Лили (гет)

Lee Tonya – Я испарюсь. Не настаиваю, но рекомендую к прослушиванию

Впервые я увидел Лили в нашем университетском парке в прошлом году. Она была прекрасна, окруженная незримым волшебством, девушка сияла и притягивала взгляды не только людей вокруг – даже старый пес смотрителя Аргус сидел подле нее. Аргус, впрочем, был не единственным ее восхищенным слушателем – пушистая любимица девочек Шелли тоже была там. Лили, перебирая своими хрупкими пальчиками струны гитары, наигрывала какую-то незнакомую мне мелодию, покачивая ножкой в такт. Ее огненно-рыжие локоны, выбивающиеся из-под шапки, беспорядочно рассыпались по плечам. Она кокетливо улыбалась, посматривая на пса, и что-то насвистывала.

Я замер возле дерева и завороженно следил за ней. Никогда ранее я не видел девушек прекраснее: ее улыбка заставляла мое сердце в неистовом ритме биться в груди, учащая пульс и сбивая дыхание. Я смотрел, не отрывая взгляд, и ждал, когда же она запоет. Я почему-то был уверен, что она обязательно будет петь.

Но Лили не торопилась. Мелодия сменялась одна другой, с грустной на веселую. Проходящие мимо студенты то подходили поближе послушать, то снова срывались со своих мест, убегая обратно в аудитории, а я все так же стоял и наблюдал за ней. Казалось, я был загипнотизирован ее музыкой, и, когда небольшую площадь наполнил звук ее голоса, я едва сдержал свой восхищенный стон.

Я испарюсь, убегу, улечу словно птица.

Буду к тебе приходить, я тебе буду сниться.

Она пела чисто и прочувственно: слова слетали с ее губ, струились, словно ручей, звенели, как утренняя роса, рассыпаясь в воздухе на сотни, тысячи частиц. Я не мог сдвинуться с места, сдерживаемый какой-то невидимой силой… Хотя, возможно, это были всего лишь мои неуверенность и страх – едва завидев меня, девушки обычно спешно отворачивались и уходили. Но ее песня была такой нежной, что невольно зарождала где-то в глубине моей души росток надежды.

Будешь меня вспоминать ты лишь ласковым словом,

Только с тобою мы больше не встретимся снова.

Я глубоко вздохнул и сделал неуверенный шаг из-за дерева. Она, конечно же, меня не заметила, и я облегченно выдохнул. Ее глаза были прикрыты, а ресницы едва заметно дрожали. Неожиданный порыв ветра растрепал ее волосы, сдернул шапку и осыпал золотистой листвой с деревьев. Поморщив небольшой курносый носик с россыпью веснушек, она звонко рассмеялась, скидывая листья со своих волос, и открыла глаза...

Зеленые, словно ограненные изумруды, они сияли озорными огоньками. Она посмотрела на меня, продолжая улыбаться, и кивнула головой, приглашая подойти ближе, от чего ее волосы снова взметнулись в воздух и заискрились на солнце.

Опадет листва, и выпадет снег.

Это все слова, а ты меня жди.

Я в нерешительности замер, пытаясь совладать с бешеным ритмом в груди. Она казалась нереальной, фантомом, сошедшей со страниц учебников никогда доселе не виданной мною нимфой... И в ту секунду она улыбалась мне.

Ты не пытайся создать меня вновь – бесполезно.

Она замолчала, продолжая медленно перебирать пальцами струны. Потом снова посмотрела на меня, улыбнувшись, и опустила руку.

– Привет, – произнесла она, резким движением поправив настырные локоны. – Я не кусаюсь, ты можешь подойти ближе и присесть, если хочешь.

Еще никогда никто не говорил со мной так. Чаще всего меня просто не замечали, а если и заводили беседы, то обычно это были просто сухие просьбы или не требующие ответов обращения. Бывшие одноклассники часто смеялись и подшучивали надо мной, а очаровательные девушки, что теперь меркли в моей памяти по сравнению с ней, и вовсе с отвращением отворачивались и отходили от меня. Никто не предлагал мне подойти ближе и, уж тем более, – присесть рядом.

Я сделал еще один глубокий вдох и подошел к ней, так и не проронив ни слова.

– Меня зовут Лили, – снова произнесла она, убирая со скамейки тетрадь и освобождая мне место. – А тебя?

Я пораженно выдохнул: ей интересно мое имя?

– С-северус, – неуверенно произнес я, но на скамейку все же присел, на самый краешек, чтобы не коснуться ее и не спугнуть.

– Ты выглядишь испуганным, Северус, – все так же улыбаясь, произнесла она и снова коснулась пальцами струн.

Какое-то время мы молчали. Она больше ничего не пела, лишь перебирала пальцами струны, но потом вдруг заговорила опять:

– Ты можешь расслабиться, я не сделаю тебе ничего плохого, – она не смотрела на меня, но я видел, какой задумчивой она выглядит. Я достал палочку и, сняв с ее плеча листик, превратил его в небольшой желтый цветок. Я протянул его Лили, и ее щеки вмиг покрылись румянцем.

– Ох, спасибо! – произнесла она, отводя взгляд. Пес, все это время сидевший возле ее ног, одобрительно тявкнул, а потом, поднявшись, мотнул хвостом и потрусил обратно к своей будке.

– У меня уже ноги затекли, прогуляемся?

Я опешил. Стараясь не забыть дышать, я смотрел на нее во все глаза и моргал.

– Гулять? Со мной? – переспросил я.

– Ты против? – искренне удивилась она, и я замотал головой. Нет, нет. Как я могу быть против?! Но вместо этого я снова неуверенно выдохнул:

– Твои подружки будут смеяться над тобой и осуждать, если ты будешь так открыто прогуливаться здесь вместе со мной… – это была чистая правда, все разочарования в моей жизни были связанны именно с этим. Но она вновь поразила меня:

– Мне все равно: для них я и так диковинный зверек – маглорожденная. Странные маги больше маглов ужесточают рамки для всех вокруг. Я не хочу им соответствовать. Поэтому не думай о моей репутации, пойдем лучше поедим чего-нибудь, – она поднялась со скамейки, расправляя кофту. Подхватила свою тетрадь и гитару и выжидающе посмотрела на меня.

– Северус, если ты будешь так реагировать, конечно, ни одна девушка с тобой никуда не пойдет! – выдала она, и настала моя очередь краснеть.

Впервые за столько лет я мог с гордостью признаться себе, что иду хоть и на такое пустяковое, совершенно спонтанное, но свидание...

И я чувствовал себя по-настоящему счастливым.

* * *

С тех пор прошел целый год, полный ярких событий... Но самым ярким пятном в моей жизни стала она — Лили. И я ничуть не жалею, что, хоть и неуверенно, но позволил себе подойти к ней. Она стала первым моим другом, и, даже если вдруг между нами никогда ничего не сложится, я буду благодарен ей.

Всегда.