Почти у цели... (джен)

Утро выходного дня началось для Твайлайт прекрасно. Она встала с постели свежей и отдохнувшей, насладилась сытным завтраком и, наконец, разместилась на веранде со стопкой непрочитанных книг и чашкой ароматного чая. Нетерпеливо подхватив телекинезом тяжелый том «Малоизвестных аспектов магии трансформаций», она уже открыла его на первой странице, когда позади нее раздалось деликатное покашливание.

— Прости, что отвлекаю, — обратился к подруге Спайк, выглядевший слегка растерянным, — но произошло что-то странное. Письмо для принцессы, которое ты просила меня отправить… не дошло.

Твайлайт, до этого момента слушавшая дракончика вполуха, немедленно оторвалась от манящего фолианта.

— Не дошло? Как это?

— Понятия не имею, — пожал плечами Спайк. — Я сделал все как обычно, но письмо немного покружилось в воздухе и вернулось ко мне. Странно, правда?

— Странно… — несколько отвлеченно пробормотала Твайлайт, а затем неожиданно резко вскочила на ноги, заволновавшись. — Может, что-то случилось? Вдруг принцессе нужна моя помощь!

Юный дракон, уже успевший мысленно отругать себя за то, что поднял эту тему, усадил ее на место, успокаивая:

— Твай, хватит тебе! Это же Селестия! Уж кому-кому, а ей излишняя опека точно не пригодится. Просто подумай: стрясись что-то серьезное, она нашла бы способ известить тебя. Прислала бы письмо сама или…

Спайк внезапно запнулся на полуслове и, прищурившись, вгляделся в усеянное белыми, пушистыми облаками небо.

— …или прилетела бы сюда, — закончил он удивленно.

Проследив его взгляд, Твайлайт разглядела вдалеке маленькую точку, постепенно принимающую такие знакомые черты наставницы, и сердце ее забилось быстрее, подстегиваемое неясной тревогой. Не понаслышке знакомая с очень плотным графиком Селестии, ее ученица и в мыслях не допускала возможности праздного визита.

Действительность оказалась куда страшнее. Приближавшаяся принцесса вдруг накренилась и чуть не сорвалась в неуправляемое пике, заставив застывших в ожидании друзей вздрогнуть от страха, но в последний момент с видимым трудом сумела выровняться и продолжить путь. Правда, сил ей надолго не хватило: подлетая к балкону, аликорн на скорости зацепился за перила и, закрутившись в воздухе, тяжело рухнул на пол, останавливаясь уже внутри помещения.

— Принцесса Селестия! — воскликнула испуганная до смерти Твайлайт, и бросилась было на помощь, но замерла как вкопанная в паре шагов, не в силах поверить своим глазам.

Верховная правительница Эквестрии просто не могла, не должна была выглядеть… так. Ее обычно идеально белая шерстка казалась серой от пыли, свалялась и потеряла былой блеск, на коже почти не осталось мест, свободных от порезов и ушибов. Некогда пышная, развевавшаяся в солнечном ветре грива стала монотонной и поникла. Беспомощно повисло, дрожа, правое крыло. И самое главное — из тела Солнечной принцессы быстро, толчками выплескивались потоки магии, и Твайлайт не знала, как это остановить.

— Принцесса… — решился все-таки подать голос Спайк. — Что случилось?

— Великое зло… — Селестия, тяжело дыша, попыталась подняться, но сделать хотя бы одно движение для нее оказалось непосильной задачей. — …обрушилось на Эквестрию…

Твайлайт машинально принялась перебирать варианты произошедшего, поочередно останавливаясь то на новом нашествии чейнджлингов, то на вернувшемся из небытия Сомбре, но все ее размышления рушились под одним единственным доводом — никто из известных ей злодеев не смог бы сотворить такое с повелевающим Солнцем аликорном.

— Его мышление мне непонятно… — с трудом продолжала принцесса. — Если, конечно, у этого есть мышление… Оно… просто появилось и принялось разрушать все на своем пути. Кантерлот… стерт с лица земли.

Резко выдохнул, мгновенно побледнев, Спайк. Твайлайт закрыла рот копытом, удерживая рвущийся наружу крик ужаса. Столица Эквестрии, оплот гармонии и магии, величественный и прекрасный город … пал?

— Мы с сестрой до последнего пытались спасти жителей… — уже еле слышно говорила Селестия, а сияние покидающей ее магии медленно, но неотвратимо гасло. — До того, как оно растерло в пыль последний камень крепостных стен… Луна… она…

Одинокая прозрачная капелька скатилась по щеке принцессы, прочерчивая дорожку в осевшей на шерстке пыли. Твайлайт, у которой слезы уже градом лились из глаз, хотелось в этот момент только одного — свернуться калачиком и не слышать страшных слов своей наставницы, не видеть ее, сломленную и израненную.

— У нас осталось мало шансов, — найдя в себе силы взглянуть на ученицу, слабо произнесла Солнечная принцесса. — Но ты должна попытаться… остановить это… Ради своих подруг… Ради всего хорошего, что осталось в Эквестрии… Ради…

Селестия закашлялась, и Твайлайт, всхлипывая, остановила ее.

— Не разговаривайте, принцесса, — сказала она, легонько проводя копытом по шее наставницы. — Мы обязательно справимся с этим, вы только держитесь. Вот увидите, мы со Спайком вам поможем, вы немного отдохнете и все, все наладится…

— Отдых… — прошелестел едва заметным дыханием ветра ответ. — Я давно не отдыхала…

В библиотеке воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь горькими всхлипами Спайка. Твайлайт, мелко дрожа, пыталась ощутить хоть малейшее движение застывшей Селестии, но ее надежды оказались тщетны: последний, особенно яркий вихрь волшебных искорок взвился над телом аликорна и растаял в воздухе без следа.

— Нет… Как же это… — словно в бреду шептала Твайлайт. — Не может быть…

* * *

— Браво! Бис! — воскликнул Дискорд, отставляя в сторону пакет попкорна и быстро создавая три свои копии, которые тут же принялись аплодировать рассказчице. Сам он, приняв чрезвычайно драматический вид, поправил несуществующие очки и, кашлянув, провозгласил: — Приз за лучший драматический момент получает… Найтмэр Мун, за трогательную сцену ухода верховной правительницы!

— Действительно, это было… довольно экспрессивно, — уважительно проговорил Сомбра. — Ты знала, с чего начинать, чтобы заинтересовать публику.

— Если бы мне снились такие сны, я бы каждую ночь спала как жеребенок, — мечтательно промурлыкала, расплываясь в широкой улыбке, Кризалис, но, вспомнив, что речь идет о плане ее вечной соперницы, напустила на себя преувеличенно безразличный вид. — Эм… Не особо изящно, но весьма неплохо, Найт. Может, пояснишь теперь, в чем особенность этих твоих кошмаров?

— От обычного страшного сна пони рано или поздно самостоятельно просыпается, — принялась объяснять Найтмэр, изо всех сил пытаясь скрыть довольную улыбку. — Но разработанное мной заклинание не дает использовать пробуждение как естественную защитную реакцию, запирает сознание внутри созданной им самим иллюзии. Единственный способ освободиться от влияния чар — осознать страх, лежащий в основе кошмара и преодолеть его, а это практически невозможно сделать, так как…

— Ску-у-у-ка! — протянул, постучав по столу, Дискорд и ехидно ухмыльнулся в ответ на устремленный на него злобный взгляд. — Извини, я всегда терпеть не мог теорию.

— Светила, с кем я общаюсь! — только и смогла произнести Найтмэр.

* * *

Она не знала, сколько времени просидела у неподвижного тела своей наставницы, с одним и тем же успехом это могла быть минута или целый час. Из ступора ее вывело легкое прохладное прикосновение к шее и раздавшийся за спиной хриплый голос Спайка:

— Слушай, я понимаю, что ты чувствуешь, но мы должны приступить к работе…

Первым порывом Твайлайт было повернуться и накричать на него, сказать, что он не понимает, не может понять, какого это — потерять настолько важного пони, но она осеклась, стоило взглянуть на будто бы потускневшие чешуйки дракончика, на блестящие в его глазах слезы. Ее друг дрожал, находясь почти на грани истерики, но держался. Держался, чтобы не дать сорваться ей.

— Ты прав, — произнесла она, поднимаясь. — Пойдем. Мне понадобится твоя помощь…

— …это все бесполезно! — выкрикнула Твайлайт через некоторое время, с силой отправляя тяжелый фолиант в полет магическим ударом. Их отчаянные, иступленные поиски хоть крупицы информации оказались бесплодными, и остановить убыток неотвратимо тающих сил уже не могли ни подстегивающее чувство долга, ни пришедшее ему на смену пламя злости, ни липкие щупальца страха, начавшие оплетать душу после многочисленных неудач. — Как можно что-то найти, не имея ни малейшего понятия, о чем вообще идет речь?!

— Думаю, теперь у нас будет пример, — мрачно проговорил стоящий у веранды Спайк, смотря куда-то наверх. — Правда, не думаю, что это такая уж хорошая новость…

Подошедшая поближе Твайлайт подняла глаза и ахнула. Еще недавно чистое лазурное небо над Понивиллем потемнело, налилось свинцовой тяжестью, сдаваясь под напором армады массивных черных туч. В глубинах их клубящихся тел засверкали яркие вспышки; то и дело очередная ветвистая молния обрушивалась сверху слепящим копьем и выбивала из громоотводов снопы ярких искр. Поднялся холодный, резкий ветер, захлопал ставнями, поднимая в воздух сначала мелкий мусор, а затем, набравшись сил, — небольшие камушки. В довершение и без того страшной картины, в центре собирающегося разразиться урагана, прямо над главной городской площадью, темное облачное море завернулось спиралью, закрутилось в сюрреалистическом хороводе и образовало гигантскую воронку, в глубине которой загорелся красный свет.

— Теперь мы знаем, как оно выглядит… — пробормотала Твайлайт, насилу отрывая взгляд от буйства стихии. — Еще есть время… Мы должны попытаться…

Это был всего лишь самообман. Все еще пытавшиеся найти ответ в книгах друзья уже с трудом удерживались на ногах под напором ветра, вихрь безжалостно трепал страницы, рвал обложки, пожирая последние надежды на спасение. Мучительно застонал, закрыв голову лапами, Спайк, увидевший, как мимо окна пролетел разломанный кусок вывески бутика «Карусель». Когда к вою разъярившейся бури стали примешиваться полные боли крики с улицы, Твайлайт без сил опустилась на пол.

— Нет… — всхлипнула она, и весь мир на мгновение замер, чтобы услышать ее слова. — Я не могу…

В тот же миг над Понивиллем прокатился жуткий, в дюжину громовых раскатов, грохот, дрогнула земля, небесная воронка закрутилась еще быстрее, окропив город кроваво-красным сиянием, и принялась уничтожать все, до чего могла дотянуться, попросту размалывая дома в пыль. А посреди жуткого калейдоскопа из обломков зданий, туч пыли и вырванных с корнем деревьев сжалась в комочек Твайлайт, повторяя:

— Я не знаю… Не знаю, что делать… Я… не готова к этому…

* * *

— Ответственность… — тихо произнес Сомбра, смакуя это слово как глоток изысканного вина. — Она боится ответственности, которая легла на ее плечи вместе с судьбой носительницы Элемента Магии. Боится, что не сможет справиться с очередным препятствием, которое встанет на пути Элементов.

— Браво, приятель, — утвердительно кивнула Найтмэр. — Ты заслужил еще немного выпивки…

— Следующие порции — за ваш счет, — быстро вставил Дискорд.

— …как-нибудь в другой раз, — не растерявшись, закончила фразу принцесса. — А пока я расскажу вам историю о кошмаре такого же адепта веселья, как ты, Дискорд. Если честно, я бы до смерти хотела увидеть, как бы ты выпутывался из такой ситуации!

* * *

— Эй, всем привет! Что новенького сегодня? — едва выйдя из комнаты, звонко воскликнула Пинки Пай. Не дожидаясь ответа, она быстро спустилась вниз по лестнице, перескакивая через две ступеньки, и вошла в святую святых «Сахарного Уголка» — кухню, чтобы застать весьма странную картину. Посреди помещения изваяниями застыла чета Кейков, причем, что бы ни было тому причиной, оно застало их за вполне обыденными делами: миссис Кейк склонилась над духовкой, задвигая внутрь противень с очередной порцией булочек, а копыто мистера Кейка с тряпкой лишь немного не дотянулось до прилавка.

— Интересно, — протянула Пинки, внимательно разглядывая соседей, а потом просияла: — О, я поняла! Это такая новая игра, где выигрывает тот, кто дольше всех не будет двигаться, да? Чур, я с вами! Только… сомневаюсь, что смогу победить, с нахождением на одном месте у меня проблемы.

Свои слова она подтвердила делом уже через пару минут, не выдержав неподвижности.

— Я проиграла, — легко смирившись с поражением, улыбнулась Пинки. — А вы неплохо справляетесь, очень неплохо! Ладно, можете отмереть.

Никакой реакции не последовало.

— Эй, я не буду претендовать на кубок. Вы победили честно, давайте же это отпразднуем!

Супруги не двинулись с места.

— Вы, наверное, уже привыкли так стоять, и просто не можете прекратить. Я могу помочь…

Неизвестно, сколько бы еще Пинки Пай проговорила с замершими пони, не приди ей в голову мысль, мгновенно заставившая ее почувствовать себя очень неуютно: во всем здании царила плотная, ватная тишина, ни разу не посещавшая Сахарный Уголок… с момента рождения у Кейков Паунда и Пампкин. Жеребята должны были уже проснуться, а когда они не спали, не услышать их было просто невозможно.

Обуреваемая нехорошими предчувствиями, Пинки прошла в небольшую боковую комнатку, где днем проводили время малыши, и остановилась на пороге, не веря своим глазам. Сорванцы, обычно не способные ни секунды провести на одном месте, сидели без движения в своем манеже, оцепенев, как и их родители. В воздухе неподвижно зависла яркая погремушка, подброшенная малюткой-единорогом, а крохотный пегас, улыбаясь, тянулся к ней, расправив маленькие крылышки.

— Что тут происходит? — нервно пробормотала Пинки Пай, пытаясь понять, что же ей делать дальше. Впрочем, раздумья длились недолго. Если состояние семьи Кейков было вызвано какими-то чарами, — а других идей ей в голову не приходило, — то у нее оставался единственный надежный вариант — Твайлайт. Приняв решение, Пинки направилась к входной двери, открыла ее, но, не сделав и пары шагов, испуганно отпрянула.

Весь город замер в мрачной неподвижности, став похожим на собственный снимок. Пони, отправившиеся за покупками, родители, вышедшие на прогулку с жеребятами, даже стремительные пегасы, перемещающие группу белых облачков, — все они словно окаменели, а мир, казалось, решил остановиться вместе с ними. На улице не чувствовалось ни одного, даже слабого, порыва ветра, не было видно птиц и животных, а поднимающееся в небеса солнце почти не грело.

— Не может быть! — выдохнула Пинки, осторожно, даже с некоторой опаской обходя неподвижно висящий в воздухе лист, недавно сорвавшийся с ветки дерева. — Что же со всеми вами случилось?

С каждой пройденной улицей, заполненной оцепеневшими пони, надежды на то, что аномалия захватила только часть Понивилля, стремительно таяли. Огибая превратившихся в статуи прохожих, Пинки Пай направлялась к библиотеке, то и дело ускоряя шаг и старательно отгоняя мысли о том, что ее подруги также могут оказаться подвержены неизвестной напасти. Так продолжалось до тех пор, пока… впереди не показалась застывшая оранжевая кобылка в широкополой шляпе.

— Нет! Только не это!

Эплджек как обычно везла в город повозку с яркими красными яблоками и, привычно упорствуя в своем стремлении доказать, что она способна справиться с чем угодно, нагрузила ее доверху. При взгляде на ее слегка нахмуренные брови, на четко очерченный контур напряженных мышц создавалось впечатление, что она вот-вот сойдет с места и продолжит свой путь, приветливо кивая знакомым. Несколько минут Пинки наблюдала за ней, сосредоточившись до рези в глазах, пока действительно не заметила движение. Правда, оно было настолько мимолетным и неуловимым, что следующий шаг занял бы у Эплджек целую вечность.

…Пинки Пай бесцельно бродила по библиотеке Понивилля, сквозь слезы глядя на застывшую Твайлайт и абсолютно неподвижного Спайка в смешном розовом фартуке. В ее сознании крутилась, словно выталкиваемая кем-то из водоворота мыслей, одна и та же фраза, сказанная ей голосом кого-то из подруг: «Знаешь, не стоит тебе так волноваться о пропускаемом веселье. Извини, но иногда у меня складывается впечатление, что ты хочешь прожить жизнь как можно быстрее. А ведь когда слишком торопишься жить, можно многое пропустить».

— Может, в этом все дело? — дрожащим голосом спросила Пинки Пай у безмолвной пустоты, окружавшей ее. — Я так спешила, что мир вокруг меня замедлился, и мои друзья не способны даже увидеть меня…

Подойдя к Спайку, она легонько коснулась шипов на его голове.

— Ничего… Теперь я знаю, в чем дело, и смогу все исправить… Да, смогу! Мне нужно всего лишь вновь стать медленней!.. Я справлюсь… Я снова увижу друзей…

Пинки Пай уселась рядом с Твайлайт и замерла, всхлипывая. Слезы покатились из ее глаз, и с каждой упавшей на деревянный пол капелькой, розовые кудряшки ее гривы распрямлялись, разглаживались, становясь все более тусклыми…

* * *

— Погоди-ка, тут есть пара непонятных моментов, — сделав очередной глоток из бокала, высказался Сомбра, когда история подошла к концу. — Как все-таки было дело: замедлился мир вокруг Пинки или она сама так ускорилась? Если ускорилась, то как ее тело выдержало такие нагрузки? А как насчет импульса?..

— О, помилуй, мой мрачный друг! — покровительственно улыбнулся Дискорд, останавливая товарища. — Когда ты в последний раз видел логичный ночной кошмар? И вообще, хватит придираться! Я, например, тоже мог бы сказать, что эта сцена — калька с того случая, когда наша веселая пони думала, что друзья отвернулись от нее, но, как видишь, я молчу. Я выше этого!

— А ты все шутишь, как я посмотрю, да дружок? — медово улыбнулась Найтмэр Мун, отставляя в сторону пустой хайболл. — Что ж, думаю, следующая история будет о твоей любимице Флаттершай!

— Любимице? — Удивление в голосе Дискорда прозвучало совершенно искренне, но глаза его подозрительно забегали. — Не совсем понимаю, о чем ты.

— Ну как же! — притворно удивилась Кризалис, решив, что возможность в кои-то веки уесть саркастичного Духа Хаоса стоит временного альянса с соперницей. — Я точно помню, как во время нашей последней коктейльной вечеринки кое-кто слегка перебрал и… Как ты тогда выразился? «И почему такая милашка не может быть на нашей стороне?»

Чужие интонации вышли у Кризалис настолько похожими, что вызвали настоящий взрыв хохота за столом. Дискорд же, надувшись, только буркнул:

— Просто продолжай!

— Как скажешь, — довольно усмехнулась Найтмэр, незаметно подмигивая остальным. — Признаю, что над следующим сном мне не пришлось так уж долго трудиться — наша любительница животных сделала почти всю работу. Мне оставалось только немного подправить сюжет…

* * *

— Послушайте, мы просто теряем время! — возмутилась Рэйнбоу Дэш, и эхо, заметавшееся среди усеянных фиолетовыми кристаллами стен огромной пещеры, многократно подтвердило ее слова. — Ничего страшного здесь нет!

— Мы обязаны проверить все возможности, — отрезала в ответ Твайлайт, скрупулезно осматривая очередное ответвление тоннеля в свете своей ауры. — Стоит что-то реальное за слухами о духе этих подземелий или нет, но несколько пони пропали здесь за последний месяц. Мы должны понять, что произошло.

Как ни стыдно было Флаттершай это признавать, в данный момент она бы скорее встала на сторону Рэйнбоу. Не из-за безразличия к судьбе пропавших, конечно же, и не потому, что она считала поиски бесперспективными. Просто пещера, в которой они находились уже довольно долго, была пугающей. Она пугала многочисленными темными проходами, в каждом из которых чудились силуэты жутких монстров, острыми сталактитами, нависающими над друзьями, подобно мечам, протяжными звуками, то и дело раздававшимися в глубине подземных ходов. По сути, только присутствие подруг не давало ей без оглядки броситься прочь от пугающей темноты.

— Слушайте, это уже просто смешно! — через некоторое время вновь завела разговор Рэйнбоу Дэш, забравшись на большой валун, преграждавший собой половину прохода. — Мы ходим здесь уже больше часа, а могли бы заниматься опросом свидетелей, например!

— Твайлайт, не хотелось бы тебя огорчать, — неуверенно начала Рэрити, которой тоже не особо нравилось под землей. По другой, правда, причине — модельерша продрогла и умудрилась где-то испачкать свой эксклюзивный шарфик, — но, возможно, она права.

— Конечно, права!..

А в следующее мгновение произошло то, что заставило всех без исключения носительниц Элементов вскрикнуть от ужаса: в чернильной темноте позади Рэйнбоу едва заметно обозначилось движение, и нечто, напоминающее длинную полу плаща, с громким хлопком накрыло их подругу, чтобы сразу же исчезнуть вместе с ней.

— Нет!.. Рэйнбоу!.. Где ты?! — почти одновременно раздались возгласы.

— Всем сохранять спокойствие! — скомандовала Твайлайт, чей рог угрожающе засиял сгустком энергии. — Держитесь вместе, мы найдем ее!

Слова единорога оказались пророческими. Что-то тихо прошелестело где-то на боковой стене пещеры, и на свет вылетела Рэйнбоу Дэш, ударившись о каменный пол и застонав от боли. Когда остальные обступили ее, она смогла только хрипло произнести «Оно очень быстрое!» и потеряла сознание.

— Ну ладно, мы ему устроим! — воинственно топнула копытом Эплджек. — Смотрите внимательно! Нельзя дать застать себя врасплох!

— Может, стоит сначала унести Рэйнбоу отсюда, а потом вернуться? — робко предложила Флаттершай.

— И дать этому… что бы это ни было… утащить еще кого-нибудь, пока мы будем ходить за подмогой? — покачала головой Твайлайт. — Нет уж, покончим с ним сейчас!

И кобылки медленно двинулись вперед. Флаттершай, мелко дрожа, семенила в хвосте группы, постоянно оглядываясь по сторонам и до боли вглядываясь в непроницаемую тьму. Может, именно этот страх и помог ей первой заметить опасность. Взгляд пегаса, скользящий по потоку, неожиданно зацепился за один из сталактитов, который выглядел абсолютно черным пятном на фоне своих серых собратьев, тускло поблескивающих конденсирующейся влагой. Флаттершай пригляделась повнимательнее и вздрогнула от неожиданности, когда фигура на своде пещеры шевельнулась, и во мраке двумя ярко-алыми огнями сверкнули чьи-то глаза.

— Мамочки! — пискнула она, отшатываясь от неведомого чудища.

— Что с тобой? — забеспокоилась Пинки Пай, не замечавшая зависшей сверху угрозы.

— Ты что-то видела? — участливо поинтересовалась Рэрити.

Флаттершай хотела было указать на врага, но тот и сам не заставил себя долго ждать. Темная фигура отделилась от потолка, камнем упала вниз и практически бесшумно, аккуратно приземлилась прямо перед Элементами Гармонии, давая рассмотреть себя во всех подробностях. Неизвестное существо обладало вытянутым чешуйчатым телом, угольно-черный цвет которого разбавлял идущий вдоль хребта фиолетовый рисунок из причудливых узоров, заползавших на блестящие бока. Гибкий хвост с короткими шипами по всей длине и странным костяным наконечником, напоминавшим камертон, угрожающе хлестал по камням, высекая искры с неприятным скрежещущим звуком. Передние конечности монстра представляли собой суставчатые перепончатые крылья, складывающиеся кверху, пока он перемещался по земле. Морда с ребристым, слегка изогнутым гребнем, доходящим до шеи, оканчивалась устрашающей пастью с двумя рядами острых зубов.

— Что это такое? — дрожащим копытцем указала на зверя Флаттершай.

— То, чему мы сейчас накрутим хвост! — азартно выкрикнула Эплджек.

— Ух ты, какая зверушка! — восхитилась увиденным Пинки Пай, и, как ни странно, именно эта фраза стала сигналом к атаке. Оскалившись и издав странный скрежещущий звук, существо бросилось к друзьям, проворно перебирая лапами и стремительно сокращая дистанцию. Магическое пламя, окутавшее рог Твайлайт, разгорелось ярче, подобралась для броска Эплджек, приготовившись достойно встретить врага, но, как оказалось, для простой лобовой атаки монстр был слишком хитер. Подобравшись почти вплотную к пони, он неожиданно расправил крылья и взмыл в воздух, легко увернувшись от пары заклинаний, а его хвост, щелкнув плетью, захлестнулся вокруг тела Пинки. Молниеносный рывок — и похититель исчез в темноте вместе со своей жертвой.

Не успели носительницы Элементов как следует испугаться за судьбу подруги, как нечто розовое, прилетев откуда-то сверху, сбило их с ног как кегли. Последовавший вслед за этим громкий рык прозвучал подозрительно похоже на издевательский смех.

— Да он просто с нами играет! — возмутилась Рэрити, убедившись, что Пинки Пай отделалась легкими ушибами, и хотела добавить что-то еще, но внезапно ее глаза округлились от страха, и, указывая куда-то вверх, она закричала: — Осторожно, сзади!

Ее предупреждение оказалось как нельзя кстати: обернувшаяся Твайлайт увидела смазанную, вытянувшуюся в атакующем броске черную тень и успела встретить ее мощным магическим импульсом. Ударом чудище отбросило к стене, где оно и затихло, несколько раз конвульсивно дернувшись.

— Отличный выстрел, подруга! — похвалила Эплджек, когда пони подошли к поверженному врагу поближе, чтобы рассмотреть его. — Такая встреча заставит его призадуматься!

— Спасибо, — слабо улыбнулась Твайлайт, которой сильное ударное заклинание далось не так уж просто. — Теперь нужно найти тех, кого оно похитило…

Отчаянно борясь с собой, Флаттершай осторожно подобралась к монстру и склонилась над ним, готовая в любой момент отскочить назад. Пока она рассматривала изощренный узор на плотно подогнанных друг к другу чешуйках, страх отступил, затаился, отодвинутый на задний план любопытством, однако он не замедлил триумфально вернуться, стоило рисунку на миг засветиться.

— Девочки…

Рисунки на теле существа мигнули еще несколько раз и засветились ровным фиолетовым сиянием, привлекая внимание Элементов Гармонии. А затем веки зверя дрогнули, и на кобылок уставились горящие алым огнем глаза с черными вертикальными зрачками.

— Ну уж нет! — фыркнула Твайлайт, и снова запустила во врага заклинанием, но тот с поражающей воображение скоростью сгруппировался и закрылся крыльями, как щитом. Об него и разбился луч проклятья, рассыпался дождем искр, тут же закружившихся хаотичным хороводом. Раскрылась огромная пасть, активно поглощая разливающуюся в воздухе магию.

— Эм… Что он делает? — нервно обратилась к подруге Рэрити.

— Не вериться, что говорю это, но… — немного поколебавшись, ответила Твайлайт. — По-моему, он ест мое заклинание.

Тем временем, когда зверь насытился, его глаза загорелись еще ярче, выплескивая красноватое сияние в окружающее пространство. Больше того, от них по всему его телу потянулись новые, светящиеся алым светом линии: две из них тонкими капиллярами пронизали костяной гребень на голове, свернувшись под конец в спирали; несколько красных ручейков пробежали по шее, то разветвляясь, то сплетаясь вновь; длинная широкая полоса загорелась на хвосте. Последним аккордом устрашающей иллюминации стал загоревшийся на спине монстра шипастый гребень, целиком состоявший из извивающихся язычков магического пламени. Завершив трансформацию, монстр, теперь напоминавший сюрреалистическую, созданную каким-то безумцем гирлянду, угрожающе повел в сторону свода пещеры изогнутым дугой хвостом. Наконечник заискрился множеством фиолетовых молний, и, ярко сверкнув, выстрелил лучом, который как нож сквозь масло прошел через несколько сталактитов и, обрушив их вниз, заключил собравшихся в группу кобылок в тюрьму из обломков.

— Какая-нибудь идея нам сейчас не помешала! — высоким, срывающимся голосом сказала Рэрити, пытаясь сдвинуть с места один из камней, преграждающих дорогу к выходу.

— Я думаю, думаю, — пробормотала Твайлайт, и вдруг просияла: — Это ведь животное, так? Может, Флаттершай сможет что-то сделать!

Но Флаттершай, волею случая оказавшаяся вне темницы, не могла им ничем помочь. Сжавшись в комочек, она боялась шевельнуться, ей казалось, что жуткий пылающий взгляд направлен только на нее, что за этим взглядом скрывается не просто зверь, а злобный, изощренный разум, ненавидящий все живое. Ее сознание заполнил устрашающий рык существа, постепенно превращавшийся в иступленный, сумасшедший хохот, вырывающийся из зависшей в темноте зубастой пасти.

Подбирающийся монстр довольно зарычал и, встав на дыбы, навис над добычей. Рисунки вспыхнули сиянием сверхновой, затапливая пещеру расплавленным огнем…

— Флаттершай!

* * *

— Этот кошмар основан на той истории со спящим драконом, не так ли? — поинтересовался Сомбра и, получив в ответ утвердительный кивок, продолжил: — Но ведь Флаттершай тогда спасла подруг, ты же сама нам рассказывала.

— Ей удалось справиться с собой, верно, — согласилась Найтмэр Мун. — Но страх того, что в какой-то момент она не сможет сделать это снова, и кто-нибудь из-за этого пострадает — остался.

— Знаешь, твоя подружка пони очень странная, — доверительно сообщила Дискорду Кризалис, на что тот раздраженно процедил:

— Она мне не подружка!

— Повторяй себе это почаще, — откровенно веселилась Найтмэр. — А что касается странностей… Думаю, следующий кошмар сможет вас удивить.

* * *

— А теперь давайте еще раз поприветствуем радушную хозяйку сегодняшнего вечера, замечательного дизайнера и просто очаровательную пони — Рэрити!

Некоторое время полный зал одобрительно гудел, и наконец, под аккомпанемент восторженных возгласов, нарастающих подобно приливным волнам, тяжелый бархатный занавес расступился, пропуская в закулисные помещения прелестную кобылку в красном обтягивающем платье с тонко прочерченным золотистым узором. Стоило ей скрыться за завесой от взглядов зрителей, как ее ослепительная улыбка погасла, неотвратимо растворяясь и уступая место выражению опустошенности и безразличия. Небрежно поправив одинокий локон, мятежно выбившийся из заплетенной в сложный узел гривы, она тяжело вздохнула и направилась в сторону гримерных.

Как обычно, проходя через служебные помещения, Рэрити выслушивала поздравления и слова восхищения от множества пони. Кому-то из них она отвечала легкой улыбкой, с кем-то заводила недолгий, ни к чему не обязывающий разговор, некоторым — едва заметно кивала, но каждый раз реакция не имела никакого отношения к личным симпатиям и антипатиям. В этих коридорах царил негласный кодекс, которому ей изо дня в день приходилось следовать. И именно поэтому она облегченно вздохнула, переступив порог своей комнаты и прикрыв за собой дверь.

Взгляд Рэрити скользнул по просторному, обставленному довольно аскетично для обители известного дизайнера помещению. Всего пару вещей, находившихся здесь, можно было отнести к предметам роскоши: большой мягкий диван с дорогим темно-бордовым покрытием и огромное, почти во всю стену размером, зеркало в красивой деревянной оправе, украшенной искусной резьбой. Остальное убранство являлось данью работе: сложенные аккуратными стопками образцы разнообразных тканей, несколько швейных машинок, пара из которых давно сломались, но были дороги как память, и расставленные то тут, то там мольберты, на которых красовались только зарождающиеся силуэты новых творений. Работать здесь, отвлекаясь от ярких до вычурности интерьеров, где ей приходилось бывать во время модных показов, было сродни глотку свежего воздуха.

Присев за небольшой столик перед зеркалом, Рэрити вновь вздохнула, мельком взглянула на свое отражение в зеркале и магическим захватом подтянула к себе начатую бутылку вина, наполняя бокал и с наслаждением делая пару глотков. Вот только, вопреки ожиданиям, слегка терпкий вкус напитка не принес облегчения, а только глубже затянул ее в воспоминания.

Сейчас она поверить не могла, что пять долгих, безмерно долгих лет назад так лелеяла свою хрустальную мечту попасть со своими коллекциями на подиумы столицы. Ей, тогда еще глупой и наивной, казалось, что только к этому должна стремиться любая пони. И она работала, не покладая копыт, днями и ночами напролет, борясь с конкурентами, сбиваясь с ног в поисках спонсоров, неизбежно отдаляясь от семьи, и в конце концов добилась своего. О ней заговорили, с ней стали считаться, множество домов моды мечтали увидеть имя Рэрити на своих афишах. Вот только к тому времени богато украшенный фасад жизни модельера пал, а магия искусства, к которой она столько стремилась, на поверку оказалась простыми фокусами, трюками, похожими на приемы из арсенала Великой и Могучей Трикси. В мире большой моды бал правили злоба и зависть, и друзей среди дизайнеров высокого класса просто по определению не водилось. Уже несколько раз она хотела бросить все, но сначала ей не дала уйти ответственность и нежелание подводить коллег, потом подвернувшийся выгодный контракт. В конце концов, Рэрити просто смирилась. Сам процесс создания новых нарядов все еще доставлял ей истинное наслаждение, а остальное она надеялась выдержать. Как-нибудь…

От невеселых размышлений Рэрити отвлек короткий, по-военному четкий стук в дверь. Был только один пони, стучавший так, и она не замедлила пригласить гостя войти.

Дверь открылась, пропуская в проем крепко сбитого, высокого пегаса темно-зеленого окраса, способного легко поспорить с любым королевским гвардейцем в качестве выправки и жесткости взгляда. Звали жеребца Райт Ордер, и он уже довольно давно взял на себя роль агента Рэрити, быстро опровергнув множество стереотипов о работниках шоу-бизнеса, сложившихся у нее. Всегда предельно собранный, он мог работать с отдачей не меньшей, чем его подопечная, помогая ей во всем, а иногда буквально вырывая для нее спорные пункты контрактов. Правда, друзьями их это так и не сделало: пегас относился к ней лишь как к очередному клиенту, а его исключительное упорство не говорило о каком-то особом отношении и являлось неотъемлемой частью его характера.

— Поздравляю, — слегка приподнял уголок губ Ордер, одновременно листая какую-то папку. — Сегодняшнее выступление определенно принесет тебе парочку новых договоров.

— Замечательно… — медленно проговорила в ответ Рэрити, и радости в ее голосе уж точно не было. Впрочем, агент ее настроения не понял. Или просто не захотел понять.

— Не буду тебя сейчас загружать рабочими вопросами, — сказал он, собираясь уходить. — Только учти, что завтра у тебя встреча с Фотофиниш, как обычно… Я все равно тебе напомню. И последнее: у нас небольшой завал на оформлении твоей новой коллекции, поэтому ребята не успели разобрать несколько последних партий корреспонденции. Они пока побудут здесь? Это ненадолго, поверь.

Жеребец исчез за дверью, закончив свой импровизированный доклад, а Рэрити с грустной усмешкой взглянула на большой полотняный мешок, притаившийся в тени. Письма. Еще один штришок в этом мире фальши. Гора бессмысленных воплей от пытающихся привлечь ее организаторов и записок от неадекватных фанатов, найти среди которых простое слово поддержки было так же сложно, как обнаружить нетронутый огненный рубин посреди рудника алмазных псов.

Рэрити уже собиралась отойти, как вдруг один из конвертов, в самой середине кучи, привлек ее внимание. На первый взгляд, ничего экстраординарного в нем не было, но уже через мгновение пришло осознание, что именно этим он и необычен: никаких кричащих цветов, никаких огромных надписей «Рэрити, выходи за меня!» в поле адреса, ничего! Ее копыто против воли потянулось к нему, вынимая из мешка. А в следующее мгновение волна обжигающего холода пронеслась по ее спине, когда она заметила маленькую печать, скреплявшую письмо — аккуратный скрипичный ключик. Так всегда запечатывала письма ее мама!

Ощутив внезапный приступ слабости, Рэрити осторожно присела и попыталась вскрыть конверт, но оберточная бумага не поддавалась, выскальзывала из дрожащих копыт. Наконец, помогая себе магической аурой, она все-таки смогла добраться до письма, буквы закрутились у нее перед глазами, неохотно складываясь в слова.

«…Доченька, мы понимаем, что ты очень занята, но надеемся, что ты сможешь выкроить время навестить нас на праздники… Мы с папой очень по тебе скучаем… Свити тоже приедет ненадолго, она очень хочет тебя увидеть… Пожалуйста, приезжай…»

Листок бумаги, медленно кружась, упал на пол, и на его поверхности проступили темные пятна от упавших на него слезинок. Рэрити, беспомощно всхлипывая, подошла к мешку с почтой и, опрокинув его, стала лихорадочно разгребать груду разноцветных конвертов. И вот среди них попался еще один со скрипичным ключом. И еще один… И еще…

— Нет! — заплакала Рэрити, опускаясь на пол, засыпанный маленькими белыми прямоугольниками с аккуратными печатями…

* * *

— Стоп, стоп, стоп! — замахал лапами Дискорд. — Позволь мне тебя прервать, Найт. У меня есть к тебе только три вопроса. Первый: с каких это пор исполнение заветной мечты стало материалом для кошмаров? Второй: когда в этом сне начнутся погони, жуткие монстры и еще что-нибудь веселое, наподобие угрозы уничтожения мира? И, наконец, третий… Нет, серьезно, что насчет погонь и жутких монстров?

— Много ты понимаешь, химера бесчувственная, — усмехнулась неожиданно вставшая на сторону рассказчицы Кризалис. — Видишь ли, не все трагедии должны основываться на том, что кому-то захотелось поменять местами верх и низ или, скажем, превратить маленьких бобрят в огромных жутких тварей. Иногда история должна быть более жизненной!

— Возможно, — обнажив клыки в ехидной ухмылке, кивнул Дискорд, — но только не в том случае, если она списана со слезливого романа для кобылок.

— О, ты, наконец, прочитал что-то помимо твоих любимых кулинарных книг! — притворно изумилась Кризалис. — Я поражена!

— Знаешь, а ведь интересный получился концепт, — глубокомысленно заявил Сомбра, подчеркнуто игнорируя распаляющихся спорщиков. — Показать Рэрити, какой бы могла стать ее жизнь, всецело посвященная работе. Без друзей, без тесного общения с близкими. Сценарий, лишенный мистики, и от этого еще более реальный. Да… Не совсем обычная основа для кошмаров, но все же…

— …но ты бы удивился, узнав, сколько раз наша маленькая модница просыпалась в холодном поту после таких снов, — закончила за него фразу Найтмэр Мун и, зачарованно глядя на танцующий в камине огонь, добавила, не обращаясь ни к кому конкретно: — И кстати, воплощение мечты вполне может стать самым жутким кошмаром, уж поверьте.

После этой фразы над столом повисло растерянное молчание. Даже Дискорд с Кризалис, мгновение назад всецело поглощенные перепалкой, прервались, подозрительно взглянули на сидящую с отсутствующим видом подругу, практически синхронно пожали плечами и притихли, о чем-то задумавшись.

— Ладно, что-то мы загрустили, — спустя некоторое время прервала созданную ей же паузу Найтмэр. — Тартар с вами, следующая порция выпивки — за мой счет.

Ее глаза широко распахнулись, загораясь завораживающим синим светом, а мгновением позже одна из официанток, направлявшаяся совсем к другому столику, резко остановилась, развернулась и неуверенно, будто слабо контролируя свои движения, направилась обратно к прилавку. Поставила поднос, собрала новый заказ и медленно приблизилась к ожидающим злодеям.

— Приятного вечера, — механически проговорила кобылка, расставив бокалы. Когда она удалялась, освобожденная от чар подчинения, на подносе звякнул мешочек с монетами.

— Следующая история коротка и полна бессмысленного насилия. Прямо по заказу некоторых наших… — Найтмэр шутливо отсалютовала Дискорду — …особо активных слушателей. Задеть Эплджек тоже оказалось довольно просто. Глупо было не воспользоваться тем, что семья имеет для нее такое большое значение.

* * *

Эплджек, тяжело дыша, неслась через густой подлесок, почти не разбирая дороги. Она не обращала внимания ни на хлещущие ее ветви деревьев, ни на то и дело попадающиеся под ногами кочки и выбоины, ни на заливающий глаза пот, упорно стремясь вперед — туда, где в темном ночном небе разливалось красно-оранжевое, инфернальное зарево пожара.

Ферма «Сладкое Яблоко» пылала. Семейный амбар, давнее родовое гнездо семьи Эппл, горел ярким факелом, пожираемый заживо жадными языками пламени, настойчиво взбирающимися вверх, к крыше. Настоящий огненный смерч бушевал на дальнем конце участка, быстро охватывая некогда аккуратные пристройки для хранения семян и превращая их в покрытые обожженными язвами груды обломков. В раскинувшемся перед фермершей раскаленном море не было видно ни одного просвета; казалось, вспыхивала сама земля, рассыпаясь в прах и поднимаясь вверх тучами черного пепла и ярких искр. Как раз когда Эплджек, закрываясь от дышащего нестерпимым жаром ветра, подошла ближе, из клубящейся дымки, закрывающей небо, к ее ногам вынесло матерчатую ленту, на истлевшем, дымящемся полотне которой все еще можно было разобрать часть фразы «…возвращ…ем, Эплдж…».

Липкие холодные щупальца страха оплели сердце Эплджек, когда она вспомнила о том, что Пинки Пай собиралась устроить грандиозную вечеринку по случаю ее возвращения из поездки в Эпллузу. Медленно продвигаясь вперед, выбирая дорогу в лабиринте крохотных островков, до которых стихия еще не добралась, она молила Селестию лишь о том, чтобы все успели вовремя покинуть ферму.

— Помоги! — Тонкий, едва слышный, но легко узнаваемый голосок сестры, раздавшийся на фоне плотоядного треска пламени, заставил Эплджек вздрогнуть от ужаса. Присмотревшись, она каким-то невероятным образом смогла заметить у одного из сарайчиков, пока еще нетронутых катастрофой, мелькающий в прорехах огненной стены ярко-красный бант

— Мы здесь застряли! — снова крикнула Эплблум. — Мака придавило обломками, а мы с бабулей не можем одни его вытащить! Нам нужна твоя помощь!

— Спокойно, сестренка! — ответила Эплджек, лихорадочно высматривая способ побыстрее добраться до родственников. — Я скоро приду! Вы только держитесь!

Подобравшись, она уже собралась перепрыгнуть через почти развалившуюся, обгоревшую телегу и выбраться на более или менее безопасную тропу, как ее настрой сбил другой знакомый голос, донесшийся с противоположной стороны, из дома.

— Помогите, пожалуйста!

И вновь, несмотря на выжигающий легкие воздух, Эплждек почувствовала, как по позвоночнику прокатывается волна холода. Не узнать в отчаянно зовущей на помощь кобылке Рэрити было практически невозможно.

— Мы здесь заперты. Твайлайт… — Неожиданно обострившиеся чувства позволили Эплджек противоестественно четко услышать, как подруга прервалась, подавившись, закашлявшись ядовитым едким дымом. — Твайлайт тяжело ранена! И мы не можем найти Флаттершай! Нам не выбраться без тебя!

— Не волнуйтесь! Я уже иду! Я спасу вас… всех…

На последней фразе голос Эплджек сорвался на полузадушенный хрип. Отчасти из-за гари, но в большей степени — потому что раздавшиеся одновременно натужный скрип подтачиваемых огнем перекрытий в доме и нарастающий гул устремляющейся к сараям огненной стены дали ей понять, что ей хватит времени успеть только в одно место…

— Нет, нет, нет… — в панике забормотала она и, набрав воздуха в грудь, закричала изо-всех оставшихся сил: — Помогите! Хоть кто-нибудь!

Тщетно. Ее крики терялись на фоне хищного воя заполучившей добычу стихии, а темнота за пределами освещенного пожаром участка становилась еще более плотной, вязкой, отбирая последние шансы разглядеть кого-то, способного помочь фермерше спасти всех дорогих ей пони.

— Эплджек! — снова взвился в ночи отчаянный крик Эплблум.

— Пожалуйста! — вторила ей Рэрити, к которой, казалось, присоединилась Пинки Пай. — Спаси нас!

— Только не это… — задыхаясь от рыданий, выдохнула Эплджек. — Не заставляйте меня выбирать! Нет!

* * *

— Ах, выбор! — продекламировал Дискорд, откидываясь на стуле. — Единственная абсолютная свобода, которая нам дана… Неплохая тема для кошмара, очень неплохая! И еще… Я уже говорил, что огонь — чрезвычайно удачная метафора?

— Ну, ты упоминал об этом пару… десятков раз! — съязвила Кризалис, показав Духу Хаоса язык. — Слушай, Найт, это все очень интересно, но ты уже почти закончила рассказывать, а мы так и не добрались до той части, где тебя постигает неудача. Неужели ты не понимаешь, что скоро слушатели начнут скучать!

— Еще бы не понять, — огрызнулась Найтмэр Мун. — Вам, стервятникам, только дай повод… Ладно, не волнуйтесь, мы как раз подходим к этой части. Признаюсь честно: вот чего я не ожидала, так это того, что все испортит Рэйнбоу Дэш!

— Маленькая эгоцентричная летунья спасла положение? — поднял бровь Дискорд, переглядываясь с Сомброй. — Я заинтригован…

* * *

— Рэйнбоу, а ты уверена, что это не опасно?

— Флаттершай, ты спрашиваешь об этом уже в десятый раз, и я в десятый раз тебе отвечаю — ни капельки! Ты же поднимаешься в воздух с лучшим летуном всей Эквестрии! Да у тебя куда больше шансов попасть в неприятности на земле.

Яркий воздушный шар с пятью молоденькими кобылками на борту легко карабкался в сияющее лазурной синевой небо, пробивая тонкое покрывало пушистых облаков, а Рэйнбоу Дэш, изнывая от нетерпения, кружила вокруг него, чуть ли не подталкивая слишком неповоротливый, по ее мнению, аппарат. Она не могла дождаться момента, когда ее друзья наконец увидят то, над чем она так долго работала, ради чего тренировалась, не жалея сил. Фигура высшего пилотажа, которая окончательно закрепит за ней статус лучшей в полете. Горизонтальный Радужный Удар…

— Это так волнующе! — просияла, потирая копыта, Твайлайт, окруженная кучей каких-то приборов, с трудом помещавшихся в корзину аэростата. — Впервые я смогу наблюдать эффекты Удара на таком близком расстоянии! Вы представляете, как это обогатит мое понимание процессов распространения магических волн?..

— Честно говоря, совсем не представляем, — высказалась Эплджек, которая уже не решалась лишний раз двинуться из боязни повредить какой-нибудь хрупкий инструмент. — Мы просто надеемся, что нам будет, что вспомнить.

— Точно! — ахнула Твайлайт, ища взглядом своего маленького ассистента. — Ты приготовил бумаги для записей? Мы должны будем все подробно законспектировать. Форму ударного конуса, показатели спектра…

— Самое главное — передать нереальную крутость момента! — Полный энтузиазма Спайк едва не подпрыгивал, явно радуя Рэйнбоу, которая довольно ему подмигнула.

Наконец, шар достиг нужной высоты и остановился, а Рэйнбоу Дэш, зависнув напротив корзины, горделиво и важно, словно с трибуны, обратилась к подругам:

— Итак, сейчас вы станете свидетелями невиданного ранее трюка! Трюка, который еще не смог выполнить никто во всей Эквестрии! Который когда-нибудь войдет в историю полетного искусства!

Правда, сразу после этих пафосных слов она ненадолго замялась и даже слегка покраснела.

— Я все еще продолжаю работать над техникой, да и не определилась до конца с некоторыми моментами... В общем, нынешний вариант выступления еще немного сырой…

— Неважно, — беспечно отмахнулась Пинки Пай, не выпускавшая из копыт яркий флажок с золотистым рисунком летящего пегаса. — Дэши, тебе не нужно ничего объяснять. Мы на все сто… нет, двести процентов уверены, что у тебя все получится! А теперь отправляйся на трассу и покажи, как надо устанавливать рекорды!

Благодарно улыбнувшись друзьям, тут же разразившимся одобрительными возгласами, Рэйнбоу резко взмахнула крыльями и взмыла вверх.

Стоило ей набрать скорость, как все сомнения и страхи отошли на второй план, сметенные с картины восприятия небом, толчками врывающимся в легкие. Чувства обострились до предела, позволяя ей с легкостью ощущать, как напрягается под нагрузкой каждая мышца, наслаждаться тянущей пустотой, возникающей в груди при входе в пике, слышать, как трепещет каждое перышко на крыльях при срыве воздушного потока на виражах. В эти секунды для Рэйнбоу не существовало ничего, кроме эйфории свободного полета.

Пронзив облачную завесу, она на несколько чудесных мгновений застыла в воздухе, любуясь белоснежным пушистым морем, залитым расплавленным золотом солнечного света, и, сложив крылья, камнем рухнула обратно. Пришло время самой важной части…

Снизившись по многовитковой пологой спирали, Рэйнбоу Дэш глубоко вдохнула, готовясь к финальному рывку. Пространство вокруг нее потускнело, свернулось до короткого участка воздушной трассы, который ей вскоре предстояло покорить. По мере того, как росла скорость полета, она все явственнее чувствовала, как небо, обычно являющееся ее лучшим другом, упирается, будто становясь тверже, пытается задержать своенравного летуна. Еще несколько мгновений продолжалась упорная борьба, и, в конце концов, небеса сдались под напором упрямицы: воздух вокруг нее заискрился и взорвался, распускаясь прекрасным радужным цветком. «Я смогла! Я сделала это!» — возликовал разум Рэйнбоу, пока тело медленно, но верно начинало отдаваться в благожелательные объятья усталости, потратив значительную часть своих резервов.

К сожалению, долгожданный момент триумфа оказался несколько подпорчен взволнованными, почти паническими криками с той стороны, где оставался аэростат. Картина, свидетелем которой стала Рэйнбоу, обернувшись, заставила ее похолодеть: вдалеке медленно угасал широкий фронт Радужного Удара, а в том месте, где он недавно прошел, раненой птицей метался накренившийся воздушный шар. Последняя веревка, уже начинающая расплетаться под слишком большим весом, удерживала сорванную с креплений корзину, в которой беспомощно копошилась Флаттершай, пытаясь освободиться из-под завалившихся на бока приборов. А чуть ниже, на фоне облаков виднелись пять летящих к земле фигурок…

Веревка с громким хлопком лопнула. Получивший свободу аэростат рванулся в сторону, оседлав порыв ветра, а корзина полетела вниз, увлекая за собой Флаттершай…

— Девочки! — воскликнула Рэйнбоу Дэш и бросилась следом.

Ее сознание работало на пределе возможностей, одновременно просчитывая десятки вариантов, безжалостно отбрасывая те, что не позволяли спасти всех попавших в беду друзей, и конструируя из оставшихся план действий. Вот несущаяся стрелой Рэйнбоу поравнялась со Спайком, отчаянно размахивающим лапами в попытках замедлить падение, но не стала подхватывать его. Вместо этого она резко ускорилась, добираясь до корзины. Несколько мощных ударов копытами — и высвобожденная из-под приборов Флаттершай встала на крыло, а в следующее мгновение, повинуясь указаниям подруги, уже поймала дракончика.

Убедившись, что все получилось как надо, Рэйнбоу продолжила свое скоростное пике, быстро нагоняя двух падающих единорогов. Вблизи можно было разглядеть, как почти ударившаяся в панику Рэрити удерживает возле себя бесчувственную Твайлайт, видимо, пострадавшую при прохождении ударной волны, и одновременно безуспешно пытается наколдовать заклинание левитации, достаточно мощное, чтобы удержать их обеих. Впрочем, еще действовали чары хождения по облакам, предусмотрительно наложенные Твайлайт на подруг перед вылетом, и Рэйнбоу планировала этим воспользоваться.

Заложив резкий вираж, она подхватила небольшое плотное облачко и, двигаясь под углом к траектории падения кобылок, поймала их. Рэрити еще не успела осознать, что падение закончилось в мягкой воздушной кровати, а ее спасительница уже продолжила полет.

Самое сложное оставалось впереди. Во-первых, до земли оставалось не так уж и много, а подходящих облаков поблизости не было. Во-вторых, силы Рэйнбоу Дэш, и так уже выложившейся на полную, стремительно таяли: мышцы предательски ныли, то и дело норовя неудачно дернуться и сорвать очередную попытку ускорения, тело медленно начало наливаться свинцовой тяжестью, глаза застилала мутная пелена, отчаянно не хватало воздуха. Казалось, что еще немного — и она сама упадет вниз, не выдержав нагрузки.

Но сдаваться Рэйнбоу не собиралась. Стиснув зубы и загоняя усталость поглубже, она понеслась еще быстрее, приближаясь к Эплджек. Решив использовать ту же тактику, что и в прошлый раз, она обогнала подругу, найдя в себе силы ободряюще ей кивнуть, и устремилась к находящейся в куда большей опасности Пинки.

Но не смотря на все старания, расстояние между ними сокращалось слишком, слишком медленно. Земля все приближалась, обрастала деталями, безучастно глядя на развивавшуюся над ней трагедию зеркальной гладью озер, угрожающе ощетинившись вершинами деревьев, но Рэйнбоу Дэш и не думала затормозить. Она точно знала, что скорее разобьется сама, чем позволит пострадать кому-то из друзей.

Пинки Пай, конечно, тоже прекрасно понимала это. Всего пару мгновений потребовалось ей, чтобы все взвесить, понять, что если Рэйнбоу продолжит погоню, то некому будет спасать Эплджек, и принять судьбоносное решение. Она прекратила беспорядочно кувыркаться в воздухе, выровнялась, повернулась к пытающейся догнать ее подруге и легко покачала головой, недвусмысленно указывая копытом на Эплджек. В глазах Пинки, за искрящейся завесой слез, ярко светилась непоколебимая уверенность. Рэйнбоу, сразу же осознавшая, что должно сейчас произойти, попыталась закричать, но безжалостный встречный воздушный поток тут же унес крик прочь, развеял, разорвал его в клочки.

А затем Пинки сгруппировалась и резко увеличила скорость…

— Нет! — все же смогла воскликнуть Рэйнбоу, вкладывая в последний отчаянный рывок все оставшиеся у нее силы, но было уже поздно. Она не могла ничего изменить…

* * *

— То есть, ты дала Рэйнбоу увидеть, как ее самоуверенность погубила одну из ее лучших подруг, — уточнил Сомбра. — Что ж, вполне логичный сценарий. Я бы на твоем месте, наверное, поступил бы так же. И в чем оказалась твоя ошибка?

— Ты не поверишь, — усмехнулась Найтмэр. — Я переоценила самоуверенность этой кобылки. Сильно переоценила…

* * *

Рэйнбоу Дэш пришла в себя, лежа на мягкой, отчетливо пахнущей хвоей лесной поляне. Несколько секунд она не могла понять, где находится, но тут неподалеку раздался едва слышный стон, и воспоминания о том, что случилось, яростной волной ворвались в ее сознание. Она вспомнила, как распахнула крылья, останавливая свое пикирование, как раз в тот момент, когда Пинки, пробив кроны деревьев, скрылась из виду. Вспомнила, как все— таки сумела поймать Эплждек, но, абсолютно раздавленная произошедшим, не смогла удержаться в воздухе и рухнула вниз вместе с подругой.

Когда Рэйнбоу попыталась подняться, чудовищная боль сковала все ее тело. Ноги почти не слушались ее, крылья, сведенные судорогой, потеряли подвижность, тяжелыми наковальнями стучала в висках прилившая кровь, но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытывала при одной мысли о Пинки Пай. Тихо всхлипывая, она склонила голову, и сил ей хватило только на то, чтобы сказать:

— Это все ложь…

В этот миг весь окружающий мир, словно не ожидая подобного, замер. Затихло пение птиц, прекратил дуть легкий прохладный ветерок, перешли на едва слышный шепот, а потом и вовсе затихли качающиеся деревья, погружая подлесок в молчание. Посреди воцарившейся тишины Рэйнбоу Дэш подняла глаза, в которых уже не было скорби, уступившей место вспыхнувшей догадке.

— Ты просчитался, слышишь? Кто бы ты ни был, твоя афера не удалась!

Ее голос звучал все увереннее, и с каждым словом пространство вокруг все сильнее изгибалось, искажая контуры предметов.

— Я понимаю, на что был расчет, — поморщившись, переступила Рэйнбоу с ноги на ногу. — Я должна была поверить, что сама виновата в случившемся, что меня подвела моя самоуверенность!

Силуэты высоких деревьев начали изгибаться, стекая вниз подобно смываемой краске, трава превратилась в одно размытое зеленое пятно, а по небесной лазури побежали трещины.

— Есть только одна проблема! — с вызовом прокричала Рэйнбоу в пустоту. — Да, я иногда слишком верю в свои силы, но…

Мир задрожал, забился в подступающей агонии…

— Я никогда… Слышишь, никогда! Не подвергну друзей опасности! НИКОГДА!

С оглушительным треском иллюзия разбилась на миллион осколков, осыпавшихся ослепительным дождем, и в следующий миг Рэйнбоу Дэш очнулась в темной, выложенной грубо отесанным камнем сырой комнате, едва освещенной светом пары коптящих факелов. Ощутив на шее привычную тяжесть своего Элемента, она огляделась, и сразу же заметила погруженных в сон подруг, лежащих неподалеку. Судя по их жалобным стонам, снилось им что-то не очень радужное.

— Девочки! Твайлайт, Рэрити! — затрясла их Рэйнбоу, пытаясь разбудить, но пони никак не реагировали на ее старания. — Ну же, ЭйДжей, вставай! Это всего лишь сон, вы должны бороться с ним! Пожалуйста. Вы должны проснуться…

Расстроенная, она не заметила, как стилизованная молния на ее ожерелье загорается слабым неровным огоньком.

— Вы нужны мне… Я не справлюсь без вас…

….посреди жуткого калейдоскопа из обломков зданий, туч пыли и вырванных с корнем деревьев вдруг раздался голос, повторяющий:

— Пожалуйста! Вы должны проснуться…

— Рэйнбоу?! — вскинула голову Твайлайт.

* * *

— … Вы? Этого не может быть! — воскликнула, отступая от Элементов Гармонии Найтмэр Мун. — Вы не могли справиться с моими кошмарами!

— Ты как всегда недооценила силу настоящей дружбы! — произнесла Твайлайт Спаркл, и ее диадема угрожающе засверкала, напитываясь магией. — Освободи принцессу Луну, немедленно!

— Ни за что!

Слепящий свет взвивающейся к потолку радуги проник в каждый уголок старого замка. Волна кристально чистой волшебной энергии стремительным водопадом рухнула вниз, окутывая аликорна своим теплым сиянием…

* * *

— Вот так и закончился мой план, — завершила рассказ Найтмэр, разочарованно вздыхая. — Я успела уйти достаточно быстро для того, чтобы воздействие Элементов не стало необратимым, но недостаточно быстро, чтобы остаться в своем теле одной.

Фантом принцессы Луны, как будто догадавшись, что разговор идет о нем, вновь появился в блестящих потоках магии и голосом, полным бессильной злобы, выкрикнул:

— Только такой монстр как ты мог придумать подобный план! Моя способность посещать сны пони предназначена для сохранения гармонии в Эквестрии, а ты используешь ее, чтобы разрушать жизни! Вот увидишь, моя сестра этого так не оставит!

— Селестия? — насмешливо фыркнула Найтмэр, махнув на непрошеного соседа копытом. — Правда? Слишком серьезное заявление, учитывая, сколько раз за последние годы она действительно спасала положение.

— Милочка, открой глаза, — усмехнулся Дискорд, привлекая внимание призрака. — Мы уже давно сидим в одном из самых известных кафе в Кантерлоте, и что-то я до сих пор не увидел стражи, пришедшей по наши души. На твоем месте я бы не ждал с нетерпением момента, когда твоя драгоценная сестренка примчится к тебе на помощь.

Луна хотела что-то возразить, но Найтмэр Мун, небрежно бросив «Надоела ты мне!», сосредоточилась и развеяла фантома, рассыпавшегося серебристой пылью.

— Ладно, коллеги, вернемся к нашей бесцеремонно прерванной беседе, — заговорил Дискорд. — Думаю, все согласятся, что история нашей дорогой Найт была как минимум занятной.

Кризалис уже приготовилась что-то ответить, но неугомонный Дух Хаоса решил обставить ситуацию по-своему. По щелчку его пальцев трое из четырех злодеев оказались за материализовавшимся из воздуха судейским столом, а над их головами возникли белые таблички, на каждой из которых значилась надпись «пять целых, девять десятых».

— Ты же знаешь, что я терпеть не могу спортивные метафоры! — пробурчала Найтмэр. — И почему не шесть?

— Ну, давай посмотрим, — принялся загибать пальцы Дискорд. — Я снял одну десятую за последние два кошмара. На мой взгляд, на них ты уже стала выдыхаться. Сомбра, с его неплохим аналитическим складом ума точно нашел бы, за что снять очки, но он — твой тайный поклонник, и потому предвзят. Я просто решил поступить по-дружески и помочь ему.

— Эй, что ты… — начал было смутившийся Сомбра.

— Не благодари меня, мой остающийся в тени товарищ, — проигнорировал его Дискорд и продолжил свой подсчет: — Так, а Кризи сняла баллы за то, что… За что, кстати, я так и не понял, Кризи?

— Сойдемся на том, что я — злюка, — невинно взмахнула ресницами Кризалис, расплываясь в медовой улыбке.

— Знаешь, одна моя сторона мечтает придушить тебя, — с чувством выдохнула Найтмэр, сверля соперницу недобрым взглядом.

— А другая? — искренне заинтересовалась Кризалис.

— Отправить тебя на Луну! А потом сидеть на балкончике, пить чай и смотреть на тебя в телескоп.

Кобылки разом поднялись из-за стола навстречу друг другу, но между ними успел втиснуться Дискорд, в руке которого возникла разложенная веером колода.

— Ну, ну, сейчас не время для ссор, — примирительно произнес он, ловко тасуя карты. — Вы же хотите услышать следующую историю, верно?

Очередная карта из колоды спланировала вниз. Словно стесняясь, она долго прикрывалась рубашкой и, только оказавшись на столе, перевернулась, демонстрируя клубящуюся в воздухе тень с горящими зеленоватым пламенем глазами. Взгляды собравшихся за столом злодеев, как по команде, повернулись к королю Сомбре.

— Итак… — протянула Кризалис, подпирая копытом подбородок и придвигаясь поближе к будущему рассказчику.

— Моя встреча с Элементами произошла не так уж давно, — начал Сомбра, отставляя пустой бокал. — Тогда я как раз работал над одним интересным проектом, и мне нужно было его проверить. Видите ли, вместе с Кристальной империей из тысячелетнего заточения я вернул кое-что еще…