The Broken Frames of Hogwarts (джен)

Смертины Почти Безголового Ника заняли большую часть вечера, так что Гарри, Рон и Гермиона поужинать не успели. В животе рыжего жалобно заурчало, он несчастным взглядом посмотрел на друзей:

— Ребята, может, поищем чего-нибудь съестного, а?

— Рон, ужин наверняка уже закончился, так что вряд ли тебе удастся поесть до утра.

Уизли разочарованно застонал; его отчаяние, кажется, нашло отражение и на лице Гарри, так что Гермионе (голодной не меньше них, между прочим!) пришлось только закатить глаза. Конечно, она прекрасно понимала ребят — но так же понимала, что не всегда получится так, как хочется.

В общем-то, никаких предпосылок к чему-то плохому не было, кроме, разве что, ветра, то и дело пробегавшего по пустынному коридору. Вдруг мощный поток воздуха, едва не погасив факелы, сбил детей с ног. Замок, кажется, ощутимо тряхнуло, из-за чего гриффиндорцы попадали, как подкошенные.

Ударившись головой о каменный пол, Гермиона потеряла сознание.

Когда девочка пришла в себя, о происшествии напоминал разве что погасший факел неподалеку. Гермиона села и обхватила руками гудящую голову: наверное, придется обратиться за помощью к мадам Помфри. Стоило метавшимся мыслям хоть как-то прийти в порядок, Гермиона вспомнила о своих друзьях и бросилась к ним.

— Гарри! Рон! — мальчишки лежали на полу без сознания. Гермиона разрывалась между желанием остаться и не пропустить пробуждение друзей и отправиться за помощью, потому что упорные мальчишки никак не хотели открывать глаза, хотя девочка пару раз ударила их по щекам. Наконец, Рон пошевелился. Медленно, словно нехотя, разлепил один глаз, сощурился и мутным взглядом обвел коридор. Потом закрыл глаз, с удовольствием зевнул, выгнулся дугой, потягиваясь, и провел руками по лицу. А потом вдруг подскочил, едва не ударив головой Гермиону — девочка едва успела увернуться — и начал судорожно шарить руками по полу, будто бы ища что-то.

— Рон, — тихо позвала Грейнджер, однако мальчишка не откликнулся, — Рон, что с тобой?

Она заглянула ему в лицо, и Рон вдруг шарахнулся в сторону:

— Ты кто?!

— Рональд Уизли! — возмущению Гермионы не было предела, — По-твоему, это смешно? — мальчишка снова растерянно огляделся, а потом потянулся к лицу, будто хотел поправить очки. Но ведь Рон их отродясь не носил! — Рон, я к тебе обращаюсь!

Она насильно повернула его лицо к себе и вгляделась в глаза. И тут мальчик выдал то, что на несколько мгновений лишило Гермиону дара речи:

— Да что за херня тут происходит? Я со всей серьезностью заявляю, что вчера не пил, ЛСД не принимал и вообще — глюков у меня быть не может!

Он возмущенно уставился на Гермиону, будто бы она могла что-то ответить на его тираду. Так они пялились друг на друга, пока со стороны Гарри не раздался храп. Вздрогнув, дети дружно посмотрели на него: Гарри Поттер мирно посапывал, свернувшись на полу в калачик.

* * *

— Рональд! — в который уже раз позвала возмущенная Гермиона, и рыжий, наконец-то, обратил на нее внимание:

— Может, хватит уже звать меня этим дурацким именем? Меня зовут Эндрю, девочка. А ты?.. — для Гермионы было абсолютно непривычно видеть на лице друга натянутую, кривоватую улыбку, в которой прятался намек на дружелюбие — явно не в первый раз так улыбался человек, занявший тело Рона. Да-да, именно занявший: по-другому перемену поведения друга Гермиона объяснить не могла. Уизли, конечно, любил повалять дурака, но подобные шуточки были не в его стиле. Оставалось только молиться, чтобы Гарри тоже не оказался другим человеком...

— Гермиона, — тихо представилась девочка; против воли на ее глазах показались слезы. Тот, кто занял тело Рона, растерянно посмотрел на нее, но ничего сказать или сделать не успел: в себя начал приходить Гарри.

— Ох, чтоб вас всех долбануло да перегнуло и потом еще завертело! — Поттер кое-как сел и поежился, — Почему так холодно? — затем огляделся и медленно спросил, — Я, мать вашу, где?

— Гарри... — Гермиона в мольбе протянула ему руки и отпрянула, когда гораздо более темные глаза посмотрели на нее, не узнавая. Сдерживать слезы было все сложнее, и девочка решительно поднялась на ноги и отвернулась от тех, кто был когда-то ее друзьями. «Гарри» почесал затылок:

— Ну знаете... это ни в какие рамки уже... — он хмуро посмотрел на рыжего мальчишку, чуть слеповато щурящегося; что-то в этом было знакомое. Наконец, рыжий тихо спросил, узнавая в голосе и манере держать себя своего знакомого:

— Э-э... Дэйв?

— Нет, блядь, Ее Высочество собственной персоной! — наигранно всплеснул руками «Гарри» и недружелюбно уставился на спросившего его мальчишку, — А вот ты кто?

— Энди.

— Ага, я вижу, — скептически хмыкнул Дэйв, — Вас объединяет разве что цвет волос, и то Энди посветлее будет. Короче, заканчивай эту поебень уже!

— Ну знаете! — Гермиона побагровела от выражений, которые использовал мальчишка; скромняга-Гарри так в жизни не выражался. Девочка окончательно вышла из себя и резко взмахнула палочкой, похожей на указку, и по очереди ткнула кончиком в каждого из мальчишек, — Петрификус Тоталус!

Тела ребят вытянулись по струнке, руки сложились по швам; о том, что на холодном полу лежат все-таки живые люди, напоминали только бешено вращающиеся глаза. Притопнув ногой и всхлипнув, девочка куда-то убежала, и тишину теперь прерывало только шипение факелов на стенах и далекая капель. Сколько времени он так пролежал, Энди не мог сообразить, как и то, что все-таки случилось: Дэйв совершенно неожиданно оказался мальчиком, которому едва ли было больше тринадцати лет, причем внешность совершенно отличалась от Дэйвовской: начиная от цвета волос и заканчивая худобой ребенка. И, если верить словам Дэйва, сам Энди тоже изменился. Н-да.

Если бы он мог, он бы вздрогнул, услышав топот ног бегущих сюда людей.

— Вот они! — Гермиона (родители явно хотели поиздеваться над ребенком, давая такое имя) притащила взрослых. В поле зрения Энди оказался старик со снежно-белыми волосами и длиннющей бородой того же цвета, одетый в яркое лиловое подобие то ли халата, то ли платья. Достав откуда-то палку, похожую чем-то на гермионовскую, он взмахнул, и странный паралич отпустил и Энди, и Дэйва. Парни поспешили отодвинуться от подозрительных людей, которые, похоже, владеют какими-то психотропными секретами.

Старик, еще недавно пристально вглядывающийся в его лицо, отодвинулся, задумчиво оглаживая бороду. Затем повернулся к Гермионе:

— Вы верно поступили, мисс Грейнджер, отправившись за мной. Похоже, мы столкнулись с беспрецедентным случаем магической активности! Прошу, следуйте за мной.

Он развернулся, шелестя халатом, и пошел вперед; позади шли молчащая дама в зеленом платье, очень строгая на вид, и Гермиона. Так что Энди и Дэйв оказались в середине процессии. Рыжий едва удерживался от того, чтобы вцепиться в руку друга, и прекрасно понимал, что Дэйв тоже сдерживает себя. Однако жизнь в таком городе, как Бэзилдон, научила их не показывать своего страха ни перед капюшонами, ни перед инспекторами по делам несовершеннолетних.

— Эй, мистер Крот, смотри, что тут у меня, — Дэйв, вызывающе глянув на обернувшегося старика, протянул что-то зажатое в руке, на поверку оказавшееся круглыми очками. Диоптрии, что удивительно, подошли, и Энди с облегчением вздохнул: без очков он чувствовал себя на редкость беззащитным.

— Спасибо.

Они оба рассматривали окружающую их обстановку, открыв рты. Судя по всему, они в средневековом замке! Самом настоящем, сделанном из камня, с факелами на стенах и сквозняками в холодных коридорах — с последним они лично познакомились, пока валялись без движения. Когда они все вышли в огромный холл, украшенный золоченой статуей мужика в халате, вертящего в руках золоченую же палочку, Энди расслышал отдаленный гул голосов: в замке старик и строгая дама явно были не единственными жителями; похоже, за огромными арочного типа дверьми находились дети.

— Мы, никак, в школе? — разделил его догадки Дэйв, и его неожиданно поддержал старик:

— Вы совершенно правы, молодой человек. Это школа магии, Шотландия, Соединенное Королевство. Не ошибусь, если скажу, что вы с юга? Это заметно по вашей манере речи и акценту.

— Бэзилдон, Эссекс, — простодушно ответил Дэйв, по ходу, пропустивший мимо ушей заявление о школе магии. Зато Энди все прекрасно слышал. Он резко остановился:

— Это что, секта какая-то? Я ни на что не подписывался! И вообще, наше пребывание здесь можно рассматривать, как похищение, а вы знаете, что за это полагается? — он сложил руки на груди; как сейчас ему не хватало собственного роста, чтобы возвышаться над этими мелкими людишками, возомнившими себя невесть кем! — И что вы в нас вкололи? Почему я вижу вместо своего друга какого-то тощего пацана?

— Да-да, между прочим! — ввернул Дэйв, встав чуть позади Энди, предоставляя ему возможность от их имени разобраться с проблемами. Старик добродушно усмехнулся и приподнял руки, чтобы было видно ладони:

— Вам ничего не делали, молодые люди. Мне кажется, нам лучше пройти в мой кабинет и там поговорить, как взрослым людям.

— Ну уж нет! Прямо здесь и прямо сейчас вы рассказываете, в чем дело, иначе мы будем вынуждены обратиться в полицию! — Энди упрямо стоял на своем, спиной чувствуя молчаливую поддержку Дэйва. Старик помрачнел лицом:

— Ну что же, хорошо. Вы действительно находитесь в школе магии и колдовства Хогвартс, основанной еще в десятом веке. Вы об этом не слышали, потому что наше — магическое — общество еще со времен Инквизиции отрицательно относится к идее связи с неволшебниками. Однако вы двое, как мы выяснили, неволшебники, по каким-то неясным причинам оказались в телах двух двенадцатилетних детей, учеников нашей школы. А теперь, я думаю, нам все-таки стоит пройти в мой кабинет, чтобы выяснить, как помочь бедным детям — и вам — вернуться на свои места.

Энди был ошарашен подобным напором со стороны старика и крепко сбит с толку: с одной стороны, он ведь действительно оказался в совершенно незнакомом месте и — он был уверен в этом — в теле мальчишки, которого Гермиона назвала Рональдом. С другой же стороны: кому ни расскажи подобную историю, обязательно пойдет речь о наркоте и глюках!

Пока Энди пытался подобрать наиболее логически обоснованные аргументы к словам старика, более прямолинейный Дэйв церемониться не собирался:

— Ложь, пиздежь и провокация! Мы только-только закончили концертный тур, разъехались по домам. Я лег спать в своей кровати, абсолютно трезвый, обнимая горячо любимую женщину! И вы утверждаете, что по велению какой-то хрен знает какой силы я проснулся неизвестно где рядом с другом, превратившегося в придурковатого рыжего пацана? В школе магии под управлением Санта Клауса? Издеваетесь?!

Энди в шоке посмотрел на друга, потом оглянулся; девчонка, до этого молчавшая, стояла, раззявив рот. Глаза строгой дамы были едва ли не больше ее квадратных очков, а сама она была бордовой от гнева; от отповеди ее удерживало лишь наличие старика рядом — видимо, ее начальника. Сам мужчина едва сдерживал рвущийся наружу смех:

— Клянусь Мерлином, вы, молодой человек, едва ли не первый школьник, который позволил себе столь откровенно выражать свое мнение! — голубые глаза задорно сверкнули, и старик вновь стал серьезным, — Я пока не буду накладывать на вас взыскание, но впредь попрошу вас воздержаться от столь... бурного проявления эмоций.

Энди, сам от себя не ожидая, опустил голову; рядом стоял Дэйв в точно такой же покаянной позе:

— Да, сэр.

Директор кивнул им и, наверное, хотел продолжить путь, но остановился, когда из боковой двери показался человек в черном халате. Он был бледным, с длинными черными волосами — явно немытыми, весь в паутине и пыли.

— Северус? — дама глянула на его растерянную, искаженную физиономию, и, кажется, была готова схватиться за сердце. Следом за мужиком из той же двери вынырнул белобрысый мальчишка. Выражение его лица ничем не отличалось от выражения мужика, волосы были всклокочены, а все тот же черный халат — испачкан пылью, — Мистер Малфой? Что случилось?

Старик остановил ее и внимательно вгляделся в глаза прибежавших в холл людей. Потом устало вздохнул и потер морщинистый лоб:

— Боюсь, Минерва, у нас еще два гостя.

Энди схватил очки и стал их судорожно протирать: ну не может быть, просто не может такого быть! Белобрысый мальчишка казался подозрительно знакомым, особенно выражение его потерянных светлых глаз. Убедившись, наконец, что прекрасно видит, Энди решил рискнуть и позвал:

— Мартин.

Блондин мгновенно отреагировал и пристально на него посмотрел:

— Что?

Энди замер, не зная, какие еще сюрпризы подкинет им местная школа магии. Как здесь оказался еще и Мартин, и кто попал в тело неопрятного страшного мужика? И, наверное, можно порадоваться, что он здесь все-таки не один.

— О-ху-еть, — выдал Дэйв, за что схлопотал чувствительный тычок от Энди и «Мистер Поттер!» от строгой дамы. Старик только укоризненно на него глянул, напоминая о недавнем выговоре. Дэйв же благополучно на все положил и обрадованно подлетел к мелкому худому мальчишке, сгреб в охапку и едва ли не закружил по холлу:

— Мартин! Я тут не один! — Энди хотел было возмутиться, но потом махнул рукой, — Я думал, все, совсем у меня крыша после тура съехала, а тут ты-ы, Ма-артин! — наверное, еще чуть-чуть, и Дэйв превратился бы в радостно скачущего вокруг любимого хозяина щенка лабрадора. Во всяком случае, Энди бы уже не удивился. Наконец, внимание перепало и ему: Мартин поинтересовался, что случилось и, после объяснений Дэйва, хмыкнул и по-дружески обнял рыжего товарища по несчастью. Тощий мужик плотно закутался в черный халат, оглядел всех собравшихся недовольным взглядом и как-то обиженно передернул плечами.

Старик обреченно поглядел на галдящих детей и в очередной раз напомнил, что они шли к его кабинету.

— Итак, друзья мои, давайте начнем разбираться. Для начала я должен представиться, уж коли это совершенно вылетело из стариковской головы. Меня зовут Альбус Дамблдор, я директор школы магии и колдовства Хогвартс, в которую вас волей случая угораздило попасть. Это — профессор Минерва МакГонагалл, мой заместитель...

Его прервал тихий всхлип: Гермиона плакала, закрыв лицо руками; МакГонагалл, та самая строгая дама, попыталась ее успокоить, но вызвала только еще больше слез. Директор попросил ее отправить девочку в больничное крыло, чтобы школьная медсестра оказала ей профессиональную помощь. Сухо кивнув, женщина приобняла ученицу за плечи и повела в сторону горящего камина. Бросив в огонь какой-то порошок, окрасивший пламя в зеленый цвет, она без какой-либо опаски шагнула в него — и исчезла вместе с девочкой. Рот открыл даже мужик в черном — его, кажется, назвали Северусом, припомнил Энди.

— Кхм, вот, собственно, и было одно из проявлений магии, — ухмыльнулся старик и вдруг достал свою узловатую деревянную палку и изящным взмахом создал из воздуха стакан, в который тут же налил воды — прямо из кончика палочки! Дамблдор протянул стакан Северусу, тут же присосавшемуся к нему, будто век провел в пустыне Гоби, — Думаю, вам и так понятно, что вы не спите, и что происходящее вокруг вас не является плодом употребления различных... веществ. Увы, так сразу я не могу объяснить ваше появление здесь, да еще и в телах трех учеников и учителя. Однако уверяю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам вернуться домой — но для этого мне необходимо время, как вы должны понимать.

— А нам что делать? — меланхолично поинтересовался мальчик-Малфой, пронзительно глянув на директора серо-зелеными глазами. Дамблдор мгновенно почувствовал в нем человека, подобно ему, живущего в верхних слоях Эфира. Человек Искусства, ну надо же. Может быть, магия специально создала для него, нет, для них всех, особые условия? Но зачем?..

"Мальчик" напомнил о своем вопросе, деликатно кашлянув. Дамблдор отвлекся от экзистенциальных размышлений и перевел на него взгляд:

— Вам придется занять места тех людей, в телах которых вы находитесь. Выполнять домашние задания, общаться с друзьями, а в случае с Северусом, — директор кивнул на тощего мужика, — вести занятия у школьников, — Дамблдор, прищурившись, будто от удовольствия, слушал возникший ропот. Неизвестно, сколько бы продлилось подобное состояние, однако в кабинет без стука влетел взъерошенный старикашка, бросивший что-то на стол директору:

— Альбус, моя кошка!

И вправду, на столешнице валялась кошка, такая же страшная и плешивая, как и ее хозяин. Только, в отличие от него, дохлая. В кабинет вошла МакГонагалл:

— Прости, Альбус, но я не могла остановить Аргуса. Он утверждает, что его, — лицо профессорши презрительно исказилось, — кошка пострадала от рук учеников. Ты и сам видишь, что с ней сталось.

— Вижу, вижу, — директор сдвинул очки-половинки почти что на кончик кривого носа и склонился над кошкой. Плешивый старик перевел взгляд на притихших ребят и бешено заорал:

— Да это наверняка эти трое устроили! Им только дай волю, всю школу разнесут на своих дуэлях! Вот я вас сейчас розгами! — он и вправду замахнулся на них своей клюкой, однако грозный окрик директора заставил его отступить от съежившихся детей, — Радуйтесь, что тут директор и профессора, мелкие пакостники! Вы бы у меня одним исключением из школы не отделались, я бы вас в цепи заковал и порол бы до такой степени, что на ваших задницах места бы живого не осталось!

— Аргус! — снова прикрикнул директор, но увлекшийся описанием кар старикан на него не обратил никакого внимания. Наконец, Дэйв не выдержал и заорал в ответ:

— Слушай меня сюда, ты, старый извращенец! — он вскочил с кресла и схватил плюющегося старика за грудки, — Еще раз свою хлеборезку раззявишь, я тебе оставшиеся зубы так пересчитаю, что тебя через трубочку кашей кормить будут, всосал?

Он отпустил воротник старикашки и демонстративно брезгливо отряхнул руки, затем сел обратно в кресло. Аргус растерянно посмотрел на Дамблдора:

— Это... это...

— Это вопиющее нарушение субординации, Аргус, я согласен. Мистер Поттер будет наказан за это, ты знаешь, профессор МакГонагалл всегда была справедлива. Однако впредь я вынужден попросить тебя воздержаться от выпадов в сторону молодых людей: я могу гарантировать, что твою кошку они не трогали, поскольку последние полчаса находились исключительно под моим присмотром.

— Но... ведь... Миссис Норрис! — Дамблдор помахал над дохлым животным палочкой, пару минут поразглядывал поднявшийся от нее дымок:

— Твоя кошка жива, Аргус, просто на нее кто-то наложил проклятие.

— Вот, я же говорил! Это все они, эти чертовы грязнули, эти мерзопакостные эгоистичные дети, место которых только в углу! Я их...

— Аргус, прошу тебя. Дети, даже выпускники, не смогли бы наложить на твое животное такое проклятье. Я разберусь с этим, можешь не сомневаться. Я пока оставлю кошку у себя, так ее никто не тронет. А Северус сварит потом зелье из мандрагор для кошки, да? — Дамблдор выразительно поглядел на мужчину, который тут же кивнул.

МакГонагалл вежливо проводила орущего болвана к двери из кабинета; причитая насчет горькой судьбы своей кошки, старик ушел.

— Прошу прощения, мы вынужденно прервали наш разговор. Я говорил о том, что вам необходимо заново влиться в наш мир, чтобы не вызвать подозрения и шумихи вокруг ваших личностей — насколько я понял, вы достаточно знамениты, не так ли? — они кивнули, — Замечательно. Надеюсь, вы осознаете, что вам необходимо понимать наш мир? Думаю, мисс Грейнджер, как нашедшая вас, прекрасно все сможет объяснить, поскольку и сама совсем недавно ничего не знала о магии и нашей школе. Минерва, будь добра, проверь, как она, и пригласи девочку, если все хорошо. Нам надо познакомить ее с подопечными.

Дэйв был готов удавить довольного старикашку голыми руками, и только растерянный взгляд Мартина, нуждающегося в поддержке, удерживал его от этого. МакГонагалл кивнула, но перед тем, как выйти, вдруг спросила:

-Северус, а что ты по этому поводу думаешь? Даже как-то непривычно, что ты молчишь.

Однако вместо Северуса ей ответил мальчик-Малфой, удивленно воззрившийся на нее:

— Это Алан, а не какой-то там Северус.

С минуту в кабинете стояла звенящая тишина, прерываемая лишь тихим позвякиванием и жужжанием приборчиков, которыми был заставлен кабинет директора. Затем раздался истерический хохот Поттера-Дэйва.

— Ой, ну я не могу! — простонал он, хватаясь за живот, — Из лондонского щегла превратиться в... в... вот в это!

-Чего ржешь, как конь? На себя посмотри, — обиженно пробурчал не своим голосом Снейп, который, наконец, перестал кутаться в мантию и совершенно по-алановски скрестил руки на груди. МакГонагалл, схватившись за голову, поспешила покинуть кабинет. Когда, наконец, веселье Дэйва затихло, Дамблдор вдруг предложил:

-А скажите, сколько вам лет, и как вас зовут? Чем вы занимаетесь?

Пришельцы переглянулись и дружно пожали плечами, а потом взгляды трех из них сошлись на том, кто занял тело Гарри Поттера. "Мальчик" закатил глаза и скривился, всем своим видом показывая степень своего горя. "Хватит уже кривляться", — недовольно пробурчал Алан, и мальчик, перед этим культурно отправив его куда подальше, заговорил.

* * *

Гермиона в волнении ходила вперед-назад перед дверями больничного крыла: мадам Помфри дала ей успокоительное зелье и нехотя отпустила. Скоро будет отбой, а она и ребята еще не в гостиной! Если их застукает Снейп... Впрочем, и Снейп — если это он, конечно, — сейчас тоже у директора. Что же все-таки произошло?

— Мисс Грейнджер, — девочка подскочила на месте от неожиданно раздавшегося голоса профессора и затравленно обернулась на нее. МакГонагалл мягко улыбнулась ей, — Все будет хорошо, Гермиона. Уверена, директор во всем разберется.

— Но... ведь это не Гарри и Рон! Как же так? Где они? Что с ними?!

Девочка со злостью вытерла снова выступившие на глазах слезы; МакГонагалл со вздохом обняла ее за плечи, желая уверить в том, что Дамблдор как всегда во всем разберется. Наконец, когда девочка немного успокоилась, профессор объяснила ей желание директора и, дождавшись согласия, повела в его кабинет.

— Вы вовремя, — улыбнулся Дамблдор и внимательно взглянул на Гермиону, — Не стоит тревожиться, дитя, уверен, что твои друзья в порядке. Более того, я осмелюсь высказать предположение, что они все еще в своих телах — просто на некоторое время... впали в некое подобие спячки. Мы найдем способ вернуть их — и наших гостей — на места, — МакГонагалл деликатно кашлянула, напоминая о плане директора, — Ах, да. Мисс Грейнджер, вы не раз доказали, что являетесь человеком исключительно ответственным и надежным, и поэтому я хочу дать вам задание: введите наших гостей в курс дела, объясните порядки школы и проследите, чтобы они не совершали промахов: не хотелось бы подставлять наших друзей, когда они вернутся.

Гермиона кивнула, преисполнившись гордости: сам директор доверяет ей столь ответственное задание! Девочка внимательно поглядела на четверых незнакомцев — теперь она ясно видела, как изменились ее друзья.

Тот, кто был в теле Гарри, явно самый веселый в компании. Эдакий яркий лучик солнца: широченная улыбка покидала лицо крайне редко, усидеть на месте он никак не мог. Особенно радостным и возбужденным он был, когда на горизонте появлялся тот, кто теперь был в теле Малфоя. Этот парень шокировал Гермиону гораздо больше — полная противоположность нынешнему Гарри — да и привычному Малфою тоже. На лице нет и намека на презрение, не чувствуется эгоцентризма и вечного признания себя лучше всех. Скорее наоборот — спокойствие, осознание ценности своего окружения, пусть он и молчал все время, как и тот, кто был в теле Снейпа. Вот уж кто, казалось, нисколько не изменился: та же холодная отстраненность по отношению ко всему миру, даже некое пренебрежительное отношение. Сидит, завернувшись в свою мантию, как летучая мышь, насупился и сверкает исподлобья внезапно посеревшими глазами.

Но больше всех перемены затронули Рона (хотя и Гарри был слишком совсем не похож на самого себя). Да, во внешности не было перемен, но вот то, как он держал себя, с какой серьезностью смотрел на директора сквозь круглые очки Гарри, как неожиданно дружелюбно подмигнул самой Гермионе... Ничто не могло выдать в нем разгильдяя Рона Уизли, которого знала девочка.

Выслушав их невероятную историю, Гермиона вздохнула. Как, как же она справится с этой оравой странных людей, которые были явно ее намного старше?

Спать Гермиона легла с гудящей головой. Завтра ее ждал очень тяжелый день, а сна не было ни в одном глазу. Как, ну как объяснить Гарри и Рону... Нет, тем, кто занял тела ее друзей, основы магического мира — в которых Гермиона и сама-то не особенно разбиралась! А ведь кроме них есть еще и «профессор Снейп» и «Малфой»! И если слизеринца она еще могла воспринимать, как ровесника, то профессора... Хотя о чем она вообще? Они все взрослые, им уже по двадцать лет!

Закусив губу, девочка села на постели, то и дело смаргивая набегающие слезы, задернула полог поплотнее (не дай Бог Парвати и Лаванда заметят!) и уткнулась лицом в подушку.

* * *

— Мартин. Мартин. Ма-артин! — громкий шепот оставил бы равнодушным разве что слона, однако проснулся только один человек из трех спящих:

— А? Что?

— Ты спишь?

— Уже нет, — было слышно, как Мартин подавил зевок, завозился, откинув одеяло, и сел. Пламя в камне давно погасло, а тлеющие угольки давали слишком мало света, чтобы можно было разглядеть хоть что-то кроме очертаний больших кроватей. Блондин еще раз протер глаза и уставился в темноту, где, по его предположениям, сидел Дэйв. Когда чехарда с их появлением более-менее успокоилась, заместитель директора отвела их в гостевую комнату. Строгая дама сказала, что это только на сегодня — а завтра их ждет встреча с той мелкой лохматой девчонкой со странным именем.

— Смотри, что я умею! — голос Дэйва звенел от предвкушения, — Lumos! — На кончике его палочки загорелся яркий огонек и осветил донельзя довольное мальчишечье лицо, — Круто, да?

Яркий шарик на мгновение ослепил Мартина, глаза с непривычки заслезились, однако парень возжелал поближе посмотреть на это чудо.

— Я тоже хочу! — блондин ловко перебрался на постель друга и отнял у него палочку; свет тут же погас, будто лишившись источника питания. На комнату снова опустилась темнота, — Как ты там делал? Махнуть, да?

— Нет-нет, просто держи прямо, — Дэйв схватил Мартина за руку и выпрямил (как ему казалось) палочку, — А теперь скажи заклинание: «Lumos».

Мартин покорно повторил за другом, и на кончике палочки загорелся небольшой неяркий шарик света: его едва хватало, чтобы осветить кровать, тогда как огонек Дэйва разогнал темноту едва ли не во всей комнате.

— У тебя ярче было, — констатировал заметно погрустневший Мартин и вернул палочку хозяину, снова заставив тьму упасть на них. Дэйв успел разглядеть его несчастное лицо — из-за любой неудачи Мартин мог есть себя сутками напролет. Поэтому парень попытался поднять настроение другу любыми доступными способами. Все втуне. Наконец, блондин отмер, — А где нашел заклинание? И палочку?

— Палку я достал из кармана халата — мантии, то есть. А книгу на полочке тут откопал, пока вы дрыхли без задних ног.

— Ну везде нос сунул, — проворчал Мартин, — Посвети-ка мне, — радостный Дэйв снова засветил палочку, однако вопреки его ожиданиям, блондин не кинулся искать заветную книгу магии, а отправился в собственную постель.

— А ты разве не хочешь попробовать? — в этот момент Дэйв был похож на кого угодно, но только не на самого себя, настолько умильно вытянулось его детское лицо. Однако Мартин даже не обернулся, укрываясь:

— Хочу. Но еще больше я хочу спать. Кто знает, может быть, завтра я проснусь в собственном доме в собственной кровати...

— А, ясно. Спокойной ночи, Мартин. Как там оно?.. А. Вот. Nox.

* * *

Следующий день начался для Гермионы спокойно. По крайней мере, пока она не вспомнила о своей сегодняшней задаче.

Девочка спустилась в Большой зал, чтобы встретить гостей; Хогвартс шумел из-за недавнего нападения. Гермиона слышала, как кто-то из первокурсников просился домой, кто-то рвался в бой — найти виновника, наказать! Ну а кто-то решил держать нейтралитет, чтобы посмотреть, что будет дальше. И никто, абсолютно никто, не заметил, что четверо обитателей замка едут себя необычно.

Через десять минут ожидания Гермиона поняла, что гости явно заблудились в огромном замке, не смотря на карту, которую им создала профессор МакГонагалл. Горестно вздохнув, расстроенная девочка решила отправиться на поиски гостей. Однако пропавшие буквально выскочили из-за угла, стоило только отойти. От неожиданности Гермиона громко охнула, да так, что слышавшие ее ученики обернулись. А ведь удивляться было чему.

Гарри-Дэйв выглядел невероятно опрятно для самого себя: каким-то чудом уложенные волосы, идеально выглаженная мантия и непривычно широкая, но в то же время мягкая улыбка.

— Привет! — радостно помахал рукой он, и у Гермионы окончательно смешались чувства — Гарри явно где-то умудрился отыскать заклинания маникюра! Девочка медленно перевела взгляд на Малфоя. Он тоже не был похож на самого себя: чуть вьющиеся волосы образуют беспорядок, мантия отсутствует, как вид — только форменные брюки, галстук и жилетка, надетая поверх белоснежной рубашки. На носу теперь красовались очки, похожие на те, что теперь носил Рон-Энди. Вот уж кого, кажется, перемены не затронули, разве что только он стал опрятнее выглядеть.

На профессора Снейпа Гермиона сначала побоялась смотреть, но уж больно дико выглядел он в черной водолазке с высоким горлом и черных же брюках. Он чуть сутулился, держа руки в карманах брюк — кстати, идеально отутюженных, наверное, об стрелку можно было порезаться. Будто бы заметив внимательный взгляд девочки, мужчина пожал плечами и будто бы виновато развел руками:

— Не могу я ходить в этой плащ-палатке, постоянно за что-нибудь цепляюсь или наступаю на подол.

— А мне нравится! — влез бесцеремонно Дэйв и покружился на месте, — Такая прикольная штука!

Пока не-Поттер расхваливал мантии перед снисходительно хмыкающим Мартином, Алан осторожно поинтересовался:

— У вас, волшебников, все комнаты такие чудесные? — Гермиона только недоуменно посмотрела на профессора, и тот поспешил пояснить, — Все, что нам надо было, сразу же появлялось, мы вон даже очки Мартину умудрились раздобыть.

— Никогда ни о чем подобном не читала... — растерянно сказала Гермиона, судорожно пытаясь вспомнить хотя бы упоминание о такой комнате. Впрочем, от мыслей ее отвлек вопрос Мартина:

— Извини, а завтрак здесь во сколько?

— Ой, да он же сейчас идет! — она повернулась к не-Снейпу, — Профессор! То есть, мистер...

— Просто Алан, ладно?

— Кхм, да. Алан, вам надо идти за стол преподавателей, он на дальнем конце зала, — профессор Снейп всегда садится по левую руку от директора Дамблдора.

Алан сморщился, но ничего против не сказал, и воодушевленная Гермиона повернулась к мальчикам:

— Гарри и Рон — то есть, Дэйв и Эндрю — идут со мной. А Мал... Мартин — за стол Слизерина, они слева от входа, самый крайний стол. У них еще галстуки зеленые с серым, — почему-то девочка смутилась. Мартин же абсолютно беспомощно оглянулся на друзей:

— Но я ведь никого не знаю!

— Да... проблема, — девочка нерешительно закусила и пожевала губу, — Но Малфой никогда не сидел с нами! Нельзя! — однако ухмылки ребят подсказали, что на запреты им глубоко наплевать. Однако Дэйв успокаивающе похлопал блондина по плечу:

— Если что, припугни этих школьников, да и все!

Мартин-Драко только вздохнул, но послушно поплелся к длинному столу, сопровождаемый также не особенно довольным Аланом-Снейпом. Энди проводил их долгим взглядом, полным беспокойства.

— Что-то не нравится мне все это... — протянул он, едва заслышав удивленные возгласы и шепотки, пронесшиеся по залу, — Наверное, стоило уговорить парней на эти... мантии.

После завтрака школьники потянулись в гостиные; Мартин не мог сопротивляться тому потоку учеников, который подхватил его со всех сторон и потащил к подземельям, из которых накануне вечером они с Аланом с таким трудом выбрались. Однако не успел он спуститься с лестницы, как пара рук утащила его в сторону.

— Доброе утро, Драко, — Мартин далеко не сразу сообразил, что высокий старшекурсник с угревой сыпью на лице обращается именно к нему, — А где же твоя одежда?

— На мне, — парень недоуменно осмотрел собственные брюки и жилетку. Что не так?

— А мантия? Или тебе не хочется видеть герб нашего факультета? Разве не гордишься ты тем, что являешься потомственным магом, чьи предки оканчивали достойнейший из факультетов? — Мартин прекрасно понимал, что шансов выстоять против рослых старшекурсников, а тем паче, магов, у него нет, и потому всеми силами постарался сгладить конфликт.

— Я горжусь тем, что являюсь потомственным магом, — безропотно проговорил он, миролюбиво улыбаясь, как делал это, чтобы свести конфликт к минимуму. Впрочем, не срабатывало это раньше — не сработало и сейчас: парни угрожающе надвинулись на него, пытаясь задавить ростом:

— До нас дошли слухи, что ты общаешься с этим магглолюбцем Поттером, Драко.

— А что в нем такого? — тут он, конечно, допустил стратегическую ошибку. Парни наигранно загоготали, а заводила угрожающе зашипел:

— Быстро же ты забыл наши идеалы, Драко. Идеалы, которых придерживается твой отец, и держался отец твоего отца. Как думаете, — верзила достал из рукава палочку начал поигрывать ею, с удовольствием глядя на сжавшегося Мартина, — Стоит ли нам проучить мистера Малфоя, напомнить ему о том, кто он?

— Эй, капюшоны! — крикнул кто-то очень знакомый Мартину и свистнул, чтобы привлечь внимание, — Ну и чего пристали к парню? Нет противников по плечу?

— Поттер! — рыкнул кто-то из парней, — Слишком ты выделываешься, недоносок. Твое место у ног таких, как мы.

— А твое место на параше, — Дэйв абсолютно спокойно подошел к Мартину, бегло осмотрел его на предмет повреждений и обернулся к угрожавшей кучке малолетних идиотов, — Значит так, малолетняя гопота, у вас два варианта: вы тихо съебываете отсюда, покуда целы, или же я раздаю вам таких пиздюлей, которые вам и не снились, — и вы все равно съебываете отсюда. Ну что?

— Смотрите-ка, Поттер зубки показывает! Пересчитаем, а? — однако не успел ушастый придурок с выступающими зубами закончить фразу, как загнулся в приступе кашля. Точный удар под дых выбил из него весь воздух вместе с ругательствами.

— Да ты совсем охренел, очкарик! — завопили оставшиеся на ногах пацаны, и драка началась.

Гермиона обеспокоенно оглядывалась в поисках Гарри и Малфоя — вернее, Дэйва и Маритна, однако их нигде не было.

— Голову даю на отсечение, этот идиот куда-то уже влип, — пробормотал себе под нос Энди, однако девочка его все равно услышала.

— Что? Но ведь им велели не искать неприятностей!

— Поверь, Дэйва это не остановит, а наоборот, сподвигнет на "подвиги", — понятно было, что "подвиги" эти весьма сомнительного качества. Так что Гермиона схватила Энди-Рона за руку и бегом бросилась вниз, к подземельям, надеясь отыскать там Мартина.

Его было трудно не заметить в пустом коридоре: белесые, теперь чуть вьющиеся волосы были прекрасным маяком на фоне старых темно-серых стен. Рядом с Мартином виднелась темная фигура, задравшая лицо вверх. На полу валялись стонущие старшекурсники.

— Что случилось?! — увидев Дэйва, девочка испуганно охнула и крепче вцепилась в руку Энди. Да уж, испугаться было отчего: лицо Гарри-Дэйва опухло, под глазом наливался синяк, на скуле с другой стороны виднелась большая ссадина, а из разбитого носа текла кровь. И на фоне всего этого — широкая, абсолютно счастливая улыбка во все тридцать два зуба. Вокруг Дэйва суетился Мартин, которому, судя по всему, тоже перепало, но не так сильно.

— Видел, да? — тут же защебетал бывший Поттер, обращаясь к Энди, — Эта, с позволения сказать, элита общества пыталась зажать Мартина в углу. Ей-богу, капюшоны! Прямо как из Бэзилдона не выезжал! — блондин, вытиравший никак не желавшую останавливаться кровь, толкнул Дэйва в бок и прикрикнул: "У тебя что, шило в жопе? Замри уже!". Гермиона покраснела, а "Гарри" покорно замер на месте, позволяя другу обработать раны, не переставая радостно вещать, — Только вот они драться совсем не умеют, все за свои палки хватались. Так и я им все равно неслабо накидал, да ведь, Мартин? — он поглядел на блондина, который со вздохом констатировал:

— Неслабо, да. Только вот что бы делал, если бы они успели колдануть?

— А, что-нибудь придумал бы, — беззаботно отмахнулся Дэйв и снова требовательно потянул руку Мартина на себя, чтобы убрать кровь с лица.

Глядя на эту гоп-компанию, Гермиона с ужасом поняла, что их придется учить колдовать ЗАНОВО.

Гермиона не беспокоилась лишь за Снейпа-Алана и Энди-Рональда. В Алане чувствовался самый старший и мудрый молодой человек из четверых пришельцев. Живой, энергичный и спокойный одновременно. Девочке определенно нравился такой профессор Снейп, и она тайно мечтала, чтобы он остался таким навсегда. Впервые на уроке зельеварения было спокойно и даже уютно. Преподаватель из Алана вышел, мягко говоря, плохой: он молча зашел в класс, оглядел всех, наугад открыл учебник, и, сказав страницу, принялся внимательно изучать этот же учебник. Слава богу, обошлось без взрывов и несчастных случаев, и Гермиона, пытавшаяся охватить взглядом сразу весь класс, вздохнула свободно. Но ненадолго.

Алан всегда знал, что подростки — зло; собственно говоря, он и сам в этом возрасте был далеко не подарком. Однако о том, что все может быть настолько плохо, его не предупреждали.

Старик Дамблдор все-таки сумел уговорить его надеть эту черную хламиду, которую гордо именовал мантией. Алан поминал чертей, Святую Инквизицию и Папу Римского, пока пытался застегнуть это ужасное нечто на все тридцать семь застежек — посчитал от нечего делать. Гулкий звон колокола оповестил о начале урока, и Алан поспешил отпереть дверь в класс.

Галдящие ученики сразу же замолчали и по-мышиному проскользнули на свои места. Алан, не привыкший, что его боятся, передернул плечами и закрыл дверь.

— Всем привет. Кто знает, что было на прошлом уроке?

Темноволосая девушка из Хаффлпаффа робко подняла руку и посмотрела на Алана; тот кивнул и вопросительно поднял брови. Девчонка вздрогнула, опустила глаза и, набрав полную грудь воздуха, выпалила:

— Профессор, а вы знаете про Тайную Комнату?

— Чего-чего? — Алан поднял брови и удивленно посмотрел на ученицу, про себя отмечая, что грудь у нее весьма неплоха. Особенно если снять эту хламиду...

— Н-ну, вчера было нападение... — девочка стушевалась под пристальным ничего не выражающим взглядом, и Алан поднял глаза на весь класс. Подростки ждали ответа, затаив дыхание.

— Я-то откуда знаю?

Дети смотрели, широко раззявив рты: чтобы профессор Снейп в открытую заявил, что чего-то не знает? Нонсенс!

— Но... если даже вы не знаете, то что делать нам? — хаффлпаффка захлопала огромными глазами и свела брови домиком, — Как нам защититься?

Алан задумчиво поскреб затылок («Этот идиот что, совсем патлы не моет?!») и расплылся в самой ехидной усмешке, на которую был способен.

— Самый оптимальный способ защиты — коленом по яйцам. Ну или в нос кулаком. А в нужный момент, мои юные ученики, главное не забыть про резинку.

Профессор МакГонагалл еще со вчерашнего дня чувствовала себя не в своей тарелке. Они с прошляпили какой-то темный ритуал, который подменил троих учеников и преподавателя! Как заместитель директора, она обязана следить за учебным процессом. А как свидетель вчерашнего безумия, должна удвоить бдительность. Так что не мешало бы проверить, не натворил ли этот самый Алан бед, у профессора Снейпа ведь как раз старшекурсники в это время.

Женщина на одном дыхании пролетела пустые коридоры — уроков никто не отменял — и спустилась в холодные сырые подземелья. Отсутствие каких-либо звуков, идущих из кабинета зельеварения, немного успокоило ее, однако проверить все же стоило. Однако в тот момент, когда профессор МакГонагалл поднесла кулак к тяжелой дубовой двери, потемневшей от сырости и времени, грянул гром. Нет-нет, не взрыв, но хохот класса, как будто бы кто-то из близнецов Уизли сказал что-то из ряда вон, вгоняющее в краску, но одновременно столь смешное для подростков.

Не озаботившись тем, чтобы обозначить хоть как-то свое присутствие, женщина беззвучно открыла дверь и незаметно встала на пороге. Так и есть: дети буквально лежали на партах, не в силах справиться с неконтролируемым хохотом. Лишь дети из семей волшебников непонимающе переглядывались и недоумевающе пожимали плечами. Минерва нахмурилась: что такого сказал этот мальчишка, что подростки поголовно рыдают от смеха?

Краем уха (спасибо анимагии за чувствительный слух!) она услышала объяснения, которые дал другу не в меру развеселившийся парень, и от шока едва на села на пол. Сказать такое ученикам! Детям!

— Профессор! — подростки дружно подскочили и поприветствовали вошедшего декана Гриффиндора, однако гневно раздувающая ноздри преподавательница даже не кивнула в ответ, — Как я должна это понимать?

— Ну... я общаюсь с детьми? — Снейп совсем не по-снейповки пожал плечами и приподнял брови, силясь выдавить из себя очаровательную улыбку. Увы, с МакГонагалл не прокатило, — Да я просто атмосферу разрядить решил! А то ребятишки совсем зашуганные тут, как в концлагере!

— В концлагере, значит? — угрожающе низко прошипела МакГонагалл, а потом вдруг перевела взгляд вмиг пожелтевших глаз на учеников, — К следующему занятию всем задание написать эссе по теме этого урока.

— Но, мэм, профессор не сказал нам...

— Какая следующая тема в учебнике, идущая после той, которую вы прошли на прошлом уроке?

— Яды, содержащие ингредиенты класса С, мэм.

— Вот по ней и пишите! Свободны! — шокированных учеников как ветром сдуло, кто-то из них даже умудрился аккуратно прикрыть дверь, оставив щелочку, чтобы «погреть уши». Предусмотрительная профессор взмахом палочки лишила любопытных такой возможности и приблизилась к замершему на месте Алану. Однако не успела она даже открыть рта, как мальчишка, застрявший в теле профессора зельеварения, с удивительной ловкостью перемахнул через стол, распахнул дверь и вылетел из кабинета.

Ученики Хогвартса никогда не видели, чтобы Снейп бегал: он всегда бесшумной, стремительной походкой перемещался по коридорам, эффектно взмахивая мантией. Впрочем, от бешеного бега мантия развевается не менее эффектно.

Пытавшийся отдышаться Алан прислонился к стене; вот это женщина, настоящая фурия! Он готов был поклясться, что ее глаза пожелтели, а зрачки сузились и удлинились, как у змеи! Цензурных слов на этих волшебников нет! Из-за нервов так хотелось курить, однако похлопывание себя по бедрам и груди, принесло неутешительный результат: карманы этого... зельевара были приспособлены для чего угодно, но только не для пачки сигарет.

— Да тише ты! — чуть ниже лестничной площадки, на которой устроил себе привал Алан, раздавались ломкие мальчишечьи голоса. Что-то щелкнуло, и чуткий нос мужчины уловил столь желанный сейчас запах зажженной сигареты. Обнаруживать себя не хотелось, но потребность покурить пересилила все остальные желания.

— Упс! — мальчишки попытались незаметно спрятать дымящиеся окурки за спины и выкинуть их. Алан недовольно поглядел на недоумков: непозволительная расточительность!

— Курим, да? — более-менее проинструктированный об устройстве школы, он посмотрел на значки на мантиях малолетних балбесов: красный и желтый, кто бы мог подумать. Интересно, как на это все отреагирует эта мегера, зам директора? — Вы ведь понимаете, что я обязан доложить о вас?

— Сэр, не надо! — жалобно заблеяли мальчишки, и Алан, про себя гордясь своей коварностью, протянул руку ладонью вверх:

— Ну? — подростки быстро вложили ему в руку пачку сигарет и приготовились виновато опустить очи, однако Снейп уже развернулся, чтобы уйти. Но остановился, не сделав и полшага, — А прикурить есть?

— В-вот, — лопоухий конопатый пацан трясущейся рукой подал преподавателю спички; тот снисходительно махнул рукой:

— Ладно, пойдет.

— Профессор!..

— Ну чего еще? — обернулся через плечо Алан, недовольно косясь на ученика:

— А баллы? — робко напомнило то самое лопоухое чудо.

— Да ну их нахер, — Алан передернул плечами и собрался пойти вниз по лестнице, но столкнулся с темноволосым неугомонным вихрем по имени Дэйв, — Д.. Поттер! — заклинание, которое на них наложил директор, осечки не дало: в присутствии людей, не посвященных в тайну, пришельцы не могли называть друг друга по имени, — Хрена ли носишься, как на пожаре?

Завидев разгневанного профессора, двое мальчишек, у которых он отнял сигареты, забились в темную нишу — незаметно удрать вряд ли получится. Хотя то, что разворачивалось перед ними, больше напоминало шоу, и уходить как-то расхотелось.

— Ой, да ладно... Стоп, — Поттер принюхался, — Я чую сигареты, да?

— Э-э... нет, — Снейп спрятал руку за спину, однако Поттер, как охотничий пес перед дичью, уже взял стойку:

— А чего же ты руку прячешь?

— Ну... просто...

— ... жопу решил почесать? — услужливо подсказал Поттер, а потом сделал молниеносный бросок и победно вскинул руку с зажатыми в ней сигаретами, потом любовно поладил пачку, — Вот она, моя прелесть, — он взглянул на марку и сморщился, — Фу, что за говно?

— Не нравится — не кури, — Снейп попытался забрать вожделенную пачку, но в его выдающийся нос уперлась волшебная палочка; очки Поттера опасно блеснули в неверном свете факелов:

— Хренушки!

— Здорово, гопота!

— О, привет! — ответил довольный жизнью Поттер, а Снейп одновременно с ним вскинулся:

— А чего это сразу гопота?

— А то я ни разу его рожу не видел после того, как он что-нибудь у бэзилдонских капюшонов отожмет, — Уизли кивнул в сторону Поттера и усмехнулся, — Хотя чаще бывает наоборот: капюшоны отжимают у него последнюю мелочь. Смотрю, приобщаешься?

— Я вообще-то профессор. И отнял у учеников сигареты, — внезапно вспомнил про свою должность Снейп и авторитетно сложил руки на груди.

— Да-а, он тут за порядком следит, — ехидно протянул Поттер, ловко выбил из пачки сигарету и протянул тихо стоящему рядом Малфою. Тот кивнул ему в знак благодарности, — Не за что, — великодушно отозвался Поттер, а на вопрос о наличии спичек азартно блеснул глазами, — А нахрена? Я тут новое заклинание выучил. Insendio!

Из кончика палочки полыхнуло пламенем, раздался негромкий хлопок. Поттер стоял, выражая закопченным лицом всю степень охреневания, на которую был способен. Выплюнув фильтр, — все, что осталось от спаленной сигареты, — он медленно снял очки, и Малфой тихонько прыснул от смеха: светлые круги от очков резко контрастировали с почерневшим от сажи лицом.

Гогот, который стоял на этаже, мог разбудить и мертвого, а такой виртуозной тирады, которую выдал Поттер, даже трактирщик «Кабаньей Головы» не выдавал, выпроваживая слишком буйных клиентов.

Снейп утирал слезы, Уизли икал от смеха, и только Малфой, удерживая каменное лицо, поинтересовался у замолкшего Поттера:

— Ну что, выдохся? — а потом достал из кармана брюк белоснежный платок и, схватив гриффиндорца за подбородок, принялся оттирать его лицо.

— Скажи спасибо, что брови не спалил, — выдавил Снейп, глубоко вздохнул и повернулся к затихшим старшекурсникам, — Парни, если эта ваша мегера спросит, вы ничего не видели, лады? — мальчишки закивали и поспешили выбраться из ниши. Они бы рванули с места (надо же поделиться с пацанами тем, что видели!), как Снейп их снова окликнул. Лопоухий едва успел поймать полетевшую в его сторону мантию, — Слушайте, заныкайте эту гадость куда-нибудь... Или вообще спалите нахрен. Главное, чтобы старая карга ее не нашла и на меня не напялила, усекли?

Бешено закивав в знак согласия, мальчишки со скоростью снитча поспешили испариться с лестничной площадки. Пожалуй, этот день был слишком насыщенным не только для них, но и для виновников происшествия — пошушукавшись немного, Дэйв, Мартин, Энди и Алан решили пойти в ту самую комнату, из которой вышли утром. Благо, предусмотрительный Энди зарисовал план, как туда идти, а наглейший Дэйв еще и автограф на кирпиче оставил — на всякий случай.

В следующей серии вас ждут:

муки творчества без инструментов и неожиданные сюрпризы;

вселенские проблемы хогвартского масштаба;

новые нападения на школьников самими школьниками;

ну и, конечно, четыре очаровательных оболтуса, которые класть хотели на все это. Кроме, разве что, первой проблемы...