Верни доверие, или пять галлеонов (гет)

− Мама, что за шум?

− Егеря привели кого-то...

− Как же они надоели! Я буду у себя, мне нет дела до этих идиотов...

Драко Малфой развернулся и, не дожидаясь ответных слов матери, пошёл в свою комнату. С тех пор как он почти безвылазно сидел в мэноре, нервы просто на пределе. Сначала был побег из школы, когда из-за обстоятельств, приведших к смерти директора, он считал себя последней сволочью. Драко чувствовал себя виноватым в том, что провёл Пожирателей в Хогвартс, что в результате Снейп убил Дамблдора, но самое главное было в другом — Грейнджер... Малфой ненавидел себя за то, что сделал с ней: заставил страдать и плакать, а потом, убегая, внушил, что ни в чём не виноват, состряпал из себя жертву обстоятельств, а она поверила, потому что любила...

Но прошло уже больше полугода со времени убийства Дамблдора и ещё больше с тех пор, когда Малфой был счастлив и беззаботен. После смерти старика Снейп стал директором школы и установил в ней свои порядки. Но несмотря на это, вернуться в Хогвартс Драко не разрешили. Его заперли в мэноре, вместе с родителями. А всё потому, что он не смог убить Дамблдора, не выполнил задание Господина.

Но так или иначе Тёмный Лорд добился цели и его дела пошли в гору. Установить контроль над Министерством Магии не составило труда. Теперь Лорд был законодателем, исполнителем, судьёй, а тётка Белла — правой рукой своего обожаемого Хозяина. Она разбиралась со всеми магглорожденными. Сразу после установления власти Волдеморта Министерство начало программу по отлову всех грязнокровок, чтобы поставить их под контроль или убить. Жуткое зрелище, если осознавать, что они такие же люди. Сначала было страшно, сейчас стало все равно. Для Малфоя существовала только одна грязнокровка. А насчёт неё он не беспокоился: у Грейнджер хватит ума не попасться егерям. Пару раз он слышал в разговоре Пожирателей знакомые фамилии, тогда он напрягался, внимая каждому слову. Но, судя по рассказам, Золотое трио пропало из поля зрения. И это была главная проблема Тёмного Лорда, помимо разгорающейся войны, конечно. В ежедневных схватках Пожирателей и мракоборцев становилось всё больше жертв, но грела мысль, что Грейнджер где-то далеко от этого. Она умная, она защитит себя.

Часто перед сном Драко вспоминал их стремительно развивавшийся роман. Видно Мерлину было так угодно, чтобы именно они, как в маггловской книжке о двух влюблённых (Тео все уши прожужжал, точнее письма, потому что Драко не беседовал с другом лично с того самого ужасного дня), которые, являясь представителями воюющих кланов, влюбились друг в друга и пострадали от того, что были не в силах противостоять обстоятельствам. Драко ненавидел это слово — «обстоятельства». Чёрт возьми, за что это ему?! Он сейчас мог бы доучиваться последний год, встречаться с Грейнджер, а окончив школу, исчезнуть в неизвестном направлении, прикрывшись чарами необнаружения. Однако мечты мечтами, но реальность была такова, что каждый его день был похож один на другой. Вечерами в Малфой мэноре собирались Пожиратели Смерти, чтобы обсудить дальнейшие действия, а раз в неделю к ним присоединялся сам Тёмный Лорд. При виде его все замирали, то ли от страха, то ли от беззаветного восхищения, ведь в ряды Пожирателей принимали и тех, для кого убийство было в наслаждение. Но Драко видел, как напрягался отец всякий раз, когда Лорд обращался к нему, как тяжело дышала мать, ловя на себе его взгляды. Всё это жутко раздражало, хотелось послать в змееголового аваду, а потом убиться самому. Но глубоко в душе горел маленький огонёк надежды, что Поттер победит и всё закончится. Драко не мог опустить руки, не взглянув хотя бы раз в глаза гриффиндорке.

Когда удавалось отвлечься от разговоров о величии Господина с гостями мэнора, он размышлял о том, где Гермиона сейчас, что делает в обществе своих дружков. Насчёт Поттера он не беспокоился, вряд ли выскочка со шрамом на лбу способен на какие-то грязные мысли в сторону его Грейнджер... Его ли? Несомненно! Он знал, что даже на дальних расстояниях она помнит о нём и верит в их встречу. Однако там был ещё Уизли, этот рыжий болван, который наверняка окружил гриффиндорку своим удушающим вниманием, заставляя забыть о Драко. В такие моменты всегда начинала болеть голова, злость подступала к горлу, а страдали от этого больше всего ценнейшие образцы мебели и керамики, фамильное наследие Малфоев. Драко не знал, как ещё можно выместить накопившееся зло, когда ты заперт в замке, где совершенно нет желания находиться. Иногда спасало общество матери, она неизменно приходила каждый вечер, чтобы обмолвиться парой слов или просто посидеть в тишине, но даже ей Драко не решался доверить самое сокровенное, потому что это — он чувствовал — принадлежит только ему.

* * *

Звуки из гостиной стали громче. Драко отвернулся в противоположную от двери сторону и накрыл голову подушкой. «Неужели поймали кого-то стоящего, раз вопят, как ненормальные», — подумал парень и плотнее зажал уши.

Спустя пару мгновений кто-то тронул его за плечо, Драко вздрогнул от неожиданности и схватил за руку того, кто нарушил его покой. Но это была всего лишь Нарцисса, которая понимающе мягко высвободила запястье, оставив без комментариев прогрессирующую паранойю сына.

— Отец просит тебя прийти.

— Зачем?

— Нужно твоё мнение.

— Отцу-то... Ты меня с кем-то спутала.

— Там егеря привели кое-кого. Надо, чтобы ты подтвердил кое-что.

— «Кое-кого», «кое-что»! Что за загадки?!

— Там два парня и девушка. Белла думает, что это Поттер.

Драко не заметил, как вскочил с кровати. Наверно его выражение лица резко изменилось, потому что Нарцисса сделала пару шагов назад, испуганно прижав ладонь ко рту. Глаза сына наполнились таким животным ужасом, что она растерялась. Ну привели егеря очередных пойманных, хотя, конечно, будь там Поттер, с войной было бы покончено. Лорд стал бы безоговорочным повелителем, можно было бы снова вернуться в общество. Но что-то подсказывало женщине, что у Драко свои мысли на этот счёт. Его глаза остекленели, лоб покрылся испариной, а сам он напрягся как струна. Нарцисса осторожно подошла к сыну и провела рукой по щеке. Драко тряхнул головой.

— Где они?

— В гостиной на первом этаже.

Слизеринец пулей вылетел из комнаты. Он шёл по коридору, а ноги отказывались слушаться, подкашивались, заплетались. Во рту было сухо, а голова болела, как раскалённая. Не дай Мерлин там действительно Поттер, потому что иначе девушка с ним — Грейнджер! И если это так, то скорее всего Лорд убьёт их, а значит... Нет, ещё ничего не ясно, вдруг это не Поттер, могли же егеря ошибиться, хотя его шрам...

Едва войдя в гостиную, Драко замер. Оправдались его худшие опасения. Хоть лицо пленника было жутко опухшим (наверняка Гермиона постаралась), его можно было узнать по общему виду, а главное — по людям, схваченным с ним. Уизли и Грейнджер могли быть только рядом с Гарри Поттером. Их всех держали эти грязные недоумки, готовые на всё ради денег. Уизли строил из себя непокорного воина и постоянно вырывался, за что и получал увесистые удары. Поттер и вовсе стоял на коленях перед Беллатрисой, но чуть дальше... Сердце Драко пропустило удар, когда серые глаза встретились с карими. Она была совсем другая, не такая, какой он её помнил в своих мыслях. Намного красивее. Вот только глаза стали старше. В них было много борьбы, но ещё больше — усталости. «Что же тебе пришлось пережить, раз ты смотришь с такой тоской и, что?.. с укоризной?» — вопрошало подсознание парня. Но разобраться полностью во взгляде Грейнджер он не успел.

— Драко, мальчик мой, иди сюда, — Беллатриса всегда вспоминала о манерах, когда говорила с племянником. Он подошёл и пристально посмотрел на Поттера. — Ты узнаёшь его? Это Поттер?

— Что у него с лицом? — только и смог выдавить Драко. В присутствии Грейнджер, находясь в такой близости от неё, сознание напрочь отказывалось работать.

— Жалящее заклинание, — ответила Белла. — Это твоих рук дело, милочка?

Тётка сорвалась с места и стремительно добежала до гриффиндорки, схватив ее за горло. Гермиона всхлипнула, и Драко был готов убить свою умалишённую родственницу, если она не уберёт пожирательские руки от девушки.

— Тётя! — воскликнул Драко, она посмотрела на него. Рядом возник отец.

— Драко, если мы передадим Поттера в руки Господина, он нас простит, — запричитал Люциус. В согнувшемся и неуверенном мужчине уже с трудом можно было узнать статного и гордого когда-то аристократа.

— Неужели ты не знаешь, отец, что он никого не прощает... — процедил Драко сквозь зубы, потом, добавив в голос уверенности, насколько это было возможно в данной ситуации, громко произнёс. — Это не Поттер.

— Ты уверен? — дрожащим голосом переспросил отец. Белла смотрела во все глаза на племянника.

— Уверен, отпустите их, — Драко держался из последних сил, чтобы не взглянуть на Грейнджер, иначе его выдержка полетит к чертям, и он выдаст себя с потрохами.

— А это что?.. — взгляд тётки переключился на одного из егерей, который держал в руках меч. Тут она словно взбесилась, начала кричать. Во все стороны полетели заклятия, егеря в страхе убегали, так и не получив желанной награды. — Всех в подземелья! Девчонку оставить!

Хвост, прятавшийся всё это время поблизости вместе с другими Пожирателями, схватил измученных ребят и отвёл в подземелья. Гермиону оставили: Беллатриса держала её мёртвой хваткой.

— Этот меч был в моём хранилище! Что ещё вы оттуда взяли?!

— Я ничего не брала...

— Отвечай! — удар по лицу, сдавленный стон.

— Хватит, тётя, она же сказала, что ничего не брала! — Драко был готов броситься на выручку. Заклинание Беллатрисы вспыхнуло ярким светом перед глазами парня, щёку обожгло, словно от удара. Малфой был жутко зол, но дальше продолжать свои нападки не стал. Нарцисса и Люциус изначально не торопились вмешиваться. Когда Белла в ударе, к ней лучше не подходить. Сейчас был именно тот случай. Никто не понимал, с чего вдруг тётка так разбушевалась, едва увидела меч, а в следующее мгновение гостиную огласил жуткий вопль. Кричала Гермиона, терзаемая круциатусом. Белла любила вид страданий и слёз, поэтому заклинания выходили особенно сильными. Драко сделал шаг вперёд, Беллатриса подняла на него тяжёлый взгляд. Он понял без слов и остановился. Гермиона лежала на полу, измученная, разбитая, а кровожадная Пожирательница склонилась над ней и начала допрос.

Драко ненавидел сестру матери, он прекрасно жил без неё все эти годы, потому что с тех пор, как она появилась, в их доме больше не было покоя. Сейчас, видя, как она мучает Грейнджер, Малфой клял себя последними словами. Ему хотелось убить Беллатрису, но он не мог сдвинуться с места, ноги словно вросли в пол от ужаса, который он созерцал. Тётка, вконец обезумев от того, что Грейнджер упрямо молчит, начала выводить ей это поганое слово «грязнокровка» прямо на руке, на её нежной коже, образ которой навечно отпечатался в памяти Драко. Кровь струилась из букв, появляющихся друг за другом, и он мог поклясться, что чувствовал боль в том же самом месте.

Обессилев, девушка перестала кричать, только слёзы струились по щекам. Вывернувшись в очередном мучительном приступе, Гермиона посмотрела прямо в серые глаза, в те самые, которые мечтала когда-то увидеть. Но сейчас казалось, что это было очень давно, как будто в прошлой жизни. С тех пор прошло чуть больше полугода, но мысли поменялись в корне. Каждый вечер, слушая по радио имена погибших, Гермиона всё больше злилась, всё больше ненавидела Волдеморта, а вместе с ним и Пожирателей Смерти, всех, у кого была метка. Без исключения. Девушка ругала себя за наивность и мягкотелость, ведь она поверила Малфою, когда этого делать совершенно не стоило. Она верила в лучшее в нём, но что получила взамен? Проклятую Кэти, мёртвого Дамблдора, разрушенную школу с беснующимися Пожирателями, а теперь ещё и каждый день известия о новых жертвах безжалостного убийцы и его культа, к которому причастен Малфой и вся его семья. Семья, которую он не предаст.

Была ли у них любовь? Гермиона сейчас совершенно серьёзно заявила бы, что нет. Она уверяла себя в этом каждый день, повторяя в голове имена павших, словно какую-то теорему. То, что происходило сейчас, лишь добавляло ингредиентов в котёл ненависти, варившийся в её душе. Месяцы скитаний сделали Гермиону злее, но самое страшное — они убили в ней доверие.

* * *

Когда их глаза встретились, Драко даже отшатнулся. Он ещё никогда не видел столько ненависти, обращённой к нему. Он отгонял от себя мысли о причине подобных эмоций у Грейнджер в его сторону, пытался убедить себя, что она так смотрит из-за заклятий Беллатрисы. Но тётка отошла, чтобы перекинуться парой слов с Нарциссой, а Гермиона продолжала смотреть.

«Она меня ненавидит», — молотком отдаваясь в голове, звучала мысль, в которую не хотелось верить. Потому что если и с Грейнджер всё кончено, то у него больше нет смысла цепляться за ускользающее здравомыслие.

Действие заклинания прошло, и Гермиона пыталась подняться, а Белла пока была занята допросом гоблина, который уже неделю сидел в подземельях. Драко огляделся по сторонам: на него никто не смотрел. Он неуверенно приблизился к Гермионе. С трудом сдерживая волнение, он протянул к ней руку и коснулся плеча. Девушка перестала дышать и напряглась, словно окаменела. «Она просто испугана, — успокаивало подсознание. — Не видит, что это — ты». Но остальные мысли потонули в еле слышном шёпоте. Драко был не уверен, говорила она или же он слышал её мысли.

— Убери от меня свои руки!

— Эй, это я, Драко, — еле слышно, почти без звука.

— Ты Пожиратель Смерти, а Драко, которого я знала, мёртв...

Слова были практически невесомы, но эффект произвели оглушительный. Малфой растерялся, забыв, как дышать. Он понимал, что Гермиона не шутила, что говорила осознанно.

— Но я здесь, — прозвучало как-то бессильно, с грустью и обидой, рука с плеча сорвалась, словно в бездну. Взгляд карих глаз, обращённый резко на него, обжигал адским пламенем, это был совсем не тот огонь, который горел в её глазах в школе, когда она смотрела на него.

— Ты — мерзкий Пожиратель Смерти, Малфой! Я не хочу тебя знать!

Драко показалось, что пол ушёл из-под ног, а сам он попал в какой-то вакуум, потому что все звуки исчезли, а глаза закрыла мутная пелена. Рука снова поднялась, но замерла в воздухе. Напрасно он ждал этой встречи...

Однако полностью впасть в прострацию Драко не дали шум и возня. Поттер и Уизли вырвались из подземелий и начали швырять заклинаниями. Всё происходило слишком быстро. Гарри, приняв свой обычный вид, подбежал к Малфою и вырвал волшебную палочку из рук. Драко было успел уцепить её кончик, но через мгновение пальцы сжали воздух. Дальше всё происходило ещё стремительнее: Уизли схватил Грейнджер и они все сгруппировались вокруг мелкого эльфа. За секунды до трансгрессии глаза снова встретились. Серые — полные смятения и непонимания, и карие — злые, ненавидящие, обвиняющие. Малфой отвернулся и, едва стих хлопок трансгрессии, покинул гостиную.

* * *

Прошло несколько месяцев или около того, Драко уже не считал бесполезное время, просто бездумно проживал свои дни. Часто старался делать вид, что ему всё равно, что мыслей в голове не осталось. На самом же деле мысль была, да такая, что и других не требовалось. Грейнджер ненавидит его, обозвала Пожирателем и сказала, что Драко, которого она знала, умер. Что ж, пусть будет так. Теперь он станет чаще задумываться над поведением, будет анализировать каждый свой шаг, чтобы переродиться в другого человека. В нового Драко, которого Грейнджер ещё не видывала. Он знал, что война близится к концу, что скоро всё разрешится. Его уже мало волновало в чью пользу. Раз она отвернулась от него, то нет смысла строить из себя благодетель. Ведь именно из-за этого пресловутого чувства когда-то давно, ещё в школе, он перестал сурово относиться к гриффиндорцам. Был более лоялен, чем требовалось, и что из этого вышло: его благородный порыв остался неоценённым. Теперь он знал, чего больше всего хочет: увидеть лицо Грейнджер и заставить её ответить за свои слова. Он ненавидел себя за то, что был так глуп в школе, что приблизился к ней и стал мыслить иначе. Если бы не она со своими философскими беседами, его бы не терзали эти мучительные угрызения совести из-за того, что он натворил. Малфой ждал новой встречи с Грейнджер, искренне веря, что действительно её ненавидит.

Но правду говорят, что пути Мерлина неисповедимы. Он свёл Малфоя и Грейнджер на финальной битве в школе. Там, в Выручай-комнате Драко знал каждый уголок, поэтому затаился с Креббом и Забини, такими же кровожадными существами, как и их родители, где-то в дальнем углу комнаты. Спустя мгновение явился Поттер, а вместе с ним — что за чёрт! — Грейнджер и Уизли, державшиеся за руки. Но сейчас совершенно не было времени заострять на этом внимание, Малфой выжидал: всё-таки он пришёл в Хогвартс, только чтобы вернуть палочку, а не для того, чтобы сражаться, что бы там ни стояло на кону. Делать ему нечего, веселить Тёмного Лорда.

В тот самый момент, когда Гарри отыскал необходимый артефакт и улыбнулся Гермионе, Драко вылез из укрытия.

— Какая встреча, Поттер!

Рон выглянул из-за угла, Гарри и Гермиона переглянулись. Гриффиндорцы и слизеринцы обменялись суровыми взглядами. Кребб и Забини пока держали себя в руках, лишь гневно сопя за спиной Малфоя.

— Что ты здесь делаешь, хорёк?!

— О Уизли, как там твой дурдом на выезде?

— Что тебе надо, Малфой... — голос без какой-либо интонации, без тех эмоций, на которые где-то в глубине души надеялся Драко. Конечно, он всё ещё верил, что она, увидев его, покажет, как скучала. Пусть всего на секунду, но он заметит, и тогда... А что, собственно, тогда? В глазах Гермионы не было нужных ему эмоций, это жутко разозлило, гораздо сильнее, чем сплетённые с Уизли руки.

— Не хочешь для начала поздороваться, Грейнджер? Или грязнокровок не учат манерам?

Он совсем не хотел этого говорить, не собирался оскорблять её, показывая тем самым, до какой степени он не равнодушен, но слова сказаны, а в ответ... Что это?

— Не смей оскорблять мою девушку, гадёныш!

Слова резанули слух, мысли, сердце — всё вместе. Драко сначала показалось, что он ослышался. Не ослышался, Грейнджер упрямо выставило подбородок. Чёртова грязнокровка, чёртов придурок Уизли, чёртов Поттер, почему ты не удивлён?!

— А не пойти бы тебе...

Слова потонули в выкриках заклинаний. Кребб и Забини бросились в атаку. Схватка завертелась, но продолжалась не так долго. Идиот Винсент применил заклятие, природу которого не знал. Он слышал о нём от отца, но узнать, как это работает, не удосужился. Языки пламени срывались с его палочки и не исчезали, всё вокруг в считанные секунды объял огонь, который не гасился заклинаниями. Рон схватил Гермиону и побежал к выходу, следом за ними Поттер. Малфой и его товарищи тоже заспешили. Огонь распространялся с ужасающей скоростью, казалось, что скоро всё сгорит и не будет им спасения. Малфой не заметил, как Трио пропало из виду, сам же он вместе с Креббом и Забини был окружён огнём со всех сторон. Парни нервно озирались в поисках хоть малейшего прохода, но вокруг была лишь плотная огненная завеса, которая занимала всё большее пространство. Идей по спасению не было, кроме одной, и все трое начали карабкаться на гору из забытых вещей. Руки постоянно срывались, конструкция была неустойчива, но упасть в огонь означало сгореть заживо, а это сегодня не входило в планы Малфоя.

Рон раскопал где-то мётлы и гриффиндорцы взмыли под потолок, куда огонь ещё не добрался. Внизу всё горело, пламя поднималось выше и выше. Нужно было как можно быстрее выбираться из комнаты, Гарри не хотелось умирать таким образом. Тем более оставить после себя лишь горстку пепла. Вот у Дамблдора же целая гробница из белого камня с руническим письмом, а ему, Избранному, покоиться в урне? Нет, так дело не пойдёт... Мерлин, какие только мысли не лезут в голову, когда находишься на волосок от гибели. От дурацких умозаключений отвлекла Гермиона, которая вдруг остановилась, и Гарри чуть в неё не врезался. Она зависла в воздухе и смотрела вдаль: там, из последних сил сохраняя равновесие, на колыхающейся башне из барахла висели Малфой и Забини. Кребба с ними не было.

Гермиона строго посмотрела на Гарри. Он на секунду задумался. После мэнора парень пытался поговорить с Гермионой, но она постоянно повторяла только одно слово — «ненавижу». «Бедняжке многое пришлось пережить за эти месяцы, её ненависть более чем оправдана, она просто сконцентрировала всю свою злость на одном человеке. Наверно так ей было легче. Что до меня, то, как друг и как человек, для которого всё злое так же имеет вполне конкретное воплощение, я просто не имею права судить её», — так Гарри решил для себя и этой позиции придерживался.

Сейчас Гермиона смотрела на него и словно ждала реакции. Гарри усмехнулся: ненавидишь, как же.

— Эй, Рон, мы должны вытащить их.

Рыжий парень подлетел ближе и посмотрел с укоризной.

— Нет, Гарри, мы оставим их здесь, они заслужили, — проговорил Рон и взглянул на Гермиону. Она молча смотрела вниз, на пламя, которое неумолимо ползло вверх. Уизли знал, что пожалеет потом, что не стал настаивать на своём мнении, но сейчас он твёрдо понимал, что если Малфой погибнет здесь, то грустное выражение навечно приклеится к лицу Гермионы. — Ладно, Гарри, только если мы умрём из-за Малфоя, я тебя убью!

Гарри кивнул, Гермиона, стараясь не выдать волнения, тоже. Троица вернулась за двоими оставшимися. Драко сел на метлу к Гарри, а Забини — к Рону. Гермиона летела впереди, показывая дорогу.

— Как только мы вылезем отсюда, беги что есть сил, Малфой, больше я тебя спасать не буду, — торопливо проговорил Гарри, кашляя от дыма, пробирающегося в лёгкие.

— Меня спас не ты, Поттер, — добавив сарказма, чтобы окончательно не потерять лицо, протянул Драко. — Я прав?

По молчанию Гарри всё и так было ясно. Поэтому Малфой лишь вздохнул с облегчением, отчего, впрочем, тут же закашлялся.

Когда они вылетели из Выручай-комнаты, Драко решил последовать совету Поттера. «Судя по вещице в его руках, — подумал он, — у Поттера есть план, а значит, нужно затаиться и переждать».

* * *

— Кто это там на руках у Хагрида?

Голос Джинни привёл всех в чувство. У многих тут же замерло дыхание. Драко стоял у колонны, точнее у того, что от неё осталось: замок был сильно разрушен. Все, кто мог двигаться, вышли на улицу. В тридцати метрах стояло целое войско Пожирателей во главе с Волдемортом. Хагрид содрогался в рыданиях, держа на руках тело.

— Гарри Поттер мёртв! — торжественно произнёс змееподобный злодей и многие из студентов Хогвартса в ужасе осели на землю. Драко был не менее растерян, он тут же начал искать глазами Гермиону. Она стояла впереди, её лица не было видно, но по тому, как сжались плечи — Драко хорошо знал эту осанку — она явно была обескуражена. У него самого мысли путались, ясной была только одна: «Неужели всё напрасно?». Но что — всё, какова его роль в этих событиях и почему он не рад, если всё сложилось подобным образом? Видя впереди вздрагивающий силуэт, он сжался сам, стараясь отгородиться от всего ужаса момента.

Гермиона смотрела перед собой и ничего не видела. «Неужели всё напрасно», — единственное, что вертелось в голове. Она знала, что Гарри уходил умирать, отпустила его сама, позволив выполнить план Дамблдора, но почему же сейчас так нестерпимо больно, словно её режут сотни ножей? Гермиона думала, что всё самое страшное она уже повидала, но смерть лучшего друга, самого близкого человека с добрейшим сердцем, ранила так сильно, что больше всего хотелось лежать бездыханной где-нибудь в замке, чтобы не видеть мёртвого Гарри, где-нибудь за сотни километров, чтобы не чувствовать ту волну скорби, которая прокатилась по Хогвартсу. Хоть Гарри и просил продолжать борьбу, сил совершенно не было, не было и желания. Без Гарри эта война была Гермионе не нужна.

А тем временем Волдеморт начал свою пламенную речь, призывая учеников Хогвартса присоединиться к нему, обещая безграничную власть и уважение. На первый план в рядах Пожирателей вышла чета Малфоев, осунувшаяся и сгорбленная. Гермиона смотрела на них и понимала, что служение этому гнусному убийце не даст никому ни власти, ни уважения. Чёртов Волдеморт!

— Всё кончено, Грейнджер.

Слова вырвали из раздумий, а человек, сказавший их, уже пошёл к своим родителям. По его неуверенным шагам девушка видела, каково ему быть на стороне победителей. Ведь в этой войне таковых не было. Был только Волдеморт, который уже насмехался над Невиллом, решившим вдохнуть немного уверенности в оставшихся в живых членов ОД. Гриффиндорец говорил громко, каждое его слово было переполнено такой волной сопротивления, что Гермионе стало стыдно за то, что она так быстро опустила руки.

Когда Гарри живой и невредимый спрыгнул с рук Хагрида, душа девушки словно возродилась. Ужас в глазах Волдеморта был неподдельным, а если он способен так удивляться, значит — уязвим, как и все. Гермиона вдохнула полной грудью и широко улыбнулась.

— Ничего не кончено, Малфой, — проговорила она негромко, ища глазами белые волосы. Она увидела их вдали: чистокровное семейство бежало с поля боя, спешило покинуть территорию школы, чтобы трансгрессировать куда подальше. — Как всегда слинял, храбрый воин.

— О чём ты? — спросил подбежавший к ней Рон.

— Убьём змею, а потом и её хозяина. Гарри жив, а значит — мы победили!

Со дня окончания Магической войны прошло уже семь лет. Волшебный мир понемногу восстановился от потерь и разрушений: новые здания отстроили, по мёртвым почти не плакали. Много событий произошло с тех времён, в частности, поменялось положение некоторых людей. Например, семьи Малфоев. Люциус сел в Азкабан, никаких денег не хватило восстановить испорченную репутацию. Однако Нарциссу оправдали. Многие даже стали уважать её за мужество, с которым она соврала своему Господину. Но это не стало основанием, чтобы позволить ей остаться в Англии. В «Пророке» писали, что она уехала куда-то далеко, где никто не знал, что волшебники на самом деле существуют. А Драко... лишился всего, сбежал на пару лет во Францию, чтобы получить образование без предвзятого отношения, и вернулся практически другим человеком в новую для себя атмосферу. В обществе больше не было никаких разделений по чистоте крови, эта тема стала запретной и неприличной. Письма об этом Малфой часто получал от Тео, где друг в красках рассказывал о том, на ком из магглорождённых женился тот или иной их однокурсник. Несмотря на все преступления отца, Теодору удалось выйти сухим из воды, наверно потому, что он не выступил на стороне Тёмного Лорда в отличие от других слизеринцев, когда начался штурм Хогвартса. В любом случае, Тео окончил школу, получил профессиональное образование и сейчас работал в Мунго психотерапевтом, как всегда и хотел.

Вернувшийся Малфой прекрасно понимал, что карьера в Министерстве на важных должностях ему не светит. Во всяком случае, не сейчас, когда на него всё ещё косятся прохожие. Нужно было восстанавливать репутацию, пополнять бюджет семьи, а потом уже можно претендовать на какой-нибудь значимый пост. Поэтому начать стоило с рядовой должности, к примеру, в Департаменте магической торговли и бизнеса. Работа была не особо прибыльной, но зато требовала постоянного движения и помогала обзавестись полезными связями. На данном этапе Малфой планировал заработать профессиональный авторитет и впоследствии стать партнёром какой-нибудь фирмы или концерна, чтобы параллельно заниматься своим бизнесом.

Первым делом предстояло пройти собеседование, чтобы доказать свою адекватность и полную реабилитацию перед обществом. Драко жутко нервничал, когда беседовал с министром Бруствером, но всё же вёл себя так, словно и не был никогда Пожирателем, ссылаясь на то, что все обвинения с него сняли. Надо было видеть то заседание Визенгамота, на котором Поттер сказал от имени всего Трио, что не имеет претензий к Драко Малфою. Весь зал застыл. Лишь Золотое трио держалось невозмутимо. Гарри равнодушно взирал на судей, Грейнджер упорно смотрела на плиточный пол, составляя рисунки в голове. Драко ждал её взгляда, хотел лишний раз убедиться, что всё в прошлом, что она больше не с ним. За неё очень красноречиво говорили глаза Уизли, прямо-таки испепеляющие Малфоя. Драко понимал, что отсутствие претензий — целиком инициатива Поттера, но так же где-то в глубине души он надеялся, что и Грейнджер не особо протестовала. Что же касалось Уизли, то его мнение и так было Драко абсолютно известно. Волю героев войны нельзя было игнорировать, поэтому Визенгамот оправдал Малфоя, однако после всех этих судебных тяжб и разбирательств, когда их фамилию полоскали СМИ, это оправдание не воспринималось как облегчение. Драко было почти всё равно, особенно после того, как отцу не удалось избежать тюремного заключения. Для него мир стал безразличен, авторитеты рухнули, уклад жизни изменился, сердце было изранено, поэтому без особого сожаления он покинул Англию.

Время за границей прошло быстро. Парень даже не успел толком заскучать по родине. Нарцисса ежедневно писала письма, рассказывая о тёплом климате и живописной природе её нового места жительства. Тео присылал громовещатели (ведь неожиданные вопли на всю комнату — это так весело) о том, как обстоят дела в Англии и как он устал навещать бывшего профессора Локонса раз в неделю. Поэтому, когда Драко вернулся, он был в курсе всех событий. Он узнал, что многие почётные должности уже заняты членами этого тошнотворного кружка героев ОД. Долгопупс возглавлял отдел травологии и ядов в Аврорате, директором последнего, разумеется, был Поттер. Младшая Уизли стажировалась в Мунго, в отделении снятия сглаза и порчи. Бывшая подружка Уизли Лаванда Браун стала ведущим специалистом Отдела по отлову опасных магических существ, успешно проводила операции по поимке оборотней и теперь сверкала шрамами, как и Билл Уизли. Верный соратник Поттера, Рон-я-ненавижу-тебя-Уизли, получил под руководство отдел Магических игр и спорта, очевидно, после войны приняв решение больше не участвовать в боях, чем разочаровал всех тех, кто прочил ему место вечного напарника Мальчика-который-выжил. Ходили слухи, что он отказался от работы в Аврорате, потому что хотел спокойной жизни (Драко же думал, что всему виной отсутствие мозгов и Грейнджер под боком, без которой его бы прибили уже сто лет назад).

Грейнджер... О, о ней Драко знал всё. Она закончила Магическую академию международных отношений экстерном (как всегда с превосходными оценками), но вопреки ожиданиям общества не пошла в личные помощники к министру, хоть он и предлагал ей эту должность. Она с удовольствием сообщила всем, что выбрала Департамент магической торговли и бизнеса. Ей не терпелось применить свои знания на практике в той сфере, где она новичок и никто не ждёт от неё внеземных свершений. Поначалу, когда все с радостью отзывались на резюме, завидев знакомую фамилию, Гермиона не знала, кому из работодателей отдать предпочтение. Но потом, когда несколько крупных сделок сорвалось из-за отсутствия опыта и сговорчивости, принимать сию особу на работу стали не очень охотно. Череда неудач закалила и без того не слабый характер Гермионы, поэтому чем больше она работала в этой сфере, тем больше осваивалась и спустя каких-то пару лет заработала себе неплохую репутацию. Все дела, за которые она бралась, теперь проходили гладко и быстро.

Малфой, честно говоря, был рад, что Грейнджер постоянно в поле зрения, и он мог видеть её, даже если толком поговорить было невозможно. Однако так продолжалось недолго, потому что как только их интересы впервые схлестнулись уже на новом поприще, Малфой понял, что от той милой девочки, какой была эта заучка в школе, не осталось и следа.

Каждый раз, когда их пути пересекались (так как чаще всего они работали на конкурирующие компании), Драко натыкался на нервную и злющую особу. Гермиона очень сильно изменилась после войны, всё её поведение как бы кричало: «Да пошли вы все!». Когда-то мнительную и переживающую за всех и вся девушку сменила расчётливая и холодная женщина. Во всём, что касалось работы, Гермиона Грейнджер была непрошибаема, несгибаема и абсолютно лишена милосердия. В нормальной жизни, впрочем, она осталась такой же, какой и была. Но поскольку Малфой был отлучён от её «внерабочей» жизни, ему приходилось лицезреть только «тёмную сторону» когда-то светлой во всех отношениях гриффиндорки.

Первый раз он был удивлён, когда услышал, что Грейнджер каким-то образом уболтала Риту Скитер не выпускать материал о боссе, на которого тогда работала бывшая гриффиндорка. Драко так старательно нарыл компромат, встретился с нужными людьми и подготовил все факты... В день же выхода обличающей статьи он с удивлением обнаружил, что на первой полосе «Пророка» красуется колдография какой-то восходящей модели компании «Мантии мадам Малкин» и нет никаких кричащих заголовков. Тогда Малфоя тут же уволили. Он был жутко зол на Грейнджер, поэтому в следующую их встречу начал разговор на повышенных тонах. Гермиона даже глазом не моргнула и отшила Драко так, как никто и никогда в жизни. В другой раз он пытался быть вежливым, но снова выслушал в свой адрес множество нелестных слов. Он заметил, что Гермиона разговаривает так со всеми противниками по работе, он ничем не выделялся — и это злило. Поэтому в следующий раз он встретил её презрительным взглядом, Гермиона тогда сощурила глаза и припомнила ему все промахи прошлой жизни, чем вывела его из себя окончательно.

С тех пор каждая их встреча превращалась в поле боя. Злые слова, комментарии и просто взгляды подобно теннисному мячику летали от одного к другой и наоборот. Постепенно слава об этих сумасшедших специалистах по связям с общественностью распространилась по всей магической Британии. Как только один бизнесмен нанимал Грейнджер, его главный конкурент подписывал контракт с Малфоем. Они постоянно сталкивались лбами, поэтому каждое дело приобретало почти что личный оттенок. Они постоянно путались друг у друга под ногами, борясь за каждый кусочек информации практически в буквальном смысле. Везло им поровну. Обычно побеждал тот, кто оказывался быстрее. Прошло несколько лет, и их репутация уже говорила сама за себя. Завидев друг друга, они демонстративно обменивались оскорблениями, воздух вокруг них накалялся, и уже никто бы ни за что не поверил, что когда-то их связывали иные чувства.

Впрочем, Гермиона была уверена, что ничего у неё к нему не было, всё было игрой, в которой она вовремя не остановилась. Малфой же, получая очередную порцию негатива, подавлял в себе остатки симпатии, которая когда-то существовала к этой неугомонной гриффиндорке. Он надеялся, когда увидел её впервые после возвращения, что они смогут нормально общаться, хотя бы обмениваться приветствиями и общими фразами, ведь война закончилась, и Гермиона должна была оставить в прошлом те ужасные события. Но она не только не оставила, но стала ещё суровее, ещё настороженнее ко всем реабилитированным Пожирателям. Очевидно, война отобрала у неё больше, чем казалось на первый взгляд. Она лишила девушку доверия.

И вот теперь, когда времена изменились до неузнаваемости и каждый из героев войны был более-менее устроен, жизнь снова свела бывших возлюбленных. «Судьба», — скажете вы. «Просто издевательство», — ответят вам оба.

* * *

— Это просто невероятно! — делилась впечатлениями Гермиона, стоя перед зеркалом и старательно расчёсывая волосы. — «Григорович интерпрайзес» ищет специалиста по связям с общественностью. Я просто не могу остаться в стороне!

— Конечно, Гермиона, — участливо кивала Джинни, сидя на кровати подруги в домашнем халате. Сегодня в Мунго была не её смена и она планировала провести весь день дома. Давние подруги снимали квартиру вскладчину в тихом районе Лондона. Им было проще ужиться друг с другом, чем сходить с ума в компании вечно нервного Гарри на Площади Гриммо, куда он их звал поселиться. Они тогда с улыбками до ушей в один голос говорили ему, что это плохая идея, что им не будет спокойной жизни. К тому же, Джинни совершенно не хотела видеться с Гарри чаще, чем пару раз в месяц. В их отношениях были постоянные конфликты, и они пришли к выводу, что лучше пока пожить раздельно. Вот что бывает, если выходишь замуж сразу после школы. Прошло несколько лет, и Гарри с Джинни устали выяснять отношения, да еще и вечно на публику. Сначала они разъехались, спустя ещё несколько лет подали на развод, но не явились ни на одно слушание. Однако нельзя сказать, что эти двое горевали или ненавидели друг друга. Они прекрасно ужинали вместе и часто неплохо проводили время. Наверно поэтому никто из них не подписывался под документом о расторжении брака.

— Только с чего ты взяла, что они возьмут тебя? Это крупнейшая компания во всей Европе...

— Именно поэтому и обязаны взять, — Гермиона то и дело поднимала бровь, хмурясь в отражении. — Они только недавно на нашем рынке. Здесь все сотрудничают только с «Оливандер синдастриз».

Да, компания «Григорович интерпрайзес» стремительно ворвалась на рынок волшебных палочек Британии, потеснив давнего монополиста в этой области — компанию «Оливандерс индастриз». Оба рода имели многовековую историю и, следовательно, соответствующую репутацию. Однако совершенно новый импульс их традиционный бизнес по изготовлению волшебных палочек получил с приходом к управлению делами более дипломатичных и расчётливых членов семьи. «Григорович интерпрайзес» возглавлял один из потомков последнего хранителя Бузинной палочки (ну, по крайней мере, этот род владел ею до того момента как Гриндевальд похитил ее). Его звали Александр Григорович, ему было чуть больше сорока, и он стремительно заключал выгодные сделки, чего нельзя было сказать о Гертруде Оливандер, младшей сестре господина Оливандера, в свое время продавшего Гарри его волшебную палочку.

— Думаешь, ты им подойдёшь? — Джинни хотела немного отрезвить подругу, а то в последнее время она стала немного переоценивать свои возможности. — Помнится, тебя выгнали с прошлого места работы.

— Кто же виноват, что старуха Оливандер так неразборчива в мужчинах, а я, между прочим, спасла её от международного скандала в прошлом году, — возмутилась Гермиона, закончив с волосами и перейдя к глазам. Макияж должен быть безупречным, она ведь идет на собеседование к мужчине. — Зачем выходила замуж за вчерашнего студента, если ревнует его теперь ко всем женщинам...

— Об этом она как-то не упомянула в твоей характеристике, — усмехнулась Джинни. — Кстати, не ожидала от Колина.

— Да, я тоже, о чём собственно и спросила его при встрече, — Гермиона закончила с глазами и поправляла одежду. — Но старуха Оливандер не поверила. Решила, что я с ним флиртую. А там слово за слово, сама знаешь.

— Знаю, — согласилась Джинни. — Видела характеристику, которую она тебе накатала. Целых пять свитков о том, какой ты некомпетентный работник. — В этот момент Гермиона развернулась к подруге, как бы прося оценить её вид. Тёмно-коричневая юбка-карандаш прекрасно сочеталась с кофейной блузкой без рукавов. На дворе была весна, солнце радовало теплом. Джинни сказала с улыбкой: — 5 баллов Гриффиндору за чрезмерную решимость!

Гермиона лишь усмехнулась. Джинни любила свою подругу именно за твёрдый характер и непоколебимую веру в себя. К тому же амбиции Грейнджер были не на пустом месте. В свои двадцать пять она была настоящим профессионалом в своей области. И скандал, от которого бывшая гриффиндорка спасала своё прошлое место работы, был не один. Старуха Оливандер, в отличие от её кроткого старшего брата, любила сболтнуть лишнего на переговорах или состроить глазки какому-нибудь послу. Так что Гермиона как ведущий специалист своего отдела написала немало писем с извинениями, а уж сколько она послала подарков! И это не говоря уже о том, каким только образом ей не приходилось изымать из печати ненужные колдографии. Она ночевала в типографиях, дарила дорогие вина редакторам газет, пару раз плёнки даже приходилось воровать. Поле деятельности неугомонной мисс Грейнджер было огромным. А теперь «Григорович интерпрайзес», крупнейшая торговая компания во всей магической Европе, ищет специалиста по связям с общественностью в Лондонском филиале. Нужно было быть последним идиотом, чтобы проигнорировать удачу, плывущую в руки.

К тому же великие свершения в школьные годы не приносили доходов, а платить за жильё было нужно, да и вообще на что-то жить, поэтому работа была необходима: никто не собирался холить и лелеять героев войны до конца жизни. Теперь они стали рядовыми сотрудниками и работали на общих условиях.

За это время Гермиона сменила 4 места работы; из трёх ушла сама: начальники были слишком некомпетентными, с последнего вероломно уволили. Гертруде Оливандер ничего не стоило подписать бумаги, хотя за ними стояли 3 года верного и честного труда. А всё из-за нового мужа начальницы. Колин Криви был моложе Гермионы, поэтому её удивление были искренними, когда на одном из приёмов фирмы Гертруда Оливандер представила его как нового супруга. Улучив момент, парень подошёл к своей школьной знакомой, чтобы перекинуться парой слов. Через пять минут подлетела разъярённая жена и объявила при всех, что Гермиона уволена.

Девушка тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Узнав о вакансии в «Григорович интерпрайзес», Гермиона обрадовалась. Серьёзная фирма с хорошей репутацией — то, что нужно, чтобы покончить с нестабильными компаниями и заняться карьерой.

Сегодня Гермионе предстояло пройти собеседование, поэтому она была во всеоружии: ее внутренний настрой четко прослеживался во внешнем виде. Густые каштановые волосы она собрала в хвост и выпрямила заклинанием. Своё отражение в зеркале ей понравилось. «Такая своего не упустит», — сказали бы вы. Дополняли образ деловой женщины туфли на высоком каблуке. Гермиона знала, как подобная обувь действует на мужчин. А директор холдинга, у которого она собиралась работать, был именно представителем сильного пола.

С начала своей профессиональной деятельности стиль Гермионе пришлось поменять полностью. Джинсы и кроссовки сменили женственные наряды, но и в них Гермиона чувствовала себя комфортно. К тому же смена гардероба ознаменовала новый этап в жизни девушки. Тогда она окончательно рассталась с Роном.

Разрыв с молодым человеком девушка переживала тяжело, хоть между ними и не было безумной любви. Они постоянно ссорились и не могли найти общий язык как пара, хотя прекрасно понимали друг друга как друзья. Поэтому решение о расставании было принято одновременно и без истерик. Они понимали, что было ошибкой портить дружбу какими-то «отношениями», и пришли к выводу, что нужно развивать то, что у них всегда хорошо получалось — дружбу, а любовь... Она бывает случайно, без подготовки, неожиданно, а не когда этого требуют обстоятельства или нет другого выхода.

Сейчас Гермиона встречалась с Кормаком Маклагеном, своим школьным ухажёром. Благодаря связям отца он уже сейчас занимал место в Визенгамоте, а в ближайшем будущем видел себя главным судьёй. С Кормаком их свёл приём в Министерстве год назад и с тех пор они были в так называемых «свободных отношениях»: Гермиона часто ночевала у него, но официально парой они себя не считали. Для обоих репутация была важнее всего, серьёзные отношения могли сказаться на карьерном росте.

* * *

В офис «Григорович интерпрайзес» Гермиона поехала на метро. Всё-таки она неплохо ориентировалась в обычном мире, к тому же это был отличный способ собраться с мыслями. Прокрутив по дороге в голове ответы на возможные вопросы, Гермиона осталась собой довольна.

Собеседование было назначено на десять, и Гермиона знала во сколько нужно прийти, чтобы тебя не сочли за человека, который отчаялся найти работу. Когда она вошла в двери «Григорович интерпрайзес», она сразу поняла, что это место создано специально для неё: интерьер без излишков и вычурности, как раз такой, как нравилось Гермионе. Это ещё больше добавило ей уверенности в сегодняшнем успехе.

Лифт привёз её на двенадцатый этаж, где уже была пара кандидатов. Этих людей она знала, так как сталкивалась по работе, но это нисколько не повлияло на её настроение, потому что она не считала их своими конкурентами. Они же, завидев её, изменились в лице. Что они о ней думают, Гермиона и так прекрасно знала, так что это не помешало ей ответить им гордым взглядом, будучи абсолютно уверенной в своих силах.

Двери лифта снова открылись, люди заёрзали. Гермиона буквально затылком почувствовала того, кто пришёл.

− Я думал, мне показалось, что в лифте дурно пахнет, − манерно растягивая слова, проговорил пришедший. — А теперь я вижу, что не ошибся. Какими судьбами, Грейнджер?

− Драко Малфой, − Гермиона развернулась лицом к нахальному субъекту и вздёрнула подбородок. — Что здесь делает этот жуткий уголовник?

− Как всегда сначала говоришь, а потом думаешь, − усмехнулся Драко. Он был хронически зол на Гермиону за то, как обернулось дело с их отношениями, за то, что она так жестоко отвергла его тогда в мэноре, а потом позже после войны и реабилитации его семьи, когда он просто хотел наладить нормальное общение, ну а потом уже из-за того, что во многих делах она была «костью в горле» и мешала ему разрешить конфликт в пользу компании, где он работал. — Что ты здесь делаешь?

− Надо полагать, то же, что и ты, − закатив глаза от бессмысленности его вопроса, ответила Гермиона. Она отвергала любые хорошие мысли относительно этого нахала уже много лет. Сознательно игнорировала факт того, что между ними было на шестом курсе. В её памяти остались только негативные моменты, связанные с ним: как он называл её «грязнокровкой», как постоянно подкалывал, как он привёл Пожирателей в школу, как его тётка мучила её в том мерзком замке. Однако все эти обиды постепенно отходили на второй план за давностью лет, а в жизни после войны у этих двоих появилось много новых причин ненавидеть друг друга. Так уж вышло, что Драко выбрал для работы ту же сферу деятельности, что и Гермиона. Он постоянно был поблизости и мешал ей работать. А когда старуха Оливандер выгнала Гермиону с работы больше месяца назад, то взяла на её место именно Драко, как человека — как она сказала − исключительной профессиональности. — Только зря надеешься, место не достанется такой сомнительной личности.

− Эй, полегче, − предостерёг Малфой. Он видел, как втихомолку посмеиваются остальные кандидаты. — Не стоит зазнаваться, Грейнджер. Это не меня с позором выгнали с прошлого места работы и не я приставал ко всем подряд. Уверен, миссис Оливандер написала тебе замечательную характеристику.

− Ты, я смотрю, там тоже надолго не задержался! − парировала Гермиона. — «Григорович интерпрайзес» нужен настоящий профессионал, а предатели вроде тебя сначала должны заслужить доверие.

− Чьё доверие? Твоё? — подняв бровь, спросил Малфой. В висках уже началась пульсация, в душе просыпалось раздражение. — Кажется, у тебя не было проблем с доверием на той вечеринке у Слизнорта и потом в Выручай...

— О, я тебя умоляю, Малфой, кто об этом помнит? — Гермиона старалась сохранить самообладание, потому что понимала, что как она пытается вывести его из себя, так и он хочет сбить её с толку. — Или у тебя больше не было ничего запоминающегося в жизни...

— Грейнджер, — усмехнулся Драко, прекрасно понимая, как это выглядит со стороны. — Всё, что было с тобой, едва ли можно было вспомнить на другой день...

— Ну ты и нахал, Малфой, — воскликнула Гермиона. В запале ссоры они и не заметили, что представители фирмы наблюдают за ними. — А ещё кичишься своим воспитанием... Древний род, манеры лорда...

— Да, — кивнул парень, гордо взирая на девушку. — И про кровь не забудь. Чистую...

— На лбу себе нацарапай, как напоминание всем, — предложила девушка, а потом достала палочку, Малфой сделал шаг назад. — Или давай я напишу, плюс ещё триста слов о твоей исключительности!

− Давайте закончим препирательства, − раздался голос откуда-то сбоку. Представители компании наконец решили вмешаться. Очевидно, появление палочки в руках враждебно настроенной волшебницы могло привести к нежелательным последствиям, поэтому они напомнили о своём присутствии. Гермиона и Драко резко повернули головы.

— Я Парвати Патил, помощница мистера Григоровича, — черноволосая девушка в деловом костюме вышла к кандидатам. Гермиона улыбнулась. — Босс лично изучил ваши резюме и позвал вас сюда. Я буду приглашать вас по списку, поэтому присаживайтесь и ждите своей очереди. Итак, Гермиона Грейнджер, прошу за мной.

Девушка кивнула и гордой походкой направилась за бывшей однокурсницей. Краем уха она услышала в свой адрес какое-то ругательство со стороны Драко. Зная, что он смотрит ей в спину, искренне желая, чтобы она споткнулась или упала, а лучше — провалилась сквозь землю или растаяла в воздухе, она лишь усмехнулась и невербально заставила его руки надавать хозяину пару пощёчин. Закрывая за собой дверь, она услышала обрывки проклятия, посылаемого ей вслед.

Когда Гермиона вошла в кабинет мистера Григоровича, она вежливо ему улыбнулась. Помимо него на собеседовании присутствовали ещё несколько человек, которые смотрели на неё во все глаза.

— Доброе утро, мисс Грейнджер, — поприветствовал девушку Александр Григорович, мужчина средних лет. Обо всех его достижениях в бизнесе Гермиона знала уже давно и в душе искренне им восхищалась. Настоящая история о труде: парень из разорившегося рода, стипендиат Дурмстранга, быстрый взлёт в карьере и бесконечные сделки на миллионы галлеонов. — Присаживайтесь.

— Благодарю, мистер Григорович, рада вас видеть, — Гермиона совершенно не составляло труда выглядеть милой, именно такой она и была для всех, кто её не знал. «Волк в овечьей шкуре», так однажды назвал её один влиятельный журнал о бизнесе, но это прозвище совершенно не расстроило девушку.

— Признаться честно, я был удивлён, увидев ваше резюме в числе присланных, — голос мистера Григоровича был добрым, но твёрдость в нём однозначно чувствовалась. — Я внимательно прочитал ваше досье. Неужели вы так досадили этой ведьме Оливандер, что она написала вам характеристику на пяти свитках?

— Мистер Григорович, мы просто не сошлись во взглядах, — с улыбкой ответила Гермиона. «С ума сойти, пять свитков, и как только у неё язык не отсох столько наболтать», — думала девушка.

— Но я был бы не я, если верил всем и каждому, не пытаясь даже вникнуть в суть, — продолжал говорить мистер Григорович. — Я наслышан о вашей деятельности, нам нужны именно такие сотрудники. Но у меня вопрос: если ваша работа вступит в конфликт с вашими личными чувствами, как вы поступите?

— Можете быть спокойны, сэр, — девушка глубоко вздохнула. — У меня нет чувств, в особенности, когда дело касается работы.

Глава компании расплылся в улыбке. Дальше он задал ещё несколько вопросов исключительно профессионального характера и отметил про себя, что Гермиона Грейнджер знает, о чём говорит. Ему понравилось то, как она излагала свои мысли, какие доводы приводила и как объективно оценивала себя. Судя по её виду, она из тех, кто в лепёшку расшибётся, но своего не уступит. Он много читал о ней в прессе, но когда она была героиней, он жил в другой стране, а теперь герой он — и уже она читает о его достижениях.

— Спасибо, мисс Грейнджер, мы с вами свяжемся, — сказал Александр Григорович, тем самым заканчивая собеседование. Девушка ослепительно улыбнулась, поблагодарила за внимание и покинула кабинет. В дверях она столкнулась с Драко.

— Бешеная дура!

— Катись к чертям!

В холле все посмотрели на Гермиону, желая по лицу девушки понять, как прошло собеседование. Она понимала эти взгляды и не собиралась давать им какую-либо надежду, поэтому, гордо расправив плечи и невзирая по сторонам, проследовала к лифту и покинула здание.

На другой день ей прислали сову с сообщением, что она принята на испытательный срок.

— Алло, Джинни, меня приняли! — прокричала Гермиона в трубку.

— Поздравляю, я ни капли не сомневалась, — искренне порадовалась младшая Уизли, которая с удовольствием пользовалась мобильным телефоном, подаренным подругой. Это было так удобно, к тому же Гарри тоже им пользовался.

— Выбрали меня, а не этого предателя! — радости девушки не было предела.

— О, старина Драко, неужели тоже ищет работу? — Джинни знала о том, что Малфой подался в ту же сферу деятельности, что и Гермиона. Сама Уизли не видела его уже несколько лет и только по словам подруги могла представить, как он сейчас выглядит. Но, надо заметить, что Гермиона не могла судить объективно, поэтому всячески его обзывала, что полностью сходилось с образом Драко Малфоя, который остался в памяти Джинни.

— Пусть дальше ищет, неудачник! — усмехнулась Гермиона. — Это дело надо отметить. Попроси кого-нибудь подменить тебя.

— О, Гермиона, я бы с радостью, — в голосе подруге послышалась грусть. — Но сегодня привезли пациента с очень редким видом сглаза, так что вырваться не получится.

— Ладно, — с сожалением проговорила Гермиона. — Сходим на выходных. Пока.

Девушка слегка расстроилась, что не получается отметить столь радостное событие, но новость о том, что её приняли, не давала грустить. Она продумала свой наряд, приняла душ и решила лечь пораньше, чтобы завтра со свежими силами приступить к своей новой работе.

На другой день Гермиона проснулась в хорошем настроении, поэтому позволила себе маленькую слабость: немного поваляться в кровати с улыбкой, разглядывая потолок. Потом она тщательно сделала макияж, надела строгое синее платье, туфли на каблуках и отправилась на своё новое место работы. Общественный транспорт успокаивал, не говоря уже о том, что во время школьных каникул и поездок с родителями она только так и перемещалась. Сейчас родители переехали в пригород, открыли свой частный стоматологический кабинет и прекрасно работают. Гермиона вернула им память спустя два года после окончания войны, когда точно убедилась, что им больше ничего не угрожает. В тот день она всё им рассказала, избегая, конечно, особо жестоких моментов. Мама долго плакала, отец принял всё стойко. Всё-таки два года жить и не знать о том, что у тебя есть дочь — это приводит в смятение, если всё становится известно.

Но теперь Гермиона решила все свои проблемы. Полностью освободилась от прошлого. Даже видя Малфоя, сердце больше не билось так учащённо, как раньше. Она воспитала в себе определённое к нему отношение. «Ничего не было», — часто повторяла она мысленно, чтобы поверить в это ещё сильнее. Годы прошли, и постоянные перепалки и пересечения по работе заставили её привыкнуть к его надоедливой персоне и почти не реагировать. Почти, потому что Малфой — из тех, к кому нельзя быть просто равнодушным. Спасало то, что они пересекались лишь изредка. Их нахождение рядом друг с другом занимало не более десяти минут, ну, может быть, четверть часа в особых случаях. Они просто не успевали перейти к открытому обсуждению личных тем, так как сталкивались только по работе. К «личным темам», разумеется, не относились оскорбления, ибо это было святое: послать к чертям, обозвать. Это было сродни традиции, без этого никак. А вкупе со злостью и недосказанностью за все прошлые годы каждое оскорбление приобретало вид проклятия.

Когда Гермиона вошла в лифт здания «Григорович интерпрайзес», там было несколько человек. Они кивнули ей, она ответила. Но не успела кабинка начать движение, как чья-то рука преградила путь закрывающейся решётке, и в лифт успел заскочить ещё один человек.

— Прошу прощения... Какого чёрта?!

— Малфой! Что ты здесь делаешь?!

— Нет, что ты здесь делаешь, Грейнджер?!

— Меня взяли на испытательный срок.

— Меня тоже.

— Вот же... не повезло.

Наблюдающие эту сцену сотрудники компании непонятливо переглядывались. Гермиона, не веря такому кошмарному стечению обстоятельств, мотала головой и смотрела в пол невидящими глазами. Малфой гневно сопел где-то сбоку и, когда двери лифта открылись на нужном этаже, пулей вылетел в фойе. Гермиона глубоко вздохнула, расправила плечи и гордо вышла следом. Ещё не хватало показать, что её как-то волнует внезапное появление Малфоя.

В вестибюле их уже ждала Парвати. Малфой встал около неё и даже не смотрел в сторону Грейнджер.

— Привет, Гермиона, — весело поприветствовала подошедшую бывшая однокурсница. — Как настроение?

— Было прекрасным, но уже пару минут как испорчено, — проговорила девушка, одаривая Драко презрительным взглядом.

— Сочувствую твоему горю, — закивала Парвати с лёгкой улыбкой на лице. Малфой резко на неё посмотрел, а она продолжила шёпотом, наклонившись в сторону Гермионы, — работать вместе со слизеринцем... Нет ничего хуже!

Малфою стало не уютно стоять, так как его пронизывали взгляды аж двух выпускниц гриффиндора, которые, как можно было и не сомневаться, даже спустя годы всё ещё привержены душой и мыслями своему факультету. А что же он, бывший слизеринец, как должен реагировать на подобный выпад ненавистного когда-то факультета? И тут же на лице появилось привычное выражение и знаменитая ухмылка, потому что слизеринцы бывшими — не бывают.

— Можешь отложить встречу одноклассников на потом и доложить директору, что я пришёл, — раздражённый голос; взъерошенные волосы, как у воробья после атаки.

За свои слова Драко пришлось вытерпеть новую порцию гневных взглядов.

— Мистер Григорович вас ждёт. Прошу за мной. — Парвати проследовала к кабинету шефа, два конкурента тоже, стараясь оттеснить соперника плечом, чтобы войти первым.

В кабинет будущего шефа они никак не могли попасть: застряли в дверях, пытаясь протиснуться вперёд друг друга. Парвати и Григорович переглядывались, удивлённо пожимая плечами. Когда же Гермиона вспомнила о том, что она девушка, а значит законы джентльменства соблюдать не должна, она наступила Малфою каблуком на ногу. Он согнулся от боли, она слегка толкнула его бедром и вошла, попутно расправляя плечи и сдувая с лица выбившиеся из причёски пряди. По гневному вздоху за спиной она поняла, что Малфой довольно быстро оправился от травмы (физической, разумеется, морально он всё ещё был уязвлён, и поэтому ненавидел Грейнджер с удвоенной силой).

Парвати громко кашлянула, Гермиона и Драко выпрямились и посмотрели на неё. Она кивнула им и покинула кабинет. Мистер Григорович восседал на своём кресле босса и с улыбкой поднялся навстречу пришедшим.

— Доброе утро, рад вас видеть, присаживайтесь.

С каменными лицами Гермиона и Драко сели на стулья.

— Вы наверно удивились, увидев друг друга сегодня здесь, — сказал мистер Григорович.

— Не то слово, — проговорили они одновременно, зло сверкнув глазами.

— Но тем не менее, я не смог выбрать между вами двумя, поэтому решил взять обоих на испытательный срок, — казалось, нового босса забавляет эта ситуация. — Но это временно. Для каждого из вас у меня есть задание, от которого зависит, кого я выберу через месяц. А пока я вам выделю один кабинет на двоих на 10 этаже. Свитки с заданиями лежат у вас на столе. Всего доброго!

Не сказав ни слова, а лишь кивнув, оба поднялись с мест. В холл вышли вместе, но потом Гермиона прибавила скорости. Драко не сообразил зачем, но понял всё, когда двери лифта закрылись у него перед носом. «Так, эта истеричка, хочет вывести меня из себя, — пришло ему в голову тут же, — хочет быть первой во всём, чёрта с два я уступлю ей!»

«Этот напыщенный индюк решил, что ему по зубам эта работа, — кипела Гермиона, пока спускалась два этажа и потом, выйдя из лифта. — Если будет путаться под ногами, я сотру его в порошок!»

Войдя в кабинет, Гермиона застыла. Через минуту к ней присоединился Драко. Оба раскрыли рты. Пол в комнате был поделён на две части жирной чёрной линией. Лишь у двери был небольшой прямоугольник нейтральной зоны зелёного цвета. Малфой и Грейнджер поняли: им напоминают, что они конкуренты. Впрочем, напрасно, потому что оба знали это и без разделительной линии.

Гермиона и Драко переглянулись, потом каждый подошёл к своему столу, на котором лежали все необходимые офисные гаджеты и, конечно же, свиток с заданием.

Усевшись с громкими нервными вздохами, они уставились друг на друга. Молчаливое сверление взглядами продолжалось пару минут.

— Какого чёрта ты вообще сюда заявился?! — не выдержав молчания, воскликнула Гермиона. Рот Малфоя растянулся в улыбке, словно он переиграл её в немом противостоянии.

— Могу спросить у тебя тоже самое, — добавив в голос презрения, сказал парень. — Вы же вроде не плохо ладили со старухой Оливандер...

— Мы не плохо ладили с твоей замечательной тётушкой! — глаза метали молнии, а слова источали яд. — Даже сделали татушки на память!

Гермиона выставила вперёд руку, показывая еле заметные шрамы, оставленные Беллатрисой. Малфой уставился на девушку напротив, не веря своим ушам и глазам. Неужели ему теперь весь месяц выслушивать про своих непутёвых родственников? Он смотрел на Гермиону и силился понять, где предел её ненависти, почему спустя столько лет она говорит это с такой злостью, словно столкновение в мэноре было вчера.

— Прошло так много времени, Грейнджер, а ты всё никак не вырастешь, — тихо проговорил Малфой. — Хватит строить из себя жертву.

— Что? — Гермиона нахмурила лоб, находясь в смятении от слов Малфоя. — Ты считаешь, что это детские обиды? Серьёзно? Да у тебя совсем нет мозгов, если ты думаешь, что такое можно забыть!

— За языком следи, — Малфой был на пределе. Бесило её поведение, её персона, тот факт, что им месяц надо будет работать бок о бок. Бросить всё и уйти он не мог: слишком долго шёл к работе в организации такого уровня. — Жутко достали твои упрёки!

— Ну так в чём дело? — Гермиона всплеснула руками и наклонилась вперёд. — Дверь вон там!

— Она для тебя, Грейнджер, и только с надписью «Выход», — ответил Малфой и устало откинулся на стуле.

— Посмотрим, кто останется здесь через месяц, — парировала Гермиона, разворачивая свиток.

— Просто признай, что я профессиональнее, и сэкономь себе время, — в голосе Малфоя уже не было злости, но появилось самодовольство.

— Если ты окажешься профессиональнее, то я лично пойду к директору и скажу, что ухожу, — выпятив подбородок, заявила девушка.

— Да, ты же всегда держишь своё слово, Грейнджер, — протянул Малфой в своей обычной манере. Жутко надоело спускать с рук все гадкие слова, что она говорит. Вдруг захотелось задеть в ответ на выпад насчёт тётки Беллы. — Я прекрасно помню твой живописный поклон в Большом зале...

— Идиот, — выдохнула девушка и уже собиралась было что-то сказать, но Малфой демонстративно развернулся на стуле, заканчивая разговор. Она сверлила взглядом спину парня похлеще василиска, и, казалось, была готова на расстоянии придушить ненавистного конкурента. Да как он мог припомнить ей тот ужасный поклон?! У него что, совсем нет сердца?! «А не это ли ты сама сказала ему, когда он пытался поговорить с тобой тогда, — напоминало подсознание. — Чего ты ожидала от своего главного врага? Соберись, Грейнджер, этот спор ты не проиграешь!»

Сам Драко чувствовал, как буквально печёт затылок, со смаком и каким-то садистским удовольствием представляя её злое лицо. Улыбка заиграла на губах, на мгновение возвращая в те времена, когда доставать друг друга было в порядке вещей, когда их перепалки не были такими серьёзными и не имели тонну подтекста, который не выразить словами. Затем улыбка сменилась серьёзным видом. Они конкуренты, нечего тут рассусоливать.

— Кстати, Малфой, — услышал он спустя несколько мгновений. Развернулся лишь наполовину, придав лицу максимально безразличное выражение. — Как насчёт спора?

— Ты достала, Грейнджер, — устало вздохнул парень. — Это было сто лет назад.

— Я о новом споре, умник, — закатив глаза, продолжила Гермиона. — Если кто-то из нас окажется профессиональнее до истечения месяца испытательного срока, то другой пойдёт к Григоровичу и откажется от дальнейшей борьбы.

— Без ставок спорить не интересно, — сказал Драко. — Я и так знаю, что это место моё. Так что хотелось бы получить что-то помимо должности.

— Ах да, точно, — закивала Гермиона, Драко нутром почувствовал, что сейчас будет новый выпад. — Ты же не ввязываешься в спор без денежной подоплёки. Как насчёт трёх галлеонов?

— Какая же ты... — Драко от злости стиснул зубы так, что чуть не сломал челюсть. Он глубоко вдохнул, возвращая себе самообладание. — Пять. Галлеонов.

— Идёт, — согласилась Гермиона. — Готовь деньги, тебе не доработать до конца месяца.

Девушка улыбнулась своей самой зловещей улыбкой, отчего Драко передёрнуло. Но не успел он что-либо сказать, она развернулась на стуле, прямо как он минутами ранее. В их борьбе этот жест означал молчаливое «Заткнись!».

До конца дня они ещё три раза поругались, припоминая друг другу тот или иной прокол столетней давности. Поэтому, когда рабочий день кончился, Малфой с облегчением покинул кабинет, сказав на прощание лишь:

— Надеюсь, тебе хватит ума не прийти завтра, Грейнджер.

— Ума мне хватит, но я применю его, чтобы ты как можно быстрее испарился из моей жизни!

— Пфф, — ответил Малфой значительно и покинул кабинет.

Выйдя из здания, Драко глубоко вздохнул. Голова болела так жутко, что он еле добрался до дома. Из-за пульсации в черепе аппарировал на две улицы мимо и оттуда пошёл уже пешком. Драко жил в квартире недалеко от центра, которую купил около года назад на честно заработанные деньги. Жил один, домовик приходил к нему только в его отсутствие: никому нельзя было нарушать уединение. Никому, кроме того, кто никогда и не спрашивал разрешения.

Едва Драко вошёл в квартиру, как сразу почувствовал чьё-то присутствие. Опознавательные чары, посланные невербально, указывали на ванную комнату. Впрочем, и без всяких заклинаний, чем ближе Драко подходил, тем отчётливее слышал песенку, которую исполнял знакомый голос.

Драко скрипнул зубами и одним рывком открыл дверь. Густой пар на миг лишил зрения, но когда всё прояснилось, он увидел человека, наскоро заматывающегося в полотенце.

— Какого чёрта ты здесь делаешь?!

— Тео, твою мать, тебе не кажется, что это мой вопрос?!

— У меня акцент на слове «здесь», Малфой, — визгливо пояснил парень. — Я вроде как голый.

— Не бойся, я не увидел ничего... особенного, — отмахнулся Малфой, прокручивая в голове причины, по которым его нахальный дружок находится у него в гостях.

— Ничего особенного? — оскорблённо проговорил Нотт. — А так?

Полотенце полетело на пол. Глаза Драко чуть не вылезли из орбит, а челюсть, казалось, пробила пол парой этажей ниже.

— Какого фига ты делаешь?! Оденься, придурок! — Драко ошалело закричал и вылетел из ванной, услышав за спиной смех друга и фразу напоследок:

— Приготовь ужин, дорогой, я жутко голоден.

Драко, кипя от злости, прошёл в гостиную и опустился в любимое кресло, которое с готовностью приняло его в свои объятия, одарив запахом дорогой кожи. Оно было единственным предметом мебели, который перекочевал из мэнора в его квартиру, и то лишь потому, что принадлежало отцу. Спустя пару минут вышел Нотт, он выглядел довольным и постоянно улыбался. Сев напротив Драко, он пристально на него уставился, ожидая криков и ругани.

— Я слушаю, — как и ожидалось, первым заговорил Малфой.

— Хочешь узнать, что я делаю у тебя дома? — невинно уточнил Тео, отчего лицо Драко напряглось и скулы стали острее.

— Было бы неплохо, — еле сдерживаясь, чтобы не наброситься на человека напротив, процедил Малфой.

— Я же написал тебе письмо, что поживу у тебя, пока не утрясу все вопросы с новым жильём, — как само собой разумеющееся сообщил Тео.

— Я. Не. Получал. Никакого. Письма. — Драко уже начал покрываться потом, поэтому он медленно вылез из кресла и наклонился в сторону друга, готовый без всяких заклинаний проткнуть ему глаз палочкой.

— Значит я забыл отправить, — беззаботно сообщил Тео, поднимаясь с дивана. — Что там наготовили твои эльфы, я так голоден, что съел бы василиска.

Друг, шаркая тапочками Драко, одетый в халат Драко, поплёлся на кухню Драко. Малфой потёр лицо руками и молча пошёл в душ. Ему не терпелось смыть этот ужасный день с себя. Прожив этот жуткий карнавал ненависти, презрения и удивления, Драко просто не знал, чего теперь ожидать. Грейнджер теперь придётся видеть каждый день, да ещё этот новый спор, который он должен выиграть. В этот раз никто не напишет отцу, но он и не с однокурсниками поспорил. Грейнджер нужно было победить просто потому, что это правильно, только так и никак иначе. Хватит уже терпеть её заскоки и обострённое чувство поруганной чести. Его семья сполна отплатила за всё, что совершила, поэтому предъявлять ему претензии Грейнджер не имеет права. Драко вспомнил её вид сегодня в офисе. Красива, как всегда, но ледяная, как айсберг. Такая, какой была для всех в Хогвартсе, поэтому ни с кем и не встречалась. Только он знал настоящий жар её сердца. «Какого чёрта подобные мысли лезут в голову», — бессловесно возмутился Драко и раскрутил винт холодной воды до предела. Очевидно так он пытался заморозить воспоминания о ней или же тоже стать айсбергом, как она, потому что максимально противоположным быть не получалось.

Когда Драко вышел из душа и пришёл на кухню, то увидел навязчивого друга, уплетающим что-то мясное с овощами. Запах был божественный, и в животе заурчало. «Эта выскочка выжала из меня все соки», — вертелись в мозгах неугомонные мысли.

— Всё только не слопай!

— Я оставил тебе немного.

— Это мой дом, без меня нельзя начинать ужин.

— Как часто у тебя приступы мании величия?

— Мерлин, Тео, и надолго ты здесь? — взмолился Драко, присаживаясь напротив и зачерпывая ложкой часть кушанья.

— На месяц, может больше, — Тео продолжал жевать, громко запивая соком. У Малфоя ложка выпала из руки и расплескала подливу. Парень поднял на него довольный взгляд. — Драко, ты же рад, признайся?

— Да просто счастлив, — бесцветным голосом ответил Малфой. — Сначала Грейнджер, теперь ты. Жизнь перестаёт быть скучной.

— Так, стоп, — заинтересованно проговорил Тео. — Она опять перебежала тебе дорогу в «Григорович интерпрайзес»?

— Хуже, — тяжело вздохнул Драко, приступая к еде со второй попытки. — Её взяли на испытательный срок. Как и меня.

— Ого, — присвистнул Нотт. — Будете работать в паре... Как это романтично...

— Замолчи, прошу тебя, — взмолился Драко, снова бросив ложку. — Нас обоих стравили на месяц, чтобы посмотреть, кто останется в живых.

— Да о лучшем и мечтать было нельзя, — с улыбкой воскликнул Тео. — Снова вместе, как тогда...

— Как тогда уже не будет, — как-то грустно сказал Малфой. — Ты не знаешь эту Грейнджер. У неё ко мне одна только злость, целый день припоминала мне военные годы. Она ненавидит меня сильнее, чем Поттер Лорда.

— О, Драко, уверен, ты сможешь её переубедить, — для Тео чувства Гермионы, кажется, не были нерешаемой проблемой. — Вспомни, ты ведь однажды заставил её сделать шаг от ненависти до любви.

— Ага, — кивнул Малфой, откинувшись на стуле. — А потом обратно.

— Ну пусть сделает снова, — всплеснул руками Тео. — Ноги же у неё есть.

Малфой улыбнулся. Всё-таки в том, что Тео застрял у него на месяц, могут быть свои плюсы. В те давние времена из-за свалившегося на него задания Тёмного Лорда и отношений с Грейнджер именно Теодор спасал его от безумия. Малфой ещё раз улыбнулся: спустя годы это было легче делать. Хоть поводов для радости было не так много, но губы растягивались в улыбке намного чаще, чем за всю его жизнь.

— А с чего ты взял, что мне нужна эта любовь?

На другой день Драко проснулся в хорошем настроении, которое, впрочем, продержалось не так долго. Ровно до того момента, пока Тео не влетел в его спальню с первым криком петухов, напевая какой-то марш и звеня крышками от кастрюль.

— Ты охренел, Тео! Какого чёрта!

— Хватит спать, пора вставать!

— Ты просто полный идиот, Нотт, зачем так шуметь?!

— Провожу эксперимент: влияние металлических шумов на чистокровных волшебников...

— О, ты знаешь, я тоже провожу эксперимент, — Драко вскочил с кровати и запульнул в друга подушкой. — Влияние ударов в челюсть на понимание своей тупости!

— Кажется, какое-то замудрённое название, — задумчиво проговорил Тео, поднимаясь с пола, всё-таки застигнутый врасплох подушкой. — Завтрак готов.

* * *

Гермиона проснулась в прескверном настроении. Мысли о Малфое снова прочно поселились в голове. Конечно, это были не те розовые мечты, что раньше, но пространства этот парень теперь занимал гораздо больше. Как же её взбесил тот факт, что их вынужденно свели на новой работе. Когда он на расстоянии, намного проще держать себя в руках; рядом с ним хочется убивать, царапаться и кусаться. Он пробуждал в ней злость, почти животную ярость, и это бесило ещё сильнее, ведь она пыталась убедить себя всё это время, что он ей безразличен, что не вызывает в ней эмоций столь сильных, что если бы она их выплеснула, то можно было обеспечить электричеством крупный мегаполис лет на двести. Он как красная тряпка для быка — провоцирует одним своим видом. А ещё все его комментарии и фразы, не молчание и смирение, как хотелось бы, а откровенное противостояние, когда он кругом виноват. Голова болела жутко ещё до начала рабочего дня, а ей совершенно нельзя расслабляться, в этой войне она должна быть максимально собрана и сконцентрирована. Победа будет за ней, она больше не наивная школьница.

* * *

Войдя в кабинет, она увидела Малфоя. «Как же, припёрся раньше всех», — тут же пронеслось в голове у девушки. Настроение стало ещё хуже.

— Что с лицом, Грейнджер, выпила бочку огневиски?

— Просто закрой рот, Малфой. Твой голос разрывает мне мозг!

— Было бы что разрывать....

— Не провоцируй меня на непростительные!

— О да, я помню, как ты реагируешь на любые провокации...

— Ты просто невыносим, Малфой, — Гермиона прошла к столу, села на стул и с силой сжала виски. Драко смотрел на неё и убеждался, что эта Гермиона Грейнджер — совсем не та хрупкая девочка, какой была в школе. Сейчас это железная леди, вот разве что больная голова портила образ. Но Малфой уже убедился, что проблемы с головой у неё были всегда, и это совсем не лечится.

— Я просто обеспокоен, — в своей обычной манере протянул Драко. — Вдруг это что-то заразное, не хватало ещё подхватить от тебя болезнь, неизвестную науке.

— Да как ты ещё не прикусил себе язык от своего плоского юмора, — каждое слово отдавалось болью в голове, но смолчать на его нападки было нельзя. Они же конкуренты, а значит никаких поблажек из-за проблем со здоровьем. — Мне нужно выпить таблетку. Не видел, где тут стаканы?

— Видел, где здесь выход, Грейнджер, — чрезвычайно довольный собой пропел Малфой. Гермиона морщилась от каждого его слова, поэтому он произносил их с ещё более раздражающей интонацией. — Это будет лучшим решением в твоей жизни.

— Моим лучшим решением в жизни было послать тебя к чертям в тот день в мэноре, — зло напомнила Гермиона. Драко вмиг нахмурился. От былой весёлости не осталось и следа. Девушка уже отвернулась и начала капаться в сумке, выуживая различные предметы и складывая их на стол.

— День не день, если Грейнджер ничего не скажет про мой дом или мою семью, — скорее для самого себя, чем для неё сказал Драко и развернулся на стуле, чтобы не смотреть на эту злую девушку, свою бывшую, если её можно так назвать.

Через пару минут Гермиона вышла из кабинета, об этом ему красноречиво сообщила дверь, закрывшаяся с оглушительно громким звуком. Однако отпраздновать её капитуляцию парень не успел, она вернулась уже в своём привычном состоянии. «Да, таблетки, видно были не просроченными», — промелькнула мысль в голове Драко, потому что Гермиона уже не походила на человека, страдающего хоть каким-нибудь недугом, за исключением психологических расстройств, но это — парень был уверен — хроническое. Он искоса поглядывал на Гермиону и отмечал все признаки её обычного состояния: гордая осанка, выпяченный подбородок и сосредоточенность. Он понимал, что расслабляться не стоит.

— Кстати, Малфой, — уже ближе к обеду сказала Гермиона, чем нарушила несколько часов молчания. Драко поднял глаза от пергаментов, которые изучал. — Всё было кончено ещё до того дня в мэноре.

— К чему это ты? — сдвинув брови, спросил парень.

— К тому, чтобы ты не думал, будто твоя тётка всему виной, — пояснила Гермиона, до конца не понимая, зачем вообще завела этот разговор. — Всё кончилось в тот день, когда ты помог Пожирателям пробраться в Хогвартс, когда сбежал и выбрал сторону Волдеморта.

— Я выбрал сторону моей семьи и только, — твёрдо произнёс Драко, выяснять обстоятельства столетней давности сегодня в его планы не входило, как, впрочем, и вообще, он больше никогда не собирался возвращаться к теме сторон. — А тебе лучше не забивать голову пережитками прошлого, а просто поскорее признать, что я профессиональнее тебя, и покончить с необходимостью лицезреть друг друга.

— Я признаю, что ты лучше, — кивнула девушка и Драко посмотрел ей в глаза. — Если это будет правдой. Но думаю, что ты обречён на провал, как и тогда на Астрономической башне.

— Лучше бы ты молчала! — огрызнулся Малфой. — Какого чёрта отвлекаешь меня от работы!

Гермиона закатила глаза и без дальнейших пререканий ушла на обед. Больше до самого вечера эти двое не обмолвились ни словом. Уходя домой, оба мысленно пожелали друг другу всех бед и несчастий, чего угодно, лишь бы завтра не встретиться снова.

* * *

Прошла неделя, но между этими двумя атмосфера только накалялась. Пару раз каждого из них вызывал директор и проводил беседу о том, что нужно быть немного терпимее, потому что конкуренция, конечно, двигатель прогресса, но ему бы не хотелось объясняться со служителями правопорядка, если вдруг кого-то из этих вечных соперников найдут подавившимся свитком пергамента.

Драко и Гермиона, естественно, пакостили друг другу как могли. Перехватывали записки начальства, не передавали сообщения, одним словом всё, чтобы хоть как-то навредить. Существуя неделю бок о бок, эти двое возненавидели друг друга ещё сильнее, малейшего комментария хватало для того, чтоб ссора вновь разгорелась.

— Сколько можно посылать этих сов! — в один из дней второй недели не выдержала Гермиона, почту Драко в этот день и правда получал каждые пять минут. А учитывая цвет записок, можно было без труда догадаться от кого они.

— Это по работе, — вмиг ощетинился он. — И не стоит следить!

— Мы в одном кабинете сидим, гений! — Гермиона свирепо смотрела на парня. — Я при всём желании не могу игнорировать твоё поведение!

— А ты не игнорируй, а просто вали, — гневного тона Драко выдержать не мог, рядом с ней оставаться хладнокровным было невозможно. — О Мерлин, за что мне такие мучения!

— Да как ты смеешь! — воскликнула Гермиона и кинула в парня чернильницей. Он успел увернуться, а несчастный предмет, ударившись об стену, развалился на куски и забрызгал всё вокруг, включая белоснежную рубашку и волосы Драко.

— Да ты рехнулась, Грейнджер! — от шока Малфой настолько широко распахнул глаза, что они едва не вышли из орбит: он не ожидал, что она перейдёт к «открытым боевым действиям». Он в секунду вскочил с места и оказался около черты.

— Ну давай, переступи её, — гнев бушевал в девушке от всего, что с ней происходит: от этого Малфоя, от этой борьбы за место, как будто начальству не ясно, кто достоин. — Покажи, что ты слабохарактерный хорёк!

Но на Драко эти слова совершенно не действовали, больше всего ему хотелось ударить Грейнджер головой об стол, лучше даже не один раз. Он даже занёс ногу, готовый перешагнуть эту чёртову линию, но резко передумал в последний момент.

— Иди сюда!

— Ещё чего!

— Я сказал, сюда подошла!

— Иди к чёрту!

— Я же тебе сейчас голову оторву!

— Да кто тебе позволил говорить со мной в таком тоне, неуч!

Гермиона вскочила со стула и направилась к черте. И снова взгляды схлестнулись с новой силой, казалось, оба сейчас начнут выдыхать огонь, как Хвосторога.

— Ты что вообще о себе возомнила?! — прошипел Драко. Гермиона чувствовала на лице его дыхание. — Решила вспомнить времена былой славы? Как скакала по лесам в обществе своих дружков?! Я выбью из тебя всю спесь, Грейнджер!

— О, это в твоём стиле нападать на беззащитную девушку, — тон Гермионы слабо вязался с образом беззащитной особы, её просто распирало от гнева. — Я тебя не боюсь!

Драко тяжело дышал, глядя Гермионе прямо в глаза, она тоже не отводила взгляда и даже не моргала.

— Что тебе надо? — выдавил Драко, еле сдерживая свою злость. Он всегда считал себя спокойным человеком, не склонным к импульсивности, но эта мегера выводила его из себя, да ещё и делала это без особых усилий. Всего за неделю он понял, что такое взаимная ненависть в самом широком её смысле. — Я тебя ненавижу, Грейнджер!

— Это более чем взаимно, хорёк, — ядовито сообщила Гермиона. От напряжённости раскалился воздух, черта, разделяющая их, казалось, плавится от температуры в этой конкретной комнате. Она стояли так близко, что, если бы им стало необходимо, могли бы почувствовать запах друг друга. Взгляд Драко всего на секунду скользнул по губам девушки, из которых в его адрес постоянно сыпались оскорбления. Какое-то странное чувство подтолкнуло его ближе, и их носы соприкоснулись. Парень с шумом втянул воздух, почувствовав наконец, запах, исходивший от Грейнджер. Это был тот самый аромат, который сводил с ума ещё в школе. Так пахла его первая любовь. Самые счастливые воспоминания всегда ассоциировались с этим запахом. Драко, абсолютно забывшись, снова сделал глубокий вдох. Девушка широко распахнула глаза, Драко, опомнившись, тоже. Всё вокруг замерло, только эти двое смотрели друг на друга.

— Что ты творишь? — спросила Гермиона и сама не узнала свой голос. Он был севшим и неуверенным.

— Я не... — парень выглядел сбитым с толку. Девушка потёрла висок, поспешно отошла от Малфоя и вышла из кабинета. Он замер с опущенной головой. «Что это было, — кричал голос в его голове. — Я что, нюхал её?! Неужели я был готов...»

Гермиона поспешно добежала до туалета, под струёй холодной воды она намочила пальцы и сжала ими виски. «Что за ерунда сейчас произошла! — металось в криках подсознание. — Что вообще это было? Неужели он хотел...»

Когда она вернулась в комнату, Драко там не было. Спустя час он так и не появился. Гермиона оглядела его стол, свиток с заданием пропал, значит, он ушёл. Девушка молилась, чтобы навсегда, только где-то в глубине души ей уже не хотелось этого на 100 %.

Уходя домой, она ещё раз оглядела его стол, смотрела от черты, переступать её было запретным делом. Так было решено не гласно, так останется и впредь. Отчего-то её настроение испортилось, хотя она вполне могла считать его уход маленькой победой.

* * *

Вечером за ужином Джинни была в хорошем расположении духа. Она всячески веселила подругу, рассказывая истории из своей целительской жизни.

— Не далее чем сегодня профессор Локонс пытался завить себе локоны маггловскими щипцами, так вовремя подаренными поклонницей, — с воодушевлением вещала Джинни, Гермиона смеялась и ела салат. — Так этот бедолага спалил волосы и теперь ходит с проплешиной.

Гермиона научила подругу пользоваться сотовым не только для звонков, но и для фотографии. Поэтому Джинни с удовольствием продемонстрировала доказательства происшествия в палате бывшего профессора.

— Кстати, Локонс идёт на поправку, даже попросил психолога, — продолжала рассказ рыжеволосая. Гермиона внимательно слушала, то и дело ловя себя на мысли, что ей весело. Значит, она ещё не разучилась испытывать другие эмоции, кроме злости. — Пришёл, естественно, Нотт. Он же теперь важная персона в мед. кругах. На его консультации записываются за два месяца. Кстати, мы разговорились, и он сказал, что временно живёт у Малфоя...

По взгляду, которым Гермиона тут же одарила подругу, можно было догадаться обо всём без труда. Джинни как-то неопределённо хмыкнула, понимая, что сейчас услышит повествование намного красочнее и сочнее рассказанного ею ранее.

— Что произошло? — выпрямив спину и приготовившись слушать, спросила подруга. Гермиона вкратце пересказала события минувшего дня, отчего лицо младшей Уизли приобрело совсем непонятное выражение. Когда девушка закончила рассказ, то Джинни уже откровенно улыбалась, даже не пытаясь сдерживаться и выглядеть серьёзной, когда у подруги такая проблема на работе.

— В чём дело? — наконец спросила Гермиона, не в силах и дальше игнорировать ухмылки Джинни.

— Ты что, ничего не поняла? — начала бурно жестикулировать младшая Уизли, совершенно не соответствуя спокойному тону, которым она говорила. — Ещё мгновение и он бы тебя поцеловал.

— Пфф, скажешь тоже, — отмахнулась Гермиона, наливая себе чай. Отчего-то стало жарко, девушка помахала рукой, словно в ней был веер. — Его симпатия ко мне уже давно в прошлом. Сейчас он считает меня серийным маньяком.

— Да ладно утрировать-то, — Джинни встала с места и принялась складывать тарелки в раковину, где они самостоятельно мылись. — Ты всегда его привлекала, Гермиона. Если вспомнить вашу школьную историю, то ни у кого не останется сомнений, что между вами что-то было.

— Но ничего не было! — тут же перебила Гермиона.

— Как скажешь, — выставив руки вперёд, согласилась девушка. — Но случай, произошедший сегодня, о многом нам говорит, дорогуша.

— О чём же? — Гермиона слушала подругу, а сама зевала.

— Он вспомнил, что между вами было, — пояснила Джинни и, заметив недобрый взгляд подруги, поспешила исправиться. — То есть что у него к тебе было, я хотела сказать, ты-то была совершенно равнодушна. Он сам всё это с тобой делал...

— Что ты пытаешься сказать, Джинни? — поторопила Гермиона, в два глотка допив чай. — Я спать хочу, говори быстрее.

— Всего лишь то, что придётся тебе подыграть ему, чтобы получить преимущество, — в одно предложение рыжеволосая изложила весь свой план.

— То есть?

— Ты знаешь, что нравилась ему. Ты говорила, что он пытался помочь тогда в мэноре, и сегодняшний случай, сделай вид, что и ты не всё забыла, — Джинни убеждала подругу как могла.

— Он решит, что я свихнулась, — тут же отказалась Гермиона.

— Я думаю, больше чем уже есть, свихнуться невозможно, — парировала младшая Уизли и получила псевдо-злой взгляд от подруги. — Если ты разом начнёшь играть в любовь, он не поверит, но если постепенно, то уверяю тебя, в конце месяца он откажется от борьбы сам.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросила Гермиона.

— Проверь и увидишь, — улыбнулась Джинни. — Ты же ничего не теряешь.

Гермиона задумалась. В этой идее было больше абсурда, чем здравомыслия, но с другой стороны она должна была победить во что бы то ни стало. В этот раз она хотела взять реванш за все прошлые проигрыши ему. То, что вся эта ситуация одна большая провокация, она предпочла не думать.

Позже, лёжа в кровати, Гермиона думала о своём завтрашнем поведении. По сути всё сводилось к тому же самому спору, что и много лет назад, только теперь она, чтобы добиться цели, должна вызвать в Малфое симпатию. Она думала, с чего лучше начать, но так и не пришла к хорошему варианту, решив завтра сориентироваться на месте. В этот раз она не допустит промашек, сможет разжечь в нём чувства, не зацепив саму себя. Она решила, что так запудрит ему мозги, что он сам бросит любые попытки добиться должности в «Григорович интерпрайзес» и в конечном счёте перестанет путаться под ногами. Откуда такое желание отомстить ему, Гермиона не знала, но искренне убеждала себя, что это обстоятельства, а не старые обиды.

Утром Гермиона проснулась в отличном настроении. Во сне она видела прекрасные пейзажи и счастливые моменты из детства, поэтому губы растягивала улыбка. Девушка умылась и посмотрела на себя в зеркало. Ей предстоял тяжёлый день, особенно тяжёлый, ведь теперь у неё появился новый план. Придётся собрать всю выдержку в кулак и отыграть безупречно, иначе присутствие Малфоя рядом может испортить все её задумки.

Гермиона порылась в своём гардеробе и выбрала серое платье без рукавов, а чёрные босоножки на каблуке дополнили образ романтичной особы. Главное было убеждать Малфоя в своей симпатии постепенно, иначе она рисковала так его испугать, что потом он станет намного осторожнее, и помимо выполнения задания шефа ей придётся ещё усерднее следить за конкурентом.

Хорошее настроение было на грани срыва, когда Гермиона минут десять прождала лифт. Затем на своём этаже Грейнджер споткнулась и больно ударила ногу о коробки, которые тянулись до самого её кабинета. Однако перед тем как войти, она расправила плечи и глубоко вдохнула. «Отнесись к этому, как к новому заданию», — напутствовал внутренний голос. Девушка кивнула сама себе и вошла в кабинет. Драко краем глаза взглянул на соперницу и замер, Гермиона усмехнулась и прошла за свой стол.

— Не знаешь, что за умник расставил кучу коробок в коридоре? — насколько могла дружелюбно спросила Гермиона. — Я чуть ноги не сломала.

Драко смотрел на девушку, не отрываясь, застигнутый врасплох её чертовски привлекательным видом и неизвестно откуда взявшейся тягой к общению.

— Коробки мои, они нужны для дела, — сухо проговорил Малфой. Гермиона мысленно чертыхнулась. Начинать разговор с такой интонации определённо было ошибкой. — Не опоздала бы на работу, не наткнулась бы на коробки.

— Ну, Мерлин с ними, — с улыбкой отмахнулась девушка. Чем насторожила Драко ещё больше. Он нахмурился и опустил голову, явно переваривая изменения в поведении ведьмы. — Куда ты вчера ушёл?

— Грейнджер, я не обязан перед тобой отчитываться, — грубее чем планировал, сказал Малфой, главным образом злясь на себя, потому что вчера ему не хватило решимости остаться. А теперь она приходит и ведёт себя так, как бы ему хотелось. То есть, пусть они и конкуренты, но сосредоточиться на деле сложнее, когда она ведёт себя, как обозлённая фурия. Гораздо лучше, чтобы оба занимались своим делом, а в конце месяца директор бы выбрал лучшего профессионала из них двоих, чем нарываться на эти вечные скандалы, которые безумно отвлекают от главного. Или это скандалы с ней так на него действуют? Драко не мог разобраться и это его злило. — Мне нужно было кое-что сделать, поэтому я ушёл. Нас здесь не привязали!

— Без тебя знаю, — огрызнулась девушка. Она-то рассчитывала, что Малфой сдастся сразу, а он ещё сопротивляется. От былой решимости сыграть в милашку не осталось и следа. — Просто я уже было решила, что ты включил мозги, точнее жалкое их подобие, и ушёл навсегда.

— И не мечтай, Грейнджер, — по привычке отозвался Драко, она подняла бровь и посмотрела него своим самым выразительным взглядом, он на мгновение замолчал, а потом опустил голову. Он не мог понять, что происходит, и это всё ему ужасно не понравилось. «С каких пор ты стал смущаться от подобных взглядов со стороны Грейнджер? — вертелся в голове вопрос и тут же появился ответ. — С тех пор как ты впервые утонул в этих глазах».

В течение дня они не разговаривали, своим хмурым видом Драко пресекал все попытки Гермионы начать беседу.

— Обедать пойдёшь? — с трудом собравшись, спросила она.

— Ты издеваешься? — Малфой не выдержал. — Какого чёрта ты себя так ведёшь?! Тебе абсолютно не идёт!

— Я просто пытаюсь быть добродушнее, — Гермиону не нужно было уговаривать поругаться, на это она бы готова с самого утра, — но я, очевидно, ошиблась, решив, что ты способен нормально общаться!

Девушка с шумом отодвинула стул и вышла из кабинета. Драко зло посмотрел на закрывшуюся дверь.

После обеда оба молчали. Он пытался было сгладить обстановку, спросив пару раз о чем-то пустяковом, но теперь уже Гермиона упорно его игнорировала. Он сам не понимал, зачем вдруг решил заговорить, но что-то глубоко внутри заставляло его чувствовать себя виноватым.

* * *

— Ну и как прошёл день? — спросила Джинни, едва Гермиона вошла. — Вижу, что по-дурацки.

— Зачем тогда спрашиваешь, — устало ответила девушка. — Большего наглеца я не встречала в жизни. Он просто твердолобый осёл!

— Эй, успокойся, — Уизли похлопала её по плечу. — Никто не говорил, что будет легко. С первого раза не всегда получается. Но расскажи хоть, как дело было.

— Ну я пыталась быть вежливой, он вспылил, — начала рассказывать Гермиона, попутно снимая одежду в своей комнате. Джинни сидела на кровати. — Ну в этом его винить нельзя, я бы тоже удивилась, если бы он первый заговорил со мной в таком тоне. Ну, мы оба поругались, я ушла на обед, а после он пытался заговорить, но я его проигнорировала.

— Зачем, Гермиона? — искренне удивилась подруга. — Лёд же тронулся, надо было поддержать.

— Ну да, прям разбежалась вести с ним светские беседы, — всплеснула руками Гермиона, стоя в одном нижнем белье.

— Думаю, если бы он увидел тебя в таком виде, то сразу бы лишился чувств, — усмехнулась подруга.

— А у него и нет чувств, чтобы их лишаться, — мигом выпалила девушка.

— Ой, прекрати, — недоверчиво замотала руками младшая Уизли. — В школе от ваших переглядов в Большом зале плавились стены. Можешь опровергать это сколько душе угодно, но большей страсти, чем в вашем танце на той вечеринке Слизнорта, я не встречала никогда в жизни.

— Я прошу тебя, не начинай, — запричитала Гермиона. — У меня стоит запрет на воспоминания о том, что было. К Малфою я испытываю лишь ненависть, теперь только так.

— Я сделаю вид, что не помню, как ты рыдала тогда, — Джинни вытянула палец в сторону Гермионы, которая уже надела домашние шорты и майку и присела на краешек кровати. — И совершенно самостоятельно говорила, что поклонилась, потому что проиграла, потому что влюбилась...

— О, как же я ненавижу тебя за то, что мы знакомы столько лет, — произнесла Гермиона, закатив глаза.

— Ненавидишь так же, как Малфоя? Или в мире существует несколько видов ненависти? — рассуждала Джинни, пока не получила подушкой по голове. Это был откровенный вызов, и в ход пошли остальные предметы спальни. Когда летавший по комнате пух немного осел, девушки рухнули на кровать со смехом. Всё-таки Гермиона была рада, что их дружеские отношения с Джинни сохранились спустя столько лет. В школе они начали теснее общаться лишь на последнем курсе, до этого Джинни была лишь младшей сестрой Рона. Позже, когда стала девушкой Гарри, её приняли в Золотое трио. Никто не возражал, Джинни отлично вписалась, к тому же соответствовала репутации. После Войны, когда на Гарри свалилось ещё больше дел, найти время, чтобы просто поболтать с ним, было всё труднее. Раньше они встречались раз в неделю, но потом Гарри стал ведущим специалистом Аврората, и встречи стали редкими. Из-за непонятных отношений с Джинни, с которой они то сходились, то расходились, собираться в одной компании было проблематично. Гарри часто ездил в командировки, ведь беглые Пожиратели смерти скрывались подальше от Англии. Когда он приезжал, то первым делом виделся с Роном, всё-таки мужская дружба с годами только крепла. С Гермионой встреч было меньше, но если Гарри приезжал всего на один день, то он обязательно приглашал её на обед в дом № 12 на площади Гриммо. Поэтому так уж вышло, что Гермиона подружилась с Джинни и нисколько об этом не жалела. Девушки отлично понимали друг друга и практически не ссорились, мирно деля квартиру на двоих.

Кстати о милом соседстве. Едва Драко вошёл в своё жилище, то уловил неприятный запах чего-то сгоревшего. На ходу злясь и свирепея (если это вообще возможно ещё в большей степени, чем уже было), Драко по запаху нашёл источник проблем.

Теодор в поварском колпаке и фартуке, которые были уже изрядно заляпаны чем-то красным, искусно, словно танцор, крутился на кухне. Драко привалился спиной к косяку и сверлил горе-товарища сосредоточенным взглядом. Теодор что-то напевал, но резко прекратил: очевидно почувствовал чьё-то присутствие. Он развернулся и увидел Драко, внешний вид которого явно выражал то, что сегодня в его жизни не было ни одного радостного момента.

— Добрый вечер, друг мой, — пропел Нотт, разряжая обстановку.

— Ты там кого-то убил, расчленил, а теперь жаришь? — устало проговорил Малфой, присаживаясь на высокий стул около барной стойки.

— Почти, — улыбнулся Тео. Если Малфой шутит, значит не всё так плохо. — Пытался сделать пиццу по фамильному рецепту Забини, но не особо преуспел в этом, как видишь.

— С чего это тебя потянуло на итальянскую кухню? — спросил Драко, чтобы поддержать разговор. Голова болела жутко, настроение находилось ниже плинтуса, а общее состояние выражалось словосочетанием «выжатый лимон». Прошла ещё только половина испытательного срока, а Драко уже хотел наложить на себя непростительное.

— Да так, решил, что тебе надо взбодриться, — Тео как всегда был беззаботен, хотя Драко знал, что так ему просто удобно. Более вдумчивого и понятливого человека он ещё не встречал. — К тому же хотелось как-то компенсировать то, что я у тебя живу.

— Даже годы рабского труда не компенсируют мне причинённый тобой ущерб, — шутливо огрызнулся Малфой. — Давай там свою стряпню.

Тео просиял и мигом вытащил из духовки готовое блюдо. Откуда друг знает, как пользоваться всеми этими маггловскими приборами домашнего обихода, Драко предпочёл не спрашивать. Пицца на вид была ужасной, но на вкус отличной, хоть и местами действительно подгорела, поэтому Драко смело откусил второй кусок.

— Ничего не хочешь рассказать? — ненавязчиво спросил Тео, замаскировав обычное любопытство профессиональным интересом. Он видел, что у Драко мрачное лицо и не мог оставаться равнодушным, считая, что выговорившись, человеку становится легче.

— Она хочет моей смерти, Тео... — тяжело вздохнув, сообщил Малфой. Нотт неопределённо хмыкнул. — Сегодня она так круто выглядела, но её слова... Она дьявол в женском обличье.

— Неужели всё так плохо? — недоверчиво спросил Тео, думая, что друг явно преувеличивает. — Ты бы мог пригласить её к нам на ужин.

— К нам? Ты издеваешься?! — Драко откровенно задохнулся от такой наглости. — Это мой дом, и я решаю, кого сюда приглашать! А видеть её сверх положенного я хочу меньше всего на свете!

— Мерлин, Драко, ничего же не кончено, да? — Нотт явно усмехался, сверля друга пронизывающим до костей взглядом.

— Не понимаю, о чём ты, — отмахнулся Малфой, избегая прямого взгляда. — Я пойду к себе.

— Конечно, иди, отдыхай, — заботливо проговорил Тео, заставив Малфоя нахмуриться. — Думать о Грейнджер лучше без свидетелей...

— Напомни мне убить тебя утром, — пристрелив друга взглядом, сказал Малфой. Он жутко устал и хотел скорее принять душ и лечь спать. С каких пор он умышленно побыстрее заканчивает свои дни? С тех самых, как Гермиона снова нагло ворвалась в его жизнь. Он ненавидел её за то, как она на него действует. Ругал свою выдержку и гордость, потому что они явно взяли отпуск. Да, на людях он был всё тот же неприступный Драко Малфой, бывший Пожиратель смерти, сын лорда Люциуса Малфоя, чистокровный волшебник, к которому нужно подходить осторожно и с почтением, несмотря на то, что его семья уже потеряла былое величие. Сейчас он вспоминал годы, проведённые за границей. Как ему жилось тогда в чужом краю, где никто не обращал внимания на его происхождение, где он беззаботно проводил своё время в компании молодёжи. Где было весело и интересно проживать каждый день. Там он встречался со многими девушками и ни с одной конкретно. Никто не мог сравниться с шаблоном в голове, никто не соответствовал образу, наглухо засевшему в памяти. Поэтому, кто бы ни хотел затащить Малфоя под венец, оставался ни с чем, потому что он не способен любить. Он любил лишь однажды, но из этого ничего хорошего не вышло. Разбитое сердце напоминало о себе колющей болью в груди всякий раз, когда он видел её лицо. По возвращении он надеялся с ней поговорить, но был грубо отвергнут и перестал пытаться. Слизеринец и гриффиндорка — не пара, даже если противостояние факультетов в прошлом. Драко хотел поскорее отработать месяц и получить это место, чтобы не провоцировать на эмоции в первую очередь себя. Завтра он планировал плотнее заняться проектом, порученным Григоровичем, чтобы доказать уже всем, кто в доме хозяин.

Но на другой день всё изменилось...

А на другой день всё изменилось. Утром, едва Гермиона вошла в офис, её встретил Малфой.

— Директор ждёт нас к себе, — бросил он коротко и впустил её в открывшийся лифт.

— В чём дело? — только и успела сказать она.

— Не знаю, но что-то срочное, — серьёзно говорил парень, и от этого тона Гермиона занервничала.

На двенадцатом этаже их уже ждала Парвати.

— Мистер Григорович ждёт вас, — проговорила она, забирая у Гермионы сумку. По виду секретарши можно было судить о серьёзности ситуации. Её взгляд был совершенно растерянным и без слов умолял что-то сделать.

В кабинете босса было несколько человек.

— Доброе утро, мистер Малфой, мисс Грейнджер, — поприветствовал шеф и указал обоим на стулья. Драко и Гермиона без разговоров сели.

— Попытаюсь объяснить ситуацию коротко, — начал он. — Вчера нам стало известно, что некий Джон Смит устроился в нашу фирму два месяца назад и всё это время он активно собирал компромат на сотрудников, главным образом на членов совета директоров. — Гермиона шумно вздохнула: ей уже приходилось сталкиваться с подобным — раз директор нервничает, значит, этот Смит узнал нечто важное. — Вижу, мисс Грейнджер, вы догадались. Так вот, он следил за некоторыми людьми и вне их рабочего времени. Естественно, не буду скрывать, у него предостаточно материала, но всё это можно было оставить без внимания, если бы не важный контракт.

— Простите, что перебиваю, сэр, — вклинился Драко, Гермиона тут же на него посмотрела. Она тоже была готова перебить шефа лишь бы он излагал суть, а не пересказывал всю историю. — Это колдографии, свидетели, документы?

— Главным образом колдографии, пара свитков чёрной бухгалтерии и что-то ещё, по‑моему, — проговорил Григорович. Гермиона и Драко переглянулись. — На одном из снимков человек из совета директоров позволил себе вольности в сторону организации, с которой мы собираемся подписать контракт. Дела наши идут хорошо, но срыв сделки испортит нам репутацию. Придя сюда вы наверно догадывались, что работа специфическая и немного отличается от аналогичной в других организациях.

— Он вас шантажирует? — спросила Гермиона.

— Да, он сказал, — глубоко вздохнув, ответил Григорович, — что хочет долю акций и ещё несколько миллионов галлеонов, иначе это попадёт во все СМИ. И тогда...

— А заплатить не вариант? — уточнил Драко.

— Нет, — ответил директор. — Сумма огромна, к тому же, мы не можем позволить ему завладеть акциями. Да и вряд ли он отдаст оригиналы снимков. Он какой-то фанатик.

— Чего вы хотите от нас? — деловито спросил Малфой.

— Найдите способ забрать у него оригиналы, — сказал Григорович. — Но сделайте это так, чтобы он ничего не заподозрил и чтобы выглядел виноватым. Весь отдел в вашем распоряжении. Здесь все знают, что поручения начальства не обсуждаются.

— Но это не совсем из сферы связей с общественностью, — осторожно проговорила Гермиона.

— Вы имеете хорошую репутацию касательно именно таких дел, я знаю, — иронично проговорил директор. — Знаю также и то, что вы абсолютные профессионалы привлекать прессу на свою сторону, а с мнением прессы не так-то просто совладать.

— Вы хотите, чтобы мы сфабриковали на него липовое дело о нарушениях, изъяли оригиналы и копии компромата и выпустили в газетах скандал о том, что он шпион? — не прерываясь ни на секунду резюмировал Малфой, растягивая каждое слово.

— Да, и всё это до конца недели, — кивнул босс. Драко и Гермиона переглянулись. У них было три дня. — За дело. Я очень рассчитываю на вашу помощь, считайте это контрольным экзаменом. Если всё пройдет гладко, я оставлю обоих.

— Последнее уточнение. Нельзя решить вопрос силой, сэр? — уточнил Малфой.

— Если всплывёт хоть одна из этих колдографий, — сдвинув брови, сказал директор, — уже на следующий день компания, где вы оба мечтаете работать, исчезнет. Нас сотрут в пыль.

Драко и Гермиона поднялись с мест и пошли к дверям. Уже у самого выхода девушка обернулась:

— На этих колдографиях вы, мистер Григорович...

Это был не вопрос, а утверждение. Он опустил голову.

— Идите, работники отдела ждут ваших инструкций. Вы больше не конкуренты.

Гермиона и Драко молча вышли из кабинета директора и направились к лифту, по дороге забрав свои вещи у Парвати. Говорить с ней не было времени, сроки и так поджимали. Войдя в лифт, они упрямо смотрели вперёд, не желая поворачиваться друг к другу.

На десятом этаже уже царила суматоха, как в резиденции Санты накануне Рождества, только здесь, если верить директору, хаос предшествовал полному краху компании.

Когда два новых начальника вышли из лифта, толпа на миг замерла. Гермиона окинула всех деловым взглядом.

— Летучка в центре зала через пять минут, — сказала она и вошла в кабинет. Малфой поднял бровь, кивнул присутствующим и прошёл за ней.

— Так ты решила, что будешь главной? — спросил он, закрыв дверь. Она резко на него обернулась.

— Всё будет хорошо, если ты не будешь путаться под ногами, — с улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего, сказала девушка.

— Ну уж нет, Грейнджер, — замотал головой парень. — Нам обоим доверили это дело и, хочется тебе или нет, придётся работать сообща.

— Знаешь, что я тебе скажу, Малфой, — Гермиона подошла к парню ближе, он весь напрягся и сделал полшага назад, от неё это не укрылось, и она мысленно усмехнулась. — Неужели ты не понял, что за нами всё равно будут наблюдать. И если мы провалимся, то и я останусь без работы. Поэтому, прости, — Гермиона подошла ещё ближе, Драко медленно сглотнул, — я не могу доверить столь важное дело такому редкостному недотёпе, как ты.

Последнее слово, Гермиона, наклонившись к лицу парня, шепнула ему на ухо. После чего, расправив плечи, она покинула кабинет. Услышав звук хлопнувшей двери за спиной, Драко глубоко вздохнул.

— Что же ты затеяла, Грейнджер?

Вопрос повис в воздухе.

Когда Драко вышел из кабинета, работа уже вовсю кипела. Гермиона, чтобы её было лучше видно, встала на стул и оттуда вещала о плане действий. Это была её стихия — управлять людьми. Очевидно, сказывалось прошлое старосты. Увидев Драко, она улыбнулась. Он мысленно обозвал её нелестным словом.

— Это мистер Малфой, — бодро сообщила она толпе, все закивали Драко. — Вы все прекрасно знаете эту фигуру, но не будем о прошлом, — все бросили быстрый взгляд на Малфоя, его ноздри раздувались от гнева, вызванного этим неуместным комментарием конкурентки. — Как вам, должно быть, уже известно, эту работу поручили нам обоим, поэтому, если меня нет поблизости, смело обращайтесь к нему. Мы должны работать сообща, чтобы парень, вздумавший подставить мистера Григоровича, как можно скорее пожалел о своём коварном плане. Мистер Малфой, есть какие-нибудь напутствия коллективу?

Драко неопределённо покачал головой. Что тут скажешь, Грейнджер вела себя, как настоящий лидер, все смотрели на неё с обожанием, Драко только кривился, боясь, что не сможет сдержаться и наговорит гадостей Гермионе перед всеми, поэтому решил отмолчаться. Он не любил публичных выступлений, это скорее было по её части. Как только она закончила подбадривать сотрудников, Малфой мигом включился в работу.

— Досье на Смита мне на стол быстро, — скомандовал он и ушёл в кабинет. Гермиона осталась просматривать документы, которые ей поочерёдно показывали сотрудники отдела. По записям было видно, что этот Смит часто приходил на офис в нерабочее время. Это было подозрительно.

— Так, уже на основании этих записей можно слепить на него обвинение, но этого мало, — девушка серьёзно обсуждала увиденное с коллегами, отчего те просто светились от счастья. — Нужно что-то более серьёзное, вот если бы он, к примеру, выносил какие-то документы или, скажем, что-то воровал... Так что ищите, если он собирал компромат, то наверняка подворовывал и рылся там, где не следует. Найдёте, что нужно — угощу вас всех обедом.

Гермиона умела произвести впечатление сурового начальника, но в то же время вовсю пользовалась своей внешней привлекательностью. Оглядев зал и работающих коллег, Гермиона улыбнулась сама себе. По тому, как трудились эти люди, можно было с уверенностью заявить, что они все мастера своего дела. Кто-то кому-то посылал записки, уточнял места, адреса, кто-то искал ошибки в отчётах, кто-то анализировал записи в журнале посещений, кто-то искал необходимые сведения о Смите. Малфоя нигде не было. Гермиона знала, что он в кабинете, поэтому пошла туда. Работать сообща ей абсолютно не хотелось, но наблюдать за парнем, который, кажется, купился на её женские штучки, было забавно. К тому же она упорно продолжала отрицать мысль, что ей самой интересно, что же там такое делает Малфой.

Гермиона прекрасно понимала, что мистер Григорович в невыгодном положении, именно поэтому он сделал из них «команду», пообещав взять обоих. Верилось в это с трудом, наверняка, когда всё решится, он скажет, что это был тест, и выберет одного. Если же всё-таки возьмёт обоих, то Гермиона просто не собиралась работать вместе с Малфоем, потому что он возвращал её к воспоминаниям, которые она упорно хотела забыть. В любом случае, совместная работа с ним временна, а значит, ей нужно потерпеть, к тому же с Малфоем, который так смущённо опускает глаза, а потом злится из-за того, что мозг отказывается понимать, что она творит, точно не скучно проводить время. Интерес со своей стороны Гермиона отрицала, ей просто хотелось понаблюдать за тем, что из этого выйдет, — такой позиции придерживалась девушка и отметала другие варианты, которые были более близки к истине.

— Ну что ты узнал о Смите? — непринуждённо спросила Гермиона, едва войдя в кабинет. Драко поднял на неё взгляд и вернулся к бумагам, досье было не особо большим, но понять нужно было каждую деталь, чтобы продумать тактику поведения.

— О, закончила раздавать инструкции, мисс-новый-босс, — с сарказмом протянул Малфой, не отрываясь от бумаг. Гермиона заметила, насколько парень был сосредоточен, постоянно встряхивая волосами, отчего те становились растрёпанными, как у Гарри. Гермиона улыбнулась: такого нервного Малфоя, который не переживает о своей причёске, она никогда не видела.

— Язвишь ты так же нелепо, как и работаешь, — отозвалась Гермиона и пошла за свой стол. — Сам же сказал, что решаем дела сообща, я пытаюсь быть вежливой.

— Ух ты, — Драко даже оторвался от бумаг. — Это что-то новенькое, Гермиона Грейнджер пытается быть вежливой с Драко Малфоем.

— Сто баллов Слизерину за идиотизм! — огрызнулась Гермиона. Она раздала инструкции и решила, что у неё есть пара свободных минут, чтобы передохнуть. — Пойду за тыквенным соком на третий этаж.

— Мне тоже возьми, — бросил парень в спину Гермионе.

— Обойдёшься, — отозвалась она. — Работай давай.

Когда дверь хлопнула, Драко снова обозвал Гермиону. Всё-таки в глубине души он был рад, что дело так обернулось. Её нападки ужасно раздражали и в конце концов могли довести его до ручки, тогда бы он сам всё себе испортил, но теперь он может просто не реагировать на её слова и не воспринимать их, как уловку, ведь у них общее дело, а значит, вряд ли она станет параллельно с решением общей проблемы вставлять ему палки в колёса из-за своей личной злости. К тому же сегодня за пару часов они разговаривали больше, чем за последние две недели.

Когда Гермиона вернулась, то обнаружила Драко в самой гуще событий. «Наверно, только и ждал, чтоб я ушла», — подумала девушка. Мысленно послав подальше замечание внутреннего голоса о том, что он неплохо справляется, Гермиона подошла к парням за дальним столом.

— Что-нибудь нашли? — спросила она невинным голосом и молодые люди, напрочь забыв о просьбах Малфоя, обратили всё внимание на Гермиону. Драко шумно вздохнул, как бы говоря: «Явилась!».

Через час все пошли на обед, мило улыбаясь, к ним присоединилась и Гермиона. Драко вернулся в кабинет. Он не собирался идти в буфет, когда там она. Посмотрев на свой стол, он усмехнулся: на самом видном месте стоял стакан тыквенного сока.

После обеда «парочка» засела в кабинете. О соке Малфой не сказал ни слова.

— Странный тип, — себе под нос пробурчал Драко.

— Ты о себе? — тут же отозвалась Гермиона и испытала маниакальное удовольствие от взгляда, которым одарил её Малфой.

— Нет, — сказал он строго. — Об этом Смите. Дал в отдел кадров несуществующий адрес, и никто даже не удосужился проверить.

— Хочешь сказать, никто не знает, где он живёт? — уточнила девушка.

— Представь себе, — ответил парень. — И где теперь его искать?

— Как думаешь, зачем он затеял всё это? — спросила вдруг Гермиона.

— Деньги, — ответил Драко, подняв на неё глаза.

— Неа, — покачала головой девушка. — Сумма слишком большая, чтобы кто-то смог её заплатить, да ещё и акции. Он тянет время, чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

— Не думаю, что какому-то парню понадобится вся эта игра, — рассуждал Малфой. — Если только...

— Вот именно, — кивнула Гермиона, Драко широко распахнул глаза. — Он чей-то шпион.

Парень молчал, переваривая информацию. Гермиона ничего не говорила, и так раскрыла свои идеи, хотя совершенно не собиралась этого делать. Она сама не поняла, что на неё нашло, но слова полились сами по себе, словно её мозг забыл, что это не просто коллега, а Драко Малфой — нежелательная персона № 1 в списке ненавистных ей людей.

В шесть часов вечера все нормальные люди собирались домой, но сотрудники Отдела связей с общественностью были загружены полностью. Окончание рабочего дня для них не означало окончание работы. Так что все были вынуждены задержаться ещё на пару часов, и лишь потом, получив задания, разошлись по домам.

Гермиона и Драко ушли последними. Они спускались в лифте молча, каждый обдумывал дальнейший план действий. Первый из отведённых им трёх дней прошёл, а они сделали лишь крошечный шаг в решении проблемы.

Выходя из здания, Драко посмотрел на Гермиону, неопределённо махнул рукой и трансгрессировал.

— И тебе пока, — сказала девушка потоку воздуха, уносящему его запах.

Джинни ещё днём сообщила, что уезжает с коллегами проводить какие-то опыты по снятию порчи в другой город, и поэтому дома Гермиона была одна. С одной стороны, без подруги было тоскливо, но с другой — было о чём подумать помимо своего одиночества. Возвратиться Джинни планировала только к вечеру следующего дня, так что Гермиона расположилась в гостиной и вернулась к работе с бумагами и записями, сделанными в течение дня.

Малфой тоже дома обдумывал информацию: Джон Смит не случайно оказался в «Григорович интерпрайзес», он сделал какое-то своё дело и пропал. Из новостей Драко знал, что за контракт боролись несколько крупных компаний, но иностранный инвестор, кажется, был склонен выбрать именно компанию Григоровича.

Конкуренция... В современном мире это слово имеет много значений, в основном она полезна, так как совершенствует и избавляет от недостатков какое-то дело, но существует и другая — сродни войне, когда в дело идут угрозы, козни и прочие гадости. О таких вещах Малфой знал не понаслышке. Отец только так решал все дела, лишь такими методами покупал авторитет. Поэтому у Драко было представление о том, как «честно» выбирают компанию, с которой хочется сотрудничать. Самой важной в этом случае была цена вопроса. Галлеоны... «Раз дело здесь в деньгах, — думал Драко, — значит, Смит действует не один, а с кем-то влиятельным за спиной. Очевидно, время Григоровичу дали специально, чтобы понаблюдать, как он впадёт в отчаяние. А в день решающих переговоров — можно выставить его не в лучшем свете, используя весь собранный компромат». Это нужно было обсудить с кем-нибудь. Тео не было дома — ночное дежурство, которое поставили так кстати — поэтому Драко подошёл к камину.

Гермиона как раз отнесла на кухню чашку из-под какао, когда услышала посторонние звуки из гостиной. «Растяпа», — обругала себя девушка, так как вспомнила, что палочку оставила на диване. Она взяла в руки кухонный нож и направилась в зал. С опаской она вошла в комнату, но не увидела никого постороннего. В замешательстве она напрягла слух.

— Где её носит, кхе, кхе!

— Малфой?! — Гермиона аж подпрыгнула на месте, заметив в камине голову своего «однополчанина». — Что за чёрт! Малфой, ты на часы смотрел?!

— Я знаю, что ты не спишь, так что прекрати орать, — в голосе послышались нотки усталости.

— Что тебе надо? Откуда у тебя мой адрес? — продолжала допрос девушка.

— Какая же ты невыносимая, — запричитал парень. — Я по делу в твоей каморке, что мне может ещё понадобиться?!

— Излагай быстро и исчезни! — сказала Гермиона и прошла в середину комнаты, встав напротив камина. Малфой гневно взирал по сторонам и громко пыхтел, раздувая золу.

— Зачем тебе нож, истеричка? — вдруг спросил он, обратив внимание на предмет, который держала в руках девушка.

— Для незваных гостей, таких, как ты, — в тон ему огрызнулась Гермиона, выставляя нож вперёд.

— А палочкой ты пользоваться разучилась? — сдвинув брови, протянул Малфой; он не понимал, зачем Грейнджер ходит с холодным оружием в руках. Из-за её больных нервов может произойти какой-нибудь несчастный случай.

— Я не хожу с палочкой на кухню, я не ждала гостей! — воскликнула Гермиона, злясь на проницательность Малфоя.

— Ты просто забыла её взять, да? — с улыбкой проговорил Драко, Гермиона смерила его быстрым убийственным взглядом. Малфой усмехнулся и перешёл к сути своего позднего визита. — Я зачем, собственно, тут появился. Я думал над твоими словами и решил, что ты права.

— Насчёт того, что ты сумасшедший? Разумеется, — мигом встряла Гермиона, чтобы хоть как-то отыграться за свой прокол, свидетелем которого стал парень. Малфой чертыхнулся, она улыбнулась, ставя в уме галочку напротив своей фамилии и сравнивая счёт. Гермиона села поудобнее на ковёр, и теперь их лица находились почти на одном уровне.

— Ещё слово, Грейнджер, и я убью тебя! — предостерёг парень. Гермиона хмыкнула. Он продолжил. — Ты говорила, что он шпион, что всё слишком подозрительно. Я подумал, что всё дело может быть в конкуренции за новый контракт, так как это самые большие инвестиции в истории бизнеса волшебных палочек... Эй, ты слушаешь?!

— Конечно, я же тут сижу, — ответила Гермиона.

— А почему молчишь? — спросил Малфой, не улавливая логики.

— Ты сказал, что убьёшь, если заговорю, — прошептала Гермиона, приложив ладонь ко рту, словно рассказывает секрет. Гостиную огласила новая порция проклятий в её сторону. Гермиона расплылась в улыбке и Малфой затих. — Возьми список его посланий.

— Просматриваю его уже целый час, — тут же сказал Малфой, шурша пергаментами. — Направления сов всегда разные, но парочка повторяется чаще всех.

— Да, и не только с работы, но и из дома, — рассуждала Гермиона, роясь в своих бумагах.

— Откуда у тебя его личная переписка? — удивился Малфой.

— Те милые парни из отдела отследили его сову и дали мне детализацию, — проворковала девушка.

— Вовсю пользуешься запрещёнными методами, Грейнджер, — проворчал Драко.

— Я просто была вежлива, — невинно заявила Гермиона, чрезвычайно гордясь собой за то, что обскакала Малфоя по части осведомлённости и сбора данных. — К тому же, кому-кому, но не тебе говорить о запрещённых методах, мистер-я-спал-со-всеми-работодателями-женского-пола.

— Ну ничего себе заявления! — возмущению парня не было предела. — Ты что, следила за мной?

— Нужно знать о соперниках всё, Малфой, — парировала девушка. — Я уяснила это ещё в школе.

Драко прекрасно понимал, о чём она говорит, почему именно в школе она всё для себя решила. Тогда, на шестом курсе, Гермиона доверилась ему, потеряла бдительность и закрыла глаза на то, что он сделал с Кэти, потом с Дамблдором. Он знал тогда, что она всё понимает, что чувствует подвох, почему-то предпочитая не обращать внимания, но он был слишком труслив, чтобы сказать прямо. Все его мысли были заняты заданием Тёмного Лорда, он не мог подвести родителей. Но что вышло из того, ради чего он так старался? Отец в Азкабане, мать выслали из страны. Для обоих родителей это было хуже смерти, так что получается, что Драко лишь усугубил и без того шаткое положение. Кому он сделал лучше тем, что пошёл на поводу у своей семейной гордости? Не себе уж точно, но сейчас, спустя столько времени и сеансов ежедневного самоедства, он уже меньше нервничал и теперь уже практически не жалел о принятом когда-то решении. Иногда мысли возвращались в день его побега из школы, когда умер Дамблдор, а он распрощался с Гермионой. Кажется, это прощание было в духе слезливой мелодрамы с обещаниями вечно верить и ждать. В реальности всё вышло совсем по-другому. Гермиона его возненавидела, не может даже нормально разговаривать, а сам он стал таким пофигистом, что уже ничем в жизни не интересовался. Хотя кое-что всё же не теряло своей актуальности: девушка, сидящая напротив. В глубине души он чувствовал вину за то, что не оправдал доверия, но в то же время он злился, что она повела себя так бездумно. Как она, гриффиндорская староста, образцовая студентка, да ещё и магглорождённая, могла довериться сыну Пожирателя смерти, ненавидящему грязнокровок и мечтающему о мировом господстве и жизни без магглов? Что свело вместе этих двух разных, как два полюса, людей? Наверно, земной шар...

Малфой уже давно смирился с тем, что вернуть репутацию быстро не получится, заработать состояние тем более, поэтому он сосредоточился на том, чтобы быть лучшим в том, что может делать сейчас. Он и был лучшим, пока не столкнулся с Гермионой, жуткой перфекционисткой, зацикленной на превосходстве и до чёртиков ненавидящей Малфоя.

Гермиона, в свою очередь, тоже много думала над своими поступками. Она до сих пор до конца не понимала себя ту, девчонку с шестого курса Хогвартса. Она же всегда была подозрительной и осторожной. Это Гарри и Рон опрометчиво лезли на рожон, но не она. Сейчас же девушка думала, что в то время находилась в каком-то трансе, что Малфой запудрил ей мозги, а может, даже зелье подлил в тыквенный сок, иначе почему она дважды скрыла от Гарри правду? Сначала не сказала о Кэти, потом о метке. Чем она руководствовалась, если свою влюблённость упорно отрицала? От таких мыслей всегда болела голова. Однако, что бы там ни было, одно она уяснила совершенно твёрдо: больше никогда в жизни она не будет слепо верить. Никому, и в особенности Драко Малфою.

А теперь — словно испытание принципов, проверка выдержки. Судьба снова их свела. Сначала как соперников, а теперь как борцов за одно дело. Не иначе Мерлину стало скучно. Оба понимали, что из этого ничего хорошего не выйдет, но вот до какой степени — оба даже предположить не могли.

Драко Малфой, согласный спокойно сосуществовать, но только если не действовать ему на нервы, и Гермиона Грейнджер, согласная действовать на нервы, но только не сосуществовать спокойно. Рано или поздно будет взрыв — ну а пока они, хоть и объединённые, всё равно остаются соперниками, потому что задание директора — это одно, а личное противостояние — совсем другое.

— Посмотри, — Гермиона прервала затянувшуюся паузу, и Малфой мигом сосредоточился. — Совы чаще всего летали по этому адресу.

— Ага, район Центрального парка, — подтвердил Драко. — Чьи там офисы?

— Там много разных, — предположила Гермиона, сверяя пергаменты и выискивая закономерности или схожие моменты. — Нужен самый крупный.

— Да, наш конкурент должен быть серьёзным, — протянул Малфой, задумавшись. Оба замолкли. Каждый прокручивал в голове варианты. Нужно было вспомнить, кто занимается похожим бизнесом.

— Старуха! — в один голос выпалили оба. Снова повисло молчание.

— Надо убедиться наверняка, — наконец сказала Гермиона.

— Она в офисе до самой ночи, — добавил Малфой. — Я пойду разведаю.

— Я с тобой, — вырвалось против воли. Гермиона опустила глаза, Малфой серьёзно посмотрел на неё. Наконец она вскинула голову и громко заявила: — Это только для дела!

— Через пять минут жду тебя на улице, — спокойно бросил Малфой и, не дожидаясь возмущений Грейнджер, исчез из её гостиной.

Гермиона осталась сидеть на ковре около камина. Обсуждать с Малфоем общий план было так... нормально и совсем не раздражало. Интересно, в чём дело? Гермиона считала, что всему виной её тактика «вежливой беседы», но подсознание тут же услужливо подсказывало, что не особо-то она была и вежливая.

Малфой стоял около дома Гермионы и смотрел на её окно. Район, не очень близкий к центру, стены, давно не тронутые ремонтом. Малфой, даже потеряв практически все деньги, смог заработать на хорошую квартиру. Куда она тратит заработанный капитал, он не понимал. Через пять минут из подъезда вышла Гермиона. На ней были джинсы, футболка и кеды. Малфой улыбнулся: хоть здесь не строит из себя бизнес-леди. Он, как и подобает отпрыску знатной семьи, в любое время суток должен выглядеть представительно и строго. Чёрные брюки и рубашка отлично подходили для ночной вылазки. Такой вид вряд ли натолкнул бы кого-нибудь на мысль, что он что-то вынюхивает, а вот Гермиона при своём простоватом виде вполне могла сойти за какую-нибудь шпану, о чём Драко не преминул ей сообщить:

— Ты свой прикид у младшей Уизли одолжила?

— Она младше всего на год, не думаю, что это существенная разница.

— У тебя в любое время суток с настроением полным бедлам, да?

— А ты свои манеры за границей позабыл?

Драко и Гермиона обменялись ещё парой подобных высказываний, пока не вспомнили о сути своей встречи. Наградив друг друга новыми нелестными эпитетами, оба трансгрессировали в район Центрального парка.

Они появились почти в одном и том же месте, быстро наложили дезиллюминационные чары и уселись на скамейку недалеко от главного входа в «Оливандерс индастриз».

— Что, так и будем сидеть? — спросил Малфой.

— А что? — не поняла Гермиона. — Мы же в засаде.

— Может, лучше пробраться в офис? — предложил Драко, закатив глаза.

— Чтобы нас все охранные чары засекли, — возмутилась Гермиона. — Да, меня там будут особенно рады видеть!

— Ах, точно, — вспомнил Малфой. — Ты же у бабули в чёрном списке, замутила с её муженьком.

— Ничего у нас не было, — ответила девушка, а потом опомнилась, что выглядит, как будто оправдывается, и добавила: — Не твоё это дело, пижон!

Драко закатил глаза. С недавнего времени её оскорбления уже не действовали ему на нервы. Когда началось это «недавнее время», он точно не помнил, но сразу почему-то почувствовал вкус тыквенного сока на губах.

— Эй, смотри, — вдруг воскликнула Гермиона и вскочила со скамейки.

— Смит, — выдохнул Малфой. Сомнений не было, он хорошо изучил колдографию этого шпиона. А теперь этот парень идёт в офис старой перечницы. Драко и Гермионе пришлось почти перестать дышать, потому что Смит постоянно оглядывался по сторонам и шёл с палочкой в руке. Наконец, когда он вошёл в здание, Малфой и Грейнджер выдохнули и вернулись на скамейку.

— Вот тебе и раз, — нарушил молчание Драко. — Она подослала его собирать компромат, как только появилась информация об иностранном инвесторе.

— Зная старуху, — согласилась Гермиона, — с уверенностью могу сказать, что она предполагала, что её не выберут для подписания контракта, поэтому и решила перестраховаться.

— Завтра надо узнать у Григоровича, что они не поделили, — кивнул Малфой.

— А ты отправь сову какой-нибудь секретарше, узнай новости, — с улыбкой проговорила Гермиона.

— С чего бы мне, — нахмурился парень.

— Наверняка ты мутил там со всеми, — тон девушки был утверждающим. — Пора возвращаться.

— Выпить не хочешь? — предложил Малфой, слова вышли сами собой. Гермиона сурово на него посмотрела. — Я просто спросил.

Всё, что хотели выяснить, они узнали. Нужно было возвращаться домой. Малфой без разговоров взял Гермиону за локоть и трансгрессировал к её дому. Едва они приземлились, девушка выдернула руку. Малфой напрягся. Он посмотрел ей прямо в лицо, пытаясь увидеть там какие-то ответы. Гермиона взгляда не выдержала и опустила глаза.

— Как ты могла поверить мне тогда? — тихо спросил он.

— Мама учила доверять людям, — бесцветно ответила девушка. — Как видишь, она была права не во всём.

— С тех пор ты сильно изменилась, — фраза получилась какой-то грустной.

— Да уж, — улыбнулась Гермиона. — Но ты знаешь, если бы не ты тогда, я могла бы и не стать той, кем стала.

— Вот уж не знаю, радоваться мне теперь или грустить, — сказал Малфой, и оба улыбнулись. — Давай уже, иди домой! Твой район портит мне карму!

— Что?! — возмутилась Гермиона. Драко явно издевался. — Всё-таки ты редкостный идиот, Малфой!

Гермиона развернулась и зашагала прочь. От нервов не вписалась в дверной проём, зло обернулась на Малфоя и, конечно, увидела неприкрытую улыбку. Она гневно хмыкнула и скрылась из виду, но, открывая дверь своей квартиры, поймала себя на мысли, что тоже улыбается.

Вчера Драко лёг спать в прекрасном настроении, причину которого объяснить себе не мог, даже не пытался. Если много думать, разболится голова, а он уже итак две недели без зелья не засыпает, кроме сегодняшнего дня, но об этом он подумает завтра.

От такого хорошего сна Малфой, естественно, проспал. Он проснулся от «трелей» Тео, который пришёл с ночной смены и принимал душ. Драко разлепил глаза и мечтательно уставился в потолок. После вчерашнего вечера определённо что-то изменилось. Кажется, это уже было более похоже на обычный разговор или только так казалось, но всё же после совместной засады Малфой понял, что она его не ненавидит, а просто очень сильно обижена. И это осознание вселяло небольшую надежду на то, что когда-нибудь в скором времени они смогут нормально общаться, о большем Драко сейчас и не думал.

Тео вышел из душа и был приятно удивлён присутствием друга на кухне. Малфой не спеша попивал утренний кофе и безучастно встретил соседа. Тео сразу усмехнулся.

— Тебя что, уволили раньше времени? — спросил Нотт, вытирая волосы полотенцем.

— С чего ты взял? — непонимающе спросил Драко.

— Ну ты уже час как должен быть на работе вообще-то...

Последние слова Теодора потонули в хлопке аппарации. Драко приземлился точно около здания «Григорович интерпрайзес». На улице почти никого не было, потому что все уже давно были в офисе. Все, кроме него. Впервые в жизни Малфой проспал, впервые опоздал, впервые по своей вине. Драко шумно втягивал ноздрями воздух, заходя в лифт. Со злостью нажав кнопку десятого этажа, парень принялся в голове костерить причину его опоздания. Конечно же, только себя он виновным не считал, ещё чего! Грейнджер позволила этому случиться, она заняла все его мысли и вытеснила оттуда всю нужную информацию!

Едва войдя в офис, Малфой увидел, как бурно кипит работа. Все уже были настолько измучены, что казалось, будто Гермиона вытащила всех работать сразу же после того, как распрощалась с Драко вчера ночью. Увидев краем глаза пришедшего, Гермиона указала ему жестом на кабинет, а рукой — на то, чтоб подождал минуту. Малфой нахмурил брови, потом отвесил картинный поклон, Гермиона шутку не оценила, уничтожив напарника взглядом. В ответ тот лишь усмехнулся и пошёл в кабинет.

— Значит так, парни, я знаю, что вы это можете, — Гермиона была серьёзна, как никогда. — Вчера нам с мистером Малфоем (произнести имя удалось с трудом, тут же запершило в горле) удалось выяснить, что Смит — шпион «Оливандерс индастриз». Вам нужно как угодно найти копии их документов, записей и всего того, что поможет нам выяснить настоящее имя этого Смита.

Молодые люди с готовностью приступили к работе, широко улыбаясь Гермионе, она ответила им тем же и пошла в кабинет. Там она застала Драко, сидящего на стуле и беседующего с чудо-запиской. Новейшее изобретение учёных позволяло вести разговор с собеседником в реальном времени. Гермиона сотни раз объясняла друзьям, что то же самое может сделать обычный мобильный телефон, но волшебники и слушать об этом не хотели. Никто, кроме Гарри, Джинни и, разумеется, мистера Уизли. Теперь же она стала свидетельницей такого разговора Малфоя и секретарши «Оливандерс индастриз». Увидев, что Гермиона вошла, Малфой развернулся на стуле и продолжил беседу. Гермиона закатила глаза, но спокойно прошла к своему столу, привалилась к нему спереди и стала терпеливо ждать окончания разговора.

— Да, моя хорошая, мы давно не общались, — вещал Малфой томным голосом, отчего Гермиона улыбнулась и невольно опустила глаза, интонация парня вызывала в памяти ненужные воспоминания. — Были разные дела. Я знаю, что это меня не оправдывает, но мой пёс был очень болен и я сидел с ним у колдомедиков. — Гермиона усмехнулась, всё-таки рассказывать сказки Драко умел. А эту историю про пса она слышала десятки раз, это была дежурная отговорка Малфоя на вопрос, почему он долго не писал или не появлялся. «С какими же дурами он встречается, — думала Гермиона, — раз они ведутся на такие байки». Точнее, как измельчал его вкус после неё. Она снова вспомнила, как начался их роман, и тут же кивнула сама себе: никаких баек о больных животных или эльфах. А тем временем Драко продолжал:

— Я бы с удовольствием зашёл к вам, но боюсь, миссис Оливандер уже нашла мне замену. Конечно, он не так хорош, как я, согласен с тобой. Мои дела, да неважно, нет сейчас хорошей работы. Все компании угасают. Что? У вас не так? Намечается сделка? Малышка, сама же знаешь, что всё может быть слухами. В городе не осталось сильных компаний. Иностранцы. И когда? Ммм, ну не знаю, вот если выгорит у вас, то зайду. К тебе? Хорошо, на днях. Пока.

Малфой повернулся лицом к Гермионе, та с улыбкой на него смотрела.

— Обрабатываешь свою бывшую, — сказала девушка.

— И не безуспешно, как выясняется, — кивнул парень.

— Да, я слышала, — вмиг став серьёзной, проговорила Гермиона. — Значит, свои махинации старуха даже в секрете не держит.

— Ну не совсем так, — поправил парень. — Я разговаривал с её личной помощницей. Она говорит, что сделка намечается на следующую неделю, как раз в аккурат с нашей.

— Надо сообщить мистеру Григоровичу и придумать, что делать дальше, — сказала Гермиона.

— Ты не против, если к директору схожу я? — спросил Драко. Он понимал, что Гермиона лучше ладит с работниками и полезна здесь. А доклад шефу всё равно надо сделать, так почему ему не сходить, если у них общее дело. — Обещаю, что перескажу всё, как есть, не присвоив ни одной твоей идеи.

Гермиона молчала и смотрела на Драко. Страдать паранойей она не собиралась, ходить с ним вместе к шефу всякий раз тоже. Всё-таки у них неплохо получалось работать в паре, это нельзя было не заметить. Да и нудные речи Григоровича жутко её напрягали, она нужна здесь, в самом пекле работы, а Малфой... Он отлично излагает суть.

Пока Гермиона думала, он уже встал и подошёл к двери, ожидая её ответа. Она переместилась ближе к двери, встав сбоку от стола.

— Хорошо, — наконец вздохнула она. Малфой улыбнулся и открыл дверь, когда Гермиона продолжила говорить. — Бедный пёс, веря твоим словам, он умирал уже раз 20 за пару недель.

— Зря смеёшься, девушки верят в слезливые истории, — ответил Малфой, оборачиваясь на ходу и делая шаг назад.

— Я бы в такую ересь ни за что не поверила, — фыркнула Гермиона и оттолкнулась от стола. Драко сделал ещё один шаг ей навстречу. Они почти столкнули, расстояние между ними стало крошечным. Оба перестали дышать.

— Если бы я только захотел, Грейнджер, ты поверила бы каждому моему слову...

Всё так медленно, растянуто и в то же время нахально. Гермиона уставилась на Малфоя широко распахнутыми глазами. Что-то потянуло её вперёд. Ухмылка. Такая знакомая до боли в сердце, до мурашек по коже, до отсутствия дыхания. Такая отрезвляющая. Она отстранилась, тряхнув головой. Драко моргнул ей глазом и быстро вышел из кабинета.

Едва дверь захлопнулась, Гермиона судорожно вдохнула. Пока продолжалась эта немая сцена, она почти забывала дышать. Сейчас прохладный воздух обжёг горло, причиняя дискомфорт. Девушка выпрямилась, пытаясь выровнять дыхание. Упрямо выставив подбородок, Гермиона проговорила:

— Чёртов прохвост!

Ещё раз глубоко вздохнув, девушка пошла проверять работу сотрудников. Нужно было скорее вернуться в процесс слежки, анализа, проверки. Чего угодно, лишь бы в голове не оставалось места для посторонних мыслей, не оставалось места для него...

Когда Малфой вернулся, Гермиона уже знала настоящие имя и фамилию Джона Смита, а также его домашний адрес и номер службы совиной почты. Драко жестом позвал её в кабинет. Когда она вошла, то чуть в него не влепилась. В результате они стояли друг к другу близко-близко. Гермиона подняла на него взгляд. Малфой тоже на неё смотрел, а потом медленно наклонился, от растерянности Гермиона опустила глаза и в этот момент услышала:

— Смотри под ноги...

Гермиона резко вскинула голову, а он уже отошёл и переступил черту.

— Какого чёрта ты..!

— Я был у шефа, — Малфой не дал ей договорить и начал рассказ: — Рассказал ему всё как есть, сказал, что ещё пару минут — и ты сообщишь ему имя и адрес того шпиона. Сказал, что вчера мы проследили и видели, куда он приходил, а сегодня благодаря моим источникам, но по твоей наводке, узнали, что старуха Оливандер планирует засадить Григоровичу нож в спину.

— Что сказал директор? — Гермионе было важно узнать, в каком направлении двигаться дальше.

— Был рад нашей оперативности, — с улыбкой изрёк Малфой. — Сказал, что несказанно рад, что мы с тобой сработались.

— Никто с тобой не сработался, Малфой! — вздёрнув нос, возмутилась Гермиона. — По делу что сказал? Свою левую болтовню задвигай кому-нибудь другому.

— У-у, снова сурова, — Драко уже откровенно смеялся. Она больше не вызывала в нём злости, он привык к её острому языку, более того, как бы он не старался внушить себе, что всё давно уже в прошлом, его к ней тянуло, и он это хорошо осознавал. — Мистер Григорович напомнил о секретности. Хочет, чтобы кто-то проник в офис и посмотрел там, а кто-то домой к Смиту.

— Мерлин, он толкает нас на преступление! — воскликнула девушка и сложила руки на груди, встав спиной к столу напротив Малфоя, зеркально отражавшему её позу.

— Думаешь, мы сможем это провернуть? — спросил Малфой, глядя на Гермиону. Всё-таки она была мастером спонтанных решений.

— А что, в твоём уголовном прошлом не было случаев проникновения с взломом? — Гермиона злилась на себя за то, что сегодняшний день пошёл не по сценарию уже с самого утра, точнее с того момента, как Малфой появился в офисе. Полночи она крутилась в кровати и не могла уснуть из-за мыслей, которые упрямо лезли в голову, подкидывая волнующие моменты из прошлого, связанные с шестым курсом Хогвартса. Каждую свободную минуту она ругала себя за то, что позволяет мыслям всплывать в голове. Но пока ещё она боролась, искренне веря, что сила её обиды намного больше силы воспоминаний.

— Проникновение было и не одно, — голос Драко обволакивал и заставлял краснеть, потому что в каждом слове чудились какие-то намёки. — Жаль, взломал кто-то до меня...

— Малфой, — Гермиона чуть не задохнулась от возмущения. «О чём это он говорит?!» — Да всё дело в том, что никто не доверит тебе такое ответственное дело. Ты же с головой не дружишь!

— Грейнджер! — прозвучало действительно угрожающе. — На моей памяти, это ты, не подумав, вечно совала свой нос туда, куда не просят. Ты и твои безмозглые дружки: Шпроттер и Шизли!

— Совсем обалдел, хорёк, — возмутилась Гермиона, прекрасно понимая, что так обычно в школьные годы начинались их ссоры. Оскорбление друзей — её больная тема, грубое упоминание о прошлом — его. — Давай заканчивай свой бесполезный трёп, пора придумывать план. И я, кажется, знаю, кто нам поможет.

— Твой милый бойфренд? — скривился Малфой.

— Нет, он не по этой части, — ответила Гермиона, сверля парня глазами. Драко поднял брови и с вызовом уставился на девушку. — Кормак...

— О, избавь меня от этих россказней, — замахал рукой Малфой. Гермиона захлопнула рот, недоумевая, зачем говорит с ним на такие темы. — Нужно работать, Грейнджер, а не беседовать о твоих амурных делах. Меня они совершенно не волнуют.

— Конечно, тебя не касается моя личная жизнь, Малфой, — гордо заявила Гермиона, услышав шипение, и обошла стол. Набрав номер телефона, она села на стул. Малфой нахмурился. — Привет. Как дела? Да уж, давно. Чем занимаешься? Я вот работаю. Уже знаешь? От кого? Хотя, о чём это я... Ты же всё всегда знаешь. Да. Конечно. Спасибо. Мне нужна твоя помощь. Да, сегодня. Нужно открыть замок в обход охранных чар. Правда, спасибо. Увидимся вечером. Ещё позвоню. Рада слышать. Пока.

— И что это была за ерунда? — едва положив трубку, услышала Гермиона.

— Мобильный телефон, Малфой, — заявила Гермиона, раскладывая бумаги. — То же самое, что и твои чудо-записки, только лучше.

— Маггловская ерунда, — отмахнулся Малфой, садясь за свой стол. Гермиона хмыкнула.

— Я обо всём договорилась, — сообщила она. — Нам помогут пробраться в квартиру Бернеби Чендлера.

— Кого? — Малфой недоверчиво уставился на Гермиону, а лоб наморщил так, что голова разболелась. Хотя болеть она начала мгновением ранее, как раз тогда, когда она произнесла это раздражающее «Кормак».

— Не хлопай ушами, Малфой, — проговорила Гермиона, смотря на парня. — Бернеби Чендлер известен нам как Джон Смит.

— Отлично, и давно ты знаешь его имя? — недовольно спросил Малфой. — Какого чёрта ты скрываешь от меня информацию?!

— Я собиралась сказать, но ты... — начала оправдываться Гермиона, вспомнив, что вошла в кабинет, чтобы сообщить напарнику последние новости после того, как он вернулся от директора, но что-то её отвлекло... Ах, да, Малфой. Она налетела на него, едва вошла, а он, постояв некоторое время рядом и дав ей вдохнуть его запах, отошёл от неё. Конечно, после такого она забыла. Ну не в том плане, что это как-то по-особенному отвлекло, а просто забыла, как все остальные забывают. Те, у кого плохо с памятью... «Бред!», Гермиона тряхнула головой. — Ты как обычно начал нести чушь и я передумала!

— Пфф, — возмутился Малфой. — Излагай суть и поменьше отступлений. Голова жутко болит от твоего голоса.

— Бернеби Чендлер! — гаркнула Гермиона и зло уставилась на Малфоя. — Бернеби Чендлер! Бернеби Чендлер! Бер-не-би Чен-длер!

— Я слышу! — закричал Драко в ответ. — В чём дело, почему ты орёшь?

— Орёшь здесь ты, а я просто громко говорю! — тут же огрызнулась Гермиона.

— Отлично! — вдруг воскликнул Малфой. Гермиона сложила руки на груди и надулась. — Секретарша, Джен, с которой я говорил, вскользь упомянула, что нового помощника старухи зовут Берни. Думаю, это наш субъект. Его взяли на моё место, значит, у него мой кабинет, и я могу пробраться туда.

— А кабинет самой старухи? — продолжала рассуждать Гермиона.

— Ты же тоже там бывала, — напомнил Драко. Девушка задумалась, ведь все комбинации сейфа в своё время она знала наизусть. Если только попасть туда, то можно было вспомнить. Вряд ли Гертруда Оливандер сменила хоть один шифр. Она питала слабость к руническим кодам, но поскольку сама не достаточно хорошо владела искусством их составления, то до тех пор пока не находила нового специалиста, пользовалась одним кодом на протяжении длительного времени. За пару месяцев до своего громкого ухода Гермиона обновила все замки в кабинете миссис Оливандер. И насколько она знала, Малфой, работавший там около месяца сразу после неё, новые не устанавливал. Только она могла открыть сейф директора Оливандер, что и собиралась сделать, если представится случай.

— Ладно, посмотрим, — махнула рукой Гермиона, складывая вещи в сумку. — В любом случае, в квартиру к Чендлеру полезешь ты.

— Я? Один? — Малфой нахмурился, подходя к столу Гермионы. — А ты что?

— Ну приехали! — всплеснула руками девушка. — Я буду делать самое сложное: отвлеку Бернеби.

— Каким образом? — спросил Малфой, нахмурившись.

— Доверься мне, — заверила Гермиона

— Это вряд ли, — покачал головой он. Девушка улыбнулась.

— О, уже обед, — весело сообщила Гермиона, взяла сумку и выскочила в коридор. Следом вышел Драко.

— Мисс Грейнджер, вы сегодня с нами? — робко спросил парень с четвёртого стола.

— О, Джимми, у меня есть кое-какие дела, — ответила ласково она, отчего у Малфоя чуть челюсть не отвисла, он уже давно не слышал такого ласкового тона от неё. Джим надул губы от досады. — Но мистер Малфой с удовольствием сходит с вами. Да, Драко?

Увидев эту улыбку, услышав своё имя из её уст, да ещё ощутив лёгкое касание по спине, невозможно было отказать. Малфой неосознанно расплылся в ответной улыбке. Гермиона хлопнула в ладоши и умчалась к лифтам.

Выйдя на улицу, Гермиона зашла в переулок и трансгрессировала в «Дырявый котёл». Там уже давно за главную была Ханна Эббот, бывшая однокурсница-пуффендуйка. Едва окончив школу, девушка выгнала своего дядю Тома, бывшего хозяина таверны, на пенсию, или, как она это называла, на заслуженный отдых, и быстро включилась в управление заведением. В первую очередь она сделала ремонт, поменяла меню и подняла цены за комнаты над кафешкой, из прежнего осталось только название. Так что сейчас «Дырявый котёл» был выдержан в стиле хай-тек и стал популярным местом отдыха молодёжи. Но Гермиона появилась здесь не за этим, она частенько покупала у Ханны запрещённые зелья из-под прилавка. Поскольку Эббот держала связь и с представителями Лютного переулка, то могла предложить своим клиентам порой специфические услуги.

— О, Гермиона! Какими судьбами? — с широкой улыбкой поприветствовала Ханна. Гермиона прошла к стойке мимо столиков, которые, надо заметить, все были заняты.

— Привет, — девушка положила сумку на стойку и подозвала жестом хозяйку заведения. Та сразу понимающе наклонилась ближе. — Мне нужно Оборотное.

— Остался последний пузырёк, — с сожалением проговорила Ханна. — Нужно заказать ещё.

— Спасибо. Сколько с меня? — всё также шепотом проговорила Гермиона. Эббот огляделась по сторонам и достала из-под прилавка небольшую склянку.

— Как всегда, — отмахнулась девушка, наблюдая за тем, как Гермиона прячет зелье в сумку и достаёт монеты. — Решили пошалить с Кормаком? Или это для Малфоя?

— А причём тут Малфой? — Гермиона с удивлением посмотрела на Ханну, та как-то странно улыбалась.

— Все знают, что вы за одно место боритесь, — ответила бывшая однокурсница. — Вы снова пара или ваша любовь в прошлом?

— Нет и не было никакой любви! — голос Гермионы отчего-то стал на октаву выше. Многие посетители посмотрели в её сторону.

— Невилл рассказывал мне про ту вечеринку у Слизнорта, — тут же заявила Ханна, заставив Гермиону покраснеть. — Он говорил, что от вашего танца закипал весь пунш в бокалах...

— Ладно, Ханна, — замахала руками Гермиона, набрасывая сумку на плечо. — Спасибо, была рада увидеться.

И не дожидаясь ответа, девушка покинула кафе. Выйдя на улицу, она глубоко вдохнула, выровняла дыхание и трансгрессировала в район Центрального парка.

Выглянув из-за угла, она увидела, как из офиса «Оливандерс индастриз» выходят люди. Гермиона подоспела как раз к обеду. Теперь нужно было осуществить задуманный план. Она достала склянку с зельем и сняла с платья волосок Ханны. Усмехнувшись этой маленькой мести за слова однокурсницы, Гермиона бросила волос в густое варево. Она зашипело и стало ещё темнее.

— Да, внешность у тебя, Ханна, та ещё, но для дела сойдёт, — произнесла Гермиона и сделала небольшой глоток. Нужно было оставить немного зелья на случай, если её план сработает. Через пару секунду Гермиона почувствовала, как стала немного выше. Взглянув в зеркальце, она увидела голубоглазую блондинку кукольной внешности. Взгляд Гермионы придавал лицу Ханны совсем другое выражение, поэтому результатом она осталась довольна. Расправив плечи, Гермиона направилась прямо в гущу людей, снующих около офиса «Оливандерс индастриз». В столпотворении никто не заметит, что ты чего-то боишься, поэтому она ожидала, что Бернеби в такой атмосфере будет чувствовать себя в безопасности.

Спустя пару минут Гермиона в очередной раз поблагодарила свою интуицию: Чендлер вышел из офиса и пошёл прямо в её сторону.

− Что? Бросаешь меня! Среди белого дня?! Ну ты и нахал! — донеслось до парня откуда-то сбоку. Симпатичная девушка с кем-то ругалась, приложив к уху какую-то вещицу и постоянно хватаясь за голову. — А знаешь, что? Это я тебя бросаю! Забудь мой номер!

Гермиона, краем глаза заметившая, что Бернеби Чендлера заинтересовал её телефонный разговор, а точнее она сама, прекратила свой «разрыв с бойфрендом» и схватилась за голову.

− Что смотрите?! — вдруг обратилась она к нему. — Все парни одинаковые придурки!

− Вынужден с вами не согласиться, − ответил Бернеби с улыбкой и, включив всё своё обаяние, продолжил говорить. − Придурок тот, кто заставил нервничать такую прелестную девушку.

− Все вы так говорите, − добавив жалости в голос, возразила Гермиона.

− Позвольте убедить вас в обратном, − парень, очевидно, был в себе уверен.

− Каким образом? — Гермиона часто захлопала ресницами.

− Позвольте пригласить вас на ужин, − с улыбкой сказал Чендлер.

− Хм, ужинать с незнакомым человеком не в моих правилах, − фыркнула девушка.

− Меня зовут Бернеби Чендлер, будем знакомы, − белозубая улыбка ужасно раздражала девушку, но она, помедлив для приличия, всё же улыбнулась в ответ.

− Пенелопа Кристалл, − откровенно взглянув в глаза парню, сказала Гермиона, мысленно «похвалив» себя за изобретательность. Всякий раз, когда она хотела соврать, почему-то только это имя приходило ей в голову. Хорошо, что истинная Пенелопа уже давно миссис Перси Уизли и живёт в Шотландии, пока её муж работает в местном Департаменте магического труда и занятости.

− Очень приятно, мисс Кристалл, − Бернеби поцеловал девушке руку, она еле сдержала порыв тут же вытереть её о платье. Всё-таки Гермиона терпеть не могла напыщенных индюков, уверенных в своей неотразимости. В голове почему-то тут же всплыл образ одного очень знакомого индюка, подходившего под это описание, и девушка сморщила нос. Её размышления прервал голос парня. − Увидимся вечером в «Пирамиде» часов в 8?

− Ну если вы настаиваете, − девушка опустила глаза.

− Я намерен доказать вам, что не все парни, как вы выразились, придурки, − манера разговора Бернеби действовала Гермионе на нервы. Он как-то странно растягивал слова, каждый раз вызывая желание треснуть ему по затылку для ускорения речи. Впрочем, Гермиона мысленно тут же себя одёрнула, потому что Малфоя за его интонацию треснуть никогда не хотелось. Нет, его лицо просило кулака, но это не имело отношения к его манере выговаривать слова.

− Хорошо, дам вам такую возможность, − ответила она с приклеенной улыбкой. — В 8 часов я сяду за ваш столик в «Пирамиде». Какая у вас машина?

− Что? — смутился на секунду Бернеби. «Он даже не понял, что я маггл», — подсознание Гермионы закатило глаза, отметая ту мысль, что до этого момента у него не было возможности понять это. Тем временем Чендлер уже смекнул в чём дело, очевидно, представив, как с помощью пустякового волшебства окрутит глупую девицу, поэтому с новой елейной улыбкой сообщил. — Я на такси.

— Ладно, до встречи, — стараясь не скривиться от тошнотворности его вида, проговорила Гермиона.

— С нетерпением буду ждать вечера, Пенелопа, — с придыханием протянул парень. Гермиона еле подавила рвотный рефлекс. Быстро улыбнувшись, она попрощалась и зашагала прочь, в сторону автобусной остановки. Через пять шагов она обернулась, Бернеби смотрел ей в след. Улыбнувшись и помахав ему, она пошла дальше, всякий раз пресекая попытки ног сорваться на бег. Завернув за угол, Гермиона тут же трансгрессировала на работу. Там, первым делом зайдя в туалет, она взглянула на себя в зеркало. Её истинный облик вернулся к ней и она была рада этому, словно с окончанием действия зелья сошёл и осадок от разговора с Бернеби.

В столовой в это время было уже немного народу. Гермиона быстро взяла пару сэндвичей и пошла в свой кабинет.

Когда двери лифта открылись на нужном этаже, Гермиона почувствовала на себе взгляды всего коллектива. Все, за исключением, Драко, приветливо улыбались девушке. Он же привычно поднял брови, чтобы скрыть эмоции, которые ещё мгновение и сделали бы его лицо таким же глупым, как и у всех остальных. Гермиона была погружена в свои мысли, жевала сэндвич и выглядела такой смешной, что улыбка напрашивалась сама собой. «Да ещё это платье в цветок, кто позволил являться на работу в таком виде! — негодовало подсознание Малфоя. — Жутко отвлекает от работы!»

— Ну, есть новости? — спросила Гермиона, подойдя к команде.

— Пока никаких, — пожал плечами Драко.

— Плохо работаете, — беззаботно проговорила девушка и пошла в кабинет. Малфой нахмурился и последовал за ней.

— Прошло только 30 минут после обеда, — заявил он. — Не думаю, что можно было бы сделать что-то существенное за это время.

— Типичная отмазка неудачника, — констатировала Гермиона. Малфой зашёл в кабинет и, закрыв за собой дверь, встал, сложив руки на груди. Девушка повесила сумку на спинку стула. — Я, как человек исключительного профессионализма, зря времени не теряла. В отличие от тебя...

— Да что ты?! — возмутился Драко. — И что же ты такого сделала, мисс деловая су... женщина?

— За языком следи, Малфой, — предостерегла Гермиона, подойдя к парню и выставив указательный палец перед его лицом. — Я наведалась к офису старухи и познакомилась с Бернеби Чендлером-Смитом.

— Да ладно, — недоверчиво проговорил парень. — И как ты это сделала?

— Не всё ли равно, — отозвалась девушка. — Главное, сегодня в 8 вечера его не будет дома и вы вместе с ... моим человеком сможете обыскать его квартиру.

— А где будешь ты? — заранее предчувствуя ответ, спросил Драко.

— Как всегда на передовой. У нас свидание с Чендлером, — ответила Гермиона. Глаза Малфоя тут же сузились. — И не делай такого лица, а то ещё решу, что ты ревнуешь.

— А если и так? — с вызовов бросил парень. Гермиона пристально посмотрела ему в глаза. Он отчего-то был зол.

— Права не имеешь, Малфой, — невинно подняв брови, сказала она. — Я свяжусь с ... со своим человеком, чтоб он подъехал вечером сюда. Надо вас проинструктировать.

Сообщив Драко свои дальнейшие планы, Гермиона покинула кабинет и пошла в отдел. Она решила, что сотрудники работают лучше с ней в тандеме, а Малфой действует на всех лишь усыпляюще. Хотя глядя на этого парня, о сне она думала в последнюю очередь. Тряхнув головой, Гермиона включилась в работу. Чуть позже подтянулся и Драко, после совместного обеда взаимодействие с коллегами только улучшилось.

Ближе к вечеру работа закипела с новой силой. Предстояла грандиозная вылазка, на кону которой стояло очень много: должность и свобода. Если что-то пойдёт не так или кто-то не выполнит свою роль в продуманном наскоро механизме, то пострадают все. В первую очередь те, чьими руками будет осуществляться план. Все были заняты бурным обсуждением своих ролей, когда двери лифта открылись. Малфой посмотрел на Гермиону, её лицо озарила улыбка от уха до уха. Все в отделе замолчали и уставились на вошедших. Малфой, не понимая всеобщий восторг, повернулся сам. В этот момент, ему показалось, что пол ушёл из-под ног. Его рот так и остался полуоткрытым, а глаза застыли. Откуда-то с задворок сознания на первый план лезло осознание и от этого захотелось убиться прямо на месте.

Широко улыбаясь, в его сторону направлялись чума и холера его школьной жизни: Поттер и Уизли...

От Q.V.: Бета жутко занята, естественно, спасая мир, а моя сила воли слишком слабая, чтобы терпеть и не выкладывать главы. Так что не судите строго, позже глава будет отутюжена Харизмой, а пока читайте то, что есть^^

Малфою показалось, что его жестоко разыграли, что сейчас из-за угла выбежит Рита Скитер с криком «Подстава!» и всё окажется глупой шуткой. Но Гермиона, просияв как новый галлеон, уже побежала обниматься с дружками. Поттер закружил подругу, попутно расцеловав в обе щеки. Уизли был сдержаннее, но только по части раскручивания. В своих крепких объятиях он чуть не придушил Гермиону. Девушка была счастлива и заражала задором всех окружающих. Всех, кроме Малфоя. Он уже представил сегодняшний вечер в ярких красках, переваривая тот факт, что Золотое трио снова в сборе и это не грозит ему ничем хорошим.

Тем временем трое друзей уже закончили с тёплыми объятиями и теперь Гарри и Рон знакомились с остальными работниками. Малфой стоял и отрешённо смотрел вперёд, словно находясь в другом измерении.

— Малфой, ты тут? — Гермиона щёлкнула пальцами перед лицом парня. Гарри и Рон уже были рядом.

— Не видишь, Гермиона, он в шоке, — донёсся до Драко голос Уизли.

— Малфой, очнись! — это уже Поттер. Гарри слегка тронул парня за плечо.

— Убери от меня руки, Поттер! — шипение на уровне ультразвука.

— С ним всё в порядке, Гарри, — усталый голос Грейнджер и окончательный возврат в реальность, которая заключалась сейчас в насмешливых карих глазах. — Прекрати вести себя как душевно больной и подходи в центр комнаты.

— Не указывай мне, Грейнджер! — от хорошего настроения ни осталось и следа. Малфой весь кипел изнутри, излучая ауру злости и негодования. — Могла бы и предупредить, что сегодня у нас будут гости...

— Чтобы ты разнёс пол офиса ещё до их появления, — возразила Гермиона. Гарри и Рон «деликатно» отошли, чтобы дать возможность Малфою привыкнуть к неизбежному. Точнее Гермиона сама кивком головы попросила оставить их на минутку, так как друзьям не было никакого дела до душевного состояния их школьного врага.

— Зачем ты их притащила?! — проворчал Малфой.

— Я думала, ты будешь рад их видеть, — широко распахнув глаза, проворковала Гермиона. Малфой уничтожил её взглядом, а она лишь улыбнулась и проследовала в центр офиса. Драко искренне не понимал, что именно так веселит девушку.

— Сегодня нам предстоит большое дело, — начала свою речь Гермиона, завладев всеобщим вниманием. Все смотрели на неё с восхищением. Рядом сидели Гарри и Рон, чуть поодаль стоял Драко, испепеляя взглядом затылок Грейнджер. Бывшие гриффиндорцы постоянно разглядывали напарника своей подруги, пытаясь понять, правда ли, что он окончательно изменился, отошёл от главной идеи его семьи.

Едва войдя в офис, Гарри уловил во взгляде Малфоя беспокойство, но это были не те эмоции, которые испытываешь к врагам или неприятным людям, скорее привычка, которая просто не проходит. Так же он отметил, что уничтожающий взгляд Малфоя в сторону его, Гарри, не такой враждебный, как в сторону Рона. А это могло значить только одно: Малфой ревнует. Вечер определённо обещал быть весёлым...

А тем временем Гермиона продолжала:

— Благодаря нашей слаженной работе и упорному труду мы смогли раздобыть всё, что нужно для успешного завершения дела. Сегодня нам с вами необходимо осуществить кое-что очень важное: пролезть в квартиру «Смита» и офис Гертруды Оливандер.

Все сотрудники переглядывались, посыпались вопросы. В дело вступил Драко:

— Не надо паники, в квартиру, если я правильно понял гениальный план мисс Грейнджер, полезу я вместе с её очаровательными друзьями, — Малфой привычно растягивал слова, совсем как в школьные годы, отчего Гермионе захотелось щёлкнуть его по носу, чтобы он перестал вести себя как ребёнок. — Сама мисс Грейнджер будет отвлекать этого идиота. Вы же должны следить за обстановкой.

— Это как настоящая засада? — воскликнул Джим. Обычно Малфой спокойно относился к слегка инфантильному поведению сотрудника, но сейчас нервы были просто на пределе.

— Это как очень серьёзная операция, запороть которую вы не имеете права! — процедил Драко. Гермиона нахмурилась и посмотрела на друзей. Гарри сдерживал улыбку, Рон был готов сорваться с места. Этот бедлам пора было заканчивать.

— Так, — хлопнула в ладоши девушка. — Нам нужны смотрители на каждом отрезке дороги от ресторана «Пирамида» до дома Берни.

— Он уже Берни? — вдруг вырвалось у Драко. Все замолчали и начали переглядываться, Гарри кашлянул, а Гермиона закатила глаза и предпочла проигнорировать.

— Как только мы выйдем из ресторана, нужно будет предупредить мистера Малфоя, — продолжила говорить Гермиона. — Тот парень, надеюсь, пойдёт провожать меня домой. Он думает, что я маггл, а значит и провожать будет без всякой магии. Когда он оставит меня у подъезда, начнётся самая важная часть. Вы во все глаза должны будете проследить за ним, чтобы наших ребят и след простыл, когда он соберётся трансгрессировать к дому.

— А что же офис «Оливандерс индастриз»? — спросила девушка-аналитик.

— Туда мы отправимся сразу после квартиры придурка, — Драко сознательно избегал называть Чендлера по имени. — В офисе я хорошо ориентируюсь, но нужен ещё кто-нибудь для подстраховки.

— Мы к твоим услугам, — сообщил Гарри, Рон сложил руки на груди. Малфой чуть не выругался прямо при коллегах. Гермиона невольно улыбнулась. Почему-то сразу вспомнились школьные годы.

— А если там будет секретарша? — спросила она у Драко, чтобы прервать эти гневные переглядки. — Кто её отвлечёт?

— Я и отвлеку, Грейнджер, — ответил парень, подняв бровь. — У нас с ней много общих тем.

— Даже не сомневаюсь! — буркнула Гермиона, отчего-то тут же став нервной. Она оглядела всех присутствующих, избегая смотреть на Гарри, хоть и чувствовала его испытующий взгляд на своём лице. — Я тоже пойду. Кабинет старухи ещё меня не забыл.

Драко хотел что-то возразить, но потом одумался. Если она пойдёт с ним, значит не позовёт этого урода к себе после ресторана. О том, что о приглашении домой и речи не шло, Малфой предпочёл не думать.

Обговорив последние детали, все разошлись по своим рабочим местам. Операцию планировали начать прямо из офиса, поэтому продумывать тактику и собираться с мыслями приходилось на месте.

Малфой и Гермиона пошли в кабинет, так как секундами ранее туда вошёл их начальник. Мистер Григорович по-хозяйски расположился в кресле Драко и закинул ноги на стол. Гермиона и Малфой переглянулись.

— Ну, какие планы? — спросил директор.

— Сегодня мы навестим квартиру шпиона и офис миссис Оливандер, — ответил Драко.

— Хорошо, — кивнул босс. — Но только вы должны сделать всё максимально аккуратно, чтобы никто ничего не заподозрил.

— В таком случае, сэр, может стоит перенести переговоры на завтра? — предложила Гермиона, Малфой резко повернул на неё голову. — Просто если они будут в понедельник, то в выходные дни кто-то может захотеть просмотреть файлы и тогда пропажа раскроется.

— А ведь вы дело говорите, мисс Грейнджер, — кивнул Григорович. — Если провести переговоры завтра, то она не успеет ничего предпринять. Хорошо, но только вы должны раздобыть всё до последнего.

— Положитесь на нас, — снова встрял Драко. Гермиона кивнула. — Перенесите переговоры, чем скорее будет подписан контракт, тем быстрее мы избавимся от недругов.

— Враги будут всегда, мистер Малфой, — назидательно сказал шеф. — Гораздо важнее иметь хороших друзей. Я сообщу вам насчёт переговоров. Ждите ответ через двадцать минут.

Григорович покинул кабинет. Драко и Гермиона посмотрели ему вслед. Спустя пару мгновений в комнату вошли Гарри и Рон, Малфой тут же надулся.

— Гермиона, ваш шеф всегда такой суровый? — спросил Рон, разглядывая кабинет.

— Да, он строгий начальник, — с восхищением ответила девушка. Гарри молча стоял при входе.

— Не то что ты, Уизли, — донеслось откуда-то сбоку.

— Кстати, Гермиона, — как будто не слышал, продолжил Рон. — Это будет твой кабинет, когда кончится испытательный срок?

— Наверно, — ответила девушка, искоса поглядывая на Малфоя, который с каждой секундой злился всё больше. — Жду не дождусь того дня, когда можно будет изменить тут всё в стиле Гриффиндора.

— Да ты издеваешься! — выпалил Малфой, его раздражало, что эти закадычные друзья спокойно беседуют, как будто его здесь нет. Гермиона сверкнула глазами на злющего парня.

— Малфой, какие-то проблемы? — ровным голосом спросил Рон. В данный момент только Гарри знал, каких трудов стоит рыжему сдержанное поведение. Не зря он взял с друга честное слово, что тот не будет реагировать на Малфоя, что бы тот ни говорил. Так уж вышло, что когда Гермиона позвонила и попросила об услуге, Рон был рядом и слышал весь разговор. Конечно, он тоже хотел помочь Гермионе, поэтому они вдвоём и пришли в офис «Григорович интерпрайзес».

— Абсолютно никаких, Уизли! — воскликнул Малфой, он сунул руки в карманы брюк, потом высунул их оттуда, потом снова засунул, резко отвернувшись и меняя объект претензий. — Твой голос, Грейнджер, действует мне на нервы!

— Ах вот как, мой голос раздражает, — разозлилась Гермиона, — в таком случае я пошла к директору, узнаю насчёт переговоров. А ты побудь здесь с Гарри и Роном.

Гермиона направилась к двери, а Малфой чуть не задохнулся от возмущения. «Оставаться в одной комнате с этими? Ни за что на свете!», — мысли Драко просто кричали в его голове.

— Очередная бестолковая идея Грейнджер, — Малфой даже перед дементорами не смог бы объяснить, почему так злился. Сто лет прошло после школы. Множество раз он пересекался то с Уизли, то с Поттером и в такие моменты они молча делали свою работу и их пути снова расходились. Но почему сегодня такой напряг? Почему бесит один вид Грейнджер, беседующей с рыжим? Почему молчит Поттер? Неужели даёт бывшей парочке вспомнить свои чувства?

Знал бы Драко, как прав насчёт бывшей парочки. Гарри смотрел на бешеного Малфоя и отмечал про себя, что прошло много лет, но он всё так же помешан на Гермионе. Каждое его слово — вызов ей. Ну ничего, Гарри посидит и посмотрит, что из этого всего выйдет.

— Бестолковая идея? — Гермиона хотела ударить Малфоя, желательно без магии и чем-нибудь тяжёлым. — Отлично, я пошла!

— Ну и катись!

— А ты оставайся с... как ты их назвал... Шпроттером и Шизли...

Гермиона заметила недобрый блеск в глазах друзей и поспешила покинуть кабинет, услышав из-за закрывающейся двери голос Гарри:

— О чём это она?..

* * *

Когда девушка вернулась, то обнаружила Малфоя в офисе. «Не иначе спасся бегством от Рона и Гарри», — подумала она и подошла к напарнику. Он, увидев её, вздрогнул, Гермиона нахмурилась.

— Что с тобой? — девушка поглядывала на Малфоя с прищуром.

— Новости, Грейнджер, и никакого трёпа, — сложив руки на груди, заявил Драко.

— С ума сойти, Малфой! — Гермиона от удивления раскрыла рот. Неужели они снова вернулись к взаимным оскорблениям. — А вот фиг тебе!

— Я убью тебя и твоих дружков! — парень пригрозил девушке пальцем, а потом ещё всплеснул руками. — Как вас вообще уважают в магическом сообществе, вы же особо опасные рецидивисты?!

— Уважение, основанное на страхе, — высокопарно заявила Гермиона. — Близкий друг твоей семьи орудовал такими методами.

Малфой фыркнул и отвернулся. Гермиона улыбнулась.

— Григорович сообщил, что перенёс переговоры на завтра на одиннадцать часов, — девушка сжалилась и поведала Малфою последние новости. — Так же он сказал, что попросил инвестора попридержать информацию о смене даты и времени в тайне до завтрашнего утра. То есть о переносе переговоров всем остальным компаниям станет известно лишь за пару часов до назначенного времени.

— С чего вдруг этот инвестор такой лояльный? — спросил Драко.

— Он отдаёт предпочтение «Григорович интерпрайзес», — ответила Гермиона.

— Что же там такое в этих материалах? — скорее самому себе сказал Малфой.

* * *

Через полчаса Рона вызвали на рабочее место, и он ушёл, но обещал вернуться через час. Малфой успел бросить ему вслед что-то вроде «Можешь не торопиться!» и снова вернулся к работе с коллегами. Гермиона пошла в свой кабинет, где сидел и скучал Гарри.

— С ним просто невозможно договориться! — всплеснув руками, воскликнула девушка, едва вошла. Гарри сидел за её столом и смотрел с интересом на подругу. — Готов броситься на вас, как в школе. Никак не повзрослеет! Мы уже не на разных факультетах, чтобы так себя вести! И вообще, пошёл он, какое мне дело!

— Абсолютно же всё равно? — спросил Гарри с усмешкой.

— Да, на 100%, — кивнула девушка, расхаживая туда-сюда по кабинету. — И оставь эти только тебе понятные улыбки.

— Гермиона, я знаю тебя тысячу лет, — примирительно сказал Гарри. — У тебя же всё на лице написано. Но если интересно моё мнение, то...

— Не хочу ничего знать! — возразила девушка, укоризненно посмотрев на друга. Но потом глубоко вздохнула. — Говори.

— Он изменился, Гермиона, даже я это вижу, — сказал Гарри, Гермиона неопределённо передёрнула плечами. — Ты можешь отрицать, но только я видел тебя в тот день у теплиц.

— Гарри, я правда ничего к нему не чувствую, — голос девушки был жалобным и, кажется, она сама не верила в то, что говорила. — Ну разве что равнодушие...

— Никогда этого не было, — покачал головой Гарри. — Что угодно, только не равнодушие. Он повзрослел, наверняка осознал, каким придурком был. К тому же его оправдали.

— Не без твоей помощи, — встряла Гермиона.

— Может быть, но если ты вспомнишь тот день, — сказал Гарри, Гермиона тут же опустила голову. — Ты сказала мне, что его надо спасать от Азкабана, сказала, что он свихнётся там, что не заслуживает такой жестокости. И до этого, в Выручай-комнате...

— Я просто проявила милосердие, Гарри, — Гермиона занервничала и начала махать рукой перед лицом, как будто ей не хватает воздуха.

— Открой окно, если тебе так жарко, — проговорил Гарри с улыбкой. — Кстати, твои вещи в той сумке. Я забрал у Джинни, как ты и просила.

— Спасибо, — кивнула Гермиона. — Постоишь за дверью?

— Конечно.

Через 15 минут Гарри вернулся в кабинет. Гермиона уже принарядилась для «свидания» с Чендлером. Джинни постаралась на славу, передала подруге максимально открытое платье провокационного красного цвета. Спереди всё было более-менее скромно, только разрез до самого бедра. Но если не делать широкие шаги, то не очень его и видно. А вот сзади — голая спина до самой поясницы.

— Отлично выглядишь! — проговорил друг, едва вошёл.

— Джинни сошла с ума! — возмутилась Гермиона. Она наколдовала зеркало во всю стену и разглядывала своё отражение.

— Тебе идёт, — Гарри еле сдерживал улыбку от того, с каким лицом стояла сейчас его подруга. — Уверен, что Малфою понравится.

— Гарри! — выкрикнула Гермиона, притопнув ногой от бессилия. Ехать за другим нарядом не было времени, переделывать что-то — бесполезно. Платья из магических модных домов были напичканы различными заклинаниями: они не рвались, не мялись и не теряли форму. Прекрасно — если это именно тот наряд, что требуется, но в данном случае подошло бы что-нибудь поскромнее. — Как я пойду в этом?

— Мы за тобой присмотрим, — Гарри эта ситуация только забавляла. — Особенно тот «приятный» парень за дверью.

— Ты заметил? — сказала Гермиона. — Просто жуткий грубиян. Бедного Чендлера то придурком, то идиотом называет. Ежу же ясно, что это всё проделки старухи, а парень просто исполнитель.

— Я тебя умоляю, — вздохнул Гарри. — Даже ты не можешь быть такой слепой.

— О чём ты? — Гермиона бросила тщетные попытки что-то сделать с платьем и занялась волосами.

— Ты всё ещё нравишься ему, вот он и бесится, — объяснил Гарри. — В особенности, когда ты парня по имени называешь. Если не веришь, проверь.

В этот момент в комнату вошёл Драко. Брови его были сдвинуты, вид напряжённый, но когда он поднял взгляд на Гермиону и увидел её в таком красивом платье, с волосами, зачёсанными на одну сторону, то вмиг остановился и широко распахнул глаза.

— Выглядишь круто, — тихо проговорил он, медленно дыша и жадно разглядывая каждый сантиметр спины Гермионы.

— Думаешь, это понравится Берни? — самым невинным голосом спросила девушка. Восхищение Малфоя как рукой сняло: брови снова сдвинулись, губы поджались, скулы стали острее, ноздри затрепетали.

— Мне неизвестны вкусы этого дебила! — отрезал он и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Гермиона посмотрела на Гарри, который самодовольно улыбался.

— Я же тебе говорил...

Гермиона расплылась в ответной улыбке, расправила плечи и глубоко вздохнула.

— Так ему! — сказала она, поправляя волосы. — Пусть через много лет, но я отомщу ему за тот спор.

— О, да, это всего лишь месть, — проговорил Гарри, направляясь в сторону двери.

Гермиона задумалась. Кажется, она уже не так рьяно ненавидела Малфоя, скорее наоборот, поддевать его доставляло ей удовольствие. Совсем не тот бальзам ну душу от прошлых перепалок, когда нужно было задеть побольнее, а просто радость, как когда подшучиваешь над друзьями. Стоп! Никакой Малфой ей не друг. Очевидно, со всей этой суетой из-за компромата она начисто лишилась ума. Это он сейчас такой милый, пока для его целей нужна её помощь, но стоит оказаться перед выбором, он, не задумываясь, вонзит нож ей в спину. Накрутив себя насчёт намерений Драко, Гермиона вышла к коллегам.

Увидев девушку, все пораскрывали рты. Малфой пытался сохранить невозмутимость. Он был так зол на неё, не понимая почему, что готов был содрать с неё кожу, лишь бы она перестала нервировать его своим безупречным внешним видом.

Масла в огонь подлил так вовремя подоспевший Рон.

— Мерлин, ты прекрасна!

Малфой чуть не задохнулся, до побелевших костяшек пальцев сжав столешницу. От Гарри это не укрылось и он отвёл взгляд, мечтательно улыбаясь.

— Спасибо, Рон, — Гермиона покраснела и опустила глаза. Ей было приятно слышать комплимент от человека, который обычно скуп на слова. Она скосила взгляд на Драко. Было заметно, как Малфой сатанел, с каждой секундой всё больше, с каждым восхищённым комментарием в сторону Гермионы всё яростнее.

— У вас тут у всех, очевидно, ни вкуса, ни фантазии, — возмутился он и окинул окружающих враждебным взглядом. — Вы что, выросли в трущобах, если подобные наряды вызывают в вас... эмоции?!

Все замолчали и исподлобья поглядывали друг на друга.

— Что, Малфой, злишься, что не ты тут самый красивый? — ехидно проговорила Гермиона. Он неопределённо хмыкнул и выпрямился, повернув к ней лицо.

— В любой компании равных мне нет, Грейнджер, — с расстановкой протянул Драко, подходя ближе. — Ты и сама это прекрасно знаешь...

— С чего ты взял? — нахмурившись, спросила она. Он стоял достаточно близко и его запах проникал ей в самые лёгкие, рисуя под кожей хаотичные узоры. Гермиона пристально смотрела ему в глаза. Противостояние взглядов раскаляло воздух и окружающим стало неуютно находиться рядом с этими двумя.

— Ты сама мне говорила, — без стеснения продолжал Малфой, Гермиона смотрела настороженно. — Точнее, шептала... Сначала в больничном крыле, потом в Выручай-комнате. Малфой, твоя кожа сводит меня с ума... Если ты остановишься, я...

Парень передразнивал интонацию Гермионы, но это было в данный момент не самым возмутительным. Слова, что он говорил, отдавались эхом в голове девушки. Сотрудники бросали друг на друга смущённые взгляды и поджимали губы. Краска бросилась в лицо и Гермиона опустила голову. Не верилось, что он говорит такие личные вещи, что устраивает сцену при всех. При Гарри и Роне. Кстати, о них.

— Слушай, Малфой, может тебе заткнуться, — голосом, не предвещавшим ничего хорошего, сказал Рон. Малфой уничтожил его взглядом. Гермионе тоже хотелось что-то сказать, но нужные слова как назло затерялись где-то по дороге. Она беспомощно посмотрела на Гарри.

— Ладно, друзья, повеселились и хватит, — тут же вмешался Поттер, хлопая в ладоши и побуждая сотрудников вернуться к своим делам.

— Гарри, проводишь меня до ресторана? — попросила Гермиона, избегая смотреть по сторонам. Щёки пылали и хотелось сбежать.

— Мы пойдём все вместе, — бесцеремонно вмешался Драко, до конца не осознавая, что на него нашло. — Я должен лично убедиться, что этот олух с тобой встретится!

Гермиона направилась к лифту, ничего не сказав. Малфой объявил боевую готовность, сотрудники приступили к сборам.

Драко нагнал Золотое трио около лифта. Его лицо не выражало никаких эмоций, словно это не он устроил «показательное выступление» несколько мгновений назад. Двери лифта открылись. Гермиона и Рон вошли первыми. Когда же Драко хотел сделать шаг, то девушка остановила его словами:

— Поедешь на следующем с Гарри, хочу побыть с Роном наедине!

Створки подъёмника закрылись, Малфой закипел с новой силой, сжимая руки в кулаки.

— Эй, полегче, — сказал Поттер, вызывая второй лифт. — Они же просто друзья.

— Обойдусь без твоих комментариев, Поттер! — отчеканил Малфой, заходя в лифт и со всей дури ударяя по кнопке первого этажа. — Мне нет никакого дела до их извращённых отношений!

Тем временем в другом лифте.

— Ты бы осторожней с ним, а то он какой-то ненормальный, — предостерёг Рон, прислонившись к стене кабинки. — Готов наброситься на тебя и растерзать.

— Да ладно тебе, Рональд, — усмехнулась Гермиона. — Между нами ничего нет и быть не может.

— Себе можешь врать сколько хочешь, а мне не надо, — своим спокойно-серьёзным тоном проговорил Рон. — Если даже мне всё ясно, то значит это очевидно, как транспарант.

Гермиона ничего не ответила, лишь махнула рукой, не вкладывая особого смысла в этот жест. Как только у Малфоя язык повернулся, напомнить ей то, что она шептала, говорила ему в больничном крыле или ещё где-то там?! Эти воспоминания ворвались в мысли и сбивали с толку. А ведь нужно было думать о деле, а не о теле, пусть даже о таком, как у Драко Малфоя.

P.S. Снова без беты... ТТ

Без пяти восемь «Золотой квартет» появился в переулке в двух шагах от ресторана «Пирамида». Малфой выглянул из-за угла.

— Чёрная маггловская повозка, — указал он пальцем. — Из неё вышел Чендлер. Явился без опозданий, хмырь!

— Успокойся, Малфой, это автомобиль, — объяснила Гермиона, Рон и Гарри молчали. Драко только фыркал. — И прибереги свою агрессию для особого случая.

— Приберегу для тебя, моя прелесть! — огрызнулся парень, Гермиона смерила его презрительным взглядом. Тишину нарушило появление чудо-записки. Гарри и Рон посмотрели на Гермиону, так как самолётик вертелся около её головы. Она сделала удивлённое лицо и развернула пергамент. Оттуда сразу послышался голос, девушка глубоко вздохнула. На связи был Кормак.

— Привет, Кормак, я сейчас немного занята.

— Где ты?

— С коллегами, задержалась на работе.

Малфой снова фыркнул. Троица одарила его гневным взглядом.

— Куда ты пропала, Гермиона?

— Я? Никуда. Просто сейчас слишком много работы.

— Увидимся сегодня?

— Я не могу, дел невпроворот.

— Ты стала какая-то странная...

— Тебе кажется. Давай потом поговорим?

— Хорошо. Последний вопрос. Ходят слухи, что ты с Малфоем работаешь. Мне стоит волноваться?

Гермиона широко распахнула глаза и перевела взгляд на Малфоя. Гарри и Рон смотрели по сторонам. Сам же Драко нахмурился. «Что ещё за предъявы?! Да кто он такой этот Маклаген, что задаёт подобные вопросы?», — подсознание бесновалось, но тут же приходил ответ: «Это же её ухажёр. Не стоит волноваться, я и пальцем её не трону...»

— Кормак, что за глупости? Малфой просто коллега, ничего больше, — сказала девушка и неестественно рассмеялась.

— Хорошо, до связи.

Чудо-записка улетела, оставив людей в смятении. Малфой отчего-то стал мрачнее тучи. Настроение и так было не фонтан, но сейчас упало ниже плинтуса. Ему даже не хотелось никак комментировать слова Гермионы, но просто смолчать не позволила совесть.

— Что же ты не сказала своему женишку, что сидишь со мной в одном кабинете? Что бродишь со мной по ночам? Что красуешься в откровенных нарядах?

— Малфой, давай не сейчас, — вмешался Гарри, видя как Гермиона опустила голову. Вся эта ситуация набирала всё больший оборот и могла привести к неожиданным последствиям.

— Но насчёт одного ты была права, — слова шли сами собой, Драко даже казалось, что не он их говорит, а кто-то со стороны. — Мы просто коллеги, ничего больше. Временные коллеги, потому что мне нет до тебя никакого дела.

— Уверен? — вскинув голову, спросила Гермиона. После вопроса Кормака она вдруг почувствовала себя разбитой. Как будто одна простая фраза всколыхнула в ней все забытые эмоции. Стоит ли ему волноваться? Конечно, стоит, ведь это Драко-хватит-играть-на-моих-нервах-Малфой!

— Более чем, — слова, произнесённые прямо в лицо, на выдохе, вроде бы без сожаления. Вроде бы. Тоном можно похвастаться, но вот ощущениями... Проще наведаться в гости к Гремучей иве.

— Отлично, — выпятила подбородок, не иначе злиться или что-то задумала. Спина стала струной, плечи назад — грудь вперёд, взгляд, скользнувший по лицам друзей и задержавшийся на малфоевском. Огонь пылал в её глазах, ему показалось, что у него поднялась температура. — Постарайся ничего не испортить. Я не Волдеморт, пощады не будет.

Гермиона с вызовом глотнула оставшееся Оборотное зелье и снова стала Ханной. У троих парней чуть не отвалилась челюсть. Удовлетворённая произведённым эффектом, девушка гордой походкой направилась к ресторану. Высокий каблук, откровенной платье, безупречная манера держать себя и... ноющее сердце. Снова. Из-за него.

* * *

Через некоторое время Гарри на мобильный пришло сообщение от Гермионы: «Я на месте. Начинайте. Будьте осторожны... Присмотри за психом». Гарри прочитал вслух, не утаив ни единого слова. Малфой пнул ногой асфальт. Рона его поведение раздражало. Немного бесил тот факт, что они с Гарри как будто свидетели ссоры давних возлюбленных. Хотя если разобраться, так оно и было.

Квартира Бернеби Чендлера находилась в одном из шумных районов Лондона. Сейчас это было на руку «грабителям», ведь в большой толпе затеряться намного проще, чем на пустынной улице. Гарри, Рон и Драко трансгрессировали на противоположную улицу. Там в переулке их уже ждал Джим. Его задачей было наблюдать за домом Чендлера.

— Третий этаж, голубые ставни, — коротко сообщил парень. — На первом этаже вечеринка, дверь не заперта, много гостей. Думаю, вас не заметят.

— Обстоятельства играют нам на руку, — констатировал Рон. — Пора идти.

Гарри кивнул, Малфой глубоко вздохнул и все трое пошли к подъезду. Музыка играла громко. Танцующая молодёжь сновала по этажам, держа в руках цветные напитки. Пока парни поднимались на третий этаж, каждый из них успел поучаствовать в танце. Гарри сдержанно поджимал губы, уворачиваясь от настырных девушек. Рону всё нравилось, он улыбался и любопытно разглядывал всех вокруг. Малфой достаточно грубо скинул с себя руки какой-то девицы и дальше шёл как бульдозер, тараня всех на своём пути.

Около квартиры Чендлера троица остановилась. Гарри и Рон переглянулись, Малфой скосил на них глаза.

— Будьте внимательны. Со всеми вещами осторожно, на сейфах может быть магия. Не творите лишних заклинаний и... Малфой, у нас общее дело.

— Без нравоучений, Поттер, — тут же огрызнулся Драко. — Наставлениями мучай своего Уизли, ну или Грейнджер. Не знаю, кто из вас там тупит больше.

— Ты же прекрасно понимаешь, что мы помогаем Гермионе, а не тебе, — вмешался Рон. — Так что если не хочешь загреметь в Азкабан, держи язык за зубами!

— За своим языком следи, Уизли, — перепалки прям как тогда, в Хогвартсе. — А то не за чем будет его держать.

— Ладно вам, успокойтесь, — в примирительном жесте вклинился Гарри. — Алохомора.

Дверь щёлкнула и открылась. Хорошо, что Чендлер не использовал более сложную магию. Район был маггловским, очевидно, он не ждал взлома от волшебников. Рон толкнул палочкой дверь и вошёл первым. Гарри пропустил Малфоя вперёд, но лишь затем, чтобы с особым удовольствием сказать:

— Я глава Аврората, а Рон — Отдела магических игр и спорта. Нравится тебе или нет, но мы кое-что значим для общества.

— И это должно помешать мне пересчитать вам рёбра, если сильно достанете? — презрительно проговорил Драко.

— У нас депутатская неприкосновенность, Малфой, — кажется Гарри только этого и ждал. — Если ты хотя бы попытаешь, то очень скоро сможешь воссоединиться с отцом.

На такой выпад Малфой не знал, как реагировать, поэтому промолчал. Гарри расценил это как послушание и прошёл в квартиру, Малфой, немного помедлив, тоже.

Быстро оглядевшись, парни поняли, что квартира пуста. Рон прошёл к окну и занял наблюдательную позицию. Гарри и Драко рассредоточились по квартире в поисках нужных бумаг, записей, колдографий. Пока Малфой обшаривал шкафы, Поттер обыскивал вещи Бернеби. Не обнаружив ничего стоящего, Драко перешёл к письменному столу Чендлера, на котором было множество бумаг, но они все к делу не относились. Нужный ему шкафчик был заперт, поэтому Драко произнёс заклинание. Алахомора не подействовала, а значит это именно то место, что нужно. Перепробовав известные ему заклинания, Малфой наконец открыл заветную дверцу. Там оказалось совсем немного вещей: деньги, пара свитков и пакет колдографий. Малфой сложил последние в сумку и заменил дубликатами. Больше ничего подозрительного в квартире не было. Для достоверности Малфой открыл пакет с колдографиями, увидев Григоровича в окружении девиц, парень понял, что это то, что он искал. Однако стоило было убедиться окончательно, все ли это копии, поэтому всё оставшееся время до предупреждающего сообщения о том, что Гермиона и Бернеби вышли из ресторана, Гарри и Драко обшаривали все углы в квартире, но так и не нашли больше ничего интересного. Решив, что на этом их миссия в этом доме закончена, они его покинули.

* * *

Чёрный кэп остановился у подъезда какого-то дома. Из него выпорхнула Гермиона, придерживая платье и стараясь повернуться к Бернеби стороной без разреза. Пожелав ему спокойной ночи, девушка забежала в подъезд. Как только машина отъехала, она вышла и позвонила Гарри. Мгновениями после все четверо встретились в переулке около дома Гермионы.

— Ну что? — тут же выпалила она, едва увидев друзей. Она уже приняла свой облик и демонстративно отвернулась от Малфоя. — Как прошло?

— Всё у нас, — улыбнулся Рон. Малфой цыкнул. — Это было не очень сложно.

— Здорово, — просияла девушка. — Теперь постойте тут, я переоденусь и вперёд.

— Да уж, будь добра, сними с себя эти тряпки! — не сдержался Малфой. И так он долго молчал, учитывая обстоятельства. «Пришла со свидания вся такая радостная, — бушевало подсознание, в картинках рисуя ложные образы. — Может и потискаться с ним успела. Не зря же разрез до самых ушей!»

— У меня к тебе одно маленькое предложение, Малфой, — Гермиона горделиво на него взглянула. Он развернулся к ней.

— Слушаю внимательно! — взирая свысока, воскликнул он.

— Наклонись поближе, — тихим голосом сказала она. Этот тон поразительно отличался от слов, сказанных ею ранее. Поэтому Драко на секунду смутился. В её голосе была давно забытая нежность, отчего его сердце забилось сильнее. Инстинктивно он наклонился прямо к её лицу. Так, что мог почувствовать на себе её дыхание. Девушка тоже дышала медленно, разглядывая лицо Драко так близко. В тот момент, когда их глаза встретились, он услышал. — Катись к чертям, если тебя не устраивают мои наряды!

Хлопок аппарации, рука, ухватившая воздух в том месте, где мгновение назад была шея девушки.

— Что она себе позволяет, чёртова гр... — прошипел Малфой.

— А? — вкрадчивый голос Поттера откуда-то из другого измерения.

— Грейнджер! Чёртова Грейнджер! Я хотел сказать именно это! — выпалил Драко, поворачиваясь к Гарри. Тот неприкрыто усмехался. Рон предпочёл вовсе отвернуться, чтобы сдержать порыв намылить этому наглому слизеринцу физиономию. «Что бы ты из себя не строил, хорёк, — вертелось в голове у Рона, — для меня ты навсегда останешься подлым слизеринским змеёнышем!»

Гермиона довольно-таки быстро вернулась. Очевидно, мысли о том, что из-за её выходки Малфой может не сдержаться и что-то скажет в её адрес, а следовательно, схлопочет нагоняй от её друзей, заставили поторопиться. Гермиона злилась на Малфоя за то, как он отреагировал на её внешний вид. Ей самой было не уютно в таком платье, но времени что-то менять не было, к тому же такой вид неплохо помог делу. Бернеби гипнотизировал её взглядом и не спешил домой, хотя им почти не о чем было разговаривать. Теперь же Малфой высказывает ей претензии, как будто имеет на них право. Какая ему разница, что на ней надето?!

Но за всеми этими возмущениями невозможно было скрыть присутствие запаха Малфоя в носу и лёгких девушки. Гермиона натягивала привычные джинсы и кеды, но думала только о том, как же приятно было снова его почувствовать, пусть всего на мгновение, но всё-таки. Девушка закрыла глаза, и перед лицом возник образ Малфоя.

— Убирайся из моей головы! — прикрикнула она, но эти приказ не сработал.

Через пару минут Гермиона вышла из подъезда и предстала перед своими друзьями. Малфой совершенно не реагировал на девушку, и она нахмурилась. Однако сейчас спорить было некогда и все четверо трансгрессировали в район Центрального парка. Наблюдатели были на своих местах: несколько человек замаскировались под деревья, кто-то играл роль влюблённой парочки, прогуливаясь около офиса «Оливандерс индастриз». Гермиона улыбнулась коллегам, всё-таки команда ей досталась хорошая, даже несмотря на Малфоя, который всю дорогу не обмолвился и словом, да и вообще вёл себя странно. На вопрошающий взгляд в сторону Гарри, тот лишь пожал плечами. Времени копаться в душе Малфоя не было, так как нужно было пробираться в офис. Рон прихватил с собой различные волшебные вредилки, поэтому друзья беспрепятственно проникли в здание. Гарри и Малфой подавляли все возможные охранные заклинания, Гермиона проверяла чист ли горизонт.

Когда все четверо добрались до нужного этажа, то должны были разделиться.

— Гарри идите с Малфоем в его бывший кабинет, а мы с Роном навестим офис директора, — сказала Гермиона и посмотрела на друзей. Они молчали. — У кого-нибудь есть возражения?

Гарри и Рон помотали головами, Малфой молчал.

— Возражения, Малфой!

— Мне без разницы, и так тошнит от всей вашей компашки!

— Ну и отлично, присмотри за ним, Гарри, — Гермиона фыркнула, злясь на Малфоя за то, что он даже не старается наладить отношения. Хотя кого она обманывает, с чего бы ему это делать, после всех её сегодняшних выходок. — Рон, прикрой меня сзади.

— С удовольствием, — ответил рыжий, косясь на Гарри, и мог поклясться, что даже на расстоянии услышал, как скрипнула челюсть Малфоя.

Гермиона глубоко вздохнула и пошла в кабинет миссис Оливандер, следом за ней Рон. Гарри и Малфой направились в кабинет последнего.

Едва Гермиона и Рон вошли в кабинет директрисы, раздался какой-то щелчок.

— Что это? — спросил рыжий, озираясь по углам.

— Защитная магия! — воскликнула Гермиона и принялась наводить какие-то чары, пока её друг искал источник шума. Наконец светлый шар вылетел из палочки Гермионы и, пролетев по комнате, осел на одной из книг на полке. — Рон, скорее, книга в красной обложке!

Уизли среагировал мгновенно. Сигналы уже набирали темп, когда книга разлетелась на мелкие кусочки. Сирена стихла, друзья переглянулись и улыбнулись друг другу, быстро наколдовав нечто похожее на уничтоженную книгу.

— Я стол осмотрю, а ты ищи сейф, — сказал Рон и начал копаться в бумагах миссис Оливандер. Гермиона кивнула и направилась к большой картине, сняв которую, она обнаружила сейф. Всё-таки хорошо, что старуха отличается постоянством. Тайник на месте, может и код не слишком сложный. Нужно было всего лишь его угадать. Гермиона знала, что у директрисы особая слабость к значимым датам, поэтому набрала навскидку первое, что пришло в голову: рунический символ дня бракосочетания с Коллином. Замок щёлкнул и сейф открылся. Гермиона обернулась к Рону, тот ей ободряюще улыбнулся.

— Тут ничего интересного, — сообщил он. — Заканчивай у себя и делаем ноги.

Гермиона кивнула и полезла в сумку за фальшивками.

Через две минуты дело было сделано. В коридоре немного пришлось подождать Гарри и Драко.

* * *

Всё это время в кабинете Бернеби Чендлера шёл бурный обыск.

— Чёрт, у этого доходяги нет даже чувства стиля! — возмутился Малфой, едва переступил порог своего бывшего кабинета.

— А что не так, Малфой? — спросил Гарри, оглядывая обстановку. — Стены больше не зелёные?

— Очень смешно, Поттер! — по обыкновению огрызнулся Малфой, Гарри даже не обратил внимания. — Извини, не могу бездумно хохотать над твоими плоскими шуточками, как это делает твой дружок Уизли.

— Гермионе тоже нравится моё чувство юмора, — как бы между делом сообщил Гарри, краем глаза наблюдая за реакцией Малфоя, которая не заставила себя ждать. Блондин быстро подошёл к Гарри и процедил ему прямо в лицо:

— Думаешь, я не понимаю, что вы тут все делаете? Извести меня решили, посмеяться, отомстить. Но, послушай, ничего у вас не выйдет. Я уже другой человек и могу сам за себя постоять!

— И в мыслях не было изводить тебя, Малфой, — спокойно отвечал Гарри, его почему-то не особо трогали вспышки гнева «напарника». Наверно потому, что он не очень уж верил этим эмоциям. — Просто сдержаться сложно.

Гарри улыбнулся и Малфой отошёл от него.

— Надо проверить тут всё и возвращаться, пока эти двое там... — Драко резко замолчал, но слова были уже сказаны. Гарри откровенно ухмылялся, доводить Малфоя было так весело. Соглашаясь помогать Гермионе, он и не надеялся, что его ждёт такой приятный вечер.

— Что эти двое? Пока не вспомнили, как хорошо им было вместе? Как они проводили вечера, пока мы искали оружие против Волдеморта? — Гарри понесло, он понимал, что играет с огнём, но остановиться уже не мог. Малфой сатанел прямо на глазах, он снова приблизился к Гарри.

— Мне абсолютно всё равно! — собирая терпение в кулак, проговорил Драко. Голова болела жутко, тело бил озноб. Мозг отчего-то подбрасывал какие-то картинки: её улыбки в сторону рыжего, их сплетённые руки. — Наверно тебя часто отправляли погулять, пока они там... развлекались? Наверно нанесли тебе психологическую травму своими громкими стонами?

— Малфой, не говори лишнего, — предостерёг Гарри, видя, что Драко теряет последние крохи терпения. — Их отношения...

— Мерлин, Поттер, закрой рот! — взвыл Малфой и бросился к окну. Открыв его, он полной грудью вдохнул вечерний воздух. Прохладный ветер обжёг горло, но это было ерундой по сравнению с мыслями и образами, раздирающими черепную коробку. — Я больше не могу слушать эти мерзкие рассказы о том, как она была счастлива с Уизли, пока ты спасал мир, а я гнил в мэноре!

Гарри молчал, до конца не понимая, зачем вообще поднял эту тему. Да, он хотел вывести Малфоя на эмоции, но он не ожидал, что они будут настолько сильными. Сейчас, видя его перед собой, судорожно хватающего воздух, желая утихомирить нервы, Гарри вдруг стало стыдно. «Какого чёрта ты полез во всё это! — ругало подсознание. — Это вообще не твоё дело!» И как будто желание оправдаться — слова:

— Она плакала каждый день... Мы с Роном уходили подальше, чтобы дать ей возможность собраться с мыслями. При нас она держалась, думала, что ничего не заметно. Но мы знаем Гермиону тысячу лет... Она любила тебя, а ты, точнее идеалы, в которые ты верил, растоптали её. Сделали такой, какая она сейчас...

Спина впереди уже не дрожала, застыла не дыша. Малфой смотрел вперёд без какой-либо цели, переваривая в голове то, что он только что услышал. В душе было такое ощущение, словно кто-то затушил разгоравшееся пламя кувшином воды. Ведь он знал, верил в то, что она всё же любила его, хотя сейчас так упорно выставляла колючки. Не могли эти эмоции, что они вызывали друг в друге на шестом курсе, исчезнуть без следа. У него же не исчезли, хоть он и пытался с ними бороться. Поначалу было сложно, потом стало проще, на расстоянии вообще легко отвыкать, но теперь они ближе, чем когда-либо и эти две недели сломали все стены, которые он возводил, так усиленно укрепляя цементом из воспоминаний до шестого курса.

Остальной обыск прошёл в тишине. Парни нашли ещё кое-какие документы касательно Григоровича, а потом покинули кабинет и отправились в место встречи, где их уже ждали Рон и Гермиона.

Девушка сразу заметила, что что-то не так. Драко избегал прямого взгляда и практически не произнёс ни одного слова. Перечислив всё, что удалось отыскать, четвёрка покинула офис.

В точке сбора около офиса «Григорович интерпрайзес», где днём бил огромный фонтан, а вечером было прохладно от воды, Гермиона поблагодарила всех сотрудников за хорошую работу, Малфой пару раз кивнул в знак согласия. Когда коллеги аппарировали, настала очередь Гарри и Рона.

— Ну ладно, мы пойдём, — добрым голосом сказал Гарри, Рон внимательно посмотрел на Малфоя, который в данный момент стоял, засунув руки в карманы брюк, и смотрел в небо.

— Что у вас там произошло, Гарри? — спросила Гермиона шёпотом. Друг ей просто улыбнулся и пожал плечами.

— Пора Рон, — проговорил он. Друзья поочерёдно обняли Гермиону и трансгрессировали.

На тротуаре около фонтана остались Драко и Гермиона.

— Хорошо поработали, — девушка первой начала разговор. Малфой перестал разглядывать небо и посмотрел на Гермиону. — Пусть все изъятые документы будут у тебя.

Девушка достала из сумки папки, свитки, какие-то записки и протянула их Малфою. Он молча сложил всё в сумку. Она постояла немного безмолвно, находясь в полном замешательстве. Ей почему-то казалось, что в таком поведении Малфоя её вина. Она была растеряна и не знала, как себя вести.

— До завтра... Драко

От звука своего имени он как будто очнулся и сказал уже в спину уходящей девушке:

— Хочешь, посмотрим файлы вместе?

— Лучше не стоит, Малфой, — Гермиона обернулась, где-то в душе кольнула маленькая шпилька радости от того, что он заговорил с ней. — Может нас потом убьют за то, что мы это видели.

— Хорошо, — парень поджал губы, как будто собирался с духом прежде чем сказать. — Гермиона...

Девушка раскрыла рот от удивления. Глаза широко распахнулись, и Малфой утонул в них с головой. Неужели одно только имя, произнесённое устами небезразличного человека, способно вызывать такие эмоции? Она затаила дыхание и преданно уставилась в серые глаза. Мерлин, он мог поклясться, что сейчас видел перед собой ту самую Гермиону Грейнджер, старосту Гриффиндора, чистую и невинную девочку, его светлую возлюбленную. Жутко захотелось наплевать на всё, подойти и обнять её, но он сдержался, не хотел портить эйфории от её реакции.

— Давай завтра поедем в офис вместе? — наконец заговорил Малфой.

— Я езжу на метро, — бесцветным голосом проговорила Гермиона, перестав изучать лицо парня.

— Я поеду с тобой, — тихо сказал Драко, и Гермиона снова посмотрела ему прямо в глаза.

— Это маггловский транспорт, — выдавила она, не понимая до конца, что сейчас происходит. Голова пыталась быстро проанализировать происходящее, чтобы продумать более подходящую модель поведения, но сейчас всё путалось и не складывалось в общую картину.

— Мне без разницы, — ответил парень и пристально посмотрел на девушку. — У твоего подъезда в девять.

— До завтра, — всё, что смогла ответить Гермиона, находясь в полной прострации от окончания вечера. Она трансгрессировала на автомате, слава Мерлину, без расщепов. Домой зашла и огляделась по сторонам, словно никогда не была в своей квартире. Джинни уже спала и Гермиона не стала её будить. Она прошла в ванну, где полчаса бездумно простояла под душем. Потом она надела пижаму и легла в кровать. Мысли полезли в голову тут же. Драко изменился, когда вернулся после обыска кабинета Бернеби. Она была уверена, что Гарри что-то ему сказал. Оставалось догадываться, что могло так повлиять на Малфоя. Ведь он уже не был тем самым Драко, который воспринимал в штыки любые слова, для которого не существовало мнения более важного, чем его собственное. Сегодня же он показался ей другим, тем самым парнем, в которого она... Нет, который ей нравился на шестом курсе. В этом себе можно было признаться. В симпатии, не более. Тогда он тоже был погружён в свои мыли, вечно думал о чём-то своём. Этот образ загадочного парня так прочно застрял в голове девушки, что сегодня, увидев его снова, она испытала странное чувство. Словно на миг вернулась в школьные годы. Он назвал её по имени... Это был третий раз за всё время, что они знакомы. И как и предыдущие оставил след на сердце, вытаскивая кирпичи из прочной стены, которую она возвела между собой и воспоминаниями о нём. Вот теперь Гермиона не на шутку испугалась. Она была на грани возвращения к тому, от чего так упорно бежала все эти годы...

P.S. Пока всё так же без беты^^

На другой день Гермиона проснулась в паршивом настроении. Очевидно, мысли по поводу Малфоя продолжали накручиваться и во сне. Может поэтому, а может по каким-то другим причинам, она впервые в жизни надела на работу джинсы, футболку, лёгкий пиджак и туфли. Наряжаться в платье в таком настроении ей не хотелось. Волосы просто распустила, слегка выпрямив заклинанием. Глаза накрасила только тушью и пошла на кухню. Джинни встретила подругу заинтересованным взглядом.

— У тебя кончились платья? — спросила она, подняв бровь.

— К чёрту платья! — проворчала девушка, наливая себе апельсиновый сок.

— Ого, да ты заведена до предела, дорогуша, — усмехнулась Джинни.

— Всё бесит, — процедила сквозь зубы Гермиона, откусывая тост. — Сейчас ещё два часа торчать на нудных переговорах!

— Да ладно тебе, что в первый раз, — утешала подруга. — Старина Драко будет рядом.

— Ну конечно! — закатила глаза Гермиона. — Теперь он всегда будет рядом!

— Вот видишь, шутишь же, — засмеялась Джинни, Гермиона одарила её тяжёлым взглядом. — Или нет?

— Вчера был жуткий день, особенно его окончание, — махнула рукой девушка, возвращая единожды откусанный тост на тарелку. — Я не уверена... в себе.

— Что случилось? — нахмурилась Джинни, Гермиона даже не притронулась к завтраку. — У тебя ПМС?

— У меня психоз, — ответила Гермиона. — В девять Малфой будет здесь. Хочет, чтобы мы поехали на работу вместе.

— Я не ослышалась? Поехали? — переспросила рыжеволосая, отодвинув от себя тарелку с недоеденным омлетом. — На поезде с весёлым голосом?

— Именно, — кивнула Гермиона. — И мне всё это жутко не нравится.

— И ты, конечно, не смогла ему отказать? — уточнила Джинни, откидываясь на стуле.

— Не смогла, это же он... — тихо прошептала Гермиона, но у Джинни был отменный слух. — И вообще, я не думаю, что это что-то серьёзное. Мы просто встретимся и поедем вместе.

— Это сладкое слово «вместе», — пропела Джинни, отпивая кофе.

— Слушай, это всё, — Гермиона обвела рукой в пространстве, — ничего не значит. Сегодня после переговоров он и знать меня не захочет, уверяю тебя, поэтому перестань смотреть так, будто знаешь какую-то тайну.

Джинни лишь пожала плечами в ответ на столь эмоциональный монолог подруги. Гермиона молча допила свой сок и без трёх минут девять ушла из дома.

Когда она спустилась вниз и вышла из подъезда, Драко уже ждал её. На нём была чёрная рубашка с коротким рукавом и брюки такого же цвета. Увидев Гермиону, он улыбнулся, отчего настроение у неё испортилось ещё сильнее.

— Привет, — первым начал он. — Отлично выглядишь.

— Я в джинсах, Малфой, — нервно ответила Гермиона. Парень нахмурился, он понял, что у девушки нет настроения, но он был так необъяснимо рад её видеть, что даже острый язык этой злюки никак не повлиял бы на его расположение духа.

— Такой ты мне даже больше нравишься, — сказал он, прищурив глаза. — Во всех своих деловых прикидах ты выглядишь лет на 40.

— Да ты вообще страх потерял! — мигом воскликнула Гермиона. Малфой усмехнулся, реакция была именно такой, как он и ожидал. Он быстро взял девушку за руку и потащил к ближайшей станции метро. Гермиона даже не пыталась вырваться, она знала, что он сам отпустит её после переговоров, когда всё будет решено с работой.

— Что дальше? — пытаясь скрыть свой интерес, спросил Малфой, когда они подошли к турникетам. Гермиона посмотрела на него внимательно. Конечно, она понимала, что он делает это всё для неё, а не из-за своей внезапно проснувшейся тяги к магглам. Драко Малфой, которого она знала в школьные годы, ни за что на свете не поехал бы на метро, к тому же не стал бы с таким интересом разглядывать людей вокруг и архитектуру. От такого поведения парня ей стало ещё тоскливее. Она молча достала карточку и провела ею по специальному датчику. Турникет открылся, она указала Малфою идти вперёд. Он медленно, подавляя волнение, прошёл через аппарат и остановился. Гермиона прошла следом. Они спустились на перрон. Вагон приехал почти сразу. Молодые люди вошли, сели и поезд тронулся.

— Что будет после переговоров? — вдруг тихо спросил он. Гермиона почти ничего не слышала из-за шума во время поездки, но эти слова чётко различила, а может считала по губам или это она сама сказала, сложно было разобраться. Она посмотрела в глаза Драко и поймала себя на мысли, что жутко скучала именно по этому стальному взгляду, который не ранит, но согревает. А теперь они ступили на опасную дорожку, в конце которой огромная пропасть и нет никакого света. Мысли об этом не давали ей покоя.

— Всё будет как раньше, — ответила девушка, опустив голову.

— Я не хочу, как раньше... ну если только как раньше-раньше, — проговорил он и сжал её руку, которую ни на секунду не выпускал. — Я хочу, чтобы мы...

— Давай поговорим после переговоров, — тут же перебила Гермиона. Драко хотел что-то сказать, но потом просто кивнул и усмехнулся своей фирменной усмешкой. Гермиона ответила доброй улыбкой.

Оставшиеся остановки ехали молча.

У офиса собралось уже много людей. Все в деловых костюмах, словно прибыли на международный симпозиум. Хотя сделка подобного уровня имела огромное значение для всей магической Британии. Гермиона и Драко без лишних слов и задержек прошли к лифту, чтобы первым делом навестить директора. Увидев своих «самых ценных сотрудников», Александр Григорович просиял.

— Доброе утро, проходите, садитесь, — предложил босс. Драко и Гермиона послушно выполнили просьбу. — Где же материалы?

Малфой достал из кармана свёрток, увеличил заклинанием и протянул директору пакет, где лежали несколько конвертов с колдографиями, плёнки, свитки и всякая бумажная мелочь. Григорович улыбнулся, принялся разглядывать снимки. Пока смотрел, постоянно хмурился.

— Да, — наконец протянул он. — Вы потрудились на славу. Вы уверены, что это всё?

— Мы проверили все возможные места, — тут же ответил Малфой, Гермиона смотрела директору в глаза. — Квартиру шпиона, офис миссис Оливандер. Это всё, что было, сэр.

— Хорошо, — кивнул директор. — Сейчас пойдём в зал, вы должны присутствовать на переговорах. Мне не терпится посмотреть на лицо старухи, когда она захочет «открыть всем глаза» на мои увлечения.

Гермиона и Драко переглянулись и пошли за шефом на 18-ый этаж. Через полчаса приехал инвестор и все остальные участники заседания. Миссис Оливандер в сопровождении нескольких своих сотрудников прошла через весь зал с гордо поднятой головой. Малфою она улыбнулась, а Гермиону даже взглядом не удостоила, да и сама девушка отвернулась в сторону, потому что среди пришедших со старухой был и Бернеби Чендлер. Она хоть не выглядела больше как Ханна, всё же думала, что он может её узнать.

Переговоры начались чуть раньше запланированного времени, но это потому, что все участники были в сборе. Когда инвестор произнёс свою речь, выступил с докладом и Александр Григорович. По взглядам между ним и инвестором было ясно, что все эти доклады лишь формальность. Когда закончились выступления и презентации, инвестор сообщил, что готов озвучить имя того, с кем подпишет свой многомиллионный контракт. Естественно, он назвал фирму «Григорович интерпрайзес», все зааплодировали. Малфой с улыбкой посмотрел на Гермиону, она ему кивнула.

Как только хлопки стихли, на трибуну снова поднялась миссис Оливандер. Все начали переглядываться, обращая внимание коллег на женщину. Каждый крупный бизнесмен в этом городе знал, что у старухи тот ещё характер, поэтому её выход никого не удивил.

— Это, конечно, здорово, что вы выбрали именно «Григорович интерпрайзес», — начала Гертруда свою речь. Все замолчали и прислушались к ней, Александр откровенно усмехался. Инвестор не мог понять, что происходит. Гермиона и Малфой, нахмурившись, переглянулись. — Однако хотела бы вас предупредить насчёт порядочности мистера Григоровича. У меня есть доказательства его бессовестности и непрофессионализма, — по залу прошёлся шум. Григорович попросил охрану вывести миссис Оливандер.

— Постойте, — вмешался инвестор. — О каких доказательствах вы говорите?

Старуха усмехнулась и взмахом волшебной палочки включила проектор. Свет стал тусклее, зал возмутился. Григорович посмотрел на Драко и Гермиону. Их вид не выражал ни малейшего волнения, поэтому директор вздохнул с облегчением.

В этот момент на экране появились слайды, все пораскрывали рты. Колдографии Григоровича и его товарищей с полуголыми девицами, явно несовершеннолетними на вид, с измученными лицами и следами побоев. Следом шла запись, на которой Александр оскорбляет инвестора, насмехаясь над его манерой выговаривать слова.

Рот Малфоя открылся от удивления и застыл в таком положении. Весь зал мгновение сидел в шоке, потом начались перешёптывания, которые переросли в настоящий гул. Назревал скандал. Гермиона сосредоточено смотрела на экран, и, абстрагируясь от криков и возмущённых возгласов, пыталась оценить ситуацию. Атмосфера была раскалена до предела. Инвестор вскочил с места и зло посмотрел на несостоявшегося партнёра по бизнесу, тот сидел с опущенной головой.

— Встретимся в суде, мистер Григорович, — сквозь зубы процедил инвестор. — Миссис Оливандер, завтра в вашем офисе в одиннадцать.

Женщина кивнула. Инвестор покинул зал переговоров, следом за ним вся его делегация. Старуха велела Чендлеру выключить запись. Григорович просто кипел от злости. Он вихрем пронёсся мимо миссис Оливандер, сказав ей:

— Ты ещё поплатишься, старуха!

— Не угрожай мне, когда обстоятельства против тебя, — осадила его женщина.

— Иди к чёрту! — зло бросил он ей и направился к выходу. — Малфой, Грейнджер, ко мне в кабинет быстро!

Тон не предвещал ничего хорошего. Драко посмотрел на Гермиону. Она выглядела так, будто находится в другой реальности. Он взял её за руку и увёл из зала. В один лифт с разъярённым боссом они не сели. В следующем ехали вдвоём.

— Что произошло, Грейнджер? — спросил Драко. Девушка на него посмотрела и пожала плечами. — Да что с тобой, нас сейчас разнесут на куски в кабинете директора!

— Ничего нам не сделают, — ответила девушка сухо. — Он уволит нас и всё, только предварительно наорёт. Это вообще была не наша работа. Я не понимаю, как такое произошло, но знаешь, мы могли попасться в любую минуту и тогда он бы ни за что не признался, что мы действовали по его приказу!

Лифт приехал. Драко и Гермиона пошли в кабинет директора, мысленно готовясь к худшему.

— Что это чёрт возьми было?! — с ходу напустился Григорович. — Вы же сказали, что принесли всё!

— Простите, сэр, но это действительно всё, что мы нашли, — попытался оправдаться Малфой. Гермиона, выпятив подбородок, молчала. — Мы обыскали всю квартиру Чендлера, его кабинет и офис миссис Оливандер, изъяли все документы. Я лично сделал всё это.

Григорович некоторое время молчал, но руки в кулаки сжимал постоянно. Малфой был в смятении, его дело провалилось, что будет теперь, он очень хорошо представлял. Реакция директора не заставила себя долго ждать.

— Собирайте вещи и выметайтесь вон из моего офиса! — прокричал он. — Вы оба уволены!

Все оправдания были бесполезны, они молча покинули кабинет разъярённого начальника. В лифте ехали без слов. Когда они вошли в свой отдел, все коллеги повставали с мест. По их лицам было видно, что они уже в курсе провала переговоров. У всех был такой вид, будто их с ног до головы облили чем-то грязным. Их общий план, дело многочасовой работы, провалился. Они ведь рисковали, ввязываясь во всё это. Они работали хорошо и слаженно, именно поэтому всё получилось... точнее, им показалось, что получилось. Никто не говорил ни слова, все молча смотрели друг на друга и опускали головы. Гермиона, оглядев всех беглым взглядом, скрылась в кабинете. Следом пошёл и Драко. Служащие отдела, пожимая плечами, усаживались на свои места. Работать не хотелось.

Когда дверь за Малфоем закрылась, он глубоко вздохнул. Гермиона начала собирать кое-какие свои вещи со стола. Парень наблюдал за всем этим с нескрываемым недоумением.

— Грейнджер, — позвал он. Она не отреагировала. — Грейнджер, чёрт возьми!

Гермиона тут же на него посмотрела. Она была сосредоточена и напряжена. Всего на пару секунд её взгляд задержался на лице Малфоя, а потом она снова вернулась к сборам. Он весь кипел от негодования, его злило, что она молчит, это ведь был их общий прокол. До того, как всё раскрылось, ему казалось, что они сработали безупречно, но теперь, когда они так круто облажались и лишились работы, ему уже не казалось, что всё было продумано. Об этом он хотел поговорить с Гермионой, обсудить, где именно они просчитались, но она была не намерена вступать в дискуссию, и это выводило из себя. Он подошёл к ней и одним движением смёл все её вещи со стола, чтобы она прекратила сборы и обратила на него своё внимание. Она проследила за полётом вещей с каким-то отрешённым видом, а потом посмотрела в глаза Драко.

— Почему ты молчишь?! — почти выкрикнул он. — Неужели тебе нечего сказать о том, как круто мы накосячили?!

— Наверно у старухи где-то ещё были копии, это же очевидно, — ровным голосом сказала девушка. Малфой потрепал волосы, Гермиона смотрела на него без отрыва.

— И ты так спокойно об этом говоришь?! — у парня сдавали нервы. Его раздражало то, что Гермиона невозмутима. — Мы же проверили все возможные места! Квартира, офис, сейф...

— Драко, — тихо проговорила Гермиона. Это прозвучало так отчаянно, что парень растерялся. Он посмотрел на неё из-под сдвинутых бровей. — Я не знаю...

Сказав это, Гермиона взяла сумку и направилась к двери. Когда она взялась за ручку, Малфой окликнул её:

— Постой, сейф старухи...

Гермиона резко рванула дверь, но парень оказался проворнее, наглухо захлопнул её заклинанием прямо перед носом девушки. Гермиона дёрнула ручку, но чары Драко надёжно держали дверь. Гермиона шумно выдохнула:

— Выпусти меня, Малфой!

— Не так быстро, Грейнджер! — процедил парень, подходя к ней и загораживая выход своим телом. — Сейф старухи я не проверял, это была твоя миссия! Неужели ты забыла забрать оригиналы?

— О чём ты вообще говоришь?! — Гермиона широко распахнула глаза, смотря на Драко недоумённым взглядом.

— Не притворяйся! — прикрикнула он. Парень был взбешён не на шутку. — Единственное место, где я не смотрел — сейф старухи. Я доверился тебе!

— И в чём проблема? — Гермиона пыталась скрыть волнение, злость от парня исходила волнами.

— Я могу тебе доверять, Грейнджер? — чётко проговаривая каждое слово, сказал Драко. Девушка посмотрела ему в глаза с вызовом. Он держал собой дверь, так что уйти не представлялось возможным. Девушка медленно дышала.

— К чему эти вопросы, Малфой? — Гермиона до последнего не хотела выходить из себя, её взгляд был напряжён и прямо-таки буравил лицо парня.

— Ты взяла из сейфа оригиналы и заменила их фальшифками, ведь так? — спросил Драко, наклонившись к лицу девушки, пристально смотря ей в глаза. Гермиона всего на секунду отвела взгляд, но и этого было достаточно. — Какого чёрта, Грейнджер! Зачем ты меня обманула?!

— Ты видел эти снимки? — Гермиона уже не могла отмалчиваться. — То, чем занимался Григорович — подсудное дело! Если бы нас поймали на воровстве, не видать нам было бы ни работы, ни свободы!

— Причём тут это, Грейнджер?! — Малфой нервничал так, что руки его застыли в напряжении, готовые в любую минуту схватить девушку за горло. — Ты не знала, что на этих снимках! Да и какая разница! Ты должна была заменить оригиналы левыми колдографиями! Неужели ты перепутала?

— Я ничего не меняла, — на одном дыхании произнесла девушка. Глаза Драко чуть не вылезли из орбит от удивления. Он уставился на Гермиону так, как будто впервые видел.

— Хочешь сказать, — не веря сам себе, протянул парень. — Ты намеренно ничего не сделала?

— Да, — ответила девушка, опустив голову.

— Но почему? — Драко был сбит с толку, он смотрел на Гермиону воспалёнными глазами, не в силах сообразить, что она говорит. — Зачем ты помогла старухе заполучить контракт? Вы же с ней на ножах! Тебя же погнали оттуда с позором!

— Это всё был фарс, — наконец сказала Гермиона. Притворяться не было смысла. Вряд ли Малфой побежит сейчас к Григоровичу выдавать её. Они проиграли, их уволили, директор и слушать не станет. Точнее, проиграл он, Гермиона, похоже, выиграла. — Я настоящий шпион...

Q.V.: Беты пока нет, но она нагонит^^

— Это не может быть правдой, — качая головой, проговорил Малфой. — Мы же всё делали вместе, ты была у меня на виду всё время... Я бы заметил, если бы ты...

— Ты ведь повёлся на Грейнджер в платьях и возрождение былых чувств. Признайся, мне ведь удалось усыпить твою бдительность, — сказала Гермиона. Драко недоумённо уставился в глаза девушки. Его рука упиралась в косяк двери. Поскольку рубашка была с коротким рукавом, то в поле зрения Гермионы попала кожа парня. На левом предплечье всё ещё была метка, не такая яркая как в тот день, но всё же заметная. Поражала смелость Малфоя, ведь мало кто отваживался демонстрировать этот позорный символ идеалов прошлого. Он же был уверен, что на него перестанут косо смотреть только когда все, кто его знал, умрут. Но тогда и его самого уже скорее всего не будет, поэтому прятать метку смысла не было. С этим ничего не поделать, к тому же его оправдали по всем статьям. Ему этого аргумента было достаточно, а что думают остальные, его не волновало. Малфой видел, куда направлен взгляд Гермионы. Он молча ждал, что она ещё скажет в дополнение к тому, чем уже успела его «осчастливить». Он знал, что у неё тоже есть напоминание на коже, такое же бледное, как у него, но только смысл совершенно противоположный. Как, собственно, и они. Вечные враги, неутомимые соперники. Они всё ещё стояли рядом у двери, почти вплотную, и никто не собирался отступать первым.

— Кто ещё знал об этом? — наконец спросил он тоном, каким Малфой разговаривал с ней в школе до их романа. Словно затаившийся зверь, готовый в любой момент вцепиться в глотку. Тревожный знак, учитывая то, что она — причина его гнева.

— Никто, — ответила Гермиона медленно, мысленно оценивая своё положение. — Это было между мной и миссис Оливандер.

— Что она тебе пообещала? — Драко не мог осознать и до конца поверить в то, что ему становилось известно.

— Я работаю на неё, Малфой, — сказала девушка, аккуратно дёргая за ручку двери. — Это было просто поручение начальства. Сам же знаешь, у нас обширное поле деятельности.

— Значит в последние дни ты притворялась? — слова не желали произноситься. Малфой выглядел сбитым с толку, как будто Гермиона обманула его чувства. Ей стало не по себе, ведь между ними ничего не было. Она же не воспользовалась его симпатией? «Да, конечно», — с сарказмом заявило подсознание. Девушка опасливо посмотрела в лицо Драко. Он изучал её глаза, не говоря ни слова. Изначально, когда она узнала, что в её миссии появилось непредвиденное обстоятельство в виде Малфоя, она негодовала. Но потом, когда началось основное действие, он не так уж и мешал. Хотелось препираться с ним, бросать раздражённые взгляды и видеть в глазах желание откусить голову. Злости давно не было, здоровое соперничество вполне устраивало обоих. А как он ревновал её вчера, это было заметно не вооружённым взглядом. То, как он посмотрел на неё в платье, вообще вызвало бурю воспоминаний. Воспоминаний о том самом дне, который запомнили многие гости рождественского приёма у Слизнорта. А сегодняшнее утро вообще было похоже на свидание. Гермиона поэтому чувствовала себя не уютно, потому что знала, чем всё закончится. Малфой так хотел эту должность, судя по его поведению, хотел и Гермиону, но в итоге... Девушка вскинула голову.

— Драко, мне жаль...

— Ни хрена тебе не жаль, Грейнджер! Ты же всё это время меня обманывала! Скажи, я когда-нибудь тебе врал?

— Малфой, это...

— Отвечай!

— Это детский сад, Драко! Ведёшь себя как...

— О, заткнись!

— Да как ты...

Гермиона очень хотела возразить, много слов вертелось на языке в адрес этого грубияна, но Драко, очевидно, не собирался её слушать. Всю свою злость он выразил тем, что наклонился и поцеловал её.

Глаза Гермионы распахнулись на пол лица. Она собиралась оттолкнуть его, была абсолютно уверена в том, что должна это сделать. Но то ли должна была не сегодня, то ли сегодня, но не его. Откровенно говоря, она не нашла в себе сил сопротивляться. Точнее силы были, сопротивляться не хотелось. Губы Малфоя настойчиво целовали её, кусали со злостью и досадой. Временами ей даже было больно, но она не предприняла ни одной попытки прекратить это. Более того, она ответила на поцелуй, потому что поняла, что сама давно этого хотела. Мерлин, так давно, что даже признаться страшно! А Драко уже взял в ладони её лицо и ещё сильнее прижался к губам. Он целовал её жадно, с таким желанием и безграничной симпатией, что ноги подкашивались. Она чувствовала, что он скучал, это нельзя было не заметить. И вот в этот момент Гермионе по-настоящему стало стыдно. Стыдно перед Драко, перед всеми работниками отдела, которые смотрели на неё с обожанием. Но ведь она с первого дня показала, какая она. Газеты и сплетни не врали — у Гермионы Грейнджер нет сердца, когда дело касается работы. Что же теперь так сильно бьётся о грудную клетку? Неужели оно есть, ведь раньше... да и до этого самого момента, она не считала, что делает что-то противоестественное. Обманы, интриги, подставы — таков современный мир бизнеса. Неужели все они могли поверить ей, когда вокруг да около все врут. Никому нельзя верить. Что же теперь ей так паршиво, если она справилась? Победила. Пятьдесят баллов Гриффиндору! Миссис Оливандер воздаст ей почести, когда они встретятся в офисе. Бернеби Чендлер всего лишь временная замена ей, а до него заменой был Драко...

Парень наконец перестал истязать губы Гермионы. Её взгляд еле сфокусировался на лице Малфоя. Потом она опустила голову. Губы распухли, сознание отказывалось приходить в себя.

— Дай пройти, — тихо попросила она.

— Как ты могла, Грейнджер?! — у Драко, кажется, началась вторая серия, он не спешил успокаиваться.

— Да что ты заладил?! — нервы Гермионы сдали. Она и так боролась с эмоциями всё утро. А теперь после поцелуя рухнул последний барьер. Она вспомнила, впустила в мысли всё, что было между ней и Драко. — Я работаю на неё, понимаешь?! Мне платят деньги, я выполняю поручения! Да, признаюсь, я раньше такого не делала, но, как видишь, справилась и с этим!

— Ты предатель, лицемерка, обманщица! — восклицал Драко, размахивая руками. Очевидно, коллеги в отделе всё слышали, потому что никто не додумался поставить заглушку. Но Гермиону мало волновал сей факт, она больше никогда не увидит этих людей.

— Даже так? Какая же я плохая, — запричитала девушка. — Вот только все эти слова скажи своему отражению в зеркале, Малфой! А сейчас мне пора!

— Ну уж нет, — сказал он. — Я тебя отсюда не выпущу!

— Права не имеешь! — возмутилась Гермиона, потом глубоко вздохнула, как бы успокаиваясь. — Мне очень жаль, что так вышло, правда...

— Ах тебе жаль! — Драко вспылил по новой. Они всё ещё стояли рядом, он снова наклонился к её лицу и медленно проговорил. — Я тебе такое устрою за всё это враньё!

— И что же ты устроишь? — усмехнулась девушка. — Опять с поцелуями полезешь или можно на что-то большее надеяться?

— Да ты издеваешься! — выпалил Малфой, его ноздри раздувались от гнева. Весь его вид был такой враждебный, что Гермиона невольно рассмеялась. Нет, она хотела сдержаться, но не смогла. Смех просто сам рвался наружу сквозь сомкнутые губы. Такого хамства Драко никак не мог вынести. — Я тебя ненавижу!

— Уверен? — с насмешкой проговорила Гермиона. Малфой весь кипел. А она просто сгорала от желания прикоснуться к нему. Она знала, что потом будет корить себя, но сейчас было абсолютно наплевать на последствия. Она потянулась к нему сама, просто коснулась губами его сомкнутого рта, упиваясь его запахом. Он перестал дышать, и она усмехнулась прямо ему в губы, начиная целовать его с осторожностью и нежностью, на которую была способна. Не получив сопротивления, Гермиона положила руку на плечо парня, затем начала робкое движение в сторону груди, остановившись лишь в области сердца. Его гулкий стук отдавался ей в ладонь частыми ударами. Мерлин, если бы ей пару недель назад кто-нибудь, пусть даже Гарри, сказал бы, что она снова поцелуется с Малфоем, да ещё и по своей воле, она бы ни за что не поверила! Парень медленно начал отвечать на её поцелуй и Гермиона успокоилась. Сейчас это было уже без злости и желания причинить боль, скорее трепетно и так необходимо, что хотелось раствориться в нём навсегда. Драко аккуратно положил руку девушке на спину, притянул ближе, и Гермиона напрочь отключила голову. Поцелуи стали настойчивее, губы переместились на шею, она почувствовала, как пиджак снимают с плеч.

— Стой! — не без усилий Гермиона отстранилась, поправляя одежду и восстанавливая дыхание. Взгляд Малфоя метался по лицу девушки, кажется, он тоже не мог понять своего минутного помешательства. — Давай не будем усложнять. Мне нужно идти.

Парень больше не находил аргументов удерживать девушку, да и выяснять что-либо сейчас был не в состоянии. Он пребывал в смятении и от этого хотелось биться головой об стенку. Что она с ним сотворила?!

— Ну и шагай, — как будто это было только его решение, сказал парень и дверь открылась.

— Пока, — осторожно проговорила девушка и вышла из кабинета. Коллеги из отдела повскакивали с мест. Наверно ждали каких-то комментариев от своей обожаемой начальницы, но девушка не собиралась ничего объяснять, поэтому молча пошла к лифту и уехала. Спустя пару минут вышел Малфой. Он оглядел всех в отделе усталым взглядом. Эти люди и их эмоции играли для него сейчас последнюю роль, нужно было бежать из этого здания как можно скорее.

— Мистер Малфой, что происходит? — решился спросить Джим.

— Мы облажались, — не стал темнить Драко. — Мы изъяли не все документы. Сделка сорвалась, меня и мисс Грейнджер уволили.

— А что было в этих документах? — снова спросил парень, очевидно, выражая всеобщее любопытство.

— Наш босс, — начал Малфой и осёкся. — Ваш босс в свободное время забавляется с малолетками в особо изощрённой форме. Всем спасибо, прощайте.

Под гробовое молчание бывших коллег Малфой покинул офис.

* * *

Настроения на поиски новой работы абсолютно не было, поэтому Драко сразу трансгрессировал домой. Днём в квартире никого не было, можно было спокойно заняться самобичеванием. Малфой зашторил окна, взял бутылку огневиски из бара и сел в своё любимое кресло. «Пить в такое время — дурной тон», — голос отца появился в памяти. Всего однажды Люциус видел сына пьяным, на другой день после сцены с Поттером в мэноре. Тогда он сделал вид, что не заметил, лишь уходя из комнаты наследника, обронил фразу, которую Малфой так неожиданно сегодня вспомнил. «Надо будет навестить отца», — это уже ответ его внутреннего голоса. Но как только он стих, тут же в голове всплыла картина недавних поцелуев. Драко потёр глаза, коря себя за то, что натворил. Теперь Гермиона точно поняла, что он всё ещё влюблён в неё. Хотя не понять это мог только слепой. «Но зачем было целовать её, когда она лишила тебя работы? — вопрошал внутренний голос. — Она ведь обманывала тебя, вела двойную игру. Тебе всего-то надо было проверить сейф после неё, но ты расслабился, доверился и вот итог».

Тут же вспомнилось «свидание» Гермионы с недоумком Чендлером. Был ли он осведомлён?.. Нет, она сказала, что никто не знал, кроме старухи. Почему он должен верить этим словам? Ведь она уже соврала в одном, могла вообще всё время обманывать. Да она скорее всего так и делала. Всё время лгала ему и остальным. «Да плевать на остальных, — кричало подсознание, — она обманывала тебя! И оставила без работы тоже тебя! Чёртова Грейнджер, обвела вокруг пальца даже такого подозрительного человека как Драко Малфой». Наверняка её дружки тоже знали о подставе. Хорошие актёры — ничего не скажешь. Поттер со своим всепонимающим взглядом, Уизли словно бешеный ревнивец. Наверняка посмеялись над ним все вместе. Сейчас сидят и смеются, обзывая его идиотом и простофилей. Обида и злость затопили сознание и новая порция огневиски обожгла горло.

* * *

Гермиона пришла домой и устало плюхнулась на диван. Сняв туфли, она улеглась в полный рост и уставилась в потолок. Через пару минут позвонила Джинни.

— Ну как прошло? — спросила она без предисловий.

— Отвратительно, — отозвалась Гермиона.

— Неужели вы забрали не все снимки? — спросила девушка с беспокойством. На том конце провода застонали.

— Да всё вышло как надо, если ты о переговорах, — устало сообщила Гермиона. — Только моя работа была в том, чтобы не допустить изъятия всех документов. Инвестор должен был узнать правду о Григоровиче.

— То есть как? — Джинни казалась сбитой с толку. — На кого ты на самом деле работала?

— На миссис Оливандер, — тихо ответила Гермиона. — Она меня не увольняла. Мы всех разыграли. Григорович такой осторожный, он никого бы не подпустил так близко к этому заданию, кроме такого специалиста, как я. Извини, что врала тебе...

— Значит у тебя были на то причины, Гермиона, — безапелляционно заявила Джинни. — Но если ты справилась с возложенной на тебя задачей, то почему такая невесёлая?

— По большому счёту из-за Малфоя, — сказала Гермиона и на душе заскребли кошки.

— Старина Драко считает тебя самой подлой на земле, — заключила Джинни, прекрасно понимая настроение подруги.

— Да, назвал лицемеркой, — сообщила Гермиона. — Но ведь я работу свою выполняла. Пусть не самую благородную, но своего работодателя я не подвела.

— Ты сделала всё как надо, — поддержала подруга. — Кто же знал, что Малфой будет путаться под ногами.

— Он поцеловал меня, — несчастным голосом проговорила Гермиона.

— Да ладно?! — подруга была в шоке. — Я уж думала, у него не хватит духа или он убьёт тебя, едва узнает правду.

— Не убил, — сказала Гермиона. — Как же мне паршиво, Джинни...

— Всё наладится, — утешала подруга. — Ты всего лишь выполняла своё поручение, а то, что пострадали невинные люди, так это издержки производства. Уволили-то только вас.

— В том-то и дело, что лишь Малфой теперь без работы, — с сожалением проговорила Гермиона.

— У нас в больнице всегда нужны крепкие мужские руки, — тут же отозвалась Джинни. — Так что если ему будет совсем тяжело, можешь дать ему мою визитку.

— Мы с ним больше не встретимся, — категорично заявила Гермиона.

— Я бы не была так уверена, — не согласилась подруга. — Пути Мерлина неисповедимы. Вдруг он решит снова свести двух влюблённых...

— Ну уж нет, только этого мне не хватало, — закачала головой Гермиона. — Мне бы с Кормаком окончательно объясниться.

— Что планируешь делать? — с интересом спросила Джинни.

— Расставить все точки над i, — ответила девушка. — Но это не из-за Драко, а просто потому, что мне ничего уже не хочется.

— Конечно, конечно, не из-за Драко, — закивала подруга. — Маклагена давно пора послать, а как там дальше сложится будет видно.

— Ничего не сложится, — с сожалением сказала Гермиона.

— Да, ты права, зануда, — заголосила подруга. — Ладно, поздравляю с победой, ну ты поняла. До встречи завтра, у меня дежурство.

— Хорошо, пока, — Гермиона положила трубку и уснула. Все эти дни ужасно вымотали девушку. Завтра можно было спокойно отдыхать, а вот послезавтра предстояло вернуться в офис миссис Оливандер, поэтому голова уже заранее была тяжёлая. Гермиона закрыла глаза и провалилась в сон.

Ближе к вечеру её разбудила голова из камина. Кормак громко чихнул и девушка проснулась. Увидев лицо своего бойфренда, она вздохнула с сожалением, коря себя за то, что не закрыла доступ к камину.

— Привет, — сказала Гермиона, садясь на диване.

— Привет, — улыбнулся Маклаген. — Выпить не хочешь?

— Кормак, — нервы Гермионы были на пределе, поэтому она не смогла сдержаться. — Скажи мне только честно, я что, похожа на алкоголичку? Почему ты постоянно предлагаешь мне выпить? Почему никогда не предлагаешь поесть?

— Ты опять без настроения? — спросил парень.

— Да всё нормально у меня с настроением, — выпалила девушка, убрав все сомнения об отсутствии оного. — Кормак, скажи мне, что бы ты сделал, если бы тебя попросили меня обмануть, а взамен повысили бы?

— Ну я, — начал парень, а Гермиона уже начинала его ненавидеть, она предчувствовала его ответ. — Я бы нашёл способ загладить вину, но только потом, после повышения.

— Понятно, — девушка не удивилась. С первого дня знакомства с этим парнем, она знала, что он карьерист, что пойти по головам товарищей совершенно не проблема. — Нам лучше больше не общаться.

— В чём дело? — спросил он, начиная нервничать.

— Я больше не хочу быть с тобой, — просто ответила Гермиона. — Давай не будем усложнять.

— Уверена? — спросил парень. — Через некоторое время ты можешь пожалеть, что предложила мне расстаться.

— Обещаю не сильно кусать локти, Кормак, — девушке стало смешно. Она вдруг поняла, что парень прикрывался карьерой не потому, что для него не было ничего важнее, а потому что не созрел для взрослых отношений. Его фразы были верным тому подтверждением.

— Больше не ищи со мной встреч! — выпалил он.

— С превеликим удовольствием, — ответила Гермиона всполоху искр. Распрощалась с парнем, а в душе будто легче стало. Девушка улыбнулась сама себе. «Пошло всё к чёрту, — решила она, — а в первую очередь Малфой со своими обидами!» И опять вспомнился Драко, его глаза и губы, его кожа ... «Нет, теперь мне это точно не нужно», — подумала Гермиона и тряхнула головой, отгоняя непрошеные картины.

* * *

Вечером Теодор вошёл в квартиру и с порога почувствовал стойкий запах алкоголя. Он поджал губы и с осторожностью пошёл в комнату Малфоя, но не дойдя до неё был остановлен кряхтением, доносящимся из зала. Тео включил свет и усмехнулся, увидев товарища в кресле со стаканом огневиски.

— Ну и что произошло? — спросил друг, присаживаясь на диван напротив. Малфой неопределённо махнул головой и чуть не вылетел из кресла. Голова закружилась, и он сильнее прижался к мягкой спинке.

— Переговоры сорвались, — ответил Драко и сделал очередной глоток.

— Не знал, что твой шеф для тебя так много значит, что ты сидишь тут теперь и убиваешься, — в своей обычной шутливой манере сказал Тео, впрочем, видя состояние друга, было ясно, что проблема гораздо глубже.

— Меня уволили, — продолжил Малфой. — Вышибли, как какого-то школьника!

— Ты же говорил, у вас с Грейнджер план? — Тео пытался разобраться с ситуацией.

— Я больше никогда не хочу слышать эту фамилию! — прошипел Малфой и залпом осушил стакан.

— Ну нельзя же всё валить на неё, — проговорил Тео, осторожно убирая со стола почти пустую бутылку. — Не будешь же ты утверждать, что из-за неё тебя погнали...

— Конечно не буду, Нотт! — голос Малфоя стал громче и он слегка наклонился к Тео. — А если я скажу тебе, что Грейнджер была засланным шпионом «Оливандерс индастриз» и провернула всю эту, с позволения сказать, операцию, не говоря ни слова правды? Что ты тогда скажешь? Кого мне винить?

— Ничего себе, — только и выдохнул Тео. Представить Грейнджер в роли расчётливого стратега было сложно. Ведь он помнил со школы, как эта девушка была отъявленным борцом за справедливость и правду. Выходит, Драко не преувеличивал, когда сказал, что Тео не знает эту Грейнджер. — Это просто недоразумение.

— Что именно? — спросил Малфой, закрыв лицо руками.

— Ты ведь просто оказался не в том месте, не в то время, — пояснил друг. — Когда она пришла со своим планом в «Григорович интерпрайзес», она же не знала, что ты тоже придёшь претендовать на должность.

— Я не пойму, Тео, — возмутился Драко и пристально посмотрел на друга. — Ты её защищаешь?

— Нет, — ответил Нотт. — Всего лишь хочу сказать, что не стоит делать из неё монстра и напиваться как свинья.

— Сам свинья, — с обидой буркнул Драко. — Мы целовались...

— Вот это уже совсем другой разговор, — оживился Теодор. — Тогда в чём проблема?

— Я зол на неё, — тут же ответил Малфой.

— А есть что-нибудь новенькое? — с улыбкой спросил друг. — Это я ещё со школы помню. Вот если бы ты сказал, что хочешь на ней жениться, тогда бы я удивился, а так...

— Ты в своём уме? — всполошился Драко и вскочил с кресла, хотя тут же зашатался и плюхнулся в него опять. — Она меня обманывала! Врала мне! Снова. Как врала тогда о своих чувствах! Я ненавижу её всем своим слизеринским сердцем!

— Ох, Драко, — вздохнул Тео, в душе радуясь за друга. Всё-таки любовь это так прекрасно. Жаль он сам ещё не встретил свою половинку. Иногда ему казалось, что таковой не существует, что он цельный от природы, но одинокими вечерами нет-нет да и закрадывалась мысль: «Каково было бы любить кого-нибудь так, чтобы кровь в жилах закипала, чтобы можно было обнять до хруста костей и почувствовать тепло другого человека?». — У тебя нет сердца, — сказал Тео, поднимаясь с дивана. Малфой устало посмотрел другу в глаза. — Уже много лет оно хранится в башне Гриффиндора.

* * *

На другой день Гермиона хотела отвлечься от мыслей, которые не давали ей спокойно спать ночью. Как назло не было Джинни, чтобы разрядить обстановку. «У Малфоя наверняка сеанс психотерапии с Ноттом», — надувало губы подсознание. Гермиона решила больше не заниматься самоедством и пошла в Косой переулок, чтобы посвятить утро шопингу.

Она обошла пару магазинов с книгами, купила дюжину бестселлеров. В магазине мадам Малкин наткнулась на новую коллекцию служебных мантий. Приобрела сразу две. Гертруда Оливандер не любила, когда подчинённые, главным образом девушки, ходили в облегающих платьях, поэтому ввела строгий дресс-код. Зная, что снова придётся возвращаться в родной офис, Гермиона решила, что нужно нечто новое.

Девушка посмотрела на часы. Так незаметно прошло время до обеда. Вот бы вся жизнь так пролетела и больше не нужно было бы страдать. Мысли вторглись в голову снова. Как же обидно осознавать, что сама всё испортила. Хотя что она могла сделать? Ну для начала открыть Малфою правду... Звучало как бред даже в мыслях. Гермиона не знала, как следовало бы поступить, чтобы вышло как-то иначе, и от этого чувствовала себя самой несчастной на свете.

«Зачем я...» Мысль оборвалась в момент столкновения с человеком.

— Мерлин!

— Малфой?!

— На что тебе глаза, Грейнджер? — Драко сверлил Гермиону взглядом, полным злости.

— Извини, — девушка опустила голову. Ей было стыдно перед ним. Всё-таки что-то определённо изменилось в ней. Как будто она забыла все свои обиды на него, как будто обманула человека, который любит её. Любит, она знала. Его губы сказали ей об этом.

Он молчал, вглядываясь в её лицо, пытаясь понять, почему его так тянет к ней после всего, что произошло с ними за эти две недели, за эти годы, за эту жизнь.

— Если бы можно было обойтись одним «извини», — протянул Малфой.

— Слушай, — Гермиона вдруг вспомнила, что не знала горя все эти годы, пока судьба не свела их снова. Ей стало обидно от того, что она убивается из-за человека, который ведёт себя как униженная и оскорблённая девица. — Может хватит уже строить из себя идиота?!

— А ты не хочешь заткнуться, Грейнджер?! — «предложил» Малфой. — Все твои слова звучат мерзко, аж слушать тошно!

— А тебя никто не заставляет, дорога свободна, шагай себе с миром! — гневный тон Малфоя злил девушку, нервы натягивались до предела.

— Не указывай мне! — рявкнул Драко. В такое время в Переулке было не очень много народа, но те, что были, с интересом смотрели начавшийся спектакль. — Тебе стоит поучиться искренности, Грейнджер!

— А тебе — уму-разуму, неуч! — в тон ему отвечала Гермиона. Краем сознания она понимала, как выглядит их склока со стороны, но оставить последнее слово за ним она не могла. — Я всегда поражалась, как из твоего рта выходят подобные фразы. Это же бред чистой воды!

— Не помню, чтобы мой рот делал что-то неправильно, — Драко уже не соображал, что говорит. Гермиона почувствовала, как загорелись щёки. «Почему подобные слова кажутся тебе недвусмысленными?» — тут же спросило подсознание.

— Он всё всегда делал неправильно, — Гермиона завелась так, что не остановить, хотелось задеть побольнее и умчаться прочь, чтобы снова победить его. — Мне даже не понравилось ни разу!

— Что? — Малфой, как собственно и сама Гермиона, совершенно не осознавал, о чём говорит, но что-то подсказывало, что они поняли друг друга. — Не нравилось значит? Ведь это ты поцеловала меня второй раз! Вот этими самыми губами! А руками...

— Прекрати! — выкрикнула Гермиона и заткнула уши, как в детстве. — Признай, что ты полный кретин, Малфой!

Гермиона обошла Драко и направилась вперёд быстрым шагом. Хорошо, что надела кеды. Как знала, что придётся спасаться бегством. Малфой весь кипел от злости и негодования. Как она посмела выставить его на посмешище перед посетителями Косого переулка?! Как могла без разрешения уйти?! Не отдавая отчёт своим действиям, Малфой достал из кармана пять золотых монет и запустил ими в удаляющуюся фигуру девушки, крикнув:

— Ты кое-что забыла, — но спустя мгновение, проследив глазами за их полётом, он начал понимать, что натворил, но всё произошло настолько быстро, что он даже не подумал призвать монеты назад.

По закону пакости, которому, к сожалению, даже в волшебном мире никто не знал объяснения, галлеоны угодили в цель: ровно в спину Гермионы. Это надо было видеть. Девушка тут же остановилась и выпрямилась. Звон монет отдавался в голове как удар колокола. Она медленно развернулась.

— Что это, Малфой? — еле выдавила Гермиона. Боли от удара она не чувствовала, люди вокруг смотрели на неё застывшими глазами. Девушка сгорала со стыда.

— Выигрыш истинного профи, — только и смог сказать Драко, до конца не веря в то, что сделал мгновение назад. Сейчас он смотрел на Гермиону во все глаза и клял себя последними словами за непроходимую тупость, а она вдруг начала всхлипывать. А потом и вовсе зарыдала в голос. Сейчас она выглядел как маленькая девочка, которую обидели взрослые. Хотя кого он обманывает?! Обидели другие дети, так будет вернее. Моргана его дёрнула повести себя так низко! Зачем он вообще это сделал? Мозг отказывался предоставлять верные аргументы. Драко же был уверен, что голова его набита навозом.

Гермиона, всхлипнув ещё пару раз, трансгрессировала из Косого переулка. Под осуждающие взгляды и шёпот толпы Малфой сделал тоже самое.

Q.V. Вот мы и пришли к конечной точке нашего пути. Спасибо, что были со мной, читали, комментировали. Надеюсь, вам было интересно^^

Очутившись на пороге дома № 12 на Площади Гриммо, Гермиона всё ещё сотрясалась от рыданий. Гарри открыл дверь, потирая переносицу под очками. Увидев свою подругу зарёванной, он без слов впустил её в дом. Так «случайно» вышло, что у него на кухне сидели и болтали о жизни брат и сестра Уизли.

— Гермиона, что с тобой? — Джинни вскочила со стула и бросилась к подруге. Рон тоже встал, сурово сдвинув брови. Гарри потрепал волосы на затылке, стоя за спиной Гермионы. Друзья обменялись взглядами. Гермиона села на стул, сжимая в руках сумку и всхлипывая каждую секунду. Джинни села рядом, Гарри пошёл заваривать чайник.

— Опять он, да, — почти без вопросительной интонации спросил рыжий. Гермиона молча кивнула. Перед друзьями не было нужды притворятся. Джинни и Рон переглянулись. Гарри поставил на стол чайник с чаем и пирожные.

— Это разве не те, которые я приносила неделю назад? — спросила Джинни, тыкая пальцем в крем.

— Других не было, — виновато проговорил Гарри. — Я только пару дней как вернулся. Не было времени ходить по магазинам.

— А домовик тебе на что? — не унималась Джинни. Гарри глубоко вздохнул. Рон и Гермиона переглянулись, кажется, они опять становятся свидетелями назревающей ссоры.

— Так в чём дело, Гермиона? — громко кашлянув, сказал Гарри, чтобы перевести разговор на другую тему, а также убирая со стола пирожные. Джинни тут же вернула внимание к подруге, осторожно поглаживая её руку.

— Джинни сказала вам, что я выполняла приказ миссис Оливандер? — заикаясь от последствий истерики, проговорила Гермиона.

— Да, — ответил Гарри, садясь на свободный стул напротив Гермионы. — Могла бы нас предупредить, кстати.

— Я боялась, что Рон не сдержится и всё испортит, — рядом парень гневно втянул воздух. — Прости, Рон. Это было поручение, которое я не могла провалить. Поэтому ничего вам не рассказала.

— Хорошо, опустим это, — поторопила Джинни, разливая всем чай. — Почему ты заявилась сюда с лицом как задница у...?

— Джинни! — возмутились Гарри и Рон. Младшая Уизли недоумённо пожала плечами.

— Я встретила его в Косом переулке, — тихо проговорила Гермиона, сильнее сжимая сумку. — Мы поругались и он...

— Что он сделал? — Рон ударил кулаком по столу. Казалось, он ждёт малейшего повода, чтобы найти Малфоя и надавать ему тумаков.

— Наорал на меня, — ответила Гермиона.

— Как он мог?! — всплеснула руками Джинни. — После ваших-то светских бесед!

Гермиона глубоко вздохнула. Гарри молча изучал лицо подруги. Сейчас она выглядела так же, как в те далёкие времена, когда спор раскрылся. А это означало только одно: между ними ничего не кончено. По сцене в бывшем кабинете Малфоя с ним же в главной роли Гарри мог заключить, что парень действительно был влюблён в Гермиону и что чувства судя по всему не прошли. Почему они парят друг другу мозг, он понять не мог. По началу было сложно принять тот факт, что между Гермионой и Малфоем зарождается какая-то симпатия. Множество раз в тот непростой школьный год ему хотелось остановить Гермиону, но видя счастливое лицо подруги, он просто не находил в себе сил попросить её отказаться от любви. Год скитаний сделал эту работу за него, но особого восторга Гарри по этому поводу не испытал, потому что видел, как ожесточается его подруга, как становится полной противоположностью той Гермионы, которую он знал. Нет, в отношении друзей она всегда проявляла заботу и понимание, но было видно, что с чувствами её полный бедлам. Теперь судьба снова свела Гермиону с Малфоем, очевидно, для того, чтобы эти двое решили все свои проблемы и договорили то, что было недосказано.

— Я думаю, ему вообще нельзя доверять, — донёсся до Гарри голос Рона.

— Уф, прекрати, — тут же возразила Джинни. — Война кончилась семь лет назад. Его оправдали, а значит общество ему доверяет.

— Его оправдали из-за Гарри и только, — Рон был не намерен останавливать спор. — По мне, так он никогда не смоет с себя содеянного.

— Я не думаю, что он не считает себя виновным, — у сестрёнки как всегда были свои аргументы. — Просто он забыл поделиться своими переживаниями с тобой.

— Гарри, а ты что скажешь? — Рон перевёл на друга нервный взгляд, Джинни тоже уставилась в ожидании. Спустя секунду и Гермиона посмотрела на друга.

— Ну... Я не считаю, что он монстр, — сказал Гарри и Джинни победно хлопнула в ладоши. — Суд оправдал его, неважно с чьей помощью. Он и так получил по заслугам: его родителей наказали сверх меры. К тому же не мне вам рассказывать о том, что человек может просто искусно прикидываться плохим.

— Гарри, как всегда прав, — воскликнула Джинни и парень закашлялся.

— Признаёшь это раз в столетие, — объяснил Гарри своё недоумение.

— Вы, конечно, извините, — вклинился Рон. — Но я не спешу вступать в фан-клуб Малфоя. Мне интересно, что об этом думает сама Гермиона...

Все повернули головы на Гермиону. Она оглядела всех своих друзей и опустила глаза.

— Я не знаю...

— Скажи тогда только одно, — Рон хотел заставить Гермиону признаться в первую очередь себе, а потом уже произнести вслух то, что она думает. — Ты переставала испытывать к нему чувства хоть на минуту?

— Никогда...

* * *

Домой девушки вернулись уже за полночь. После того, как Гермиона призналась в своих чувствах напряжении куда-то ушло. Рон от негодования попросил больше не возвращаться к этой теме и друзья пустились в воспоминания о школьной жизни. Было много смеха и отличных историй, живот сводило от одних только проделок близнецов. Грустно, что Фреда больше не было, зато он оставил о себе столько воспоминаний, сколько не каждый ныне живущий оставить в состоянии. Чай так и не тронули, под громкие протесты Гермионы Гарри всё же заслал Кикимера за сливочным пивом. После пары бутылок разговор стал ещё веселее, вспомнились уроки Хагрида и его «безобидные» зверушки. Но самыми главными из воспоминаний были, конечно, приключения, которые они пережили вместе, рука об руку сражаясь за добро.

Разговоры почти закончились, когда опустела последняя бутылка сливочного пива. Это расценивалось, как сигнал к тому, что пора доставать из закромов бутылку огневиски. Когда и от неё ничего не осталось, все засобирались домой. Трансгрессировать в таком состоянии было опасно, поэтому Гермиона поймала Ночного рыцаря, который за пару минут домчал их домой.

Дома обе девушки без сил повалились на диван.

— Как же я люблю его! — в один голос воскликнули подруги.

— Ты пьяна, Гермиона, сто процентов! — пролепетала Джинни, скидывая с себя джинсы.

— Я несчастна, Джинни, — запричитала Гермиона. Долгие часы смеха норовили перерасти в приступ истерики. — В школе этот хорёк сломал мой мир, заставил меня полюбить его, а потом бросил. Я долго горевала, места себе не находила, но научилась жить без него, почти поверила в то, что ничего к нему не чувствую. И вот теперь, спустя столько лет, он снова рушит мою жизнь...

— Но ведь ты виделась с ним после, — Джинни хотела со всем разобраться, поэтому сложила руки на груди, создав видимость сосредоточенности, несмотря на то, что её штормило из стороны в сторону. — В мэноре, на битве, потом по работе тысячу раз...

— Это не то, моя дорогая Джинни, — проговорила Гермиона, выпуская наконец из рук свою сумку. — Одно дело, если ты настроена враждебно и видишь его всего 15 минут, но находиться с ним наедине... Это выше моих сил.

— Но в одном надо отдать тебе должное, — говорила Джинни и кивала головой сама себе. — В этот раз спор ты выиграла.

— Нет, — тут же возразила Гермиона. — Это была не честная игра. Я ведь не за должностью к Григоровичу приходила.

— Спор был о том, кто профессиональнее, — Джинни гнула свою линию. — И ты это доказала. Кстати, тебе не завтра в офис возвращаться?

— Завтра, — ответила Гермиона. — А который час?

«Точное время: один час 29 минут», — взмахом волшебной палочки Джинни заставила часы озвучить время.

Глаза Гермионы резко расширились. Не хватало ещё опоздать на работу к старухе. Она вскочила с дивана и побежала в свою комнату, бросив торопливо «спокойной ночи, Джинни». Младшая Уизли усмехнулась, всё-таки дисциплинированности и ответственности подруги можно позавидовать. Ей тоже нужно было на работу завтра утром, но в отличие от Гермионы сил, чтобы идти в свою комнату, не было. И она уснула прямо на диване в гостиной.

* * *

На утро Гермиона проснулась с больной головой. Но Отрезвляющее зелье, так вовремя подсунутое Джинни, решило это проблему. Настроение было нормальным, никакого беспокойства, как будто выговорившись, она распустила узел, сжимавший всё это время её сердце. Даже дышать стало свободнее. Приняв душ и улыбнувшись своему отражению, девушка начала собираться на работу. Она надела серый брючный костюм в клеточку, состоящий из зауженных брюк, белой блузки с коротким рукавом и жилетки. Дополнила всё серыми же туфлями на каблуке с клетчатым цветком на носке. Волосы собрала в шишку на затылке, макияж сделала по минимуму. Она хотела сохранить хорошее расположение духа на весь день. Положив в сумку одну из новеньких мантий, Гермиона отправилась на работу.

К зданию «Оливандерс индастриз» Гермиона снова поехала на метро. Люди в вагонах напоминали ей о том, что из волшебного мира всегда можно сбежать в обычный, где много разных людей, где никто не станет ждать от тебя внеземных свершений только потому, что ты Грейнджер.

В офисе было полно народу. Гермиона всегда удивлялась тому, во сколько они все сюда приходили. Ведь и она была на месте задолго до официального начала рабочего дня. Но всякий раз, когда она входила в двери, на неё обрушивалась целая толпа сотрудников с какими-то пергаментами, бланками, аппаратами.

Сегодня все эти люди, встречая Гермиону в коридоре, смотрели подозрительно, ведь никто не знал об афере, так искусно провёрнутой этой девушкой и их начальницей.

На пятом этаже, где располагался кабинет директора, девушка остановилась.

— Скажите миссис Оливандер, что пришла Гермиона Грейнджер.

— Одну минутку, — ответила секретарша, та самая, которая тоже была в списке пассий Драко. Девушка была симпатичная, но, очевидно, не особо блистала умом, раз поверила этой истории про больную собаку. — Можете войти, миссис Оливандер вас ждёт.

Гермиона кивнула, набросила на плечи мантию и вошла в кабинет. Директриса была одна, поэтому сразу заключила Гермиону в объятия.

— Умничка моя, — закончив с объятиями, сказала старуха. — Я ни секунды в тебе не сомневалась. Скажи, этот извращенец тебя не тронул?

— Нет, только уволил, — ответила Гермиона. Гертруде Оливандер было около семидесяти, для женщины в годах она была до жути проницательна, уверена в себе и находилась в светлом уме и трезвой памяти. Именно благодаря личным качествам ей удалось привести в чувство компанию, которую в наследство им с братом оставил отец. За годы в бизнесе, где правят мужчины, Гертруда научилась действовать как они. С одной лишь маленькой разницей, мозг женщины всегда мыслит изощрённее. Если ты женщина, то нужно как можно громче заявлять о себе. Для этого нужно искать слабые места своих соперников, чтобы в нужный момент на них надавить. Гертруда знала, что Александр имеет свой «пикантный» секрет и решила, что миллионы галлеонов от нового инвестора самый хороший повод этот секрет раскрыть. Что она и сделала при помощи своей самой умной сотрудницы. Гермиона не протестовала, не отказывалась от поручения, наоборот предложила вариант, как лучше это сделать, использовав авторитет и свою репутацию. И вот теперь выгодный контракт с иностранным инвестором достался «Оливандерс индастриз», а «Григорович интерпрайзес» будет заниматься судебными тяжбами.

— Ты у него и не работала, девочка моя, — женщина искренне улыбалась. — Я оплачу тебе все сверхурочные и выпишу премию. А ещё хочу отправить тебя в заслуженный отпуск. Съезди куда-нибудь, отдохни... Думаю, ты заслужила пару недель спокойствия.

— Спасибо, — поблагодарила девушка. — Если честно я и сама хотела попросить отгулы, потому что эта неделя меня вымотала.

— Да представляю, — улыбнулась женщина. — Провернуть такое.... Они ведь действительно всё вытащили у этого олуха. Если бы не ты проверяла мой сейф, мы может и не победили бы в этой схватке.

— Я уверена, вы бы что-нибудь придумали, мэм, — Гермиона знала, что нужно сказать. Женщина просияла.

— Паренька тоже уволили? — спросила Оливандер между делом.

— Какого паренька? — не поняла Гермиона.

— Напарника твоего, Малфоя, — пояснила женщина с лукавой улыбкой. — Он такой душка. Сколько я ни пыталась удержать его возле себя, он всё равно упорхнул на собеседование к этому Григоровичу.

— Он просто не разбирается в людях, — ответила Гермиона, имея ввиду и Григоровича, и эту секретаршу, и, возможно, миссис Оливандер. Ведь Гермиона прекрасно знала, как старуха реагировала на молодых парней.

— Ну так что, уволили и его? — продолжала интересоваться женщина.

— Да, выгнали нас обоих, — подтвердила девушка.

— Надо бы позвать его назад, — протянула Гертруда с улыбкой. — Он хороший специалист. Может из-за тебя он захочет вернуться. Вашу команду теперь никто не победит.

— Только не говорите мне... — с опаской начала Гермиона.

— Это только мои мечты, — с улыбкой ответила женщина. — А сейчас иди, я заказала тебе билет на самолёт в тёплую страну, вылет сегодня в 17.00. Знаю же, как ты любишь эти свои маггловские виды транспорта!

— Значит, вы всё-таки меня ссылаете? — проговорила Гермиона.

— Собирайся и езжай подальше от суеты и этого невыносимого Григоровича, — заявила миссис Оливандер. — Он между прочим обратился в Визенгамот, чтобы вас с Малфоем признали промышленными шпионами.

— Тогда мне и правда стоит покинуть страну, — с притворной серьёзностью, сказала Гермиона.

— Да, так будет лучше, — кивнула женщина и села за бумаги. Девушка поняла, что разговор с ней окончен и нужно покинуть кабинет. Едва дверь за ней закрылась, Гертруда добавила: — Для вас обоих.

* * *

Гермиона вернулась домой, чтобы собрать вещи. Путешествие маггловским способом — старуха знала толк в приятных сюрпризах. Мысли Гермионы о том, что в нормальный мир можно сбежать, чтобы разобраться в себе, материализовывались. Девушка открыла шкаф, рассматривая его содержимое, прикидывая, какие вещи ей понадобятся. Часто во время отпусков Гермиона обновляла гардероб, покупала одежду в других странах, всякий раз мысленно переворачивая страницу своей жизни. Мерлин, если задуматься о пройденном пути, девушке становилось грустно. За семь лет, пролетевших после Войны, она не сделала ничего особенного, не достигла заоблачных высот. Да, стала профессионалом. Последнее дело тому подтверждение. Но разве это то, о чём она мечтала? Чем она по сути занимается? Раньше это не приносило столько душевных терзаний. Гермиона понимала, что здесь дело в Малфое. Она устала врать себе, окружающим, ему. Разве можно разлюбить человека, который был с тобой в переломный момент, когда кончилось детство и началась взрослая жизнь, когда всё стало настолько серьёзно, что в одиночку было не справиться? Друзья — да, это мощная поддержка, но любимый человек, с которым хоть на мгновение можно было забыть о том, что мир катится в бездну — совсем другое дело. Драко Малфой — кошмар её детства стал смыслом борьбы за добро. Но обстоятельства внесли свои коррективы и растоптали светлые чувства. И если глядя сейчас на Драко, Гермиона была уверена, что он выстоял, не сломался, стал старше, то она, похоже, застряла на старте. Её друзья пережили неприязнь и забыли старые обиды, а она... «Душа сухая, как страницы учебников», — вспомнились слова профессора Треллони, которые тогда жутко разозлили и, конечно, не были приняты всерьёз. Сейчас Гермиона сказала бы о себе что-нибудь похлеще. «Я не хочу, как раньше, если только как раньше-раньше», — сказал Малфой пару дней назад. Он простил её за жуткое поведение, за гадкие слова в его адрес, за дурацкие выходки. А она снова встала в позу, выставив вперёд свою гордость и самомнение.

Отпуск — именно то, что нужно, чтобы помочь заблудившейся душе найти в себе силы бороться дальше. В течение этой поездки Гермиона хотела подумать над своей дальнейшей жизнью. Это можно было сделать и в городе, но взвешивать свою жизнь гораздо приятнее на островах, где море и белый песок, где свежий воздух и много фруктов.

Гермиона собрала небольшой чемоданчик. Лететь в тёплую страну с одной маленькой сумочкой было подозрительно для работников аэропорта, к тому же на время отпуска Гермиона хотела полностью отказаться от магии и стать обычным человеком. Девушка заказала такси на три часа, а потом позвонила Джинни и рассказала, что уезжает на пару недель собраться с мыслями. Подруга поддержала эту идею и выразила сожаление, что не может составить ей компанию, потому что в их отделение приехал какой-то известный целитель и будет проводить обучение молодых специалистов в течение месяца. Гермиона наказала Джинни учиться хорошо, а та в свою очередь посоветовала проветрить голову и вернуться с обновлённым сознанием.

Гермиона пообедала, созвонилась с родителями и Гарри, отправила чудо-записку Рону. Больше предупреждать было некого. В три часа приехало такси и отвезло девушку в аэропорт. Из-за пробок девушка потеряла много времени и в итоге еле успела на регистрацию. Гермиона быстро сдала багаж и прошла к самолёту. Стюардесса проводила её к месту, она, поблагодарив девушку, плюхнулась в кресло.

— Знал я, что у старухи нет чувства юмора, — услышала Гермиона знакомый голос сбоку. Не поворачивая головы, она возвела глаза к небу. В животе запорхали бабочки. — Да, мне тоже купили билет, если вдруг ты решила спросить, что я здесь делаю.

— Зачем ты согласился лететь? — сдвинув брови, спросила девушка, всё ещё глядя перед собой, а не на парня.

— Мне нужно подумать о жизни, — ответил Драко беззаботным тоном. — Согласись, это приятнее делать на берегу океана, где пальмы и белый песок, свежий воздух и много фруктов. — Парень осмотрелся по сторонам, а потом добавил: — Мне следовало догадаться, что здесь какой-то подвох, когда миссис Оливандер предложила мне работу да ещё и сразу с выездом, наплела что-то про секретность и маггловский транспорт. Но сейчас самое время плюнуть на хороший оклад и выйти из этой консервной банки.

— Только попробуй, — сказала Гермиона и повернула на Малфоя голову. Мерлин, самые родные глаза на свете! — Ты полетишь и будешь мучиться рядом со мной каждый день моего отпуска!

— Да хоть каждый день своей жизни, — ответил парень с улыбкой. — Лишь бы рядом с тобой, Грейнджер.

— Врать у тебя талант, — проворчала Гермиона, краснея. — Только не смей кормить меня баснями про больную собаку!

— Что ты, как можно! — выставив руки вперёд, запричитал парень. — Но недавно звонила Макгонагалл, просила подменять её пару раз в неделю...

— Это просто не в какие ворота! — рассмеялась Гермиона, пристально разглядывая Драко. Он замолчал.

— В чём дело, Грейнджер? — настороженно спросил он.

— Хочу, как раньше-раньше, Малфой, — тихо проговорила Гермиона и Драко замер. Он смотрел в глаза девушки и понимал, что она вернулась: та девчонка с расшатанными нервами. Теперь можно было выдохнуть спокойно, у него получилось заслужить прощение и вернуть доверие любимого человека. Может ещё не всё потеряно с его душой?

— Жутко охота тебя поцеловать! — наклонившись к уху Гермионы, проговорил Малфой. Она забыла, как дышать и вмиг покраснела. Перемены в себе она тоже заметила. Кажется, груз с плеч взял подержать кто-то другой.

— Целоваться будете после того, как пристегнётесь, — наклонившись к ним, сказала стюардесса. — Мы взлетаем.

— Этот железный шкаф ещё и летает?! — возмутился Драко.

Гермиона улыбнулась стюардессе, которая недоумённо посмотрела на странного пассажира, и послушно пристегнула ремни сначала Драко, а потом себе.

Весь полёт парень молчал, разглядывая облака в иллюминатор и крепко держа руку Гермионы. Теперь он ни на секунду не собирался её выпускать. Чувствовалось, что нужно сказать ещё много слов, но в данный момент они понимали друг друга и без них. Плохой парень, который из-за любви стал хорошим и хорошая девочка, ставшая плохой по той же причине. Два израненных сердца, которые, лишь объединившись, могут стать одним целым. Обстоятельства столкнули их в школе, чтобы помочь не сойти с ума от надвигающейся Войны, столкнули сейчас, чтобы дать возможность сойти с ума, но уже от любви. Странная штука судьба, сводит пути разных людей, которые прекрасно жили раньше друг без друга, чтобы они поняли, что то была не жизнь, а существование, а жизнь только теперь, когда рядом есть тот, у кого такие же шрамы. Доверие легко потерять и практически невозможно вернуть, но иногда, если постараться, можно возродить даже то, к чему, казалось, прикоснулся дементор.

Q.V. Чтобы не оставлять остальных героев за дверью^^

Вернувшись из отпуска Гермиона и Драко решили придержать новость о том, что они теперь пара, до особого случая, коим являлся, конечно же, день рождения Гарри. Там, за праздничным столом, в кругу только близких людей Гермиона, покраснев, сказала, что они с Драко решили пожениться. У Рона из рук выпала тарелка с едой, разбросав содержимое на окружающих. Он выругался себе под нос и залпом осушил стакан огневиски. Джинни и Гарри торопливо переглянулись и оба пожали плечами. Джордж поперхнулся пирогом, ибо вообще был не в курсе личной жизни Гермионы. Невилл начал икать, Симус и Дин уставились на Гарри, в ожидании объяснений. Парвати присвистнула и улыбнулась Лаванде, которая уже с надеждой посматривала на Рона. Луна удивилась, потому что всё это время думала, что Малфой и Гермиона вообще не расходились. Спустя пару бутылок горячительных напитков никто уже не возражал принять бывшего слизеринца в свои ряды. Даже Рон буркнул что-то вроде: «Если ты будешь счастлива, то всё в порядке».

Свадьбу было решено сыграть через пару месяцев. На другое утро после дня рождения Гермиона заявилась к Гарри ни свет ни заря. Некоторые из гостей остались ночевать и со второго этажа доносился чей-то мощный храп.

— Гарри, есть разговор.

— А его нельзя было начать вчера или позже? — парень кутался в наскоро накинутые халат и приглаживал топорщащиеся в разные стороны волосы.

— Так уж вышло, что это пришло мне в голову только сейчас, — разглагольствовала Гермиона, параллельно приводя в порядок гостиную после вчерашнего праздника при помощи очистительных заклинаний. — Я пришла просить тебя об одолжении.

— Ого, — удивился Гарри. — Ты редко это делаешь. В прошлый раз... Стоп, это снова касается Малфоя?

— Поговори с министром, верни его родителей! — твёрдо произнесла Гермиона.

— Милейшую мать и психа-отца? — как бы уточнил Гарри, смотря на подругу недоумённым взглядом.

— Именно, Гарри, — кивнула Гермиона. — Мне бы хотелось, чтобы его родители присутствовали на свадьбе.

— Да, старина Люциус будет на седьмом небе от счастья, — заявил Гарри, расхаживая по комнате. — Малфой даже не навещает его.

— Добейся освобождения, прошу тебя, — умоляющим тоном попросила Гермиона. — Сделай это для меня в качестве свадебного подарка.

— Ты сама бы могла пойти к министру, — напомнил Гарри. — Или можем сходить вдвоём.

— Гарри, уговори Рона, — Гермиона была настроена решительно.

Парень сказал, что сделает, что сможет. А уже в три часа дня записался на приём к Кингсли. После часовой беседы с Золотым трио министр принял решение: «Нарцисса и Люциус Малфой ответили за свои злодеяния и заслужили снисхождение». Конечно это не означало полной свободы и снятия всех ограничений. Но по сравнению с Азкабаном и ссылкой домашний арест был лучшим вариантом.

Прямо от министра Гермиона пошла на работу. Она хотела сообщить новость Драко ближе к вечеру. Когда Гарри сказал ей, что в Малфой мэнор вернулись его обитатели, Гермиона пошла в кабинет к Драко, ведь они теперь работали вместе, и попросила помочь ей с одним важным делом. Малфой не любил загадок, но подчинился. Выйдя из офиса, Гермиона взяла его за руку и, попросив закрыть глаза, трансгрессировала.

Едва Драко открыл глаза, у него спёрло дыхание. Около резных ворот его фамильного замка, который давно пустовал, стояли его родители. Отец выглядел неважно, мама, естественно, хорошо. Драко, часто дыша, посмотрел на Гермиону. Она улыбалась ему, головой указывая в сторону родителей.

— Иди к ним...

— Откуда...?

— Ты знаешь его имя.

— Неужели мне вечно быть ему обязанным?

— Да брось, он это от чистого сердца.

— Святой Поттер!

Драко широко улыбнулся и поспешил к родителям. Гермиона отчего-то сама улыбалась так, как будто нашла под ёлкой нечто особенное. А может так оно и было: счастье любимого — это ли не самый желанный подарок.

Гермиона оставила семью Малфоев и вернулась домой. Им предстояло многое обсудить. К тому же, если честно, Гермионе не хотелось присутствовать в замке в тот момент, когда Драко озвучит отцу имя своей невесты.

Однако это было совсем не страшно через неделю появиться в мэноре на семейном обеде. Люциус держался молодцом, ни разу даже не скривился перед девушкой. Нарцисса была рада, потому что в отличие от своего гордого мужа умела быть благодарной.

Свадьба была весёлой, её устроили в восстановленном и приведённом в порядок Малфой мэноре. Казалось, что известная магическая семья разорена, но каким-то случайным образом пару их счетов удалось разморозить. Однако этим решено было не афишировать, потому что никто из бывших Пожирателей не удостаивался такого снисхождения. Поэтому гостей было всего около сотни, и все те, кого хотелось видеть. Знакомство родителей состоялось за месяц до свадьбы и у Люциуса было полно времени свыкнуться с мыслью, что его новые родственники магглы. Впрочем для того, чтобы полностью продемонстрировать сыну своё одобрение, Люциус даже пошёл на приём к дантистам. Мать Гермионы была очень осторожна и обходительна. Она восстановила урон, нанесённый зубам лорда за годы заточения. Люциус остался доволен, да теперь и улыбался гораздо чаще. Нарцисса как-то сказала Гермионе, что её муж стал именно таким человеком, в которого она влюбилась ещё в школе. Было сложно поверить в весёлого и жизнерадостного Люциуса, но он своим поведением каждый раз доказывал, что Нарцисса не преувеличивает.

На свадьбе он даже спел новобрачным. Множество людей были приятно удивлены. Среди гостей было немного бывших слизеринцев. Пэнси Паркинсон появилась с Блейзом Забини и весь вечер делала вид, что счастлива. Даже улучив мгновение, подошла к Драко и Гермионе и пожелала им счастья, не забыв, впрочем, напомнить, что только она единственная из студентов их факультета выбрала себе в женихи чистокровного волшебника. Однако Малфоя мало волновали её слова, даже грубо отвечать не хотелось, потому что зная Забини, ещё не известно, кто кого в их паре выбрал и надолго ли эти отношения.

В течение праздника Гермиона и Малфой выслушали много поздравлений. Некоторые из гостей всё же не могли сдержаться и спрашивали, правдивы ли вся эта свадьба и их любовь. Малфой в ответ фыркал, Гермиона улыбалась. Она прекрасно понимала недоумение пришедших, где большинство составляли их бывшие однокурсники. Пару раз подходил Гарри и спрашивал о Джинни. Гермиона и сама хотела бы знать, куда постоянно пропадает её лучшая подруга. В один из моментов схватив ту за локоть, Гермиона вывела её на балкон.

— В чём дело, Джинни? — напустилась тут же Гермиона. — Ты должна быть всегда рядом со мной! Я уже три раза наступила на шлейф!

— Извини, подруга, — тяжело дыша сказала Джинни. — Но у меня нет выхода. Или я оставлю о себе хорошее впечатление или испорчу тебе платье.

— Что случилось? — Гермиона уже начинала нервничать.

— Я... кажется, — девушку затошнило и она прикрыла рот рукой. Глаза Гермионы расширились от удивления и растерянности. Джинни свесилась за перила и её стошнило. Невеста протянула подруге платок. — Спасибо.

— Ты подхватила какую-то заразу от пациента? — запричитала Гермиона, отступая на пару шагов от подруги. — Я же тебе говорила, что нужно быть осторожной и что...

— Гермиона! — воскликнула Джинни. — Тебя что, укусил флоббер-червь и ты отупела?! Я беременна!

— О мой Мерлин! — Гермиона торопливо зашагала прочь от разъярённой Джинни, которой то, как проявляется её положение, жутко не нравилось. Едва войдя в большой зал, Гермиона натолкнулась на Гарри.

— Не видела Джинни?

— Поздравляю, Гарри, — выпалила Гермиона. С нервами был бедлам, слова шли сами по себе. Парень непонятливо уставился на подругу. — Она на балконе. Мы болтали и вдруг... Ты иди, она там... ждёт.

Гарри бросился на балкон, потому что по сбивчивым словам Гермионы можно было подумать, что на его драгоценную жену напал гиппогриф.

Гермиона направилась в Драко, ей не терпелось поделиться радостной новостью с ним. Он стоял и беседовал с Теодором, увидев Гермиону, просиял.

— Я... там... беременна... — Гермиона начала говорить немного раньше, и из-за шума Малфой услышал сказанное урывками. Они с Ноттом переглянулись.

— Поздравляю, — хохотнул Тео, отпивая шампанское из бокала. На Драко не было лица.

— Гарри будет счастлив, — продолжала вещать Гермиона с улыбкой до ушей. Тео выплюнул напиток обратно в бокал.

— Какого чёрта, Грейнджер? — Драко показалось, что его ударили чем-то тяжёлым. — С чего это Поттер должен быть счастлив?!

— Ну как? — Гермиона не понимала поведения Малфоя. — Он ведь так давно хотел стать отцом.

— Этот ребёнок его? — Драко как будто находился в другом измерении, обессиленно глядя на друга. Нотт разглядывал жениха и невесту по очереди.

— Ну а чей ещё, Драко! — Гермиона уже начинала нервничать, она подошла ближе, Малфой сделал шаг назад.

— И давно у вас такие дружеские отношения? — Малфой сатанел с каждой секундой. Слова снова стали шипящими.

— Вообще-то со школы, — Гермиона теряла терпения. Большего маразма она, казалось, не видела. Даже с Роном было не так сложно. — Об этом же все знают.

— Я не знал, — процедил Драко и обратился к Тео. — А ты?

— А вообще о ком речь, Гермиона? — единственное, что пришло в голову спросил Тео.

— О, Гарри и Джинни разумеется! — воскликнула девушка и Драко чуть в обморок не упал.

— Так ты не беременна от Поттера? — спросил Малфой свою возлюбленную.

— Мерлин, Драко! — возмутилась Гермиона. — Ты хоть иногда включай, пожалуйста, голову! Что за дурацкие предположения! — музыка стихла и голос Гермионы прогремел по всему залу: — У Гарри и Джинни будет ребёнок!

Все замолчали. Гермиона закрыла рот рукой.

— Мы, конечно, сами хотели бы об этом объявить, — донеслось до девушки сзади. Гермиона виновато опустила голову и повернулась к Гарри. Он сверлил её недовольным взглядом.

— Эй, полегче Поттер, — Гермиона почувствовала, как Драко взял её за руку. — Это всё-таки наш праздник.

Гарри улыбнулся, Малфой тоже. Гости вернулись к торжеству, многие бросились поздравлять будущих родителей.

— И здесь он меня обскакал...

— Брось, Драко, они любят друг друга со школы.

— А мы разве нет?

— ...

* * *

— Такое странное, тебе не кажется...

— Фамильный древо Малфоев? Да, редкостная безвкусица...

— Я со стороны невесты кстати.

— А мне не так повезло.

— Они хорошая пара. Я поняла это ещё в школе.

— А я не думал, что этот заносчивый наглец найдёт себе кого-то по душе.

— Ты так смешно говоришь. Тебя что, укусил садовый гном?

— Скорее златовласый профессор. А ты одна пришла?

— Нет, конечно.

— Так я и думал...

— С отцом. Гермиона была любезна и пригласила нас вдвоём.

— Гермиона просто прелесть! Кстати, Теодор Нотт.

— Врач из Мунго?

— Откуда ты знаешь?

— Видела табличку на кабинете. У меня тогда была жуткая сыпь после того, как я лечила фестрала от простуды.

— Вылечила?

— Вроде бы. Больше я его не видела.

— Слушай, ты не хотела бы... пойти со мной на свидание?

— Думаю, это было бы забавно.

— Ты мне нравишься.

— Многие считают меня странной.

— О, поверь мне, я разбираюсь в странностях. Есть у меня один друг, так там уровень психоза просто зашкаливает, а в обществе ничего, уважаемый человек.

— Здорово, значит тебе с ним всегда весело.

— Это точно! Мисс, не откажете ли вы в любезности станцевать со мной?

— С превеликим удовольствием, сэр.

Когда Тео и Луна вышли в центр зала и закружились в вальсе, остальные пары остановились и завороженно уставились на танцующих.

— Поверить не могу, Тео с девушкой! — всплеснул руками Драко.

— Магия Луны, — с улыбкой сказала Гермиона. — Симпатия с первых секунд.

Свадьба продолжалась до глубокой ночи. Правда в начале двенадцатого гости спохватились, что молодожёны пропали, но понимание пришло почти сразу. Праздник для гостей, ночь для любви. Драко трансгрессировал со своей молодой женой в его квартиру, где уже с утра новая обстановка и романтический антураж дожидались новобрачных. Гермиона постоянно улыбалась, Малфой слегка нервничал. Всё-таки первая брачная ночь отличается от всех остальных ночей по статусу и значению. Теперь они муж и жена, их пара признана официально, а любовь отмечена небом.

Гермиона слегка покраснела, когда взяла Драко за руку. Он внимательно посмотрел ей в глаза. Сейчас молчание было громче слов, потому что момент говорил за них. Много лет прошло с того дня, когда Гермиона, наплевав на осторожность и здравый смысл, пошла на свидание к заносчивому слизеринцу на поле для квиддича, когда Драко, не понимая, что с ним происходит, всё искал встреч с занудливой гриффиндорской выскочкой. Теперь спустя столько лет ни он, ни она не отказались бы ни от одного пережитого момента, чтобы в итоге прийти к тому, что имеют сейчас.

— Я не говорил тебе со школы, — Драко нарушил молчание. — Но ты же знаешь, что ничего не изменилось.

— И всё же хотелось бы услышать ещё раз, — с лёгкой улыбкой сказала Гермиона.

— Я люблю тебя, Грейнджер, — прошептал Малфой

— Малфой. И я тебя, — тут же отозвалась Гермиона.

— Ты признаёшься или исправляешь? — кривоватая усмешка, дыхание, обжигающее кожу.

— Это уж как тебе нравится, Драко, — тихий голос и лёгкое волнение.

— Это определённо лучшая фраза, с которой нужно начинать семейную жизнь, — проворковал Малфой, увлекая Гермиону к кровати.

Сегодня был особенный день. Сегодня они снова стали единым целым. Глупый спор на три галлеона зародил эту любовь, ещё более глупый на пять дал ей вторую жизнь. Теперь у них впереди огромный путь, который будет измеряться, дай Мерлин, только счастливыми днями, но самое главное во всём этом то, что они теперь вместе. И это уже без всяких споров.