Улыбочки на полях (гет)

В Сайтаме Аканэ встречают с распростёртыми объятиями, песнями, плясками и хороводом неестественно довольных детей… Хотя нет, конечно. Никто не поёт и не пляшет, но вот дети действительно есть. Те показывают на неё пальцем, смущённо улыбаются и прячутся за спины взрослых. Председатель искренне рад её видеть, и в целом она оценивает царящую в городе атмосферу как дружелюбную. Даже те немногие потенциальные преступники, что обнаружились после киматического анализа, не выглядят озлобленными, и это неплохо.

Очень хорошо, на самом-то деле — Аканэ видела достаточно городов после запуска пробной версии Сивиллы, и, в сравнении, Сайтаму можно считать успехом.

— Как продвигается постройка изоляторов и лечебниц?

— Тяжело, — признаётся председатель, когда все почести розданы и они остаются в кабинете одни. — Нам удалось выявить не так уж много потенциальных преступников, и у тех коэффициент немногим выше ста — трудно объяснить, почему им необходимо лечение и почему во время лечения нужно находиться в клинике. Пока они не сопротивляются, но у них есть семьи и друзья — это потенциально опасно. Мы стараемся не торопиться.

— И это правильно, — соглашается Аканэ. — Я много где была. Поверьте, вы хорошо справляетесь, — делает паузу, отпивая из чашки чуть более крепкого, чем ей нравится, чая и ненавязчиво интересуется: — Я слышала, что на западе города несколько дней назад вспыхнуло восстание?..

Председатель удивлённо вскидывает брови и торопливо качает головой:

— Восстание? Нет, что вы — отголосок гражданской войны, никто не пострадал и повстанцы отступили сами. Не о чем переживать.

Цунэмори удовлетворённо кивает и отставляет чай в сторону. Пробник пришёлся по вкусу — можно запускать.

Пользователь001:

…Чёрт.

* * *

Семьдесят процентов населения Кагасимы — мужчины в возрасте от нуля до восьмидесяти лет. Очень самодостаточные, устойчивые к гипнозу и прочим ментальным воздействиям мужчины. Аканэ предпочитает думать, что дело в этом, а не в отсутствии у неё харизмы величиной с харизму Когами.

Установленное было ядро Сивиллы растаскивают на запчасти уже к следующему утру, красноречиво сжимают в руках оружие и недвусмысленно намекают на то, что заморский инспектор у них слишком задержался. Аканэ приходится вызывать всё первое подразделение, но когда ситуация всё же опасно накаляется, у одного из лидеров пищит коммуникатор. Переговаривается он недолго.

В следующее мгновение старшего инспектора отпускают без лишнего шума и драк. Аканэ чудится в этом издёвка. Она не ошибается.

Пользователь001:

P. S. Обижаешь.

Аканэ не считает за труд, и не долго думает над тем, считается ли это превышением полномочий, или можно счесть просьбу знаком дружеского расположения. В конечном итоге он всегда испытывал к ней нездоровую привязанность, а знакомством с Хинакавой Шо можно и нужно уметь пользоваться.

В следующем сообщении жёлтый смайлик показывает Когами язык. Шо счастлив. Аканэ удачно увиливает от ответа.

* * *

У Цунэмори нет причин не доверять гению Когами, но не успокоить себя она не может. Слишком многое стоит на кону, а увидь Сивилла эту переписку, головы Аканэ будет не сносить. Как бы ценна она ни была для Системы и с какой бы силой не любил её народ.

Вопрос только в том, каким образом себя успокаивать. С большим неудовольствием она признаётся, что самостоятельно ей с этим не справиться — несколько не её профиль, и велик шанс напортачить. Варианта, на самом-то деле, всего два, но ни один из них Аканэ не устраивает.

Можно обратиться к Хинакаве. Тот не станет задавать лишних вопросов, возможно, даже не станет косо смотреть и интересоваться, чей же зад он в данный момент спасает. Но он может сболтнуть не то и не там. Не со зла, конечно, а по незнанию, но вряд ли наказание за нечаянно обнаруженный контакт с Нежелательным Лицом Номер Один и Личным Врагом Сивиллы будет отличаться от наказания за контакт, обнаруженный преднамеренно.

Можно обратиться к Караномори. Та не станет болтать никогда и ни за что, но…

Смех аналитика ещё долго является Аканэ в кошмарных снах.

Пользователь001:

Ты сейчас в Канагаве?

Аканэ смотрит на жёлтый смайлик, протягивающий красный цветок, и думает о том, что с «не станет болтать» она погорячилась. Ну либо Хинакаве понравилась идея смайликов, и они теперь есть на всех коммуникаторах в Бюро.

Пользователь002:

Ты всерьёз считаешь, что я стану обсуждать своё местоположение с правительственным агентом? Ты плохого обо мне мнения, я, между прочим, ещё в Бюро посещал курсы сопротивления допросам. Ты, вижу, нет.

Когда Аканэ просит Хинакаву нарисовать смайлик с занесённым для удара топором, он сильно удивляется, но вопросов по-прежнему не задаёт. Предлагает добавить смайликам анимацию.

Эта идея Цунэмори нравится, и в следующий раз одна улыбочка с жизнерадостным оскалом топором рубит вторую на мелкие кусочки. Когами смеётся и сохраняет смайлик себе [1].

Курсов по контролю гнева Аканэ не проходила тоже.

* * *

Канал безопасен настолько, что можно передавать по нему ядерные коды и обсуждать степень вероятности обнаружения под юбкой у Касэй стальных яиц.

От подобной формулировки Караномори Аканэ предсказуемо морщится и радуется, что теперь хотя бы не краснеет. Думает краем сознания, что со стальными она не так уж и ошиблась, тихо благодарит и уходит до того, как Шион опомнится и снова начнёт ржать.

И она ржёт, но Цунэмори уже в коридоре, и если быстро подняться на несколько лестничных пролётов вверх, то есть хороший шанс обойтись сегодня без кошмаров.

Вечером она вылетает в Нагано, и результаты настолько далеки от желаемого, что даже Сивилла прощает ей крайне лаконичный рапорт и великодушно отпускает домой пораньше. Ей это ещё аукнется, безусловно, но сейчас хочется помыться и смыть с себя запах тухлых овощей.

Пользователь002:

Ничего не говори.

Кладёт коммуникатор на стол и трёт мокрые волосы полотенцем, ни на секунду не отвлекаясь от светящегося зелёным экрана.

Пользователь001:

Как только опомнится от приземлившейся на голову тыквы, спрошу.

Аканэ заваривает кофе и поджигает сразу две сигареты. В комнате сразу пахнет кофейно-табачной, горько-терпкой смесью, и Цунэмори расслабленно падает на диван. По обнажённой коже тут же бегут неприятные мурашки, но идти в спальню хотя бы за футболкой и носками лень.

Пользователь001:

Аканэ, никто не говорил, что всегда все будут либо за нас, либо за вас.

Цунэмори фыркает, жалея, что не слышит сейчас голоса Когами, и не успевает набрать ответ, как приходит следующее сообщение.

Пользователь001:

Вообще Аканэ не курит и не пьёт кофе. Вернее, пьёт, но Сайга уверяет, что та молочно-сладкая бурда, что ей нравится, не считается и вообще — оскорбление для всех кофеманов мира. И не курит, разумеется, но об этом речь уже шла [2].

Пользователь001:

* * *

— Так, ладно, — Каори отставляет в сторону молочный коктейль и решительно подаётся вперёд. — Кто он?

Аканэ давится лимонадом и спешно промокает юбку салфетками. Вспоминает, что одежда не более чем голограмма, выуживает пульт и жмёт на кнопку. Ощущение мокрого пятна на подоле никуда не исчезает, но хотя бы не видно свидетельств её неуклюжести.

— Кто? — тупо переспрашивает Цунэмори.

— Ой, не придуривайся, — отмахивается Минасэ. — Тот, чьих сообщений ты ждёшь каждую грёбаную минуту.

Цунэмори заливается краской и отчаянно трясёт головой.

— Не понимаю, о чём ты.

— Тот самый, да? О котором ты тогда говорила, когда ещё Юки… — Каори осекается и виновато потупляет взгляд.

— Когами больше не работает в Бюро, — выдавливает Аканэ.

О Юки они не говорят. Это такое правило.

— Не работает? — удивляется Минасэ. — Уволился? Мне казалось, вам хорошо платят. Или… — ахает и зажимает рот ладонью. — Аканэ, он…

Цунэмори вскидывает вопросительный взгляд, видит ужас и сочувствие на лице подруги и тут же принимается размахивать руками:

— Нет! — восклицает она. — Он жив. Жив, — повторяет для надёжности она, словно доказывая что-то не сидящей напротив Каори, а самой себе. — Просто с нами больше не работает.

Каори облегчённо выдыхает, шумно цедит через трубочку оставшийся на донышке стакана коктейль и, переведя дух, заговорщически улыбается:

— Так я права, да? Всё-таки он.

Сегодня утром Аканэ вернулась из Мияги. Добиться соглашения мирным путём не удалось — город утопал в крови и порохе, отовсюду доносились раскаты взрывов, звуки автоматной очереди и грохот металлических лап дронов. Вмешиваться не было смысла, если и был у кого шанс подавить восстание и направить смертоносную энергию воюющих в верное русло, так это у Когами.

Наверное, был. Он не связывался с ней уже трое суток.

— Всё-таки он, — тихо повторяет Аканэ, и Каори понимает — спрашивать не стоит.

* * *

Пользователь001:

Пользователь002 покинул беседу.

Серьёзно?.. Этот коммуникатор всегда так умел?

* * *

— Мне это не нравится, — слышит Аканэ мрачный голос Гинозы и исподлобья оглядывает собравшихся за столом председателей.

Они в Яманаси, и единственное, что радует — дружить с повстанцами Когами те явно не станут. На этом, к сожалению, хорошие новости заканчиваются, потому как дружить с Сивиллой они тоже не хотят, и у Цунэмори есть не больше часа, чтобы убедить их в обратном.

— Мне тоже, — соглашается она. — Кажется, Караномори называет это «лизозадством».

— Она называет это «пиздоблядством», — ничуть не смущаясь, возражает Гиноза. — И я не об этом. Я о тебе и Когами.

— Нет никаких «я и Когами»! — шипит Аканэ. — Кто тебе сказал? Шион, да? Я так и знала, что… Ты закатил глаза? Закатил глаза?

* * *

Таяма и Хёго принимают сторону Когами. Гифу и Ямагата — Сивиллы, и Аканэ ненадолго забывает, что нет здесь вообще-то никаких сторон, а если есть, то это не «сторона Когами» и «сторона Сивиллы», а два противоборствующих лагеря среди народа, где каждый отстаивает наиболее близкую ему систему взглядов.

Где есть ещё и третий, и четвёртый, и энный лагерь, потому что Шинья прав — глупо было ожидать, что мир поделится на «за нас» и «за вас».

Аканэ много о чём забывает, теряется в бесконечной череде переговоров, мирных саммитов, инспекций и докладов, каждый вечер смотрит на молчащий коммуникатор и понимает — Когами не помнит тоже. Вертится в пекле бунтов, мятежей, подавляет войны, заключает договоры, жмёт руки не слишком приятным, но всё же положительно выделяющимся на общем фоне политикам и движется дальше.

Она не обижается. Потому что это то, что они есть

Пользователь001:

Эй, я его знаю? Он в курсе, что у меня десять из десяти за стрельбу по движущимся объектам?

Аканэ улыбается, не подозревая, что копирует улыбку Шиньи по ту сторону экрана, и быстро набирает ответ:

Пользователь002:

Хорошо, убедила. А как насчёт смайлика с трезубцем? У одного моего знакомого…

— Боже…

Когами ловит коммуникатор, что падает у Аканэ из рук, перехватывает поудобней и придерживает её за острый локоть.

Улыбается хитро, наслаждаясь недоумением на лице инспектора, и любопытно прищуривается:

— И кто кого поймал?

Они не виделись… Сколько? Год-два? Цунэмори давно не ведёт счёт.

Случайный ли подбор слов?

Ответ звучит между судорогой, что сменяет осторожную нежность объятий Шиньи, и рваным не то всхлипом, не то смешком Аканэ, и вновь остаётся неуслышанным. Они оба знают его и так.

Завтра ему в Аомори, а ей — в Вакаяму. Через неделю оба пересекутся, но не встретятся в Кумамото.

Они не обижаются на Судьбу. Потому что это то, что они есть.

_____________________________

[1] — иллюстрация от Rederle — http://www.pichome.ru/rGn

[2] — см. фанфик "Я не курю"