Смерть Фаворита (джен)

Грянул выстрел. Привязанный к стулу Эраст Петрович Фандорин получил пулю в череп. Его голова запрокинулась назад, тело содрогнулось и замерло. Он уже не видел, как предатель, бывший ему раньше другом, поднялся по сгнившей деревянной лестнице и закрыл дверь на засов. И без того тусклый свет померк.

Только вот поразительно везучий Фандорин не спешил умирать. Его давняя подруга, леди Фортуна, решила, что жизнь такого человека не может закончиться в каком-то грязном подвале, на окраине Баку.

* * *

Кто-то слегка шлёпнул Эраста по щеке, и тот открыл глаза. Первым, что он увидел, было лицо. «Так-так, что тут у нас?» Немолодое, полноватое, усатое лицо с рытвинами – скорее всего, следами оспы. Добродушная улыбка, искренняя – в уголках глаз появились морщинки. Нижняя губа была пожелтевшей, а кончик носа – слегка закопченным.

— Д-добрый день, — Эраст рывком сел.

— Что, простите? — от неожиданности вздрогнул носитель вышеописанного лица.

— Хм, странно… good afternoon, — озадаченно перешёл с русского на английский Эраст Петрович.

— Сэр, сейчас ещё утро, — вежливо поправил его мужчина.

— Не суть в-важно. Эраст Петрович Фандорин, действительный статский советник, п-подданный Российской Империи, – он встал и протянул руку для знакомства.

— Эм-м, Джонатан Тейлор, смотритель платформы девять и три четверти, — удивлённо пожал протянутую руку Джонатан.

— Вы назвали меня «сэр», это раз. Вы с-сильно удивились, услышав моё имя и чин, это два. Вы разговариваете на английском языке, это три. Из чего я могу сделать следующий вывод: мы н-находимся в Англии. Что же заставило вас удивиться? – быстро проговорил Фандорин.

— Сэр, я первый раз слышу о таком чине, а Российской Империи не существует уже почти сто лет, — почесал затылок Джонатан.

— Быть того не может, — от потрясения Фандорин перешёл на русский язык, — какой сейчас год? Отвечайте! – снова на английском.

— Известно какой — одна тысяча девятьсот девяносто шестой от рождества Христова, — уже мало понимал происходящее Джонатан.

— Н-не-невероятно, — шокировано прошептал Эраст Петрович.

— Отчего же? Я родился в тысяча девятьсот тридцать первом, мне шестьдесят пять лет, значит сейчас девяносто шестой год, — простодушно объяснил очевидную вещь смотритель.

— Д-да, всё верно. Где мы находимся? – только сейчас обратил внимание на окружение Фандорин. А окружение было более чем занимательным: на первый взгляд обычная железнодорожная платформа, ярко красный паровоз, и всего пара человек. Вот только откуда они появились здесь, оставалось загадкой: Эраст Петрович не увидел ни перехода на другие платформы, ни прохода на вокзал.

— Вы задаёте слишком много очевидных вопросов, сэр, вы в порядке? – задумчиво посмотрел на него Джонатан.

— Если д-для вас они очевидны, это не значит, что эти истины очевидны и для меня, — отрезал Эраст Петрович.

Вместо ответа Тейлор удостоил Фандорина очень подозрительным взглядом и медленно дунул в свисток. У него за спиной неожиданно материализовались два человека. Оба были одеты в тёмные мантии и вообще имели довольно грозный вид.

— Что здесь происходит, Джо? – тот, что стоял по левое плечо Тейлора сделал шаг вперёд.

— Сами смотрите. Этот человек утверждает, что он подданный Российской Империи, не знает текущего года и не слышал о платформе девять и три четверти, — Джонатан, завершив свою пламенную речь, шагнул за спины мужчин.

— Даже так? Сэр, вам придётся пройти с нами, — обратился, видимо, главный из них к Эрасту Петровичу.

— Не стоит, Рудольф, — Фандорин услышал у себя за спиной мягкий, заботливый голос.

— Профессор? – озадаченно пробормотал Рудольф.

— Чёрт возьми, что за балаган тут творится? – гневно воскликнул Эраст Петрович.

— Пожалуйста, успокойтесь. Я директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, профессор Альбус Дамблдор, — он протянул руку в знак приветствия и взглянул в глаза Фандорину.

— Фандорин, Эраст Петрович, действительный статский советник Российской Империи, кавалер орденов Святого Владимира третьей и четвёртой степеней, Святого Станислава третьей степени, Святой Анны четвёртой степени, ордена Большой и малой хризантем и ордена Восходящего солнца, — холодно пожал руку профессора Фандорин.

— Как вы сказали? Российской Империи? Интересно черти пляшут, — задумчиво пробормотал Дамблдор.

— Именно, — холодно отрезал Фандорин.

— Эраст Петрович, думаю, вам лучше отправиться со мной, — снова пронзительный взгляд голубых глаз.

— А я думаю в совсем ином направлении. Во-первых, с чего вдруг я должен идти с вами? Во-вторых, я ужасно голоден, так что первым делом отправлюсь перекусить, — Фандорин достойно выдержал взгляд и не опустил глаза.

— Ну что ж, начну, как и вы, по порядку. Первое: да только потому, что Российской империи не существует уже восемьдесят два года. Второе: позавтракать можно и у меня в кабинете.

— Бред, — взъерошил свои волосы Фандорин.

— И всё же возьмите меня за локоть, — уже чуть настойчивее сказал Альбус.

— За локоть? Вы серьёзно? – удивлённо переспросил Фандорин.

— Ах, забыл, вы же совершенно не знакомы с магией, — слегка хлопнул себя по лбу Дамблдор.

— С магией? – вконец запутался Фандорин.

— Эраст Петрович, возьмите меня за локоть, я вам всё расскажу и покажу, — поднял согнутую руку Дамблдор.

— Ну хорошо, судя по тому как полицейские оторопели при виде вас, вы действительно известный профессор, — он положил свою ладонь на предплечье старика.

В следующую секунду мир Эраста Петровича с хлопком, как по сигналу выстрела, сжался в точку.

Они аппарировали перед главным входом в Хогвартс. Фандорин с непривычки упал на колени.

— Это б-был последний раз, когда я вам доверился, профессор Дамблдор, — отряхиваясь, заявил он.

— Мы только что аппарировали. В первый раз обычно всё так и бывает. Не будем медлить, пройдёмте за мной, — вежливо ответил Дамблдор.

— Ну хорошо, это и есть в-ваша школа? Поразительно, — удивлённо задрал голову вверх Фандорин.

Они прошли сквозь небольшой аккуратный дворик, утопающий в зелени. В окнах повсюду мелькали дети, спешившие, по всей видимости, на уроки. Эраст Петрович то и дело удивлённо бормотал что-то вроде «Как это работает?» или «А вот это действительно полезная штука». Дети с интересом смотрели на гостя. И ведь было на что посмотреть: высокий, статный господин в светлом прогулочном костюме, с элегантной тростью, которой он постукивал по каменному полу, в высоком старомодном цилиндре на чёрных волосах. Фандорин вежливо здоровался с каждым учеником, который решался подойти и пролепетать: «Здравствуйте». Ни один из них, даже старшекурсники, не осмелился подшутить над таким персонажем. Между собой его так и прозвали: «персонаж».

Наконец, они добрались до входа в кабинет Дамблдора.

— Фух, мы пришли, — профессор опёрся рукой о стену, видимо прогулка его измотала.

— Н-но где же дверь? – спросил Фандорин, с интересом рассматривая статую горгульи.

— А это она и есть, — улыбнулся Альбус.

— Пароль, — резко проскрежетало каменное изваянье.

Фандорин подпрыгнул от неожиданности и встал в боевую стойку.

— Не пугайтесь. Клубничный щербет, — снисходительная ухмылка не сходила с лица старика.

Горгулья недовольно заскрипела и уехала по спирали вверх.

— Интересная конструкция. П-паровые поршни? – разглядывал лестницу Эраст Петрович.

— Пусть будут поршни, — загадочно улыбнулся Дамблдор.

Они зашли в круглый кабинет, забитый всякой всячиной. Фандорин даже не обратил внимания на предложенное кресло, изучая всевозможные безделушки.

— Ну, будет вам, пора поговорить, — властно повысил голос Дамблдор.

— Не смейте мне указывать, профессор, — последнее слово звучало с такой насмешкой, что даже обычно невозмутимый Альбус раздражённо дёрнулся.

— Итак, как вы оказались на вокзале Кингс-Кросс? – начал своеобразный допрос он.

— Открыл глаза, — коротко бросил Эраст Петрович.

— В каком смысле? – не понял его Альбус.

— В самом прямом. Я просто открыл глаза — и уже лежал на перроне.

— Хмн, интересно. А что было до этого?

— Ничего, — с каменным лицом отозвался Фандорин.

— Тогда мне придётся применить легилименцию, — Дамблдор достал палочку.

— Что п-простите? – ни мускул не дрогнул на лице Фандорина, однако он вытащил из кобуры свой Webley.

— Он не выстрелит. Но всё же это лишнее, Эраст Петрович. Я всего лишь хочу проникнуть к вам в голову и посмотреть, что же было до того, как вы очутились на перроне.

— Всего лишь проникнуть в мою голову? Это уже слишком. Прощайте профессор. Честь имею, — Фандорин встал, поклонился и направился к выходу.

— Легилеменс!

Дамблдор подскочил с кресла и всё-таки применил окклюменцию. Через несколько секунд его отбросило на шкафчик с вредноскопами.

— Невероятно! Вы умерли. Если бы на ваших воспоминаниях стоял блок, я бы его ощутил. Но воспоминаний просто нет. Абсолютная пустота до того момента, как вы проснулись на вокзале. Эраст Петрович, моё почтение, вы поцелованы смертью, — возбуждённо вещал профессор.

— Да, это прекрасно, — сухой щелчок.

— Я же сказал, он не выстрелит, — улыбнулся Альбус.

— Прискорбно, — Фандорин резко метнул в него револьвер и огромным прыжком преодолел расстояние до двери.

— Стой, идиот! – пистолет отлетел в сторону, не преодолев и половины пути.

Но Эраст Петрович уже не слышал последней реплики Дамблдора, он мчался наугад по заполненным коридорам. Мельком взглянув в окно, Фандорин подумал: «Уже стемнело, сколько же времени я провёл у него в кабинете?». Коридор, лестница, снова полупустой коридор, винтовая лестница, площадка. «Тупик? Да, бежать по незнакомому замку наугад было плохой идеей». Он оказался на небольшом пяточке на вершине какой-то башни. Краем глаза он уловил чуть заметное движение в уже ночном небе. Приглядевшись, Эраст Петрович понял, что это две летящие на чём-то фигуры. Поразмыслив, он решил не рисковать и спрятаться. Оглянувшись, он с разбегу поднялся по стене, ухватившись за потолочную балку. Подтянулся, отполз в тёмный угол. Когда он глянул вниз, то двое гостей уже приземлялись.

— Гарри, иди и разбуди Северуса, — слабо, но отчетливо выговорил Дамблдор. — Расскажи ему, что случилось, и приведи сюда. Больше ничего не предпринимай, мантию не снимай и ни с кем не разговаривай. Я подожду здесь.

— Профессор, я сейчас, потерпите немного, — прозвучал взволнованный голос юноши в забавных очках-велосипедах.

Гарри бросился к лестнице, на ходу доставая что-то из кармана, но по другую сторону двери послышался топот чьих-то ног. Он оглянулся на профессора, и тот взмахом руки велел ему отойти в сторону. Гарри поспешно отступил в сторону, одновременно вытаскивая волшебную палочку.

Дверь стремительно распахнулась, и кто-то залетел внутрь с криком:

— Экспелиармус!

Гарри застыл, окаменел, будто стал частью стены. В странном тускло-зелёном свете Эраст Петрович увидел мелькнувшую в воздухе палочку Дамблдора. Стоя с совершенно белым лицом у стены, тот никаких признаков страха или страдания не выказывал. Он просто вгляделся в обезоружившего его человека и сказал:

— Добрый вечер, Драко.

Вперед вышел блондин – по возрасту примерно такой же, как Гарри – и быстро осмотрелся, проверяя, нет ли здесь кого-нибудь. Взгляд его остановился на второй метле.

— Кто тут с вами?

— Вопрос, который мог бы задать вам и я. Разве вы пришли один?

— Нет, — ответил Драко. — Этой ночью в школу пришли Пожиратели смерти.

— А что, очень неплохо. Значит, вы нашли способ провести их сюда, не так ли?

— Да, — подтвердил тот, все еще тяжело дыша. — Прямо у вас под носом, а вы так ничего и не заметили!

— Изобретательно, — сказал Дамблдор. — И все же, где они сейчас? Я что-то не вижу ваших помощников.

— Они сражаются с кем-то из вашей стражи. Это ненадолго.

— Драко, ведь вы же не убийца.

— Вы еще не знаете, на что я способен, — с чуть большей напористостью объявил тот, — не знаете, что я сделал!

— Знаю, конечно, — снисходительно произнес Дамблдор. — Вы едва не убили Кэти Белл и Рональда Уизли. Вы весь этот год пытались убить меня. Но это были слабые попытки.

Фандорин уже слабо понимал, о чём идёт речь, но выбора у него не было, приходилось слушать.

Из глубин замка донесся приглушенный расстоянием вопль. Драко замер и оглянулся назад.

— А там кто-то неплохо дерется, — отметил Дамблдор. — Сомневаюсь, что вы убьете меня, Драко. Убийство — дело непростое, что бы ни думали на этот счет Пожиратели.

Драко выглядел теперь так, словно боролся с желанием закричать. Он сглотнул, несколько раз глубоко вздохнул, не спуская с Дамблдора свирепого взгляда и не отводя направленную прямо ему в сердце волшебную палочку.

Профессор немного сполз по стене вниз — по-видимому, у него отказывали ноги.

Снизу долетел еще один вопль, прозвучавший громче прежнего. Драко снова нервно оглянулся, потом уставился на Дамблдора. Губы его непроизвольно дернулись — как если бы ему попала в рот какая-то гадость.

Снова раздались грохот и крики внизу, ставшие еще громче, чем прежде: похоже, сражение шло уже на винтовой лестнице, ведущей в башню.

— Так или иначе, времени у нас остается мало, — нарушил молчание Дамблдор, — поэтому давайте поговорим о ваших возможностях, Драко. Перейдите на правую сторону, мой мальчик, и мы сумеем укрыть вас так основательно, как вам и не снилось. Более того, я могу послать сегодня членов Ордена Феникса к вашей матери, чтобы они спрятали и ее. Отцу вашему ничто сейчас в Азкабане не грозит, а когда придет время, мы защитим его тоже.

«Да он же его перекупает. А старик-то не так прост», — подумал Эраст Петрович.

Драко во все глаза смотрел на Дамблдора.

— Но я зашел слишком далеко, — медленно произнес он. — Они думали, что я погибну, пытаясь прикончить вас, — было видно, что он уже сдался, рот его был приоткрыт, палочка дрожала.

Но тут на лестнице загремели шаги, и через секунду его оттолкнули в сторону пятеро в черных мантиях.

— Ааа, директор, — противно растянула слова странная женщина, вошедшая первой.

— Давай, действуй, — сказал незнакомец, стоявший к Фандорину ближе других, — крупный поджарый мужчина с всклокоченной седой шевелюрой и усами, черная мантия была ему тесновата. Такого голоса, как у него, Эрасту Петровичу слышать еще не доводилось: не голос, а скрипучий лай.

— Это вы, Фенрир? — спросил Дамблдор.

— Я самый, — проскрежетал мужчина, — рады нашей встрече, Дамблдор?

— Нет, этого я не сказал бы.

— Давай, Драко, и побыстрее, — подал голос мужчина с жёстким лицом.

— Прикончи его! – азартно вскрикнула женщина.

Драко с ужасом смотрел в лицо Дамблдора, побледневшее еще сильнее.

Однако рука парня тряслась так сильно, что он не мог толком прицелиться.

Тут дверь скрипнула, и в башню шагнул сутулый человек с сальными волосами.

— Северус…

Тот ничего не ответил, лишь сделал несколько шагов вперед, оттолкнув с дороги Драко. Четверо в мантиях безмолвно отступили назад.

С мгновение Северус вглядывался в Дамблдора, его лицо исказилось гримасой отвращения и ненависти.

— Северус… прошу тебя, — Альбус буквально умолял.

Но тот, подняв палочку, направил ее на Дамблдора.

— Авада Кедавра!

Струя зеленого пламени вырвалась из палочки Северуса и ударила Дамблдора прямо в середину груди. Альбус дрогнул и медленно перевалился через бортик на краю башни.

— Эй, кто это на стропилах? – крикнул полноватый некрасивый мужчина, показывая на Фандорина.

— Редукто, — женщина заклинанием разорвала балку в клочья, и Эраст Петрович упал вниз.

— Добрый вечер, — невозмутимо поднялся он на ноги.

— Ну здравствуй, — с интересом уставилась на него «дама».

— Ты кто такой? Отвечай! – с нажимом произнёс всё тот же полный мужчина.

— Эраст Петрович Ф-фандорин, недействительный статский советник более не с-существующей Российской Империи, — издевательски снял цилиндр и поклонился Фандорин.

— Беллатриса Лестрейндж, потомок благородного дома Блэков, — подала руку для поцелую Белла.

Эраст Петрович наклонился, чтобы поцеловать её, но Беллатриса ударила его по щеке и дико захохотала.

Фандорин не переставал удивляться этой женщине: она на каждую фразу меняла голос, манеру говорить и даже тембр.

— Эраст Петрович, хотите сыграть в игру? – издевательски улыбнулась она.

— Если она азартная, то у в-вас нет шансов, — честно признался он.

— Она скорее весёлая, но не важно. Круцио! – снова начала вкрадчиво, а закончила жёстко Белла.

Фандорин закричал от боли. «Как будто тысячи раскалённых игл вонзили под кожу, и вертят ими», — было последней мыслью, промелькнувшей в его затуманенном разуме. Эраст Петрович извивался на каменном полу, уже даже не крича, а жутко завывая от невыносимой, разрывающей изнутри боли. Беллатриса истерически хохотала, наблюдая за мучениями Фандорина.

— Весело, правда? – закончила пытку она.

— Б-безумно, — Эраст Петрович собрал оставшиеся силы в кулак и сел.

— Беллатриса, заканчивай, уходим, — одёрнул её Северус.

— Не вмешивайся, Снейп, — она обернулась и направила на него палочку.

Эрасту Петровичу хватило этих пары секунд, он резко встал и прыгнул в темноту ночи.

— Стой, куда? – ошалело закричала Белла.

А Фандорин тем временем летел вдоль башни — почти вплотную к ней — вниз. Но летел не просто так, а напряжённо рассчитывая момент. Трюк японских синоби, в своё время уже использованный им, заключался в следующем: нужно было лететь параллельно зданию и за несколько метров до земли резко ударить ногами по стене, гася скорость. Проблема заключалась в высоте. В прошлый раз Эраст Петрович падал с крыши трёхэтажного здания и чуть не сломал ноги. А тут двухсотфутовая башня. Здраво рассудив, что всё равно умирать, а так хоть будет шанс, он ударил что было сил ногами по каменной кладке. Сделал эффектное сальто назад и приземлился на твердь земную. Последним, что он увидел, прежде чем потерял сознание, были переломанные кости ног.

Фандорин резко открыл глаза и вскочил. Оглядел себя — вроде всё на месте, боли нет. Посмотрел по сторонам. «Да я же у того самого замка. Неужели получилось?» Нет, не получилось. Взгляд Эраста Петровича упал на него самого, лежащего в невысокой траве. «Как странно». Фандорин — тот, что лежал в траве — выглядел ужасно. Ноги ниже колен лежали рядом с телом, позвоночник был сломан в нескольких местах, пальцы на руках неестественно выгнулись, только взгляд выражал спокойствие и расчёт.

Послышался вой. Эраст Петрович — тот, что хорошо себя чувствовал — оглянулся. Стая белых волков выбегала из леса. «Полярные волки? Здесь?» — удивлённо подумал он. Животные приближались с ужасающей скоростью. Поняв, что не успеет убежать, Эраст Петрович приготовился к драке. «Ну нет же, это не волки, а песцы», — решил он, увидев их поближе. Но песцы даже не взглянули на него, принявшись терзать останки другого — поверженного — Фандорина.

«Странно».

Эраст Петрович попробовал привлечь их внимание к себе. Он кидал в них камни, кричал, выл, даже прыгал, но никакого эффекта это не произвело. Вдруг один из белых песцов поднял голову и посмотрел прямо на него. Взгляд чистых голубых глаз завораживал, притягивал. Эраст Петрович уже не мог оторвать взор от этого удивительно магнетического взгляда. Потом он почувствовал, что буквально тонет в глазах песца и ничего не может сделать, тело не слушалось его. Титаническим усилием Эраст Петрович смог моргнуть.

* * *

Закрыть глаза-то он закрыл, а вот открыть уже не получалось. Он прислушался к своему телу. Тишина. Это не на шутку напугало Эраста Петровича — не могло быть полной тишины, хотя бы сердце должно было равномерно качать кровь.

Спустя несколько неудачных попыток поднять свинцовые веки, ему улыбнулась удача. Открыв глаза, он увидел круглое лицо свое камердинера. Образы плыли и очень быстро менялись.

Вот Маса уже оперирует его. Нет, это не Маса, это какой-то хирург. Хирург – женщина, и уже не оперирующая, а тихо плачущая у кровати Эраста Петровича. Вот уже Фандорин держит в белых свадебных перчатках оторванную руку своей невесты, Лизы. Нет, он смотрит, как она горит. И не Лиза это совсем, это Мидори. И с чего он взял, что она горит? Она лежит с простреленным лёгким за перевёрнутым автомобилем. Ну какая же это Мидори? Это Маса лежит и умирает, ну, конечно же, это Маса. Только вот он не умирает, а ест руками плов из большого блюда. Нет, не Маса, Кара-Гасым, да, он, он ест плов. Пистолетом. Он ест плов пистолетом? Да нет же, не ест он плов. Он прицеливается к связанному телу Фандорина. Моему телу. Грянул выстрел…