Слуга Смерти. Незыблемые правила (джен)

Красный огонек недокуренной сигареты, неизбежно летящий на землю, чтобы там потухнуть, схож с человеческой жизнью — она также стремительна по сравнению со звездами, и даже у самого конца продолжает гореть, зная, что он близок и неизбежен. Да и природу человек умудряется уничтожать ничуть не хуже, чем его самого уничтожает рак, вызванный курением. Однако шанса на вторую жизнь у этой сигареты не было, так как на земле она погрузилась в лужу крови.

— Плохо! Это месиво на полу будет стоить нам немалых денег, — выпустив сигаретный дым через сжатые зубы, сказал Тремс.

— А кто это?

— Это один из наших лучших сотрудников, а именно Велимор. И самое, пожалуй, поганое в этой ситуации — это то, что остатки его загваздали весь первый этаж.

Ничего более не сказав, он запустил руку во внутренний карман своего пиджака, но в этот раз она вернулась без сигареты. Потерев переносицу, Тремс выругался и направился к лифту.

— Погодите, а что делать мне? — через рукав, чтобы не стошнило, спросил я.

— Что хочешь — на сегодня все свободны. А мне предстоит головная боль с разбором этой ситуации, — не оборачиваясь, распорядился начальник.

Мне удалось, наконец, покинуть залитое кровью помещение и насладиться свежим воздухом. Еще минута там, и меня бы вывернуло наизнанку!

Отдышавшись, вспоминаю, что куртка осталась в офисе. Надо бы вздохнуть поглубже и пробежаться до лифта.

Быстро пройдя через вращающуюся дверь, я с изумлением остановился — первый этаж абсолютно чист.

— И долго ты там с открытым ртом стоять будешь?

Прислонившись к стене с сигаретой в зубах, на меня смотрел Тремс. Размяв шею с оглушительным хрустом, он вызвал лифт и жестом позвал меня.

— Мы выяснили, кто и зачем это сделал, теперь ты и я отправимся разбираться с этими людьми. По пути, так и быть, мы заглянем перекусить — времени у нас достаточно.

— Погодите-ка, а разве вы не говорили, что на сегодня все свободны? — удивился я.

— Какое, по-твоему, сегодня число? — уставшим голосом вопросом на вопрос ответил босс.

— Двадцатое сентября. Или хотите сказать, что это не так?

— Тебе стоит больше отдыхать или тратить меньше времени во всемирной сети, так как сегодня уже двадцать первое. Эх, молодежь! Тратят свое время попусту и не знают, что каждая секунда должна быть прожита с пользой! — наиграно вознегодовал Тремс.

— Но как так? Буквально пару минут назад мы были здесь, и вы отпустили меня. Вы что, даже временем можете управлять?

— Куда мне — я такой же смертный, как и ты. Так что не неси чушь и заходи, наконец, в лифт.

С недоумением и одновременно с восхищением я смотрел на стоявшего напротив меня ухмыляющегося шефа. Удивительно, но когда он молчал, рядом с ним можно было ощутить отсутствие какой-либо жизни. \"Такое ощущение, что само время старается избегать этого человека. Хотя, может, для него называться человеком вообще оскорбительно?\" — крутилось у меня в голове.

Забрав пару документов и куртку, мы отправились в ближайшее к месту встречи кафе, где столик для нас был уже заказан.

— Даже столики в кафе фирма заказывает? Не перебор ли это, хотя, о чем это я? Мы можем вопреки всем законам лечить людей от смертельных болезней и даровать им еще десяток лет жизни!

— Нам как обычно, — распорядился Тремс и, дождавшись, пока официант отойдет, повернулся ко мне. — Задавай вопросы. Пока еду приготовят, я думаю успеть ответить на парочку.

— Ну это... Тогда, когда вас сбил грузовик...

— Вопросы не относительно меня, а фирмы и нашей деятельности, — разочарованно сказал Тремс.

— Откуда берется время, которое мы дарим людям? Оно же не из ниоткуда берется, как я понимаю.

— Хороший вопрос, думаю, надо было раньше его задавать. Люди, с которыми заключаешь контракт, забирают твои годы, — улыбаясь, ответил одноглазый.

— Погодите-ка, то есть если у меня лимит пять контрактов по двадцать лет, то...

— То у тебя было бы еще сто лет жизни, не заключи ты этот контракт. И то, это при условии, что ты ничем не заболеешь. А при переводе их в контракт они становятся гарантированными. Сможешь точно прожить двадцать лет, ничем серьезным не заболев. Так что тут как посмотреть — или живешь спокойно лет двадцать, а там еще можно контракт заключить, или получаешь кирпич на голову уже завтра.

— Логично... — согласился я. — Эй! Это значит, что теперь я на двадцать лет меньше проживу!

— Смотри на это как хочешь. Я ответил, а выводы горазды и сами делать уже, — скучающе откликнулся Тремс на протест, вытащив из кармана сигарету.

Столик, за которым мы сидели, находился прямиком под вентиляцией и на неком помосте, окруженном невысоким декоративном заборчиком. На нас никто не смотрел.

— Поторопись задать второй вопрос.

— А откуда у вас деньги, если при заключении контракта мы ничего не берем с людей? Неужели все спонсирует правительство страны, в которой размещены наши офисы?

— Почти верно. Думаю, ты понимаешь, что и большим шишкам хочется гарантировано прожить некое количество десятков лет, а о запрете продления срока посредством заключения контракта с другим нашим сотрудником ничего не говорится. Ну а эта наша услуга уже не бесплатна, да и оплатить более комфортное проживание слуги имеет смысл, дабы у него не возникло желание сообщить о своих клиентах.

Больше задать вопросы не удалось. Нам принесли сырно-грибной суп, после которого были стейки средней прожарки, а на десерт мороженое с золотом. Черный чай высшего сорта с мятой для Тремса, сок для меня. За время трапезы все мои вопросы боссу пролетели у того мимо ушей.

— Понятно, \"когда я ем, я глух и нем\", — сделал я вывод.

— А почему в самом обычном кафе мы ели как в одном из самых дорогих ресторанов?

— Потому что мы можем! — сквозь зубы, подняв палец вверх, ответил Начальник, ища другой рукой спички в своем кармане.

— Действительно!

Вновь нам выпала возможность полюбоваться пейзажами другой части города, и только тогда меня настигла ужасающая мыль: \"Кто способен разорвать так человека, не вызвав при этом внимания? Когда Тремс разобрался с тем водителем грузовика, все прохожие мгновенно начали расходиться, как будто ничего не произошло. Но там сбивший просто пал ниц, а тут такое\". Лишь от одних воспоминаний о залитом кровью помещении меня передернуло.

— Не могли бы вы рассказать, кто это сделал и зачем? — прозвучал вопрос из моих уст сидящему напротив \"человеку\".

— Легко! Помнишь, в кафе я упомянул, что высокопоставленные персоны тоже заключают с нами контракты? Так вот, это такая попытка избавиться от конкурента на достаточно важном посту, дабы выставить своего кандидата, но произошла осечка. Политики всегда заключают долгосрочные контракты, а так же один или несколько одновременно краткосрочных. Этот был хоть и не трусом, но перестраховаться таким образом не забыл, потому данная попытка переворота прошла впустую. Методом исключения мы нашли виновника и теперь направляемся к нему, чтобы рассказать, что убийство наших сотрудников карается другими незыблемыми правилами, — выкинув сигарету, рассказал Тремс.

В его взгляде была видна радость разнообразию жизни, но одновременно с этим еле ощущалась печаль из-за неизменной человеческой желчи, что накрыла мир.

То, что произошло дальше, я буду помнить до конца своей жизни...

Как только Тремс выпрямился, выйдя из машины, гул выстрела донеся с верхних этажей. Пуля кровью разукрасила крышу автомобиля, и тело босса сползло на асфальт. Я застыл в ступоре — выйдя с другой стороны немногим раньше шефа, мне удалось увидеть, как из его затылка вылетела пуля, прошив затем крышу машины и остановившись на асфальте. В одном из окон я заметил ужасающих размеров винтовку, уставившуюся на меня.

— Пятидесятый калибр — это серьезно. Похоже, что просто поговорить нам не удастся сегодня, — раздался расстроенный голос со стороны трупа, который, тяжело выдохнув, судя по звукам, только что закурил.

Второй выстрел — и мрак, что окружил этот район, четко показал мне мою не очень-то и долгую жизнь. Однако пока мной велись наблюдения за пулей, приближающейся к точке связи с космосом на моем лбу, Тремс, проскользив по крыше автомобиля, схватил меня. Сильно оттолкнувшись ногами от земли, со мной в охапку, как змей он обогнул летящую в слоумо пулю и, зависнув перед лицом ошеломленного снайпера, провел ногтем мизинца левой руки по своей шее. Приземление на подоконник одновременно с отделением головы стрелявшего от тела. Взявшийся из ниоткуда черный зонт уберег нас от попадания крови, хлынувшей из тела, на одежду.

— Интересно было бы узнать, как в газетах описали бы это событие, хотя, для политика таких масштабов не было бы проблем с решением данной ситуации, — осведомил меня босс.

Пытаться поднять глаза выше нечеловеческой улыбки было сложно. Знание, что один взгляд в правый глаз Тремса поставит точку в моей жизни, останавливало меня от подобных глупостей.

— Еще парочка этажей вверх, воспользуемся уличным лифтом. Ты не против, конечно? — задал он риторический вопрос.

— Да нет, не против, конечно же, — отвечаю я, все еще не имея сил стоять и бессильно повиснув на руках шефа.

И вновь этот змей, чьи ноги были теперь сгустком тьмы, начал подниматься прямиком по вертикальной стеклянной стене многоэтажного здания, после чего вместе с ветром, пробирающим до костей, ворвался в комнату с сидящей там за столом секретаршей.

— Брабиркасов у себя? — спросил у пораженной женщины Тремс.

Та кивнула в ответ, и теперь ветер распахнул двойные двери в кабинет Брабиркасова.

— А ты, я вижу, очень рад меня видеть, — смотря на дула десятка ружей самых разных калибров, сказал шеф.

Бросив мешок картошки (меня) на пол, босс поставил перед собой руку и, надев черные очки, остановил поток летящих в нас пуль. Ну а всего полсекунды спустя он оказался за спиной одного из телохранителей. Тот, получив удар пяткой в голову, решил удалиться через окно с парочкой своих приятелей. Другие, взявшись за головы, отделили их от тела, встали на колени вокруг Тремса как на посвящение в рыцари, и от радости скончались в такой позе.

— Так-с, с мусором мы разобрались, а теперь надо бы и вопрос решить.

— Ты, бл*#%, кто такой? — раздался крик из-под стола.

Откатив кресло, босс сел в него и, закинув ноги на стол, ответил:

— Мое имя Тремс, и я являюсь главой фирмы \"Последняя игра\". Пришел сюда для решения одного конфликта, возникшего между нами, мистер Брабиркасов. Как предлагаете решить его после такого замечательного приветствия?

— Это незаконно, вы не имеете права! Где доказательства моей вины! Да я даже не знаю, о чем речь! — продолжал надрываться неизвестный мне человек из-под стола.

— Знаешь, новичок, я тебе не рассказал об одном очень важном правиле, которое должен помнить каждый \"Слуга смерти\".

— Какое? — стараясь не вдыхать тяжелый запах крови, спешу узнать я.

— Так вот, заключивший контракт и слуга не имеют права видеться лично ни при каких обстоятельствах, так как слуга после заключения контракта становится автоматически персональной смертью для подписавшегося. А некоторое количество лет назад ты случайно пожал ручку этому человечеку и в шутку, а, точнее, по просьбе родителей, пожелал ему долгих лет жизни, мой дорогой новичок! Так что наслаждайся! — с этими словами, Тремс ударил стол и познакомил его с потолком, а после с окном этого помещения.

Трясущийся толстяк посмотрел на меня с неподдельным страхом на лице. Спустя мгновение он самостоятельно повторил полет из окна, как и получивший в голову пяткой персонаж. Смеясь, Тремс встал со стула и, подойдя ко мне, положил руку на плечо.

— Быстро ты его! Нет желания особо выпендриваться? Ну, это твое право. А теперь пойдем, нам пора.

Меня все-таки вырвало, а идущий к лифту Тремс, махнув рукой, крикнул.

— Можешь не благодарить за сорок лет жизни, что я тебе вернул. А самое забавное, что теперь тебе предстоит узнать, сколько по глупости твоей заключено таких контрактов без знания этого правила!..