Yesterday (гет)

Yesterday

All my troubles seemed so far away,

Now it look as though they’re here to stay –

Oh, I believe in yesterday.

Suddenly

I’m not half the man I used to be,

There’s shadow hanging over me –

Oh, yesterday came suddenly.

Why she had to go I don’t know,

She wouldn’t say –

I said something wrong, now I long

For yesterday.

Yesterday

Love was such an easy game to play,

Now I need a place to hide away –

Oh, I believe in yesterday.

Why she had to go I don’t know,

She wouldn’t say –

I said something wrong, now I long

For yesterday.

Yesterday

Love was such an easy game to play,

Now I need a place to hide away –

Oh, I believe in yesterday.

“The Beatles”, Yesterday (Вчера).

Глава 1. Гарри Поттер...

Ты ступаешь в этот мир.

Ты рождаешься на свет.

Ты судьбы своей не знаешь,

Ты просто дитя.

Ты в начале пути.

Высокий мужчина с черными встрепанными волосами и голубыми глазами мерил шагами небольшую комнатку. Комнатка эта была ничем не примечательна – пара стульев у стены, окно, занавешенное белыми накрахмаленными занавесками, на подоконнике одинокий кактус в цветочном горшке.

Вдруг открылась дверь. Мужчина напряженно замер, повернувшись к двери. Улыбаясь, в комнату вошла медсестра в белом халате. В руках она несла какой-то сверток.

— Мистер Поттер, Вы стали отцом замечательного мальчика! – медсестра подала сверток мужчине.

Джеймс Поттер, счастливый до невозможности дрожащими руками принял из рук медсестры одеяльце. Он заглянул внутрь.

Зелеными глазами, точь-в-точь, как у Лили, на него смотрел его сын. Его собственный сын!

— Боги! Какое чудо! – воскликнул новоиспеченный папаша.

Медсестра улыбнулась еще шире. Сколько видела она подобных сцен. Такая неподдельная радость на лицах отцов… Ради этого только стоило работать в Больнице Святого Мунго.

Обыкновенно волшебниц и магглов, которые должны были рождать детей от колдунов, привозили на время родов сюда. А то, мало ли какие магические способности могут проявиться у новорожденного.

Джеймс не мог наглядеться на своего отпрыска. Медсестра осторожно сказала:

— Мистер Поттер, позвольте, я отнесу ребенка матери.

— Да, конечно, — рассеянно ответил Джеймса, отдавая сына медсестре.

— А могу я увидеть жену? – вдруг спросил он.

Медсестра замялась.

— Вообще-то, это нежелательно, после родов ей требуется покой…

— Ну, пожалуйста!

— Хорошо, только не долго, — сдалась сестра, — Идите за мной, я проведу Вас к ней.

Вместе с медсестрой они шли по бесконечным коридорам Больницы. Наконец, они пришли в Родильное отделение. Медсестра показала Джеймсу на дверь с номером 17.

— Через пятнадцать минут я приду за Вами…

Джеймс кивнул в знак благодарности и вошел в палату. Светлая, чистая комната. На тумбочке около кровати – цветы. Джемс сел на табуретку. Счастливая и улыбающаяся Лили посмотрела на мужа:

— Ты уже видел его? Нашего ребенка?

— Видел, он такой чудесный, — Джеймс взял Лили за руку, — И глаза у него изумрудно-зеленые, как у тебя…

— У нас есть ребенок… Это, наверное, и есть самое большое счастье на Земле!

— А кто станет его крестным отцом?

— Без сомнения — Сириус.

— А как мы назовем его…?

— Гарри…

— Дорогая, мне пора. Сейчас медсестра придет, ругаться будет… Тебе нужен покой…

— Джеймс, я люблю тебя…

Он наклонился и поцеловал Лили в губы:

— Я тебя тоже люблю…

Джеймс вышел из палаты, поблагодарил медсестру и пошел на улицу. Прежде всего, он нашел телефонную будку. Он зашел внутрь и набрал телефон Сириуса.

Гудки.

— Алло? – заспанный голос Сириуса.

— Сириус, привет.

— А, Джеймс, приветик. Как дела?

— Я стал папой! У нас родился сын!

— Класс!

— Сириус, Лили пожелала, чтобы ты стал крестным. Ты согласен?

— Конечно! А как его назвали?

— Гарри.

— Мне нравится. Когда крестины?

— Ой, не знаю. Недельки через две, Лили надо оправится.

— Когда будем праздновать рождение нового Мародера?

— Сириус… Ну, я думаю в день крестин. Надо собрать всю старую компанию. Хвоста, Лунатика, Блэкки…

— А что Блэкки искать? Она… Эм… Тут, рядом… — Сириус немного смутился.

— Бродяга, ты неисправим. Что ж ты сразу не сказал, что ты не один…?

— Брось, Джеймс, рождение твоего сына стоит того…

— Спасибо, Сириус!

— Не за что. Ну, до встречи, Сохатый.

— До встречи, Бродяга.

Джеймс повесил трубку и вышел из телефонной будки. Яркий солнечный летний день. Самый счастливый день на свете!

Джеймс произнес, как будто пробуя на вкус:

— Гарри... Гарри Поттер…

Разговор под Луной.

Семь минут на двоих.

Я стану другой

В объятьях твоих.

Джеймс Поттер подвешивал к потолку последний воздушный шар. Лили скомандовала украсить дом к празднику. На шкафах, комнатных растениях – везде были разноцветные воздушные шары. Холодильник и стол в кухне ломились от кулинарных шедевров миссис Поттер. В маленькой кроватке лежал и мирно спал виновник торжества – Гарри Поттер.

Раздался звонок в дверь.

— Открой дверь, милый! – крикнула Джеймсу из кухни Лили.

— Сейчас!

Джеймс распахнул дверь. На пороге стояли Сириус и Джессика. Старые, добрые друзья.

— Джейс, Сириус!!! Привет!!! – Джеймс бросился обнимать друзей.

— Дорогая, — закричал жене Джеймс, — пришли крестный отец и крестная мать!

На кухне стало тихо и через миг в прихожую вылетела Лили, сбросившая по пути передник. Она с радостным визгом бросилась на шею Джессике. Как же подруги давно не виделись! Джеймс и Сириус опасливо попятились.

— Зашибете, ведь, кошачьи… — пробормотал Сириус.

Джессика и Лили – анимаги. Джессика превращается в черную пантеру, а Лили – в тигрицу. За это девушки получили свои мародерские клички – Блэкки и Тигренок.

— Тигренок! Ну, скорей же! Покажи мне его! – воскликнула будущая крестная.

Лили повела подругу в комнату, к детской кроватке. Увидев пухленького малыша, Джессика издала восторженно-умиленный всхлип.

— Какая прелесть!

— Тише, разбудишь крестника своего! – шикнула Лили.

В комнату вошел Сириус. Когда он увидел спящего Гарри, на лице Бродяги отразилась счастливая улыбка. А он улыбался редко. Очень редко.

Джессика обняла Сириуса и вдруг спросила:

— Сириус, а правда, у нас с тобой тоже будет маленький?

Сириус не нашелся, что на это ответить. Джеймс за спиной у Джессики умирал от беззвучного хохота. О, если бы Сириус видел сейчас свое лицо… Он тоже бы расхохотался. Смесь удивления, ужаса и нездорового веселья. Это не описать! Это надо видеть…

Звонок в дверь. На этот раз открывать пошла Лили.

— Кто там?

— Лунатик и Хвост!

Лили открыла дверь. На пороге стояли Ремус Люпин и Питер Петтигрю. Лили обняла их обоих.

— Добро пожаловать, проходите…

— Лили, ты хорошеешь с каждым днем… — улыбнулся Ремус.

— Рем… — притворно засмущалась Лили.

Мародеры расхохотались.

На смех из комнаты вышли Сириус, Джессика и Джеймс. Сколько радости-то! Вся старая компания собралась…

Звонок в дверь. Это пожаловали Молли и Артур Уизли и Алиса и Фрэнк Долгопупсы. Чуть позже прибыл Дамблдор и Минерва МакГонагалл. Не доставало только Теда и Андромеды Тонксов, они обещали придти со своей четырехлетней дочкой, Нимфадорой.

Наконец, собрались все.

Лили разбудила Гарри и взяла его на руки. Все вышли на улицу, и процессия двинулась к церкви. Здание было старинное, но уютное. Джеймса и Лили у входа уже ждал священник.

— Симпатичный малыш, — заметил он, открывая дверь.

Лили гордо улыбнулась.

После того, как закончился обряд крещения, вся компания вернулась в дом. Сначала был большой и обильный ужин, потом начались пляски. Под конец Сириус и Джессика лихо отплясывали на столе. Потом все немного успокоились и устали. Джеймс притащил к камину несколько кресел, и гости расселись около огня и начали мирно беседовать.

Сириус с Джессикой решили прогуляться. На город уже спустилась ночь. На улицах было пустынно, в соседних домах уже не горел свет, видимо, все уже спали. Сириус взял Джессику за руку. Они шли вдоль улицы. Шли, сами не зная, куда. Вдруг Сириус остановился, он заглянул Джессике в глаза.

— Джессика, — голос его был заметно напряжен, — я хотел сказать тебе…

Он замолчал, но потом собрался с силами и сказал:

— Джессика, я люблю тебя! И… — он достал из кармана маленькую коробочку, — Выходи за меня замуж.

Сказать, что Джейс удивилась – не сказать ничего. Она открыла коробочку, при свете луны блеснуло кольцо.

— Сириус… — она нежно поцеловала его в губы, — я согласна…

Сириус был на седьмом небе от счастья. Он блаженно закрыл глаза и крепко прижал к себе Джессику.

Блэкки, затаив дыхание, слушала стук сердца Бродяги…

— А когда сыграем свадьбу?

— Когда захочешь, любимая.

Они сейчас были счастливы, жаль, что их счастье будет недолгим, и что свадьбе будет не суждено состояться…

Вспышка света.

Мгновенье.

И тебя нет на земле.

Пришла смерть,

Вернулось отчаяние

В наши сердца.

Слез больше нет.

Только боль тупая внутри.

Мужчина с длинными черными волосами сидел за столом, и что-то писал в дневнике. Кто-то постучал в окно. Сириус резко поднял голову. Стучалась сова. Бродяга встал, открыл окно и впустил птицу в комнату. Она протянула ему лапу, к которой было привязано письмо.

Сириус сел за стол и открыл конверт, быстро пробежал взглядом пергамент. Он не поверил глазам. Перечитал написанное еще раз. Его пальцы разжались. Лист пергамента опустился на стол. Сириус закрыл руками лицо. Так, в недвижной позе, он сидел некоторое время. Потом резко встал, накинул на плечи длинное пальто и быстрым шагом вышел из комнаты. Лицо его было очень бледно.

Письмо было от Альбуса Дамблдора.

Сириус!

С прискорбием тебе сообщаю, что Джессика убита. Ее убила Беллатриса Лестрейндж. Для выяснения подробностей приезжай в штаб-квартиру Ордена.

Альбус Дамблдор

Сириус остановился перед дубовой дверью. Здесь, в пригороде Лондона, в небольшом двухэтажном домике, принадлежавшем профессору Дамблдору, находилась штаб-квартира Ордена Феникса.

Выл холодный ветер. Голые ветви деревьев покачивались от ветра. Деревья скрипели. Ветер гонял по земле пожухлые листья. Была поздняя осень.

— Кто? – спросили из-за двери.

— Сириус.

Дверь открылась. На пороге стояла бледная Лили Поттер.

— Заходи, Бродяга, — сказала она.

У Сириуса сжалось сердце, когда он взглянул на Лили. Сколько ужаса и холодной пустоты в этих изумрудных глазах…

Сириус молча снял пальто, повесил его на вешалку, и прошел в комнату. В комнате было больше половины Ордена. Дамблдор, Люпин, Джеймс, Аберфорт, брат Дамблдора, Грюм, Алиса и Фрэнк Долгопупсы, Дедалус Дингл, Гидеон Пруэтт, Доркас Медоуз и еще несколько человек, знакомых Сириусу. Все были очень напряжены. Они ждали Сириуса.

Когда Бродяга переступил порог, вперед выступил Дамблдор:

— Здравствуй, Сириус, — тихо сказал директор школы Хогвартс.

Сириус коротко кивнул в знак приветствия.

— Ты уже знаешь, ты получил письмо?

Опять короткий кивок.

— Сириус, мне нелегко это говорить, но это правда. Уже ничего нельзя поделать… Аберфорт принес ее тело.

Сириус как будто превратился в статую. Дамблдор взял его за плечо и повел в соседнюю комнату. На кровати лежала Джессика. На мгновенье Сириусу показалось, что она жива и просто спит. Он кинулся к ней, взял ее за руку. Пульса нет.

— Ну, очнись! Очнись, пожалуйста… — молил Сириус, — Очнись же!

Отчаяние слышалось в его голосе.

Он взвыл и уронил голову на руки. В комнате стояли все члены Ордена, присутствовавшие в доме. Джеймс стоял рядом с Лили. Он так сжимал ее руку, что побелели костяшки пальцев. Все стояли в немом молчании и смотрели, как рыдает Сириус Блэк над телом любимой…

Ужас. Холодный ужас закрался в души. Вот, вот здесь, прямо перед ними – отчаяние. Отчаяние и безнадежность. Смерть. Война. Сколько еще жизней она унесет? Бессчетное множество. Сколько судеб будет поломано? Сколько семей будет разрушено? Сколько боли…

Когда приходит отчаяние, меркнет дневной свет.

Когда приходит отчаяние, умирает Надежда.

Когда приходит отчаяние, не хочется жить.

Вера в счастье угасает.

День в огне сгорает.

Близко смерть.

Мы не будем счастливы теперь.

После смерти Джессики прошел год. Лили старалась поменьше вспоминать об этом. Иногда ей снились страшные сны, в которых она видела, как Беллатриса убивает Джейс. Тогда она просыпалась в холодном поту.

Лили боялась. Боялась за Джеймса, боялась за Гарри. Она не делилась своими страхами ни с кем. Она просто иногда вставала ночью, подходила к кроватке Гарри, брала его на руки и смотрела на спящего Джеймса.

Для нее не было никого дороже и ближе, чем эти два человека, которые были так близко сейчас. Она любила их обоих всем сердцем, всей душой.

* * *

Теплый августовский вечер опустился на Годрикову лощину. Ветер нежно перебирал листья в кронах деревьев. На западе небо было расцвечено яркими отблесками заходящего солнца. Как будто небесный художник взял свою огромную кисть и нанес на небосклон несколько мазков алой, золотой и розово-лиловой краски. Вода в реке журчала. Через живую изгородь пробралась лиса, остановилась, прислушиваясь к звукам, а потом быстро юркнула в расселину между камнями. На охоту полетели ночные птицы – совы и филины.

В окнах небольшого двухэтажного дома горел свет.

На втором этаже, в комнате, оборудованной под детскую, сидела в кресле-качалке у камина женщина. Ее рыжие волосы струились по плечам. Отблески пламени запутались в ее волосах.

Перед ней на полу сидел мужчина с растрепанными черными волосами. Он держал ее за руку и смотрел в ее изумрудно-зеленые глаза. В маленькой детской кроватке лежал годовалый ребенок. Он сладко спал.

— Лили сегодня исполняется три года с нашей свадьбы…

— Я знаю, Джеймс…

— И я хочу сказать…

Но Лили так и не успела узнать, что такое хотел ей сказать Джеймс. Внизу раздался взрыв, с грохотом упала входная дверь. Джеймс вскочил, в его руке уже была волшебная палочка. Лили испуганно посмотрела на Джеймса:

— Не может быть... Питер… — прошептала она.

— Лили, хватай Гарри и беги! Это он! Беги! Быстрее! Я задержу его!

И Джеймс ринулся вниз по лестнице. Лили взяла Гарри на руки и прижала к своей груди. Она затаила дыхание и напрягла слух.

Джеймс внизу прокричал:

— Не посмеешь!

— Еще как посмею!!! Авада Кедавра! – раздался чей-то холодный голос.

Звук падающего тела. Лили прикусила губу, чтобы не взвыть. Джеймса больше нет. Шаги. На лестнице – шаги! Он сейчас будет здесь!

Лили подбежала к окну, рывком открыла его. Не очень высоко, можно попробовать прыгнуть.

Но дверь распахнулась. Лили повернулась. Перед ней стоял высокий человек, закутанный в черный плащ. Капюшон его откинут. Длинные темные волосы разметались по плечам. Лицо исказила усмешка. Волшебная палочка направлена прямо на Гарри. Лили, как будто потеряв дар речи, смотрела в эти ненавистные холодные глаза и вдруг закричала:

— Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста, я сделаю все, что угодно!

— Отойди, — в голосе Темного Лорда чувствовалась невиданная сила и пронзающий холод, — Отойди, глупая девчонка!

Лили кинулась к двери. Громко распахнулась дверь. Волдеморт направил палочку в спину Лили:

— Тогда умри! Авада Кедавра!

Зеленая вспышка. Последнее, что услышала Лили — это свист летящей смерти…

Предсмертный крик матери. Звук падающего тела. Волдеморт подошел к бездыханному телу Лили, направил палочку на ребенка и медленно проговорил:

— Прощай, Гарри Поттер! Авада Кедавра!

Зеленая вспышка. Но заклятье не убило мальчика. Зеленый свет отразился от Гарри, как от зеркала и ударил в Волдеморта. Волдеморт закричал. Его тело быстро стало терять свои очертания. Его волшебная палочка стукнулась об пол. Черный дым растворился в воздухе.… Раздался оглушительный взрыв…

Там, где кончается одна судьба,

Непременно начинается другая.

Впереди – жизнь.

За плечом – смерть.

Ты еще не знаешь, малыш,

Что ждет тебя впереди.

Ты тихо спишь

И видишь сладкие сны.

Прощай, и верь,

Что где-то Счастье есть.

И Свет.

Без Веры мира нет!

Прощай, дитя,

Я буду помнить…

На заборе, около дома №4 по Тисовой улице, сидела и смотрела в темноту полосатая кошка. Вдруг на другом конце улицы появился человек. Он был нездешний. Высокий старец, с длинной седой бородой, с длинными волосами, одетый в длинную лиловую мантию. На ногах – ботинки на высоком каблуке, украшенные пряжками. Звали этого человека Альбус Дамблдор.

Он остановился около дома №4 и стал рыться в необъятных карманах своей мантии. Он поднял голову и встретился взглядом с кошкой.

— Этого следовало ожидать… — пробормотал он с улыбкой.

Наконец старец нашел то, что искал. Он вынул из кармана нечто, похожее на серебряную зажигалку. Альбус поднял зажигалку, откинул крышку и щелкнул. Фонарь, под которым он стоял, с негромким хлопком погас. Снова щелчок – еще один фонарь погас. Вскоре все фонари на Тисовой улице были погашены. Дамблдор спрятал свою зажигалку (гасилку) в карман, подошел к дому №4 и сел на забор рядом с кошкой. Смотря куда-то перед собой, он сказал, как будто в пустоту:

— Странно видеть вас здесь, профессор МакГонагалл.

Он улыбнулся и повернулся к кошке, которая уже не была кошкой. Рядом со старцем на заборе сидела сурового вида женщина в очках, одетая в изумрудную мантию и остроконечную шляпу.

— Как вы меня узнали? – с некоторым раздражением спросила она.

— Мой дорогой профессор, я в жизни не видел кошки, которая сидела бы столь неподвижно.

— Станешь тут неподвижной – целый день просидеть на кирпичной стене…

Некоторое время они беседовали меж собой.

Потом Дамблдор замолчал, достал из кармана золотые часы на цепочки и пристально стал их разглядывать. Часы были необыкновенно странные. У них было двенадцать стрелок, вместо цифр – вращающиеся планеты. И только Альбусу было ведомо, как по этим часам можно узнать время. Дамблдор сказал профессору МакГонагалл, что Хагрид задерживается. Они еще немного поговорили. Их разговор прервал жуткий гром и гул. Звук все приближался и приближался и, наконец, с неба на Тисовую улицу свалился огромный мопед. С мопеда слез великан. Огромный мужчина со спутанными волосами и бородой, огромными ладонями, размером с хорошее блюдо. В его руках был сверток из одеял.

— Ну, наконец-то, Хагрид, — с облегчением произнес Дамблдор, — А где ты взял этот мопед?

— Да я его одолжил, профессор Дамблдор. У молодого Сириуса Блэка. А насчет ребенка – я привез его, сэр.

— Все прошло спокойно?

— Да, не очень, сэр, от дома камня на камне не осталось. Маглы это, конечно, заметили, но я успел забрать ребенка, прежде, чем они туда нагрянули. Он заснул, когда мы летели над Бристолем…

На лбу, чуть пониже хохолка иссиня-черных волос, был виден странный порез, похожий на молнию. Гарри, Гарри… Ты еще не знаешь, сколько бед и радостей принесет тебе этот шрам. Сколько славы, презрения, ненависти, любви, ты должен будешь испытать…

Хагрид попрощался с малышом, старец взял на руки Гарри и пошел к крыльцу. Он бережно опустил Гарри на порог, достал из кармана мантии письмо, сунул его в одеяло и вернулся к Хагриду и профессору МакГонагалл.

Дамблдор проговорил негромко:

— Что ж, вот и все. Нам здесь больше нечего делать. Нам лучше уйти и присоединиться к празднующим.

Хагрид пробормотал что-то насчет того, что вернет Сириусу Блэку мопед, завел мотор, с ревом поднялся в небо и растворился во тьме.

Дамблдор попрощался с МакГонагалл и пошел вниз по улице. Он достал свою зажигалку, щелкнул ей один раз. Все фонари вспыхнули, как будто ничего не происходило. Вся Тисовая улица была залита оранжевым светом. Все было как прежде, ну или почти все… Дамблдор глянул вслед кошке, заворачивающей за угол, посмотрел на сверток, лежащий на пороге дома №4 и прошептал:

— Удачи тебе, Гарри…

Он повернулся и, шурша мантией, удалился.

Маленький Гарри Поттер ворочался в своих одеялах. Сон его был безмятежен. Гарри не знал, что ждет его впереди, не знал, что ему предстоит спасать мир… Он не знал ни о чем…

Альбус Дамблдор шел по улице и размышлял.

«Как все-таки удивителен этот мир! Круговорот жизни… Одни умирают, но дают жизнь другим… Там, где кончается одна судьба, там начинается другая… Лили и Джеймс погибли, спасая тебя, Гарри. Ты остался сиротой, но ты жив. Я всегда буду помнить о тебе. Запомню тебя таким… Маленьким, беззащитным малышом… Через десять лет я вернусь за тобой и ты попадешь в наш мир. Туда, где твой настоящий дом… Я понял, смерть – это начало. Начало новой жизни…»

КОНЕЦ