Страшный сон (джен)

Вопреки своему обыкновению, директор школы Чародейства и Волшебства проснулся как-то странно. Для начала, голова его покоилась лицом вниз на каких-то бумагах, а вместо привычных половинчатых были классические «целые» очки. Такие он носил, еще будучи студентом! Голова гудела, а в ушах стоял непонятный шум. С трудом разогнув спину, Альбус с удивлением отметил, что заснул за столом. Хотя... Интересно, интересно.

Явно перегруженный книгами и бумагами стол был гораздо темнее и, главное, меньше стоявшего в его кабинете. И перед столом была стена. Аккуратные, хоть и не новые, обои в полоску повергли Великого Чародея в поистине задумчивое состояние. Потирая занемевшие руки, он уронил, как сначала подумалось, свою волшебную палочку, и наклонился, дабы поднять. Великая Магия! Пальцы рук, проскребшие немного по полу, как и сами руки, были не его! Непривычно гладкая и чистая кожа, которой далеко до возрастных морщин и пигментных пятен, еще не распухшие суставы... Да и выронил он не Бузинную палочку, а похожий по толщине пластиковый предмет темного цвета. Кажется, у магглов это называется «перьевой ручкой». Он что, теперь маггл?

Промелькнувшая мысль ужаснула его. Нет, немыслимо! Он же только вчера забирал из развалившейся хижины кольцо Гонтов! Ага. Вот в чем дело. Наверняка это какая-то ловушка. Но он-то, Светлый Маг, обязательно найдет из нее выход. Он всегда был силен в «магии разума», где легилименция и окклюменция — всего лишь некоторая, и не самая большая, часть. Том считал себя лучшим в данной области и, скорее всего, прибегнул к какому-нибудь древнему охранному заклинанию, что погружает посягнувшего в его же собственный разум. Но не в точности, а извращенный, вывернутый даже не наизнанку, а... в общем, смертному сложно представить подобное. Что ж, отовсюду можно найти выход. Тем более что находящееся в его распоряжении тело молодо и получается,что все еще впереди. Решив не торопить события, кавалер ордена Мерлина третьей степени поднялся со стула в поисках одного заветного места. А что, маг тоже человек!

* * *

Заварив себе чаю, Дамблдор обдумывал сложившуюся ситуацию, стоя у окна и глядя на плывущий поток машин. Сквозь пелену дождя они казались одинаковыми и серыми. Чуть вдалеке проглядывали смутные силуэты зданий. Бывший старик не мог сказать точно, знакомы ли они ему, но пока у него не было даже предположений, где находится. Пришлось допустить мысль, что до Англии отсюда далеко. Там-то он знает каждый глухой закуток... Впервые с момента его расставания с Гриндевальдом, стальная выдержка давала сбой и шла рябью, словно вода в пруду.

— Теперь — навсегда, — думать вслух было не просто легче. Это было давно утраченное в связи с конспирацией наслаждение. — Больше никаких шахматных партий во имя Света и Добра. Никакого ордена и лимонных долек. Никакого чая и осведомителей, Визенгамота и министров. Даже магии. Ничего этого больше нет и не будет. Проверка наипростейшими рунными кругами не оставила мне ни шанса. Но как же это хорошо!

Юноша улыбнулся и откинул за спину светлые волосы. Уровень напитка в сосуде почти достиг дна, а дождь на улице и не думал заканчиваться. Что, впрочем, только устраивало бывшего Великого Волшебника. Новое тело было молодо и многое помнило. Так, к примеру, для того чтобы заварить чай, единственное, что пришлось сделать сознательно, так это признать в бумажных кульках заварку. Да еще смириться с тем, что вместо тонких чашек с изящными блюдцами в жилище имелись только довольно грубые, хоть и большие, кружки. А из еды — так и вообще, почитай, ничего. Батон хлеба, макароны, пара пакетов сушек, сахар, майонез. Вот и весь список. По части посуды дела обстояли гораздо лучше, но при отсутствии хоть каких-то продуктов... Со всем остальным было получше. Книги, тетради и прочее занимали почти все свободное место, кроме, разве что, пары углов, в которых стояло что-то подозрительно похожее на холодное оружие, вот только из чего угодно, только не из стали. Еще была одежда, но ей Альбус решил заняться позже, так как особого смысла в смене гардероба пока не было. Джинсы и растянутая на локтях рубашка с несмываемыми пятнами краски сидели вполне удобно и ничуть не мешали думать.

* * *

Прошло несколько лет с того, самого первого, дня новой жизни. Бывший председатель Визенгамота теперь снова не спал ночами, но уже отнюдь не потому, что на все дела не хватало дня. Теперь было много интересных дел помимо пресловутого сна. Да и давно, казалось бы, забытое сладкое чувство умеренного разгильдяйства приложило здесь свою легкую руку. Без всякой магии в его жизни свершались ныне даже более масштабные чудеса, чем волшебное небо Большого Зала в Хогвартсе. Нет, он не забыл. Но ему больше все это не было нужно. Люди, не преклоняющиеся перед ним, дела, сделать которые важнее, чем остаться здоровым. Да и вообще: «смерть не является уважительной причиной для неявки на мои лекции!». Солнце снова светило вперед, а не по сторонам. Александр Древнов больше не дергался, когда кто-то в его присутствии говорил слова «Поттер» и «Дамблдор».

Да, с помощью новых друзей (наконец-то не просто «соратников», а именно тех, с кем просто приятно общаться) Альбус узнал о своих даже еще не совершенных ошибках. Слишком многое в тех странных книгах было правдой... Из того, что он мог проверить, просто вспомнив. Да и размышления многих фикрайтеров показались ему слишком уж близкими к правде... Подозрительно, да. Но со временем прошло и это. Остался только чуть более понимающий смех. Над самим собой, но кто же мог узнать?

Жизнь светилась ласковым солнцем сквозь желтые шторы, звенела клинками текстолитовых мечей, искрилась густым снегом под рыжими фонарями...

* * *

— Северус! Северус! Мерлин, да скажите хоть что-нибудь! Что с ним?

— Минерва, успокойтесь, не отвлекайте от работы. Помона, не заламывайте руки! Он еще жив. Лучше позовите миссис Помфри, возможно, она сможет взять на себя обеспечение организма. Тогда мне будет легче снять проклятие.

— Ради всего святого, да заблокируйте уже камин кто-нибудь! Я не горю желанием сидеть в Азкабане лишь за то, что пытаюсь спасти нашего дорогого директора всеми доступными мне средствами!

— Так что с ним, Северус?

— Проклятье Темного Лорда, Поппи. Ничего неожиданного...

* * *

Свет заходящего солнца уже в который раз застал этих людей в одном и том же месте — просторной комнате за витражным окном. Столы и полки, когда-то вмещавшие на себе большое количество артефактов и безделушек, теперь были перегружены зельями и магическими приборами для лечения и поддержания жизни. На кушетке, вместо книг и свитков, снова отсыпался дежурный лекарь-специалист, а за светлым резным столом по-прежнему, как и несколько недель тому назад, сидел пожилой волшебник и, казалось, спал. Справа от него, почти что за плечом, стояла высокая сухая женщина, украдкой вытирающая слезы. На столе сидел грустный маленький человечек, с гоблинскими чертами лица. Мастер дуэлей. Усталый мужчина нервно спорил с дородной особой, одетой в коричневое платье, на подоле которого виднелись следы земли и каких-то растений.

— Зелье нужно сейчас. Но не могу же я сварить его без ингредиентов! Половины из них нет не то что в свободной продаже, но даже на черном рынке! Только заказ. А у тебя в теплицах — есть!

— Есть,но на них даже завязь еще не появилась! До созревания ждать не меньше года. Я же не всемогуща, Северус!

— Что мне-то с того? Зелье требуют немедленно! Давай ты объяснишь всю проблему этому специалисту? Нашли кого прислать для спасения Великого Светлого...

— Северус!..

— Что «Северус»?! Чуть что, так я!

— Ну тише, тише...

* * *

Еще через полтора месяца лучи солнца перестали видеть в заветной комнате кого бы то ни было кроме хозяина, по-прежнему сидящего за столом, да дежурного лаборанта, поддерживавшего жизнь в покинутом теле старика. Иногда заходила профессор МакГонагалл. Реже — Флитвик и Спраут. Приходили, садились в привычные кресла. Чаще молчали, иногда рассказывали вполголоса последние новости. А вдруг он их слышит? Мастера Зельеварения нигде, кроме подземелий, не видели. Да и туда просто боялись сунуться, после того, как он чуть не проклял всех тех, кто пытался к нему попасть. Сказал, что варит какое-то новое и невообразимо сложное зелье, потребовал не мешать. Поэтому все дружно решили, что раз его нигде не видно и не слышно, да и из замка вроде не выходил, домовик о смерти не сообщал... Жив, здоров, работает. Проверять никто не хотел, да и не требовалось этого.

Каково же было удивление профессора трансфигурации, когда ей передали просьбу зайти в кабинет директора! Однако, там оказался всего-навсего измотанный Снейп. Более похожий на тень, чем на человека.

— Вот последний вариант, который я могу предложить. Новое, не опробованное, возможно, смертельное. Влить залпом, предварительно добавить несколько воспоминаний, связанных с ним, — зельевар кивнул в сторону Дамблдора и продолжил, — и волос источника. Либо очнется, либо нет. Решайте сами, я пошел.

— Куда? — ошарашенно спросила Минерва, уже держащая в руках протянутый ей флакон, но еще не осознавшая всего сказанного.

— Спать. Я вас в последний раз видел где-то два сна назад... — подавив зевок, гениальный полукровка скрылся за дверью.

Просидев некоторое время в прострации, декан Гриффиндора потянулась палочкой к виску...

* * *

Стоило стихнуть первой шумихе, вызванной срочным прибытием целого сонма целителей из Мунго и их многоплановыми проверками, как перед Дамблдором уже лежала стопка важных документов, а в кресле напротив возвышалась снова деловая Минерва.

— Полагаю, пора приступать к делам... — в голосе проскользнули непонятные слушательнице нотки. — Вы хотели меня о чем-то спросить, прежде чем уйти?

— Альбус... — как-то обмякла пожилая волшебница — Когда вас... тебя... разбудили, у тебя было такое лицо... Случилось что-то ужасное?

— Да, Минерва. Я проснулся.