Не только для того, чтобы... (джен)

Меня зовут Фантагиро. Станем друзьями!..

Руки даны нам не только для того, чтобы убивать. А рот — не только для того, чтобы оскорблять…

Замок короля Тогора напомнил Фантагиро о покойном Руфусе. Скольких же людей погубила злоба Даркена… Черное облако уничтожало целые деревни: мужчин, женщин, стариков и детей. Даже животных не щадило. И никого из погибших уже не вернуть. Из всех, убитых им, ее одну Даркен воскресил. И отнюдь не по доброте душевной.

Жаль, она не умеет возвращать мертвым жизнь…

— Фантагиро! — тихий шепот вывел ее из задумчивости.

— Анжелика? — Король ведь приказал запереть ее? — Ты выбралась, но как?

— У меня преданные служанки, — невесело улыбнулась принцесса, присаживаясь рядом с клеткой. — Я… я хотела извиниться…

— За что? — удивилась Фантагиро, перебираясь поближе к прутьям, чтобы лучше видеть собеседницу.

Анжелика поморщилась.

— Я же стреляла в тебя. Ну, когда ты спасла Тарабаса… Да и потом, в Некраде… готова была убить, а ведь ты мне ничего плохого не сделала. Любовь Тарабаса — не твоя вина.

— Главное, что ты раскаялась в своих поступках, — Фантагиро мягко улыбнулась. — Знаешь, я ведь тоже не ангел. Сколько от меня сестры вытерпели!.. Но они простили, и теперь мы живем в мире… жили.

Она осеклась, помрачнела. Ее сестры заколдованы — и погибнут вместе со всеми обитателями замка, с отцом, с Ромуальдо, со своими мужьями и детьми… Ей не удалось спасти их.

Анжелика напряженно и пристально смотрела на нее, покусывая губы.

— Тарабас расколдует их, — наконец вымолвила она.

— Что? — вскинулась Фантагиро. — Но для этого ему нужно вернуть замок на место, а он здесь, он… — и заозиралась, пытаясь найти знакомую фигуру через частые прутья решеток.

— Он на свободе и уже далеко отсюда. Вместе с твоим замком.

Метнувшись в другой угол клетки, Фантагиро разбросала сваленные там вещи.

— Я даже не заметила! — пробормотала она.

— Ты говорила с Федором, — Анжелика услышала ее шепот и сочла нужным объясниться. — Я бы выпустила всех вас, но лошадь могла увести лишь одну. А Тарабас — колдун, он лучше разберется, как снять чары…

— А еще ты его любишь и боишься, что король казнит его.

— Да, — согласилась Анжелика. — Тебя он пощадит. Когда придет весть, что твой замок снова на месте и родные свободны, отец ни на что не осмелится, даже если будет грозиться. Война ему не нужна. Казнить Федора? Скорее, он будет таскать его с собой на цепи, чтобы люди потешались и выкрикивали оскорбления. Уродство порой защищает не хуже титула. Но Тарабас…

— Король назначил его козлом отпущения, — горько усмехнулась Фантагиро. — За все зло, совершенное Даркеном.

— И за свои грехи тоже, — Анжелика замолчала, а потом потянулась куда-то вбок. — Совсем забыла… Я подумала, что ты хочешь пить, и принесла немного…

Жажда не мучила Фантагиро, но она приняла кубок. Раз Анжелика так старается наладить отношения, стоит пойти ей навстречу. Всего-то три глотка воды…

— Отец боялся и ненавидел моего брата. Он нисколько не скорбит о нем, его гибель — всего лишь удобный предлог, чтобы расправиться с Тарабасом. Он бы и сам убил Руфуса или приказал кому-нибудь, но духу не хватило. Только запер в темнице.

— А ты освободила его.

— Не из благородства, не думай. Он был нужен, чтобы сбежать из дворца и отправиться за вами вслед. Стража легко бы задержала меня — но Руфус был им не по зубам.

— И ты не побоялась прийти к нему?

— Я… — Анжелика замешкалась с ответом. — Я никогда не боялась его. Даже в детстве. Помню, как-то раз подслушала разговор служанок, и мне стало до смерти любопытно, действительно ли мой брат такой страшный, как о нем говорят. И я пришла в его темницу. Села у двери и просто смотрела. Сначала он принюхивался, попытался подойти, но цепь не дала. Рычал, расхаживал из угла в угол… Пробовал испугать меня — надвигался, пока цепь позволяла, оскалившись и рыча, пальцы скрючивал, словно это когти. Я не пугалась и приходила еще. Иногда приносила старые игрушки: хотелось узнать, что он с ними сделает. Какие-то Руфус разломал сразу: не в приступе гнева, просто он очень сильный… был. А с фигуркой слона возился долго. Вертел, со всех сторон рассматривал… Правда, потом тоже сломал.

— А отец не бранил за эти визиты?

— Однажды отругал. И я перестала приходить. Руфус не был для меня кем-то… значимым. Наверное, к животным в зверинце я бы относилась так же. Ты — первая, кто счел его человеком, а не чудищем. Я помню твои слова: «Руки даны нам не только для того, чтобы убивать»…

— А рот — не только для того, чтобы оскорблять, — продолжила Фантагиро и зевнула: на нее внезапно накатила волна сонливости.

— А умение говорить — не только для того, чтобы лгать. Но все мы лжем.

— О чем ты? — Фантагиро подняла взгляд и замерла. Анжелика пристально и недобро смотрела на нее, напоминая изготовившуюся к броску куницу.

— О том, что в чем-то Даркен был прав. Те, кто любит тебя, обречены страдать. Но больше ты ничье сердце не разобьешь.

— Что ты дала мне? — прошептала Фантагиро, хватаясь за горло. Перед глазами у нее все поплыло, Анжелика казалась одним розовым пятном.

— Это яд. Он действует быстро и безболезненно. Ты просто заснешь и уже не проснёшься. Один недостаток — противоядие легко найти. Но Тарабас далеко, Парсель уехал еще раньше, а Федор в другой клетке. Черная Ведьма не станет тебя спасать. Так что помощи ждать неоткуда.

«Гром! Молния!» — попыталась крикнуть Фантагиро, но сил хватило только еле слышный шепот.

— Я же сказала, что помню твои слова. «Это меч тебя ранил, а не я, Руфус! Станем друзьями, Руфус! Ты человек, а не чудовище, Руфус!» Ты такая лицемерка, Фантагиро! Как только умудряешься выглядеть милой и славной. Даже я знаю, что друзей не бросают среди толпы стражников с цепями и алебардами, что ранит не оружие, а рука, держащая его, — а благородством духа я не отличаюсь.

— Тарабас… — выдохнула Фантагиро. — Он… не простит…

— Может, даже и убьет, — кивнула Анжелика. — Хотя вряд ли, он же добрый. А его любви мне и так не получить. Ты для него — единственная. Может, через много лет… Волшебники ведь живут дольше простых людей. Может, когда-нибудь он и полюбит другую. Только все равно ведь — не меня. Я к тому времени стану старухой или вообще умру. Так что все это не ради того, чтобы устранить соперницу, не думай…

Анжелика, кажется, говорила, что-то еще, но Фантагиро уже не разбирала слов. Все звуки сливались в какой-то глухой гул, перед глазами стоял туман, а тело ослабло настолько, что и губами не шевельнуть. Налились тяжестью веки, и Фантагиро, не в силах более удерживаться в сознании, закрыла глаза.

«Жаль, я не увижу Ромуальдо…»

* * *

А он, пожалуй, недооценил эту принцессочку.

Налюбовавшись трупом Фантагиро, Даркен отступил в тень. Тело Черной Ведьмы повиновалось беспрекословно, но он будет несказанно рад вернуться в свое.

Задуманный план провалился — не воскрешать же эту настырную королеву-воительницу снова. Впрочем, сколько раз за его жизнь что-то случалось не так, как он того хотел? Не счесть. Не сработал прежний замысел — он придумает новый.

Пускай Тарабас разрушит наложенное на замок проклятие. Пускай даже Ромуальдо вновь станет прежним — Даркен махнул рукой, снимая и чары, сделавшие принца неузнаваемым, и сонные, наложенные парой минут назад, когда он собирался заколдовать Фантагиро, а принц мог помешать. Пускай они горюют вместе с остальными, прославляя подвиги своей мертвой возлюбленной.

Что же до Анжелики… Даркен усмехнулся. О, он отблагодарит ее за убийство, отведя гнев друзей и родных Фантагиро. Ведь никто не станет мстить несчастной, которая совершила преступление, будучи одержимой злым духом? А уж убедить их в том, что он захватил тело Анжелики, как до этого тело Парселя — труд невеликий.

И тогда можно будет продумывать новые планы возвращения Тарабаса ко злу. Не забыть бы только отыскать дух Кселлесии и заточить в темницу понадежнее, пока она не успела найти способ снова воскреснуть. В том, что эта мерзавка не умерла окончательно, Даркен был уверен — как-никак, сам учил. Она точно вернется, лишь бы убедиться, что с сыночком все в порядке…

Впрочем, если Тарабас так упорно не желает становиться злым — может, ну и пусть? Зачем нужен Властелин Зла, уже испорченный добром? Можно вырастить другого.

Вот ты и пригодишься, принцесса Анжелика. Даже если Тарабас не пожелает искать утешения в твоих объятиях — Даркен не откажется снова провернуть трюк с возвращением своего молодого облика…