Фантасмагория двадцаток и единичек (джен)

Отряд наемников сосредоточенно изучал огромную резную дверь из мореного дуба. Все механические попытки вскрыть упрямое древесное изделие оканчивались крахом: замочная скважина перемещалась с места на место и нагло схрумкала единственный набор отмычек, трепетно хранимый магом Себастьяном. Дверная ручка под чужими прикосновениями издавала томные вздохи. Причудливый резной узор время от времени складывался в огромный любопытный глаз, придирчиво оглядывавший незваных гостей, и снова распадался на веточки, листочки и цветочки.

— Да уж, хорошо, что здесь ловушек нет для полноты впечатлений, — задумчиво протянула жрица Таурин, потирая правое плечо, как раз и проверившее препятствие на отсутствие оных.

— В моей магической книге было заклинание, открывающее любой замок. Если дадите пятнадцать минут, сделаю все в лучшем виде, — предложила спутникам волшебница Лаура.

Она достала из заплечного мешка заветный гримуар и углубилась в чтение, а остальные наемники решили воспользоваться передышкой и устроить короткий привал на обед.

— Кирриан, как ты думаешь, что за растение пытался изобразить мастер? — наивно поинтересовалась жрица, пытаясь заглянуть через плечо собеседника в раскрытую книгу.

Рейнджер мученически возвел глаза к потолку коридора и прикрыл ладонями неконтрофактную продукцию отечественной эротической индустрии, к которой ему очень хотелось, но никак не удавалось приобщиться в свободное время.

— В своих путешествиях я встречал нечто подобное, — наконец ответил он. — Но чтобы сказать точнее, нужно рассмотреть форму иголок поближе.

— Так чего же мы ждем? — воскликнула Таурин и резко вздернула Кирриана за рукав вверх.

Тем временем Лаура, уже дочитавшая книгу, встала напротив двери, развела руки в стороны в повелительном жесте и начала произносить заклинание.

Дальнейшие события развивались со скоростью и эффектностью файербола. Многострадальная одежка рейнджера не выдержала такого обращения и порвалась. Жрица не удержалась на ногах и со всего размаха влетела в спину волшебнице, которая предсказуемо запнулась по середине слова. Дверь — ехидно подмигнула, и это было последним, что увидели наемники, рухнув в разверзшуюся воронку.

Очнулись они в каком-то овраге, повсюду на чуть влажной траве валялось содержимое заплечных мешков, а над головой светило двенадцать лун. Последнее привело четверку в состояние шока. Первой пришла в себя Таурин, чуть прищурившись, она придирчиво осмотрела и сосчитала ночные светила. Затем с веселой улыбкой сообщила друзьям:

— А я знаю, где мы находимся! Эберрон. Давно мечтала здесь побывать. Похоже, Лаура, тебе удалось открыть портал в иной мир.

До ближайшего города наёмники добирались довольно долго и, из-за черного юмора богов не иначе, исключительно через лесные дебри, болота и овраги, кишащие мелкой нечистью. И это — после многодневных блужданий по подземельям. Выбрать более удачный маршрут не помогало даже умение рейнджера Кирриана ориентироваться на пересеченной местности и общее знание местной географии жрицы Таурин, на которую спутники с каждым днём поглядывали все неласковее. Грязные, уставшие, страстно мечтающие о благах цивилизации, они буквально зверели от ее неугомонной жизнерадостности.

Первым сорвался Кирриан:

— Нет! Не могу так больше! Я же, в конце концов, полуэльф! Хочу принять ванну, о покровитель Обад-Хай, нормальную, горячую ванну! Ещё полдня таких скитаний по жаре и буду готов отдать все свое добро за речку или озеро. Вот объясни мне, Таурин, чему ты все время радуешься? Ты же эльфийка и должна испытывать не меньшую, если не большую брезгливость!

Таурин удивленно повернулась к идущим чуть позади спутникам, всмотрелась в их угрюмые лица, затем окинула взором окружающую природу. Был чудесный летний день: сквозь ярко-зеленую листву проникали лучи солнца и превращались в просто волшебные световые колонны, будто поддерживающие на себе свод из крон. То тут, то там цвели незнакомые, но очень милые растения, летали насекомые, и щебетали птицы, создавая пасторальную умиротворяющую картину. Жрица снова перевела взгляд на остальных наемников и в смущенном непонимании затрепетала ресницами:

— Но как же не радоваться? В этом мире все так красиво! И грязной я себя не чувствую. Конечно, — тут она оглядела одежду, — ряса нуждается в стирке и её неприятно каждый вечер одевать сразу после омовения на чистое тело, но...

— Омовения?! — хором прокричали остальные члены отряда и в три пары немигающих, возмущённых глаз уставились на Таурин.

— Ну да. Не ходить же грязной, — снова затрепетала ресницами жрица.

— И откуда же ты брала столько воды? — буквально прошипела волшебница Лаура, уязвленная до глубины души.

— Вызывать потоки святой воды — первое, чему учат послушников в храмах. Это же знают все! — воскликнула Таурин.

— То есть, — подвел итог Кирриан пугающим ледяным голосом, — пока мы ходили как свиньи и кипятили для питья себе воду из бочажков, ты по вечерам уходила в кустики и там... — приличных слов для окончания тирады рейнджер подобрать не смог, но все окружающие его прекрасно поняли.

— Но вы же никогда не просили меня о помощи. Ходили такие суровые и сосредоточенные. Я думала, что вам нравится демонстрировать свои навыки выживания в диких условиях и тренировать силу воли.

— Ах, нам нравится, значит, — зловеще пробормотал Кирриан, закатывая рукава.

От жестокой и кровавой расправы Таурин спасла лесная опушка и показавшийся вдалеке город.

— Мммм... Как же хорошо... — томно протянул Кирриан, отмокая в бадье, полной горячей воды.

До ближайшего трактира отряд наемников добрался уже глубокой ночью. Сначала пришлось совершить марш бросок через поля до городских стен, затем — искать ворота, отстаивать очередь и долго и нудно пререкаться со стражниками, отказывавшимися пускать в город четырёх "бродяжек" на редкость оборванного и грязного вида. Благо, и в этом мире золото было в цене, так что несколько звонких монет разрешили проблему. На незнакомую чеканку никто не обратил внимания.

Потом Кирриан, Лаура и четвертый наемник — маг Себастьян — пытались догнать святую на всю голову Таурин, которой приспичило пожертвовать половину своих денег в ближайший храм. Оный жрица буквально носом чуяла по сильной светлой ауре и мотивировала желание тем, что подземелья видит чаще святых стен, да и упустить такую возможность просто не может: мало ли куда их всех закинет через несколько часов. Не важно, что храм иного божества, главное — доброго. Бросить блаженную одну в чужом городе спутникам не позволяла внезапно проклюнувшаяся совесть и понимание: без способности Таурин лечить самые тяжёлые раны и болезни, буквально возвращая с того света, они и сами далеко не уйдут. Сдав деньги и получив благословение, жрица сразу же успокоилась, присмирела и послушно поплелась за остальными к увиденному ранее постоялому двору "Дракон на сеновале", где каждый снял по комнате и буквально свалился спать от усталости.

Поутру Кирриан затребовал себе горячую воду для бадьи, не сомневаясь, что его спутники поступили аналогичным образом, и принялся реализовывать свои фантазии и мечты.

* * *

К завтраку все собрались в общей зале на первом этаже.

— Ну что, куда направимся? — поинтересовался у остальных наемников Себастьян, как-то умудряясь параллельно начатому разговору поглощать омлет и кашу.

Даже эти нехитрые блюда после рациона из одних сухих пайков казались пищей Богов.

— Думаю, стоит сходить на рынок, — лениво протянул Кирриан, потягивая вино местного эльфийского производства. — А ничего так, приятный букет.

— По утрам пьют только аристократы или дегенераты, — буркнула ему волшебница Лаура, которой алкоголь был противопоказан — сбивал концентрацию на заклинаниях, а выпить временами очень хотелось.

— Мне тоже кажется, что стоит сходить на рынок и купить необходимые в дорогу вещи. Заодно узнаем, есть ли здесь достаточно могущественные маги, чтобы вернуть нас домой. Иначе придётся ждать, пока Лаура и Себастьян восстановят свои силы.

— Что? Да ты знаешь, сколько берут за услуги эти зазнавшиеся городские маги? — воскликнул уязвленный до глубины души Себастьян.

— Мы же наемники, заработаем, — отмахнулась от него Таурин.

* * *

Местный рынок встретил наемников шумом, гамом, толпами разумных существ, разнообразием запахов и продаваемых вещей.

— Расходимся и встречаемся на этом же месте? — для проформы уточнил Кирриан, мысленно потирая руки в предвкушении покупок.

Все согласно закивали в ответ и разбрелись по своим делам. Сам Кирриан уверенной походкой направился к расположившейся неподалёку лавке «У Зары», в витрине которой были выставлены разноцветные флаконы и развешаны пучки трав. Внутри покупателей ожидала соответствующая обстановка: лёгкий полумрак, запахи всевозможных растений и женщина средних лет за прилавком.

— Доброе утро, уважаемая. Могу ли я купить у вас кое-какие зелья? — вежливо поинтересовался Кирриан. — Видите ли, у меня есть и золото, и серебро, но не местной чеканки.

— Ничего страшного, драгоценными металлами можно расплатиться по весу. Что вас интересует?

— О, — протянул Кирриан, — для начала я бы хотел прикупить зелий лечения, хотя бы флаконов десять, ещё снотворного, противоядия, зелья невидимости и шампунь.

— Простите? — в шоке уставилась на него продавщица.

— Десять зелий лечения... — медленно и чётко начал приговаривать Кирриан, удивляясь такой непонятливости, ведь на одном языке говорили — всеобщем.

— Нет-нет, последнее.

— Шампунь, пять флаконов.

— Вы хотите купить его в магической лавке? — удивлению женщины, чью профессиональную гордость умудрился уязвить Кирриан, не было предела.

— А что, у вас его нет? — поразился рейнджер.

Его надежды на комфорт в путешествии зазвенели, разбиваясь на мельчайшие осколки.

— Есть, — ответила продавщица куда холоднее и неприветливее, чем в начале. — «У Зары» найдётся все, даже для самого искушенного покупателя.

Из лавки Кирриан уходил, любовно поглаживая походный мешок, в котором помимо прочего лежало четыре флакона клубничного шампуня и один — лимонного. В своих смелых мечтах рейнджер уже представлял, как жрица во время очередного путешествия прямо из воздуха создаёт для него непрерывные потоки воды, а он блаженствует под ними, намыливаясь ароматной пеной. Пробу ценного косметического продукта решено было назначить на сегодняшний вечер.

* * *

Утром следующего дня Кирриан проснулся в самом благодушном настроении, которое поддерживал до сих пор витающий в воздухе запах клубники, сохранившийся после вчерашнего купания. Рейнджер спустился на первый этаж, где уже завтракали остальные наемники, и все взгляды присутствующих тут же устремились на него.

«Вот, что мыло и вода животворящие делают. Да я просто неотразим!» — самодовольно подумал рейнджер-полуэльф и направился к товарищам. Те тоже окинули Кирриана странными взглядами, смешанными с полуулыбками, и продолжили трапезу.

Весь день Кирриана преследовало повышенное внимание окружающих и лёгкий клубничный запах. Некоторые прохожие на улицах даже останавливались и оборачивались горделиво проходящему мимо них полуэльфу вслед. Временами Кирриану чудилось, будто спутники старательно прячут свои улыбки да тихие смешки и проводят руками над его волосами. Но, когда к хихиканью присоединились ещё и шепотки с просьбами «не жадничать» и «поделиться», он не выдержал и сурово вопросил:

— Может, и мне расскажите о причине веселья? С удовольствием посмеюсь в хорошей компании.

— Это вряд ли, Кирриан, — буквально просипел Себастьян, давясь от хохота.

Кирриан упрямо скрестил руки на груди:

— И все же я настаивают.

Вместо ответа Лаура полезла в походный мешок, достала оттуда зеркальце и протянула Кирриану. Затем волшебница провела рукой по его волосам и сунула в рот крупную спелую красную ягоду.

Из отражения, на рейнджера смотрел полуэльф с несколькими пушистыми кустиками клубники на голове:

— А….эм… ммм, — только и смог произнести Кирриан, узрев злостное магическое непотребство.

Измученные продолжительной засадой на кладбище и сражением с нежитью четверо наемников медленно и печально плелись в близлежащую крупную деревню. В оной имелся собственный храм и вполне приличный трактир, так что был шанс не только получить награду, но и с комфортом провести ближайшую ночь, да и покутить, чего уж там, с девками, элем, гномьим самогоном, погорланить куплеты собственного сочинения и набить кому-нибудь морду, пока путешествующая с отрядом жрица преспокойно станет молиться за всеобщее благо у местного алтаря.

Привыкших за месяцы странствий ко всякого рода казусам наемников не смущали косые, откровенно испуганные и брезгливые взгляды, которые то и дело на них бросали селяне. Кому какая разница, что одежда немного подрана (ну или не немного), заляпана грязью и ошметками от не до конца разложившихся трупов, что оружие не чищено, и на одном из шипов башенного щита Таурин торчит что-то здорово напоминающее человеческое глазное яблоко, что амбре не просто стоит, а косит все живое в радиусе трех ярдов? Правильно, никакой, если алчную приключенческую душу греют с таким трудом стащенные из склепов раритеты и сокровища, а так же ржавые лопаты, лом, цепи, веревки, каменные статуэтки, травки, грибы и всё, что можно и нельзя было собирать по дороге.

Первым характерную вывеску, а так же металлический звон молота о наковальню заметил и услышал Кирриан и бодро затрусил в нужном направлении, поманив за собою спутников:

— Идите за мной, у нас есть шанс удачно продать большую часть хлама и выгадать на новую одежку и трактир!

Кузня оказалась самой обычной, да и работавший в ней дварф был ничем не примечателен. Осмотревшись и осознав это, наемники приосанились, вперед горделиво выступил Себастьян и с чувством собственного достоинства повел неторопливую беседу. Остальные с воодушевлением внимали переговорам и поражались мастерству дипломатии.

— Приветствую тебя мастер, да не потухнет огонь в твоей кузне и не оставит без поддержки великий Морадин, покровитель ремесла.

Дварф, до этого лишь краем глаза окинувший вошедших и не прекращавший работу, с тихим незаметным вздохом опустил на пару секунд готовый меч в бочку с холодной водой, отложил клещи, молот и вытер руки о лежавшую на верстаке тряпицу.

— Да хранит вас Авандра, покровительница путешественников, — произнес в ответ ритуальную фразу мастер, с выжиданием уставившись на посетителей.

— Что вы скажете об этих шедеврах кузнечного мастерства? — начал «ненавязчиво» нахваливать товар Себастьян, выкладывая на свободный верстак экспроприированные мечи, копья, лопаты, цепи и лом.

— Кхм, — поперхнулся воздухом дварф, оглядывая выставленное добро и задумчиво поглаживая бороду. — И что же вы хотите за эти «шедевры»?

— Как что? — удивился Себастьян, сильнее распахивая свои и без того огромные голубые глаза. — Разумеется рыночную стоимость в золоте! Но не волнуйтесь, уважаемый, — тут он лукаво подмигнул ошарашенному кузнецу, — мы тут же у вас их и потратим, так как сами видите, остро нуждаемся в новой одежде, провизии и...

— Сережках!

— И сережках! — на автомате повторил Себастьян. — Что, прости? — и вместе со всеми удивленно уставился на Лауру.

— Значит одежда, провизия и сережки? Подождите пару минут, — не дал им опомниться кузнец и исчез за небольшой дверцей, ведущей в жилую часть дома.

Если бы наемники могли услышать с кем и о чём говорит дварф, то оскорбились бы до глубины души. Но они остались на прежнем месте и в отсутствие мастера бурно выясняли отношения.

Тем временем кузнец преспокойно дошел до кухни, облокотился о дверной косяк и с непередаваемой ироничной улыбкой спросил у хозяйничавшей у очага супруги:

— Угадаешь, кто пришёл?

— Снова те идиоты? — рассмеялась та, не прекращая помешивать похлебку.

— Не совсем те, но да. Они притащили кучу ржавого металлолома и хотят выручить за него провизию, одежду и, не поверишь, сережки! И всё это в кузнице. Куз-ни-це! — дварф раскатисто расхохотался.

Его супруга деловито отложила поварешку, вытерла руки о фартук и призадумалась.

— Допустим, лом за бесценок купить нам давно пора. Тебе сосед на днях плуг заказал — знатная сделка получится. Одежды и провизии я закупила с запасом и со скидкой, да и свое старое тряпье пора бы сбыть, но серьги? — произнесла она.

— А как же украшения бабушки Зоуи? — уточнил кузнец. — Ты давно жаловалась, что и камни там с дефектами, и золото разбавлено. Продадим, а на следующей неделе съездим на ярмарку и возьмем что-нибудь достойное. Все-таки внучатый племянник у нас ювелир: и поторгуемся, и совет хороший получим.

Предприимчивые супруги переглянулись, и на их бородатых лицах расплылись широкие улыбки.

Спустя пятнадцать минут из кузницы вышли безумно довольные жизнью наемники с заметно полегчавшими походными мешками за плечами. У Лауры в ушках поблескивали крупные сережки с турмалином, а Таурин любовно прижимала к груди сверток с чистым балахоном, зеркалом, мылом и расческой.

— Ну, я же говорил, что устрою всё в лучшем виде! — хвастливо протянул Себастьян. — Пойдёмте, надо обмыть выгодную сделку.

И компания дружно повернула в сторону таверны.