Можно я тебя поцелую? (гет)

− Ты уверен, что не хочешь пойти?

Фред, сидевший на диване в общей гостиной Гриффиндора, пристально смотрел на своего близнеца Джорджа, который с интересом рассматривал свою обувь.

− Нет, Фред, не хочу. Да и к тому же, у меня партнерши нет.

Волнение тугим комом подкатывало к горлу, не давая нормально сглотнуть. Густая рыжая челка упала на покрасневшую, от того же самого волнения, щеку. Весь день Фред пытался уговорить его пойти на Рождественский бал. Что на уроках (на зельеварении Снейп назначил им обоим взыскание на каникулы), что во время перерывов.

Джордж упорно отказывался. Он не хотел, ему не интересно смотреть на брата, вальсирующего с Анжелиной. Он никого не приглашал, да и не хотелось, в принципе.

− А ты приглашал кого-нибудь? — чуть тише спросил Фред.

− Угу.

− Ну и? Отказала?

− Угу.

− Кого же ты пригласил? — Фред задумчиво приложил кулак к подбородку. — Может, это отважная гриффиндорка? Или же очаровательная пуффендуйка? Хм... возможно, блистающая своими познаниями когтевранка? Что, нет? Тогда кто? — он выдержал паузу. — Обольщающая слизеринка?

− Заткнись, Фред.

Джордж посмотрел на брата, смеющегося в кулак. Его смех всегда был таким заразительным, что не смеяться вместе с ним было просто невозможно, и Джордж рассмеялся.

* * *

− Хермиони?

Грубый, чуть хриплый голос вывел Гермиону из мысленного потока.

− Виктор? Что-то случилось?

Крам стоял рядом с высоким стеллажом, возле которого был небольшой письменный столик, заваленный книгами, пергаментом и сломанными перьями.

Он подошел к столу, и выдвинув стул, сел рядом. Серьезный взгляд темных глаз из-под широких бровей, немного выпирающий вперед подбородок.

− Ты не хочешь пойти со мной на бал?

Вот так. Прямо и без каких-либо разговоров.

− Виктор...

− Я понимаю, тебя наверное, уше пригласили, — он потупил взгляд.

− Нет, я просто... не ожидала, — нервно закусив губу, Гермиона лихорадочно соображала.

Пойти вместе с Виктором, это конечно, хорошо. Он замечательный собеседник, любит не только рассказывать, но и слушать. Согласиться можно было бы не раздумывая, но какая-то часть подсознания было категорически против. Можно было бы напридумывать столько дел, что до конца обучения в Хогвартсе не справиться, но и огорчать Виктора не хотелось тоже. Решение нужно принять, и прямо сейчас. Хоть до бала и осталось еще три недели.

* * *

Пять дней. Пять дней осталось до рождественского бала. На уроках уже никто не проявлял внимания, все витали в облаках, особенно девочки, думая, какое-бы платье одеть, какие туфли подойдут...

На уроке заклинаний профессор Флитвик разрешил ученикам просто посидеть. В основном все переговаривались между собой, кто-то практиковался в заклинаниях.

Джордж сидел за одной партой с Фредом, который оживленно беседовал с Ли Джорданом. Сложив руки на парте и водрузив на них голову, Джордж сдувал с глаз рыжие пряди.

Он твердо решил, что не пойдет на бал. Не потому, что не с кем пойти, а просто потому, что там будет скучно. Нет, его, конечно, приглашали. Какая-то пятикурсница с Когтеврана, но Джордж отказал. Просто потому, что... Ну, вот, даже причины не идти на этот бал кончились.

Он останется в этот вечер в общей гостиной. Может, сделает что-нибудь из заданного на каникулы, или придумает новую шутку. Хотя, какие шутки можно придумать без Фреда? А, к черту все! Ляжет спать пораньше.

Переведя взгляд на стол учителя, он заметил, что Флитвик что-то говорит Анжелине, на что та кивает головой и пишет на пергаменте.

Джордж улыбнулся. Вспоминаются те вечера, когда они втроем делали задания по заклинаниям, испытывали их друг на друге. Точнее, Анжелина испытывала на них заклинания, а они были подопытными кроликами. Сейчас она больше общается с девчонками, и лишь иногда с ним и Фредом.

Она изменилась, очень сильно. В квиддич стала лучше играть, сменила прическу...

Черт, нужно сменить тему для размышлений. Планирование вечера уже наскучило. Может, в учебнике посмотреть что-нибудь?..

* * *

Уже завтра Рождественский бал. Учителя готовят большой зал к торжеству, украшают, украшают, украшают... В коридорах Хогвартса висят украшения: посеребренные еловые лапки, большие серебряные и золотые шары, венки из остролиста и сверкающие звездочки. Все дышит Рождеством. Кто-то из первокурсниц повесил миссис Норрис рождественский венок на шею. Филч ругался сильно...

Гермиона сидела в общей гостиной Гриффиндора перед камином и читала книжку. Она перечитывала ее уже несколько раз, но занять себя абсолютно нечем. Уроки закончились, и ученики болтались по школе.

Она отказала Краму, сославшись на большое количество домашнего задания. Гарри и Рон пригласили сестер Патил. Гриффиндорские девушки (те, которые были приглашены на бал) вовсю готовились. Подбирали туфли, прически, украшения...

А Гермиона сидела с книжкой у камина. Иногда она отвлекалась на крики из комнат девочек («О, Мерлин, я забыла платье!!! Ах, нет, все хорошо, оно здесь» «Мои серьги! Где мои серьги с топазами?!» «О, эти туфли совершенно не подходят к украшениям!»). И, насколько она поняла, Фред пригласил Анжелину. Потому что однажды вечером в гостиной были слышны ее вопли: «А-А-А-А!!! ФРЕ-Е-Е-ЕД!!! ПОШ-Ш-ШЕЛ ОТСЮДА-А-А!!!», и вслед рыжеволосому полетел учебник по зельеварению и куча ругательств с проклятьями.

Фред же был доволен собой. Но его брат Джордж в последнее время был неразговорчив и грустил. Гермиона не раз задавалась вопросом о том, что же с ним случилось. И ответ обнаружился сегодня же вечером.

На диван, рядом с Гермионой сел Джордж. Какой-то расстроенный и молчаливый. Густая рыжая челка упала на глаза. Закрыв книжку, девушка повернулась к нему.

− Джордж? — парень поднял на нее глаза. — С тобой все в порядке?

После недолгого молчания и тяжелого вздоха, он соизволил ответить:

− Да, вполне.

− Почему ты не с Фредом?

− Хочу посидеть один.

Определенно, что-то случилось. Джордж уставился невидящим взором куда-то в пламя, извивавшееся в камине.

− Это из-за Анжелины? — он перевел немного удивленный взгляд на Гермиону. — Из-за того, что Фред ее пригласил, так?

− Нет, — он усмехнулся, — не из-за этого.

− А ты идешь на бал? — как-то вырвалось у нее.

Пару раз моргнув, он снова вздохнул.

− Нет. А ты?

− Тоже.

Джордж кивнул. После недолгой паузы он спросил:

− И чем же ты будешь заниматься? — и бросив взгляд на книжку в руках девушки, продолжил: — читать?

В груди Гермионы поднялась волна возмущения, не понятно от чего.

− Нет, — она нахмурилась, — лягу спать.

Джордж насмешливо приподнял бровь. На его лице появилась улыбка, не предвещающая ничего хорошего.

− Надо же. Наша всезнайка Грейнджер ляжет спать, не сделав уроки. Это что-то новенькое...

− Я не говорила, что не буду делать домашнее задание! — чуть ли не закричала она. — А тебе бы не помешало сделать хоть что-нибудь из заданного! Для общего развития!

В гостиной начали оборачиваться на них. Джинни, беседующая со своими подружками, замолчала на полуслове и грозно уставилась на брата. Небольшая компания мальчиков обернулась к ним. Джордж смотрел на Гермиону все тем же насмешливым взглядом голубых глаз. Осознав, что случилось, девушка раскрыла книжку и продолжила чтение. Чувствуя, как щеки начинают гореть, она прикрыла лицо волосами.

− Да ладно тебе, Гермиона, — тихо заговорил Джордж. — Я просто пошутил.

Поджав губы, Гермиона посмотрела на юношу. Невинный взгляд голубых глаз, рыжие пряди, упавшие на усеянное веснушками лицо, милая улыбка. На него невозможно было злиться.

− Кстати, Гермиона, — начал он, — может... сделаем уроки вместе? Раз уж выдался свободный вечер.

От удивления девушка даже рот раскрыла. Джордж, Джордж Уизли и делать уроки?! Мерлин, кажется, мир сошел с ума. Но нужно собрать все свое самообладание, что бы не выглядеть глупо.

− Завтра в семь, — коротко ответила она, углубившись в чтение.

* * *

Рождественский бал. Вечер, семь часов пятнадцать минут. В гостиной уже собрался чуть ли не весь факультет. Все девушки в красивых длинных платьях, слоем косметики на лицах и украшениях. Волосы у кого-то собраны в аккуратные пучки, у кого-то распущены. Юноши в парадных костюмах, белых накрахмаленных рубашках и черных галстуках.

Гермиона завязывала галстук Симусу Финнигану, который нервно топтался на месте.

− Симус, стой ровно, пожалуйста, а то случайно придушу тебя, — сказала девушка.

− Прости, Гермиона, я просто волнуюсь, — он повернул голову куда-то в сторону толпы, — где Лаванду носит?

− Симус, ну попросила же! — прикрикнула Гермиона.

− Прости.

Последний узелок...

− Симус!!!

− Все, все. Стою спокойно.

Отпустив Симуса с чистой душой, к Гермионе подбежал Фред. Галстук треплется в руке, словно флаг. Весь растрепанный, волосы взлохмачены. Увидев девушку, он понесся к ней.

− Гермиона!

− Что? Опять галстук? — страдальчески вздохнула она.

− Да. — Фред улыбнулся. — Пожалуйста, завяжи. Я не могу найти Анжелину, она обещала.

− Все, если кто-нибудь еще подойдет, потребую оплаты. Не вертись и стой ровно.

Наблюдавший за братом и Гермионой Джордж, сидел за столом с пером в руке. С его кончика капали крупные чернильные капли, которые он растаскивал на весь пергамент замысловатыми узорами.

− Мерлин, Фред! Ты видел себя в зеркале? Ужас! Стой, я поправлю тебе волосы, — сказала Гермиона, вставая на носочки, что бы привести волосы Фреда в порядок. — Все, лети искать Анжелину!

− Спасибо, Герми!

Фред скрылся в толпе, которая шумно подступала к выходу. Через пять минут в гостиной было только четыре человека: Гермиона, Джордж и две второкурсницы.

− Итак, — начала Гермиона, сев за стол к Джорджу. — На какой теме по зельям вы остановились?

− Ну, все, профессор Грейнджер берется за дело, — хихикнул Джордж, за что получил свитком по голове.

− Не отвлекайся. Так на чем...?

− Амортенция. — просто ответил Джордж.

После пятиминутного рассказа о истории создания Амортенции, Гермиона принялась за состав и так далее...

Разобравшись с зельями, они перешли к трансфигурации. После была травология, потом заклинания. Джордж чувствовал, как голова начала пухнуть. Трижды он уже корил себя за то, что предложил ей вместе сделать уроки.

Сейчас он писал сочинение по трансфигурации, а Гермиона листала его учебник, что-то выписывая себе на листок пергамента. У нее был очень аккуратный и ровный почерк, не то, что у него, Джорджа. Строчки буквально плавали по пергаменту, буквы выпрыгивали из этих волн, а все пальцы были перемазаны в чернилах. И тем не менее, половина сочинения была уже готова.

Бросая косые взгляды из-под челки на Гермиону, он отметил себе, что она очень даже симпатичная. Длинные ресницы, касающиеся щек, пышные каштановые волосы, собранные в низкий хвост. Пара, завивающихся на концах колечками, прядок выбилась из хвоста, касаясь длинной очерченной шеи. Припухшие, от частых покусываний губы. Ох, и какие мысли только в голову не лезут, если так долго сидеть над книгами!

Рука с пером, зависшая над пергаментом привлекла внимание Гермионы.

− Джордж? — позвала она. — Джордж!

− А? Что? Прости, задумался.

− Как твое сочинение? Можно посмотреть?

Джордж отдал ей исписанный пергамент. Прикусив губу, Гермиона стала читать. Большие и выразительные карие глаза пробегали по строчкам, длинные, словно крылья, ресницы трепетая, отбрасывали тени на щеки.

− Очень хорошо. Осталось немного и сочинение будет готово.

Еще примерно через час, когда Гермиона закончила просматривать учебник по зельеварению шестого курса, она прикрыла глаза.

− Устала? — спросил Джордж.

− Немного. А ты, наверное, вымотался тут со мной, — она улыбнулась.

− Не очень. Может, пойдем спать?

Открыв глаза, девушка взглянула на него. Усталый взгляд, под глазами пролегли еле заметные тени.

− Да, пора, пожалуй.

Проводив Гермиону до комнаты, Джордж было повернулся идти к своей, но...

− Джордж!

Юноша обернулся.

− Ты не мог бы... посидеть со мной? Немного.

Гермиона опустила глаза. Предложение немного удивило Джорджа, но он ответил:

− Хорошо.

* * *

Гермиона рассказывала о своей семье, о том, как она жила до Хогвартса. Джордж слушал, улыбался на некоторых моментах. Было интересно узнать, чем же раньше занималась Всезнайка Грейнджер. Оказывается, она ходила в музыкальную школу, училась играть на фортепьяно.

Сев рядом с Джорджем на кровать, она замолчала. Он взглянул на нее, она на него. Что-то невидимое, и неведомое проскочило между ними в тот момент. Немного наклонившись к лицу Гермионы, он вдохнул. Легкий, невесомый аромат духов, шоколада и корицы так и хотелось попробовать на вкус. Легонько коснувшись губами щеки девушки, он прошептал ей на ухо:

− Можно я тебя поцелую?

Дыхание Гермионы участилось, не в силах вымолвить ни слова, она лишь кивнула головой. Джордж передвинул свое лицо немного правее. Ее губы оказались очень мягкими, податливыми и сладкими на вкус. Проведя кончиком языка по нижней губе девушки, он коснулся ладонью ее лица. От этого прикосновения у обоих пробежали мурашки по спине. Гермиона тяжело вздохнула. Чуть приоткрыв рот, она неуверенно подалась вперед, к его губам.

Второй рукой Джордж обнял девушку за талию и притянул к себе. Гермиона запустила руку в его волосы. Поцелуй был очень сладким и нежным. По инерции Джордж стал расстегивать молнию на ее кофте. Девушка приостановилась, и выдохнула ему в губы:

− Джордж, что ты делаешь?

В ушах звенело, пульс участился, а в животе вспорхнуло что-то легкое и невесомое. Он не услышал ее и уже расстегнул кофту, снимая ее с плеч.

− Джордж, не надо, пожалуйста. Джордж! — взмолилась девушка.

Что-то заставило его остановиться. Оторвавшись от ее губ, он взглянул в карие, полные испуга глаза.

− Прости... Прости, Гермиона. Я пойду.

− Нет! — она схватила его за руку. — Останься, прошу.

Джордж остался. Они вместе лежали на кровати, пока Гермиона не уснула. Закрыв полог, он тоже задремал. Девушка лежала рядом, положив голову ему на плечо. Джордж вдыхал этот аромат шоколада, духов и корицы.

* * *

− Эй, Джорджи!

Фред щелкнул пальцами перед лицом брата.

− Что?

Джордж задумался буквально на секунду. Фред рассказывал о Рождественском балу, об их с Анжелиной танце. Его брат так же не укрыл и того, что они сбежали оттуда прямо на улицу и... целовались.

Именно на этом моменте Джордж вспомнил свой вчерашний поцелуй с Гермионой. Ее губы, такие теплые, нежные и мягкие. Ее дыхание, учащенное с отголосками запахов корицы и шоколада. Ее тонкие длинные пальчики, запутавшиеся в его волосах. Ее кожа, такая гладкая...

− ДЖОРДЖ!

− Да слушаю я, слушаю!

Но от Фреда не скрылась эта растерянность во взгляде и слегка затуманенный взор. Джордж внезапно почувствовал, что щеки начинают предательски заливаться краской.

− Так... — протянул Фред, — ну, и кто она?

− Что? Не понимаю, о чем ты?..

Фред хмыкнул.

− Да, как же, не понимает он. Все-то ты, братец, понимаешь!.. — он положил руку на плечо Джорджа. — Ты все мне можешь рассказать...

− Фред, ничего не было, понимаешь? Ни-че-го!

Джордж сбросил руку брата и вышел из общей гостиной. В коридорах сейчас никого не было, хоть и полдень. Его больше всего сейчас беспокоило поведение Гермионы. Она не выходила из своей комнаты все утро. Джордж ушел от нее ночью, когда та крепко уснула. Неужели, она обиделась на него? Или просто не хочет никого видеть? Что же случилось с ней? Но, что все-таки случилось с ним самим? Почему он так беспокоится за нее?

Вопросы вились в голове жужжащим роем. Ноги сами несли его по коридорам Хогвартса, мимо портретов, пустых кабинетов, вниз по лестницам... Проходя мимо высоких дверей, он остановился.

Мелодия, красивая и грустная лилась из комнаты за этой дверью. "Музыкальная гостиная" — пронеслось в его голове.

Легонько толкнув дверь, он вошел в просторную гостиную с высоким сводчатым потолком и большими окнами, в которые бил неясный свет. Ряды пустых кресел с потертой обивкой, и большой красивый рояль, зачарованный когда-то самой Кандидой Когтевран. Он играл ту мелодию, что была в душе человека, находившегося в этой комнате. Мелодия менялась лишь тогда, когда за инструмент кто-нибудь садился и играл сам.

Легкие, высокие аккорды постепенно становились ниже, но не дойдя до самого низкого, снова становились высокими и нежными. Мелодия навевала грусть.

Бросив взгляд на рояль, он увидел за ним девушку. Собранные в пучок каштановые волосы. Пара выбившихся прядок касалась очерченной шеи...

− Гермиона...

Девушка, вздрогнув, обернулась. Глаза были покрасневшими от слез, она тихо всхлипывала.

− Джордж...

− Где ты была? Я ждал тебя все утро, в общей гостиной...

Девушка тяжело всхлипнула, и по ее щекам побежали слезы.

− Гермиона.

Джордж словно подлетел к девушке, сел перед ней на колени. Взяв в свои руки ее маленькие ладошки, он почувствовал, что они холодные.

− Твои руки... Они словно лед! — прошептал он.

− Я была на улице.

Поднеся руки Гермионы к губам, Джордж стал отогревать их своим дыханием. Девушка все так же плакала, слезинки, одна за другой бежали по ее щекам, падая с подбородка на кофту, оставляя мокрые пятнышки.

Мелодия стала нежнее, но по-прежнему грустная. Джордж поднес свою руку к щеке Гермионы, и взглянул в ее глаза. Они были влажными от слез, кожа вокруг них покраснела, а во взгляде была какая-то тоска.

− Что с тобой? — спросил он.

− Ничего.

Гермиона опустила взгляд. По щекам снова побежали слезы. Это он виноват, он и больше никто!

− Прости. Прости меня... — прошептал он.

− За что же ты просишь прощения?

Ее голос немного охрип, делая его незнакомым, чужим.

− За то, что обидел.

Взяв хрупкое, словно фарфоровое, личико Гермионы в свои ладони, он стал покрывать поцелуями ее мокрые, немного соленые от слез щеки. Он почти дошел до губ, когда Гермиона сама потянулась к нему.

Такая хрупкая в его объятиях. Он старался целовать ее как можно нежнее, как можно осторожнее, чтобы не причинить ей вреда. Не видеть слез на этом лице...

Мелодия, играемая волшебным роялем, стала тише, нежнее и медленнее. Джордж чувствовал, как маленькая теплая ладошка легла на его щеку. Накрыв ее своей рукой, он поднес к губам тонкие пальчики.

Джордж взглянул на Гермиону. Она перестала плакать, но взгляд все еще был печальным.

− Почему же ты плакала? — тихо спросил он.

Девушка отвела взгляд.

− После вчерашнего вечера я не знала, чего ожидать, — так же тихо начала она, — я думала, что ты не захочешь со мной общаться после этого. Думала, что... что... Я такая идиотка!

Она всхлипнула и уткнулась в плечо Джорджа. Юноша прижал ее к себе, гладя по пышным волосам, вздрагивающей спине...

− Пожалуйста, не плачь, — он зарылся лицом в ее волосы, — я теперь буду с тобой, и только с тобой.

Сейчас его не волновало, что скажет Фред, узнав о том, что его брат влюблен во Всезнайку Грейнджер. Не волновало то, как на них будут смотреть другие гриффиндорцы. Сейчас его абсолютно ничто не волновало, кроме этой маленькой, хрупкой девочки, рыдающей на его плече.

− Я хочу быть с тобой, — прошептал Джордж, глядя в эти красивые, цвета молочного шоколада глаза. — Только с тобой.

Гермиона смотрела на него с некоторым недоумением. Раньше она и не замечала, что Джордж Уизли может быть не только безответственным, нахальным хулиганом, но и таким нежным и заботливым юношей...

− Можно я тебя поцелую? — спросил он, глядя ей прямо в глаза.

Гермиона лишь кивнула, чувствуя, как попадает в плен этих голубых глаз. Как тонет в этом омуте.

Джордж нежно коснулся ее губ, услышав, что рояль играет все тише и тише.