Дело случая (гет)

— С такими знаниями вам не стоит рассчитывать на большее, чем «выше ожидаемого», мисс Грейнджер, — машинально говорил профессор Снейп, гадая, как долго продержится мозг Золотого трио на этот раз. — А с таким примитивным баллом вас не примет ни одно уважаемое учебное заведение...

Гермиона едва дышала. Отвечать Снейпу не было смысла — тот лишь этого и добивался. Однако она отлично понимала, что профессор зельеварения сделает всё возможное, чтобы осуществить задуманное. Рон и Гарри ждали в холодном сыром коридоре, пока ее, лучшую студентку курса, отчитывали за ошибку в приготовлении зелья Мудрости.

Только ошибки, конечно, никакой не было. Зато был Драко Малфой, который обязательно должен получить «превосходно». Потому что маглорожденная волшебница не может превзойти чистокровного мага. Дело Волдеморта продолжало жить и без его участия, только скорость истребления сократилась в разы, а вот методы были стары как мир.

Снейп видел, что с каждым его суровым словом лицо мисс Грейнджер становилось чуточку белее. Он терпеть не мог систему, диктовавшую ему условия, Министерство, не приказывающее, но (что еще хуже) тонко намекающее на то, чему случаться нежелательно. Он был всего лишь преподавателем. И после войны он стал значить даже меньше, чем значил когда-то. Поэтому он давил на Грейнджер, пытаясь таким образом уговорить ее принять всё, как данность. Как принял правила игры он сам много лет назад.

Гермиона вышла из кабинета медленным и ровным шагом. Она прошествовала мимо изумленных парней наверх, прочь из Подземелий. А потом побежала, что есть мочи, чтобы поскорее вырваться на свободу. Через несколько минут она уже скрылась за Черным озером.

В гриффиндорскую гостиную Гермиона вернулась перед самым отбоем. Глаза у нее не были заплаканы, однако чуть подрагивающие кисти рук выдавали внутреннее напряжение и борьбу.

— Как ты? — ласково спросил Гарри, когда они с Роном подбежали к подруге.

— Лучше, — неопределенно ответила Гермиона. — Мне нужно отдохнуть. Спокойной ночи, мальчики.

И она скрылась в спальне старосты.

Парни переглянулись, думая каждый о своем. Гарри старался спроецировать грусть Гермионы по поводу результатов экзамена на соревнования по квиддичу за Кубок школы. И тогда всё сразу вставало на свои места — он чувствовал сердцем, насколько плохо было его подруге. Рон же не производил подобных экспериментов. Он лихорадочно придумывал способ помочь девушке, в которую был влюблен.

— Гарри, надо что-то сделать с Малфоем. Иначе Гермиона никогда себе этого «выше ожидаемого» не простит! — воскликнул парень, левой рукой взлохмачивая от нетерпения свою рыжую шевелюру на затылке.

Гарри вздохнул. Он правда очень хотел помочь Гермионе. Но что они могли...

— Давай закроем его где-нибудь, — предложил тем временем Рон. — Хорёк пропустит экзамен, и Снейп поставит Гермионе высший балл.

— Не выйдет, Рон. Могут заподозрить неладное, да и Малфой всё растреплет потом.

— Мы можем пригрозить ему. — В доказательство своих слов Рональд потянулся за палочкой.

Гарри улыбнулся ему в ответ. Драко Малфой относился к той категории ублюдков, к которым нужен был особый подход.

— Я знаю, что делать, — сообщил Гарри. — Считай это подготовкой к вступительным испытаниям в Мракоборческий центр.

* * *

Малфой направлялся в Подземелья. Завтра Снейп должен поставить ему «превосходно», и Драко, наконец, утрет нос Грейнджер. Как он ее ненавидел, Мерлин... От одних только ее вечно лохматых волос и неиссякаемого желания быть впереди всех у него сводило скулы — превзойти ее на экзамене (хотя бы там) было делом чести.

— Эй, Малфой, есть разговор.

Драко чуть дернулся, когда к нему обратился Поттер. Чтобы узнать его, не надо было даже поворачиваться на голос. Малфой принял самодовольно-равнодушный вид и лениво наклонил голову, замечая очкарика в паре футов у противоположной стены и тем самым намекая, что его это почти не интересует.

— Поттер, я занят. Поговорим... в следующей жизни. — И он, удовлетворенный удачной шуткой, собирался уйти.

Рон Уизли обездвижил его «Петрификусом». Драко только и успел, что угрожающе сузить глаза.

* * *

— Рон, прекрати, — серьезно попросил Гарри, когда друг в очередной раз исподтишка пнул Малфоя, отчего голова последнего ударилась об основание полуразвалившейся парты.

Они затащили Драко в давно неиспользуемый кабинет. Кажется, когда-то в нем преподавали Защиту от тёмных искусств, потому что разрушений вокруг было слишком много для, например, такой дисциплины как история магии.

Гарри старался максимально сконцентрироваться. Времени почти не оставалось. Малфой должен был вовремя вернуться в свою гостиную.

— Я кое-что подправлю, — осторожно сказал Гарри, всматриваясь в лицо обезумевшего от злости и страха слизеринца. — Так надо.

Малфой явно был против. Он ошалело вращал своими серыми глазищами, проклиная, очевидно, весь мир.

Несмотря на это, Гарри занес над ним волшебную палочку и прошептал:

— Обливиэйт.

В это же мгновение он будто заглянул в череп Малфоя. Там сотни ярко-голубых светящихся ниточек сплетались в причудливые узоры. Гарри невесомо касался потоком магии каждого сгустка энергии, ища нужный. Он не замечал течения времени — такими увлекательными оказались эти поиски. Наконец, ниточка, отвечающая за знания по предмету зельеварения, была найдена. Оставалось только переместить ее в другую часть. Этого было бы достаточно, чтобы Малфой забыл всё, чему его научил Снейп, на пару недель.

Однако в самый ответственный момент кто-то принялся неистово тарабанить в дверь, отчего рука Гарри изменила свое положение буквально на миллиметр. Этого хватило, чтобы магия коснулась совершенно другой нити памяти, с содержанием которой Поттер не был знаком.

Кажется, Рон быстро уладил дела: наложил на дверь Заглушающие чары. Гарри всё-таки переместил знания Малфоя и ничего неладного не заподозрил. А спустя несколько минут друзья уже возвращались в башню Гриффиндора, сняв с Драко парализующее заклятие. По прогнозам ребят он еще долго должен был подбирать пароль для выхода наружу из того злосчастного кабинета.

* * *

Гермиона бродила по коридорам замка, мысленно повторяя все возможные комбинации ингредиентов, какие только когда-то ей встречались. Мандраж еще не отпустил, но от монолога Снейпа она уже отошла.

Внезапно откуда-то слева послышался приглушенный крик о помощи. Гермиона моментально вооружилась палочкой и, осторожно ступая, направилась к источнику шума.

— Там же кто-то ходит, черт бы вас побрал! Выпустите меня отсюда!

Гермиона замерла возле нужной двери, а потом шумно выдохнула и спрятала палочку обратно в карман джинсов. Она узнала голос Малфоя и помогать ему не горела желанием.

— Я слышу твое дыхание, — заговорил Драко. — Тут пароль.

— Так прояви свои неординарные способности, Малфой. До утра время еще есть. — И она пошла дальше.

Но успела сделать только несколько шагов, когда услышала:

— Знакомый голос. Кто ты?

— Гермиона Грейнджер.

Она ждала потока оскорблений, но за дверью было тихо.

— Эй, пожалуйста, помоги мне. Я есть хочу.

Гермиона даже дышать перестала ненадолго. Сначала она хотела проучить Малфоя, ведь он наверняка заслужил пребывание в этой коморке. А еще он бы никогда не откликнулся на ее зов. Но она же была истинной гриффиндоркой и не могла поступить иначе.

Гермиона вернулась к двери. Пароль оказался несложным, но студенту другого факультета поддался бы с трудом. Значит, Малфой получил по заслугам от кого-то из Гриффиндора.

— Всё, ты свободен, — сообщила Гермиона.

Она стремительно направилась к повороту за угол, чтобы не столкнуться с Малфоем и не получить от него отменную дозу грубости и пошлости.

— Подожди! — вдруг воскликнул Драко, нагоняя ее в следующем коридоре, ведущем к башне.

— Тебе в другую сторону, Малфой, — раздраженно бросила Гермиона. Зря она надеялась, что их встреча завершится мирно — ради благодарности он бы за ней точно не пошел.

— Да, я знаю.

Драко стоял напротив Гермионы. Коридор казался ей слишком узким, а стоять рядом с Малфоем было неприятно. Даже его напускное благодушие не могло ввести ее в заблуждение.

— Я пойду, — резко заявила Гермиона.

Она скрылась так быстро, что свою реплику Драко адресовал уже пустоте:

— Спасибо, Гермиона Грейнджер.

До начала экзамена оставалось меньше получаса, но Гермиона знала, что раньше спускаться в мрачные владения профессора Снейпа бессмысленно. Поэтому она стояла у окна напротив Большого зала, дожидаясь Гарри и Рона.

Гермиона снова и снова мысленно возвращалась к вчерашней встрече с Малфоем. В такие моменты она ненавидела эту свою привычку — добираться до самой сути. Но что-то было не так в том, как он говорил, что именно говорил и как смотрел. Особенно странным был взгляд: спокойный, теплый.

— О чем задумалась?

Гермиона вздрогнула и уронила сумку на пол. Малфой стоял рядом, лицо озаряла легкая улыбка. Его поза не была, как всегда, уверенной — он переступил с ноги на ногу, прижимая к себе стопку книг сначала левой рукой, а затем правой.

— Сходи к мадам Помфри, Малфой, — бросила Гермиона, быстро подбирая вывалившиеся учебники. — Похоже, вчера тебя головой приложили.

— Почему ты такая колючая? — В его голосе слышалось дружелюбие. — Я не успел поблагодарить тебя вчера. Вот говорю сейчас: спасибо, Гермиона.

Наконец, Гарри и Рон, о чем-то споря, вышли из Большого зала. Гермиона тут же метнулась к ним, ее трясло от ощущения, что Малфой смотрит ей вслед. Но главным на тот момент был экзамен по зельеварению. О глупых выходках слизеринца она решила подумать позже.

* * *

Мантия Снейпа летала за ним по кабинету, когда тот с предельной степенью внимания следил за студентами. Он видел, что Грейнджер хорошо знает свой билет, определил это по скорости исписывания ею пергамента. Потом повернулся к Малфою. Молниеносного опытного взгляда профессора сразу хватило для того, чтобы определить: студент к экзамену не готов.

Драко сцепил ладони в замок, подперев им подбородок, и так неподвижно сидел некоторое время. Взгляд его был совершенно отсутствующим. Потом он неуверенно начал что-то писать, зачеркнул и принялся писать заново, при этом, то и дело заглядывая в пергамент к сидящему рядом Терри Буту. Драко был в смятении: он точно читал материал из билета, но не мог вспомнить ни слова из прочитанного.

Однако Малфой все же явился на экзамен, и стоило ему не написать откровенную чушь — весь труд Грейнджер был бы напрасен. Снейп тяжело посмотрел на студентку и вернулся за свой рабочий стол. Краем глаза профессор заметил, что Драко уже давно бросил тщетные попытки хоть что-то написать и тоже смотрел на Грейнджер.

Драко не мог понять, чем так заинтересовала его эта девушка. Они проучились вместе почти семь лет, но он ее почему-то совершенно не знал. Только имя и фамилию, еще — что она с Гриффиндора. Гермиона была так поглощена процессом аккуратного выведения букв на пергаменте, что казалось, будто ей всё равно что писать. Но Драко было до боли знакомо это чувство триумфа на ее лице. Он отвлекся от самоконтроля и улыбнулся, глядя на восторженный профиль девушки.

* * *

Лишь мельком глянув на ответ своего лучшего студента (разумеется, написал Драко полную ерунду), Снейп велел ему задержаться в кабинете. Класс быстро опустел, и Малфой, с опаской, подошел к декану. Снейп заговорил:

— Вас чем-то опоили, мистер Малфой.

— Что? — непонимающе спросил Драко.

— Вы завалили экзамен, у вас «Тролль».

Драко потрясенно смотрел на декана, ему нечего было сказать в свое оправдание.

— Я должен кое-что выяснить. — Снейп держал палочку наготове. — Вы позволите?

— Нет, — испуганно сказал Драко. — Я просто не успел подготовиться. Если вы позволите, я пересдам позже, — добавил он жестко.

Затем Малфой развернулся и зашагал между парт к выходу.

— Ты пялился на Грейнджер, — прошипел Снейп, догоняя его и разворачивая к себе лицом. — Словно ничего между вами не было!

— А между нами что-то было? — Малфой удивленно изогнул правую бровь. Профессор выглядел слишком изумленным для столь скрытного человека, поэтому Драко уверенно добавил: — Все в порядке, сэр.

Снейпа разрывали сомнения: он не хотел ввязываться в дела Малфоя (хватало его отца с вечными проблемами) и не мог допустить того, чтобы с ним случилось что-то плохое. Мальчишка, кажется, выглядел, как и прежде, самоуверенно, его дерзко вскинутый подбородок убедил Снейпа в том, что можно отступить.

— Пересдача на следующей неделе, мистер Малфой.

Драко кивнул и поспешил уйти. Снейп сегодня был чересчур заботливым и внимательным. Это было даже хуже, чем равнодушный Снейп.

* * *

Гарри сидел в гостиной своего факультета. Напротив, расположившись на диване, о чем-то беззаботно болтали Рон с Гермионой. Девушка выглядела веселой и расслабленной, словно оставила позади тяжелую и неприятную ношу. Рон не отводил от нее влюбленного взгляда. Гарри почему-то казалось, что Гермиона знает о чувствах Рона и намеренно их не замечает. Но думать об этом он не мог. В голове беспрестанно появлялась сцена в заброшенном кабинете: испуганный и беспомощный Малфой, внезапный стук в дверь.

Гарри почти сразу понял, что корректировка памяти прошла не так, как было задумано. Малфой не набросился на них с Роном, когда увидел впервые после того вечера, наверное, потому что был слишком занят разговором с Гермионой.

В то утро перед экзаменом по зельям Гарри всё ждал, когда же подруга скажет, что Малфой снова задирает ее. Но она молчала. Прошла уже неделя. Однажды Гарри специально упомянул Малфоя, но Гермиона так ничего и не рассказала.

— Эй, Гарри, где ты там летаешь на своей метле? — воскликнул Рон, хлопнув парня по плечу. Гермиона рассмеялась.

— Я... Да всё нормально, — быстро ответил Гарри и улыбнулся друзьям.

* * *

Зелья уже были позади, и оценка «превосходно» сулила высокие шансы на поступление в Университет магии в Софии. Гермиона сидела под ветвистым дубом (это было ее любимое место у Черного озера), наслаждалась прохладным, из-за близости воды, ветерком и внимательно вчитывалась в учебник по трансфигурации.

Впервые в жизни она была так близка к своей мечте. Друзья, конечно, догадывались, насколько важным для нее было поступление в Университет, но им было недоступно неистовое биение ее сердца при одной лишь мысли о том, что всего через какие-нибудь три месяца она сможет назвать своим новым домом этот прекрасный храм знаний.

Гермиона чувствовала, как сильно нравится Рону, и замечала серьезный задумчивый взгляд Гарри, догадывающегося, что она всё понимает и намеренно молчит. Наступали моменты, когда ей хотелось рассказать Рону правду, признаться в том, что он ей как брат. Но их сменяли приступы нежности и жалости к такому простому и понятному парню, готовому свернуть горы ради своей любви. И тогда молчание казалось ей единственным возможным вариантом.

На улице похолодало, начал накрапывать дождь, и Гермиона принялась собирать разложенные по обе стороны от себя книги. Капли становились крупнее и разбивались о землю с нарастающей силой. Вскоре замок уже было не разглядеть за пеленой ливня. Гермиона решила остаться под дубом, закрывающим мощными ветвями от непогоды.

Девушка любила дождь, свежесть, которую он приносил. Его потоки смывали то плохое, что больше было неподвластно смыть никому и ничему. Гермиона прислонилась к широкому стволу дерева щекой, мечтательно глядя вдаль.

Ее волос коснулась чья-то рука. Эйфория быстро сменилась испугом от неожиданности. Гермиона быстро повернулась и увидела Малфоя.

— Отойди от меня! — крикнула она, не сумев взять под контроль эмоции.

Малфой сделал шаг назад, примирительно подняв обе руки, и угодил прямо в лужу. Гермиона заметила, как его выглаженные брюки и начищенные ботинки заляпали куски грязи, и едва удержалась от злорадной ухмылки. Она ждала, когда парень закатит свою любимую истерику. Но он не двигался с места — лишь наблюдал за реакцией Гермионы.

— Тебе там уютно, Малфой? — Она намеренно сделала акцент на его фамилии. — Чувствуешь себя как рыба в воде?

На ее шутку Драко слегка улыбнулся. От его улыбки лицо Гермионы заметно побледнело. Юноша искренне не понимал, почему она так реагирует на его абсолютно нормальные попытки наладить контакт. Что было не так с этой девчонкой? Именно это он и хотел выяснить больше всего, надеясь, что тогда нечаянный интерес к ней угаснет сам по себе. Однако следующих слов Драко от нее не ожидал.

— Если сам не уйдешь, я тебе помогу, — спокойно сообщила она, сжав губы от раздражения.

— Я не сделал тебе ничего плохого. Только прикоснулся. — Драко балансировал на грани между желанием удержать внимание Гермионы и инстинктивным отражением угрозы с ее стороны.

— Врежу кулаком, да посильнее, чем на третьем курсе.

Гермиона была настроена совершенно серьезно. Она могла пойти к Гарри, и вместе они бы давно надрали слизеринцу задницу. Но это противостояние возле старого дуба было ее личным сведением счетов.

Драко не объяснил бы каким образом, но он ощущал преграду между ними, разрушение которой поставило бы всё на свои места. Поэтому юноша сделал крошечный шаг навстречу Гермионе, а потом отправился в ту сторону, откуда пришел.

Гермиона резко выдохнула и сразу будто стала меньше. Она привалилась спиной к дереву, потому что ноги плохо ее слушались. Чего ей стоило это напускное спокойствие, одному Мерлину было известно. Потом она сползла вниз, закрывая лицо ладонями. Гермиона решила больше никуда не ходить в одиночку. До выпуска оставался месяц, с небольшим, а там уж Малфою до нее не добраться.

Гермиона быстро выскочила из-под укрытия под ледяные капли и побрела в замок. Ей впервые было так страшно.

Гарри, Рон и Гермиона солнечным субботним днем направлялись в Хогсмид. По пути они много шутили, улыбались и смеялись. Ребята чувствовали, что школьная жизнь неминуемо приближается к завершению, и старались насладиться каждым мгновением. Конечно, они не собирались расставаться, но никто пока и понятия не имел, куда занесет судьба каждого из них, когда Хогвартс останется лишь приятным воспоминанием. Эта прогулка нужна была им всем, но кое-кому особенно.

Несколько дней назад Гарри заметил, как сильно изменилась Гермиона. Она вернулась в гостиную промокшей насквозь под дождем, не сказала, где была. И с того вечера стала более молчаливой и задумчивой. Когда рядом с ней был Рон (почти всегда, к слову), она приковывала к нему всё своё внимание. Они постоянно ходили вместе, о чем-то перешептывались. Гарри готов был держать пари, что за эти дни они сказали друг другу больше слов, чем за все предыдущие годы. Так или иначе, но они расставались только на время тренировки Рона.

И вот как раз когда Гарри возвращался с тренировки по квиддичу, он и наткнулся на Гермиону в одном из коридоров. Это была внезапная встреча для них обоих. Гарри принялся расспрашивать ее о том, как она провела день, сообщил, что Рон переоденется и будет ждать ее в гостиной, чтобы вместе пойти на ужин. Гермиона долго пыталась сосредоточиться на разговоре с ним, но так и не нашла в себе силы. Она дотронулась своей прохладной ладошкой до мокрой от пота щеки Гарри, посмотрела ему в глаза, казалось, в самую их изумрудную глубину, и быстро скрылась из виду. За ужином Рон и Гермиона опять сидели, тесно прижавшись к друг другу, и обсуждали планы на лето.

До самого вечера друзья пробыли в Хогсмиде. Они ходили по знакомым с детства магазинам, покупали разные безделушки, а в «Сладком королевстве» съели целую кучу сладостей. Когда на улице стемнело, и пора было возвращаться, Рон предложил посидеть в «Трёх метлах» и перевести дух. Спустя пять минут шуток и подколов, брошенных в сторону Уизли по поводу его любви к мадам Розмерте, они втроем зашли внутрь.

В пабе было душно и очень шумно. Многие посетители, в большинстве своем студенты старших курсов Хогвартса, уже плохо держались на ногах. Хозяйка заведения раздавала поручения своим помощникам, сбившимся с ног от количества заказов.

Гарри отыскал взглядом свободный столик и попросил Гермиону занять им с Роном места, пока они будут что-нибудь заказывать в баре. Она согласно кивнула и исчезла в гуще толпы.

Едва добравшись до места, Гермиона стянула с себя джинсовку, осталась в коротком топе. Она посмотрела по сторонам: через пару столиков слева сидела Джинни в компании своих однокурсников. Заметив Гермиону, она расширила глаза, как бы спрашивая, здесь ли ее брат и Гарри. Гермиона утвердительно кивнула. Джинни шумно выдохнула и скрестила руки на груди, притворяясь недовольной. Гермиона засмеялась, пожимая плечами. Джинни была без ума от Гарри, а парень от нее. Но они отчего-то медлили. Гермиона не лезла к ним и Рону этого делать не позволяла. Рано или поздно чувства всё равно одержат над ними победу.

За этим зрительным диалогом с Джинни Гермиона отвлеклась и чуть расслабилась. После встречи с Малфоем тем дождливым вечером она никак не могла прийти в себя. Ей казалось, будто Малфой стоит за стеллажом в библиотеке, и за углом Хагридовой хижины, и в темном закоулке перед кабинетом профессора МакГонагалл, когда Гермиона, как староста, приходит к ней обсудить текущие учебные дела. Скоро девушка перестала вглядываться в лица встречающихся по дороге студентов, бегом преодолевала пустынные коридоры. Все ее редкие путешествия в одиночестве заканчивались желанием кричать от беспомощности — Гермиона ненавидела себя за слабость, за страх перед ровесником. Но сдаться и рассказать всё Гарри или Рону было еще унизительнее. И она молчала.

— Какая приятная встреча! — воскликнул кто-то совсем близко.

Гермиона узнала Малфоя мгновенно. Он сидел за тем же столом, только в противоположном углу, держал в правой руке бокал, похоже, с порцией коньяка, и улыбался, будто эта улыбка, не едва заметная, как раньше, а яркая и уверенная из-за выпитого алкоголя, приклеилась к его лицу.

— Здесь занято, — сухо ответила ему Гермиона, борясь с желанием встать и уйти.

— Ты села сюда позже, — спокойно сообщил Драко. — Но можешь остаться. Я буду этому рад.

От него веяло опасностью и сексуальностью. Гермиона нервно сглотнула, обнаружив, что ей как-то болезненно приятна близость Малфоя. Драко смотрел на нее, не отрываясь. Пока к ним не подлетела взбешенная Паркинсон.

— Что за нашим столом делает эта грязнокровка?! — заверещала она, нависая над Гермионой, словно скала.

Густые жесткие волосы Панси разметались в разные стороны, скрывая часть ее раскрасневшегося от гнева лица. Слизеринка чувствовала безнаказанность и, видимо, мнила себя властной и могущественной.

— Выдохни, Панс, — протянул Драко и поставил бокал на шершавую поверхность стола. — Гермиона сегодня будет с нами.

Паркинсон замерла. Она перевела взгляд с Драко обратно на находящуюся в полном смятении девушку, вложив в него всю ненависть, на какую только была способна.

— Это будет сидеть с нами?! — закричала она, так что сидящие за соседними столиками волшебники стали оборачиваться.

Гермионе будто дали под дых. Оцепенение отпустило ее, и она вскочила со своего места, готовясь отразить атаку. Но не успела.

— Немедленно извинись, Паркинсон, пока у тебя еще есть такая возможность, — прошелестел Драко ей в ухо, когда ему каким-то образом удалось незаметно и моментально приблизиться к разбушевавшейся однокурснице.

— И не подумаю, — прошипела ему прямо в лицо Панси. — Я давно мечтала показать этой тупице, где ее настоящее место. Мы так хотели, Драко! Разве ты всё забыл?

Драко не проронил ни слова. Он лишь молча смотрел в спину Панси, пока та сверлила взглядом Гермиону. Паркинсон была на взводе и долго ждать не могла, так что сама повернулась к Драко, ожидая увидеть в его глазах одобрение. Самодовольная ухмылка уже прочно обосновалась на ее лице, ведь она чувствовала себя по-настоящему крутой. Пока не увидела Драко.

Со стороны казалось, что его лицо не выражало никаких эмоций — излучало умиротворение. Но Паркинсон разглядела там что-то такое, от чего буквально всхлипнула и убежала прочь из паба.

Остальные члены слизеринской компании тихо расселись по свободным местам и принялись что-то оживленно обсуждать, делая вид, что их, в принципе, всё устраивает, если так хочется Малфою.

— Она возьмет свои слова обратно, — заверил Драко ничего не понимающую Гермиону. — Принести тебе выпить?

Девушка смотрела на него немигающим взглядом. Драко Малфой минуту назад защитил ее от своей зарвавшейся подружки. Пристыдил Панси у всех на виду так, будто его с ней ничего не связывало прежде.

Малфой по-прежнему ждал ее ответа. Гермиона обвела взглядом публику и заметила приближающихся Гарри и Рона. Причиной еще одной потасовки она становиться не хотела.

— Мне уже пора, — сказала она, на ходу одевая джинсовку.

Гермиона быстро подбежала к друзьям и уговорила их выпить купленные напитки у барной стойки. Они пробыли в «Мётлах» еще около часа, а потом вернулись в замок.

Гермиона долго пыталась понять, что именно изменилось у нее внутри после сцены в пабе. И лишь засыпая, поняла: Малфоя она больше не боялась.

* * *

Драко выходил из гостиной Слизерина и собирался отправиться на завтрак, когда к нему подлетела Панси. Она тяжело дышала и выглядела неважно.

— Драко, я... Мне нужно... Давай поговорим, — сумбурно закончила она.

Он указал ей на диван в глубине комнаты, но девушка замотала головой в знак протеста, намекая на пристроившихся тут же студентов.

Малфой и Паркинсон покинули теплую гостиную. Они медленно шли по коридорам Подземелий. Наконец, Панси остановилась и объявила:

— Драко, я так не могу! Почему ты сердишься на меня?

Малфой продолжил идти, так что Паркинсон тоже пришлось возобновить движение.

— Ты ошибаешься: я не сержусь. Я зол. Ты вела себя вчера как бродяга в Лютном переулке, а не чистокровная аристократка мисс Паркинсон. Опозорилась сама и хотела потянуть нас за собой.

Панси вперилась взглядом в профиль Драко, пытаясь уловить суть сказанного им.

— Так ты по-прежнему ненавидишь грязнокровку? — обрадовалась она.

— Я не на исповедь пришел, — тихо сказал Драко, не обращая внимания на то, как пристально Паркинсон на него смотрела. — Скажу одно: варварские способы остались позади, в глупом детстве. И если ты не усвоишь урок, я вынужден буду прекратить наше общение.

Панси вздрогнула от его последних слов. Потом послушно и коротко кивнула, рассудив, что какая-то дрянная Грейнджер не стоит их с Драко дружбы.

— Теперь я пойду на завтрак. Ты со мной?

Паркинсон заулыбалась. Ей безгранично льстило, когда он звал ее с собой, пусть это и случалось всё реже и реже.

— Конечно, Драко. Я рада, что мы помирились.

— Тебе осталось только взять назад слова, сказанные прошлым вечером в пабе Розмерты, — как бы между прочим, добавил Драко.

Малфой знал, что скажи он это Панси сразу, она бы еще долго набивала себе цену. Но не теперь.

— Я возьму. Только не в Большом зале, не при всех... — неуверенно затараторила девушка.

— Умей держать удар. Слабакам рядом со мной не место.

Драко оставил Панси в Подземельях. Ждать оставалось недолго.

* * *

Панси сильно нервничала. Она пыталась это скрыть, но тем утром ее эмоции учинили настоящий бунт. Драко поступил так, как и всегда, но отчего-то сегодня было больнее, чем обычно. Он был не просто холоден — беспощаден. Совсем не таким она узнала его, когда они впервые встретились в поместье Лейстрейнджей. Им было по восемь. Общее детство и воспоминания о том Драко заставляли Панси молчать, преодолевая неимоверной силу обиду внутри, загоняя ее глубже и глубже, туда, куда не заглянет никто и никогда, даже она сама.

Грейнджер сидела за столом и уплетала яичницу. Ей было весело. Паркинсон приближалась к ней, минуя один за другим столы факультета Гриффиндор, то и дело поправляя падающую ледяную маску, что скрывала под собой огонь унижения и отчаяния.

Ее быстро заметили на чужой территории. Первым встрепенулся рыжий, Поттер так резко обернулся, что стекла очков блеснули в свете утреннего солнца. Грейнджер упорно продолжала жевать.

— Приятного аппетита, — тихо сказала Панси, опускаясь на скамью рядом с Гермионой и уже громче добавила: — Извини за вчерашнее.

Гермиона медленно положила вилку на тарелку и едва заметно кивнула Паркинсон в ответ.

Этого было достаточно, чтобы уйти, но Панси не могла заставить себя подняться с места, словно пока она сидела — никто не видел ее позора.

— В чем дело, Гермиона? — спросил Уизли свою подружку, косясь в сторону Панси.

— Потом, Рон, — ответила Грейнджер, допивая свой апельсиновый сок. — Идемте, ребята.

И они скрылись в коридоре, а Панси продолжала сидеть. Она сломала себя, предала всё, во что верила, чтобы угодить человеку, не способному оценить такой поступок по достоинству.

Большой зал быстро опустел, когда раздался оглушительный звон колокола. Панси закрыла лицо ладонями, унять мерзкую дрожь во всем теле никак не удавалось.

Только через пятнадцать минут Паркинсон нашла в себе силы идти на занятия. Трансфигурация с Гриффиндором. МакГонагалл снова недовольно фыркнет, когда Панси с извинениями об опоздании войдет в класс. Вот только занимать место рядом с Драко больше не хотелось.

— Эй, Паркинсон! — окликнул ее Уизли.

Панси не замедлила шаг. Вот уж кто не был достоин и капли ее внимания, так это прихвостень Поттера.

— Стой. — Рон быстро нагнал ее и преградил путь.

— Отойди, пока я не разозлилась, Уизли, — грубо бросила Панси.

— Чего вы к ней прицепились? Сначала Малфой, теперь ты. Если кто-то из вас хоть пальцем ее тронет...

— То ты ничего не сможешь доказать, — прервала его гневную громкую тираду Паркинсон. — В этом наше главное различие — мы не такие придурки, как ты.

Рон сверлил ее взглядом. Он, кажется, отлично понимал, что обвинить ни Панси, ни Малфоя не может, им нечего было предъявить.

Паркинсон усмехнулась и, толкнув Уизли, чтобы тот не стоял на дороге, уверенной походкой направилась на урок, на который уже безнадежно опоздала. Стычка с Роном придала ей веры в себя. Оставалось только сообщить Драко о том, что она больше не станет подчиняться его необоснованным приказам.

Драко опоздал. Намеренно. Гигант-лесничий еще с третьего курса не вызывал ничего, кроме острого желания использовать против него волшебную палочку. И если бы Малфою было заранее известно, что отрабатывать наказание он будет (какая ирония!) у Хагрида, Филч был бы жив-здоров.

Назойливый завхоз маячил перед глазами слишком часто за последние семь лет, так что Драко подсыпал ему в утренний чай особый порошок, который вызывал сильнейшие галлюцинации и неконтролируемую паранойю.

Снейп был, как всегда, невозмутим, завидев на пороге своей лаборатории рвущую и мечущую МакГонагалл и притаившегося за ее спиной Драко. Разумеется, последнему было глубоко безразлично, о чем там спорят деканы двух соперничающих факультетов. Хотя вид удовлетворенной принятым решением МакГонагалл, гордо прошествовавшей мимо него прочь из кабинета, Малфоя несколько смутил.

— Приготовите антидот для мистера Филча, мистер Малфой. Даю подсказку: для поиска корня эфионеллы вам придется посетить Запретный лес. Так что после обеда Хагрид будет ждать вас.

И так Драко оказался у дверей хижины великана, на час позже назначенного.

— Поди сюда, Малфой, — пробасил Хагрид, заметив знакомого студента. Вмиг нахлынувшая на лесничего волна злости понизила его голос еще на октаву. — Мне это... уйти надо. Так что пойдешь в лес один, не маленький уже.

Драко передернуло бы от его последних слов, явно намекающих на события первого курса, однако он был слишком рад тому, что столь легко отделался, поэтому лишь коротко кивнул в ответ.

Хагрид проинструктировал его по поводу поведения в лесу и расстояния, на которое можно заходить вглубь. Потом он долго возился в своей хибаре, вышел оттуда с большим мешком наперевес, следом выскочил Клык. Пес был явно не рад встрече с Малфоем, однако одного грозного взгляда хозяина ему хватило, чтобы рвануть вперед, по тропинке, ведущей к границе антиаппарационного барьера. Напоследок лесничий протянул юноше засаленный клочок пергамента, где каракули, подписанные шальным почерком, превращались в карту местности. Драко вынул руки из карманов, разжимая побелевшие от напряжения пальцы, чтобы забрать его из рук Хагрида.

Когда великан вместе со своей псиной скрылись в лесу, Малфой расслабленно выдохнул. Может, отец и не понял бы его, но Драко собой гордился. Вот уже несколько недель ему не хотелось крушить всё на своем пути. Появилось что-то более важное, требовавшее много внутренних сил. Или кто-то...

Гермиона показалась на горизонте так внезапно, что у Малфоя все мысли вылетели из головы. Ее волосы нежным шлейфом летели за ней, лицо было спокойным, а глаза внимательно разглядывали его уже издалека.

— Что ты здесь забыл, Малфой? — громко спросила Гермиона, когда их еще разделяли несколько футов.

— Я мог бы сказать, что так было задумано, — ответил ей Малфой. Настроение заметно улучшилось, ему хотелось улыбаться, но это могло отпугнуть Гермиону.

Девушка недоверчиво сморщила нос. Драко нравилось, как она выражает эмоции — по-детски, искренне. Вот оно! Ее искренность стала для него глотком свежего воздуха посреди душной ото лжи и тайн реальности.

— Могу задать тебе тот же вопрос, — сказал, наконец, Драко, понимая, как безнадежно затянулась пауза.

— Я к Хагриду. — Гермиона стояла уже напротив Драко, вглядываясь в запертую дверь хижины.

Она пришла помочь другу, пока Гарри и Рон зашивались на последних тренировках перед игрой за Кубок школы. Малфой явно преследовал иные цели.

— Он ушел. Когда вернется — не сказал. — Драко пытался шутить, но в голове был такой непривычный сумбур, что хитрая идея едва не затерялась в быстром, как горная река, потоке мыслей. — Он просил тебе передать кое-что.

Малфой протянул отданную ему карту. Гермиона взяла ее в руки, пытаясь разобраться, что же перед ней такое.

— Это маршрут, по которому можно добраться до зарослей эфионеллы, — сказал абсолютную правду Драко. — Хагрид просил передать это тебе или кому-то из вас троих.

— Зачем ему эта трава? — удивилась Гермиона, тем не менее пряча листок в карман мантии.

— Кажется, с Филчем приключилась беда, а для зелья, которое ему поможет, нужны ее корни.

— Ну, ладно. — Гермиона чуть пожала плечами, но отказывать в помощи Хагриду не собиралась. — А тебе какое дали задание?

— Полить капусту вот этой дрянью. — Драко указал на огромного размера ведро, на дне которого чернела вонючая слизь. — Я уже закончил, так что могу составить тебе компанию.

Гермиона как-то быстро согласилась и направилась в лес. Драко пошел следом, тень улыбки показалась на его бледно-розовых губах.

* * *

Гермиона очень любила Хогвартс и всё, что было хоть немного связано с ним. Кроме Запретного леса. Девушка просто не понимала, зачем было подвергать студентов столько необоснованной и очевидной опасности. Лес пугал, по-настоящему изводил разыгравшееся воображение. Рядом шел Малфой, и это помогало хотя бы иногда дышать. Судя по карте, идти оставалось совсем недолго.

— Что будешь делать после окончания школы? — спросил Драко, сглаживая неприятную мрачную тишину.

— Хочу продолжить обучение. А ты? — Гермиона посмотрела на него. Драко словно не волновало то, где он находился. Он был погружен в себя, и ему нравилось это состояние.

— Я еще не придумал, — ответил он. — Разве обязательно поступать в университет, чтобы узнавать новое? Думаю, это тебя и привлекает в дальнейшей учебе.

Гермиона задумалась. Впервые кто-то спросил у нее о том, что было важно. Она столько раз вела диалог на эту тему со своим внутренним голосом. Нельзя было упускать возможность обсудить это в реальности, пусть и с Малфоем.

— Я хочу не просто узнавать новое. Университет откроет передо мной совершенно другие границы, потому что научит меня создавать новое, — сообщила Гермиона, замечая, как спадает оцепенение от пребывания в лесу.

Драко молчал, и поэтому она решила продолжить:

— Мне нужна была база, и я ее построила. Теперь я нашла людей, которые вдохновят меня. Наверное, это сложно понять... — Гермиона старалась не смотреть Малфою в глаза, ей надоело видеть, как собеседник изображает заинтересованность.

— Это круто, что ты открыла для себя источник вдохновения, — тихо сказал Драко. — Некоторым это не удается сделать и за всю жизнь. — Он как будто осторожничал, не хотел сказать лишнего.

Гермиона не могла точно сказать, что почувствовала в тот момент, но неописуемая легкость в душе, надвигающаяся волнами, рождала странную благодарность и желание узнать нечто важное об этом человеке в ответ.

Они добрались до пункта назначения, собрали корни эфионеллы в коробочку, в которую Гермиона трансфигурировала свою заколку, и уже возвращались обратно, когда слева послышался зловещий свист.

Драко обернулся и моментально побледнел от увиденного. Всего в нескольких дюймах от Гермионы материализовался человек в черной мантии и капюшоне, скрывающем лицо или то, что должно быть на его месте.

— Господи... На помощь! — заорала девушка, и лишь тогда Драко понял, что человек ему только померещился.

Вместо привета из прошлого Гермиону к земле прижимал гигантский паук. С его лязгающих челюстей текли желтоватые слюни, а черные глаза таращились на обезумевшую от ужаса и отвращения девушку.

Драко бросился вперед прежде, чем понял, как ему действовать. Он выкинул вперед руку с палочкой и прокричал первое, пришедшее на ум, боевое заклинание. Оно попало точно в мохнатую лапу чудовища, разрезав ее на две ровные части. Паук заверещал так громко, что Гермиона зажала уши руками, чтобы не оглохнуть. Драко швырялся проклятиями снова и снова, пока цель не скрылась из виду.

— Ты цела?! — закричал он, с разбега падая на колени перед девушкой. — Гермиона, ответь мне!

Пока она пыталась заставить себя вымолвить хоть слово, Малфой продолжал кричать и трясти ее за плечи. Потом он, словно в горячке, бросился следом за давно скрывшимся пауком.

— Всё нормально, слышишь, я в норме, Драко.

При звуках своего имени он успокоился и вернулся к Гермионе, которая уже сидела, прислонившись спиной к дереву и подтянув колени к груди.

— Он не ранил тебя? Тебе срочно надо в Больничное крыло! — Драко сидел рядом с ней на грязной вечно сырой земле.

— Обещай мне, что никто не узнает о том, что тут произошло, — попросила Гермиона. Друзьям и без нее сейчас хватало стресса. — Всё ведь обошлось.

Малфой согласно закивал, а потом внезапно коснулся ее руки. Его пальцы невесомо дотронулись до ее ладони, а потом отпрянули. Гермиона осознала, что сама не стала бы отнимать руки.

— Надо возвращаться, — сказал Драко.

Она поднялась на ноги, и они поспешили к хижине Хагрида. Малфой упорно молчал, но шел строго рядом. Легкость, как ни странно, быстро вернулась в потревоженную душу Гермионы.

* * *

Запретный лес остался позади. Драко только тогда позволил себе взглянуть на Гермиону: щеки у нее раскраснелись, губы обветрились, а глаза, похоже, слезились от гуляющего в чаще ветра. Но ей, без сомнения, было хорошо идти вот так, рядом с ним. От такого открытия у него стало еще гаже на душе. И в довершение всего из хижины вывалился Хагрид.

— Ну, как, Малфой, не съели тебя там? — усмехнулся лесничий и ошарашенно уставился на Гермиону, которая яростно пыталась оттереть руками пятно на мантии, совершенно позабыв о существовании волшебной палочки. — А ты чего здесь делаешь, Гермиона?

Девушка медленно прекратила свое занятие. Драко видел, как до нее доходит истинный смысл слов Хагрида, и ждал, что она взорвется. Она имела право убить Малфоя на глазах у всей школы за то, что он сделал. Но Гермиона не воспользовалась властью, которой ее наделили.

— Решила помочь, Хагрид. И еще — пора уже было покончить с детским страхом перед этим лесом! — воскликнула она, улыбаясь великану.

— Похвально, девочка, похвально. Не каждому взрослому такое по силам.

Хагрид пригласил Гермиону войти, и она согласилась. Может, она не хотела оставаться с Драко наедине. Так или иначе, он отошел от хижины всего на двадцать шагов, когда услышал, как хлопнула входная дверь. Малфой увидел, что Гермиона тоже возвращается в замок.

Он шел медленно, и вскоре девушка поравнялась с ним.

— Я поступил как идиот.

Гермиона посмотрела ему в глаза. А потом, когда нашла там то, что искала, ответила:

— Мы оба были идиотами.

— Но из-за того, что я хотел узнать тебя лучше, ты чуть не погибла! — возмутился Драко, преграждая Гермионе путь.

Он хотел разобраться во всем сразу, не верил, что она не хочет врезать ему, боялся, что, отпустив ее, не сможет достучаться уже никогда.

— Если бы меня там не было, мог погибнуть ты.

Малфой не знал, что ответить. Она же терпеть его не могла и только что сравнила свою жизнь с его жизнью, словно они для нее равноценны.

Драко даже не заметил, как Гермиона продолжила путь. Но останавливать ее больше не стал. Ему нужно было побыть в одиночестве.