У Рона талант видеть только то, что ему хочется, — криво улыбнулась Грейнджер. — Я могу попробовать, но не знаю, что из этого выйдет.

Малфой на секунду обмер. Ему представился тот вариант развития событий, где Уизли, выслушав Гермиону, просит за все прощения, а добрая Грейнджер забывает все обиды и выходит за него замуж.

— Или не стоит... — тихо произнес он, но Гермиона расслышала.

— Не стоит что? — поинтересовалась она.

— Нет, ничего, — смутился Драко. Сообщать о возникшем предположении не хотелось, дабы не вызывать подозрений относительно реальной цели строящихся отношений с Грейнджер.

— Эй, у нас же откровенный разговор! — попеняла его девушка. — Скажи, иначе я решу, что зря перед тобой распиналась. Почему мне не стоит говорить все это Рону?

Малфой вздохнул и признался:

— Я подумал, что он может быстро стать таким, как прежде, и ты его простишь за все... Выйдешь замуж, нарожаешь ему деток и так далее. А он ведь наверняка запретит тебе видеться со мной, — быстро додумал Драко. — И я лишусь интересного собеседника. Печальная для меня альтернатива. Но ты будешь счастлива, поэтому я и решил промолчать, — Малфой выполнил финальный вираж на дорожке своей лжи.

— Мне очень приятно, что ты так ценишь наше общение, — улыбнулась Гермиона, — но можешь расслабиться — я хорошо знаю Рона и понимаю, что вероятность этого варианта ничтожна.

— Что ж, тогда все в порядке, — Драко действительно расслабился — и от слов Грейнджер, и от того, что она поверила его объяснениям.

— Спасибо тебе, — на лице Гермионы уже почти не осталось следов недавнего огорчения. — После того, как я приняла решение, мне стало гораздо легче. Не думала, что разговор с тобой настолько приободрит. Ты мне здорово помог.

— Обращайся, — усмехнулся Малфой. — Всегда с радостью.

— Спасибо. И ты тоже, — девушка снова улыбнулась.

Драко слегка вздрогнул:

— Мда... Кажется, в скором времени я к тебе действительно обращусь. Не позднее, чем через два месяца.

— Что-то случилось? — напряглась Гермиона.

— Мне пока что не хочется об этом говорить, — Малфой покачал головой. — И вообще, не стоит тебя чем-то грузить, пока ты не разберешься со своими проблемами.

— Спасибо, но помни, что я всегда к твоим услугам, — девушка сидя попыталась изобразить нечто вроде книксена. Из-за этой неуклюжей попытки оба покатились со смеху.

Отсмеявшись, Грейнджер поинтересовалась:

— Что, тогда покончим с серьезными темами? Я действительно рада, что с тобой можно говорить так откровенно, но если хочешь, можем снова поболтать о «ерунде» типа права, — улыбнулась она.

— Ну... пожалуй, я хотел обсудить с тобой еще кое-что, — задумался Драко. — Мама сегодня сказала мне одну фразу, которая никак не вылетает из моей головы.

— Что за фраза? — полюбопытствовала Гермиона.

— «Лучше менять реальность, чем грустить по прошедшему», — процитировал Малфой. — Я думаю, тебе это близко, с учетом того, что случилось с твоими родителями.

Девушка грустно кивнула.

— Кстати, откуда ты знаешь про моих родителей? Гарри рассказал? — спросила Гермиона.

— Да, он, — подтвердил Драко. — Извини, что получил эту информацию в обход тебя, просто...

— Ничего, — отмахнулась девушка. — Я бы в любом случае сегодня тебе рассказала. Хотя бы для того, чтобы оправдаться за свое невнимание по отношению к Рону.

— Передо мной тебе не нужно ни за что оправдываться, — открыто улыбнулся Малфой. — Я принимаю тебя и твои решения без каких-то там оправданий.

— Ой, — Гермиона прижала ладонь к губам, словно боялась, что у нее вырвется неосторожное слово.

— Что такое? — Драко недоуменно посмотрел на нее.

— Нет... ничего. Просто фразу одну вспомнила. Она тут наверняка не к месту...

— Нет уж, говори, — развеселился Малфой. — Помнишь, ты сама говорила: у нас откровенный разговор!

— Извини, — девушка покачала головой. — Может быть, когда-нибудь потом скажу. Драко, она тут совсем не к месту, честное слово.

— Ладно, — пожал он плечами. — Только не забудь когда-нибудь все-таки сказать.

— Хорошо, — Гермиона снова повеселела. — Вернемся тогда к твоей фразе и родителям?..

— Да, точно. Так вот, по поводу слов моей мамы: грустить — вообще бесполезно, пожалуй. Но прошедшее все же дает полезный опыт. И да, мы можем тосковать, пока обдумываем то, что давно прошло; но если из-за этого мы понимаем, как можем изменить существующую реальность, то, выходит, грусть оказалась полезной?

— Не совсем, — покачала головой Грейнджер. — У тебя здесь логическая ошибка. Полезным оказывается опыт, а грусть или тоска — это побочный эффект. Мы меняем реальность, исходя из того опыта, что вынесли из прошлого, а не эмоций.

— Но если бы не было тоски, как бы мы поняли, что опыт полезен, и определили, как нужно менять реальность? Если мы не испытываем чувств по поводу чего-то, мы не можем оценить, насколько оно важно для нас.

— Надо же, — удивилась Гермиона. — Не думала, что ты можешь думать в таких рамках. То есть, я думала, что полезность чего-то ты оцениваешь из каких-то... земных, материальных параметров, а не из эмоций.

— Тебе кажется это странным? — приподнял бровь Драко.

— Немного, — улыбнулась Грейнджер. — В смысле, я удивлена не твоему способу оценки, а тому, что ты придаешь такое значение эмоциям. Да, я с тобой согласна: благодаря нашим чувствам мы понимаем, что было действительно важным. Вот только, зачастую оказывается уже поздно, и тосковать по былому становится действительно бесполезно... — девушка снова погрустнела.

— Ты о своих родителях? — догадался Малфой.

— Да, о них, — невесело подтвердила Гермиона. — Знаешь... Сейчас я больше всего жалею о том, что почти перестала писать им письма после третьего курса. Может быть, тогда бы они лучше помнили меня, — задумчиво сказала она. — У нас всегда были хорошие отношения, но когда в Хогвартсе стало действительно опасно, мне не хотелось тревожить их. Поэтому я просто не писала или набрасывала пару строчек о том, что здорова, не болею и хорошо учусь.

Драко молчал, не зная, чем вывести девушку из меланхолии.

— За этот год я успела сотню раз пожалеть о том, что стерла им память, — продолжила Гермиона. — Знала, что это необходимо, но все равно жалела. Пока мы с Гарри и Роном прятались от Пожирателей, то посетили все места, где я когда-то отдыхала со своими родителями. Каждый раз накатывали воспоминания о том, как проводила там время, когда у мамы или папы был отпуск. Хотелось вернуться к ним и проверить, что они в порядке. Кое-как удерживалась.

Малфой взял ладонь девушки в свои руки, желая успокоить, и Гермиона благодарно кивнула.

— Недавно я аппарировала с ними в каждое из этих мест, — Грейнджер дрогнула. — Они вспомнили, что были там — но не меня. Вспомнили, как проводили там время вдвоем, будто меня там не было. Так что сейчас эти места вызывают двоякое ощущение: напоминание о родителях, которые существуют отдельно от меня, в то время как я прячусь от всего остального мира.

Драко ободряюще сжал ладонь Гермионы, и это заставило ее удержаться от слез.

— Но они же вспоминают тебя, верно? — спросил он. — Даже если узнают заново, это все равно как вспоминают. Уверен, они тебя любят, пусть и плохо помнят.

— Любят, — улыбнулась Гермиона. — Я это знаю.

— А память — дело наживное, — продолжил Драко. — Вот скажи: твоя мама уже готовила тебе твое любимое блюдо? Ты ей говорила, что тебе больше всего нравится?

— Готовила, — оживилась девушка. — Я ей не говорила, но она приготовила на выходных мой любимый яблочный пирог. Но она могла сделать это просто потому, что хотела приготовить пирог на уик-энд...

— Матери всегда такие вещи чувствуют, — возразил Драко. — Мне кажется, никто из детей никогда не говорит, что им больше всего понравилось из еды. Но мама обязательно каждый выходной будет готовить то самое, любимое блюдо. Твои родители чувствуют, что ты их дочь, и любят тебя — это ведь самое важное и есть, правда?..

Гермиона улыбнулась и кивнула сквозь слезы.

— Ну вот, — смешался Малфой. — Я что, опять тебя расстроил? Извини, я ободрить хотел... Мерлин, я понятия не имею, что делать в таких ситуациях, — насупился он.

— Да нет же, все хорошо, — девушка помотала головой. — Ничего не надо делать, я из-за облегчения плачу... Спасибо, — она вытерла слезы. — Вот я плакса, да? А ты меня все утешаешь и утешаешь... Я растрогалась просто, — Гермиона снова улыбнулась. — Ты такие нужные, подходящие слова находишь... Как тебе только удается?

— Понятия не имею, — Драко смущенно пожал плечами. — Но я рад, если у меня правда получилось тебя ободрить.

— Получилось, — тепло ответила Грейнджер.

* * *

Еще некоторое время они просидели в неловком молчании. Драко наконец вспомнил про испорченный кофе и заказал себе и Грейнджер еще по чашечке. Гермиона задумалась о чем-то своем, пока Малфой размышлял, чем заполнить паузу.

— Кстати, а списки поступивших в Академию уже известны? — парень нашел более-менее нейтральную тему.

— Для нашего факультета уже сегодня должны объявить, — кивнула Грейнджер. — Я была последней студенткой, сдающей экзамены. На нашем факультете только два человека сдали всё на «отлично», а я — одна из этих двоих и точно прошла вступительные. Тогда же сказали, что всего поступило семь человек, и, думаю, что раз известно количество, то известно также, и кто именно прошел.

— О, может быть, в этом случае аппарируем в Академию и посмотрим на имена наших будущих одногруппников? — предложил Драко.

— А ты даже не сомневаешься в том, что поступил! — засмеялась Гермиона. — Я, конечно, тоже насчет тебя уверена — ведь ты обладаешь великолепным уровнем знаний! — но мне интересны причины твоей убежденности.

— Дело в том, что я тот самый второй человек, получивший «отлично» за все экзамены, — лукаво улыбнулся Малфой.

Девушка неожиданно мягко улыбнулась в ответ.

— А я так и думала, — призналась она.

— Что, решила услышать подтверждение из моих уст? — прищурился Драко.

— Именно, — с улыбкой, показавшейся Малфою донельзя милой, подтвердила Гермиона. Парень заметно смутился.

— Так что, в Академию? — утвердительно спросил он.

— Пошли, — кивнула Гермиона.

Драко поднялся и галантно предложил Грейнджер руку.

В уже знакомом им переулке недалеко от кафе они аппарировали к воротам Академии. Список поступивших нашелся у дверей аудитории, где проводился экзамен.

По идее, всем, кто пытался пройти вступительные экзамены, должны были посылать сов с уведомлением. Вот только эта процедура обычно совершалась через несколько дней после окончания испытаний, для устранения различных неточностей и издержек.

У таблицы со списком стояло несколько парней, незнакомых Драко. «Французы», — предположил он, прислушавшись к их беседе. Это было ожидаемо — Малфой не знал никого с их курса Хогвартса, кто собирался бы поступать на факультет права в Лондонскую Магическую Академию.

Гермиона тем временем уже стояла у списка, и теперь настойчиво окликала Драко.

— Что случилось? — спросил парень, подходя к Грейнджер.

— Драко... Тебя тут нет, — ошарашено произнесла Гермиона, указывая на список.

— Быть не может! — неверяще ответил Малфой.

Грейнджер не врала. Он действительно не значился среди поступивших.

— Драко... посмотри на оценки, — продолжила Гермиона. — Все «отлично» тут только у одного человека — у меня. При этом экзаменатор сказал, что таких людей двое. Тебя просто почему-то не добавили в этот список. Они просто ошиблись, или спутали и фамилию, и оценки, или...

Малфой резко развернулся. От его ненавидящего взгляда Грейнджер стало не по себе. Она сдавленно сглотнула.

— Отец, — зло прошипел Драко и сжал кулаки.

Гермиона не успела ничего спросить. Малфой быстро попрощался с ней и аппарировал.

Девушка молчала, чувствуя, как по ее щекам отчего-то бегут слезы.

— Мне стоило не жаловаться тебе на проблемы в своей семье, а спросить про твою, — прошептала она в воздух. Гермиона замерла, не замечая ни удивленных взглядов рядом стоящих парней, ни окликающего ее старенького экзаменатора.

В этот день Люциусу удалось вернуться домой пораньше, однако и сейчас приходилось тратить вечер на работу. Малфой устало потер виски. Перед ним лежала уже третья версия письма очередному толстосуму: лебезить и выдавливать из себя просьбы Люциус не привык, поэтому предыдущие версии послания, наполненные привычным оттенком высокомерности, были отправлены в пламя камина.

«”Нижайше прошу”... Не дождется. “Предлагаю на рассмотрение следующий вариант”... Нет, предлагать — то же самое, что и просить, а требовать я теперь не в праве», — строчка обдумывалась слишком долго, и с пера на пергамент упала капля чернил. Мужчина чертыхнулся. Дела сильно пошатнулись, и теперь приходится унижаться перед ничего из себя не представляющими чинушами ради крохотных процентов. Люциус раздраженно выдохнул и потянулся за четвертым листом, переписывая уже готовую часть письма.

Прошение было почти готово, когда дверь без предварительного стука распахнулась. В комнату быстрым шагом вошел сын, разгоряченный и, как заметил Люциус, невероятно злой.

— Мне нужно закончить письмо. Подожди минуту, — приказал Малфой, смерив Драко недовольным взглядом.

Тот послушно замер, однако, как успел подметить отец, напряженно сжал руки в кулаки.

Почему-то, когда над душой стоял сын, письмо было закончить даже проще. Спустя обещанную минуту Люциус подписал послание и откинулся на спинку кожаного кресла в попытке расслабиться.

— Здравствуй, Драко.

— Добрый вечер, отец, — прошипел сын, а затем, выпрямившись, уже громче произнес: — Что все это значит?!

— Что конкретно ты имеешь в виду? — спокойно спросил Малфой, удерживая в себе раздражение. «Надеяться на теплый прием семьи, отдых после тяжелого рабочего дня? Все надежды умерли этим летом».

— Я был сегодня в Академии. Меня нет в списке поступивших, хоть я и сдал все экзамены на отлично! Нет нужды сомневаться — чьих это рук дело, — Драко зло прищурился.

— Да, я пообщался на днях с ректором этой твоей Академии, — ровно произнес Люциус, подтверждая слова сына. — И он согласился с тем, что такой талантливый молодой человек заслуживает лучшего призвания. Я договорился с представителями Комитета Магического Университета в Соединенных Штатах — тебя возьмут на факультет экономики и бизнеса без вступительных экзаменов. Полагаю, рассчитывать на признательность такого неблагодарного сына будет слишком самонадеянно, — фыркнул Малфой, увидев, что Драко от его слов только еще сильнее распаляется.

— А о моих желаниях ты подумал?! С чего ты взял, что я именно этого хочу?

— Я гораздо опытнее и смогу уберечь тебя от ошибок молодости, — отрезал Люциус.

— От Волдеморта ты семью уже не уберег, — огрызнулся Драко.

Малфой сжал набалдашник трости так, что пальцы побелели от напряжения.

— Ты смеешь дерзить мне, сын? — прошипел Люциус сквозь зубы.

— Прощу прощения, отец, — в тон ему выдохнул Драко. — Вот только я сам могу решить, как мне строить свою жизнь.

— В отличие от тебя, я являюсь главой Рода и руководствуюсь чувством долга, а не юношескими порывами, — Малфой постарался взять себя в руки. «Чертов мальчишка совершенно не думает о семье и делах!»

— Я изо всех сил пытаюсь вернуть Роду былое благополучие, — продолжил Люциус, — а ты занимаешься ерундой и тратишь время на хобби, вместо того, чтобы подумать о чем-то полезном!

— Но это из-за тебя мы оказались в таком положении, отец! И я не собираюсь отвечать за твои ошибки!

«Нет, этот мальчишка совершенно не желает учиться на своих ошибках!»

— Еще одна дерзость — и ты вылетишь отсюда вон, — предупредил отец, и Драко глубоко вздохнул в попытке успокоиться. — Подумай о семье. Ты станешь нищим бюрократом, если решишь учиться праву, или все же займешься полезным делом и не допустишь падение Рода. Ты действительно хочешь стать защитником грязнокровок? Кому нужен жалкий юрист?

— Но я не буду жалким юристом! — воскликнул парень. — Я верю, что добьюсь успеха. Возможно, заработок будет меньше, но мне это интересно, отец!

— Никаких «возможно»! С твоим неумением заводить полезные знакомства ты будешь приносить гроши. Я оценил, если бы ты знакомился с полезными людьми и помогал мне хотя бы так — но нет, ты хочешь заниматься правом исключительно потому, что сейчас это занятие кажется интересным! Отбрось уже свой юношеский максимализм и подумай о семье! У тебя есть долг перед Родом, и не смей им пренебрегать — иначе ты мне больше не сын.

— Мое чувство долга запрещает губить себя ради предубеждений отца, — тихо произнес Драко. — Я верю, что мое решение — правильное. И пусть ты пока этого не понимаешь, я найду способ тебя переубедить.

— Глупый, глупый сын! — бросил Люциус. — Рано или поздно, но ты поймешь, что я был прав.

— По крайней мере, пока еще сын, — грустно усмехнулся парень. — Я понял твою точку зрения, отец. И я докажу тебе, что смогу позаботиться о Роде, будучи юристом. Как я понимаю, просить тебя отозвать взятку ректору Академии бессмысленно.

— Ты не желаешь видеть очевидного, — покачал головой Малфой. — И да, я не изменю своего решения. Ты будешь учиться в американском Университете. Точка.

— Посмотрим, — Драко устало прикрыл глаза. — Посмотрим. Доброй ночи, отец.

— Разве так я тебя воспитывал? — обреченно спросил Люциус, не ожидая ответа. — Почему у меня настолько безответственный сын?

Драко горько улыбнулся и вышел, оставив старшего Малфоя сидеть в одиночестве в комнате, освещаемой несколькими тусклыми свечами и тлеющим огнем камина, пропахшей старым пергаментом, за столом, полным деловых бумаг. Люциус невесело обвел глазами кабинет.

— Хотя... какому нормальному человеку хотелось бы работать так, — прошептал он сам себе, склоняясь над очередным письмом.

* * *

Драко обессилено упал на кровать. Он слишком устал, чтобы злиться на отца.

Нужно было придумать способ, как добиться зачисления в Академию, но на размышления не хватало сил. У парня оставалось полтора дня до подтверждения списков будущих студентов, и за это время нужно было найти решение.

Можно было бы попытаться перекупить ректора, но наличных денег у Драко осталось не так много, а в случае перевода из Гринготтса отец сразу же узнает, на что потрачены сбережения. К тому же... Юный Малфой действительно чувствовал вину перед Люциусом, и тратить заработанные отцом средства на то, чтобы вставить ему же палки в колеса, было бы верхом неблагодарности.

Вот только... Несмотря на чувство вины, Драко не собирался портить себе жизнь, отказываясь от одной из важнейших на данный момент вещей. Парня слишком интересовало право, чтобы он мог с легкостью забыть про него и ступить на дорогу, выбранную за него отцом. Как бы ни старался Люциус поправить дела привычным ему способом, Драко уже выбрал свой путь. И путь этот подразумевал обучение на факультете магического права.

Малфой бездумно пялился в потолок. Толковых идей не приходило. Вспомнилось, как Поттер с Гермионой шантажировали Визенгамот, но этот вариант Драко тут же откинул как провальный. За полтора дня он ничего не добьется, к тому же, у ректора Академии есть поддержка Люциуса, а в открытую выступать против отца парень пока не в состоянии.

Как бы хотелось найти простое и красивое решение... Пожалуй, для этого Драко сейчас был слишком вымотан. Спать еще не хотелось, но и томиться в бездействии Малфой ненавидел.

«Только бы не начать жалеть себя, — решил Драко. — И не заняться глупой рефлексией».

Конечно же, Малфой не смог последовать собственному совету.

Его разум, отягощенный раздумьями после тяжелого дня, не мог найти эффективного способа разрешения проблемы с Академией. А вот разговор отца о долге подтолкнул Драко к размышлениям о том, как он собирается жить дальше.

Поступление на факультет права и женитьба на Грейнджер. Перед Малфоем впервые стояли настолько очерченные цели. Возможно, те задачи, которые он брал на себя раньше, были порой и сложнее, и куда более размытыми (поддерживать собственный авторитет; учиться тому, что казалось интересным; подчиняться Люциусу; выживать, в конце концов), но сейчас он строил собственную жизнь. И не собирался принимать тот факт, что отец вновь решает все за него.

Учиться экономике, работать, как Люциус... Такая картинка будущего казалась Драко кошмарной. Свою жизнь Малфой представлял совсем не так, и сейчас был в ужасе от того, что будет, если у него ничего не выйдет и проблема с обучением не разрешится.

Вот только... что делать? Как справиться, как успеть? У Драко оставалось меньше двух дней для решения первой проблемы, и около двух месяцев — на вторую. И если женитьбу на Грейнджер можно было пока отложить, как проблему менее насущную, то с поступлением в Академию срочно нужно что-то делать. Но что?..

Ответ не приходил.

«Соберись! — приказал себе Малфой. — Не жди, что к тебе явится Мерлин и на блюдечке преподнесет решение. Думай, Драко, думай».

В этот момент магическая защита всколыхнулась, и камин зажегся зеленым пламенем, пропуская посетителей.

* * *

— Он на месте, — сообщил Блейз человеку, стоящему позади него. Драко приподнялся на кровати, недоумевая: кого Забини мог притащить с собой без разрешения?

Из-за плеча Блейза выглянула Грейнджер и громко чихнула, откашливаясь от поднявшегося пепла.

— Гермиона? — удивился Малфой. — Что ты тут делаешь?

— Драко! — воскликнула девушка. — Драко, ты будешь учиться в Академии! Я узнала — все будет в порядке!

Малфой остолбенел.

— Ме-ерлин... — протянул он.

— Драко, ты снова обознался, — ехидно отозвался Забини.

«А, по-моему, все-таки Мерлин», — подумал Драко, вспомнив свои недавние мысли, и затряс головой.

— Ничего не понимаю... Гермиона, что происходит? Почему все в порядке?

— Потому что тебя зачислят в Академию, — насмешливо отозвался Блейз вместо Грейнджер.

— Ты прекрасно меня понял, — укоризненно сказал Малфой. — С чего вы взяли, что меня примут?

— Я поговорила с деканом факультета, — ответила Гермиона. Девушка часто дышала, и Драко понял, что она спешила добраться сюда. — Он сказал, что возникла путаница, и тебя точно зачислят — разве что ты сам не передумаешь.

— Никакой путаницы, — Драко расстроено откинулся на спинку кровати. — Отец подкупил ректора, чтобы меня не приняли в Академию.

— А еще декан просил тебе передать, — продолжила Грейнджер как ни в чем не бывало, — что если уж ты поступаешь на факультет права, то неплохо бы для начала выучить свод правил учебного заведения. Существует вариант, при котором ректор не может повлиять на зачисление. Если будущий студент получил одобрение декана, и при этом сдал все вступительные экзамены на «отлично», то ему обеспечивается гарантированное поступление. И ректор тут уже ни при чем: он ведь обязан подчиняться правилам Академии.

Малфой мгновенно поднялся и огорошено посмотрел на Гермиону.

— Ты серьезно?

— Еще бы я была не серьезна, — весело ответила Грейнджер.

— Хорошо, что тебя все-таки зачисляют, несмотря на твою суровую невежественность, — подколол друга Блейз.

— Я и не думал, что свод правил будет сильно отличаться от хогвартского, — смущенно признался Драко. — Гермиона, но ты откуда знала, что решение принял ректор, а не декан? И как тебе вообще удалось?.. Мерлин, чего это я... Тинки! — Малфой щелкнул пальцами, призывая домового эльфа. — Чай на троих и чего-нибудь к нему, — после исчезновения Тинки юноша добавил: — Извините, что накинулся с расспросами, забыв про гостеприимство: вы меня просто огорошили новостями...

— Драко, да брось ты! — Грейнджер оживленно возразила, махнув рукой, и быстро затароторила: — Все в порядке, еще бы ты не удивился! Давай лучше расскажу, что было в Академии, когда ты аппарировал...

Блейз явно собирался что-то сказать, но все же удержался от подколки.

— Ко мне подошел наш экзаменатор по истории права, седой и с бородой, помнишь? — спросила девушка, благодарно принимая чашку чая из рук появившегося эльфа. — Оказывается, он наш будущий профессор... Так вот, он спросил, почему я пла... нервничаю, — поправилась Гермиона. Забини снова дернулся, но поймал предупреждающий взгляд Малфоя и все же промолчал. — Я рассказала, что тебя почему-то нет в списке поступивших. Экзаменатор очень удивился: он видел тебя в предварительном списке зачисленных учеников Академии, да и помнил очень хорошо. Профессор настоял на том, что надо разбираться вместе с деканом. По дороге к нему экзаменатор почему-то спрашивал меня про цветы и зоопарк, видимо, спутал с кем-то, — задумчиво произнесла Грейнджер.

Малфой закашлялся, а Блейз сделал пометку на будущее обязательно поинтересоваться у Драко насчет этих странностей.

— Декан тоже удивился: он сказал, что ты точно был в том списке, который отдали ректору. В общем, так и нашелся козел отпущения. Декан поговорил с ректором, а когда вернулся, был о-о-очень злой и сердитый. Но заявил, что ты зачислен, и чтоб даже не волновался по поводу этого всего. А потом как раз и добавил про свод правил, — с улыбкой закончила Гермиона.

Малфой растроганно молчал.

— Теперь моя очередь вещать, — встрял Забини. — Прибегает ко мне, значит, полчаса назад взмыленный Поттер...

— Нет уж, лучше я, — перебила Блейза Гермиона, осуждающе покосившись на него. — Я хотела поскорее сообщить тебе новость, пока ты не предпринял что-то совсем радикальное...

— Нет, идею шантажа ректора я сразу отмел, — отмахнулся Драко, вызвав смешки у ребят.

— Так вот, — продолжила Грейнджер, — я пришла к Гарри и попросила у него разрешения воспользоваться камином для связи с тобой. Но он предупредил, что у Малфоев стоит защита, и лучше действовать через Забини.

— Кстати, для Поттера я защиту снял, — кивнул Драко.

— К слову, откуда Гарри знает, чей камин открыт, а чей — нет? — задумчиво произнесла Гермиона. Парни быстро переглянулись и синхронно пожали плечами. Грейнджер усмехнулась: — Ну да ладно. В общем, Забини без разговоров согласился помочь.

— Прям-таки без разговоров? — насмешливо поинтересовался Малфой.

Блейз, усмехнувшись, пожал плечами:

— Ну, ты бы в любом случае мне все рассказал.

— Хитрец, — кратко охарактеризовал друга Драко.

— А то ты меня не знаешь, — рассмеялся Забини.

Грейнджер с улыбкой наблюдала за обменом любезностями.

— Ой, уже поздно, — спохватилась девушка. — Драко, извини, что побеспокоила тебя в такой час — так хотела рассказать про твое зачисление, что и думать забыла про время, — смущенно проговорила она. — Я, пожалуй, вас оставлю, тем более что могу переместиться через камин сразу к Гарри.

— Гермиона, спасибо тебе огромное! — опомнился Драко. — Ты просто спасительница. Что бы я без тебя делал?

— Учитывая то, сколько раз ты помог мне, это даже за помощь не считается, — улыбнулась Грейнджер.

— Друзья услуги не считают, — улыбнулся Драко в ответ. — Так что, спасибо тебе.

Гермиона смутилась и слегка покраснела.

— Рада, что все обошлось. Увидимся, Драко! До свидания, Забини.

— До встречи, — ответил Малфой. Блейз на прощание кивнул.

— Так что там с зоопарком? — невинным голосом поинтересовался он, когда Гермиона ушла.

— Ох... — выдохнул Драко. — Кажется, я понял, почему экзаменатор так вглядывался в мою работу... Надо было ее хотя бы перечитать перед сдачей, — задумчиво заключил он.

— Ну ты даешь, — развеселился Блейз, — ты что, планы на Гермиону там расписывал?

— Не знал, куда ее пригласить, — признался Малфой. — А ты мне тогда помочь отказался.

— И ты решил помучить этим экзаменатора, — расхохотался Забини.

Драко укоризненно взглянул на Блейза.

— Ладно, ладно, — взмахнул руками Забини. — Пойду-ка и я, пожалуй, подальше от твоего гнева...

— Лучше бы ты просто не болтал ерунды, — насупился Малфой.

— Тогда со мной было бы скучно, — хмыкнул Блейз. — Да шучу я, и гнев мне твой не страшен — просто время позднее.

— Ах, не стра-ашен, — протянул Драко с ехидной ухмылкой. Забини поднял руки в защитном жесте, отходя к камину.

— Кстати, ты бы лучше не стеснялся просить совет у дедушки-экзаменатора: у него наверняка бурная молодость была, он тебе сто очков вперед даст, — успел бросить Блейз до того, как скрылся в зеленом пламени.

Драко возвел очи горе.

— Ну почему последнее слово всегда остается за ним? — поинтересовался парень у потолка.

— Язык лучше подвешен, — услышал он ответ Нарциссы. Малфой повернулся к приоткрытой двери.

— Ты все слышала? — обреченно спросил Драко.

— Что ты? Как можно! — преувеличенно натурально возмутилась Нарцисса. — Просто беспокоилась. Люциус слишком раздражен после вашего разговора.

— Тяжелый был день, — устало согласился парень.

— Хорошо, что все наладилось, — улыбнулась мать.

Подойдя к сыну и поцеловав его в лоб, она пожелала Драко спокойной ночи и направилась к выходу из комнаты. Закрывая дверь, Нарцисса лукаво произнесла:

— А в следующий раз все же познакомь меня с девушкой.

— Мама! — обиженно вскинулся Малфой, но все его недовольство досталось закрытой двери.

— Не подслушивала она, как же, — пробурчал Драко, устраиваясь на кровати. — И последнее слово опять осталось не за мной!

По уже сложившейся традиции, Гермиона сидела в их кафе, уткнувшись в книгу. Драко подозревал, что девушка стала чаще посещать это заведение — иначе он наверняка заметил бы Грейнджер, еще когда заходил сюда до близкого знакомства с нею. Естественно, это не могло не радовать. Их встречи в кафе после обеда были чем-то сродни ритуалу и связывали невидимой нитью.

— Здравствуй, — улыбнулся Малфой, присаживаясь напротив. Напряжение после вчерашнего тяжелого дня отступило, и на душе было до странности легко. — Что читаешь?

— Привет, — радостно откликнулась Гермиона. — Появился список литературы для первого курса, и я решила просмотреть учебники заранее. Ты еще не был сегодня в Академии?

— Я заходил поблагодарить декана и профессора, — немного смущенно ответил Драко, — но не знал, что перечень уже готов. И какие же у нас учебники?

— Вот, держи. — Грейнджер протянула ему список. — Можешь забрать, он мне без надобности: я уже взяла эти книги в библиотеке Академии.

— Спасибо, — благодарно склонил голову Малфой, пробегаясь глазами по строчкам. — Так, эту книгу я уже читал... О-о, нет... — протянул парень в притворном ужасе. — Номер 5 настоятельно советую выкинуть: поверь, библиотека ничего не потеряет... Автор сего творения похуже Локхарта. Хотя, помнится, кое-кто был от него в восторге на втором курсе, — насмешливо добавил он.

— Я была молода и наивна, — буркнула Гермиона, заливаясь краской.

— А теперь стала совсем взрослой и шантажируешь Визенгамот, — покивал Малфой, старательно сохраняя серьезное выражение лица.

Девушка прыснула.

— Ты меня вечно этим попрекать будешь? — весело поинтересовалась она.

— Что ты! — нарочито возмущенно возразил Драко, кое-как удерживаясь от улыбки. — Это ведь такой повод для гордости — я знаком с шантажистом Визенгамота! Раструблю по всем газетам, а после буду продавать образцы твоего почерка, — парень помахал в воздухе листочком со списком литературы, на котором были оставлены пометки Грейнджер, — и разбогатею за счет твоих фанатов и неудавшихся аферистов... — Малфой заглянул в лучащиеся смехом глаза Гермионы и, не выдержав, засмеялся сам.

— С такими идеями тебе стоило поступать на факультет бизнеса или становиться преступником, а не юристом, — шутливо сказала Грейнджер.

Улыбка тут же спала с лица Драко.

— Пожирателем смерти я уже был, а экономистом чуть не стал «благодаря» своему отцу, — ровным голосом ответил Малфой. — Такие альтернативы меня не прельщают.

— Извини меня, — расстроено произнесла девушка. — Я сказала, не подумав.

— Ничего страшного, — пожал плечами Драко.

Гермиона несколько секунд раздумывала над чем-то и все же решилась спросить:

— Прости, если лезу не в свое дело... Но почему мистер Малфой решил за тебя, где ты будешь учиться?

— Удел чистокровных — забота о Роде, — вздохнув, пояснил Драко. — Отец считает, что наследник сможет принести пользу семье, только если продолжит его дело и будет учиться бизнесу — а в случае, если я займусь правом, то, по мнению Люциуса, окончу жизнь в нищете. Конечно, я с ним не совсем согласен: думаю, из меня может выйти неплохой юрист. Тем не менее, он пытается решать за меня, а я поступаю эгоистично, в некоторой степени игнорируя благосостояние Рода.

— Но никто не имеет права решать, как тебе жить! — воскликнула девушка, сжав кулачки.

— Все равно, у меня есть Долг, — Малфой выделил последнее слово. — Отец считает, что мои желания идут вразрез с Долгом . Я же думаю, что смогу заботиться о Роде, став юристом. Жизнь покажет, кто прав.

Гермиона кивнула, прикусив губу.

— Если честно, завидую твоей смелости, — призналась она. — Меня мистер Малфой пугает, и я бы просто не сумела противостоять ему, как это делаешь ты.

— Он, все-таки, мой отец, — улыбнулся Драко. — И он не такой жуткий, скорее... властный.

— Да, — согласилась Грейнджер. — Кстати! Помнишь, в прошлую нашу встречу здесь ты упомянул про эгоизм и предложил обсудить эту тему позже? И сейчас ты назвал себя эгоистичным. Почему? Ты ведь просто не хочешь, чтобы решали за тебя.

— Ну... — нерешительно протянул Малфой. — На самом деле, я считаю, что все люди эгоистичны. И я, конечно, в том числе.

— Ну, в той или иной степени, все совершают эгоистичные поступки, — недолго подумав, ответила Гермиона.

— Я не то имел в виду. — Драко покачал головой. — Для меня, эгоизм — вещь абсолютная. Нельзя сказать «он больше эгоист, чем ты», или «я сегодня был менее эгоистичен, чем вчера». Просто все люди поступают так, как, им кажется, будет для них лучше, приятнее или выгоднее. Добавим к этому естественные инстинкты, условные рефлексы, устоявшиеся ценности, нормы морали и страхи и получим универсальную систему, которая объясняет все человеческие поступки.

— А как же альтруизм? Благотворительность?

— Это тоже следствия эгоизма. Либо человек хочет улучшить свое положение в обществе, либо просто хочет считать себя хорошим, добрым... Вариантов много.

— То есть, по-твоему, если я хочу сделать другому человеку хорошо — я делаю это для себя? — усмехнулась Гермиона.

— Ну да, — Малфой пожал плечами. — Тебе хочется, чтобы к тебе хорошо относились. Или чтобы приносили ответную выгоду.

— И все-таки, не могу согласиться, — вздохнула девушка. — Подумать только: лишь вчера я удивлялась тому, какое значение ты придаешь эмоциям, а не чему-то материальному!

Драко помрачнел. Парень осознавал, что Гермиона скорее всего не поймет, что он подразумевает под эгоизмом, и потому не собирался сейчас развивать эту тему. Тем более он не хотел услышать в голосе девушки, которая ему нравится, интонации: «Как я в тебе разочарована!..»

Секундочку. От девушки, которая ему нравится?..

Додумать Малфой не успел. Грейнджер заметила выражение лица собеседника и всполошилась:

— Драко, прости!.. Я вовсе не имела в виду, что ты сказал нечто плохое, и уж тем более не хотела тебя задеть! Просто твоя теория прозвучала так... скептично, — Гермиона наконец подобрала подходящее слово. — Я удивлена: как ты можешь считать людей такими недобрыми, заботящимися только о себе, но при этом рассуждать так, как делал вчера?

— Я вовсе не считаю людей недобрыми, — возразил Малфой с долей облегчения. — Добро и зло вообще субъективны. Например, нашего декана я могу считать добрым, потому что он мне помог; но мой отец сказал бы: «Нехороший человек!» — просто оттого, что декан помешал его планам на мое будущее. А может быть, он вообще тайком превращает людей в котят — однако нам с тобой декан кажется добрым человеком. Что для одного хорошо, для другого — плохо.

— Я бы не отказалась порой побыть котенком, — вздохнула Гермиона, улыбаясь уголком рта. — Особенно ученым котом, умеющим читать книжки. Исчезает столько забот и хлопот...

— Это точно, — усмехнулся Драко. — Но дело не в «хорошо» и «плохо». Это просто обозначения для того, нравится нам что-то или нет. А вот эгоизм для меня — вещь абсолютно естественная. Как умение дышать. Человек эгоистичен, потому что он человек — вот и все. Мы рождены такими, чтобы заботиться о себе, чтобы искать удобства, удовольствия, избегать боли, ну и все в таком роде.

— Да ты приверженец гедонизма! — воскликнула Грейнджер и пояснила, заметив непонимающий взгляд Малфоя: — Гедонизм — это учение о том, что высшей целью человека является удовольствие.

— Может быть, — пожал плечами Драко. — Хотя мне кажется, что все куда глубже. Наслаждение — не смысл человеческой жизни, просто люди таковы, что пытаются сделать себе хорошо или показать хорошими себя, при этом часто выбирая путь меньшего зла. Например, если Блейз попросит денег в долг, мне, может быть, будет неприятно от того, что я лишусь некоторого количества монет — но куда более мне будет неприятно, если Забини будет считать меня скрягой.

— И ты утверждаешь, что раздумываешь обо всем этом перед каждым своим действием? — слегка насмешливо спросила Гермиона.

— Нет, что ты! Это все подсознательно прописанные сценарии внутри нас. Если человек когда-то решил, что деньги ему дороже, чем расположение близких, то он будет вести себя, как последняя жадина. Если я, попробовав банан и яблоко, понял, что яблоко вкуснее, то я буду предпочитать яблоки и при этом наверняка не сделаю никаких осознанных умственных усилий. Думаю, понятно, что я имею в виду.

— Подозреваю, что какой бы пример я не привела, ты все равно сможешь обосновать его, исходя из концепции эгоизма, — засмеялась Грейнджер. — По-твоему, выходит, что забота матери о ребенке или наоборот — тоже следствие эгоизма?

Драко виновато улыбнулся:

— Отчасти — да, но не уверен. Опека матерью ребенка — такой древний инстинкт, что не возьмусь рассуждать, откуда у него ноги растут... если вообще растут. И, конечно, я могу сказать, что люблю маму просто затем, чтобы она и дальше проявляла заботу, но такая мысль мне самому не нравится.

— А что насчет обычной любви? Мужчины к женщине и все в таком роде? — осторожно спросила Гермиона.

— Не возьмусь рассуждать. Я, все-таки, сам никогда не влюблялся, — бесстрастно произнес Малфой.

Грейнджер грустно улыбнулась:

— Ну а я не возьмусь спорить. Для того чтобы оспорить твою теорию, нужно больше жизненного опыта, — куда веселее добавила она.

— Согласен, — облегченно кивнул Драко.

Распознать, настоящее веселье Гермионы или же напускное, он не сумел.

Некоторое время ребята молчали. Малфой заказал себе кофе и продолжил изучать список литературы. Грейнджер наблюдала за парнем из-под прикрытых век, о чем-то размышляя.

— Драко, — Гермиона решила оборвать тишину, — я уже долгое время хочу задать тебе один вопрос. Почему ты на самом деле подсел ко мне тогда в этом кафе?

Малфою понадобилось некоторое время, чтобы понять, о чем говорит Грейнджер.

— Я ведь уже ответил: меня заинтересовало, откуда у тебя взялась такая книга, — напряженно сказал Драко.

— Это неправда, — спокойно возразила девушка. — Ты заметил книгу после того, как подошел. А когда я задала этот вопрос, то просто придумал отговорку. В чем заключается настоящая причина?

Это было неожиданно. Малфой всерьез полагал, что Грейнджер поверила наспех выдуманному предлогу, и теперь просто не знал, что сказать. Врать не хотелось, а говорить правду — тем более. От одной только воображаемой картины Драко стало и грустно, и смешно. «Гермиона, так вышло, что я должен на тебе жениться. Потому и подошел к тебе тогда в этом кафе. Нет времени объяснять, выходи за меня, а? Ну пожалуйста! Желательно, в течение двух месяцев».

Парень фыркнул, потряс головой, выгоняя оттуда призрак негодующей Гермионы, и выбрал третий путь.

— Я не могу сейчас честно назвать тебе причину того поступка, — искренне ответил Драко. — Потом — смогу. Даже обязан. Но не сейчас.

— Хорошо, — кивнула девушка. — Но учти: я ловлю тебя на слове! Только попробуй забыть. В крайнем случае, в глубокой старости, лежа в удобном гробе, я буду ожидать твоего появления с подробными объяснениями.

— Сплюнь! — Малфой натурально изобразил испуг. — К тому же — с чего ты взяла, что у тебя будет удобный гроб?

— Ну, уж настолько важную вещь я смогу себе обеспечить, — невозмутимо ответила Гермиона, но вскоре не выдержала и рассмеялась, а спустя секунду к ней присоединился и Драко.

* * *

Когда кофе закончился, Малфой предложил девушке прогуляться по Косому переулку.

— Напоминает школьные годы, — улыбнулась Гермиона и согласилась.

Придерживая Грейнджер за руку, чтобы не потеряться среди спешащих куда-то волшебников, Драко напряженно старался не думать над недавно промелькнувшей мыслью о том, что Гермиона ему нравится.

«”Не думать” явно не относится к моим талантам», — флегматично рассудил Малфой.

Отгоняемая мысль упорно возвращалась.

Драко давно понял, что Грейнджер ему симпатична. Вот только до сего момента он полагал, что симпатизирует ей исключительно как к другу. А посиделки в кафе и походы в кино предпринимались исключительно чтобы понравиться Гермионе. Это было необходимо, из-за глупо данной клятвы жениться на Грейнджер — и никак не из-за влюбленности!

Но сегодня Драко подумал о ней как о девушке, которая ему нравится! Не как о друге!

В голове царили сумбур и хаос. Малфой не мог понять, случайно ли промелькнула эта мысль или же он действительно относился к Гермионе как-то... по-особенному. Почему-то над этим вопросом сложно было размышлять с привычными ясностью и пониманием, и парню стоило немалых усилий взять себя в руки.

Драко давно старался отучиться обманывать себя и осознавал, что раз уж он подумал, что Гермиона ему нравится, значит, так оно, скорее всего, и есть.

Этим «скорее всего» Малфой стремился все же оставить себе некоторый простор для маневра. На всякий случай.

Теперь перед ним стояла другая проблема: определить, как он относится к тому, что Гермиона ему нравится. Что ему вообще нравится какая-то девушка. И это оказалось куда более сложной задачей.

«Может, спросить у Гермионы?» — подумал Драко и тут же отвесил себе воображаемый подзатыльник. Просто замечательная идея: интересоваться у девушки, нормально ли то, что она ему нравится?

«Значит, посоветуюсь с Блейзом или мамой», — заключил Малфой.

— Драко, а возле того магазина, случаем, не Забини? — спросила Гермиона.

Малфой пригляделся.

— Действительно, он, — удивленно протянул парень. — Волшебство какое-то: в последнее время все, о ком я думаю, неожиданно появляются рядом.

— Надо же, какой ты верный друг: не забываешь о Забини даже тогда, когда гуляешь с девушкой, — с улыбкой сказала Гермиона.

— Извини... Тебя это задевает? — осторожно спросил Драко.

— Что ты, — отмахнулась Грейнджер. — Я шучу. Очень странно было бы ожидать, чтобы ты все это время думал обо мне. Как будто у тебя мыслей поинтереснее не найдется, — девушка открыто улыбнулась.

«Вообще-то, всю дорогу я именно о тебе и размышлял», — подумал Малфой, но вслух произносить не стал.

Блейз тем временем заметил парочку и быстро подошел к ним.

— Гермиона, я украду у тебя Драко на пару минут? — без приветствия спросил Забини.

— Конечно, — Грейнджер кивнула с долей удивления. — В чем вопрос!

Блейз быстро отвел Малфоя в сторону.

— Какая у тебя понимающая девушка, — заметил Забини.

— Она не моя... — Драко осекся, но все же договорил: — Она не моя девушка. Блейз, что случилось? Почему у тебя такой недовольный вид?

— Твой долг возрос в несколько раз, — хмуро ответил Забини. — Я в очередной раз спасаю твою мать. Пока ты гуляешь тут со своей не-девушкой, мне приходится ходить по магазинам с твоей не-невестой.

— Астория здесь? — В непритворном ужасе Малфой начал быстро оглядывать улицу. — Что она тут делает? И зачем ей твоя помощь в шопинге?

— Астория выбирает свадебное платье, — медленно и торжественно произнес Блейз. Драко поднял на него обреченный взгляд. — Как я вижу, твой разговор с невестой увенчался успехом.

— Никакого разговора и не было: Гринграсс сразу пожаловалась бы моему отцу, и помолвка состоялась в тот же день. Я решил тянуть до последнего... Кто ж знал, что она уже помчится за свадебным платьем!

— Вот и расплачивайся теперь за свои ошибки, — Забини жестом указал на оглядывающуюся в поисках чего-то Асторию. Девушка держала в руках несколько пакетов с покупками — шопинг однозначно удался. Наконец Гринграсс заметила Блейза и Драко и поспешила к ним со счастливой улыбкой, пробираясь через толпу прохожих.

— Что делать будешь? — поинтересовался Забини.

— Успокойся, — напряженно выдохнул Малфой. — Все идет по плану.

— Успокаиваться тут надо тебе, — возмутился Блейз. — И что это за план, наткнуться на Асторию?

— Вот такой хреновый у меня план, — мрачно ответил Драко.

— А также весьма несвоевременное чувство юмора, — отметил Забини, оглядываясь на приближающуюся Гринграсс. — Дальше разбирайся сам.

— Задержи Гермиону, — одними губами произнес Малфой: Астория находилась уже слишком близко. Блейз кивнул и направился в сторону Грейнджер.

— Драко! — радостно вскрикнула Гринграсс. Малфой поморщился: все-таки это девушка выражала эмоции слишком громко. — Наконец-то мы встретились! Я уже думала, что ты меня избегаешь, — девушка хихикнула. — Мог бы и зайти к своей невесте!

Драко дернулся было, чтобы прикрыть Астории рот, но уже ничего не мог поделать: на такой громкости девушку слышала вся улица... Включая Гермиону.

Малфой обернулся в сторону Грейнджер. Та уходила куда-то, и Драко не мог видеть ее лица. Девушку догонял Блейз.

«Надеюсь, он ей все объяснит», — подумал Малфой и повернулся обратно к Гринграсс.

— Астория, я сейчас занят, — сказал Драко так мягко, как только был способен в таком состоянии. — Ты же знаешь, поступление в Академию, будущая учеба... У меня сейчас просто нет времени на свадьбу и все в таком роде. Кстати, ты уже купила свадебное платье?

— Еще нет, — огорченно ответила Гринграсс, — не могу найти ничего достойного.

— Не спеши с этим, — посоветовал Малфой. — А теперь — извини, мне пора...

— Но почему не спешить? — удивленно крикнула Астория в спину уходящего Драко.

— Потом вместе выберем! — на ходу додумал Малфой и ретировался.

* * *

Ни Блейза, ни Гермиону Драко не нашел. В их кафе Грейнджер тоже не было. В конце концов Малфой плюнул и аппарировал домой. Там и нашелся Забини.

— Просто отличный у тебя был план, — ядовито произнес Блейз. — Не мог сказать девушке, что у тебя есть невеста — так пусть невеста сама провозгласит это на всю улицу!

— Ты прекрасно понимаешь, что никакого плана у меня не было, — мрачно ответил Драко. — Что с Гермионой? Ты ей все объяснил?

— Она и слушать ничего не стала, — в голосе Забини на секунду послышалось сочувствие. — Когда я ее догнал, Грейнджер уже почти плакала... Только попытался объяснить, как она сказала: «Не хочу ничего знать о невесте Драко!» — и аппарировала.

— Мерлин, — Малфой прикрыл лицо руками. — И что мне теперь делать?

— Расскажи ей все, — посоветовал Блейз.

— Что, и про клятву — тоже? — ошарашено посмотрел на него Драко.

— Хотя бы про то, что пытаешься всеми силами избежать помолвки с Гринграсс. Хотя твои старания, если честно, пока незаметны...

— Ну и как мне это сделать? — умоляющим тоном спросил Малфой. — Она же теперь наверняка не появится в кафе!

— Значит, жди начала учебного года, — пожал плечами Забини.

— Так это же целых две недели!

— Тогда вымоли ее адрес у Поттера и заявись домой!

— Ее адрес я и так знаю... Только это будет совсем невежливо, — неуверенно сказал Драко.

— Гермиона ведь к тебе заходила вчера? Так и ты не бойся!

— Но она приходила с хорошими новостями!

— Думаю, твой рассказ тоже покажется Грейнджер хорошей новостью, — утешил друга Блейз. — К тому же, совсем недавно была аналогичная ситуация, когда Уизли называл Гермиону невестой. Теперь вы поменялись ролями. Уверен, она тебя поймет.

— Хорошо бы, — грустным голосом сказал Малфой и потянулся за сигаретой. — Завтра зайду в кафе, если ее там не будет — придется идти в гости.

Он был благодарен Забини хотя бы за то, что тот ничего не сказал по поводу курения. Но Малфою действительно нужно было успокоиться, и ничего с собой поделать он не мог. К тому же, оставался еще один нерешенный и очень напрягающий вопрос. Наверняка Забини скажет, что Драко дурак, навыдумывал себе ерунды и размышляет не о том, о чем надо, но...

— Блейз, — позвал друга Малфой, — я сегодня понял, что мне, кажется, нравится Гермиона. Как девушка. Это вообще нормально?

— Мерлин, до тебя только дошло? — изумился Блейз.

Драко в ответном удивлении уставился на Забини.

«И он понял это только сегодня! Надеюсь, он знает, что тоже нравится Грейнджер. Сказать ему, что ли, об этом, на всякий случай? — Блейз покачал головой. — Нет, уж настолько недогадливым он быть не может».

Вечером следующего дня Драко неловко переминался на крыльце дома Грейнджер, формулируя будущий диалог. В голове крутились сплошь банальные фразы: «ты не так поняла», «нам надо поговорить» и прочая ерунда, которая, по мнению Малфоя, не смогла бы удержать Гермиону от того, чтобы захлопнуть дверь перед его носом.

Весь обед Драко просидел в кафе, ожидая девушку. Как он и предвидел, Грейнджер не пришла, и к пяти часам вечера парень наконец собрался с силами для того, чтобы отправиться «вести сражение на чужом поле». Малфой не мог со всей уверенностью утверждать, что Гермиона вообще пустит его в дом — не то что выслушает. Однако стоит попытаться объясниться именно сегодня — вряд ли у Драко хватит духа и терпения на новую попытку.

Сердито буркнув: «Мужчина я или кто?!» — Малфой решительно нажал на кнопку звонка и замер, услышав приближающиеся шаги. Дверь распахнулась.

— Гермиона, я... — Драко замолк. Перед ним стояла женщина лет сорока, напоминающая Гермиону весьма отдаленно.

— Извините, эм... миссис Грейнджер, — наудачу сказал Малфой и, очевидно, угадал, так как женщина улыбнулась и спросила:

— Добрый день. Вы друг моей дочери?

— Да, — неуверенно ответил Драко. — Я могу ее увидеть?

— Конечно, проходите, — миссис Грейнджер посторонилась, пропуская гостя. — Ее комната справа на втором этаже. Вот только... Подождите лучше в гостиной, я позову ее.

Малфой кивнул и сел на диван, осматривая комнату. На комоде и столике стояло множество фотографий Гермионы и ее семьи. Видимо, несмотря даже на неполное восстановление памяти у родителей, девушку окружала теплая и любящая атмосфера. Или Гермиона специально расставила столько фотографий, для того чтобы ее родители быстрее вспомнили ее.

Миссис Грейнджер тем временем поднялась наверх и тихо сказала что-то дочери. Слов женщины Драко не услышал; за этим последовал несколько удивленный возглас Гермионы: «Гарри?» и звук шагов. Упоминание Поттера отчего-то уязвило Малфоя — неужели Грейнджер ждала его? Однако когда девушка спустилась и остановилась у лестницы, увидев вставшего гостя, у Драко защемило на сердце совсем из-за другого: Гермиона недавно плакала. Это было заметно по слегка распухшим губам, по покрасневшим глазам и носу, по почти стертым подтекам туши — Малфой только сейчас понял, что внешний вид девушки немного изменился в последние дни именно из-за косметики. Она хотела понравиться ему? Или кому-то еще? Впрочем, какая разница, если сейчас Гермиона смотрит на него с такой грустью, что самому больно становится!

Миссис Грейнджер неслышно ушла в другую комнату, оставив ребят вдвоем.

— Вот уж не думал, что ты когда-нибудь будешь плакать из-за меня, — тихо сказал Драко, подойдя к Гермионе.

Девушка фыркнула и склонила голову, закрывая глаза челкой.

— Как самолюбиво с твоей стороны — считать, что я плакала из-за тебя, — ответила Гермиона, однако в ее голосе не звучало обвинения.

— У тебя случилось что-то еще? — насторожился Малфой. — Тебя кто-то расстроил? Это Поттер?..

— Слава Мерлину, мне и тебя хватило, — грустно усмехнулась Грейнджер и оглянулась с таким недоуменным видом, будто только сейчас осознала, что находится в собственном доме. — Может быть, прогуляемся?.. — предложила она. Драко молча кивнул. — Подожди меня несколько минут, — попросила Гермиона со слабой улыбкой и быстро поднялась к себе.

Спустя некоторое время девушка спустилась уже умытая, с посвежевшим лицом и бодрым взглядом, что привело Драко в небольшое смятение. Он видел, как искренне и откровенно Гермиона может выражать свои чувства: плакать от полученного пустякового подарка, заливаться смехом от его дурацких шуточек, не наигранно грустить, когда поднимается больная тема — однако осознавал, что порой Грейнджер может пытаться выглядеть сильнее, чем есть, и лишь изображать веселость. Вот и сейчас Малфой размышлял, не напускная ли жизнерадостность Гермионы: только очень хорошее событие способно настолько оживить недавно плачущего человека. Себя же Драко к таковым событиям явно не причислял.

Парень молча шел за Грейнджер, которая направлялась узенькой дорожкой к раскинувшемуся недалеко парку, и размышлял над будущим разговором. Малфой привык к легкости, которая сопутствовала почти всем их беседам с Гермионой, но сейчас отчаянно не мог подобрать слова, не знал, с чего начать. Драко вспомнил первый за это лето разговор с Грейнджер, там, в кафе. Когда была поднята тема магического права, он поначалу старательно подбирал слова, чтобы девушка могла понять его мысли. Однако как только Гермиона стала уверенно отвечать, без боязни используя сложные понятия и тезисы, Малфой осознал, что с ней он может не возиться с формулировками, а просто и ясно говорить то, что думает, и выражать мысли как привык, словно беседует сам с собой.

— Извини меня, — начал Драко, когда ребята сели на скамейке в парке. Гермиона устроилась на самом краешке, будто в любой момент была готова сорваться с места и убежать от разговора.

— За что? — спокойно и без тени удивления поинтересовалась Грейнджер.

— За то... что не сказал тебе про Асторию, — с легкой заминкой ответил Малфой. — Понимаешь, она...

— Ах, за это, — равнодушно, как показалось Драко, отмахнулась Гермиона. — Я ведь сама не говорила тебе про Рона, так что мы квиты. Тебе не за что извиняться.

— То есть ты на меня не обижена? — удивленно спросил Малфой. — Почему же ты тогда?.. — слово «плакала» он не стал говорить.

Девушка фыркнула, положила ладони на скамью, сильно вцепившись пальцами за край, и наклонила лицо вниз, прячась от взгляда Драко.

Гермиона действительно расстроена, тут и говорить не о чем. Но если не потому, что он умолчал про невесту, так из-за чего же? Малфой задумался. Сам он, конечно, был попросту не в себе, когда узнал, что Уизли считается женихом Грейнджер, но ведь это лишь потому, что рушились его планы на свадьбу... Ох, а только ли?

Драко тихо застонал, опершись локтями об колени и закрывая руками лицо. Его поведение заставило обеспокоиться Гермиону, но парень этого не заметил. Все это время Малфой считал, что у него есть выбор: влюбляться в Грейнджер или нет, хорошо к ней относиться или вести себя с подчеркнутой вежливостью... Вот только сейчас Драко понял, что его поведение там, на празднике, было продиктовано самой обычной ревностью. Черт побери, он даже до беспамятства напился с Поттером — разве стал бы Драко так поступать просто из-за провала планов, при том что привык подходить к проблемам с холодной рассудительностью? Он ревновал, он просто ненавидел Уизли за то, что тот посмел отобрать у него Гермиону!.. И лишь в этот момент до Малфоя дошло, что никакого выбора у него нет — или, возможно, с той самой встречи в кафе и не было.

А Гермиона... Что бы делала на его месте Гермиона? Пила виски вместе с Поттером? Или сидела у себя в комнате и плакала?

Драко поднял взгляд на встревожено рассматривающую его Грейнджер. От ощущения заботы, исходящего от Гермионы, подозрения Малфоя только укрепились.

Она расстроена по той же причине.

Она тоже ревнует.

Он тоже ей нравится.

Осознание этого на секунду заставило что-то внутри Драко радостно затрепетать. Целое мгновение Драко было так светло и радостно, как, пожалуй, никогда раньше; даже тот момент, когда он поймал свой первый снитч, не был таким теплым. Но это внутреннее ликование было тут же испорчено мелькнувшей мыслью:

«Все идет по плану. Да, Драко?»

Ощущение счастья мгновенно исчезло, сменившись жгучей горечью и болезненным раскаянием. Да, Малфой был слизеринцем — черт побери, он гордился своим умом и хладнокровностью! — но никак не ожидал, что может так отнестись к чувствам Грейнджер. Одно дело — видеть наигранную влюбленность Астории, вызывающую разве что жалость вкупе с раздражением... Но привязанность Гермионы — дело совсем другое. И потому Драко было просто невыносимо понимать, что у него только что промелькнула холодная мысль о планах вместо ощущения душевного трепета из-за взаимной симпатии.

Малфой чувствовал себя предателем. Ему действительно нравилась Гермиона — сейчас он признавался себе в этом со всей честностью — но тем больнее Драко было осознавать, что он отнесся к ее симпатии так... расчетливо. Пусть даже на мгновение.

И ему было дико, ужасающе стыдно.

Таких сильных чувств, столь противоположных и так быстро сменивших друг друга, Малфой еще никогда не испытывал.

— Прости меня, — прошептал он, убирая руки от лица. Гермиона собиралась что-то ответить, но запнулась, заметив, как растерянно Драко взглянул ей в глаза. — Не за то, что не рассказал. Я не собираюсь жениться на Астории.

Лицо Грейнджер просветлело. Девушка явно обрадовалась, но, видимо, не желая разочаровываться, взяла себя в руки и скептически хмыкнула:

— Да? А я бы по ней не сказала.

— А она этого еще не знает, — Драко слабо улыбнулся Гермионе. — Как и Уизли не знал, что ты не собираешься бежать к нему под венец. Или он до сих пор не в курсе? — добавил Малфой, заметив, как изменилось лицо Грейнджер. — Уж не передумала ли ты?..

— Уже в курсе, — девушка опустила взгляд. — Я с ним вчера поговорила. После того, как узнала про тебя и Асторию, была сначала... ну... очень обижена и зла, — призналась она. — Но потом меня охватило такое спокойствие, что я решила одним махом расправиться со всем неприятным. Встретилась с Роном, обсудила все.

— Тогда ты из-за него была сегодня... расстроена? — мягко спросил Драко, аккуратно убирая прядку, упавшую на лицо Гермионы.

— Нет. — Девушка удивленно посмотрела на руку Малфоя и улыбнулась. — Сегодня, незадолго до тебя, заходил Гарри. Я рассказала ему про вчерашнее и... наверное, слишком живо все представила, прямо заново пережила, так, что опять огорчилась. Знаешь, сейчас даже немного забавно вспоминать, насколько я была расстроена. Да, грустно, но и забавно тоже.

— А мне-то казалось, что Поттер тебя успокаивать должен, — Драко усмехнулся.

— А он и пытался. Убеждал меня, что тебя интересует вовсе не Астория, вот только я не поверила. То есть... ох, — теперь уже Гермиона уронила лицо в ладони. Парень почти наслаждался происходящим абсурдом. Грейнджер, очевидно, сама понимала, что Малфой ей нравится, но напрямую говорить о своей симпатии они оба не решались, ходя вокруг да около и пользуясь расплывчатыми формулировками «мне не нравится, что у тебя есть жених» или «что у тебя есть невеста». Как только Драко осознал это, он искренне удивился, как они умудрялись столько времени вести себя так... по-детски.

— А откуда Гарри было знать про Гринграсс, кстати? — прищурилась успокоившаяся Гермиона.

— Эм... Я с ним это обсуждал, — буркнул Малфой. — А точнее, Блейз.

— Ну конечно! Все всё знают, кроме меня, — обиженно протянула Грейнджер.

— Ну... Ты ведь тоже до последнего момента не говорила мне про Уизли, верно? — напомнил Драко.

— Ты прав, — девушка кивнула. — Что-то мы с тобой неправильно делаем... Столько времени встречаемся... в том смысле, что видимся, общаемся, — быстро поправилась Гермиона, — а самого важного друг другу не рассказываем, пока не припрет. Хотя, я тоже хороша — изливала тебе душу про своих родителей, а о твоих даже не спросила. Ты не представляешь, как я тогда испугалась, когда твоего имени в списке не оказалось: ты был настолько зол! Я и не догадывалась, что твой отец может доставлять тебе такие проблемы.

— Извини, что заставил волноваться, — Драко привстал и с улыбкой поклонился, взмахнув воображаемой шляпой. — И что ты предлагаешь?

— То же, что и раньше: больше своевременных искренних разговоров! — заявила Грейнджер.

— Полностью согласен, — Малфой откинулся на спинку скамьи и уставился в небо, провожая взглядом облака. Одно из них чертовски напоминало Гермиону с ее копной вьющихся волос.

— Тогда скажи, за что же ты извинялся? Раз не за то, что умолчал про Гринграсс.

Драко резко выпрямился.

— Гермиона... прости, — от его пустого взгляда девушка сразу же забыла все придуманные для убеждения фразы. — Я не могу тебе сейчас этого сказать.

Грейнджер вздохнула.

— Мне от этого как-то не по себе, — грустно ответила она, — осознавать, что кто-то чувствует себя передо мной виноватым, но не понимать, почему.

— Я расскажу тебе, но потом, — Драко снова обратил взгляд на облака, но был уже не так расслаблен, как прежде. — Я ведь обещал.

— Значит, это связано с тем, почему ты подсел ко мне в кафе? — утвердительно произнесла Гермиона.

Малфой усмехнулся:

— В точку.

Вопрос Грейнджер испугал и насторожил его. Драко осознавал, что ничего хорошего от исповеди его не ждет. Гермиона совсем не глупа, и наверняка первое, что она подумает — это то, что Малфой пытался влюбить ее в себя из-за клятвы. Как первоначально и планировалось. Вот только...

Вот только Драко окончательно убедился сегодня в том, что выбора — как относиться к Грейнджер — у него не было. И дело даже не в обещании, а в самой Гермионе. И, раз уж магия, судьба, Мерлин и кто бы там еще ни был свели их в тот день в небольшом маггловском кафе, то...

То почему бы не расслабиться и просто получать удовольствие от того, насколько хорошо все сложилось?

Драко поднялся и тепло улыбнулся девушке.

— Давай прогуляемся, — предложил он.

* * *

Астория шла по Косому переулку, не слишком торопясь на встречу с Паркинсон. Мысленно Гринграсс ругалась на невыносимую жару, хотя лицо ее оставалось холодным, сохраняя то выражение, которому девушку долго учила мать. Удерживать правильную маску — одно из важнейших умений леди... Хотя порой Астория позволяла себе небольшие вольности.

Девушка улыбнулась, вспомнив последнюю встречу с Драко. Нужно было быть дурой, чтобы не понять, что Малфой ее избегает — однако отсутствие у парня всяческого выбора разрешало все возможные проблемы. Помолвка состоится. К тому же, Драко, очевидно, сам не хочет ударить в грязь лицом, раз уж собирается озаботиться выбором её платья, важного атрибута свадьбы. В чем, в чем, а в отсутствии ответственности Малфоев не обвинишь.

Драко нравился Астории. А кому вообще он может прийтись не по вкусу? Красив, из знатной чистокровной семьи, которая к тому же быстро восстанавливает свое благосостояние. Правда, Панси в последнее время рассказывала подруге довольно-таки неприятные сплетни: что Малфоя замечали в маггловском Лондоне, что учиться он хочет на одном факультете с грязнокровками... Гринграсс над этими слухами только смеялась. Драко и магглы? Более несовместимые вещи трудно представить. К тому же, Паркинсон в последнее время стала общаться с Асторией далеко не так радушно, как в Хогвартсе, что навевало определенные подозрения. Уж не ревнует ли Панси, не влюблена ли она в Малфоя? Оттого и выдумывает свои грязные сплетни, пытаясь отвратить от Драко. Девушка усмехнулась. Поздно, Паркинсон: с помолвкой все уже решено. И Малфои не разводятся.

Последний факт для семьи Гринграсс был решающим. Некоторое время Астория даже жалела своего жениха, но Род куда важнее какого-то одного парня, сколь бы симпатичен он ни был. По бумагам Гринграсс были одной из богатейших семей Магической Англии; однако по расчетам отца Астории, банкротами они станут примерно через полгода, а раскроется это — через год-полтора. Свободных, богатых, а главное — чистокровных молодых людей в Англии не осталось, за исключением Малфоя; и если Дафну, старшую сестру Астории, отец скрепя сердце выдал за состоятельного полукровку (хотя чистой крови там — кот наплакал), то для младшей дочери все должно быть идеально. И Драко — тот самый вариант.

А потому помолвка должна была состояться как можно быстрее. По брачному контракту Малфои будут получать свой процент от бизнеса отца ежегодно, Гринграсс же заберут второго ребенка мужского пола в свой Род. Взаимовыгодное соглашение. Астория постарается, чтобы этот ребенок появился на свет, а что до Малфоев... возможно, в первый год они свой процент получат.

Конечно, для обольщения красавца-Драко придется приложить всю свою харизму, привлекательность и умение в зельеварении. Астория собиралась стать идеальной женой: и ради своего Рода, и ради самого Малфоя.

Да, обман с уровнем доходов был нечестен по отношению к Драко, но в скором времени для Малфоев такие суммы станут каплей в море. Было бы из-за чего волноваться. К тому же, Гринграсс собиралась искупить это: безупречному жениху — безупречную невесту.

Взгляд Астории остановился за витриной какого-то летнего кафе: за столиком сидела парочка, и белые волосы парня тут же напомнили Гринграсс о ее женихе. Девушка фыркнула. Пришло же ей в голову сравнение! Да этот мальчишка в маггловских обносках в подметки Драко не годится! И волосы у него наверняка крашеные: такой платиновый оттенок может быть только у Малфоев. На что только не пойдут грязнокровки для привлечения внимания...

В этот момент парень за столиком приподнялся и наклонился к своей собеседнице, что позволило лучше рассмотреть его. Астория задержала дыхание. Целую минуту она стояла с открытым ртом, напрочь забыв уроки матери о манерах поведения.

— Не может быть, — шокировано прошептала Гринграсс. Девушка сделала несколько шагов назад, развернулась и побежала прочь от кафе, изо всех сил убеждая себя в обмане зрения.

* * *

— Жарко сегодня, — Малфой оттянул воротник рубашки.

— Угу, — задумчиво протянула Гермиона, неспешно шагая рядом и размышляя о чем-то своем.

Ребята медленно шли по Косому переулку, погруженные в спокойствие и умиротворение. Изредка они перебрасывались ничего не значащими фразами, пару раз у них возникал оживленный спор, но погода и общая атмосфера ленивой прогулки брали свое. Впрочем, кажется, никаких неудобств от обоюдного молчания ни Драко, ни Гермиона не испытывали.

— Кстати, насчет Гоблинской конвенции: все-таки я был прав, — Малфой оборвал тишину. — Я недавно заглянул в Кодекс Тембера по одному вопросу и нашел упоминание...

— Нет, права была я, — возразила Грейнджер. — Если бы ты внимательно прочитал тот самый номер пять из списка литературы, автора которого ты недоброжелательно охарактеризовал как второго Локхарта, то убедился бы в этом... Кстати, может быть, зайдем к Фортескью? У него очень вкусное мороженое, как раз в такую погоду!

— Да, конечно, — автоматически ответил Драко, на секунду приостановился и добавил, догнав Гермиону: — Это относилось к мороженому. А насчет Локхарта от юриспруденции — как его книгам вообще можно доверять? Они же бездоказательны!

— Зато заставляют задуматься и поискать подтверждения идеям, — парировала девушка.

— И как, нашла? — хмыкнул Малфой, заходя вслед за Грейнджер в кафе.

— Почти... Ладно, я в процессе, — призналась Гермиона и обратилась к хозяину: — Здравствуйте, мистер Фортескью. Можно мне два шарика лимонного и один вишневого?

— О, мисс Грейнджер! Очень рад вас видеть, — с добродушной улыбкой произнес владелец кафе. — И вкусы ваши, как я вижу, не изменились. А что же вы сегодня не с друзьями? — поинтересовался он, направив любопытствующий взгляд на Драко. Тот усмехнулся и промолчал.

— Я как раз таки с ними, — ответила девушка, вздернув подбородок, и с гордой осанкой прошла к столику у окна.

Малфой только улыбнулся, заказал себе то же самое и присоединился к Гермионе.

— Я не в обиде, — Драко попытался успокоить Грейнджер, заметив, с каким сердитым выражением глаз та посмотрела на Фортескью.

— Зато я — да, — парировала девушка. — Какое ему вообще дело до того, с кем я общаюсь?

— Он просто за тебя переживает, — усмехнулся Малфой. — Думает, как бы этот злобный Пожиратель тебя не съел вместо обеда.

Гермиона смерила Драко оценивающим взглядом.

— Нет, все-таки не съешь, — заключила она. — Ты же перфекционист, невкусным довольствоваться не будешь. А мороженое гораздо вкуснее меня.

Малфой от неожиданности подавился и закашлялся, а Грейнджер весело рассмеялась. Мистер Фортескью, видимо, рассудив, что никакая опасность девушке не грозит, ушел вглубь лавки заниматься дальнейшим приготовлением десертов.

— Откуда такая уверенность в моем перфекционизме? — поинтересовался Драко.

— По-моему, тут и вопросов быть не может, — пожала плечами Грейнджер. Малфой хмыкнул и согласно кивнул, попутно удивившись, что Гермиона отмечает даже такие вещи в его характере. — И все же я не понимаю, — продолжила девушка, — почему при таком подходе ты... хм... проводишь столько времени со мной? Неужели с твоим-то стремлением к лучшему не нашлось ничего интереснее бесед с Гермионой Грейнджер?

Драко обратил на нее пристальный взгляд:

— Гермиона, помнишь свои слова насчет откровенных разговоров? — Девушка кивнула и слегка покраснела. — Тогда почему ты не называешь вещи своими именами?

Грейнджер потупила взор и некоторое время молчала.

— Я подбирала наиболее точные и подходящие слова, — осторожно ответила она.

— А по-моему, самые безопасные, — усмехнулся Малфой. Девушка ничего не ответила. — Хорошо, тогда ответь мне на следующий вопрос. Ты в перфекционизме даже мне фору дать можешь. Так почему же ты «проводишь столько времени» с бывшим врагом и Пожирателем?

Гермиона с улыбкой устремила взгляд на Драко, словно соглашаясь на участие в некой игре.

— Переводишь на меня стрелки? Нечестный прием, — заявила она.

— Нечестно — спрашивать, уже зная ответ, — возразил Малфой, склонив голову набок. — Ты ведь прекрасно понимаешь, почему я сейчас, например, с тобой разговариваю, а не книжки читаю. Просто хочешь увидеть мою реакцию.

Грейнджер прикусила губу.

— На самом деле — нет, — выдохнула она. — Будь я уверена, я бы не задавала такие вопросы. Да, я знаю, что бы я хотела услышать... Но для меня важно было узнать, а не просто убеждать себя, что это — не мои выдумки.

Драко мягко улыбнулся, приподнялся, проводя ладонью по волосам Гермионы, и наклонился к ней, коснувшись ее губ в легком поцелуе.

На это у Грейнджер контраргумента не нашлось.

Утром Драко расслабленно лежал на кровати и старательно ни о чем не думал — тренировал обычно недоступное ему умение. Малфой собирался прочитать несколько книг к будущему семестру, однако сейчас его разум захватили воспоминания о вчерашнем вечере.

Как ни странно, после поцелуя между Драко и Гермионой не появилось ожидаемой неловкости или отдаленности. Парень предполагал, что Грейнджер смутится, отодвинется или даже уйдет, поэтому был удивлен, когда ничего этого не произошло — не считая того, что девушка просто очаровательно покраснела, когда Малфой отстранился от нее. Тема их отношений больше не поднималась, однако по мимике, жестам Гермионы было видно, что никаких неудобств от состоявшегося поцелуя она не испытывала.

И теперь Малфоем овладело легкое романтическое настроение, несколько омрачаемое червячком сомнений: «И что же дальше?».

Так что когда загорелся камин и оттуда шагнул Блейз, Драко воспринял это с флегматизмом.

— Забини в моей комнате рано утром — к беде, — глубокомысленно произнес парень.

— Семейная мудрость Малфоев? — съязвил Блейз. — А теперь поднимайся и помогай мне решать твои проблемы.

Драко вздохнул и единым движением перетек в сидячее положение.

— Мои проблемы? — переспросил он. — Внимательно тебя слушаю.

Забини молча придвинул себе стул, из чего Малфой решил, что разговор будет долгим — и вряд ли приятным.

— Панси вчера встречалась с Асторией, — начал он. — Причем с весьма опоздавшей и расстроенной Асторией.

— Они до сих пор общаются? — удивленно хмыкнул Драко.

— Скорее, по привычке, — сморщился Блейз. — Сам знаешь, как у девушек бывает: когда рядом — они лучшие подруги, а заочно поубивать друг друга готовы. К тому же, Панси с Дафной дружит... не игнорировать же ей ее сестренку.

— Принял к сведению. Это и есть моя проблема? — уточнил Малфой с долей иронии.

— Лучше бы поинтересовался, чем была так расстроена Астория. Знаешь, вчера, примерно в обед, она гуляла по Косому переулку... — Забини остановился, увидев, как Драко понимающе застонал.

— Я дурак, — Малфой потер виски. — Ну кто ж знал, что нас кто-то заметит!

— Если сидеть в кафе прямо у стеклянной витрины, то тебя может заметить кто угодно.

— Еще и в кафе... — Драко настороженно посмотрел на Блейза. — И что именно она видела?

— Думаю, что самое интересное, — Забини хитро сощурился, — ведь вряд ли — с вашей-то медлительностью! — у вас зашло дальше поцелуя, верно?

Малфой обхватил голову руками.

— Или все же зашло? — поинтересовался Блейз спустя полминуты молчания.

— Нет, — Драко покачал головой. — Вот же черт... Странно, что она прямо там не устроила истерику.

— О, Астория была в шоке! — Забини едва не облизнулся. — Жаль, тебя рядом не было, когда Панси мне все пересказывала... «А потом этот ужасный маггл оказался Малфоем!» — спародировал он высоким голосом. — Думаю, она была слишком удивлена для публичных разбирательств.

— Точно, я ведь был в маггловской одежде — ходил домой к Гермионе... — кивнул сам себе Драко.

— Судя по всему, вы помирились, — усмехнулся Блейз. — Ты ей уже рассказал?..

Малфой заметно помрачнел, на что его собеседник покачал головой:

— Драко, ну какого черта? Рано или поздно все равно придется — вот только если ты не поторопишься, придется заодно объяснять, почему ты так тянул!

— Блейз, я не могу, — парень сжал кулаки. — Она ведь решит, что это все — и разговоры, и прогулки — из-за клятвы. Я и поцеловал ее, чтобы показать, что она мне нравится!

— Ох, Драко, — Забини вздохнул, — целуют обычно не для того, чтобы что-то доказать. Скажи мне честно: Гермиона тебе нравится?

— Нравится, — выдохнул Малфой. — Тебе я врать не буду. И я не стал бы целовать девушку, если бы ничего к ней не испытывал. Вот только... как объяснить ей это так, чтобы она поверила?

— Да-а, непростая задача, — саркастически протянул Блейз, — как жаль, что в Хогвартсе нам не рассказали, с помощью чего можно доказать свою искренность...

Драко недоуменно уставился на друга, однако через несколько секунд его взгляд прояснился.

— Блейз, ты гений! Правда, где я...

— С этим я тебе помогу, — пообещал Забини. — Так что улаживай вопрос с Асторией.

— Отцу наверняка напишет, — мрачно произнес Малфой. — Раз уж лично разбираться не стала.

Блейз покачал головой:

— Не завидую. Удачи тебе с Люциусом. Кажется, твой план «дождаться помолвки» не сработает.

— А что делать, — пробормотал Драко в спину уходящему Забини. — Кстати, Блейз... Что там у вас с Панси? А то нечестно с моей стороны выходит: я тебя своими проблемами нагружаю, а ты...

Забини развернулся с хитрой улыбкой на лице.

— А мою проблему ты решить не в состоянии, — сообщил он, ухмыляясь. — Эх, перепадет мне от Панси, что сообщаю раньше, чем готовы эти чертовы приглашения...

— Приглашения? — Малфой подобрался.

— Свадьба через три месяца, — подмигнул Блейз. — Я готов выслушать соболезнования и сочувственные вздохи.

Драко замер.

— Забини... черт бы тебя побрал! А меня подождать не мог? — с шутливой обидой воскликнул Малфой, пожимая другу руку.

— Ну ты и эгоист, — рассмеялся Блейз. — Если ждать тебя, то я навечно холостяком останусь. И честно говоря, я ожидал: «Как это тебя угораздило», — или чего-то в этом роде.

— Как это тебя угораздило, — послушно повторил Драко и покачал головой. — Мерлин, вот это да... Зачем так быстро, тебя же никакой Люциус не торопит?

— Предоставь мне аргументы в пользу промедления, и я с радостью отложу свадьбу еще ненадолго, — конспираторским шепотом сообщил Забини и улыбнулся: — Ты, главное, Панси не говори. Приглашения будут через пару недель. Удачи! — Блейз скрылся в камине.

— И тебе, — заторможено кивнул Малфой и уставился в полоток широко раскрытыми глазами. — Ну и дела... Когда мир успел перевернуться?

* * *

«Может, я в самом деле медлю? — размышлял Драко, спускаясь на обед. — Если даже Блейз женится... Мерлин, но мы ведь только что поцеловались! Не тащить же её после этого под венец!»

Известие о свадьбе друга выбило Малфоя из колеи. Принятое утром решение — не торопиться и позволить отношениям идти своим чередом — оказалось под сомнением. Свою роль сыграла и новость об Астории, которая наверняка доложила отцу, а значит...

Размышления Драко прервала остановившая его у входа в столовую мать.

— Сегодня Люциус обедает с нами, — тихо предупредила Нарцисса. Она вгляделась в глаза сына, чему-то кивнула и прошла в обеденную комнату.

А значит, предстоит серьезный разговор, подытожил Малфой. Глава семьи редко возвращался с работы раньше ужина, и раз сегодня он решил изменить своей привычке, то от этого явно не стоит ждать ничего хорошего. И тот факт, что именно вчера Астория заметила своего жениха с Гермионой, очевидно, не является простым совпадением.

Пока двое эльфов — единственные из прислуги, кто остался в доме Малфоев после обеднившей их Войны — накрывали на стол, Люциус просматривал утреннюю газету — видимо, не успел прочитать её утром, занятый работой. Драко вспомнил сцену из увиденного недавно фильма, где глава семейства точно так же листал газету в ожидании еды, и усмехнулся — не так-то и велики различия между магами и магглами. Жаль только, отец этого не понимает — но начинать разговор на такую тему младший Малфой сейчас точно не готов. Люциус поднял взгляд на сына и спокойно кивнул ему. «Кажется, до окончания обеда можно не бояться неудобного диалога», — сообразил Драко и с долей облегчения устроился за столом.

Тем не менее, когда эльфы принесли еду и обед начался, младшему Малфою кусок в горло не лез — он напряженно размышлял о том, что и как следует сказать отцу. Странно, что Люциус сразу же не устроил Драко разнос за встречи с грязнокровкой — ни терпением, ни терпимостью отец не отличался. Может быть, Астория и его достала, и старший Малфой просто сочувствует сыну? Драко усмехнулся. Забавно, если так, но тогда, может быть, получится установить хоть какое-то взаимопонимание?.. Впрочем, не стоит надеяться на лучшее в такой ситуации.

Драко нарезал стейк почти до волокон, словно надеясь найти в нем решение всех проблем. Правда, ни ответ на главный вопрос Жизни, Вселенной и Всего Остального, ни даже подсказка к тому, как вести разговор с отцом, в говядине спрятаны не были. Малфой скользнул ножом по тарелке, вызвав противный скрип, звучание которого заставило его опомниться. Как ни гадай, все равно неизвестно, чем обернется разговор с Люциусом. К тому же, отец вроде бы в хорошем расположении духа — так может, избавиться от кучи проблем сразу, рассказав всё?.. Эта идея одновременно напугала и — на удивление — вдохновила парня. Ему и так сегодня достанется; так почему бы не получить встрепку за все сразу, единым махом?

Драко сжал и разжал кулаки, пытаясь расслабиться. Как бы там ни было, разговор все равно произойдет после обеда — не стоит портить настрой и аппетит, к тому же привлекая к своему поведению внимание отца. Может быть, Люциус вообще ничего не знает, и Астория ему вовсе не писала? Нужно успокоиться, взять себя в руки, ведь ничего плохого еще не случилось...

— Драко, ты в порядке? — вполне мирно — а скорее, даже нарочито мирно поинтересовался Люциус.

— Д-да, — сын кивнул и через силу улыбнулся.

— Надеюсь на это, — продолжил старший Малфой, — ибо твое поведение заставляет меня беспокоиться. Кстати, о поведении: твоя невеста прислала мне прелюбопытное письмо...

Черт. Люциус все знает, знает — и издевается. Наверняка тянул специально. Играет в свои дурацкие игры с собственным сыном... Зачем? Хочет унизить, преподать урок?

Вечно так продолжаться не может.

— Отец, я собираюсь жениться на Гермионе Грейнджер, — выпалил Драко и, глубоко вздохнув, добавил: — Передайте салат, пожалуйста.

Повисла тишина. Рука Нарциссы, по инерции дернувшаяся, застыла над блюдом. Костяшки пальцев Люциуса, сжимающего бокал, побелели.

Миссис Малфой опомнилась первой и закончила движение руки, внешне невозмутимо протянув сыну блюдо с салатом. Глава семьи холодно взглянул на жену, затем медленно и аккуратно поставил фужер, явно пытаясь справиться с желанием запустить его в Драко. Бокал все равно опрокинулся, когда Люциус отдернул руку и, поднявшись, жестким голосом, чеканя слова, приказал:

— В мой кабинет. Быстро.

* * *

В ожидании сына Люциус нервно расхаживал по кабинету. Драко медлить не стал — хорошо, что ему хватило то ли уважения, то ли ума отказаться от десерта ради разговора с отцом. Люциус вцепился в спинку стула, чтобы не выдать охватившее его напряжение. Мерлин, кто ж знал, какие беды принесет одно невинное письмо?

— Драко, какого черта? — наконец выдохнул отец, когда молчание уже слишком затянулось, а мысли стало невыносимо держать запертыми в голове. — Я бы не стал наказывать тебя за адюльтер — тем более что вы с Асторией еще не помолвлены и никто не просил тебя хранить верность до свадьбы! Гринграсс — дура, и я не знаю, чего она ожидала от своего письма и меня. Мне все равно, изменяешь ты или нет, любишь ты Асторию или нет — делай что хочешь, просто женись на девице Гринграсс, большего я от тебя и не требую!

Драко, прикусив губу и сжав кулаки, напряженно смотрел на отца — и молчал.

— Объясни мне, — Люциус устало опустился на стул, — что за ерунда с этой Грейнджер? Это был один из твоих дурацких способов отшутиться или перевести тему?

Младший Малфой грустно усмехнулся.

— Значит, ты ничего не знал про Гермиону? — спросил он. — Астория её не разглядела?

Люциус удивленно взглянул на сына. Ну не мог же... не мог же он всерьез заявить о свадьбе с Грейнджер?

— Отец, я идиот, — объявил Драко, на что старший Малфой невольно хмыкнул. — Сам же себя подставил... и сейчас, и тогда. Впрочем, тогда я был слишком зол на тебя, чтобы думать... Да и сейчас, пожалуй, тоже.

— Когда «тогда»? — поинтересовался Люциус, начиная раздражаться. Драко не может всерьез говорить такое! Малфою было бы проще поверить в раздобревшего Волдеморта или во вкусный огневиски, чем в то, что его сын действительно говорит... то, что говорит.

— Я был рассержен из-за нашего разговора, ничего не соображал... Бросил в сердцах, что женюсь на первой встречной — а клятва почему-то магической оказалась. Отец, я знаю, какая это глупость! — горячо воскликнул Драко, заметив, каким неверящим взглядом смотрит на него Люциус. — Просто... Гермиона мне и в самом деле понравилась. А на Астории я бы все равно не женился.

Старший Малфой с трудом удержался от того, чтобы дотронуться до ушей: убедиться, что они все еще наличествуют, и он не ослышался.

— Грейнджер — магглорожденная, — шокированно выдохнул Люциус — почему-то далеко не самый нужный в данный момент аргумент.

— Но ведь и Астория — полукровка. Если дело только в чистоте крови, то...

— У нас заключен договор с Гринграсс, — глубоко вздохнув, зачем-то начал рассказывать старший Малфой. Он потер виски, надеясь взять себя в руки и успокоиться. — Мы отдаем в их Род второго вашего сына, они нам — ежегодный процент от доходов. В нашем положении это прекрасная сделка, и хорошо еще, что они первого сына не затребовали...

— Ты продал меня за какой-то там процент? — растерянно прошептал Драко, отступая на шаг назад.

— Не тебя, а вашего с Асторией второго сына.

— Отец, да какая разница! — закричал сын, заставив Люциуса поморщиться. — Мне придется терпеть эту... эту болонку, делать ей детей только ради увеличения доходов?!

— Как будто ты всего этого не знал, — раздраженно ответил Малфой.

— Я знал, что Гринграсс кажется тебе выгодной партией... но брачный договор, обмен сына на деньги... Тебе не кажется, что это слишком?

— Я искренне тебе сочувствую, — Люциус сложил руки на груди и прямо посмотрел в глаза Драко. — И мне тоже не нравится, что приходится откупаться сыном. Но если Род для тебя что-то значит, то ты все это сделаешь... И уж тем более — не женишься на грязнокровке.

— Отец, ты забыл? Я дал магическую клятву. Или я женюсь на Гермионе, или... в худшем случае умру.

Люциус снова потер виски. Черт побери, как его сын мог совершить такую глупость?

— Я уже согласился с тем, что это было глупо, — пробормотал Драко. Отец сообразил, что последнюю мысль нечаянно произнес вслух. Что же делать? Люциус понял, что находится в растерянности.

— И ты не нашел выхода лучше, кроме как жениться на Грейнджер? — устало выдохнул Люциус. — У нас богатая библиотека, где-нибудь да...

— После нашего с ней разговора мне это уже не казалось плохой идеей, — признался сын. — А насчет Рода... Я уже говорил, что мне не плевать — но я собираюсь идти своим путем. У хороших юристов тоже неплохие доходы. В себя я верю, и...

— Хватит, — зло обрезал Люциус. — Что тебя еще связывает с семьей? За последние месяцы ты не послушался меня ни разу! Хочешь быть юристом, хочешь жениться на Грейнджер — пожалуйста, но ты мне больше не сын!

— Отец, — Драко сглотнул, — тогда наследников у Малфоев вообще никаких не останется... даже полукровок.

— Я не собираюсь выжигать твое имя из Родового гобелена, — прошипел Люциус. — Убирайся из дома, зарабатывай как хочешь — моих денег тебе больше не видать. Решил быть самостоятельным и плевать на отца — пожалуйста. Полностью тебя поддерживаю в твоем начинании.

— Дашь мне пять дней до конца августа? — обманчиво спокойно спросил Драко. Его лицо, руки оставались напряженными, и старшему Малфою оставалось только гадать — злится его сын, растерян, раздражен?..

— Хочешь подождать, пока я не остыну? — язвительно поинтересовался отец.

— Хочу дождаться, когда откроется общежитие Академии.

— Хорошо, — согласился Люциус. — На улицу тебя выгонять мне бы самому не хотелось.

Драко кивнул, развернулся на пятках и стремительно направился к двери.

Драко закинул в чемодан остатки вещей из шкафа, даже не озаботившись их свернуть — то, что одежда помнется, волновало его меньше всего. Руки тряслись, а надежда занять сборами и их, и голову не оправдалась. Разум заполонили мысли — не хладнокровные, как обычно, а скачущие, мельтешащие, как те солнечные зайчики, что прорываются сквозь колыхающиеся занавеси и бегают по стенам, словно издеваясь. В груди не скребли — бесновались кошки, устроив в развороченной душе противный скрипучий концерт, в горле засел комок, и самое мерзкое — Драко понимал это со всей отчетливостью, на которую был сейчас способен, — самое мерзкое, что всё идет правильно.

А иначе и быть не могло.

Уменьшив чемодан, Малфой зло скинул его с кровати и рухнул на нее, закрыв руками глаза. Он не собирался плакать — конечно, нет! — гадкий ком в горле защищал его от бесполезных слез, но видеть свою спальню, зная, что через несколько дней придется ее покинуть, не хотелось. Драко сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладони, чтобы усилием воли остановить дрожь. Надо успокоиться, но как тут успокоишься? Видя эти стены с такими привычными обоями, огромный гардеробный шкаф, ставший почти родным — пусть сначала он и раздражал своей громоздкостью, письменный стол с выцарапанными инициалами, зеркало в полный рост... Зеркало, кстати, нужно забрать: его когда-то подарил Блейз, потешаясь над увлеченностью Малфоя собственной внешностью. Приятные воспоминания сейчас казались Драко чем-то вроде частичек души, и он не собирался оставлять их в этом доме.

Малфой уже не злился на отца. Накатившая обида схлынула, и одновременно с этим пришла паника — липкая, гадкая, постыдная. Люциус, несмотря на совершенную им подлость — заключение брачного контракта, — делал то, что считал должным. Как и Драко. И за желания свои он, воспитанный в правилах долга и чести, обязан отвечать.

Но почему, почему осознание ответственности не может прогнать из тела страх и дрожь? Малфой сам не понимал, что заставляет его бояться. Неизвестность? Трудности? Так не в первый раз! Драко стоило расслабиться, взять себя в руки и тщательно обдумать свои эмоции, вычленить их из души или заморозить до поры до времени, но всё, что он сейчас мог — это метаться по комнате и хватать вещи, убеждая себя, что занимается сборами.

Сесть и подумать...

Бывают ситуации, когда думать — вредно.

Драко признавал, что пытается оправдать сам себя, но старался поверить, что сейчас — одна из таких ситуаций.

* * *

Малфой застыл посередине комнаты, неясным взглядом обводя опустевшие стены. Все вещи были разложены по сумкам, и на Драко навалилась апатия. Он опустился прямо на пол, подобрав под себя ноги. Дела кончились, эмоции — тоже. Почему-то не возникало даже злости на собственное бессилие, обычно презираемое и ненавистное. Застыть каменным истуканом, не двигаться, не чувствовать — десять минут назад этого хотелось больше всего; теперь же не хотелось ничего.

Малфой вспомнил пьесу, на которую ходил когда-то с матерью: несправедливо обвиненный герой был предан, унижен и изгнан из родной страны. Страдалец, однако, не сидел сложа руки: через несколько лет он стал знаменитым полководцем, вернулся на родину, разоблачил предателей и был объявлен героем. Драко не настолько хорошо знал маггловскую историю, чтобы вспомнить, аллюзией на какого именно политического деятеля является главный герой, но сходство со своей жизнью разглядел... А точнее, хотел разглядеть. Юный изгнанник фыркнул, насмехаясь над самим собой. Приятно, конечно, надеяться на будущие победы, славу и прощение, но когда единственное, чего ты добился — это изгнание из родного дома, такие мечты бесполезны... а может быть, даже вредны. Сейчас они происходят не от амбиций, а от жалости к себе — вот только жалость требуется Драко меньше всего. Нужно действовать.

Что предпринять, Малфой не знал. Вещи собраны, комнату в общежитии ему предоставят — большего на данный момент и не требуется. Разве что поддержки... Драко неожиданно для себя самого осознал, что хочет сочувствия. Не жалости, а именно сочувствия, понимания, теплого взгляда... В такие моменты к сыну всегда приходила Нарцисса — материнское сердце будто чуяло приближение беды, но сейчас всепрощающей и всепонимающей миссис Малфой поблизости не было. Драко не знал, почему, но чувствовал себя обделенным.

Он оставляет семью и дом, семья оставляет его — всё логично и правильно, хоть и больно. Новая жизнь на то и новая, что места старому в ней не остается, и даже прежнее «я» приходится отринуть.

Вот только кто ты есть, если у тебя никого нет?

Такой новой жизни Драко не хотел.

В голове Малфоя мелькнула и спряталась какая-то мысль — мерзкая и подлая; он почти поймал ее за хвост, успев расслышать лишь отголосок своих сомнений: «Ради чего я всё теряю?». Однако в этот момент загорелся камин — удивительно вовремя лишив Драко возможности углубиться в сожаленческие размышления, — и Малфой искренне улыбнулся отряхивающемуся от пепла Блейзу.

* * *

Нарцисса неслышно проскользнула в кабинет и остановилась у книжных полок, с грустью взирая на задремавшего над бумагами мужа. Внеплановый выходной не прошел без следа, и теперь Люциус справлялся с тем, что не успел сделать днем... По крайней мере, пытался.

Миссис Малфой едва не пожалела, что упросила мужа хотя бы один день провести дома, в кругу семьи, и накликала тем самым на него неприятности в лице разоткровенничавшегося Драко. Ничего не скажешь, отличный вышел обед! С другой стороны, когда-нибудь всё и так бы раскрылось...

Громко грохнула упавшая книга, Люциус вздрогнул, вслед за ним и Нарцисса. Женщина подняла тяжелый том и с удивлением осознала, что сама его и уронила, задумавшись и неудобно опершись о полку. С каких пор она не контролирует себя настолько, что роняет вещи и того не замечает? Видимо, с тех самых, как сын дает глупые клятвы, а муж выгоняет его из дома...

Малфой потер виски и прямо взглянул на Нарциссу, даже не пытаясь сделать вид, что лишь на секунду расслабился. Предвкушает серьезный разговор? Он его получит.

— Тебе ничего не хочется исправить? — миссис Малфой решительно задвинула книгу обратно на полку и шагнула к мужу.

— С учетом того, что я сделал все правильно? Нет, — голос Люциуса звучал спокойно и твердо, как будто не он только что задремал над бумагами, и не он прогнал собственного сына.

— Оставить Драко без средств к существованию — это правильно?

— Я всего лишь посодействовал его желаниям. Он хотел жить самостоятельно, не зависеть от моих решений — он это получил, — кажется, муж действительно считал свои слова веским аргументом.

— Получил благодаря твоему решению, — съязвила Нарцисса, — хороша независимость!

— Толчок был необходим, — отрезал Люциус. — К тому же, оставить его глупость безнаказанной я не мог.

— Он сам себя достаточно наказал! — миссис Малфой в отчаянии повысила голос. Она столько лет была женой этого человека, но и подумать не могла, что он может поступать так... гадко!

— Если он не наделает еще больше глупостей, наказание обратится в пользу. Неужели ты не веришь в собственного сына? В то, что он сможет и учиться, и себя обеспечивать?

— Первое время — точно не сможет, — конечно, она поможет Драко, но Люциусу об этом знать не обязательно. — Счет в банке ты для него закрыл, а карманных денег на пару месяцев ему точно не хватит.

— Счет я не закрывал — он и так практически пустой, — муж скривился. — По сути, для Драко ничего не меняется — разве что жить будет отдельно... Месяц очень тяжелый, я сделал несколько полезных вкладов, но денег у нас какое-то время будет не хватать.

Вот уж выбрал момент, чтобы обсудить дела...

— Отличный повод выгнать сына из дома, — горько усмехнулась миссис Малфой. — Мы о нем позаботиться можем с трудом — так пускай сам себя обеспечивает одновременно с учебой?

Люциус вздохнул и на секунду прикрыл ладонями уставшие глаза.

— Нарцисса, я знаю, как ты относишься к семье. Более того, я прекрасно знаю, что сына ты любишь больше, чем женские побрякушки.

— К чему ты клонишь? — голос дрогнул. Неужели он догадался? И на что она только надеялась...

— Тебе ведь никогда не нравилось то жемчужное колье, что я подарил на пятилетие нашего брака, верно? Я совсем не буду против, если ты продашь его, а деньги потратишь на... благотворительность. Только, прошу, от своего лица, — Люциус поморщился. — Я вкладываюсь лишь в то, что приносит выгоду.

Сердце на секунду замерло, но после радостно пустилось вскачь. Нарцисса лукаво улыбнулась:

— Неужели ты считаешь, что от Драко пользы не будет? — Мелькнули проблески сожаления — как она могла так ошибиться в муже, столько лет его зная! — и тут же погасли. Бывают же счастливые ошибки!

— Пока что от него одни расстройства, — фыркнул Люциус. В его глазах плясали озорные искорки, а сам Малфой даже не пытался скрыть теплую улыбку.

* * *

Блейз недоуменно осмотрел пустые стены, прежде чем направить на Драко странный взгляд:

— Съезжаешь? — вопрос был задан таким неуверенным тоном, что Малфой фыркнул, не удержавшись. Нет, перестановку устроил!

— Отец выгнал, — кивнул он, не обращая внимания на расширяющиеся глаза Забини. — Я рассказал ему... про клятву.

Блейз осел на кровать рядом с Драко.

— И... тебе не кажется, что ты сотворил очередную глупость? — намекнул Забини. Он говорил настолько медленно и спокойно, что по телу Малфоя снова пробежал холодок. — Если ты забыл, напоминаю: рассказать стоило Гермионе, а не Люциусу.

—Всё равно к этому всё и шло, — Драко пожал плечами. — Потом отец сделал бы то же самое. Да и мне пора начинать новую жизнь... — Малфой украдкой взглянул на свои ладони: не трясутся, и то хорошо, хотя руки настолько ослабли, что могут выдать его волнение в любой момент.

— И теперь ты отчаянно делаешь вид, что всё идет по плану, — грустно усмехнулся Забини. Заметил ли друг начинающуюся дрожь или просто догадался, Драко не знал, но неожиданно для самого себя расслабился. Откровенность — это легко, это хорошо и не страшно, пусть порой от неё и бывает больно.

— Да, — признался Малфой, — делаю вид. Блейз, мне страшно, хотя всё идет правильно и ничего плохого вроде бы не предвидится. Жить буду в общежитии Академии — там всегда припасен десяток мест, для иностранных студентов, например. Счет отец закрыл, так я просто найду работу — такую, чтобы с учебой совмещать... Чего тут бояться?

Забини терпеливо выслушал и хмыкнул.

— Самостоятельности. Ответственности. Неизвестности, — отчеканил он. — Того, что, несмотря на все твои старания, ничего не получится. Неудач. Возможного бессилия. Будущих трудностей...

Блейз продолжал говорить, и Драко ощущал подступающее отчаяние. Черт возьми, ну не настолько же всё плохо!

— Ну не будет же... настолько сложно! — голос звучал почти умоляюще.

— Всё будет куда тяжелее, чем тебе представляется. Или... — протянул Блейз, — или же на самом деле ты все сложности осознаешь, просто думать о них не хочешь. Драко, ты ведь далеко не дурак — ну так и не усложняй себе жизнь, закрывая глаза на очевидные проблемы!

— Ох, — Малфой вздохнул, — давай по порядку. Проблема номер один?

— Денег у тебя сколько? — бесцеремонно поинтересовался Забини.

Драко подсчитал в уме и прикусил губу.

— Около десяти галлеонов*, — признался он. — Но на месяц...

— На месяц тебе этого хватит только на еду, — отрезал Блейз, — и то без всяких изысков. А ты к такому не приучен.

— Обедать можно в столовой Академии: она бесплатная, — вставил Малфой.

— Я это учел, — усмехнулся Забини.

Драко слегка передернуло.

— А теперь обратим внимание еще и на тот факт, — продолжил Блейз, — что тебе крупно повезет, если ты найдешь работу в первый же месяц. Ничего не умеющий студент-первокурсник... не думай, что тебя с руками оторвут. Таким образом, первую зарплату ты получишь хорошо если через полтора-два месяца...

По спине щекотно проскользнула предательская капля пота. Разум Драко суматошно искал выход из ситуации.

— Можно устроиться на работу с еженедельной зарплатой, — нашелся он.

— Газеты раздавать? — Забини ехидно сощурился.

Малфой мысленно застонал.

— Черт побери, Блейз! Я-то думал, ты должен обеспечивать моральную поддержку!

— Моя реальная помощь покажется тебе куда более полезной, — доверительно сообщил Забини. — Не волнуйся, денег я тебе одолжу до лучших времен... Только не слишком на это рассчитывай — у меня свадьба намечается, помнишь? С голода помирать я тебя не оставлю, но не более.

— Спасибо, — с чувством произнес Драко, — ты настоящий друг.

Блейз приподнял бровь.

— И это не сарказм, — спешно добавил Малфой.

— То-то же, — невозмутимо кивнул Забини. — А теперь поговорим о приятном.

— Кстати, насчет Гермионы... — Драко сообразил, что именно он брякнул, и чуть не убил себя за это «кстати». Блейз, судя по закушенной губе, изо всех сил старался не рассмеяться. — Мне понадобится твоя помощь... через пять дней.

— Вполне успею, — кивнул Забини. — А почему только через пять?

— Не хочу обсуждать с ней свой переезд, пока все не устаканится, — выдохнул Малфой. — Она ведь по лицу моему догадается, что у меня проблемы...

— И это причина? — удивился Блейз.

Пристального взгляда друга Драко не выдержал.

— Я боюсь сорваться и рассказать ей всё слишком рано, — признался он. — До того, как ты все подготовишь. Хочется сразу разрубить все узлы в надежде, что все будет хорошо, все друг друга поймут, жизнь сложится как надо... Да вот только ты сам ясно и доходчиво показал мне, что ничего не будет «как надо», — горько добавил Малфой.

— Тяжело — не значит «неправильно», — отметил Забини.

Драко пожал плечами, но, подумав, кивнул и с легкой грустью в глазах благодарно улыбнулся. На первое время план есть, теперь всего-то и нужно, что сила воли и... терпение.

А что будет потом... Там жизнь покажет.

________________________________

*В произведении галлеон будет приблизительно эквивалентен 5 фунтам стерлингов или 300 рублям (см. http://ru.harrypotter.wikia.com/wiki/%D0%93%D0%B0%D0%BB%D0%BB%D0%B5%D0%BE%D0%BD).

Спасибо Asheria за помощь с оценкой.

Общежитие было... относительно неплохим. Конечно, небольшой квартирке в кампусе Академии было далеко до одной только комнаты Драко в Малфой-Мэноре, но и она превзошла все ожидания её нового жителя. Нехватку гардеробной, как и необходимость довольствоваться односпальной кроватью вместо привычной двуспальной, Драко переживет с легкостью; а вот отсутствие соседей стало приятной неожиданностью. Однозначно, по сравнению с общежитиями Хогвартса жилье при Академии обладало массой преимуществ.

Выдержанная в светло-коричневых тонах комната была словно пропитана одиночеством и всем своим видом призывала: «Наполни меня! Оживи меня!». Именно это Малфою и было необходимо, чтобы смириться с переменами. Кровать с мягким матрасом, небольшой диван, кресло, пара стульев, широкий письменный стол, несколько полок, широкий шкаф — всё деревянное, живое, тоскующее по людям. Спальня, гостиная и кабинет были совмещены в одну, пусть и достаточно просторную комнату. Впрочем, Драко и на такое не надеялся. А вот кухня...

То, что кухня и столовая являлись одним помещением, для Малфоя было в новинку, однако не этот факт стал основным сюрпризом. Плита, духовой шкаф, магически охлаждаемая камера для хранения продуктов — как отметил Драко, абсолютно пустая, — два широких стола, набор посуды... Здесь наверняка имелось всё необходимое для приготовления пищи.

Вот только готовить Драко не умел.

Даже в теории.

«Куплю себе книгу рецептов, — мимоходом отметил Малфой и отложил решение этой проблемы на потом. — В конце концов, не обязан же я разбираться во всём».

От коменданта общежития Драко получил разрешение заселиться за пять дней до начала учебного года, чем и воспользовался. В Малфой-Мэноре его больше ничто не держало. С отцом он даже не увиделся — не то чтобы боялся, но пересекаться не хотелось. Нарцисса на прощание стребовала обещание встречаться хотя бы раз в месяц. Глаза её были влажными, и Драко, сам не зная почему, поспешно отвернулся и пообещал. Все-таки ежемесячная встреча с матерью не отменяет самостоятельной жизни — а по Нарциссе он действительно будет скучать.

Почему отец выбрал именно такое наказание? Пытался наглядно продемонстрировать, что у него больше нет сына? Не хотел, чтобы их еще что-то связывало — даже дом? Рассчитывал подготовить к будущей жизни таким жестоким способом? Или всё сразу? Драко оставалось только гадать. Лишить сына денег было для Люциуса очевидным вариантом — в их семье это считалось достаточно суровым наказанием (впрочем, Драко подозревал, что реальная жизнь только подтвердит действенность такого подхода). Но выгонять из дома?.. Малфой уже не злился на отца, но до конца понять его так и не смог.

Бурчание в животе прервало тяжелые мысли — подошло время обеда, а Драко в этот тяжелый день не удосужился даже позавтракать. Малфой оглядел свою, теперь уже свою, комнату — пусть у него и не было еще времени разложить вещи, он обязательно займется этим, как только пообедает, — и в очередной раз направился к коменданту. Уж он-то должен знать, где находится столовая Академии?

* * *

Драко раздраженно бросил пакет с продуктами на обеденный стол и устало прислонился к стене. Очевидно, администрация Академии не рассчитывала на предусмотрительных студентов, заселяющихся заранее — другого объяснения тому, что столовая была закрыта до начала учебного года, Малфой не видел.

Вообще-то, сегодня Драко планировал отдохнуть, выспаться, почитать книгу, заранее обдумать будущий разговор с Грейнджер, в конце концов, но теперь его угнетало тяжелое предчувствие, что обучению неизвестному покуда искусству приготовления пищи придется посвятить весь день. Впрочем, делать нечего: в будущем все равно придется готовить самому. Так не лучше ли научиться сразу, в свободное время, спокойно и методично, нежели потом урывать минуты между учебой и поисками работы?

Подобные мысли подбадривали и настраивали на рабочий лад, так что «Поваренную книгу начинающего кулинара-волшебника», купленную в Хогсмиде заодно с продуктами, Драко открывал с некоторой долей любопытства. Вряд ли, конечно, приведенные в ней заклинания превзойдут хотя бы занятия третьего курса Флитвика, но ведь в каждом ремесле найдется своя тонкость?..

В качестве пробного испытания Малфой решил приготовить рагу. Обычное овощное рагу, даже без мяса — к нему Драко теперь относился с большой осторожностью, узнав цены на продукты. Книга утверждала, что всего-то нужно нарезать овощи, закинуть в сковороду, налить воды и «тушить до готовности» — что может быть проще? Конечно, не слишком большая награда для пошатнувшегося самолюбия изгнанного из дома наследника Малфоев, но нельзя отрицать, что вкусное рагу — это вещь.

И Драко собирался приготовить Вещь. С большой буквы.

Начал он с простого — чистки картошки.

— «Медленно произнесите «Mundare» (ударение на предпоследний слог, гласные плавные), одновременно совершая вращательные округлые движения палочкой по форме очищаемого корнеплода. Палочка должна быть направлена по касательной относительно целевого овоща. При необходимости очистить от кожуры паслён клубненосный (или «картофель») авторы советуют дополнительно воспользоваться заклинанием «Detrahendum» (см. стр. 149 данного издания) для избавления клубня от пазушных почек (в просторечии «глазков»)», — торжественно зачитал Малфой руководство из «Поваренной книги» и неуверенно почесал в затылке.

«И почему мне кажется, что домохозяйки с кое-как сданными СОВами вряд ли понимают хоть слово из этой книги?» — спросил Драко у самого себя и на всякий случай перепроверил название. Да, поваренная, да, для начинающих, всё верно.

«Малфои перед трудностями не отступают! — напомнил себе Драко. — А уж тем более — перед картошкой».

Воинственно нацелив палочку на упомянутый «корнеплод», он очертил ею овал, нараспев произнося заклинание. Картофелина дернулась, застыла в воздухе («Сопротивляется!» — подумал Малфой) и наконец развалилась на три равных куска, равнодушно шмякнувшихся на стол.

Драко осторожно взял один из них и критично рассмотрел со всех сторон. Нет, это он бы есть не стал, даже «потушенное до готовности». По крайней мере, в том рагу, что готовили домовые эльфы, картофельной кожуры точно не было.

«Что-то здесь не так», — глубокомысленно подытожил Малфой и решил все хорошенько обдумать.

Первой его идеей было опробовать заклинание на прочих «корнеплодах» — вдруг картошка хитрее, чем выглядит? Повторные эксперименты с другими овощами дали разные результаты — одинаково, впрочем, безутешные.

«Карфаген должен быть разрушен!» — повторял Драко чье-то крылатое выражение* , заставляя себя не опускать руки. Желудок недовольно бурчал, отвлекая хозяина от великих планов по завоеванию кухни.

Вот только Карфаген упорно не желал быть разрушенным, а рагу — приготовленным. Спустя несколько часов мучений Драко сдался.

«Заклинание неправильное, — возмущенно решил он. И с неприличествующей будущему юристу злостью добавил: — Руки надо составителям этой книги оторвать — за косвенную порчу имущества». Драко тоскливо взглянул на разломанные, разорванные и смятые «корнеплоды», которые потенциально уже давным-давно должны были пребывать в желудке сытого и довольного, а не на столе голодного и раздраженного Драко.

В этом безвыходном положении Малфой решился на отчаянный шаг: попросил разрешения у коменданта воспользоваться камином общежития и торопливо вызвал Забини для серьезного разговора.

— Блейз, ты ведь умеешь готовить? — с утвердительной интонацией начал Драко, абсолютно уверенный, что уж с готовкой-то его всезнающий друг справляется при необходимости.

— Вообще-то, не особо, — удивленно ответил Блейз. — За тем, как работают домовые эльфы, я не слишком следил, а матери это точно доверять не стоит — она в процессе кухню разнесет. Так что учиться мне было не у кого. А у тебя что, проблемы? Может, мне прийти, помочь?..

— Не стоит, — рыкнул Малфой и, не прощаясь, отключил камин. Дойдя до своей комнаты, он в бессилии ударил кулаком о стену. Отчего-то даже признание Забини в неумении готовить не польстило самолюбию Драко, большую часть дня пытавшегося сотворить нечто съедобное, и его настроение стремительно неслось под гору.

Еще через несколько часов недовольный как черт Малфой брезгливо жевал овсянку (которая почему-то хрустела на зубах и вообще отдавала морским песком) и торопливо листал книгу в поисках рецепта попроще. Между тем постепенно осознавая, что проще овсянки уж вряд ли что-то может быть.

Драко в отчаянии отодвинул тарелку — пресная овсянка все равно в горло не лезла — и обхватил голову руками. Что же, черт побери, он делает не так?! Почему это прекрасно выходит у каких-то домохозяек, не таких умных, не таких любознательных, не таких... как Драко? Что есть в них, чем не обладает он? Какая способность, чутье? Или, может, эта кулинарная магия подчиняется только женщинам? Но ведь всего-то и нужно, что произнести заклинание, обработать продукты, положить их в котел — тьфу, в сковороду, — пожарить или потушить...

И тут до Драко дошло.

А ведь и правда. Котел.

И он стремглав бросился на улицу, едва не позабыв захватить кошель с остатками маггловских денег.

* * *

Забини прислонился к косяку кухни, недоуменно огляделся и с легкой оторопью обратился к другу:

— Драко, у тебя тут что, стихийное бедствие произошло?

Малфой аккуратно перевернул лопаткой шипящее мясо и только после этого обернулся.

— О, Блейз, я тебя и не заметил, — без всякого выражения ответил Драко и вновь склонился над плитой. Судя по сосредоточенному выражению его лица, покрасневшего от жара, всякие глупости вроде зашедшего в гости Блейза не стоили внимания занятого делом Малфоя. — Что ты тут делаешь?

— Тебя ищу, — Забини сложил руки на груди. — Представь себе, после того, как три дня назад ты вызвал меня по камину с таким видом, будто тут пожар случился, я волновался. Ужасно выглядишь, кстати, — заметил Блейз. — Чем ты занимался последние несколько дней?

— Готовил, — Малфой невозмутимо отключил плиту, переложил в тарелку несколько кусков мяса и овощной гарнир и поставил на стол перед Забини. — А еще периодически спал и ел. Угощайся.

— А это ты ел? — Блейз настороженно принюхался. — Пахнет розмарином.

— С ним вкуснее, — настойчиво произнес Драко. — Пробовал, пока готовил — сейчас душ приму и к тебе присоединюсь, — добавил он, оглядев себя с заметным неудовлетворением.

Когда через десять минут посвежевший Малфой вошел в кухню, тарелка перед Блейзом уже была пуста.

— Признавайся: ты ведь побоялся даже попробовать и убрал еду с помощью Evanesco? — насмешливо спросил Драко, присаживаясь за обеденный стол.

— Я поражен, — протянул Забини, недоверчиво уставившись на Малфоя. — Вышло здорово, разве что специй многовато...

— Так вкуснее, — упрямо возразил Драко.

— ...И если бы я своими глазами не видел, что готовишь именно ты, то не поверил бы, — закончил Блейз. — Кроме того, это всё, чем ты занимался? Знаешь, даже для тебя такое упорство — это слишком. Итак, в чем секрет?

— Нет никакого секрета, — Малфой устало покачал головой. — Просто грамотный подход к делу.

— Тот факт, что женщины никого не пускают на кухню во время готовки, заставляет меня думать, что секрет есть, — Блейз с хитринкой улыбнулся. — А ты несколько дней подряд занимался исключительно женским делом. Поразительно, правда? Что же тебя на это сподвигло?

— Женским?! — Драко аж вскочил от возмущения. — Ха! У этих домохозяек никакого понимания сути и глубины процесса, их выручает только интуиция и «знания, передающиеся по наследству»! Накрутили мути вокруг простых вещей и гордятся своей исключительностью!

Блейз в ответ иронично приподнял бровь, еле сдерживая смех: подобная горячность в поведении Малфоя очень забавляла. К тому же, кажется, тот совсем не заметил некоторую свою схожесть с упомянутыми домохозяйками — по крайней мере в том, что касалось «гордости исключительностью» и «знаний, передающихся по наследству».

— Просто я изначально неверно подошел к делу, — продолжал Драко. — Я воспринимал готовку как уроки Чар у Флитвика — взмахи палочкой, заклинания... А на самом деле это зельеварение, понимаешь? Обработать ингредиенты подходящим образом, в правильное время закинуть в котел — то есть сковороду или кастрюлю — удерживать необходимое время на нужной температуре... Уж в этом-то я мастер, спасибо Снейпу и моим исключительным способностям. А в волшебных кулинарных книгах почему-то ничего этого нет, — фыркнул Малфой, — так что мне пришлось купить маггловскую — и дело тут же сдвинулось с мертвой точки.

— Маггловскую? — присвистнул Блейз. — То есть ты все делал своими руками, без магии?

— Так ведь и в зельеварении использование заклинаний запрещено — для предотвращения конфликта магий в котле, — с умным видом произнес Драко. — И разве маггловская еда от нашей чем-то отличается?

Забини рассмеялся. Конечно, готовка — не зельеварение, тут используются только немагические продукты и никаких конфликтов быть не должно. Но, раз уж Малфою проще все готовить руками... К тому же, как бы тот ни старался выглядеть невозмутимым, Блейзу было очевидно, что Драко искренне гордится своим успехом. Портить ему настроение замечаниями совершенно не хотелось.

— А сподвиг меня на это банальный голод, — недовольно закончил Драко, но тут же повеселел, приступая к еде.

* * *

— Ты ведь помнишь, какой сегодня день? — поинтересовался Забини, когда пообедавший Драко сыто развалился на стуле.

— Мм... Тридца... Черт побери! — Малфой разом напрягся. — Уже тридцатое августа?!

— Готовка — процесс, конечно, весьма увлекательный, но за временем следить стоит, — назидательно произнес Блейз. — И, вопрос на засыпку: ты помнишь, что собирался сделать до начала учебного года?

Гермиона. Поговорить с Гермионой.

На самом деле, когда Драко утверждал, что последние три дня только готовил, он несколько лукавил; он еще и думал. Отчаянно размышлял, прокручивал в голове сложившуюся ситуацию так и эдак, искал способы выбраться из нее. Он был страшно, чертовски напуган: осознание того, что сделать всё как надо, будет крайне сложно, и что чёрт-знает-как-всё-повернётся-особенно-если-пустить-это-на-самотёк, мучило и повергало в ступор. Правда, как только мозг Малфоя отвлекался на что-нибудь еще — например, на наболевшую тему «как магглы режут лук без Пузыреголового заклинания», — ступор тут же отходил, а вопрос «что делать и как быть», напротив, возвращался.

Драко внезапно понял, что, даже учитывая его исключительные способности, он вряд ли сможет успешно учиться, работать, готовить и завоевывать девичье — то есть Гермионино — сердце (на первое время, пока всё не уладится, он расставил приоритеты именно в таком порядке). Малфой просто не представлял, где взять на это время.

Драко к тому же осознал, что слова «выходи за меня замуж» вовсе не влекут за собой прыгающую от радости девицу, громкую свадьбу и счастливый конец (до этого Малфой втайне от самого себя тешился надеждой, что, может быть, все так и выйдет; и зря он представляет плачущую Грейнджер, жестокие слова «не хочу тебя больше видеть» и смерть от невыполнения магической клятвы. Несколько раз он даже просыпался ночью от подобного кошмара). Драко сам не заметил, когда перестал надеяться на простой исход. Он вовсе не был пессимистичен: Малфой решил реалистично взглянуть на вещи. И то, что они ему не понравились, не значило, что он должен вернуться к иллюзиям и забить на предстоящие сложности.

Еще Драко понял, что ему будет больно, очень больно остаться одному. Да, у него есть Блейз, но тот и сам будет занят учебой, в то время как на Малфоя вдобавок к ней свалится еще и поиск работы... или сама работа, чем черт не шутит. Но если Драко потеряет Грейнджер...

Он сам не ожидал того, насколько его ранит эта мысль.

Малфой не хотел терять Гермиону — и слизеринец смутно догадывался, что дело тут не только в клятве.

Самым очевидным решением было тянуть время и наслаждаться ее обществом, пока возможно; вот только что-то в глубине Драко, какая-то невидимая часть из разряда тех, что мучают и пытают изнутри, но до которых не дотянуться и не увидеть снаружи, твердила: «Скажи Гермионе! Не тяни, будет только хуже!». Этой части себя Малфой не мог не верить, как бы ему ни хотелось обратного. Он откуда-то знал, что медлить больше нельзя, и в причинах своей уверенности не желал разбираться. «Не жди, ты не должен ждать, ты сломаешься, действуй».

Твердил ли это глас рассудка, или нечто, связанное с душой, или какая-то частичка его магии? Драко не понимал и не мог осмыслить до тех пор, пока не заткнет этот давящий, убеждающий голос — то есть пока не поговорит с Гермионой Грейнджер.

Вот что было необходимо. И именно это Малфой собирался сделать до начала учебного года.

Нельзя сказать, что его радовали подобные вынужденные обстоятельства.

Поэтому Драко довольно хмуро взглянул на Забини, кратко осведомившись:

— Зелье?

— Принес, — Блейз достал склянку из кармана. — Пара капель на стакан воды, достаточно пяти глотков, действует десять минут.

— Знаю, — Малфой взял пузырёк с таким обреченным видом, как будто само зелье существовало исключительно назло Драко.

— Не хмурься: ты сам этого хотел, — пожал плечами Блейз. — Так что, мне пора?

— Уже? — удивился Драко. — К тому же, с чего это ты у меня спрашиваешь?

Взгляд Забини был пропитан язвительностью и отчетливо выражал недовольство непонятливостью Малфоя:

— Если ты пригласишь Грейнджер в гости — а ты сделаешь это прямо сейчас — то я буду явно лишним.

— В гости? Сейчас?! — с нажимом произнес Драко. — Ты мою комнату видел? Как я девушку в такой бардак позову?

— А вот и повод, — удовлетворенно кивнул Блейз. — Кроме того, у тебя было три дня на то, чтобы разложить вещи — чем ты занимался?

— Я ведь уже сказал: готовил, — нахмурился Драко. — Повод, может, и хороший, но что она про меня подумает? Что я маменькин сынок, который по дому не может ничего сделать?

— Как только она попробует твою еду, то сразу поймет, что ошибалась, — Блейз пожал плечами. — Тем более, ты на ней жениться собираешься — пусть привыкает к уборке.

— Ха-ха, — мрачно выдавил Малфой. — Давай уж тогда ты ей это и объяснишь.

— Ну нет, — Забини отступил на шаг в наигранном испуге. — И вообще, мне уже пора: розы не посажены, кофе не намолот, и я не успел познать самое себя... Не буду вам мешать.

— Погоди! — Драко схватил его за рукав. — Инициатива наказуема. Поможешь нам вещи разложить.

— Не было никакой инициативы! — воспротивился Блейз, но, подумав, вздохнул: — Иди уже. А то знаю я тебя: стоит мне уйти, ты тут еще на пару дней засядешь, а про Грейнджер и вовсе забудешь.

Драко широко улыбнулся и, стараясь не думать о предстоящем объяснении с Гермионой, пригладил волосы и шагнул в камин.

*Фраза принадлежит римскому полководцу Катону Старшему.

«Я хочу, чтобы откровенность всегда

была прямодушна и вместе с тем осмотрительна,

чтобы она не поддавалась ни малодушию, ни своекорыстию.

Мне хорошо известно, как трудно установить точные границы,

в которых нам дозволено принимать откровенность наших друзей

и в свою очередь быть откровенными с ними».

Франсуа де Ларошфуко.

Новый день для Гермионы начался странно.

Во-первых, в последнее время ей никак не удавалось сосредоточиться на книге — а такие случаи бывали крайне редко. И только сегодня Грейнджер заметила, что периодически касается губ — после встречи с Драко неделю назад на них осталось что-то вроде невидимой метки. При воспоминаниях об этом щеки и губы начинали гореть, и Гермионе хотелось спрятаться куда-нибудь от самой себя — просто чтобы не смущаться. Стесняться было бессмысленно — все уже произошло, и Грейнджер была рада тому, что это произошло, и ей было приятно вспоминать о поцелуе… но одновременно она краснела и чувствовала смущение, от которого не могла избавиться.

Во-вторых, Малфой, который не объявлялся уже почти неделю, и по которому Гермиона (к своему удивлению) успела изрядно заскучать, неожиданно заявился к ней домой и пригласил в гости… на уборку.

В-третьих, выяснилось, что дом Драко — уже не Малфой-Мэнор (где Грейнджер как-то раз успела побывать и несколько побаивалась второго посещения столь грандиозного места, сравнимого по древности с самим Хогвартсом), а общежитие Академии. О причинах переезда Гермиона намеревалась спросить у Малфоя, но не успела, потому что…

Потому что, в-четвертых, в новом доме Драко их дожидался Блейз. Не сказать, что Грейнджер рассчитывала на «свидание» (еще неделю назад девушке вообще не пришло бы в голову называть этим словом встречи с Малфоем), но в присутствии друзей Драко Гермиона несколько смущалась. Тепло общаться с самим Малфоем было несложно. А вот как к ней относится Блейз и что он вообще думает (или знает) про её отношения с Драко — по этому спокойному, вежливому слизеринцу просто невозможно было что-то понять.

И добро бы Малфой объяснил свои действия, или рассказал про переезд, или просто шепнул: «Поговорим позже»... Однако Драко вел себя так, словно сегодня самый обычный день: самая обычная уборка в самом обычном новом жилье после совершенно обыкновенного поцелуя.

Неверно было бы заявить, что Грейнджер не любила странности — нет-нет, они привносили приятное разнообразие в её монотонную, а порой даже скучную, повседневность (конечно, если только всё не выходило из-под контроля) — но именно сегодня эти странности достигли пика. День отчетливо пах надвигающимся, распространяющимся безумием. И если бы Гермиона спросила себя: «Кто во всём этом виноват?» — то ей не пришлось бы задуматься даже на секунду. Разве что она уже привычно коснулась бы своих губ, вновь покраснев.

В странностях был виноват Драко Малфой.

Гермионе пришло в голову, что если бы Драко вдруг узнал, сколько сумбура вносит в её жизнь, то наверняка сильно бы удивился. Подумаешь — поцелуй! Подумаешь — переехал! Подумаешь — пригласил девушку на свидание… то есть на уборку — «эй, Блейз, не шатайся без дела, я не буду всё делать один, перетащи коробку!» Подумаешь — всего месяц назад мы отвернулись бы, встретившись глазами, а теперь ты бережно отряхиваешь от пыли мой рукав… и чему тут удивляться только? Так всё просто в твоей жизни, да, Драко?

Каким образом Гермиона согласилась помогать с уборкой, она даже не заметила. Впрочем, были ли причины отказываться? Конечно, ей нужно поговорить с Драко… Очень-очень нужно поговорить… И пусть даже не про поцелуй — сколько уже можно про него думать! — а хотя бы про переезд, про то, чем он занимался всю неделю, про их общение, отношения… Стоп, Гермиона, притормози своих мыслительных коней. Отношения? Это она хорошо придумала, конечно. Нет у них никаких отношений, ясно? Разве ж бывает так, что отношения — и человек на неделю пропадает, да еще и после поцелуя? И вовсе она не скучала по Малфою всю неделю — то есть скучала, конечно, по друзьям часто скучаешь… По тому же Гарри она тоже порой скучает. И то, что рядом с Драко её волнительная дрожь пробирает — тоже вполне естественно. Какую угодно девушку поцелуй — она еще и не так трястись будет.

Так что вовсе Гермиона не волнуется. И не о чем таком важном ей с Драко говорить. А потому подождет разговор, подождет… Вот хотя бы того момента, когда уборка закончится, Блейз уйдет — тогда и можно будет под каким-нибудь предлогом задержаться и всё-всё выяснить. Хотя бы затем, чтобы не волноваться больше в его присутствии и не стесняться ему в глаза смотреть — вдруг Малфой все её мысли по взгляду прочитает?

В конце концов, не на одну только уборку Драко её позвал, верно? Они с Забини и вдвоём за здорово живёшь справились бы. К тому же, Малфой сам говорил, что ему нравится с Гермионой общаться… Так что ничего страшного не случится, если она с ним по душам поговорит.

Потом.

Правда ведь?

За такими мыслями Грейнджер и не заметила, как уборка подошла к концу. А после, когда в поле зрения неожиданно не оказалось никаких коробок или неразложенных вещей, и Драко с Забини уже вовсю размахивали палочками, накладывая Очищающие на все поверхности, что имели неосторожность подвернуться им под руку, Гермиона осознала, что уборка кончилась. И вот сейчас, сейчас, сейчас… Придумать повод, завести разговор…

— Ты обедала? — невозмутимо поинтересовался у неё Драко. — Я сегодня мясо с овощами готовил, осталось еще. Самое время подкрепиться после физического труда. Ну и в качестве награды за помощь с уборкой тоже сойдет, — улыбнулся он.

— Скорее уж, как награда за мужество перед угрозой твоего кулинарного таланта, — подмигнул Забини. — Есть твою стряпню — это ж какая смелость требуется… Не бойся, Грейнджер, это я всё шучу — по Драко, конечно, не скажешь, но он отлично готовит.

— Ну, спасибо, — недовольно пробормотал Малфой.

— Я и не боюсь, — пожала плечами Гермиона и неуверенно улыбнулась: — Пообедаю с радостью.

Конечно, она останется. Вот он, повод, и нашёлся… К тому же, когда ещё её угораздит попробовать то, что приготовил Драко?

* * *

Конечно же, хитрый Забини тоже остался на внеплановый обед. Гермиона ещё подумывала поначалу — наедине с Драко он их оставлять, что ли, не хочет? — но потом, увидев, как Блейз за обе щеки уплетает еду, поняла, что не в этом дело. Просто Малфой действительно прекрасно готовит.

И так как Драко поглядывал на нее с недвусмысленными надеждой и ожиданием в глазах, то мысленный комплимент пришлось повторить вслух — пусть это и доставило ей немало смущения:

— Восхитительно. Разве что специй многовато, но так даже…

— Так вкуснее! — упрямо и, кажется, с некоторым отчаянием в голосе возразил Малфой, на что Забини бесцеремонно рассмеялся, поперхнулся, после чего еще некоторое время откашливался и отсмеивался, игнорируя недовольные взгляды Драко. Видимо, фраза про специи звучала сегодня далеко не в первый раз.

— Я и не спорю, — уточнила Гермиона, с трудом подавив неуместный смешок. — Другое дело, что мясо ты использовал не слишком дешевое, а такое количество специй все же сбивает вкус.

— Серьезно? — удивился Драко. — Я ж специально недорогое подбирал… а, неважно.

«Недорогое? Решил опробовать себя в роли простого обывателя? Банально боялся испортить мясо? Или у тебя какие-то проблемы? Не зря же в общежитие перебрался, в конце концов… Мерлин, как же разобраться в твоей голове, Драко!»

— Это вырезка, а она всегда дорогая, — пояснила Гермиона, стряхивая отголоски раздумий и прерывая затянувшуюся паузу. — И вместе с тем, на мой взгляд — самая вкусная. Потому можно и не усердствовать со специями, вкус сам по себе хорош.

— Ты еще и в готовке разбираешься? Не ожидал, — протянул Забини.

— Не особо-то и разбираюсь, — улыбнулась Грейнджер, решив не обижаться на в чём-то справедливое «не ожидал». — Мама пыталась учить, но, в отличие от Драко, с практикой у меня не очень — только теорию и запомнила… Как обычно, впрочем.

Последняя фраза прозвучала грустно, и Гермиона спешно начала искать тему повеселее — чтобы сгладить неприятное впечатление от своих слов. В чём-то она завидовала Малфою — его интуиции, его умению применять и комбинировать полученные знания. Пусть её оценки в Хогвартсе и были лучше, пусть Гермиона и оставалась первой в Трансфигурации — ей приходилось прилагать для этого куда больше усилий, часами закапываясь в библиотеке, тогда как Малфой, казалось, достигал тех же успехов с этакой небрежной ленцой.

Уж очень не хотелось, чтобы Драко об этом догадался — далеко не всегда приятно, когда тебе завидуют. И сейчас Гермионе казалось, как будто он насквозь её видит своими серыми глазами, и она дико корила себя за нечаянно оброненную фразу — ох, не дай Мерлин, Драко со своей интуицией всё поймет… И какую бы тему найти, чтобы и вплелась естественно, и веселой была? И как тому же Забини без проблем удается всё в шутку переводить?

— Знаешь, Гермиона, я бы половину этой самой «практики» отдал, чтобы хоть часть твоих знаний иметь, — неожиданно вставил Малфой. — Взять хотя бы ваше маггловское кино — я под конец фильма думал, что у меня мозг взорвется от обилия знаний. А ты ведь в этом всем разобраться сумела, и мне вдобавок объяснить, пусть и жила с магглами всего одиннадцать лет.

Рвущаяся наружу благодарность отозвалась резью в глазах. Гермиона украдкой вытерла нечаянную слезинку и улыбнулась. Драко, конечно, не совсем прав — ну что особенного в тех знаниях? — но факт того, что он постарался её утешить, согрел душу.

— «Маггловские» знания вовсе не сложно раздобыть, — Грейнджер пожала плечами. — Все есть в книгах, прочитать может любой — никакого сравнения с тайными библиотеками древних магических семейств. Взять ту же юриспруденцию — ты представить себе не можешь, сколько по всему миру о ней написано! Библиотека Хогвартса рядом не стояла.

— Быть такого не может, — недоверчиво протянул Драко. — О чем магглы могли столько написать? У нас, например, половину курса занимает право гоблинов — а в маггловском мире неизвестны другие расы, помимо человеческих. Или в немагической Британии ежедневно издается сотня-другая законов?

— Нет, что ты, — рассмеялась Грейнджер. — Это в вашем волшебном мире законы в разных государствах очень схожи, а у магглов…

— В «вашем волшебном мире»? — уточнил Забини.

— Не привыкла я его еще «своим» называть, — смутилась Гермиона. — Все же больше половины жизни в «обычном» мире прожила. Так вот, если рассматривать Европу, Америку и часть Азии, то в магическом мире право различается лишь в мелочах. У магглов же даже в пределах Европы могут различаться государственный строй, правовые системы, их структурные элементы, о которых маги даже не слышали, способы их реализации… Право той же Британии существенно отличается от права любой европейской страны. Представьте только, сколько книг требуется, чтобы все это описать!

— Как по писаному говоришь, — поразился Забини. — Ты о различии магического и маггловского права в какой-то книжке читала?

Гермиона покачала головой.

— Ну вот, а переживала, что с практикой не складывается. Сумела же эти выводы сделать — а до них даже Драко не додумался, — Блейз ободряюще улыбнулся.

— Ну, это было не сложно — я ведь читала про маггловское право этим летом, — смутилась Грейнджер. Похвала оказалась безумно приятной, хоть и было несколько стыдно, что Гермиона практически сама на нее напросилась. И чего она так боялась Забини?..

— Гермиона, ты должна принести мне эти маггловские книжки! — Глаза Малфоя горели, будто он только что услышал о записанном секрете бессмертия.

— Кого-то заинтересовали маггловские книжки? Ух, ты так похож на Драко, — в притворном удивлении возгласил Блейз. — А ну, признавайся, в каком сундуке ты его держишь и сколько волос успел повыдирать из его обожаемой прически?

Малфой скептически взглянул на Забини:

— Ты правда считаешь это удачной шуткой?

— О да, — протянул Блейз и шутливо поклонился.

Гермиона представила события четвертого курса, мысленно заменив Грюма на растрепанного и несчастного Драко, не выдержала и рассмеялась. Малфой изобразил вселенскую обиду, но через несколько секунд махнул на это рукой, и в кухне раздался уже дружный хохот.

* * *

Когда Блейз во второй раз попросил добавку, Драко осознал, что гнать его пора, пока лучший друг не растолстел до такого предела, что с места не сможет сдвинуться. С учетом того, что Малфою действительно необходимо было поговорить с Гермионой — он не был уверен, что решится на это когда-либо еще — Забини был совсем не к месту. К тому же — на минуточку — именно Блейз подбил Драко на откровенный разговор!

Так что Забини был выдворен за пределы общежития без малейших угрызений совести.

Обернувшись к отчего-то замявшейся Гермионе, Драко нашарил в кармане пузырек с зельем и задумался. С чего начать? Снова экспромт, как в прошлый раз? За прошедшие три дня он не особенно задумывался о том, что начинать разговор вообще придется — мысли его в основном были сосредоточены на том, как отреагирует Грейнджер на его слова. А вот какими должны быть эти самые слова…

Драко отвесил себе мысленную оплеуху и поклялся впредь обдумывать планы подробнее. Ну вот хотя бы с начала, а не с конца.

Молчание затянулось, и Малфой, отметив нервное состояние Грейнджер, осознал, что ему стоит сказать хоть что-нибудь, иначе с девушки вполне станется и уйти… И тогда сиди, Драко, до скончания времён, обдумывай гениальные планы со всеми деталями и подробностями — толку от них не будет, если он просто не сумеет заговорить.

— Как насчет поиграть в «правду или вызов»? — ляпнул Драко.

Гермиона удивленно воззрилась на него.

Гениально, Малфой. Изумительная прелюдия к объяснению, ничего не скажешь.

Стремясь исправить положение, Драко лихорадочно продолжил:

— Помнишь, при нашей первой встрече в кафе ты мне рассказывала про эту игру?.. Я ведь так и не пробовал в нее сыграть, а здесь скоро будет много студентов, и мне бы хотелось с ними подружиться или хотя бы общаться, а шахматы для компании не очень подходят… — Малфой умолк в надежде, что Грейнджер поняла хоть что-то из его наспех придуманного сбивчивого пояснения и что он не выглядел сейчас полным идиотом.

— Можно, вот только… Игра эта всё-таки для компании, — выдавила из себя девушка, и по ее лицу и интонации Драко понял, что та изо всех сил старается не рассмеяться. — Двух человек для нее маловато.

— Тогда… как насчет вина? В честь моего переезда и начала учебного года? — нашелся Малфой.

Гермиона прикусила губу и кивнула с заметным смущением.

«Интересно, догадалась она, что игра была предлогом, или просто сочла меня тупицей, который двух слов сказать не может? — размышлял Малфой, доставая бутылку из кухонного шкафа и косясь на Грейнджер. — Даже взглянуть на неё прямо боюсь — вдруг по глазам всё прочитает…»

— Драко… Ты ведь тоже хотел со мной что-то обсудить? Не просто так ведь про «правду и вызов» вспомнил? — спросила Гермиона с какой-то отчаянной решительностью.

Ну точно, догадалась. Или она вообще Мастер легилименции, на протяжении годов скрывающий свои навыки. Драко уже не знал, чего ждать от Грейнджер, поэтому готовился ко всему.

— Да, хотел, — признался Малфой. — Вот только понятия не имею, с чего начать… Подожди-ка… «тоже»?

Гермиона коснулась губы — неудивительно, искусала всю — и смело кивнула.

— Тогда предлагаю такой план, — Драко разлил вино по бокалам, — выпьем за откровенность… и смелость, — добавил он с каплей самоиронии, — после чего по очереди рассказываем и обсуждаем.

— Кто рассказывает первым? — поинтересовалась Грейнджер, салютуя бокалом.

— Уступаю эту честь даме, — Малфой галантно поклонился. Гермиона скорчила возмущенную мордочку, явно разгадав маневр отступления, но спорить не стала, проворчав только:

— Ну конечно, почему бы не спихнуть это на присутствующую здесь гриффиндорку… Ладно, хитрый слизеринский змей, ты сам предложил выпить за воистину гриффиндорское качество. За смелость!

— За смелость! — улыбнулся Драко под звон бокалов, отрезающий путь назад.

* * *

Гермиона вздохнула, явно собираясь с силами:

— Я хотела обсудить… то, что произошло неделю назад, — она снова коснулась губы, но быстро одернула руку. — Драко… почему ты меня поцеловал? — выпалила Гермиона, стремительно покраснев.

Малфой помедлил с ответом, невольно залюбовавшись:

— Я… поцеловал… — тут он почувствовал, как горят его щеки, и тут же закрылся руками. — Мерлин, — пробормотал Драко в ладони, — я чувствую себя двенадцатилетним.

Гермиона выдала смущённый смешок:

— Можешь мне не верить, но аналогично. Стесняюсь как школьница, — добавила она с какой-то досадой на себя.

Драко вдохнул и выдохнул, успокаиваясь. Так дело не пойдет. Этот вопрос — мелочь по сравнению с тем, что его ждёт. Он убрал руки от лица и твердо посмотрел в глаза Гермионы:

— Я поцеловал тебя, потому что ты мне нравишься, — он отвёл взгляд, но тут же поймал себя на этом и усилием воли заставил себя смотреть прямо на Грейнджер. — Мне нужно извиниться? Не стоило этого делать?

Гермиона прикусила губу.

— Стоило, — выдохнула она после долгой паузы и добавила, уже твёрдо и уверенно: — Стоило. Если честно, я всю неделю места себе не находила — думала, вдруг ты решил, что это было излишне, или решил больше не видеться, или…

— Неделю?! — воскликнул Драко, резким жестом разворошив причёску. — Черт… извини. На меня куча всего свалилось, — он обвел комнату рукой, намекая на переезд, — я просто счет времени потерял. Прости, — виновато протянул он, — с тобой это было никак не связано… ну, то есть… — Малфой замялся. Откровенно говоря, тот же переезд с Грейнджер ещё как был связан. Но честно признаваться, что он даже не задумался о том, что в течение этой недели чувствовала девушка, было стыдно. Как и пересказывать разговор с отцом, приведший к переезду.

— Я уже догадалась, что ты был занят, — успокоила его Гермиона. — Тут не за что извиняться. Да и я сама от себя не ожидала, что меня это так взволнует… — тут замялась уже Грейнджер.

— Ничего страшного, — облегченно улыбнулся Драко.

Тот факт, что она волновалась — уже обнадеживает. А если вспомнить о её уверенном «стоило», от которого сердце пускалось в какой-то дикий танец, а ну губах ощущался вкус победы, смешанный с воспоминанием о поцелуе…

Тем не менее, это еще не гарантия того, что Гермиона поймет — а тем более, будет довольна — его рассказом.

— Я хочу спросить, — кажется, в этот раз даже Грейнджер, известной точностью формулировок, было тяжело подобрать слова, — чего ты ожидаешь от… этого? — она неопределенно взмахнула рукой и поспешила добавить: — Я имею в виду, что не хочу гнать коней… И вообще, возможно, это нагло с моей стороны, просто я люблю, когда всё четко и понятно… В общем, мне нужно знать, — выпалила она, — чего ты ждёшь от… и вообще, ждёшь ли ты каких-то… между нами… отношений? — Гермиона говорила всё тише и тише, так что слово «отношения» Драко едва разобрал.

Знала бы она, каких именно отношений он в конечном счёте ждёт…

Нужно, просто необходимо рассказать. Сейчас. Ты сможешь, Драко.

Правда, это будет тяжело.

— Это будет тяжело, — вслух повторил он и поправился при недоуменном взгляде Гермионы: — Нет, я не про отношения… Хотя, кто знает… В общем, — он покопался в кармане, — вот.

— Что это? — спросила Грейнджер, непонимающе оглядывая поставленный на середину стола пузырёк.

— Веритасерум, — выдохнул Малфой. — Прежде чем ответить на твой вопрос — моя очередь рассказывать и обсуждать.

Он только заметил, что глаза Гермионы налились холодным огнём.

— Значит, ты считаешь, что мне для откровенности нужен Веритасерум? — её зловещие интонации на миг наполнили Драко профессора Снейпа. Такую Грейнджер он и в школе видел всего пару раз — и ни разу за это лето. — Без него, ты думаешь, я не смогу честно ответить на твой вопрос? И вино, конечно, не просто так приготовил? Успел уже подлить?

Осознав, как Гермиона восприняла ситуацию, Малфой чуть не взвыл:

— Да нет же! — воскликнул он. — Это для меня! И как бы я зелье подлил — пузырёк полон, да и разливал я при тебе!

— Ох… чёрт, — Грейнджер успокоилась и теперь смотрела на Драко с виной: — Извини, я просто не ожидала… Привыкла, что его используют при допросах, — она пристыженно опустила голову. — А… зачем зелье тебе? Думаешь, я не смогу поверить на слово, что бы ты ни рассказал?

— Ну, как мы только что выяснили, вопрос доверия между нами всё же стоит, — недовольно протянул Драко.

Если подумать, это было действительно обидно. С их первой встречи этим летом они болтали, делились, яростно спорили, но не подвергали сомнению искренность слов и действий друг друга — Драко сам не заметил, как успел к этому привыкнуть. Снова столкнуться с таким негативным отношением, как будто они все еще в Хогвартсе, было… неприятно.

И больно.

Малфой зажмурился.

«Так, отставь это в сторону, — приказал он себе. — Ты знал, что с доверием будут проблемы — иначе не приготовил бы зелье. Ничего неожиданного не произошло. Вы не боевые друзья — на всё нужно время».

Хоть и не до конца, но полегчало. К тому же, Грейнджер явно раскаивалась — сумела отбросить подозрительность, пусть и только после его объяснения.

— Помнишь, ты интересовалась, почему я подошел к тебе в кафе, якобы из-за книги? — почти спокойно спросил он у всё еще понурившейся Гермионы. — Давай поступим так. Зелье действует только десять минут, да и тебе нужно знать, какие вопросы задавать — поэтому сначала я всё расскажу, а потом, если захочешь, выпью Веритасерум — и ты сможешь подтвердить и уточнить что угодно.

— Очень сомневаюсь, что буду настаивать на приёме зелья, — попыталась улыбнуться Грейнджер. — Можешь начинать, я готова.

За себя Драко не был так уверен, но набрал в грудь побольше воздуха — словно готовился нырять в омут — и рассказал, специально не глядя на Гермиону, чтобы не сбиться.

Рассказал всё.

И про дурацкую клятву, и про Блейза, и про то, как они с Поттером напились до беспамятства, а Блейз рассказал тому о клятве, и про родителей, и про отцовский договор с семьей Гринграсс, и про то, как Драко выгнали из дома, и про то, как он сомневался, стоит или нет рассказывать Гермионе…

Почти охрипнув под конец, он умолк и отпил вина.

Вот теперь всё.

* * *

Залив в себя весь бокал — для смелости — Драко рискнул взглянуть на Грейнджер, тем более что тишина тянулась уже слишком долго.

Ранее ему казалось, что труднее всего будет рассказать. Теперь он понимал: самое сложное — это ждать реакции, пребывая в неизвестности.

Гермиона наконец-то подняла голову; в её взгляде мельтешила буря непонятных эмоций, что не давало никакой подсказки парню.

— О Господи, Драко, о чем ты вообще думал… — прошептала Грейнджер, и в ее голосе сквозило отчаяние, и Малфой крепко зажмурился и кое-как удержался от того, чтобы закрыться руками — да, он знал, что был полным идиотом, когда дал ту необдуманную клятву, и он не хотел слышать всё это от Гермионы, но не мог и не имел права её остановить…

— …когда решил мне это рассказать! — Драко удивленно приоткрыл один глаз. Такого поворота он не ожидал. Гермиона всплеснула руками и продолжила, волнуясь и запинаясь, быстро говорить: — Что, по-твоему, я должна сделать — радостно броситься в твои объятия? Ты завел со мной тот первый разговор в кафе ради клятвы, ты… ты общался со мной так и… и налаживал отношения, и… и поцеловал только из-за клятвы, и не пытайся меня в этом разубедить, потому что я очень хочу, чтобы ты это сделал, и раз я знаю, что хочу тебе поверить, то просто не должна тебе верить, чтобы ты не убедил меня в полной ерунде! — в конце тирады голос Гермионы сорвался на крик, и Драко вовсе не был уверен, что правильно понял ход её мыслей.

— Так… секунду, — Малфой потёр виски. — Я не до конца осознал твою реакцию… Но если дело в доверии моим словам, — Драко двумя пальцами поднял пузырёк и поболтал им в воздухе, — то решение есть. Хочешь, я выпью?

Грейнджер закусила губу едва ли не до крови, но отвергать предложение не спешила.

— Да, — глухо произнесла она, не глядя на Драко. — Да, хочу.

Малфой попытался поймать её взгляд, в котором заметил что-то, похожее на злость, и пытался понять, на кого эта злость была направлена: на Драко или же… на саму Гермиону? И эта пауза перед её ответом — внутренние колебания или попытка примириться с тем, что она забрала свои слова насчет необходимости зелья назад?

— Хорошо, — спокойно произнес он и поднялся за новым бокалом.

Три капли на стакан воды. Сесть на устойчивый стул с прямой спинкой, по случайности оказавшийся прямо напротив Гермионы — в голову пришла не слишком неуместная аналогия с допросом, — чтобы не свалиться под расслабляющим эффектом зелья; дождаться, пока зелье растворится; выпить.

И ощутить абсолютное умиротворение — его попытки изобразить спокойствие и рядом не стояли.

Драко даже не понимал, из-за чего он так сегодня волновался.

— То, что ты рассказал насчет клятвы и последующих событий — правда?

Малфой мимоходом отметил непривычно напряженное лицо Гермионы:

— Да.

— Гарри тоже знал?

Мелькнул отблеск удивления — причем тут Поттер? — но зелье не позволило уточнить, вернув состояние безразличия:

— Да, судя по словам Блейза.

— Клятву можно отменить?

— Если способы существуют, я о них не знаю, — кажется, привычку давать полный ответ не вытравить даже Веритасерумом.

— Ты искал способы отмены?

— Нет.

— Почему?

Драко не был уверен, как он должен ответить на этот вопрос.

— Я… не знаю. Сначала я поверил словам Блейза, что это невозможно, а потом не задумывался.

Гермиона пробурчала что-то под нос — кажется, про недоделанных змей и безрассудных гриффиндорцев. Это не было вопросом, поэтому Малфой не особенно вслушивался.

— То, что ты сказал насчет поцелуя, — неуверенно продолжила Грейнджер, — это… правда? Почему ты поцеловал меня?

— Да. Потому что ты мне нравишься, — последовательно ответил Драко.

Гермиона выдохнула и спрятала лицо в ладонях:

— Спасибо. И… Извини за это всё, я больше не буду спрашивать. Я знаю, что чертовски эгоистично поступила, когда согласилась на Веритасерум, но иначе я бы спать спокойно не могла! А насчет клятвы… Мне кажется, сначала стоит разобраться, почему она оказалась магической и есть ли способ отмены. Пойми, я не хочу, чтобы ты пострадал из-за невыполнения — хотя ты уже страдаешь, вряд ли ты так рад быть изгнанным из дома — но и замуж тоже не хочу! По крайней мере, в ближайшее время. Я всегда хотела выйти замуж по любви, а это всё как-то слишком… Вот ты можешь сказать, что любишь меня? — она грустно взглянула на Драко и вдруг осознала, что последняя фраза была вопросом.

— Я… Я не знаю, — ответил Малфой. Какие-то эмоции зашевелились даже под действием зелья, и он поторопился выразить их: — Я имею в виду… Я вообще не знаю, что это значит — любить кого-то.

Гермиона очень странно смотрела на него — как будто хотела, но не могла что-то сказать. Видимо, она прочитала незаданный вопрос в его глазах, так как ответила:

— Я тоже не знаю.

Грейнджер вздохнула — настолько тяжело, что даже безэмоциональному сейчас Драко захотелось предложить ей порцию зелья — просто чтобы она смогла ощутить покой.

— И что мы теперь будем делать? — в её голосе слышались усталость и бессилие.

На этот вопрос Драко не знал ответа.

Гермиона больше ничего не спрашивала. Пока не закончилось действие Веритасерума, они не произнесли ни слова.