Hurricane (гет)

Знаете, а ведь никто не верил в их союз. Слухи, конечно, ходили разные, но разве могла быть какая-то связь между Пожирателем Смерти и той, кто борется за свободу маглорожденных? Это были другие нравы, это была другая война.

Рита С. «Воспоминания»

Отчего-то многие до сих пор считают, что уничтожение хоркруксов — это уникальная возможность, единственный выход покончить с Л.В.. Но ведь когда одно волшебство порождает другое, возникает цепочка взаимосвязи. Всегда есть возможность обойти ту или иную магию, не используя контрзаклинание. Иначе же теряется смысл того, о чем так уверенно пишут в учебниках.

Дневник Гермионы Д. Грейнджер, стр. 27

Гермиона не любила закаты в Лондоне. Поддернутые дымкой, пурпурные, похожие на багряную разлитую на небе кровь, они будто насмехались над ней, отражая в себе все те потери, что ежедневно несла их армия. С каждым заходом солнца в штабе зажигали поминальные свечи и оглашали список погибших. Бесконечные фамилии, имена — их было сотни... многих девушка никогда не знала, другие же были на слуху у каждого. Шла беспощадная война, где не было победителей и проигравших — только кровь, грязь и смерть. А еще бессмысленные жертвы.

— Эй, Гермиона! Так и будем стоять, пока нас не обнаружат? — Рон повел плечами и оглянулся.

Вечно спешившая толпа людей с недовольством и ворчанием обходила эту парочку подростков, отчего-то решивших коротать свое время прямо посреди оживленной улицы. Не смотря на предупреждения метеоцентра о подступающей буре, офисные клерки продолжали создавать бессмысленное броуновское движение. Расталкивая других, они торопились в свои квартиры, больше походившие на бетонные коробки, чтобы на следующее утро вновь вернуться в захламленный привычный офис. Круговорот нормальной жизни, где нет места колдовству и магическим войнам.

— Нам туда, — уверенно заявила Гермиона, сверившись с распечаткой обычной маггловской карты, — да, точно.

Они быстро пересекли площадь, оказавшись прямо перед огромными серыми стенами библиотеки. Когда-то это здание в обычном маггловском квартале вмещало в себя внушительную коллекцию книг по волшебству, но в свете последних событий, ни в чем нельзя быть уверенным наверняка.

Очередные манускрипты, очередная библиотека. Гермиона и представить себе не могла, что будет так сильно ненавидеть собственное равнодушие при виде разнообразной литературы. Вырвать страницы из книги? Да без проблем. Спалить все к чертовой матери? Только бы не досталось Пожирателям Смерти. Наверное, она просто устала.

Взявшись за руки, друзья быстро переглянулись и зашли внутрь. Никакой сирены, криков и дементоров — лишь тишина и покой вечности. Все стеллажи были заставлены книгами, казалось, что достаточно малейшего порыва ветра, негромкого шороха, чтобы вся эта конструкция оглушительно рухнула под собственной тяжестью.

— Пособие для домохозяек? — удивленно протянул рыжий парень, листая первый попавшийся экземпляр.

— Господи, Рон, это всего лишь заклинание для отвода глаз, — Гермиона привычно возвела глаза к потолку, — и кто из нас рос в семье магов?

Тот лишь тяжело вздохнул.

— Смотри, здесь герб, — прошептал он, когда была просмотрена добрая дюжина книг.

— Фамильная печать Малфоев, — Гермиона оторвалась от очередного манускрипта и выхватила увесистый том из рук Уизли, — господи, Рон, да ты молодчина!

Парень самодовольно кивнул головой и оглянулся. Ему показалось, или он действительно слышал шум? Нет, не показалось. Вскочив на ноги, Рон Уизли быстро вытащил из кармана волшебную палочку.

— Гермиона, быстрее, — он судорожно сглотнул, готовясь в любой момент отразить летящее в них проклятие, — мы не одни.

Девушка лишь кивнула головой — неужели ей наконец-то удалось найти нужную ниточку? Неужели их поиски увенчались успехом?

— Эй, кто здесь? — старый сторож быстро шел по коридору. Его уверенная тяжелая поступь глухим эхом отзывалась в пустоте огромного книгохранилища. — Если я вас поймаю, то надеру задницы!

— Это обычный человек, — одними губами прошептал Уизли.

— Я поняла, — так же тихо ответила Гермиона, не отрываясь от чтения

— Быстрее!

— Я пытаюсь, — ее глаза скользили по строчкам. Наконец, вот оно!

«И на этом мне хотелось бы закончить. В следующих книгах вас ждет кое-что интересное и, несомненно, темное. Спешите приобрести новый экземпляр, пока кто-нибудь не сделал это за вас. В таком деликатном случае всегда найдется старый хитрый лис...»

— Гермиона! — взмолился Уизли.

— Секунду...

Мужчина вбежал в зал, освещая окружающее пространство карманным фонариком — лишь книги и чернильная пустота. И еще чертова пыль, от которой у него аллергия. В очередной раз просто показалось — он был один. Проворчав что-то про дурацких пронырливых детей, сторож поспешил обратно — сегодня играют его любимые «Шляпники»(1).

* * *

Поезд быстро пронесся по темному тоннелю, послушно останавливаясь на пустынных станциях. Час-пик закончился, и лишь редкие пассажиры стремились скорее добраться до дома. Гарри Поттер кинул взгляд на циферблат — обычные маггловские часы показывали полдвенадцатого. Почти полночь, а Рона и Гермионы все еще нет. Черт возьми, они же договаривались! Вагоны мелькали, парень провожал их тревожным взглядом, стараясь успокоиться — так и знал, что нужно было идти с ними. Действие оборотного зелья сотворило из надежды волшебного мира обычного пьянчугу-старика, коих сотни околачивается по спящему городу.

Наконец когда он, казалось, мысленно сосчитал до нескольких миллионов и уже вознамерился отправляться на поиски, по ступеням сбежали Рон и Гермиона, постоянно оглядываясь и поддерживая друг друга. Ни слова не говоря, троица дождалась, пока откроются двери подошедшего вагона. Только убедившись, что они одни, девушка позволила себе облегченно выдохнуть:

— Я думаю то, что нам нужно, находится в библиотеке...

Но не успела она закончить фразу, как ее перебил взволнованный Рон, перекрикивая шум подземки:

— Гермиона предлагает навестить Малфой-мэнор и записаться в их библиотеку. Может, попросить хорька прислать карету? Эй, да что я такого сказал?

Только что отпрыск Уизли получил ощутимый удар в бок — Гермиона всегда могла постоять за себя. Гарри задумчиво смотрел в окно: мелькавшие смазанные силуэты напоминали беспощадных дементоров, а каждая тень — Пожирателей Смерти. Интересно, когда он окончательно сойдет с ума?

— Это правда? — только и спросил он, поправляя очки.

— Я уверена, что там мы можем найти...

— Что Гермиона? — вскричал Гарри. — Что мы можем найти? Как ты не понимаешь, мы тратим драгоценное время. И тратим не на поиски хоркруксов, а лишь на подтверждение твоих личных догадок. Мы облазили десятки библиотек по всей стране, но ничего не нашли.

— Я уверена, что мы близко. И сегодняшняя находка это только подтвердила.

— Хватит, — брюнет устало спрятал лицо в руках. Господи, почему все это не может быть просто сном.

— Гарри, мы должны хотя бы попытаться, — Гермиона нахмурилась. Она всегда злилась, когда не могла что-то изменить, когда обстоятельства не поддавались ее влиянию.

Поезд в очередной раз остановился, на секунду воцарилась тишина. Этой секунды было достаточно, чтобы привычный мир в очередной раз раскололся надвое.

— Прости Гермиона, но я больше так не могу. Знаешь, сколько человек погибли за это время, пока мы пытаемся? Сотни! Эти люди гибнут из-за меня, из-за моей неспособности спасти их. Из-за того, что они верят мне, верят в то, что я помогу им... Дамблдор верил...

Рон Уизли не сводил изумленного взгляда с друзей детства, готовых сейчас разорвать друг друга ради доказательства собственной правоты.

— Хорошо, тогда просто позволь мне самой проникнуть в библиотеку к Малфоям, — успокаивающе подняла руки девушка. На этот раз взбесился сам Рон.

— Миона, да ты с ума сошла! Учитывая, что ты... убила Нарциссу... Гарри, да скажи ты ей!

— Она угрожала Гарри, — возмущенно выдохнула Грейнджер, — она хотела убить его!

— Гермиона, он прав. Это безрассудно.

— Кто бы говорил.

— Да тебя убьют, как ты не понимаешь! — заорал Уизли, вскакивая с места. — Ты этого хочешь?! Умереть в мэноре?!

Гермиона Грейнджер подняла на него глаза и спокойно ответила:

— Мы все рискуем. Каждый божий день мы можем умереть. Я или ты с Гарри. Или еще кто-то. Просто давайте каждый будет заниматься своим делом — вы будете искать хоркруксы, а я — колдовство, способное уничтожить Тома Риддла.

Наконец-то она это сказала. Сказала то, что копилось в ней долгие месяцы. Пора признать, их взгляды на уничтожение Волдеморта и его армии существенно разнятся. Гарри и Рон недоуменно переглянулись, они искренне недоумевали, почему всегда верная, помогающая умница Гермиона Грейнджер сейчас кусает губы и идет наперекор.

— Это твой выбор, — тихо сказал Гарри и отвернулся.

* * *

— Почему ты так уверена, что существуют эти самые способы?

Очередной вопрошающий голос из толпы Авроров. Их собрание только началось, а ее мигрень уже невыносима. Девушка устало потерла переносицу — сколько она уже не спит? Неделю, месяц? Всю жизнь? Каждый из этих людей жаждал понять, как можно победить то зло, что раньше казалось чем-то вечным, постоянным. И как можно уничтожить его без поисков неизвестных хоркруксов.

— Давайте сотворим огонь, — громко сказала Гермиона и взмахнула волшебной палочкой. Тотчас стол вспыхнул, охваченный голодным пламенем, — существует заклинание, с помощью которого можно его потушить?

— К чему эта дурацкая викторина, Грейнджер? — крикнул один из Авроров. Кажется, Баркли. На прошлой неделе Пожиратели сожгли его дом, и теперь бедняга ютится где-то у испуганных родственников, — может, еще в лото сыграем? Вдруг, повезет?

— Существует ли заклинание, с помощью которого можно потушить огонь? — продолжила Гермиона, обводя серьезным взглядом жалкие остатки их армии. После многочисленных стычек с силами Волдеморта, ряды волшебников сильно поредели.

— Так точно, — шутливым тоном отозвался Невилл. Уже с заметной сединой, этот молодой мужчина не переставал удивлять окружающих своим сильным духом и уверенностью в скорой и окончательной победе.

— Тогда сделай это, давай, — приглашающе махнула рукой Грейнджер.

Еще одно невербальное заклинание, на этот раз произнесенное Лонгботтомом, уверенно потушило огонь.

— Молодец, — мягким тоном похвалила его девушка. — А теперь, давайте попробуем снова.

И вновь магический пожар возник в небольшом помещении. Языки пламени с жадностью пожирали древесину, они отражались на лицах людей, зачарованно следящих за этой природной стихией.

— И используем, например, это, — продолжила Гермиона и тихо произнесла заклинание.

Потолок с некрасивой облупившейся штукатуркой заволокли тяжелые свинцовые тучи, воздух наполнился свежим запахом озона. Дождь, вызванный колдовством, быстро уничтожил полыхавшее пламя, и лишь серые холодные угли напоминали о недавнем пиршестве огня.

— Однажды мне в голову пришла идея, что против любого заклятия можно использовать не только контрзаклинания. Магия — это целый лабиринт возможностей. Все зависит от того, насколько далеко мы готовы углубиться в нее ради нашей цели.

Авроры молчали, переглядываясь между собой. В голове каждого из них неверие вступало в схватку со здравым смыслом

— Я считаю, что есть другой путь уничтожения мага, создавшего себе хоркруксов. Не обязательно искать и разрушать те предметы, в которые он переселил части своей души. Я думаю, что существует магия, по силе еще более темная, позволяющая нам...

— Создание хоркруксов — разве это не самая сильная темная магия? — спросил кто-то из присутствующих. Словно потревоженный улей, помещение наполнилось криками и жаркими спорами. Гермиона подняла руки, призывая к тишине.

— Самой сильной темной магии не существует, точно так же, как не существует и самой темной. Магия — это не колодец, где есть дно. В ней не может быть никакого абсолюта.

— Тогда что мы ищем? — негромко уточнил Невилл.

— Я не знаю, — призналась девушка и облокотилась на стол, — это должно быть какое-то заклинание. Или последовательность действий.

Тут же раздался нестройный гул голосов, каждый старался перекричать друг друга.

— Ищем то, не знаем что?

— Тот, кого нельзя назвать знает об этом?

— Я не знаю, — повторила Гермиона и закрыла лицо руками. Все ее идеи на деле могут оказаться пустышкой, фикцией. Эти люди могут умереть напрасно. Что, если Гарри и Рон правы? Может, стоило быть с ними, продолжать искать и надеяться? Может, стоит признать поражение?

За ней неотрывно следили полсотни глаз, ожидая окончательного решения. Гермиона кожей чувствовала витавшее в воздухе напряжение. Нет, ей некуда отступать. Она должна была отпустить друзей, и она должна бороться дальше. Негромкий, но уверенный голос Гермионы разорвал воцарившуюся шаткую тишину.

— Мы будем искать, — Грейнджер убрала руки от лица и обвела каждого из присутствующих серьезным взглядом, — мы будем искать столько, сколько потребуется. Я хочу, чтобы вы перерыли все книги, что найдете. Ищите любое упоминание расщепления души. Если какое-то слово будет вам непонятно или покажется странным, сообщайте мне. Все, что угодно.

Авроры одобрительно закивали головами — в который раз она убедилась, что четко поставленные задачи намного лучше усваиваются этими бойцами. Подождав, пока снова наступит тишина, Гермиона продолжила:

— Всем известно, что самое большое собрание книг находится в Малфой-мэнор. И также всем известно, что он охраняется множеством заклинаний. В том числе и пресловутой магией крови.

Волшебники молчали, ожидая продолжения. Познания Гермионы поражали даже бывалых Авроров, а способность быстро ориентироваться в бою особенно ценились в это неспокойное военное время.

— Через неделю готовится крупный теракт на северо-западе Англии, — Гермиона ткнула пальцем в материализовавшуюся карту. — Вот здесь. Вся элита Пожирателей будет собрана в одном месте. Стоит ли говорить, что и Малфои будут среди них. В это время я проникну в их поместье. Гарри туда не пойдет. И Рон тоже. Я пойду одна.

Гул протестующих голосов наполнил комнату. Со всех сторон раздавались гневные выкрики.

— Откуда ты знаешь, что они будут участвовать в нападениях? В прошлый раз это оказалось ловушкой, — проговорил со своего места двадцатилетний Лоренс. Недавно он чуть ли не лишился руки, кинувшись в самое пекло битвы.

— Придется рискнуть. Собрание закончено, следующее состоится завтра. Место и время вам сообщат.

— Где Гарри и Рон? — Невилл поднялся со своего места.

Гермиона лишь покачала головой.

* * *

Мягкая тьма глубокой ночи опустилась на город, погружая его в тихий, беспокойный сон. Все ждали беды, но не знали, откуда придет очередной удар. Магглы и волшебники боялись одинаково. Различие состояло лишь в том, что одни знали лицо этой чумы, другие же отказывались верить.

Собрание давно закончилось, усталые волшебники разбились на группы и покинули старое здание, служившее временным укрытием для их сбора. Разбросанные по всей Европе, Авроры старались не задерживаться на одном месте дольше, чем на пару суток. Сегодня это была музыкальная школа на окраине Лондона.

— Ты не боишься? — Невилл Лонгботтом плеснул себе растворимый кофе в картонный стаканчик. — И почему этот чертов автомат барахлит, только когда подходит моя очередь?

— Боюсь, но это ничего не меняет. Какая разница, где трястись от страха, и как умереть? — пожала та плечами и сделала небольшой глоток отвратительного пойла.

— Знаешь, я могу спросить у своей бабули насчет магии крови, — с энтузиазмом начал Невилл. — Она может что-то знать про это. Я могу просто попытаться... если это поможет.

— Это было бы замечательно, — вяло согласилась Гермиона. Ее дымящийся напиток вызывал лишь приступы тошноты и головной боли.

— Нет, правда. Мне кажется, я уже где-то встречал упоминания... ну, эти... про расщепления души. И, знаешь, когда ты начала говорить о том, что не обязательно уничтожение хоркру...ой... в общем, это было замечательно!

Милый, добрый Невилл... он всегда готов поддержать, ничего не прося взамен. Он должен был закончить школу и жить счастливо, а вместо этого — бесконечные рейды и смерть, вечно блуждающая где-то рядом. Девушка мягко улыбнулась другу и пошла к выходу — еще один день закончен.

— Гермиона, — окликнул ее парень, — а что будет, если за неделю ты не придумаешь, как обойти эту... магию крови?

Девушка лишь грустно улыбнулась и плотнее закуталась в плащ. Холодный, промозглый ветер, казалось, пробирал до костей. Непогода разошлась не на шутку: рекламные щиты грозились упасть на припаркованные машины, а деревья раскачивались так сильно, будто кто-то неведомый, страшный обрушил на туманный Альбион всю свою ярость.

— Значит, я пойду на Малфой-мэнор штурмом.

— Эй! Я вообще-то серьезно...

— Я тоже, — крикнула она и вышла.

* * *

Молли Уизли не заметила, как задремала. Каждый день проходил в тревожном ожидании совы с новостями. Чаще всего это были сообщения об очередной смерти. Время тянулось, словно ленивая патока, женщина погрязла в ней, в собственной неспособности помочь чем-то существенным.

У нее больше нет дома, нет оплота, где можно спрятаться и переждать. Нет родных стен и личного пространства. Зато есть раненые и погибшие, есть те, кому она нужна, такая смелая, непоколебимая в своей надежде на лучший мир, на победу и добро. Она все еще верит, что можно заново отстроить ту радость, что можно оставить за плечами боль от потерь и ненависть.

Сейчас же эта женщина беззащитно откинула голову на спинку кресла, плед сбился на ногах, а старая потрепанная книга сказок бесшумно выскользнула из расслабленных рук. Упав на ковер, она открылась, обнажив порванную кем-то из отпрысков Уизли страницу.

...Однажды пришла Лисица к Волку с Волчицей, но те хорошо знали рыжую плутовку и не пустили ее к себе в нору. Тогда пошла Лисица к Медведице с медвежатами, и снова прогнали ее восвояси. Везде, где бы она ни появлялась, ее гнали прочь. Разозлилась Лисица на лесных жителей и прибежала к Человеку за помощью. Три дня и три ночи она уговаривала его подарить ей сердце, чтобы животные смогли доверять ей.

Человек сжалился над Лисицей и отдал частицу собственной души. Долго благодарила она Человека, а после убежала обратно в лес. Той же ночью проснулся он от скрежета когтистых лап по стеклу.

— Человек, ты убил наших детей, — плакали животные, в ярости подступая все ближе.

— Но я ничего не сделал!

— Ты наделил Зло душой...

1) Английский футбольный клуб Лутон Таун

— Мой дорогой Люциус. Я ждал тебя.

Волдеморт сидел у камина, рассматривая яркое обжигающее пламя. При желании волшебник мог бы с легкостью уничтожить его, но он не станет — огонь разведен без помощи магии. Ворчание дров, голод и жар настоящего пламени — волшебство всегда будет лишь проекцией чего-то естественного, того, что создано природой.

— Мой лорд, — вошедший мужчина слегка поклонился. Его поза, наклон головы, упрямо сжатые губы — все говорило лишь о бесспорном уважении, но никак не о слепом почитании.

— Малфой. Фамилия, которую ценят много больше, нежели людей, некогда носивших ее. Данное обстоятельство весьма забавно, не правда ли?

Люциус молчал, он прекрасно знал, что вступая в открытый диалог, можно в один миг лишиться всего того, что добивался годами.

— Мне нравится твое стремление избавить мир от грязнокровных тварей. Ты один из немногих, кто действительно достоин своего рода. Буду откровенным, сначала я сомневался, что ты готов променять сытую жизнь аристократа на жалкое существование убийцы.

Том Риддл растянул губы в змеиной усмешке, смакуя каждое слово. Ему нравилась выдержка верного приспешника.

— Но твоя преданность удивительна, — еще одна выразительная пауза, — все мы скорбим по Нарциссе. Она погибла, пытаясь убить мальчишку — это достойно уважения. Но, как ты уже понял, я пригласил тебя не ради этого.

Люциус едва заметно усмехнулся — как предсказуемо.

— Как тебе уже известно, через шесть дней Пожиратели Смерти нападут на Блэкпул. Там обосновался лагерь магглорожденных беженцев и сквибов, — выплюнул Волдеморт.

— Да, я слышал об этом, — равнодушно согласился Малфой.

Массовые убийства грязнокровок прокатились по всей стране. Словно эпидемия смертельно-опасной болезни, Пожиратели Смерти уничтожали всех на своем пути, не жалея ни детей, ни стариков. Авроры не успевали или не могли спасти собственных подопечных, подрывая веру в скорую победу добра, а вместе с ней и незыблемую память о Дамблдоре. Оплот надежды светлых сил пошатнулся — волшебники роптали и, словно крысы, бежали из страны, подгоняемые страхом за собственные жизни.

— Я хочу, чтобы ты руководил этой операцией, мой дорогой друг, — улыбнулся Волдеморт, — считай это моим подарком — я знаю, как сильно ты хочешь отомстить. Это поможет тебе отвлечься на некоторое время, пока мы не поймаем подружку Гарри Поттера.

Люциус Малфой кивнул и молча трансгрессировал — разговор был окончен. Пса спустили с цепи.

* * *

Пережить несколько неприятных мгновений от перемещения, и вот уже Малфой—мэнор встречает своего хозяина равнодушными глазницами окон и обрывочными воспоминаниями. Родовое гнездо или рассадник великосветской зависти? Люциус с ненавистью толкнул входную дверь и вошел внутрь. Привычные стены сейчас казались враждебными, чужими, он не нуждался в них. Точно так же, как не нуждался и в искусственно взращенной любви к собственной семье. Пресловутое поддержание статуса старинного рода виделось ему иначе, нежели тихое существование среди роскоши и скучных приемов.

День за днем, неделя за неделей — время в поместье текло одинаково размеренно. Будь то радость от рождения сына или равнодушие при виде красавицы жены. Непоколебимость, уверенность и скука — своеобразное проклятие для сильных мира сего. Люди, населяющие мэнор, были лишь куклами, дополнением, нелепой необходимостью. Люциус поднялся в свой кабинет и выудил из бара початую бутылку виски.

Малфой — это табу и приговор. «Сила. Власть. Чистота крови». Эти заповеди вырезают в сознании наследников с самого детства. Вырезают где-то глубоко внутри, вытравляя ядом непосредственность, выбор и свободу. Глухо зарычав, мужчина запустил стакан с выпивкой в стену, запятнав некрасивыми подтеками дорогие обои. Уродливые осколки насмешливо переливались в хрустальном свете ламп, опасно взывая за собой. Будто бы Люциус мог.

Любил ли он Нарциссу? Испытывал ли к ней подобающую мужу нежность? Какая разница. Что изменится от осознания правды, если эта грязнокровная сука не оставила ему выбора, ткнув носом прямо в вонючий ад. В свой личный закрытый ад, так хорошо охраняемый и спрятанный за завесой взаимного уважения. И наплевать, что семейная жизнь с представительницей рода Блэк больше походила на хорошо продуманный спектакль-маскарад, нежели на радостное бытие любящей пары. Люциус прекрасно понимал, если бы его драгоценная супруга погибла при других обстоятельствах, в результате несчастного случая, например, расстроен он был бы много меньше.

Неужели желание мстить продиктовано уязвленным самолюбием от того, что кто-то посягнул на его род? И не кто-то, а грязнокровная тварь, место которой в яме с отбросами. Маленькая самоуверенная грязнокровка, посмевшая бросить ему вызов.

Мужчина прекрасно помнил тот солнечный день, когда тело Нарциссы внесли в Малфой-мэнор. Его жена больше походила на сломанную куклу, нежели на некогда живую женщину. Было ли ему действительно плохо от потери? Нет. Бешенство? Возможно. Ярость? Почему бы и нет. Все, что угодно, но не боль. Малфои не растрачивают себя на подобные эмоции. К чему? Он просто методично и скрупулезно уничтожит мир той, что так безрассудно перешла ему дорогу. А потом, когда у Грейнджер не останется ничего, он убьет и ее саму.

* * *

Яростный, не прекращающийся ни на минуту дождь мешал думать — тяжело соображать, когда холодные капли превратили окружающую действительность в дурацкую размытую картинку.

— Авада Кедавра!

Быстрые ручейки крови смешивались с водой, бежали прочь от разыгравшейся битвы.

— Сектусемпра!

— Рон, беги! — заорал Гарри, укорачиваясь от очередного заклинания.

— Ступефай!

Рыжеволосый парень, не останавливаясь, отражал летящие в них заклятия, прикрывая спину друга. Незнакомый Пожиратель отчаянно закричал и, схватившись за лицо, рухнул на мокрый асфальт.

— Петриф...

Кто-то упал, поверженный заклинанием и больше не поднялся — еще один убитый с их стороны. С самого начала происходящее здесь трудно было назвать честной битвой, скорее сумасшедшим морским боем, когда сквозь завесу ливня нужно угадать позиции врага. Е5 — ранил, Е6 — убил. Вспышки заклинаний озаряли улицу, чьи-то посмертные крики и стоны слышались со всех сторон.

Гарри давно потерял счет времени — подкрепления все равно ждать не откуда. То тут, то там мелькали знакомые лица, чтобы тут же исчезнуть во мгле.

— Нужно убираться отсюда, — процедил Рон, падая рядом с Гарри. Он держался за свою окровавленную руку, глазами ища возможные пути отхода. Нападение на их группу оказалось полной неожиданностью — очередное предательство среди своих.

— Бесполезно — антиаппарационный купол. Мы в ловушке, — Гарри грустно усмехнулся. Недалеко от них в рукопашной схватке сцепились два волшебника, стремясь стереть друг друга с лица земли.

— Если нам удастся добраться до тех ящиков, — Рон кивнул на мусорные контейнеры, выделявшиеся огромным темным силуэтом на фоне кирпичной кладки стены, — тогда мы сможем уйти — за ними улица.

Гарри посмотрел в нужном направлении и сосредоточенно кивнул.

— Пошли.

* * *

Свет от настольной лампы казался единственным ярким пятном в окружающей тьме. Ночные мотыльки смело бросались на этот искусственный огонь, не чувствуя ни страха, ни опасности. Сейчас девушка завидовала этим маленьким существам, наделенным крыльями — они видели надежду во мраке, у них было то, ради чего стоило умереть. У нее же не было ничего — еще одна превратность войны. Ты не знаешь результат, не можешь его предсказать и погибаешь ради собственного иллюзорного представления о будущей победе.

Гермиона склонилась над очередной книгой, чтобы тут же отбросить ее прочь.Так происходило почти с каждым фолиантом, попадавшим в ее руки. Страница сменяла страницу, но эта перемена не несла в себе ничего нового. Целый день ушел на то, чтобы добыть эти книги из разрушенного Пожирателями Смерти магазина в Косой аллее. И целая ночь уходит на то, чтобы признать — во всех этих научных магических трудах нет ничего подходящего.

— Но этого просто не может быть! — возмущенно выдохнула Грейнджер. Всегда и во всем ей помогали книги: в них она искала ответы на свои вопросы, с их помощью она училась жить и выживать. Погрузившись в чтение, девушка могла сбежать от реальности. Сейчас же привычная схема не срабатывала.

Магия крови... Малфой... магия...кровь...Люциус... Люциус. Элита, Пожиратель Смерти, тот, кто вселял суеверный ужас у бойцов Аврората. Словно опасный хищник, он уничтожал чужие жизни с непревзойденной легкостью и мастерством, будто был рожден для убийства и насилия. Мало кто рискнул бы назвать его цепным псом Волдеморта — скорее волком, которого по ошибке взяли в общую стаю. Пока ему выгодно, он будет рядом, но стоит только отвернуться, показать слабость, как зверь сорвет путы и разорвет глотку хозяину. Волк-одиночка, ряженый в шкуру аристократа.

Устало прикрыв глаза, девушка откинулась на спинку неудобного кресла. Маленький рыбацкий домик, потерянный всеми, обветшавший и ненужный. Он был идеальным местом для ее временного обитания. Помнится, Гермиона отказалась от предложения жить под охраной штаба. Свобода и независимость — если она может позволить себе это, значит, пусть так и будет.

Говорят, после смерти Нарциссы Люциус Малфой рвал и метал. Тогда многие магглорожденные стали жертвой его расчетливой ярости и гнева. Так, ей нельзя отвлекаться.

«Магия, созданная на крови, является если не образцом силы и нерушимости, но может оказаться крайне полезной... »

Не то.

«... Попробуем представить себе нити, крепко связывающие колдовство и мага. Обычное волшебство построено на заклинании, это же влечет за собой куда более серьезные последствия. Чтобы магия крови держалась...»

— Одно и то же, — тихо пробормотала Грейнджер, раздраженно листая пожелтевшие от времени страницы.

Неожиданно с улицы донесся неясный шум. Быстро вскочив с места, девушка схватила со стола палочку, ожидая, что вот-вот нагрянет отряд Пожирателей, но...

— Ну как? — Невилл втиснулся в рыбацкий домик, отряхиваясь и смешно фыркая. — Там ливень, мы чуть не пропустили ориентиры. Эй, это же мы! Дверь была открыта, я просто толкнул ее и все.

Гермиона облегченно выдохнула.

— Засовы от Пожирателей не спасут, — парировала она, впуская гостей. Следом за Лонгботтомом зашла насквозь промокшая Луна Лавгуд, с интересом оглядываясь по сторонам.

— После вопроса о магии крови, бабуля обозвала меня дураком, — Невилл сел на старый колченогий стул и тихо добавил, — и полным неудачником.

Троица друзей устроилась за столом в тесной кухне, явно не рассчитанной на то, что хозяин когда-либо захочет принимать здесь гостей.

— Она любит тебя, — мягко укорила его Луна, — просто не знает, как именно это показать. И, Гермиона, не ты одна пыталась обойти защиту магии крови.

Лавгуд быстро достала стопку ветхой макулатуры из внушительной холщовой сумки.

— Раньше, во время войны, многие старались защитить свое жилище. Магия крови считалась самой действенной. Волшебники искали разные способы, как можно ее ослабить.

— Старые выпуски магической прессы? — усомнилась Гермиона, беря в руки потрепанную газету. Колдографии щурились и раздраженно махали руками — после полувекового сна и покоя им претило чужое любопытство.

— Ну, да. Их осталось очень мало — многие потеряны. Эти из личной коллекции моего отца.

Невилл с любопытством вчитывался в выцветшие строки, пытаясь найти что-то полезное.

— Вот, например, смотри, этот маг в тридцатых годах сам проводил испытания, — Луна ткнула пальчиком в небольшую статью, — эксперимент, проводимый с разрешения самого министра магии, был полностью провален в связи со смертью добровольцев.

— У нас нет шансов, — выдохнула Гермиона со стоном разочарования.

Невилл нахмурился, о чем-то задумавшись, и выпалил:

— Вообще-то есть. Ты должна быть приглашена хозяином поместья. Хотя бы подсознательно.

— Тебе тоже показалось, что Люциус Малфой жаждет видеть грязнокровку у себя дома? — шатенка не смогла скрыть горького сарказма, — уверена, он уже наточил копья и развел костер во дворе, дабы его гостеприимство выглядело еще более убедительным.

— Он просто хочет причинить тебе боль и отомстить, — пожала плечами Лавгуд. — Я думаю, он много раз над этим думал. И, знаешь, так поступил бы любой на его месте, если бы...

— Эй, смотрите сюда! — перебил ее Невилл. Его пальцы судорожно сжимали старую бумагу, а в глазах плескалось неприкрытое ликование. Немного заикаясь, парень начал неуверенно зачитывать напечатанные строки:

«Всем доподлинно известно, что защиту магии крови обойти нельзя. Я же считаю ее крайне несовершенной. Что такое кровные узы? Что такое связь с предками? По сути, всего лишь память, некий отпечаток, который с годами становится только слабее. Значит ли это, что с магией происходит то же самое?..

...Вчера мне посчастливилось стать свидетелем одного крайне интересного эксперимента. Неизвестный смельчак добровольно попробовал залезть в дом, защищенный пресловутой магией крови. Вы не поверите, но его расщепило! Бедняга умер.

После такого досадного инцидента уважаемые ученые магического мира решили идти другим путем: атаковали защиту множеством заклинаний. В это же время еще один доброволец ринулся в дом. В результате ему оторвало руку, но он остался в живых! Этот фееричный результат подтверждает, что магия крови — это не идеальная защита. Она не способна отражать одновременные нападения и имеет вполне ощутимые бреши...»

— Если мы атакуем защитное поле то, возможно, появится достаточная брешь, чтобы я смогла проникнуть внутрь. Было бы идеально, если бы при этом мне не оторвало ногу или голову.

Невилл лишь слабо улыбнулся — их план был непродуман. Если честно, он был ужасен.

— Но как ты выберешься обратно? — непонимающе переспросила Луна. — У нас будет всего несколько минут, прежде чем Люциус Малфой узнает о вторжении, а когда он вернется...

Продолжать дальше не имело смысла — каждый прекрасно понимал, чего бы им стоила подобная встреча.

— Мне достаточно нескольких минут, — прошептала Гермиона, еще раз пробегая глазами по статье, — главное, проникнуть через защиту.

Под тихий свист закипающего чайника, Луна Лавгуд задумчиво выглянула в окно: уже неделю идут дожди, уже неделю природа оплакивает убитых. Будто скальпель, вспышки молний распарывали ночное небо, освещая округу призрачным неясным светом. Вдалеке беспокойная река и встревоженный бессонный лес, вдалеке стоны войны и потерянная надежда.

Молли Уизли быстро осмотрелась по сторонам. Ее старая одежда и испачканное лицо — не самая лучшая маскировка, но выбора не было. Женщина в очередной раз поправила смятую юбку и вышла из-за угла. В таком виде ей пришлось преодолеть несколько маггловских кварталов — любое перемещение с помощью магии могло отслеживаться, поэтому, чтобы оказаться на Косой аллее, понадобилось куда больше времени, нежели она планировала.

Растрепанные, торчащие во все стороны волосы и небольшая сумочка с документами на чужое имя. При желании, распознать ее личность не составит никакого труда, но Молли рассчитывала, что Пожиратели Смерти просто побрезгуют прикасаться к нищенке.

Постоянно оглядываясь, женщина поспешила скрыться в одной из пустынных подворотен. Только сейчас, когда ее фигуру невозможно было различить за хламом различного мусора, она почувствовала себя в безопасности. Сердце бешено колотилось, грозясь выпрыгнуть из груди, а руки судорожно искали что-то в глубине сумочки. Наконец, когда пальцы нащупали небольшой сверток, Молли позволила себе облегченно выдохнуть.

Где-то вдалеке послышался отчаянно-громкий крик боли и тут же стих — Косая аллея превратилась в разрушенное опасное гетто, волшебники старались не появляться здесь без крайней надобности, и лишь отчаянные мародеры разворовывали жалкие остатки того немногого, что уцелело после нападений Пожирателей Смерти. Вздрогнув, женщина тихо выглянула из импровизированного укрытия — кто-то шел по дороге.

— Не бойтесь, — одними губами прошептала Гермиона, — это я.

Девушка быстро нырнула в подворотню, усталая, потерянная, но настоящая, живая. На глазах Молли появились непрошеные слезы радости — до нее доходили лишь обрывочные слухи, что неразлучная троица жива. Для этой женщины они все еще оставались детьми, несправедливо лишенные детства. Детьми, которых жизнь научила убивать и не раскаиваться.

— Твой отец будет недоволен — собственный сын отказывается участвовать в нападениях на грязнокровок. Только представь, о чем он подумает, — насмешливый голос Пожирателя Смерти раздался совсем рядом с их укрытием. Казалось, достаточно протянуть руку, и можно коснуться дорогой ткани мантии. — Неужели его единственный наследник завел себе магглорожденную подружку?

— Мне все равно, — выплюнул Драко, — в любом случае, тебя это не касается.

— Тише, — Амикус Кэрроу издевательски улыбнулся и успокаивающе похлопал его по плечу, — я всего лишь пошутил. Разве может представитель такого древнейшего рода свернуть с проторенного пути?

Малфой смотрел прямо перед собой, на мгновение Гермионе показалось, что его взгляд задумчиво скользнул по ее лицу. Нет, всего лишь показалось.

— Пути? Оглянись вокруг — это конец.

— Аккуратнее, — плотоядная улыбка не сходила с губ мужчины, — нас могут услышать.

— Так пошли отсюда.

Дождавшись, пока Пожиратели Смерти скроются из виду, Молли Уизли и Гермиона осторожно выбрались из укрытия. Только сейчас девушка заметила, как сильно дрожат ее руки. Она глубоко вздохнула и заставила себя отвлечься — услышанное ей предстоит обдумать позже.

— Гермиона, я достала то, о чем ты просила. Здесь лекарства и книги, — Молли быстро сунула девушке небольшой сверток, — это все, что я смогла найти.

Ее добрая улыбка немного разбавляла ту ненависть, что сочилась сквозь водосточные трубы, выплескиваясь бессильной яростью к себе подобным. Но что может одна женщина, если воздух в Косой аллее давно пропитан приторным запахом разложения и чужим неконтролируемым страхом.

— Идем? — Драко Малфой вопросительно посмотрел на Кэрроу. Мужчина отрицательно покачал головой.

— Позже.

Тот лишь пожал плечами и трансгрессировал — у них не принято задавать вопросы. Особенно, если ответ может стоить тебе жизни.

Амикус быстро шел по улице, мало обращая внимание на царивший вокруг хаос. Какое ему дело до этих грязных вонючих оборванцев, не способных постоять за себя, не то что за свои семьи. Если бы не одно важное дело, он бы и сам с удовольствием покинул это место, последовав примеру белобрысого отпрыска Малфоев. Дело, ради которого стоило выживать в многочисленных кровопролитных стычках, ради чего стоило доказывать свою преданность психопату и рвать чужие глотки.

Гермиона же почти бежала — не хватало только, чтобы ее поймали. Повсюду пестрели колдографии разыскиваемых, они следили за ней, безмолвно крича и смешно размахивая руками. Знакомые вывески сменялись выжженными плакатами, сорванными с петель дверьми и качающимися на ветру ставнями. Все закрыто, все умерло, будто и не было того мира, в котором она впервые выбирала себе палочку и котел для уроков Зельеварения.

Оглянувшись по сторонам, Гермиона зашла в разграбленный магазин. Каждый ее шаг сопровождался протяжным скрипом старых досок, когда-то здесь продавали лучшие мантии, сейчас же искореженные манекены молча взирали на остатки былой роскоши.

Пара минут ушли на то, чтобы тщательно исследовать пол. Наконец поиски увенчались успехом — дернув проржавевшее кольцо, девушка смело спустилась в подвал. После дневного света, глаза с трудом различали очертания предметов, словно слепой котенок Гермиона озиралась по сторонам, стараясь увидеть силуэт человека, что так жаждал их встречи.

— Скажи, почему я должен предавать свою семью? Плевать на собственные убеждения и чистоту крови? — тихо прошептал мужчина, становясь позади Гермионы. Он чувствовал ее запах, ощущал едва уловимый привкус недоверия. Такая грязная, такая запретная. — Зачем мне это? Волдеморт верит мне.

— Я тоже. Верю, — вымученно улыбнулась Гермиона, — и...

— Гарри Поттер не знает, не так ли? — хищный полуоскал, Грейнджер не могла видеть его, но она чувствовала, как издевательски кривятся мужские губы.

— Ему не стоит...

— Конечно же. Разве он отпустит свою драгоценную подругу на встречу с ужасным Пожирателем Смерти?

Амикус Кэрроу. Предатель Волдеморта, перебежчик, их осведомитель. Сведения, переданные им, были бесценны. Он сам вышел на остатки Ордена, сам предложил свою помощь. Истинные побуждения, как и его мотивы, так и остались скрыты под плотной завесой сигаретного дыма. Верный пес своего жестокого хозяина, присутствующий при убийстве Дамблдора и предпочитающий говорить только с Грейнджер.

Мужчина усмехнулся, наблюдая за ее напряженной позой. Она так смешно хмурится, когда пытается понять. Их короткие встречи всегда проходили одинаково — Амикус любовался ее страхом, а грязнокровка молчала и слушала, в любой момент готовясь отразить нападение.

— Зачем... вы хотели меня видеть? — словно завороженная, Гермиона следила за тлеющей во мгле сигаретой.

— Догадайся.

Игра в кошки-мышки, в ней нет цели и выхода. Каждый хочет стать хищником и выжить, но когда ставки слишком высоки, остается лишь ходить по кругу и стараться не поворачиваться друг к другу спиной.

— Если это все, то я, пожалуй, пойду.

Мужчина тут же оказался рядом, загораживая путь и заглядывая в глаза. Разве это не чудесно, ощущение добровольной власти? Такие короткие мгновения, когда можешь быть настоящим. Мгновения, когда можно полностью раствориться в собственной целомудренной похоти.

— Руководить операцией в Блэкпуле будет Люциус Малфой, — заговорил он тихим уверенным голосом, — Советую Аврорату хорошо подготовиться — у Малфоя не очень хорошие отношения с грязнокровками.

Гермиона Грейнджер молча кивнула. Слова благодарности прозвучали бы глупо, да и разве нужны они Пожирателю Смерти? Амикус шутливо поклонился и вышел, оставив девушку в одиночестве. Темнота не пугала, она помогала спрятаться от самой себя, от собственного страха. Через два дня ей предстоит проникнуть в Малфой-мэнор. Через два дня она, возможно, умрет.

* * *

— Ладно! Перерыв на пять минут! — усиленный заклинанием, голос Невилла Лонгботтома разнесся по всей округе.

Джордж Уизли шутливо скривился и крикнул в ответ:

— Окей, дружище! Надеюсь, не все дементоры услышали твой призыв, а то мне стыдно за своего патронуса!

Флер, стоявшая рядом, звонко рассмеялась и уточнила:

— А кто у тебя?

— Рак-отшельник, — ответила за брата Джинни, падая прямо на траву, — это — шутка.

— Эй! Не смешно! — выдохнул Джордж и сел рядом. — И в кого у тебя такое отвратительное чувство юмора?

Редкие передышки были живительным глотком свободы среди нескончаемых изматывающих тренировок. День сменялся ночью, чтобы через несколько часов, когда снова забрезжит неясный рассвет, раз за разом пытаться пробить защиту магии крови.

Гермиона вытерла лицо и открыла бутылку минеральной воды. Она должна была признать, у них не получалось. Все те заклинания, что атаковали защитный купол, не могли создать ни единой бреши. Что-то шло не так.

— Как успехи? — Луна только что трансгрессировала на поляну. Ее усталый вид говорил об очередной бессонной ночи, проведенной за чтением, за пустыми попытками найти нужную информацию.

— Мы пытаемся, — пожала плечами Джинни, с неудовольствием глядя на Гермиону, — все еще пытаемся. А по мне, так лучше бы мы помогли Гарри искать хоркруксы.

Рыжеволосая девушка быстро поднялась на ноги и пошла в сторону временного лагеря.

— Не обижайся на нее, — тихо сказала Луна, — Джинни просто переживает.

Гермиона кивнула и молча обняла подругу. Как же она скучает по тем временам, когда самым страшным испытанием было не сдать экзамен на «отлично». Когда не нужно было врать друзьям, чтобы спасти им жизнь.

— Где Гермиона, черт возьми? — взревел Рон Уизли, расталкивая волшебников.

Девушка нахмурилась — она не разговаривала с Гарри и Роном с тех пор, как решили разделиться.

— Эй, да что с тобой? — только и успела произнести Гермиона, прежде чем Рон вцепился в ее плечи мертвой хваткой.

— Где ты была?

— Я встречалась с твоей матерью, — скрывать правду не имело смысла.

— Одна?!

— Прости, мои телохранители устроили забастовку, а национальная армия как-то припозднилась. Может, хватит орать?

— Да ты хоть понимаешь, насколько рисковала? — его пальцы впивались в кожу, оставляя синяки. — Где та здравомыслящая Гермиона Грейнджер, которую я знал раньше?

— Рональд Билиус Уизли, — девушка высвободилась из медвежьих объятий друга и тихо зашипела, — или вы немедленно прекращаете разговаривать со мной в таком тоне, или я...

На крики стали оборачиваться любопытные. Их заинтересованные взгляды говорили красноречивее любых слов.

— Гермиона, — уже тише продолжил Рон — Ты все-таки пойдешь в...

— В Малфой-мэнор? Если ты это имел в виду, то да. Послезавтра.

— Господи, Гермиона, я до сих пор не могу в это поверить, — рыжеволосый парень снова сорвался на крик, — это же безумие!

— Я должна попытаться, — произнесла Гермиона, но Рон уже не слышал. Он со всей силы пнул валявшийся под ногами камень и, не оглядываясь, пошел прочь.

Гарри задумчиво смотрел вдаль: на темные волны, яростно бьющиеся о скалы, на солнце, медленно уходящее за горизонт. Послезавтра он может потерять Гермиону. Вот так легко и просто, без лишнего шума и истерик, без возможности переиграть. Как привыкнуть к тому, что близкие люди готовы броситься в пекло ради не их войны?

— А что будет, если там не окажется нужной книги? Что если ее вообще не существует? — его тихий усталый голос уносил порывистый ветер. — Что тогда?

— Я не знаю, Гарри, — Гермиона отвернулась, пряча от него свои слезы, — я не знаю.

* * *

«Бесконечные поиски ни к чему не приводили. Сейчас я бы сравнил их с безумным играми в прятки, ведь остальные игроки существовали лишь в моей голове. Не имея возможности спокойно жить дальше, я впадал в состояние, подобное состоянию оборотня при полной луне.

Я становился зверем, голодным слепцом, уничтожающим все живое на своем пути. Меня молили пощадить детей, но разве я мог остановиться при виде грязной крови? Они проклинали меня, будто их отчаяние могло затмить мою единственную цель.

Потеряв счет времени, я шел по ее следам, находя лишь отголоски прошлого. И эти находки казались мне высшим благом, лучшей наградой. В те минуты мне чудилось, что я уже достаточно близко, что я еще способен удерживать над собой контроль. Мне нравилось называть это местью и желанием уничтожить. По сути же, все это являлось похотью, неконтролируемым желанием зверя при виде луны.

Проблема лишь в том, что с самого начала именно Грейнджер была для меня той самой луной, и я не заметил, как она стала частью моей жизни и ненависти...»

Потерянные записи Л.М.