Sleepwalker (гет)

— Таська, выручай!

Пожалуй, каждый мой совсем не праздный день в университете начинается с этих слов. И звучат они от моего лучшего друга, брата по несчастьям и просто хорошего человека Дениса. Причем выручать я его должна даже в самых нелепых и абсурдных ситуациях. На мои справедливые упреки о том, что у него есть вполне родной и близкий брат Макс, который тоже может его отовсюду выручать, он лишь премило улыбается и говорит, что я супервумен, а Макс — простой смертный. И сразу милая мордашка. Разве можно долго сердиться на этого человека?

Но мы отвлеклись.

Я выставила руку вперед, останавливая уже бегущего ко мне Дениса, и неспеша проследовала на свое место, доставая из ушей наушники и пряча плеер в сумку. Притворно тяжело вздохнула и повернулась лицом к другу — я готова к новому потоку "выручай".

-Тась, мы тут с парнями поспорили...

О, забыла рассказать про еще одну слабость Дениски — обожает спорить со своими друзьями. По результатам моего маленького исследования, парни-металлисты в своем кругу всегда ведут себя, как маленькие дети. Начиная от мерки определенных, кхм, достоинств, и заканчивая глупыми и странными спорами. Мужиками они, конечно, становятся, но это очень затяжной процесс. Или я знакома с неправильными металлистами?

Вот и сейчас Денис, торопливо откинув свои длинные волосы, радостно начал рассказывать об очередном споре:

— Начали мы почему-то о снах разговаривать, и тут я проболтался, что иногда хожу во сне. Они, конечно же, не поверили. Вот и решили поспорить. Если я им докажу, то они будут проставляться мне целый месяц, а если не докажу, то проставляться придется мне.

— А от меня-то что нужно? — не поняла я.

— Да ты не дослушала! Мы решили, что ты будешь независимым лицом и подтвердишь, что я и правда лунатик.

Он замер, с ожиданием глядя на меня. Я же удивленно хлопала глазами, до сих пор не въезжая, чего этот ненормальный хочет от меня. Впрочем, поняв по молчанию мою недогадливость, Денис тут же объяснил:

— Ну, тебе надо разок переночевать у меня, но не спать, а наблюдать за мной. И потом рассказать парням, что ты видела.

— А как же Макс, он не может? — наконец дошло до меня. Денис тут же тяжело вздохнул:

— После того спора, где пацаны спалили, что мы мухлевали, Максу они больше не доверяют. Тебя сам Лёша назначил, — важно и гордо сказал Денис. Я фыркнула:

— А, ну если Леша...

— Тасенька, милая, ну пожалуйста! А я тебе притащу два кило красной смородины, — умоляюще посмотрел на меня Денис. Вот врунишка!

— Ты же сказал, что всю смородину твоя бабушка закатала на варенье. Или ты от меня что-то скрыл? — хитро посмотрела я на него. Сию ягоду я просто боготворю, и Денис об этом прекрасно знает.

— Ну, я просто найду тебе и принесу, — чуть покраснев, ответил парень. Потом сложил руки и снова умоляюще посмотрел на меня:

— Ну пожа-а-алуйста!

Меня же тянуло засмеяться. Дениске двадцать лет, а все как ребенок. Впрочем, и я не лучше — потакаю ему вечно.

— Ладно, сегодня приду к тебе в девять. И готовь ягоду! — шутливо пригрозила я. Тот радостно улыбнулся, одной рукой собрал меня в кучу (Денис, надо сказать, парень крепкий), а второй потрепал мою макушку.

— Спасибо большое!

Честное слово — детский садик на прогулке. Но ради счастливого лица этого чудика можно сделать что угодно.

* * *

На часах почти двенадцать, Денис мирно спит напротив меня, а я сижу и злюсь саму на себя. Спать хочется неимоверно! Я включила плеер и уселась на широкий подоконник. Денис живет в старом доме, поэтому и потолки тут высокие, и подоконники широкие, и от окна дует...

Вооружившись теплой шалью и кружкой с чаем, я, теперь уже с удобствами, рассматривала пейзаж за окном. Темный парк за окном, белеющие ленты дорожек, и россыпь деревьев. Моя мечта иметь такой вид из окна! А Дениска предлагал жить у него... Я мельком взглянула на причину моей вынужденной бессонницы — причина мирно похрапывала — и снова отвернулась к окну.

На дворе конец октября, по ночам идет мелкий снег. И сейчас, на зареве городских огней, начал кружится снег. Красота! И музыка соответствующая, под погоду. Луны не видно из-за туч, но и без нее было как-то светло. Земля медленно-медленно застилалась тонким снежным ковром, которого на утро уже не будет. Улицы пустынны, тишина...

Тут старинные часы на кухне начали отбивать двенадцать часов. Интуиция тут же подсказала, что что-то сейчас будет. И она не ошиблась.

Позади меня послышались тихие шаги. Я резко обернулась и увидела Дениса. Только он был какой-то странный: смотрел прямо, двигался медленно и, казалось, совершенно не замечал меня. Он замер на месте, и я подошла к нему ближе. Помахала рукой прямо перед его лицом, которое слабо освещалось уличным полумраком, и тот даже не моргнул.

Он и правда лунатил.

Я тихо отошла в сторону и стала наблюдать. Денис медленно и неслышно подошел к окну, открыл его и вдруг развернулся ко мне. В комнату ворвался холодный морозный воздух, пахнущий настоящей зимой. Денис, не замечая этого, чуть поманил меня рукой к себе.

Тут мне стало страшно. По-настоящему страшно. Что он может сделать в таком состоянии? Да даже убить, и ведь ничего не будет помнить! Господи, о чем я? Это же Денис! Он в любом состоянии ничего плохого мне не сделает.

Я решительно подошла к нему и встала напротив. Он смотрел куда-то выше моего плеча, в окно. Правильные черты лица, обрамленного длинными волосами; пустые, блестящие, но такие красивые глаза. Еще и этот полумрак... Только сейчас я поняла, насколько он красивый. Правда сейчас эта красота холодная и безжизненная, как холод на улице, как снег на земле, а теперь еще и на подоконнике. Я перестала дышать. Вроде знакомый, и даже родной человек, а словно чужой. Вижу его уже на протяжении двух лет, но будто в первый раз. Я невольно взяла его за руку, не в силах отвести взгляд от его лица. Денис покорно сжал мою ладонь и вдруг посмотрел прямо мне в глаза. Я вздрогнула и попыталась выдернуть свою руку. Взгляд был бездонно-пустой, но почему-то такой притягательный... Руку выдернуть я не могла, а он вдруг наклонился и прикоснулся своими холодными губами к моему лицу. Сначала поцеловав в лоб, затем и в губы. Я снова попыталась вывернуться, ибо это уже было совсем страшно и ненормально. Попыталась — и нисколько не смогла. Денис вновь посмотрел на меня и прошептал единственное слово:

— Анастасия.

А затем выпустил мою руку и вернулся обратно в постель, тут же закрыл глаза и продолжил абсолютно спокойно, как и десять минут назад, похрапывать. Я же стояла возле открытого окна и пыталась все это "переварить". Ветер задувал снег в комнату, попадая на руки и лицо.

Чуть позже, закрывая окно, краем сознания я отметила, что руки и губы у Дениса были такими же холодными, как этот снег. Холодными, но приятными.

* * *

— И ты ничего совсем не помнишь?

Мы уже сидели у него на кухне наутро после этой ночи. Я поедала свою обещанную смородину, Дениска пил чай. Часа в два ночи я заснула с чистой совестью, но беспокойной душой. Дениска снова стал прежним, но остался... красивым. И почему я его раньше не разглядывала?

— Неа. Хотя мне сон странный такой снился. И ты там была.

Я удивленно подняла брови. Значит, это все ему кажется сном? Интересно...

Дениска начал рассказывать события ночи. И на месте с поцелуем вдруг запнулся и чуть покраснел.

— Ну а дальше-то что? — невинно и наивно поинтересовалась я. Тот ненатурально пожал плечами:

— Честно, даже и не помню. Но ты такая красивая была.

И покраснел еще больше, потупив взгляд. Я поперхнулась ягодкой, но промолчала. Почему-то тоже стала неловко.

-Ну, ты тоже красивый. Всегда, — неуклюже добавила я. Денис смущенно улыбнулся и промолчал.

Мы оба поняли, что отныне простые дружеские объятья нам запрещены. Потому что кончается дружба, и начинается что-то новое.

Я хитро улыбнулась и прошептала:

— Ладно, некоторую часть истории я опущу, рассказывая ее твоим парням.

Денис поднял голову и благодарно улыбнулся. Нет, все парни одинаковы.

— Но отныне я тебя буду звать Лунатиком, — пригрозила я, рассмеявшись.

— А я тебя — Анастасией.

— Почему? — удивилась я.

— Потому что у тебя имя красивое, — пожал плечами парень, — Раньше как-то не думал об этом, а сейчас понял, что оно действительно красивое.

— Ну можно хотя бы Настей? — жалобно протянула я. Не люблю свое полное имя, хотя из его уст оно и правда звучит красиво...

— Ну тогда Лунатиком при парнях не называть, — предложил Денис, хитро щурясь и протягивая руку.

— Идет, — радостно согласилась я, пожимая руку. Теплую, родную руку.

Тогда я пробыла у него дома целый день.

И именно тогда я начала влюбляться в своего будущего мужа.