"Между нами ничего не было!" (гет)

По утрам Драко как-то особенно остро чувствовал несправедливость бытия, и сегодняшнее не стало исключением. Начать хотя бы с того, что голова немилосердно болела, во рту словно нагадила парочка книззлов, а глаза категорически отказывались открываться.

Последним гвоздем в крышку его гроба стало то, что проснулся Драко в совершенно незнакомой комнате и такой же незнакомой постели.

Нельзя сказать, чтобы сие было для Малфоя-младшего в новинку, однако события, которые обычно следовали за таким вот пробуждением, мало способствовали сохранению душевного равновесия.

Драко немного подумал (без особого успеха, а, скорее, ради оправдания самого себя) и принял однозначное решение сматываться.

Он даже успел сесть на кровати, попутно обнаружив, что одежда в любом ее проявлении на нем отсутствует, как дверь распахнулась.

— Мама, прости, что так рано, но… — Блейз осекся и замолчал.

Драко натянул одеяло до самых плеч и торопливо огляделся в поисках своей палочки. Безуспешно.

«Мама? Мама!»

Блейз продолжал молчать, но взгляд его был красноречивее тысячи слов и матерных выражений. В его глазах, в нервной дрожи пальцев правой руки, в сердитом постукивании носком ботинка явственно читалось: «И ты, Брут!»

— Между нами ничего не было! — торопливо открестился Драко.

— Ну, конечно, — медленно произнес Блейз. — У тебя наверняка есть другое объяснение тому, что ты находишься в спальне моей матери в полвосьмого утра? Более… приличное?

Голова заболела еще сильнее. Драко, слегка успокоенный тем, что Блейз не прибил его сразу на месте предполагаемого преступления, честно попытался вспомнить или хотя бы придумать удобоваримое объяснение.

Вместо этого, однако, в памяти всплыл разговор трехдневной давности с Паркинсон. Они с Панси обговаривали условия очередной общей сделки, и, уже прощаясь, она мельком сообщила:

— Слышал, мама Блейза вернулась в Англию? Восьмой супруг отбыл в мир иной, шутка ли! Дафна сказала, мадам Забини в поисках девятого.

Тогда Драко не придал новости никакого значения, но теперь… Мерлин побери!

Блейз терпеливо (по крайней мере — внешне) ждал.

Напряжение нарастало. Неизвестно, чем могло бы закончиться дело, но замаскированная под картину потайная дверь слева от кровати распахнулась, и в комнату вошла сама мадам.

— О, проснулся, мой мальчик! — ласково улыбнулась она Драко.

«Живым не дамся!» — мелькнула безумная мысль. Драко машинально выпрямился и расправил плечи.

«Между нами ничего не было!» — попытался сказать он, но позорно закашлялся и умолк, чувствуя себя под укоряющим взглядом Блейза всего лишь маленьким негодяем, стащившим чужую конфету.

— Блейз, будь хорошим мальчиком, позови Тинки. Пусть принесет Драко его одежду, — распорядилась мадам Забини.

— Сначала я бы хотел понять, что здесь происходит, — очень вежливо и весьма сдержанно возразил Блейз.

— А Драко тебе еще не сказал? — удивилась восемь-раз-вдова.

«Все, Малфой, тебе конец!» Драко прикрыл глаза и представил водопад. Такой красивый, величественный, волшебный…

— Не успел, — иронии в голове Блейза хватило бы на всех троих. — Мне теперь и его папой называть?

Мадам слыла умнейшей женщиной и соображала быстро. Но пока она обдумывала последние слова Блейза, Драко успел решить, что всегда мечтал жить в Америке, а без палочки его вряд ли найдут.

— Ты… Ты решил… — и мадам совершенно по-девчоночьи расхохоталась, растеряв весь свой лоск и достоинство. — Ну у тебя и воображение, милый! Между нами ничего не было! Просто Драко вчера слегка переборщил с огневиски и перепутал двери. А я уже не стала его тревожить, звать домовых эльфов и все такое. И переночевала в гостевой спальне.

Неясные образы вчерашнего вечера действительно потихоньку проявлялись в памяти Драко. Кажется, пить он начал задолго до собственно раута, посвященного помолвке Блейза. Потом продолжил, а потом снова продолжил. Жаловался кому-то, что в наше время трудно найти девушку, которая не была бы падкой на деньги. Пил с Блейзом на брудершафт, а потом и с мадам Забини, а потом… Проще сказать, с кем он не пил, алкоголик несчастный.

Драко потянулся и нашел свою палочку именно там, куда всегда ее клал — на ковре возле кровати. На душе стало легко-легко. Домовой эльф неслышно возник у изголовья с аккуратной стопкой одежды, а также вычищенными ботинками.

Блейз отсмеялся и вышел, сказав на прощанье:

— Жду тебя на мальчишнике, Драко! А тебя, мама, жду внизу, нам нужно срочно кое-что обсудить.

Мадам Забини дождалась ухода сына, а затем подошла к Драко, который по-прежнему сидел голый, не считая одеяла.

— Думаю, для моего девятого супруга ты слишком хорош, малыш. Надеюсь, за неделю, что ты проведешь здесь, мое мнение не изменится. До вечера…

За ней давно закрылась дверь, а Драко Малфой все сидел, вцепившись в одеяло. На губах его алел след от головокружительного поцелуя самой известной «черной вдовы» Европы мадам Забини.

По утрам Драко как-то особенно остро чувствовал несправедливость бытия.