Следующая остановка... (джен)

Истинная смелость состоит не втом,

чтобы сойти с бегущего поезда.

Истинная смелость — ступить на рампу

и броситься сломя голову,

Ждать чего-то и не представлять ничего конкретного,

жить "как есть".

И, если это и правда твой поезд,

однажды путешествие возобновится.

В другое время, на другой станции,

где будешь ты, повзрослевший и без багажа,

Потому что этот поезд — всё, что тебе нужно,

а путешествие — и есть твоя жизнь.

Алексия Ауриемма

В качестве саундтрека автором настоятельно рекомендуется

"James Newton Howard — I Do Believe In Fairies"

* * *

Гарри встал и огляделся. Чем дольше он приглядывался, тем больше видел. Высоко вверху поблёскивал на солнце большой стеклянный купол. Может быть, это дворец? Всё было тихо и спокойно, не считая стука и шебуршания где-то совсем рядом, в тумане...

Гарри медленно обернулся. Окружающее пространство, казалось, обретает форму у него на глазах. Просторное помещение, светлое и чистое, зал, намного превосходящий размерами Большой зал Хогвартса, с прозрачным стеклянным куполом вместо крыши. И совсем пустое. Он был здесь совсем один, не считая...

Он определил источник шума. Под одним из стульев обнаружилось существо, похожее на маленького голого ребёнка, но с грубой, шершавой, как будто ободранной кожей; брошенное, нежеланное, оно дрожало и тяжело дышало. Наверно, Гарри следовало утешить его, но он испытывал непреодолимое отвращение.

— Ты ничем не можешь ему помочь.

Он резко обернулся. К нему шёл Альбус Дамблдор, высокий, стремительный, в развевающихся тёмно-синих одеждах.

— Гарри! — Дамблдор распростёр объятия. Обе руки у него были целы — белые, без всяких повреждений. — Ты чудный мальчик! Ты храбрый, очень храбрый мужчина! Пойдём.

Они устроились в креслах и Дамблдор рассказал Гарри то, о чём молчал все эти годы: правду о хоркруксах, о Гринденвальде, о Дарах Смерти вообще и о Бузинной палочке в частности.

— Бузинная палочка стала для Воландеморта наваждением не меньшим, чем ты сам. Он убеждён, что она избавит его от нынешней слабости и сделает по-настоящему непобедимым. Бедняга Северус...

― Когда вы со Снейпом планировали вашу смерть, вы хотели, чтобы Бузинная палочка досталась ему?

— Да, именно так, — ответил Дамблдор. — Но получилось не по-моему.

— Да, — сказал Гарри. — Это у вас не получилось. А теперь я должен вернуться, да?

— Как хочешь.

— У меня есть выбор?

— Конечно, — улыбнулся Дамблдор. — Мы ведь на вокзале Кингс-Кросс, говоришь? Я думаю, если ты решишь не возвращаться, ты сумеешь... так сказать... сесть в поезд.

Гарри кивнул и вздохнул.

— Профессор, это всё правда? Или это происходит у меня в голове?

— Конечно, это происходит у тебя в голове, Гарри, но кто сказал тебе, что поэтому оно не должно быть правдой?

Гарри заметил, что пока фигура старика становится всё более размытой, пропадая из виду, его самого окутывает облако белого тумана, уже поднявшееся до колен.

“Я возвращаюсь”, — подумал он, когда внезапно вдалеке прозвучал гудок: на платформу прибывал поезд. Но разве так может быть? Что делать поезду в его голове? Он отошёл от облака, уже доходившего ему до пояса.

Гарри приблизился к блестящим, как новые, стальным рельсам, и, сосредоточившись, услышал характерный гул. Поезд и в самом деле прибывал!

Он посмотрел назад на облачную дымку, легко и успокаивающе клубящуюся позади него — путь домой, возможность вернуться и расставить всё по своим местам. Посмотрел вперёд ... и вот он! Теперь поезд был виден.

Гарри нервно потёр руки. Он всегда был любопытным, а дымка, кажется, не собиралась никуда исчезать. Дамблдора уже не было рядом, а так хотелось разузнать, куда идёт поезд. Гарри прикусил губу. Его разрывало от любопытства.

“Но долг — прежде всего, и потом, любопытство меня никогда ни к чему хорошему не приводило”.

В тот момент, когда он сделал шаг к облаку, его слуха достигли далёкие голоса:

...Мы проводим распределение слишком рано...

...Ты бы прекрасно учился в Слизерине...

Он снова посмотрел в ту сторону, откуда прибывал поезд. Тот был всё ближе. Гудки, предупреждающие о прибытии, становились настойчивыми и всё больше походили на зов. Гарри сделал ещё шаг, и к голосам присоединились образы.

Expecto Patronum!

...Через столько лет?

Если тебя так крепко любят, даже когда любящий тебя человек умирает, ты остаёшься под его защитой...

...Всегда.

...в прошлом ты пережил такие ужасные события,

которых не пережили остальные...

Как дела, Сопливус?

Кого я вижу! Малыш Потти!

Я думал... вы... будете беречь её... охранять...

Ах, значит, Сириус заслужил то, что получил, не так ли?

Гарри не понимал происходящего, но то, что он увидел и услышал, заставило его поддаться искушению: он рванул с места, не теряя больше ни секунды, — путь, к которому прибывал поезд, был самым дальним.

На перроне, совершенно запыхавшись от бега, он прислонился к каменной колонне.

Заскрипели тормоза, и поезд остановился. Половина его была окутана туманной дымкой.

“Это начинает раздражать!” — подумал Гарри.

Двери поезда распахнулись, но больше ничего не происходило: никто не входил, не выходил — всё было неподвижно.

Гарри с беспокойством огляделся вокруг. Теперь, когда он здесь, что делать дальше?

Потерявшись в собственных мыслях, он не сразу заметил движение справа от себя. Кто-то ещё ждал на перроне, и этот кто-то, судя по всему, не был уверен, должен ли сесть в поезд — человек постоял какое-то время на месте, но, подумав, двинулся к ближайшей открытой двери.

Кажется, незнакомец тоже не заметил присутствия Гарри, потому что, когда тот догнал его и положил руку ему на плече, он буквально подпрыгнул от неожиданности. Двое уставились друг на друга:

— Снейп!

— Поттер!

— Снейп!

— Поттер!

— Но...

— Какого чёрта вы здесь делаете? Вы что, уже убили Тёмного лорда?

— Я... Думаю, да! А разве здесь можно упоминать чёрта?

— Не отклоняйтесь от темы, Поттер! Что значит «я думаю»? Вы не уверены?

— Ну, я как раз возвращался назад, чтобы убедиться в этом, когда услышал....

— Услышали что?

— Эмм... Голоса, звуки...

Профессор прикрыл глаза и тряхнул головой.

— Поттер... Голоса... он услышал голоса! Жизнь вас ничему не учит. Вспомните свой второй курс, слово «василиск» вам о чём-нибудь говорит?

— Ой, да ладно! Уж василиска в своей голове я бы точно не стал воображать.

Снейп приподнял бровь

—В вашей голове? Что за чушь вы несёте? Это должно быть... мы находимся... — неопределённо взмахнул он рукой, очерчивая пространство вокруг.

— ...На Кингс-Кросс?

— Да! — откликнулся Снейп, но уверенности в его голосе не было.

Гарри молча кивнул. Снейп посмотрел сначала на застывший поезд, затем на мальчишку, и прочистил горло.

— Хм, итак... Думаю, вам нужно идти. Я точно не возвращаюсь назад.

— А, так вы уже знаете, что должны сесть в него? А кто вас встретил? — полюбопытствовал Гарри.

—Встретил меня? Встре... Поттер, вы что, надышались этой дурацкой дымки? Кто, по-вашему, должен был прийти за мной?

— Не знаю, я виделся с директором!

Взгляд Снейпа был полон удивления.

— А... нет, никто. Предполагаю, что я должен сесть в поезд, вам же следует вернуться туда, откуда пришли.

— Не уверен...

Снейп раздражённо застонал.

— Поттер, вы должны или не должны вернуться назад?

— Должен, но Дамблдор сказал, что я могу сесть в поезд, если захочу! Откуда мне знать, вдруг он и отвезёт меня назад?

— Раз это мой поезд, в Хогвартс он вас не отвезёт точно! — решительно отмёл Снейп это предположение.

— Но разве... не ощущаете вы что-то вроде... притяжения? Зова?

— Нет. Всё, что я могу сказать — я очнулся на этой платформе и сейчас вижу поезд, который, кажется, не собирается отбывать.

— Может, потому что ожидает вас... Вероятно, человек, с которым вы должны встретиться, уже внутри.

Северус оторвал взгляд от собеседника и сконцентрировался на поезде; его можно было бы назвать самым обычным, если бы не белый цвет. Он внимательно осмотрел вагоны изнутри — то, что можно было различить через окна — но, казалось, там никого нет. Внутри царило безмолвие.

"Должен ли там кто-то быть? Для меня — нет, я этого не заслуживаю. Кто вообще мог бы встретить меня?"

Из мрачных дум его вытянул мальчишка, спросив:

— Профессор... Как бы вы посоветовали мне поступить? Возможно, мне стоит следовать указаниям директора.

— Не знаю, что и сказать, я, видите ли, никогда раньше не умирал — последовал ироничный ответ.

Поттер помрачнел. Северус никогда бы в этом не признался, но...он мог понять его чувства. Однако что он мог посоветовать? Ситуация была новой и для него самого. Мальчик хотя бы встретил Дамблдора! В любом случае, ему не хотелось, чтобы последние их слова при расставании были грубыми и обидными, потому добавил:

— Так вы чувствуете, что должны сесть в поезд?

— Мне так кажется.

Взгляд Снейпа стал испытующим.

— Полагаю, вы могли бы...

Их диалог был прерван пронзительным свистом и шумом запущенных моторов. Туман поднялся выше.

Снейп резко обернулся к поезду, бросил на собеседника быстрый взгляд и положил руки тому на плечи.

— Каким бы ни было ваше решение, Поттер, стоит с ним поторопиться. Я должен идти!

— А... Да, тогда... До встречи? — Гарри был растерян и напуган.

— Возможно, однажды...

Снейп последний раз всмотрелся в того, кто на много лет стал центром его существования, и, мысленно подбадривая сам себя, решительным шагом направился к ближайшей открытой двери.

"Вот и настал твой час, Северус" — мелькнула торжественная мысль.

У ступенек он оглянулся назад, желая убедиться, что мальчишка пошёл своей дорогой, но увидел его там же, где оставил. Тот кусал губы и вертел головой, глядя то на поезд, то туда, откуда пришёл.

"Он не знает, как поступить!" — Северус был раздражён, волнуясь и за себя, и за Поттера.

Прошло то время, когда он был нянькой, пора подумать о новом...пути.

Шаги по трём ступеням, отделявшим его от места в купе, казалось, были очень медленными и дались ему тяжело. Шаги, важные для кого угодно, и Северус, каким бы сильным человеком он ни был, не мог не робеть, осознавая это.

Он хотел обернуться ещё раз, — "Только чтобы убедиться, что этот идиот до чего-нибудь додумается!", — но махнул рукой.

Вот он и поднялся, и уже слышал механические щелчки закрывающейся за ним двери; готовый двинуться к своему месту, он наклонился вперёд, чтобы окинуть взглядом вагон, когда...

— Профессор, подождите!

Его развернуло мгновенно, инстинктивно, как будто крик мальчишки о помощи был легко узнаваемым — с его-то опытом — условным сигналом. Он положил руку на дверь и, надавив что было силы, распахнул её. Сердце бешено билось.

— Поттер! Ну чего вам!? ― нервно проорал он.

Не отвечая, тот побежал к двери, но поезд уже начал движение.

— Поезд тронулся, Поттер! Что, чёрт возьми, вы решили? Заходите?!

— Да... Да, захожу! Мерлин, я делаю большую глупость — голос его дрожал.

— Я тоже так думаю!

Гарри поднял ногу, чтобы встать на лестницу, но поезд дёрнулся, и ботинок соскользнул с блестящей ступеньки. Поезд набирал скорость, туман стал выше и гуще.

— Поттер... Бросьте это... Поступайте, как сказал Дамблдор!

— Я всю жизнь поступал, как он того хотел! Это решение — за мной!

Это Северус мог понять: сам долгое время следовал «директивам» Альбуса. Тяжело вздохнув и более не раздумывая, он протянул руку и схватил Поттера — как раз тогда, когда тот сделал последний, отчаянной рывок в его сторону. Потеряв равновесие, они кубарем вкатились в вагон — где чьи руки-ноги, было не понять — и во все глаза уставились друг на друга. Позади, закрываясь, глухо щёлкнула дверь.

Последний гудок.

Поехали.

В качестве саундтрека к этой и следующей главе автором настоятельно рекомендуется "Craig Armstrong — PM's Love Theme"

* * *

Они застыли на несколько секунд, пытаясь осознать произошедшее. Снейп сощурился, глаза сверкнули.

— Поттер! Слезьте с меня!

— Да, сейчас!

— Аххх! Осторожнее!

Бормоча извинения, юноша поднялся, быстро поправил одежду и протянул профессору руку, желая помочь. Снейп, уже опершийся на пол, чтобы встать, заметил её. Он с сомнением посмотрел Гарри в глаза, но, помедлив, принял, и через секунду был на ногах. Они то и дело покашливали, пока профессор приводил себя в порядок — им было неловко из-за недавнего инцидента.

— Итак, я думаю, что теперь... мы можем сесть.

Гарри кивнул и направился, в сторону первого вагона, но, распахнув дверь, замер на пороге.

— Поттер! Вам больше встать негде? Иди... — Снейп замолк на полуслове, глядя туда же, куда и мальчишка.

Он мог бы поклясться, что когда только зашел, вагон был пуст. Но сейчас примерно в середине левого ряда над креслами маячил затылок человека. Человека с длинными рыжими волосами...

"Возможно, это... Нет, я не верю" — подумалось ему. Сердце забилось быстрее.

В отличие от Снейпа, Гарри отмер почти сразу. Неуверенной походкой он двинулся по узкому проходу, остановившись в нескольких креслах от уже занятого неизвестным пассажиром. Он надеялся и боялся. В голове билась единственная мысль: "Пожалуйста, пусть это будет она... Не кто-то другой... Мерлин, пусть это будет она!"

Оперевшись рукой на подголовник, он продолжил идти. Человек... женщина смотрела в окно. Услышав его приближение, она обернулась, и на её лице появилась широкая улыбка.

— Гарри! — В её голосе слышались удивление и счастье.

Происходящее казалось ирреальным: Гарри, застывший рядом с той, кого не видел с тех пор, как ему был год; по-прежнему неподвижный Северус, стоящий в дверях тамбура и смотревший во все глаза на представшую перед ним сцену. Поезд мог бы двигаться со скоростью света, вовсе остановиться, перевернуться — ни тот, ни другой этого бы не заметили, поскольку были целиком сосредоточенны на ней.

Оцепенение — последствие шока — разрушила Лили: встав на ноги, она взяла в ладони лицо сына и стёрла его слезы большими пальцами. Только тогда Гарри понял, что плачет. Хрипло прошептав "мама", он обнял её так сильно, как мог. Пока Лили гладила его по волосам и шептала слова утешения, взгляд её остановился на Северусе. Она мягко улыбалась.

Эта улыбка стала последней каплей — Северус утратил контроль над собственными эмоциями и прислонился к ближайшему сидению, не сводя с женщины глаз. Дрожащими губами он повторял её имя, беззвучно, непрерывно.

Когда Гарри успокоился, Лили сказала:

— Дай мне минутку, Гарри. Я бы хотела обнимать тебя вечно и никогда не отпускать, но я должна поговорить с Северусом.

Гарри, уже почти забывший о профессоре, кивнул и позволил себе упасть на кресло рядом с тем, где сидела она.

Северус нервно поднялся на ноги. Он был напуган, к тому же стыд и раскаяние в том, что он натворил при жизни, а особенно в том, что рассказал о пророчестве, причиняли боль — будто кто-то вскрыл старую рану. Лавина эмоций накрыла его. Не выдержав, он опустил взгляд, но, в целом, внешне остался неподвижным и бесстрастным.

— Северус... Друг мой, посмотри на меня.

Вместо этого он прикрыл глаза, покачал головой и уставился на белый туман за окном. Именно поэтому он не увидел, как Лили подошла к нему и, взяв двумя пальцами за подбородок, повернула лицом к себе.

— Северус... — нежно прошептала она.

Ему не оставалось ничего, кроме как подчиниться, и взгляды черных и зеленых глаз после стольких лет, наконец, встретились. — Лили... Я... Я совершал ужасные поступки. — К концу фразы его голос сорвался. — Северус, ты сделал много ошибок, но мы оба виноваты! — покачала она головой. — Нет, — сказал он сухо и отступил на шаг, — только не ты... Ты бы до сих пор была жива, если...

Лили вновь шагнула к нему — брови нахмурены, губы сжаты в тонкую линию — и взглядом заставила замолчать.

— Не смей заканчивать это предложение. Ни слова больше! Или ты думаешь, я не знаю, как мои решения повлияли на твою жизнь? Мы были молоды. Я, вместо того чтобы помочь тебе не попасться... Попасться Волан-де-Морту на крючок... — она закрыла глаза и, казалось, её лицо исказилось от боли. Вздохнув,она продолжила:

— В то время ты всё больше поддавался влиянию своих, якобы, друзей, а я позволяла себе оправдывать чужие ожидания. И моё увлечение Джеймсом... Жизнь представлялась мне уже написанной картиной, в которой не было ничего, что я могла бы изменить: я бы вышла за Джеймса, жила бы в окружении семьи и наших друзей-гриффиндорцев... На фоне этого ты казался... неуместным тёмным пятном, и я позволила случиться тому, что случилось. Я была недостаточно сильной! Северус... Прежнее представление друг о друге для нас обоих осталось в прошлом. Мы стали другими, и больше нет смыла винить себя в чём-то. Не сейчас, не здесь, не на этом поезде! Тут...Мы можем, наконец, быть самими собой, понимаешь?

Северус кивнул и снова начал дышать. И когда он только успел перестать? Его поза стала расслабленной, будто исчезло всё, что угнетало его, и он, наконец, сделал то, чего ему так хотелось с самого начала: обнял Лили и поцеловал в лоб.

Гарри, наблюдающий эту сцену, с удивлением обнаружил: объятие матери и Снейпа нисколько его не беспокоит. Он, конечно, не знал всей подоплёки, но видел: два старых друга, расставшихся давно и не лучшим образом, встретились снова.

Лили отстранилась и взяла Северуса за руку:

— Пойдём. Нам троим нужно поговорить.

Они устроились рядом с Гарри.

— То, что я скажу — важно, будьте внимательны. Маршрут этого поезда проходит через множество точек. Я еду до конца, вы же можете сойти на несколько станций раньше. Оба, но не вместе.

— Я... Я должен вернуться назад и закончить войну, да? Мама, а можно... Можно что-нибудь изменить? Погибло так много людей. Ремус...

— Ремус не вернётся назад. — Последовал уверенный ответ. Взгляд Гарри стал растерянным.

— Почему нет?

― Только тот, кому этот мир остался должен, может вернуться. Ремусу и Тонкс удалось устроить совместную жизнь. Они умерли, чтобы обеспечить своему ребёнку лучшее будущее. Их жертва была осознанной, как моя когда-то. Их долг оплачен, а значит... Знаешь, умирая можно увидеть некоторые фрагменты будущего тех, кто остался на земле. Они знают, что их ребёнок в хороших руках.

Гарри и Северус явно не ожидали подобного ответа и были удивлены, поэтому Лили добавила:

— Только тот, кто жертвовал собой ради других, проживая жизнь лишь на половину; тот, кто перестал жить ещё прежде, чем умереть, может вернуться назад и попробовать снова.

— Но как... ­— начал Гарри.

— Я покажу. — Лили наклонилась вперёд и положила руку ему на лоб. В тот момент, когда ладонь коснулась его лица, ему было видение.

Когда он вновь открыл глаза, его взгляд был осознанным и полным решимости. От прежней растерянности не осталось и следа.

Лили смотрела на него с гордостью. Оба они встали со своих мест. Северус наблюдал сцену с открытым ртом.

— Постойте-ка, чтопроисходит?

— Я должен идти, профессор. Но я не прощаюсь! — ответил Гарри.

Лили последовала за ним до двери, держа руку на его плече. На её лице было написано раскаяние. Она закусила губу, пытаясь найти в себе силы попрощаться с сыном, встреченным так недавно. Они подошли к выходу как раз, когда поезд начал тормозить и пронзительно засвистел.

— Гарри, дорогой...

Юноша снова обнял мать, ещё крепче, чем раньше, и позволил себе понежиться в её объятиях.

— Будь сильным, Гарри.

— Да, мама, обещаю.

— Я всегда буду с тобой, всегда!

— Я знаю.

Лили взъерошила ему волосы, из её горла вырвался то ли смех, то ли всхлип.

— Удачи!

Гарри улыбнулся и остановил взгляд на профессоре. Кивком указав на него, пробормотал:

— Тебе она тоже понадобится!

Поезд остановился. Гарри в последний раз поцеловал мать, спустился по ступенькам — раз, два, три — и оказался на перроне. Не было видно ни зги — всё скрывал белый туман.

Поезд медленно двинулся вперёд. До последнего мать и сын смотрели друг на друга сквозь стекло вагонного окна. В какой-то момент Гарри наткнулся на растерянный взгляд Снейпа, усмехнулся и махнул рукой на прощание. Тот уставился на него с подозрением.

“Знаю я этот взгляд, видел... Каждый раз, когда мальчишка выкидывал очередной фокус и это сходило ему с рук!”

Поезд набрал скорость, и Поттер исчез из виду. Лили вздохнула и повернулась к нему.

Они остались одни.

Встретившись с ней глазами, Северус заявил:

— Я не намерен сходить с поезда.

— Ох, нет, Северус, пока нет. Сначала мы должны кое-что обсудить.

— Я не намерен сходить с поезда.

— Ох, нет, Северус, пока нет. Сначала мы должны кое-что обсудить.

— Мальчик...

— Не волнуйся о нём. Я доверяю своему ребёнку, он всё сделает правильно.

— ...Я и не волновался.

— Правда? Странно. Я вот помню, как на его втором курсе ты ночью ходил в больничное крыло посмотреть, как он...

— Была моя очередь патрулировать замок!

— Конечно-конечно... Хотя я никогда не видела тебя таким бледным, как когда ты узнал, что он в министерстве!

Северус не нашёлся, что ответить, и Лили звонко рассмеялась:

— Прошло двадцать лет с тех пор, как мы престали разговаривать, но, только что встретившись, мы дразним друг друга, как когда-то в детстве.

Смех Лили был, каким он его помнил: громким и искренним, столь заразительным, что никто не мог устоять. Даже Северус позволил себе улыбнуться. В сердце разливалось тепло, как было каждый раз, когда он встречал счастливый взгляд Лили, его Лили. Ему бы хотелось, чтобы так всё и осталось. Навсегда. Но он не мог забыть слов, сказанных ей ранее.

— И всё же, куда идёт этот поезд?

— Ну, вперёд, назад... Всё относительно. Иногда, чтобы двигаться вперёд, нужно вернуться назад. Пересмотреть пройденный путь, верно?

Она говорила загадками, что совершенно его не успокаивало. Он встал и положил руки ей на плечи:

— Что ты ему показала, что теперь будет? Сейчас, когда я снова тебя встретил, я намерен остаться здесь!

Лили грустно улыбнулась и посмотрела на Северуса с симпатией. Прошептала:

— Северус... посмотри, что у тебя в кармане, — он вытащил скомканный лист пергамента.

— Узнаешь?

Неуклюжим детским почерком человека, который никогда не пользовался пером, там было написано:

Я могу научить вас, как разлить по флаконам известность...

Лили скрестила руки на груди, состроила серьезную мину, в сочетании с которой улыбка смотрелась забавно, и передразнила его:

— Поттер! Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?

— Нет, не может быть... — Его глаза расширились от ужаса.

Гермиона и Рон всё ещё были слишком потрясены зрелищем того,

как Снейп медленно умирал от укуса Нагини,

и потому не заметили ничего странного в поведении Гарри.

— Лили! Нет, я не уверен!..

— Северус, время пришло. Поезд замедляет ход, следующая остановка твоя!

...как сварить триумф ...

— Гарри! Что у тебя в кармане? И не надо делать невинное лицо,

я видела — ты что-то спрятал! — сказала Гермиона взволнованно.

— Я должен вернуться в хижину!

«Просто суй им в глотки безоар!»

— Это опасно. Ты больше ничего не можешь для него сделать!

— воскликнула подруга, явно догадываясь, что он собирается сделать.

...даже как...

— Лили... я увижу тебя снова, когда...

— Конечно, Северус, я буду с тобой до самого конца.

— Лили... — взмолился он сдавленным голосом, когда она мягко подтолкнула его к выходу.

— Северус, знаешь, мне ведь тоже непросто расставаться с тобой, снова... Я была ещё девчонкой, когда решила, какой выбрать путь, по каким рельсам моя жизнь направится, но... — Лили замерла. Слова застревали в горле, ей казалось, она задыхается: момент расставания с Северусом был трудным, сердце разрывалось, и все эти чувства — любовь, благодарность, грусть и гордость за своего друга, о котором она так и не забыла, — обратились в слёзы на её глазах.

Северус не смел заговорить. Ему хотелось запечатлеть в памяти всё, что в ней есть особенного, каждую её черточку, насладиться ими.

— ...Но я не бросаю тебя, как когда-то, — закончила Лили.

Пока она говорила, поезд ехал всё медленнее, и скрежет тормозной системы заглушал её голос. Она на миг закрыла глаза, сделала глубокий вдох и встретилась с ним взглядом. Голос её стал тверже:

— Время пришло. Пора...

— Гарри, что ты сделал?! -

— Рон, сейчас не время, потом поймёшь! -

...остановить смерть.

И поезд остановился.

Гарри, который уже знал, о чём были воспоминания Снейпа, обвёл друзей вокруг пальца и направился в Запретный лес. Направился навстречу своей судьбе, зная, что в этот раз никакого поезда не будет, и он вернётся, чтобы убить Волан-де-Морта

Снейп распахнул тёмные глаза, и судорожный вздох вновь наполнил его лёгкие воздухом.