Клятва (джен)

Пролог

Поле было окружено высокими молодыми берёзками и вязами. Они тихо шелестели, качаясь с ветром. Им было невдомёк, что в этот день где-то далеко на юге кончилась война. Война была скоротечной и длилась не больше недели. Но какой бы длинной она не была, сотни людей погибли на ней.

Поле было окружено деревьями, а посередине, в гордом и печальном одиночестве, стола каменная плита. На ней были высечены слова, которые было невозможно разобрать.

А перед своеобразным памятником сидел мальчик. На вид ему было лет десять. На парнишке была одета рубашка, слишком большая по размеру, и штаны, заправленные в кроссовки. В руках мальчик мял рваную солдатскую пилотку.

— Папа… Я не верю! Ты не умер! Я знаю. Они все похоронили тебя, но ты жив. Я ведь помню, как ты пришёл домой. Ты тогда подошёл ко мне. Я знаю! — мальчик надрывал голосовые связки. Его слышали лишь те самые вязы и берёзки. А им не было дела до людей. Какая им была разница? — Папа, папочка! Я же знаю! Я найду тебя! Поверь!

Мальчик клялся памятнику. Для других это было смешно. А для парнишки… Он был готов отдать жизнь за свои слова.

Ветер взвыл сильнее, небо затянулось тучами. Полил дождь. Умолкли деревья. А мальчик так и остался сидеть на коленях.

Глава 1

Аргон

Алик вёл машину неаккуратно. На каждом повороте, когда машина зависала в воздухе на двух колёсах, он радостно свистел и продолжал держать руль одной рукой. Алику было весело. Во-первых, началось лето. Во-вторых, он удачно отмазался от военкомата. И в-третьих, он нашёл себе ещё одну подружку. Сотую по счёту. Алик даже не помнил как её зовут. Света… Маша… Нет, Машу он бросил из-за Ксюши. Валя?.. Чёрт, Валя была ещё в прошлом году…

Алик скорчил рожу, любуясь собой в зеркале машины. Этот «Лэнд Ровер» он забрал у матери, отдав взамен старые дедовские «Жигули». А, собственно говоря, зачем маме навороченный внедорожник, если ей на нём только на рынок ехать?

Машина вильнула в последний раз и выехала на автостраду. Лес, канавы, пыль и грязь остались позади. Впереди тянулась бесконечная дорога. То и дело по встречной полосе мчались автомобили.

— Вот мы попали… — начал звонить телефон. Алик нажал кнопку ответа, оборвав дурацкую песенку.

-Алло?

— Саша, привет! — прокричала на ухо мать. Алик пытался ей объяснить, что динамики телефона передают звук усиленно, а это значит, что вовсе не надо так орать… Ага, маме объяснишь…

— Привет, мам. У меня всё в порядке, пока, — произнёс скороговоркой он и выключил телефон, не дав маме ответить. На миг в нём шевельнулась совесть, но тут же замолкла.

Не просто так замолчала, а заткнулась в шоке. Почему? А потому!

На дороге стоял мальчик. Прямо на дороге! Прямо на пути Алика! И не двигался. Просто стоял и смотрел на приближающуюся смерть.

Алик вжал ногу в тормоз. Колёса заскрипели. За машиной протянулся след от горячей резины. «Лэнд ровер» остановился в шаге от подростка.

Алик обмяк на сиденье. Сил злиться не было. Сердце выстукивало бешеный ритм. Сквозь приоткрытые веки Алик рассматривал мальчишку.

Низкий, худощавый, бледный. С копной взъерошенных светлых волос и внимательными голубыми глазами. Рубашка в полоску, небрежно заправленная в длинные школьные штаны и когда-то белые, но теперь покрытые слоем грязи, фирменные «найковские» кроссовки.

Если обобщить, то мальчик был дохляком. Алик в его возрасте уже мог похвастать горой мышц, а этот… Даже ничего похожего нет!

Мальчик обошёл машину и заглянул в салон. Потом тихо спросил:

— Дядя, а вы не можете меня подвезти до электрички?

— Чего?! — Алик аж поперхнулся. — Это ты так машины останавливаешь?! Автостоп?! А если бы сбил тебя какой-нибудь пьяный бомж?!

— Не сбил бы, — с уверенностью ответил паренёк. — Ну так подвезёте?

— Подвезу? — Алик задумался. А почему бы и нет. — Подвезу.

Мальчик уселся в машине и представился:

— Дима.

— Алик. А ты не боишься, что я на самом деле — маньяк-педофил? И везу тебя в лес. Чтобы убить.

— А мне уже плевать. Ну убил бы. И что?

Необычный ответ…

— А тебе зачем на электричку? — поинтересовался Алик. Дима грустно покосился на него и ответил:

— А мне в Грузию надо.

— К бабушке?.. — начал было Алик, но тут же осёкся. — Погоди! Там же недавно война была!

— Была… — согласился Дима. — Отец мой там…

— Погиб?

— Если бы я знал… Искать его еду.

Алик засмеялся:

— Тебе не больше десяти лет! Хилый и слабый, да ты там умрёшь сразу же!

— Может и умру. Выбора нет. Я поклялся. А тебя как друзья зовут?

— Ты не скачи, как блоха, с темы на тему, — скривился Алик. — Саней, Сашей, Алексом, Лексом…

— А-а-а-а… А я тебя тогда буду Аргоном звать. Кличка такая будет.

Алик хмыкнул. Аргон? Благородный газ. Аргон, так Аргон. Последнюю мысль он повторил вслух.

Вокруг стали появляться дома. Невысокие частные домики, где люди до сих пор сажают огород вместо сада. В таких домах всегда есть злая собака. Алик знал точно: ещё в восьмом классе проверил. Залез вместе с другом в частный дом, в смысле. Алику тогда повезло. А вот друг остался калекой. Навсегда.

Аргон вздохнул и свернул в сторону железной дороги.

Глава 2

Поезд в Грузию

Алик зевнул. Ему было неимоверно скучно. Вокруг толпились люди и громко требовали пропустить их вперёд. Алик стоял в эпицентре волнений толпы и искал взглядом мелкого нахала, подлезшего под колёса его машины. Димы, в смысле.

Тот пошёл покупать билет. Один билет. Алик предложил купить и туда, и обратно, но мальчик лишь посмотрел на Аргона своими грустными глазами и тихо произнёс:

— Я не успею, — не «могу не успеть» или «неуверен, что смогу успеть», а «я не успею». Словно все действия мальчишка расписал на вечность вперёд.

Алик ещё раз зевнул, за что заработал гневный взгляд пожилой дамы, стоящей рядом. Посмотрел на часы. Было три часа дня. Через двадцать минут должна прибыть электричка.

Аргон задумался. С детства его привлекали сомнительные мероприятия. В душе взрослого парня вдруг проснулся тот самый маленький авантюрист. Алику отчаянно захотелось плюнуть на всё и свалить в опасную и таинственную Грузию. Но у него была работа, «Лэнд Ровер» и девушка… Хотя… Никаких «но»! Девушка найдётся, «Лэнд Ровер» маме отдать, а работа… Да ну её нафиг, эту работу!

Алик весело ухмыльнулся и начал протискиваться сквозь толпу к кассам. Вслед летели оскорбления, жалобы и мат. Аргон не собирался останавливаться и пробился к Диме, робко жмущемуся к стенке. Алик успел вовремя: ещё немного и мальчишка купил бы свой билет. Один билет.

— Бери два до Тбилиси. Бегом! — скомандовал Аргон. Дима непонимающе взглянул на Алика. Тот вздохнул:

— Я еду с тобой, придурок, — пояснил он. Мальчик пожал плечами и шепнул «спасибо». Очередь продвигалась не быстрее пьяной улитки, но Аргон и Дима вскоре уже стояли перед кассовым аппаратом.

— Два до Тбилиси, — сказал Алик и всунул деньги в специальный зажим. Аппарат немедленно загудел и выплюнул наружу два билета. Аргон положил их в карман брюк и направился к выходу.

-Кстати, как твоя фамилия? А то всё «Малой», «Дима»… — спросил Алик неожиданно. Мальчик хмыкнул и неуверенно улыбнулся:

— Адлер моя фамилия.

— Адлер, так Адлер, — сказал Аргон и вышел на перрон. Электричка уже стояла на станции. Вернее, скорый поезд. Вам никакой разницы, а это, между прочим, на пятьдесят рублей дороже!

Так вот, этот самый скорый поезд уже посвистывал, готовясь сорваться с места и умчаться в неизвестность. В Грузию, в смысле.

— Поднимайся, — подтолкнул Диму Алик. Мальчик закарабкался вверх, но чуть не свалился вниз. Аргон подхватил парнишку и втянул в поезд. Двери с шипением закрылись. Мягкий женский голос произнёс в динамики:

— Отправление скорого пассажирского поезда в Грузию через одну минуту.

Алик развернулся и пошёл к купе. Их номер был 116 и пока Аргон дошёл до него, успел устать ворочать головой. Дверь купе была плохо смазана и заскрипела, когда её открыли. Внутри стояли две спальные полки и столик. Ещё две полки висели под потолком.

Аргон, пользуясь правом старшего и главного, занял верхнюю полку. Кинул свои немногочисленные вещи на столик и залез наверх. Достал подушку и комплекта спального белья, лежавшего на полке, и лёг. Дима ворочался внизу.

Алик прикрыл глаза и задумался.

Грузия… Когда-то он читал про природу этой страны. Только вот вспоминаться книга не хотела. Грузия?.. Ага, именно так. Непонятная, странная, таинственная и опасная.

Тут Аргону надоело думать о государстве и он переключился на более интересные темы. К примеру, что будет, если проводник — это женщина. Молодая… Какие привилегии получит тогда он?

Глаза слипались. Алик укутался в одеяло и свесился вниз, посмотреть на мелкого. Как там его фамилия? Адлер? Орёл, в смысле?

Орёл с непристойным для орла видом лежал на полке. Светлые волосы разметались, лицо приняло более спокойное выражение.

Аргон непроизвольно сравнивал себя с ним. Внешностью Алик отличался в лучшую сторону. На его каштановые волосы, весёлые голубые глаза, вечную нестирающуюся улыбку и накачанное тело купилась не одна девушка. А у этого что? Худой дрыщ, слабак и зануда.

Зато парень знал, что говорит. Ему невольно веришь. Как посмотрит на тебя своими невозможно серьёзными глазами, так сразу и сбежишь. Откуда, чёрт возьми, у тринадцатилетнего подростка взгляд умудрённого жизнью старца?! Даже не так. Взгляд человека, которому надоело жить.

* * *

Аргон проснулся от того, что солнечные лучи назойливо пробивались сквозь завешенное шторкой окно. Удивительно, но альянс шторы и окна проигрывал этим ловким мерзавцам. Поэтому, собственно говоря, и проснулся Алик.

Дима ещё спал. В Аргоне на миг пробудилась жалость, но он её переборол. Алик взял бутылку с водой и вылил её на парнишку. Эффект был презабавный. Дима подлетел на добрых полметра. Всё-таки не зря фамилия с немецкого — это «Орёл».

— Мгновенный старт с места, — прокомментировал Аргон, довольно ухмыляясь. Дима посмотрел на него и выдохнул:

— Зачем?

Алик смутился. Нормальные подростки начинали орать и тогда Аргон бил им морду. Но это?

— Физподготовка! — ответил он. — К армии тебя тренирую.

— Ты же сам не в армии, — сказал Адлер. Алик недовольно хмыкнул:

— И что? Ты видишь перед собой идеальную внешность и без этого. Я силён и так. А ты? Кожа да кости! Я в пять лет был сильнее тебя! Ты хоть понимаешь, чего лишаешься?

— И чего я лишаюсь? — не впечатлился тирадой Дима.

— За тобой ни одна девушка не побежит!

— Мне до лампочки, — сообщил рассеянно Адлер. С мокрых волос каплями стекала вода, заливая глаза, отчего мальчик всё время моргал. — Мне не девушек искать надо, а отца…

— И ты надеешься, что таким хлюпиком ты здесь выживешь?! — деланно удивился Аргон. — Хватит спорить! Будем вместе тренироваться.

* * *

В купе было слишком мало места для тренировки двоих человек, поэтому Алик посадил Диму на верхнюю полку и заставил смотреть, как он отжимается. Сделав сто отжиманий, Аргон отдышался и вытер руки.

— Иди, силач, — хрипло произнёс он.

Дима начал медленно слезать с полки.

Вдруг в поезде выключился свет. Послышались крики людей. Завизжали рельсы, из под вагонов полетели искры. Локомотив начал наклоняться направо, за ним потянулся и весь состав.

— Мама… — шепнул Дима.

— Не спасёт тебя мамочка! — крикнул Алик отчаянно пытаясь открыть дверь купе.

Аргон знал, что случилось. Путь в Грузию проходил по краю горы. Война затронула первым делом именно этот проход. Скорее всего, с пути не убрали мины. Машинист попытался свернуть на другие рельсы, но слишком выжал рычаг. Состав соскочил с дороги и теперь мчался к обрыву.

Дверь открылась. В коридоре толпились люди. Одни истошно орали и носились вперёд-назад. У других паника выглядела как бездействие. Они молча стояли и смотрели непонимающими глазами в окна.

Поезд подкатился к обрыву. Через несколько секунд он должен был упасть. Аргон взвыл от отчаяния. Он не успевал!

Как же разбить стекло?! В транспорте есть специальное оборудование или инструмент… Но где же он?.. Аргон быстро огляделся и сердце радостно ёкнуло. Вот оно!

Алик схватил в руку висящий на стене красный молоток, предназначенный для разбивания стекла. Взял за шиворот шокированного Адлера и со всего размаху ударил молотком в окно. Стекло пошло трещинами и раскололось.

— Мы разобьёмся! — заорал Дима. Аргон не стал слушать мальчишку и сиганул из поезда.

Если бы поезд был на рельсах этот поступок был бы смертелен. Но состав полз по горе вниз гораздо медленнее, учитывая то, что он шёл не по железнодорожному пути.

И поэтому Алик выжил. Не просто выжил, но даже не получил тяжёлых повреждений. Дима грохнулся на него, впившись острыми лопатками в живот.

Адлер пришёл в себя первым, почти мгновенно. Он проводил глазами катящийся по склону поезд и всхлипнул. Было отчего… Около сотни людей погибли на его глазах.

Аргон не стал подниматься.

Ему было хуже. Ведь именно он спасся. И не сказал другим прыгать. Именно из-за него не выжили остальные.

Алик уткнулся лицом в землю и проклял себя. За то, что радуется, что выжил. За то, что поехал сюда. За то, что не может заставить себя заплакать.

— Аргон… Алик… Саш… Ты не виноват, — сказал осипшим голосом Дима. Алик попытался отгородиться от внешнего мира и голоса мальчика.

Дима наклонился к Аргону и положил руку ему на плечо.

— Просто поверь мне, — шепнул он.

Алик повернул голову и посмотрел на мальчика. Голубые глаза того были полны слёз.

— Мы найдём твоего отца, — неожиданно для себя произнёс Аргон. — Обещаю тебе.

Глава 3

Патруль

Аргон пригнулся и спрятался за широким камнем. Адлер лежал рядом, теряясь в высокой траве.

Рядом кто-то шёл. Если быть точнее, шли несколько людей. Это уже было опасно, ведь ни у Алика, ни у Адлера документов не было. Да и, учитывая напряжённое положение Грузии, вряд ли кто-нибудь мог обрадоваться русским.

Шаги прекратились. Аргон затаил дыхание, надеясь на лучшее.

— Выходите, — произнёс хриплым басом некто. — Мы знаем, что вы здесь. Если вы не выйдете, я прикажу применить оружие. Считаю до трёх. Раз… Два…

— Встаём! — поспешно откликнулся Алик, выпрямляясь. За ним вылез Дима.

Перед ними стояли трое людей в военной форме. Грузинской военной форме. И у каждого в руках автомат.

Человек, говоривший с ними, оказался невысоким пухлым лысым дядькой с пронзительными карими глазами. За ним стоял высоченный парень тоже лысый, естественно. В нём не было ничего примечательного, не считая мускулатуры. Третьей оказалась девушка, смахивающая на парня. У неё были заострённые черты лица и короткие, как у мальчишки тёмные волосы, что, вкупе со жгутами на руках и прищуренными зелёными глазами, создавало впечатление жестокой амазонки.

— И чего вы тут прячетесь? — поинтересовался высокий.

— Мы ехали на поезде, но нарвались на мину… — начал объяснять Аргон. Девушка перебила его:

— Это я видела. Поезд упал и разбился. Но вы-то живы!..

— Я не договорил. Мы выпрыгнули из вагона.

— Ага, конеч… — попыталась возразить девушка, но толстый махнул рукой и баба заткнулась.

— Дана, хватит спорить! — сказал главный. — У меня к вам вопрос. Пока всего один. Что вы делаете в Грузии?

Алик решил сказать правду:

— Ищем отца Димы.

— Дима — это твой мелкий друг, который сейчас прячется за твою спину? — спросила Дана. Аргон мысленно проклял её. Ну что за невыносимый характер!..

— Да, именно он. Я продолжу?.. Так вот. Все считают, что отец Димы погиб…

— Но Дима считает по-другому? — О Боже! Ну и стерва!

— Ага… И мы приехали его найти, — договорил всё-таки Алик. Высокий хмыкнул:

— И как вас зовут?

— Я Александр Соловьёв. Мальчика зовут Адлер Дима.

— Что «Дима» мы догадались, — ехидно заметила Дана.

— Дана, ещё слово и тебя в денщики разжалую! — разозлился толстый.

— Есть, сэр! — разом поскучнела девушка. Толстый продолжил:

— Твоего отца случайно не Юрий зовут?

— Юрий, — кивнул Дима. — А вы его знаете?

— Все его знают, — ответил главный. — Он у нас в лазарете лечился. Когда его в плен захватили.

— Значит, он живой? — обрадовался Дима. Толстый покачал головой:

— Его расстрелять должны были… Он сбежал, только вот куда неизвестно.

Дима неверяще захлопал глазами.

— Не волнуйся, он ловкий и выживет, — успокоил его высокий. — Он же сбежал!

— Так и быть, — сказал толстый. — Я помогу вам дойти до Гори, где его взяли в плен. Отсюда дня два пути. С вами пойдёт… — тут он оглядел своих подчинённых. — С вами пойдёт Дана.

— Эй! — тут же возмутилась девушка. — Почему это я?! Эйлер тоже может!

Высокий Эйлер радостно засмеялся.

— Не волнуйся, — сказал Аргон. — Я очень даже милый. Я думаю, мы станем больше, чем просто друзьями…

— Только дотронься до меня и останешься без рук!

— Я смотрю, вы уже поладили, — заметил толстый.

* * *

Все спали. Ну, в смысле спали Дана и Дима, а Аргон стоял на страже. Так предполагалось. Правда, Алику было интереснее смотреть на девушку и думать о своём, чем разглядывать местность.

В который раз Аргон кинул взгляд на лицо Даны.

«Она не в моём вкусе…»

Потом внимательно оглядел идеальную фигуру девушки.

«Или в моём…»

В одном Алик был уверен точно.

Таких девушек он больше не встретит.

-Чего пялишься?.. — открыла глаза Дана.

— Ты красивая, — ответил Алик, в надежде на то, что та смутится.

— Ты тоже ничего, — сказала девушка. — Но не надо разглагольствовать при ребёнке. Ему тринадцать!

— Извращенец!

— Ничего подобного.

— Если дотронешься до меня, то руки оторву!

Алик подошёл к Дане. Та отшатнулась, но случайно ударилась локтем о корень дерева, торчащий из-под земли. Девушка взвыла от боли. Через форму начала просачиваться кровь. Судя по скорости промокания ткани, можно было предположить, что рана серьёзная.

Аргон нагнулся к лицу Даны. Она, заторможенная от болевого шока, бессильно смотрела на него. Алику дико нравилось выражение её глубоких зелёных глаз. Он наклонился ещё ближе…

— Аргон, что с Даной? — спросил сзади Дима. Алик едва сдержался от того, чтобы ударить мальчика. Ну когда представится ещё один такой случай?!

— Жаль… — шепнул он Дане. — Очень жаль.

Девушка сжала зубы, пытаясь удержать крик боли. По её щеке скатилась одинокая слеза.

— А посмотреть твою рану можно? Или руки оторвёшь?

— Смотри уже… — ответила Дана. — А ты, Дим, спи. Всё со мной будет хорошо.

Алик подождал пока уляжется мальчишка и лишь потом взял руку девушки в свою. Осторожно потянул вверх рукав военной куртки и повернул локоть Даны к себе.

И тут его чуть не стошнило. Рана была просто ужасная. Кровь лилась ручьём, из кожи торчали кости. Локоть был раздроблен. Аргон быстро наложил жгут на предплечье и взял рюкзак девушки.

Аптечка лежала там. И, как всякая армейская аптечка, она была полна медикаментов. Алик выудил из ненужного хлама обезболивающее и лубок.

Соорудил ещё один жгут прямо на локте и тут же зажал девушке рот. Как знал, потому что в следующий момент глаза Даны расширились и она застонала. А потом потеряла сознание.

Вколов ей обезболивающее, Аргон задумался. Она лежит без сознания на его руках. Сколько возможностей!..

— Спасибо… — произнёс хриплый голос Даны.

— Я думал, ты без сознания, — сказал Алик. Ну вот, ещё одна возможность упущена.

— Я очнулась, как видишь. Что у меня с рукой?

— Всё будет хорошо, — блин, что ей сказать?! — Всё…

— Саша, — как классно слышать своё имя из её уст. — Не ври.

— Не буду, — покаялся Алик. — Локоть раздроблен. Я едва остановил кровотечение.

— Значит, я калека, — Дана закрыла глаза.

— Ничего это не значит! — возмутился Аргон. — Нельзя сдаваться!

— Наверное, я всё-таки не в твоём вкусе, — ехидно улыбнулась она.

— Всегда знал, что ты стерва! — парировал Алик.

— А почему ты «Аргон»?

— Потому что я благородный, — улыбнулся он. — Я выиграл.

— Меня?

— Ага, — Алика распирал смех. — Я дотронулся до тебя и с тобой разговариваю. Живой, между прочим!

— Я просто сказала, не придирайся!

— Ребят, мне надоело ждать, пока вы там поцелуетесь! Быстрее!

— Маленький извращенец! — воскликнула Дана.

— Мы не собирались целоваться! — возмутился Аргон. — Она не в моём вкусе!

— А-а-а… Просто ты на неё так пялился… Я вот и подумал…

Утро не задалось с самого начала. Во-первых, кончилось действие обезболивающего. Следовательно, злые взгляды Даны были обеспечены. Во-вторых, Дима решил выпендриться и сплагиатил шутку с пробуждением. Если кто не понял, то в итоге Аргон оказался облитым с ног до головы, а запасы воды уменьшились на одну бутыль. В-третьих, когда Алик гонялся за Адлером из-за той «шутки», то умудрился споткнуться и лишь чудом не повторил судьбу девушки. В смысле, чуть не попрощался с локтем. И собственным рассудком, потому что упал на что-то до невозможности мягкое. Этим чем-то оказалась вышеупомянутая Дана. Кстати, в непринуждённом разговоре с Димой (пока Алик вставал и собирал остатки гордости), Дана сказала свою фамилию. Джокер. Дана Джокер. Ну почему именно Аргону повезло на неё наткнуться?! Да она же и есть карточная фигурка! Такая же непредсказуемая.

В общем, с утром Алику не повезло.

— Аргоша, очни-и-ись! — протянула Дана, забавно кривляясь. От «Аргоши» Алика покоробило, но он нашёл в себе силы ухмыльнуться:

— Если тебе больно, то можно меня попросить и я тебе помогу… — тут он замолчал на секунду и тихо, чтобы малолетний паренёк ничего не услышал, продолжил. — Сама знаешь как…

— Успокойся, озабоченный, — передёрнула плечами девушка. — Все вы такие.

— Какие? — Аргону было скучно, а потому болтовня с представителем женского пола его забавляла.

— Ну… Обычные…

— Для Вас я могу быть каким угодно.

— Тебя привлекают девушки в форме? — Аргону дико понравилась эта её улыбка. Захотелось взять и впиться в неё губами. В девушку, конечно же, а не в улыбку.

— Такие, как ты — особенно, — оскалился он. Потом провёл языком по пересохшим губам. — Я думал в армии не сильно болтливые девушки.

— А ты много видел девушек в армии? — парировала Джокер. Её зелёные глаза прямо-таки лучились весельем.

«Нахалка».

— Признаю поражение, леди, — Аргон вскинул руки. — Мы, вообще, скоро придём?

— Ты уже хочешь со мной расстаться? Сегодня к полудню придём к Гори.

— А дальше? — на первую часть высказывания Даны Аргон успешно наплевал.

— А дальше… — тут девушка пожала плечами. — А дальше сами.

Сзади послышался тихий вздох. Дана, не оборачиваясь, прокомментировала:

— Малыш Дима не волнуйся, сами справитесь.

— Я не малыш! — обиженно ответил подросток.

— А кто ты? Взрослый?

— Подросток, — буркнул Адлер. Аргон рассмеялся.

— Слишком долго произносить, малыш, — улыбнулась Джокер. — Мне, кстати, надоело языком чесать. Давайте дружно помолчим.

Алик сдержал рвущиеся с языка слова и просто кивнул головой. А потом оглядел местность, по которой они шли уже битых два часа.

На самом деле, здесь было… Прекрасно? Это нельзя было описать словами. Аргон редко когда заглядывался на природу. Уж чаще на её творения. На девушек, в смысле.

Путников окружал огромный лес. Величественные ели, мхи под ногами. Ну и сломанные ветки, которые неприятно царапали кожу, куда же без них. Многоголосье леса… Алик читал про это в книгах… Враньё полное! Ну, если хруст сучьев под ногами считается звуками леса, то… То пора вам в больницу, господа параноики!

Никаких больше звуков не было. Не было птиц, зверей. Ни-че-го. Обидно, как-то даже. Вот с детства знаешь одно, а потом понимаешь, что всё это ложь. Это как тогда, когда Алику сказали, что баклажан — ягода, и это оказалась правдой.

— Эй, Аргон, это потому что война была, — шёпотом сказал Дима. Аргон нахмурился:

— Откуда ты знал, о чём я сейчас думаю?

— Я и не знал. Сказал наугад, — парень как-то съёжился. — Я всё хотел спросить у тебя… Он жив?

— Не знаю, — Алик сразу понял, о ком идёт речь. — Откуда же я могу знать? Но… Твой отец смог сбежать, правда? Значит, он сможет и выжить.

— Ты сам себе веришь?

Аргон проигнорировал вопрос и уставился в спину Дане. Любуясь острыми лопатками и подтянутой фигурой, он погрузился в мечты. Глубоко так погрузился. Настолько, что когда Джокер обернулась, ничего не заметил. В отличие от девушки.

— Ну вот… Опять ты на меня пялишься…

— М-м-м-м… Чего?! — Аргона вытянуло из мира грёз. — Не понял!

— Эй! Она же не в твоём вкусе, — внёс свой вклад в спор Адлер. Дана уже открыла рот, чтобы съязвить, но внезапно бросилась к ним и с неожиданной силой заставила лечь. Алик, который оказался лицом к лицу (ну не совсем лицу, но не менее интересной областью), шепнул:

— Стерва… Сама набрасываешься. А потом на меня клевещешь. Извращенка!

— Зат-кни-сь, — прошипела девушка, сползая с парня. — Вот и Гори. Дальше вам одним надо. Пока-пока.

— Пост… — начал Дима, но Дана уже исчезла в траве. — Она нас бросила!..

* * *

Аргон сидел на стволе поваленного дерева и разбирал содержимое своего рюкзака. Там даже нашёлся нож, который Соколовский тут же положил рядом. Дима сидел на корточках, изучая всё то, что Алик безжалостно выкинул.

Из-за деревьев послышался хруст. Аргон мгновенно подскочил и метнул нож в ту сторону. Ножик, не предназначенный для метания позорно пролетел на три метра левее тёмного силуэта, вышедшего на поляну, и ударился рукояткой о ветки. Человек недоумённо проводил оружие взглядом и спросил таким знакомым голосом:

— Это что, ты в меня бросил?!

— Это был предупредительный! — разозлился Аргон. Она их оставила, а теперь возвращается. Да ну нафиг! Не нужна она им! Сами справимся! — Уходи.

— Что?

— Уходи! — О Боже сейчас он сорвётся. — Ты здесь лишняя.

— Эй, не обижайся на меня так! Ну… Ну Саша…

Запрещённый приём, подумал Алик, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не заорать. Чёрт. А имя она всё-таки классно произносит. Как-то необычно…

— Иди уже… Возвращение блудного сына.

— А почему ты вернулась, — встрял Дима. Дана поморщилась:

— Когда увижу Эйлера, убью. «Проводи их до Гори, я в тебя верю»… А то что там по периметру спецназ?! Сказать нельзя было?! В общем, я никуда не лезла, только спёрла жрачки и бинты. И обезболивающее.

— Эгоистка, — не удержался Аргон. А что ему ещё было сказать? Правду? Ага, как же. Подходит, обнимает и говорит: «Я так рад. Похоже, я влюбился!»

— Я, между прочим, усилиями некоторых, инвалид фиг знает какой степени. Это даже обидно, знаешь ли. На войне была, так ни одного серьёзного ранения, а как ночью с парнем поговорить, так сразу раздробленный локоть!

— Камикадзе, — поддел её Дима. Дана ухмыльнулась, а Алик молча смотрел на неё.

Это не укладывалось в голове, но та, которая так его зацепила, на самом деле убийца. Да, это был долг чести. Но…

— Я не камикадзе, Дим, — Алик вскинул голову. В голосе Джокер явственно звучала печаль. — Я убийца. Сколько таких, как ты, детей лишились отцов? А скольких из них убила я?! А вдруг из-за меня ты ищешь отца. Вдруг это я его взяла в плен?!

— Тише, Дана… — Аргону вспомнились все те люди, что упали вместе с поездом с обрыва. — Я тоже убийца. Те люди… Я мог им сказать, что делать, но промолчал!..

— Если бы ты сказал, то мы бы сейчас не разговаривали, — оборвала его Дана. — Я убивала своими руками. Однажды пришлось драться в рукопашной и тогда… Этому парню было не больше двадцати! Вся жизнь впереди… Была бы впереди… Но её закончил мой нож! Ты понимаешь?

— Это разговор ни о чём, ребята, — тихо заметил Адлер. Вы оба правы, но не надо себя за это корить. Вы сражались за собственную жизнь. Это не в счёт.

Парнишка подошёл к ним и обнял. Аргон вытянул руку и привлёк Дану к себе. Они так и сидели, обнявшись. Аргон отстранённо подумал, что ему так хорошо, как никогда не было. Но это была мысль, надолго не задержавшаяся в голове... Потому что Джокер подняла голову и её узкие губы оказались прямо перед губами Алика. Он потянулся…

— Не при мне! — возмутился Дима.

Ну вот. Опять. Алику стало смешно и он на пару с Джокер расхохотался.

Эмммм... Даже не знаю, как сказать... В общем, спасибо тем людям которые читают этот бред сумасшедшего. Спасибо-спасибо-спасибо. А теперь, ПОЧЕМУ Я НЕ ВИЖУ КОММЕНТАРИЕВ!.. Щас я на вас Дану спущу, будете знать. Давайте быстренько напечатаем мне ну хоть чуть-чуть... Глава маленькая, но немного грустная. Моя муза улетела в дальние края, но уже возвращается. Звонила мне по телефону. Спрашивала, как там \"эти людишки, которые читают твои кошмары\" Она до сих пор возмущается, что я срисовал Джокер с неё.

— Пора вставать, — шепнула Алику Дана и он потянулся. Вставать, так вставать. С губ Джокер слетел смешок и Соколовский посмотрел на девушку.

Короткие чёрные волосы были взъерошены, из-за чего она походила на ёжика. Зелёные глаза смеялись, а рот растянулся в улыбке а-ля «Чеширский Кот». По шее тянулись ниточки белых шрамов. Форма за несколько дней бега по лесам растянулась и потеряла должный облик. Пуговицы были расстёгнуты до груди… А лифчика Дана почему-то не носила.

Аргон покраснел.

— Эй, малыш, ты смущаешься? — обнажила зубы в усмешке Дана. Аргон внутренне подобрался. Чёрт, это же он собирался её смутить.

— Я да-а-авно не малыш… — томно прошептал он. Ну вот, хоть краска с его лица исчезла.

— Я тут эт… — раздался рядом знакомый голос. — Ой! Дана, а ты это… Застегнись может?

Алик с огромным удовольствием наблюдал, как девушка заливается краской. Получила? Ага, так тебе и надо! А Димка не такой уж и безнадёжный.

— Я тут это смотрю… Вы уже так это…

— Не мямли, Адлер. Увидел расстёгнутую форму и мозг потерял? — зло осведомилась Дана. — Ты чего-то хотел?

— Я хотел сказать, что вы уже отошли от вчерашних переживаний, — лицо парнишки озарила улыбка. — Я так рад за вас!

Алику сделалось стыдно. Они с Джокер неприкрыто флиртуют и парня смущают. А этого самого парня больше их жизнь волнует, чем своя. Они же про мелкого вспоминают только когда он им мешает… Точнее, Алику, а не «им». Никаких «они» ведь нет, да?

Аргону захотелось спросить это у кого-нибудь… И чтобы его переубедили, сказали ему, что они с Джокер счастливы рядом. Что они близкие люди. Но это ложь. Жутко неприятно это осознавать. И вообще, кто такая эта Дана?! Чего она в его жизнь полезла?! Мало что ли таких же девушек в России?

Мало… А если быть точнее, то ни одной. Таких — ни одной.

Алик прикрыл глаза. Где-то в голове рождались сомнения, но он их отмёл. Всё было просто. Очень просто.

Если продолжить в том же духе их отношения, то это приведёт к беде. К какой беде Аргон не знал. Но чего можно ожидать от бомбы в теле девушки. Ага, всё той же беды. А это значит… А это значит нужно с Даной порвать. Как обычно, как всегда.

Только почему он не может?!

Чёрт, развёл слюни и сопли, подумал Аргон вставая. Порву, не в первой.

— Эй, чего расселась? Стыда нет? — грубо спросил он, поднимая с земли рюкзак. Дана проводила его недоумённым взглядом.

— Что с тобой? Саш? — поинтересовалась она, грациозно поднимаясь и мгновенно оказываясь возле парня. — Я что-то не то сделала?

— Отстань, — его голос прозвучал глухо. — Поиграли и хватит. Тоже мне деятельница.

Глаза Джокер расширились:

— Поиграли?! Это было игрой? Я Родине изменяю ради вас, идиот! Даже больше того! Ради тебя! И ты спокойно говоришь, что это было игрой?! Ублюдок!

Алик подумал, что она, вероятно, сейчас зарыдает, но ошибся. И получил звонкую пощёчину. А учитывая то, что Дана вряд ли слабее его самого, складывалось ощущение, что челюсть попрощалась с костями.

— Иди к чёрту, Джокер, — ответил, не дрогнув он. — Ты же сама сказала, что ты «камикадзе». «Я убийца, ты ничего не понимаешь», — передразнил он девушку. — Грузинский коммандос ты! Опасная тварь. Да, я такой же, но это другое дело.

Алик внутренне сгорал от стыда, от того, что делает больно человеку, которого… Да, любил! Первый раз он понял, что значит влюбиться. А ещё Аргон лгал. Грубо и жестоко.

Осталось поверить самому, что Джокер опасна для него. Что она тот самый «коммандос».

Он не смог. Не поверил. И, чёрт, почему так больно смотреть на то, как она отшатывается назад и прожигает Алика фирменным колючим взглядом.

Так, ребята. Всем здорово и прощай. Я умудрился сломать себе руку, а поэтому печатает эту главу мой гениальный соавтор, спасибо ему большое. Теперь по сути дела. Я уезжаю и с неделю не смогу печатать, потому что мой соавтор ( прототип Даны) уезжает со мной. Беда, горе. Глава снова маленькая. Простите-простите-простите. Спасибо Лорду Слизерину за отзыв.

=================================================================================

Что такое война?

Война — это жестокость, смерть и боль. Война — это потери, утрата и горе. Война — это декаданс отношений народов. Прежде чем разбудить этого зверя надо трижды подумать.

Есть войны, вошедшие в историю. Первая, Вторая Мировые. Средневековые войны русских, немецких и османских князей. Их развязали, чтобы получить территорию, чтобы доказать превосходство какой-то расы…

А есть войны, принёсшие одну лишь печаль. Война в Грузии, Ливане, Афганистане… Ради чего там умирают люди?! Кому что они пытаются доказать?

Алика потянуло на философские мысли. А что случается, когда его тянет на философские мысли? Ах не знаете… Беда случается!

— Дима, а почему эту войну развязали? — поинтересовался Аргон с трудом улавливая ход собственных мыслей. Проще парня спросить. Он-то должен знать!

— Иди нафиг, Аргон. Ну не знаю я. У Даны спроси!

— Она мне ответит… — скривился Алик. И в самом деле, после того «умного» разговора, Дана его игнорировала. К удивлению, так Алику было легче. Никто не смотрит на тебя огромными глазами, никто не хочет тебя поцеловать… Ну поцеловать этот «никто» пока ещё ни разу не хотел, ну да ладно. Захочет.

— Сам виноват, — оборвал Адлер. Ну вот! Ещё один блюститель «отношений».

— Не надо с больной головы на здоровую, — ответил Алик, тем самым дав понять, что разговоры о Дане — табу. — Сам, не сам… Прицепились, как черти. Одна меня убить взглядом пытается, другой совесть мою пытается пробудить.

— Значит совесть всё-таки есть! — ухмыльнулся Дима и легко уклонился от подзатыльника.

— Неужели?! — язвительно спрашивает Джокер и от яда в её голосе Алику захотелось убежать куда подальше.

— Она в коме, — огрызнулся для вида Соколовский. — Её уже не спасти.

— Я не сомневалась, — фыркнула Дана, но потом неожиданно повернулась к Диме и попросила: — Дим, отойди на минуту, а?

Адлер бросил торжествующий взгляд на Аргона и отошёл. Джокер посмотрела в глаза Соколовскому:

— Прости меня.

— За что?! — от неожиданности Аргон забыл произнести это холодно.

— Ты на меня за что-то обиделся. Знаешь… Ты был прав. Я убийца и я опасна. Но… Мы можем быть хотя бы друзьями?

Алик не сдержался. Он подскочил к девушке, обнял её и сделал то, о чём так долго мечтал. Поцеловал её, каждую секунду ожидая удара. А его не было. Было лишь приятное чувство, сравнимое с падением. И она ответила.

Но Дима был бы не Дима, если бы не прокомментировал:

— Хватит уже! Я тоже хочу!

* * *

— И что это? — спросил Алик, выглядывая из-за кустов, в которых они втроём сидели.

— Риторический вопрос. Патруль.

— Мать вашу за ногу!.. — прошептал Аргон.

— Только не мою! — огрызнулся Дима.

— Заткнулись, парни. У нас проблема.

Проблема торчала в пятидесяти метрах от Алика и смотрела в другую сторону. Проблемой были четверо гориллоподобных солдат в тёмно-серой форме спецназа. От одного взгляда на их оружие сразу перестало хотеться лезть напролом. Ну не полезешь же с одним «люггером» против четырёх автоматов. Камикадзе в отряде не нашлось.

— У вас в армии принцип отбора — это недостаток мозгов и перебор мышц? — ехидно поинтересовался Дима.

— Угу, — согласилась Дана. — Не считая меня. Какой наш план?

— Ну-у-у… — Алик окинул взглядом местность. Четверо спецназовцев охраняли «сверхсекретный объект», роль которого играла тюрьма. Это было покорёженное четырёхэтажное здание серого цвета, с решётками на окнах. К тюрьме вела асфальтовая разбитая дорожка. По бокам дорожки виднелись глубокие развороченные ямы от бомб. — Из нас троих военную подготовку прошла только ты, поэтому…

— Я спросила про план, а не про подготовку, — окрысилась Джокер.

— Ну так я план и говорю. Ты бежишь вперёд и мочишь всех из «люггера». Мы тихонько бежим за тобой. Перелазишь через ограду и бежишь к тюрьме. Там тоже всех мо…

— В контру переиграл? — перебила его Дана. — «Тихонько»! Я со своим «люггером» 93 года никуда не убегу! Меня на первых шагах пристрелят. Умник!

— Стерва! Другой план придумай!

— Ребят, а у меня идея, — задумчиво сказал Дима. «Ребята» заткнулись и уставились на подростка. — Дана, ты выйдешь из-за деревьев и помахаешь патрулю. Ты же тоже из Грузии…

— Из Германии, — поправила его Джокер.

— Не суть. Так вот. Ты в их форме, а потому в тебя стрелять не будут. Скажешь, что ты ранена. Ну, упала, в смысле. И тебе нужна медпомощь. Пока они с тобой разговаривают, мы проберёмся по периметру, а там и тюрьма близко.

— Странный план, — прокомментировал Соколовский, но Дана уже кивнула и громко свистнула. Все четверо патрульных развернулись и направили автоматы в сторону деревьев.

— Своя! — крикнула Дана. Спецназовец оскалился:

— Пароль говори! «Своя» она!

— Вот чёрт, — тихо выругался Дима, после чего Аргон также тихо высказал своё трёхэтажное мнение о Грузии, Джокер, Диме и всех остальных.

— Декаданс, — невозмутимо ответила Дана. Алик поперхнулся. Декаданс?!

— Проходи, — патрульные опустили автоматы. Придурки. Вот выскочит сейчас Джокер с «люггером» и конец! Всех нафиг!

Ага, выскочит… Дана медленно вышла в пяти метрах от них и направилась к тюрьме, что-то одновременно говоря солдатам.

— Приготовься! — шепнул Алик Диме и приподнялся.

— А куда это мы собрались? — поинтересовался чей-то незнакомый голос сзади. Алик медленно повернул голову и встретился взглядом со спецназовцем.

— Хэлло, — невозмутимо отозвался Дима, пока Алик судорожно пытался сообразить, что им теперь делать. — А мы гуляем по природе. А что в этом такого?

— Ты в придурка мне не играй! — прикрикнул спецназовец. — Малолетка. А ты чего скажешь?

— Сказали уже. Гуляем, — Алик дёрнулся, когда на него навели ствол автомата.

— А мне Эйлер другое сказал… — протянул парень и ухмыльнулся. — Папашу ищете. Можно сразу было сказать! Я Дэймон, кстати.

Нельзя было доверять Дане. Всё было ложью, а он поверил. Эта сука посмела его обмануть, воспользовавшись его чувствами!..

— Ну так чего ждёшь? — сухо поинтересовался Алик. — Бей давай, а то уже заждался

Лицо спецназовца вытянулось:

— Охренеть… Я тут, между прочим, затем, чтобы вам помочь до лагеря повстанцев дойти. Там этот ваш папаша бывал часто. А ты мне начинаешь истерику. Нам ещё за Даной зайти надо. Ну и нафига она туда сунулась?! Оттуда её даже майор Партемонян не вытащит.

— Ты здесь, чтобы помочь? — выудил основную мысль из кучи текста Дима. Дэймон кивнул:

— Вы с майором и Эйлером уже встречались, а я тоже в их команде. Дану с вами отправили, ну а меня для прикрытия. Правда, вы так быстро взяли темп и догнать вас получилось только сейчас, ну и ладно.

— Так Дана меня не предавала? — задал вопрос Аргон.

— Тебя?! — приглушённо расхохотался спецназовец. — А ты парень не промах! Уже с Даной на ты! Кстати, что у неё с рукой?

— Раздробленный локоть, — ответил Дима.

Алик вгляделся в удаляющийся силуэт Джокер. И мысленно попросил прощения за оскорбления. Вот чёрт. Она там теперь совсем одна и никто ей не поможет. Что же делать?

Решение Аргон принял сразу же. Во всём виноват он. Дану можно было и не втягивать, так что отдуваться именно ему. Дима пускай уходит с Дэймоном. И плевать, что последнего они знают лишь несколько минут. Он был в одной команде с Даной и этого достаточно. Хотя всё это может оказаться искусной ложью.

— Дэймон, забирай Диму и вали отсюда. А Дану я вытащу, не волнуйтесь. Мы вас догоним.

— Мда? — выразил сомнение Дэймон, но потом кивнул. Потом порылся в кармане и достал клочок бумаги. — Передай ей это, ладно?

— Давай сюда, — Аргон взял бумажку и попрощался с Димой. Проследил за двумя фигурами и развернул послание.

« Дана, привет! Я до сих пор тебя вспоминаю! Вернись, пожалуйста. В тот вечер я не хотел тебя оскорбить, просто так получилось. Я убил человека и не смог говорить спокойно. Прости меня, если сможешь. У меня на руках чужая кровь и один я не выдержу. Я схожу с ума в этом мире, где нет тебя. Я тебя любил. Нет, я тебя люблю и сейчас. Вернись!

Безнадёжно влюблённый в тебя,

Ройл. »

Алику захотелось порвать бумажку. Дана принадлежит ему и только! А этот неизвестный человек просит её уйти! Аргон пожалел о том, что посмотрел содержимое послания. Легче не стало, это уж точно.

Внезапно Аргон заметил, что сзади ещё что-то написано. Решив, что хуже уже не будет, он прочитал:

« Этот стих написала ты, после вынужденного мира Грузии и с Россией. Я запомнил его навсегда…

Закончился тот бой,

Проиграна война…

И мы идём домой,

И цитадель сдана.

И наш последний шанс

Мы предпочли продать.

Мы погрузились в транс,

Продолжили мечтать.

Сейчас здесь правят бал

Враги и чужаки.

А те, кто крепость сдал,

Сидят у их ноги.

Но ты глаза закрой

И под кровать залезь.

Мы не смеёмся над тобой,

Ведь умирать тебе здесь.»