Роботехника (гет)

Появился человек, начал он развиваться…

Тем самым положив начало концу всего человечества.

Сначала они лишь входили в обиход — были дорогостоящей диковинкой, но потом, не успел я и глазом моргнуть, как практически в каждом доме, гостинице, магазине и больнице мне стали встречаться их холодные, ничего не выражающие взгляды.

Сначала они были лишь большими оглоблями на колёсиках, но наука не стоит на месте, и очень скоро они приобрели человеческие обличия, став андроидами.

Бывало идёшь по улице и заметишь, что забыл дома наручные часы. Совершенно позабыв о лежащем в кармане брюк мобильном телефоне, подойдёшь к первой встречной девушке и спросишь её:

— Не подскажите, который час?

А она тут же встрепенётся и незамедлительно ответит:

— Четырнадцать тридцать.

И тут ты с досадой понимаешь, что это всего лишь ещё один андроид.

Ещё одна мимикрирующая железяка…

Странно, но в итоге я поддался общей моде и приобрёл себе гиноида, перед покупкой тщательно подобрав ей внешность, словно покупая себе домашнее животное. От более детальной настройки вкусов и предпочтений я отказался: мне, мягко говоря, было наплевать. Да и даже не знаю, зачем вообще совершил эту глупую покупку…

…наверное, мне просто было одиноко.

…да… Вспомнил.

Ведь тогда я подумал:

— «Ни семьи, ни жены, так пусть хоть андроид-домработница».

С тех пор в моём доме и живёт женоробот со странным именем — Саами.

Мы разговаривали, делились впечатлениями, и мне даже начало казаться, будто бы ничего дурного больше не произойдёт.

Ха-ха, наивность — порой очень страшная вещь.

А ведь я должен был догадаться…

…нет, я и догадался.

Где-то в глубине своей души.

Ещё тогда, когда всё это только зарождалось.

Я знал, что всё это случится.

Полагаю, многие задумываясь о связи между роботами и Концом света, сразу вспоминают фильм «Терминатор», но увы: всё оказалось куда иначе и глупее.

Человечество само поставило себе точку, приняв решение заключить свои мозги в «железные тела», дабы стать подобными богам — бессмертными.

Решение властей стран мира было твёрдым и безоговорочным, и пускай сначала всё проходило добровольно, но очень скоро оно превратилось в обязательную процедуру.

Кто-то смирился со своей участью, кто-то, понимая всю безысходность ситуации, наложил на себя руки, а слепцы же предпочли сбежать в менее развитые страны, наивно полагая, что там их не настигнет столько печальный рок.

Увы, пришёл и мой черёд решать, и, глядя на опечаленную Саами, я принял самоубийственное решение: распрощаться со своим человеческим «Я». Помню, как на прощание попросил пожелать мне удачи, но она молчала и лишь потом тихо, неуверенно произнесла:

— Наверное, удачи…

И так, через несколько часов, в одном из исследовательских центров закончилась моя человеческая жизнь. Лишь смутно помню, что о чём-то думал по пути в него, но что же это было? Нет, не помню. Не могу прочувствовать.

В голове осталась лишь улыбающаяся Саами, стоящая под проливным дождём и грустно говорящая мне:

— Добро пожаловать.

…но кто же я такой?

И как меня зовут?

…где же я живу?

И кем же я работаю?

Ушло. Ушли все факты и воспоминания.

Остались лишь мельчайшие обрывки.

И Саами, и моя ничтожнейшая жизнь — всё в прошлом.

В смутном прошлом.

Появился человек, начал он развиваться…

Один ничтожный человек? Или же вся система?

— Это…?

— Перец Чили.

— Это…?

— Кубик-рубик, но какая связь между ними?

— Абсолютно никакой.

Она хихикнула:

— Ты странный.

— Да… Есть немного…

Если рассматривать Саами, как человеческую женщину, то её смело можно назвать и красивой, и привлекательной. Наверное, многие изумятся: как одно не может существовать без другого? Но это так. Красота — это лишь внешняя оболочка, как обёртка у конфеты: никогда не знаешь, что внутри пока не приоткроешь. С привлекательностью же всё иначе: если за маской красоты частенько кроются корыстные пустышки, то она же — привлекательность — это то, что располагает к себе. Иными словами, то тепло и доброта, источаемые душой и способные разжечь на губах окружающих улыбки и, хотя бы ненадолго, позволяющие забыть о ежедневной рутине и душевных терзаниях.

…но, как не крути, она — гиноид.

Вот уже несколько месяцев мы с Саами живём в моей двухкомнатной квартирке. Точнее я в ней живу уже года три, а вот она…

— Шестьдесят восемь.

— А? — я удивленно посмотрел на её улыбающееся лицо. Молодое, светлое, без единой морщинки — как и положено.

— Вы спросили: сколько дней я уже здесь? Ну вот — шестьдесят восемь.

Чёрт, неужели я и правда произнёс это вслух? Как-то неудобно вышло.

Гостиная, объединённая с кухней. Мы с Саами сидим на диване и смотрим телевизор — новости и очередную рекламу о том, что андроидозависимость приобретает новые масштабы, и предпочитать андроидов живым мужчинам и женщинам — это плохо и неправильно, как с морально-нравственной, так и с чисто биологической стороны: ведь у человекоподобных роботов отсутствует репродукция, а значит, если все вокруг повально начнут влюбляться в них, род человеческий вымрет, а такую катастрофу ни в коем случае нельзя допустить.

Пф, вот только, как далеки средства массовой информации от народа.

— Эй, Саами.

— Да? — она вопросительно посмотрела на меня.

— Что ты думаешь насчёт этого?

— Этого?

— Андроидозависимости.

Выражение её лица стало немного задумчивым.

— Ну-у-у… — протянула она, видимо, анализируя факты. — Все кругом говорят, что это — плохо… А может и не все? Хммм… Извините, я не знаю.

Я вздохнул:

— Не знаешь, значит…

Должно быть, Саами приняла моё безразличие за недовольство и принялась смущённо оправдываться:

— Ммм… Ну, может быть, если рассмотреть ваш вопрос с менее радикальной стороны, то андроидозависимость не так ужасна, как её позиционируют люди из телевизора.

Хе-хе, ну что за наивность? Улыбнувшись, решаюсь подбодрить её, взъерошив мягкие кукурузные волосы, но стоит мне лишь дотронуться до них, как Саами, нахмурившись, тут же отворачивает голову и тихо, немного обиженно, произносит:

— Какая разница, что я думаю. Куда важнее то, что мне с вами нравится, и все законы Азимова соблюдены.

Недоумение сменилось радостным, по-детски невинным смехом, от которого Саами только сильнее сгорбилась и надулась.

Оказывается, андроиды тоже умеют сердиться.

Оказывается, они не так уж и плохи.

А на журнальном столике лежат и глядят на нас перчик Чили и кубик-рубик. И действительно, какая между ними связь?