Потенциал (джен)

1.

Цветы принесли в самый неудобный момент. Когда постучали в дверь, Гермиона балансировала на одной ноге, пытаясь снять сапог, и стягивала мантию через голову. Застежка опять сломалась. Поэтому вежливому молодому посыльному предстала очень встрепанная и босая скандальная-автор-закона-про-эльфов. Которая немедленно усугубила свою репутацию, потому что, увидев огромный букет чайных роз, спросила «Кто отправитель?», вместо того, чтобы счастливо улыбнуться, взять цветы, прощебетать что-то про внимательного мужа и закрыть дверь.

Впрочем, щебетать Гермиона так и не научилась. И розы, очевидно, прислал не Рон. Рон цветов… хотя нет, это несправедливо, дарил. На день рождения. И годовщину свадьбы. Хотя в прошлом году забыл… Гермиона поблагодарила ничего не ответившего посыльного, закрыла дверь и постояла с букетом в руках. Пахли розы замечательно. Но найдется ли дома ваза для такого великолепия? Трансфигурировать не хотелось. Хотелось настоящего.

Ваза нашлась. Гермиона устроила в ней букет, убедилась в отсутствии карточки и вздохнула. Наверняка — наверняка! — это кто-то особо подлизывающийся. Из очередных лоббистов. Тот, кто хорошо изучил ее, и карточка будет позже, скажем, завтра, с одной розой такого же дивного цвета… Но хотелось помечтать. Что цветы прислал давний поклонник. «Ах, я все не решался вам признаться!» — пропела Гермиона и покачала головой. Вот, допустим, поклонник, и что тогда?

Да ничего. Не бросит же она Рона. Уютного, доброго Рона, с которым так хорошо смеяться, и пить какао, и молчать рядом. Которого она любит. Да, ей бы хотелось… Хотелось, чтобы в нем было больше амбиций. Чтобы он не отказался от аврората ради Джорджа пять лет назад, после всего лишь первого курса. Чтобы в нем было больше силы, решимости отстоять свою судьбу и выбор. Но, наверное, с иным Роном она бы не ужилась. С ее-то характером. Так что… так что хватит стоять у стола в одних носках и в министерской униформе. И мечтать о неизвестном поклоннике, который бы оказался «улучшенным» Роном Уизли. Ее и оригинал вполне устраивает. Особенно когда не задерживается.

Вспыхнул камин, и в комнату, отфыркиваясь, вывалился Рон.

— Извини, закопался у Джорджа. О, ты и сама только что...

Гермиона вздохнула. После пяти лет в проклятом магазине Рон мог бы уже и перестать называть его «магазин Джорджа». Ну в самом деле…

— Да, я…

— Что это? — У Рона изменился тон. Лицо. И даже поза. Он как-то мгновенно собрался и показался Гермионе выше и опаснее. Она моргнула. Проследила за его взглядом.

— Это цветы. Прислали мне. Ты что, ревнуешь?

Даже приятно как-то. И удивительно. Рон раньше никогда… обидеться, что ли?

— Быстро. Иди сюда.

А вот это было уже совсем неожиданно.

— Что?

Рон сощурился на нее — и она не узнала этот жесткий взгляд.

— Быстрее! Все потом! Ну!

Гермиона нахмурилась, пожала плечами и сделала три неспешных шага в его направлении… а потом сзади зашипело, как сбежавшее молоко.

Гермиона прыгнула вперед и в развороте выхватила палочку. Приземлившись, поставила Протего не думая. Розы стекали из вазы и со столика, будто были из воска и их плавило сильным огнем. Они трепетали, и дергались, и превращались во что-то… что-то с щупальцами и ресничками, она никогда не видела…

— Вот гады.

Рон шагнул вперед и беззвучно, тремя взмахами палочки разрезал извивающееся нечто на три части и испепелил. Вместе с вазой и столиком.

— Молли нас убьет, — сказала Гермиона, автоматически убирая пепел и черное пятно с паркета. — Это был ее подарок на свадьбу.

— Столик? — Рон убрал палочку. Тряхнул головой. Оказался рядом с Гермионой и прижал ее к себе.

— Ваза, — сказала она в его колкий свитер. — Что это было?

— Работа, — глухо ответил Рон в ее волосы. — Чтоб ее. Прости. Я не могу тебе рассказать, у тебя доступа нет. Мы ловим… одного гада.

Говорил он, очевидно, не про магазин Джорджа.

— Ты не уходил из аврората, — сказала Гермиона. — Тебя перевели. В отдел, который нельзя называть.

Рон фыркнул и стиснул ее крепче.

— Ага.

Он пах все так же. Сладостями, специями, зельями… Она никогда не отдавала себе отчет, что по приходу с работы у него действительно всегда один и тот же запах. «Аромат Ужастики Уизли» — уникальные духи, только у нас…

— А Джордж знает?

— Нет. Ты думаешь, почему он постоянно на меня жалуется? Я такой безответственный работник… даже хроноворот не всегда помогает.

Вот как. Даже хроноворот.

Гермиона отстранилась. Встрепала Рону волосы. Он улыбнулся — и обычно, и как-то иначе… И от этого «иначе» ей стало ощутимо теплее. Там были сила и уверенность. А смотрел он с тревогой. И подумав совсем чуть-чуть, она, наконец, поняла почему.

— Это меня пытались убить? Верно?

— Верно. Поэтому… давай ты поедешь пока в Нору, а? Пока я их всех не разъясню?

Гермиона кивнула. Разумно. На Норе столько заклинаний защиты — никому не пробить.

— Только не вздумай стирать мне память.

Рон фыркнул.

— Да вот еще! Я не знал, как тебе сказать, а тут такой случай. Ну и… ты не хочешь перейти в Магопорядок? Официально?

Гермиона прищурилась.

— А неофициально?

— О, — сказал Рон, — ты не представляешь, какие исследовательские площади в департаменте-который-нельзя-называть!

— …

2.

…Гермиона проснулась. От того, что ее трясли за плечо. Она лежала на жестком, спина болела, щека… на осколках? Гудела голова.

— Э?

— Миона, вставай! — ее тряс Рон. Не тот взрослый Рон из сна, ее Рон. — Ты как? Тебе помочь?

И, не дожидаясь ответа, потянул ее вверх.

Они были в министерстве. И она упала… Гермиона обернулась. Когда-то, до Бомбарды, это был стеллаж хроноворотов. А теперь — просто груда щепок и стекла.

Так это что — было будущее? Она видела будущее?

— Миона, — Рон потянул ее за руку, — пора драпать!

Она хотела огрызнуться, но вспомнила улыбку того Рона — и просто кивнула. Нужно присмотреться к Рону поближе. У него такой потенциал! Наверное, можно же как-то развить его пораньше…

Ей очень хотелось увидеть ту улыбку еще раз. И совсем не хотелось ждать почти десять лет.