Наибольшая цена (джен)

Шестьдесят метров коридора закончились бронированной дверью с электронным замком. Джек преодолел коридор за семь секунд, что было совсем неплохо для натурала. Руки не дрожали, когда он вставил в считыватель карту собственного изготовления. Джек гордился ею. Она издавала частые и мощные электромагнитные импульсы, сводящие с ума любую электронику; перебор комбинаций для подбора кода занял бы несопоставимо больше времени. Двух секунд оказалось достаточно, чтобы дверь открылась с тихим покорным щелчком.

У Джека оставалось еще около сорока трех секунд на следующий коридор, еще одну дверь и, наконец, стремительный взлет по вертикальной шахте, ведущей к поверхности планеты.

А затем его догонит оглушающий грохот объемного взрыва в подземной лаборатории. Взрыв выжжет кислород, образуется вакуумная лакуна, и чудовищное давление превратит все оборудование и технику лаборатории в искореженный бесполезный мусор. Ночью здание оставалось безлюдным, жертв не будет и в этот раз. Боевой отряд «Спасем Человечество» никого не убивает, он только предотвращает извращение человеческого генома.

Джек точно знал, что он успеет, и что сбоя не будет. Бомбы-зажигалки он установил своими руками в правильных местах; таймеры и схемы взрывателей тоже были его собственной сборки. Выверенный до секунды и до сантиметра маршрут отхода был рассчитан и перепроверен сотни раз.

Джек выбрался из вентиляционного люка и бросился бежать по горячему черному песку. Ночь была сухая и безветренная, световые столбы красиво колыхались в разреженной атмосфере. Он на бегу вытащил респиратор, прижал его к лицу и принялся вертеть головой, выглядывая разметку посадочной площадки.

И тут парализующая сеть захлестнула тело, придавив к земле.

Джек старался дышать ровно, избегая удушающей петли, что накроет его при любом резком движении. Он был готов поспорить на что угодно, что это не копы. Их просто не могло быть здесь, в пустыне, на окраине недостроенного поселка Кварц. Но это не могла быть и охрана Галак-Тэк. Корпорация не имела права применять специальное полицейское оборудование: бетанские законы категорически не допускали подобного нарушения гражданских прав.

Джек еще раз порадовался, что Тины с ним нет. Она так расстроилась, когда он сказал, что в подземный комплекс пойдет один! Но со своей врожденной хромотой она не смогла бы преодолеть дистанцию. Тина должна была ждать его сейчас на площадке в арендованном флайере. Но Джек запретил себе думать о ней. Впереди допрос с фаст-пентой, и чем меньше он будет беспокоиться о подруге, тем больше у нее останется шансов уйти от тех, кто сейчас грузит его в катер. Взлет был поспешный, с двойной перегрузкой, и это еще раз подтвердило, что Джека схватил не патруль. Хотя ничего хорошего в этом не было. А дальше его накрыла темнота.

Когда Джек пришел в себя, то почти сразу понял, что находится на борту скачкового курьера. Тесная каюта была похожа на двухместный гроб. Волна П-В перехода пришла и расширила ее до размеров целой вселенной, время и пространство сплелись в замысловатую конструкцию. Джеку страстно захотелось подвинуть несколько звезд, чтобы картина стала полностью упорядоченной. А еще ему ужасно хотелось пить. На фоне звезд проступило милое лицо Тины, с ассиметрично посаженными широкими глазами и неровной улыбкой. Она хотела сделать пластику, но после того, как ей пришлось долго лечиться от болезни, пропущенной в пренатальном периоде, от положенного ей бесплатного социального пакета почти ничего не осталось.

На допрос его повели через сутки…или через неделю, тут Джек не был уверен. Еду и воду он обнаружил в своей каюте между сном и очередной галлюцинацией. Скачков было ровно десять, и каждый из них был бы роскошным подарком, если бы не беспокойство о судьбе Тины и сводящая с ума неопределенность.

Охранник, что пришел за Джеком, был одет в безликий рабочий комбинезон и не ответил ни на один вопрос пленника. Коридор, по которому они шли, был обычным, но почти неуловимый экзотический запах заставил Джека подумать, что этот корабль не бетанский. Впрочем, частная яхта может быть приписана к любой планете и выглядеть как угодно.

Человека, ждавшего его в кают-компании, Джек узнал, лишь немного покопавшись в памяти. Интервью с ним Джек видел в какой-то аналитической передаче, где тот был приглашенным почетным гостем и рассуждал о последнем финансовом кризисе на бирже межзвездных перевозок. Мистер Зинбергальц был владельцем огромной банковской корпорации, отделения которой можно было найти на всех обитаемых планетах. Этот человек запредельно богат, у него нет причин интересоваться Джеком, разве что он оказался совладельцем Галак-Тэк, лабораторию которой Джек так удачно взорвал.

— Я вижу, мне не нужно представляться, — улыбнулся банкир.

— Зачем нужно было меня похищать, мистер Зинбергальц? Вам достаточно было просто пригласить, — Джек постарался, чтобы в его голосе была достоверная порция скромности и смирения.

— Похищать? Ну, не преувеличивай. Считай, что я просто подстраховался. Ведь попади ты под суд второй раз за год, что бы таки случилось? Когда бы я получил удовольствие от знакомства? Через лет двадцать? — Один смешок, и голос Зильбергальца стал серьезным. — А уничтоженная собственность Галак-Тэк стоила столько, что обеспечила бы тебе серьезный приговор. Скорее всего, принудительное психиатрическое лечение.

— Не уверен, что готов благодарить вас, — Джек решил, что скромность он проявит в другой раз.

— Брось благодарности. Нам многое предстоит обсудить, и сдается, что лучше сразу перейти к делу, а не морочить тебе голову. Да-да, удивляйся, такой солидный человек как я готов льстить такому глупому, в сущности, юнцу.

— Уверен, вы знаете, что я не глуп. Иначе не тратили бы на меня свое время.

— Я внимательно почитал твое досье. Неплохо для девятнадцати лет. Высший балл IQ среди студентов Колонии Бета за последние полвека. Вундеркинд, две ученые степени, несколько спортивных рекордов университета и музыкальная одаренность. Да ты, дружок, выдающийся феномен! — Зинбергальц просто лучился доброжелательностью — И все это при минимальной генетической коррекции, насколько мне известно.

— Никакой коррекции меня не подвергали, — привычно ответил Джек. Его часто принимали за одного из улучшенных биоконструктов, что стали во множестве появляться из маточных репликаторов. Но, в конце концов, репликаторы изобретены после уже его рождения! На целых два года позже.

— Тебе откорректировали миопию, это мелочь. В остальном ты можешь гордится своими родными генами. И благодарить предков за их исключительный снобизм. Твоя семья уже несколько поколений вступает в крайне разумные браки. — Зинбергальц сделал паузу. — Ты ведь не собрался разрушить труд как минимум шести поколений?

— Вы считаете, что я склонен к раннему суициду? — усмехнулся Джек. — Или уже сейчас готовы предложить мне подходящую невесту?

— Все возможно. Но это не единственная тема для наших бесед. Вот объясни мне, зачем такой милый и одаренный молодой человек вместо того, чтобы делать себе имя и состояние, пытается убить себя, прослыв опасным террористом? Спасать мир — это плохая идея, поверь старику.

Старик, ну как же! Зинбергальц выглядел лет на пятьдесят, максимум. А его попытка прочитать мораль звучала очень фальшиво. Но, похоже, Джек действительно для чего-то очень ему нужен.

— Идеи, которые выдвигает твоя террористическая секта, до крайности примитивны! И просты настолько, что кто в здравом уме будет с ними спорить? Бесконтрольные генетические эксперименты опасны. Их необходимо запретить. Утеря целостности генома означает геноцид всего человечества. Скоро, очень скоро на твоей Колонии Бета будут приняты соответствующие законы. Нужно было только подождать.

Джек нахмурился и ответил, тщательно подбирая слова:

— Скоро — абстрактное понятие. Уже разработаны люди для работы в невесомости, хомо квадриманус. В Кварце растут около трех сотен детей-гермафродитов, и из тоже не вернуть обратно в репликаторы. Нет, мы не предлагаем их убивать и не посягаем даже на тех, что еще не родился. Но этим экспериментам надо положить конец. Скоро, гораздо раньше, чем на Бете примут закон, генные технологии начнут использоваться на других мирах и тогда будет поздно...

— А меня-то ты зачем пропагандируешь? — прервал пламенную речь Джека банкир, — Я не спорю, мальчик. Все это суть извращение акта творения, отказ от облика и подобия, не говоря уже и о противоречии высшей воли...

— Вы верующий? — удивился Джек. — Никогда бы не подумал. Только не говорите, что вы — ортодоксальный иудей, ни за что не поверю!

— Верующие иудеи ни за что бы не покинули своей земли обетованной. А я, в первую очередь, деловой человек. И потому хочу предложить тебе хорошую работу. Почитай после обеда, — Зинбергальц протянул ему диск с данными. — Надеюсь, тебе будет интересно. Здесь досье на тебя и материалы корпорации «Небесный сад», в которой тебе может таки найтись очень хорошее место.

Джек медлил. Стоит ли задавать этот вопрос?

— А… мистер Зинбергальц, скажите, что с Тиной?

— Ты о той девушке, что ждала тебя во флайере? — банкир развел руками. — Ее арестовала служба психического контроля. Тебе это важно? Разве она тебе пара?

— Она мой товарищ, — поправил Джек, сразу решив не признаваться, насколько ему дорога Тина. — Такому важному человеку, как вы, ничего не стоит добиться ее освобождения. Легального. Сделайте это. Иначе я даже читать ваши документы не стану.

— Мы сейчас очень далеко от Колонии Бета, — банкир хитро прищурился. — Что же, тебе будет достаточно моего слова?

Джек подумал и кивнул.

— А куда мы летим?

— К Эте Кита, центральной системе Цетаганды. До нее около недели пути.

— Ну, хоть не на Единение Джексона, — облегченно вздохнул Джек. — А то я было подумал, что вам нужен не я, а мой генетический материал?

— Ой-ой, юноша! Ты меня смешишь. Твои клетки было бы дешевле отправить в малюсенькой посылочке размером с коробку для сигар, а не тащить тебя на яхте через половину галактики, коварно намереваясь убить по прибытии.

Джек вспыхнул. Давить непроизвольные эмоциональные реакции он пока не научился, но надеялся, что это придет с годами.

— Тогда при чем тут мои гены и мои предки, да и Цетаганда, если на то пошло? Вы меня что, на племя там решили пустить?

Зинбергальц снова ехидно засмеялся:

— Все таки может быть, юноша. Это совсем неплохая мысль! Но сдается мне, ты мало знаешь о том, что такое Цетаганда. И не в курсе возможностей, которые она тебе может предоставить.

Ах, так? Джек полузакрыл глаза, вспомнил страницу их конспекта и прочитал по памяти:

— Цетаганда — развивающаяся держава, две густо заселенные планеты, последние полвека демонстрирует умеренные военные амбиции. Промышленность в руках группы закрытых корпораций, контролирующих энергетику и электронику. Экспортер заказных мелкосерийных устройств, в основном военного назначения. Формально — монархия, но реально управляется вышеуказанными корпорациями.

— Вижу-вижу, юноша, ты хорошо помнишь школьные уроки. Но на самом деле ты ни черта о Цетаганде не знаешь.

— А я могу как-нибудь избежать близкого знакомства с ней?

— Можешь. Но потеряешь больше, чем можешь представить. Послушайся умных советов, и мы продолжим беседу завтра, после того, как ты почитаешь диск, что я тебе дал.

Завтра не получилось. Джек погрузился в увлекательное чтение на двое суток, и то, что он прочел, произвело на него огромное впечатление.

То, чем на самом деле занимались цетагандийские ученые, было одновременно и великолепно, и ужасно. Цель разработки была заявлена совершенно откровенно — создать совершенную сверхрасу людей, способную в будущем объединить заселенные миры и направить развитие человеческой цивилизации по просчитанному наукой плану. Идеологическая часть проекта представляла собой изящную эклектику из философии, растущей от неокреационизма, и серьезных социологических исследований, детально и объективно говорящих о глобальном кризисе современного человечества. Но биологическая его часть захватывала воображение еще сильнее. Да, Зинбергальц был прав, ушло время, когда можно было бы наложить вето на изменение генома. Цетагандийцы уже создали новую, улучшенную породу людей, которая в перспективе позволила бы человеку сравняться с богами, как их представляли древние. Весь проект был рассчитан на какое-то астрономическое по продолжительности время и требовал долгой работы генетиков и биологов.

Джек признался себе, что остановить это он точно не сможет, да и вряд ли захочет. Вот возглавить… Но вряд ли Зинбергальц предлагает ему именно это. Он видит в Джеке одного из будущих разработчиков и, возможно, генетических доноров проекта. Об этом свидетельствовала отдельная папка, посвященная двенадцати девушкам, родившимся в специализированной лаборатории. Юные, но уже взрослые с виду, возрастом от пятнадцати до десяти лет. Их отличала точная, искусственно выверенная красота, отчасти похожая на ту, которую не захотела для себя Тина. И генный набор, расширенный по сравнению с обычным человеческим. Дюжина высших, улучшенных женщин, рядом с которыми Джек вдруг почувствовал себя беспородным. Полночи он вглядывался в лица молоденьких аут-девушек первого поколения, пытаясь то ли выбрать самую красивую, то ли понять, чем они отличаются от натуральных людей.

Старшая из красавиц, черноволосая Амаринда, оказалась биологом. Джек зачитался ее статьями по генетике, ему понравилось, как она выбирает задачу, четко и детально ставит вопрос, как настойчиво и решительно находит ответ. Он поймал себя на мысли, что ему бы понравилось работать с Амариндой. Так же хорошо, как с Тиной. Но Тине нет места на Цетаганде… Сердце Джека сжалось, он затосковал.

На исходе вторых суток он почувствовал его накрыла очередная галлюцинация от П-В скачка. Мозг, утомленный обилием информации, вдруг вынырнул из плена настоящего места и времени, и в нем одна за другой начали появляться картинки с видениями. Прошлое? Будущее? Колония Бета, бывшая когда-то его домом и центром Вселенной, превратилась в далекую точку, зато Цетаганда развернулась в сияющую плеяду из пяти, а затем восьми планет, заселенных новой расой людей. Совершенных людей! Их лица были красивы, но не застывшей правильностью Амаринды. Они все были непохожи друг на друга, зато светились одинаково яркими страстями. И все они были связаны с ним, с Джеком!

Джек вдруг понял, что все будет не так, как запланировал Зинбергальц или те, кто его послал. Совсем не так. Джек очень молод и ему предстоит долгая жизнь, в которой он теперь видит большую цель. Он засмеялся, удивляясь, как быстро он отрекся от прошлого и от будущего с Тиной, и как влечет его по дороге, начало которой ему пообещали в коротком разговоре. Ведь Цетаганда тоже, в сущности, еще очень молода и готова меняться для достижения больших целей. Он еще узнает про нее больше… больше. Сейчас было важно только то, что императорская власть на Цетаганде не обязательно передается по наследству и что она опирается на военную касту…

Галлюцинация таяла, корабль выходил в обычное пространство. Джек почувствовал, что силы уходят, что он засыпает. «Я стану императором Цетаганды, — подумал он, как о чем-то совсем естественном. — Император Джек Юшенг Джияджи Первый — звучит вполне достойно».