Слушание по делу о порче тапочек (джен)

— Глотик... Глотик! Живоглот! Ну, где же это несносное животное?!

Ночь. Гермиона брела по замку и искала своего кота. Ну почему он исчез именно тогда, когда она так остро испытывала потребность в его обществе?

Вечером она легла в постель, но заснуть так и не смогла — даже когда перевалило за полночь, девушка все еще ворочалась в кровати. Ей было душно, тоскливо и очень одиноко. Срочно нужен был Живоглот!

Заручившись собственной уверенностью в том, что идея поискать кота является на сей момент наиболее удачной из возможных — для решения создавшейся проблемы, гриффиндорская староста накинула халат поверх пижамы, надела на ноги толстые шерстяные носки собственной вязки и спустилась в гостиную. Но там Глотика не оказалось. Набравшись безрассудства (или наглости?), Гермиона решилась покинуть гостиную с целью отыскать кота в замке.

— Глотик! Ну, где же тебя черти носят!!! Живоглооооот! Кыс-кыс-кыс. Ой...

Из-за угла показалась миссис Норрис, облезлая кошка школьного завхоза.

«Только Филча мне сейчас не хватало. Как я буду потом оправдываться перед профессором МакГонагалл? Ведь сегодня не моя очередь патрулировать школу. Надо уносить ноги».

И Гермиона бросилась бежать. Вдоль по коридору, по лестнице вниз, еще раз вниз, опять коридор, направо, вновь по лестнице вниз, снова коридор. Кажется, вон за тем гобеленом был тайный ход? Гермиона ринулась что было мочи туда и, влетев внутрь прохода, направила палочку на ткань за собой:

— Дуро.

Гобелен окаменел, и через секунду послышался противный звук удара, а за ним громкое шипение и мявк. Вероятно, миссис Норрис со всего маху врезалась в созданное Гермионой препятствие.

— Так-так-так. Мисс Грейнджер.

Глубокий мужской баритон прямо над ухом. В тайном проходе было темно хоть глаз выколи; но не нужно было видеть, для того чтобы идентифицировать этого человека. Голос профессора Волшебного Зельеварения узнавался из миллиона других мужских голосов, ибо особая манера говорить, богатый на обертона тембр, а также своеобразная дикция делали его звучание совершенно неповторимым.

Гермиона только и успела, что ахнуть. Страх сковал ее по рукам и ногами, и она застыла на месте от ужаса.

— Что Вы делаете после отбоя в неположенном Вам месте? Решили посетить библиотеку? Что ж, похвально... Минус пя...

— Сэр. Сэр! Я... я староста... и мне положено...

— Что-то мне подсказывает, что вам положено сегодня после отбоя находиться в своей башне. И это что-то есть график дежурств. По моим сведениям, сегодня замок патрулирует мистер Малфой. Так что минус пя...

— Сэр! Постойте! Сэр... У меня сегодня День Рождения. Ну, в смысле только завтра, но уже сегодня.

Молчание. Гермионе казалось, что на весь коридор было слышно, как бешено колотится в ее груди сердце. Пауза затянулась, но через некоторое время профессор немного собрался с мыслями и выдал «контраргумент»:

— Ну и... что?

Гермиона явственно услышала нотки удивления в голосе профессора. И этим надо было воспользоваться. Она не позволит своему факультету потерять таким трудом заработанные баллы из-за какой-то нелепицы.

— Профессор, — тихонько начала она. — Живоглот пропал.

Она почти увидела, что в этот момент левая бровь Снейпа взлетела вверх.

— Живоглот — это...

— Мой кот, сэр.

— Я не понимаю, каким образом пропажа кота и Ваш День Рождения могут оправдать Ваше... Постойте, это рыжий такой?... А впрочем неважно! Так каким, я Вас спра...

— Да, профессор! Рыжий! И морда приплюснутая. И мохнатый. Вы не видели?

— Видел ли я?! Разумеется, видел! — прорычал Снейп сквозь зубы так, что Гермиона испугалась и попятилась назад. — И, поверьте, я имел удовольствие не только видеть его. Но и, с позволения сказать... нюхать!

— Это как, сэр?

— Эта скоти... ваш кот использовал мои домашние туфли в качестве, простите, туалета.

— А как Вы узнали, что это сделал именно мой кот?

— Он, если мы с Вами говорим об одном и том же животном, завел привычку в последнее время мешаться у меня под ногами.

— Мой кот?! И давно?

— С самого Вашего с ним приезда сюда в этом году.

— Так вот почему он больше не приходит ко мне ночью... Вы с ним спите, сэр?

— Откуда Вы... ЧТО ВЫ СКАЗАЛИ?! МИНУС ПЯ...

— Постойте, сэр. Постойте, пожалуйста! Мне он очень сейчас нужен. У меня живот болит. И я заснуть не могу. И у меня День Рождения. Где он?

— Мисс Грейнджер... какое отношение кот может иметь к больному животу... вы зелье не пробовали выпить?! Вы же, как я раньше — вероятно, напрасно — полагал, немного дружили с мозгами.

— Он теплый. И он пушистый. И мягкий. И... это помогает, сэр, честное слово.

— Что за глупость...

Гермионе показалось, что она увидела, как профессор в темноте скорчил гримасу.

— Так вот, мисс Грейнджер, Вашего кота я Вам сейчас выдать не могу. Кот отбывает наказание.

У Гермионы отвисла челюсть. Она не знала, как реагировать на подобное заявление профессора.

— Ну, неужели так сложно в гриффиндорской башне найти что-то не менее мохнатое, относительно теплое и... в такой же степени рыжее, чтобы взять с собой в постель?!

Пауза.

— Профессор!!! — Гермиона задохнулась от гнева.

— Да, мисс Грейнджер?

— Вы... вы...

— Я?

— Вы... — выдохнула она, но тут вспомнила, что с нее разве что только чудом еще не успели снять баллы, — профессор, ну пожааааалуйста. Верните кота. Это мое животное. Только мое и ничье больше.

— В самом деле? А Ваш кот тоже так считает? Я бы не был уверен в этом на все сто процентов. Пойдемте со мной, мисс Грейнджер.

В полном недосказанных реплик молчании профессор Снейп, а за ним следом и Гермиона Грейнджер, староста гриффиндора, вышли из темного прохода в один из коридоров, а там сразу же за поворотом зашли в одну из лабораторий.

— Он здесь, сэр? — тихонько прошептала Гермиона, и ее слова усиленным в несколько раз шелестом отразились от каменных стен.

— Очевидно, нет.

Снейп взял с полки котел, налил в него воды и поставил на огонь.

— Почему, сэр?

Профессор кинул несколько щепоток каких-то трав в котел и теперь помешивал свое варево. Отвечать он не торопился.

— Вы собираетесь сварить моего кота? — жалобно спросила Грейнджер.

Мужчина положил ложку, которой размешивал свой отвар, на стол рядом с котлом. А сам оперся обеими руками о столешницу, опустил глаза вниз и глубоко вздохнул. Ему потребовалось некоторое время для внутреннего диалога.

— Я собираюсь сварить Вас, мисс Грейнджер, если Вы не перестанете действовать мне на нервы.

Он сверкнул глазами в ее сторону и вновь взялся помешивать зелье. Сделав последнее движение ложкой, он отработанным движением руки невербально затушил огонь и, сняв котел со стола, перелил его содержимое в жестяную кружку довольно обшарпанного вида.

— Это правда? Вы варите по ночам зелья, сэр?

— Мисс Грейнджер... о, не сомневайтесь! А еще я варю по ночам нерадивых студентов и их питомцев. Пейте!

Профессор подошел к студентке и протянул ей кружку, от которой шел пар.

— Профессор, вы... вы хотите меня отра...

— Если Вы сейчас же не... Вы, мисс Грейнджер, договоритесь у меня тут. И тогда на оценку выше, чем «тролль», по моему предмету можете больше не рассчитывать. Неужели так сложно распознать, яд это или нет? Выпейте: это от живота, и от бессонницы, и от всех остальных ваших недугов вместе взятых...

— Универсальное средство?

— Нет. Не универсальное. Было бы оно универсальным, я бы сейчас уже тысячу раз выкупил всемирную сеть банков Гринготтс и всех гоблинов в придачу.

— А, понятно. Спасибо, сэр.

— Пожалуйста, мисс.

Гермиона подалась навстречу профессору чтобы взять зелье.

— Осторожно, горячо. Остудить магически не могу, так как...

— Свойства, связанные с влиянием на энергетические связи макромолекул организма, модифицируются по причине явления остаточной магии, — оттараторила Гермиона.

— Правильно... В том смысле, что Вы, как всегда, почти дословно пересказали текст учебника.

Девушка протянула руки к кружке и аккуратно забрала ее, при этом легко коснувшись кончиками пальцев рук профессора. Снейп едва заметно вздрогнул, а у мисс Грейнджер по телу пробежали мурашки.

Надо сказать, сделала это Гермиона вовсе не без задней мысли, так как все еще надеялась избежать наказания за ночную прогулку по замку, а вышеупомянутый «контакт» показался ей неплохим отвлекающим маневром.

Что творит ночь... Ощущение горячей чашки в руках, пар, исходящий из нее, в сочетании с зябким воздухом подземелий и память о недавнем прикосновении их с профессором рук порождали в девушке непередаваемый коктейль из эмоций и чувств. Она решила приправить этот коктейль: закрыла глаза и проиграла в своей голове несколько последних реплик профессора, заставив их зазвучать именно тем завораживающе низким, бархатистым голосом; и еще одна волна мурашек не заставила себя ждать...

— Мерлин Всемогущий! Грейнджер, во что Вы обуты!

Гермиона вздрогнула и открыла глаза.

— В носки. Шерстяные носки, сэр.

— Да Вы рехнулись! Полы ледяные! Допивайте зелье и марш в спальню!

— Хорошо, сэр. Но как же мой кот?

— Кот приговорен к отбыванию наказания за порчу чужого имущества. Вы ему ничем помочь не сможете!

— Профессор Снейп, давайте я вам свои носки подарю вместо ваших тапочек...

— Моих домашних туфель...

— Я их сама вязала, профессор. Они очень теплые и, поверьте мне, куда лучше, чем тапочки...

— Домашние туфли...

— ...Во-первых, ноги не потеют. Во-вторых, легко постирать. В-третьих, в жару в них прохладно, а в холод в них тепло. А в-четвертых, они очень красивые!

— Но они же... о, Мерлин, они же... желтые!

— Ну да.

— Мисс Грейнджер, Вы представляете меня в желтых шерстяных носках?!

— Ну, думаю, профессору Дамблдору, если он Вас навестит в Ваших апартаментах, очень понравится.

— Вы забываетесь, мисс Грейнджер.

— Простите, сэр.

Гермиона сделала глоток из кружки.

— Хорошо, сэр. А давайте представим, что Вы мне на мой День Рождения подарили тапочки... Не спорьте, сэр, теоретически такое возможно! Так вот. Ваши испорченные тапочки можно приравнять к тому, как если бы Вы мне их просто подарили.

— С какого перепуга я, объясните мне ради Мерлина, должен Вам дарить свои тапо... домашние туфли?

— Ну, например, потому что носки, которые я Вам могу подарить, все равно лучше ваших тапочек, какими бы домашними туфлями они не были. И я это Вам уже доказала.

Профессор Снейп сел за парту, сложил руки домиком и положил на них голову. Тяжело вздохнув, он с деланным равнодушием спросил:

— Вы не уйдете без кота?

— Не уйду, сэр.

— Но тогда Вам придется провести всю ночь в моих апартаментах, потому что, как Вы изволили выразиться, это животное теперь спит со мной. Или... как Вы там сказали?

— Я не понимаю, как можно...

— Зато я понимаю, что после этого Вы автоматически вылетаете из школы, а я — не просто вылетаю из нее, но потом еще и несколько лет подряд каждый день буду получать пресную перловку в Азкабане.

— Ааа. Хорошо.

— Вы в самом деле так считаете, мисс Грейндж...

— ЖИВОГЛОТ!

Размытым рыжим пятном кот промчался мимо Снейпа и одним прыжком взлетел на руки Гермионы. Кружка с зельем, будучи совершенно забытой, полетела вниз, с оглушительным грохотом упала на пол и расплескала все свое содержимое. Но до нее уже Гермионе не было никакого дела.

— Глотик... ты что же, теперь предатель, да? Я так скучала по тебе...

Профессор, недовольно кряхтя, наклонился поднять чашку, а потом проворчал:

— Забирайте своего кота, мисс Грейнджер, и прова... идите уже спать. Пожалуйста. А ты, рыжая зверюга! С тобой я вообще больше не вожусь.

Кот с самым оскорбленным видом зашипел на Снейпа. Гермиона смерила профессора удивленным взглядом и направилась к двери.

— До свидания, профессор.

— До свидания.

Как только дверь закрылась, Северус Снейп испустил вздох облегчения и собирался было уже присесть на один из стульев, но не тут-то было. Дверь распахнулась, и в лабораторию вернулась Гермиона с котом на руках.

— Что еще? — устало спросил профессор.

— Мне кажется, что вы должны помириться... — Увидев непонимание в глазах Снейпа, она уточнила:

— Ну, с котом.

— Мы? С котом?! Мисс Грейнджер, уйдите долой с глаз моих, пока я не начал применять против Вас непростительные заклятия... я уже почти уверен, что назавтра меня из-за Вас по той или иной причине приговорят к сроку в Азкабане. Поэтому мне терять, пожалуй, почти нечего.

— Я думаю, что Вы все-таки помиритесь, но не сейчас. Я, наверное, вас двоих просто смущаю. Спокойной ночи, сэр.

— Спокойной.

Дверь захлопнулась, и Снейп наконец-то присел. Он спрятал лицо в руках и собрался просидеть в такой позе чуть ли не вечность, но... вдруг со стороны двери раздался тихий шепот.

— Профессор?

Снейп уронил руки на колени, выпрямился на стуле и театрально закатил глаза. Через некоторое время — в который раз за сегодняшнюю ночь — собравшись с духом, он обернулся к Гермионе, просунувшей голову в дверной проем, и, полностью копируя ее мимику а также манеру говорить, прошипел:

— Мисс Грейнджер?

— А как же носки, профессор? Я же обещала их Вам подарить.

— Вы в самом деле думаете, — сказал Снейп уже своим нормальным голосом, — что это для меня проблема — убрать продукты жизнедеятельности Вашего любимца со своих тапочек... точнее, домашних туфель?

— Нет, конечно. Но тогда...

— Это личное оскорбление в мой адрес со стороны Вашего кота. Вы понимаете или нет?

— Нет, сэр.

Снейп уже было собрался что-то сказать, но Гермиона его перебила:

— Он наверняка знал, что для Вас не проблема убрать его продукты.

Профессор зельеварения сжал кулаки и, поднявшись со стула, направился в сторону двери. Гермиона попятилась назад.

— Мисс Грейнджер...

— А у меня День Рождения.

— Примите мои глубочайшие соболезнования. А! Точно. Я же забыл Вам, Гермиона, сделать подарок, правильно я говорю?

Глаза девушки от удивления расширились. Неужели все-таки тапочки?

— Итак, — Снейп прочистил горло и торжественно произнес:

— Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора. И... завтра, точнее уже сегодня, в семь вечера у меня в кабинете. Жду Вас и Вашего кота к себе на отработку. И... — он вздохнул, — с Днем Рождения, мисс Грейнджер!