Инвалиды памяти (гет)

Инвалид памяти.

Инвалид (от лат. invalidus — слабый — немощный) — человек, у которого возможности его личной жизнедеятельности ограничены из-за его физических, умственных, сенсорных или психических отклонений.

Гермиона сидела в самолете, совершавшем трансатлантический перелет. Она возвращалась в дом своих родителей в Великобританию, где не была уже более десяти лет. Собираясь в это путешествие, она переживала о том, что унылые пейзажи Англии напомнят ей о Роне. Но, как ни странно, мысли о нем не причиняли прежней боли. Ей больше не приносило мазохистского удовольствия ковыряние в старых ранах. Она с удивлением обнаружила на месте кровоточащих язв их отношений с Роном зажившую кожу. Молодую, прозрачную, но кожу.

Да, воистину время лечит! Прошло уже одиннадцать лет с момента их тяжелого расставания. В один из дней она случайно в пабе встретила своего однокурсника. Они начали встречаться, и когда Гермиона забеременела, решили пожениться.

Под мягкое урчание моторов самолета, набирающего высоту, Гермиона всё больше окуналась в воспоминания.

Во время их седьмого курса Гарри, Рон и Гермиона решили не возвращаться в школу и отправились на поиски крестражей. Скитаясь по лесам, болотам и горам, Гермиона еще больше сблизилась с Роном, но в первый раз они поцеловались только в Тайной комнате.

После Победы Рон вернулся в Хогвартс, а Гермиона, экстерном сдав ЖАБА, поступила в Магический Университет. Рон же прошел курсы авроров и перешел на работу в аврорат. Работы там было навалом, он практически дневал и ночевал на работе. Виделись они несколько раз в месяц. После окончания Гермионой университета они стали жить вместе, снимая квартиру недалеко от Министерства, где в Отделе контроля магических популяций и контроля над ними работала Гермиона.

Гермиона, уверенная в Роне на сто процентов, с присущей ей дотошностью планировала их будущее, где они поженятся через несколько лет и уже подбирала имена для их детей. Она так мечтала о ребенке.

Казалось, счастливое будущее предопределено и всё было хорошо. Но прочное, как казалось Гермионе, счастье рухнуло в один день. День, когда ушел Рон, она помнит очень хорошо — слишком долго прокручивала его в голове. Утром они собирались в спешке, опаздывая на работу, в обед к ней заглянул Рон и спросил о копии бумаг и копии воспоминаний Снейпа. Гарри хранил воспоминания Снейпа в Хогвартсе, а Гермиона сделала копию его воспоминаний. В Университете ее дипломная работа была тесно связана с именем Снейпа, и его бумаги и воспоминания очень помогли. Гермиона объяснила, где лежит всё необходимое. Вечером они поужинали, Рон смотрел фильм, а после подошел к ней и спокойно сказал, что им надо расстаться. Что у нее подходит возраст — ей надо выходить замуж, рожать детей, а он жениться пока не собирается. Он планирует построить карьеру, обзавестись собственным домом и капиталом, и тогда уже жениться.

Гермиону словно обухом по голове ударило. Неужели нельзя добиваться всего перечисленного вместе? Неужели она была так настойчива в плане семьи и детей, что этим отпугнула Рона? Неужели она настолько навязчива? Неужели мечтать о детях и семье — это так плохо? Она что, настолько плоха, что с ней нельзя связать своё будущее? Это какая-то жестокая шутка, глупый розыгрыш, наложенное заклятие, в конце концов, но это никак не может быть правдой. Рон ушел.

Гермиона просила Гарри проверить Рона на заклятия, но он был чист. Она очень долго не могла понять причину того, что Рон ее бросил, потом долго не могла поверить, что Рон отказался от нее. Бегала за ним почти год, плакала, просила его вернуться, унижалась, обещала, что в течение десятилетия не заведет разговора о детях, обращалась к Гарри, Джинни, Джорджу, и даже к Молли, готова была умолять на коленях, но Рон был непреклонен. Сейчас, спустя годы, она понимала, как глупо надеялась тогда, что он вернется, слезами и просьбами никого не удержишь. Хоть Рон ее бросил, но она не смирилась, не отпустила его. Она хотела, чтобы он жалел, что они расстались. С тех пор прошло уже больше одиннадцати лет, они созванивались два раза в год — в сентябре и марте, поздравляя друг друга с днем рождения. Рон, правда или нет, но жалел о том, что расстался с Гермионой, он не мог жениться ровно десять лет со дня их расставания и только совсем недавно сочетался браком с волшебницей.

Тогда, одиннадцать лет назад Гермиона в подавленном состоянии сидела в пабе, и встретила своего однокурсника, с которым разговорилась первый раз в жизни, хотя они проучились вместе шесть лет. Её муж учился на Слизерине, поэтому и неудивительно, что они не общались в Хогвартсе. У Слизерина и Гриффиндора всегда были напряженные отношения. Встреча была неожиданной, оба они прошли через разногласия из-за статуса крови, войны, но почему-то в тот момент преодолели предрассудки и пообщались.

Оба были начитанны, любили историю. Их общение началось с обсуждения исторических и политических проблем, перешло на литературу и факты из жизни писателей, потом на научные исследования. Точки зрения не всегда совпадали, но тем интереснее было обсуждать какую-нибудь проблему или факт. Они делились своими знаниями, иногда перебивая друг друга, торопясь поскорее поделиться мыслью со своим оппонентом. Они проговорили до закрытия паба, но не могли закончить разговор и продолжили его по дороге к квартире Гермионы. Попрощавшись у порога, уже как хорошие приятели, они договорились встретиться через день в том же пабе, чтобы продолжить разговоры в их «научном клубе». Они продолжали встречи как собеседники, и однажды их общение перешло в свидание со всеми вытекающими последствиями.

Да, бывших Пожирателей и членов их семей жизнь очень потрепала: многие лишились свободы, богатства, репутации. Так было и с семьей ее мужа. Мать его умерла, отец был убит Волдемортом как предатель. Поместье разорено. Ее муж был, по сути, одинок. В Великобритании ему были не рады — ни карьеры, ни нормальной работы ему не светило.

Еще будучи в статусе друзей Гермиона рассказала о Роне и их расставании, на что получила ответ, что слова бывшего парня — это только слова и этими словами он посылал ее далеко и надолго. У Гермионы раскрылись глаза — она поняла, что причина того, что Рон ее бросил все-таки не в том, что она настойчиво хотела за него замуж.

Они встречались, но Гермиона никогда не думала, что это надолго, слишком легко и несерьезно они относились друг к другу. Но спустя несколько месяцев их встреч она забеременела. Они решили перебраться в другую страну, которая не так сильно пострадала от деяний Темного Лорда. Они переехали в Канаду и одним снежным днем расписались в мэрии. К сожалению, золотое обручальное кольцо Гермиона носить не могла из-за аллергии — пальцы краснели, зудели и чесались.

Там, в Канаде, в начале августа родилась их дочка Розалина. Розалина Нотт. В первый раз увидев свою дочь, приложив ее к груди, Гермиона поняла, что такое любовь. Она поняла, что до появления ее малышки никого не любила так сильно.

Дочка росла красавицей — она была очень похожа на отца, отличались они только цветом волос и глаз. От Гермионы ей достался только разрез глаз как у лани. У Розалины были светлые волосы, лучистые серые глаза, играющие голубыми искрами, хотя и Теодор, и Гермиона — оба были кареглазыми брюнетами. Генетически такое сочетание было возможно на пять процентов, но у окружающих рождалось много вопросов.

Когда у Гермионы спрашивали, в кого Розалина такая — светловолосая и сероглазая, она отшучивалась, что среди их соседей никогда не было блондинов с голубыми глазами.

Гермиона, хотя и жила на другом конце света, продолжала общаться с Джинни, в основном, через интернет. Да-да, и волшебники оценили возможности всемирной сети. Джинни долго не могла привыкнуть к мысли, что Гермиона замужем за Теодором Ноттом. Они обменивались фотографиями детей — одногодок, — новостями, советами и смешными случаями. Гарри практически всегда был занят на работе, передавая приветы через жену. Гермиона и Джинни многим делились в Хогвартсе, но и через много лет и тысячи километров общались так же доверительно, часто смеялись. Например, однажды Джинни рассказала такую примету:

— Говорят, что если дети похожи на отца, значит отец любит мать своих детей больше, чем она его, и наоборот. Джеймс — один в один Гарри, понятно, что Гарри любит меня больше, чем я его, представляешь?

— А меня, значит, больше всего любил Малфой, — они обе весело расхохотались.

Самолет совершил посадку в аэропорту Лондона, и Гермиона на такси медленно ехала по пробкам большого города и думала о своей уже почти взрослой десятилетней дочери. Гермиона ласково называла дочку олененком или лисьим хвостиком, и от этих прозвищ почему-то сладко-сладко щемило сердце.

В конце концов Гермиона добралась к дому родителей. Они, заядлые путешественники, уехали в отпуск в Австрию. Дом, родной дом, встретил своего старого обитателя тишиной и уютом. Как приятно возвращаться домой…

Утром Гермиона нашла свои старые вещи, памятные сувениры из путешествий и коробку с незримым расширением из Хогвартса, куда мама положила письма девушки, которые та писала будучи в школе.

Гермиона с чувством легкой ностальгии открыла эту коробку,бережно провела по корешку Истории Хогвартса, пролистнула Историю Магии, перебрала перья, засохшие бутоны цветов, фигурки и значки Г.А.В.Н.Э. Достала свои письма и начала их перечитывать и вдруг в своих же письмах прочитала о парне с другого факультета, который ей нравился, который сначала обижал ее, а потом стал ухаживать за ней. В письмах описывались их встречи, разговоры, свидания со всеми подробностями. Гермиона была в шоке — это ее письма, ее почерк. Но такого она не писала, да и вообще такое не происходило. Она проверила на наличие заклятий одно из писем, но ничего подозрительного не обнаружила. Что происходит?

— Почему я подробно пишу о Малфое, и в каждом письме любовь к нему сквозит все сильнее и сильнее, но ничего этого не помню. Ну же, вспомни, вот уроки в теплицах, профессор Снейп как преподаватель Защиты от Темных Искусств, подготовка к ЖАБА, ты — староста, патрулирование коридоров, МакЛагген, но ничего о Малфое… Скорее всего, эти письма-подделка, но очень качественная. Кому это могло понадобиться и для чего? — рассуждала она вслух, пытаясь решить неожиданную шараду.

В коробке она нашла необычные серьги и кольцо с камнями в виде цветов, похожих на ирис. Она как будто видела это украшение раньше, но никак не могла вспомнить где. Еще в коробке было простое тонкое золотое колечко, похожее на обручальное, но никаких надписей или гравировки на нем не было. Гермиона точно знала, что эти украшения она уже где-то видела, как будто их носила её знакомая. В коробке она нашла серебристый флакон, который переливался словно ртуть — сразу было понятно, что это дорогая магическая вещь. Гермиона с осторожностью взяла бутылочку, и на ней, от тепла её ладони, стал проявляться рисунок — герб с витиеватой буквой "М". На дне пузырька проявились буквы "ДЛМ". Гермиона открыла флакон, соблюдая все меры предосторожности обращения с особо опасными веществами и ядами. Но там находилась всего лишь серебристая субстанция — чьи-то воспоминания, может, даже ее собственные, а может таинственного ДЛМ.

— Малфой, Драко Малфой, его отец — Люциус, он вполне мог быть Драко Люциус Малфой, — осенило её.

В этом флаконе — ответы на ее вопросы, и она немедля решила послать сову директору МакГонагалл в Хогвартс.

Заложник памяти.

Заложник — это лицо, захваченное кем-либо и насильственно удерживаемое с целью обеспечения выполнения каких-либо требований.

Долгую ночь шестнадцатого ноября две тысячи двенадцатого года Драко Малфой просидел в собственном кабинете, закрывшись от всех. Сегодня умер его отец. Он всегда был для Драко примером для подражания — настоящий аристократ, одетый со вкусом, уверенный в себе, честолюбивый. Всегда шел к своей цели, умный и осторожный, и любые обстоятельства всегда поворачивал в свою пользу. Тщательно взвешенные решения всегда приводили к нужному результату, укрепляя позиции семьи Малфоев. Холодная, неизменно вежливая, чуть ироничная полуулыбка и пронзительный взгляд — таким он всегда помнил своего отца. В детстве Драко часто копировал отца, но не всегда у него получалось держать лицо, не кичиться своим отцом и положением.

Он не мог умереть. Кто угодно, но не он. Люциус — скала в его жизни, которую можно обойти или преодолеть, где-то сломать, а когда-то и спрятаться за ней. И этой скалы не стало. Драко иногда думал о том, что было бы, если не было в его жизни Волдеморта, Поттера, Астории или других людей. Но отец — это константа его жизни. Постоянная исчезла. Пустота…

Но ему надо быть сильным ради Нарциссы. Нарцисса плакала. Ухоженная и молодая леди превратилась в старуху, которая ничего уже не хотела — ни следить за собой, ни за домом, ни садом, ни есть, ни спать. На все вопросы она отвечала:

— Зачем мне это? Какой в этом смысл, если он умер?

Странно, отец пережил две магические войны, выкрутился после Первой, сославшись на то, что находился под заклятием Империус. Но заточение в Азбакане и Вторая магическая война не прошли бесследно для его здоровья. Малфой-мэнор был практически разрушен Волдемортом, а после войны почти все ценности были конфискованы. Люциус потерял не только артефакты, но и старые связи, которые всегда поддерживал финансово, более того, он потерял репутацию. Последние несколько лет Люциус стал очень нервным, его сердце не выдержало нагрузки, и он скончался, не достигнув шестидесяти лет — возраста для волшебника очень и очень молодого.

Долгие годы семейство Малфоев восстанавливало реноме, и им пришлось очень несладко. Без репутации, без связей, денег — имя их трепали в каждом номере «Пророка». От них отвернулись многие, даже грозило заключение в Азбакане. Заступничество Поттера, ложь Нарциссы о его смерти, нахождение Драко во время битвы не на стороне Пожирателей, отсутствие волшебной палочки у Люциуса — всё это стало свидетельствами в защиту Малфоев на суде. В итоге условный приговор для Драко Малфоя за попытку покушения на жизнь Альбуса Дамлбдора и оправдание Люциуса Малфоя, так как свой срок в Азбакане за битву в Министерстве он отсидел, а потом у него Волдеморт отобрал волшебную палочку. Но многие волшебники отвернулись от их семьи, и фамилия «Малфой» уже не внушала прежнего трепета. Но Малфои не были бы Малфоями, если не могли устраиваться и приспосабливаться к любым условиям.

Когда немного улеглась газетная шумиха после судов над Пожирателями, Драко Малфой женился на Астории Гринграсс. Это приятное во всех отношениях событие должно было освещаться в прессе, но без скандала не обошлось. Во время регистрации брака из палочки волшебника, проводившего церемонию, не вылетели золотые искры, и брак Астории Гринграсс и Драко Малфоя по магическим меркам нельзя было назвать состоявшимся. Но церемония проведена, и оба они считают себя женатыми. Но и обручальное кольцо Драко не мог носить на безымянном пальце — палец опухает — и носит его на среднем.

У них родился сын Скорпиус — блондин с серыми глазами и острым подбородком — почти точная копия мужской половины рода Малфоев.

Драко ценил и уважал свою жену, она стильная, элегантная, всегда сдержанна и в обществе, и дома, обладающая аристократичными величественными манерами, изысканная — настоящая леди!

И сына они воспитывали в той же среде — аристократичной и выдержанной. Скорпиус умен, любознателен, вежлив, но не напыщен, как Драко в его возрасте. Скорпиус серьезно увлекается наукой, часто пропадая в библиотеке и книжных магазинах. Там он познакомился с директором МакГонагалл и произвел на неё настолько хорошее впечатление, что она объявила родителям Скорпиуса о том, что будет польщена, если мальчик пойдет в Хогвартс.

Отношения между Драко и Асторией были ровными, спокойными, строились на взаимном уважении и согласии. Между ними не было страсти и влечения, но и разногласий особых не было. Большего Драко от себя и не ждал, он считал, что Метка Волдеморта, «общение» с ним же, пытки и смерти людей на его глазах, выжгли эмоции и лишили его особых чувств

Но не свою жизнь вспоминал Драко в ночь смерти отца. Он испытывал мучительные пытки — в живот Драко будто воткнули кинжал и медленно переворачивали его, в голову мелким ручейком вползали воспоминания. Прошедшие события, словно кинопленка, отматывались назад.

Вот Драко стоит перед отцом, который накладывает на него очередной Обливиэйт. Нарцисса обнимает его перед воротами Малфой-мэнора. Обливиэйт от Снейпа. Тело Дамлбдора, перелетающее через парапет Астрономической башни. Разочарование, надежда, отчаяние при разговоре со старым волшебником. Обливейт на Гермионе. Отношения с ней, венчание в маггловской деревенской церквушке, последняя прогулка по городу, ночи с ней и разговоры, долгие — в больничном крыле, шепотом, и короткие — в библиотеке, перепалки в коридорах, их шуточная регистрация в клубе, взгляды и мысли Драко о ней до самого первого курса.

Драко сейчас мог понять своего отца — он делал это, чтобы защитить свою семью от мести Волдеморта за предательство. Отец, наверное, еще на первом курсе понял, что Драко неравнодушен к девочке — столько он выливал информации о ней маме и отцу. Конечно, покупки украшений, обмен галлеонов на маггловские деньги позволяли сделать умному и умеющему просчитывать Люциусу правильные выводы. Отец часто повторял, что "за любым поступком тянется финансовый след".

Теперь, зная о двух лишающих памяти заклятиях, неудивительно, почему он не сразу узнал Гермиону Грейнджер, когда егеря привели в поместье Поттера и его компанию. А ведь тогда Драко внутренне уже был не на стороне змееподобного чудовища. Он не пытал школьников, наказанных за провинности, при режиме Кэрроу в школе. Он так надеялся «не узнать» Поттера, пока отец, видимо, раздумывал, как именно поступить, чтобы использовать эту ситуацию с выгодой для Малфоев. Но мама, мама, милая Нарцисса, узнала Гермиону Грейнджер, и назад пути не было.

Разбирая бумаги, Драко нашел свои рисунки, и среди их числа памятный рисунок ирисов. Этот рисунок вызывал давно забытые ощущения в теле, в нем просыпался хищник. Драко ожил, словно очнулся от многолетнего забытья. Ему снова было шестнадцать, будто и не было этих лет, — его влюбленность вернулась.

Значит, они женаты — венчаны по-маггловски — и именно по этой причине и его магический брак с Асторией не состоялся.

Отношения с Гермионой оборвались не закончившись. Они расстались не попрощавшись. Незавершенность гнала мысли Драко к ней — к женщине, забравшей его сердце.

Почти два года Драко искал Гермиону Грейнджер. Её точно не было в Великобритании, Драко перерыл архивы, магические и магловские, даже подшивки старых газет. Много писали о Поттере, но информацию о Грейнджер перестали публиковать очень давно. Последнее упоминание о ней датировано две тысячи четвертым годом, а потом она словно испарилась. Её не было на торжественных приемах, устраиваемых Министерством по случаю десятилетия Победы.

Можно было обратиться к Поттеру, с осторожностью и издалека выспросить всё про нее, но Драко не хотел отказываться от Поиска. Ему доставлял удовольствие сам процесс поисков, "охоты", раздумий, где она может быть, и кто сможет помочь ему. У него снова появился интерес к жизни.

Драко нашел адрес родителей Гермионы, но она там не появлялась ни в будни, ни в выходные, ни в праздники.

Драко много путешествовал по делам своего бизнеса, и во всех странах он пытался найти след Гермионы. Драко искал ее в маггловском интернете, раз за разом вбивая ее имя в различных поисковиках. Получая отрицательный ответ, он ломал голову, ещё и ещё переделывая на различный лад ее имя на разных языках.

Кто ищет, тот всегда найдет. Так, за границей он встретил Теодора Нотта. Они посидели в ресторане, пообщались, вспомнили школьные времена. Драко всегда уважал Нотта за ум и самостоятельность. Нотт был умен, хорошо учился, был наблюдателен и независим. Он никогда не стремился вылезти на первый план, но и не признавал Малфоя своим лидером, как Крэбб и Гойл. Нотт рассказал ему, что живет в Америке, женат на Грейнджер, и что у них растет дочь — умница и красавица. То, как Нотт рассказывал о своей дочери, говорило о его отцовской любви и гордости. Но Драко хотел узнать о Гермионе — как она, вспомнила ли она его, их время, счастлива ли в браке и как ее можно увидеть.

Но как только он заикнулся о предмете своих мыслей, Нотт перебил его словами, что он всегда знал, что Малфою в школе нравилась Грейнджер, но сейчас она замужем и счаст-ли-ва!

— Я залезал в ее голову, — сказал Нотт. — Она к тебе не чувствует ни-че-го и никогда не чувствовала. Она никогда не была твоей — это всё твои детские мечты. Ты ей не нужен, никогда не был нужен.

— Чтобы ты сделал, если всё было наоборот? Если ты узнаешь, что она любила и любит другого?

— Если бы да кабы… Какая разница?! У неё муж и ребенок. Она не маленькая девочка.

Нотт просил оставить ее в покое, говорил, что Малфою уже не шестнадцать, и она не юная девушка, ей уже за тридцать. У неё семья. И посоветовал найти молодую любовницу такого же возраста и успокоиться.

Да, наблюдательный и знающий с детства Малфоя, Нотт сразу понял состояние Драко.

Драко и сам понимал Нотта и его стремление защитить свою семью от хищных притязаний другого мужчины, но Драко было уже не остановить.

«В конце концов, Гермиона — моя жена, а не чья-то еще, мы повенчаны, она любила меня по-настоящему, просто забыла».

Драко поехал на поиски в Соединенные Штаты, но после безуспешных поисков понял, что, скорее всего, Нотт наврал ему о стране проживания. Но теперь у Драко была зацепка для поиска — Нотт.

Тот, кто не помнит своего прошлого, осужден на то, чтобы пережить его вновь.

Гермиона приехала в Хогсмид и встретилась с Минервой МакГонагалл. Её любимый профессор будто и не изменилась — такая же строгая и чопорная, но такая родная.

Минерва спросила, в какую школу пойдет Розалина на следующий год. Гермиона ответила, что пока точно не решено — они еще выбирают, и попросила разрешения воспользоваться Омутом Памяти.

В своих воспоминаниях Драко-подросток пафосно рассказывал о своих чувствах, обращаясь к ней с любовью. Он трогательно и по-детски, но одновременно по-малфоевски напыщенно показывал свои мысли и впечатления от проведенных вместе ночей и их свадьбы. Он любил, в и в то же время прощался с Гермионой. Желал ей счастья и просил назвать дочь Розой.

Этот пузырек с воспоминаниями стал для него своего рода предсмертной запиской, куда он вложил всю горечь от предстоящей попытки убийства директора, которая должна была обернуться для школьника либо смертью от руки сильного волшебника Дамблдора, которого не смог победить и Волдеморт, либо годами Азбакана за неудавшееся покушение на убийство.

Она будто смотрела фильм по давно прочитанной и забытой книге: где-то мелькали какие-то знакомые кадры, а где-то будто режиссер проявил свою фантазию, додумывая сюжет по книге. Многие слова и фразы из этого фильма были ей знакомы до дрожи. Ласковым прозвищем «лисий хвостик» она называет свою дочь с самого рождения, да и имя Розалина не слишком отличается от имени Розы, о котором просит Драко.

Гермиона пребывала в растерянности. Она понимала, что не помнит многих событий не просто так, а под действием заклинания. Понимала, что надо встретиться с Малфоем, чтобы расставить все точки над «и», но боялась и не желала этой встречи, так как у него есть жена и дети. У нее самой — муж, которого она уважает и не хочет ставить в щекотливую ситуацию, и дочь. Их отношения с мужем, начавшиеся с адской смеси алкоголя и безысходности, переросли в гораздо большее — между ними со временем вместо непонимания возникли взаимное уважение и теплота.

Но после просмотра воспоминаний, после того, как она прочитала свои же письма, сердце ее заныло знакомой сладкой болью. Она словно помолодела на восемнадцать лет и заново влюбилась в своего шестнадцатилетнего героя.

И что же выбрать, на что решиться?

Привычный и спокойный уклад или неопределенное неизвестное даже не будущее, а прошлое…

Решиться на перемены — значит разрушить семью не только свою, но и его, а и там, и там — растут дети.

3а десятилетие муж стал родным человеком, они срослись.

Менять своё родное на чужое? Будоражащее чужое? Чужое, ворвавшееся в ее жизнь, в ее память с черного хода, с тыла! Тыл, в котором она была до сегодняшнего дня уверена. А как выясняется теперь — чужое ли?

Все воспоминания, начиная с шестнадцати лет, оказались полуправдой. Вроде живешь себе, накапливаешь какой-то жизненный опыт, потом — бац! — выясняется такое, что все свои поступки и действия окружающих людей раскрываются в совсем другом ключе.

Чувствуешь, что земля начала крутиться в другую сторону и есть только миг между прошлым и будущим.

И именно он называется Жизнь!

— Профессор МакГонагалл, решено — на следующий год встречайте новую ученицу — Розалину Нотт.

Оба, и Гермиона, и Драко, инвалиды памяти и ее заложники. Увечные и войной, и разорванной любовью.

Где-то в далеком девяносто седьмом остались их сердца.

Они не знают еще, что уже в следующем году встретятся на платформе девять и три четверти, и им предстоит встречаться на протяжении семи лет. Однажды им даже хватит решимости, чтобы поговорить друг с другом.

Может еще ничего не закончилось? И что будет дальше — их дороги разойдутся или они сойдутся снова? Это пока в будущем и им оно не подвластно…