А завтра - Восьмое марта (джен)

— А завтра Восьмое Марта-а!.. — издевательски пропел Руквуд, входя в комнату.

Окружающие покосились на него с неодобрением. С очень большим неодобрением.

Через минуту он уже висел вниз головой перед горящим камином, спешно переосмысливая пословицу «Молчание — золото» в «Молчание — жизнь и невредимая шевелюра», которой, кстати, Руквуд очень дорожил.

— Эй, мужики, вы чего? Я ж пошутил! — взвыл он, отчаянно дрыгая ногами.

— И ты пошутил, и мы пошутили. Шутки разные бывают, — философски отозвался Люциус Малфой, небрежным взмахом палочки возвращая его на место.

— А главная шуточка у нас будет завтра! — уныло заявил Снейп, прокручивая в пальцах волшебную палочку. — Кто-нибудь хоть знает, что дарят на Восьмое Марта и что это вообще такое?

— Голову Тони на блюде! — кровожадно оживился Рабастан Лестрейндж. — Я ему лично яблоко в зубы засуну и листиками петрушки украшу, художественно! Дамам понравится!

— Я бы ему это яблоко не скажу куда засунул, вместе с Восьмым Марта! — мрачно произнес Розье. — Но дамы не оценят, к сожалению!

Упомянутый выше Тони, он же Антонин Долохов — личное приобретение Волдеморта, коим тот заслуженно гордился — был русским! Что само по себе водилось диковинкой, и привлекало к нему прекрасный пол. К тому же он обладал крайне привлекательной внешностью, хорошими манерами и отменным чувством юмора. Последнее чопорные английские лорды в полной мере прочувствовали на себе, и сейчас сидели в гостиной перед камином, нервно глотая джин и прощаясь со спокойной жизнью.

Дело в том, что Антонин частенько развлекал всех рассказами о русских традициях и обычаях, да так образно, что на очередной сочельник все дамы, во главе с Беллатрикс Лестрейндж, послали Лорда и его карательные рейды куда подальше и в полном составе уселись гадать себе суженого ряженого. То, что часть из них была замужем, как-то никого особо не смутило.

Но это было ещё ничего, по сравнению с ночью Ивана Купала… Папоротник тогда так и не нашли, зато под утро с трудом нашли юную Блейз Забини, провалившуюся в единственную на всю Англию медвежью берлогу… с хозяином. Очередное заморское развлечение древних славян прошло на ура, по крайней мере, медведь повеселился. А вот остальные — как-то не очень, разбежавшись во все стороны и украсив собой близстоящие деревья, о магии никто из них так и не вспомнил.

Так они и висели, пока на поляну не примчался разъяренный Волдеморт, в сопровождении вовремя сориентировавшегося в ситуации Долохова. …После чего всем стало как-то неуютно и весьма дискомфортно, ибо Волдеморт, усмирив медведя, с подчиненными не церемонился, пуская снизу жалящие заклятья для пущего ускорения процесса.

А совсем недавно Антонин обмолвился о специальном весеннем празднике работающих женщин, и его рассказ, как оказалось, запал в душу очень многим.

И вот, неделю назад, первого марта, Беллатрикс объявила ультиматум, что женщины тоже имеют право на личный праздник, а долг каждого мужчины этот праздник обеспечить, и вовсе не деньгами!

С трудом выбив из Антонина информацию о том, как проводится это чертово торжество, сильный пол погрузился в глубокие размышления.

Размышления эти продолжались до вечера седьмого марта, после чего наступила тотальная паника, а роковой день приближался со скоростью космической ракеты.

— Так что делать-то будем, люди? — отчаянно вопрошал Снейп.

— Да тебе-то что, ты не женатый, не о чем беспокоиться! — отмахнулся от него Рудольфус. — А вот я да… Что же им подарить-то такое?

— Я вспомнил! — раздался торжествующий вопль Малфоя. — Тони говорил, в этот день цветы дарят, украшения и открытки!

Головы присутствующих синхронно повернулись к Снейпу. Тот нервно сглотнул.

— Вы чего?

— Цветы на тебе! У вас теплицы, там и нарвешь! — отрубил Макнейр. — Так, с одним решили, теперь надо придумать, из чего открытки делать будем!

— Ну, Драко может парочку нарисовать, маме и тете Белле, — несмело предложил Нотт. — И Гойл с Креббом, и мой — тоже в детстве цветочки рисовал и виселицы.

— Цветочки Белле, виселицу Нарциссе! — емко высказался Руквуд и, увидев стремительно багровеющего Малфоя, тут же поправился. — То есть наоборот!

На возмущенные вяканья младшего поколения ровным счетом никто не обратил ни малейшего внимания. Разве что Макнейр предложил задействовать Империус для надежности.

— Правда, тогда боюсь, что сии художества несколько оскорбят взор наших дам! — заявил он и громко захохотал.

— Тебе дай волю, ты каждой томик Касамутры в сокращении преподнесешь, — кисло произнес Эйвери.

— А что, это идея, вдруг Белле понравится! — обрадовался Руквуд.

Теперь побагровел уже Лестрейндж — старший и доступно объяснил Руквуду, куда ему следует пойти и куда засунуть гипотетический томик. Разгоравшуюся перебранку поспешно усмирил Снейп, решительно затребовавший себе кого-нибудь в помощь, ибо цветов требовалось много, и желательно безопасных.

— Лучше, если это будет доброволец.

— Зачем? — удивился Розье.

— Чтоб претензий не было! — веско ответствовал Снейп. — Спраут любит на досуге экспериментировать… с гибридами…

Рабастан резко толкнул в бок сидевшего рядом и слегка задремавшего Люциуса.

— А? Что случилось? — подскочил тот, обводя всех осоловелым взглядом. — Я что-то пропустил?

— Нет, ты только что вызвался добровольцем! — сообщил ему довольный Руквуд, подмигивая Макнейру.

— А куда?

— Потом узнаешь! — торопливо ответил ему Нотт. — Кстати, у нас проблема!

— Какая?

— Нам же надо всех подарками обеспечить, и чтоб никому обидно не было, а то весь дом разнесут!

— Да, каждый из нас должен каждой даме преподнести что-то особенное и вместе с тем не выделяющееся! — поддержал его Розье. — А то будет как на 23-е февраля, помните?

Все опасливо закивали, тот праздник тоже был идеей Тони, после которой сиятельные и не очень господа неделю нервно вздрагивали от каждого звука и глотали валерьянку пополам с огневиски. Причем огневиски решительно преобладало.

— Значит, так, — подвел итог диспуту Розье. — Северус с Люциусом за цветочками. Даешь ограбление Хогвартса!

— Не ограбление, а тихое уворовывание по долгу службы, — деликатно поправил его весьма опытный в таких делах Малфой.

— Банзай, камикадзе, — уныло пробормотал Снейп. — Привет, дружное харакири! И почему я не стал самураем? Вроде бы и внешность подходящая! Волосы б только отрастить!..

— …Уолден, Рабастан и… — Розье помедлил. — …Рудольфус курируют младшее поколение насчет открыток! И чтоб без глупостей там! Макнейр, лично тебе говорю!

— А с каких пор ты у нас главный? — возмутился тот.

— С тех самых! Давайте шевелитесь! Не хватало еще тут перессориться, кто будет командиром. Главный у нас Лорд. И точка! — отрывисто бросил Розье.

— У орангутангов он главный на своих Карибах! Бросил нас здесь! Даже Беллу с собой не взял. Небось, со старым хрычом амуры разводит на пляжах! — раздраженно буркнул Рабастан.

Его вполне можно было понять, после отъезда Лорда вместе с Альбусом Дамблдором в заслуженный отпуск, Беллатрикс ежедневно приходила к нему, чтоб пожаловаться на жизнь, на мужа и на всех мужчин в целом, и разработать план мести. Невозможно было предугадать, что придет ей в голову в очередной раз. И все это притом, что Рабастан принципиально отвергал такой элемент одежды, как жилетки.

— Они на Филлипинах, — сквозь зубы процедил Розье, не оспаривая, впрочем, остальную часть. — И прибудут завтра, поэтому все должно быть готово, как можно быстрее! Так что марш живо!

Младшее поколение тоскливо переглянулось. И у всех промелькнула робкая, не оформившаяся до конца мысль, что может быть в Ордене Феникса люди погуманнее и у них нет жутких традиций неведомой России.

— Амикус, Августус, Мальсибер, Эйвери, — немного успокоившись, продолжил Розье. — организуют… доставку продовольствия.

— Это мы можем! Да ещё как!.. — ухмыльнулся Руквуд.

— Учти, вздумаете по пути продегустировать свои трофеи — превратим в мышей и подарим Нагини, она тоже женщина! — угрожающе предупредил его Розье. Руквуд тут же сник. — Все всё поняли? Хорошо, тогда вперед! Все, кто не у дел, за мной! — скомандовал он, поднимаясь с кресла и отправляясь к двери. — Чего встали? Быстро, быстро давайте! В темпе! Дел много, а нас мало!

Снейп с Малфоем-старшим тяжко вздохнули, переглянулись, посмотрели по сторонам, и не найдя сочувствия, первыми аппарировали на вражескую территорию, то бишь на окраины Хогсмида.

* * *

— Пс-с, Северус! — прошипел Малфой, с опаской оглядываясь по сторонам.

— Чего тебе? — обернулся тот.

— А ты точно знаешь куда мы идем?

— Не имею ни малейшего представления! — злорадно отозвался Снейп, в глубине души крайне довольный паническим состоянием своего обычно высокомерного друга. — А что такое?

— Как, что такое? Мы посередь джунглей, и никаких цветочков до сих пор не нашли! — воскликнул Малфой, забыв от возмущения понизить голос.

— Почему не нашли? Нашли! — справедливо возразил ему Снейп. Действительно, цветов было много, вот только они были с норовом, похуже чем у Дракучей Ивы, а Снейп как-то до сих пор не замечал за собой суицидальных наклонностей.

— Да, но мы же ни одного не сорвали! — продолжал упорствовать Малфой.

Северус только мученически вздохнул и закатил глаза.

— Видишь ли, дорогой друг, не знаю, как ты, но я не имею ни малейшего желания исполнять свои обязательства крестного по отношению к твоему сыну — язвительно объяснил он. — Как и искать подходящий венок для твоего надгробия.

— Чего? — Малфой был полностью поглощен тем, что отцеплял от себя очередную колючую пакость, так что смысл до него не дошел.

— В случае твоей преждевременной кончины! — пояснил Снейп, но увидев чистый незамутненный признаками мыслительного процесса взгляд, страдальчески покачал головой и попытался выразить все то же самое более доступным для понимания языком. — Короче, окочуришься здесь от какой-нибудь ядовитой ромашки, и твой сын сиротой останется!

— А-а-а… Не, не останется! — энергично помотал головой Люциус. — У него ещё же ты будешь! И Нарцисса!

— Я знаю! — смиренно произнес Снейп, махнув на все рукой. — Делай что хочешь, я не буду мешать, но… и лечить тоже не буду!

— Угу, — пробормотал Люциус и деловито направился к ближайшим кустам. — Вот, пожалуйста, очень милые цветочки растут! Фиолетовые!

— Какие? — переспросил Снейп, кинув взгляд на упомянутое растение. — Ты с ума сошел? Не трога…

— Хи-хи-хи!.. — Малфой внезапно залился смехом.

— О, нет! — пробормотал Снейп, в ужасе глядя на тонкую лиловую колючку, торчащую из шеи Люциуса. — Так у меня просто идиот в напарниках был, а теперь он ещё и невменяемый!

— Хи-хи-хи! Я вижу волшебную страну!.. — восторженно восклицал Малфой, кружась вокруг своей оси.

— Ты сейчас еще и розовых бегемотиков с зелеными чертиками видеть начнешь! — мрачно пообещал Снейп. — Ну, почему, из всех окрестных кустов ты ухитрился выбрать именно Glucenu Aspidus! — риторически вопрошал он, стараясь оттащить Малфоя подальше от коварного растения.

— Танцуют все! — громогласно объявил Люциус, отпихивая Снейпа, и принимаясь отплясывать нечто среднее между пламенным фламенко и фокстротом.

Дробный стук каблуков начищенных ботинок по деревянным доскам гулко разнесся по всей огромной оранжерее.

Припозднившаяся профессор Спраут непонимающе подняла голову и прислушалась.

— Тише, Люциус, не надо так шуметь! — шипел Снейп, пытаясь остановить своего не в меру прыткого друга. — Прекрати!

— Мы захватим весь мир! — жизнерадостно вопил Люциус, прыгая вокруг него. — И женимся на профессоре Спраут!

— Вдвоем, что ли? — саркастически уточнил Снейп, сосредоточенно роясь в многочисленных карманах своей любимой мантии. — Ага, нашел…

Найти-то он нашел, но ведь предстояло еще отловить Люциуса и запихнуть-таки ему в глотку свой последний безоар…

Помона Спраут была женщиной либеральных нравов и понимающе относилась к студентам, цветам, пылким признаниям и романтичным свиданиям под какой-нибудь пальмой.

Но на сей раз это перешло все границы.

Мало того, что подозрительные звуки, о причинах которых Спраут предпочитала не задумываться, доносились из запретной секции, в ее святая святых, где росли редчайшие магические эндемики Великобритании, так ещё к этому прибавлялось отчетливое шмяканье и бряцанье, как будто неизвестные негодяи вовсю выясняли отношения, как давние супруги, швыряясь друг в друга горшками. Её горшками! С очень ценными растениями!

«Там оргия!» — с ужасом думала профессор Спраут, спеша к месту преступления, под бешеный скрип досок и ликующие крики — «Нет, там пытают!» — раздались сдавленные вопли и нецензурные ругательства. — «Или насилуют!» — Вопли стали громче, Помона прибавила шагу. — «Там Пожиратели и заложники! — она почти бежала. — «Там… там… Снейп.» — она резко остановилась у стеклянной двери.

Снейп действительно был там, он сидел на полу, прижимая к себе кого-то с длинными платиновыми волосами...

— А, Северус, это ты? — робко произнесла Помона.

Он поднял на нее тоскливый взгляд и грустно кивнул.

— А ты не один? — задала Помона очередной идиотский вопрос

Тот снова кивнул.

— А с кем? — вырвалось у нее, прежде чем она поняла, что спросила.

— Э-э-э… — Снейп спешно пытался сообразить такой ответ, который не навредит его репутации и поможет выкрутиться из опасной ситуации. На ум ничего толкового пока не приходило. — Я вообще-то, кхм…

— Так ты с девушкой?.. — ахнула Спраут, от изумления даже не поинтересовавшись, что, собственно, он забыл в ее теплицах.

— А-а-а… э-э-э, ну да! — выдавил Снейп, избегая ее взгляда, равно как и многообещающего взгляда Малфоя.

— Так, это же чудесно! — восторженно начала было Спраут, но тут же осеклась, нахмурившись. — Северус, я надеюсь, это не ученица?..

— За кого ты меня принимаешь, Помона? — оскорблено вскинулся Снейп, скептически обозрев Люциуса: на ученицу тот не походил даже в полутьме оранжереи, Спраут определенно стоило выписать себе очки. — Мне их и днем хватает по горло, с их взрывающимися котлами! Как у них еще собственные головы на плечах держатся, с таким-то количеством мозгов?!

Спраут только вздохнула, в этом вопросе она была абсолютно солидарна со Снейпом, со всех факультетов ее регулярно радовали глубоким знанием предмета и свежими идеями, только два ученика: Невилл Лонгботтом с Гриффиндора и Луна Лавгуд с Рейвенкло. Остальные отделывались цитированием наизусть учебника, да унылым ковырянием в земле.

— А зачем же ночью-то? — растерянно пробормотала она.

Взгляд, каким наградил ее Снейп, мог бы превратить все вокруг в ледяные статуи без всякой «Импедементы».

— А как ты себе это представляешь днем, хотелось бы мне знать! — ядовито поинтересовался он.

— Э-э-э, — Спраут уже сама поняла, что сморозила очередную глупость. — Я имею в виду, зачем в оранжерее? Неудобно же!

— Знаю! — уныло отозвался Снейп, искоса поглядывая на Люциуса. — Ей романтики захотелось, с цветочками! — последнее слово больше напоминало ругательство.

Малфой старший возмущенно дернулся, со всей силы заехав Снейпу по лодыжке.

— Ах ты су… олныш-ш-шко мое ненаглядное! — выдохнул Снейп, с трудом удерживая себя от рукоприкладства и нецензурной брани.

Брови профессора Спраут грозили уже и вовсе уползти с надлежавшего им места куда-то на макушку. Чтобы Снейп добровольно назвал кого-то «солнышком»! Этот кто-то должен был, вероятно, самостоятельно повеситься на глазах врага (с друзьями у Снейпа было не шибко), устроив из этого шикарное шоу, и красочно корчась в мучительных конвульсиях. Если бы получилось трогательно и с чувством, Снейп еще возможно поаплодировал бы. (Подходящие кандидатуры, смотреть: Сириус Блэк, Гарри Поттер, Альбус Дамблдор).

— Хорошо, Северус, ты не волнуйся главное, отдыхай! — Помона осторожно попятилась к выходу. — Только не шумите сильно, а то мандрагоры разволнуются! Ладно?

Снейп с Малфоем в унисон закивали.

— Вот и хорошо, вот и замечательно! — приговаривала Спраут, потихоньку отступая за спасительные двери. — И Северус…

Расслабившийся, было, Снейп резко вскинул голову, попутно заехав Малфою локтем по печени, тот сдавленно охнул.

— Ты это… в следующий раз,… если понадобится, — занервничала Помона, смущенно прикусив губу. — Не стесняйся обращаться к Розмерте или Аберфорту… а то в школе… это как-то… не очень!

— Обязательно, — с усердием закивал тот, мечтая избавиться, наконец, от добросердечной коллеги.

В конце концов, Мерлин, которому последние десять минут самозабвенно молился Снейп, все же сжалился над несчастным волшебником, и его дух, аккуратно взяв Спраут под локоток, нежно выпихнул ее из помещения, захлопнув за собою дверь.

Щелкнул зачарованный замок.

Снейп с Люциусом переглянулись и, испепеляя друг друга взглядами, разом выдохнули:

— Идиот!

Мерлин, к слову, так и не понял, к кому это относилось, но на всякий случай обиделся на обоих.

На заднем дворе «Кабаньей головы» было неспокойно... Впрочем, там всегда было неспокойно, а за любым мусорным баком можно было найти все что угодно: от банального трупа до чего-нибудь более пикантного, вроде некой парочки, мило воркующей неподалеку от прочно ушедшего в запой дементора, сжимавшего в лапах бутыль первосортного огневиски.

За ними завистливо наблюдали две пары глаз.

— Хороша-а! — протянул Амикус, неотрывно глядя на дементора. — Для сугреву-то!

— С такой жарко станет! — поддакнул ему Кристиан Мальсибер, устремив взгляд чуть левее. — Эх, везет же некоторым!

— Да-а! — мечтательно вздохнул Амикус Керроу, подпрыгивая на месте, чтоб согреться. — Одна хорошо, а три лучше!

— И чтоб у всех все при себе было!.. И какого мы здесь торчим? — уныло отозвался Мальсибер.

— А еще лучше десять!

— Куда тебе десять-то? — хмыкнул Кристиан. — Дай бог, чтоб двух выдержал. Эх, жаль я женат, я бы с такой не отказался…

— Кристиан, ты чего? — крякнул Амикус, оборачиваясь и даже забыв о предмете своих мечтаний. — Совсем, что ли? Это ж мужик!

— Ой…

— Не мужик, а суккуб, — поправил Амикуса, подошедший сзади Руквуд. — Твари во всех отношениях гадственные и неприятные, ...но соблазнительные, это да! Куда не посмотри, всюду удались извращенцы! У нас-то им холодно, а там, в Корее, вообще на каждом шагу, и лезут, и лезут, андрогины несчастные!

Его откровения прервал Эйвери, который, не затрудняя себя понизить голос, громко поинтересовался:

— Август, ты можешь мне конкретно объяснить, что мы вообще тут делаем?

Дементор встрепенулся, повел тем, что заменяло ему нос, и, невразумительно хрюкнув, привалился обратно к стенке.

— Не сейчас, Эйвери! — процедил сквозь зубы Руквуд.

— Ну, а все-таки! — тот брезгливо отряхнул брючину от еле заметного пятнышка грязи.

— Эйвери, ради бога, заткнись уже! — в один голос зашипели Амикус Керроу и Кристиан Мальсибер. — Ты проныл все уши, педант несчастный!

— Я лишь уточняю некоторые детали, — отозвался Эйвери. — Я не люблю ввязываться в то, чего не понимаю!

— Подключи воображение! — шепотом рявкнул на него взбешенный Руквуд. — Молча!!!

— А заодно вспомни, что слово «педант» схоже с другим, куда менее приятным словом! — поддержал его Амикус.

Эйвери обиженно фыркнул, отвернулся и наконец-то замолчал.

Пожиратели вздохнули с облегчением. А Руквуд позволил себе слегка расслабиться, правда, ненадолго. Минуты через две кто-то осторожно потеребил его за рукав.

— Август, а чего мы ждем? — шепотом осведомился Мальсибер, боязливо оглядываясь по сторонам.

Руквуд тоскливо поскреб затылок. Отделаться от соратников не представлялось возможным, ибо куковать здесь в одиночку Руквуду не хотелось ни в коей мере. Мартовский вечер был весьма слякотным и промозглым.

— Не чего, а кого! — негромко поправил он Кристиана. — Нам же нужно обеспечение продовольствием, поэтому мы пойдем по пути наименьшего сопротивления! Ограбим Хогвартс!

— А? — слабо вякнул Мальсибер, пытаясь представить себе путь сопротивления наибольшего.

— Бэ! — передразнил его Руквуд. — Для этого нам нужен человек, который нас туда проведет.

Вдалеке послышались постепенно приближающиеся шаги.

— А вот и он! — облегченно вздохнул Руквуд. — Я уже начал волноваться!

— И не зря! — отчеканил ледяной девичий голос.

Кинжал у своего горла Руквуд воспринял, как нечто само собой разумеющееся, в отличие от Амикуса, который дернулся было за палочкой, но быстро передумал, ощутив, как искомая упирается ему в печень.

— Здрасьте всем, и постарайтесь не двигаться! — из-под козырька показалась мужская фигура в капюшоне, надвинутом по самые брови. — Я не собираюсь причинять вам вреда… пока, но за своих спутниц не ручаюсь.

Эйвери недоуменно нахмурил брови: была в неизвестном какая-то странная хрупкость, присущая лишь подросткам, да и голос был все еще ломким, хотя весьма и весьма наглым… и знакомым.

— Угу-у! — довольно хмыкнул незнакомец, заметив его выражение лица. — Правильно думаете, мистер Эйвери! Должна же бедная сирота зарабатывать себе на жизнь хоть чем-то.

— А что мисс Уизли тоже бедная сирота? — язвительно осведомился Эйвери, выразительно кивая на рыжий локон, выбившийся из-под капюшона той, которая взяла в заложники Руквуда.

— Нет, но она из многодетной семьи, а Асти соблазнилась гонораром!

— Асти? — приподнял брови Руквуд. — Вы же с мисс Уизли вроде в паре работали!

— Мы ею и являемся, — явственно ухмыльнулся собеседник. — Во всех смыслах этого слова, — с этими словами он откинул с головы капюшон.

— Твою ж мать! — дернулся Амикус, забыв и про кинжал, и про палочку при виде растрепанных волос и зигзагообразного шрама.

— А я первый догадался! — самодовольно заявил Эйвери, шмыгая носом и выискивая в кармане носовой платок.

— А маму попрошу не трогать! — зеленые глаза насмешливо оглядели присутствующих. — И не отвлекаться на посторонние темы! Нас позвали, мы пришли, деньги вперед, проколов не будет, — кратко озвучил он условия сделки. — Джинни, Астория, отпустите их!

— Нам нужно пробраться в Хогвартс, — отчеканил Руквуд. — И кое-что там позаимствовать.

— А могу я узнать, что именно? — улыбочка на лице Гарри Поттера вышла совсем уж нехорошей.

— А если я скажу, что нет? — Руквуд был спокоен как скала.

— А если я скажу, что это моя школа и мне в ней еще учиться? — ласковая улыбка превратилась в не менее ласковый оскал.

— Скажем так, это сведения не для всех, только для избранных, — Руквуд тоном выделил последнее слово. — Отойдем?

— Пожалуй, — согласился мальчик-который-выжил, мягко двигаясь по направлению к «Кабаньей голове. — Полагаю, внутри нам будет удобнее.

— А?.. — Кристиан на мгновение замешкался, пытаясь поймать постоянно ускользающую от него мысль.

— Кристиан, ты идешь? — окликнул его уже с порога Амикус.

— А какого ж черта, мы тут торчали два часа подряд? — выдохнул, наконец, Мальсибер. — Иду, конечно! — и поспешил за остальными.

* * *

— Интересно, мне пойдет мантия розового цвета? — заинтересованно вопрошал Малфой, следуя за Снейпом по школьным коридорам. — Или лучше голубого?

— Спроси у Локхарта! — мрачно отозвался Снейп, удерживая того за локоть и волоча за собой. — Вам обоим место в одной палате!

— Ну что ты так стесняешься? — хихикнул Люциус. Фиолетовый дурман из него выветрился еще не до конца. — Сейчас это нормально! — он возвел глаза к потолку и с придыханием произнес:

— Толерантно!

— Ага, Нарциссе об этом расскажи! — злорадно хмыкнул Снейп, которого порядком достали подколки друга. — И Белле!

Малфой приуныл. Сарказм сарказмом, а прознай Нарцисса об их сегодняшней эскападе, Люциусу пришлось бы несладко. Причем если Нарцисса предпочитала психологические приемы воздействия, то от Беллы можно было смело ожидать красиво упакованного проклятья, дарующего смерть в жутких мучениях. Что из этого было хуже, Люциус не знал, но подозревал, что второй вариант куда милосердней.

— Ты не мог придумать что-нибудь более оригинальное, чем свидание с девушкой! — завел он другую пластинку. — Почему всегда страдаю я, и лишь из-за того, что у меня длинные волосы?

— Так обрейся наголо! — рыкнул разъяренный Снейп. — И не будешь страдать! И вообще, Помона сама так решила, я всего лишь не опровергал ее версию!

— Ой, ли? — скептически скривился Люциус. — Я вот на днях заметил, какие ты на меня взгляды бросаешь!..

— И какие же? — мрачно поинтересовался Снейп.

— Заинтересованные! — обвиняющим тоном воскликнул его белобрысый спутник. — Ты буквально прожигал меня своим неодобрительным, язвительным взором!

— Мой дорогой друг, а ты случаем не забыл, при каких обстоятельствах это произошло? Я ведь Нарциссе ни словом не обмолвился о том, что вытворяет ее сын, — вкрадчиво произнес Снейп, с удовольствием наблюдая за мгновенно переменившимся в лице другом. — И муж…

— Я не… — запротестовал, было, Люциус, но Снейп его тут же перебил:

— …который посередь ночи устроил мне истерику с выдиранием своей драгоценной шевелюры и воплями на все подземелье, что его сын,… в общем, я мало что понял, вы оба друг на друга так самозабвенно орали, что мне пришлось ночевать у Фливтика, ибо «Муффилиато» в таком режиме выдерживало не более пяти минут!

Люциус шумно втянул носом воздух, но промолчал. Возразить ему было нечего.

Снейп продолжал грозной тенью нестись по ночным школьным коридорам, таща за собой возмущенно сопящего Малфоя. Настроение у него заметно улучшилось, как от воцарившейся, наконец, тишины, так и от воспоминаний о той веселой ночи, о которой он только упоминал.

« — Северус! Северус! — в дверь отчаянно забарабанили.

Чудодейственная бутылочка, к слову, оказалась не такой уж и маленькой, и наутро им обоим пришлось, спотыкаясь и тихо бормоча под нос разнообразные ругательства, тащиться к мадам Помфри за антипохмельным зельем, пробираясь потайными коридорами и стараясь не попадаться на глаза вездесущим ученикам».