Магия омелы (гет)

Погрузившись в чтение «Истории Хогвартса», пышноволосая гриффиндорка Гермиона Грейнджер, как обычно, прогуливалась по коридорам школы и не замечала ничего вокруг. Она подняла голову только когда врезалась в кого-то, кто встал у нее на пути. В это время все ученики разошлись по своим комнатам, и осталось лишь два человека в некогда заполненном холле.

Над ней возвышалась светловолосая голова, принадлежащая никто иному, как слизеринцу Драко Малфою; сам же он, нахмурившись, смотрел на нее с презрением.

— Может, тебе стоит перестать читать так много, Грейнджер? Ты только вредишь себе, — презрительно бросил он, ухмыляясь. Гермиона закатила глаза.

— О, заткнись, Малфой, и уйди с дороги, ладно? С каких это пор ты заботишься о моем благополучии? — парировала она, толкая его, чтобы освободить себе путь и уйти в гостиную Гриффиндора.

Она обещала помочь Гарри и Рону с эссе по Зельям. Хотя Гарри, наверное, не потребуется ее помощь, потому что у него есть эта дурацкая книга Принца-полукровки, к тому же он любимчик профессора Слизнорта, а вот Рону она с удовольствием поможет. Она много думала о Роне в последнее время, мечтала, что он бросит надоедливую Лаванду и признается ей в любви. Гермиона улыбнулась своим мыслям, и осознание происходящего вернуло ее с небес на землю.

Драко оперся рукой о стену, а вторую вытянул вперед, чтобы преградить ей путь.

Гермиона нетерпеливо вздохнула и сделала шаг влево, чтобы обойти его. Но он мгновенно остановил ее и ухмыльнулся, увидев, как она топнула ногой от досады и попятилась назад.

— Что тебе? Я спешу к Гарри и Рону, чтобы помочь им с домашним заданием! — Гермиона почти умоляла. Голос слегка дрожал от отчаяния. Она не собиралась унижаться перед этим идиотом Малфоем, но знала, если он продолжит в том же духе, сдерживаться будет все труднее.

— Деловое свидание с Избранным и Королем Уизлом? — Драко ухмыльнулся. — Ты уверена, что это просто домашнее задание, а не, ну я не знаю, быстрый перепихон, чтобы сбросить напряжение перед занятиями?

— Черт возьми, Малфой! — Она с силой оттолкнула его, а он лишь самодовольно улыбнулся. Какие же мужчины — мальчики, в случае Малфоя — похотливые идиоты. Гермиона всегда гордилась тем, что обладает чистым и невинным умом.

— Ну у тебя и вкус, Грейнджер. Крам хоть при деньгах был. — Он достал палочку и пробежался по ней быстрым взглядом, игнорируя тихий приступ гнева Гермионы.

— О, смирись с этим, ладно? — Гермиона фыркнула, скрестив руки на груди. — И что не так с моей прошлой личной жизнью, что люди так ей одержимы?

Драко будто не слышал ее:

— Еще я знаю, что ты встречалась с Маклагеном. Он полный идиот, но его семья занимает высокий пост в Министерстве. С ним ты и должна связать свою жизнь.

Гермиона подняла бровь в недоумении:

— Ты предлагаешь мне встречаться с самовлюбленным, глупым мерзавцем только потому, что у него большие связи?

— Да, именно поэтому, — напыщенно ответил он, радуясь, что до нее быстро дошло. — Знаешь, с кем-то вроде меня, но не со мной, разумеется. — Он сделал паузу, размышляя над тем, что она только что сказала. — И я не «глупый мерзавец», как ты выразилась, я очень умный и коварный — два главных качества слизеринца, ну ты понимаешь.

Гермиона снова закатила глаза.

— Я никогда в жизни не стану с тобой встречаться. Я скорее предпочту поцеловать Маклагена, чем тебя, — резко ответила она. — Так ты хочешь, чтобы я заклинанием убрала тебя с дороги или уйдешь сам? — нетерпеливо прорычала она, потянувшись за палочкой в карман, и продолжила толкать Малфоя, но тот оставался неподвижным.

— Забавно, что ты заговорила о поцелуях, — медленно произнес он, вертя в руке палочку. Они стояли так близко друг к другу, что Гермиона всякий раз морщилась, когда искры, выпускаемые палочкой Малфоя, задевали ее. — Все, что мне нужно от тебя сейчас — это поцелуй, а потом можешь отправляться на свою «деловую встречу» с упрямым Шрамоносцем и идиотом Вислым.

Гермиона посмотрела на него, открыв от удивления рот. Впервые в жизни она была в растерянности и не знала, что сказать. Обычно она была готова ответить с ухмылкой, когда дело касалось Малфоя, но такого поворота событий она не ожидала. Он мог хотеть чего угодно, но только не поцелуя. И почему из всех девочек в Хогвартсе, он захотел поцеловать именно ее?

— Погоди, кажется, я неправильно использовал слово «упрямый». К нему стоило бы добавить то, что прекрасно характеризует Поттера — «осел», — небрежно бросил Драко, словно не он только что предлагал поцеловаться.

После нескольких неловких минут молчания Гермиона снова заговорила:

— Что? — начала возмущаться: — Разбирайся сам со своими гормонами, а ко мне с такими вопросами не лезь, ясно? А если ты собрался пооскорблять меня или пошвыряться заклинаниями, то даже не думай! Я не собираюсь опускаться до твоего уровня, и дай мне, наконец, пройти. — Она мысленно подготовилась к тому, что ей придется отражать заклятия, которые могут полететь в ее сторону.

Драко издал безрадостный смех.

— Я не хочу этого так же, как и ты, Грейнджер. Представь, чтобы уважаемый чистокровный волшебник целовался с магглорожденной. Это возмутительно, — сказал Драко, его голос был полон яда.

— Тогда почему... — начала Гермиона, но, заметив, куда указывает Драко, замолчала.

Прямо над ними висела веточка омелы. Гермиона подавила раздражение, подступившее к горлу. Дамблдор хоть и самый могущественный волшебник всех времен, а правило, обязывающее учеников целоваться под омелой, независимо от того, хотят они этого или нет — дурацкое. И если ученики не целуются под омелой, то на них накладывается заклинание, не позволяющее целоваться им целый год.

— О, — тихо произнесла Гермиона. Осознав, что до сих пор прижимается к Малфою, она отскочила от него, словно ее ударило током.

— Радуйся своей удаче. Любая девушка Хогвартса отдала бы все, чтобы узнать их вкус. — Он указал на свои губы, и они изогнулись в усмешке. — Я бы никогда не позволил магглорожденной, включая тебя, оказаться рядом с моими губами. Но сейчас у меня нет выбора... — Голос Драко дрогнул, и он прочистил горло. — Итак, хм, легкого поцелуйчика будет достаточно, я уверен. Пока Дамблдор не придумал еще одно правило о продолжительности поцелуя не меньше пяти секунд или что-то подобное.

Гермиона как раз собиралась спросить, почему он не может попросить Панси сделать это, ведь они встречаются, когда услышала приближающиеся шаги за спиной. Она обернулась, чтобы посмотреть, кто это, и побледнела. Чтобы не выглядеть слабачкой, пытающейся сдвинуть с места непоколебимого Малфоя, она тут же выпрямилась и скрестила руки.

— Превосходная идея, Драко! Нужно ввести это правило! — воскликнул Дамблдор, лучезарно улыбаясь. Он взмахнул рукой в сторону омелы, и она немного содрогнулась и вернулась в прежнее положение. — Удачного дня вам! — И скрылся за поворотом.

Гермиона с силой ударила Драко по руке и в грудь.

— Надо было тебе открыть свою пасть и сказать это! — Она достала палочку и направила ее на него, но Драко схватил ее за запястья прежде, чем она успела что-либо сделать, и накрыл рот своим.

Губы Драко были мягкими и чертовски соблазнительными, и пахли сливочным пивом. Несмотря на жалкие попытки мозга уговорить ее остановиться, Гермиона растворилась в поцелуе и обвила руками шею Драко. Притянула ближе. А он напрягся, удивленный ее реакцией, но все же обнял ее за талию.

Их губы, казалось, идеально подходили друг другу, словно кусочки пазлов, не хватало только двух последних, чтобы завершить шедевр. Гермиона зарылась пальцами в его мягкие, вызывающие желание прикоснуться, волосы (ей давно хотелось узнать, какие они на ощупь). На его голове всегда был легкий беспорядок, и это сводило с ума всех девушек в школе, в том числе и ее. Гермиона часто задавалась вопросом, как много геля он тратит, чтобы так уложиться. Зная его, можно предположить, что один или два флакона в день.

Драко нежно прикусил ее нижнюю губу, и Гермиона судорожно выдохнула ему в рот. Ее пальцы стиснули его волосы в кулак, и она невольно простонала его имя, когда он начал спускаться поцелуями вниз по ее шее.

— Малфой... — Голос Гермионы замер. Она уткнулась лицом в его шею, когда он пробежал пальцами вниз по ее спине.

— Зови меня Драко, — мягко велел он. Его горячее дыхание щекотало ее шею, заставляя дрожать.

— Драко, — повторила она. Было непривычно называть его по имени, и она пока не понимала, нравится ей это или нет. Но когда Драко начал ласкать ее шею, она решила, что все-таки нравится.

— Гермиона, — выдохнул он. Его губы скользнули по ее уху, потом по щеке, затем спустились к губам. Пальцы коснулись ее плеча, ключиц... Она дрожала от каждого его прикосновения.

Вдруг Драко обхватил ее лицо обеими руками и жадно впился поцелуем в рот, и Гермиона прижалась к нему, жаждая исследовать и узнавать как можно больше о рае под названием Драко. Он мягко проник языком в ее рот, и Гермиона на секунду замерла, прежде чем сделать то же самое. Она почувствовала сладкий вкус сливочного пива. Драко поцеловал ее в уголок рта, а затем снова склонился к шее. Его руки вернулись на ее талию и начали вырисовывать пальцами круги на спине, дразня ее.

Где он научился так целоваться? Не с Панси же. Мысли о противной Панси было достаточно, чтобы Гермиона фыркнула вслух, тем самым испортив их пылкий, интимный момент.

Драко отстранился, но руки с ее талии не убрал. Гермионе внезапно стало душно от такой близости, и она оттолкнула его. Он нерешительно отпустил ее и отступил назад. Застенчиво опустил взгляд в пол. Его бледные щеки покраснели.

— Ну, это было... интересно, — пробормотала Гермиона. «И длилось гораздо дольше пяти секунд», — подумала она про себя. Она быстро нагнулась и подобрала книгу, которая выпала у нее из руки во время... поцелуя.

— Да, интересно, — отозвался Драко. Он мельком взглянул на нее и слегка улыбнулся. Его сердце бешено билось в груди, и он задался вопросом, чувствовала ли она то же самое, когда прижималась к нему. Он был уверен, что да, чувствовала, потому что они оба чуть не задохнулись от такой близости.

Обнимать Гермиону и целовать было так не похоже на все, что он чувствовал раньше. Ему понравилось, как она сократила расстояние между ними. Они идеально подходили друг другу, запах ее волос был опьяняюще сладок. Он знал, что больше не будет шансов повторить это снова, и понуро зашагал в подземелья Слизерина, обходя Гермиону.

Драко прокручивал в голове сценарий, как будет признаваться, что хочет быть с ней, несмотря на вражду и разногласия. Один непреднамеренный поцелуй поразил его и превратил в совершенно другого человека. Он представил ужас на лицах друзей и родителей, если бы сказал им, что влюбился в магглорожденную. И не в какую-то магглорожденную, а в Гермиону Грейнджер.

Драко вдруг совершенно перестало волновать, что он был почитаемый чистокровный на Слизерине, а она — магглорожденная всезнайка на Гриффиндоре. Они принадлежали друг другу. Он чувствовал это. Поцелуй просто доказал это. Он всегда подозревал, что между ними существует сексуальное напряжение, замаскированное под ненависть. Он понял, что у него даже не было уважительной причины ненавидеть Гермиону. Он на самом деле восхищался ею за ее ум и красоту. Он был жесток к ней только из-за своего вечного соперничества с Поттером и Уизли. Если бы не они и, конечно, не его родители, беспокоящиеся о чистоте крови, то он мог бы уже давно встречаться с Гермионой. Его ненависть к Поттеру и Уизли помешала ему, и у него не было ни единого шанса узнать ее поближе. Он думал об этом с застывшей улыбкой на лице, но, вспомнив, где находиться, быстро пришел в себя. Драко был уверен: Гермиона не чувствовала того же. Хотя ее поведение говорило об обратном. Напоминание о их встрече всегда будет вызывать у него улыбку.

Ему показалось, что он попал в другую реальность, когда услышал голос Гермионы, зовущий его по имени, и звук ее легких шагов. Он обернулся с распростертыми объятиями, ожидая, когда она угодит в них. Драко уже чувствовал головокружительное волнение, страстно желая снова прижать ее к себе.

— Ты уронил свою палочку, Малфой, — сказала Гермиона, передавая палочку Драко. Ее пальцы слегка коснулись его, и он задержал дыхание — они были такими мягкими, он помнил их прикосновение у себя на шее, когда Гермиона притягивала его к себе.

Затем Гермиона развернулась на каблуках и зашагала прочь, оставив позади растерянного и разочарованного Драко.

Большой зал гудел возбужденными голосами учеников, которые беззаботно обсуждали свои планы на предстоящие рождественские каникулы и только что появившиеся на столах праздничные блюда. Это была последняя ночь перед зимними каникулами, и каждый был немного обеспокоен возвращением домой, так как опасность, что Пожиратели смерти могут напасть снова, все еще висела в воздухе. Каникулы были, пожалуй, единственным напоминанием о празднике и о том, что в мире еще остались счастье и надежда, несмотря на то, что Волдеморт вернулся.

Гермиона сидела за столом своего факультета вместе с Гарри Поттером, Роном Уизли и другими гриффиндорцами. Рон, как обычно, набивал себя едой, а Гарри бросал плохо замаскированные взгляды на Джинни и Дина. Гермиона старалась смотреть куда угодно, но только не на стол Слизерина.

— Гермиона, съешь немного пирога. Он очень вкусный, — воскликнул Рон с полным ртом. Слюна и остатки еды полетели ей в лицо, и она поспешно вытерла их салфеткой, прежде чем сложить ее аккуратно на коленях.

— Как я могу есть, зная, что это приготовлено эльфами? — Гермиона с отвращением отодвинула от себя тарелку. — И не разговаривай с набитым ртом, Рональд!

Она сложила руки на груди, отказываясь выслушивать каждого, кто будет предлагать ей еду или отчитывать за глупость.

Гарри закатил глаза и мягко рассмеялся:

— Это же Гермиона! Она всегда ставит интересы других выше своих собственных. — Он потянулся и похлопал ее по руке. — Нам повезло иметь такого друга, как ты.

Рон подавился кусочком пирога, пытаясь проглотить его целиком.

— Давай смотреть правде в глаза, Г.А.В.Н.Э. никогда не вступит в силу, — проговорил Рон, когда Гермиона произнесла «анапнео», чтобы остановить его кашель.

— Это не Г.А.В.Н.Э., а Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов, — огрызнулась она и отвернулась от бестолкового имбиря, горделиво задрав нос. Ее раздражало, что ее лучшие друзья не морили себя голодом, как она.

Гарри и Рон посмотрели друг на друга и пожали плечами. Они привыкли к постоянным переменам настояния Гермионы. Каждый месяц.

— Гермиона, а что ты делала вчера? Гарри и я искали тебя, но ты просто исчезла, — упомянул Рон вскользь, засовывая ложку пюре в рот.

— Поконкретнее, Рон. Я много чего вчера делала. — Включая поцелуй с заклятым врагом... Она бросила быстрый взгляд на стол Слизерина, чтобы поглядеть на красавца-хулигана, с которым целовалась вчера.

Драко Малфой, как обычно, сидел в компании своих друзей, Блейза Забини и Теодора Нотта... и Панси Паркинсон, которая так и липла к нему, постоянно касаясь его лица, чем вызывала у Гермионы приступ ревности. Удивленная своей реакцией, Гермиону посетила страшная мысль: не могла же она влюбиться в Малфоя после одного случайного поцелуя, нет ведь?

Словно услышав ее мысли, Малфой обернулся и уставился на нее с нечитаемым выражением лица. Гермиона, поняв, что ее заметили, быстро отвела взгляд, но успела увидеть, как самовлюбленный Малфой подмигнул ей.

— Куда ты смотришь? — спросил разочарованно Рон, заметив румянец Гермионы, и повернулся, чтобы посмотреть, кто мог вогнать ее в краску.

— Неважно. Просто Дамблдор мне улыбнулся, — быстро соврала Гермиона. Рон не должен знать, что она целовалась с Малфоем. Во-первых, он бы сначала убил Малфоя, затем ее, потом нашёл бы их там, куда попадают после смерти, и ещё раз убил.

— Почему же ты покраснела? Разве он не староват для тебя? — Рон поднял бровь и ухмыльнулся.

Гермиона отвернулась. Она не могла видеть ухмылку Рона и не думать о Малфое. Мысли о нем напоминали ей об их вчерашнем поцелуе, который заставил ее хотеть большего.

Нет, она не хочет Малфоя. Она хочет Рона.

— Ну, а что у тебя с Лавандой? — сменила тему Гермиона. Она накрыла руками щеки и удивилась тому, что они все еще теплые.

— Ох, эм, это. Да-а, эм. Между нами все кончено. Слава Богу. Я уже устал от нее. Ее телячьи нежности просто раздражают, а подарок на Рождество... о, это было слишком. Я не жалею, что расстался с ней. — Он замолчал и понимающе улыбнулся Гермионе. — И кроме того, кажется, мне начал нравиться кто-то другой.

— Ох, и кто же? — спросила она, претворившись дурочкой.

— Я уверен, ты ее знаешь, — подмигнув, ответил Рон.

Неожиданно над гриффиндорской троицей нависла чья-то высокая, стройная тень. Ее хозяин рассеянно пропустил пальцы сквозь светлые волосы. Гарри немедленно встал и достал палочку.

— Убирайся, Малфой! — В его голосе не было злости, но тон достаточно сказал, что он о нем думает.

— Не льсти себе, Поттер. Я не к тебе, — Драко равнодушно усмехнулся. Он мельком посмотрел на Гермиону и по лицу расползалась улыбка.

Рон изумленно уставился на него и встал рядом с Гарри.

— Уходи, Малфой, или мы тебе поможем! — Он угрожающе достал палочку и направил ее в грудь Драко. — Убери свои мерзкие глаза от Гермионы. Ты не достоин даже смотреть на нее, — прорычал Рон.

Драко отступил на шаг и самодовольно ухмыльнулся.

— Пользуйся жвачкой, прежде чем целоваться с Браун, потому что из твоего рта ужасно воняет, — вкрадчиво ответил он, повернувшись к Гермионе, щеки которой снова покрылись румянцем, и она закрыла лицо густыми прядями.

Драко вспомнил их последнюю встречу. Он не винил ее за смущение, просто немного удивился, ведь вчера она ушла от него совершенно спокойной.

— Как у тебя дела, Гермиона? — спросил Драко, пихнув Маклаггена, и занял место рядом с ней. Тот нахмурился, но ничего не сказал, боясь разозлить Драко.

— Я в порядке, Малфой, — сказала Гермиона. Он улыбнулся тому, с какой надменностью она это сказала. Да, она уж точно в порядке. Это ведь хорошо?

— О, мы снова стали звать друга друга по фамилиям? Просто в прошлый раз... — Драко не смог договорить, как Гермиона закрыла ему рот рукой.

Она виновато улыбнулась Гарри и Рону, которые, наблюдая за ними, все еще пребывали в шоке, и потянула Драко подальше от переполненного зала, в котором каждый следил за их небольшой перепалкой. Приведя его в запретную секцию библиотеки, где не было лишних ушей, она, наконец, убрала руку от его рта.

Драко невольно вздохнул. Он любил, когда они касались друг друга, и в то же время ненавидел, потому что его желание становилось сильнее с каждым прикосновением.

— Предупреждать надо, прежде чем вот так хватать меня. — Драко подмигнул. Ему никогда не надоест вид взволнованной и смущенной Гермионы. И этот взгляд тоже.

— То, что произошло вчера между нами, было не намеренно, — Гермиона сжимала пальцы и отказывалась смотреть ему в глаза. — Я была не в себе. Мы должны вернуться к нашим обычным отношениям и никогда не вспоминать о случившемся. Понимаешь? — Она посмотрела ему в глаза, как бы призывая к ответу.

Драко ожидал этого. Ничто не сможет заставить Гермиону признаться ему в чувствах и согласиться встречаться с ним. Он был частью почтенной и наводящей страх чистокровной семьи Пожирателей смерти, а она магглорожденной, чей лучший друг должен победить Темного Лорда. Они были самой неординарной парой, но тем не менее идеально подходили друг другу. Он должен заставить ее понять это.

Драко протянул руку и мягко погладил щеку Гермионы, которая тут же вспыхнула румянцем. Она попыталась оттолкнуть его, но он оказался проворнее, схватил ее за запястье и припал к губам так же, как вчера. Требуя углубить поцелуй, Драко слегка надавил языком на ее нижнюю губу, и Гермиона сдалась. Затем он толкнул ее к книжной полке и провел руками вниз по бокам, целуя снова и снова. От нее пахло клубникой. Он уже успел соскучиться по ее вкусу, и сейчас пытался как можно больше насытиться им. Его раздражало, как быстро он стал зависим от нее после одного страстного поцелуя. Неужели один поцелуй может так свести с ума? Ему было абсолютно все равно, потому что поцелуй тем временем перерос в голодный и страстный.

Улыбнувшись, Гермиона запустила пальцы в его волосы. Рука, как и вчера, зарывалась в них снова и снова. Она сделала мысленную заметку спросить Драко про гель. Поняв, что он прижал ее к полке, она не позволила ему доминировать и отстранилась. Она не уступит мужчине, и он должен это знать.

Драко посмотрел на нее в замешательстве и с некоторой болью. Гермиона ухмыльнулась ему знакомой ухмылкой, и он немедленно ответил тем же. Затем быстро убрала его руки, находящиеся по обе стороны от ее головы, и толкнула его к противоположной полке. Пробежав пальцами вверх-вниз по его груди, Гермиона почувствовала, как напряглись мышцы под толстым слоем одежды.

— Ну же, поцелуй меня, Гермиона, — прорычал Драко.

Она улыбнулась и потянула шарф на его шее. Сократив расстояние между ними до дюйма, она хрипло рассмеялась.

Драко сжался от желания и похоти.

— Это не смешно, — огрызнулся он, но без злобы.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но она увернулась в самую последнюю секунду.

Гермиона убрала волосы с его глаз и нежно поцеловала в лоб, затем спустилась ниже, к носу и щекам. Драко зарычал, когда она остановилась около губ.

— Клянусь Богом, ты станешь причиной моей смерти. — Он схватил ее за талию и потянул ближе. Но Гермиона приложила палец к его губам, прежде чем он успел поцеловать ее. Драко застонал. Он больше не мог терпеть. Он возьмет ее прямо сейчас, прямо здесь, если она не остановиться.

— Заткнись, Малфой. Я еще не занималась этим, — сказала Гермиона.

— Драко, — тут же поправил он. — Впредь зови меня только по имени.

Она игриво облизнула его губы и почувствовала привкус пирога, что предлагал ей ранее Рон.

Рон. Гермиона попятилась назад, чтобы немного прийти в себя. Она любила Рона, но целовалась со своим заклятым врагом? Ей нравилось целоваться с ним. Нет, она больше не должна этого делать. Как она могла, ведь он издевался над ней и ее лучшими друзьями все эти годы? Оскорбления, проклятия, насмешки. Она никогда не сможет забыть, как однажды он назвал ее грязнокровкой. Все это не может быть прощено за один поцелуй.

Рональд Билиус Уизли. О, она потеряла голову, когда впервые услышала его имя. Гермиона полюбила его с первого дня знакомства, в Хогвартс-экспрессе. Рыжие волосы тут же привлекли ее внимание. Его вездесущая ухмылка вызывала в ней множество эмоций каждый раз, когда она видела ее. Она любила его на протяжении пяти лет, но теперь, когда эта любовь стала взаимной, она уже не чувствовала ту же искру и притяжение. Он больше не вызывал в ней прежних ощущений. Но эти ощущения вызывал Драко.

Но у того была Панси, несносная жеманница и просто ужасная девица. Как Драко терпит ее? И хуже всего, как он может изменять ей с Гермионой? Она посмотрела на него. Похоть и желание по-прежнему мелькали в его глазах. Она вызвала эти эмоции, бушующие внутри него. Она, Гермиона Джин Грейнджер, понравилась Драко Малфою. Это было невероятно, потрясающе и неправдоподобно.

Драко попытался снова поцеловать ее, но она сделала несколько шагов назад и врезалась в шкаф с книгами, у которого они целовались несколько минут назад. Они уставились друг на друга, словно соревнуясь, кто кого переглядит. Каждый был в своем мире, думая о его трудностях и о друг друге. Гермиона открыла рот, и Драко знал, что она собиралась сказать. Он не хотел сломаться перед ней.

Он поднял руку.

— Я понял. Ты не хочешь этого. Я остановлюсь.

Гермиона прикусила губу, смотря, как он уходит.

— Подожди! Малфой!

Драко не хотел оборачиваться, помня, что случилось в прошлый раз, когда она позвала его. Он слышал, как она подбежала к нему, и даже не повернулся. Она сделала свой выбор. Что же ей еще нужно?

Гермиона схватила его за руку и развернула, чтобы посмотреть в лицо.

— Что ты хочешь от меня? — сердито проворчал он, вздрогнув от собственного голоса, который был пропитан ядом. Он заметил, как Гермиона тоже вздрогнула, явно не ожидая такой реакции. Меньше всего он хотел увидеть боль на ее лице, поэтому отвернулся прежде, чем она успела ответить:

— Это, — прошептала она.

Гермиона прижала ладони к его щекам и притянула к себе. Ее губы накрыли его, и Драко растаял в поцелуе.