После слова "Прощай" (гет)

Я в Сумерках проклят и Светом, и Тьмой!

группа "Эпидемия"

— Милая Изабель, стоит ли грустить о нежданной встрече, когда впереди вечность? — Грин явно не понимал сковавшей её печали. Белла едва заметно покачала головой и расслабила руку, до этого момента сильно сжавшую подлокотник слева от пассажирского сидения джипа.

— Грин, увы, я ещё подвластна эмоциям. А Эдвард Каллен был моей страстью, поэтому нет ничего удивительного, что я едва не потеряла контроль над собой, — её голос постепенно приобретал привычные ровные интонации. — Ты помнишь о нашем уговоре? Сегодня последний день моей человеческой ипостаси. Аро сказал, что это вполне достойная цена за покой мира вампиров.

— И за покой Каллена, так ведь? — полувопросительно усмехнулся Грин, тряхнув чёрной, как смоль, шевелюрой. — Ты хорошая актриса, Изабель, но в тебе остались отголоски любви к желтоглазому.

— Теперь там ростки другого чувства, — Белла впервые за весь разговор повернулась к нему, легко и чувственно провела левой рукой по его предплечью, позволила себе провести языком по уголку верхней губы, а затем продолжила совершенно другим, грудным голосом: — Джонни Грин, ты моя страсть отныне и навеки. И жаль мне только одного — твои глаза цвета красного вина, а не изумрудной зелени.

— Не жалей, Изабель, таковыми мои глаза были три столетия назад, — он медленно вдохнул её аромат и мимолётно взглянул на дорогу. — Но тогда я был глупым юнцом, не знающим, как получить удовольствие от любого события мира. Я научу тебя, и не будет более печали на твоём лице.

— Научи, — шепнула она, смахивая непрошеные слёзы. Джонни отстранился, позволяя ей нежданную меланхолию.

Ей был приятен высокий слог Джонни, его манеры из далёкого прошлого, причудливо вплетённые в современный облик повесы-рокера. Совершенно иной мужчина — сильный и страстный, невероятно умный, не скованный моралью и предрассудками. Он брал то, что желал, или желал то, что судьба сама несла ему в руки.

Именно Джонни год назад принёс ей письмо от Аро. Он объяснил, что Каллен нарушил самое важное правило мира вампиров и, по сути, отсрочил её смерть или становление одной из бессмертных. И Аро, будучи мудрым правителем, предложил ей два пути: умереть или стать одной из них. Она лишь попросила год на решение всех человеческих дел. С Джейкобом пришлось порвать, ведь он не принимал её решения. Необходимая и треплющая нервы сцена теперь казалась смешной — оборотень сбежал куда-то в Канаду, чтобы не видеть как "Белла губит себя". На самом деле, она погубила себя намного раньше — в тот день, когда впервые увидела вампиров. Теперь же история человеческой девушки Изабеллы Свон подходила к концу. Даже её внешнее преображение — скорее было желанием красивого финала, чем необходимостью. Она лепила себя, готовила к новой неизведанной жизни в вечности. Рядом с приятным, но нелюбимым мужчиной, словно доказывая себе, что страсти вполне достаточно.

— Грин, восходит солнце. Я хочу посмотреть на рассвет, — почувствовав солнечные лучи на лице, произнесла она.

— Как пожелаешь, Изабель, — Джонни остановил джип на обочине и заглушил двигатель. Белла не знала, в какую сторону они двигались, но это было уже не важно.

Густой лес сменился равниной с редкими деревцами среди сочной зелёной травы. Солнце, величественно поднимаясь, окутало всё вокруг золотисто-кровавым сиянием. Джонни стоял у неё за спиной, едва ощутимо обнимая её за талию. Белла облокотилась на него, медленно вдыхая запах трав и вампира, который скоро приведёт в исполнение приговор.

— Ты выживешь, Изабель, — прошептал он, проведя рукой по её шее. — Станешь прекрасной бессмертной. А если я надоем тебе, то буду готов пасть поверженным у твоих ног. Тогда ты сможешь устроить сюрприз Каллену. Но примет ли он тебя бессмертную, как принимаю тебя я?

Она не знала ответа, не знала, что останется от неё прежней. "Я действительно изменилась... Не имеет никакого значения теперь, кто откроет мне путь в вечность." Белла откинула голову назад, чувствуя как холодные губы вампира скользят по её шее, даря наслаждение и муку...

"Интересно, а заметил ли Эдвард, что я прощалась с ним..."

* * *

Эдвард Каллен вернулся домой глубокой ночью. В огромном светлом доме было темно и тихо. Каждый в семье молчаливо поддерживал его, сопереживал его горю. Элис неслышно подошла к нему танцующей походкой и обняла.

— Эдвард, ничего ещё не кончилось...

— Нет, Элис, ты ошибаешься, — на его безупречном лице отразилась страшная мука. И сестра не посмела рассказать ему о том, что увидела за минуту перед его приходом.

Долгие годы она будет скрывать увиденный разговор в предрассветной мгле сумрачного "завтра". Видение о темноволосом вампире, обращающем Изабеллу Свон в золотисто-кровавых лучах восходящего солнца.