De gustibus non est disputandum (гет)

Гермиона всегда любила рисовать. Еще когда она была совсем маленькой и не знала, что является волшебницей, родители отдали ее в художественную школу, где девочка добилась определенных успехов. Тогда она мечтала стать великой художницей и восхищать окружающих, неся красоту ярких и необычных красок в этот мир.

Потом было письмо из Хогвартса, знакомство с волшебным миром... На первое место для Гермионы вышла учеба. Ей нравилось учиться, узнавать новое и делиться впечатлениями, благо в магическом мире знаний было в изобилии.

Но, несмотря на всю увлеченность учебным процессом, Гермиона никогда не забывала о своем хобби. Друзья и близкие люди знали, что она всегда носит с собой блокнот, в котором делает самые разнообразные зарисовки. В нем можно было найти сцены из школьной жизни, портреты знакомых и просто приглянувшихся ей людей, пейзажи и рисунки, продиктованные исключительно воображением девушки. Казалось, отбить у нее любовь к рисованию не сможет ничто. Но шло время, Гермиона окончила школу. Нужно было искать работу, а зарабатывать рисунками в магическом мире было бы весьма непросто. Попасть в гильдию художников, пишущих волшебные портреты, оказалось невозможным. Они очень серьезно относились к своему ремеслу, и секреты мастерства передавались у них из поколения в поколение, по наследству.

Пораскинув мозгами, коих у нее было предостаточно, Гермиона решила закончить курсы зельеварения. А что, работа эта весьма престижная, проблем с изготовлением зелий у нее никогда не было. Кроме того, она всегда могла устроиться на неполный день в какую-нибудь лабораторию, а в свободное время заниматься любимым делом.

Время, потраченное на получение звания зельевара, не прошло впустую. На днях сдав экзамены, Гермиона получила сразу несколько предложений работы. Одно из них удовлетворяло всем ее требованиям: хорошая заработная плата, возможность участия в исследованиях, достаточно свободный рабочий график... если бы не одно «но». Лаборатория, в которую ее пригласили работать, принадлежала ее бывшему профессору Северусу Снейпу. После войны он так и не вернулся преподавать в школу, а стал варить зелья для магических аптек и заниматься научными исследованиями в области зельеварения.

И теперь перед Гермионой стояла сложнейшая дилемма. С одной стороны, она до сих пор с содроганием вспоминала, каким был Снейп во времена ее учебы. Злобный, саркастичный, циничный... но вместе с тем нельзя было отметить его воистину выдающиеся ум и мастерство. С другой стороны, это было самым перспективным и заманчивым предложением из всех поступивших. И работа у Снейпа позволила бы заниматься ей своим делом, которое она совсем недавно открыла и в котором уже достигла определенных успехов.

Последние месяцы в свободное от учебы время Гермиона зарабатывала звание первого зарегистрированного в Министерстве Магии мастера... татуировки. На идею удариться в тату-искусство ее подтолкнула встреча в маггловском мире со старым знакомым детства, с которым они вместе учились в художественной школе. Майкл Нейтан, а именно так звали этого юношу, закончил школу с отличием и решил зарабатывать себе на жизнь, делая людям татуировки. Совсем недавно он открыл свой салон, и дела у него шли в гору.

Гермиона задумалась, почему бы ей не заняться тем же, тем более что в волшебном мире не было своих тату-салонов, а многие маги гнушались походами в подобные маггловские заведения. Конкуренции у нее, таким образом, не было, а в том, что найдутся клиенты, она и не сомневалась. Хорошая реклама, связи. И немало найдется тех, кто захочет сделать себе тату у Героини войны, кавалера Ордена Мерлина первой степени мисс Гермионы Грейнджер.

Приняв решение, она попросила Майкла дать ей уроки росписи на теле и помочь с оборудованием. В силу того, что она была еще и волшебницей, стандартный процесс нанесения татуировки Гермиону не устраивал, поэтому параллельно девушка работала над его совершенствованием. И не была бы она собой, если бы не добилась успеха. Она научилась накладывать заклятие, делающее участок кожи нечувствительным к боли, тем самым обезопасив своих клиентов от неприятных ощущений во время процедуры. Кроме того она разработала специальные добавки в чернила, позволяющие делать временные татуировки (через определенное время, в зависимости от концентрации добавки, они сами исчезали с кожи владельца, тем самым разрешая проблему «это же навсегда»). Но и от обычных тату Гермиона не отказывалась, всегда находились смельчаки, готовые сделать себе тату на всю жизнь. Она и сама относилась к таковым, и первую «вечную» татуировку она набила сама себе. Теперь на голени девушки красовалась изящная выдра — в честь ее собственного патронуса.

А дальше все само собой завертелось. Продемонстрированная на очередном мероприятии, посвященном победе над Волдемортом, татуировка произвела настоящий фурор. Весь вечер Гермиона отвечала на вопросы заинтересованных, а порой и озадаченных волшебников. Многие восхищались ее мастерством, расспрашивали, как она это сделала, и выказывали желание завести себе парочку-другую символичных тату. Потом в Ведьмополитене появились статья и фото с работой девушки. Знакомства позволили ей получить лицензию в Министерстве Магии и разместить рекламу с предложением своих услуг по «художественной росписи вашего тела». Гермиона посвящала по несколько часов в день работе с клиентами, разработке эскизов и непосредственно процессу нанесения татуировок всем желающим.

Но, несмотря на некоторую успешность ее предприятия, вырученных средств на жизнь еле хватало. Кроме того ей хотелось попробовать что-то новое, исследовать, быть полезной не только с эстетической, но и с практической точки зрения. И теперь, имея на руках диплом зельевара, Гермиона решила работать по специальности и принять, несмотря на все недостатки, так удачно подвернувшееся предложение Снейпа. Она надеялась, что, нынче свободный от преподавания незатейливым ученикам и постоянной работы шпиона, он познал вкус мирной жизни, а его характер и манеры смягчились. Но, как известно, чем большего ожидаешь, тем меньше получаешь... Только об этом потом. А сейчас Гермиона отправила Снейпу сову с согласием на предложенную работу и стала готовиться к очередному сеансу, подыскивая подходящие инструменты и чернила. Скоро должна подойти Джинни. Она давно хотела себе татуировку в виде молнии в одном весьма пикантном месте (чему Гарри отнюдь не препятствовал) и вот сегодня собиралась с помощью новоявленного тату-мастера осуществить свою фантазию.

Северус Снейп проснулся еще до восхода солнца. Старая привычка, с которой он ничего не мог поделать. Он утешал себя тем, что благодаря этому сможет больше успеть за день. А работы было много. Благо с сегодняшнего дня у него появится помощник. Помощница! О Мерлин, и что его подтолкнуло пригласить... Грейнджер! Эту раздражающую, невыносимую всезнайку, выводившую его из и так хрупкого душевного равновесия. Но он не мог не признать, что она была умна и что лучшего подмастерья ему вряд ли удалось бы найти. Что ж, придется мириться с такой компанией и стараться не придушить ее при первом удобном случае.

Северус устало вздохнул, поднялся с кровати и направился в ванную. Теперь, когда ему не приходилось посвящать все свое время обучению несомненно пустоголовых школьников и, к тому же, шпионажу, разрываясь между станом Волдеморта и Орденом Феникса, он наконец мог заняться и собственной внешностью. Годы спокойствия определенно пошли ему на пользу — его кожа была уже не того неестественного желтого оттенка, а скорее отличалась аристократичной бледностью. После недолгих исследований он изобрел зелье, позволявшее его волосам долго не загрязняться и не превращаться в прежние сальные патлы. Не то чтобы он сильно беспокоился о своем внешнем виде, но все же ему хотелось делать что-то приятное и для самого себя и, что уж кривить душой, быть более привлекательным в глазах противоположного пола.

Покончив с водными процедурами, Снейп отправился в лабораторию. Скоро должна была объявиться Грейнджер, и следовало подготовиться к ее приходу.

* * *

Давно Гермиона не испытывала такого волнения. На самом деле, она очень боялась встречи со Снейпом. Ей же придется с ним работать. Работать на него! Девушка уже давно проснулась и лежала в кровати, пытаясь собраться с мыслями. Но мысли упорно не хотели приходить на сбор. Отчаявшись надумать что-то дельное, наметить тактику действий во вражеском тылу, Гермиона решила, что будет действовать по обстоятельствам. В конце концов, импровизация всегда удавалась ей лучше всего. Как ни крути, но даже самые хорошие планы могут полететь к черту, а в деле с Северусом Снейпом уж точно никогда не знаешь, чего ожидать.

Через несколько часов Гермиона уже стояла на крыльце усадьбы Снейпа. Невольно в голове промелькнула мысль о том, как он умудрился отхватить себе такой шикарный дом. Неужели за деньги, полученные за заслуги в победе над Волдемортом? Ей-то их едва хватило чтобы оплатить обучение. Но, каким бы способом ни было добыто это добро, девушка не могла не признать, что все было просто идеальным. И сад, и сам дом были настолько светлыми, просторными и уютными, что никак не вязались с образом мрачного и замкнутого профессора зельеварения.

Гермиона посмотрела на часы и, удостоверившись, что пришла вовремя, постучала. Дверь практически сразу распахнулась, отчего у девушки в голове мелькнула картинка, в которой Снейп стоял прямо за дверью и только и дожидался ее прихода, чтобы эффектно появиться. Она улыбнулась этому предположению, а заодно и Снейпу, что вполне могло сойти за то, что она рада его видеть. Сам он, однако, ее энтузиазма не разделял. Окинув ее взглядом «и чего это вы лыбитесь?», он все же выдавил из себя приветствие:

— Мисс Грейнджер. Рад узнать, что ваша пунктуальность не изменилась со школьных времен. Прошу, входите, — и жестом пригласил Гермиону следовать за собой.

Справившаяся со ступором от встречи с бывшим учителем, Гермиона пробормотала нечто вроде «и вам доброе утро, профессор», надеясь, что Снейп ее не расслышит. Зря надеялась. Натренированный за годы преподавания слух и в этот раз не подвел Северуса. Когда они вошли в гостиную, он резко развернулся и сказал:

— Я уже давно не ваш профессор, мисс Грейнджер. Обращение «мистер Снейп» меня вполне устроит, — и... обворожительно улыбнулся.

— Д-да, хор-рошо, как скажете, мистер Снейп, — попыталась произнести шокированная Гермиона, в этот момент думая: «Снейп? Улыбнулся? Обворожительно? Мне? Я что, еще сплю?»

— Тогда, может быть, чаю? Думаю, нам стоит обсудить наше сотрудничество, — все так же мило (мило!) улыбаясь, выдал Снейп.

— Да, пожалуй, — выдавила она из себя.

Северус взмахнул палочкой, и в тот же миг на журнальном столике появились чайные принадлежности, а из чайника повалил пар, наполнивший комнату прекрасным ароматом свежеприготовленного напитка. Гермиона сделала себе мысленную пометку поговорить с ним по поводу угнетения домашних эльфов, раз уж он такой добрый.

Только девушка подумала об этом, как Снейп вновь принял бесстрастное выражение лица и кивком предложил ей присесть на диване возле столика. Как только в ее руках оказалась чашка с горячим чаем, он стал говорить о работе. Пока он вводил ее в курс дела, объясняя где, что и как они будут делать, Гермиона украдкой наблюдала за ним, периодически кивая, чтобы создать иллюзию участия в беседе. На самом же деле ее сейчас занимал другой вопрос: «И когда это Снейп успел так измениться?» Она не могла не обратить внимания, что мирная жизнь и работа в свое удовольствие благоприятно повлияли на него. Он по-прежнему носил все черное: как сюртук, так и брюки. Разве что только белоснежно-белая рубашка выгодно выделялась на этом фоне. Однако, без своей огромной развевающейся мантии Снейп выглядел не так устрашающе, а просто как, хоть и весьма своеобразный, но симпатичный мужчина. Его бледность хорошо контрастировала с черным цветом волос, которые теперь уже не казались вечно немытыми. В общем и целом Снейп создавал вполне приятное впечатление, если только не пытался отравить вас потоком яда из своих уст. Хотя и в этом была своя особая прелесть... «О Мерлин, Грейнджер, ты еще влюбись в него давай!» — подтрунила над собой Гермиона.

Заставив себя прислушаться к словам Снейпа, девушка поняла, что тот спрашивает ее о времени, которое она сможет посвятить работе с ним. Гермиона засомневалась, рассказать ли ему или нет о своем небольшом предприятии? Засмеет еще... Хотя, с другой стороны, все равно ведь узнает рано или поздно. Почему бы не сейчас?

— Думаю, по будним дням я буду свободна с утра и до вечера, только не слишком поздно. Видите ли, у меня есть свое небольшое дело, и оно также требует внимания и некоторого времени.

Северус насмешливо изогнул бровь. «Ну вот, вернулся старый добрый (хотя не такой уж и добрый) профессор Снейп», — подумала вдруг девушка.

— Свое дело? У вас? Домовых эльфов высвобождаете из рабства? — слегка надменно спросил он.

— Ну что вы, мистер Снейп. Я давно осознала бесполезность борьбы за свободу для тех, кто ее не хочет. Тем не менее, я по-прежнему считаю, что условия жизни эльфов оставляют желать лучшего. Надеюсь, вы не позволяете себе плохого обращения с ними. Но сейчас я занимаюсь вовсе не защитой магических существ, а татуировками.

Снейп чуть не подавился чаем.

— Татуировками? — переспросил он, выглядя не по-снейповски удивленным.

— Да, это нанесение рисунка на... — начала Гермиона.

— Мисс Грейнджер, — перебил он ее уже недовольно, — я прекрасно осведомлен о том, ЧТО это такое. Меня интересует, каким боком туда занесло ВАС? Насколько мне известно, хорошие девочки не увлекаются подобным... хмм... ремеслом.

— А с чего вы решили, мистер Снейп, что я хорошая девочка? — с глумливой улыбкой спросила Гермиона. «А что, ему можно меня шокировать, а мне нет?» — оправдывалась перед собой она за подобное поведение.

Если бы не годы выдержки и дрессировки собственной мимики, у Снейпа бы весьма неэстетично отвисла челюсть. Но он сохранил невозмутимое выражение лица, лишь слегка приподняв уголок губ в насмешке. К чаю, однако, он решил пока не прикасаться, мало ли куда еще зайдет этот разговор.

Гермиона решила тем временем, что перегнула палку, и поспешила сменить тему.

— Просто я всегда любила рисовать. А этим, знаете ли, много не заработаешь. Вот я и решила заняться тем, что хорошо умею делать, что доставляет мне удовольствие и приносит некоторый доход. И так уж получилось, что тату-искусство отвечает всем моим запросам, — попыталась объяснить она, смущенно улыбаясь.

— Что ж, ваше право, — уже более безразлично ответил Снейп. — Думаю, все, что необходимо было знать, я вам сообщил, и теперь мы можем приступить к работе. На сегодня у нас несколько заказов для аптек и один частный заказ. Пройдемте в лабораторию?

Гермиона кивнула, и они вышли из гостиной. По пути в лабораторию девушке подумалось, что все складывается не так уж плохо. Снейп, оказывается, умеет быть более-менее сносным и даже улыбаться. Последний факт немало позабавил девушку. Интересной и увлекательной может оказаться не только сама работа, но и общение с ним. «А что мне терять? Конечно, чтобы попытаться найти общий язык со Снейпом и не трусить при одном его взгляде, понадобится недюжая смелость. Но не будь я гриффиндоркой, если мне это не удастся!» — думала она, следуя по темному коридору к лаборатории. А бедный Северус даже и не подозревал, что крутится в мыслях его новоявленной помощницы и на что способна Гермиона, поставившая перед собой цель и решившая во что бы то ни стало ее добиться.

Дни потекли обычным чередом. Гермиона работала в лаборатории Снейпа, а в свободное время рисовала и делала татуировки. Ее искусство становилось все популярнее в среде волшебников, и у нее просто не было отбоя от клиентов. Меж тем она много внимания уделяла Северусу — все чаще как бы ненароком заводила беседы на самые разные темы, пытаясь вывести его из обычного равнодушного настроения и посмотреть, каким еще может быть бывший профессор. Совсем недавно она чуть не довела его до состояния аффекта предложением использовать наработки маггловской химии и фармацевтики в изготовлении зелий. А потом с невинным видом поинтересовалась, любит ли он поэзию. Тут Северус удивил девушку — оказалось, что он читал много произведений маггловских классиков и даже любит Шекспира. «Ага, мистер Снейп, вот и открылась ваша глубинная романтическая сущность», — подумала тогда с некоторым злорадством и торжеством Гермиона.

Северус постепенно привыкал к обществу все такой же надоедливой, но уже менее раздражающей гриффиндорки. Ему самому давно не хватало компании. Раньше это был Дамблдор, умный и проницательный человек, с которым всегда можно было поговорить на отвлеченные темы. И, как оказалось, Грейнджер тоже может быть довольно приятной собеседницей, когда не пытается вывести его из себя. Он старался не обращать внимания на ее странности да навязчивое желание узнать о нем побольше и просто наслаждался ее обществом и их разговорами обо всем и ни о чем.

Они и сами не заметили, как приблизился Хеллоуин. Гермионе всегда нравился этот праздник. Было в нем что-то исключительно колдовское и магическое, а празднования в Хогвартсе навсегда оставили приятные воспоминания о весело проведенных днях. Кроме того, она не могла забыть свой первый Хеллоуин в школе, когда мальчики спасли ее от тролля. С тех пор они считали это неофициальным началом их дружбы и каждый год на Хеллоуин дарили друг другу шутливые подарки.

И в этот раз Гермиона не забыла об этой традиции, подарив своим друзьям... татуировки. Гарри выбрал себе огромную сову-сипуху на спину, а Рон — льва на груди. Гермиона если и удивилась их выбору, то не подала виду и с удовольствием исполнила пожелания друзей.

Парни тоже не остались перед подругой в долгу, подарив ей... набор для квиддича. Они просто не могли оставить без внимания Гермионину нелюбовь к полетам и теперь, когда оба стали достаточно обеспеченными молодыми людьми, решили подколоть девушку. Гермиона Грейнджер, лучшая ученица во всем, что доводилось пробовать, так и не смогла добиться успеха в полетах на метле, не говоря уж о том, чтобы играть в квиддич. И теперь, волей-неволей, получив такой подарок и не сдержавшись от улыбки, она думала, как бы найти достойное применение таким ненужным на первый взгляд вещам. Но это подождет, а пока у нее еще были дела.

Справившись с предхеллоунскими заботами, Гермиона отправилась на работу к Снейпу. Тот не признавал праздников как таковых и не считал их поводом взять выходной. «Что ж, сам напросился», — пронеслось в голове у Гермионы. Ему она тоже припасла подарочек и наложила Силенцио на корзинку в своих руках, чтобы не выдать свой замысел раньше времени.

Гермиона зашла в дом и обнаружила — его хозяин привычно сидит в гостиной. Они давно условились, что она может не стучать, когда приходит на работу, а просто входить, дабы избежать этого бессмысленного ритуала.

— Мисс Грейнджер, — промолвил Северус, даже не удосужившись повернуться в сторону Гермионы.

— И вам добрый день, мистер Снейп, — не осталась в долгу она. Гермиона подошла к дивану и уселась рядом с мужчиной.

— Это что у вас такое? По грибы решили сходить, мисс Грейнджер? Так вынужден вас разочаровать, уже не сезон, — не преминул отметить тот, взглянув на корзину, стоявшую возле нее.

— Конечно нет, мистер Снейп. Это подарок. Для вас, — и Гермиона очаровательно, как ей казалось, улыбнулась.

Снейп изумленно уставился на нее. Вот чего он не ожидал, так это подарков. Да и еще от Грейнджер! Нет, они неплохо общались, но не то чтобы... А ведь она так навязчиво добивалась его компании и норовила все время завязать разговор. «Влюбилась она в меня, что ли?» — невпопад промелькнуло в мыслях мужчины. Но он тут же отмел это предположение. Вот чего еще не хватало... Но подарки! Это-то к чему? Или пошутить она над ним решила? Северусу уже несколько лет никто не дарил подарков, и нельзя сказать, что ему было бы неприятно, если бы кому-нибудь вдруг вздумалось подумать и о хмуром мастере зелий. Но почему именно Грейнджер? Мерлин! Вот и гадай теперь.

Гермиона тем временем наблюдала за сменой эмоций на лице Снейпа. Изумление перешло в недоверие, в сомнение и обратно в удивление. Она еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Все-таки у этой идеи были свои плюсы.

Немного справившись с нахлынувшими на него чувствами, Северус хрипло произнес:

— С чего бы, мисс Грейнджер?

— Знаете, у нас с ребятами есть своеобразный обычай дарить друг другу подарки на Хеллоуин. Вот я и подумала, а почему бы не подарить что-нибудь и вам. На мой взгляд, этот праздник вам очень подходит, вы же просто ходячее его воплощение. В хорошем смысле, — поспешила добавить Гермиона, приметив недобрый блеск в его глазах.

— Не тяните, мисс Грейнджер. У нас еще куча работы. Или вы все это затеяли, чтобы от нее отлынивать? — уже более раскованно спросил Северус.

— Ну что вы, мистер Снейп, ни в коем случае. Просто захотелось сделать вам приятное, — произнесла Гермиона, закинув ногу на ногу и мило улыбнувшись.

Снейп оторопел. Иногда ему действительно казалось, что она с ним флиртует. А что, с чем черт не шутит...

— Лестно слышать, мисс Грейнджер. Так может раскроете секрет, что у вас там? — попытался настоять на своем Северус. Все-таки ему не терпелось узнать, что она припасла для него. Он с раздражением отметил, что чувствует себя словно ребенок перед Рождеством в ожидании подарков.

Гермиона, наконец, сдалась, ей с этим человеком еще работать, а злого и раздраженного Снейпа она уже натерпелась за школьные годы. Она взяла в руки корзину и поставила ее себе на колени.

— Недавно я прогуливалась по Косому переулку и заметила в одной витрине это милое создание. А когда я с ним познакомилась поближе, поняла, что вы очень похожи и легко сможете найти общий язык, — и Гермиона протянула корзину Снейпу.

Тот принял ее с опаской. «Мерлинова борода, кого она туда положила? Соплохвоста? Нюхлера? Страшно представить, на что способна эта всезнайка. А-а-а, была не была», — подумал мужчина и откинул крышку корзинки. На него уставились два ярко-желтых глаза. Животное повело ушами, потянулось, встало в полный рост и еще раз пристально посмотрело на Снейпа, который, судя по всему, весьма успешно изображал статую.

Сбросив внезапное оцепенение, он протянул руку с намерением погладить прекрасную черную кошку, а именно она да сих пор лежала в корзине и дожидалась своего часа, но та сердито зашипела, не подпуская его к себе. Снейп замер, а кошка, снова взглянув на зельевара, повела носом, принюхиваясь, и, кажется, решив, что он ей нравится, уткнулась мордочкой ему в руку. Он самодовольно усмехнулся.

— Что ж, мисс Грейнджер, должен признать, вам удалось удивить меня еще больше. И почему же именно кошка? — иронично приподняв бровь, спросил Северус.

— Кошки очень независимы. Кроме того, у Кисс нелегкий характер и... она вся в черном, — окинув взглядом Снейпа, не смогла не отметить Гермиона.

Он ухмыльнулся. Да уж, характер кошки сложно не заметить. И тем более абсолютно черную гладкую шерсть, за исключением разве что белого воротничка на шее. Намек на его манеру одеваться? Как мило. Ему начинало нравиться то, что Гермиона не боится говорить ему правду и даже подшучивать над ним. Раньше он такого никому не позволял, да никому подобное и в голову не могло прийти. «Старею, что ли?» — промелькнуло в его голове, но он быстро отмел эту мысль. В волшебном мире он еще мужчина что надо.

— Кисс? — переспросил он, ухмыльнувшись.

— Это ее имя. Только, знаете ли, не в честь поцелуйчиков, а американской рок-группы Kiss, — поспешила объясниться девушка.

Брови Снейпа поползли вверх. Ей снова удалось его удивить. Кисс тем временем успела перебраться к нему на колени, немного повертевшись, улеглась клубком и мерно замурлыкала.

— Вы еще и знакомы с рок-культурой? Мне следовало догадаться, когда вы заявили о вашем увлечении татуировками. Скоро я просто перестану удивляться чему-либо, — насмешливо протянул Северус.

— Не спешите так, мистер Снейп, — Гермиона коварно улыбнулась. — Думаю, я еще смогу вас удивить, — проговорила она и протянула мужчине небольшой листок бумаги.

— Что это, мисс Грейнджер? Только не говорите, что... — продолжить он не успел, так как увидел заголовок на листке. О Мерлин, билет на концерт? Она что, издевается над ним?

— Не отказывайтесь сразу, это очень хорошее предложение. На такой концерт не так-то просто достать билеты. Один мой друг не сможет пойти, и я подумала, что вы бы могли составить мне компанию, — пролепетала Гермиона и в ожидании уставилась на Снейпа.

— И что вас заставило думать, что меня интересуют подобные мероприятия? — вкрадчивым голосом спросил он и, не дав ей ответить, выпалил: — Вообще, я только за, мисс Грейнджер, — и... рассмеялся. Она сведет его с ума. Если уже не свела. Чем еще можно было бы объяснить его импульсивное решение согласиться на такую авантюру?

— Отлично, мистер Снейп. Мне кажется, вы хорошо впишетесь в ту тусовку, — позволила себе улыбнуться Гермиона.

— Даже не сомневайтесь, мисс Грейнджер, даже не сомневайтесь, — загадочно взглянув на нее, бархатным голосом произнес Снейп. Раз уж представился такой случай, он не упустит шанса отплатить Гермионе за все ее вольности. Какую бы игру она ни затеяла, он выйдет из нее победителем.

Сегодня Гермиона пришла пораньше. Им предстояло сварить огромное количество эйфорического эликсира и Болтушки для молчунов. Само приготовление зелий не занимало много времени, но требовало внимания и сосредоточенности, ведь малейшая неточность наделяла эффектом зелья не только саму субстанцию, но и пары от нее. Ей было интересно, кому бы могли понадобиться такие специфические зелья, да еще в таких количествах. На Всевозможные Волшебные Вредилки Уизли что ли работает Снейп?

Первой вошедшую в дом Гермиону встретила Кисс. Похоже, кошка уже освоилась со здешней жизнью и вовсю ею наслаждалась, временами доводя своего хозяина до желания заавадить все живое в радиусе нескольких миль. Потершись о ноги Гермионы, кошка направилась к лаборатории. Гермиона, заметив, что в гостиной Снейпа нет, последовала за ней. Северус действительно оказался там. Остановившись в дверях, Гермиона невольно залюбовалась им. Сейчас он что-то сосредоточенно читал за столом у стены, периодически делая какие-то пометки в блокноте. Тонкие длинные пальцы то перелистывали страницы, то хватались за перо и размеренно водили им по пергаменту. А еще у него была привычка прикладывать кончики пальцев к губам, когда он о чем-то задумывался или в чем-то сомневался. Его губы: небольшие, четко очерченные — они просто сводили ее с ума в последнее время. А глаза! Темные, почти черные, в них можно было утонуть. Сейчас Гермиона позволила себе немного приглядеться к бывшему профессору. Да, он определенно изменился, и в лучшую сторону. Ей внезапно захотелось подойти к нему, провести рукой по подбородку, заглянуть в его бездонные глаза, зарыться руками в мягкие черные волосы... «Брр. Мужика тебе надо, и срочно, Грейнджер. А то скоро на Снейпа набросишься со скуки», — попыталась оправдаться перед собой Гермиона. Справившись с нахлынувшим желанием, она подошла ближе к столу.

— А я уж думал, вы так и будете стоять в дверях, мисс Грейнджер, — не поднимая головы от книги, проговорил Северус.

— Не хотела вам мешать, — пожала плечами она.

— Я уже заканчиваю. Можете пока подготовить ингредиенты, — по-прежнему не уделяя внимания Гермионе, сказал Снейп.

Она развернулась и пошла к противоположной стене, у которой стояли шкафы. Как только она начинала думать, что они со Снейпом нашли общий язык, что она достаточно узнала его и может предугадать, как он себя поведет, он непременно делал все с точностью наоборот, перечеркивая все ее наблюдения. Сегодня он мог быть милым и разговорчивым, шутить и смеяться, а завтра хмурился и заговаривал только по работе. Он не был похож ни на одного из тех, с кем ей довелось быть знакомой. И это делало его еще более интересным и заслуживающим внимания с ее стороны. Гермиона и не думала отступаться от своей затеи сблизиться с загадочным Северусом Снейпом, но иногда сомневалась в успешности этого дела. Что ж, время покажет. А сейчас она отыскивала в многочисленных ящичках ингредиенты для сегодняшних зелий. Когда с этим было покончено и все нужные вещи были разложены на рабочем столе, а котлы поставлены на огонь прогреваться, к работе присоединился и сам Снейп.

Гермиона сосредоточенно отмеряла необходимое количество настоя горькой полыни. Вернее, пыталась сосредоточенно это делать. Но вот что-то не получалось. Маячивший перед глазами Снейп явно этому не способствовал. «Вот что с людьми творит неудовлетворенное сексуальное напряжение. Так, сколько уже капель? Двадцать три или двадцать четыре? Вот черт...» — думалось ей. Посчитав, что одной капли не хватает, Гермиона капнула в котел еще. Если бы она знала, что натворит своей рассеянной ошибкой!

Помешивая зелье по часовой стрелке, Гермиона начала чувствовать что-то неладное. Разве нормально дико улыбаться от вида летней бабочкой порхающего от котла к котлу Снейпа? А что, ему бы пошло легкое платьице... Нет, лучше сарафан. И чтоб щиколотки обязательно были голые, с мохнатыми порослями волос. А вот волосы лучше перекрасить. Ну не подходит ветреной легкомысленной бабочке Северусу Снейпу черный цвет, ну совсем никак! Может, в белый его? Или рыженький... А на лбу веночек из васильков. Точно, рыженький!

Северус Снейп меж тем отнюдь не чувствовал себя бабочкой. Совсем наоборот, тот был абсолютно убежден, что он — гигантская Хвосторога. С прекрасными желтыми глазищами, непробиваемой чешуей и огромным хвостом, которым он сейчас тут разгромит все в пух и прах. Но вдруг дракона-Снейпа отвлекло какое-то движение сбоку. «Счас как дыхну огнем, вот счас ка-а-ак дыхну, все спалю!» — пронеслось в его голове. Снейп напрягся, вздохнул поглубже, приблизился к Грейнджер и, сложив губы трубочкой, стал на нее дуть.

Гермиона, до этого заливавшаяся смехом от возникшей в голове картинки бабочки с голосом бывшего ужаса хогвартских подземелий, тут же сообразила, что насекомые обычно таких колебаний воздуха не вызывают. Но представившееся ей зрелище дующего на нее изо всех сил Снейпа явно не предрасполагало к дальнейшим философским размышлениям, и она снова захохотала.

Снейп же, осознавший всю бесполезность своего увлекательного занятия, решил добить Гермиону могущественным хвостом. Зельевар грациозно развернулся на девяносто градусов и в бешеном ритме завилял бедрами, видимо, считая, что это как-то поможет делу.

Похоже, это возымело свой эффект, ибо в следующий момент мисс Грейнджер крайне неэстетично завалилась под стол, сотрясаясь в судорогах. Увлеченный Снейп не мог заметить, что судороги девушки вызваны вовсе не ударами его воображаемого хвоста, а образом призывно виляющего задницей... единорога, стоящего на двух ногах. Последний же, видимо, решив, что враг повержен, прекратил свое утомительное занятие и лениво смахнул со лба волосы... то бишь гриву. «Это когда это у меня появилась грива? А-а-а, к черту, один раз живем!» — подумал Снейп и, драматично махая руками-копытами, запел:

— Du

Du hast

Du hast mich

Du

Du hast

Du hast mich

Du hast mich

Du hast mich gefragt

Du hast mich gefragt

Du hast mich gefragt und ich hab nichts gesagt!*

Гермиона меж тем, услышав знакомый мотивчик, подорвалась с пола и, бешено мотая головой с разлетающимся хаером непослушных, но так вовремя пригодившихся волос, подпевала что-то вроде «Ту! Ту-ду! Ту-ду-ду! Ту-ду-ду! Ту-ду-ду-ту-ду! Ту-ду-ду-ту-ду! Ту-ду-ду-ду-ду-ту-ду-ду-ду-ду-ду!»

А Снейп-единорог, судя по всему, немало утомился, к тому же вид мельтешащего перед глазами мохнатого чудища явно не вдохновлял на дальнейшее творчество. Потому он, внезапно замолкнув, приблизился ко все еще бьющейся в агонии Грейнджер и, совсем не по-снейповски вереща: «Врешь, не уйдешь!» — схватил ее за нос.

Гермиона явно не ожидала такого развития событий. «Да нормально же веселились, ну чего ты... — прохрипела она, силясь вырваться из стальной хватки бывшего профессора. — За украденную на втором курсе шкурку бумсланга он меня, что ли, так?» В конце концов, усилия по освобождению увенчались успехом, и, с победным ревом и красным носом, она устремилась в другой конец кабинета.

Сам Снейп тем временем сопоставил факты и пришел к выводу, что вырвавшееся из его лап чудовище — дементор. Откуда у того нос — уже другой вопрос, и мужчину в этот момент он занимал в последнюю очередь. И он, Северус Тобиас Снейп, достопочтенный полицейский, лучший на своем участке, должен был изловить чудище, таким образом в очередной раз спасая мир от бесчинства и хаоса. Сложив руки в воображаемый револьвер, он стал стремительно приближаться к монстру, готовый в любую секунду нажать на курок. Когда он уже вплотную приблизился к отчего-то заливающемуся смехом дементору, наваждение спало, и он увидел перед собой изумленно уставившуюся на него Грейнджер и свои собственные руки, протянутые к ней в форме пистолетика. «Ох ты ж...» — пронеслось в голове Снейпа, прежде чем он разразился весьма нецензурной тирадой о случившемся, заодно высказав мнение об умственных способностях стоящей рядом девушки да еще и всех ее родственников вплоть до десятого колена.

Сразу опешившая от такого взрыва Гермиона быстро пришла в себя и уже вовсю наслаждалась продолжением спектакля, тихонько посмеиваясь и удивляясь такому обширному словарному запасу. Снейп же, видимо, удовлетворившись разрядкой, вымученно вздохнул и уселся на стол. Гермиона помедлила минуту, опасаясь непредсказуемой реакции мужчины, и присела рядом.

— Все зелья попортили, — как-то обреченно выдал Снейп после затянувшегося молчания.

— Мы еще можем выдать их за мощнейшие галлюциногены, — задорно провозгласила Гермиона.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. А что еще можно было сделать в такой ситуации?

Когда напряжение спало, Гермиона решилась-таки задать волнующий ее вопрос:

— А почему именно Раммштайн?

Северус иронично усмехнулся.

— Гадкая песня, вышибает мозг напрочь. Никуда от нее не деться. И по радио, и по телевидению. Въедается и крутится потом в голове сутками.

— С какими утками? — не удержалась девушка. Снейп взглянул на Гермиону и снова засмеялся, уж слишком честным и откровенно недоуменным выглядело ее лицо. Она ответила ему улыбкой. Старая шутка возымела свой эффект — он окончательно успокоился и вроде бы не собирался пустить на ингредиенты для зелий свою незадачливую помощницу.

*Снейп поет песню Rammstein — Du hast.

Judas Priest — Rock forever

Вот и наступил «день икс». Они заранее договорились встретиться незадолго до начала концерта у Северуса дома и уже оттуда аппарировать. Гермиона добавляла последние штрихи к макияжу и готовилась выходить. Она идет на концерт! Со Снейпом! Кто бы мог подумать, ни в одном кошмаре такое не приснится. Хотя, почему, собственно говоря, в кошмаре? Кажется, она давно уже решила, что находит его привлекательным. Но все-таки тот факт, что она идет с ним на весьма специфичный концерт, уверенности не придавал. Она ведь даже не предупредила его, как лучше одеться! Хотя, если даже он заявится туда в своей обычной черной мантии, это будет не так уж плохо. В своей огромной, развевающейся на ветру черной мантии... Ага, граф Дракула нервно курит в сторонке.

Взглянув напоследок в зеркало и удовлетворившись проделанной работой, Гермиона накинула длинное пальто, шарф и отправилась навстречу опасности. То есть к Снейпу домой.

Он уже дожидался ее, меряя шагами гостиную. Когда Грейнджер зашла, Северус невольно замер, сразу и не узнав ее. Бледное лицо с ярко выделявшимися глазами, подведенными черным, обрамляли шикарные огненно-красные кудряшки. Длинное черное пальто и сапожки на каблуке, отделанном шипами, идеально дополняли образ. «А Грейнджер повзрослела. Вон, и косметикой научилась пользоваться, и, о Мерлин, что она сделала со своими волосами? Хотя, так однозначно лучше смотрится, чем извечное гнездо. Интересно, что у нее под этим пальто...» — проносилось в голове Снейпа.

Тем временем Гермиона во все глаза рассматривала Северуса, не узнавая в нем прежнего профессора. Перед ней стоял высокий стройный мужчина в темно-зеленой рубашке и черных потертых джинсах. Тяжелые ботинки, кольцо в форме черепа с изумрудными глазами и цепь, свисавшая с одной стороны от ремня, — все это весьма гармонировало, а завязанные в хвост длинные черные волосы и бледная кожа добавляли его облику некой брутальности и загадочности.

Решив прервать затянувшуюся игру в гляделки, Гермиона произнесла, хитро улыбаясь:

— А я смотрю, вы подготовились, мистер Снейп.

— Я не так безнадежен, как вам кажется, мисс Грейнджер, — протянул тот, ухмыляясь. — Раз уж вы об этом заговорили... не логичней ли будет обращаться к другу по именам и на «ты»? Или вы хотите, чтобы меня принимали за вашего отца? — изогнув бровь и поправляя левый манжет рубашки, спросил Снейп.

— Ну что вы! Вы слишком молоды для моего отца, — не преминула отметить Гермиона.

— Сочту это за комплимент и не сделаю замечания, учитывая, что мы сейчас в неформальной обстановке, — усмехнулся он, явно довольный таким комментарием, но старающийся не подавать виду. — Значит, Гермиона, — казалось, он пробует ее имя на вкус, специально медленно растягивая слова, от чего у Грейнджер мурашки пробежали по коже. Она удовлетворено кивнула.

— Хорошо, Се-ве-рус, — а вот она произнесла его имя как-то слегка неуверенно, словно все еще побаиваясь выговора злобного профессора. Однако тот лишь пристально посмотрел ей в глаза.

— Может, отправимся в путь, а заодно ты мне расскажешь подробнее про предстоящее мероприятие?

— Отличная идея, учитывая то, что, скорее всего, придется еще простоять в очереди некоторое время, — согласилась Гермиона, весьма довольная тем, что Снейп теперь обращался к ней на «ты». Так она чувствовала себя равной ему, и к тому же это было как-то... более интимно.

Как только Северус надел пальто и повязал шарф, они вышли из дома, аппарировали в один из лондонских парков, и тогда Гермиона начала свой рассказ.

— Концерт, на который мы отправляемся, дает британская хэви-метал група Judas Priest*, которая оказала огромное влияние на развитие этого стиля в целом. Не так давно у них изменился состав, и сегодня они сыграют как новые, так и старые, уже полюбившиеся всем песни. Так как это концерт тяжелой музыки, то и личности на нем буду во многом очень специфичные, большинство в черном... — увлекшаяся Гермиона, выдающая все это голосом, каким обычно отвечала на уроках, не обращала внимания на Снейпа.

Они шли по запорошенному снегом тротуару, людей вокруг было немного. Северус слушал Гермиону и внимательно за ней наблюдал. Сейчас ее всезнайство и лекторский тон не казались ему раздражающими, а скорее действовали умиротворяюще. Почему-то представилась картина, в которой они с Гермионой сидят у него дома на диване у камина, и она вот таким же тоном рассказывает ему что-нибудь. Может, о чем-то, что недавно прочла в книге, может, высказывает свои идеи по поводу их исследований, а может, просто говорит о событиях прошедшего дня. Эта сцена была такой домашней и теплой, что у него защемило на сердце. Он на миг задумался о том, что у него никогда не было настоящей семьи с вот такими посиделками. И не то чтобы не хотелось... В детстве это казалось невозможным, ведь можно ли было назвать то, что у него имелось, семьей. Несчастная мать и нелюбящий отец, что тут еще сказать. Но теперь он взрослый человек и может строить свою собственную личную жизнь и семью. Северус и сам не мог себе ответить, почему этого не сделал. Не хотел привязываться к кому-то, любить, боялся не справиться или стать похожим на своего отца? Так он себя отговаривал и утешал долгие годы. Но сейчас вдруг снова всплыли эти мысли, и он пожалел, что одинок, что у него нет ни одного по-настоящему родного и близкого человека.

Они подошли к зданию Brixton Academy, простояли некоторое время в очереди, а затем направились к концертному залу, из-за чего Снейпу пришлось отложить свои размышления. Гермиона закончила свое повествование о грядущем мероприятии, а заодно об особенностях металл-культуры в целом, и сейчас пыталась сориентироваться, куда идти дальше, при этом не оказавшись затоптанной снующими тут и там людьми. Снейп предусмотрительно взял девушку за руку. Гермиона понимала, что это продиктовано скорее всего нежеланием потеряться, но ничего не могла с собой поделать — сердце забилось чаще от одного его прикосновения. Это оказалось на удивление приятным и волнующим, и девушка многое бы отдала, чтобы испытать это снова. Как это осуществить, она может придумать после. А в том, что придумает, она и не сомневалась. Северусу тоже понравилось чувствовать ее ладонь в своей руке. Он не так часто позволял себе прикосновения к другим людям, чаще всего ограничиваясь лишь официальными рукопожатиями, а теперь ему было на удивление приятно, и он вовсе не чувствовал неловкости, как бывало обычно. Но вот они, миновав все препятствия, оказались в зале. Там уже было полно народу. Зал был наполнен гулом голосов, обсуждающих предстоящее событие или просто о чем-то болтающих в ожидании. На фоне всего этого играла музыка. Здесь встречались самые различные люди, кто в черных и, реже, цветных футболках, кто в свитерах, большинство в джинсах. Обилие заклепок, цепей и шипов, длинные волосы у мужчин, темный макияж у женщин первое время бросались в глаза, но постепенно вызывали привыкание. Северус с Гермионой весьма гармонично вписывались в царившую атмосферу.

— Нам лучше встать подальше, если мы не хотим подвергаться всесторонним атакам неистовых фанатов, — с улыбкой заметила она. Он согласился с ней без пререканий, все-таки она лучше была в этом осведомлена. Когда они нашли подходящее место, Снейп решил поддержать беседу. Ждать оставалось недолго, но ему вдруг захотелось поговорить, что раньше было ему не свойственно. Грейнджер, что ли, на него так влияет?

— А у тебя есть семья, Гермиона? — как бы невзначай спросил он, все-таки эта тема прочно засела у него в голове. Но он не подавал виду, что заинтересован в ее ответе, а сказал с таким тоном, будто хотел завести светскую беседу. Гермиона удивилась вопросу, и ей показалось, что Северус неспроста завел эту тему. И что у него только на уме?

— У меня есть родители и туча родственников, если ты об этом, — сказала она.

— И об этом тоже. А как же личная жизнь, свою семью заводить не собираешься? Я думал, ты сразу после Хогвартса станешь миссис Уизли и займешься пополнением и без того немалого семейства, — не смог не съязвить Снейп.

— Мы с Роном решили остаться друзьями, все равно бы у нас ничего дельного не вышло, — улыбнувшись, ответила Гермиона. Его тон ее совсем не разозлил, а скорее позабавил. И с каких это пор его саркастичные замечания не задевали ее, а воспринимались как своеобразное чувство юмора? — Конечно же я думала об этом. И пришла к выводу, что выходить замуж, просто чтобы получить статус, не остаться старой девой, в конце концов, я не хочу. Если я встречу подходящего мне человека, с которым будет интересно, спокойно, которого я полюблю так, что захочу провести с ним свою жизнь, то тогда и вернусь к подобным размышлениям.

— И что, до сих пор такого человека не нашлось? — снова стараясь не показаться слишком заинтересованным, спросил Снейп.

— Может быть, и нашелся, — с легкой улыбкой проговорила Гермиона, задумчиво глядя ему в глаза. В кои-то веки Северус не нашел, что ответить. Да и что тут было говорить? Видно же, кто-то у нее есть, вон как улыбается загадочно. Появившаяся внезапно надежда рухнула, и он остался ни с чем. Вмешиваться в чужие отношения у него не было желания, да и разве мог ее заинтересовать мужчина вроде него? Глупости, да и только.

В этот момент на сцене зажглись прожекторы, и раздались звуки электрогитар, сопровождаемые ударами барабанов. Толпа взревела, приветствуя своих кумиров. Снейп на это лишь ухмыльнулся. Но, как оказалось, даже на такого сдержанного и замкнутого человека, каким был он, не могла не подействовать атмосфера всеобщего веселья и хаоса, подкрепляемая восхитительными гитарными аккордами и сильным мужским вокалом. В какой-то момент прыгающие и то и дело толкающие их с Гермионой люди, трясущие руками, поднятыми вверх в каком-то жесте с двумя оттопыренными пальцами, перестали раздражать Северуса. А то, что, благодаря пинкам от рядом стоящих личностей, их с Гермионой тела то и дело соприкасались, доставляло ему довольно приятные ощущения. Кроме того, вопреки всем ожиданиям, музыка ему нравилась, и в скором времени он уже вовсю наслаждался представившимся зрелищем. А Гермиона тем временем полностью погрузилась в мир любимых звуков: довольно улыбаясь, покачивала головой и пританцовывала в ритм музыке. Она заметно удивилась, когда сама, поддавшись внезапному порыву, схватила Снейпа за руку. Однако, тот, казалось, совсем не был против, а лишь улыбнулся. Гермиона, испытав огромное облегчение и вместе с тем восторг от его реакции, рассмеялась. Сейчас, стоя здесь с Северусом, она чувствовала себя необычайно счастливой, как будто нашла свое место в этом мире, свой идеальный кусочек реальности, в котором она была собой и могла радоваться жизни.

Они и не заметили, как прошло полтора часа, и группа стала прощаться с поклонниками. Включился свет, и Гермиона со Снейпом стали продвигаться к выходу. Он отпустил ее руку только тогда, когда они вышли на улицу под летевшие с неба мелкие снежинки.

— Надеюсь, тебе понравилось, — сказала она, пытаясь скрыть разочарование. Как будто вместе с концертом прошло и их мимолетное сближение.

— Должен признать, что это было весьма... сносно, — ответил он.

— Сносно? Да ты там улыбался, как подросток, и разве что не прыгал вместе с остальными от восторга, — рассмеялась Гермиона. Он тоже не смог сдержать улыбку.

— Будем обсуждать мои ощущения? Все-таки на улице не июль. Где ты живешь?

Гермиона оторопела от такого вопроса. Но, вовремя сообразив, ответила:

— Здесь недалеко, пятнадцать минут ходу. Можешь меня не провожать, я знаю дорогу, — попыталась подшутить она. Вышло не очень-то хорошо.

— Если ты не заметила, на улице темно, и я не намерен отпускать тебя бродить по ночному Лондону в одиночку. Это может быть небезопасно, к тому же просто некультурно бросать даму одну посреди улицы, — серьезно проговорил Северус. «Ого как, а Снейп-то оказывается еще и джентльмен», — пронеслось в голове Гермионы. Все же она согласилась, и они пошли по немноголюдному тротуару, делясь впечатлениями о проведенном времени. Гермиона не отставала от Северуса, не удовлетворившись его «сносно», и заваливала собеседника вопросами и высказывала собственное мнение.

Они быстро подошли к ее дому, и пришло время прощаться.

— Спасибо за хорошо проведенный вечер, Северус, — произнесла она, приблизилась к нему и... поцеловала в щеку. Не дожидаясь ответа, она быстро скрылась за дверью в подъезде.

Северус еще некоторое время стоял, не двигаясь, ошарашенный таким «прощанием». Придя в себя, он тихо прошептал: «И тебе спасибо, Гермиона», — и, резко развернувшись, стремительным шагом направился домой.

* речь идет о реальном концерте группы Judas Priest, состоявшемся 19 декабря 2001 года в Лондоне. Если интересно, можно глянуть здесь: http://www.iaido.tv/index.php/musica/heavy/256-judas-priest-live-in-london.html

Приближался один самых светлых и согревающих душу праздников, позволяющий почувствовать себя нужным и любимым, высказать свою привязанность и заботу окружающим. Но так получилось, что это Рождество Гермиона вынуждена была встречать одна. По крайней мере, так должно было случиться. Все Уизли уехали во Францию на время праздников, прихватив с собой и Гарри, который тоже стал полноценным членом семьи, женившись на Джинни.

И сейчас, разослав с совами все заранее подготовленные подарки, Гермиона думала, как же так получилось, что она осталась одна. Нет, не то чтобы друзья забыли о ней или уехали, ничего не сказав. Они даже звали ее с собой. Но ей это казалось не очень приемлемым. Хоть они и были ее лучшими друзьями, с которыми она столько всего пережила вместе, но все-таки, когда семейство Уизли собиралось вместе, она неизменно чувствовала себя лишней. Каким бы теплым и доброжелательным ни было их отношение к ней, Гермиона ничего не могла поделать с неловкостью, которую испытывала в такие моменты.

Поэтому на этот раз она предпочла вежливо отказаться от приглашения друзей, заверив, что скучно ей не будет. Но вот сама Гермиона в этом сильно сомневалась. Ее родители тоже уехали путешествовать, у них выдался отпуск, и это позволило им, наконец, воплотить свою мечту и повидать мир, а заодно отдохнуть и посвятить свободное время себе и друг другу. Девушка искренне радовалась за них и не хотела мешать.

Все знакомые тоже праздновали в узком кругу родных и близких, и Гермиона, даже понимая, что в любом доме ее примут с радостью и сделают все, чтобы ей было хорошо и уютно, не хотела обременять их, да и настроение не располагало к общению и нахождению в шумном обществе.

Разделавшись с подарками, она сидела на диване у себя в квартире и рассеянно поглаживала устроившегося у нее на коленях Живоглота. Девушка пребывала в раздумьях о том, чем бы ей занять себя в ближайшие дни. Вокруг царила атмосфера праздника, и Гермионе все же не хотелось оставаться не у дел.

Единственным знакомым человеком, у которого не было никаких планов на Рождество, был не кто иной, как Северус Снейп. Вспомнив о нем, девушка улыбнулась. Их совместный поход на концерт был потрясающим, и она до сих пор с удовольствием вспоминала моменты, проведенные с Северусом в нерабочей обстановке. Казалось бы, это событие должно было благоприятно повлиять на их отношения, на что так надеялась Гермиона. И в каком-то смысле так и было. Северус стал более доброжелательным, легче шел на контакт. Кроме того, они по-прежнему обращались друг к другу на «ты». Ну, разве что за исключением случаев, когда Снейп злился или был не в духе. Тогда он снова возвращался к официальному «мисс Грейнджер», и слова его так и были пропитаны сарказмом.

Меж тем было во всем этом огромное «но». Казалось, он совсем не воспринимал ее как женщину, чему Гермиона явно была не рада. Все ее попытки флиртовать с мужчиной обычно заканчивались ничем, приправленным недоуменным взглядом зельевара. Она не понимала, в чем дело, что она делала не так. Или она просто была не в его вкусе? Ну, так и сказал бы. Но нет же, создавалось впечатление, что Северус специально поставил перед собой цель не замечать проявления интереса к собственной персоне. Но Гермиона не была бы собой, если бы так просто сдалась и смирилась с таким игнорированием. И сейчас в ее голове зарождался план, как вывести мужчину на чистую воду и заставить-таки обратить на себя внимание. Приняв, наконец, решение, она довольно улыбнулась и, отправив Живоглота на диван с собственных колен, чему тот явно не обрадовался, недовольно зашипев, встала и пошла в свою комнату. Если она хочет осуществить то, что задумала, ей необходимо еще многое сделать, и первым делом — отправиться по магазинам.

* * *

Тем временем Северус пребывал в отнюдь не радужном настроении. Грядущие праздники действовали на него угнетающе, заставляя снова и снова мысленно возвращаться к проблеме собственного одиночества. В последние годы он все острее чувствовал потребность, как и все, любить и быть любимым. Но, зная о собственном «везении» в таких делах, не особо-то и надеялся. В его жизни было не так уж и много женщин. Вернее, женщин-то было предостаточно, но ни с одной у него так и не завязалось серьезных отношений. А теперь появилась эта Грейнджер, свалившаяся как снег на голову. Ему даже казалось, что он начинает испытывать к ней весьма не свойственные ему чувства... Хотя, какое там «казалось», он уже практически был готов признать, что влюбился в нее словно школьник. Откуда только это взялось? Конечно, она была милой, веселой, умной... но не то чтобы идеальной. У нее были свои недостатки, которые его немало раздражали. Но все чаще на смену раздражению приходили радость от общения с ней и какой-то щенячий восторг, когда она делала что-то, что было ему по душе. Он все явственнее замечал, что его тянет к ней, что с ней интересно и приятно, что ее присутствие совсем не угнетает его, как бывало с большинством людей, а дарит спокойствие и удовлетворенность жизнью. Но он по-прежнему никак не решался показать ей, что она ему небезразлична. Конечно, он не мог не заметить, что Гермиона пытается с ним флиртовать, но предпочитал не задумываться об этом и не отвечать на ее явные заигрывания. Из головы все никак не шли ее слова о том, что у нее кто-то есть. Кто-то, кто ей действительно нравится, с кем бы она хотела быть... Но почему тогда она так жаждала его общества? Эти две противоположности никак не могли сойтись в его голове, и поэтому он решил оставить свои душевные терзания, уповая на то, что в скором времени все разрешится само собой. И в этом он, несомненно, был прав...

* * *

Время близилось к вечеру. Солнце уже зашло, и на землю мягкой поступью спускались сумерки. Все вокруг было усыпано снегом, создавая ощущение зимней сказки. Казалось, погода наконец расщедрилась и решила позволить людям радоваться праздникам.

Гермиона шла по нечищеной тропинке к дому Снейпа. Уже подходя, она заметила, что в окнах горит свет. Что ж, видимо, он дома, и ее старания не окажутся бесполезными.

Набравшись смелости, Гермиона ступила на порог и постучала в дверь. Все-таки сегодня она пришла к нему не по работе, без приглашения, и подумала, что стоит сообщить Северусу о своем прибытии прежде, чем ворваться в дом. Через пару минут тягостного ожидания, за которые Гермиона успела изрядно замерзнуть, дверь наконец отворилась, и перед ее глазами предстал сам Северус Снейп... в одних штанах. По голой груди стекали капельки воды, а ниспадавшие на плечи волосы были влажными.

Гермиона застыла, не в силах произнести ни слова. Заготовленная убедительная речь выветрилась из головы, и все, что она могла делать — стоять и пялиться на бывшего профессора во все глаза. Хотя, кого-кого, а профессора он сейчас напоминал меньше всего. Перед ней стоял достаточно высокий, стройный мужчина, невероятно возбуждающий в этом своем полуобнаженном виде. Ей нестерпимо захотелось дотронуться до него, провести рукой по его телу, начиная с плеч, плавно спускаясь к груди и еще ниже... слизнуть капельку воды с его ключицы, зарыться руками в еще не успевшие высохнуть волосы.

Северус меж тем устал наблюдать за выражением крайнего изумления, сменившимся мечтательным блуждающим по нему взглядом, и решил прервать это созерцание.

— Чем обязан? — резко спросил он.

Гермиона, вырванная из оцепенения голосом Снейпа, попыталась ответить, но вышло что-то невнятное:

— Я... эм-м-м... добрый вечер.

— Так и будем здесь стоять, или все-таки скажешь что-то вразумительное? — ехидно ухмыляясь, спросил Северус.

— Конечно нет, лучше пройдем в дом, холодно все-таки, простудишься, — торопливо пролепетала Гермиона, пока он не придумал повода выставить ее за дверь.

Но Снейп, видимо, и не собирался этого делать. Ухмыльнувшись в подобии гостеприимной улыбки, он отошел от прохода, жестом приглашая Гермиону войти. Она не заставила себя ждать и прошмыгнула перед Северусом, направляясь в гостиную. Он закрыл дверь и последовал за ней.

В гостиной было на удивление тепло и уютно. Комната была погружена в полумрак, свет, исходивший от горящего камина и светильников, был приглушенным и ненавязчивым. На диване вальяжно раскинулась Кисс, греясь и наслаждаясь теплом и спокойствием.

— Прошу меня извинить, но мне надо одеться, — сказал Северус.

«А лучше бы раздеться...» — мелькнуло в голове у Гермионы. Но в ответ она только согласно кивнула.

— Можешь пока присесть, я скоро вернусь, — проговорил он и, уже не дожидаясь ответа, вышел из гостиной.

Гермиона прошла к дивану и уселась рядом с дремавшей кошкой. Та подняла голову, взглянула на Гермиону с интересом, встала, сладко потянулась, выгибая спину, и уверенно забралась к Гермионе на колени. Гермиона рассеянно погладила Кисс, почесывая за ушком. Из головы все никак не уходил образ полуобнаженного, влажного после душа Северуса, не дававший ей обдумать, что же она будет говорить, когда он вернется.

Под мерное мурчание Кисс вошел Снейп. Он лишь накинул белую рубашку, даже не застегнув верхние пуговицы, да одел тапочки. Такой с виду обычный вид был весьма необычным для Северуса. Гермиона, привыкшая видеть его в извечном наглухо застегнутом на множество пуговиц сюртуке, была сейчас приятно удивлена. В таком виде он казался как-то ближе, проще и... человечнее, что ли.

Северус медленно подошел к дивану и уселся рядом с Гермионой.

— Так и чем обязан визитом? Насколько мне не изменяет память, ты сама уговаривала меня отказаться от работы в эти праздники, — недовольно скривившись, сказал Снейп. Все-таки праздники он однозначно недолюбливал.

— Да, помню. Но я не по поводу работы, — собравшись с мыслями, Гермиона выдала: — Просто я тут подумала, мы ведь можем встретить Рождество вместе!

Северус был ошарашен, но привычка не выдавать своих эмоций в неординарных ситуациях взяла свое, и он лишь приподнял бровь, выражая тем самым легкое удивление.

— Вот как? Позволь поинтересоваться, с чего бы вдруг? — холодным тоном спросил он.

Гермиона немного стушевалась, но, набравшись храбрости, стала объяснять:

— Так получилось, что у всех моих друзей и близких были свои планы на Рождество, а я не хотела им мешать. Но и встречать праздники в одиночестве мне тоже не хотелось... А потом я вспомнила о тебе и о том, что у тебя, кажется, нет никаких планов. И я подумала, а почему бы нам не провести праздники вместе?! И никто тогда не будет одинок в эти дни... — под конец рассказа Гермиона начала все больше сомневаться, что Северус одобрит ее затею, и говорила все тише, сбивчиво, как бы пытаясь успеть и не быть выставленной за дверь, и хмурое выражение его лица не спешило убедить ее в обратном.

Но он вовсе не собирался ее прогонять. Осознав, что она только что сказала, он мысленно рассмеялся и разве что не пустился в счастливый пляс по гостиной. Внешне же он, наконец, выдавил лишь легкую улыбку, именно улыбку, а не привычную глумливую насмешку.

— Я рад, что ты подумала обо мне, — мягко сказал он. — Думаю, хуже этот вечер уже просто не может стать... Но есть одно «но». Так как я обычно не отмечаю праздники, то и ничего этому сопутствующего у меня нет. И чем же мы будем тогда заниматься?

В голове у Гермионы пронеслось множество самых непристойных вариантов, чем бы они могли заняться. Но озвучила она самый простой.

— О, предоставь это мне! У меня кое-что есть с собой... — она потянулась к своей бисерной сумочке, оставленной у дивана, и достала из нее бутылку шампанского. — От тебя потребуются бокалы, да и немного еды не помешало бы.

Северус усмехнулся. Еще бы, она все продумала. Интересно, что бы она делала, если бы он отказался? Уговаривала или просто ушла? Но думать об этом не хотелось, и он лишь щелкнул пальцем, и прямо из воздуха перед ними появился домовой эльф. Огромные светло-зеленые глаза на пол лица, еще более огромные уши на маленьком личике... и красный бант, повязанный на макушке. Судя по всему, это была эльфийка.

— Минни к вашим услугам, сэр! — провозгласила она тоненьким голоском.

— Минни, есть у нас что-нибудь съедобное? — спросил Северус.

— Конечно, сэр, сейчас все будет! — задорно провозгласила она и, поклонившись, исчезла.

— Я плачу ей зарплату, — приметив недобрый взгляд Гермионы, поспешил объясниться Снейп. Она удовлетворенно хмыкнула и, убрав Кисс с колен, принялась открывать бутылку. Кошка, недовольная потерей нагретого местечка, прошествовала к ковру у камина.

— Что это ты собралась делать? — вкрадчивым голосом обратился Северус к Гермионе.

— Ну, я... ее нужно открыть, — немного неуверенно ответила она.

— А я зачем здесь? Или ты считаешь, что я не справлюсь с бутылкой? — его голос стал приобретать привычные саркастичные ноты.

— Но это же маггловский напиток. Я думала, ты с ним не знаком, — честно призналась Гермиона.

— Даже представить боюсь, чем ты думала. Дай сюда, — сказал он тоном, не терпящим возражений. Гермиона послушно протянула ему бутылку, про себя усмехнувшись: «Ох уж эти мужчины».

Северус, немного повертев ее, осторожным движением снял проволоку и, взболтнув бутылку, убрал палец. Пробка тут же выстрелила с оглушительным звуком и, отлетев от потолка, попала в Кисс, спокойно вылизывавшую свою шерстку. Кошка испуганно отпрыгнула и зашипела, злобно поглядывая на Снейпа. Просверлив его уничтожающим взглядом, она развернулась и, горделиво подняв голову, отправилась прочь из комнаты.

Гермиона не сдержалась и рассмеялась, до того виноватым выглядел сейчас Снейп, по-прежнему державший в руках бутылку. Наконец, он и сам усмехнулся.

— Такого развития событий я не предвидел. Она еще неделю будет меня игнорировать, — сказал он.

В этот момент в комнате снова появилась Минни, на этот раз с подносом в руках. Отлевитировав небольшой столик ближе к дивану, она стала расставлять на нем еду.

— Клубника? Сливки? Шоколадные конфеты?!

Минни меж тем успела пристроить на столике еще пару бокалов и зажечь свечу. Северус наблюдал за ее приготовлениями и изумлением на лице Гермионы, довольно ухмыляясь.

— Еще что-нибудь нужно, хозяин? — спросила Минни, подобострастно улыбаясь.

— Нет, спасибо, ты свободна на сегодня, Минни, займись, чем пожелаешь, — ответил он. Эльфийка, наспех поклонившись, исчезла. — Видимо, Минни решила, что у нас сегодня романтический ужин, — попытался оправдаться Северус, хотя на самом деле он на это очень рассчитывал.

— А это так? — улыбнулась отошедшая от шока Гермиона.

— Может быть, — ответил ей он. — Разу уж мы затронули эту тему, если позволишь...

— Позволяю! — заявила Гермиона. Улыбка Северуса стала чуть шире.

— А как же тот мужчина, что тебе нравится? Почему ты не встречаешь праздники с ним? — задал, наконец, волновавший его вопрос Северус и в ожидании уставился на Гермиону.

Та немного засомневалась, стоит ли говорить ему, но, решив, что сейчас вполне подходящий момент, сказала:

— А почему ты решил, что я не с ним?

Северусу понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить и понять, что же она имеет в виду. И тут кусочки головоломки, которая не давала ему покоя, словно встали на свои места. Неужели она тогда говорила о нем? Это он ей нравится? «О, Мерлин, вот идиот! Надумал себе всякого... так, надо срочно брать ситуацию в свои руки», — проносилось у него в мыслях, и, наконец, он произнес:

— Ты хочешь сказать, что...

— Ты мне нравишься! — выдала Гермиона и, опасаясь за его реакцию, перевела тему: — А давай уже пить шампанское? И было бы неплохо включить музыку... у тебя есть что-нибудь подходящее?

Северус ухмыльнулся, про себя решив еще вернуться к этому вопросу. Он встал и направился к стоявшему на столе у окна магнитофону. Обычному маггловскому магнитофону... и как она сразу его не заметила? Северус немного повозился с техникой, и через пару минут комнату наполнили звуки гитар, сопровождаемые мужским вокалом.

— The Ripper? Серьезно?! — воскликнула Гермиона, узнав песню, которую они не так давно вживую слышали на концерте.

— Мне понравилась та музыка, и я подумал, что было бы неплохо иметь возможность слушать ее дома, — немного смутившись, но не подав виду, сказал он.

— Отлично! — Гермиона радостно заулыбалась. — Просто замечательно!

— Тогда, может, начнем? — он подошел к дивану и стал разливать шампанское по бокалам.

— И за что будем пить? — спросила Гермиона, когда Снейп сел рядом и протянул ей бокал.

— За приятный вечер? — закинув ногу за ногу и повернувшись к Гермионе, спросил он.

— За нас! — провозгласила она, отзеркалив его жест и довольно улыбаясь.

* * *

Шампанское грозило скоро закончиться. Северус предусмотрительно сгонял в подвал за бутылкой огневиски, подумав, что повысить градус им не помешает. В конце концов, они взрослые люди, а от огневиски еще никто не умирал... наверное. Во всяком случае, сейчас они уже перебрались на ковер, умиротворенно потягивая жгучий напиток и рассказывая друг другу всякие смешные ситуации из жизни. Гермиона наслаждалась обществом Снейпа, слушая его приятный бархатный голос, наблюдая его таким спокойным и то и дело смеющимся. Северус и вправду позволил себе расслабиться и быть собой с Гермионой. Он так ничего и не съел, и поэтому Гермиона, недовольная таким положением дел, сейчас настойчиво уговаривала его закусывать.

— Ну давай, одну ма-а-аленькую клубничку... — умоляла она, протягивая ему ягоду.

Снейп скривился и, взглянув на Гермиону и вздохнув, открыл было рот, чтобы что-то сказать. Но она тут же воспользовалась этим и заткнула его клубникой. Северус прожевал и, поморщившись, заявил:

— Кисло!

— Сейчас будет сладко, — ответила она. В душе Северуса загорелся огонек надежды, но, к его разочарованию, она протянула ему шоколадную конфету. Он послушно принял и это лакомство прямо из ее рук.

— Ну как? — поинтересовалась Гермиона.

— Уже лучше, — сказал он, но по его голосу можно было утверждать обратное.

— Тогда может быть так... — произнесла она и, быстро преодолев расстояние между ними, потянулась к нему и накрыла его губы своими. Северус, сначала оторопевший от неожиданности, быстро сообразил, что к чему, и с жаром ответил на поцелуй, рукой властно притягивая ее к себе.

Внезапно Гермиону будто осенило, и она, отстранившись от него и смешно подняв в воздух указательный палец, призывая его к вниманию, чем вызвала у Северуса лишь сдавленный смешок, возбужденно произнесла:

— А давай я тебе татуху набью?!

— А это больно? — спросил он, улыбаясь до ушей, как сытый кот, даже не задумываясь о последствиях ее предложения.

— Не-а, я умею так, чтоб не больно. Даже не почувствуешь, раз — и готово, — улыбаясь и размахивая пустым бокалом, ответила она.

— Но я даже не знаю, зачем оно мне... — начал было сомневаться Снейп, но Гермиона его тут же перебила:

— Ну-у, это же краси-и-иво! — протянула она, подмигивая ему.

Снейп на минуту задумался, но, решив, что, раз уж Гермиона считает это красивым, то оно того стоит, выдал:

— А давай!

Гермиона рассмеялась и захлопала в ладошки.

— Й-е-есть! Раздевайся! — жизнерадостно объявила она.

Северус, даже не стал спорить и, усмехнувшись, нарочито медленными движениями стал расстегивать пуговицы рубашки. Одна, две, три... Гермиона не знала, было ли это эффектом от выпитого, но зрелище раздевающегося Северуса было просто завораживающим и невероятно возбуждало. Внизу живота скрутило от желания, и все, что она могла делать, это неотрывно смотреть на него и разве что не пускать слюни.

Северус же, наблюдая за ее выражением лица, расстегнул, наконец, последние пуговицы на манжетах и грациозно скинул рубашку.

— Еще что-нибудь снять? — наслаждаясь произведенным впечатлением, спросил он.

— Да-а... о, то есть, нет. Думаю, хватит, — тряхнув головой для пущей убедительности, ответила она. — Ложись на диван, на живот, — скомандовала она.

Северус подчинился и, немного повозившись, улегся. Диван внезапно оказался таким мягким и приятным, что ему показалось, что он вот-вот уснет. Но вот он почувствовал руки Гермионы на нижней части своей спины. Сонливость как рукой сняло. Она же в этот момент с волнением и некоторым трепетом проводила ладонями по спине Северуса. Она и сама не могла объяснить, зачем это делает, поддавшись внезапному порыву дотронуться до него, почувствовать его тело под своими руками. Бездумно она выводила узоры на его коже, думая лишь о том, до чего же это приятно. А еще приятней было бы, если бы он ответил ей тем же. Но...

— Это и есть процесс нанесения татуировки, или в него входит еще и массаж? — пробурчал Северус.

Не то чтобы он был против, отнюдь, но физиология давала о себе знать, и если бы она не прекратила эту сладостную пытку, последствия могли бы быть... в общем, последствия очень даже могли быть.

— Эм-м-м, нет, я просто... проверяю, подойдет ли это место для тату, — смутившись, сказала она первое, что пришло в голову. — Сейчас буду приступать.

— А что, собственно говоря, это будет? — стараясь не выдать своего чуть запоздалого волнения, спросил Северус.

Он и не поподумал узнать, что за рисунок будет красоваться у него на спине, когда соглашался, а сейчас этот вопрос всплыл в его сознании и заставил изрядно напрячься.

— А вот это секрет, оставь на мое усмотрение. Обещаю, это будет очень с-сексуально, — уже без тени смущения, восхищенно улыбаясь, ответила Гермиона.

— С-с-сексуально? — удивленно повторил Снейп. — Тогда ла-а-адно, — и, зевнув, умолк.

То ли алкоголь в крови давал о себе знать, то ли день был слишком насыщенным, но усталость взяла свое, и Северус, блаженно улыбаясь, закрыл глаза и вскоре провалился в сон.

Гермиона, в это время уже вовсю орудовавшая машинкой, выводя на его спине незамысловатые линии, заметила, что он долго ничего не говорит, а по мерному дыханию и легкому посапыванию догадалась, что он уснул. «Вот и отлично, хоть не придется объясняться... Завтра разберемся», — подумала она про себя, продолжая вырисовывать на теле Снейпа татуировку.

Спустя несколько минут усердной и кропотливой работы Гермиона наконец убрала машинку подальше, оттерла с кожи Северуса остатки краски и, взглянув на свою работу, оценила ее на «Превосходно».

«Интересно, а как это оценит Северус?» — мелькнула в голове мысль, но она быстро ее отмела. Выпитый алкоголь уже не тянул на подвиги, а подмывал улечься в теплую постель и тотчас же уснуть сладким сном.

Тут Гермиона осознала, что спать-то ей, по сути, негде. Она в доме у Снейпа, а тот даже не соизволил позаботиться о том, чтобы подготовить для нее ночлег. Не рассчитывал, что она задержится допоздна? Может, и так. Но что же ей делать сейчас? Недолго думая, Гермиона решила, что ляжет прямо здесь. В конце концов, он сам виноват, да и искать другую комнату или что-то еще у нее не было уже ни желания, ни сил.

Быстро покончив со всеми приготовлениями ко сну, Гермиона протиснулась к спинке дивана, отставив Северуса спать на краю. Немного засомневавшись, она все-таки бережно укрыла их обоих пледом и подвинулась ближе к Северусу, прижавшись к нему всем телом и обхватив руками. Так было гораздо уютнее и теплее, а мысль о том, что она лежит в обнимку со Снейпом, как бы это ни было странно, приятно грела душу. Северус что-то пробормотал во сне, вздохнул и, не просыпаясь, прижал Гермиону к себе. Она довольно улыбнулась и, взглянув на часы, висящие на стене, отметила про себя: «Вот и наступило Рождество...» — и, закрыв глаза, быстро провалилась в безмятежный сон.

Пробуждение для Северуса Снейпа было не из лучших. Вырвало его из объятий Морфея легкое, но не самое приятное щекотание в носу, как будто по нему водят перышком. Мохнатым таким перышком. И потому ему безудержно хотелось чихнуть, что он, в конце концов, и сделал, рукой отмахиваясь и пытаясь убрать от лица навязчивый пух. Другая рука внезапно оказалась ему неподвластна — на ней расположилось что-то тяжелое, не дававшее ему освободиться. Немного поразмыслив о том, что бы это могло быть, Снейп наконец-то решился и приоткрыл один глаз, чтобы посмотреть, что же не дает ему спокойно спать, и тут же его закрыл. Первым, что пронеслось в его голове, была мысль «Что за?..» Взяв себя в руки, он снова открыл уже оба глаза и воззрился на нечто, лежащее рядом. Сон как рукой сняло, и он уставился на лежащую рядом девушку. Сомнений не было — это была никто иная, как Гермиона Грейнджер.

Осторожно, стараясь не разбудить Гермиону неловким движением, он попытался было убрать от лица кудри, не дававшие ему дышать, но и тут потерпел неудачу. Ресницы ее дрогнули, и через мгновение на Северуса уже смотрела пара карих глаз. Северус застыл, не смея двинуться с места, прикованный этим сонным, томным взглядом. Гермиона, казалось, тоже пыталась сообразить, что она делает не в своей постели, да к тому же не одна. Но как следует подумать ей об этом не дали и тишину нарушил голос Снейпа.

— Грейнджер, — почти шепотом, вкрадчиво протянул Северус, но потом резко спросил: — Что вы здесь делаете?

— Я? — стушевалась Гермиона, не зная, что и сказать. Воспоминания о прошлом вечере и ночи упорно не хотели возвращаться, да и то, что Северус обратился к ней не по имени, да и на «вы» не могло ее не задеть, и уж явно не предвещало ничего хорошего. — А я что, я ничего, — только и сумела проговорить она, честным невинным взглядом уставившись на Снейпа, и замолкла в ожидании его реакции.

Северус нахмурился, явно неудовлетворенный таким ответом. Не отрывая взгляда от Гермионы, он попытался воссоздать в памяти события прошлого дня. Так, она пришла вечером, предложила провести праздники вместе... это он помнил. Потом они пили и говорили о всяких глупостях. Это он помнил уже размыто, и хотя на память обычно Северусу не приходилось жаловаться, сейчас он не был уверен, что мог бы припомнить все, о чем они тогда говорили. Но что-то подсказывало ему, что и это не главное.

Внезапно перед глазами у него всплыла картинка — Гермиона, протягивающая ему клубнику... ему еще совсем не понравился ее вкус. А потом ее губы так близко, он и сказать-то ничего не успел, как поддался и ответил на поцелуй. Губы Северуса невольно расползлись в улыбке, которую он попытался подавить, взглянув на удивленную Гермиону. В голову прокрался вопрос, помнит ли этот поцелуй она и что об этом думает? Может, все это было сделано только под действием алкоголя? Вряд ли она часто напивалась, так что мало ли что могла сказать, да и сделать по пьяни. Северус снова нахмурился, раздосадованный этим предположением. Но тут же память услужливо подала ему другое воспоминание, которое должно было развеять все сомнения. Она ведь сказала, что он ей нравится. Она так сказала! И у нее больше никого нет. Так может быть?.. Северус мотнул головой, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей. Ни к чему тешить себя пустой надеждой, нужно все как следует обдумать и взвесить, а потом уж решать, что и как делать.

Взглянув напоследок на Гермиону, как-то слишком притихшую и, казалось, пытавшуюся спрятаться под пледом, натянув его до самых глаз, Северус наконец освободил свою руку и встал, на ходу отмечая, что он без рубашки. «Когда это я успел раздеться?» — промелькнуло у него в голове, но он не придал этому большого значения и направился в ванную.

Гермиона облегченно вздохнула, наблюдая, как фигура Снейпа скрылась за дверью. Как только Северус замолчал и не задавал ей больше вопросов она попыталась все-таки вспомнить, что же произошло вчера, и вскоре ей это удалось. Она вспомнила все. Ужин, признание, поцелуй, татуировку... особенно татуировку. То, что она поцеловала его, вовсе не беспокоило Гермиону, в конце концов, она сделала то, что хотела, а он и не сопротивлялся. Нет, вовсе не это заставило ее нервничать, а то, что она набила татуировку Снейпу. Татуировку! Снейпу! Постоянную! Да он же ее убьет!

Натягивая плед на голову, Гермиона лихорадочно пыталась найти путь к отступлению и, недолго думая, сбежать. Такую новость Снейпу лучше будет пережить одному, а потом уж как-нибудь все уляжется. И теперь убедившись, что Северус ушел, Гермиона в спешке подхватилась с дивана и стала одеваться. В считанные минуты она была готова к тому, чтобы по-тихому ретироваться из дома Снейпа. Не хватало лишь одной детали — Гермиона никак не могла найти свою волшебную палочку. Она хорошо помнила, как доставала ее, когда делала татуировку Снейпу чтобы произнести обезболивающее заклинание, но куда дела ее потом не имела ни малейшего понятия. В панике Гермиона металась по комнате в поисках палочки, но все безуспешно.

Северус тем временем стоял в ванной, рассматривая себя в зеркале. Он просто отказывался понять, что каким-то образом мог заинтересовать Гермиону. Не то, чтобы он был красавцем. Уж по поводу своей внешности Северус иллюзий не питал, несмотря на то, что в последнее время выглядел он получше, чем в былые времена. И что она в нем нашла? Неужели он действительно нравится ей? Несмотря на возраст, несмотря на все причуды его далеко не легкого характера? Понять он этого не мог, как ни пытался. Но чувствовал, что в этом нет ничего неправильного. Может не стоит думать об этом, а просто поддаться чувствам? Неужели он не заслуживает взаимности? Да и не так уж он плох, если посмотреть, и похуже видали. Следуя этим размышлениям, Северус повернулся перед зеркалом, пытаясь рассмотреть себя с разных сторон. Благо зеркало это позволяло — огромное, во весь рост, оно занимало почти целую стену в ванной. И что он особенно в нем ценил, так это его немногословность. Волшебные зеркала любят обычно отпускать комментарии в сторону тех, кто в них смотрится, и не всегда эти комментарии бывают дружелюбными.

Сегодня зеркало молчало, терпеливо вынося вид сомневающегося в своей привлекательности Снейпа, даже не пытаясь его приободрить. Но когда тот повернулся почти спиной к зеркалу, оно не смогло сдержаться:

— А что это у тебя там? На спине. Ага, вон там, внизу. Вымазался что ли где? — хрипловатым старушечьим голосом спросило зеркало у Снейпа.

Северус, озадаченный этим замечанием, повернулся спиной зеркалу и, повернув голову, попытался рассмотреть черное пятно слева на пояснице. Изрядно провозившись, Северус смог найти угол, под которым ему было видно, что же красуется у него на спине.

— Какого Мерлина? — только и смог произнести пораженный Северус. Сомнений в том, что это было, у него не оставалось, отличить татуировку от обычного пятна он мог.

Возмущенный таким кощунством над собственным телом, Северус выскочил из ванной с намерением разобраться с Гермионой, которая, как он не сомневался, и была виной появления татуировки на его спине.

Когда Северус ворвался в комнату, в которой они спали ночью, Гермиона заглядывала под диван в надежде найти там свою палочку.

— Грейнджер! — раздался голос рассерженного Снейпа прямо у нее за спиной, отчего Гермиона испуганно отпрыгнула от дивана и попыталась встать на ноги. — Не потрудитесь ли объяснить, каким образом у меня на спине появилась татуировка? — голос Снейпа стал ровным и чрезвычайно спокойным, что не сулило ничего хорошего.

Гермиона отступала, не спуская глаз с медленно надвигающегося на нее Снейпа, не сводившего с нее пристального взгляда. Уловив момент, Гермиона немедля отступила на несколько шагов. Теперь их разделял только диван с одиноко валявшимся на нем пледом.

— Сев-верус, — запинаясь от волнения начала было говорить Гермиона. Глаза Снейпа опасно сузились и он стал заходить справа, чтобы нагнать ее. Гермиона успела отметить, что палочки в руках у него нет. Аваду, конечно, он в нее не пошлет, но это не помешает ему придушить ее голыми руками. Кто его разберет, что у него на уме. Опасливо наблюдая за движениями Снейпа, Гермиона двинулась в обратную сторону.

— Вы что-то хотите сказать в свое оправдание, мисс Грейнджер? — последние слова Северус произнес явно с издевкой. Он не знал, что сделает с Гермионой если догонит ее, но сам факт того, что она боится его гнева, доставлял ему некоторое удовольствие.

— Я не виновата, ты сам согласился, — Гермиона остановилась напротив Снейпа и вперила руки в бока, стараясь придать себе уверенности и взять ситуацию под контроль.

— Ах вот оно как, — и Северус бросился за Гермионой, но, не рассчитав сил, перевалился через диван и, запутавшись в пледе, рухнул на пол.

Гермиона отскочила подальше и все еще боязливо поглядывала на Снейпа, не зная, чего еще от него ожидать. Несмотря на комичность ситуации, она боялась даже рассмеяться, чтобы не рассердить Снейпа еще больше. Решив, что на сегодня приключений с нее хватит, она двинулась было к двери, но ее остановил голос Снейпа:

— Гермиона.

Она повернулась и уставилась на развалившегося на полу у дивана Северуса, и заметила у него в руке знакомый предмет.

— Ваша палочка, — милейшим голосом проговорил Снейп, протягивая Гермионе ее волшебную палочку.

А на диване поискать Гермиона и не подумала, хорошо хоть Северус ее не сломал. Теперь же он сидел, направив палочку прямо на нее, а Гермиона все никак не решалась подойти и забрать ее. «Да ничего он мне не сделает, это же просто Снейп, злой, недовольный и явно непредсказуемый Снейп», — не совсем удачно пыталась успокоить она себя.

Наконец уговорив себя Гермиона приблизилась к Снейпу и схватила палочку. Но тут же Северус ухватил ее за руку и рванул на себя, заставляя нагнуться ниже, и тихо, чуть различимым шепотом произнес на ухо:

— А теперь бегите, Грейнджер, просто бегите.

Гермионе дважды повторять не надо было и она, бросив напоследок что-то наподобие «Досвиднья», вылетела из комнаты и, быстро накинув пальто, покинула дом Снейпа.

А Северус все сидел на полу, прислонившись спиной к дивану, и пытался осмыслить прошедшее и, что самое важное, надумать, что же ему делать дальше. Он все еще злился на Гермиону, но постепенно успокаивался и, вспомнив историю нанесения татуировки, рассмеялся сам себе. В конце концов, это не такая уж трагедия, сам согласился. Интересно вот только, это была импровизация или Гермиона все заранее продумала? Получить ответ на этот вопрос он мог только от самой Гермионы, а потому Северус пришел к выводу, что поговорить с ней об этом все-таки стоит. Но не сейчас, а когда они оба отойдут от происшедшего и смогут нормально обо всем поговорить. Предвкушая этот разговор, Северус поднялся с пола и, потирая ушибленную ногу, направился в ванную чтобы покончить-таки с утренними процедурами.

Коллаж к главе: http://www.picshare.ru/view/4777341/

Гермиона сидела у себя дома в кресле, рассеянно листая Книгу зелий. Но сосредоточиться на чтении ей никак не удавалось, из головы все не шли мысли о произошедшем утром. На улице уже темнело, но зажигать свет Гермиона не торопилась, в сумерках пытаясь разглядеть написанное на страницах старенькой книги, но то и дело отвлекалась. Гермионе не давала покоя реакция Снейпа на ее маленькую шалость. Но казавшаяся дружеской шуткой, она обернулась нехилым конфликтом.

А ведь все было так хорошо! Снейп, неожиданно согласившийся провести тот вечер с ней, был достаточно милым, и беседовать с ним было приятно и легко. А потом она призналась, что он нравится ей (наконец-то! трезвой она вряд ли бы решилась на это раньше, чем через пару лет), и он ответил на ее поцелуй. Это было чудесно. А потом ей вздумалось развлечься и сделать ему татуировку. Тогда это действительно казалось хорошей идеей. Да и сейчас Гермиона невольно улыбнулась, вспомнив, как мило смотрелась летучая мышка на пояснице Северуса. Но вот то, как он разозлился, не могло ее не беспокоить, и вот уже который час она мучилась, переживая и пытаясь придумать способ заслужить прощение Северуса и вернуть его расположение.

Неожиданно раздался звонок в дверь, а сразу следом за ним еще и еще. Кто-то настойчиво хотел видеть Гермиону, и ей ничего не оставалось, как отложив книжку и улыбнувшись Живоглоту, развалившемуся на диване среди многочисленных подушек, встать и пойти открыть дверь нежданному гостю. На пороге квартиры стоял не кто иной, как виновник душевных терзаний Гермионы, Северус Снейп собственной персоной.

— Добрый вечер, Гермиона, — сказал он бесцветным голосом. — Я могу войти?

Слегка обескураженная Гермиона молча отошла от прохода, пропуская Северуса в прихожую, и указала ему в направлении гостиной, а сама, закрывая дверь и следуя за ним, пыталась сообразить, почему он пришел и чем ей это грозит. Хотя то, что он назвал ее по имени, да и к тому же не кричит и не пытается на нее наброситься, определенно внушало оптимизм, и Гермиона позволила себе понадеяться, что этот визит разрешит их проблему.

— Может, чаю? — неуверенно, но все же спросила Гермиона.

— Да, пожалуй, — ответил Северус, недовольно покосившись на развалившегося на диване Живоглота. Не то чтобы он не любил котов, он вполне мирно уживался с подаренной Гермионой Кисс, но этот рыжий комок шерсти, в котором Гермиона души не чаяла, не вызывал у него доверия.

Пока Гермиона звенела кружками на кухне, Северус огляделся в гостиной. Комната была небольшой, но достаточно уютной. Большую ее часть занимали шкафы с книгами, стоявшие у двух стен, еще один шкаф был забит зельями и ингредиентами. В центре комнаты стоял небольшой столик, на котором лежала раскрытая Книга зелий, и валялся вчерашний выпуск Ежедневного пророка. У столика с одной стороны, ближе к стене стоял диван, на котором по-хозяйски расположился Живоглот, а с другой — два кресла, на одном из которых валялся плед, видимо, там сидела Гермиона.

В комнате было довольно тепло, а Северус так и не снял пальто, и с этим намерением отправился обратно в прихожую, где чуть не столкнулся с Гермионой. Поднос с чаем в ее руках опасно покачнулся, но она вовремя восстановила равновесие и отошла, пропуская Снейпа, а сама отправилась в гостиную и, включив свет, занялась чаем. Северус повесил пальто и шарф и последовал за ней. Когда он вошел, Гермиона наливала чай в чашки и, не говоря ни слова, указала ему на незанятое кресло. Северус послушно сел и принял из рук Гермионы чашку горячего черного чая с мятой. Пару минут они просто сидели, глядя то в окно, то на медленно остывающий чай, то на книжные стеллажи, лишь бы не друг на друга. Наконец Северус решил нарушить молчание.

— Гермиона, — он взглянул на нее, все еще чувствуя себя немного неуверенно, молчаливая и притихшая Гермиона его немало удивила, и он не знал, сможет ли правильно подобрать слова, чтобы объясниться с ней и уладить возникшее недоразумение. — Я хотел бы извиниться за свое поведение сегодня утром. Во всяком случае, мне не стоило так бурно реагировать.

Гермиона оторвалась от увлеченного разглядывания своей чашки и взглянула на Снейпа. Он тоже отставил свой чай и сейчас смотрел на нее в ожидании ответа. Гермиона, немало удивленная тем, что это он стал просить прощения, не смогла не улыбнуться. Раз так, то это значительно упрощает дело.

— Я все понимаю, — сказала она, почувствовав себя уверенней. — И мне не стоило поступать так... опрометчиво, — улыбка ее стала шире, и Северус понял, что невидимый барьер, образовавшийся между ними за это утро, наконец-то спал.

— Зато теперь можешь с гордостью рассказывать, что сделала татуировку бывшему ужасу Хогвартса, — усмехнулся Северус, откидываясь на спинку кресла.

— Это вряд ли, хотя получилось очень даже неплохо, — не преминула отметить Гермиона, подбирая ноги под себя и удобнее устраиваясь в кресле, отставив чашку с чаем и отдавая все свое внимание мужчине, сидящему напротив.

— Кстати говоря о том, что получилось, — Северус решил-таки перейти к волнующему его вопросу. — Могу я поинтересоваться, что тебя натолкнуло на эту мысль?

— Я и сама не знаю, как решилась, — Гермиона улыбалась, вспоминая внезапно накатившее на нее вдохновение и желание творить... или натворить чего. — Просто на тот момент это показалось хорошей идеей.

— Значит, это было спонтанным решением? Хорошо, а то уж я подумал, что весь тот вечер был лишь прелюдией к этому. Такого коварства я бы не смог тебе простить, — недобро улыбнулся Снейп.

— И в мыслях не было, — честно смотря ему в глаза, ответила Гермиона. — Я и вправду хотела провести тот вечер с тобой, — она тепло ему улыбнулась, стараясь вложить в эту улыбку все те чувства, которые испытывала по отношению к этому человеку. — И сегодняшний день тоже, — с надеждой в голосе добавила она.

Северус в ответ расплылся в улыбке. Он надеялся на такой исход и теперь был готов заняться чем угодно, лишь бы провести еще один вечер в обществе Гермионы.

— Сегодня Рождество. Чем обычно занимаются люди в этот день? — спросил он.

— Собираются вместе со своими родными и близкими, наряжают елку, дарят подарки, — начала было перечислять Гермиона, но Северус ее перебил:

— Боюсь, сегодня нам это не светит. Но у меня есть другое предложение, — улыбка его стала заигрывающей, и по ней Гермиона догадалась, что он задумал что-то неординарное.

— И какое же? — Гермиона была заинтересована, ей нравилось, что Северус проявил инициативу.

— Одевайся, расскажу по дороге.

Гермиона встала и пошла в свою комнату, чтобы переодеться. Выбор ее пал на достаточно простое, но изящное черное платье. Несколько минут, и она была готова. Северус уже одел пальто и ждал ее в прихожей. Гермиона последовала его примеру, и уже через пару минут они были на улице. Шел мелкий снег, люди спешили по домам, чтобы провести этот вечер в кругу семьи. Северус вдохнул свежий прохладный воздух и, повернувшись к Гермионе, сказал:

— Есть один бар, правда он находится на другом конце города. Очень кстати, что мы волшебники. Поход в этот бар это своего рода путешествие во времени в виду его специфичной обстановки, — сказал Северус и протянул Гермионе руку в безмолвном приглашении.

— Звучит многообещающе, — ответила Гермиона, предвкушая нескучный вечер в интересной компании, и приняла руку Снейпа.

Рывок, и через пару секунд они уже стояли в узком темном проулке. Гермиона ближе прижалась к Снейпу, доверия эта улочка у нее явно не вызывала.

— Трусишь? — Снейп самодовольно ухмыльнулся. — Ничего, сейчас мы отсюда уйдем.

Вскоре они оказались на более широкой, хотя и не очень оживленной улице. В паре шагов от них находилось небольшое, потрепанное с виду здание, над единственной входной дверью которого красовалась вывеска: «Зеленый Дракон», буквы на которой были обвиты хвостом нарисованного дракона, выпускавшим изо рта струи зеленого огня.

Северус направился к этой двери, и Гермиона, все еще не отпускавшая его руку, последовала за ним. Когда они подошли к двери, Северус коснулся ручки и несколько раз повертел ее в разные стороны. Дверь со скрипом отворилась, и он отошел, пропуская Гермиону внутрь, поясняя:

— Это как вход в Косой переулок, только здесь даже палочку доставать не приходится, дверь заколдована так, что открывается только если повернуть ручку в определенной последовательности несколько раз.

Внутри бар оказался не таким обшарпанным, как снаружи, хотя и немного необычным для непривычного посетителя. Оформлен он был в стиле 70-80-х, в эпоху возрождения рок-н-ролльного движения. Повсюду на стенах висели плакаты в стиле ретро, иллюстрирующие представителей самых известных музыкальных групп того времени. Слева от барной стойки располагалась небольшая сцена, на которой периодически выступали популярные группы, да и вообще все желающие блеснуть своими вокальными данными или игрой на музыкальных инструментах, слева же стоял музыкальный автомат, а рядом с ним имелось немного свободного пространства, используемого в качестве танцпола. Остальное же место занимали небольшие столики, окруженные удобными на вид диванчиками. Время в этом баре как будто остановилось, позволяя любому зашедшему окунуться на время в атмосферу старой школы рока, а играющая музыка этому только способствовала. Гермиона могла бы с уверенностью сказать, что ей здесь очень нравится. Снейп, наблюдая за выражением лица Гермионы, понял, что не прогадал, приведя ее сюда.

— У окна есть вроде свободный столик, как насчет того, чтобы устроиться там? — предложил Северус, на что Гермиона согласно кивнула и отправилась туда, а Северус отошел к барной стойке.

Гермиона устроилась на диванчике и, сбросив пальто, осматривалась по сторонам, ожидая Снейпа. Людей в баре было достаточно много, видимо, не одним им с Северусом захотелось провести праздничный вечер в другой обстановке, отказавшись от привычных посиделок дома. В противоположном углу расположилась достаточно шумная компания молодых людей, умудрившихся составить несколько столов вместе и теперь весело что-то обсуждавших. Кроме них было еще несколько группок поменьше, человека по три-четыре, уместившихся за своими столиками и ведущих дружеские беседы.

Не прошло и пяти минут, как вернулся Северус с бутылкой эльфийского вина и парой бокалов. Уставив это на стол, Северус сбросил свое пальто и уселся напротив Гермионы.

— Здесь царит самообслуживание, — усмехнулся он, разливая вино по бокалам.

— За что выпьем? — спросила Гермиона, принимая бокал из рук Северуса.

— За нас, — Северус подмигнул Гермионе, отчего она чуть было не подавилась, но вовремя исправилась и, ответив улыбкой, отсалютовала ему бокалом и пригубила вино, на вкус оказавшееся необычайно сладким, без характерного кислого привкуса.

— Здесь очень красиво, — заметила Гермиона, чтобы разрушить молчание. — И так... атмосферно, что ли.

— Я рад, что тебе нравится. Я узнал об этом баре не так давно и сразу подумал, что ты бы оценила его уникальность, — Северус улыбнулся и выпил еще вина.

— Можно спросить, ты сильно обиделся за то, что я сделала тебе татуировку? — Гермиона наконец решилась задать волнующий ее вопрос.

— Сначала я был просто в бешенстве, — Северус усмехнулся, припомнив утреннюю сцену, и продолжил: — Но потом, когда ты ушла, у меня было достаточно времени обо все подумать, и я понял, что в этом нет ничего ужасного. В конце концов, это не хуже Темной метки на руке. Хотя выбор темы рисунка меня немного удивил. Не пояснишь? — Северус застыл в ожидании ответа.

— Просто первое, что пришло в голову. Не так давно увидела этот эскиз в одном журнале, и он мне показался очень милым, а потом просто всплыл в памяти, — Гермиона улыбалась, представляя, как смотрится летучая мышь на пояснице Северуса.

— То есть мне не стоит принимать это на личный счет?

— Только если в качестве комплимента, — рассмеялась Гермиона.

Северус довольно улыбнулся в ответ, наблюдая веселую Гермиону перед собой. Видеть ее такой, радостной и непринужденной, ему нравилось больше всего. Внезапно в голове его созрела идея, и он, встав из-за стола, направился к музыкальному автомату. Гермиона, пригубив вина, смотрела, как Снейп бросил сикль в автомат и что-то там переключает. Пара движений руки, и бар наполнила знакомая ценителям металла песня Metallica — Loverman. Гермиона была поражена выбором Северуса. Ей всегда нравилась эта песня, было в ней что-то особенное, чувственное и неуловимо эротичное. И сейчас, услышав знакомый мотив, она удовольствием вслушивалась в виртуозно подобранные аккорды и слова песни.

Тем временем Северус вернулся к их столику, но направился не к своему месту, а к Гермионе и, подойдя вплотную к ней, галантно протянул ей руку:

— Вы позволите пригласить вас на танец? — с легкой улыбкой на губах произнес он.

— Да, с удовольствием, — Гермиона восприняла предложение с энтузиазмом и, приняв руку Снейпа, встала и пошла за ним.

Северус с Гермионой вышли на танцпол, сопровождаемые заинтересованными взглядами других посетителей бара. Танцевать до них пока еще никто не решался.

Северус остановился почти у самого автомата и, положив руку Гермионе на талию, повел ее в медленном танце. Порой музыка становилась ритмичнее, и тогда Северус ускорял движение, а Гермиона следовала за ним, полностью отдаваясь его воле, наслаждаясь и завораживающей музыкой, и танцем со Снейпом.

— Вчера ты сказала, что я нравлюсь тебе, — склонившись прямо над ухом Гермионы, произнес Северус.

От его близости у Гермионы мурашки побежали по коже, и все, что она смогла ответить, было тихое «Да».

— Я бы хотел тебе кое в чем признаться, Гермиона, — Северус немного отклонился, но лишь затем, чтобы заглянуть ей в глаза.

Гермиона затаила дыхание, прикованная его сводящим с ума взглядом, в котором она никак не могла прочесть, о чем же он думает.

— Ты тоже мне нравишься, Гермиона, — тягучим голосом произнес Северус.

Сердце Гермионы забилось чаще, и все, что она могла сейчас делать, это следовать за ним в их восхитительном танце и смотреть в эти бездонные черные глаза.

Северус приблизил свое лицо к Гермионе, так, что они почти соприкасались, и едва слышно, одними губами произнес:

— И даже больше. — И накрыл ее губы в легком поцелуе. Гермиона с жаром ответила, углубляя поцелуй, отдаваясь ему полностью, так, что голова кружилась, и только сильные руки Северус поддерживали ее и не давали упасть.

Всего через несколько мгновений, длившихся для них целую вечность, будто время замерло, Северус оторвался от Гермионы и заглянул в ее глаза в надежде увидеть там ответ на все волнующие его вопросы. И то, с какой нежностью и, вместе с тем, страстью смотрела она него, сказало ему все лучше слов. Музыка закончилась, а они все стояли, смотря друг на друга, не в силах оторваться.

— Спасибо за чудесный танец, Гермиона, — наконец произнес Северус, убирая руку с талии Гермионы.

На лице Гермионы мелькнуло легкое разочарование, но скоро оно сменилось улыбкой.

— Спасибо за прекрасный вечер, Северус, — мягко ответила она.

Северус поклонился, не выпуская руки Гермионы, и жестом предложил ей вернуться за столик. Остаток вечера они провели в беседах о музыке и влиянии, которое она оказывает на жизнь людей. Гермиона увлеченно рассказывала Северусу о рок-культуре, а он внимательно слушал ее рассуждения и пытался понять ее любовь к подобной музыке, а вскоре и сам присоединился, бурно поддерживая беседу на ее излюбленную тему.

И только ближе к ночи, когда Гермиона нечаянно упомянула время, видневшееся на часах, висящих на противоположной стене, они спохватились и решили оставить бар. Они аппарировали к дому Гермионы и, стоя у ее подъезда, когда ни он, ни она никак не могли решиться распрощаться, Гермиона не смогла не предложить:

— Может быть, чаю? — в голосе Гермионы не чувствовалось усталости от насыщенного дня, а скорее надежда на продолжение.

— Не могу отказаться, — ответил Северус, улыбаясь, и они вместе пошли к ее квартире.

Живоглоту, спокойно дремавшему все время, пока хозяйки не было дома, пришлось потесниться, а, точнее, и вовсе оставить излюбленное место. Его уютный и такой родной диван этой ночью был занят двумя людьми, которые, открывшись, наконец, друг другу и встретив взаимность, не желали теперь расстаться ни на минуту.

Прошла всего неделя, а Северусу с Гермионой казалось, будто они вместе всю жизнь. Работа в лаборатории успешно была отложена на следующий год, а пока они решили устроить себе импровизированный отпуск и насладиться отдыхом в компании друг друга.

Новый год они решили отмечать у Гермионы. Вернее, как сказать решили. Гермиона поставила Северуса перед известием, что в гости к ней придут Гарри с Джинни, и что он тоже приглашен. Северус повозмущался тем, что его мнения она не спросила, а лишь поставила перед фактом, но, в конце концов, сдался и согласился, хотя и неохотно.

С самого утра в последний день декабря Гермиона была на ногах. Сначала она заставила Северуса отправиться с ней по магазинам, чему тот явно не обрадовался, и только и делал, что постоянно ворчал да отпускал едкие комментарии относительно ее вкусовых предпочтений. Но Гермиона не придавала этому большого значения и с легкостью прерывала его речи проверенным, надежным способом — милой улыбкой и нежным поцелуем. И тогда хмурый Снейп на пару минут забывал о своих претензиях и расплывался в довольной улыбке.

К концу походов по магазинам нервы Северуса окончательно сдали, и Гермиона решила смилостивиться над ним и отпустить домой с тем обещанием, что он не позже назначенного времени будет у нее. Проводив Северуса, Гермиона не спеша разобрала покупки, разобралась с подарками, упаковав их и разослав всем знакомым и, покормив Живоглота, недовольного последнее время тем обстоятельством, что хозяйка его не балует, да и вообще редко вспоминает о его существовании, занялась приготовлением ужина.

К восьми часам Гермиона была полностью готова к встрече гостей. Она переоделась, остановив свой выбор на закрытом красном платье, волосы оставила распущенными и нанесла легкий макияж. Стол на кухне был накрыт, подарки для Гарри, Джинни и Северуса ждали своего часа под небольшой елкой, которую Гермиона поместила в углу гостиной, на фоне играла музыка. Сегодня Гермиона решила остановиться на ритмичном, ненавязчивом инди-роке и, только расслышав звонок, пританцовывая и подпевая, пошла открывать дверь.

На пороге ее ждал Северус. Гермиона с удовольствием отметила, что сегодня он оставил в покое излюбленный сюртук и заменил его обычным черным джемпером, который ему очень шел. Она немало обрадовалась тому, что он сдержал слово и пришел, да еще и вовремя и, не обращая внимания на нерадостную физиономию своего мужчины, бросилась ему на шею и сдавила его в объятиях.

— Ты правда так соскучилась или пытаешься меня задушить? — Северус не смог сдержаться улыбку, когда Гермиона отскочила от него, уязвленная таким приветствием.

— Если так не нравится, то и не буду тебя больше обнимать, — обиженно буркнула Гермиона.

— Еще чего, — заявил Северус и сгреб ее в охапку, сжимая в объятиях.

— Что это у тебя в руках? — освободившись из мертвой хватки Северуса, спросила Гермиона.

— Сюрприз для твоего кота, — Северус коварно улыбнулся.

— Надеюсь, это не яд, — Гермиона строго взглянула на Северуса.

— Как вы могли подумать обо мне такое, мисс Грейнджер, я оскорблен до глубины души!

— Ладно-ладно, мистер униженный и оскорбленный, отдай уже свой сюрприз Живоглоту и вперед мыть руки, — только и ответила Гермиона, ни на миг не поверив его обиженному тону, и ушла на кухню.

Северус усмехнулся, услышав командные нотки в ее тоне и, сняв пальто, направился в гостиную. Он не прогадал — ничего не подозревающий Живоглот действительно лежал, свернувшись клубком, на своем любимом диване. Когда вошел Северус, он повернул голову в сторону нежданного гостя и уставился на него в ожидании подвоха. Несмотря на то, что Северус последнее время часто бывал у них в квартире, Живоглот по-прежнему относился к нему недоверчиво, как, в принципе, и к любому мужчине в жизни Гермионы, ведь из-за них на второй план отходил он сам. И теперь Живоглот сидел, вперив в Снейпа взгляд настороженных желтых глаз.

Северус ухмыльнулся такой реакции кота и, сняв темную ткань с клетки, выпустил из нее черную кошку. Кисс, оказавшись на полу, обернулась к своему хозяину, одаривая его недовольным взглядом, обещавшим горы разбитых склянок с зельями и, так и оставшись на месте, стала грациозно вылизывать шерстку, игнорируя окружающих.

Живоглот тем временем, явно заинтересованный появлением прекрасной гостьи, напрочь позабыв о Снейпе поднялся с дивана и медленным, развалистым шагом направился к Кисс. Как только он приблизился, Кисс оторвалась от своего увлекательного занятия и зашипела на огромное рыжее нечто, представшее перед ней. Но как только она сообразила, что это не просто комок шерсти, а роскошный рыжий кот, гнев ее сменился милостью и она приблизила к нему свою мордочку, принюхиваясь, и Живоглот ответил ей взаимностью.

Как раз в этот момент раздался звонок в дверь, но Живоглота с Кисс он ничуть не потревожил. Они не обращали более никакого внимания на двуногих обитателей квартиры, полностью поглощенные знакомством друг с другом. Северус, удовлетворенный таким исходом, с чувством исполненного долга отставил клетку в дальний угол и направился в прихожую, чтобы радушно встретить новоприбывших гостей. Дверь открылась, и в квартиру ввалились смеющиеся и отряхивающиеся от снега Поттеры. Они поприветствовали Гермиону, вручили ей пакеты с подарками и стали было раздеваться, как заметили четвертого лишнего.

— Так-так-так, мистер Поттер, — Северус уже стоял в прихожей, опершись на стену, скрестив руки и недобро ухмыляясь, всем своим видом демонстрируя явное недружелюбие.

Гарри и Джинни застыли на месте от неожиданности, пытаясь сообразить, действительно ли это Снейп или у Гермионы завелся боггарт. Северус же обвел грозным взглядом собравшихся и, взглянув напоследок на Гермиону, рассмеялся.

— Да ладно вам, Поттер, будто привидение увидели, — его, несомненно, позабавило выражение лица Гарри, во все глаза уставившегося на хохочущего Снейпа.

Гарри часто заморгал, пытаясь оправиться от испытанного потрясения, и то и дело переводил недоумевающий взгляд с Джинни на Гермиону, будто пытаясь найти на их лицах ответ на вопрос, что же здесь происходит. Но Джинни тоже была в откровенном шоке, а Гермиона лишь загадочно улыбалась.

— Д-добрый вечер, — вымолвил все еще изумленный Поттер, не придумав ничего более остроумного, мыслить связно он все еще отказывался. Несмотря на то, что после войны их отношения со Снейпом не были такими конфликтными, и он даже проникся уважением к этому человеку, но друзьями они не стали, и увидеть его здесь, у Гермионы, было для него крайней неожиданностью.

— А давайте поговорим обо всем на кухне, — Гермиона лучезарно улыбнулась и, схватив Снейпа за руку, потянула его из прихожей, давая Поттерам возможность снять, наконец, верхнюю одежду, да и вообще прийти в себя.

— Если честно, мы не ожидали вас здесь увидеть, — подала голос все еще неуверенная в реальности происходящего Джинни, зайдя на кухню вслед за Гарри.

— Серьезно? — вопросительно приподняв брови, Северус взглянул на Гермиону. — Ты им не сказала?

— Если честно, нет. Это был сюрприз, — Гермиону улыбалась, поглядывая то на Поттеров, то на Снейпа.

— Ну, будем считать, что сюрприз удался, — Гарри ответил на улыбку Гермионы и, казалось, смирился с присутствием Снейпа. — Я конечно рад вас видеть, проф... мистер Снейп, но теперь вы просто обязаны объяснить нам, что между вами происходит.

— Мы взрослые люди, Поттер, можете звать меня по имени, — заметил Северус и добавил, обращаясь к Джинни: — Вас это тоже касается.

Джинни с Гарри согласно кивнули, и все уселись за стол. Говорить много о своих отношениях Гермиона и Северус не хотели, а потому плавно переводили тему в сторону, и уже вскоре Поттеры бурно рассказывали им о свадьбе и поездке во Францию, увлекшись своей историей и не доставая их бесконечными расспросами.

Когда с ужином было покончено, Гермиона предложила перейти в гостиную, и уже через пару минут компания переместилась туда. Гермиона вручила друзьям подарки, и решено было устроиться у столика за бутылкой хорошего вина. Гарри с Джинни уселись на диване, подвинув Живоглота и Кисс, а Северус и Гермиона заняли кресла напротив. Когда изрядное количество вина было распито, а темы для разговоров иссякли, Гарри в голову неожиданно пришла блестящая, как ему показалось на тот момент, идея.

— А давайте сыграем в игру! — вдохновленно провозгласил изрядно охмелевший Поттер.

Северус недоверчиво покосился на него, а Гермиона и Джинни, казалось, были заинтересованы и ждали продолжения.

— Правила очень простые. Выбирается ведущий, потом случайный участник, который должен выбрать, ответит ли он на честно вопрос или сделает то, что ему скажет ведущий, — сумбурно попытался объяснить Гарри.

— Мы что, правда будем играть в «Правду или вызов»? — с сомнением взглянув на Снейпа, спросила Джинни.

— А почему бы и нет? — вмешалась уже Гермиона, красноречиво поглядывая на Северуса, которого так и подмывало отпустить что-нибудь едкое по поводу этой затеи. — Отличный способ развеяться и узнать друг о друге что-то новое.

— Ладно, давайте сыграем, — буркнул, наконец, Северус, явно не разделявший всеобщего энтузиазма, но вынужденный согласиться ради Гермионы.

— Отлично! — Гарри воодушевленно взмахнул бокалом с вином. — Ну что, начнем?

Гарри взял пустую бутылку из-под вина и, повертев ее в руках, окинув взглядом собравшихся, сказал:

— Сначала выберем того, кто задаст вопрос или вызов.

Гарри крутанул бутылку на столе, и та, повертевшись, указала на Северуса. Еще одно движение, и вновь закрутившаяся бутылка, остановилась горлышком к самому Гарри.

— Итак, Поттер, — произнес Северус, кровожадно улыбаясь, — правда или вызов?

Гарри ничуть не растерялся, и без сомнений заявил:

— Правда и ничего кроме правды!

Северус злорадно ухмыльнулся, желая отомстить за то, что вынужден участвовать в этой ребяческой игре.

— Тогда расскажите нам о своем любовном опыте.

Улыбка Гарри увяла, и он немного растерянно переспросил:

— О каком опыте?

— Да о любом, — Северус немного раздражился непонятливостью Поттера. — О всех ваших отношениях с противоположным полом.

— А, это, — на лицо Гарри вернулась улыбка, он почувствовал себя уверенней. — Да и рассказывать нечего особо, до Джинни я только разок поцеловался с Чжоу.

— Поттер, напоминаю, нужно говорить всю правду, — с нажимом сказал Северус.

Гарри вздохнул, взглянул на Снейпа и понял, что так просто не выкрутится, и придется-таки рассказать его маленький секрет.

— Ладно-ладно. — Гарри взглянул на ожидавшую ответа Джинни. — На четвертом курсе я встречался с одной шармбатонкой. После первого испытания на Турнире она подошла ко мне познакомиться, сказала, что восхищается моим выступлением. Ее звали Жаклин, и у нее была такая милая родинка на щеке и прекрасные голубые глаза. А потом мы стали общаться ближе, но держали наши отношения в тайне, и это было так волнующе. — Гарри улыбнулся, вспомнив свою первую девушку, но быстро исправился. — Ничего серьезного не было, мы всего-то пару раз поцеловались, а так просто гуляли... пока однажды нас не застукал профессор Снейп.

Джинни уставилась на Гарри взглядом, полным ревности, и щеки Гарри залил румянец. Он уже боялся скандала из-за того, что не рассказал жене об этом раньше, но внезапно на лице Джинни промелькнула улыбка и она рассмеялась.

— Так вот из-за кого наш факультет лишился тогда тридцати баллов, — через смех сказала Джинни, потрепав Гарри по голове, взъерошив тому волосы.

— А мы-то гадали, да так и не узнали, — добавила Гермиона, тоже смеясь. — Удивительно, что ты сохранил это в тайне, — обратилась она уже к Северусу.

— Как оказалось, не зря, — усмехнулся Северус, наблюдая за все еще немного смущенным Поттером.

Джинни и Гермиона оценили историю, а Северус вполне насладился замешательством Гарри, и было решено продолжить игру. Гарри покрутил бутылку, и она остановилась, указав на Гермиону.

Гермиона, сделав выводы из опыта друга, выбрала вызов. Гарри, подмигнув Джинни, спросил:

— Гермиона, а где та метла, что мы с Роном подарили тебе на Хеллоуин?

— Да здесь, за шкафом, — ответила Гермиона, уже подозревая, чем для нее обернется принятый вызов.

— Тогда настала пора ее достать, — задорно провозгласила Джинни.

— И полетать на ней по квартире с... Живоглотом! — подхватил Гарри. — Это и есть вызов.

Гермиона в ужасе уставилась на Гарри, потом на Снейпа, взглядом моля о помощи, но тот лишь усмехнулся, как бы говоря «Сама напросилась».

Гермиона, удрученно вздохнув, поднялась и чуть было не завалилась обратно на кресло, благо Северус ее поддержал. «Если бы знала, что придется делать, ни грамма бы не выпила», — запоздало подумала Гермиона и поплелась к шкафу в углу комнаты. Когда метла была благополучно извлечена, Гермиона повернулась к гостям, ища глазами Живоглота. Тот мирно лежал, свернувшись клубком вокруг Кисс.

— Живоглотик, — чересчур ласково позвала Гермиона. — Дорогой, кис-кис-кис, иди ко мне.

Живоглот приподнял голову, недоверчиво уставившись на хозяйку. С чего бы такие нежности? То сутками его не замечает, то вдруг проявляет такую исключительную любовь. Живоглот еще раз окинул презрительным взглядом людей и демонстративно отвернулся.

— А-а, да чтоб тебя. — Раздосадованная Гермиона, с метлой в руках, направилась к Живоглоту, в момент ухватив его и прижав к себе. Кот злобно зашипел.

— Тише-тише, все хорошо, мы просто немножко покатаемся, — уговаривала разбушевавшегося питомца Гермиона, пытаясь удержать в руках и его, и метлу. Как таким образом еще и летать можно она и не представляла. — А можно мне на него Петрификус наложить? — жалобно спросила Гермиона, безуспешно пытаясь утихомирить вырывавшегося Живоглота.

— Не-е-ет, — протянул чрезвычайно довольный собой Гарри, и Северус с Джинни согласно закивали. Все с интересом ожидали дальнейшего развития событий.

— Ну, ладно, — глаза Гермионы опасно сузились и, умудрившись усесться на метлу и держа в одной руке Живоглота, она предупредила: — Советую вам пригнуться, — и, не дожидаясь ответа, взмыла в воздух.

Летать в пусть и довольно просторной, но все равно непригодной для таких развлечений гостиной было крайне неудобно. Первой жертвой пала люстра, которую Гермиона зацепила, чуть было не встретившись с потолком. Живоглот истерично взвыл, когтями впиваясь в руку Гермионы. Следующим чуть было не пострадал Северус, в последний момент успевший увернуться, когда прямо над ним пролетела с воплями «Йе-е-ху» Гермиона. Она, видимо, вошла во вкус, полеты на небольшой высоте нравились ей куда больше, чем вечно неудачные попытки вести метлу на открытом воздухе. Чего нельзя было сказать о Живоглоте, который, судя по закрытым глазам и жалобным воплям, готовился к скоропостижной смерти. Гарри с Джинни покатывались со смеху, не забывая, однако, изворачиваться от пролетавшей подруги, а Северус сдержанно посмеивался над особо удачными виражами. Сделав пару кругов, Гермиона, наконец, крикнула, оборачиваясь к своим гостям:

— Может, хватит? — и, не успев вовремя повернуть, вписалась в елку. Раздался грохот, звон разбитых игрушек, а сама Гермиона завалилась на пол, придавливая Живоглота.

Джинни, Гарри и Северус в тот же миг бросились к ней, помогая подняться и обеспокоенно расспрашивая, не ушиблась ли она.

— Да ничего, пара царапин, — Гермиона уже стояла на ногах, провожая взглядом скрывшегося в направлении кухни Живоглота. — Он меня не простит.

— Ничего с ним не станет, у него есть утешитель, — усмехнулся Северус, приметив отправившуюся вслед за Живоглотом Кисс. — Покажи свои царапины.

Пока Северус залечивал раны на руках и щеке Гермионы, а Джинни прибиралась, достав свою палочку, Гарри поднял с пола причину всех несчастий и, бережно поддерживая, осматривал ее.

— Чуть метлу не сломали, — с укором поглядев на Гермиону, сказал он.

— Кому что, — не удержался от едкого комментария Северус.

— Обещайте, что в следующий раз будет что-нибудь менее опасное, — Гермиона вымученно улыбнулась, наслаждаясь нежными прикосновениями рук Северуса.

— Заметано, — Джинни уже прибрала все последствия полета и наблюдала за Северусом с Гермионой. — Ну что, продолжим, — в ее глазах полыхнул прежний энтузиазм, и все, хоть и с разной степенью желания, согласились.

Когда все снова заняли свои места, Гермиона крутанула бутылку, и та указала на Джинни.

— Правда или вызов? — улыбнулась Гермиона в предвкушении чего-нибудь интересного.

— Правда, — все же опасаясь за собственную жизнь, ответила Джинни.

Улыбка Гермионы стала еще шире.

— Расскажи нам о своем первом поцелуе.

Вопрос был рассчитан на то, чтобы вызвать подругу на откровенность, но внезапно Джинни хитро улыбнулась, будто что-то задумав.

— С мальчиком или с девочкой?

— Конечно с мальчиком, — поспешила уточнить Гермиона.

— Нет-нет, стойте, — вмешался Гарри. — Уговор был про первый поцелуй, независимо от пола.

— Вот именно, — в кои-то веки согласился с Поттером Снейп, плотоядно ухмыляясь.

Мужчины с интересом уставились на Джинни, а на лице Гермионы отразилась легкая паника. Джинни довольно улыбнулась и выдала:

— Мой первый поцелуй был с... Гермионой.

Гарри присвистнул, а Северус изумленно уставился на последнюю, щеки которой покрылись румянцем, а сама она старательно избегала смотреть гостям в глаза.

— Только вы не подумайте, ничего такого, — продолжила Джинни. — Это случилось, когда вы были на пятом курсе. Я тогда только начала интересоваться мальчиками всерьез, но Гарри не обращал на меня внимания, и мне захотелось предпринять что-нибудь этакое. И я попросила Гермиону рассказать мне, каково это, ну, вы понимаете, она же целовалась на четвертом курсе с Крамом. Она все говорила, говорила, потом начала цитировать какую-то маггловскую книжку... вот тогда-то я ее и поцеловала, решив применить полученные знания на практике. И Гермиона ответила мне, — Джинни победоносно улыбнулась.

— Я просто не успела сообразить, что произошло, — попыталась было оправдаться Гермиона, но прозвучало это не очень убедительно.

— Конечно, никто в этом даже не сомневается, — даже не пытаясь скрыть сарказм, ответил на это Снейп.

— Но это ведь был первый и последний раз? — неуверенно покосившись на жену, спросил Гарри.

— Конечно, — поспешила заверить его Джинни, успокоительно поглаживая по руке. — Зато мы точно установили свою гетеросексуальность, — Джинни примирительно улыбнулась Гермионе.

— Да уж, в этом сомнений нет, — Гермиона улыбнулась в ответ, смирившись с фактом, что их маленький секрет теперь стал известен и их мужчинам.

Все еще немного посмеялись над внезапным открытием, и вернулись к игре. Бутылка, которую в этот раз крутила Джинни, указала на Северуса.

— Итак, Северус, подошла ваша очередь, — Гарри был рад возможности отомстить, а в том, что Джинни запросит что-нибудь пикантное, он и не сомневался.

— Правда или вызов? — обратилась Джинни к Снейпу.

— Вызов, — ухмыльнувшись, ответил Северус.

— Что ж, — Джинни немного призадумалась и, взглянув на Гарри, сказала: — Мы ждем от вас самого безрассудного и опрометчивого поступка в вашей жизни!

Все застыли в ожидании. Северус на секунду задумался, но быстро нашел выход. Поднявшись и отставив бокал с вином, он повернулся к Гермионе и, встав на колени и взяв ее руку в свои, со всей нежностью, на которую был способен, заглядывая ей в глаза, спросил:

— Гермиона Джин Грейнджер, выйдешь ли ты за меня замуж? — Северус улыбнулся, с надеждой взирая на свою возлюбленную.

Пораженные таким внезапным развитием событий, Гарри и Джинни молча наблюдали за развернувшейся картиной. Ожидание затянулось, а Гермиона все никак не отвечала и, казалось, даже не шелохнулась с того момента, как Северус озвучил предложение. В голове ее сейчас роем проносились самые разные мысли, но собрать их воедино и ответить что-то осознанное она никак не могла, да и не была уверена, что решится.

Озорной огонек в глазах Северуса сменился тревогой и ожиданием, а его застывшая поза говорила о крайнем напряжении. Несмотря на всю комичность ситуации, он говорил серьезно, и сейчас с нетерпением ожидал ее ответа.

В этот момент раздался бой часов, возвещавших о приближении полуночи. Гарри с Джинни тихо, но так, чтобы их слышали застывшие Гермиона и Северус, начали считать в обратном порядке:

— Десять...

— Девять...

— Гермиона, — голос Северуса прозвучал хрипловато, с головой выдавая его волнение. — Гермиона?

— Пять...

— Четыре...

— Да, — чуть слышно произнесла Гермиона и, уже громче, добавила: — Я выйду за тебя, Северус Снейп.

Раздался последний бой часов, и напряжение, охватившее всех, спало, уступая место радости и веселью.

— С Новым годом! — воскликнул Гарри, открывая припасенную бутылку шампанского и разливая шипящую жидкость по бокалам.

— С новым счастьем! — подхватила Джинни, выпивая шампанское с Гарри на брудершафт.

Но Северус и Гермиона уже не обращали на них никакого внимания, полностью поглощенные друг другом, застывшие в трепетном объятии и счастливые от того, что впредь проведут вместе еще не один Новый год, а, может быть, и всю жизнь.

Солнце уже высоко поднялось над горизонтом, щедро освещая утренний Лондон, лишь порой скрываясь за облаками. Гермиона давно была на ногах, встав с рассветом и не сумев больше уснуть, сейчас она была занята тем, что, покончив с утренними процедурами, принялась прибирать в квартире в ожидании Джинни. Живоглот, развалившийся на диване, лениво наблюдал за ее действиями, вылизывая лапы.

Гермиона, убиравшая стопку свадебных каталогов со столика, невольно улыбнулась своим мыслям. Кто бы мог подумать, что согласившись однажды принять приглашение на работу от самого Снейпа, она станет для него не только помощницей, но и в скором времени женой. Но, несмотря на иронию, Гермиона была рада, что все сложилось именно так, а не иначе.

Последние полгода показали, что они вполне могут ужиться вместе. Северус постарался сгладить необычность предложения, сделанного так импульсивно, и предложил отложить свадьбу на время. Таким образом, у них обоих было время подумать, свыкнуться, а потом и оповестить своих знакомых о своем решении. Хотя последнее пришлось делать в основном Гермионе, Северус на большой круг друзей пожаловаться не мог, и впервые этому порадовался. Гермионе же пришлось пережить самые разные реакции на их помолвку — от праведного гнева Рона, возмущений и причитаний Молли Уизли, до блаженной, ничуть не удивленной улыбки Луны Лонгботтом и наоборот, возмущенного и чуть ли не испуганного Невилла. И только Гарри с Джинни, казалось, смиренно приняли то, что свершилось на их глазах в тот вечер. Оказавшись свидетелями, а по сути, и инициаторами такого развития событий, они быстро свыкнулись с мыслью о свадьбе Гермионы и Снейпа и вскоре стояли в первых рядах помогающих с подготовкой к торжеству.

Неожиданно для всех, Гарри со Снейпом вскоре нашли общий язык. Оказалось, даже они смогли поладить, и, несмотря на не прекратившиеся подколы и издевки со стороны Северуса, на которые Гарри вскоре привык не обращать внимания, лишь отшучиваясь, вскоре даже стали приятелями. Гарри немало помогал Снейпу, часто раздражавшемуся из-за необходимости заниматься всякими бытовыми мелочами, связанными с подготовкой свадьбы, на которую хотя и были приглашены близкие знакомые и друзья, но их оказалось достаточно много, и работы было немало. Кроме того, Гарри лично устроил мальчишник для Северуса, которому в итоге пришлось целый вечер пить с Поттером, как-то косо поглядывающими на него Роном и Невиллом, и необычайно дружелюбным Малфоем. Результатом мальчишника, кроме всего прочего, стал новый имидж Снейпа, благодаря которому его прическа стала уж очень напоминать волосы самого Поттера. Гарри же клятвенно заверял, что Северусу так только лучше и он выглядит гораздо моложе своих лет. В довершение ко всему свадебную церемонию вызвался вести Джордж Уизли, от мысли о чем у Северуса мурашки пробегали по коже в нехорошем предчувствии.

Джинни тоже помогала Гермионе с подготовкой к свадьбе, чему та была очень рада, полностью положившись на опыт своей подруги. В памяти Гермионы уже в который раз всплыло воспоминание о девичнике, который устроила ей Джинни. И самым памятным оказалась не долгожданная встреча с подругами, и последовавший за этим маленький банкет в одном из баров Лондона. Гвоздем программы стал приглашенный... стриптизер. Гермиона, не способная долго возмущаться таким сюрпризом из-за изрядного количество принятого алкоголя, вскоре заинтересованно наблюдала за отточенными движениями медленно раздевающегося мужчины, который все ближе приближался к ней. Когда он был в паре ярдов от нее и, освободившись от всей одежды, кроме нижнего белья, вызывающе танцевал перед ней, Гермиона внезапно вспомнила, что видела однажды уже нечто подобное — Снейп, призывно виляющий бедрами в лаборатории в тот день, когда она испортила зелье. Тогда бы ей и в голову не пришло о том, что это может быть так сексуально. Но сейчас, когда она смотрела на стриптизера, ей внезапно представился на его месте Северус, от чего Гермиона немало возбудилась и уже во все глаза пялилась на танцора, представляя на его месте Северуса. Но вскоре тот, взмахнув напоследок своей рубашкой, бросая ее глазеющим на него девушкам, развернулся и удалился.Тогда Гермиона чуть разочарованно проводила его взглядом, но вскоре облегченно вздохнула. Негоже невесте перед свадьбой заглядываться на незнакомого мужчину. Хотя Гермиона и оправдывала себя тем, что представляла на его месте своего Северуса.

А сейчас Гермиона дожидалась Джинни у себя дома. Та должна была помочь ей с платьем, макияжем, прической... от мысли об этом у Гермионы кругом шла голова. Хотя с основными предсвадебными заботами было уже покончено, но впереди было самое страшное и волнующее, и Гермиона чувствовала, как с каждой минутой нервничает все больше. Сегодня день ее свадьбы.

Раздался звонок в дверь, заставив Гермиону оторваться от хаотичного перекладывания книг с места на место и пойти открывать. На пороге ее ждала Джинни с ворохом пакетов в руках.

— Привет, — улыбнулась Джинни. — Как настроение?

— Смешанное, — ответила Гермиона, взяв у подруги несколько пакетов, и они двинулись в гостиную.

— Так. — Джинни критично осмотрелась. — Ты еще даже не начинала одеваться? Ладно я-то, но тебе пора бы уже.

— Я немного увлеклась, прибираясь в комнате, — Гермиона смущенно развела руками.

— Ну, просто молодец, нашла чем заняться в день свадьбы! — Джинни пришла в возмущение от такого безалаберного отношения. — Доставай свое платье, будем делать из тебя красавицу! — заявила она, в предвкушении засучивая рукава и разбирая пакеты, которые притащила с собой.

Гермиона, обреченно вздохнув, поплелась к себе в спальню за всем необходимым. Что-то ей подсказывало, что день будет не из легких.

Всего несколько часов упорной работы, и в гостиной перед заинтересованным взглядом Живоглота стояли дамы в пышных платьях, в которых сложно было бы сразу узнать Джинни и Гермиону. Джинни, вдоволь накрутившись перед зеркалом, любуясь своим длинным зеленым платьем, обернулась, наконец, к Гермионе и, одобрительно улыбнувшись, подошла к ней.

— И последняя деталь, — сказала она, протягивая Гермионе изящную белую маску, расшитую серебряными нитями наподобие кружев.

Гермиона взяла в руки маску и, немного покрутив ее в руках, чуть неуверенно примерила.

— Как думаешь, это хорошая идея? — спросила она у Джинни, заглядывая в зеркало.

— Устроить из свадьбы маскарад — это гениально, — воодушевленно стала заверять ее подруга. — Поверь, это лучшее, что мы могли придумать для вашей свадьбы, — Джинни успокаивающе улыбнулась.

— Хорошо, — Гермиона ответила на улыбку, почувствовав себя более уверенно.

— Готова? — спросила Джинни.

-Да, — ответила Гермиона, еще раз оглядев комнату, проверяя, не забыли ли они что. — Возьмешь Живоглота?

— Конечно. — Джинни вмиг подбежала к коту и усадила того в клетку. — Потерпи, Глотик, мы быстро.

И, взявшись за руки, Джинни с Гермионой трансгрессировали прямо в дом Снейпа.

* * *

Северус Снейп заметно нервничал, наблюдая, как прибывают гости. Сам он стоял у алтаря, оставив приветствия Поттеру, к которому совсем недавно присоединилась Джинни. Северус же, ожидая момента, когда все усядутся и выйдет Гермиона, осматривал прибывающих, пытаясь угадать, кто есть кто. Занятие это оказалось не из легких. Мало того, что женщины были сплошь в роскошных нарядах, в которых их ему не доводилось видеть раньше, а мужчины, пытаясь выделиться, одели самых различных фасонов и расцветок мантии, казалось, пустив на свои наряды всю фантазию, что у них была, но и это было не главным.

Самое интересное то, что все на торжестве были в масках, закрывающих половину лица, и в итоге распознать кого-то за ними порой оказывалось непросто. Хотя Северусу, на лице которого была черная маска с темно-зелеными завитками, такое положение дел даже нравилось. Терпеть лица всех знакомых, с любопытством его разглядывающих, у него не было никакого желания.

Единственными, кого узнать среди гостей не составило труда, были Уизли. Хотя отличить их друг от друга было достаточно сложно. Для Северуса они все казались одинаковыми, рыжие волосы — и все тут. Хотя Молли Уизли он признал сразу, эту женщину сложно не заметить. Зато он чуть было не перепутал Чарли и Рона, а потом добрые пять минут пытался отличить Лаванду Браун от Ханны Аббот, которые внезапно оказались очень схожи.

Наконец, когда последние гости уселись, а Джордж Уизли уже стоял перед Снейпом, весело ухмыляясь и обводя взглядом собравшихся, шум, до того наполнявший двор у дома Снейпа, затих, и раздалась легкая, медленная музыка. Взгляд Северуса метнулся к противоположной стороне от алтаря, и все гости тоже обернулись.

На дорожку, ведшую к алтарю, вышла невеста под руку с отцом. У Северуса захватило дыхание, когда он смотрел за тем, как Гермиона в белом платье медленно приближается к нему. Он никак не мог оторвать от нее взгляда даже тогда, когда она уже подошла к нему, и ее отец протянул руку дочери Северусу. Гермиона улыбнулась, заметив замешательство Северуса, про себя отмечая, что ему очень идет новая прическа. А Северус, увидев улыбку на губах Гермионы, наконец осознал, что все это реальность, и эта прекрасная девушка на самом деле стоит перед ним и намерена выйти за него замуж. Справившись с нахлынувшими эмоциями, Северус взял руку Гермионы, и они повернулись к Джорджу.

Минуты торжественных речей вперемешку с шутками Джорджа, показавшиеся Северусу и Гермионе вечностью, обмен кольцами, и вот Джордж уже объявляет их мужем и женой. Северус будто вырвался из забытья, услышав заветные слова:

— Можете поцеловать свою жену.

Северус, держа руки Гермионы в своих, медленно притянул ее к себе и накрыл ее губы легким, невесомым, но таким чувственным поцелуем. Зазвучали аплодисменты и ободряющие возгласы гостей.

Гермиона взяла под руку Северуса, и они в сопровождении гостей отправились в просторную беседку, установленную во дворе дома. Первый танец принадлежал молодоженам, и, как только заиграла музыка, Северус, взяв Гермиону за руку, вывел ее в середину беседки и, положив руку ей на талию, повел в медленном вальсе.

В тот вечер они много танцевали, будто пытаясь таким образом сбежать от порой навязчивых гостей и побыть вдвоем.

— Как я устала от этих бесконечных поздравлений и расспросов, — сказала Гермиона, устало опуская голову на плечо Северуса во время одного из их бесконечных танцев.

— Если хочешь, мы можем сбежать отсюда, — Северус заговорщицки подмигнул посмотревшей на него Гермионе. — Только скажи.

-Да, — даже не задумываясь, выпалила Гермиона, с надеждой глядя на своего законного мужа. — Давай сбежим!

Северусу два раза повторять не пришлось. Наложив на них обоих чары отвода глаз, он потянул Гермиону собой в направлении выхода, по дороге сняв свою маску, и Гермиона последовала его примеру. Каким бы очаровательным ни был этот маскарад, сейчас им хотелось быть самими собой.

— Минуту, — сказал Северус, когда они были уже у ворот, и отошел за деревья, а вернулся обратно, катя огромный черный мотоцикл.

Гермиона восхищенно уставилась на Северуса и его двухколесного спутника.

— Мы поедем?

— Нет конечно, — возмущенно ответил Северус, но вскоре его лицо озарила улыбка. — Мы полетим.

Северус выкатил мотоцикл на дорогу и, закинув ногу и усевшись, пригласил Гермиону.

— Вашу руку, миссис Снейп, — улыбнувшись, сказал он.

— Что угодно, мистер Снейп, — ответила Гермиона и с помощью Северуса устроилась у него за спиной, обнимая его за талию.

Северус произнес несколько заклинаний, обеспечивающих им безопасный полет на большой высоте, и завел мотор. Мотоцикл отозвался гулким ревом, и через секунду рванул с места. Через несколько ярдов они оторвались от земли и стали стремительно набирать высоту. Когда оставленный ими дом с ничего не подозревающими гостями уменьшился до размеров игрушечного домика, Северус выровнял мотоцикл, и они медленно полетели над вечерним Лондоном, устремляясь все дальше, и вскоре покинули пределы города.

Из приемника, установленного на мотоцикле, лилась тихая, лиричная музыка, добавлявшая их необычному путешествию романтики. Они пролетали над просторными полями и лесами, извилистыми дорогами и небольшими деревушками, наслаждаясь чудесным видом и столь желанным уединением.

— Я люблю тебя, — прижимаясь спиной к Северусу, произнесла Гермиона.

— Я ничего не слышу, — поворачиваясь, сказал Снейп.

— Я люблю тебя! — почти прокричала Гермиона на ухо Северусу.

Губы Северуса расползлись в счастливой улыбке.

— Я не глухой, — громче обычного, но не крича ответил Северус. — Я тоже люблю тебя.

Гермиона, по-детски беззаботно улыбаясь, сильнее прижалась к спине Северуса, готовая лететь с ним куда угодно навстречу закату, хоть на край света.

Свадебные фото Снейпов:

http://www.picshare.ru/view/4915152/

http://www.picshare.ru/view/4915148/

Три года спустя

Северус Снейп нервно мерял шагами небольшую комнату в Норе, в которой вынужден был находиться. Он уже ждал почти час, но до сих пор из соседней комнаты, в которой рожала Гермиона, так никто не вышел. Молли Уизли, предложившая свою помощь в этом нелегком деле, очень суеверно относилась к такому важному моменту, как появление на свет нового человека, и считала, что мужчинам там не место, это дело только женщин, а потому и близко не подпускала Северуса к жене.

Напряжение росло с каждой минутой, и Северус еле сдерживал себя от того, чтобы, плюнув на все правила и наставления миссис Уизли, не ворваться к ним, чтобы наконец-то узнать, что там происходит. С каждой минутой он волновался все больше, в голову лезли всевозможные навязчивые мысли, от которых он уже был не в силах избавиться. Его хваленый самоконтроль со звоном разбился о тревогу за Гермиону. Северус отказывался понимать, почему они там так долго и до их пор ему никто ничего не сказал. Неужели что-то случилось? От этой мысли сердце болезненно сжалось, и он обессиленно рухнул на старенький диванчик в углу, в отчаянии сжимая руками голову.

Дверь со скрипом открылась, и в комнату вошла Молли. Северус моментально подскочил и бросился к ней. Молли лишь снисходительно улыбнулась такому поведению Снейпа.

— Как она? — сбивчиво спросил Северус.

— Все хорошо, — по-прежнему вымученно улыбаясь, но вполне спокойно ответила Молли.

— А ребенок?

— Тоже хорошо, все живы и здоровы.

— Мальчик? — задал следующий по важности вопрос Северус.

— Не совсем, — уклончиво ответила Молли.

— Девочка?

— Тоже не совсем, — улыбка Молли стала шире, когда она заметила, как изменился в лице Снейп, явно ничего не понимая.

— Поздравляю, у вас тройня! Два мальчика и девочка! — наконец провозгласила Молли, наблюдая, как Снейп пришел в замешательство, сменившееся недоверием, и, в конце концов, какой-то безумной, но счастливой улыбкой.

Не удосужившись даже ответить, Северус подхватился с места и молнией понесся в комнату к Гермионе.

Молли с улыбкой проследила за скрывшимся за дверью Снейпом. Ей, воспитавшей семерых детей, их заботы казались такими смешными. Да, она пережила все это на собственном опыте и не раз, и могла себе представить, что ждет их впереди. У Снейпов все только начинается.

Thehappyend =)

Семейные фото Снейпов:

http://www.picshare.ru/view/4915174/

http://www.picshare.ru/view/4915196/

Спасибо за внимание!