По пути с жизнью (гет)

— Везде занято, можно мы сядем с вами?

— Конечно, — безразлично отозвался Джеймс, но всё же взглянул на двух девушек, только что вошедших в купе. — Постой-ка... ты же Малфой!

— Верно, — удивлённо ответила одна из них, обернувшись и встряхнув какими-то даже неестественно светлыми волосами.

Пару секунд он нагло разглядывал её с ног до головы, откровенно оценивая, а потом будто бы вспомнил что-то очень важное и вновь посмотрел ей в глаза.

— Сестра Скорпиуса! Нарцисса Беллатрикс Малфой! — она кивала на каждую новую догадку. — Теперь будешь действовать на нервы не только старшему брату, но и всей школе.

Она чуть не поперхнулась.

— Извини? — Нарцисса мигом охладела к собеседнику и топнула ножкой.

— Мне повторить? — елейным тоном уточнил Поттер.

— Да как ты смеешь!

Джеймс очаровательно улыбнулся, играя на публику, и отвернулся к окну. Нарцисса вылетела из купе, оглушительно хлопнув дверью. Ей нельзя показывать эмоции на людях, но какое право имел этот наглый мальчишка так о ней отзываться, толком не узнав? Кажется, он говорил что-то про Скорпиуса: нужно будет с этим разобраться. Но позже.

— Малфой, Нарцисса!.. Слизерин!

Она села за стол своего факультета и, подняв глаза, встретилась с насмешливым и немного надменным взглядом одного гриффиндорца. Конечно, он не сомневался, учитывая сложившееся о ней мнение. Ну ничего, она ещё докажет ему, всё докажет.

— Поттер, Альбус!.. Слизерин!

На её лице появилась злорадная усмешка, а тот самый... тот самый Джеймс Сириус Поттер открыл рот в удивлении, а чуть позже сжал от негодования кулаки.

— Тебя бы не мешало воспитать, Малфой! — шипел Джеймс, впечатав Нарциссу в стенку, мёртвой хваткой держа руку, в которой была палочка.

— Уйди прочь, Поттер!

— Ну, нет. Думаешь, можно разбрасываться непростительными заклинаниями направо и налево, и ничего за это не будет? Тогда я испробую на тебе то, что ты применила минуту назад!

Ей было несколько страшно. Он был старше на полтора года, намного сильнее, к тому же в данной позиции преимущество было явно не на ее стороне. Нарцисса и не думала, что когда-нибудь её настолько унизят, но была вынуждена всё терпеть, думая о мести.

— Не посмеешь.

— Думаешь? — прищурился он.

Она состроила гримасу и не ответила, судорожно пытаясь вырваться.

— Никуда ты не пойдешь.

— Чего от меня ты хочешь? — зло крикнула Нарцисса, желая освободиться любой ценой.

— Извинений. Иначе, я сделаю тебе так больно, что тебе и не снилось. И твой папочка ничего не сможет с этим поделать — ты ведь никогда не расскажешь, что тебя победил гриффиндорец.

Джеймс так сильно прижался к ней, что Нарцисса не удержалась и захныкала, чем вызвала ухмылку на его лице. Он был старше, она слабее. Столько лет прошло: Джеймс доучивался последний год, Нарцисса была на шестом курсе, — а ненависть обжигала так, словно они лишь вчера познакомились в купе Хогвартс-экспресса.

— Прости, — она задыхалась, иначе бы в жизни не произнесла этого, предпочитая боль.

— Так-то лучше. А теперь сгинь.

— Ненавижу тебя, Поттер, — прошипела она, сверкая глазами.

— Взаимно, дорогая, — крикнул он вдогонку, когда Нарцисса уже скрылась за поворотом.

После подобных встреч с его губ долго не сходила злорадная ухмылка. Пожалуй, он даже будет скучать по их стычкам, когда выпустится. В венах кипела кровь, уровень адреналина зашкаливал, давление подскакивало. Он много думал о Нарциссе, иногда даже слишком много. Джеймс ненавидел её, о чём не уставал говорить. Но к ненависти примешивалось ещё что-то. Романы младшей сестрёнки и кузины навязчиво намекали, что он мог влюбиться, но Джеймс лишь возмущенно фыркал.

Нарцисса после такого обычно быстро возвращалась в свою спальню, зарывалась лицом в подушку и плакала. Да, девушка с характером Люциуса Малфоя проливала слёзы от того, что никак не могла избавиться от Поттера. Ей и в голову не приходило поискать причину в себе. Но рядом с наглым Поттером она чувствовала себя самым жалким существом на свете. Против него у Нарциссы был лишь острый язычок и магия, а у него было всё. Ей одновременно хотелось, чтобы всего этого не было, но и постоянных стычек с невозможным гриффиндорцем было как-то пусто и... Одиноко? Она всё время думала, как отомстить Поттеру, как заставить его страдать так же, как мучается она.

Хуже было, когда на пути встречался старший брат. Скорпиус всегда трепетно её опекал, расстраивался и волновался, когда видел подавленной и расстроенной. Но Нарцисса молчала. Скорпиус проводил с Поттером всё свободное время, встречался с его кузиной Розой Уизли. Ей не хотелось вмешивать брата в свои проблемы. Сама справится, немаленькая.

— Сектумсемпра!

Заклинание сорвалось с языка раньше, чем она успела подумать. Последствия не заставили себя ждать.

— Чёрт! — взвыл Джеймс, видя, как кровь мгновенно пропитала ткань рубашки на груди.

Он скорее инстинктивно, чем специально схватил Нарциссу за плечи. В следующую секунду она ударилась головой о каменную плиту. В глазах у неё потемнело...

Нарцисса очнулась в больничном крыле. Вокруг пахло лекарствами и едва уловимо — розами. И всё было таким светлым, что резало взгляд.

На её постели сидел Джеймс Поттер. Цисса съёжилась под пристальным взглядом, но он... улыбнулся. По-настоящему, искренне, тепло.

— Ну, наконец-то.

У неё на голове лежало влажное прохладное полотенце, а из распахнутого ворота его рубашки виднелся белоснежный бинт.

— А, мисс Малфой! — всплеснула руками мадам Помфри. — Как Вы себя чувствуете?

— Голова немного кружится. А как я попала сюда? — голос был хриплым, словно она долго молчала. Или кричала.

— Мистер Поттер принёс вас на руках. Скажите: что последнее Вы помните?

— Всё помню, — глухо ответила она и затравленно покосилась на Поттера. он чуть помрачнел и отвернулся.

Целительница довольно кивнула и вновь отправилась к себе — видимо, готовить им лекарства. Нарцисса не знала, что и говорить — Поттер не бросил её посреди коридора, несмотря на то, что она сделала, а доставил сюда. Нарцисса осторожно подняла на него взгляд.

— Лучше бы ты потеряла память, — вдруг бросил он, он не смотря на неё.

— Зачем? — она и вправду не понимала.

— Чтобы начать всё заново.

Нарцисса неуверенно коснулась пальчиками бинтов, а в глазах плеснулись горечь и вина, губы задрожали. Он мотнул головой, не ожидая такого, но быстро расслабился и стал следить за её рукой.

— Это из-за меня, да?

— Заклинанием меня лишь задело. Если бы попала — было бы куда хуже.

— Я... я не хотела. Ну, в смысле хотела, но... Это вышло случайно.

И тут Джеймс ни с того, ни с сего рассмеялся. Громко — так, что смех отдавался от стен Больничного крыла, а на душе как-то полегчало.

— Так-так-так. По-видимому, мисс Малфой пытается извиниться?

— Да, — вздохнула она. — Больно?

— Есть немного, — поморщился он. — Ты лежала здесь без сознания, и я подумал, что не должен был начинать эту войну. Из-за рассказов Скорпа у меня сложилось такое... кхм... предвзятое отношение к тебе.

Она почти с нежностью подумала о том дне, когда они встретились. Да, это было весьма многообещающим началом. Но Поттер ей даже понравился. Пока не открыл рот. Она лихорадочно соображала, что ему ответить, как сгладить шероховатости их теперешнего общения, как не сказать лишнего.

— Малфои и Поттеры всегда враждовали, среди этого только Скорпиус смог выделиться — пошёл против системы, — осторожно рассудила Нарцисса.

— Может, и тебе стать такой? — все-таки Поттер умел обескураживать.

И тут в ней проснулся огонёк азарта. Она же только что сказала, что Малфои и Поттеры всегда враждовали, а она самая что ни есть Малфой, и отступать не собирается.

— Не думаешь же ты, что я первой сойду с тропы войны? Никогда.

— Что ж, как пожелаешь, — он коснулся губами тыльной стороны её ладони, всё больше её поражая.

Он поднялся, легко улыбнулся и скрылся за ширмой. Нарцисса хотела его окликнуть, но гордость не позволила. А может, самолюбие. Жаль, что эти качества перечили зову девичьего сердечка, никогда не давали принимать безрассудные, но такие сладкие и желанные решения. Ей грудь сдавило тисками, и на какие-то мгновения она пожалела, что не остановила его. Джеймс ведь предлагал самое лучшее, что мог дать: дружбу. То, чего у неё никогда не было, то, чего безумно хотелось. А она отказалась, потому что их игра, достаточно жестокая, чтобы стать просто игрой, не могла оборваться в самый разгар.

— Цисси!

— Цисси? Как мило, — ухмыльнулся Поттер.

— Зачем ты притащил его сюда, Скорпиус? Не ожидала от тебя такого, — прошипела Нарцисса, сверкая глазами.

— Думаю, пора объявить перемирие, — резонно заметил Джеймс.

Но Скорпиус не собирался ни улыбаться шуткам, ни слушать ничего не значащие диалоги. Он пришёл сюда с определённой целью, частично обозначенной озабоченной матерью.

— Поверить не могу, что мой лучший друг и сестра рассорились настолько, что оба попали в госпиталь. Доигрались, — сердито глядя на неё, отчитывал старший наследник семьи Малфоев. — Вы определённо больные. На всю голову. Оба.

— Она первая начала, — Джеймс хищно прищурился, наблюдая, как стремительно приливала кровь к её щекам.

— Что? — Нарциссе отчаянно хотелось топать ногами, как в детстве, выражая тем самым свое возмущение.

— Не ты ли применила ко мне заклятие «Круциатус»? — прошипел он.

— Цисс? — голос Скорпиуса больше напоминал шипение разъяренной гадюки.

— Он назвал меня...

— Так и есть, — оборвал Поттер со злорадной усмешкой.

Нет, как она могла наивно подумать, что он хоть каплю изменился? Он всё такой же жестокий, язвительный, грубый и бесцеремонный. Джеймс Сириус не желал меняться, но умел идти до конца. Это ведь она вроде как отказалась заканчивать войну.

— Не смей говорить мне такого! — закричала она, не обращая внимания на брата.

— Правда глаза режет?

— Заткнись.

— Заставь.

— Довольно! — не выдержал Скорпиус.

Нарцисса недовольно посмотрела на него, но замолчала, потому что знала, что он может рассказать отцу всю правду. Скорпиус жёстко сказал, что насчёт непростительного заклятия поговорит с ней дома и обязательно поставит в известность отца. Того она действительно боялась: Драко Малфой много пережил в своё время, и своим характером она в большей части была обязана ему. Нарцисса уткнулась лицом в подушки и рассерженно засопела. Скорпиус со вздохом запустил пальцы в её белокурые волосы. Поттер замолк исключительно из солидарности к другу, иначе поставил бы на место самовлюблённую наглую слизеринку на раз-два. Он давно мечтал научить её манерам: не малфоевским манерам аристократки, а самым обычным. Сейчас Джеймс не хотел ругаться с ней, это вышло случайно. На уровне привычки.

— Я пойду, — буркнул Поттер, разворачиваясь.

— Ненавижу тебя, — едва слышно простонала Нарцисса.

— Не ненавидишь, — слабо улыбнулся, — и сама прекрасно это знаешь.

Скорпиус внимательно вгляделся в лицо сестры, пытаясь найти ответы на свои вопросы. Она была слишком скрытной, недоверчиво молчала и пряталась. Разве же Холодная Принцесса может делиться чем-то личным, а уж тем более чувствами и переживниями? Может, только случайная эмоция была способна выдать её, и он тщательно пытался поймать её.

— Цисс, ты влюбилась?

— В кого? — удивилась она. — В него?! В Поттера?!

— От любви до ненависти один шаг, разве нет?

— А от ненависти до любви еще больше. Особенно до любви к нему. Уж лучше я выйду замуж за одного из Уизли, чем буду встречаться с ним.

— А ненависть — это спрятанная за стеной отрицаний любовь. И оскорблений. Ты можешь врать родителям, можешь врать окружающим, но не мне, — Скорпиус нежно гладил её по волосам, выжидая. Все-таки он знал ее лучше, чем хотелось бы Нарциссе.

— Он мне глубоко противен. Ты пытаешься найти чувства, которых просто-напросто не существует!

Скорпиус не ответил. Кивнул, поцеловал в лоб и ушёл оставив её наедине с собой.

— Он ведь убьёт нас, если узнает.

— Сомневаюсь, что Скорпиус будет против счастья сестры. К тому же, он сам прочил такой исход.

— Какой же ты болван, — зевнула Нарцисса.

— Я? Это почему же?

— Потому что влюбился в меня. Если папа, а уж тем более дед узнает о нас, меня бросят в темницу в собственном доме, а ты будешь украшением на праздничном столе.

— Ничего. Крёстный отца всегда говорил, что жизнь скучна без риска, — улыбнулся Джеймс.

Началось всё нелепо и даже немножко глупо. Своими словами в канун Рождества он задел её за живое, будто узнал слабое место, а может, попал совершенно случайно. И у неё в глазах заблестели слёзы, и впервые за время их знакомства она уступила. Джеймс вдруг вспомнил, как испугался за неё, когда она потеряла сознание, ударившись головой: тогда не было страха перед наказанием или даже исключением, только страх за неё. Он понял, что если возьмёт шефство над ней, сможет воспитать в ней человека; улыбнулся и, подавшись необъяснимому порыву, обнял её. Девчонка начала было сопротивляться и вырываться, но он шепнул:

— Тише. Я больше не сделаю тебе больно, клянусь.

— Поттер, ты...

— Хватит, не хочу, чтобы ты проливала слёзы из-за меня. Я не участвую в этой войне больше ни минуты.

И ей бы порадоваться окончательному перемирию... но Нарциссе его не хватало. Колкости и насмешки, торжество и разочарование — всё стало привычкой, пусть, и не совсем приятной. И ему стало как-то одиноко без неё. Тогда они стали вместе гулять у Чёрного Озера, молчали, не говорили ни слова, но дарили друг другу ощущение лёгкости. Когда похолодало, он накинул ей на плечи куртку, но фигурка её была такой аккуратной, что ветровка постоянно соскальзывала, поэтому он просто её обнял. И она позволила, с тихим стоном прижавшись к нему посильнее.

— Ну, зачем ты превратила себя в это? Зачем скрывала истинную сущность?

— Она и есть истинная. Я внучка Люциуса Малфоя, характер передался по наследству, ничего не поделаешь.

— Я сделаю.

— Ты всегда был чересчур самоуверенным, Поттер.

— А ты — слишком наглой, — хмыкнул тот.

В конце зимы они стали встречаться. Нарцисса смогла впервые почувствовать себя маленькой девочкой рядом с ним — только не беззащитным зверьком перед волком, а котёнком, которого глядят нежные и ласковые руки.

— Джим?

Едва она его так называла, и он был готов положить весь мир к её ногам. Она же просила лишь о поцелуе. Джеймс улыбался, — ведь почти никогда больше не делал этого, — гладил её по щеке и нежно касался губ.

— Этот год у тебя последний, — вздохнула она. — Мы же увидимся летом?

— Приезжай ко мне.

— А ты ко мне. Будешь желанным гостем в нашем доме. По крайней мере, для меня и Скорпа.

— Хорошо. Пообещай, что не начнёшь флиртовать со всеми красавчиками школы, особенно с Альбусом в моё отсутствие, — и он тихо рассмеялся.

— Очень постараюсь.

— Нарцисса Беллатрикс Малфой!

Убрав недавно остриженные по лопатки белокурые волосы от лица, она подняла серые глаза и через мгновение удивлённо их распахнула.

— Джеймс? Ты почему здесь?

— Мои брат с сестрой всё ещё учатся здесь. Но вообще я хотел проводить тебя.

Седьмой курс, пара минут до отхода экспресса, а она стоит посреди толпы и счастливо улыбается, держа в руке его руку. Вдруг неосторожный третьекурсник случайно налетел на неё, довольно сильно ударив.

— Ах ты... — зло выплюнула она, поморщившись.

— Вежливее, — одёрнул Поттер. — Эй-эй-эй! А ну тихо, не спорь со мной.

— Не помню, когда ты стал моим наставником, — буркнула Нарцисса, снова скривившись.

— Когда ты сказала, что согласна быть моей, — он чмокнул её в лоб и помог забраться в вагон. — До встречи на Рождество. С твоими я уже договорился.

— Только пиши мне, не забывай.

— Такую забудешь, — усмехнулся Джеймс, ероша волосы.

-

The End.