С точки зрения двери (джен)

Когда наступает ночь, все предметы в школе оживают…

— Ох, бедный я, несчастный, — раздался тихий вздох.

— Кто это сказал? — спросила Доска.

— Это я, Журнал.

— А с чего ты вдруг такой несчастный?

— Да вот, во мне столько двоек, а дети не хотят их исправлять. Каждый раз, как на одной из моих страниц ставят двойку, мое бумажное сердце обливается чернилами.

— Да ладно, я еще несчастнее, — ответила Доска. — Ты посмотри на меня? Вымыть меня никто не хочет, я все время грязная, в потеках от мела. А они еще и пишут на мне всякие гадости, играют в крестики-нолики. А если начнут решать задачи, то обязательно допустят ошибку.

— Ха, кто здесь самый несчастный, так это я, — Указка гордо прошествовала к учительскому столу и разлеглась на нем. — Сколько раз в день мною тычут в доску? Как же от этого болит голова… А если стучать начнут? Это же вообще сущий кошмар! Так что я — самая несчастная.

— Нет, я — вскричал Журнал, потрясая своими страницами.

— А вот и нет, я — самая несчастная, — Доска старалась всех перекричать. К спору присоединились и другие: и Веник, и Половая Тряпка, и Ведро…

— Эх… — тихий скрип прервал спор. — Эх…

— А это еще кто? — все стали оглядываться, пытаясь понять, откуда исходит звук.

— Это я, Дверь, — раздался скрипучий голос. — Вы тут спорите, а между прочим, я тут самая несчастная.

— Это еще почему? — возмутилась Указка.

— Да, да, почему это? — загалдели все остальные.

— Ну посудите сами… Сколько раз в день мною хлопают? Меня пинают ногами, бросают в меня портфели, царапают. И так каждый день. Меня пачкают и не моют, не красят, не смазывают. Я скриплю, как телега. Эх… — Дверь еще раз вздохнула и замолчала.

Все как-то разом притихли, обдумывая слова Двери.

— Да, ты права, — сказала, наконец, Доска. — А знаешь, надо преподать детям урок… Вот только как это сделать?

— А я просто уйду, — тихо сказала Дверь.

* * *

Наутро, когда дети пришли в школу, они увидели, что Двери нет на месте. Они сначала обрадовались — ведь теперь никто не будет заставлять их каждый раз закрывать ее за собой. Но потом они поняли, как без нее плохо: на уроках шум в коридоре не давал сосредоточиться, сквозняк гулял по классу, заставляя ежиться от холода. Дети не знали, как сделать так, чтобы Дверь вернулась. И они решили написать записку.

«Дорогая Дверь! Мы хотели попросить у тебя прощения. Вернись, пожалуйста. Мы больше не будем хлопать тобою и пинать тебя. Мы обещаем».

Дверь не сразу простила ребят и решила вернуться. Но все-таки уступила уговорам Журнала, Доски, Указки и всех остальных, и решила дать детям еще один шанс. Утром, придя на занятия, дети увидели, что Дверь на своем месте и тихонько поскрипывает на петлях. Ребята обрадовались, тут же смазали ее, отмыли. Они сдержали свое обещание — никогда больше ни один из них не пнул Дверь и не хлопнул ею.

И каждый раз, когда по ночам все спорили, кто же из них самый несчастный, Дверь покачивалась на петлях и блаженно улыбалась. Она-то знала, что она — самая счастливая…