Подслушанный разговор (джен)

Мир далёк от совершенства. Люди, отношения... Вчера у тебя ещё были друзья — сегодня они с лёгкостью от тебя отказываются, потому что так нужно. Так правильнее, как сказала бы Джинни. Вчера у тебя был и любимый, а теперь ты одна.

Война окончена. Мы проиграли... Я проиграла.

6 часов назад.

Коттедж «Ракушка». Гостевая спальня второго этажа.

— Гарри, — тихий, едва слышный шепот Джинни Уизли донёсся до меня из сада.

Пара притаилась позади дома прямо под моим окном. Я весело улыбнулась, предположив, что им, по всей видимости, не хватило уединения в доме, и тут же скрылась за занавескою, не желая мешать.

— Я не хочу говорить об этом, — грубо прерывает её Гарри.

— Но ты не можешь не понимать, — настойчиво заявляет она в ответ. — Так правильней.

— Как ты вообще можешь допускать подобные мысли?

Я ненароком стала прислушиваться к тревожному разговору.

— Всё летит в тартарары. Тот-кого-нельзя-называть выиграл. На магглорождённых объявлена охота, а ведь все те, кто им помогает... Гарри, — в словах Уизли звучит мольба, — мы и так считаемся предателями крови. Мерлин, у меня же семья, — я слышу её слёзы. — Фреда уже нет, но другие-то ещё живы! И я хочу, чтобы так оставалось и впредь.

Вдруг голос её стих, но уже спустя мгновенье она продолжила, и не было в её словах ни жалости, ни мольбы, ни сожаления:

— Ничего не поделаешь. Порой лучше пожертвовать одним ради многих, тебе ли не знать этого, Гарри. А она поймёт. Я знаю.

— Не тронь меня! — прикрикнул Поттер.

— Тшш...— шикнула Уизли. — Нас могут услышать.

— Кто? — вмиг ощетинился Поттер. — Молли? Артур? Рональд?

— Гермиона, — бесстрастно отвечает Джинни. — Поговори с ней. Пускай уходит. Отправляется в Австралию, к родителям...

— Ты же прекрасно знаешь, что одной ей никак. Она останется здесь. Мы ей нужны!

Послышались шаги. Разговор был окончен.

— Она не останется здесь. Не сейчас! Мы хотим жить нормальной жизнью, Гарри, — крикнула она ему вслед. — Мы все это заслужили!

И снова тишина.

Гайд Парк.

На улице ветрено. Я плотнее запахнула кофту и обняла себя руками. Меня бил озноб.

— Холодно? — спрашивает Гарри, присаживаясь рядом со мной на скамейку.

Я слабо киваю.

— Иди сюда, — он придвигает меня ближе к себе и обнимает за плечи. — Знаешь, надо бы подумать, что делать дальше. Здесь оставаться никак нельзя, — и после недолгой паузы с наигранной весёлостью добавил: — А может, и правда в Австралию?.. Говорят, там не так беспокойно.

Как же мне хотелось плакать в тот момент, но я лишь улыбнулась и со словами «Спасибо», теснее прижалась к нему.