Незнакомка с моей судьбой (гет)

Регулус никогда бы не появился здесь, если бы в этот раз присутствие не было обязательным. Что-то вроде вечеринки, только для избранных. Особенных. Таких, как, получается, он. Взгляд чёрных глаз метался из стороны в сторону по людям из толпы: Блэк боялся в тайне увидеть здесь брата. Презрительную ухмылку, голос, готовый высмеять всё, к чему только причастен младший из членов его семьи. Это лишь недоразумение. Сириус — недоразумение. Не только среди Блэков, но и в его жизни. Вечеринки, однако, существовали для развлечения, так что о проблемах можно было и не думать. Атмосфера его удовлетворяла сполна, затемнение ему было явно по вкусу, а неяркий свет выгодно оттенял лица. В масках. Они придавали некоторую загадочность, таинственность, даже пикантность. Одна только мысль, что тут едва ли найдется нечистокровный маг, возвращала самодовольную улыбку на лицо Регулуса. Он не видел смысла в том, чтобы наряжаться в эти белоснежную рубашку, черные мантию и брюки, факультетский галстук, но просто привык следовать правилам беспрекословно. К тому же, это небольшая цена за долгожданный покой.

— Ты Регулус Блэк?

— К вашим услугам, леди, — кивнул он и коснулся губами тыльной стороны ладони говорящей.

Белое платье с пышной юбкой и чёрным кружевом поверх, маска из того же материала, спадающие нежной волной по плечам темные волосы и манящие глаза, цвета которых было не разобрать. Такая, должно быть, из известного рода и учится на Слизерине или Когтевране, не иначе. Утончённая, хрупкая, аккуратная, вроде воспитанная. Она позволяла по внешнему виду прочитать по ней о её жизни, только всё было с секретом, с «или». Ему казалось, что она появилась только в тот момент: классы, школьные коридоры, Большой зал — её же никогда там не было. А может, эта ночь в масках сорвёт маски повседневности?

— Я не видел тебя раньше. Кто ты?

— Человек с твоей судьбой.

Взяв Регулуса за руку, незнакомка потянула его вперёд, и он не заметил, как они оказались посередине зала, а ритм музыки сменился тягучестью. Нет, он стоял у стены, привалившись к ней с бокалом шампанского в руке, но желание женщины в обществе аристократов было неоспоримо. Она покружилась у него под рукой, и от неё повеяло сладким ароматом — не приторных орхидей, которые так часто выбирали девушки его круга, не роз с привкусом горечи — фиалок. Ночных фиалок, почему-то подумалось ему. Приятный, чуть кружащий голову, но притягивающий запах, казалось, был слишком лёгким, чужим для этого мрака.

— Моей? А почему не моего брата?

— Потому что предавать свой род — это ниже моего достоинства.

— Судя по словам, ты ненавидишь Сириуса, — хмыкнул Регулус, неуверенно обнимая собеседницу за талию.

— Я не могу испытывать это к тому, кого не знаю лично. У меня нет брата, но я понимаю, что ты чувствуешь. Ведь я как ты.

Она положила руки ему на плечи почти невесомо, но он всё равно вздрогнул. Она посмотрела ему в глаза, в то время как её были по-прежнему неразличимы во тьме, но не увидела ничего, потому что он умело скрывал эмоции за плёнкой холодного безразличия. А может, не плёнкой, а толстой гранитной стеной, которую ему приходилось выстраивать много лет, защищаясь от нападок жизни. Она долго вглядывалась, лёгкие движения танца вовсе не мешали ей. Незнакомка кружилась изящно и элегантно, ткани платья дышали с ней.

— Почему ты делаешь так? — тихо проговорила она. — Прячешь эмоции, скрываешь их? Тоже мама заставляла в детстве?

— Тоже? Но ты ведёшь себя открыто и непринуждённо, не заметно, что на тебя когда-либо давили. Моя мать, леди Вальбурга, — наглядный пример для подражания.

— Ты можешь врать мне, но себе — бесполезно.

Регулус резко перехватил её запястье, занеся вторую руку, чтобы сорвать маску с наглой девчонки, но её губы совсем немного растянулись с спокойной улыбке, будто отговаривая, и тогда он высоко поднял её подбородок. Нет, она его не боялась. Она чувствовала его опаляющее её лицо дыхание, будто слышала клокочущий гнев в груди. Он глубоко вздохнул несколько раз, опустил плечи и отпустил её, порывисто погладив по щеке.

— Хочу узнать, какого цвета у тебя глаза, — усмехнулся Регулус, отлично понимая, что она не ответит на прямой вопрос, и, придерживая спутницу за талию, вывел её из зала.

В замке не горело ни фонарей, ни факелов, и тусклый свет был лишь от полной луны, чуть голубоватый и нежный. Он не знал, куда ведёт её, ему просто почему-то не хотелось отпускать её руки. Он потянула его сама за собой, прислонилась спиной к колонне, он поставил руки у её плеч. Глаза у неё синие, как вечернее небо после грозы.

— Этот вечер изменил тебя, Регулус Блэк. Ты не узнаешь себя завтра, когда вспомнишь.

Он наклонился к её незащищённой шее и, легко коснувшись губами, резко сменил тему, спросив, что бы она сказала, если бы узнала, что он принял метку Пожирателя Смерти. Она странно рассмеялась и сказала, что выбор не определяет его характер, хоть и в редких случаях. Но он был таким.

— Ты не открылась мне.

— Я человек, живущий одним днём. С лучами солнца всё изменится. Такие совершают опрометчивые поступки, не боясь последствий.

Незнакомка подалась вперёд и скрепила их губы жарким поцелуем, на который он, почему-то не задумываясь, ответил. Её пальцы путали его чёрные волосы, его руки сжимались на её тонкой талии, перетянутой атласным бантом. Руки поднялись выше, и он с удовольствием ощутил обнажённую спину, которую ранее закрывала волна её волос. Регулус припал губами к её ключицам, слушая тихие стоны.

— Зачем? — прорычал он после. — Ты же не знаешь меня.

— О нет, я знаю. Ты стал таким из-за того, что старший сын вашей семьи не оправдал надежд, и тебе пришлось смириться с участью хладнокровного аристократа. Но тебе не хочется. И знаешь, откуда мне это известно? Потому что ты это я.

— Нет, нет. Мы никогда раньше не общались, я тебе этого не рассказывал.

Она закатила глаза и возобновила их перебежки, часто стуча каблучками по ступеням, ведущим наверх. Теперь он был готов на всё. Поцелуй взбудоражил не только кровь, но и разум, жар овладел всем телом. Темнота была готова скрыть запретное, а тишина — заглушить то, что не должно быть услышано. Порывистый ветер ударил в лицо: они были на вершине Астрономической башни. Иссиня-чёрное небо горделиво икрилось тысячами звёзд.

— Красиво, да? Ты же в детстве прочёл много книг по астрономии. Скажи мне, что это за созвездие?

— Северная Корона, — удивлённо пробормотал он.

— И откуда ты это знаешь? Небо тебе этого не рассказывало.

В чёрных глазах зажёгся огонь. Да, девчонка была права, но он не был бы Блэком, если бы не отстаивал своё мнение. Но как ему было оспорить неоспоримое и одновременно такое нелепое суждение? Он схватил её за плечи и поцеловал, сам в этот раз взяв инициативу: грубо, потом ласково, жёстко, потом нежно, кусая податливые губы, потом зализывая ранки. Мантия с шелестом упала с плеч на пол. Его пальцы ловко справились с замысловатыми застёжками на её платье и следом с пуговицами собственной рубашки. Он изголодался по ласке, женскому телу, по теплу. Лунный свет заливал их обнажённые тела. Они отдавались друг другу полностью, без остатка, вкладывая в эту безумную ночь все силы, всё, что осталось в них человеческого. Кожу холодил мрамор и обжигала чужая плоть, безмолвие оглашалось голосами их обоих.

Регулус, не забывая на этот раз о воспитании, накрыл незнакомку своей кофтой, но она не спеша встала, немного манерно натянула безнадёжно помятое платье.

— Стой! Ты даже не сказала своего имени.

— Имя — лишь оболочка, которая завтра исчезнет, обнажая уродливую обыденность, — она улыбнулась уголками губ. — Моё имя тебе ничего не скажет.

— И всё же? Кто ты?

— Адриана Паркер.

Взметнув покров ночи, она исчезла чёрно-белым вихрем, оставив его размышлять о том, что неплохо порой пожить одним днём, одной ночью.

На следующий день Регулус узнал, что Адриана Паркер учится на Когтевране на пятом курсе — значит, на год младше его. Он желал увидеть её лицо без кружевной чёрной маски, проверить, как её поменяла вчерашняя вечеринка.

Она сидела в большой зале, где были огромные мраморные рамы без стекол, колонны и паркет приятного коричневого цвета и полное безлюдье. Она оказалась красивой хрупкой девушкой с теми же тёмными волосами, теперь собранными в хвост, и с задумчивым взглядом тех же синих глаз. Только такая не казалась той девушкой, которая вчера была готова на всё — сейчас она была человеком с той же жизнью, как у него: тихая, одинокая, но гордая.

— Ты правильно думал, что ночь в масках срывает маски повседневности, Регулус Блэк. Жизнь настоящая совсем другая.

— И мне нет места в жизни Адрианы Паркер, верно?

— Адриане Паркер нет места в твоей. Судьбы у нас одинаковые, но у каждого своя.

-

The End