Курица, несущая золотые яйца (джен)

Из дневника Гарри Поттера.

Все началось спустя сто тридцать семь дней после смерти Волдеморта, когда люди стали спрашивать меня: «А почему же ты не убил его раньше?». Впрочем, их не интересовали мои ответы, как и раньше мои предупреждения.

Потом они захотели узнать, почему я не спас их сына, дочь, супруга... Семейную корову... Вы только подумайте, они ведь действительно об этом спрашивали. А владельцы магазинов, конечно, обвиняли меня в том, что я не защитил их лавки.

Вполне понятно, что вскоре после этого появились желающие получить компенсацию за полученный ущерб, но не от тех, кто начал войну… Не от Пожирателей Смерти... А от меня. Люди полагали, что раз я унаследовал огромные состояния ныне покойных ПСов, с которыми был связан родственными узами, то сам должен выплатить компенсации за действия приспешников Лорда и за то, что не убил Волдеморта раньше.

Как и всегда, когда речь заходит о деньгах, или, если быть точным, о передаче денег от одного человека другим, появились крысы, то есть, я хотел сказать, политики. Они делились на два лагеря, не считая тех, кто просто голосовал за Светлую или Темную сторону в Визенгамоте, а остальное время спал мертвым сном, совершенно не переживая за исход военных действий. В первую группу входили те, кто считал, что я должен раздать деньги всем, пострадавшим от атак Пожирателей. Примечательно, что они не требовали выплат для магглов, так как тогда магам пришлось бы признать свою вину во многих «несчастных случаях», где пострадали неволшебники. Второй лагерь составляли те, кто полагал, что большую часть денег я могу оставить себе, но кое-какую компенсацию выплатить все-таки должен, чтобы весь магический мир не ополчился против меня. В общем, и те, и другие были уверены, что с какой-то суммой мне придется расстаться.

И были еще гоблины, которые давно бы уже обчистили все сейфы, если бы магия не могла их за это наказать. Отвратительные маленькие мошенники. Они с удовольствием не только ограбят вас, но и вдобавок ударят в спину, если будут уверены, что это сойдет им с рук. От меня же они хотели получить компенсацию за то, чего я никогда не совершал. Разве я мог уничтожить репутацию Гринготтса как неприступного хранилища, если Квирелл вломился туда, когда я учился еще на первом курсе?

Что же касается моих друзей... Рон полагал, что это хорошая идея — разделить состояние с теми, кто этого действительно заслуживает. Я не пытаюсь выставить его жадным человеком. Не то чтобы в прошлом его не волновал тот факт, что у меня деньги были, а у него — нет, но сейчас он говорил, что все, кто боролся против Темного Лорда, должны были получить вознаграждение. Впрочем, ладно, не переживайте, я знаю, что он жадный. Каждый из нас в какой-то степени жаден, просто Рон научился со временем скрывать это. И еще была Гермиона — борец за свободу эльфов, которая им совершенно не нужна. Хотя Гермиона — самая умная ведьма из всех, что я встречал в своей жизни, но не могу отрицать, что ей недостает здравого смысла и проницательности. В общем, когда я спросил ее мнение обо всей этой ситуации, она расписала обе стороны проблемы. С одной стороны, говорила Гермиона, люди заслужили компенсацию за свои потери, с другой — это «кровавые» деньги, и они никогда не заменят потерянные жизни. В итоге подруга посоветовала поступить так, как я считаю нужным.

В любом случае, как бы я ни поступил, найдутся те, кто меня осудят. Если я решу выплатить компенсации, людям всегда будет мало. Они будут требовать больше и больше, а когда у меня закончатся деньги, продолжат обвинять в своей потере. А если я откажусь, то тут же стану жадным ублюдком, наживающимся на слезах пострадавших и на крови убитых.

Что ж, есть только один способ справиться со всем этим и заставить магический мир посмотреть правде в глаза.

* * *

«Ежедневный Пророк» посвятил целый разворот статье, в которой говорилось, что через неделю Гарри Поттер будет выплачивать репарации за преступления Пожирателей Смерти. В назначенный день топы людей стекались к зданию, которое Гарри выбрал для этого дела. Некоторые прибыли заранее и уже несколько дней жили рядом в палатках, чтобы быть первыми в очереди и получить свою долю до того, как закончатся деньги.

Ровно в 9.00 домовой эльф открыла дверь и проводила внутрь дома одного мага. Двадцать минут спустя волшебник вышел, явно недовольный, а после него позволили зайти молодой ведьме.

Те, кто стоял в очереди, тут же его окружили и попытались узнать, сколько денег он получил, но колдун сказал только: «Честную долю», и, не проронив больше ни слова, дисаппарировал.

Спустя еще двадцать минут молодая ведьма вышла, грустно, но в то же время удовлетворенно улыбаясь. Люди тут столпились около нее, наперебой спрашивая, много ли денег она получила, но девушка ответила точно так же, как и предыдущий посетитель, а затем ушла.

Так продолжалось и дальше. Эльф проводил к Гарри одного волшебника за другим, а через двадцать минут те выходили: некоторые удовлетворенные, другие — совсем расстроенные.

Наконец пришла очередь мадам Малкин, известной всей магической Британии портнихи, у которой покупали мантии на все случаи. Домовой эльф позволила ей войти и тут же закрыла дверь.

— Винки просит вас заполнить бумаги, — пропищала эльф, передавая женщине несколько листов и указывая на стол, за который можно было сесть.

— Для чего все это? — спросила мадам Малкин, как только начала писать.

Винки тяжело вздохнула, так как этот вопрос ей задавал практически каждый маг из тех, что побывали сегодня в здании, а затем со скукой в голосе ответила:

— Эти документы нужны мистеру Поттеру, чтобы определить размер выплаты для каждого индивидуально.

— Хорошо, — сказала мадам Малкин, заполнила оставшиеся бумаги и протянула их домовому эльфу. — Что теперь?

— Сейчас Винки проводит вас к мистеру Гарри Поттеру. Вы дадите ему клятву, а затем хозяин задаст вам несколько вопросов и выдаст деньги.

— Клятву? Какую клятву? — спросила женщина.

— Винки точно не знает, но хозяин Гарри Поттер сказал, что это защитит и его самого, и волшебника или ведьму, — объяснила эльф.

— А, я понимаю, — ответила Мадам Малкин, как только до нее дошло, что это может быть за клятва.

Винки провела портниху на второй этаж и постучала в одну из дверей. Услышав бормотание «войдите», домовой эльф зашла, оставляя Мадам Малкин ждать, пока ее представят и пригласят в комнату.

Домовой эльф передала заполненные женщиной формы молодому магу, сидящему за большим столом.

— Спасибо, Винки, — сказал Гарри, забирая бумаги. — Пожалуйста, пригласи мадам Малкин зайти.

— Да, — поклонившись, ответила эльф и вернулась к портнихе. — Хозяин Гарри Поттер может принять вас сейчас.

— Спасибо, — женщина зашла, и Винки тут же закрыла за ней дверь.

— Пожалуйста, присаживайтесь, мадам Малкин, — попросил Гарри, взмахом руки указывая на кресло напротив.

— Спасибо, мистер Поттер, — женщина села на предложенное место.

— Давайте перейдем к делу, — Гарри передал портнихе лист бумаги. — Это копия клятвы, которую я хочу получить от Вас, и той, что вы примете у меня.

— Клятвы? Какой клятвы? — Мадам Малкин совершенно забыла о том, что ей говорила домовой эльф. Она наклонилась вперед так, чтобы можно было прочитать написанное, не касаясь документа.

— Клятва нужна для защиты как Вас, так и меня… Вы не сможете ни рассказать кому-либо о нашей с вами встрече и размере суммы, которую Вы получите, ни сделать вид, что пострадали в этой войне больше, чем есть на самом деле, ни привлечь меня к суду и потребовать еще денег, сверх тех, что вам полагаются. Я же, со своей стороны, не смогу рассказать Министру о том, сколько Вы заработали, если участвовали в каких-либо незаконных действиях, раскрыть размер вашей компенсации или повлиять на размер выплаты, опираясь только на собственное о Вас мнение.

— Мне кажется, Министерство будет Вами очень недовольно, мистер Поттер, ведь, в конце концов, вы лишаете их возможности получить налоги с компенсаций, — сказала мадам Малкин с понимающей ухмылкой.

— Не думаю, что Министерство вообще будет довольно, — ответил Гарри, также усмехаясь. — Так что, мы пришли к соглашению?

Портниха еще раз внимательно просмотрела текст клятвы, прежде чем кивнуть головой.

— Да, — она взмахнула палочкой, подтверждая обет.

Гарри сделал то же самое.

— Хорошо, — произнес он, убирая палочку. — Теперь, когда с этим покончено, можно приступить к анкетированию.

— Анкетированию?

Гарри рассеянно кивнул, перебирая бумаги:

— Да. Министерства магии Франции и Болгарии помогли мне составить этот вопросник. Он позволит точно определить сумму, причитающуюся каждому. Таким образом, тот, кто потерял, например, любимого человека, получит больше того, кого просто сильно напугали.

— Почему в составлении анкеты не принимало участие Британское министерство? Уверена, они помогли бы Вам с куда большим желанием, чем эти иностранцы, — спросила мадам Малкин; в ее голосе явно чувствовалось презрение к зарубежным правительствам.

— Наше министерство имеет свой интерес в этом деле, мне же требовался беспристрастный взгляд со стороны, — ответил Поттер. — К тому же, если бы чиновники знали вопросы и цены за тот или иной ответ, они могли бы просчитать, сколько вы получите, и потребовать налог с этой суммы.

Портниха кивнула, соглашаясь, и откинулась в кресле, ожидая начала.

— Вопрос 1. Являлись ли Вы когда-нибудь отмеченным или неотмеченным сторонником Лорда Волдеморта (настоящее имя — Том Марволо Риддл) или его последователей, известных как Пожиратели Смерти?

— Нет! — с негодованием воскликнула мадам Малкин.

— Хорошо. Это хорошо, — произнес Гарри, делая на бумаге пометку. — Ко мне уже приходил один из неотмеченных сторонников Темного Лорда и требовал репарации за то, что я победил Волдеморта. Естественно, он ничего не получил.

Этот ответ, кажется, немного успокоил портниху, возмущенную таким вопросом.

— Пункт 2. Верите ли Вы в идеалы чистокровных, в то, что чем чистокровней волшебник, тем он лучше, и в то, что полукровки и магглорожденные — люди второго и третьего сорта, а магглы — это в общем и целом животные?

— Ну, магглы не являются столь же великими и выдающимися, как волшебники, ведь у них нет магии, — успела произнести портниха, прежде чем закрыть рот руками. — Что… Что… Я не хотела этого говорить.

— Все в порядке, мадам Малкин. Вы далеко не первая. Удивительно, но многие полукровки и даже магглорожденные считают точно так же, хоть они и знают о многих достижениях магглов, — произнес Гарри, отмечая что-то в бумаге.

— Но… Но я не хотела этого говорить, — продолжила настаивать портниха.

Поттер еще раз кивнул:

— Это все клятва. Она заставляет Вас говорить правду.

— Но я не собиралась соглашаться на это! Аргх! — Мадам Малкин зарычала от досады, потому что клятва заставляла ее говорить правду, не давая вежливо соврать.

— Я бы на Вашем месте не волновался из-за этого. Все равно обет не даст мне рассказать кому-нибудь о том, что я от Вас узнаю, — скучающим тоном ответил Гарри.

— Однако это не значит, что Вы можете сунуть свой нос в мои личные секреты, потому что из-за клятвы я никаким образом не могу уйти от ответа! — прошипела портниха.

Гарри отложил маггловскую ручку, которой заполнял бумаги, и сосредоточил все свое внимание на женщине.

— Во-первых, меня не интересуют Ваши тайны. Единственная причина, по которой я занимаюсь всем этим — желание удовлетворить требования магического сообщества. А, во-вторых, чтобы не сболтнуть чего-то лишнего... Просто держите рот на замке.

Гарри снова взялся за ручку.

— Вопрос 3. Был ли кто-нибудь из Ваших ближайших родственников убит Пожирателями смерти? Имеются в виду Ваши дети, братья, сестры, родители, супруг, свекор или свекровь.

— Нет, — прорычала Мадам Малкин.

— Вопрос 4. Пострадал ли кто-нибудь из Ваших ближайших родственников морально или физически травмирован ПСами?

— Нет, — вновь прорычала в ответ портниха.

— Хорошо, — произнес Гарри, улыбаясь. — Я рад, что никто из ваших родных не пострадал.

— А что насчет моих кузенов, теть и дяди? — спросила Мадам Малкин.

— Тогда их ближайшие родственники должны будут прийти сюда и попросить компенсацию, как это сделали Вы, — ответил Поттер.

Портниха скрестила руки на груди и недовольно посмотрела на молодого человека.

— Был ли Ваш дом поврежден или уничтожен Пожирателями смерти?

— Нет, — резко ответила женщина.

— Вопрос 6. Если у Вас есть собственный бизнес, был ли ему нанесен урон в результате атаки ПСов? — прочитал Гарри.

— Нет, но мой доход значительно уменьшился из-за того, что они распугали всех магглорожденных и полукровок, — заметила Мадам Малкин.

— Возможно. Если сравнивать с годовым доходом 3 или 4 года назад, сколько Вы потеряли? — спросил Поттер.

Мадам Малкин продолжала сидеть, недовольно глядя на Гарри.

— О, я спрашиваю приблизительно. Не надо точную цифру. 5% потери? 10%? — произнес молодой человек.

Портниха изо всех сил сжала губы.

Поттер кивнул.

— Хорошо. Таким образом, Вы или заработали столько же, или даже больше благодаря заказам от Пожирателей и им сочувствующих.

Глаза женщины злобно сузились.

— Уверен, Вы не единственная на Диагон Аллее, кто получил в этом году большую прибыль, чем обычно. Конечно, это останется между нами, когда придет время платить налоги, — сказал Гарри, добавляя в свои записи несколько заметок. — Вопрос 7. Скольких Пожирателей смерти Вы убили?

— Что! — воскликнула женщина. — Я никого не убивала!

— Вопрос 8. Скольких Пожирателей Вы ранили? — спросил Поттер.

Мадам Малкин покачала головой.

— Я ни с кем никогда не сражалась и тем более никого не убивала. Я не аврор. Я портниха.

-Конечно, нет. Далеко не каждый является воином. Многие люди приносят гораздо больше пользы помогая, а не сражаясь, и это приводит нас к девятому вопросу. Предлагали ли Вы помощь магглорожденным, полукровкам или тем, кто боролся против Волдеморта и его приспешников? — спросил Гарри.

— Я... Я... Я предупредила нескольких детей... Полукровок... Чтобы они успели скрыться с Диагон аллеи, пока кто-нибудь не увидел их и не выдал. Я всего лишь портниха. Что я могла сделать? — задала вопрос женщина.

— Еда. Укрытие. Одежда. Деньги. Информация. То, что Вы услышали, гуляя по Диагон аллее или подгоняя одежду по фигуре клиента. Впрочем, магический мир хорошо известен своей способностью не замечать нуждающихся в помощи, — предложил Гарри, впрочем, без следа осуждения и сожаления по отношению к женщине.

-Они бы узнали, если бы я занималась чем-то подобным. Они бы пришли за мной. Они бы сделали со мной ужасные вещи, — произнесла мадам Малкин, приобнимая сама себя.

— Да, я знаю. Я очень хорошо знаю, — произнес Гарри мертвым голосом. — Последний вопрос. После всего, что стало известно про Тома Риддла, Министерство и роль магического мира в войне, кто, по вашему мнению, виноват во всем, что произошло?

Мадам Малкин на минуту замолчала.

— Магглы, — тихо сказала она. — Они сделали Тома тем, кем он стал. Если бы его отец не бросил его мать, его бы никогда не отдали в маггловский приют, Риддл никогда не вырос бы Темным Лордом.

— И в то же время они создали меня, — сказал Гарри. — Я полукровка, но вырос в маггловском мире. И вы все забываете, что отец Тома был жертвой. Жертвой похищения, совершенного с помощью магии. Все произошло по вине волшебного мира.

— Какое Вы имеете право обвинять во всем этом магический мир! — возмущенно воскликнула мадам Малкин.

— В отличие от Вас, у меня есть это право, — решительно сказал ей Гарри. — Я сражался! Проливал кровь! Убивал! И умер! А потом я вернулся, чтобы остановить его. Не для Вас или магического мира, а для тех, кто умирал рядом со мной. Для тех, кто точно ни в чем не виноват... Для детей.

Затем Гарри рывком открыл ящик стола, сунул туда руку и вытащил маленький мешочек, содержимое которого тихо звякнуло. Поттер кинул его на стол, и тот упал рядом с мадам Малкин.

— Вот Ваша компенсация. Ваши кровавые деньги.

— Сколько? — женщина медленно протянула руку к мешочку.

— Ваша справедливая доля, — ответил молодой человек.

Мадам открыла мешочек, высыпала монеты себе на ладонь и уставилась на три бронзовых монетки.

— Три кната! И это все?!

— Это Ваша справедливая доля за все, что вы совершили в этой войне, — ответил Гарри. — Ваша и многих других в магическом мире.

— Но... Но... Но это нечестно. Я страдала, — произнесла мадам Малкин, сжимая в руке монеты.

— Вас война не коснулась, — возразил Гарри. — Страдали другие. Наши с Вами дела закончены, мадам Малкин. Вы можете идти.

— Да подавитесь ими! — портниха кинула монеты в молодого человека. — Могу уверить Вас, мистер Поттер, что магический мир не станет терпеть это оскорбление. Хоть мы и не можем рассказать, что произошло, но мы отомстим.

— Британский магический мир.

— Что? — недоуменно спросила мадам Малкин.

— Британский магический мир попытается отомстить; впрочем, это все равно бессмысленно, потому что я уеду сразу же, как только покончу со всем этим, — заметил Гарри. — Я сделал все, что мог, чтобы закончить эту войну — все, что от меня требовал магический мир, — а теперь вы опять приходите и хотите получить еще больше. Поэтому я уезжаю.

— Но... Но... Это же Ваш дом, — заметила мадам Малкин.

— Дом подразумевает семью, защиту и любовь. Здесь точно не мой дом, — не согласился Гарри. — Винки проводит вас к выходу.

— Сюда, Мадам, — сказала эльф, выводя пожилую женщину из кабинета.

— Он покидает нас, — тихо произнесла мадам Малкин.

— Да. Хозяин Гарри Поттер уезжает, — согласилась Винки.

— Куда он поедет? — спросила портниха, глядя на домового эльфа так, будто у той были ответы на все вопросы.

— Хозяин Гарри Поттер отправляется искать свой дом, — сказала Винки.

— Но почему? Почему он покидает нас?

— Винки вспоминает свою любимую историю. У мужа и жены была курица, которая несла золотые яйца, но они убили птицу, чтобы получить все золото сразу, однако внутри нее не нашли ничего. Они потеряли все то хорошее, что могла бы принести им курица, потому что захотели все и сразу. Они не желали ждать, пока курица будет готова, — сказала Винки.

— Какая связь между этой сказкой и тем, что происходит? — задала вопрос мадам Малкин, не уловившая главную мысль рассказанной истории.

Эльф открыла дверь и мягко вытолкнула портниху на улицу.

— Хозяин Гарри Поттер — это курица, а магический мир — муж и жена.

Сказав это, Винки закрыла дверь, не обращая внимания на взгляд, которым ее проводила женщина. А в это время вокруг портнихи столпились люди, каждый из которых желал узнать, сколько она получила.